Фанфики драмиона, в которых Гермиона Грейнджер становится дочерью Воландеморта, предлагают читателям новые и удивительные перспективы на историю Гарри Поттера. Фандом: Гарри Поттер Название фанфика: О дивный новый мир Автор или переводчик: _MisaMisa_ Пэйринг и персонажи: Гермиона Грейнджер, Том Марволо Реддл, Том|Гермиона, Томиона, Том Марволо Реддл/Гермиона Грейнджер Рейтинг: G Категория: Джен. A love story between Hermione Granger and Tom Riddle. No books disregarded, except for a small thing in the third book--in my story, Hermione never gave back the Time-Turner.
«Время толерантности»
- Фанфики гермиона поттер
- Том реддл фанфики - фото сборник
- Фанфики драмиона, где Гермиона — дочь Воландеморта
- My personal Dramione list
- Фф реддл и поттер - фото сборник
- Глава 2. Письмо для Гермионы
Книги #гермиона грейнджер
Малфой НЕ секс бомба хогвартса и НЕ ослепительный красавец. Грейнджер и Малфой НЕ могут всю жизнь друг друга не навидеть а потом вдруг влюбиться и страдать из за этого. Нарцисса и Люциус НЕ могут согласится с выбором сына, он же опозорил семью, женился на грязнокровке! Хватит рассказывать про её "глаза цвета горького шоколада","её глаза были такими шоколадными что Драко сразу их съел" или "её глаза цвета топленого шоколада.
Его блестящий, похотливый взгляд скользнул по обнаженному телу все еще извивающейся девушки. Она была стройной и длинноногой, с практически белой гладкой кожей. Ее грудь была достаточно большой для такого худенького телосложения. Правильная округлая форма и темные бутоны маленьких сосков заставили сердце Малфоя забиться чаще. Плоский живот оканчивался пикантным черным треугольником, похожим на стрелку, которая указывала единственно верный путь… Он нагло разглядывал ее! Любовался ее обнаженным телом!
Лицо Гермионы горело от стыда, а на глазах невольно выступили слезы обиды. Он не имел никакого права обладать всем тем, что безжалостно рассматривал во всех подробностях! И, похоже, что ему нравилось то, что он видел! Гермиона успела заметить красноречивый бугорок на его брюках, доказывающий, что Малфой очень возбудился при виде ее прелестей. Ты ведь тоже ненавидишь меня! Малфой тем временем спешно освободился от брюк и навалился на нее всем телом. Гермиона невольно отметила его крепкую, атлетическую фигуру. Он был немного худощав, как и сама Гермиона, но, как оказалось, под его строгими черными костюмами скрывалась красивое тело. А его достоинство, уже полностью готовое к бою, было достаточно внушительных размеров.
Драко заметил ее быстрый взгляд, скользнувший по нему. А, Грейнджер? Скажи правду! Империус сделал свое дело, и Гермиона выпалила: - Да! И тут же густо покраснела! Малфой засмеялся, глядя на ее сконфуженное лицо. Я знаю, что у тебя было мало парней, но ведь тебе же хотелось секса? Скажи, ты часто ублажала саму себя?
Том Реддл томарри. Фанфики по ГП. Томарри фанфики. Том Марволо Реддл. Том Реддл симс 4. Салазар Слизерин и том Реддл. Салазар Реддл Блэк. Люциус Малфой и том Риддл. Том Реддл и Люциус Малфой. Люциус Малфой и том Реддл яой. Том Марволо Реддл и Драко Малфой. Том Риддл и Драко Малфой. Ньют саламандер и том Реддл. Сириус и Регулус Блэк. Регулус Блэк и Северус Снейп. Регулус Арктурус Блэк.
Медные глаза смеются, и жгучее вожделение бьет под дых. Том крепче сжимает палочку вспотевшей ладонью. Барышня из будущего слишком заигралась. В их шахматной партии он одержит победу. Игра во времени закончится для Гермионы ничем, а для него — всем. Ведь он поставит ее на колени. Он сцелует улыбку с ее лица.
Report Page
- Гарри Поттер и мир безумных фанфиков. Собрали лучшие из них
- Можете написать фанфик который соответствует вот этим правилам: 1.
- Фантики по вселенной "Гарри Поттер" (Томиона; Том Реддл/ОЖП) — 10 книг
- Гарри Поттер
- Report Page
- Гарри Поттер
Книги по тегу «Драмиона»
Фандом: Гарри Поттер Фанфик "Антиномия" от Medeia Пейринги: Томиона, Том Марволо Реддл/Гермиона Грейнджер Жанры: AU, Драма Объем произведения: Миди. Том Марволо Реддл и Гермиона Грейнджер. Гермиона Грейнджер и том Риддл. Новости фанфиков. Главная» Новости» Фанфик гермиона и том реддл. Грейнджер сконцентрировалась.
Что читать вместо «Проклятого дитя»: 9 лучших фанфиков
Магический мир вынужден подчиниться победителю. Но как показывает история, дети мстят за своих родителей. Как Волдеморту удержать власть над подрастающим поколением? Лучший способ - самому воспитать это поколение.
Это полностью вина Димитровой. И она заплатит за все самую дорогую цену.
Дальше я сам, — холодно проговорил Малфой. Понимаю твою боль, но и ты должен понять: я никуда не уйду. Ты предала меня, а я тебя. У нас нет будущего. Ты спасал меня столько раз, что не хватит пальцев обеих рук.
Моя жизнь теперь связана с твоей, — Грейнджер продолжала вытягивать проклятие. Правда в том, что… — Скажешь что хочешь, когда я закончу. Но у тебя всегда находилось что-то важнее, будто ты убегала от правды. Будто сама не хотела знать. И я пришел к определенному выводу.
Ты и так все знаешь, или хотя бы догадываешься. Самая умная ведьма своего поколения, — Драко уже не владел собой. Из его рта полилась какая-то черная жижа. Он умирал. Раз уж ты знаешь всю правду обо мне, то теперь твоя очередь.
Дай мне закончить дело, а после можешь прогнать меня. Последнее, что он мог сделать, используя остатки разума. Проклятие накрыло его с головой. Грейнджер сконцентрировалась. Больше никаких барьеров.
Никаких стен.
Тебе напомнить?! Гермиона едва не выругалась.
Разумеется, профессор-то с папой одному Лорду ноги лижут, почти родня! Глаза девушки изумленно распахнулись. Так просто?
Она оглянулась по сторонам, словно желая убедиться, что происходящее ей не снится. Stupefy Рона не смог отключить Гойла — слишком крепкая у того была черепушка, и теперь ее друг тянул время с помощью малоэффективных связывающих чар, целясь очередным Stupefy в Теда Нота, чей инфернал никак не желал оставлять в покое безмолвного Гарри. Это бред.
У нее, должно быть, просто жар — сентябрь в этом году холодный и еще эти непрерывные дожди... Так и есть — она лежит в больничном крыле, а тумбочка у ее кровати уставлена коробками со сладостями, которые притащили ее друзья. Они, конечно, явились, не смотря на запрет медико-ведьмы, укрывшись мантией-невидимкой.
Да, все так. Не может же быть реальностью мир, в котором учитель дает Малфою разрешение сделать с ней все, что тому заблагорассудится? Это в смысле сперва сделать из нее инфернала, а потом Obsequium moritas???
Она не успела даже поднять палочку для простых щитовых чар, как Драко с готовностью выкрикнул: - Imperio! Гладко так выкрикнул, без запинки, видно, что не в первый раз. Интерес, однако, был чисто гипотетическим.
Ощущается ли чужая воля как инородное вмешательство? Больно ли идти против своих убеждений под властью другого волшебника? Или радостно выполнять приказ повелителя, словно великую милость.
Ни одно из ее предположений не подтвердилось. Чужой воли не было. Было осознание необходимости.
Ей совершенно необходимо бросить палочку на пол. Совершенно необходимо встать на колени у стола и удариться о него головой. Раз, другой.
Это правильно. Это нужно. Что там далеко, фоном кричит Гарри, что за багровые капли медленно стекают по виску и, зависнув подбородке, срываются вниз от них щекотно и пахнет железом — это все не имеет значения.
Всё врут — о подчинении, о господине. Нет у нее господина, она сама так хочет! Хочет взобраться на стол — поверхность его чуть выщерблена от акробатических этюдов, что исполняли на нем сегодня студенты и инферналы, руки в трещинах после ночной стирки натыкаются на узкие, выступающие щепки… Ничего, боль пройдет, как только она поднимется на ноги и крикнет: - Я поганая грязнокровка!
И все пропадает, стирается за ощущением исполнения желания, сильным, как поток. Подхватывает ее, несет… Как они не понимают — она сама этого хотела! А потом распахивается дверь, пропуская внутрь профессора Снейпа.
Он с непривычки таращится в полумрак, крутит по сторонам своей патлатой головой, словно прикидывая, с чего начать, бросает лаконичное «Moritas more», от которого инферналы падают на пол, словно комья тряпья. И она точно знает, что нужно сделать. Нужно спрыгнуть со стола, пересечь зал широкими стремительными шагами, остановиться перед онемевшим директором, который хмурит брови, глядя на нее сверху вниз, и поцеловать его… Всё правильно, всё так и должно быть.
Сколько длился поцелуй Гермиона не помнила — может всего мгновение, но почему-то казалось очень важным понять, какими именно травами отдает вкус его губ. Была там горчащая пижма и тонкая мятная нотка… А потом травы исчезли, и после резкого «Finite incantatem» вернулись звуки, дневной свет хлынул в глаза когда успели убрать завесу с окон? Или другой вопрос — когда она успела закрыть глаза?
Словно вынырнув из сна, Гермиона глотнула воздуха и изумленно огляделась, сердце ее как по команде заметалось в горле, запульсировала внезапно утроившаяся боль. Хор слизеринцев дружно заржал в ответ на феерическую шутку. Спасибо хоть остальные молчали.
Об этом позаботятся те, кто не справился с инферналом, - он обвел взглядом молчаливых учеников. Гермиона молча кивнула и шагнула к двери. Это простое действие вызвало такое мучительное головокружение, что если бы не Рон, она повалилась бы на пол вслед за инферналами.
Больше всего на свете Гермионе хотелось выбежать прочь и бежать пока в легких не закончится воздух, но сил хватило только на то, чтобы повиснуть на локте Рона и позволить выволочь себя из Большего Зала. За спиной слышались приглушенные шепотки: - У нее вся голова в крови, видел? Вслед за ним прошмыгнул Рон и придержал дверь для кого-то в мантии-невидимке.
Подпольщики недоделанные... Живоглот вспрыгнул на живот хозяйке, утробно урча, и даже чуть захрюкал от удовольствия, когда она запустила пальцы в его густую шерсть. Невидимый Гарри плюхнулся на соседнюю кровать и заелозил, освобождая место для Рона, который задержался, чтобы водрузить на тумбочку коробку шоколадных лягушек.
Открыть ему что ли глаза на то, что она их не любит? Ага, вспомнили про конспирацию! Шепот, доносящийся из воздуха, конечно, гораздо менее подозрителен, чем нормальная речь.
Гермиона только кивнула, не поворачивая головы. Кажется, ее друзья опасались истерики, поэтому заметив ее неохоту разговаривать, воспрянули духом и затараторили наперебой, борясь с собственным смущением при обсуждении такой щекотливой темы: - Да ты не переживай, Гермиона, все уже и забыли! Мерлин, что может быть страшнее топорной дипломатии!
Предполагается, что теперь при упоминании директора она будет краснеть от стыда и биться в конвульсиях?.. Может, конечно, и будет, но не стОит акцентировать на этом внимание. Вряд ли старый козел будет это припоминать — он и так ведет себя хуже некуда!
Когда за ее друзьями закрылась дверь, и чуть громче, как всегда бывает в молчании, затикали часы на стене, Гермиона еще долго лежала, глядя в потолок и ероша зажившими пальцами теплую кошачью гриву — усталая и опустошенная... А тот вкус почему-то так и не исчез с губ, и проваливаясь в сон, и выныривая из него она все пыталась где-то на самой границе сознания соединить мяту и пижму… И сумела это сделать лишь когда мадам Помфри поднесла к ее губам очередной прохладный пузырек и прошептала грустно: - Выпей, детка, еще обезболивающего… Глава 5 Гермиона шла на отработку по Тёмным Искусствам, не испытывая по отношению к Кэрроу ничего, кроме злости. Даже страха не испытывала, хотя, наверное, стоило бы.
Но она так чудовищно устала, что была неспособна на сложные чувства. Её не задевало даже бурное обсуждение утреннего урока Тёмных Искусств, которое слышалось из каждого угла школы. Перепуганная профессор МакГонагалл сразу после выхода Гермионы от мадам Помфри завела девушку к себе в кабинет и долго отпаивала лучшую ученицу земляничным чаем с вездесущими шоколадными лягушками, с видимой тревогой поглядывая на поразительно спокойную мисс Грэйнджер.
Потом декан посоветовала девушке пойти прилечь и пообещала, что обсудит с Кэрроу его педагогические методы. Гермиона постаралась её отговорить — толку то? Разумеется, даже МакГонагалл не могла отменить очередную отработку, которую прописная отличница схлопотала на первом же уроке Тёмных Искусств.
В спальню Гермиона не пошла — времени не было. Назавтра нужно было сдавать эссе по Зельям, и девушка постаралась хоть вкратце набросать его перед походом к Кэрроу. На ужин не пошла, Гарри с Роном принесли ей поесть в общую гостиную.
Слизнорт не был зверем, но для Гермионы стало делом принципа — новые порядки её не сломают и не заставят бросить учёбу, раз уж она тут. Рон и Гарри переглядывались с привычным удивлением. Оба вызвались проводить её до класса, когда подошло время отправляться к Кэрроу, но на лестнице Гермиона изъявила желание дальше идти одна — как бы злопамятному мерзавцу не пришло в голову помучить заодно и мальчишек, за сочувствие к жертве.
Ребята обещали не ложиться, пока её не дождутся. Гермиона мрачно пошутила, чтоб приготовили бинт. На этаже было почти пусто, уроки закончились.
Только трое девчушек лет по двенадцать прятались в оконной нише неподалёку от кабинета Тёмных Искусств. Наверное, тоже ждали кого-нибудь. Гермиона уже протянула руку, чтобы отворить дверь со смутным предчувствием нехорошего, но тут дверь распахнулась сама, и, натолкнувшись на неё, в коридор выскочила ученица Равенкло.
Гермиона смутно узнала её — это была второкурсница Мэри-Джейн Бисоп, маглорождённая, её приятельница по несчастьям - по двум последним дежурствам в прачечной Хогвартса. Узнавание было смутным только потому, что девочка зажимала лицо руками, словно была очень расстроена, только Гермионе показалось, что сквозь пальцы у неё сочились не слёзы, а кровь. Гермиона оторопела и на секунду потеряла дар речи, потом повернулась, чтобы бежать за Мэри-Джейн, которую уже подхватили выскочившие из ниши подружки.
Но тут на пороге классной комнаты возник профессор Кэрроу и железной хваткой взял девушку за плечо. Гермиона попыталась что-то возражать, она всё ещё не сводила взгляд с девочек, торопливо уводивших свою товарку к лестнице. Девочки плакали, очень испуганно и очень тихо, стараясь поскорее покинуть страшное место.
Гермиону буквально втолкнули в класс. Девушка окинула взглядом пустую классную комнату и присела за ближайшую парту, положив рядом школьную сумку. В сумке было незаконченное эссе.
Если бы дали какую-нибудь длинную, но не очень напряжённую работу, можно было попытаться параллельно доделать уроки. Но, судя по всему, об этой идее стоило забыть. Никакого поля деятельности в классе вообще не было.
Зато у окна спиной ко входу стоял мужчина в серой помятой мантии. Когда он обернулся на стук затворившейся двери, по спине у Гермионы прошёл холод. Это был Фенрир Сивый, сумасшедший оборотень Вольдеморта.
Девушка поняла, что попала в очень серьёзную неприятность и на всякий случай осторожно поднялась из-за парты. Только теперь заметила у себя на джемпере несколько бурых пятен. Мэри-Джейн точно была в крови.
Глаза Гермионы быстро перебегали от лица преподавателя Тёмных Искусств к опасной ухмылке оборотня. Оценят действие? Нет, кажется Кэрроу её запер.
Кэрроу оказался обезоруженным, но зато оборотень мгновенно вскинулся и одним быстрым нечеловеческим прыжком перескочил от окна к двери. Гермионы возле двери уже не было. Ощущая себя как в ночном кошмаре, она, перескакивая через парты, переметнулась к дальней стене.
Оборотни видят в темноте, а она нет. Ничего, если даже укусит… ну укусит, сейчас же не полнолуние. Что-то копошилось среди парт, но где?
Помещение было слишком большим, чтоб она могла целиком его осветить. Определённо, оборотень и чёрный колдун видели её куда лучше. Может, прыгнуть из окна?
Высоко вообще-то. Нет, надо пробиваться к двери. Хотя в классе двое Пожирателей, вряд ли она успеет добежать… - Alohomora!
Гермиона очень надеялась, что попала. Одновременно погасив палочку, она спрыгнула на пол и понеслась наискосок к выходу, по памяти огибая столы. Странно — пробежала больше половины пути, пока школьная мантия не зацепилась за какой-то стул.
Стул опрокинулся, Гермиона резко снизила скорость, что её и спасло. Нежно-зелёная Avada Kedavra скользнула прямо перед её лицом в жадном стремлении найти жертву и недовольно разлетелась о стену. Голос принадлежал Сивому.
Ну, всё. Гермиона осела на пол, больно ударившись коленом о поваленный стул. Тонкие путы оплели её крепче некуда.
Если не убьют сразу, то что дальше? Напоят каким-то зельем, потащат к Тёмному Лорду? Будут спрашивать о Гарри или просто мучить?
Гермиона заплакала бы, если б не была в таком ужасе. Пока она могла только лежать и ошалело хлопать глазами. Надо на всякий случай применить окклюменцию.
Кто их знает, этих Пожирателей! В предвкушении тяжёлого выпускного года она все каникулы пыталась связать обрывочные рассказы Поттера со специальной литературой и хоть чему-нибудь научиться в этом плане. Сейчас будет возможность проверить знания.
Спокойно, Гермиона, не волнуйся, всё уже случилось. Сейчас для тебя же лучше сосредоточиться и продолжать защищаться теми малыми способами, которые при тебе остались… Вспыхнули свечи, опять стали видны настенные картины с изображениями всевозможных мук, насылаемых чёрной магией. Разозлённые, разгорячённые волшебники приблизились к девушке.
Тебе поручили проверить зелье, вот и проверяй скорей. Амикус кивнул, взял с преподавательского стола флакончик из тёмного стекла. Обычный школьный флакон — в таких хранились все экстракты в лаборатории зельеварения.
Широкие ладони оборотня легли на голову Гермионы, резко запрокинули её назад. Вырваться было невозможно, но зубы Гермиона сжала, как могла. Что ещё за зелье?
А если оно заставит её говорить правду или открыть свои мысли? Амикус откупорил плотно притёртую пробку флакона, густая солоноватая жидкость потекла сквозь зубы. Гермиона попыталась хоть разобрать надпись на флаконе — две какие-то закорючки, почерк абсолютно неразборчивый, непонятно, что за зелье.
Если опять перейдёт на лицо, она говорить не сможет. Лорду этого не надо, - и Кэрроу аккуратно, очень аккуратно закрыл крохотный флакон. Гермиона лежала, ощущая во всём теле дикое биение пульса.
Волшебная палочка была прямо под ней, если немного откатиться, можно будет подцепить рукой. Но не сейчас, когда они хоть чуть-чуть отвлекутся. А отвлекаться Пожиратели пока не собирались — наоборот напряжённо, не отводя глаз смотрели на неё, ожидали когда подействует зелье.
Сивый тяжело и смрадно дышал, нехорошо облизываясь. У Кэрроу от волнения даже пот проступил на лбу, он торопливо отёр лицо, но всё равно не оторвал взгляда от ученицы — ждал эффекта. Гермиона тоже ждала.
Эффект не замедлил наступить, и Гермиона закричала. Видимо, на этом заканчивалась его часть поручения. Сивый кивнул.
Круциатус мне больше нравился, - заметил он, глянув на Гермиону. Вряд ли. Он не меняет решений.
Видимо, вопрос эксперимента очень его беспокоил. Всё это время Гермиона продолжала кричать, лёжа на полу. Под конец больше от страха, чем от боли.
Острые сантиметровые шипы, прорвавшиеся из-под кожи, выросли вдруг так часто, что кожи почти не осталось. Сначала на ладонях, потом на предплечьях, но дальше дело, к счастью, не пошло. Пытка остановилась и боль сильнее не делалась.
Но и того хватало. Что это за мерзость?! И как это от неё нет противоядия?!
Как нет?! И что дальше?! Кэрроу уже потерял к ней интерес, пошёл к двери.
Палочка совсем рядом, но шипами её не взять — угробишь палочку. Может, зубами? Уже на выходе профессор Кэрроу, словно вспомнив о чём-то, молча обернулся и лениво махнул рукой, разрезая магические путы на Гермионе.
Потом дверь за ним захлопнулась, и Гермиона осталась одна. Глава 6 Ужасно. Ужасная ночь, такая же как все на этой неделе.
Эта школа сведёт его в преждевременную могилу. Предатель Дамблдор. Втянул его в глупую опасную авантюру, принудил день за днём терпеть бок о бок с собой мерзких и диких Пожирателей, чуть ли не отдал на растерзание Тёмному Лорду.
Заставил близко, опасно близко общаться с Избранным Мальчиком, учить его, беседовать с ним. Теперь это может так некстати всплыть, так дорого стоить. Правда, мальчик теперь исчез.
Всё исчезло. Если прежде можно было мирно заниматься в своей старой доброй лаборатории любимыми зельями, сидеть у директора за чаем с другими деканами, спокойно обучать студентов тончайшей эфимернейшей науке — нет, не науке — искусству зельеварения, то что теперь? Только ужас, этот вечный безрадостный ужас.
Пожиратели днём, дементоры по ночам. Ученики совершенно не хотят заниматься, большинство вовсе не ходят в школу. Даже родные слизеринцы совсем растеряли остроту ума, и утонченность, и стремление был лучшими.
Они сделались какими-то неуправляемыми, озлобленными, в любую минуту готовы сорваться, совершить самую отчаянную и неудобоваримую гнусность. И в такое мрачное время он должен нести ответственность за всех этих потерянных, одичавших детей, чьи родители то сидят в тюрьме, то прислуживают Тёмному Лорду. Преподаватели прячутся по кабинетам и не разговаривают друг с другом, никто не доверяет никому, и особенно ему, потому что чужой, потому что слизеринец, потому что близко, очень близко знаком с Тем Самым.
Но разве он виноват? Это Дамблдор, старый лис, хитрейший из лисов устроил ему такую жизнь, а сам взял и умер. И оставил в совершенной растерянности под сгущающимися тучами, под Тёмной Меткой, которая давит постоянным прессом на душу всякого тонко чувствующего волшебника.
Стук в дверь… Непереносимо. И ночью не дают поспать. Всё этот замок, мрачный, постепенно умирающий замок, который сам не дремлет в медленной агонии, и не даёт отдыхать другим.
Да, сейчас… Поправить ночной колпак, а то ничего не видно. Где же палочка — не сообразишь сразу… Ах, вот она… Lumos! Отворить дверь, факельный свет из коридора.
Ну что, ну почему ночью? Нет-нет, я всё равно не спал. Какой смысл засыпать?
Впрочем, всё равно. Простите, что побеспокоил, профессор… Иди, иди, идите все… Да, я великий волшебник, я знаю это. Всегда эти скверные мальчишки… Они тут повсюду.
Весь замок набит отпетыми из отпетых. Никакого покоя. Лечь или не ложиться?
Хотя всё равно не удастся заснуть, пока не прекратится возня за стенкой. Салазар, дай мне силы! Спать, спать… Стук в дверь.
Колпак, палочка, Lumos… Что?.. О нет, не та дверь. О, только не стучи снова!
Я слышу, слышу. Как болит голова… Сколько же сейчас времени? Отпереть дверь в лабораторию.
Глаза упырей… так, сейчас… - Но у Вас же были… - слабое возражение. Мерлин, ну зачем они могут понадобиться среди ночи! Не представляю, не знаю, не хочу думать.
Нельзя не дать. Может, сказать, что не нашёл? А смысл?
Обречённо: - Подождите, я зажгу свет… - нет, наверняка уже за полночь. Завтра так рано вставать… Уже сегодня. Почему они все не спят в этой сумасшедшей школе?
Поэтому все такие нервные днём… - Нет, свет зажигать не надо. Lumos… Вот всё так — всё неудобно, неуютно, всё раздражает. Почему так, почему без света, при тусклой палочке… Искать среди ночи… какие-то глаза… Салазар!
Ну вот, запутался в ночной рубашке, распутался, ударился ногой о котёл. Сами Вы, профессор, осторожней. Не все видят в темноте лучше, чем днём.
Интересно, что это за зелье, чтобы вообще не спать? Здесь их нет. А там тем более — что Вы!
Сейчас найдём, куда такая спешка? Ну посветите вон туда, за котёл — я не дотягиваюсь. Какая радость!
Тоже немного не дозрели… - Сойдут. Всё, наконец? Ну конечно, я всё равно не спал, в любое время.
Всё — спать, спать, спать. Лабораторию — запираем. Наружную дверь проверим ещё раз — если ночью забредёт дементор — хорошего мало.
Почему из его лучших учеников вырастают такие отъявленные мерзавцы? Домовики обленились и еле топят камины. Наверняка, совсем не чистят трубы… Надо будет сказать… Не хватало ещё заболеть тут… Стук в дверь.
Альбус Северус Поттер Слизерин. Скорпиус Малфой и Альбус Поттер. Альбус Северус Поттер и Скорпиус.
Альбус-Северус Поттер и Скорпиус Малфой. Поттер и том Реддл любовь. Джинни и том Реддл 18.
Том Реддл и ОЖП. Том Реддл и Беллатриса Лестрейндж. Беллатриса Лестрейндж и Северус.
Том Реддл и Джинни. Джинни и том Реддл арт. Гермиона Грейнджер и том Риддл.
Том Риддл и Гермиона Грейнджер арт. Волдеморт яой. Томарри NC 17 арт.
Томарри фанфики.
Фф реддл и поттер - фото сборник
Том Реддл убил своего отца и его родителей и изменил своё имя, перейдя по анаграмме от имени «Том Марволо Реддл» к «Лорд Волан-де-Морт». Гермиона Грейнджер возвращается в Хогвартс, цепляясь за любую возможность восстановить потерянное душевное равновесие, но события нового учебного года выбивают подробнее. Но Гермиона больше не была гриффиндоркой, что наглядно доказал ей меч Годрика, а значит, могла позволить себе на некоторое время сотрудничество с Томом Реддлом. Он и не подозревал, что у Гермионы на самом деле был поворот времени, и она планировала вернуться в прошлое, чтобы попытаться убедиться, что Том Риддл не превратился в лорда Волан-де-Морта. Гермиона Грейнджер, Том Риддл, Антонин Долохов, Корбан Яксли, Драко Малфой. тэги: гарри поттер, гермиона грейнджер, драко малфой, перерождение, рон уизли, северус снейп.
My personal Dramione list
Фандом: Гарри Поттер Название фанфика: О дивный новый мир Автор или переводчик: _MisaMisa_ Пэйринг и персонажи: Гермиона Грейнджер, Том Марволо Реддл, Том|Гермиона, Томиона, Том Марволо Реддл/Гермиона Грейнджер Рейтинг: G Категория: Джен. Фандом: Гарри Поттер Фанфик "Антиномия" от Medeia Пейринги: Томиона, Том Марволо Реддл/Гермиона Грейнджер Жанры: AU, Драма Объем произведения: Миди. Грейнджер собиралась спросить что-то еще, но Волдеморт увлек ее в поцелуй, не дав полноценно проанализировать произошедшее. в фанфиках говорится что Гермиона девственница, то почему во время секса она творит такое что и бывалым порноактерам не снилось.
Переводы с тэгом 'драко малфой'
Проиграл в собственной игре, запутавшись в сорняках разросшихся чувств. Вот к чему привело отклонение от плана. Вот к чему привела глупая надежда, которой он позволил впиться в остатки души острыми зубами. Теперь они квиты. Кровь за кровь. И все, что Драко делал ради спасения близких, полетело в бездну. Лишилось полного смысла. Но в одном Делоурс была однозначно права. Это полностью вина Димитровой.
И она заплатит за все самую дорогую цену. Дальше я сам, — холодно проговорил Малфой. Понимаю твою боль, но и ты должен понять: я никуда не уйду. Ты предала меня, а я тебя. У нас нет будущего. Ты спасал меня столько раз, что не хватит пальцев обеих рук. Моя жизнь теперь связана с твоей, — Грейнджер продолжала вытягивать проклятие. Правда в том, что… — Скажешь что хочешь, когда я закончу.
Но у тебя всегда находилось что-то важнее, будто ты убегала от правды. Будто сама не хотела знать. И я пришел к определенному выводу. Ты и так все знаешь, или хотя бы догадываешься. Самая умная ведьма своего поколения, — Драко уже не владел собой. Из его рта полилась какая-то черная жижа.
Кроссовер, в котором спустя века после Битвы за Хогвартс Гарри становится настоящей легендой: бессмертный волшебник путешествует по миру, пока однажды не решает отправиться в параллельную вселенную «Мстителей». Там последний волшебник вынужден сражаться с восставшим древним врагом ради спасения мира. В рассказе величайшему светлому волшебнику Альбусу Дамблдору не удалось спасти свободную Магическую Британию от гибели. Долгая и кровавая третья магическая война, в которой Гарри Поттер сражался на стороне Темного Лорда, забрала жизни большинства соратников Дамблдора. Темный Лорд и Гарри Поттер захватили власть и устроили настоящий геноцид грязнокровок. Британия утонула в крови, и Дамблдор решился провести древний магический ритуал, который позволил бы ему спасти мир. С момента победы на Темным Лордом прошло 20 лет. Шрам не болел, и, как было написано в «Дарах смерти», все действительно было хорошо. Но все изменилось, когда из Азкабана вырвались оборотни-мутанты, созданные еще при жизни Волан-де-Морта. Беглецы мстят Гарри Поттеру и его семье за долгие годы заточения.
Любовь может быть не только лекарством от одиночества, но и потенциальной опасностью, как в случае Гермионы и Тома Реддла.
Хватит рассказывать про её "глаза цвета горького шоколада","её глаза были такими шоколадными что Драко сразу их съел" или "её глаза цвета топленого шоколада. Не надо превращать хогвартс в притон для шлюх, раньше это было интересно но этих фанфиков стало бесчистленное количество! И не надо превращать выручай комнату в комнату боли, где Малфой творит с бедной Гермионой что угодно. Если в фанфиках говорится что Гермиона девственница, то почему во время секса она творит такое что и бывалым порноактерам не снилось.
Можете написать фанфик который соответствует вот этим правилам: 1.
Всего можно было ждать. О Лорде — а что о нём скажешь нового? О Гарри — ему наверняка хорошо — Орден его прячет и охраняет, в школу ходить не надо, придумывать ничего не надо — сиди и жди момента. Рон попробовал заикнуться о том, что он недавно связывался с Поттером по секретным путям, и что у Гарри свои важные дела, но всё это прозвучало очень абстрактно. Ясно, что Поттер этого боится, и тут его винить нельзя. Просто так, без Гарри, - заметила Ханна и прибавила совсем тихо.
Невилл заерзал и попытался что-то вставить, но его перебил Дин: - Действительно, Поттер ведь Избранный, так какой ему смысл прятаться? Чего ждать? Пока Сами-Знаете-Кто накопит побольше силы? Нас тут пытают, а снаружи никаких вестей. Долго нам ещё ждать момента?
Может уж без момента лучше… - Что — лучше? Или, может быть, уничтожить Тёмного Лорда? Раз сказано ждать, значит надо ждать. Дамблдор всё объяснил Гарри, сказал ему, когда и что делать… - Дамблдора Снейп убил. А мы у него теперь в подчинении!
Думаете, только вам сейчас трудно? Делать, что ли, нечего больше — перемывать кости Поттеру, пока он не слышит? Давайте лучше Снейпа свергнем, на самом деле! Вот это будет реальная помощь! Даже Гермиона поразилась тому, как тонко Рон оценил ситуацию.
Идея расправиться с профессором Снейпом немедленно отвлекла всех от мыслей о Гарри и сплотила коллектив. Расходились все вполне довольные и воодушевлённые. До встречи на следующей недели. И ещё минут десять по коридорам Хогвартса разносилось приглушённое: — Круциатусом в него… - Нет, Империусом… - Империус не возьмёт… - Бомбу-вонючку подложить… - Да где ж её теперь добудешь?.. Это можно, да?
Я ему однажды мантию облила… Веселящим зельем… Думала, убьёт… Два часа хохотать заставил… - А как он нам тренироваться не давал перед финальным матчем?.. Невесело было только Невиллу. Рон и Гермиона старались как могли его подбодрить и разговорить, но Невилл не вёлся даже на неиссякаемую, особенно любимую им тему отмщения Снейпу. Мы-то знаем, что ты не такой. Жаль, что нельзя им всё рассказать.
Гарри хотел ответить, что он тоже в отчаянии, но вместо этого только кивнул. Зачем лишний раз огорчать друзей? Дело дрянь. Крестража нет. Ни одного.
И последний оказался ложным. Он не трус и не предатель — он неудачник, Дамблдор его бросил, и он не знает как бороться с Лордом. Наверняка всё это не новости для Рона и Гермионы. Но это ещё не всё… Гарри вдруг почувствовал, как внутри у него всё похолодело, и ноги приросли к полу. Видно, он так резко остановился и так стремительно побледнел, что этого нельзя было не заметить.
Гермиона и Рон непонимающе на него уставились. Глава 3 Гарри едва не разорвал себе рот. Карабкаясь с ведром воды на Астрономическую Башню, он так исступленно зевал, что мог заразить этой напастью кого угодно, но вот беда — в полночь на башне никого нельзя было встретить. Даже полтергейст Пивз уже устроился на ночь в каком-то более подходящем месте. Ничего не поделаешь — раньше заняться отработкой Гарри не мог, у пятикурсников — Хаффлпафцев только что закончился урок Астрологии а когда ещё изучать движения звёзд, как не глубокой ночью?
Вот только Хаффлпафцы уже пошли спать, и назавтра у них занятия начинались с обеда. А Гарри предстояло ещё мыть всю башню и с утра пораньше тащиться на Тёмные Искусства. Он ненавидел Снейпа. Он всегда его ненавидел, но обычно это было ровное привычное чувство, постоянно подпитываемое внутренними душевными источниками — тварь, выдавшая его родителей Волдеморту, мерзавец, издевавшийся над ним с первого курса, завистливый трус, погубивший крёстного, предатель, убивший Непростительным заклятьем Альбуса Дамблдора. Сейчас ненависть Гарри переживала волновой всплеск и просто душила, подбираясь к самому горлу.
Причём ненавидел он не только Снейпа, но и себя. Сейчас, когда он знал о новом директоре Хогвартса столько, что хотелось бы знать поменьше, когда мир мог в любую минуту полететь в тартарары, и он приехал в школу только, чтоб отыскать проклятые крестражи — во имя Мерлина, почему он продолжает подчиняться Снейпу? Ему что, нечем больше заняться, кроме как мыть башню? Лучше было потратить это время на чтение каких-нибудь статей о крестражах. Гермиона, вроде, нашла что-то в библиотеке, она библиотеку и раньше жаловала, а теперь вроде как пряталась там от Хогвартских новшеств.
Там её, по крайней мере, не заставляли уступать дорогу слизеринцам и садиться подальше от чистокровных. Конечно, Гермиона итак расскажет завтра, если отыщет что-то интересное, но мыть бесконечную винтовую лестницу всё равно не хотелось. В общем, наказание было не самое ужасное и унизительное, но во-первых, его назначил Снейп, а во-вторых у Гарри были связаны с Башней самые тяжёлые воспоминания. С горькой усмешкой Поттер подумал, что новый директор школы несказанно обрадовался бы, узнав, что заставил Мальчика-Который-Выжил заниматься ночной уборкой именно там, где на его глазах убил предыдущего директора. Нет, наказание получилось куда более тяжёлым, чем могло показаться.
Но, разумеется, это не значило, что стоило от него отлынивать. Невилл Лонгботтом совершенно не собирался привлекать внимание к своей персоне и напоминать о причине наказания. Уж лучше вымыть чёртову лестницу. Гарри наконец дотащился до самого верха. Можно было толкнуть дверь и выйти под дождливое небо, на открытую площадку башни, где… Где и произошло непоправимое.
Но Гарри не стал этого делать. Итак настроение было поганое. Стараясь не терять времени и думать только про крестражи, он обмакнул в воду большой кусок пёстрой ветоши, добытый у домовиков, и принялся протирать ступеньки. Одна ступенька, две ступеньки, три ступеньки. Чтоб он провалился, этот Снейп!
И что его понесло в кабинет? Ещё пол минуты… пятнадцать секунд, и меч был бы у них! Хотя рубить им всё равно нечего — ни одного подходящего крестража. Четыре ступеньки, пять ступенек… Помощи просить было нельзя, использовать магию тоже — тут Гарри и не пытался мухлевать, система наказаний хорошо контролировалась в школе волшебства. Шесть ступенек, семь ступенек… Ну точно, он провозится до утра… Сбегать подтащить ведро.
Вообще-то, у Дурслей ему и не такое приходилось делать. Помыть лестницу, пусть даже о-очень длинную — да не вопрос! Восемь, девять ступенек… До чего же спать хочется! Длинный учебный день, собрание Отряда Дамблдора, вся эта катавасия с Хагридом и его Жутиком, уроки назавтра, приготовленные через пень колоду хорошо, что Невиллу никто ничего особенного за это не скажет. Пойти бы и лечь сейчас.
Десять, одиннадцать… Бедная Гермиона! Тоже, небось, не спит! Интересно, Кэрроу регулярно будут посылать её на стирку или ещё какое-нибудь дополнительное занятие? Что тогда делать? Может, ей правда не стоило приезжать в школу?
Двенадцать, тринадцать… Где ж, всё-таки, жаба Невилла? Гарри вздохнул, но вынужден был себе признаться, что воду в ведре пора заменить. Несколько сотен ступеней вниз — он сбился со счёта, сколько. Постараться не встретить в коридоре Дементоров, патрулирующих по ночам этажи Хогвартса. Столько же ступеней вверх, но уже с ведром.
Гарри тяжело вздохнул, озирая плоды своих трудов. Плоды были скромные. Пока он преодолел только одну астрономическую спираль — главные подвиги ждали волшебника впереди. Но, уже взявшись с кряхтением за тряпку и собираясь окунуть её в свежее ведро, Гарри оторопело замер. На дне ведра сидела жаба.
И что-то в её глазах подсказывало Поттеру, что это была Та-Самая-Жаба. От неожиданности Гарри так стремительно рванулся с нижней ступеньки, на которой стоял, на верхнюю, где пристроил ведро, что соскользнул с мокрого обтёсанного временем края и до следующего поворота спирали скатился вместе с громыхающим ведром. Вышло не очень больно, но обидно. Во-первых, Гарри весь промок, во-вторых, теперь надо было заново наливать ведро, в третьих, жаба опять безнадёжно исчезла. Гарри, подозревая жабу в приверженности к неведомой чёрной магии, пять раз обшарил всё вокруг.
Жабы не было. Нечего делать - отжав мантию, Гарри смиренно потащился снова за водой. Ступеньки, ступеньки вниз. Ступеньки-ведро, ступеньки-ведро вверх. Снейп — урод.
Одно радует, с каждым заходом маршрут будет сокращаться. Гарри, стиснув зубы, продолжал отбывать повинность. По этой самой лестнице он и бежал тогда, так быстро, как никогда не бегал. Следом за Пожирателями, громившими Хогвартс. Отбрасывая заклятьями врагов и перепрыгивая через их тела, едва не попав под смертоносные зубы оборотня, едва не потеряв Джинни — гнусный убийца Амикус, который завтра придёт к ним на урок под видом профессора Кэрроу, уже насылал на шестнадцатилетнюю девочку Круциатус.
Весь коридор под лестницей был забит дерущимися волшебниками и пропитан боевыми заклинаниями — не протолкнёшься. А теперь здесь просто уши закладывало от тишины. Теперь Гарри был тут один — ни Джинни, ни Ордена Феникса. И Дамблдора никогда не будет. Им казалось, что они выиграли ту битву, а на деле проиграли.
Хогрвартс захватили изнутри. Гарри присел на ступеньки где-то по середине лестницы. Было уже далеко за полночь, и факелы на стенах перебрасывали друг другу трепещущий неверный свет, пламя дрожало на невидимом сквозняке. Тени плясали по стенам и, казалось, повторяли жуткие картины, проносившиеся в памяти юноши. Впрочем, замок был волшебный — может стены и правда помнили последнюю битву за Хогвартс.
Нет, ещё не последнюю! Они… они ещё сразятся, ещё возьмут своё! Вернут Хогвартс, и он снова станет таким, как при Дамблдоре, и даже ещё лучше! Гарри принялся с остервенением домывать лестницу, он уже так устал, что на время пересилил усталость, и даже удивился, когда вдруг оказалось, что оттираемая им ступенька последняя. Через боковые окошки башни уже закрадывался синеватый утренний свет.
Снейп — скотина, но он получит своё. Гарри с подчёркнутой аккуратностью прополоскал и отжал тряпку, вымыл и убрал на место ведро. Потом вернулся к лестнице, пару секунд постоял перед ней в нерешительности и, медленно опуская засученные рукава свитера, стал подниматься обратно, на самый верх. Один поворот спирали, другой, третий… Открытая верхняя площадка встретила его бледным предрассветным сиянием, ветром в лицо и, как всегда, дождём. В общем, всё было также, как и в роковую ночь.
А что могло поменяться в башне? Также чернели на фоне неба окружавшие площадку зубцы, также круглое пустое пространство заливал мертвенный изумрудный свет совсем близко висящей Метки. Нездоровый, неживой свет. Гарри как во сне, сам не зная, зачем — должно быть, чтоб растравить горе, повторил в обратную сторону путь, проделанный им ночью, когда зажглась метка. Тогда он последний раз говорил с профессором Дамблдором, тогда рука профессора, его больная, иссохшая, почерневшая, отравленная рука, соскользнула с плеча Избранного — навсегда.
Гарри подошёл к самым зубцам, к тому месту, где Avada Kedavra сбросила Альбуса Дамблдора с самой высокой башни. Сейчас внизу клочьями расходился туман, и земли даже не было видно. Ярко-синее небо в сочетании со свечением Метки придавали всему окружающему резкую, почти режущую глаз контрастность. Но Гарри уже не хотел ни на что смотреть. Он обессилено присел на край стены в прогале меж двух широких зубцов, прислонился головой к обветренному, промокшему под нескончаемым дождём камню.
Глупо - он что, надеялся, что вот здесь окажется ближе к Дамблдору? Надеялся почерпнуть тут душевные силы или идеи для пугающей, непонятной, но совершенно неизбежной борьбы? Гарри, в общем, не был склонен к меланхолии, но сейчас его вдруг охватила тоска. Ему на мгновении показалось, что для него вообще нет никакого выхода, что, он должен будет умереть, также как Дамблдор, и другого пути быть не может, раз даже Дамблдор ничего лучшего не придумал. Друзья, преподаватели, весь Хогвартс остались далеко внизу, словно башню опять отделило магическим барьером от всего мира.
Гарри ощущал какое-то вселенское одиночество. Профессор Дамблдор прежде умел его разгонять, но профессора рядом не было. Именно теперь, когда так нужен был его совет, хоть малейший намёк на то, что следует делать дальше. Чтоб совсем не пасть духом от сознания собственного бессилия. Гарри машинально поднял руки, чтобы снять очки, потому что плакать в очках было неудобно.
Совсем забыл, что больше не носит очков! Волосы у старшекурсника, решившего с утра пораньше посидеть на стене, хоть и промокли, но всё равно не достигли безнадёжно чёрного цвета, необходимого для того, чтоб быть Поттером. Не был он похож на надежду и героя — нисколько. По счастью, в этот момент Тёмный Лорд, всюду рыщущий в поисках Мальчика-Который-Выжил, не рискнул сунуться в сознание своего врага. Иначе удивился бы даже Тёмный Лорд, узнай он, что неуловимый Гарри Поттер сидит в Хогвартсе, один, на крыше самой высокой башни, под самой Меткой, и горько оплакивает гибель дорого директора.
Ему показалось, что у самого основания зубца, в заросшей мхом каменной щели что-то блеснуло. Гарри отёр глаза и попытался подковырнуть непонятный предмет. Минуты две он промучился прежде, чем вспомнил, что у него есть волшебная палочка. Палочкой предмет подковырнулся гораздо легче, и Гарри быстро выудил из башенной стены небольшой граненый флакон, судя по всему хрустальный, судя по всему заполненный какой-то магической субстанцией. Поттер оглянулся по сторонам паранойя - смотрела на него только Метка , похлопал себя по карманам в поисках очков, опять вспомнил, что не носит очки, и углубился в изучении флакона.
Изучение заняло пол минуты. Флакон как флакон, в общем вполне обычный — многие волшебники носят с собой такие… мало ли, зачем. Снейп например таскал в них яды, противоядия, эликсир правды, зелье, усмиряющее оборотней в полнолуние… Бело-голубоватая субстанция внутри, похожая на густую молочную дымку, вообще-то больше всего смахивала на воспоминания. Вензель «Д» на флаконе пробудил невольную отчаянную надежду, что это послание от профессора Дамблдора, почему-то, быть может, от безысходности оставленное здесь. Может быть, прямо в ту роковую ночь?
Может быть, профессор Дамблдор надеялся, что Гарри рано или поздно, лучше рано, вернётся на это место? Очень хотелось, чтоб объяснение было именно такое. Но для того, чтоб сделать заветные выводы, надо было сначала заглянуть в воспоминания. Ничего опасного во флаконе с чьей-то памятью Гарри не увидел и дрожащими руками тщательно упихал хрустальный сосуд в карман. Во всяком случае, это было уже что-то.
Вот, что значит честно принимать наказание! Это уже серьёзно. Если у Сам-Знаешь-Кого крестражей семь, а то и больше, то жаба у Невилла одна, и он за неё не простит. Мне только нужен Омут… - А мне нужно безопасное место, большой котёл и час времени, чтобы сварить зелье вечного забвенья, - Гермиона говорила невнятно, потому что лежала головой на столе. Руки, которыми Гермиона обхватила голову, были стёрты в кровь, но это была ерунда — если забежать после завтрака к мадам Помфри, то на первом уроке ничего уже не будет заметно.
Просто Гермиона хотела спать ещё больше, чем Гарри — у неё взыскания были каждодневными, и сегодня совсем не удалось прилечь. Хуже было разве что Дину Томасу, которой всю ночь чистил слизеринцам совятник. И то вопрос спорный. Рон и Гарри переглянулись — Гермиона, измочаленная Хогвартсом — как такое возможно? Что, сразу отправляться на отработку?
Совсем ничего не соображаю с утра. Голова как котелок Лонгботтома. Ой, прости, Гарри. Как думаете, с чего он начнёт семестр? По учебнику — либо с кикимор, либо с оборотней.
Если про оборотней, то ещё ничего, мы их проходили со Снейпом. Я даже реферат писала. А если с кикимор, то хуже. Вчера хотела прочитать, но не успела. Точно схвачу отработку.
Гермиона была неисправима. Учи - не учи. Но вряд ли он будет спрашивать про кикимор. Он же нам ничего ещё не задавал. Нельзя тебе оставаться в Хогвартсе, Пожиратели тебя доканают.
Давай мы с Роном, как что найдём, сразу с тобой свяжемся, и ты нам выскажешь свои соображения… Гермиона сузила глаза. С Роном? Нет, Большой Зал был почти пуст, как и весь замок, и за их столом сидело всего несколько человек. Они очень рано пришли на завтрак, и даже те немногие ученики, что ещё учились в Гриффиндоре, не успели собраться. И как, якобы, объяснял тебе Дамблдор.
Крестраж — это сама душа, принимающая ту форму, в которую её помещают. Полностью меняющая эту форму. Любую, и живую в том числе. Понятно, о чём я говорю? Крестраж может быть в дереве, в жабе Невилла, да хоть в тебе самом, Гарри!
Ему всё равно. Потому что это будет уже не дневник, не дерево, и не жаба, заколдованные там или нет. Это будет просто крестраж. Со свойствами крестража. С проявлениями души своего хозяина.
Помните, ну как дневник Реддла? Гарри и Рон закивали, пока не понимая, к чему такая сложная лекция на голодный желудок. Не понимаете, к чему я веду? Крестраж этот Тот-Кого-Нельзя-Называть, и ничего больше. И искать надо именного его.
Скажем, оживляться, когда он призывает Пожирателей с помощью меток. Гарри потёр переносицу — опять забыл про очки. Вот только… Как нам эту реакцию улавливать и где? Если б не стирка, может, я сказала бы. Пока могу только предположить, что если мы примем что-нибудь за крестраж, можно будет таким образом устроить проверку этой вещи… или не вещи.
Насчёт остального пока не знаю — надо подумать, - и Гермиона снова положила отяжелевшую голову на стол. Есть идеи насчёт Омута Памяти? Мне кажется, я нашёл в Астрономической Башне флакон с воспоминаниями профессора Дамблдора. Наверное, он оставил его там перед смертью. Наверное, это что-то важное.
Хорошо бы узнать, что именно, а? Рон посмотрел на друга с уважением. Даже Гермиона снова подняла голову. Прости, я не расслышала. Я, наверное, задремала.
Да, если это действительно воспоминания профессора Дамблдора, а не какая-нибудь ловушка, их непременно надо увидеть! Пузырёк он и есть пузырёк! Знаете, я тоже думал всю ночь, откуда эта штука могла там взяться. Наверное, профессор Дамблдор сбросил в неё что-то важное из своей памяти, пока я пытался убежать с башни. Ну, в ту ночь… Он же послал меня за Снейпом!
Только я никуда не успел, тут примчался Малфой, за ним Пожиратели, профессор меня обездвижил, и всё началось… Правда, я не видел, как он переливал память, там почти темно было, только Метка светила. Но сказать он мне ничего не успел бы, а вылить воспоминания — это ж быстро! И, понимаете, это так на Дамблдора похоже: он как будто знал, что я непременно вернусь туда… где он умер. Может, поэтому он так и не сдвинулся с места, пока не… упал, - закончил Гарри чуть охрипшим голосом. Гарри протянул ей под скатертью свою находку.
В зал как раз входили преподаватели, да и студентов становилось больше. Преподавательский стол, как и ученики, чётко разделился на два фланга по обе стороны от директора. Остальные преподаватели с начала учебного года не выходили трапезничать в Большой Зал. Пока они рассаживались и в зале ещё было довольно шумно, друзья пытались всё-таки наметить план действий. Их вроде всего два в стране — один в министерстве, всё равно что у Сами-Знаете-Кого.
А второй в кабинете директора — тоже не сахар. Мы ж туда уже пробовали попасть, и что? Если пробьёмся — пожалуйста, возьмём всё, что поднимем — меч, Омут, стол с документами… - Рональд, твой юмор… - начала Гермиона, но ей пришлось умолкнуть, потому что за преподавательским столом поднялся Амикус Кэрроу. Вы ведь не будете возражать, директор? Снейп безразлично пожал плечами.
Гермиона Грейнджер квиддич. Гермиона Грейнджер и Драко. Малфой и Гермиона. Сириус Блэк и Гермиона Грейнджер. Сириус и Гермиона арт. Геллерт Гриндевальд и Гермиона Грейнджер. Гермиона Малфой Малфой. Драко Малфой арт 18.
Драку Малфой и гормоны Грейндж. Гермиона Грейнджер и Малфой. Джордж Уизли и Гермиона Грейнджер. Гермиона Грейнджер и Рон Уизли арт. Рон Уизли и Гермиона арт. Рон и Гермиона арт. Драко и Гермиона драмиона. Драко и Гермиона.
Джинни Уизли и Гермиона Грейнджер шип. Джинни Уизли и Гермиона Грейнджер арт. Гермиона Грейнджер и Джинни Уизли любовь. Гермиона Грейнджер и Драко малф. Малфой, Гермиона и Поттер. Captbexx Драко. Северус Снейп и Гермиона Грейнджер. Драко Малфоя и Гермиона Грейнджер.
Драко Малфой и Гермиона Грейнджер платина и шоколад. Сириус Блэк и Гермиона Грейнджер арт.
Меропа Реддл. Меропа Мракс и том Реддл старший. Меропа Мракс и том Реддл старший арт. Джинни и Реддл арт. Фем том Марволо Реддл.
Fem том Реддл. Меропа Мракс и том Реддл. Том Реддл и Джинни Уизли. Миртл Уоррен и том Реддл. Джинни и том Реддл арт. Альбус Поттер слизеринец. Меропа Мракс.
Том Реддл и Регулус Блэк. Том Реддл и Северус Снейп. Fem Регулус Блэк. Северус Снейп Сектумсемпра.
Наша связь, незримая поддержка, которую мы могли ощущать… Что это хотя бы было? Что стоило этого?
Гермиона глубоко вздохнула, сдерживая навернувшиеся на глаза слезы: Драко умел надавить на больное. Почему ты ставишь наши отношения выше, чем исход войны? Ты, что, не понимаешь, почему так важно отыскать крестражи и уничтожить их? И то, чем пожертвовали мы — самое меньшее из всего, что могло случиться! Ты видел руку Дамблдора? Видел, в каком состоянии он был на Башне?
Потерянная связь — это ничто по сравнению с болезнями, проклятиями и смертью! Ты уже не помнишь о моей одержимости, думаешь, что все закончилось, раз я перестал пытаться перерезать тебе горло или придушить при каждой встрече, верно? Но ничего не прошло, Гермиона! Мне по-прежнему плохо, когда я тебя долго не вижу и… остальное тоже. Проклятие все еще во мне. Но однажды… все закончится, я чувствую это.
Вот только, когда это произойдет, пути назад не будет. Все закончится навсегда. Не дожидаясь реакции Гермионы, Малфой повернулся к ней спиной и быстрым шагом покинул комнату, прикрыв за собой дверь. Гермиона еще немного постояла, глядя вслед уходящему парню. Она знала, что каждое его слово — правда, она это тоже чувствовала. Но Гермиону настолько пугало это понимание, что она старалась игнорировать его, веря в то, что постоянные ссоры — лишь рубеж, который нужно переступить, и все наладится.
Это была ложь. Здесь очень давно никто не бывал, и одинокий дом был вовсе не рад нагрянувшим гостям. Лестницы скрипели так, будто вот-вот обвалятся. Запыленные портьеры были полны пикси, которых спешно вытравляли домашние эльфы. Каждая поверхность была покрыта дюймовым слоем пыли. Многие двери не отпирались заклинаниями, защищенные специальными чарами.
В более-менее божеский вид эльфы успели привести только четыре комнаты, в трех из которых разместились Гермиона, Беллатриса, Волан-де-Морт, а четвертая служила гостиной-приемной. Дом должны были привести в порядок не позднее чем через два дня, но за это время Гермиона ощутила все прелести старинных сооружений. Ледяные каменные стены, камин с отсыревшими дровами и скрипящие полы наводили тоску и ощущение безнадежности. Дом-дементор, как про себя прозвала особняк Гермиона. С отвращением осмотрев гниющие доски и вдохнув пыли, Темный Лорд отдал распоряжение улучшить условия насколько возможно и отбыл в неизвестном направлении. Гермиона предполагала, что он отправился на поиски Бузинной палочки, однако ни с кем этого она обсудить не могла, да и вряд ли кто-то мог знать правду.
Сама же она часами просиживала над родословными чистокровных семей, родовой магией и признающими артефактами, пытаясь отыскать хоть какую-то информацию о своем настоящем отце и роде, который так настойчиво зовет её к себе. Приступы беспричинной ярости учащались, что пугало Гермиону и заставляло перекапывать пыльные фолианты в поисках хоть какой-то зацепки. Связаться ни с одной из душ, заключенных в кольце, не получалось. Сны Гермионе больше не снились, перстень не оживал и никаким увещеваниям и приказам был не подвластен. Как работает поисковая система, Гермиона так и не поняла. Она знала лишь одно: когда ее крестраж находился в одной комнате с Нагайной, ничего не произошло.
Это могло означать либо то, что змея не крестраж, что было достаточно маловероятно, либо то, что связь работает лишь при определенных, не известных Гермионе, обстоятельствах. С Драко они больше не разговаривали — связь на таком расстоянии не работала, да и смысла, по мнению Гермионы, в этом не было. Малфой считал ее предательницей, променявшей его на зыбкую надежду на победу стороны, которая уже никогда не примет ни Драко, ни Гермиону в свои ряды, а, скорее всего, по окончании войны попытается упрятать за решетку. В глубине души Гермиона уже жалела о том, что она сделала, но эти чувства словно чем-то притуплялись, как и все остальные. Это было словно исцеление для души: никакой боли… но и никакого счастья. Лишь умиротворение… и накатывающая периодически ярость.
Так прошло три дня. Дом был вычищен до блеска, доски укреплены, петли смазаны, окна вымыты. Выйдя однажды утром из комнаты, Гермиона не узнала место, в котором оказалась: плотные темно-синие портьеры, новые, выкрашенные заново полы, красивая резная мебель. Особняк ожил, раскрывая свои двери для хозяев и гостей. В тот же день прибыл весь внутренний круг Пожирателей, разместившись в отпертых найденными в подвале ключами комнатах. А вечером вернулся Волан-де-Морт.
Готовился очередной рейд. На этот раз — в честь Нового года. На этот раз поведать Ордену о предполагаемом рейде было равно самоубийству, так как в курсе операции был лишь внутренний круг. И ни Гермиона, ни Снейп, ни кто-либо еще не мог ничего сделать, только милосердно убивать Авадой Кедаврой тех, кому уже было не помочь. Возвращение в школу напоминало собой поездку на отдых: каникулы выдались поистине ужасными. Гермиона молча вошла в купе, занимаемое уже Драко, Блез и Андрианом.
Постоянная компания.
Любимые фанфики по Гарри Поттеру: Волдеморт и Гермиона
Они должны проснуться максимум через четверть часа. Перенести их на безопасное расстояние не было ни сил, ни времени. Карие глаза перестали быть карими. Грейнджер впустила в себя холод и пустоту. Чернь, что мучала Драко, медленно перетекала через столб фиолетового света прямо в напряженное тело Гермионы. С его лица сходил оскал. Чешуя медленно исчезала, а темные пятна светлели. Она выдержит. Все ее существо сосредоточилось только на одном: трансформировать проклятие в хаос. И после выпустить огромную волну энергии. Неизвестно, что будет потом.
Возможно, Грейнджер лишится магии. Или жизни. Драко потерял сознание. Не двигался, а просто левитировал в воздухе, поддавшись потоку фиолетовых искр. Оставалась надежда. Тенебрис внутри шептала, что та боль, которую причинит ей Малфой, выпустит наружу силу более смертоносную, чем любая другая. Но Гермиона не верила ей. Отрицала каждое слово треклятого голоса. Драко ведь любит преувеличивать. Она уже догадалась, что тот помогал Кирин в самом начале, чтобы спасти свою мать.
Но после… После все изменилось. Отдать платок с ее энергоследом — еще не предательство, ведь тогда они не были вместе.
Понимая, чем это может ему грозить, Волдеморт укреплял щиты, параллельно пытаясь Поттера отыскать. Нечасто, но случались моменты, когда ему удавалось проникать в сознание мальчишки и оставаться незамеченным. Каждый раз время пребывания в чужой голове увеличивалось, словно разум Волдеморта, обживаясь, пускал корни и закреплялся там.
Он видел его глазами, чувствовал то же, что и Поттер, постепенно спектр ощущений становился больше, распространился на обоняние и осязание. И Волдеморт знал: лишь вопрос времени, когда удастся подчинить себе тело врага. Не имело смысла теперь высматривать каждую деталь окружения, пытаясь вычислить, где находятся Поттер и его друзья, и раз за разом посылать по наводкам бестолковых егерей. Волдеморт умел ждать. Чувство приближающейся победы сделало его спокойнее, потому в его собственное сознание проникнуть теперь стало невозможно — что, к слову, Поттера волновало.
У Волдеморта же с этим не было проблем: он много времени проводил в голове мальчишки, мягко пытаясь подчинить его себе. Единственным минусом оказались чувства Поттера. Волдеморт, с появлением крестражей, перестал ощущать столько. Смятение, воодушевление, смущение, страх, радость — все эмоции от самых незначительных до бьющих обухом по голове, все приходилось проживать вместе с парнем. И хотя его терзания касались и важных вещей, вроде размышлений о скором проигрыше, случались и приземленные душевные метания.
Поттер испытывал сомнения, ревность, угрызения совести — все это копилось неприятной тяжестью в груди, заставляя и Волдеморта ощущать дискомфорт. Но гораздо интереснее стало, когда Поттер и его грязнокровная подружка остались вдвоем. Во-первых, теперь Волдеморт практически в любое время мог попасть в сознание мальчишки беспрепятственно — тот был так увлечен переживаниями, что не замечал проникновений. Во-вторых, его раздражающая, разъедающая душу ревность куда-то исчезла, сменившись чем-то более приятным. Поттер мог подолгу наблюдать за подругой, и Волдеморт был вынужден заниматься тем же.
И пусть сначала он делал это неохотно, больше внимания уделяя попыткам завладеть чужим телом, после тоже с интересом за ней следил — то ли чувства Поттера усиливались, влияя и на Волдеморта, то ли просто от скуки. Он ощущал, как прежнее отвращение под гнетом чужой симпатии постепенно вымывается.
Виллы в разных странах следовало перечисление , отдых на мировых курортах, шикарная жизнь... Да, все пути открыты для него. Ведь его лучший друг надрал задницу победил самого Лорда Волан-де-Морта. Как известно, Рон Уизли и Гермиона Грейнджер еще со школьных лет влюблены друг в друга, и встречаются они уже как три года, пора бы уже что-то делать, но… После окончания школы, мисс Грейнджер решила пробивать себе путь самостоятельно, и теперь она высококвалифицированный работник Министерства Магии в отделе правосудия. Там она однажды и встретила своего бывшего однокурсника — Драко Малфоя, который после фиаско своей семьи искупил грехи в медицине. Как оказалось, прежняя ненависть этих двоих испарилась, и как сказал наш надежный источник, который был очевидцем общения мисс Грейнджер и мистера Малфоя: "Они так мило общаются, что я, будучи бывшей подругой Драко, заревновала бы. Драко очень вежлив с ней, хотя в школьные годы прохода ей не давал! Что же ей делать?
Надо решать. Простой вопрос: «Ты выйдешь за меня? Единственный вопрос, на который Гермиона не знала ответа. Перед глазами возникла картина, как Рон предложил ей встречаться. Он жутко краснел, и сказал эти слова раза с четвертого. А потом их первое свидание, испорченное звонком с работы, первая ночь тоже не удалась, ибо Рон, раздев Гермиону не знал, что делать дальше. Взглянув на стол, девушка увидела фото. На нем были Рон и Гермиона. Парень счастливо улыбался, а она обошлась легкой усмешкой. Протянув руку к рамке, Гермиона вытащила из нее фотографию и увидела снимок, прятавшийся под ее с Роном фото.
Переводчик: Satasana Описание: Том наблюдал, как мать и сын остановились на площади у фонтана. Ведьма, которую он никогда в жизни не встречал, с пушистыми каштановыми волосами, обрамляющими лицо в форме сердца, и мальчик, выглядевший в точности как он сам, когда был в таком же возрасте. Определенно нет. Хотя, возможно, истинная проблема состояла в том, что она не предполагала нарушать их в компании Темного Лорда. На запреты наложено вето, за свободу платят честью, а единственный принцип, который отпечатался на подкорке, едко скалится ей в лицо — никогда никому не верь и никого не жалей. Теперь она мертва. Ну, можно и так сказать.
Оказывается, после смерти все несколько сложнее, чем она предполагала... Не учитывает эпилог и последние 50 страниц «Даров смерти».
Переводы с тэгом 'драко малфой'
Пейринг: Гарри Поттер/Гермиона Грейнджер, Новый Мужской Персонаж/Гермиона Грейнджер, Северус Снейп. Но Гермиона больше не была гриффиндоркой, что наглядно доказал ей меч Годрика, а значит, могла позволить себе на некоторое время сотрудничество с Томом Реддлом. Фанфики про Тома Риддла, а также разное Виртуальный дневник ficwriter1922 Темы.
Tom Riddle/Hermione Granger
Фандом: Гарри Поттер Название фанфика: О дивный новый мир Автор или переводчик: _MisaMisa_ Пэйринг и персонажи: Гермиона Грейнджер, Том Марволо Реддл, Том|Гермиона, Томиона, Том Марволо Реддл/Гермиона Грейнджер Рейтинг: G Категория: Джен. Ссылка: Данный фанфик прекрасно подойдёт людям, которые хотели бы видеть адекватного Лорда, процесс захвата власти и многое другое. Главные герои: Гермиона Грейнджер, Люциус Малфой, Том Реддл, Беллатриса Лестрейндж.