Мальчик Владик Шурыгин родился зимой 1963 года в Крыму, в Евпатории, в семье военного. «Мы сейчас пристреливаемся к тем местам, где концентрируется поставляемая Украине западная техника, — рассказал военный обозреватель Владислав Шурыгин. В ответ Шурыгин предложил сделать это прямо сейчас, вернул телефон курьеру и обратился в полицию. Получи доступ к уникальному архиву канала "День", поддержи проект! Главная» Новости» Шурыгин владислав новости.
Путь солдата
- Владислав Шурыгин | Изборский клуб
- Политолог Сергей Григорьев: Решение Александра Беглова идти на второй срок было ожидаемым
- Политолог Владислав Шурыгин приравнял мобилизацию к джихаду
- Владислав Шурыгин: кто он - 13.07.2022 Украина.ру
- Путь солдата
Политолог Шурыгин: Американское оружие идет ВСУ, не дожидаясь резолюции Байдена
Политолог также оценил опасность беспилотников Bayraktar, которые Киев на днях получил от Турции. Политолог Владислав Шурыгин считает, что украинский конфликт достиг поворотной точки. Командование ВСУ заставляет солдат отказываться от прохождения медкомиссии, заявил Александр Шурыгин. Мальчик Владик Шурыгин родился зимой 1963 года в Крыму, в Евпатории, в семье военного.
Шурыгин: наблюдается деградация западной военной мысли
Нужно будет искать альтернативные варианты завершения противостояния. Если мы сохраним свои резервы, у нас появятся возможности для своего наступления, для изменения линии фронта. Но все эти события уходят за горизонт осени», - подчеркнул Шурыгин.
Командование ВСУ еще в пятницу обратилось к Зеленскому с просьбой остановить "наступление" и запросить у западных кураторов дополнительно 21 день для восстановления системы боевого управления, накопления запасов и вооружения. С такой же просьбой оно вышло по оперативным каналам на председателя объединённого комитета начальников штабов генерала Милли, но в ответ получило приказ продолжать наступление, так как это требование самого президента США, которому от украинцев нужен результат — военное поражение русских, а не объяснения причин неудач», - пишет политолог.
Для него неудача нынешнего "наступа" может стать личным крахом, так как Салливан поставил на него всё, надеясь победой над Россией проложить себе путь на самую вершину американского политического Олимпа. И Салливан переживает, что провал наступления резко ослабит его позиции в Белом доме», - отметил эксперт.
Причин для этого несколько. Ну, вот начну с нас. Что значит для нас заморозка боевых действий? Сейчас ВСУ стабильно несут тяжелые потери, потому что у них постоянные попытки продолжать наступать.
Всю зиму, весну и лето мы каждый день слышали бравурные заявления и обещания Милли, Остина, Кирби, Райта о том, как русские будут разгромлены, как западное вооружение, стратегия и тактика в исполнении украинских «побратимов» вот-вот принесут Киеву и НАТО великую победу — отметил он. Эксперт обратил внимание, что вся эта западная публика продолжала рассказывать о подобном и тогда, когда даже далеким от военного дела лицам стало очевидно — украинское контрнаступление провалилось и потенциал ВСУ исчерпан. Было бы не удивительно, если бы подобной дешевой и низкопробной пропагандой занимались различные грантоеды для которых это просто заработок.
Но участвующий в подобной деятельности генерал армии США в отставке Бен Ходлжес вызвал вопросы у эксперта. Просто неудобно предполагать, что трехзвездный американский генерал, командовавший силами США в Европе, имеет уровень аналитического мышления калифорнийского таракана — удивился он.
Шурыгин военный эксперт последнее об украине
В преддверии форсайт-форума просим ответить на вопросы от Украина. Скрыть 1. Какая Украина нам нужна?
И третий след — это джихадисты. Надо помнить, что ИГИЛ уже последние лет 7-8 сидит плотно под крылом у британской SIS — они их курируют непосредственно, американцы их тоже курируют. В таком случае это более подробный опосредованный удар. То, что это напрямую связано, и за что это, — тоже понятно. И за нашу позицию на Ближнем Востоке — это очень удобно.
Оценил политолог и поступление на вооружение украинской армии турецких беспилотников Bayraktar TB2. Он убежден, что Анкара продает дроны только по той причине, что получает из этого финансовую выгоду. Кроме того, Турция преследует в регионе и геополитические цели, для нее выгодно, чтобы Украина находилась в постоянной конфронтации с РФ. Шурыгин не принимает всерьез планы турков и Великобритании помочь ВСУ со строительством военных кораблей.
По крайней мере в Ростове-на-Дону, где традиционно сильны оппозиционные настроения и этакая вольная Фронда, заметил эксперт в своём Telegram-канале. Однако руководитель «Вагнера» после начала марша на Москву стал понимать, что его отряды оказываются в «трагическом одиночестве», присоединиться к ним никто не спешит. И, скорее всего, в этой ситуации Пригожин лихорадочно начал искать выход из тупика, предположил Шурыгин. А, во-вторых, потому, что с первых часов стало понятно, что это серьёзный политический кризис — огромное военное соединение, одно из лучших, вдруг перестало выполнять приказы и объявило поход на Москву с целью ареста министра обороны и начальника Генштаба, а затем и отказалось выполнять приказы Президента, — заметил автор канала.
Шурыгин объяснил, почему Пригожин послушался Лукашенко
Владислав Шурыгин политолог. Главные новости о персоне Владислав Шурыгин на Будьте в курсе последних новостей: Украинские и российские. Владислав Шурыгин: Противник обнаружил себя высунувшись из блиндажа, наш fpv-дрон прилетел очень быстро и хорошенько всех там встряхнул. Главная» Новости» Владислав шурыгин последнее выступление.
Политолог Шурыгин приравнял мобилизацию к джихаду
Главные новости о персоне Владислав Шурыгин на Будьте в курсе последних новостей. В студии Владислав Шурыгин, военный эксперт, член Изборского клуба, автор тг-канала “Рамзай” Ведущий: Иван ПАН. Влад Шурыгин ведёт военно-политическое обозрение в эфире канала «День ТВ». Владислав Шурыгин. Читайте последние новости на тему в ленте новостей на сайте РИА Новости. военный публицист, обозреватель, постоянный член Изборского клуба.
Владислав ШУРЫГИН: Западные лидеры должны бояться ездить в Киев | 30.07.2023
Сегодня Шойгу как раз озвучил. Я перед этим озвучивал те цифр, которые я вел. По моим цифрам было больше тысячи убитых и раненых за неделю в попытках зайти на территорию Российской Федерации. Я посчитал, по моим аналитическим выкладкам получалось, что примерно 4,5 тысячи было задействовано.
Причем в основном элитных войск. Там были все эти отряды отребья, которые входят в структуру ГУР. Это были люди, которые очень неплохо жили при ГУР, которых хорошо кормили, хорошо вооружали, хорошо подготавливали.
Плюс к этому ССО украинские, которые передали Буданову. Плюс его собственный спецназ. То есть в общей сложности группировка в 4,5 тысячи неделю бодалась о нашу границу.
Шойгу сегодня объявил, что больше 900 человек только погибшими и порядка под полторы тысячи ранеными. У меня было чуть меньше, но мои данные были такие, что называется, как смог. Наши потери в этом случае фактически посчитать примерно несколько десятков человек, это в лучшем случае.
По крайней мере, те цифры, которые были озвучены в закрытом кругу, когда было прокомментировано, что нас не только не сравнишь, а у нас потери уместятся на столе. И в этом случае отвечать нам именно так глупо. Но не отвечать мы тоже не можем.
Наша задача теперь — понимать, что война перешла на этот новый этап. Значит, нам нужно готовить, в том числе, и достаточно серьезную операцию, которая будет решать вопрос границ. Более того, начиная еще с осени, мы говорили о том, что если мы будем наступать, то у нас есть несколько таких основных направлений, которые как бы очевидны.
Безусловно, это Донецк, то есть заканчивать освобождение Донбасса. Безусловно, это Херсонское направление и дальше на Одессу. И, безусловно, это пограничная зона границы Харьковской и Курской области, откуда надо отбрасывать этих подонков.
Вот, собственно говоря, я думаю, что, скорее всего, это направление скоро станет тоже одним из основных. Но, еще раз говорю, не в истерическом плане — давайте срочно, немедленно всё туда кинем, и вот завтра, к 9 мая, любой ценой. Панкин: - Я интересную вещь прочитал и задумался о ней.
Вот вам, собственно, вопрос. Белгородская область — не зона СВО, но проблемы у них те же, гибнут мирные люди, и возможностей для маневра меньше, потому что погранцы и срочники, которые охраняют границу и ведут боевые действия, не получают тех денег, что бойцы на СВО. Срочник получает там 2,5, командир отделения — где-то около 35-55 тысяч рублей.
Вот этот момент нужно уладить. Как вы считаете, почему этого не сделано? И стоит ли действительно сделать так юридически, приравнять Белгородскую область к зоне СВО?
Шурыгин: - Эти вещи очевидные. Насколько я знаю, этот вопрос сейчас рассматривается. То есть его подняли и губернаторы, его поднимают депутаты.
То есть эту последнюю неделю, которая сделала Белгородскую область фронтовой фактически… Ведь до этого на самом деле мы такой проблемы не имели. Да, там были попытки заскакивать, каких-то диверсантов ловили, но, в общем, это было тихое направление. Действительно, его прикрывают срочники, его прикрывает Росгвардия, которая тоже, кстати, особых денег по эту сторону границы не получает, ребята из ФСБ, которые за свою зарплату, что называется.
Она стала фронтовой зоной. Значит, в принципе правительство должно очень быстро и оперативно этот вопрос решить. Более того, решать его надо, на мой взгляд, системно.
То есть нужно вводить оплату по коэффициенту, условно говоря, риска. Не то, что Белгородская область от сих от сих. А завтра, условно говоря, еще какая-то область вдруг окажется, что называется, под ударом.
Надо будет отдельно ее прописывать? Ну, вы знаете, на второй чеченской кампании был такой подход, его тоже ругали, но, в общем, он был в какой-то степени правильным. Тогда были так называемые боевые.
То есть, если ты оказался в зоне боевых действий, и у тебя реально пошли боевые сутки, то есть ты участвуешь в операции, находишься на передовой, то тебе эти сутки оплачивались именно как боевые. Как сейчас помню, тогда по распоряжению исполняющего обязанности президента это было 100 долларов в сутки. Это казались сумасшедшие деньги тогда, 100 долларов полковник получал за месяц, а тут 100 долларов в сутки.
На мой взгляд, какую-то аналогичную вещь нужно делать в приграничных зонах. Потому что понятно, что далеко не всегда они будут боевыми, то есть не все время это будет непрерывная война. Если мы отбросим от границ ВСУшников, то останется ли она в этом случае боевой зоной?
Вопрос открытый. Но то, что на то время, пока идут боевые действия, там должны полноценно люди получать за риск со всеми выплатами, полагающимися так же, как на фронте, даже без вопросов. Панкин: - Мы слышали, что срочники все-таки не будут принимать участия в боевых действиях.
Шурыгин: - Здесь уже как раз вопрос так не стоит. Срочники не должны были принимать участия в СВО и в боевых действиях, которые находятся вне, как вы говорите, канонических территорий. Панкин: - Просто удобное выражение.
Ко мне все придираются с этим. Придумайте лучше, пожалуйста. Никому не нравится эта формулировка, как будто я Белгород отделяю от Донецка.
Нет, не отделяю. Шурыгин: - Я просто говорю, что в этом случае мы говорим, что традиционно выстраивали именно так, что у нас есть воюющая группировка в СВО, где контрактники, добровольцы, искупающие вину и мобилизованные. А есть оказавшиеся в зоне боевых действий Белгородчина и Курск.
И здесь в этом случае участие срочников, оно, на мой взгляд, абсолютно оправдано. Другое дело, что если это будет нарастать, то можно их, конечно, заменять по мере набора, замены, что называется, маневр людьми и средствами, как говорят военные. Но в принципе это абсолютно нормально, ребята защищают свою территорию, свою Родину, свою границу.
Рассматривать их как мальчиков, которые в песочнице, вот давайте срочно детский сад эвакуируем, не очень серьезно. Более того, я могу сказать, что эта неделя показала, что срочники воюют прекрасно, ничем не уступают добровольцам и всем остальным. Ну, видимо, потому что юность бессмертна, у них другие понятия и критерии, там и удаль, и храбрость, и совершенно другое чувство долга, все по-другому.
Просто молодость такова, это ее особенность. Поэтому я вижу в этом что-то такое адское, что необходимо срочно менять. По мере возможности — наверное, но говорить о том, что это вообще невозможно, - конечно, нет, возможно.
Панкин: - Но ведь специального указа по этому поводу не было, то есть это произошло как-то незаметно. До этого мы слышали: срочники не будут принимать участия в СВО. А сейчас не последовало никаких распоряжений на этот счет.
Шурыгин: - А что может последовать? Это не СВО. Панкин: - Это не часть СВО сейчас?
Шурыгин: - Нет, конечно. Сейчас это уже защита нашей территории, что называется, от вторжения, но это не специальная военная операция, она даже в зону СВО не входит. Вот в этом вся проблема.
Мы только что с вами говорили о том, что нужно платить, но это не СВО. Потому что платят в СВО. Соответственно, в этом случае нужен статус.
И в этом случае нужно в ходе этого статуса определять, что такое означают эти территории, что такое войска на этих территориях, кто там, условно говоря, становится фронтовиком, а кто нет. Потому что Белгородская область, она тоже большая. Например, те же самые ребята, которые обороняют небо над Белгородом, они вообще находятся вдалеке от фронта, но они рискуют никак не меньше, потому что по ним запускаются и «Химмарсы», и противоракетная всякая шваль, их пытаются уничтожить, на них идет охота, но они-то вообще вдалеке от фронта сидят.
То есть статус ПВОшников — тоже вопрос. Поэтому здесь нужен системный подход и системное решение. И в ходе этого системного решения определять место и роль срочников, должны они там быть или мы их тоже там должны менять.
Панкин: - Есть ли, как вы считаете, у ВСУ сейчас задача вынудить нас перебросить резервы с какого-нибудь другого направления на защиту Белгорода и других городов? Шурыгин: - Я вначале именно это и сказал, что стратегия американцев, которую выполняют ВСУ, это разгрузить сейчас Донецкое направление тем, что создать угрозу нашим территориям и вынудить русских снимать резервы с Донецкого направления, чтобы создавать группировку по прикрытию границы, соответственно, по отодвиганию от границы ВСУ. В этом случае очень выгодная и в принципе правильно продуманная стратегия.
Потому что там, еще раз говорю, особо ничего такого, что Украине надо защищать, нет. Накопано всего много. Заставить русских там бодаться несколько месяцев в попытках отодвинуть очень удобно.
Панкин: - Сформулируйте, пожалуйста, Владислав, так, чтобы всем было понятно, какая стратегия сейчас у нас. Шурыгин: - Я много раз говорил, и здесь в эфире, может быть, говорил эту фразу, что войны обороной не выигрываются. По мере того, как я видел разворачивающиеся дальше сражения, за Марьинку, за Авдеевку, которые и сейчас идут, я стал понимать, что нынешняя ситуация фронта, она не ставит перед нами задачу тех наступлений, на которых мы традиционно в военных училищах воспитывались.
Война нынче совершенно другая. Я приведу пример.
Исполнение налета дронов на столицу говорит о причастности украинского ГУР. Шурыгин считает, что сбитые дроны имели среднюю дальность полета - до 50 километров. Данных о пролете этих беспилотных летательных средств по территории Украины нет.
А чего мы хотим?
Мы хотим дойти до Киева, Одессы, Николаева, возможно, до Приднестровья? Либо мы хотим дойти до границ четырех новых субъектов федерации и там остановиться? И какими способами будем это достигать? Шурыгин: - Я предлагаю закончить с энтузиазмом, чтобы потом спокойно поговорить. Я почему очень отрицательно отношусь к энтузиазму, в том смысле, что мы действительно смогли решить очень большое количество задач, мы выдержали этот удар, мы сточили его. Но здесь как в футболе: не забиваешь ты — забивают тебе.
Теперь мы должны показывать тот самый новый тип войны, мы должны наступать и мы должны решать те задачи, о которых ты спросил. И я пока не уверен в том, что мы полностью к этой ситуации готовы. Виттель: - А какие задачи? Шурыгин: - У нас есть огромные резервы, у нас есть очень хорошо подготовленная армия. Но у нас есть огромное количество проблем, которые нам еще предстоит решить. Собственно говоря, от решения этих проблем зависят и как раз вот те самые задачи, которые стоят.
Если в этом случае определять их, то есть, скажем, три. В тактике есть такое понятие — ближайшая задача, последующая. Любой бой определяется: ближайшая задача, последующая. Если отстраниться эмоционально от всего происходящего, есть в принципе три возможных исхода войны, СВО. Исход первый — это то, на чем сейчас пытается работать Запад, подо что затачивается Украина, о чем писал Залужный, вообще к чему они готовятся. Это стратегия войны на истощение, войны по образцу Первой мировой.
И тем самым принудить ее к переговорам уже не на тех условиях, как они мечтали после разгрома, но, по крайней мере, на условиях, при которых Россия будет готова довольствоваться малым. И под это сейчас делается все. С другой стороны, ресурсов у них не так много. Прежде всего, человеческих, как ни странно. И они отлично понимают, что ближайшие семь-восемь месяцев им будет очень тяжело. Поэтому эта стратегия пока принята как основная, но она висит в воздухе.
Исход войны второй. Если мы начинаем наступать, и наше наступление в этом случае будет успешным, то тогда мы уже можем решать задачи стратегические. В идеале лично для меня совершенно понятно, что это выход к Приднестровью с отсечением Украины от Черного моря и вообще от моря как такового. Выход на Правобережье, то есть Левобережье, полный контроль над этой географической территорией. И тогда мы можем уже диктовать любые условия той оставшейся части, которая, может, и будет существовать, но в каком варианте — уже неизвестно. И вариант третий — минималистский, тот, о котором ты сказал, что в результате того, что возникают проблемы на фронте, многие проблемы могут решаться достаточно тяжело.
И в какой-то момент командование и политическое руководство решит, что главная задача — освободить, условно говоря, Донбасс и сесть за стол переговоров, если будут предложены какие-то условия. Шурыгин: - Ну, в этом случае вопрос переговоров, он всегда будет. Любая война заканчивается переговорами или капитуляцией. Очевидно, что при третьем варианте капитуляция не видна, соответственно, будут какие-то переговоры. Соответственно, у нас на плечах повиснет куча посредников международных, которые будут нас уговаривать, гарантировать, обещать. Вопрос — дадим мы себя обмануть или нет?
Я скажу, что для меня самый реальный вариант — второй, который, я лично понимаю, он должен быть, к чему мы должны стремиться, даже если на это потребуется еще большое количество времени. Потому что при третьем варианте мы не получаем ровным счетом ничего. То есть, получив огромные проблемы и в экономике, и где угодно, мы получаем всего лишь то, что, в общем, теоретически изначально когда-то просто можно было брать совершенно на другом уровне. Первый вариант — самый худший вариант, который может вообще привидеться, это война на истощение. По крайней мере, сейчас я не вижу для этого никаких предпосылок. Поэтому я думаю, что ситуация наступающего года будет определяться, основные сражения, я думаю, будут зима — весна.
То есть будет, очевидно, понятно, куда эта война идет. Виттель: - То есть не будет такого, как некоторые аналитики говорят, что все это закончится к весне? Шурыгин: - Нет, к весне это не закончится точно. Я в этом не то что уверен, я просто это понимаю. Потому что те огромные ресурсы, резервы и все остальное, что нами накоплено, оно просто до весны не то что не будет истрачено, а просто задача по времени достаточно длинная. У нас от зимы осталось-то два месяца, и надо понимать, что мы еще не даже не начинали… И.
Виттель: - Как-то ты оптимистичен чересчур. Шурыгин: - Я просто беру январь-февраль. Март — это уже весна, а на Донбассе, как ты понимаешь, весна — это уже распутица и все, что с ней связано, по крайней мере, на конец марта. Поэтому я думаю, что где-то к июню будет окончательно ясно, куда идет СВО. То есть, если за это время никуда не сдвинется и будет находиться в таком состоянии… Ну, я не имею в виду взятие каких-то укрепрайонов, выход, может быть, даже куда-нибудь, условно говоря, на границы Донбасса, то понятно, что ситуация будет развиваться по достаточно такому пессимистичному сценарию. Но я, по крайней мере, льщу себя надеждой, что мы начнем показывать другой класс войны.
Учитывая, что мы показали класс войны в обороне, значит, надо теперь показывать класс войны в наступлении. Виттель: - Практически все западные СМИ и политики в один голос говорят, что украинский контрнаступ не удался. По идее, за этим должно было бы следовать то, что Запад приложит все усилия и, возможно, сам втянется во всю эту историю. Однако Владимир Владимирович говорит: война с НАТО — это бред, мы не будем, и, как я понимаю, там тоже уже никто не хочет никак в это ввязываться. Либо мы увидим, поляки, румыны, шведы условные подтянутся, и чужими руками это все будет делаться, но нас никто не оставит в покое. Мы можем сказать, что под конец года мы не увидели усиления этой тенденции, которая была, а скорее ослабление увидели?
Шурыгин: - Безусловно. Я думаю, что как раз максимальная угроза прямого участия НАТО, она была как раз осенью прошлого года. Виттель: - 2023-го? Шурыгин: - 2022-го. Когда фронт начал сыпаться, когда мы начали отступать. Опять же, на фоне того, что наш добровольный выход из-под Киева и из-под Харькова был принят как победа украинцев, наш уход с правого берега тоже был воспринят исключительно как их успех, то в этом случае сбор концессионеров по разделу русского медведя очень быстро сложился.
Тогда все бегали за Зеленским и совали ему деньги, как в известном фильме, вот в этот карман и вот в этот, потому что всем хотелось быть… И. Виттель: - …причастными к разделу России. Шурыгин: - Да. Соответственно, тогда это была угроза. За 2023 год все убедились, что это абсолютно такая инфернальная война, к которой ни одна армия в мире не готова от слова совсем. То есть в НАТО просто не существует армии, которая способна воевать в этих условиях.
Где-то близко по крайней мере, пытаются приблизиться поляки, но их слишком мало, у них слишком мало вооружения, и они совершенно неспособны в этом случае самостоятельно воевать. Плюс ко всему они отлично понимают, что любое участие уже НАТО непосредственно — это действительно для нас абсолютно законный повод умножить их на ноль с помощью «ядрёной» бомбы. Просто потому, что если мы брали на себя обязательство не применять ядерное оружие против стран, у которых его нет, и мы его всегда соблюдаем, и я своим коллегам, кто очень много говорил: давайте бахнем по Киеву ядрён-батоном, - всегда говорил: извините, давайте посмотрим на документы, которые определяют применение ядерного оружия. То как раз здесь песня 70-х годов «на руинах Варшавы ветер смерти трубит» становится совершенно логичной. Это все понимают. Я повторюсь, у НАТО нет такого количества оружия, которым бы они могли воевать.
Они неспособны собрать сейчас реально, по крайней мере, в ближайшие 6 месяцев будут огромные проблемы с поставкой Украине боеприпасов 155 мм. Повторюсь, это Украине, а еще если надо им самим стрелять, у них-то арсеналы тоже пустые, там 2-3 боекомплекта лежит и всё. Танки они не производят, артиллерию они не производят, то есть делают, но штучно. То есть они отлично понимают, что эта ситуация сейчас исключена. Поэтому их задача — заставить воевать… Знаешь, нынешнюю войну на Украине можно реально называть «война зомби». Почему зомби?
Потому что нет цели. Сейчас одна из данных проблем… Почему украинцы достаточно часто стали сдаваться? Почему даже «мамкин пирожок», как его называют, Буданов, начал говорить, что пополнение необученное и немотивированное абсолютно не имеет никакого смысла? Потому что действительно сложилась ситуация, при которой, как у Троцкого, нет цели. Они готовились полгода к победе, наступать, победить, выйти к Крыму, освободить территории. Виттель: - Нет, цель у них сейчас есть.
Шурыгин: - Им дали огромные ресурсы, и не получилось ничего. Теперь задача — воевать. Виттель: - Задача для них — выжить.
Россия воюет не числом, а умением. Конечно, США и их союзники не могут позволить себе признать вышесказанное.
Поэтому в мировом информационном пространстве развернута самая масштабная за последние десятилетия информационно-пропагандистская кампания по дискредитации РФ и военной операции, которую она проводит. СМИ глушат обывателя давно набившими оскомину пропагандистскими штампами времен «холодной войны», которые не имеют ничего общего с реальной информацией о ходе боевых действий. Западные специалисты по информационным операциям пытаются спровоцировать взаимное ожесточение сторон. Издевательства над российскими военнопленными, бессудные казни, кадры которых публикуются в интернете, «вбросы» на тему «зверств российских военных» имеют только одну цель — ожесточить солдат по обе стороны фронта. Одновременно мы видим попытки «раскачать» внутреннее российское информационное пространство.
Одним из главных направлений провокаций стали регулярные «вбросы» в отношении высшего военно-политического руководства России. Постоянно тиражируются слухи о министре обороны и начальнике Генштаба — то они «исчезли», то у них «проблемы со здоровьем», то их, «возможно, скоро отстранят» от исполнения служебных обязанностей. Особенно стараются информационные ресурсы так называемой «несистемной оппозиции». Нельзя не сказать и о том, что порой фактором напряженности становятся и заявления, которые делают некоторые вполне лояльные политики, общественные деятели, лидеры общественного мнения с репутацией патриотов. Не имея достаточных компетенций и полноты информации о реальном положении дел, они выступают с необоснованной критикой и такими же необоснованными инициативами.
В некоторых случаях это приводит к тому, что патриотично настроенная аудитория начинает требовать неприемлемых радикальных методов ведения военных действий. За последнее десятилетие ВС России прошли через серьезные качественные изменения. После нескольких попыток проведения военной реформы в 2012 году началась комплексная модернизация. Ее целью было формирование компактной профессиональной армии, оснащенной современными образцами вооружений. Эта работа велась планово и последовательно, открыто, под гласным парламентским и общественным контролем.
Были четко определены параметры будущих Вооруженных сил, включая их численность, организацию, долю современных вооружений и другие показатели.
Оценка ситуации и прогноз на зимнюю кампанию СВО — Владислав Шурыгин
Как осуществить демонтаж неонацистской бандеровской идеи? Будет ли реализована стратегия собирания русских земель? Отдельная сессия о происходящих актуальных интеграционных процессах новых российских регионов позволит сделать прогнозы о создании макрорегионального пространства Большой России. В форсайт-форуме примут участие более 200 представителей федеральных и региональных органов власти, экспертных и научных сообществ, масс-медиа, общественных объединений, студенческая молодежь.
Начнём с Франции. Французов спрашивали, за кого они намерены голосовать на выборах в Европарламент 9 июня. Результаты ошеломляют: у главы списка «Национального объединения» RN Жордана Барделля почти вдвое больше потенциальных избирателей, чем у его ближайшей соперницы, кандидата макронистского блока «Ренессанс» Валери Айе. Но следует отметить, что на этих выборах все-таки больше голосуют за партию, идеологию, чем за ее конкретного представителя.
Сейчас «Национальное объединение» становится все более «респектабельной» партией, прошлое скандального «Национального фронта» забывается.
С декабря 1991 года — редактор военного отдела еженедельника «Завтра». С 1991 по 2019 год более ста раз выезжал в качестве корреспондента в ряд «горячих точек». Воевал добровольцем в Сербии и Приднестровье. Был дважды ранен.
Нужно будет искать альтернативные варианты завершения противостояния. Если мы сохраним свои резервы, у нас появятся возможности для своего наступления, для изменения линии фронта. Но все эти события уходят за горизонт осени», - подчеркнул Шурыгин.