слушать онлайн и скачать на пк и телефон все песни в высоком качестве.
Владимир Дашкевич: Минорный блатняк превращает Россию в зону
Планета у нас одна, и она маленькая. О ней надо заботиться. Один из опаснейших симптомов сегодня — это появление даже не терроризма потому что терроризм чем-то мотивирован , а рождение нового архетипа самоуничтожения. Просто пойти и пострелять по другим людям. Просто так. Надо что-то делать уже, нельзя дать этому инстинкту стать массовым. К слову, одно нельзя отнять у Сталина: тиран обладал звериным подсознательным инстинктом. Хоть он сам и был дико агрессивным существом, но понимал, что уровень агрессии надо снимать за счёт культуры.
И, боюсь, это лучше, чем полное безразличие власти к культуре. Если Артемьев писал свою оперу 27 лет, а реализовать её на сцене никак не может — это приговор всему обществу. Музыка обязана вернуться на ведущие социальные позиции. Ведь если в такой специфической стране, как Россия, музыка убирается, такое общество становится опасно для самого себя. Сейчас стоят за Дарами. Хотя я уверен, что лишь единицы из стоящих читали Библию. Ведь если бы читали, то Даров бы не ждали — в Библии к ним относятся очень осторожно, волхвы — это колдуны, достаточно вспомнить известный сюжет, как Бог наказал царя Саула за обращение к волшебнице...
Эволюция человека как вида закончится тогда, когда наша численность достигнет 8,5 миллиарда. Всё остальное суть этнические декорации. Небольшой размер земного шара диктует серьёзную степень саморегуляции — и финансовой, и экономической; должна быть единая валюта для избежания масштабных кризисов. Мы непременно придём к единому политическому руководству, когда все государственные границы превратятся в административные. И, конечно, никаких различий не будет — религиозных, национальных, социальных; палестинец легко сможет зайти в синагогу и помолиться там... И если произойдёт наводнение в Китае что очень вероятно и засолонятся реки Хуанхэ и Янцзы — человечество обязано будет допустить китайцев получать пресную воду из Байкала, не превращая это в трагическую борьбу двух народов. Нормальная взаимопомощь.
Опять же — есть проблема остывания Гольфстрима, что уже приводит к арктической зиме в Америке. То же ждёт Британию. В таких случаях мир должен строить резервные города, и тут уже не до разделённости. Вот чем хороша Голландия? Там практически одни смешанные браки. Которые дают максимальное количество талантливых детей — а это один из главных ресурсов человечества. Скажу крамольную вещь: я считаю, что патриотизм должен быть изжит из обихода повсеместно.
Интересы человечества должны быть выше интересов любой отдельно взятой страны. Даже странно сказать: «Британия превыше всего! Зачем это культивировать? У нас одна родина сегодня — планета Земля.
И вот возникла эта песня", — заметил Дашкевич. Впечатление, что открывается дыра в пространстве и оттуда что-то идет, и ты не видишь того, кто это послал, — рассказал Дашкевич.
Главная тема к кинофильму "Собачье сердце" 1988 года тоже была написана Дашкевичем. Этого пса никто не заставлял быть человеком, он ни в чем не виноват. Там есть центральная сцена, которая очень важна, это когда Шариков подходит к зеркалу и смотрится в него", — напомнил композитор. Подпишитесь и получайте новости первыми Читайте также.
Их талант уникален. Фото: postnews. Я вообще отношусь к этому резко отрицательно. Композитор, который носит два костюма, один парадный для выхода на симфоническую эстраду, а другой попроще для работы в кинематографе — в этом есть какое-то двуличие. Вот скажем, Прокофьев практически никогда этого не далал. К примеру, его музыка в кино к "Поручику Киже" — одна из лучших музык таких лирических.
Он бы себя не уважал, если бы притворялся, что здесь он один, а там другой. Каждый из них был очень талантлив. И как талантливые люди они выходили из положения. Мы неправильно понимаем поворот композиторской мысли, например, Шнитке. Он одним из первых понял, что кино даёт возможность применить симфоническую разработку. Как известно, в симфонической форме самое трудное и опасное место — это то, где ты начинаешь разрабатывать тему, прибегаешь к секвенциям, всяким уменьшённым септаккордам, и тому подобному, когда всё это носит традиционный и совсем неинтересный характер с большим количеством звуков. Вот для Шнитке кино было школой обойти эти способы, перейти из экспозиции прямо в разработку почти без этих традиционных механических способов разработочного развития, которое встречается у поздних романтиков и очень портит им форму. Он понял, что можно употреблять какие-то вещи юмористического характера — что можно показать псевдодиссонанс, который является способом поиграть на нервах или сыграть комическую игру со слушателем. У него в этом смысле много хороших работ, например, с Хржановским или с Миттой. Фото: ko-alla.
Блока достаточно компактна по размеру. Ваша опера — это полнометражное полотно, это два акта и общее время звучания больше двух с половиной часов. Я написал статью "Ретроспективный анализ поэмы Блока "Двенадцать". Суть в том, что как старый шахматист я привык к способам анализа не от начала к концу, а от конца до начала — в шахматах тебе ставят позицию шахматной партии и ты должен определить какими ходами эта позиция возникла. Поэтому в опере "Двенадцать" появилось много новых мотивационных ходов, на фоне масштабных исторических событий существует и классический любовный треугольник "Ванька-Катька-Петруха", эпизодические персонажи поэмы Блока становятся вполне заметными, в либретто, помимо Блока, включена поэзия Цветаевой и Маяковского, и переосмысливается роль Христа из поэмы Блока, который идёт впереди этой банды, потому что "другого человечества у него нет". Первая часть — это Бумбараш с его наивными и светлыми мечтами, вторая — бандит Петруха из революционного красноармейского отряда, а третья — это опера "Клоп" с Присыпкиным, который, собственно, и есть результат деформации первых двух героев. Вас окружало такое огромное количество имён — это и ваши учителя — Н. Каретников, Ф.
Мне ведь уже 89, даст Бог в следующем году отмечу девяностолетие — дата внушительная, сами понимаете... Сейчас, с высоты прожитых лет и, учитывая немалый жизненный опыт, для меня становится очевидным, что в данный момент Россия переживает мощную, негативно действующую на все общественные структуры музыкальную катастрофу. Чтобы пояснить свою мысль, сделаю небольшое автобиографическое отступление. Когда мне было семь лет, началась война. Я вырос в тяжелейшее время — возможно, не такое страшное, как в блокадном Ленинграде, но вполне сопоставимое. Понятно, что ни о каких серьезных занятиях музыкой тогда не могло быть и речи. Но в доме был небольшой «бумажный» громкоговоритель, по которому в военное время, ежесуточно, в течение полутора часов передавали музыкальную программу, делившуюся на две части: сорок минут отводилось классике и примерно столько же — современной советской музыке. Благодаря этим трансляциям к окончанию школы — и уж тем более к моменту поступления в консерваторию — я знал музыку лучше, чем те, кто занимался ею с пяти-шести лет и учился в музыкальной школе. В моей биографии никогда не значилось: я ведь в музыкалку, по большому счету, никогда не ходил, да и музыкой начал целенаправленно заниматься только в девятнадцать лет. Классика тогда пользовалась невероятным авторитетом. Знаменитую Седьмую «Ленинградскую» симфонию Шостаковича мы, дети, пели, играя во дворе в войну. Это была бытовая музыка того времени. Тот объединительный дух, который несли в себе произведения Шостаковича, Прокофьева, Хачатуряна, был необычайно силен. Именно он в огромной степени и создал советскую интеллигенцию, которая потом построила все в нашей стране — от заводов и фабрик до науки, образования, медицины и так далее. Люди, строившие новое «завтра», прекрасно знали лучшую музыку, что шла с ними нога в ногу — она словно вдыхала в них силы и придавала дополнительный смысл их собственным жизням. Прекрасная музыка создавалась как во времена революции, так и в военное и поствоенное время. А потом уже наступило время композиторов моего поколения, обогатившее отечественную музыкальную картину такими именами, как Микаэл Таривердиев, Исаак Шварц, Геннадий Гладков, Александр Зацепин, Алексей Рыбников, Евгений Дога, недавно ушедший Эдуард Артемьев... Не приукрашивая — то была музыка поистине мирового уровня. А с распадом СССР эта удивительная музыкальная ниточка словно оборвалась. Но зигзаги истории влияют на музыку напрямую — с этим бессмысленно спорить. Однако история учит еще и следующему: музыка всегда была несовместима с экономикой. Во все времена великие композиторы постоянно бедствовали — только если они не были при этом еще и исполнителями. Судите сами. Музыка Баха была найдена на чердаке и впервые более-менее широко прозвучала спустя семьдесят девять лет после смерти немецкого гения. Это огромный срок: за такой отрезок времени формируется мораль нового поколения, а то и не одного. Шуберт умер, не услышав ни одного своего симфонического сочинения. Его замечательную неоконченную симфонию исполнили через шестьдесят пять лет после смерти автора. Моцарт, когда сам являлся исполнителем, был обожаем публикой. Однако после того, как переключился исключительно на композиторскую деятельность, оставив исполнительскую, то жил впроголодь. Он писал огромное количество сочинений буквально за гроши, дабы просто худо-бедно свести концы с концами, и в результате был похоронен в могиле для бездомных, бомжей, проще говоря. То есть, вы понимаете: в Вене, столице европейской музыки на тот момент, не нашлось места, чтобы похоронить Моцарта и поставить ему памятник! Никто в австрийской столице не знает, где находится могила их главного национального достояния! На задаваемый соответствующий вопрос венцы стыдливо отводят глаза в сторону: у них нет на него ответа. Ноты «Времен года» Вивальди один монастырь продал в качестве макулатуры просто по весу, и если бы однажды на блошиный рынок не зашел человек, по счастливой случайности знакомый с музыкой Вивальди, и не приобрел эту партитуру, — ни о каких «Временах года» мы бы не знали. К чему я об этом говорю. Композитор создает сочинение и продает его один раз, а исполнитель это сочинение может продавать бесконечно. Поэтому те люди, которые пишут музыку — попросту сумасшедшие. Великая музыка создается фанатиками. Композитор — это штучный товар. Их не может быть много.
День рождения любимого композитора
Российский композитор Владимир Дашкевич ответил на обвинения в финансовых связях с Украиной. Владимир Дашкевич получил широкую известность как автор музыки к множеству советских и российских фильмов, в числе которых "Бумбараш". спектакль с единой сюжетной линией. Помимо симфонической музыки сочиняет песни и другие вокальные произведения на стихи Юлия Кима, а также русских и зарубежных поэтов. Владимир Дашкевич написал музыку к знаменитому «Шерлоку Холмсу» и десяткам других популярных картин. Слушайте музыку этого артиста (Vladimir Dashkevich) в Apple Music.
Владимир Дашкевич — музыкальный гений советского кинематографа
Многие песни созданы Юлием Кимом в соавторстве с композиторами Владимиром Дашкевичем, Геннадием Гладковым, Алексеем Рыбниковым. Композитор Владимир Дашкевич, автор музыки к советской версии «Шерлока Холмса» с Василием Ливановым и Виталием Соломиным, рассказал нашему корреспонденту. Много интересного слушатели узнали о съёмках фильма «Бумбараш», совместной работе Дашкевича с поэтом Юлием Кимом над песнями к нему. Почему Игорь Масленников предлагал Дашкевичу сыграть Шерлока Холмса и за что чуть не отстранил его от работы? Кинохиты Владимира Дашкевича — 2: история музыки из к-ф «Шерлок Холмс и доктор Ватсон» (1979-1986).
Владимир Дашкевич — музыкальный гений советского кинематографа
Режиссёр настаивал, чтобы Владимир послушал заставку одной из передач «Би-Би-Си», и написал «что-то похожее». Вот только передача транслировалась в ночь с пятницы на субботу... Просьба забывалась. И так неделя за неделей. Тут уж я поднес к роялю телефон на длинном шнуре и сыграл первое, что пришло в голову, — вспоминал Дашкевич, — И неожиданно услышал: «Володя, и немедленно это запишите»!
Родилась знаменитая увертюра! А через некоторое время — новый шедевр: музыка к фильму Бортко « Собачье сердце ». Дашкевич всегда был «нарасхват»: он работал с мэтрами театральной режиссуры: Товстоногов , Любимов , Ефремов , Эфрос , Хейфец , Левитин... Одим из любимых и значимых для композитора писателей стал Гоголь.
У Эфроса Владимир создавал музыку к « Женитьбе », Арцибашев пригласил Дашкевича для работы в «Маяковке» над « Мёртвыми душами », а в Новосибирском театре состоялась премьера оперы Левитина «Ревизор». Эту музыку исполнила Елена Камбурова. К своему 90-летию юбиляр, заслуженный деятель искусств Российской Федерации, лауреат Государственной премии СССР подошёл с огромным наследием: 9 симфоний, 3 оперы, 5 мюзиклов, 5 инструментальных концертов, музыка более чем к 30 спектаклям и 90 фильмам, многочисленные произведения камерной, программной и вокальной музыки! Без его мелодий жизнь была бы беднее.
Владимир Сергеевич, спасибо за огромный и замечательный труд! До ста двадцати! Дашкевич написал на слова псалма музыку. В ней, в силу глубин еврейской псалмодии , была какая-то невероятная энергетика.
И я сделал четырехчастную квартетную форму, где финалом был вот этот самый псалом Давида». Так родился « Иерусалимский квартет », впервые исполненный в Малом зале Консерватории. Многое из написанного мастером всё ещё не нашло исполнителей, к примеру оперы «Балаганчик», «Не по лжи», «Царь Давид». На вопрос о значении музыки композитор ответил так: «Я знаю главное: народу нужна хорошая музыка.
Более того — Золотухин признавался, что списывал образ своего героя прямо с Юлия Кима. Валерий Золотухин: «Я увидел живого Бумбараша. Я увидел всего, целиком — с мимикой, с пластикой… Мне не надо было играть Бумбараша, мне надо было играть Кима. Николай Рашеев: «Он Ким — С.
Первое, что у меня появилось — «Марш четвертой роты»: «Дрожи, буржуй, настал последний бой, против тибе весь бедный класс поднялси». Отсюда — определенный настрой, некая атмосфера и многое другое, что помогло появиться «Бумбарашу»». Авторы песен принимали непосредственное участие и в разработке отдельных сцен — например, сцены знакомства Бумбараша с цыганом Лёвкой. Это и неудивительно, учитывая, что симпатия и доверие этих героев друг к другу зарождается на экране без разговоров — посредством одной лишь песни.
Благодаря ей, Бумбараш ощущает, что они с Лёвкой — родственные неприкаянные души в водовороте исторических событий. А голова у всех одна, как и у меня. Журавль по небу летит, корабль по морю идет, А кто меня, куда, влекёт по белу свету, И где награда для меня, и где засада на меня, Гуляй солдатик, ищи ответу… Новые песни продолжали сочиняться и во время съёмок. Немалую роль в этом сыграло то, что Юлий Ким, который в своё время редактировал диссидентский журнал, находился в Москве под колпаком спецслужб.
Поэтому и решил «сбежать» вместе с Дашкевичем в украинский Канев, где проходили съёмки «Бумбараша». Сразу после заселения в гостиницу композитор завалился спать. Однако толком отдохнуть ему не удалось. Владимир Дашкевич: «Он Ким — С.
Он приехал на Украину и думал, что здесь надо так петь. Я разозлился и говорю: «Юлик, это надо на трёх нотах…»». Юлий Ким: «…в разгаре съемок мы любили с Золотухиным состязаться, кто лучше и громче споет «Реве та стогне Днипр широкий». И я таким же образом запел эту песню.
Дашкевич послушал и говорит: «Нет, это нужно сделать на трех нотах». И тут же он сочинил эти три ноты, просто на моих глазах. Потому что я бился над текстом минут тридцать, а он в течение пяти минут. И уже вечером мы все это пели в унисон».
Интересно, что первоначально эта песня предназначалась актёру Юрию Смирнову, игравшему бандитского атамана Гаврилу.
С Дашкевичем же его свела лишь прихоть судьбы. Но так как Филипп Моисеевич, как ни странно, совершенно не играл на фортепиано, его уроки превратились в диалоги с Дашкевичем. И все сочинения, которые он разбирал на своих занятиях, играл молодой Владимир. Гершкович был довольно необычным преподавателем: он мог без паузы почти два часа разбирать два такта из пьесы Бетховена. Вот тогда-то будущий композитор и ощутил самый что ни на есть мистический ужас перед невообразимыми тайнами сочинения музыки.
И если не в это самое время из него стал формироваться композитор, то, по крайней мере, именно эти два педагога сделали из него музыканта. Кроме того, именно Каретников взял на себя мужество заявить отцу Владимира, что юноше суждено стать композитором. Тот уже много чего повстречал на своем веку, а потому встретил весть хоть и без восторга, но уважительно, заявив, что его сын должен решить для себя сам, кем он хочет стать. Как вы уже могли понять, родитель Владимира был человеком, весьма далеким от музыки. Конечно, он был гуманитарием, но уважал и технические науки. Сам он занимался техническими переводами с английского, немецкого и французского языков.
Поэтому профессия инженера была для отца более понятна, чем статус композитора. Владимир вполне его понимал. У него не было возможности поступить в музыкальное училище, так как не хватало справки об окончании музыкальной школы. Для страны, в которой бумажки значили чуть больше, чем все остальное, это была просто безнадежная ситуация. Как ни странно, это и сыграло положительную роль. У него был аттестат об окончании десяти классов общеобразовательной школы, а значит, его просто обязаны были принять в любое высшее учебное заведение.
В том числе и в консерваторию. На этот раз — уже по музыке. Обучался он в Музыкально-педагогическом институте имени Гнесиных, в классе Арама Хачатуряна. Перед началом учебы Впервые его собственная тема прозвучала в 1973-м году в фильме «Капля в море». Та сказочная тема позже стала известной и популярной благодаря передаче «В гостях у сказки», где она была использованы в качестве музыкальной заставки. В различных вариациях она также потом использовалась в сериале «Ералаш».
Но до этого молодому Дашкевичу еще предстояло пройти обучение у Арама Хачатуряна. За работой В 1959-м году он стал усиленно готовиться к поступлению. Уяснив для себя, что ему придется для этого сдавать дьявольски сложные экзамены по сольфеджио и гармонии, то есть все то, чему его никто никогда толком-то и не учил, он быстро разузнал место жительства педагога Валентины Алексеевны Таранущенко, которая могла ему дать частные уроки. Валентина Алексеевна жила в коммунальной квартире, в которой занимала две комнаты. Они были совсем маленькие, и когда с восьми утра до полуночи там толпилось человек двадцать будущих абитуриентов, то негде было и упасть яблоку. В основном этими абитуриентами были молоденькие, лет шестнадцати, девушки.
В той же комнате было еще пять кошек и шесть попугаев, а сама Валентина Алексеевна оказалась тем еще язвительным скептиком. Вместе с тем она обладала на редкость притягательным взглядом и проницательным умом, что не могло не покорить Владимира. Сам Владимир признался, что Валентина Алексеевна была гениальным педагогом. Вместо того чтобы высмеивать или отговаривать его, она наиграла ему двухголосое сочинение, которое парень должен был записать как диктант нотами. Что тот и сделал минут за пять. Затем она дала ему задачку по гармонии: мелодию, которую тот должен был дополнить еще тремя голосами.
Он тоже сделал работу, сдал ее — и получил обратно листок, где все ноты перечеркивала красная линия. Дело в том, что надо было четыре голоса разделить по парам, и два из них записать на верхней, а два — на нижней линейке, а Владимир записал на верхней строке мелодию, а остальные три голоса — на нижней строке. Вот тогда-то она и поняла, что Владимир действительно ничего не знает. Ее это не смутило. Она просто стала давать ему таких задачек по два-три десятка штук в день, и Владимир их решал в течение дня. Она также читала ему лекции по сведению голосов.
И быстрое продвижение юноши определенно производило на нее впечатление. Но далеко не все было так гладко, как хотелось бы. Дело в том, что Владимир продолжал работать на заводе, кроме того, он был офицером запаса химических войск. Примерно в это же время ему пришла повестка о том, что он должен отправиться на трехмесячные сборы для военной переподготовки. Это рушило все планы молодого человека, и он решил пойти на уголовное преступление… Симулянт Владимиру Дашкевичу предстояло решить серьезную проблему — избежать нарушения всех его планов, которые, несомненно, были бы уничтожены, повинуйся он повестке. Оставалось только одно.
Дело было в январе, и «находчивый» абитуриент попросту пошел босиком от метро до своего дома. Примерно пятьсот метров такой прогулки не привели даже к насморку. Тем не менее на следующий день он, надеясь на чудо, вызвал на дом врача. Его градусник показал температуру 38,6. Врач выписал ему бюллетень, и пошел дальше, а температура таинственным образом вновь пришла в норму. Отец отреагировал только тем, что назвал его симулянтом.
Этим юноша не ограничился. Он показал повестку на работе и получил три месяца, которые решил отвести на подготовку к экзаменам. И благополучно их прогулял. Однако это помогло мало — в консерваторию он так и не поступил. Сначала-то он шел в лидерах, однако его срезал на истории СССР доцент Трелин, давно уже прославившийся тем, что срезал неугодных. На вопросы Владимир отвечал хорошо, поэтому абитуриенты устроили бунт, потребовав, чтобы Владимиру позволили пересдать неуд.
Члены комиссии вроде как сдались, но экзамен превратили в фарс: не давая бедному абитуриенту вставить и слово, двое быстро задавали вопросы, отвечали, что «неправильно», и снова завалили его. Свидетелей такого беспредела не было. Валентину Алексеевну это не удивило. Она попросту предложила отнести документы в Гнесинский институт. Это тоже было высшее учебное заведение, кроме того, там преподавали замечательные преподаватели, такие как Арам Хачатурян. Там он получил 24 балла из 25 возможных — четверку ему поставили за сочинение по литературе, а остальное он сдал на отлично.
Сдав экзамен и устроившись на занятия композицией у Хачатуряна, Владимир сразу перешел на заочное отделение — ему приходилось продолжать работать на заводе старшим инженером. Дашкевич за инструментом Обучение у Хачатуряна в значительной степени определялось яркостью личности самого преподавателя. Это был великий композитор, в котором значительный темперамент и романтическая внешность совмещались с практичным подходом к профессии композитора. Именно он убедил Владимира, что нельзя отказываться от работы в театре и кино, так как она дает возможность непрерывно учиться. Однако из-за первых студенческих опусов, а также из-за того, что Дашкевич был учеником Каретникова и Гершковича, Владимира не слишком-то хорошо воспринимали в деканате. На третьем курсе и вовсе разразился скандал.
Владимира отчислили якобы за неуспеваемость, а Арам Ильич был в это время на гастролях и не мог вступиться за своего ученика. Когда он приехал домой и узнал об отчислении Владимира, то пришел в ярость и подал заявление об уходе из института. Дашкевичу же предложил перейти в его же класс в консерватории. Хотя молодому человеку совсем этого не хотелось — обида была еще жива. Дело решилось на удивление просто. Елена Фабиановна Гнесина — основательница Гнесинского института и на редкость обаятельная и красивая старушка — позвала к себе Владимира и сказала ему примерно следующие слова: «Володенька, нельзя допустить, чтобы ученик Михаила Фабиановича Гнесина Арамчик ушёл из института Гнесиных.
Уговорите его, а с приказом об отчислении я улажу»… Тот пообещал поговорить со своим преподавателем, и его действительно оставили. В результате у композитора потом хранились два документа: приказ об отчислении из-за неуспеваемости, который вручил ему ректор Муромцев, и диплом с отличием, который вручил ему тот же человек. Когда Владимира восстановили, его вызвал к себе проректор Владимир Исаакович Авратинер и сказал следующие слова, которые потом композитор также записал в своей биографии: «Дашкевич! Пора вам бросить завод и заняться музыкой». На заводе тот проработал ровно шесть лет.
В вашем творческом арсенале — создание музыки для разных фильмов: и детских, и взрослых. Есть ли для вас между этими кинофильмами чёткое разграничение? Для меня — нет. Один из самых удачных, на мой взгляд, взрослых фильмов, который прекрасно восприняли дети, — «Бумбараш». Изначально этот фильм задумывался как детский, но он получился настолько качественным, что приклеивать к нему какие-то ярлыки стало невозможно. Но дети смотрели «Бумбараш» с большим удовольствием. Основная мысль этой картины — нежелание участвовать в войне. В своей первой песне Бумбараш поёт «Наплевать, наплевать, надоело воевать», и первое, что ребёнок должен понимать: война — это противоестественно.
Верховный суд России решил дело в пользу автора музыки к фильму о Шерлоке Холмсе
С кинематографом Владимир Дашкевич плодотворно сотрудничает с начала 1970-х годов. Примерно в то время Николай Рашеев заказал у Дашкевича музыку к фильму «Бумбараш». Ей сообщили о письме из Москвы, из которого следует, что Владимир Дашкевич и его международная организация МАКО замешаны в связях с Украиной, чуть ли не финансовых. Он выдал Дашкевичу сценарий, но тот решил, что до музыки еще далеко: сначала картину снимут, потом покажут ему. В общей сложности Владимир Дашкевич написал музыку более чем к 80 спектаклям. А Дашкевичем уже написана музыка более чем к 100 фильмам и мультфильмам, им созданы симфонии, оперы, мюзиклы, оратории, концерты.