Ждать, когда композиторы сядут за рояль, означает надеяться на то, что они создадут что-то, что будет звучать особенно и запоминаться. Дом ждёт, когда композитор сядет за рояль. Слышно, как пропоёт половица вспомнит дневную музыку выхватит какую-нибудь ноту. Дом ждёт, когда композитор сядет за рояль. Слышно, как пропоёт половица вспомнит дневную музыку выхватит какую-нибудь ноту.
Читать книгу: «Мещерская сторона (сборник)»
Так музыканты настраивают инструменты: скрипку, контрабас, арфу. Ночью Чайковский прислушивается к негромким, носкрипучим звукам, и спрашивает себя:" Как передать неземной восторг от зрелища радуги? В избу вбежала и остановилась светловолосая девочка. Это Феня, дочь Тихона.
Из-за тёмно-серых туч ударило солнце, озарило заблестевшие, как серьги, капельки. Феня стряхнула их, и волшебство исчезло. Чайковский грустно подумал, что никакой музыкой не передать прелесть этих водяных капель.
Мировые хиты будут исполнены талантливым пианистом Станиславом Чигадаевым - виртуозом классического и джазового фортепиано, лауреатом многочисленных российских и международных конкурсов. Знаменитые рок баллады, сыгранные на рояле, становятся особенно пронзительными, музыка словно оживает. Только представьте, как под ноты «Dark side of the moon» мы увидим восход полной луны. Как сталкиваются галактики и рождаются черные дыры под «Supermassive Black Hole» группы Muse.
Как выступает под куполом горизонт событий под аккомпанемент «Numb»...
На любую клавишу отзовутся тончайшим резонансом сухие стропила, двери и люстра-старушка, потерявшая половину своих хрусталей, похожих на дубовые листья. Самая простая музыкальная тема разыгрывалась этим домом как симфония. С некоторых пор Чайковскому начало казаться, что дом уже с утра ждет, когда композитор сядет за рояль. Дом скучал без звуков. Иногда ночью, просыпаясь, Чайковский слышал, как, потрескивая, пропоет то одна, то другая половица, как бы вспомнив его дневную музыку и выхватив из нее любимую ноту. Прислушиваясь к ночным звукам, он часто думал, что вот проходит жизнь, а все написанное — только небогатая дань своему народу, друзьям, любимому поэту Александру Сергеевичу Пушкину.
Но еще ни разу ему не удалось передать тот легкий восторг, что возникает от зрелища радуги, от ауканья крестьянских девушек в чаще, от самых простых явлений окружающей жизни. Нет, очевидно, это ему не дано. Он никогда не ждал вдохновения. Он работал, и вдохновение рождалось в работе. Пожалуй, больше всего ему помогали леса, лесной дом, где он гостил этим летом, просеки, заросли, заброшенные дороги в их колеях, налитых дождем, отражался в сумерках серп месяца , этот удивительный воздух и всегда немного печальные русские закаты. Он не променяет эти туманные зори ни на какие великолепные позлащенные закаты Италии.
Сиди за рояль, композитор! Дом невтерпеж ждет, когда зазвучит диктант
Дом ждёт, когда композитор сядет за рояль. Слышно, как пропоёт половица вспомнит дневную музыку выхватит какую-нибудь ноту. (10)С некоторых пор Чайковскому начало казаться, что дом уже с утра ждёт, когда композитор, напившись кофе, сядет за рояль. 2) Укажите количество грамматических основ: С некоторых пор Чайковскому начало казаться, что дом уже с утра ждёт, когда композитор сядет за рояль, и скучает без звуков. 2. С некоторых пор Чайковскому начало казаться, что дом уже с утра ждет, когда композитор сядет за рояль. 2. С некоторых пор Чайковскому начало казаться, что дом уже с утра ждет, когда композитор сядет за рояль. Когда композитор сядет за рояль, дом наполнится музыкой и зазвучит великолепно.
помогите!!! даю 98 баллов. текст с вставленными буквами и все разборы( под цифрами)
Последние ответы Dascha8912 28 апр. Daniil238901842 28 апр. Regina666999 28 апр. Объяснение :... Подчеркнуть окончание в словеклювом? Ольга290677 28 апр. К Любови не факт что правильно Владимировной 2. России 3. Землянке, землянки 4. Отмели 5.
В ущелье 6. Музыке 7. В перестрелке, безделке 8. В ущелье, веселье 9. Копейке 10. Станции, аптеку 11. В бешенстве, спутанный, плющём то.. Kekrik 28 апр. Найдите и исправьте ошибку ошибки в образовании формы слова слов?
Объяснение :.. Спишите, вставьте пропущенные Н или НН? Принять убирай 2. Вместо "о том " ставь ТО Не все понимают то, что. Будут предлагать или могут предложить, хотя предложат тоже вроде подходит 4. Правилами 5. Мне кажется, что широко тут не очень.. Отметьте предложения без морфологических ошибок?
Невысокие берега её покрыты зелёным ковром лугов и кустарников. Живописные холмы чередуются с раскинувшимися необъятными долинами. В этих волжских пейзажах есть неповторимая красота и очарование. На ранней заре Волга отражает лучи просыпающегося солнца и разбрасывает их вокруг, словно приветствует: «С добрым утром, земля! Бродить с ружьем по целым дням в этой зеленой пустыне — наслаждение, которое известно одним лишь охотникам. Встанешь на заре и к вечеру так уходишься, что едва доберешься до знакомой избушки. Нашим любимым местом была гора Размет, которая является связующим центром и горным водоразделом. В одну сторону с нее сбегают речки европейского бассейна, а в противоположную — азиатского. Таким образом, мы проводили ночь на самой границе между Европой и Азией. Солнечный закат в горах удивительно хорош. Тени нарастают, и на нас начинает надвигаться ночная мгла. Затихший воздух чутко держит каждый шорох. Переживаешь тревожное настроение, которое будит воображение. Хорошо идти весь день по этим лесам. Пробираться сквозь заросли кустов, по дорогам к дальнему озеру. Путь в лесах — это километры тишины, безветрия. Я люблю лесные сумерки, когда из мхов тянет сыростью, в траве горят светлячки. Закат тяжело пылает на кронах деревьев, золотит их старинной позолотой. Последний луч солнца ещё касается их верхушек, а у подножия сосен уже темно и глухо. Бесшумно летают и словно заглядывают в лицо летучие мыши. На западе ещё тлеет зорька, в зарослях волчьих ягод кричит выпь. Вот и озеро. Здесь под березой расположились знакомые рыбаки. Их лиц я не вижу из-за дыма костра, который то разгорается, то гаснет. Ночевали мы в палатке. Я проснулся рано, надел резиновые сапоги, выбрался из палатки на лесную поляну. Сколько солнца! Оно было везде: на небе, в воздухе, в траве. Между двумя ёлками висела паутина. На её ниточках, переливаясь, сияло что-то разноцветное и блестящее. Замерев от восторга, я смотрел на эту удивительную красоту. Это, наверное, дорогой камень, как в маминых серёжках. Я тронул его пальцем, и он рассыпался на множество мелких камешков. Эти камешки запрыгали, заскользили по паутине к земле. Я посмотрел вокруг. Вся трава была в таких светящихся пёстрых шариках. Это роса! Как жаль, что её нельзя принести в ведёрке маме! Зацветает ландыш. Удивительных цветов много, но этот самый изящный, самый душистый, самый таинственный. Наклонились вниз на длинном стебельке белоснежные фарфоровые кольца с резными краями. Кажется, что неизвестный мастер придал такую необычную форму речному жемчугу. К концу лета они превратятся в оранжево-красные бусинки. Словно из далеких стран попали в лес драгоценные камни. Ландыш представляется мне символом леса. Вся красота весеннего, летнего, осеннего и зимнего леса сошлась в этом неповторимом цветке. В его зеленых с прожилками листьях отыщутся весна и лето. В августе в тонких бледно-коричневых листьях присутствуют краски осени. В изящных снежно-белых цветках прячется зима, ждёт своей поры. В ландыше соединились хрупкость, нежность, красота и вечность. Она оказалась заполненной всевозможными предметами. Дед поставил на пол свою большую шкатулку. Откинул крышку, вынул из шкатулки один предмет и начал свой долгий и интересный рассказ. С ним была связана часть его жизни, проведенной в путешествиях. В первый вечер дед достал маленькую коробочку с засушенным насекомым и рассказал нам о песчаных пустынях, где беспощадно палит солнце. В следующий вечер маленькая трубка из кости моржа перенесла нас на далекий восток. Перед нашими глазами вставало беспокойное море, маленькие скалистые острова с птичьими базарами, парусное судно, скрипящие на все лады даже при небольшом ветре. Долгими зимними вечерами по рассказам деда я познакомился с многообразной природой нашей родины. Он произрастает в иле и мутной воде, но не загрязняется ими. С лотосом можно сравнить людей, которые себя не запятнали, не покорились злу и тяжёлой судьбе. Зацветает лотос в июле, в августе в тихих прудах. Толпы удивлённых, восхищающихся людей с утра до вечера не покидают берега водоёмов. Изящными очертаниями белых или нежно-розовых лепестков, характерным шелестом листьев лотос производит неизгладимое впечатление. К сожалению, чудесный цветок чарует зрителей только три дня. Но уже на четвёртый день прекрасные цветки вянут. И только листья его, как зонтики, продолжают стоять на воде. Сегодня мы напомним об отдельных стихийных бедствиях. В тысяча четыреста пятьдесят пятом году в Неаполе при землетрясении погибло шестьдесят тысяч человек. Через сто лет в Китае число жертв достигло восьмисот тридцати тысяч. В тысяча семьсот пятьдесят пятом году подземная буря разрушила Лиссабон и унесла семьдесят тысяч. В тысяча девятьсот двадцатом году страшные толчки сотрясли Токио и унесли сто тысяч человеческих жизней. В тысяча девятьсот сорок восьмом году город Ашхабад за семь секунд превратился в руины. Погибло восемьдесят тысяч человек. В Армении в тысяча девятьсот восемьдесят восьмом году подземная буря поглотила сто девятнадцать тысяч человек. Огромный урон нанесли людям стихийные бедствия. С террасы закричали: «Бегите скорей, посмотрите, кого привезли! По двору, описывая круг перед крыльцом, проезжали одна за другой нагруженные телеги. На них были звериные шкуры, рога диких козлов и кабаньи туши. Отец шагал у последней телеги, а на ней сидел тигрёнок. Пока отец отпрягал уставших лошадей, разбирал вещи и умывался после дальней дороги, мы взяли тигрёнка на руки, понесли его в гостиную, положили на самое почётное место и стали вокруг. Мы старались заметить в нём что-нибудь особенное и внимательно к нему приглядывались. Тигрёнка накормили из чашки теплым кипячёным молоком. Он, налакавшись, растянулся опять на диване и прищурился на свет большой лампы. Чёрные чайники, пыхтевшие и булькавшие от нетерпения, были расставлены посредине. Тут затевалось грандиозное чаепитие! Чайники булькали и клокотали. Из чёрных носиков с шипением вырывался пар. Их так изнутри распирало, что они даже подскакивали! И дребезжали… До чего же и в самом деле косачи на току похожи на шипящие чайники! На шипящие, булькающие, закопчённые охотничьи чайники. Шейки-носики задраны вверх, и косицы хвоста изогнуты ручкой. Вспыхивают раскалённые угли красных бровей. И из носика вырывается пар! И так друг на друга накидываются, что только брызги летят! Вы, любящие поспать, когда станете утром разливать чай, присмотритесь к своим чёрным чайникам. Они напомнят вам турнир косачей, который вы так беспечно проспали. Смотрю — у завешенного окна они сидят вдвоем за столом — внешне суровый рыбак и старающийся ему во всем подражать мальчишка. Молчат, погружены в свои мысли. Настолько сердечными, теплыми были их отношения, что это не могло не запасть в душу. Мягкий, невидимый свет окутывал их фигуры. На лицах теплый, любящий взгляд. В чем-то еле уловимом я почувствовал, что это не отец и сын. Дмитрий Федорович — человек очень добрый, но выглядел суровым, сдержанным. Вовка — полная ему противоположность. У этого мальчика необычайно одухотворенное, светящееся изнутри в рассветном полумраке лицо. И прежде всего мне захотелось передать ту излучающуюся изнутри теплоту, которая раскрылась в них для меня в это раннее утро. Наступил туманный день поздней парижской осени. На круглой, чистенькой площади велосипедист ради отдыха от езды по скользким мостовым слез с велосипеда и пошел пешком. В круглой крышечке велосипедного звонка блеснуло серебряной звездой солнце над Парижем. Велосипедист прошел мимо памятника Людовику Четырнадцатому. Лошадь подняла передние ноги, поджала задние и всей своей тяжестью оперлась на могучий хвост. Это делало монумент похожим на памятник Петру в Петербурге. Но конная статуя французского короля стояла на обыкновенном, традиционном прямоугольном цоколе. А его царственный брат — русский император — вместе со своим конем стоял на финляндской скале естественной формы. Последние звезды тихо погасли в небе. Лес, окончательно стряхнувший с себя остатки ночного мрака, вставал во всем своем зеленом величии. Из припудренной утренним инеем хвои высунулась длинная бурая морда. Испуганные глаза осмотрели огромную поляну. Настороженные уши ловили каждый звук. Внимание его привлек звук, послышавшийся сверху. Зверь распустил напряженные мускулы, вышел на поляну, лизнул наст. Летчик ощущал дрожь подраненной машины всем своим существом, как будто это была не агония изувеченного мотора, а лихорадка, колотившая его собственное тело. Лучи, пронзавшие хвою сверкающими бликами, зажигали наст. Солнце жгло по-вчерашнему, воздух был неподвижен и уныл. От жары было некуда деться. На берегу стояло несколько верб. Но тень от них бесполезно падала в воду. Вода в реке, голубеющая от отражающегося в ней неба, страстно манила к себе. Дымов и Кирюша быстро разделись и с громким криком попадали в воду. Тихо журчавшая речка огласилась фырканьем, плеском, криком. Егорушка разделся. Он прыгнул с вышины в речку. Описав в воздухе дугу, Егорушка глубоко погрузился. Но дна не достал. Какая-то сила подхватила его и понесла обратно наверх. Он вынырнул. Егорушка подплыл к берегу и стал шарить около камышовых кореньев. Сначала капли были крупные, редкие, потом загустело кругом, полилось, полилось… Васютка приметил пихту, широко разросшуюся среди мелкого осинника, и залёг под неё. Есть захотелось ещё сильнее. Васютка выхватил остатки горбушки из мешка, вцепился зубами и, плохо разжёвывая, съел всю. Дождь не унимался. От сильных порывов ветра качалась пихта, стряхивая за воротник Васютке холодные капли дождя. Они ползли по спине. Васютка скорчился, втянул голову в плечи. Он засунул руки в рукава, прижался плотнее к стволу пихты и снова забылся тяжёлым сном. На рассвете Васютка, стуча зубами от холода, вылез из-под пихты, подышал на озябшие руки и принялся искать сухие дрова. Сгущаются сумерки, и все исчезает во мраке ночи. Но вот выглядывает месяц и мягким светом загоняет потемки в лесную чащу, серебряным сиянием заливая небольшую поляну. Ничто не нарушает тишины. Вдруг хрустнул снег. Это вышагивает дымчато-серый лось. Преспокойно пробирается к осинке и белогубой пастью хватает пахучую хвою, отфыркивается. Прискакал беляк, пристроился под невысокой, но ветвистой елкой. Осинка помешала лосю, он махнул головой, и с треском обломилась ветка. Зайчик оживился, грациозно приподнявшись на задних лапках. Зайцы всегда подбирают за лосями побеги осин. Лось стоит среди снегов, сияющих от лунного света, жует хвою, а рядом зайчонок грызет лосиный подарок. Горечь осинки косому слаще сахара. На них кривые строчки 2 нот смешались с ярко-синими кляксами. Отец собирался рассмеяться, но пригляделся к нотам и замолчал. Его звали Вольфганг Амадей Моцарт. Неземная музыка рождалась под детскими пальцами. Юный музыкант объездил с концертами всю Европу, и никто из взрослых музыкантов не мог с ним сравниться. Говорили, что чудесный ребёнок затмит известных музыкантов, когда-либо живших на Земле. И действительно, Моцарт — величайший композитор мира. Закошанской 41 текст Невысокий дом стоял в сосновом 2 лесу. От сосен всё лето тянуло жаром, и дом рассохся. Этот деревянный дом Чайковский любил. Но скрипучие половицы — предмет недовольства композитора. К роялю легко не подойдёшь: надо через них переступить. Со стороны это выглядело забавно. Композитор пробирался к роялю, прищуривал глаза и рассматривал половицы 4. Иногда ему удавалось пройти так, чтобы ничего не скрипнуло. Пётр Ильич усмехался и ликовал: «Победа! Дом запоёт 3 от необычных, но прекрасных звуков рояля. На дивные звуки отзовётся в старинном доме всё: лестница, двери и люстра, потерявшая половину хрустальных листьев. Любая музыкальная тема разыгрывается этим домом как чудесная симфония. Паустовскому 42 текст Фёдор Шаляпин — известный всему миру оперный бас. Он был высок и широкоплеч. Необычным фактам биографии певца удивляешься до сих пор. Шаляпин всегда брал с собой на гастроли кожаный 2 портфель ярко-жёлтого цвета. В портфеле лежал небольшой, но приметный ящичек. Но никто не знал о содержимом ящичка: ни родные певца, ни работавшие с ним люди. Приехав в чужой город, певец располагался в гостинице. Шаляпин вынимал таинственный ящичек и убирал его под кровать. После смерти артиста его вдова вскрыла 3 ящичек. В нём оказалась горсть земли, которую Шаляпин взял перед отъездом за границу. Горсть русской земли. Лессу 43 текст Однажды я заблудился в лесных оврагах. Доедем до села Карево. Здесь располагается небольшая усадьба, в ней родился композитор. Всё тут, как прежде. Извилистые тропинки и дорожка бегут от него к озеру. С холма открывается удивительный вид. У местных 2 жителей существует такое предание. Музыкант любил 3 с этого холма любоваться неглубоким, но широким озером с многочисленными островками на нём. Приволье, необъятная ширь, закатный луч солнца остались в музыке и восторженной душе русского композитора. Нестеренко 45 текст В небольшой комнате отца стоят стол и диван. Васнецову 46 текст Дом ждёт, когда композитор сядет за рояль. Так музыканты настраивают инструменты: скрипку, контрабас, арфу. Ночью Чайковский прислушивается к негромким, но скрипучим звукам и спрашивает себя: «Как передать неземной восторг от зрелища радуги? В избу вбежала и остановилась светловолосая девочка. С её волос стекали дождинки, а две капельки повисли 3 на кончиках ушей. Феня стряхнула их, и волшебство исчезло. Чайковский грустно подумал, что никакой музыкой не передать прелесть этих водяных 2 капель. Паустовскому 47 текст Константин Эдуардович Циолковский — блистательный учёный, изобретатель ракеты. В Калуге над Окой возвышается деревянный дом-музей. Узкая лестница в нём поскрипывает и ведёт в кабинет учёного. Здесь он сидел в нешироком, но уютном кресле у раскрытого окна, зябко кутался в шерстяной плед. Просторная 2 комната служила изобретателю кабинетом и мастерской. Ведь ты в гостях у человека, который верил в межпланетные полёты. Ты словно слышишь 3 негромкие слова учёного: «Первыми в далёкие миры полетят русские! Мы запустили искусственный спутник, полетели в космос. Беляев описал внеземную станцию «КЭЦ». Так зашифровано имя известного учёного. Лессу 48 текст Рассвет медленно расправляет густоту ночи, и над объятым тишиной озером поднимается утренний 2 туман. Дедушка и внук сидят возле палатки. Они приехали сюда вечером из города, чтобы встретить зарю на природе. Вода лениво плещет рядом. Вдруг оба тихонько вскрикнули. Они увидели 3 лося. Над густым паром прямо перед ними плавно движется большая голова с тяжёлыми рогами. Лось словно не касается земли, бесшумно плывёт над ней. Зачмокала прибрежная грязь. Вода издала еле слышный звук от погрузившегося в неё могучего тела. Лосиная голова исчезла. Затрещал, зашелестел на противоположном берегу невысокий кустарник. Николаеву 49 текст Сияет снег, слепит глаза. Деревья застыли в оцепенении и не дышат. Идёшь по тропке, и в ушах слышится нарастающий звон безмолвия. Вдруг лёгкий шорох заставил меня обернуться. Поляну большими скачками пересекала белка. Я стоял неподвижно, боялся испугать рыжую красавицу и чувствовал, как размягчается душа, наполняется добротой 2 сердце. От красоты люди становятся искренними, отзывчивыми друг к другу и к природе. Белочка покрутила изящной головкой с острыми ушками и вскочила на раскидистое дерево. Оттуда перемахнула на высоченную сосну и затерялась 3 между чёрными стволами. А я шёл и радовался, что рядом скачет по ветвям маленькая лесная хозяйка. Николаеву 50 текст С рюкзаком за плечами и удочками я медленно брёл по берегу извилистой речонки 2 в поисках хорошего рыбного 3 места, но мне всё не везло. Собираться домой ещё рановато. Я не терял надежды и всё шагал вниз по течению. Умаялся и присел на взгорок у светлой заводи. Глянул сверху на песчаное дно: вот пронеслась стайка краснопёрых окуньков. Юркнула плотва, сверкнула серебряным боком. Возле небольшой замшелой коряги притаился щурёнок. Я размотал леску и забросил крючок с наживкой. Чуть слышно чмокнул поплавок. На миг зеркальную гладь покрыли круги, и всё стихло. Долго ждать не пришлось. Я подсёк и выбросил на берег крупного окуня 4 По А. Баркову 51 текст Лес готовится 3 к зиме: опустел, приуныл. А зима спешит и с каждым днём продвигается всё дальше на юг.
Опубликовано 4 года назад по предмету Русский язык от poligrafolog201 помогите!!! Слышно, как пропоёт половица, вспомнит дневную музыку, выхватит какую-нибудь ноту. Так музыканты настраивают инструменты: скрипку, контрабас, арфу. Ночью Чайковский прислушивается к негромким, но скрипучим звукам, и спрашивает себя:" Как передать неземной восторг от зрелища радуги?
От едва колышущегося моря на мальчиков веяло странным покоем и тишиной. Лучи не зашедшего еще за горизонт солнца скользили по легким волнам, набегавшим на берег. Пропитанная полынным запахом длинная степная дорога к морю осталась позади, а впереди во всю даль и ширь расстилалось открытое море. И ребятам казалось, что они добрались до самого края света, что дальше уже нет ничего. Есть одно тихое море, а над ним такое же бескрайнее 2 небо, лишь кое-где покрытое бледно-розовыми облачками. Мальчики, утомленные долгим путем, шли молча. Их 3 головы прятались за ворохами сухого бурьяна, который они собрали для будущего костра. Окна его были покрашены масляной краской, а небольшое крылечко сбоку еще пахло сосной. Двери были раскрыты настежь, но хозяев в доме не оказалось. Направо от двери стоял некрашеный стол, слева виднелась массивная печь. Вскоре с улицы прибежала Наташа. Она радушно предложила мне чаю и ранней малины, но я попросил ее сначала показать мне сад, выращенный чуть ли не под самым Полярным кругом. Мы вышли из дома. Сад лепетал тополиной листвой. Я неожиданно увидел яблоньки, малинник с уже поспевающей ягодой. Почувствовав смолистый аромат, я повернул голову налево и увидел кедры. Они были иссиня-черные, по-медвежьи угрюмы и неприветливы. Наташа ласково и как-то застенчиво потрепала одно дерево. Человек переносит не только культурные растения, но и дикие в другие места, далеко от их родины. И встреченный в поле или на дороге сорняк вдруг оказывается памятником 2 древнего события. Как воспоминание о взятии Парижа русскими войсками в тысяча восемьсот четырнадцатом году осталось сорное растение свербига, семена которого вместе с сеном для лошадей завезли во Францию казаки. О грозном событии говорят заросли аира на берегах Чудского озера. Аир — источник чудесных восточных ароматов. Татары занесли аир с юго-востока, так как царство их простиралось по всей Руси. Так загадочно, на первый взгляд, появились растения, которые 3 мы часто видим, но которых не знаем. Скоро удары снежной крупки о стволы и ветки слились в таинственный шёпот. Наутро среди пёстрых бугристых пашен и сизого жнивья петляли и уходили вдаль белые дороги. Выпавший снег так и не растаял, а потом подсыпало ещё больше. Тетерева неторопливо бродили по мелкому снегу и оставляли крестики следов. А когда снег стал глубоким, сразу перелетели на берёзы клевать терпкие серёжки. Вороны и галки в первые метельные дни так и не улетали далеко от посёлка. Синицы с деревьев опускались на деревянные стены сараев и других построек, проворно прыгали по поленницам дров и заборам. Даже лесной дятел надолго покинул лес и обосновался в деревне. В непогоду и на ночь он прятался под навесом, а утром врачевал старые берёзы и ловко лазал по телеграфным столбам. Иногда раздаётся из-под прибрежного куста голос землеройки. Крохотные зверьки держались здесь и летом, в густых травяных дебрях хорошо скрывались от постороннего взгляда. А сейчас среди поредевших трав заметить их стало легче. Чаще других попадается обыкновенная бурозубка. Ростом она с маленькую домовую мышь, окраска тёмно-бурая. Но возле воды нередко можно увидеть и более крупную водяную землеройку. Чёрная, будто бархатная шубка, белое шелковистое брюшко и более длинный хвост помогут отличить её от других землероек. Землеройки не впадают в спячку. Когда идёт снег, следы этих маленьких зверьков встречаются особенно часто под старыми елями. Там прожорливые крошки подбирают сбитых снегом с ветвей оцепеневших насекомых и семена хвойных деревьев и берёз. Следы землероек трудно отличить от следов мелких грызунов. Но если научишься разбирать их тонкие строчки, то увидишь и узнаешь много интересного. Тогда над станицей полетели дикие гуси. Им предстояло совершить далекий, трудный путь. Утром и днем в холодноватой чистой синеве неба видны были темные точки улетающих на юг гусиных стай и слышалось звонкое гоготанье. Иногда порыв встречного ветра сбивал сзади молодых гусей. Они ломали линию строя, и старый вожак звал их резким, гортанным криком. Они возвращались на свои места, и стая летела дальше. И всё же, бывало, на озере или где-нибудь на мелководье оставалась обессилевшая старая гусыня. Ей трудно было поспеть за стаей, и она летела одна. Она пыталась догнать стаю. Началась она вечером. Светлая заря освещала розовым светом нашу спальню. Через окна комната наполнилась удивительно свежим, чуть влажным воздухом. Вдруг страшный громовой удар потряс весь дом, и полил дождь, не прекращавшийся около часа. Раскаты грома не смолкали ни на минуту, сковали нас и держали в состоянии страха. Казалось, какая-то сила снесёт наш домик, который стоял на высоком берегу и не был ничем защищён от ветров. Когда мой испуг прошёл, я тихо уснул в своей кроватке. Утром ничто не напоминало вчерашнюю непогоду. Ярко сияло солнце, сверкала не просохшая после дождя трава. Заливались на разные голоса, пели птицы. Из него бьет подземный ключ. Этот прудок — колыбель великой русской реки. В болотах и трясинах родится Волга и отсюда отправляется в далекий путь. Волга — красавица. Красота её прославлена народом, поэтами и художниками. Она проходит через места, удивительно красивые и разнообразные по климату, растительному покрову и животному миру. От Рыбинска Волга поворачивает на юго-восток. Невысокие берега её покрыты зелёным ковром лугов и кустарников. Живописные холмы чередуются с раскинувшимися необъятными долинами. В этих волжских пейзажах есть неповторимая красота и очарование. На ранней заре Волга отражает лучи просыпающегося солнца и разбрасывает их вокруг, словно приветствует: «С добрым утром, земля! Бродить с ружьем по целым дням в этой зеленой пустыне — наслаждение, которое известно одним лишь охотникам. Встанешь на заре и к вечеру так уходишься, что едва доберешься до знакомой избушки. Нашим любимым местом была гора Размет, которая является связующим центром и горным водоразделом. В одну сторону с нее сбегают речки европейского бассейна, а в противоположную — азиатского. Таким образом, мы проводили ночь на самой границе между Европой и Азией. Солнечный закат в горах удивительно хорош. Тени нарастают, и на нас начинает надвигаться ночная мгла. Затихший воздух чутко держит каждый шорох. Переживаешь тревожное настроение, которое будит воображение. Хорошо идти весь день по этим лесам. Пробираться сквозь заросли кустов, по дорогам к дальнему озеру. Путь в лесах — это километры тишины, безветрия. Я люблю лесные сумерки, когда из мхов тянет сыростью, в траве горят светлячки. Закат тяжело пылает на кронах деревьев, золотит их старинной позолотой. Последний луч солнца ещё касается их верхушек, а у подножия сосен уже темно и глухо. Бесшумно летают и словно заглядывают в лицо летучие мыши. На западе ещё тлеет зорька, в зарослях волчьих ягод кричит выпь. Вот и озеро. Здесь под березой расположились знакомые рыбаки. Их лиц я не вижу из-за дыма костра, который то разгорается, то гаснет. Ночевали мы в палатке. Я проснулся рано, надел резиновые сапоги, выбрался из палатки на лесную поляну. Сколько солнца! Оно было везде: на небе, в воздухе, в траве. Между двумя ёлками висела паутина. На её ниточках, переливаясь, сияло что-то разноцветное и блестящее. Замерев от восторга, я смотрел на эту удивительную красоту. Это, наверное, дорогой камень, как в маминых серёжках. Я тронул его пальцем, и он рассыпался на множество мелких камешков. Эти камешки запрыгали, заскользили по паутине к земле. Я посмотрел вокруг. Вся трава была в таких светящихся пёстрых шариках. Это роса! Как жаль, что её нельзя принести в ведёрке маме! Зацветает ландыш. Удивительных цветов много, но этот самый изящный, самый душистый, самый таинственный. Наклонились вниз на длинном стебельке белоснежные фарфоровые кольца с резными краями. Кажется, что неизвестный мастер придал такую необычную форму речному жемчугу. К концу лета они превратятся в оранжево-красные бусинки. Словно из далеких стран попали в лес драгоценные камни. Ландыш представляется мне символом леса. Вся красота весеннего, летнего, осеннего и зимнего леса сошлась в этом неповторимом цветке. В его зеленых с прожилками листьях отыщутся весна и лето. В августе в тонких бледно-коричневых листьях присутствуют краски осени. В изящных снежно-белых цветках прячется зима, ждёт своей поры. В ландыше соединились хрупкость, нежность, красота и вечность. Она оказалась заполненной всевозможными предметами. Дед поставил на пол свою большую шкатулку. Откинул крышку, вынул из шкатулки один предмет и начал свой долгий и интересный рассказ. С ним была связана часть его жизни, проведенной в путешествиях. В первый вечер дед достал маленькую коробочку с засушенным насекомым и рассказал нам о песчаных пустынях, где беспощадно палит солнце. В следующий вечер маленькая трубка из кости моржа перенесла нас на далекий восток. Перед нашими глазами вставало беспокойное море, маленькие скалистые острова с птичьими базарами, парусное судно, скрипящие на все лады даже при небольшом ветре. Долгими зимними вечерами по рассказам деда я познакомился с многообразной природой нашей родины. Он произрастает в иле и мутной воде, но не загрязняется ими. С лотосом можно сравнить людей, которые себя не запятнали, не покорились злу и тяжёлой судьбе. Зацветает лотос в июле, в августе в тихих прудах. Толпы удивлённых, восхищающихся людей с утра до вечера не покидают берега водоёмов. Изящными очертаниями белых или нежно-розовых лепестков, характерным шелестом листьев лотос производит неизгладимое впечатление. К сожалению, чудесный цветок чарует зрителей только три дня. Но уже на четвёртый день прекрасные цветки вянут. И только листья его, как зонтики, продолжают стоять на воде. Сегодня мы напомним об отдельных стихийных бедствиях. В тысяча четыреста пятьдесят пятом году в Неаполе при землетрясении погибло шестьдесят тысяч человек. Через сто лет в Китае число жертв достигло восьмисот тридцати тысяч. В тысяча семьсот пятьдесят пятом году подземная буря разрушила Лиссабон и унесла семьдесят тысяч. В тысяча девятьсот двадцатом году страшные толчки сотрясли Токио и унесли сто тысяч человеческих жизней. В тысяча девятьсот сорок восьмом году город Ашхабад за семь секунд превратился в руины. Погибло восемьдесят тысяч человек. В Армении в тысяча девятьсот восемьдесят восьмом году подземная буря поглотила сто девятнадцать тысяч человек. Огромный урон нанесли людям стихийные бедствия. С террасы закричали: «Бегите скорей, посмотрите, кого привезли! По двору, описывая круг перед крыльцом, проезжали одна за другой нагруженные телеги. На них были звериные шкуры, рога диких козлов и кабаньи туши. Отец шагал у последней телеги, а на ней сидел тигрёнок. Пока отец отпрягал уставших лошадей, разбирал вещи и умывался после дальней дороги, мы взяли тигрёнка на руки, понесли его в гостиную, положили на самое почётное место и стали вокруг. Мы старались заметить в нём что-нибудь особенное и внимательно к нему приглядывались. Тигрёнка накормили из чашки теплым кипячёным молоком. Он, налакавшись, растянулся опять на диване и прищурился на свет большой лампы. Чёрные чайники, пыхтевшие и булькавшие от нетерпения, были расставлены посредине. Тут затевалось грандиозное чаепитие! Чайники булькали и клокотали. Из чёрных носиков с шипением вырывался пар. Их так изнутри распирало, что они даже подскакивали! И дребезжали… До чего же и в самом деле косачи на току похожи на шипящие чайники! На шипящие, булькающие, закопчённые охотничьи чайники. Шейки-носики задраны вверх, и косицы хвоста изогнуты ручкой. Вспыхивают раскалённые угли красных бровей. И из носика вырывается пар! И так друг на друга накидываются, что только брызги летят! Вы, любящие поспать, когда станете утром разливать чай, присмотритесь к своим чёрным чайникам. Они напомнят вам турнир косачей, который вы так беспечно проспали. Смотрю — у завешенного окна они сидят вдвоем за столом — внешне суровый рыбак и старающийся ему во всем подражать мальчишка. Молчат, погружены в свои мысли. Настолько сердечными, теплыми были их отношения, что это не могло не запасть в душу. Мягкий, невидимый свет окутывал их фигуры. На лицах теплый, любящий взгляд. В чем-то еле уловимом я почувствовал, что это не отец и сын. Дмитрий Федорович — человек очень добрый, но выглядел суровым, сдержанным. Вовка — полная ему противоположность. У этого мальчика необычайно одухотворенное, светящееся изнутри в рассветном полумраке лицо. И прежде всего мне захотелось передать ту излучающуюся изнутри теплоту, которая раскрылась в них для меня в это раннее утро. Наступил туманный день поздней парижской осени. На круглой, чистенькой площади велосипедист ради отдыха от езды по скользким мостовым слез с велосипеда и пошел пешком. В круглой крышечке велосипедного звонка блеснуло серебряной звездой солнце над Парижем. Велосипедист прошел мимо памятника Людовику Четырнадцатому. Лошадь подняла передние ноги, поджала задние и всей своей тяжестью оперлась на могучий хвост. Это делало монумент похожим на памятник Петру в Петербурге. Но конная статуя французского короля стояла на обыкновенном, традиционном прямоугольном цоколе. А его царственный брат — русский император — вместе со своим конем стоял на финляндской скале естественной формы. Последние звезды тихо погасли в небе. Лес, окончательно стряхнувший с себя остатки ночного мрака, вставал во всем своем зеленом величии. Из припудренной утренним инеем хвои высунулась длинная бурая морда. Испуганные глаза осмотрели огромную поляну. Настороженные уши ловили каждый звук. Внимание его привлек звук, послышавшийся сверху. Зверь распустил напряженные мускулы, вышел на поляну, лизнул наст. Летчик ощущал дрожь подраненной машины всем своим существом, как будто это была не агония изувеченного мотора, а лихорадка, колотившая его собственное тело. Лучи, пронзавшие хвою сверкающими бликами, зажигали наст. Солнце жгло по-вчерашнему, воздух был неподвижен и уныл. От жары было некуда деться. На берегу стояло несколько верб. Но тень от них бесполезно падала в воду. Вода в реке, голубеющая от отражающегося в ней неба, страстно манила к себе. Дымов и Кирюша быстро разделись и с громким криком попадали в воду. Тихо журчавшая речка огласилась фырканьем, плеском, криком. Егорушка разделся. Он прыгнул с вышины в речку. Описав в воздухе дугу, Егорушка глубоко погрузился. Но дна не достал. Какая-то сила подхватила его и понесла обратно наверх. Он вынырнул. Егорушка подплыл к берегу и стал шарить около камышовых кореньев. Сначала капли были крупные, редкие, потом загустело кругом, полилось, полилось… Васютка приметил пихту, широко разросшуюся среди мелкого осинника, и залёг под неё. Есть захотелось ещё сильнее. Васютка выхватил остатки горбушки из мешка, вцепился зубами и, плохо разжёвывая, съел всю. Дождь не унимался. От сильных порывов ветра качалась пихта, стряхивая за воротник Васютке холодные капли дождя. Они ползли по спине. Васютка скорчился, втянул голову в плечи. Он засунул руки в рукава, прижался плотнее к стволу пихты и снова забылся тяжёлым сном. На рассвете Васютка, стуча зубами от холода, вылез из-под пихты, подышал на озябшие руки и принялся искать сухие дрова. Сгущаются сумерки, и все исчезает во мраке ночи. Но вот выглядывает месяц и мягким светом загоняет потемки в лесную чащу, серебряным сиянием заливая небольшую поляну. Ничто не нарушает тишины. Вдруг хрустнул снег. Это вышагивает дымчато-серый лось. Преспокойно пробирается к осинке и белогубой пастью хватает пахучую хвою, отфыркивается. Прискакал беляк, пристроился под невысокой, но ветвистой елкой. Осинка помешала лосю, он махнул головой, и с треском обломилась ветка. Зайчик оживился, грациозно приподнявшись на задних лапках. Зайцы всегда подбирают за лосями побеги осин. Лось стоит среди снегов, сияющих от лунного света, жует хвою, а рядом зайчонок грызет лосиный подарок. Горечь осинки косому слаще сахара. На них кривые строчки 2 нот смешались с ярко-синими кляксами. Отец собирался рассмеяться, но пригляделся к нотам и замолчал. Его звали Вольфганг Амадей Моцарт. Неземная музыка рождалась под детскими пальцами. Юный музыкант объездил с концертами всю Европу, и никто из взрослых музыкантов не мог с ним сравниться. Говорили, что чудесный ребёнок затмит известных музыкантов, когда-либо живших на Земле. И действительно, Моцарт — величайший композитор мира. Закошанской 41 текст Невысокий дом стоял в сосновом 2 лесу. От сосен всё лето тянуло жаром, и дом рассохся. Этот деревянный дом Чайковский любил. Но скрипучие половицы — предмет недовольства композитора. К роялю легко не подойдёшь: надо через них переступить. Со стороны это выглядело забавно. Композитор пробирался к роялю, прищуривал глаза и рассматривал половицы 4. Иногда ему удавалось пройти так, чтобы ничего не скрипнуло. Пётр Ильич усмехался и ликовал: «Победа! Дом запоёт 3 от необычных, но прекрасных звуков рояля. На дивные звуки отзовётся в старинном доме всё: лестница, двери и люстра, потерявшая половину хрустальных листьев. Любая музыкальная тема разыгрывается этим домом как чудесная симфония. Паустовскому 42 текст Фёдор Шаляпин — известный всему миру оперный бас. Он был высок и широкоплеч.
помогите!!! даю 98 баллов. текст с вставленными буквами и все разборы( под цифрами)
Дом с нетерпением ожидает момента, когда композитор сядет за рояль и начнет играть свои музыкальные произведения. Дом терпеливо ожидает момента, когда композитор сядет за рояль и начнет создавать музыку. Текст 1: Дом ждет, когда композитор сядет за рояль. Слышно, как пропоет пиццикато вспомнив дневную музыку, выхватит какую-нибудь ноту.
Дом ждёт, когда к.
С некоторых пор Чайковскому начало казаться, что дом уже с утра ждёт, когда композитор сядет за рояль, и скучает без звуков. Дом ждёт, когда композитор сядет за рояль. Слышно, как пропоёт половица вспомнит дневную музыку выхватит какую-нибудь ноту. (17) С некоторых пор Чайковскому начало казаться, что дом уже с утра ждет, когда композитор сядет за рояль,и скучает без звуков. Na-royale-vokrug-sveta.-Fortepiannaya-muzyika-XX-veka. С некоторых пор Чайковскому начало казаться, что дом уже с утра ждёт, когда композитор сядет за рояль, и скучает без звуков.
Текст 12 Скрипучие половицы.
2. С некоторых пор Чайковскому начало казаться, что дом уже с утра ждет, когда композитор сядет за рояль. это простой тест, который не займёт больше 10 минут, позволит получить море эмоций, а так же узнать насколько хороши ваши родители! С некоторых пор Чайковскому начало казаться, что дом уже с утра ждет, когда композитор, напившись кофе, сядет за рояль. 2) Укажите количество грамматических основ: С некоторых пор Чайковскому начало казаться, что дом уже с утра ждёт, когда композитор сядет за рояль, и скучает без звуков.
Композитору предстоит сесть за рояль и приступить к диктанту, в то время как дом затаив дыхание
Ведь рояль — это не только инструмент, но и символ творчества, страсти и изысканности. Творческий диктант Творческий диктант может иметь разные форматы. Например, композитору могут давать определенные параметры, такие как тональность, размер, настроение и т. Или же композитор может иметь полную свободу творчества и создавать музыку без каких-либо ограничений. Творческий диктант позволяет композиторам проявить свою индивидуальность и оригинальность. Они могут использовать различные музыкальные инструменты, экспериментировать с звуками и создавать собственный уникальный музыкальный язык. Это помогает им развиваться и расширять свои горизонты в музыкальном творчестве. Творческий диктант также способствует выявлению талантливых композиторов и помогает им получить признание и возможности для дальнейшего развития.
В комнатах слабо пахло скипидаром и белыми гвоздиками. Они в изобилии цвели на поляне перед крыльцом. Растрепанные, высохшие, они даже не были похожи на цветы, а напоминали клочья пуха, прилипшего к стебелькам. Единственное, что раздражало композитора, — это скрипучие половицы. Чтобы пройти от двери к роялю, надо было переступить через пять шатких половиц. Со стороны это выглядело, должно быть, забавно, когда пожилой композитор пробирался к роялю, приглядываясь к половицам прищуренными глазами. Если удавалось пройти так, чтобы ни одна из них не скрипнула, Чайковский садился за рояль и усмехался. Неприятное осталось позади, а сейчас начнется удивительное и веселое: рассохшийся дом запоет от первых же звуков рояля. На любую клавишу отзовутся тончайшим резонансом сухие стропила, двери и люстра-старушка, потерявшая половину своих хрусталей, похожих на дубовые листья. Самая простая музыкальная тема разыгрывалась этим домом как симфония. С некоторых пор Чайковскому начало казаться, что дом уже с утра ждет, когда композитор сядет за рояль. Дом скучал без звуков.
Самая простая музыкальная тема разыгрывалась этим домом как симфония. С некоторых пор Чайковскому начало казаться, что дом уже с утра ждет, когда композитор сядет за рояль. Дом скучал без звуков. Иногда ночью, просыпаясь, Чайковский слышал, как, потрескивая, пропоет то одна, то другая половица, как бы вспомнив его дневную музыку и выхватив из нее любимую ноту. Прислушиваясь к ночным звукам, он часто думал, что вот проходит жизнь, а все написанное — только небогатая дань своему народу, друзьям, любимому поэту Александру Сергеевичу Пушкину. Но еще ни разу ему не удалось передать тот легкий восторг, что возникает от зрелища радуги, от ауканья крестьянских девушек в чаще, от самых простых явлений окружающей жизни. Нет, очевидно, это ему не дано. Он никогда не ждал вдохновения. Он работал, и вдохновение рождалось в работе. Пожалуй, больше всего ему помогали леса, лесной дом, где он гостил этим летом, просеки, заросли, заброшенные дороги в их колеях, налитых дождем, отражался в сумерках серп месяца , этот удивительный воздух и всегда немного печальные русские закаты. Он не променяет эти туманные зори ни на какие великолепные позлащенные закаты Италии. Он без остатка отдал свое сердце России — ее лесам и деревушкам, околицам, тропинкам и песням.
Извозчиков, юродивых, крестьян из Подмосковья, рабочих с Пресни и из Симоновой слободы, толстовцев, молочниц, цыган, белошвеек, ремесленников, студентов, проституток и бородатых солдат — «ополченцев». И каких только говоров я не наслушался, жадно запоминая каждое меткое слово. Тогда у меня уже созрело решение оставить на время писание туманных своих рассказов и «уйти в жизнь», чтобы «все знать, все почувствовать и все понять». Без этого жизненного опыта пути к писательству были наглухо закрыты — это я понимал хорошо. Я воспользовался первой же возможностью вырваться из скудного своего домашнего обихода и поступил вожатым на московский трамвай. Но продержался я в вожатых недолго: вскоре меня разжаловали в кондукторы за то, что я разбил автомобиль с молоком знаменитой в то время молочной фирмы Бландова. Поздней осенью 1914 года в Москве начали формировать несколько тыловых санитарных поездов. Я ушел с трамвая и поступил санитаром на один из этих поездов. Мы брали раненых в Москве и развозили их по глубоким тыловым городам. Тогда я впервые узнал и всем сердцем и навсегда полюбил среднюю полосу России с ее низкими и, как тогда мне казалось, сиротливыми, но милыми небесами, с молочным дымком деревень, ленивым колокольным звоном, поземками и скрипом розвальней, мелколесьем и унавоженными городами: Ярославлем, Нижним Новгородом, Арзамасом, Тамбовом, Симбирском и Самарой. Все санитары на поезде были студенты, а сестры — курсистки. Жили мы дружно и работали много. Во время работы на санитарном поезде я слышал от раненых множество замечательных рассказов и разговоров по всяческим поводам. Простая запись всего этого составила бы несколько томов. Но записывать у меня не было времени. Поэтому я с легкой завистью читал потом превосходную книгу Софьи Федорченко «Народ на войне» — дословную запись солдатских разговоров. Книга эта прогремела по России. Она была сильна как своей правдивостью, так и тем, что в ней уже слышался в словах солдат еще отдаленный, но явственный гром приближающейся революции. В 1915 году всю нашу студенческую команду перевели с тылового поезда на полевой. Теперь мы брали раненых вблизи места боев, в Польше и Галиции, и отвозили их в Гомель и Киев. Осенью 1915 года я перешел с поезда в полевой санитарный отряд и прошел с ним длинный путь отступления от Люблина в Польше до городка Несвижа в Белоруссии. В отряде из попавшегося мне засаленного обрывка газеты я узнал, что в один и тот же день были убиты на разных фронтах два моих брата. Я остался у матери совершенно один, кроме полуслепой и больной моей сестры. Я вернулся к матери, но долго не мог высидеть в Москве и снова начал свою скитальческую жизнь. Я уехал в Екатеринослав и работал там на металлургическом Брянском заводе, потом перекочевал в Юзовку на Новороссийский завод, а оттуда в Таганрог на котельный завод Нев-Вильдэ. Осенью ушел с котельного завода в рыбачью артель на Азовском море. В свободное время я начал писать в Таганроге свою первую повесть «Романтики». Писал ее долго, несколько лет. Вышла в свет она значительно позже — в тридцатых годах в Москве. Февральская революция застала меня в глухом городке Ефремове, бывшей Тульской губернии. Я тотчас уехал в Москву, где уже шли и день и ночь шумные митинги на всех перекрестках, но главным образом около памятников Пушкину и Скобелеву. Я начал работать репортером в газетах, не спал и не ел, носился по митингам и впервые познакомился с двумя писателями: другом Чехова стариком Гиляровским, «Дядей Гиляем», и начинающим писателем-волгарем Александром Степановичем Яковлевым. Судорожная жизнь газетных редакций совершенно захватила меня, а беспокойное и шумное племя журналистов казалось мне наилучшей средой для писателя. После Октябрьской революции и переезда Советского правительства в Москву я часто бывал на заседаниях ЦИКа в «Метрополе», в «зале с фонтаном» , несколько раз слышал Ленина, был свидетелем всех событий в Москве в то небывалое, молодое и бурное время. Потом опять скитания по югу страны, снова Киев, служба в Красной Армии, в караульном полку, бои со всякими отпетыми атаманами: Зеленым, Струком, Червоным Ангелом и «Таращанскими хлопцами». Киев в то время часто осаждали. Вокруг города почти непрерывно гремела канонада, и население толком даже не знало, кто пытается захватить город — петлюровцы, Струк или деникинцы. Из Киева я уехал в Одессу, начал работать там в газете «Моряк» — пожалуй, самой оригинальной из всех тогдашних советских газет. Она печаталась на обороте разноцветных листов от чайных бандеролей и помещала множество морского материала — от стихов французского поэта и матроса Тристана Корбьера до первых рассказов Катаева.
Сиди за рояль, композитор! Дом невтерпеж ждет, когда зазвучит диктант
С некоторых пор Чайковскому начало казаться, что дом уже с утра ждет, когда композитор, напившись кофе, сядет за рояль. С некоторых пор Чайковскому начало казаться, что дом уже с утра ждет, когда композитор, напившись кофе, сядет за рояль. Na-royale-vokrug-sveta.-Fortepiannaya-muzyika-XX-veka. В петербургском Планетарии пройдет музыкальное полнокупольное шоу «Рояль в темноте. В противном случае девочку ждет незавидная доля в стенах детского дома.