театральная лаборатория для режиссеров, актеров и драматургов, работающих в жанре моноспектакля. монолог с единственным исполнителем. Транслитерация: Monospektakl' Задом наперед читается как: ьлкаткепсоном Моноспектакль состоит из 13 букв. Спектакль, с участием нескольких актеров — есть отражение создателя, то есть режиссёра, тогда как моноспектакль — это и есть сам актер и в этом случае он — создатель. Что такое нравственность, каковы ее правила.
Моноспектакль Влада Дёмина «ДВА. Честно о Родине. Честно о нас».
Что такое театр одного актера. Спектакль одного актера как называется. Театром одного актера, или моноспектаклем, называют театральную постановку, в которой участвует всего один исполнитель. Моно-спектакль или моноспектакль. Александр Филиппенко в спектакле. / Театральная студия «Артека» представила моноспектакль «Малоизвестная история известного человека» на основе жизни и творчества поэта, барда, педагога Булата Окуджавы. Без сомнения, моноспектакль – это наивысшее проявление мастерства актёра, который на сцене либо исполняет сразу несколько ролей, либо же совершает экскурс по жизни одного героя.
Моноспектакль
Убило бы всех! Вот и получается, что исключение найти сложно. Короче говоря — детям — детские песни. Занимаясь индивидуальным вокалом с подростками, я столкнулась с серьезной проблемой, связанной именно с выбором песни, иначе говоря , с репертуарными вопросами. С тяжелыми репертуарными вопросами. Основных — два. Неизвестно, какой из двух важнее и труднее, остановлюсь на каждом. Поем по возрасту! Что я имею в виду — то, с чего начала эту главу — не может ребенок петь песни, написанные взрослыми людьми, в расчете на исполнение взрослыми же людьми! С подростками дело обстоит, по моему опыту, следующим образом - девочки обожают брать в репертуар песни о тяжелой, трагической любви.
Ну, или совсем не хотят петь о любви. Но первый случай чаще. Самое смешное, что они не осознают, что это именно песни о трагической любви! Они просто хотят петь «что-нибудь из Гагариной или Дубцовой». Результат — малышка в маминых туфлях на каблуке, которые ей велики на пять размеров! Тут еще, на мой взгляд , проблема в том, что у нас практически нет песен, которые охватывали бы проблемы подросткового возраста, ощущение одиночества и непонимания, через которые проходит, наверное, каждый ребенок. А дети категорически не хотят петь песни, которые им эмоционально малы. И мы вместе впадаем в другую крайность и начинаем влезать во взрослый репертуар. К счастью, девочки взрослеют быстро и справляются, как правило, очень прилично.
Но, тем не менее, репертуарная бедность песен для подростков имеет, на мой взгляд, ужасные последствия — дети начинают окунаться в современную молодежную эстраду и — самое плохое — копировать манеру исполнителей. В мои задачи не входит разбор недостатков современного шоу-бизнеса, но, думаю, многие мои коллеги со мной согласятся — в результате мы имеем детей, которые плохо поют по-русски, кричат, и совершенно не имеют собственного исполнительского лица. И не хотят его находить! С этим очень трудно бороться, поскольку «напетые» штампы уже просто «вбиты» в связки. Какой выход? Как всегда в нашем трудном деле — «бороться и искать, найти и не сдаваться! Постепенно, в идеале — в сотрудничестве с родителями, прививать хороший вкус, терпеливо приучая детей к хорошей музыке, к качественному исполнению, к продуманной и грамотной подаче музыкального материала. Бывает, конечно, и так, что ребенок категорически не хочет петь ничего, кроме песен из репертуара современных исполнителей. Значит, моя педагогическая задача — попытаться снять заштампованность вокальных приемов, заставить хорошо произносить текст, попытаться создать именно то, чему посвящена моя работа — моноспектакль!
И, как знать — может быть, следующая песня уже зазвучит по-другому, более осмысленно и приятно для уха и для души. Поем по-русски! Ох, вот же, наболело! Да, слава Богу, у нас сейчас вполне официально взят курс на патриотические произведения и песни на русском языке. Но детям это крайне сложно объяснить! Они смотрят шоу «Голос. Дети», где почти все поют по-английски. Я отчасти понимаю и даже восхищаюсь этими ребятами - их английский совершенен, наши дети прекрасно управляются с непослушными звуками и смыслами чужого языка. Это пригодится, без сомнения, так уж складывается наша современная действительность, диктуя свои, новые для нас, законы.
Мы живем в России! И должны уметь петь по-русски! Ведь хорошо, если действительно, человек понимает, о чем поет. И хорошо, если у исполнителя «хороший» английский. А то ведь исполнению на иностранном языке может сопутствовать две проблемы — «смесь французского с нижегородским» А. Грибоедов, «Горе от ума» — самое печальное, что зритель, сам, возможно, не владея иностранным языком, прекрасно слышит плохое произношение несчастного певца! Ну и вторая проблема, которую осветил Михаил Козаков в своей книге «Фрагменты ». Перефразируя разговор идет о том, можно ли снимать фильмы о загранице , скажем так — почему нельзя петь песни на иностранном языке? Суть, мне кажется в том, что бы не впасть в иностранный тон» М.
То есть — оставаться самим собой. А этого проще добиться, если остаться в стихии родного языка. Проще создать образ, продумать и прочувствовать текст, сочетать его с музыкой и, в конце концов, прийти именно к красивому и психологически логичному исполнению. Подводя итог первой главы, вот, что хочу сказать. Про возрастное соответствие исполнителя и песни - понятно. Это момент, обеспечивающий единство восприятия музыкально-эмоциональной информации. И задача педагога со стороны грамотно оценить и порекомендовать музыкальный материал, соответствующий возрасту и уровню душевной зрелости. Но вопрос пения по-русски сейчас, во время тотального пренебрежения родным языком, беспрецедентной, всеобщей неграмотности — этот вопрос стоит так остро, что для меня, несомненно, выходит на первый план. Не потому, что не могли петь на иностранном языке.
А потому, что для них было совершенно естественно петь на том же языке, на котором они думают. На своем родном языке. Мне кажется, это прекрасный пример для нас и для наших учеников. Глава 2. Работа над текстом. Я сознательно опускаю работу над музыкальным материалом, поскольку эта часть разучивания и подготовки концертного номера сама собой разумеется. Единственно, о чем можно сказать, так это о том, что в наших программах катастрофически мало часов предполагается посвятить сольфеджио. И сознание детей совершенно не расположено к изучению этого интереснейшего и жизненно необходимого исполнителю предмета. А ведь насколько проще было бы взять ноты понравившейся песни и спокойно все выучить!
Но, с другой стороны, несомненно, развивается способность восприятия музыки на слух. То, что в эстрадной работе ценится «на вес золота». Я сама, не обладая «абсолютным» слухом, но, обладая слухом очень хорошим, могу сыграть практически любую знакомую песню, «подобрать», как говорят музыканты. И это навык , пожалуй пригодился мне в жизни гораздо сильнее, чем навык «чтения с листа». Так что процесс разучивания музыкальной части — естественно происходит и самостоятельно, и под контролем педагога. В конце концов, любая мелодия запоминается, выучивается и свободно сольфеджируется. А вот этап работы над текстом, это особая история. Ибо текст — то, что делает песню — песней, вернее дает возможность создания продукта, концертного номера. Интерпретация текста — это абсолютно творческий процесс.
Что, на мой взгляд , необходимо: Читаем текст, как стихи. Не просто читаем — а выписываем его распечатываем и, с карандашом в руках, ищем смысловые акценты, главные слова, выстраиваем фразу - не только музыкальную, но и смысловую. Вообще чтение стихов — это такая школа, значение которой в работе артиста трудно переоценить! Это и работа над дикцией и артикуляцией, и умение донести смысл, и развитие способности к концентрации, «взятии» публики и многое другое! Работа над снятием психологических «зажимов», которых у современных деток печально много… Но тут уже начинается область психологии, а это не входит в мои полномочия. Однако почитать текст, как стихи, придется. Если речь идет о построении концертного номера, хочется верить, что мы работаем с сознательным человеком, желающим овладеть тайнами мастерства, и он пойдет даже на такие испытания, как чтение стихов! Как ни странно — простой вопрос, но часто ставит в тупик. Казалось бы — какая разница, ощущаешь ты подтекст песни или нет?
Зрителю же ты не докладываешь об этом? Вот тут позволю себе привести в пример собственный опыт построения отделения концертной программы. Мой отец был создателем жанра «композиции», то есть логичного по смыслу перехода, перетекания стихов в песни и наоборот. Это был взрыв и откровение.
Бельгийский хирург провел Джулио уникальную операцию, которая сделала его обладателем изумительного голоса. Первый концерт прошел почти незамеченным, а последний слушала вся Италия. Но больше он уже не пел никогда… Хозяин траттории взволнованно рассказывает о том, как Джулио потерял свой бесценный дар в результате «научного эксперимента». Спектакль поставлен по произведению Севера Гансовского — культового советского писателя-фантаста, который не был настолько популярен, как братья Стругацкие или Кир Булычев, но при этом его авторитет в литературном мире был совершенно незыблем. Писателя всегда увлекала мысль о том, что для искусства ни один человек не безнадежен, что человеческая личность хранит огромный творческий потенциал, который можно высвободить и обратить на пользу людям. Не хирургическая операция делает безголосого парня великим певцом, она лишь открывает то, что до поры было спрятано от всего мира. И хирургия тут бессильна». А еще это рассказ про настоящую любовь, которой не важны титулы и поклонение окружающих. Финал спектакля дарит надежду на то, что не переведутся таланты в народе итальянском, и мы ещё не раз услышим чарующие южные голоса, звучащие на всю планету. Необычный спектакль и нетипичная роль для Эдуарда Аблавацкого — он впервые играет один на сцене, виртуозно перевоплощаясь в колоритного итальянца со всеми его словечками, восклицаниями, жестами.
Это был взрыв и откровение. Я, начав сольную деятельность взяла отцовский опыт на вооружение и стала создавать свои композиции, соединяя свои песни со своими же стихами. Каждый раз я выстраивала программу таким образом, что бы эмоциональное развитие шло непременно вверх, к свету, к радости. Казалось бы — ничего никогда я публике не объясняла. Следовательно — если у артиста есть понимание текста, подтекста, сверхзадачи конкретно этого музыкального номера, который мы стремимся превратить в моноспектакль — зритель это непременно почувствует! Так что — работаем над текстом, продумываем его, как монолог Гамлета, и все будет прекрасно. Глава 3. Музыкально-драматическая режиссура в построении песни, как моноспектакля. Почему именно музыкально-драматическая? О построении именно НОМЕРА, с учетом всего — костюма, грима, возможных декораций и аксессуаров, я буду говорить позже. А сейчас хочется поговорить именно о музыкально-драматургической части работы. Вспомним азы музыкального образования. Необычайно емкое понятие сонатного аллегро является, по сути, формулой жизни. С чем пришли, как несли и с чем уходим. Но, не отвлекаясь на философию, - грамотно выстроенная песня всегда должна быть в форме сонатного аллегро: экспозиция, разработка и реприза. Где экспозиция, это исходный материал, то, что нам дано и то, что мы должны преобразовать, приумножить и усовершенствовать! Далее — разработка: столкновение с жизнью, с обстоятельствами, бедами и радостями. А реприза — это результат всего пережитого. То, с чем мы вышли и к чему пришли. Если песня будет разобрана таким образом, с четким внутренним ощущением и обоснованием где и что и, главное, почему происходит, как меняется эмоциональный настрой, а в соответствии с ним — нюансы, если совпадут смысловые и музыкальные акценты, если песня будет пережита и осмыслена — это и будет настоящий моноспектакль! О нюансах — они заслуживают отдельного разговора. Как все мы знаем, музыкальные оттенки или нюансы, это одно из ярчайших средств музыкальной выразительности. Нежное итальянское слово fortissimo не отражает суть явления всеобщего ора. И никто не помнит и не хочет вспоминать - какое чудо — pianissimo, а какая прелесть diminuendo, ну и так далее. С этим очень трудно бороться. Врачи уже бьют тревогу, поскольку общее снижение слуха у людей, у детей, уже становится проблемой массового характера. Отсутствие желание мыслить — кругом fast food. Проще, когда громко и весело, чем, когда тихо и вдумчиво. Это тема очень актуальна и болезненна, но это наша реальность. И задача педагога, при создании, при выращивании артиста — воспитание! Один в поле не воин, но «возьмемся за руки, друзья! В паузах — дыхание Божье. Слушая паузу — слушаем Бога! Поэтому тишины, паузы в песне не стоит бояться. Вспоминая любимый «Театр» Сомерсета Моэма — «если уж сделала паузу, то тяни ее, сколько можешь! А нужно бережно и грамотно использовать. Пауза, возникшая в момент эмоционального подъема, всплеска, заставляет зал ахнуть и замереть вместе с артистом, забыв дышать! Это очень сильное средство и его нельзя «замыливать», слишком часто используя. Но грамотно, вовремя взятая пауза подарит и артисту, и зрителю настоящую эмоциональную победу. Хочется отдельно поговорить об эмоциях, чувствах и их выражении при исполнении музыкального произведения. Приходит в голову такая картина. Представьте себе пианиста, исполняющего второй концерт Рахманинова для фортепиано с оркестром. Лично у меня всегда подступают слезы. Но как странно было бы наблюдать пианиста, поливающего слезами клавиши, забывающего ноты и, в конце концов, бросившего свое «рабочее место» и со словами «не могу больше, пойду приму триста капель эфирной валерьянки, забудусь сном! К чему это я — к тому, что переживания эмоций — это одно, а выплеск их на зрителя — совсем другое! То есть артист может держать в руках, образно говоря, любую картинку. Но сам он должен быть абсолютно спокоен. Все эмоции должны быть подконтрольны. Зрителю может казаться, что я вот-вот захлебнусь слезами, а я в это время четко вижу все заплаканные глаза и понимаю можно ли еще чуть-чуть повысить эмоциональный градус. И это не цинизм, а профессиональная работа с публикой! Артист обязан дарить эмоции, а не вовлекаться в них! Галина Павловна Вишневская в своей автобиографической книге «Галина» , рассказывая о прослушивании в Большой театр, упоминает совет Н. Ханаева : «Но запомни на всю жизнь: у тебя во время пения перед глазами всегда должен быть стоп-сигнал. Знаешь, как у машин сзади? Красненький такой огонек…Иначе с твоим темпераментом на сцене костей не соберешь». И все разговоры о том, что «я словно потеряла сознание, меня куда-то унесло во время выступления, я не смогла сдержать слез» и прочие проявления эмоций во время выступления — это непрофессионально! Самоконтроль и еще раз — самоконтроль! Ну и совет от режиссера - Мария Кнебель в своей книге «Поэзия педагогики» говорит вот о чем цитирую : «Некая грань между я-актер и я-роль всегда присутствует, бы полно не осуществлялся акт перевоплощения. Немирович-Данчкенко говорил, что слезы в жизни отличаются от слез на сцене тем, что плача в жизни, человек испытывает только горе, а плача на сцене еще и радость от верно испытываемого горя. Поэтому Немирович-Данченко и утверждал, что «играть хорошо можно только в хорошем настроении, даже самые трагические роли». Кнебель Поэтому выходить на сцену только с улыбкой и светлым лицом. Даже если потом зазвучит самая трагическая и эмоционально тяжелая песня! Станиславский говорил о «четвертой стене» - то есть о работе, как бы не замечая публики, будто наедине с собой. Этот прием иногда можно использовать, но, мне кажется, в работе эстрадного артиста очень редко. Без этого все теряет смысл, потому что только отдавая, не скупясь, мы имеем право выходить на сцену. Только искренняя отдача дает тот самый обмен энергиями, который превращает выход артиста даже на одну песню — в событие, в праздник! Тогда не страшен мандраж, а останется только кураж. Вообще разговор о любви к зрителю, это очень важно! Потому что зритель не обязан нас любить. Но мы обязаны, выходя на сцену, быть преисполненными любви и благодарности этому зрителю. За то, что он сегодня в зале. И тогда песня будет идти от сердца, а нашими устами будет петь сама Любовь. Как научить этому наших детей, как привить им заботливое внимание о каждом слове, о каждой паузе? Хорошо бы личным примером, собственной качественной, профессиональной концертной работой. Очень сложно, особенно, что касается любви и благодарности к публике, потому что такое количество «звезд» «старожилы не упомнят»!!! А звездам нет дела до простых смертных. Плохие примеры для наших учеников. Никакое — ни личностное, ни творческое, ни профессиональное. И помоги нам Бог в этой нелегкой работе. Глава 4. Построение номера — взгляд и жест. Выбрана песня. Проработан текст. Все живет и дышит, можно выносить на сцену, ура. И тут возникают два основных вопроса — куда смотреть и что делать с руками? Куда смотреть?
Единственно, о чем можно сказать, так это о том, что в наших программах катастрофически мало часов предполагается посвятить сольфеджио. И сознание детей совершенно не расположено к изучению этого интереснейшего и жизненно необходимого исполнителю предмета. А ведь насколько проще было бы взять ноты понравившейся песни и спокойно все выучить! Но, с другой стороны, несомненно, развивается способность восприятия музыки на слух. То, что в эстрадной работе ценится «на вес золота». Я сама, не обладая «абсолютным» слухом, но, обладая слухом очень хорошим, могу сыграть практически любую знакомую песню, «подобрать», как говорят музыканты. И это навык , пожалуй пригодился мне в жизни гораздо сильнее, чем навык «чтения с листа». Так что процесс разучивания музыкальной части — естественно происходит и самостоятельно, и под контролем педагога. В конце концов, любая мелодия запоминается, выучивается и свободно сольфеджируется. А вот этап работы над текстом, это особая история. Ибо текст — то, что делает песню — песней, вернее дает возможность создания продукта, концертного номера. Интерпретация текста — это абсолютно творческий процесс. Что, на мой взгляд , необходимо: Читаем текст, как стихи. Не просто читаем — а выписываем его распечатываем и, с карандашом в руках, ищем смысловые акценты, главные слова, выстраиваем фразу - не только музыкальную, но и смысловую. Вообще чтение стихов — это такая школа, значение которой в работе артиста трудно переоценить! Это и работа над дикцией и артикуляцией, и умение донести смысл, и развитие способности к концентрации, «взятии» публики и многое другое! Работа над снятием психологических «зажимов», которых у современных деток печально много… Но тут уже начинается область психологии, а это не входит в мои полномочия. Однако почитать текст, как стихи, придется. Если речь идет о построении концертного номера, хочется верить, что мы работаем с сознательным человеком, желающим овладеть тайнами мастерства, и он пойдет даже на такие испытания, как чтение стихов! Как ни странно — простой вопрос, но часто ставит в тупик. Казалось бы — какая разница, ощущаешь ты подтекст песни или нет? Зрителю же ты не докладываешь об этом? Вот тут позволю себе привести в пример собственный опыт построения отделения концертной программы. Мой отец был создателем жанра «композиции», то есть логичного по смыслу перехода, перетекания стихов в песни и наоборот. Это был взрыв и откровение. Я, начав сольную деятельность взяла отцовский опыт на вооружение и стала создавать свои композиции, соединяя свои песни со своими же стихами. Каждый раз я выстраивала программу таким образом, что бы эмоциональное развитие шло непременно вверх, к свету, к радости. Казалось бы — ничего никогда я публике не объясняла. Следовательно — если у артиста есть понимание текста, подтекста, сверхзадачи конкретно этого музыкального номера, который мы стремимся превратить в моноспектакль — зритель это непременно почувствует! Так что — работаем над текстом, продумываем его, как монолог Гамлета, и все будет прекрасно. Глава 3. Музыкально-драматическая режиссура в построении песни, как моноспектакля. Почему именно музыкально-драматическая? О построении именно НОМЕРА, с учетом всего — костюма, грима, возможных декораций и аксессуаров, я буду говорить позже. А сейчас хочется поговорить именно о музыкально-драматургической части работы. Вспомним азы музыкального образования. Необычайно емкое понятие сонатного аллегро является, по сути, формулой жизни. С чем пришли, как несли и с чем уходим. Но, не отвлекаясь на философию, - грамотно выстроенная песня всегда должна быть в форме сонатного аллегро: экспозиция, разработка и реприза. Где экспозиция, это исходный материал, то, что нам дано и то, что мы должны преобразовать, приумножить и усовершенствовать! Далее — разработка: столкновение с жизнью, с обстоятельствами, бедами и радостями. А реприза — это результат всего пережитого. То, с чем мы вышли и к чему пришли. Если песня будет разобрана таким образом, с четким внутренним ощущением и обоснованием где и что и, главное, почему происходит, как меняется эмоциональный настрой, а в соответствии с ним — нюансы, если совпадут смысловые и музыкальные акценты, если песня будет пережита и осмыслена — это и будет настоящий моноспектакль! О нюансах — они заслуживают отдельного разговора. Как все мы знаем, музыкальные оттенки или нюансы, это одно из ярчайших средств музыкальной выразительности. Нежное итальянское слово fortissimo не отражает суть явления всеобщего ора. И никто не помнит и не хочет вспоминать - какое чудо — pianissimo, а какая прелесть diminuendo, ну и так далее. С этим очень трудно бороться. Врачи уже бьют тревогу, поскольку общее снижение слуха у людей, у детей, уже становится проблемой массового характера. Отсутствие желание мыслить — кругом fast food. Проще, когда громко и весело, чем, когда тихо и вдумчиво. Это тема очень актуальна и болезненна, но это наша реальность. И задача педагога, при создании, при выращивании артиста — воспитание! Один в поле не воин, но «возьмемся за руки, друзья! В паузах — дыхание Божье. Слушая паузу — слушаем Бога! Поэтому тишины, паузы в песне не стоит бояться. Вспоминая любимый «Театр» Сомерсета Моэма — «если уж сделала паузу, то тяни ее, сколько можешь! А нужно бережно и грамотно использовать. Пауза, возникшая в момент эмоционального подъема, всплеска, заставляет зал ахнуть и замереть вместе с артистом, забыв дышать! Это очень сильное средство и его нельзя «замыливать», слишком часто используя. Но грамотно, вовремя взятая пауза подарит и артисту, и зрителю настоящую эмоциональную победу. Хочется отдельно поговорить об эмоциях, чувствах и их выражении при исполнении музыкального произведения. Приходит в голову такая картина. Представьте себе пианиста, исполняющего второй концерт Рахманинова для фортепиано с оркестром. Лично у меня всегда подступают слезы. Но как странно было бы наблюдать пианиста, поливающего слезами клавиши, забывающего ноты и, в конце концов, бросившего свое «рабочее место» и со словами «не могу больше, пойду приму триста капель эфирной валерьянки, забудусь сном! К чему это я — к тому, что переживания эмоций — это одно, а выплеск их на зрителя — совсем другое! То есть артист может держать в руках, образно говоря, любую картинку. Но сам он должен быть абсолютно спокоен. Все эмоции должны быть подконтрольны. Зрителю может казаться, что я вот-вот захлебнусь слезами, а я в это время четко вижу все заплаканные глаза и понимаю можно ли еще чуть-чуть повысить эмоциональный градус. И это не цинизм, а профессиональная работа с публикой! Артист обязан дарить эмоции, а не вовлекаться в них! Галина Павловна Вишневская в своей автобиографической книге «Галина» , рассказывая о прослушивании в Большой театр, упоминает совет Н. Ханаева : «Но запомни на всю жизнь: у тебя во время пения перед глазами всегда должен быть стоп-сигнал. Знаешь, как у машин сзади? Красненький такой огонек…Иначе с твоим темпераментом на сцене костей не соберешь». И все разговоры о том, что «я словно потеряла сознание, меня куда-то унесло во время выступления, я не смогла сдержать слез» и прочие проявления эмоций во время выступления — это непрофессионально! Самоконтроль и еще раз — самоконтроль! Ну и совет от режиссера - Мария Кнебель в своей книге «Поэзия педагогики» говорит вот о чем цитирую : «Некая грань между я-актер и я-роль всегда присутствует, бы полно не осуществлялся акт перевоплощения. Немирович-Данчкенко говорил, что слезы в жизни отличаются от слез на сцене тем, что плача в жизни, человек испытывает только горе, а плача на сцене еще и радость от верно испытываемого горя. Поэтому Немирович-Данченко и утверждал, что «играть хорошо можно только в хорошем настроении, даже самые трагические роли». Кнебель Поэтому выходить на сцену только с улыбкой и светлым лицом. Даже если потом зазвучит самая трагическая и эмоционально тяжелая песня!
Статья. Исторический обзор возникновения моноспектакля как театра одного актера
| Фестиваль моноспектаклей «Монокль» выходит на международный этап | Моноспектакль. Моноспектакль (Театр одного актёра) — это спектакль-монолог с единственным исполнителем. |
| Вы точно человек? | В то время как традиционные спектакли требуют актерского ансамбля и распределения ролей, моноспектакль позволяет одному актеру на сцене передать множество персонажей и эмоций. |
| Моноспектакль — Википедия. Что такое Моноспектакль | Актёр театра «ЦЕХЪ» Кыхалов Евгений рассказал ne. о том, что такое «Моноспектакль» и как каким был его первое первое «Облако в штанах». |
| Моноспектакли в Москве: расписание, цены и билеты на Яндекс Афише | Королевский драматический театр Стокгольма Dramaten представил моноспектакль "Суфлер" в рамках XII Театрального фестиваля "Сезон Станиславского". |
| Моноспектакль Влада Дёмина «ДВА. Честно о Родине. Честно о нас». | это действо, когда на сцене на протяжении всей пьесы находится только один единственный исполнитель. |
Моноспектакль «Евгений Онегин»
| Что такое моноспектакль? | Рассказываем об истории появления жанра моноспектакля, его особенностях и актуальных постановках в Петербургских театрах. |
| Моноспектакль «Евгений Онегин» | Моноспектакль (Театр одного актёра) — это спектакль-монолог с единственным исполнителем. Счастье из осколков: Новый поэтический моноспектакль Анны Макагон. |
"Один за всех": почему актёры полюбили играть моноспектакли
Призрак даже не один, их шесть их играют студентки института имени Щепкина. Есть и седьмой — и это кукла, которая то сама собой оживает, то уменьшается до крошки и двигается по воле своего кукловода, то вырастает в гигантский монумент и нависает нас своим «тюремщиком». В этом униженном обществом человеке, который отыгрывается на своих несчастных клиентах и жене, все-таки проснется человеческое. Случится это в тот момент, когда он услышит голос кроткой — ее тихое пение за шитьем. Голос станет потрясением — он падет на колени перед супругой, решится продать лавку, предложит раздать все бедным и уехать в Булонь. Он наконец заговорит с ней с тем внутренним жаром, который так долго скрывал. А она? Она ответит лишь: «А я думала, что вы меня оставите так…» В финале та несказанность, что есть у Достоевского, проявится в жестах: после библейской цитаты о любви к ближнему, которую вдруг осознает герой, труп куклы оживет и погладит его по голове. Прощая за все. И тогда перед нашими глазами возникнет образ Богоматери… Сергей Гармаш отыграл сложный образ на «пятерку» — прожил его и пропустил через себя. А после спектакля ответил он на вопросы журналистов так, словно и не выходил из роли.
И его ответы, как философскую повесть Достоевского, следует читать между строк. Есть что-то похожее в ваших отношениях с женщинами?
И нет меня…» — первая премьера 2023 года 06 февраля 2023 5 февраля Экспериментальная лаборатория Музыкального театра представила зрителям свой очередной проект — музыкальный моноспектакль «Люблю! И нет меня…» по мотивам «Весенней сказки» А. Несмотря на сказочный сюжет, постановка адресована взрослой аудитории. Инсценировка была написана калиниградским драматургом Ольгой Болычевой, а режиссер Елена Князева решила по-новому рассмотреть образ Снегурочки, донести его эмоциональную составляющую, апеллировать не столько к разуму, сколько к сердцу зрителя.
Тем более, тема Великой Отечественной Войны и детей войны до сих пор актуальна и не забыта людьми, народом. И моё сердце с болью, восхищением, радостью и удивлением откликается на историю Владимира Васильевича, то есть Кочерыжки. Сейчас за гаджетами постепенно стало уходить живое общение глаза в глаза.
Но ведь когда мы поговорим друг с другом искренне, у каждого остается приятное послевкусие или что-то хорошее на душе. Или ты просто продолжаешь обдумывать, вспоминать разговор. Значит, диалог через монолог случился. Льюс Дата показа: 3 апреля в 18:00 Что такое монолог? Для меня моноспектакль — это хорошая возможность для профессионального роста, проверка себя на прочность. Хочется развиваться, расти, самосовершенствоваться и моноспектакль для этого отличный трамплин. Для театра, думаю, что моноспектакль важен, чтобы разнообразить репертуар, для зрителей — узнать поближе актёра, посмотреть на него с другой стороны, для актёра — это хороший опыт, профессиональный рост. Я нашла эту монопьесу до того, как узнала, что у нас будет фестиваль «ЧАТ». Она мне запомнилась по одной простой и очень важной для актёра причине — эта пьеса, эта история меня тронула.
Чехова, А. Аверченко, М. Зощенко Дата показа: 4 апреля в 20:00 Что такое монолог? Моноспектакль — это не всегда монолог. Один человек на сцене — это да, но прелесть и трудность моноспектакля как раз в том, что все персонажи, события и т. Я хотел было сравнить это с сольной партией какого-нибудь музыкального инструмента, но это не так. Это состояние близко к шизофрении. Сознательное раздвоение личности. Для актёра — мощнейший опыт.
Высочайшая концентрация ответственности.
Этот жанр может быть таким же захватывающим, как шоу, драма, танец. Причем все это может создавать один человек на сцене: показать зрителю за один час целый мир. К тому же монодрама — это не обязательно один герой. В постановке «Фауст» я играю и Мефистофеля, и Фауста. В «Макбет. Реконструкция», который будет представлен в рамках фестиваля Solo 2 октября, я играю сразу четырех персонажей: ведьму, Макбета, короля Дункана и леди Макбет. Чем монодрама отличается от классического спектакля в плане восприятия? Для меня главное отличие — это предельная исповедь актера, которая происходит на сцене. Помимо истории, пластики и спецэффектов — элементов классического спектакля — здесь появляется и моя личная боль.
Аванпост привез три моноспектакля независимого проекта «ЛЕС»
Так что вся эта история затеяна "Лицейским театром" абсолютно не зря. С собой в мире, с миром в себе. Это всегда поиск очень важных ответов на лично тревожащие актёров и режиссёров вопросы. Потому что говорить в общем и в целом о чём-то невозможно, когда ты говоришь от своего лица, пусть даже через героя. Тем более что сейчас ситуация в мире непростая, и вы видите, что в афише нынешнего "ЧАТа" всего одна комедия. Возникает потребность вести какой-то серьёзный, глубокий диалог и уходить не в развлекательный жанр, не в мажорную интонацию, а вести глубинный разговор. Даже на примере нашего театра мы видим, что зритель идёт на все жанры и заполняемость у нас равная - что на комедиях и мюзиклах, что на очень серьёзных спектаклях. И эта потребность зрителей просто очень чувствуется. Не устал ли зритель от современной драматургии?
За прошедший год в Омске, например, фактически закрылся ЦСД.
Различные школы, подходы и жанры позволяют даже самому взыскательному зрителю выбрать что-нибудь на свой вкус. Сегодня набирает популярность такой относительно молодой жанр, как моноспектакль.
В своем нынешнем виде он зародился в конце девятнадцатого века, сначала как декламационные вечера, проводимые одним актером в узком кругу. Позднее читаемые произведения начали сопровождаться музыкальными композициями, и жанр получил название «монодекламация». Кто является родоначальником моноспектаклей остается неизвестным.
Сейчас моноспектакль разделился на несколько жанров: адаптация произведения, созданного для нескольких исполнителей, под одного актера; постановка монодрамы — драматического произведения, рассчитанного на одного актера.
Для меня главное отличие — это предельная исповедь актера, которая происходит на сцене. Помимо истории, пластики и спецэффектов — элементов классического спектакля — здесь появляется и моя личная боль.
Такая откровенность притягивает и зрителей, и режиссеров, и актеров. При этом любой человек в зале более остро воспринимает такую постановку. Она обладает какой-то магической силой, способной погрузить зрителя в другую реальность, где он остается один на один с актером и его переживаниями.
Сможет ли актер, который в течение какого-то времени был главным на сцене, дальше работать с коллегами без проявлений звездной болезни? Монодрама — это физически тяжелый и сложный спектакль для актера. Это игра на выживание, в которой нет места тщеславию.
С ее помощью, наоборот, можно излечиться от звездных «вирусов», что-то пережить и приблизиться к истине — ради этого и существует театр.
Сейчас моноспектакль разделился на несколько жанров: адаптация произведения, созданного для нескольких исполнителей, под одного актера; постановка монодрамы — драматического произведения, рассчитанного на одного актера. В таком случае речь идет о какой-то завершенной истории, которую актер проживает на сцене; декламация актером последовательности из нескольких произведений собственного или чужого авторства — в этом случае актер сам выстраивает эту последовательность, как бы соединяя все в единую, цельную композицию. Именно таков моноспектакль «Ветер пахнет чабрецом», в котором стихи Али Кудряшевой читает актриса Ксения Шигапова. Моноспектакль — весьма непростой жанр. Когда актер на сцене остается один, он волей-неволей оказывается в центре внимания. Рядом нет товарищей, которые могут поддержать в случае чего, на которых может переключиться внимание зрителя.
«Подготовка концертного номера, как создание моноспектакля» .
Спектакль, с участием нескольких актеров — есть отражение создателя, то есть режиссёра, тогда как моноспектакль — это и есть сам актер и в этом случае он — создатель. Каждый моноспектакль уникален и самобытен, подтверждение тому — афиша фестиваля Solo, который стартует в Москве 1 октября. Моноспектакль, посвященный событиям на Донбассе, появился в репертуаре Пензенского драматического театра. Моноспектакль — спектакль с участием единственного актера. Логично было бы предположить, что спектакль, с участием нескольких актеров — есть отражение создателя, то есть режиссёра, тогда как моноспектакль — это и есть сам актер и в этом случае он — создатель.
Значение слова "моноспектакль"
В инструментальном спектакле, являющимся «пограничным» жанром, связанным как с музыкой, так и с театром, моноспектакль представлен достаточно широко и аналогично театральным моноспектаклям имеет ряд специфических черт, к которым отнесем. Спектакль был впервые показан на фестивале моноспектаклей «Монокль» (в 2009 г. – прим. Авт.). Моноспектакль Ангелины Засенцевой «Лес. Ангелина» – это история её жизни, рассказанная на пределе искренности. это действо, когда на сцене на протяжении всей пьесы находится только один единственный исполнитель.
Моноспектакль Влада Дёмина «ДВА. Честно о Родине. Честно о нас».
Главная Новоcти Анонсы Фестиваль моноспектаклей «Монокль» выходит на международный этап. Премьеру моноспектакля «Голос» по одноименному научно-фантастическому рассказу Севера Гансовского представил в Доме актера заслуженный артист России Эдуард Аблавацкий. Что такое театр одного актера. Театром одного актера, или моноспектаклем, называют театральную постановку, в которой участвует всего один исполнитель. Моноспектакль — спектакль с участием единственного актера. это такой спектакль, где играет один актер. Основные виды в моноспектакле: постановка монодрамы или монооперы, то есть сценического такого действа, который изначально предназначенно. Моно-спектакль или моноспектакль. Александр Филиппенко в спектакле.
Моноспектакль: что это такое?
Оказывается, попасть на спектакль не так просто, даже если ты уже пришёл в театр. Ожидание спектакля оборачивается поиском своего места в мире посреди бесконечного космоса. Самый нежный и атмосферный спектакль «Леса», который неожиданно оборачивается гимном незаметным людям театра — билетным контролёрам, капельдинерам, дежурным администраторам. Это спектакль-семинар, на котором зрители вместе с самим Борисом Павловичем пишут главы несуществующей книги «Учебник невеликой режиссуры».
Политика конфиденциальности и соглашение Что такое моноспектакль Моноспектакль — это драматическое представление, в котором только один актер исполняет все роли. Это особый вид театрального искусства, который требует от исполнителя высокого мастерства и глубокого понимания своей роли. Моноспектакли могут быть написаны специально для одного актера либо быть адаптированными версиями известных произведений. В них актер выступает в роли нескольких персонажей, переключаясь между ними на сцене.
Станиславского является краеугольным камнем в дисциплине именно «Сценическая речь». Можно ли поставить малую прозу без инсценировки? Конечно, можно и нужно. Но это будет уже не драматический спектакль, а литературная композиция, другой вид представления, где исполнитель — артист речевого жанра, который читает произведение, рассказывает его от лица персонажа, разумеется, со своим эмоциональным отношением к описываемым событиям. Он также может использовать мизансцены, реквизит, костюм, может включаться в игру персонажей, о которых рассказывает, но игра будет лишь элементом художественного слова. Главное его действие, если уж говорить о действии, это общение со зрителями без четвёртой стены. Нельзя недооценивать литературную композицию как особый вид сценического представления. Постановка её требует не меньших сил, таланта, фантазии и опыта артиста, режиссёра и художника, чем при постановке драматического спектакля. Но вернёмся к монопьесам. В 2013 году на «Конкурсе конкурсов» в рамках фестиваля «Золотая маска» в номинации «Монопьеса» Гран-При получил рассказ М. Хейфеца «Спасти камер-юнкера Пушкина». Хорошая проза, написанная от первого лица. Правда, автор приписал в начале произведения, чтобы оно хоть как-то напоминало пьесу, вот что: «Более чем скудно обставленная комната современной квартиры. В комнате появляется мужчина сорока с лишним лет. Он одет в халат. На ходу вытирает ещё мокрую голову. Видно, что он только из ванны. Подходит к шкафу, долго там копается и, наконец, достаёт различные детали статского костюма начала 19-го века: панталоны, жилет, рубашку, бекешу… В течение всего дальнейшего действия в квартире, он будет не спеша чистить, гладить, где-то что-то подшивать, подправлять… А в конце — полностью облачится в этот костюм. Бой часов». В тексте ещё встречаются три раза ремарки: когда герой ставит пластинку на проигрыватель, когда заряжает пистолет, когда стреляет. Автор наделяет героя простыми физическими действиями. Персонаж чистит, гладит, подшивает, подправляет, ставит пластинку, заряжает пистолет, стреляет.
Спектакль стал популярен, поэтому артист создал еще несколько подобных постановок — «Петербург» по повестям Николая Гоголя , «Горе от ума» по одноименной пьесе Александра Грибоедова и «Вечера Маяковского». Театровед Наталья Крымова писала: «Яхонтов… создал новый жанр — театр одного актера, — которого до него не было. Этот жанр явился синтезом искусства актера, художественного слова и исследования литературы». Жанр моноспектакля был особенно популярен в СССР. Леонид Филатов выступал с пьесой «Про Федота-стрельца, удалого молодца» , а Константин Райкин создал постановки «Самое любимое» и «Вечер с Достоевским». Над современными моноспектаклями исполнители обычно работают вместе с декораторами, костюмерами, музыкантами.
Жанр моноспектакль, как высший пилотаж
В рамках VI Всероссийского фестиваля моноспектаклей "ЧАТ" зрители уже увидели постановки от московских театров "Практика" и театральной лаборатории "КукLAb", саратовского театра кукол "Теремок" и омского Драматического Лицейского театра. Девять дней подряд на смотре будут играть по два моноспектакля (один — «На Страстном», другой — в Боярских палатах), а заключительным событием 10 октября станет спектакль Данила Чащина «Говорит Москва» с Натальей Теняковой. Значение слова Моноспектакль на это Моноспектакль Моноспектакль (Театр одного актёра) — это спектакль-монолог с единственным исполнителем.