Спросили у ассистента патологоанатома Марии Николайчук, которая последние 4 года работает в морге, о первом дне работы, жутких случаях и цинизме. Самарский врач-патологоанатом Анна Горькова рассказала, что происходит с человеком после смерти. © 2024, RUTUBE. Профессия Патологоанатом. В нем развенчиваются многие мифы – например, что патологоанатомы работают только с трупами.
Сетевое издание «Вечерний Владивосток»
- Профессия Патологоанатом: где учиться, зарплата, плюсы и минусы
- Почему люди становятся патологоанатомами (Айжан Саке) / Проза.ру
- Что больше всего воодушевляет в работе?
- Обучение и работа патологоанатома
«Вскрытие покажет». Патологоанатом – о своей профессии и врачебных ошибках
Работа патологоанатома трудная, малопрестижная, но к ней привлекает профессиональный интерес. Профессия патологоанатома загадочна. Многие не до конца понимают, чем именно занимаются эти врачи, представляя себе неприятную картину. Мои родственники до сих пор боятся слова «патологоанатом».
Патологоанатом развеял самые популярные мифы о своей профессии
До 10-го класса я прочно была уверена в том, что посвящу жизнь химии, затем мой интерес к ней поугас. А вот дальше началось самое интересное. Как ты решила стать врачом? В 11 классе, когда тема выбора профессии стала актуальна как никогда, я была в растерянности. Были мысли заниматься астрофизикой, но прагматичность спустила меня с небес на землю, и от этой мысли я отказалась. Мои друзья шли в медицинский, и я внезапно решила последовать их примеру. Выбор действительно был внезапный, в семье у меня нет врачей. В институте я все больше и больше влюблялась в медицину. Несмотря на огромный объём информации, ночи без сна и выходные за учебниками.
Мой интерес к процессам, происходящим в организме человека, помноженный на логичность и структурированность дисциплин, сыграл свою роль. Учёба не была для меня пыткой. Однако чем больше я погружалась в мир клинической медицины, тем яснее я понимала — непосредственно с пациентами я общаться не могу. Природная неспособность к эмпатии делала меня чем-то вроде доктора Хауса. Так мой выбор пал на патологическую анатомию. Минимум общения с людьми, максимум интеллектуального труда, плюс любимая со второго курса гистология. Вот рецепт моего счастья. Именно онкологической патологией я решила заниматься только после подачи заявки в ВШО.
Со временем, уже обучаясь в НМИЦ имени Петрова, я поняла, что это и был единственно правильный выбор. В этой специальности я участвую в судьбе пациента наравне с онкологами, хоть и не все онкологи хотят это признавать.
Лучшие диагносты: Патологоанатомы назвали особенности своей профессии Лучшие диагносты: Патологоанатомы назвали особенности своей профессии 10 марта 2023, 20:35 To view this video please enable JavaScript, and consider upgrading to a web browser that supports HTML5 video Фото и видео: телеканал «Санкт-Петербург» Патологоанатом, вопреки всем стереотипам — не только врач, который со скальпелем в руках работает с телом умершего.
Именно патологоанатом может подтвердить или опровергнуть подозрения, к примеру, врача-онколога. Прежде, чем попасть под прицел специалиста, биоматериал проходит целый ряд подготовительных этапов. Сначала происходит обезвоживание гистологического материала, далее образцы тканей заливают парафином, чтобы потом сделать идеальные срезы для исследований.
Уже на стекле на срезы наносят специальные красители —гематоксилин, эозин, альциановый синий. Они как бы подсказывают врачу, с какой патологией он имеет дело. Если же онкодиагноз подтвердился, то уже в иммуногистохимической лаборатории ответят, какая именно опухоль, и самое главное, к каким препаратам она менее устойчива.
Мои родственники до сих пор боятся слова «патологоанатом». Несмотря на все мои рассказы о нашей работе, о её сути, стереотипы прочно сидят у них в голове. Это касается и друзей, не связанных с медициной. Что меня всегда удивляло, многие сокурсники из медицинской сферы разделяют стереотипы о моей профессии.
Я постоянно выслушиваю, что моя работа — это плохая карма, дурная энергетика. Профессия сильно стигматизирована. Мало кто понимает, какую огромную пользу мы приносим как специалисты. Родители же относятся понимающе, и при возможности стараются разъяснить своим знакомым, что патолог это не мясник с огромным ножом.
Что ты думаешь о российском здравоохранении? Первое, на что нужно обратить внимание — образование, естественно. Только отучившись шесть лет в медвузе, понимаешь, что половина этого времени была потрачена зря, а другая половина — крайне непродуктивна. В основном, все занимаются заучиванием.
Никто не учит методологии обучения, как использовать свое время и ресурсы, как и где найти информацию. И как этой информацией правильно пользоваться. Мы занимаемся этим в ВШО. В институте вам никто не скажет о том, как важен английский язык.
В целом, многое в отечественной системе здравоохранения нужно поменять, этими рассуждениями можно заполнить пару томов… Но первое, что нужно поменять — отношение студентов к себе и к своему образованию и самообразованию в особенности. Как ты узнала о Высшей школе онкологии? Из поста в паблике «Медач».
Обязанности патологоанатомов К перечню обязанностей патанатома следует отнести: проведение аутопсии и профильных исследований; проведения исследований на основе биологического материала для определения более точного диагноза; создание специальной отчетности по проделанной работе. Для того, чтобы работать патологоанатомом необходимо обладать знаниями в различных областях медицины, знать этапы течения заболеваний, их воздействия на организм в целом. Требования к патологоанатому Работа в морге — крайне сложная в моральном плане, поэтому работать в качестве патологоанатома может далеко не каждый. Для этого необходимо: иметь высшее образование; не иметь заболеваний, которые негативно влияют на координацию движений, зрение или память.
Где может работать патологоанатом Конечно, основным местом работы данного специалиста является морг. Но на самом деле, это не единственное место работы. Достаточно часто опытных врачей приглашают в качестве преподавателей в медицинские вузы.
О работе в морге с любовью: вскрываем обычно в первой половине дня
Специалисты Минздрава уже не первый год бьют тревогу: в России не хватает врачей-патологоанатомов, а нагрузка на работающих постоянно растет. Часто люди считают, что патологоанатом и судмедэксперт — это одна и та же профессия. «Вид легких шокировал»: патологоанатом — о первых встречах с коронавирусом и умерших от него, боге и вечной жизни. Патологоанатом, вопреки всем стереотипам — не только врач, который со скальпелем в руках работает с телом умершего.
Профессор Олег Зайратьянц: От диагноза патолога зависит лечение пациента
Профессия патологоанатом – это не шанс заниматься медициной без боязни навредить человеку. Патологоанатом – профессия многопрофильная! В Бузулукскую больницу скорой медицинской помощи поступило новое диагностическое оборудование. Чем вас привлекла эта профессия? — Редко когда патологоанатом мечтает стать патологоанатомом. Профессия патологоанатома загадочна. Многие не до конца понимают, чем именно занимаются эти врачи, представляя себе неприятную картину.
Мистер Формалин: как выглядит рабочее место патологоанатома
Рассказать об этой профессии мы попросили врача-патологоанатома, работающего в морге одной из городских клинических больниц Москвы. В Нижегородской областной клинической больнице имени Семашко работает один из старейших патологоанатомов региона. Патологоанатом (или просто патанатом) – это врач, который выявляет отклонения в человеческом организме, которые стали причиной смерти. «Кстати, патологоанатом и судмедэксперт — не одно и то же. — В 2020 году патологоанатомы все чаще стали появляться в СМИ и комментировать случаи COVID.
«День начинается с живых!»: сахалинский врач-патологоанатом рассказала о своей профессии
Чья психика в этом деле устойчивее - мужская или женская? Здесь нет гендера. Это просто профессия, которой могут заниматься достойные мужчины и женщины. Нельзя сказать, что у кого-то более устойчивая психика.
Наблюдая за тем, кто работает, могу сказать, что больше работают женщины. Но, по моему мнению, это не из-за устойчивости психики, а из-за того, что просто женщин в медицину идёт больше. У нас в институте по разным направлениям были группы, где только женщины.
То, что это мужская профессия, - это миф. У нас в отделении только один мужчина, он работает санитаром в секционном зале. В Омской области, точно не скажу, но где-то из 70 врачей-патологоанатомов только около 20 мужчин.
А по устойчивости… Я затрудняюсь ответить. Как-то принято считать, что женская психика устойчивее. Не буду спорить.
Изображения созданы с помощью Midjourney Как родители, родные и друзья отнеслись к выбору вашей профессии? Родители уже давно приняли ситуацию, ещё со школы. Папа точно никогда не посетит мою работу.
Он побаивается. Друзья все в основном работают в медицине и к моей специальности спокойно относятся. А вот новые знакомые реагируют по-разному, иногда задают странные и глупые вопросы.
Но в пределах терпимого. Я долго этот вопрос с родными не обсуждала. Мои дети просто знали, что я врач, но без подробностей.
Узнали, когда их подружки захотели стать как я. Пришлось рассказать подробнее, кто такой патологоанатом. Мы и сейчас никаких подробностей с работы не выносим, ни про пациентов, ни про чужие болезни.
Тем более в кругу семьи. Это вообще не принято в патанатомии. Вся наша работа состоит из секретов.
Как окружающие реагируют, когда впервые узнают, кем вы работаете? Какие глупые вопросы задают? Чаще всего: как девушка может работать патологоанатомом?
Реакция бывает разная. Однажды у нас были гости, которые не знали, кем я работаю. И вот за столом они стали рассказывать, что у них есть хорошая знакомая-патологоанатом и они ничего не едят у неё в гостях, потому что она этими же руками готовит.
Конечно, я не стала говорить, кем работаю я. Причём это люди взрослые, достаточно образованные и статусные. Мало кто интересуется, чем занимается патологоанатом.
Благодаря фильмам всем кажется, что это нож в руках, кровь, грязный фартук, алкоголь и сигарета, которую держат пинцетом прямо у трупа. Как выглядит рабочее место и спецодежда патологоанатома? Это кабинет, где есть письменный стол, компьютер, микроскоп, ручки и документы.
По отделению мы ходим в халате, в сменной обуви. Если мы идём в секционный зал, то переодеваемся: специальная обувь, на неё надеваются бахилы, дальше - другой непромокаемый халат, сверху фартук, шапочка, медицинская маска, две пары перчаток, нарукавники, бахилы. Сейчас всё одноразовое, удобно.
В ковидные времена был полный комплект одежды, называемый СИЗ. Проводя вскрытие и вообще находясь в отделении, мы защищаем себя, в отличие от врачей, которые работают с живыми. Там они защищают пациентов.
Мы же защищаем себя и никогда этим не пренебрегаем. Это необходимость. От тела умершего можно заразиться?
Обеспечивает ли абсолютную безопасность спецодежда? Да, конечно, от тела умершего можно заразиться, например, через кровь при порезе или уколе ножом, такими заболеваниями, как ВИЧ, гепатиты. Также туберкулёз, передаваемый воздушно-капельным путём, является профессиональным заболеванием патологоанатомов.
Нет, одежда не обеспечивает абсолютную безопасность. У меня пару месяцев назад был случай, когда я уколола себя ножом, пришлось проходить противовирусную терапию, встать на учёт. Всё довольно серьёзно.
Можно запачкать себя нечаянно. Брызги полетели, и это неприятно, если попадёт в лицо и глаза. Есть инфекции, которые через кровь передаются.
Считают, что патологоанатом может заразиться ими при непосредственном контакте с кровью умершего. Но вероятность этого ничтожно мала. Какие качества необходимы человеку, чтобы освоить эту профессию?
Насколько необходимы крепкие нервы? Качества нужны такие же, как и всем врачам: внимательность, усидчивость, вдумчивость, аккуратность, важно любить учиться и познавать что-то новое. Самый важный пункт - это знание английского языка, потому что все книги и почти все статьи выходят на английском.
Чтобы что-то новое изучить, нужно знать язык. Что касается нервной системы, то обычную, ко всему можно привыкнуть и адаптироваться. Любознательность и любовь к своему делу.
Потому что в этой профессии обучение длится бесконечно. С возрастом и опытом понимаешь, что ты на самом деле ничего не знаешь. Коллега, которая в профессии значительно дольше меня, однажды после вскрытия произнесла фразу: "Я была в замешательстве".
Это профессионализм. Она не стесняется того, что может чего-то не знать, даже уже увидев много всего. Что касается нервов, то нужно уметь абстрагироваться, чтобы не загнаться эмоционально.
Многие думают, что со временем патологоанатомы становятся нечувствительными к чужому горю потери близких. Это так? Искренне ли вы выражаете соболезнования родственникам умерших?
Да, конечно, искренне. Все люди понимают, каково это - потерять близкого человека и что это тяжело. А патологоанатомы - тоже люди, хотя со стороны может некоторым казаться, что это не так.
Привычка относиться цинично к умершим и к горю, которое сопровождает смерть, не формируется. Это бесконечное сопереживание. Мы же люди.
Конечно, все соболезнования искренни. Это никуда не девается. Может, появляется сдержанность, это да.
Испытывают ли патологоанатомы страх смерти? Да, конечно, бывает. Все боятся смерти.
Думаю, что не больше, чем любой другой человек. Откуда я знаю?
Так должны морги быть на территории больницы или нет? Олег Зайратьянц: Создание похоронных домов - единственный и правильный вариант. При нем не возникает мучительных коллизий, этой путаницы между медицинской составляющей и составляющей ритуальной. Мы, патологоанатомы, не работаем в моргах. Патологоанатомическое отделение - это не морг. Но все непросто. Хотя есть проекты похоронных домов.
Может, вовсе неуместно говорить "морг при больнице"? Олег Зайратьянц: Абсолютно неуместно! Морг - это трупохранилище. Словосочетание "морг при больнице" вызывает неблагоприятный эффект. И оказывает влияние на умы, к сожалению, не только обычных людей-обывателей. У патологов ответственность колоссальная. Она иногда давит. Уснуть невозможно, если вдруг начинает казаться, что ошибся с диагнозом. Мы такие же врачи, как и терапевты, хирурги.
Если врач не беспокоится о больных, ему не место в той клинической медицине, о которой мы говорим. Есть медицина теоретическая, есть медицина экспериментальная. Там можно делать великую науку. Но патологическая анатомия, патология, чем я занимаюсь, она прежде всего клиническая. Мы не имеем права на диагностическую ошибку. А врачи других специальностей имеют право на ошибку? Олег Зайратьянц: На мой взгляд, врачи клинических специальностей права на ошибку не имеют. Но так как все мы люди и, естественно, не всесильны, а медицина далеко еще не все знает, мы иногда ошибаемся. К сожалению, это есть и это будет.
По-моему, при приеме в мединститут важнейшим должен быть экзамен по эмпатии человеческой, по способности воспринять чужую боль. Вопрос ребром При нашей беседе молча присутствует ваша жена Татьяна Георгиевна Барсанова. Она сотрудник вашего подразделения. Такая тут семейственность? Зайратьянц: Не вижу в этом ничего плохого: биологи в нашем деле необходимы. А Татьяна выпускница биофака МГУ. Мы познакомились еще в школьные годы, занимались вместе у репетиторов. Готовились поступать на биофак МГУ. Татьяна поступила, а я нет.
Плохо знал математику. А основной экзамен там был математика. А Татьяна стала молекулярным биологом. И с тех пор работает в медицине. Занимается современной молекулярной биологической диагностикой. У Татьяны, кстати, серьезная научная наследственность. Ее отец - человек уникальный, известнейший российский геолог. Он был деканом геологического факультета МГУ, директором минералогического музея на Ленинском проспекте. Основывал геологическую науку в ряде стран.
Есть минерал по имени барсеновит. Наш сын стал патологоанатомом, заведует отделением в больнице имени Юдина. Сын - третье поколение по линии медицинской патанатомии. Вы как главный специалист, имеющий дело с разными медицинскими учреждениями города, могли бы просветить: какие из них лучше, какие не на должном уровне? Зайратьянц: В медицине во все времена, во всех странах не было лучших и худших учреждений. В любом учреждении были и есть лучшие и худшие специалисты... Лучше или хуже оказывающие услуги? Зайратьянц: Опасная ирония! Медицина не должна, не может быть сферой услуг.
Это не просто плохо! Это опасно! Кстати, называть медицину искусством тоже нельзя. Медицина - определенная, чрезвычайно важная отрасль нашей жизни. Что-то случилось со здоровьем? Где будете лечиться? Зайратьянц: Смотря что случилось. Есть специалисты, которых лично знаю. И как каждому человеку, естественно, хочется обратиться к нему.
Хотя он может быть и не самым хорошим. Олег Вадимович, если разрешите, под занавес. Московские патологоанатомы увидели и сказали о том, что ковид - не болезнь легких, что ковид - это еще и сосуды, это еще и очень тяжелые тромбы.
Это позволяет эпидемиологическую обстановку держать под контролем, принимать меры, чтобы не пропустить инфекцию. Это отсутствие или сомнение в прижизненном клиническом диагнозе.
Когда диагноз остается неясным, то для того, чтобы понять, чем страдал человек, какие были особенности и так далее, вскрытие необходимо. Расхождения в диагнозах часты? Вот говорят: человек умер от сердечной недостаточности. А при вскрытии оказывается, что у него была опухоль. Олег Зайратьянц: Такое возможно.
Такого просто не может не быть. Если мы бы все знали, то, наверное, и медицина была бы уже не нужна. Вскрытие - это после жизни. Но сама-то жизнь дарит патологии. Например, пациенту предложена операция.
Надо провести гистологическое исследование. Кто смотрит гистологию? Олег Зайратьянц: Мне даже немножко обидно, что мы начали разговор с той части нашей работы, которая занимает, мы специально в своей Ассоциации подсчитывали не больше десяти процентов от объема нашей работы. А 90 процентов - это прижизненная диагностика, клиническая. Это то, чем мы заняты каждый день.
Для прижизненного диагноза при большинстве заболеваний не существует такого точного способа, который мог бы заменить наш патологоанатомический. Причем, слово "гистология" немножко устарело. Есть иммунногистохимия, есть молекулярная биология, генетика. И опять же законодательно все, что у человека удаляется, обязательно должно быть исследовано патологоанатомом для диагностических целей. А когда диагноз еще только устанавливается, диапазон настолько широк...
Московские патологоанатомы увидели, что ковид - не болезнь легких. Это еще и сосуды, и очень тяжелые тромбы. В клинические рекомендации вошла антитромботическая терапия, принятая ныне во всем мире Об этом мало кто знает. Тот же, казалось бы, обычный гастрит. Он разный, и лечение принципиально разное.
И основано оно на том, что во время эндоскопии берется крошечный кусочек это совершенно безопасно слизистой оболочки желудка. И мы, патологоанатомы, ставим точный диагноз и предлагаем схему конкретного лечения. И касается это не только гастрита, но и иных болезней. Пока мы не поставим диагноз, не дадим своего заключения, не может начинаться лечение. Вас послушать - вы самые главные в медицине...
Олег Зайратьянц: Мы участники диагностического процесса. Раньше у нас сейчас это менее распространено, а за рубежом развито для решения о начале лечения, об изменении лечения был обязателен консилиум специалистов, в который входит патологоанатом или, как сейчас говорят, патолог. Время универсалов прошло. А время стандартов? Олег Зайратьянц: Стандарты необходимы для того, чтобы средний уровень был не ниже определенного качества.
Но мы врачи, это медицина. Каждый больной индивидуален. И кроме стандарта необходимы знания, необходим индивидуальный подход к больному. Стандарты как бы фундамент. Вы разговариваете с пациентами?
Олег Зайратьянц: Обязательно! Многие приходят за ответами на свой биопсийный материал. Их направляют лечащие врачи, когда понимают, что объяснить какие-то нюансы того, что найдено в материале, лучше специалисту, который это делает. Приходит цветущая женщина. У нее как бы все прекрасно.
А вы уже знаете: биопсия показала, что у нее рак. И вы должны ей об этом сообщить... Олег Зайратьянц: Я никогда не позволю, чтобы пациент ушел от меня с худшим настроением, чем когда он ко мне пришел. Ушел что-то не поняв. Задача врача - лечить душу, а не только тело.
Есть азы, которые мы, к несчастью, сейчас забываем за нашим технологическим процессом. Я ставлю иногда страшные диагнозы. И я говорю человеку, что нашел у него рак. Должен сказать и какая стадия. Должен сказать, что сегодня это не приговор.
А если все-таки приговор? Олег Зайратьянц: К счастью, с каждым годом все реже. В появление новых препаратов есть вклад и патологов. Фото: Константин Завражин Вы оптимист? Олег Зайратьянц: Скорее, здоровый пессимист.
У меня на столе всегда лежит мое любимое изречение, которое принадлежит великому человеку Чарльзу Буковскому: "Проблемы этого мира в том, что воспитанные люди полны сомнений, а идиоты полны уверенности". Считаю, что это жизненное кредо.
Получается, человек работает, как на любой другой работе. Далеко не все родственники горюют об умерших близких. Некоторые совсем не плачут, а другие плачут, но по ним понятно, что горя нет у человека. После того, как проработаешь в этой области много лет, начинаешь отличать. Читайте также: Как души умерших родственников влияют на вашу жизнь 9. Патологоанатомы — это вовсе не депрессивные люди. Когда человек много работает со смертью, он начинает ценить свою жизнь. А порой бывает весело и на работе.
Однажды пьяного санитара уложили на секционный стол и накрыли его, подготовив к процедуре вскрытия. Реакция интернов, когда санитар начал приходить в себя, ни с чем не сравнится. Жареное мясо человека имеет приятный аромат. Часто говорят, что патологоанатом — это совсем не женская профессия, но в современном мире существуют организации, в которых мужчин нет вообще.
Обучение и работа патологоанатома
Ведь именно правильно поставленный диагноз позволяет назначить эффективное лечение. Так, назначение таргетной терапии, направленной против конкретных клеток и рецепторов опухоли, возможно только после патологоанатомического исследования», — отмечает Демура. Ранее 5-tv.
От чего умирают ростовчане Патологоанатом в разговоре с корреспондентом RostovGazeta поделился, что многие знакомы относятся к его работе с пренебрежением. Он уверен, что люди боятся смерти и не принимают того, что в конце концов их тело кто-то будет исследовать.
Кого как, конечно, но меня больше привлекают дышащие девушки. Абсолютно все сразу морщат нос и говорят, мол, в морге же воняет», — смеется медик. Неприятного запаха, объясняет он, в морге при температуре ниже 0 градусов нет. Вскрытое человеческое тело, по словам Киреева, имеет запах крови, содержимого мочевого пузыря и остатков пищи в кишечнике. Респиратор спасает.
У полных людей запах отличается из-за больших жировых накоплений: более кисловатый», — рассказывает патологоанатом.
Говорит: «Помрем — и качественное вскрытие нам обеспечено». Сестра вообще мной очень гордится, в детстве она любила особо назойливым родственникам на вопросы про будущую специальность отвечать, что станет патологоанатомом. Сестра очень уважает медиков и сочувствует им, так что за меня она рада. Работа в клинической медицине сейчас очень неблагодарное дело: ситуация в здравоохранении оставляет желать лучшего, да и пациенты адекватностью не отличаются. Всякие сектанты, которые не дают переливать кровь, родители, отказывающиеся от прививок, просто алкоголики и наркоманы, которые нападают на врачей, — это происходит каждый день, только в СМИ не освещается. Одна моя подруга — педиатр, вторая — терапевт, и, глядя на них, я понимаю, что у меня работа не самая сложная. Эмоциональное выгорание в клинических специальностях куда быстрее наступает, чем у нас. О жутком Когда увидела труп на вскрытии в самый первый раз, почувствовала мандраж, но потом я быстро поняла, что бояться мертвых — пустое дело, бояться надо живых.
А ужастиков, кстати, боюсь. Со временем даже на самый жуткий случай смотришь только как на определенный объем работы и обоснование диагноза, вне зависимости от причины смерти. Для меня жутко — гнилые трупы. Однажды мне дали два гнилых трупа с одного адреса — пожилые муж и жена. Жена лежачая, муж за ней ухаживал, а потом упал и умер, и жена еще неделю беспомощная, лежачая больная, смотрела на его труп и сама медленно умирала, потому что не могла ни на помощь позвать, ни до кухни встать за едой или водой.
Количество сложных и интересных биопсийных исследований там постоянно растет. Микроскоп, гистопроцессор, станция для заливки в парафин и многое другое фирмы MtPoint МедТехникаПоинт.
Кстати, это первый российский производитель гистологического оборудования и реагентов. Получаю и от коллег хорошие отзывы по нему. Кроме того, коллеги из Московской области связываются со мной по перспективам работы с оборудованием данной компании, я с радостью их консультирую, приглашаю посмотреть, как все работает. Что удалось там подсмотреть, какой опыт перенять, что осуществить? Рамат-Ган и в научном институте Хаима Вайцмана г. За время работы в Израиле я поучаствовал в написании двух научных статей, опубликованных в журналах Sience и Nature. И для меня очень важно, что можно совмещать науку и практику.
Потому что мало знать и применять самому — надо ещё уметь поделиться наработанным. Кстати, и по ковиду собрано немало материала , с этим тоже можно и нужно работать. Это и очень интересно и может принести большую пользу в понимании этой грозной болезни, чтобы успешнее с ней бороться. Из работы в Израиле мне вспоминается, что там почасовая оплата и люди особо не спешат делать свою работу. Пока чай попьют, пока перейдут из кабинета в кабинет. Мы все же стараемся оперативно посмотреть стекла, чтобы, к примеру, онкопациенту смогли быстрее провести ту или иную процедуру исходя из результатов. После Израиля я ввёл кое-какие слова в обиход в работе, которые звучат на иврите не так страшно.
И это понравилось коллегам, теперь все пользуемся. Кроме того, там часто проводились консилиумы как в отделении патанатомии, так и с клиницистами, где обсуждались наиболее интересные и сложные случаи. Интересно, что там придерживаются другого подхода в сложных диагностических случаях. Вот, если врач « зло » назвал «добром», это ничего страшного. Но если ты «добро» назвал «злом», это очень плохо, так как травмирует пациента и доктор виноват. Это вопросы психологии, этики. У них это очень развито.
Среди отечественных патологоанатомов большинство но далеко не все! Получается, в итоге это может привести к ненужным операциям. Однако последние годы заметны некоторые изменения в сознании и подходах.