Священник Стахий Колотвин Скачать Могут ли усопшие видеть и слышать нас? У нас в студии был клирик храма святителя Николая в Тушине священник Стахий Колотвин. «Этот в кадре новостей будет более колоритно смотреться, заберем его». «Этот в кадре новостей будет более колоритно смотреться, заберем его». ПРОТОИЕРЕЙ АЛЕКСЕЙ БАТАНОГОВ И ИЕРЕЙ СТАХИЙ КОЛОТВИН, Видео, Смотреть онлайн.
Второбрачный «священник»
| Стахий Колотвин | Со священником Стахием Колотвиным отвечаем на вопрос. |
| «Локомотив» регулярно пользуется помощью священника. Ранее его приглашали «Химки» | Священник Стахий Колотвин подробно с опорой на Священное Писание и Святоотеческое богословие с заботой и с любовью к слушателю разбирает вопросы жизни христианина в современном мире, дает практические советы и всегда старается напомнить. |
| Опасна ли всеобщая вакцинация? - Стахий Колотвин иерей | Авторы - КОЛОТВИН Стахий, иерей. КОЛОТВИН Стахий, иерей. Настоятель и ответственный за строительство храма Воздвижения Креста Господня в Митине. |
| КОЛОТВИН Стахий, иерей - Православный журнал «Фома» | Священник Стахий Колотвин Скачать Могут ли умершие слышать нас? |
| Отец Стахий Колотвин: жизнь московского батюшки, без лоска и прикрас | Смотрите видео онлайн «Беседы с батюшкой. Священник Стахий Колотвин. |
КОЛОТВИН Стахий, иерей
Стахий Колотвин рассказал своим подпсчикам о том, насколько серьезной является супружеская измена. «Этот в кадре новостей будет более колоритно смотреться, заберем его». Главная» Новости» Стахий колотвин священник. В московской студии нашего телеканала на вопросы телезрителей отвечает настоятель строящегося храма Воздвижения Креста Господня в Митине священник Стахий Колотвин.
«4-е воскресенье после Пятидесятницы». Священник Стахий Колотвин
Что стоят два грешника разной степени, и что Господь все равно готов каждого оправдать, кто вообще хоть как-то Богу молится, даже если абсолютно неправильно. И, то есть, тут понимаешь — вот я тоже на себя смотрю и думаю: ну какой из меня молитвенник? Ну если хоть как-то помолюсь, и то Господь уже мою молитву примет. А потом смотришь уже, что ладно, как бы ты ни грешил, как бы ты от Господа ни отрекался, ты приходишь к Нему, как блудный сын. Если со смирением придешь, Господь тебя все равно любит, прощает. Он тебя с объятьями распростертыми встречает. И потом, действительно, уже некоторое торжество — торжество свободной воли человека, и думаешь: «Вот как Господь меня любит, что даже ради моего блага, вот если я не бегу в Его объятья, он меня не будет насильно догонять, перстень на меня надевать, как на блудного сына, бегать и говорить: «Ой, смотри, вот барашек, пойдем пировать! Если ты не хочешь, тебе этого не надо — ну, иди себе в ад, пожалуйста! Ну, как бы вот тоже...
Ананьев — Смеется. Колотвин — Вот как Господь вообще как бы любит. А поскольку такая мысль — она все-таки очень завлекательная, то потом, поскольку умные учатся все-таки на чужих ошибках, а дураки на своих, нам вот ошибки Адама вспоминаются, и тогда думаешь, что «нет, все-таки свобода, конечно, хорошо, и очень хорошо, что Господь меня не заставляет в Рай идти, но все-таки, как показал пример праотца Адама, ничего хорошего, если ты мимо Рая промахнулся, нет». Ананьев — Ну я бы не стал вот так однозначно всю вину сваливать на Адама. Там коллективная, по-моему, была ошибка... Ну, а мы об этом поговорим в следующий раз. Я Вас сейчас внимательно слушал и сделал еще один вывод, что объединяет все эти пять недель хотел сказать «четыре» по привычке , все эти пять недель — то, что каждая история, рассказанная в каждую неделю, она заканчивается, ну, простите мне такое определение, хэппи-эндом. Ни одна из них не заканчивается тем, что кто-то кого-то прогнал, побил, не простил, изгнал.
Хотя нет, вот про Адама и Еву, разве что. Колотвин — Она просто там... Это, можно сказать, первая серия. Первые серии — они зачастую бывают драматичны. Такие самые кастовые два фильма в истории кинематографа выходили фантастические, и первый из этих фильмов, я думаю, всем радиослушателям он понравится значительно больше, хотя у него не было хэппи-энда, по сравнению со вторым. Точно так же и здесь неделя о изгнании Адама из Рая — это всего лишь начало. Начало, которое приведет к тому, что вот, будет Голгофа, вот это череп и кости Адама под Голгофой, вот кровь Христа течет, и кровью омываются грехи Адама. И вот потом воскресный день, который мы вспоминаем и так каждое воскресенье, каждую «малую Пасху», где Спаситель берет, сокрушает врата ада, и вот старца Адама и его любимую жену Еву выводит — выводит в Вечную жизнь.
Ананьев — И я, с Вашего позволения, друзья, кто слушает радио «Вера», вместе с отцом Стахием перехожу к обсуждению, собственно, того, ради чего мы здесь собрались, — к мытарю Закхею. Как вижу себе эту историю я, 42-летний житель большого города, живущий в XXI веке? История, в моем понимании, выглядит следующим образом. Господь Иисус Христос идет по Иерихону и видит, как на инжире сидит местный начальник налоговой полиции, которого никто не любит абсолютно справедливо, у него и самого к себе, наверное, немало вопросов. Он сидит на инжире и пытается высмотреть в толпе Господа. Я так понимаю, он не замечает Его — сколько народу там много, но Господь первый видит его, зовет его, и они вместе отправляются к чиновнику в гости на обед. За обедом вот этот сотрудник налоговой полиции, начальник местного отделения решает внезапно, на мой взгляд, отдать все, что имеет, тем, кого он обидел а это практически весь город , вторую половину имения раздать нищим, становится епископом и принимает мученическую смерть. Колотвин — Я бы еще вначале краски бы сгустил.
Тем более... И заодно бы оправдал сотрудников налоговой полиции, особенно сейчас это очень важно — оправдать, потому что некоторые из них стали премьер-министрами в самой большой, могущественной и великой стране на нашей маленькой скромной планете. Он был не просто налоговый полицейский — он был настоящий полицай, сотрудник оккупантов, просто какой-то староста фолькс-дойч, который берет и обирает своих земляков, и его никто не любит, но все боятся, потому что за ним стоят штыки, которые, в случае чего, придут... Конечно, может быть, в сарае не сжигали тогда, как во время Великой Отечественной войны, но, в принципе, могут и распять, потому что, ну, в принципе, это была публичная казнь — распятие, что Господь претерпел. Она, конечно, для самых страшных разбойников, но и, помимо того, просто для бунтовщиков, тех, кто старался против римской оккупационной власти выступить. Поэтому это человек, который не просто какой-то казнокрад — это как раз казнокрад и предатель, который наживается не просто на несчастье других людей, а, наоборот, этому несчастью способствует, его обслуживает. То есть не волей обстоятельств, а, наоборот, вот как-то даже служит, чтобы это несчастье не прекращалось. Потому что те же самые оккупационные римские регионы — жалованье платилось им из налогов, собранных по всей гигантской на тот момент уже Римской империи.
А то, что они тщательно собирались, свидетельствует совсем недавнее событие, которое мы праздновали в январе, Рождество Христово, потому что кесарь Август, наконец-то закончив эпоху гражданских войн, утвердившись, решил все-таки понять, сколько у него подданных, чтобы с них более грамотно подати собирать. И вот, по сути, весь его труд был на то, чтобы выкачать вот эти ресурсы, чтобы римские войска были в лучших доспехах и никаких шансов не было... То есть даже если бы Закхей ничего бы себе в карман не укладывал, а все было бы идеально чисто, вот он сдавал бы римским властям, все равно бы он был настоящим предателем. Тут, на самом деле, некоторая трагедия Закхея, потому что ты поступаешь честно — ты обогащаешь оккупантов, а тут ты, раз берешь и крадешь себе, и, вроде, ты как-то уже оставил это внутри региональной еврейской экономики... Если ты крадешь, значит, ты патриот? Колотвин —... То есть здесь, на самом деле, для нас образ человека, который сделал уже где-то там раньше ошибку, окружающие обстоятельства так сгустились, что вот как ты ни поступи, ты сделаешь либо плохо, либо очень плохо. И сам человек из этого выбраться не может, если, действительно, как в античном театре, ну, в V веке до Рождества Христова, в расцвете афинской демократии и культуры, конечно, вот deus ex machinа, то есть вот этот бог, который приземлялся на лебедке и разрешал все противоречия между героями трагедии, он, конечно...
Казалось, это вещи абсолютно искусственные. Но здесь, конечно, в момент, когда уже Господь приходит в мир и проповедует, мы видим, что вот то, что в Ветхом Завете было разрешить невозможно, Господь дает — дает этому дорогу в Новом Завете, потому что Он Сам вмешивается в этот процесс. Ананьев — Подробнее об этом изначально нехорошем человеке — мытаре Закхее, а также о том смысле, который вложен во всю эту историю, о которой мы говорим всю эту неделю, мы продолжим разговор здесь, на радио «Вера», ровно через минуту. Не отходите далеко. Добрый вечер, отец Стахий! Колотвин — Добрый вечер! Ананьев — Я — Александр Ананьев. И правильно ли я Вас понимаю, отец Стахий, что вот ну уж если давать такую оценку человеку, чего делать, наверное, не стоит, надо осуждать его поступки, но не его самого, но, образно говоря, хуже этого человека придумать себе было довольно сложно.
И если бы надо было себе придумать самого отрицательного персонажа из всех жителей Иерихона, то вот этот низкорослый, некрасивый, никому не симпатичный мытарь Закхей был бы, наверное, первый в списке плохих людей. Колотвин — Ну, тут, опять же, тоже, что он такой низкорослый и правда некрасивый, нелюбимый... То есть мы видим, что меньше дано — меньше спросится. То есть если у тебя действительно детская психологическая травма, тебя как-то там затравили, то, конечно, с тебя спросит все равно Господь, но какое-то прощение будет, поэтому всегда надо со снисхождением относиться, потому что очень часто люди, которым как-то вот тяжелее, может быть. И если не принимать во внимание, а сатана же на нас шоры одевает, и нам кажется, что вот нет человека, который настолько плох. А ты, действительно, если чуть-чуть оглянешь и видишь вот этого ребенка несчастного, который маленького роста, и над ним как-то издеваются... Может быть, он отнюдь был не из мытарской семьи, то есть не из богатой, может быть, наоборот, он был... И уже, если это людям и сложно разглядеть, и никто, конечно, там...
Как мы знаем, потом Господа осуждали, что Он-то к Закхею пошел. Но, в принципе, Господь как Совершенство — Он видит в этом завистливом, в этом злобном, в этом человеке, упивающемся своей властью и безнаказанностью, все равно видит образ Самого Себя, Образ Божий. Как вот, ну, действительно, поется в богослужебных песнопениях, «подобное подобным бы призвать». И поэтому Господь призывает его подобным — не в смысле, что «вот Я такой властитель мира, и ты тоже властитель, будем знакомы»... Как все-таки сейчас как-то там с чиновничеством взаимодействуют, что так проще это, конечно, сказать: «О, какой-то у меня статус есть, давайте»... Нет, а Он призывает, наоборот, обращается к другой части души человека — как раз к той светлой, такой, которая чувствует, что может быть боль, что может быть чего-то... Потому что самое важное здесь — мы видим, что Закхей, несмотря на все негативные характеристики, которые мы про него собрали, поступил отнюдь не то, что, там, телохранители растолкали и его в первые ряды поставили. Вот сейчас представить, что у нас какой-то чиновник, если решит принять участие в Крестном ходе, что он будет куда-то там на такое...
Нет, в первый ряд встать, чтобы сфотографировали красиво, — это пожалуйста. А Закхей уже, можно сказать, даже своим залезанием на вот эту ягодичину, на такой, ну, чуть ли не на куст... Нельзя сказать, что это... Может быть, он бы на большой дуб какой-то не залез, да? Что он уже показал, что он сам не знает, чего он хочет, он сам ничего даже не просит. Ему просто, вот его душа стремится, потому что он видит что-то такое, что не может понять и объять, а грешная душа, душа, скованная грехом, правда не может. Вот Свет видит — она не понимает, что это именно такое. Но все равно душа по природе христианка, она ко Христу стремится.
Ананьев — Получается, что как у него не было особенного выбора, совершать или не совершать грех, у него там все равно шаг влево, шаг вправо — все равно ты страшный грешник, так и здесь, получается, у него не было выбора, потому что им же руководило не стремление стать лучше, вот как я себе это вижу, не понимание того, какой он грешник, а, по сути, это было такое детское, светлое, может быть, хорошее ну потому что чистое , но все равно любопытство. Колотвин — Любопытство — да, но все-таки, как Вы совсем чуть ли не в сторону кальвинизма завернули, такого предопределения ко спасению или к осуждению, все-таки наш такой святоотеческий взгляд на взаимодействие с Богом — это соработничество. То есть человек все равно делает какое-то усилие сам, а не просто под влиянием обстоятельств, но, в том числе... А Господь ему помогает, в том числе, некоторые обстоятельства, которые как-то модерируют жизнь, откликается. Поэтому тоже Закхей... Вот я, может быть, не очень четко сказал — уже в этот момент, когда Закхей уже стал старшим мытарем Иерихона, у него, правда, какой бы он шаг ни сделал, все это была бы ошибка, но... За исключением того, что ему Господь, в итоге, посоветует. Хотя это тоже, в итоге, болезненно, может быть, и сказалось на ком-то из окружающих.
Но вот ошибка была сделана раньше — когда ты заходишь в темный переулок и проходишь куда-то, и, в итоге, видишь, что и за тобой какая-то странная компания, и с каким-то одним акцентом, а перед тобой компания тоже странная и совсем без акцента, но чего-то отнюдь не хочется туда больше идти. Как-то вот тут что с акцентом, что нет... То ошибка твоя — не когда ты повернешь направо или налево, а когда ты вообще, в принципе, уже за полночь в этот переулочек свернул, вместо того, чтобы пойти более длинным путем, но зато под фонарями. Поэтому Закхей — он заложник ситуации в том плане, в каком каждый из нас, согрешивший, находится, что исправлять всегда тяжелее, чем сразу делать правильно. Чем ты больше ошибаешься, тем ты дальше запутываешься, тем тебе сложнее распутаться, но это не значит, что ты распутаться не можешь — просто для этого тебе больше усилий и зачастую каких-то жертв надо будет принести. Ананьев — Я вчера потерял полчаса — или не потерял, приобрел. Я сидел, рассматривал фотографии... Я же никогда не был на Святой Земле...
Я рассматривал фотографии, если верить подписи, той самой смоковницы, на которую забирался Закхей. Она реально существует сейчас?
Я не задумывался о каких-то философских вещах, для меня это была важная часть жизни. Неделя прошла впустую, если ты не пришел на службу. Я занимался фехтованием, соревнования иногда выпадали на воскресный день: я пропускал литургию — и мне было неуютно. Еще важна атмосфера школы, в которой я учился, это была православная Классическая гимназия Юрия Анатольевича Шичалина. Да, закон Божий, домовый храм, в каждом классе иконы. Но не было ничего принудительного.
Могли взять даже детей некрещеных, если родители согласны. Более того, мне даже помогало, что большинство моих друзей и одноклассников были из невоцерковленных семей. Все как-то обычно в подростковом возрасте подтрунивают над Церковью, а я, наоборот, выступал с апологетикой. И это были не пустые споры, а это диалоги, из которых ты сам что-то для себя выносишь. Расскажите историю, когда дело доходило до драки или серьезной ссоры. Но зато я мог поюморить и даже жестко пошутить над людьми. Одна моя школьная подруга не так давно сказала, что теперь со мной стало приятнее находиться. А в подростковые годы я всех мог затроллить.
Кто-то прикалывается над Церковью, а я в ответ — над человеком. И кажется, я защитил Церковь, а на самом деле я человека унизил в глазах окружающих. Все над ним посмеялись, ведь у меня шутки более смешные были… Может быть, я бы по другому пути пошел — в Comedy club, например смеется. Разговорный жанр мне близок, я хорошо держусь перед камерой, уверенно себя чувствую перед аудиторией. Но я оставил это направление в подростковом возрасте. Я поостыл и стал мягче, когда меня рукоположили в священники, уже к 25 годам. Вот иногда в Instagram ко мне прилетает вопрос. Он такой глупый, что хочется в ответ пошутить.
Я уверен, что это соберет кучу лайков. Но для человека, который его задал, это будет унижением. Священник может завоевать аудиторию в соцсетях с помощью таких шуток, но будет терять для Церкви очередного униженного человека. Христос в Евангельской притче показывает нам, что надо 99 овец оставить ради спасения одной заблудшей, думаю, эту притчу весьма уместно вспомнить в подобной ситуации. А как у них дела с верой? Они росли в воцерковленной семье, но человека ведь невозможно запрограммировать. Каждый абсолютно свободен, несмотря на все окружающие обстоятельства. У моего младшего брата уже голос сломался, а вера еще совсем детская, искренняя, простая.
А средние брат и сестра — уже взрослые люди, у них — по-разному. Брат — более верующий, сестра — человек, увы, развоцерковившийся, но интересующийся. Я переживаю, когда кто-то из близких ярко душой не стремится к Церкви, но молюсь и верю, что Господь откликнется. Но все, что заложено в детстве, не исчезает без следа, и это дает свободу. Когда человек пойдет по тому пути, который его счастливым не делает, попадет в тяжелую жизненную ситуацию, разобьет розовые очки, то он уже будет знать, куда же теперь идти, а точнее, куда ему возвращаться, — в Церковь. А люди, которые не знали веры в детстве, они в подобной ситуации тоже хотят жизнь поменять, начинают метаться душой, куда-то стремиться, но не знают, где верное направление. Поэтому легко могут в секты попасть или в псевдорелигиозные течения, в энергетику, в медитации, в стратегию успеха, марафоны желаний и прочую мишуру. А тот, в кого родители заложили основы веры, — он не будет изобретать велосипед, тем более велосипед заведомо сломанный, а пойдет ко Христу.
Они для себя все ответы нашли. У меня кризис веры не случался, но я иногда не понимал, почему Господь мне посылает те или иные испытания, мне казалось это несправедливым: вот, я такой молодец, я заслуживаю не этого, а выпадают такие искушения… — Можно пример? Я готовился и старался, чтобы все мои знания были связаны с богословием. Классическое гуманитарное образование мне было нужно, чтобы служить Богу и людям. И вот при храме трудишься чтецом-алтарником и думаешь: «Ты тут воск оттираешь от пола со всеми своими древними языками. И для чего тебе эти твои богословские знания? Ну что это такое, когда на еде приходится экономить? Если идти получать новое образование, то, значит, с помощью родителей — иначе не вытянуть.
Если пойдешь на светскую работу, то ты отстанешь от сверстников: тебе 5 лет учиться, потом с нуля начинать карьеру. Вроде и умный, и способный, и с лидерскими качествами — а будешь плестись в конце. И самое главное: нет, я все-таки хочу служить Богу! А потом раз — и меня рукополагают в диаконы. Проходит всего год с небольшим — рукополагают в священники. Через два месяца вернулся со ставленнической практики, послужил неделю, а мне говорят: «Так, вот пустырь, надо назначить кого-то. Будешь настоятелем, строй храм». Когда вас рукоположили, вас хотя бы на минуту посещали мысли вроде: «Вот, сейчас у меня была бы карьера, и тогда дети не грустили бы, что папа на ужин ничего не купил»?
Ну да, смотришь, а твой одноклассник где-нибудь в GQ рассказывает, что он обычно тратит на клуб в неделю по 70 тысяч, и размышляешь: «70 тысяч? Да за два месяца столько бы всего заработать, уже хорошо! Вот когда меня долго не рукополагали, тогда да. Лучше бы, — думал я с тряпкой в руках, — пошел, как мои одноклассники, сделал бы светскую карьеру, в воскресенье приходил бы на службу, жертвовал бы на храм и с большим удовольствием мыл бы пол в алтаре просто в свой выходной день перед тем, как идти в офис зарабатывать большие деньги. А так ни себе, ни людям. Священник Стахий Колотвин После школы я хотел получить юридическое образование и пойти в публичную политику. Но сейчас я как священник, настоятель, общественный деятель могу точно так же обращаться к людям и вести их за собой, но вести не к эфемерной политической цели, а к цели истинной, ко Христу. На живом приходе политические взгляды разные, даже у самых усердных прихожан.
С одной стороны, ты из-за этого переживаешь, а с другой — это здорово. Где бы они еще могли объединиться и подойти к одной Чаше, как не в храме? А вы не думали, что можете пойти по тому же пути? Одно дело, когда священник разрушает свою семью ради молодой любовницы, — тогда он просто впал в грех, в котором надо каяться. Другое дело, когда священник оставляет служение из-за разочарования. Я не боялся, что разочаруюсь, потому что у меня не было радужных представлений.
Юноше всегда нравилось общаться с людьми, спорить и что-то там организовывать, поэтому он решил стать православным политиком, который будет помогать Церкви.
Вместе с мамой Стахий отправился за благословением к настоятелю Новоспасского монастыря Алексию Фролову , который выслушал его и сразу предложил: «Тогда чего искать? Надо у Престола Божия служить, тем более стартовая позиция есть». Юноша получил образование в Православном Свято-Тихоновском гуманитарном университете на Богословском факультете, а также прошел учебу в аспирантуре. Места служения Учебу Колотвин окончил, когда ему был 21 год, затем ещё три года он алтарничал. С 2008 года он поступил на службу в Кафедральный собор Богоявления, где был чтецом и псаломщиком, а через три года появился в Храме Успения Пресвятой Богородицы в Троице-Лыково. В настоящее время он выступает священником в Храме Всемилостивого Спаса в Митино, куда пришел в 2014 году. Однако, сам Колотвин был уверен, что делает все правильно, ведь не имея пастырского опыта, ему приходилось выслушивать всех кающихся и давать подробные советы, подкрепляя их ссылками из Священного писания.
Сейчас он также преподает в школе Северо-Западного викариатства «Спас» Закон Божий, стараясь обучать более старших детей. Отец Стахий уверен в том, что детей не надо насильно приобщать к вере и важно дать им максимальную свободу. Сам он на своих уроках старается объяснить ученикам, что только с Божьей помощью христианин может достигнуть большего, чем неверующий человек. Священник часто организует поездки для школьников, отправляясь с ними в разные города и страны. Они уже побывали на Святой Земле, в Константинополе, Греции и других святых местах. Участие в телепроектах С некоторого времени Колотвин принимает участие в разных православных программах.
Очень хорошо помню это детское чувство, что если мои родители разведутся, это будет конец света для меня, это смерть! Поэтому я начал очень сильно молиться, чтоб они не разводились.
Рядом с моей школой был храм, через улицу, так что я молился дома — прятался, очень сильно плакал и молился — а после уроков заходил в храм, и там тоже молился. Сейчас я понимаю, что эти события помогли сформировать мою духовную жизнь вообще. Мои родители до сих пор вместе, но все эти детские страдания, всё это мне очень помогло в будущем. О том, кто может попасть в рай «Я хороший человек, я гарантировано попаду в рай. Почему бы нет? Но в 16-17 лет это чувство «я попаду в рай, у меня все хорошо» перестало удовлетворять, и я захотел иметь более глубокую духовную жизнь и не нашел ее в католичестве. Да, я ходил на мессы каждое воскресенье, но каждый раз видел, что эта служба не была торжеством жизни в Святом Духе, которого я от нее ожидал. Это такой мейнстрим-католицизм, где священник на проповеди говорил какие-то непонятные вещи — комментарии об обществе, о телевидении, — но ничего про Евангелие, про духовную жизнь.
Всякий раз для меня это было все более и более странно, отталкивало. Позже — это было начало эры Интернета, 2000-е годы — я помню, нашел православный сайт про жития святых, и вот там было написано: «Только люди, такие же чистые, как святые, могут попасть в рай». И вот я подумал: «Я, конечно, — хороший человек, но я — никакой не святой. И если надо быть святым, чтобы попасть в рай, я хочу знать, что мне для этого делать! Фото: Анна Данилова «Иди в русскую церковь — они самые консервативные! Сначала я ходил к католикам-традиционалистам — лефевристам: у них нет никакой духовности, просто там политика и ненависть к Ватикану. Потом пошел к униатам-мелькитам, это — арабы, у них служится Литургия Иоанна Златоуста, но они подчиняются Папе Римскому. Хотя мне там очень понравилось, службы были очень красивые, но я чувствовал, что это все-таки что-то не то.
А однажды мой очень хороший друг спросил меня: — Ты знаешь о Православной Церкви? И он дал мне книги, в частности, книгу епископа Каллиста Уэра , человека, который сам вырос в западно-христианской традиции, но затем открыл для себя православие. Еще я прочел житие преподобного Серафима Саровского и Иоанна Шанхайского и Сан-Францисского, и это меня очень сильно впечатлило. В католицизме тоже есть жития святых, конечно. Я читал и их, помню, житие Франциска Ассизского на меня произвело впечатление: он все раздал нищим, и это меня поразило. Сейчас, проводя некие ассоциации, параллели в своей жизни, я понимаю, что, наверное, это житие на меня очень сильно повлияло: я минималист, предпочитаю почти ничего не иметь в материальном отношении. Так что, я думаю, что это всё тоже было шагом в сторону православия. О 6 часах пути до храма и красоте богослужения Чтобы попасть на православную службы, нужно было ехать за 300 километров, в Сан-Пауло, потому что в Рио не было русской православной церкви.
Так что я раз в месяц ездил в Сан-Паоло, по 6 часов на автобусе. В русской церкви все было так красиво, и красота православной службы ассоциировалась с тем, что я читал в житиях святых и вообще про подлинную Церковь Христову. Я искал именно этого, того, чему Христос учил, а после проповедовали апостолы, и я хотел следовать этому пути тоже. В православной церкви что-то говорило моей душе, моему сердцу, что я нашел этот путь — я очень сильно это чувствовал! Помню, что на Благовещение в 2003 году — мне было 20 тогда — я сказал священнику, что должен принять православие. А он ответил: — Нет, ты продолжай читать, продолжай готовиться. И крестил меня в Великую Субботу 2004 года, к тому времени я два года ходил в православный храм. Диплом на стол — и в семинарию!
Когда я принял православие, то учился на журфаке, на втором курсе университета, и сразу проявил желание поступать в семинарию. Но мои родители и мой священник отсоветовали: — Нет, сначала заканчивай университет, потом поедешь в семинарию. Пришлось согласиться. На журфак я поступил не потому, что так люблю журналистику — нет, не особо! Это было требование родителей. А я всегда хорошо писал. Вот и подумал, что надо пойти учиться на журналистику. Университет я закончил 15 декабря… и через две недели уже улетел в семинарию!
О священстве и девушках, которые не хотят быть матушками Если у меня должен быть начальник какой-то, пусть Бог будет моим начальником — я так решил тогда! И уже думал о священстве. Но, когда поступил в семинарию, понял: это зависит не столько от меня, сколько от Бога. Вот, например, женитьба. Для принятия священнического сана мне надо жениться, но я уже видел, что нельзя жениться на первой попавшей, это нехорошо кончается… А у меня как-то не складывалось: было несколько свиданий в семинарии, но девушки не особо хотели становиться матушками. Так что на третьем курсе я уже собирался стать монахом. Мне очень нравилась монастырская жизнь, ежедневные Литургии, я знал, что здесь смогу принести какую-то пользу, и очень любил ходить на православные службы, всегда старался на них присутствовать. А в Свято-Троицкой семинарии в Джорданвилле, в Штатах, жизнь очень строгая, намного строже, чем здесь: Литургия служится каждый день, и все семинаристы обязаны на ней быть, нельзя пропускать.
Мне очень нравилось там. Каждый год летом я приезжал домой в Рио, чтобы побывать с семьей, и вот после третьего курса вернулся и сказал родителям: — Я, наверное, стану монахом, я люблю монастырскую жизнь, службы… Реакция была… не очень. Родители были немножко в шоке! Я вообще очень боялся реакции моей мамы, когда начал ходить в православную церковь, потому что она — очень верующая католичка. Так что я боялся. Маме было тяжело принять, что я буду креститься заново — в Зарубежной Церкви крестят заново, потому что считают, что после Второго Ватиканского собора все таинства католической церкви недействительны. Это родителям очень не понравилось! Но на тот момент мне уже был 21 год, я сам принимал решения.
И кроме того, я же не ушел в буддизм или ислам — это христианство, но более строгое, скажем так. Со временем родители приняли это, моя мама даже была на моем рукоположении в Штатах. День рукоположения О первом впечатлении от России Впервые в Россию я попал, когда поехал в Лавру, чтобы практиковать русский язык — в семинарии в Джорданвилле в то время все уроки были на русском, так что пришлось учить русский через английский. Честно говоря, у меня остались не очень хорошее впечатление в тот приезд от России. Я даже шутил с другом: — Люди говорят, что Бразилия — это третий мир, а здесь в каком-то смысле хуже! В бытовом плане, я имею в виду. Это, конечно, впечатление 10 лет тому назад, сейчас многое изменилось. Мы тогда целый месяц прожили с двумя другими семинаристами в Лавре, и это было очень интересное время!
Даже забавно: я очень подружился этими с ребятами — сейчас они все священники, — и один из них мне так сказал: — Приезжай на Рождество, будет здорово! А я ему ответил: Но про себя подумал: — Нет уж, в Россию я не вернусь. Но что смешно, через некоторое время я познакомился со своей будущей женой, она — русская, и действительно вернулся в Россию на Рождество! Выпускной Акт в Джорданвиллье с Архимандритом Лукой О том, что русские — «грустная версия бразильцев» Вообще бразильцы и русские — очень похожи! У меня есть один очень хороший друг, он тоже священник, служит здесь рядом. Не знаю, почему, наверное, это в том смысле, что бразильцы и русские действительно очень похожи друг на друга. Просто у нас есть некий общий дух, который нас объединяет. О том, все ли бразильцы играют в футбол, как Пеле Да, то, что все бразильцы хорошо играют в футбол, это правда.
И я учился в футбольных школах, но уже давно не играю. Просто надо с детства очень много заниматься и отдаться этому полностью, а у меня такого желания не было. Либо у человека есть призвание к футболу, либо очень часто дети из бедных семей занимаются футболом. Я никогда не жил богато, но в моей семье есть аристократические корни: брат моего дедушки был первым губернатором Рио-де-Жанейро, у нас в семье были кардиналы, послы. Моя бабушка всегда говорила: — Ты тоже станешь послом когда-нибудь. Так что, я думаю, мои родители ожидали от меня большего, чем карьера футболиста. Хотя я интересуюсь футболом, смотрю по телевизору. Отец Стахий Колотвин, наш настоятель, очень любит «Локомотив».
Очень рад, что именно здесь будет чемпионат мира и надеюсь, что здесь Бразилия выиграет его шестой раз. Бегство от Большой бразильской свадьбы В Бразилии еще больше, чем здесь, принято устраивать большие свадьбы. Там надо звать 400 человек, и все это стоит очень дорого! В 2009 году мы познакомились с моей будущей женой Дашей, в 2010 году венчались. Но я не хотел венчаться в Рио, потому что это означало бы, что я должен был там устроить огромный праздник, пригласить кучу людей, которых я вообще никогда в жизни не видел! У меня не было таких денег. Жена тоже не очень хотела венчаться в Москве, и в итоге мы венчались в Риме, в храме святой великомученицы Екатерины в 2010 году. Медовый месяц был там же, в Италии.
Так и сэкономили, потому что у меня не было денег тогда, у нее тоже — мы только начали жить. Когда человек становится священником, он должен отдать свою жизнь приходу, людям, а для молодоженов это — очень непросто. Я надеялся, что нам удастся пожить пару лет тихой, спокойной семейной жизнью, не рукополагаться пока. Но случилось всё совсем не так… Венчание в Риме О Патриархе, который не бросает слов на ветер Летом 2010 года мне позвонил один священник и сказал: — Завтра я буду служить в Успенском соборе с Патриархом. Если ты хочешь, приходи. Конечно, я хотел! Приехал, стоял на службе в алтаре, молился. После причастия духовенства все подходят к Патриарху, чтобы взять благословение.
И вот я подошел к Патриарху Кириллу, взял благословение. Он спросил: — Откуда вы? Ведь я только хотел взять благословение у Патриарха и похвастаться потом друзьям: «Вот, я взял благословение у Патриарха в Успенском соборе Москвы! Я ответил: — Хорошо. Потом я разговаривал с друзьями, со священниками, которые были в алтаре тогда, и все они сказали: «Патриарх не бросает слова на ветер. Если он сказал, что хочет тебя рукополагать, лучше согласиться и всё». Вообще, конечно, если ты верующий человек и тем более если ты священник, то не скажешь своему Патриарху «нет». Это был знак — сам епископ всей нашей Церкви хочет меня рукополагать.
Тогда я не мог остаться в России, потому что у меня истекала виза, и меня рукоположил первоиерарх Русской Православной Церкви заграницей, митрополит Иларион, в Джорданвилле, где я учился, где были все мои друзья! С Патриархом. Фото: Владимир Ходаков О самом сложном в священстве До рукоположения и еще год после у меня был нервный тик, потому что я понимал, какая большая ответственность быть священником… Я служу только шесть лет, и могу только сказать, что очень уважаю людей, которые служат в Церкви всю жизнь. Да и не только священников — любой человек, который занимается одним делом всю жизнь, заслуживает уважения: у него есть опыт, и постоянство, а это очень важно. Наверное, самое сложное в священстве — сохранить веру, несмотря на все проблемы, которые бывают в жизни, несмотря на собственные недостатки и недостатки окружающих. Мы служим, потому что мы верим в Бога. И Господь восполняет наши немощи. О расколе и пяти годах для снятия «розовых очков» Когда я еще учился в семинарии, после воссоединения церквей восстановление канонического общения Русской Православной Церкви Московского Патриархата и Русской Православной Церкви заграницей в 2007 году — ред.
Ушли все приходы, которые не признали воссоединения — и не признают до сих пор. Я потерял всех друзей, ушел в раскол священник, который меня крестил… Я видел, какая беда там происходит, и, еще учась в семинарии, пообещал после рукоположения поехать туда, чтобы помочь. А в Аргентине к тому же только что умер один из последних священников которые остались верными Русской Церкви. Я же обещал и должен выполнить этот обет! Спустя год я смог поехать в Аргентину, хотя никогда в жизни не думал, что буду там жить. Там я сформировался как священник. Аргентина — очень красивая страна, там очень хорошие люди, мои прихожане — русские эмигранты, очень хорошие друзья там остались, мы до сих пор поддерживаем контакт. Но были и трудности.
После семинарии я был окрылен, думал, что приеду и буду поднимать приход: проводить лекции, занятия, чтобы привлекать прихожан. Но, приехав, увидел, что владыка справляется без меня, помощи не нужно. Я всегда очень любил и люблю ходить на службы, но там мы служили только по субботам, воскресеньям и двунадесятым праздникам, остальное время я был свободен. А когда ты мало служишь, когда ты не востребован, то как священник, ты становишься хуже. Я видел, что становлюсь хуже, чувствовал, что, можно сказать, «ржавею». Шло время, и я думал: «Нет, я должен чем-то заняться, иначе я с ума сойду просто!
Иерей Стахий Колотвин
Священник Стахий Колотвин 28 февраля 2023 See more Беседы с батюшкой. Священник Стахий Колотвин 2 января 2023 See more Беседы с батюшкой. Протоиерей Артемий Владимиров. Священник Стахий Колотвин See more Беседы с батюшкой.
Священник Олег Патрикеев.
Священник Стахий Колотвин 2 января 2023 See more Беседы с батюшкой. Протоиерей Артемий Владимиров. Священник Стахий Колотвин See more Беседы с батюшкой. Священник Олег Патрикеев. Какие молитвы угодны Богу.
Мы надеемся на то, чтобы люди выбирали не тактическую цель ой, сейчас что-то себе урвать , а стратегическую — я сделаю что-то хорошее, и обо мне вспомнят и помолятся. Были люди, которые вкладывались в «Локомотив» со всей душой. Они уже не оказывают влияние на происхождение дел в клубе, а все равно их болельщики вспоминают. И, конечно, люди верующие за этих людей молятся и их вспоминают. И не потому что они сейчас какую-то помощь «Локомотиву» принесут. А потому что если сделал добро — обязательно Господь тебя за это добро отблагодарит. Потому что когда приходит один человек — и уходит, приходит другой — и уходит… Люди могут прийти, но задача — не просто работать на короткой дистанции. Если вспомнить марафон. Допустим, человек выиграл стометровку, побежав как Болт, он действительно может гордиться: «Посмотрите, все бегут позади меня! Точно также и здесь — приходит немец, начинает что-то выстраивать. Но, опять же, не всем с этим по силам справиться. Потому что квалификация всех, кроме, возможно, Рангника, вызывает большие сомнения. И когда ты берешь человека, которому ты доверяешь проект, это не значит, что хорошо будет работать тот, который ему заказывает пиццу или моет полы. То есть те люди, которые привыкли с умеющим человеком работать, не обязательно будут хорошо работать без него. Но есть и люди верующие. И они, конечно, понимают, что смысла молиться о спортивном результате нет. Верующие люди знают, что это так не работает. Конечно, когда мы встречаемся с моими друзьями, которые болеют за «Локомотив», мы обсуждаем «Локо». Когда мы садимся за трапезу где-нибудь, в том числе в заведении общественного питания, мы вместе перед едой молимся.
Оттуда на протяжении многих лет в клуб приходит батюшка. Сейчас он тоже приходит», — сказал Стахий Колотвин. Ранее священник приходил в «Химки».
Опасна ли всеобщая вакцинация? - Стахий Колотвин иерей
Беседовал священник Стахий Колотвин. Поможет ли веру психически больному человеку? Просмотрите доску «Священник Стахий Колотвин» в Pinterest пользователя Ксения Андрусенко, на которую подписаны 1 800 человек. Стахий Колотвин — выходец из того поколения, кого коснулись важные периоды становления нашей страны: он родился в годы перестройки и воцерковлялся в 90-е, постигал азы богословия в 2000-е, а священником стал уже в современное время. Просмотрите доску «Священник Стахий Колотвин» в Pinterest пользователя Ксения Андрусенко, на которую подписаны 1 761 человек.
Отец Стахий Колотвин: жизнь московского батюшки, без лоска и прикрас
Cвященник Стахий Колотвин Именно поэтому, когда Господь касается нашего сердца, когда происходит чудо, мы его можем пропустить. В студии священник Стахий Колотвин, настоятель храма Воздвижения Креста Господня в Митине (г. Москва). До сих пор не лишенный сана священник-модернист также исповедует католическую ересь о «неизгладимости священства».
Отец Стахий Колотвин: жизнь московского батюшки, без лоска и прикрас
Отец Стахий очень мудро рассуждает и объясняет все доходчиво, да и с юмором у него все в порядке, поэтому зрители с удовольствием его слушают. Он уверен, что надо жить так, как будто за дверью стоит Христос. Ведь в этом случае придется вести себя чинно, никому не грубить и отогнать все скверные мысли; так жить, конечно, сложно, но зато есть стимул. Его гармоничные и теплые отношения с женой и детьми для многих верующих людей стали примером того, какой должна быть настоящая семья. Сам священник старается найти время, чтобы пообщаться со своими родными, а также отправиться с ними в далекие путешествия. Такой образ жизни нравится ему и дает положительный настрой на служение Церкви. Приобщение к вере Будущий священник родился в 1989 году в Москве. Его родители на тот момент были православными людьми, но к церкви приобщались постепенно.
Маленький Стахий посещал православную группу детского сада — храм Бориса и Глеба в Дегунине, а также ходил на службы вместе с мамой и отцом. Насмотревшись, как батюшка шествует в церкви с кадилом, он старался походить на него: брал массажёр, складывал его вдвое, затем ходил с ним по квартире и гремел. Со временем ему понравилось алтарничать и повторять слова молитв за службой. Стахий Колотвин в детстве Младшие братья и сестра Колотвина родились, когда родители стали уже воцерковлёнными людьми. Его младший брат совсем не похож на него: в детстве он занимался баскетболом и увлекался математикой. Зато они оба страстно любили футбол и играли в шахматы.
Кто в подчинении находится, он говорит, ой, Господи, я не могу спасаться, нормально, мне там начальники мои мешают. А здесь мы видим обоюдную ситуацию, что вот скованный и вроде подчинением, и болезнью слуга, но всё равно он получает исцеление от Господа.
Мы видим, что вот этого сотника, который, наоборот, повелевает, и который понимает, что это власть, это не право его командовать. Ой, этот странствующий проповедник, дай-ка я военный начальник, скомандовал его, там, пару послал, там, солдат, и быстренько они его привели, чтобы он тут мои, там, команды выполнял. А он со смирением относится. Это как к некоторой послушанию, которую он получил от Бога. И поэтому, раз он его честно выполняет, он и надеется, что, «Господи, я вот тебе служу, послужи и ты мне немножко, пусть я и не достоин, несмотря на свое высокое положение». Поэтому и в этой евангельской ситуации каждый для себя должен получать некоторый пример. Конечно, нам охота оказаться в ситуации сотника, а не его болящего слуги. Нам охота, ой, не, лучше я вот буду командовать, и люди вот так будут говорить, и лучше я даже когда, ну вот меня 10 человек слушается, ну или там 100 человек, 100 моих воинов слушается, то что мне там, ну можно где-то и уступить, и там смириться перед каким-то человеком святой жизни.
Вот это куда будет приятней. Однако Господь каждому даёт испытание по силам. Если Господь считает, что вот да, сейчас нам будет полезно кем-то командовать для спасения души, и Он нам даст вот это испытание. Ну, ты можешь сказать, а что, все, кто начальники, они все, вот именно им это полезно, так нет, ну кто-то просто к Христу не идёт. Есть человек, который идёт не к Христу, а идет к вечной погибели. Ну, если ему это надо вот идти, командуй кем-то к вечной погибели. Пусть командует, пусть отдает указания, пусть там портит жизнь своим подчиненным, пусть на это посвятит и действительно проживет, и пусть, конечно, спокойной души никогда не будет, и счастья не будет, и будет изнутри вот это все разъедать из-за того, что вот ты такие гадости людям делаешь вокруг. Но все равно будешь в течение жизни наслаждаться властью, там, деньгами и так далее.
Но если человек идет искренне ко Христу, то уже Господь уже может взять и, наоборот, какой-то власти лишить, может от какой-то власти оградить, может послать не только умаление власти, но и послать болезнь. Но никогда Господь не позабудет. Поэтому даже если ты подчинённый слуга, и даже если ты лежишь на одре болезни, всё равно есть тот, кто за тебя походатайствует. Нам, как людям православным, которые почитают святых, угодников, божьих, и имеют таких великих заступников, это особенно важно. Мы берём и обращаемся к ним, и говорим. Вот по сути, что по сравнению с Богом любой святой? Такой же грешник. Все люди грешники.
Все святые тоже на земле, когда жили, они грехи те или иные совершали, их преодолевали, с ними боролись, где-то проигрывали. Но все равно их молитва — это как молитва этого сотника. Когда мы молимся, обращаемся ко святому человеку, мы тоже, по сути, его воспринимаем. Вот этот человек, который образ этого сотника реализовал себе уже сейчас, даже по окончании своей земной жизни. Вот он уже на небесах Господа предстоит, и он говорит, «Господи, кто я такой? Я сам слаб и недостоин. Но, пожалуйста, прислушайся к моим молитвам». Да, и вот мы открываем календарь церковный, смотрим, какой святой, говорим, там: «Преподобне отче Сергие, святятителю отче Николае, святый пророче, Претече, Крестителю Спасов Иоанне, походатайствуй за меня, как походатайствовал тот слуга, тот сотник о своем слуге».
Поэтому когда-то очень хорошо быть слугой, когда-то очень хорошо, чтобы о тебе походатайствовали, когда ради того, чтобы тебя посетил и исцелил Христос, где-то уже не жалко взять и заболеть, и совсем всех сил лишиться. Среди огромного количества наших святых угодников преподобный Максим, на мой взгляд, занимает совершенно особое положение. Во-первых, потому что он грек, что само по себе уже необычно. Во-вторых, начало его жизни совершенно удивительное и, на мой взгляд, очень современная. То есть греческий юноша по имени Михаил из вполне себе обеспеченной семьи, получивший хорошее образование на своем родном острове Корфу, решил продолжить образование в Италии, поехал изучать древние языки и философию. И сначала занимался этим в Венеции, а потом уехал во Флоренцию. И дальше удивительное дело, вот поиски. Он в монастыре Святого Марка, где когда-то подвязался Савонарола, принимает постриг монашеский в католичестве.
И ответа на этот вопрос, каким образом это совершилось и как совершился обратный переход, нет ни в каких исторических свидетельствах. А между тем обратный переход совершился, потому что, когда во Флоренцию приехал с Афона Иоанн Ласкарис, он посоветовал Михаилу поехать на Афон в Атапецкий монастырь с той же целью, что там много рукописей, есть чему поучиться. И дальше замечательно совершенно. Приезжает этот юноша на Афон, возвращается в православие, принимает православный монашеский постриг. Приехал он учиться премудрости монашеской и вместо этого десять лет по благословению занимается тем, что собирает милостыню. Это человек, у которого вся жизнь соткана из таких вот удивительных кульбитов. Когда он уже зрелым мужчиной, ему было под 50, когда на Афон пришел запрос от московского царя, необходим переводчик, потому что нужно исправлять переводы уже существующие. И его посылают, он русского языка не знал, славянского языка не знал, но его по благословению посылают в Москву, где сначала всё складывается замечательно, и вроде как, и карьера пошла, и признание.
Но поскольку он совершенно не русский человек, он по своей южной горячности встревает в какие-то дворцовые интриги, в результате которых оказывается в заключении. Сначала в такой очень суровой темнице, потом немножко более мягкого заключения. Но в результате он 26 лет своей жизни отдаёт этому заключению совершенно ни за что. И при том, казалось бы, есть повод возроптать. А вместо этого в этой самой темнице, в этой келье, в затворе он пишет на стене углём канон Святому Духу. То есть человек совершенно удивительный, и вся жизнь его сплошное удивление. Вот мы-то чему можем научиться? Стахий Колотвин — Да, и удивительная жизнь есть замечательная книга профессора Оболенского из иммигрантской семьи, британского учёного, «Шесть византийских портретов».
И вот один из них посвящён как раз преподобному Максиму Греку и вот его судьба, которая его из, можно сказать, с территории современной Албании заводит вот в Италию, заводит на Афон, заводит в Россию. И вот видно, какой вот этот мир всё-таки маленький. Мир христианский, мир, который тесно связан, и вот как эти события соседствуют, мы вот воспринимаем порой, вот что-то у нас там на Руси своё идёт, а вот потом берём, изучаем историю искусства, и вспоминаем, ой, как при Савонароле уничтожались произведения искусства, и нам кажется, ну это какой-то другой мир, никак не связанный. А что там у нас происходит в Греции под османской оккупацией, ну это так вообще там какое-то третье абсолютно событие. Так нет, мы видим вот человек, который абсолютно естественным образом, не потому что он какой-то вот там профессиональный путешественник, потому что да, есть люди, которые отправлялись специально мир смотреть, на открытие новых земель, а человек, который просто в некотором служении Христу, поиске Бога, поиске общения с ним, вот естественным образом оказался вот в таких разных, не похожих друг на друга, но очень изумительных, прекрасных уголках нашего сотворенного Богом мира и украшенного потом божественными творениями. Потому что, конечно, это просто и та же самая не только природная, но и рукотворная красота. Вот это прекрасное строение Флоренции, вот эти крепостные монастыри афонские, и даже если мы посмотрим и Троицу Сергию Лавру, и Тверь как место ссылки, то тоже это, конечно, вот такая красота, которая, несмотря на все испытания, я не сомневаюсь, что преподобного Максима Грека укрепляло. Я сам, как человек, который очень любит паломничество, любит оказаться в том или ином прекрасном мире нашего, в прекрасном уголке нашего христианского мира, я очень понимаю преподобного Максима, что вот да, стремление взять и найти какой-то новый шаг в общении со Христом в новом месте, в нашей страннической душе, потому что мы странники в этом мире, это оно абсолютно естественное, поэтому тоже преподобный Максим Грек, как человек вот связывающий Россию и Византию, Византию тоже я очень люблю, ее вот культура, наследие для меня очень близко, и как вот тоже такой своеобразный покровитель паломнического пути тоже для меня он очень и очень важен да вот тоже каждое лето мы отправляемся с прихожанами в паломничество вот сейчас направляемся например в Грузию поедем и понимаешь, что это тоже часть того же христианского мира и тоже был бы промысел Божий точно так же туда бы к царскому двору мог преподобного Максима занести промысел Божий.
Но в отличие от мирянина, который сам выбирает, куда ему там направиться, где каким святыням поклониться, мы видим, что преподобный Максим не даром он в лике преподобных почитается. Это монах, который ставит послушание, который воспринимает волю наставника, который где-то понимает, что наставник не прав, потому что и Савонарола такой вот, можно сказать, реформационный, там вроде с одной стороны смотришь как католик, с другой стороны смотришь не человек противостоящий католичеству, что он вдохновляет преподобного Максима, но все равно вот он находит для себя все-таки учителей других, учителей, которые не уводят в какое-то, ну вот такое разрушение. Пусть Савонарола — аскетичный человек, но не сего можно взять пример. Поэтому для нас, для людей, которые, конечно, не как монахи полностью там подчиняются воле духовного наставника, тоже порой очень важно посмотреть, в какой момент ты должен пересмотреть свои отношения со своим духовником. Возможно, тебе нужно обратиться к другому священнику. Вот для определенного момента Савонарола был для юного Михаила, будущего Максима, вот ну таким идеальным наставником, которого выросшего в такой в княжеской, в богатой среде человека, смог вот немножко отрясти от него вот это погоня за богатством, суету, и привить ему какое-то аскетическое стремление. Но вот следующий шаг уже нужно было преподобному Максиму делать на Афоне, и уже других себе наставников искать. И Мирянин тоже, который берет какие-то, может, первые шаги в храме сделал, и как-то пришел, и тоже вроде привыкаешь, и к батюшке приходишь, одно и то же говоришь, и понимаешь, что тоже некий вот наступает предел, когда нужно что-то менять.
Тут не нужно стесняться, надо помолиться преподобному Максиму, и тоже, возможно, задуматься, что нужен новый наставник. И тогда, возможно, спустя там десятилетия, и ты кому-то своим советом сможешь помочь приблизиться к Христу, как это делал преподобный Максим. Марина Борисова — На следующей неделе у нас знаменательный день, известный не только православным, не только верующим, а вообще, по-моему, любому человеку, который какие-нибудь книжки читал в детстве. Вообще, все славянские народы этот праздник хранят, и он был у них в языческие времена, он остался в преображенном виде в христианские времена. Удивительное дело, что то, что осталось от этнографического наследия и то, что мы можем почерпнуть из литературы XIX века с описанием обычаев народных празднований Дня Ивана Купала, гораздо больше застревает в памяти, чем смысл самого христианского празднования Дня Рождества Иоанна Предтечи. К чему бы нам надо было вернуться? Стахий Колотвин — Конечно, любая христианизация языческого праздника — это вещь в чём-то искусственная. Когда апостол Павел приходит в Афину и говорит мужи афинские, вы такие люди благочестивые, вот у вас жертвенник неведомому Богу, я сейчас вам о нём расскажу, он вовсе не подразумевает, что афиняне, они знают вот этого неведомого Бога, или что они поставили жертвенника именно Господа нашему Иисусу Христу.
Это попытка стартовать, начать некоторый диалог. Это попытка не взять испортить всё людям в жизни, а потом построить некоторое счастливое будущее. Как мы помним по печальному опыту столетней давности, это приводит только к разрушению, к смерти, к гонениям и так далее.
Человек, которому доступны часть божественного откровения, например, Ветхий Завет, с него тоже будет спрос, но спрос поменьше.
А если человек живет там в джунглях Амазонки, никогда о христианстве ничего не слышал или воспитывался в таком атеистическом обществе какого-то атеистического, коммунистического государства, каких в XX веке много появилось, то все равно этот естественный закон будет действовать, его будет спасать. Потому что он сможет отличить черное от белого. Даже если мы посмотрим в рамках традиционных для нашей страны религий, то увидим, что, например, для мусульманина может быть нормой в некоторых случаях наличие четырех жен. С христианской точки зрения это безусловный разврат.
Тем не менее, если человек вырос где-то в Пакистане, и он вот честно берет и 4 жены трудится, содержит и как-то пятую не заводит, то уже по крайней мере он по совести поступает. Если где-то в джунглях какой-то индеец Амазонки бегает, и он действительно там порой может и у белого человека что-то из черепа изготовить, но при этом он понимает, что не нужно нападать на беззащитного, можно только отбиваться. Как иезуиты обнаружили во время колонизации Южной Америки, что куда более честны, куда более справедливо ведут вот такие простые, далекие от цивилизации люди, что даже в литературе в классической появился образ такого справедливого дикаря, чья совесть работает лучше, потому что меньше сигналов, но зато эта совесть более чувствительна по сравнению с людьми, у которых много заповедей есть, а они эту совесть не слушают. Мария Карпова: Спасибо большое.
Петр Кузнецов: Спасибо. Нам в ухо уже кричат, что совести у нас нет, что перебираем чуть по времени. Спасибо большое за этот разговор.
Уже больше года выпускник ПСТБИ несет пастырское служение на самом краю Москвы - при выезде из Митино в сторону области его трудами был построен временный деревянный храм в честь князя Владимира, по размерам и эстетическим качествам не уступающий многим постоянно действующим московским церквям. С него и началась полноценная жизнь общины будущего Крестовоздвиженского храма, где уже не только совершается Евхаристия, но и происходит общение прихожан за воскресными чаепитиями и занятия с детьми в воскресной школе, где отцу Стахию помогает выпускник и преподаватель БФ, Антон Владимирович Анашкин , недавно защитивший кандидатскую диссертацию по классической филологии. Отец Стахий является штатным клириком храма Всемилостивого Спаса в Митине, там он по-прежнему несет свое служение в будние дни.
Отвечают священники
Как если сравнивать свет солнца и электрической лампочки. Награды и духовные достижения отца Стахия Протоиерей Стахий был неоднократно награжден за свое бескорыстное служение людям: 27 апреля 1997 года — Патриарх Алексий удостоил права ношения наперсного креста. Старец Стахий посещал мировые святыни в различных городах за пределами своей страны. Там он молился и просил за прихожан своей церкви.
Прощание с благочестивым старцем Отец Стахий Минченко принимал всех желающих в Филипповском храме с шести утра. Днем делал небольшой перерыв и продолжал служение людям с 16:00. Люди с разных уголков страны интересовались, какие дни приема у старца Стахия.
Число прихожан за день могло достигать пятьсот человек. Свято-Никольский храм в селе Филипповском Протоиерей Стахий старался каждому страждущему выделить время, помочь напутственным словом и мудрым советом. В откровенных беседах со старцем человек находил утешение и исцеление своих душевных травм.
Сообщение об этой новости прозвучало на паломнической службе «Просвещение». За неделю до его смерти у него повысились показатели сахара в крови. Но службы в выходные дни он провел без жалоб на здоровье.
Вечером в день кончины он шутил со старостой храма, а ближе к полуночи его сердце остановилось из-за инфаркта. На похороны приехал местный митрополит. Утром перед службой в Филипповском собралось большое количество прихожан, паломников и неравнодушных людей.
Они пришли провести благочестивого старца Стахия. Приехали попрощаться его сын и дочь со своей семьей из Украины. Никто из людей не мог сдержать своих слез.
Многие присутствующие были свидетелями чудесного исцеления через молитвы. Несмотря на свой возраст, старец обращал на себя внимание трудолюбием и духовной мощью. Могила отца Стахия расположена на территории Свято-Никольского храма Находится она в тихом месте, недалеко от алтарной части между деревьями Могила отца Стахия расположена на территории Свято-Никольского храма.
Находится она в тихом месте, недалеко от алтарной части между деревьями. После похорон протоиерея люди продолжают обращаться за помощью к батюшке Стахию. Они уверены, что он услышит их просьбы и не оставит одних в беде.
А мы, в свою очередь, должны молиться об упокоении его души. Добрый и заботливый старец продолжит жить в сердцах любящих его прихожан. Оставляя комментарий, Вы принимаете пользовательское соглашение Приобщение к вере Стахий Колотвин в детстве Младшие братья и сестра Колотвина родились, когда родители стали уже воцерковлёнными людьми.
Его младший брат совсем не похож на него: в детстве он занимался баскетболом и увлекался математикой. Зато они оба страстно любили футбол и играли в шахматы. Мама Стахия ходила в храм в воскресенье, а также старалась бывать и на будничных службах, особенно в дни памяти великих святых.
Часто мальчик отправлялся вместе с мамой в паломнические поездки, которые ему очень нравились. В то время его отец работал в грантовой организации и ему приходилось регулярно ездить в командировки. Иногда Стахий составлял компанию родителю; бывая в разных городах, они заезжали в храмы и монастыри, где поклонялись святыням.
Его родители даже не думали тогда о том, чтобы он стал священником. Они просто прививали сыну веру и старались дать ему хорошее образование. Особенно он вспоминает уроки преподавателя истории искусств — Виталия Егоровича Сусленкова, который не только хорошо разъяснял свой предмет, но и помогал школьникам почувствовать красоту и глубину всего прекрасного.
Ранее его приглашали «Химки» «Локомотив» регулярно пользуется помощью священника. Ранее его приглашали «Химки» Священник Стахий Колотвин рассказал, что в «Локомотив» регулярно приходит кто-то из служителей церкви. Тем не менее, клуб ко мне никогда не обращался.
Рядом со стадионом есть старинный храм Ильи Пророка. Оттуда на протяжении многих лет в клуб приходит батюшка. Сейчас он тоже приходит», — сказал Стахий Колотвин.
И хорошо, если он опомнится и начнет нормальное лечение, а то может и умереть, потому что упущено время. Точно так же и с диагнозом своей души.
Человек в 45 лет, или в 20, или в 60 лет понимает, что в душе есть некоторая пустота. Она не только у невоцерковленного человека может сформироваться, но и у воцерковленного, увы, тоже может быть, если он формально относится к своей церковной жизни: пришел, отстоял службу, батюшке перечислил грехи, к Чаше подошел… Мириться с людьми вроде не хочется, но надо причащаться, поэтому так и быть, прощения попрошу, причащусь — а завтра заново поругаемся. Этот формализм церковной жизни может привести точно так же к пустоте. Ты видишь в себе эту пустоту, и тут важно не пойти за волками в овечьей шкуре. Я тоже вижу среди своих невоцерковленных друзей: человек и модный, и профессия у него есть, и широкий круг общения, и внимание прекрасного пола — а он пишет в социальной сети: «Что-то у меня не очень хорошо на душе, посоветуйте, друзья, какой-нибудь ретрит с гуру в Гималаях». Я думаю: зачем? Ты живешь в столице православного мира, столько храмов, столько священников, покайся, поменяй свою жизнь — но нет. Начинается попытка не себя поменять, а духовную пустоту чем-то заполнить, в том числе псевдодуховными практиками.
Поэтому, дорогие друзья, если вы заглядываете внутрь себя и начинаете этот поиск, видите эту пустоту, то надо помнить: чтобы меняться — нужно прилагать усилия. Нельзя поменяться так, чтобы вас это никак не затронуло, чтобы остались какие-то страсти, привычки, а вы к этому еще добавите духовность. Мы уже вспоминали сегодня фразу: где сердце ваше — там и сокровище ваше, но мы вспоминали эту фразу наоборот, как некий стимул что-то улучшить. А здесь мы вспоминаем, как некий печальный диагноз, то, что сердце наше, сокровище наше находятся просто в суете окружающего мира, и если мы хотим свою душу наполнить богообщением, не попали ни в какую секту, ни к гуру, ни на тренинги, ни к коучам, а идем ко Христу, но душу от суеты освобождать не хотим, то Господь придет и увидит, что Ему там не рады, что душа наша завалена суетой. Ты позвал Царя неба и земли в свою душу, ты признал: Господи, храм души моей пуст. И готовишься к принятию Святых Христовых Таин. Но если ты только радостно это признал и похвастался Господу словами святого Иоанна Златоуста: «да под кров внидеши храма души моея, занеже весь пуст и пался есть, и не имаши во мне места достойна, еже главу подклонити», — это бесполезно. Надо свою душу очищать, надо что-то убирать из нее.
Есть некоторые греховные привязанности, которые, как говорит Церковь, нужно убрать. Господь говорит — не сотвори себе кумира. Вроде это и не настолько страшно, ведь хорошо быть человеком увлеченным, хорошо, когда у тебя есть хобби, интерес какой-то, но если он перерастает в нездоровый интерес, то уже начинает занимать часть души вместо Бога. Значит, надо чуть-чуть место для этого хобби сократить. Порой к людям, у которых есть какое-то хобби, и к людям из субкультур относятся как-то с подозрением. Человек байкер, или рокер, или марки собирает, или бабочек коллекционирует — все это можно делать, но главное, чтобы это не было бегством от какой-то внутренней пустоты, от вакуума, который в душе вопит. Если все-таки у нас аудитория более воцерковленная, то здесь речь идет уже не о том, что нужно искать Христа, что мы Его совсем не знаем. Здесь важна как раз вторая задача — найти в своей душе то, что нужно убрать, что мешает прийти Господу в душу.
Нам кажется, что мы знаем наши грехи, мы их на исповеди перечисляем, но не можем целиком победить. Но помимо грехов есть какие-то привычки, стиль жизни — вот это внешнее нужно поменять. А лукавый говорит: «Ты же духовный христианин, зачем тебе что-то внешнее менять? Ты там, в душе, борись со страстями, давай и я с тобой посражаюсь». А человек говорит: «Отойди, лукавый! Как я могу душу свою спасти, если я даже свою телесную жизнь не могу под контроль взять и поставить на служение Богу, ближним? Порой этот поиск себя некоторых людей в тупик заводит, а кто-то, наоборот, открывает для себя Бога, начинает молиться в той или иной степени. Это часто происходит на фоне каких-то испытаний и потрясений, когда кажется, что Господь на тебя прогневался.
Но Господь говорит, что Он пришел тебя спасти. Ты медленно погружаешься в это болото, а Господь берет тебя за волосы и из этого болота начинает тянуть. И твоя задача не барахтаться, не пытаться остаться в этом теплом, уютном, как тебе кажется, болоте. Да — тяжело, да —засасывает, и ты понимаешь, что тяжело, и просишь: «Господи, вытяни меня отсюда, потому что у меня сил уже не осталось». И иногда Господь медленно начинает вытягивать человека, и тогда могут накапливаться какие-то проблемы, сложности, и ты спрашиваешь: «Господи, за что? А порой Господь резко, рывком вытаскивает из болота, и тебе кажется, что слом какой-то в жизни случился, ты даже не понимаешь, от чего тебя Господь спас, от чего Он тебя отгородил. И чтобы не было ни медленного вытягивания из болота, ни резкого рывка, болезненного для нас, лучше не ждать, когда Господь, пусть и по нашим недостойным молитвам, начнет за нас действовать. Нужно Ему помогать.
Если ты еще не целиком провалился в болото, а только ноги у тебя застряли и ты взываешь к Господу, то тебе куда легче будет переломить ситуацию, и для тебя она не будет очень болезненной. А если ты целиком увяз, то уже порой Господу приходится для спасения твоего идти на какие-то радикальные меры, как потеря работы, болезнь, еще какие-то искушения. Если мы не хотим этих искушений, то нужно самим потихонечку из болота выбираться. Если не справляешься, можно ли обращаться к кому-то со стороны за помощью? Раковую опухоль массажем никак не вылечить, хотя массаж очень полезен для профессиональных спортсменов, при определенных заболеваниях порой массаж может дать облегчение куда большее, чем какие-то таблетки. Но вот с опухолью он не справится. Так и здесь: если у человека есть духовная проблема, то он эту духовную проблему не сможет решить методами психологии, с помощью навыков современных практик, коучинга. Психология решает конкретные социальные проблемы здоровых людей.
У человека есть травмы, он переживает какую-то потерю, аварию. Он может от этой травмы чуть-чуть отгородиться, а может ее принять и жить дальше. И психолог ему в этом поможет. Есть какие-то подростковые, детские проблемы, это тоже можно с психологом проработать. Но надо понимать, что пироги должен печь пирожник, а сапоги тачать сапожник. Ты можешь спустить целое состояние на психологов. Это со священником пришел и поговорил бесплатно, а здесь думаешь: раз заплатил — значит, какой-то результат будет. А ты ждешь, чтобы тебе сказали какие-то магические слова — и тогда можно будет, самому не меняясь, свои проблемы как-то разрешить.
Нужно различать духовные проблемы и проблемы нашей нервной системы. С нервной системой, поврежденной каким-то недугом, работают психиатры, тут уже нужно медикаментозное лечение… Человек состоит из души и тела, и есть телесные проблемы — сломанное колено, давление, которое скачет, температура, которая повышается, бактерии и вирусы атакуют наш организм. И есть проблемы здоровой нервной системы, когда нужна помощь психолога, или, увы, нездоровой нервной системы, когда нужна помощь психиатра. Это все равно проблемы телесные. Но никакие телесные средства не помогут душе. Послужить опорой — да. Если человек тяжело болеет, ничего ему не помогает, то он живет просто под обезболиванием последние годы своей жизни, чтобы он мог не зарыться в свою боль, а чуть-чуть подумать о своей душе, более разумно подготовиться к часу смертному. Но невозможно обезболить душу телесными вещами, душа все равно будет страдать.
Конечно, душе нашей порой легче, когда у нас тело здорово. Пока душа и тело у нас связаны, пока мы физически не умерли, они будут влиять друг на друга и комфорт души будет частично обеспечиваться за счет комфорта тела. Но поскольку природа нашей души бессмертная, духовная, которая этому миру не принадлежит, то целиком комфортом тела этого не достичь. И когда человек идет на всякого рода тренинги потому, что у него болит душа, он не может решить свои проблемы. Тут мы оставим за скобками, сколько у нас шарлатанов, потому что, когда безработица растет, рабочие места сокращаются, сразу происходит рост количества так называемых психологов и коучей. Мы поговорим о настоящих, хороших специалистах. Они есть, и к ним очередь выстраивается, а не сами они ищут, кому бы свои услуги предложить. Пришел бизнесмен, у него есть бизнес-план, но при этом какая-то неуверенность в себе, и он ее с психологом проработал.
Ему поможет узкий специалист какую-то простую земную задачу решить. Но глобальную, духовную задачу никакой из этих специалистов не решит, потому что это не его профиль. Ты должен сам понять, что тебе нужно решить, ты должен поставить себе некий диагноз. Например, человек приходит к священнику и из раза в раз кается, что он осуждает свою усопшую маму за то, что она его обижала в детстве. Один раз покаялся, а если второй, третий раз об этом говорит — это уже не покаяние.