На сайте электронной библиотеки Litportal вы можете скачать книгу Я был зятем Хрущева в формате fb2, rtf, pdf, txt, epub. Так зять Хрущева решил судьбу фильма, ставшего классикой советского кинематографа и одним из самых любимых в народе кинохитов Эльдара Рязанова.
Дети и зять Хрущева
| «Русская матушка» Нина Петровна Хрущёва | Отмечается, что Наврузбек Мугаджиров приходится зятем госсекретарю Дагестана Магомед-Султану Магомедову, а учредителями «Дагнотеха» являются дети этого высокопоставленного. |
| Я был зятем Хрущева. Предварение (Алексей Аджубей, 2014) | Смотрите видео онлайн «"Как Хрущев Крым сдавал". на 1-м канал в программе "Большая история» на канале «Евгений Спицын» в хорошем качестве и бесплатно. |
| Появились подробности гибели внука Хрущева | Внук Никиты Хрущева умер в Москве, сообщает источник РЕН ТВ Фото: Владимир Андреев © |
Умер внук Никиты Хрущева Алексей Аджубей
Поэтому «герои» таких репортажей сразу же бежали к зятю Хрущёва и были готовы отдать любые деньги за прекращение травли, – пишет историк. это занятие для историков. Я был зятем Хрущева произведена на оборудовании мастерской family-book, с использованием лучшей настоящей кожи. Кризис, самый серьезный в отношениях между Финляндией и Советским Союзом со времен Второй мировой войны, начался в октябре 1961 года, когда Хрущев вручил президенту. В этой связи вспомним зятя Хрущёва Аджубея, который после отставки тестя пытался примкнуть к группировке Шелепина.
В Москве умер внук Никиты Хрущёва Алексей Аджубей
- Алексей Аджубей о заговоре против Хрущева 1964 года: vakin — LiveJournal
- Кого касается указ Путина о повышении пенсий: вся правда об индексации выплат в 2024 году здесь
- Кого касается указ Путина о повышении пенсий: вся правда об индексации выплат в 2024 году здесь
- Внук Хрущёва, сын главреда «Известий». Скончался Алексей Аджубей
- Падение Никиты Хрущева глазами его зятя Алексея Аджубея
Аджубей, Алексей Иванович
Идеи у него были грандиозные. Когда отца сняли, Сергей Никитич Хрущев тоже лишился любимой работы. Челомею он больше не был нужен. Сергей Никитич сделал огромное дело — уговорил отца диктовать воспоминания. Четырехтомные заметки Никиты Сергеевича — бесценный источник по истории Отечества.
И сам Сергей Никитич стал писать, и его книги пользуются большим успехом. Рада Никитична Хрущева всегда держалась скромно. Никто бы и не подумал, что она дочь хозяина страны. Она прожила достойную жизнь и была счастливым человеком, несмотря на все испытания.
И она вовсе не похожа на детей других высокопоставленных начальников. Всю жизнь работала в журнале «Наука и жизнь», заведовала отделом биологии и медицины, потом стала заместителем главного редактора. Решив, что журналистского образования недостаточно, окончила биологический факультет Московского университета. Известный ученый Николай Петрович Шмелев, женившийся на внучке Хрущева, вспоминал, как однажды дома у первого секретаря ЦК КПСС вспыхнул скандал из-за «народного академика» Трофима Лысенко, который с благословения руководства страны травил ученых-генетиков.
Спровоцировала его Рада. Она спросила отца, не опасается ли он, что разгром генетики может оказаться столь же пагубным, как и запрет кибернетики при Сталине. Ни до, ни после я его таким больше не видел никогда». Рада хлопнула дверью, уехала и неделю не приезжала к родителям… Она была принципиальным человеком, не поступалась своими убеждениями и очень достойно прошла по жизни, доказав своим примером, как можно избежать любых соблазнов.
Рада Никитична рассказывала, что даже не особенно сожалела о выходе отца на пенсию в октябре 1964 года: — Это даже к лучшему. Программа Хрущева исчерпала себя, дальше придет молодая команда и пойдет дальше… Только потом поняла, как изменилась их жизнь. Никита Сергеевич предупредил семью: — Что дальше будет, неизвестно, могут арестовать, могут пенсии лишить. Мужу Рады отставка Хрущева точно сломала жизнь.
На второй курс отделения журналистики филологического факультета Московского университета Алексей Иванович Аджубей перевелся из Школы-студии Художественного театра. Веселый, обаятельный, яркий, компанейский, артистичный, хорошо одетый, он был на пять лет старше вчерашних школьников. Мать Аджубея, Нина Матвеевна Гупало, модная портниха, которая работала в закрытом ателье и обшивала тогдашнее московское высшее общество, была встревожена: не сломает ли эта любовь карьеру ее сына? Времена были еще сталинские, сегодня Хрущев — член политбюро и в фаворе, а завтра… Но любовь закончилась свадьбой.
Ходила тогда такая шутка: «Не имей сто друзей, а женись, как Аджубей». Шутка не имела отношения к реальности. Они родили троих детей и хранили прекрасные отношения, пока были вместе на этой земле.
Взял икру, поехал в Шереметьево, уговорил летчиков компании «Бритиш Эйрвейс» взять посылку и передать ее по адресу.
Летчики, узнав, кому предназначается посылка, сказали, что сами отнесут ее — им хотелось посмотреть на живую легенду. Летчики чуть было не отказались. Осипов отвез икру по назначению. Я только вчера разговаривал по телефону с вашим главным редактором.
Вчера вечером, а сегодня днем икра здесь. И отдал главы из книги, и «Известия» вышли с этими главами прежде, чем воскресная «Таймс». Так вот ему! А сколько мог бы сделать!
Уроженка Владикавказа, она в детстве, в 1906 году, была выслана вместе со всей семьей в Самарканд за то, что ее отец сочувствовал социал-демократам. Отец его, Иван Аджубей, был певцом и учителем пения, он расстался с матерью, когда мальчику было два года. Знаменитую портниху навещали все московские модницы. Жены знаменитых писателей, среди них Елена Сергеевна Булгакова, прообраз героини «Мастера и Маргариты».
Юноша Алексей встречал в доме матери не только кремлевских жен, но и кремлевских дочек: Светлану Молотову, Светлану Сталину, Раду Хрущеву. Но познакомился он с Радой в университете, где с разницей в пять курсов они учились на факультете журналистики. У нее был роман с Алешей Аджубеем. Пара — глаз не оторвать.
Стала актрисой». Ей было двадцать два, мне — двадцать пять. Мы учились в Московском университете, готовились стать журналистами. По молодости не заглядывали далеко вперед.
И уж совсем нелепой показалась бы мне мысль о возможной работе вблизи Никиты Сергеевича».
Вел себя Брежнев на заседании пленума легко, весело, подчеркивая всем своим видом: ну вот, друзья, мы возвращаемся к стабильному упорядоченному образу жизни, работы; все хорошо, давайте жить дружно! Пленум уже закончился, все встали, и тут к Брежневу обратился Суслов. Сказал ему несколько фраз вполголоса. Все последующее заняло не более получаса. Перед голосованием я попросил слова. После маленькой заминки Брежнев сказал: «Кстати, Аджубей проявил недисциплинированность, опоздал на заседание». Не знаю, зачем ему понадобилась неправда.
Просто поначалу меня и не собирались приглашать в этот зал, потом передумали. Я извинился перед членами ЦК за поздний приход, сказал, отчего так получилось, коротко доложил о своем пути в журналистике, о том, что смог и чего не смог сделать в газете. Обернулся к Суслову: «По-видимому, вы лучше знаете, кто и в какой мере повинен в раздувании культа личности Хрущева. Газету «Известия» вряд ли можно упрекнуть в некритичности, беззубости, и я не могу принять подобные утверждения только на свой счет. Тут каждый должен отвечать за себя». В зале была абсолютная тишина. Я разглядывал лица. Жесткие, смущенные, испуганные, безразличные… Пока готовили бюллетени для голосования, я стоял на маленькой площадке лестницы.
Подошел министр тяжелого и транспортного машиностроения Кожевников. Мы жили с ним в одном доме. Спросил, сколько мне лет. Выйдя из Кремля, я прежде всего подумал, что теперь мне необходимо искать работу… В конце ноября позвонили Хрущеву, приглашали явиться в ЦК, чтобы оговорить его новый статус. Как рассказывал Анастас Иванович Микоян, он до последней минуты боролся за то, чтобы смещение Хрущева выглядело хотя бы «цивилизованно». Микоян говорил, что партии целесообразно по достоинству оценить то положительное, что сумел сделать Никита Сергеевич, и отметить это в соответствующем сообщении наряду с недостатками. Видимо, верх взяли иные соображения. Во всяком случае, чем дальше отодвигался визит Хрущева в ЦК — а в октябре он тяжело заболел гриппом и не смог явиться по вызову, — тем все сильнее и резче обозначалось раздражение против Хрущева, урезались его пенсионные блага, забывались данные обещания о сохранении квартиры, дачи и т.
Когда Никита Сергеевич после болезни получил аудиенцию, на него уже кричали. И, как ни странно, даже Косыгин. Он заявил примерно следующее: «Если бы вы появились сейчас на улице, вас бы растерзали». Хрущев с горечью вспоминал эту фразу. Он относился к Алексею Николаевичу с уважением. Именно его считал самым подготовленным и опытным человеком в том руководстве, которое сложилось после октябрьского Пленума ЦК. Кстати, очень скоро стало видно, как не «вписывается» Косыгин, его жизненные установки в брежневский стиль. Хрущев не мог уже защищать свое достоинство.
В эти первые недели отставки он очень сдал. Нина Петровна с болью говорила, что никогда не видела Никиту Сергеевича таким раздавленным и приниженным. Случалось, он плакал. Как знать, может быть, боялся за себя, за семью. Его беспокоило и то, как сумеет Нина Петровна распорядиться теми четырьмястами рублями пенсии, которые ему положили. Она его успокаивала. Этих денег хватало с избытком, так как потребности Никиты Сергеевича и Нины Петровны всегда были очень скромными. Нину Петровну попросили освободить дачу.
Хрущевым отвели деревянный дом в Петрово-Дальнем — поселке в 30 километрах от Москвы. Предложили переехать из правительственного особняка на Ленинских горах, предоставив квартиру в Староконюшенном переулке. Новая охрана, приставленная к Хрущеву, подчеркивала иные, чем прежде, обязанности, главной из которых становилось стеречь. Нет, конечно, это не был домашний арест, однако изоляция Никиты Сергеевича выстраивалась довольно плотно. Только спустя какое-то время он, придя в себя, стал более активно противостоять напористым требованиям своих охранников сообщать заранее, куда и по какому поводу он хочет поехать. Все было в порядке вещей. В нашей истории борьба за власть, как известно, принимала куда более жесткие варианты. Вполне возможно, что Хрущев в ту пору вспомнил телефонный звонок к нему Кагановича в июне 1957-го, разделившего участь разбитых на Пленуме фракционеров — Молотова, Маленкова, Ворошилова и других.
Он просил не поступить с ним так, как поступал в подобных ситуациях Сталин. Проще говоря, не уничтожать. После нескольких недель неопределенности наконец-то нашелся редактор, который соглашался взять меня на работу. Под разными предлогами отказывались многие. Главный редактор журнала «Советский Союз» Н. Грибачев, побеседовав с членами редколлегии, сказал: «Пусть приходит». Так я стал заведовать отделом публицистики данного издания, выходящего на 20 языках в ста странах мира. Весь штат отдела состоял… из меня одного.
Впрочем, такой вариант в ту пору меня вполне устраивал. Очень скоро Грибачев предложил взять псевдоним. Так я стал А. Однако «распознали» и Родионова. Пришлось уйти в «подполье». Договоры на те или иные журналистские работы заключали мои друзья, я выполнял заказ, они получали деньги и отдавали мне. Непростое занятие помогать таким способом своему собрату, и я очень ценю тех, кто шел на подобный риск. В это время я написал сценарии к нескольким документальным фильмам — об академиках Ландау, Прохорове, Несмеянове.
Союз журналистов, к созданию которого я имел некоторое отношение в 1958 году, не выступил в защиту моих профессиональных прав, впрочем, как и других журналистов. Однажды я чуть было не провалил «секретную операцию». Картина об академике Ландау «Штрихи к портрету» была смонтирована, но актер, который должен был читать дикторский текст, на запись не явился.
Когда думал над тем, как выстраивать повествование о теперь уже далеких годах, мне показалось важным не столько следовать хронологическими ступенями или пытаться чертить точную схему событий, во всем их объеме и разнообразии,- да мне и не под силу такая работа,- сколько составить картину из штрихов и фактических зарисовок о людях, событиях, о радостном и горестном, не только о Хрущеве…» Алексей Аджубей, муж Рады Никитичны Хрущевой, главный редактор газет «Комсомольская правда» и «Известия». Мемуары о своем тесте и его нелегком времени Аджубей решился опубликовать только в разгар перестройки.
Внук Хрущева скончался в Москве
Я не вступаю в спор ни с кем, ибо каждый имеет право на собственную точку зрения. Мера порядочности и ответственности тоже сугубо индивидуальна. Когда думал над тем, как выстраивать повествование о теперь уже далеких годах, мне показалось важным не столько следовать хронологическими ступенями или пытаться чертить точную схему событий, во всем их объеме и разнообразии, — да мне и не под силу такая работа, — сколько составить картину из штрихов и фактических зарисовок о людях, событиях, о радостном и горестном, не только о Хрущеве… Алексей Аджубей, муж Рады Никитичны Хрущевой, главный редактор газет «Комсомольская правда» и «Известия». Мемуары о своем тесте и его нелегком времени Аджубей решился опубликовать только в разгар перестройки.
Россия 1 Новогодние обращения Бориса Ельцина и Владимира Путина 1999 Розыгрыш футболок со знаменитыми цитатами из 90-х - к открытию Президентского центра Бориса Ельцина в Екатеринбурге 25 ноября 2015 г. Президентский центр Бориса Ельцина Крах советских олигархов: допрос зятя Брежнева в прямом эфире спустя 30 лет. От 11. Последний выпуск от 11 июня 2015 В студии ток шоу Тельман Гдлян, старший следователь по особо важным... Прямой эфир Почему Горбачев пришел к власти? За что действительно посадили зятя Леонида Брежнева, Юрия Чурбанова?
TV Center Forgotten Leaders. Episode 3. Vyacheslav Molotov. English Subtitles. На заводе... Центральное Телевидение Американский срок Япончика. Приговор Центральное Телевидение Одно дело, когда вор в законе сидит в родной тюрьме, и совсем другое, когда мотает срок в США. Журналисты писали, что в американской тюрьме наш... Центральное Телевидение Городок на западе Украины и зять Трампа: что у них общего Краевед города Подгайцы Тернопольской области говорит, что прадед Джареда Кушнера мог родиться в этом районном центре Тернопольщины.
Криминальный шоу-бизнес в СССР. Советские мафии Центральное Телевидение Спекуляция билетами, нелегальный "чёс" и устройство "левых" концертов, махинации с гонорарами — граждане, сколоченные в "концертную мафию",... Центральное Телевидение Дворцовый переворот - 1964. Документальное кино Леонида Млечина История отставки Хрущёва - это драма, а для кого-то и трагедия. Борьба за власть не заканчивается даже в тот момент, когда политик становится... TV Center Страна советов. Забытые вожди. Смотреть Фильм 2017. Вячеслав Молотов.
Star Media Предатели.
При нём газета стала одним из символов « хрущёвской оттепели ». За 5 лет тираж газеты увеличился почти в 4 раза, с 1,6 млн до более 6 млн экземпляров к октябрю 1964 года [11]. Участвовал в подготовке речей для Никиты Хрущёва. В 1960 году вместе с другими журналистами Н. Грибачёвым , Г. Жуковым , Л. За эту книгу им была присуждена Ленинская премия. С 1960 года организовал выпуск еженедельника « Неделя » — фактически единственного в тот момент и на долгие годы неполитического издания такого формата в СССР.
Прибывшие на место медики не смогли сразу попасть в квартиру Аджубея. Они были вынуждены вызвать сотрудников экстренных служб, чтобы те вскрыли замок. Спустя лишь некоторое время врачам удалось попасть в помещение.
Дочь и внучка первого секретаря: Юлия Хрущёва погибла под колёсами поезда в Москве
| Дети «отца оттепели». Какой оказалась судьба наследников Хрущева | Автором данной книги является Алексей Иванович Аджубей, зять Хрущева и главный редактор сперва газеты «Комсомольская правда», а потом и газеты «Известия». |
| Зять Хрущева Аджубей был первым торговцем «блоками для негатива». | А затем, как гром с ясного неба обрушилась на Конюхову новость о том, что ее роль в фильме «Хождение по мукам» режиссер Рошаль отдал другой актрисе. |
В Москве умер внук Никиты Хрущёва
А затем, как гром с ясного неба обрушилась на Конюхову новость о том, что ее роль в фильме «Хождение по мукам» режиссер Рошаль отдал другой актрисе. Показательным примером для Альбайрата мог стать Алексей Аджубей, ставший при покровительстве тестя, Никиты Хрущева, главным редактором «Известий». писал Добрынин. Внук первого секретаря ЦК КПСС (1953 — 1964) Никиты Хрущёва Алексей Аджубей умер в Москве на 70-м году жизни.
Умер внук Никиты Хрущева Алексей Аджубей
Заработать на знаниях по теме Я был зятем Хрущёва. Редактировали текст там же зять Хрущёва Аджубей и главный партийный идеолог Михаил Суслов. Скачать книгу «Я был зятем Хрущева» от Алексея Аджубья в любом формате.
Зять Хрущева Аджубей был первым торговцем «блоками для негатива».
Описание Об авторе Алексей Аджубей — советский журналист, публицист, главный редактор газет «Комсомольская правда» и «Известия». О книге Подобная книга не могла выйти в печать во времена правления Хрущева и вообще в период строительства коммунизма. Удивительно, но при жизни Никиты Сергеевича вообще никто не рискнул написать его биографию. Страх оказаться на нарах за одно неосторожное слово был актуален до начала перестройки. А каково было жить в одном доме с самим Хрущевым и быть членом его семьи?
Муж Рады Хрущевой только в самый разгар перестройки решился написать мемуары, в которых будет рассказана не только его жизнь с дочерью Никиты Сергеевича, но и множество воспоминаний о самом тесте. Эти откровения стали шоком для неподготовленной публики, ведь советский человек приравнивал первых секретарей к богам и не мог представить, что они живут обычной жизнью и имеют множество пороков.
Описание Об авторе Алексей Аджубей — советский журналист, публицист, главный редактор газет «Комсомольская правда» и «Известия». О книге Подобная книга не могла выйти в печать во времена правления Хрущева и вообще в период строительства коммунизма. Удивительно, но при жизни Никиты Сергеевича вообще никто не рискнул написать его биографию. Страх оказаться на нарах за одно неосторожное слово был актуален до начала перестройки. А каково было жить в одном доме с самим Хрущевым и быть членом его семьи? Муж Рады Хрущевой только в самый разгар перестройки решился написать мемуары, в которых будет рассказана не только его жизнь с дочерью Никиты Сергеевича, но и множество воспоминаний о самом тесте.
Эти откровения стали шоком для неподготовленной публики, ведь советский человек приравнивал первых секретарей к богам и не мог представить, что они живут обычной жизнью и имеют множество пороков.
Когда думал над тем, как выстраивать повествование о теперь уже далеких годах, мне показалось важным не столько следовать хронологическими ступенями или пытаться чертить точную схему событий, во всем их объеме и разнообразии, — да мне и не под силу такая работа, — сколько составить картину из штрихов и фактических зарисовок о людях, событиях, о радостном и горестном, не только о Хрущеве... Мемуары о своем тесте и его нелегком времени Аджубей решился опубликовать только в разгар перестройки.
Все было как прежде, как всегда и, тем не менее, выглядело как театр абсурда. Машина времени отчаянно буксовала между вчера и сегодня. Я быстро барабанил нечто душеспасительное. Хорошо помню, что назвал его Петром I советской журналистики, прорубившим окно в будущее этой одряхлевшей от верного служения партии ее помощнице. Говорил о том, что он резал бороды газетным боярам, только и знавшим, как преть в своих номенклатурных шубах.
Аджубей слушал молча, не перебивая. Лишь однажды он вставил: - Я им бороды, а они мне голову! Постепенно кабинет стал заполняться теми, кто рискнул попрощаться с Аджубеем. В числе первых пришли "комсомолята". Так мы называли газетчиков, которых Аджубей привел с собой из "Комсомольской правды".
Не буду скрывать, мы, коренные известинцы, встретили "комсомолят" настороженно, даже враждебно. Они вели себя словно захватчики-победители и хвастали своей близостью к Аджубею. Называли его только "Алеша" и панибратски хлопали по плечу. Аджубей, бывший газетчиком и редактором от Бога, быстро понял, что, хотя нашу газету и называли "загубленной" ее главным редактором долгие годы был Константин Александрович Губин , ее творческий коллектив состоял из журналистов высшей пробы достаточно назвать Евгения Кригера, Татьяну Тэсс, Григория Рыклина и обладал большим потенциалом. Понимал Аджубей и то, что большому кораблю - большое плавание.
Здесь нужен был таран иных габаритов. Экспериментировать с "Правдой" ему не позволил бы ЦК партии, не позволил бы сам Хрущев. Иное дело "Известия" - газета интеллигенции. Шли годы, и "комсомолята" со своим "Алешей" и похлопыванием по плечу стали надоедать Аджубею, а затем и раздражать. Помню, как однажды "гласный" министр Андрей Андреевич Громыко, к которому я обратился с каким-то вопросом, в сердцах сказал мне: "Зачем я вам нужен?
У вас же есть Аджубей! Но в тот последний свой день в "Известиях" Аджубей, как сказал бы поэт, был "в ударе нежных чувств". Он горячо обнимал отторгнутых им и отверженных "комсомолят". Слово "Алеша" уже не коробило его, а вдохновляло... Много, много лет спустя Аджубей и я вспомнили эту сцену расставания в Пицунде на берегу Черного моря.
Он отдыхал в санатории "Правды", я - в доме отдыха Союза писателей. Между нами произошла примерно такая беседа: - Как я ошибался в людях! Отверг "комсомолят", а они остались мне верными до конца! Он не может быть вечно молодым. Наступила тишина.
Было слышно, как звенят цикады и плещется море. Мы сидели за столом в беседке. Аджубей вдруг яростно полоснул по столу мокрым полотенцем и сказал: - К сожалению, вы правы, Мэлор Григорьевич. Я не Дориан Грэй... Тем временем кабинет главного постепенно наполнялся газетчиками, приходившими проститься с Аджубеем.
За "комсомолятами" потянулись и известинцы.
Никитичи. Как сложилась судьба детей Хрущева?
При средней зарплате рабочего в 80 рублей эта услуга стоит от 3 до 5 тысяч в год», — отмечает автор исследования. По словам Ратковского, на страницах «Известий» было развернуто несколько информационных кампаний против тех, кто отказался давать взятку Аджубею. Обычно они начинались с писем неравнодушных граждан, на которые журналисты быстро реагировали.
Особого внимания заслуживает трехсторонний золотой обрез, который убережет книгу от внешних повреждений. Сделайте заказ сейчас, чтобы в скором времени порадовать дорого вам человека. Книга Алексей Аджубей. Я был зятем Хрущева произведена на оборудовании мастерской family-book, с использованием лучшей настоящей кожи. Тиснение: Тиснение золоченое и блинтовое, а на корешке, окатанны ручным способом, бинты. Обрез трехсторонний, золотой, который спасает подарочную книгу от повреждений. Форзац: Форзац бархатный с золотым тиснением.
Мера порядочности и ответственности тоже сугубо индивидуальна.
Когда думал над тем, как выстраивать повествование о теперь уже далеких годах, мне показалось важным не столько следовать хронологическими ступенями или пытаться чертить точную схему событий, во всем их объеме и разнообразии, — да мне и не под силу такая работа, — сколько составить картину из штрихов и фактических зарисовок о людях, событиях, о радостном и горестном, не только о Хрущеве… Алексей Аджубей, муж Рады Никитичны Хрущевой, главный редактор газет «Комсомольская правда» и «Известия». Мемуары о своем тесте и его нелегком времени Аджубей решился опубликовать только в разгар перестройки.
Поддержать в Patreon В Государственной публичной исторической библиотеке состоялась презентация новой монографии известного российского историка Ильи Ратьковского «Быт советской элиты после смерти Сталина». Оказалось, что начиная с 1960 года главный редактор «Известий» Алексей Аджубей на постоянной основе получал взятки от госслужащих и военных за «информационную поддержку» — отказ публиковать компрометирующие материалы. Стоимость блока на негатив была весьма высокой.
СПРАВКА «КП»
- Отец покойного был редактором газеты "Комсомольская правда" в 1957 – 1959 годах.
- Прямой эфир
- Внук Хрущева скончался в Москве
- Предварение
- Внук Хрущёва умер на 70-м году жизни
Из Википедии — свободной энциклопедии
- В Москве нашли мертвым внука Никиты Хрущёва
- Навигация по записям
- Ватиканская миссия зятя Хрущева / История / Независимая газета
- Аннотация к книге "Я был зятем Хрущева"
Крым передали Украине за грехи Хрущева
Но я велел Соне отобрать у него и то, и другое. Аджубей тяжело вздохнул, и мы покинули голубятню. Перед дверью в секретарский предбанник Аджубей преобразился, взял себя в руки и как-то даже легкомысленно переступил порог. Он нарочито любезно поздоровался с обычными обитателями предбанника и двинулся к дверям уже не своего кабинета. К счастью, дверь не была заперта и тем более не опечатана.
На мгновение меня прошиб холодный пот. А что если бы было так? Я бы стал невольным виновником этого циничного унижения, этого плевка в лицо. Но, повторяю, к счастью, дверь не была заперта, и мы вошли в кабинет.
Поколебавшись, или мне это так показалось, Аджубей сел за стол. На свое место. Все было как прежде, как всегда и, тем не менее, выглядело как театр абсурда. Машина времени отчаянно буксовала между вчера и сегодня.
Я быстро барабанил нечто душеспасительное. Хорошо помню, что назвал его Петром I советской журналистики, прорубившим окно в будущее этой одряхлевшей от верного служения партии ее помощнице. Говорил о том, что он резал бороды газетным боярам, только и знавшим, как преть в своих номенклатурных шубах. Аджубей слушал молча, не перебивая.
Лишь однажды он вставил: - Я им бороды, а они мне голову! Постепенно кабинет стал заполняться теми, кто рискнул попрощаться с Аджубеем. В числе первых пришли "комсомолята". Так мы называли газетчиков, которых Аджубей привел с собой из "Комсомольской правды".
Не буду скрывать, мы, коренные известинцы, встретили "комсомолят" настороженно, даже враждебно. Они вели себя словно захватчики-победители и хвастали своей близостью к Аджубею. Называли его только "Алеша" и панибратски хлопали по плечу. Аджубей, бывший газетчиком и редактором от Бога, быстро понял, что, хотя нашу газету и называли "загубленной" ее главным редактором долгие годы был Константин Александрович Губин , ее творческий коллектив состоял из журналистов высшей пробы достаточно назвать Евгения Кригера, Татьяну Тэсс, Григория Рыклина и обладал большим потенциалом.
Понимал Аджубей и то, что большому кораблю - большое плавание. Здесь нужен был таран иных габаритов. Экспериментировать с "Правдой" ему не позволил бы ЦК партии, не позволил бы сам Хрущев. Иное дело "Известия" - газета интеллигенции.
Шли годы, и "комсомолята" со своим "Алешей" и похлопыванием по плечу стали надоедать Аджубею, а затем и раздражать. Помню, как однажды "гласный" министр Андрей Андреевич Громыко, к которому я обратился с каким-то вопросом, в сердцах сказал мне: "Зачем я вам нужен? У вас же есть Аджубей! Но в тот последний свой день в "Известиях" Аджубей, как сказал бы поэт, был "в ударе нежных чувств".
Он горячо обнимал отторгнутых им и отверженных "комсомолят". Слово "Алеша" уже не коробило его, а вдохновляло... Много, много лет спустя Аджубей и я вспомнили эту сцену расставания в Пицунде на берегу Черного моря.
Когда Хрущева сняли с высших должностей, его зять был отстранен с занимаемых постов, Аджубея-старшего вывели из состава ЦК КПСС и отправили работать в журнал «Советский союз», где он заведовал отделом публицистики, при этом у него не было подчиненных. Зять Хрущева стал печататься под псевдонимом Радин.
После развала СССР Аджубей стал главным редактором газеты «Третье сословие», эту должность он занимал до конца своей жизни. Он умер в 1993 году. Был награжден орденами и медалями, в том числе: орденом Ленина 1962 ; медалями «За трудовую доблесть» 1959 , «За оборону Москвы» 1944 , «За победу над Германией» 1945. Рада Хрущева прожила на несколько лет дольше мужа. В конце своей жизни она поселилась с семьей своего старшего сына Никиты и даже на пенсии продолжала работать в «Науке и жизнь».
Скончалась 11 августа 2016 года. Внуки Хрущева предпочли тихую жизнь публичности, поэтому о них известно не так много. По данным журнала Maxim, Алексей Аджубей-младший занимался наследием своей семьи.
Я не вступаю в спор ни с кем, ибо каждый имеет право на собственную точку зрения. Мера порядочности и ответственности тоже сугубо индивидуальна. Когда думал над тем, как выстраивать повествование о теперь уже далеких годах, мне показалось важным не столько следовать хронологическими ступенями или пытаться чертить точную схему событий, во всем их объеме и разнообразии, — да мне и не под силу такая работа, — сколько составить картину из штрихов и фактических зарисовок о людях, событиях, о радостном и горестном, не только о Хрущеве...
Мог влюбиться в способного журналиста, был неудержим в гневе… От преданности былых «Известий» своему читателю начинается для меня долгая дорога борьбы за права человека». Отто Лацис, в 1990-е годы политический обозреватель «Известий»: «Мне кажется некорректной попытка жестко разделить: вот здесь Аджубей, а здесь современная журналистика. Это всё равно что расчленять дерево: вот здесь — сердцевина, а здесь последующие годовые кольца.
Одно без другого не растет… Забудем на минуту о плевелах, которые отравляли и отравляют нашу жизнь. Рассмотрим внимательно зерна в журналистике прошлого и настоящего. Мы обнаружим наличие аджубеевского наследия в том лучшем, что было тогда и есть сейчас». Анатолий Друзенко, в 1990-е годы первый заместитель главного редактора «Известий»: «Среди символических примет 1950—1960-х годов прошлого века — спутник, «оттепель», Гагарин, Окуджава, «Летят журавли» — полноправно располагается и Аджубей. Сколько времени прошло, а фамилия не исчезает из народной памяти. Кому-то запала простенькая и не вполне справедливая поговорка «Не имей сто рублей, а женись как Аджубей», кто-то отдает должное его делам, означавшим в свое время если не революцию, то значительный прорыв в отечественной журналистике — от полнейшей придавленности до преодолевавшей цензурные барьеры раскрепощенности. Ольга Кучкина, обозреватель «Комсомольской правды»: «Веселый, остроумный, жизнелюб, радикал и подрыватель устоев. Это определение принадлежит Раде Хрущевой, знавшей родного мужа ближе прочих. Ну, конечно, язвили, что Аджубею повезло больше других, поскольку зять Хрущева.