Впервые Вера Полозкова выступила с сольным творческим вечером в 2007 году. Чулпан Хаматова.
Вера Полозкова — биография знаменитости, личная жизнь, дети
Поэта обидеть легко, и Вера Полозкова – не исключение. Вера Полозкова и Оксана Васякина — о том, каково быть женщиной в современной литературе. Новости | Вера Полозкова. Поэтессу Веру Полозкову потребовали признать иноагентом. В 2014 году Вера Полозкова устроила личную жизнь и вышла замуж за бас-гитариста собственного коллектива Александра Бганцева.
Куда уехал цирк. Верочка Полозкова приехала в Белград
Российская поэтесса Вера Полозкова рассказала о том, с какими трудностями ей пришлось столкнуться после переезда за границу. Поэтесса Вера Полозкова выступила против проведения военной операции РФ на Украине и критиковала российскую власть. В 2014 году Вера Полозкова вышла замуж за бас-гитариста своего коллектива Александра Бганцева.
Вера Полозкова: муж и дети. Личная жизнь
Кажется, у ней даже возникали мысли избавиться от него, но всё же Арина появилась на свет благодаря её маме и подругам, которые готовы были поддерживать и помогать. Вера Полозкова с детьми. К счастью, им удалось всё же найти компромиссы и точки соприкосновения, позволившие сблизиться, и сейчас между ними всё в порядке. Мама и няня помогали Вере Полозковой, когда она сама уезжала на гастроли, уходила на репетиции или писала стихи. По словам поэтессы, с бывшим мужем у неё установились доверительно-практические отношения ради детей, а вот с папой Арины она не общается.
И отцы её детей никак финансово в воспитании наследников не участвуют, обеспечивает она малышей и себя полностью самостоятельно. Она привыкла так жить, даже во время пандемии, когда пришлось довольно трудно из-за отсутствия концертов, она не опустила рук. Но потом всё в её жизни снова изменилось. Жизнь в эмиграции Вера Полозкова.
В день начала СВО она в первый раз отвела детей в сад и радовалась освободившемуся времени. А после поняла, что ей обязательно надо уехать вместе с детьми. Мама категорически отказалась покидать Москву, и Вера уехала сама, позже забрала сыновей и дочь. Обосновалась поэтесса на Кипре, где в апреле 2022 был её концерт.
Впечатлённая красотами Кипра, она осталась, старшие дети Веры Полозковой пошли там в только открывшуюся школу.
Об эмиграции После начала спецоперации Полозкова с двумя сыновьями и дочкой уехала в Индию, где провела два месяца. В настоящее время она находится на Кипре. Как говорит Вера, ее первой реакцией на новости 24 февраля был шок, но поначалу она и представить не могла, что вскоре эмигрирует. Тем более что ее многое связывает с Москвой, откуда она родом: Мне 36 лет, из которых 15 я путешествую постоянно — я гастролирующий артист. Зимовать в Индии, летом ездить в Одессу — да, но переезжать я никуда не собиралась.
Я родилась на Малой Бронной, рядом с Патриаршими. Моя школа, мой университет, мои друзья, моя мама, которой уже много лет, — это Москва. Тысячи нитей, воспоминаний, маршрутов, разговоров, лиц связывают меня с городом.
Не выходят стриптизерши, танцовщицы, карнавал, Рио-де-Жанейро, не танцуют дети — ничего этого нет, просто стихи человек читает, и к нему приходят две тысячи человек слушать». А еще Вера выходит на театральную сцену, приняв участие в интерактивной постановке Георга Жено под названием «Общество анонимных художников». Чтобы перевести дух и встретить новый, 2009-й, Вера Полозкова впервые отправляется в Индию и влюбляется в эту страну со страшной силой. Отныне поездки туда будут на постоянной основе, после каждой из которых она пополняет свой «Индийский цикл». Я поняла, что мне надо все отпустить.
Вера Полозкова живет в съемной квартире с детьми и пожилой мамой, и как матери-одиночке ей нужна постоянная помощь с малышами. Для того, чтобы все это обеспечить, ей требуется немалая сумма.
Это 70 тысяч в месяц, и еще примерно столько же я трачу на няню. То есть 150 — это нижний предел, который я могу зарабатывать в месяц, и никто кроме меня этого не делает», - поделилась она. Так случилось, что помощи от отцов детей Вера не получает.
Вера Полозкова
У нее выходит несколько музыкальных альбомов, которые каждый раз бьют рекорд по скачиванию. Сборник «Знак неравенства» был экспериментом, так и не вышел на диске. Помимо поэзии, Вера Полозкова играет в театре. Так она развивает все грани своего таланта.
Это для меня очень глубокая вещь. Может быть, я настолько не хочу, чтобы она была случайной, что я пока за него ничего не выбираю. Он бывал в православном храме и в индуистском, потому что мы путешествуем вместе. Это может показаться какой-то страшной ересью, но для меня это все про одно. Мой сын будет искать к Богу свой путь, я совершенно в этом уверена, потому что мы так устроены. В этом смысле для меня большой подарок — Борис Борисович Гребенщиков, который очень глубоко, очень деятельно, совершенно без отвратительной иронии и ехидства по большой части своей души раздал всем религиям. И все эти религии невероятно питают и насыщают его самого, его творчество, его путешествия, его духовные практики. Он просто говорит: «Ребята, это не противоречивые вещи, я очень хочу, чтобы вы это услышали». В мире, где распри возникают на пустом месте, это невероятно важный месседж. Я той же религии, что и Борис Борисович. Я там же нахожусь, мне кажется. Пройти школу злословия, прежде чем примут в свои — Практически во всех ваших интервью есть рассказ про травлю, преследование, сетевые разборки. В чем здесь причина журналистского интереса, это какое-то ревностное отношение, может быть, в литературном плане? Я не просто начинаю на это жаловаться, как бабушка, люди сами спрашивают меня. На самом деле это входной билет в любую закрытую сферу искусства, когда тебя какое-то время травят как новичка. В России это вообще инициация — ты должен пройти очень серьезную школу злословия, прежде чем тебя возьмут в свои. Но редко бывает так, чтобы это было двенадцать лет подряд, как со мной. По идее, года четыре-пять, в актерском сообществе — первые пару ролей ты дилетант, выскочка, поп-проект, коммерческий бессмысленный дурачок, салага, которого надо поучать, а потом уже все, свой. То, что ты так и не стал своим по прошествии времени, удивляет людей. Каждое сообщество само решает, кто свой и кто не свой. В моем случае это довольно безнадежно, потому что трудно быть своим в том, что называется «литературные круги». Есть люди, которые пишут книжки, другие люди, которые тоже пишут книжки, третьи — все эти группировки очень мало друг с другом связаны и друг за друга точно не отвечают. Но важно, чтобы у тебя был какой-то мастер — человек, который тебя привел, условно, в литературу. Если ты учился в литературном институте, тебе преподавал такой-то. Ты из литературной семьи такого-то. Это нужно, чтобы ты печатался там-то и там-то, чтобы люди ставили под этим свои подписи как знаки качества. Это система, где ярлыки неотдираемы по тридцать лет. Даже если человек успел побывать десятком других авторов, он все равно будет носить самый первый ярлык, который иногда очень непрофессиональный, злой и завистливый человек ему наклеил. Судя по тому, что экспертное сообщество до сих пор обсасывает ярлыки, которые приклеили на меня в первых рецензиях на первую книжку где-то десять лет назад, они больше не обновляли базу данных того, чем я занимаюсь, они не знают, что у меня вышло. Они по-прежнему называют меня звездой ЖЖ, например, хотя ЖЖ я не веду уже шесть лет. Что ж, какая литература, такие и эксперты. Одно дело, когда человек на какой-то должности, например, главный редактор может себя приучить молчать вообще про все, если у него нет позиции, манифеста, под которым он готов подписаться. А человеку творческому это, наверное, практически невыносимо? Одна из самых громких историй, связанных со мной — о комментарии в Facebook. Это даже не пост в Facebook, а комментарий в Facebook моему приятелю, вынутый из контекста. Стихи — это похоже на то, как сахарную вату делают Когда меня спрашивают, чем я занимаюсь, я отвечаю, что пишу книжки. Это в большой степени правда, это первая моя задача. Все остальное, что со мной происходит, лишь удивительное следствие этого. Все говорят про музыку, вдохновение. Технически что происходит в этот момент? Какая-то палочка попадает в тебя — какой-то кусочек фразы, или ритма, или размера, или два слова из двух разных строф, и начинает потихонечку-потихонечку вращаться где-то на внутренних центрифугах, как-то обкатывается, что-то к нему подыскивается, что-то происходит, иногда даже не очень сознательно, потому что ты продолжаешь дальше жить свою бытовую жизнь. Оно нарастает, нарастает, нарастает и в итоге становится каким-то текстом — очень часто таким, который ты совершенно не держал в голове. У меня было много раз в жизни, когда было написано стихотворение, к нему дописаны еще три строфы, отсекалось прежнее начало, потому что оно уже было ни к чему, и стихотворение выруливало в совершенно другую сторону. Все началось ради одного, а потом стало совершенно про другое. Я очень люблю эти вещи, потому что это тоже часть какой-то силы, которая обладает собственной волей. Как невозможно в полной мере сказать, что ты сам произвел на свет ребенка, потому что это поровну тебя и Промысла Божьего, так и со стихами. Ты можешь приложить усилия в процессе, осознанно к этому подойти, обработать, послушать, что-то доделать, усовершенствовать, но говорить, что оно тебе в полной мере принадлежит и тобой единственным измыслено — это очень большая неправда. Мы себе представляем стихотворение как результат некоторого мыслительного усилия: то есть сидел бородатый человек, которого посетила бессмертная идея, и тогда он облек ее… Вообще, нет. Мне кажется, самые гениальные люди большей частью идут вслед за языком. Начинается какая-то мелодия, очень странное сочетание звуков, очень шершавая фактура, которая тебе нравится, внутри текста, и на нее уже нанизывается сюжет, идея и смысл. Именно поэтому за рождением стиха так интересно наблюдать. Поль Валери, кажется, говорил, что плохие поэты идут от мысли к языку, а хорошие идут от языка к мысли. Язык сам по себе все уже умеет, он просто выбирает через тебя, как состояться. Половина экспертного сообщества скажет, что до сих пор со мной этого так и не случилось, потому что они до сих пор обсуждают на четвертой моей книжке: под Бродского или под Быкова это написано. Это все, что их интересует. Ты в любом случае занимаешься освоением разных языков, поскольку языки поэзии бесконечно разнообразны. Ты девятнадцатилетним зачитался Маяковским и не вполне отдаешь себе отчет, что ты эпигонствуешь и подражаешь. Это как новый язык, например, итальянский или греческий, укладывается в тебе и прорастает какими-то своими внутренними ассоциативными связями. Ты по-другому не можешь писать, потому что ты учишь это. Потом это как-то в тебе оседает. За свою недолгую литераторскую карьеру я перебыла эпигоном всех: Цветаевой, Маяковского, Бродского, Херсонского, Гребенщикова… На самом деле так и происходит процесс обучения в этой странной сфере, потому что чем больше ты читаешь, тем больше ты осваиваешь формул, тем больше ты умеешь и вырабатываешь то, что в итоге станет твоим собственным языком. Добилась ли я того, что появился мой собственный язык? Я не знаю. Написана ли моя лучшая книжка к этому моменту? Точно нет. От половины собственных текстов, уже широко разошедшихся повсюду, я бы с удовольствием избавилась навсегда, потому что они написаны другим человеком, прошло много лет. И мне жаль, что именно их цитируют, когда хотят доказать, что я никто, и звать меня никак, и я ничего не умею. Естественно, легче всего вытащить какой-нибудь старый текст, они все очень удобно лежат в открытом доступе, и сказать: «Ну, посмотрите, это же ерунда». Да, это ерунда, я даже не спорю. Это было довольно беспомощно, но кто из нас в семнадцать лет умел по-другому? Я нарушаю очень много правил — Много душевных сил уходит на то, чтобы не то что оправдаться, но находиться в бесконечной внутренней полемике? Со мной, видимо, это попало в какую-то детскую историю про то, что мне очень нужна похвала, потому что моя мама придерживалась строгих советских правил: детей не хвалят никогда, чтобы не зазнавались. Видимо, мне нужно было одобрение, мне было очень одиноко в том, что я выбрала делать, и я долго не встречала никакого ответного движения. У меня не было наставника, не было человека, как «старик Державин нас заметил и, в гроб сходя, благословил». Я вообще не понимала очень долго: то, что я делаю, это что-то или ничто? Я пойду этим путем или это всегда будет какой-то моей возможностью подышать чистым кислородом, а заниматься я буду чем-то совершенно другим? Первая шквальная ненависть, которая на меня обрушилась в 21 год, когда вышла моя первая книжка, меня так оглушила, что я продолжаю еще полжизни за это оправдываться и говорить: «Ребята, правда, я же не такое зло, я на самом деле что-то могу. У меня же, правда, что-то получается. Вот посмотрите, может быть, вот это? Я сразу вспоминаю фильм «Бродский — не поэт», который мой друг Николай Картозия снял для Первого канала. Там есть потрясающий момент, который я постоянно воспроизвожу в памяти: сидит такой дед глубокий, который подписал документы на высылку Бродского за 24 часа из страны. У него спрашивают: «Скажите, вы знаете, что дальше произошло? Это не советский человек, я не жалею ни о чем». Человек из КГБ был до последнего уверен, что он совершил правильный поступок. Его ничто не убедило. Естественно, он никогда в жизни не держал ни одной его книжки в руках. Бродский стал Бродским, но не убедил Филиппа Бобкова в том, что его не надо было высылать из страны. Я могу долететь до Луны и обратно, но нет способа убедить людей, которые пишут из года в год, что я — «поэт-песенник, обчитавшийся классиков», что это не так. Они не смогут переодеть себе глаза и прочитать мои стихи по-другому. Надо оставить эти попытки, но внутри есть чувство, что это позорное недоразумение нужно как-то разрешить. Так бывает, когда вы с хорошим человеком друг друга не поняли, и вот у тебя есть возможность что-то переобъяснить ему. Я нарушаю очень много правил. Поэтические книжки не продаются тиражом 150 тысяч экземпляров суммарно. У меня одна 40 тысяч экземпляров, другая 50, и детской сейчас продано 30 тысяч экземпляров за полтора года. Люди не собирают две тысячи человек в МДМ на поэтический концерт, в котором ничего, кроме стихов, не происходит. Не выходят стриптизерши, танцовщицы, карнавал, Рио-де-Жанейро, не танцуют дети — ничего этого нет, просто стихи человек читает, и к нему приходят две тысячи человек слушать. Это непонятно. К сожалению, внутри некоторой системы отношений, условностей, конвенций и договоренностей, сложившихся в литературе, я не вписываюсь никуда. Со мной непонятно, что делать. Они до сих пор не могут сформулировать ни одной внятной эстетической претензии. На концерте. Он говорит это в подборке к восьми текстам о смерти, причем кажется, что он даже не читал эти восемь стихотворений, он просто написал так, потому что ему кто-то по телефону что-то пересказал. У меня в текстах упоминаются другие города и страны, а советский человек не может путешествовать, он должен сидеть на даче в Переделкине, горько пить и пускать слезу. Я как-то не так живу. Эта битва касается, видимо, не только литературного процесса, а всего. Все старые стереотипы внутри по-новому сформированного общества, которое, в том числе, информационно по-другому управляется, не работают, но людям это очень сложно как-то вобрать в себя и подружиться с этим. Может быть, они пришли мир установить — Что самое главное вы бы хотели дать своим детям? Мне бы хотелось, чтобы у них была такая роскошь. А дальше все, что они из этой точки, из этого равновесия выберут делать, мне кажется, будет мной одобрено, потому что из этой точки невозможно пойти убивать, красть, завидовать, ненавидеть, доказывать и так далее. Ты можешь только созидать, как-то отдавать то, что тебе уже дано и пришло от рождения. Удастся ли мне так, я не знаю. Смогу ли я их как-то оградить от собственной дикой тревоги, от гиперопеки, от ощущения, что они должны быть единственными и уникальными, от жажды втолкать в них абсолютно все, что я считаю важным и главным в жизни, и при этом дать им возможность какую-то свою отдельную эстетическую систему построить, не навязать им свою собственную, я не знаю. Может быть, нет, потому что на самом деле меня много, со мной сложно спорить.
А раскрутим и будут новые Башлачевы и Тютчевы. И новые Полозковы тоже. Главное, чтобы они слышали свой народ, сверяли с ним часы. Как видим, Маленко рассчитывает на пробуждение внутренних творческих сил». Что тут скажешь? Этого следовало ожидать от поэтессы, использующей матерную лексику и очерняющую российскую жизнь и россиян в своих бессмертных и широко тиражируемых и рекламируемых произведениях. Маски сброшены несмотря на коронавирус. Ну и деньги, конечно. Как гастролировать по миру, если границы закрыты? Всё банально — стихи надо активно и подороже продавать. Это бизнес для Полозковой — прежде всего шоу-бизнес. Как сказал Маленко, появятся новые имена. Кто очерняет Россию и россиян, логично должен делать это на Западе. И работать на Запад, на его либеральные ценности.
Теперь Полозкова хочет показать читателям предназначение человека и особый жизненный путь каждого. Полозкова становится лидером музыкальной группы. За год группа объехала более 50 городов, а также выступила на рок-фестивале «Нашествие». Следующий клип был выпущен через месяц совместно со Светланой Сургановой. Была названа лучшей среди стильных людей журналом «Хеллоу». Также вышел музыкальный альбом «Высокое разрешение» 2021 год — в дуэте с Александром Маноцковым вышел альбом «Антифоны». Вера Полозкова Личная жизнь и семья Во время одного из путешествий по Индии шаман рекомендовал Полозковой вступить в брак. Вскоре оформить отношения предложил друг и партнер Веры Александр Бганцев. Мужчина работал бас-гитаристов в творческом коллективе Полозковой. Вера Полозкова и Александр Бганцев В 2014 году пара официально оформила отношения. В этом же году появился первенец — Федор. В 2018 году у Веры и Александра родился сын Савва. В воспитание мальчиков активное участие принимала мама Полозковой. В 2019 году после длительных разногласий Бганцев и Полозкова подали на развод. После официального расторжения брака Вера узнала о беременности.
«Я забрала детей, мама осталась в Москве»: Вере Полозковой тяжело жить в эмиграции
Главное, чтобы они слышали свой народ, сверяли с ним часы Как видим, Маленко рассчитывает на пробуждение внутренних творческих сил. И надеется, что со временем сегодняшние «беглецы» разочаруются в заграницах: Вера Полозкова сверяет видимо часы с Цветаевой находившейся в эмиграции с 1922 по 1939 год. Маяковский написал как-то Северянину: Игорь Васильевич! Что Вам там делать в этой лакейской-европейской… Так и я вот скажу.
Решила расширить творческий формат и собрала музыкальную группу. С этого момента ее произведения выходят под звук фортепьяно и скрипки.
У нее выходит несколько музыкальных альбомов, которые каждый раз бьют рекорд по скачиванию. Сборник «Знак неравенства» был экспериментом, так и не вышел на диске. Помимо поэзии, Вера Полозкова играет в театре.
Веру Полозкову он назвал прекрасным поэтом, и указал на вероятную причину, побудившую ее эмоционально и физически выйти за пределы родины: - Есть такой термин «внутренняя эмиграция».
Некоторая группа людей творческой интеллигенции, к которой и Вера относилась, уже давно «уехала» из России. Просто сейчас все обострилось, и их внутренняя эмиграция превратилась во внешнюю. Полозкова не Бунин, конечно, который, бедный, за границей сначала молился за Гитлера, а потом перестал и начал желать победы Сталину… Но знаете, вот у нас сейчас на восьмой Филатов Фест пришли две с половиной тысячи заявок и длинный список сформирован из ста человек. И это сильные поэты.
Я работала, носила, кормила, укладывала и снова работала. Все были заняты своей частной повесткой». Поэтесса рассказала, что после отъезда столкнулась с хейтом, но была к нему готова: «Если я продолжаю внутри творящегося аппокалипса быть девочкой, которая рассказывает про несчастную любовь и пишет детские стишки, то грош цена всему тому, что я сделала». Также она высказалась о поэзии и творчестве, что самое страшное в ремесле для нее — не писать: «Стихотворению все равно, у кого быть написанным. У каждого текста есть своя воля. И это такой наркотический процесс. Тебе все люди скажут, что графоманом быть не страшно.
Писать каждый день по плохому стихотворению не страшно.
«Я забрала детей, мама осталась в Москве»: Вере Полозковой тяжело жить в эмиграции
Своему единственному близкому человеку Вера доверяла абсолютно любые секреты. Возможно, такая открытость способствовала тому, что уже в 5 лет девочка написала свой первый стих, а в 9 лет она завела личный дневник, что, в принципе, свойственно любой девочке. С детства Вера была очень разносторонней и одаренной. Она активно занималась танцами и вокалом.
Когда Полозковой было 15 лет, она экстерном окончила школу и за высшим образованием пошла не куда-нибудь, а на факультет журналистики одного из самых престижных вузов страны — МГУ. Однако чуть позже она поняла, что ее любовь к поэзии не сочетается со спецификой работы в журналистике. Уже на первом курсе института молодая поэтесса опубликовала свой дебютный сборник стихов.
Параллельно с учебой девушке приходилось подрабатывать. Она часто меняла место работы. Сначала она отвечала за одну из рубрик в модном глянце Cosmopolitan, затем писала материал для газеты «Книжное обозрение» и журнала «Афиша».
Кроме того, какое-то время она работала в московском музее современного искусства.
Вера Полозкова и Елена Боровая О нелегком финансовом положении Я живу в съемной квартире, трехкомнатной, чтобы всем хватало места: меньше мне просто нельзя, потому что иначе всем придется жить друг на друге. Это 70 тысяч в месяц, и еще примерно столько же я трачу на няню. То есть 150 тысяч — это нижний предел, который я могу заpaбатывать, и никто, кроме меня, этого не делает. Мне больше никто ничего не приносит и не предлагает, так получилось. Мои доходы, кроме концертов, — это гастроли. Думала, как в условиях пандемии я это выдержку.
Но я абсолютный фаталист и живу по осетинской поговорке «Каждый ребенок приходит с неба со своим куском хлеба». Я считаю, что как-то так Богу захотелось устроить мне некоторый квест. Читайте также Ева мендес - биография знаменитости, личная жизнь, дети О предательстве Последний год был самым лютым и худшим в моей жизни. Вообще совершенно точно! В основном потому, что люди, от которых ты ждала поддержки, скажем прямо — среди которых отцы твоих детей, не оказались готовы ее предоставить и развернулись ко мне спиной. Это шок! Я давно живу в таком мире, где все классные, мир не делится гендерно, мои друзья почти все мужчины, и то, что я жива, — это благодарность моим ближайшим друзьям.
Но все пошло не так. Вера Полозкова с мамой и детьми В этот момент я поняла, что как только захлопываются двери, в которые ты сильно рвался и ждал какого-то выхода, открываются совершенно неожиданные. То, как мне помогают мои совершенно случайные знакомые, люди, которых я видела три раза в жизни, то, как проявляются мои старые друзья внезапно, то, как меня нашли мои новые работодатели, то, как я весь этот год живу, не выходя на сцену, и даже, в общем-то, не прозябаю, — это удивительно! Моя заслуга в этом одна — я не пала духом, не впала в депрессию. Хотя было очень туго! Ощущение, что не я не справляюсь, у меня возникает стабильно раз в неделю. При этом удивительные силы мобилизуются.
Об испытаниях Если бы мне еще семь лет назад сказали, что я буду многодетной матерью, да еще и в одиночку, я, наверное, была бы в таком мрачном ужасе! Очень сильно бы паниковала, если бы об этом узнала. Забавно, как все познается в сравнении и меняется отношение ко всему в процессе. Сейчас я думаю, что это не самое стремное, что могло случиться в моей жизни. О маленькой дочери Эту девчонку, которую я родила, конкретно отстояли мои подружки, которые оказались настоящими «мужиками» в моей жизни. Они звонили и говорили: «Детка, все, что ты захочешь, говори». Даже то, что они это просто говорили, очень спасало от того, что я оказалась наедине с чем-то, с чем я не справлюсь.
Одно дело — растить детей в несовершенных отношениях, где хоть как-то, но распределяется ответственность — и за быт, и за детей, и за работу, совершенно другое дело, когда у тебя трое маленьких детей, которые еще не ходят в школу и очень в тебе нуждаются, и при этом ты единственный финансово ответственный человек за всю эту огромную конструкцию. За свою маму в том числе, которой 74 года, за свою няню и еще кучу народа. Вера Полозкова Поэтесса, актриса театра и драматург история и культура, театр и кино, литература О Вере Вера Николаевна Полозкова — российская поэтесса, актриса театра и драматург. Родилась 5 марта 1986 года в Москве. Одна из самых успешных и узнаваемых среди современных российских поэтов. Фактически вернула поэзии былую популярность и возродила традиции поэтических вечеров. Разве можно было представить, что в начале XXI века поэт будет собирать тысячные залы и продавать свои сборники тиражами в десятки тысяч экземпляров?
У Веры это получилось! Ближайшие путешествия Биография Вера Николаевна Полозкова — российская поэтесса, актриса театра и драматург. Биография Вера Полозкова родилась в Москве. Родители ее расстались, когда дeвoчка была еще совсем маленькой. Воспитывала Веру мама, инженер по профессии. В 15 лет наша героиня экстерном закончила школу и поступила на журфак МГУ по специальности «Литературная критика». Талант к стихосложению открылся в Вере еще в раннем детстве, а на первом курсе университета она выпустила свой дебютный сборник стихов.
Во время учебы в МГУ дeвyшка подpaбатывала внештатным автором в журналах Афиша, Книжное обозрение, Искра и даже Cosmopolitan, где вела собственную рубрику «Непростая история». Однако за несколько месяцев до получения диплома окончательно поняла, что ее душа лежит больше к поэзии, чем к журналистике. Это и стало причиной ухода из университета. В 2003 году Вера Полозкова зарегистрировала аккаунт в ЖЖ — Vero4ka, где начала делиться собственными стихотворениями. Параллельно она публиковала свои произведения на популярном поэтическом портале Stihi. Очень скоро блог Веры Полозковой в ЖЖ набирает несколько тысяч подписчиков, что по тем временам было огромным успехом. И Вера становится самым молодым из популярных блогеров рунета.
На следующий год в московском культурном центре «Булгаковский дом» проходит ее первое выступление. С этого момента популярность Веры Полозковой начинает расти с огромной скоростью. Личная жизнь Веры Полозковой Несмотря на все душевные терзания своих лирических героев, у самой Веры Полозковой большая семья: муж Александр Бганцев и два сына Федор и Савва. Александр — бас-гитарист. Совместно с Верой он готовит программы выступлений и аккомпанирует ей в составе музыкальной группы. Пара поженилась в 2014 году, в том же году появился на свет их первый сын Федор. В 2018 году у Веры и Александра родился еще один сын — Савва.
Профессиональная деятельность Вера Полозкова — настоящая законодательница поэтической моды. Затем этот тренд подхватывает множество других современных поэтов, и поэтическо-музыкальные произведения становятся необычайно популярными в нашей стране. Кроме того, Вера играет в современных театральных проектах — «Театр. На основе своих стихотворений создает целые спектакли: «Стихи о любви» и «Стихи о Москве». Получает престижные литературные и поэтические награды: «Неформат» и премия имени Риммы Казаковой от Союза писателей. Номинируется на премию «Парабола», учрежденную фондом Андрея Вознесенского, и становится женщиной года по версии глянцевого журнала Glamour. Вера начинает гастролировать со своими выступлениями по стране и миру от Лондона до Нью-Йорка , где неизменно собирает полные залы слушателей.
Ее книги выходят тиражами в десятки тысяч экземпляров, но спрос на них настолько высокий, что их приходится постоянно переиздавать. В последнем музыкальном альбоме «Города и числа» выпуск 2015 года поэтесса и сама разделила стихотворения на 4 темы: север, юг, запад и восток. Но от этого смысл стихотворений не теряет для нас своей актуальности. Значительная часть «восточных» стихов Веры посвящена Индии, где она впервые побывала в 2008 году. Индия для нашей героини — место силы, отдыха и вдохновения. Среди самых известных ее индийских произведений — стихотворение «Что рассказал Шанкар своему другу Раджу» и цикл «Письма из Гокарны». Еще одна часто встречающаяся тема в стихотворениях Веры — море.
Например, «Надо жить у моря, мама» и «Гляди на море впрок». В ее произведениях море — это не только энергия и сила, но и отличный врачеватель душ. В большую тему можно выделить и «семейные» стихотворения Веры Полозковой. Сюда входят не только ее произведения для детей, но и стихи, посвященные сыновьям и маме. Вообще мама в качестве собеседника появляется еще в самых ранних ее произведениях. Например, в том же «Надо жить у моря, мама» или в «Письме маме». Книги 2008, 2010 поэзия Непоэмание«Непоэмание» — первая книга в то время уже известной в интернете поэтессы Веры Полозковой.
К моменту выхода первого печатного сборника у нее уже был престижный титул «Поэт года ЖЖ», 17 тысяч читателей и поэтические концерты. Наконец в 2008 году все самые известные ее произведения были объединены и выпущены в сборнике «Непоэмание». В книгу вошло 114 стихотворений. В 2010 году сборник был переиздан с увеличенным тиражом, а затем в 2011 и 2012 годах тираж допечатывался. В него вошло еще 38 стихотворений, а также фотографии Ольги Паволги, известной фотохудожницы и подруги Веры Полозковой. В аннотации к книге авторы объяснили, что под «фотосинтезом» понимают как раз соединение иллюстраций и стихотворных форм, которые таким образом рождают новые смыслы.
Девушка также стала лауреаткой премии "Поэт года ЖЖ", разделив ее с другим сетевым поэтом Олегом Боричевым.
Впервые Вера Полозкова выступила с сольным творческим вечером в 2007 году. Выступление состоялось в "Булгаковском доме", известном московском культурном центре. Спустя несколько месяцев выходит первое серьезное издание Полозковой - книга "Непоэмание", опубликованная при поддержке писателя Александра Житинского, который познакомился с ее творчеством благодаря блогу. Презентация сборника прошла в помещении музея ART4. RU, где на тот момент работала Полозкова. В 2008 поэтесса выпускает сборник "Фотосинтез", иллюстрации к которому делала фотограф Ольга Паволга. Эта работа выдержала три переиздания общим тиражом более тридцати тысяч книг.
В 2012 году Полозкова едет в Нью-Йорк, где устраивает сольное чтение в рамках местной книжной ярмарки. Затем поэтесса принимает участие в реалити-шоу по изучению французского языка "Полиглот" под руководством Дмитрия Петрова на канале "Культура". Весной 2013 года увидел свет третий стихотворный сборник Полозковой под названием "Осточерчение".
Подписчики недоумевают, кто отец малышки, поскольку Вера старается держать личную жизнь в тайне. Вера Полозкова с мужем и сыновьями Поэтесса родила первенца Фёдора в 2014 году от мужа Александра.
Спустя пять лет семья пополнилась ещё одним сыном Саввой. Вера поделилась радостью со всеми подписчиками. Спасибо всем, кто волновался и поддерживал». Старший братик отлично воспринял новость о том, что стал не единственным ребёнком в семье. Невзирая на юный возраст, Фёдор с нежностью и трепетностью относится к маленькому Савве.
На первое место для неё вышли не творчество и карьера, а семья, интересы сыновей. По словам женщины, мгновения, проведённые рядом с детьми, являются для неё лучшими и самыми ценными. Третья беременность Сначала подписчиков поэтессы шокировала новость, что Полозкова развелась. А через время Вера удивила поклонников, заявив, что находится на 33 неделе беременности. Вера Полозкова ждёт третьего ребёнка Женщина опубликовала в блоге фотографию, вызвавшую массу вопросов.
На снимке видно явно округлившийся живот. Подпись к фото гласит: «Весна предстоит интересная, кстати. Геотег на снимке позволяет понять, что Полозкова находится в индийском городке Гокарн. При этом поэтесса не уточняет, кто станет счастливым отцом. Она тщательно скрывает имя своего нового избранника.
Вера Полозкова - биография, личная жизнь, стихи, фото, библиография, слухи и последние новости 2023
Впервые Вера Полозкова выступила с сольным творческим вечером в 2007 году. В 2014 году Вера Полозкова вышла замуж за бас-гитариста своего коллектива Александра Бганцева. Вера Полозкова и Юрий Дудь.