Альфредо Стресснер, получавший масштабную финансовую и военную помощь от США, всячески стремился демонстрировать свою верность Вашингтону. Альфредо Стресснер — парагвайский военный, политик и государственный деятель. Являлся одним из лидеров мирового антикоммунизма. Его правление продолжалось почти 35.
СТРЕ́СНЕР СТРЕССНЕР АЛЬФРЕДО
| Стресснер, Альфредо | Альфредо Стресснер. воздух 12 марта 2015. |
| Фюрер Стресснер: sozero — LiveJournal | Alfredo Stroessner, who ruled Paraguay with a blend of force, guile and patronage before his ouster in 1989, has died in exile. |
| Дилетант слушать онлайн на Яндекс Музыке | АНТИОДА ДОНУ АЛЬФРЕДУ СТРЕССНЕРУ Дон Альфредо Стресснер — диктатор Парагвая. |
| Альфредо Стресснер стал живой развалиной и потому неподсуден | 3 февраля 1989 Альфредо Стресснер был свергнут генералом Андресом Родригесом, который приходился диктатору зятем. |
| The Regime of Alfredo Stroessner | SpringerLink | президент Парагвая в 1954-1989 годах, фактически диктатор. |
Аналитик оценил военный мятеж Пригожина через призму переворотов в Латинской Америке
Alfredo Stroessner, who ruled Paraguay with a blend of force, guile and patronage before his ouster in 1989, has died in exile. Альфредо Стресснер. воздух 12 марта 2015. Так и поступил отпрыск немецкого иммигранта Гуго Стресснера Альфредо. АНТИОДА ДОНУ АЛЬФРЕДУ СТРЕССНЕРУ Дон Альфредо Стресснер — диктатор Парагвая.
Альфредо Стресснер устроил на родине приют для нацистов
| Фюрер Стресснер | Речь Альфредо Стресснера во время подписания двусторонних соглашений (записано 29 ноября 1979 года). |
| Последний фюрер Америки: mikle1 — LiveJournal | Вернувшись в Парагвай, Альфредо Стресснер выдвинул лозунг: «Смести с политической арены Парагвая все партии, сопротивляющиеся американским концепциям!». |
| Альфредо Стресснер - диктатор Парагвая / Тираны // 10.04.2023 — Подкаст «Дилетант» | Альфредо Стресснер (1912—2006) 3 февраля 1989 года президент Парагвая генерал Альфредо Стресснер, правивший страной почти 35 лет. |
Памятник диктатуре «Больше никогда!»
Рекорд пока не побит. В южноамериканском варианте президент пробавлялся следствием, в евразийском чекист пробавляется президентством. Парагваец происходил из немцев. Дорогой россиянин отлично говорит по-немецки, культивируя ГДРовские идеалы. Без партбилета Колорадо нельзя было получить ни госдолжности, ни банковского кредита. Российскому чиновнику и бизнесмену настоятельно рекомендовалось состоять в ЕР пока партия власти не сбежала от стыда в публичное подполье.
У Стресснера были мачетерос-гарротерос. Путин грозит байк-титушками. Но есть и различия. Первое и главное: Парагвай при Стресснере по-настоящему развивался, сделал мощный рывок. Потому что настоящими были и сам нацлидер, и его ближний круг.
Во всём. И в жестокости расправ, и в работе на подъём. Себя не забывали, но и о родине думали. Даже реально имели в голове какие-то идеи — причём не тухлое державно-клерикальное духоскрепство. Куда пободрей держались.
Правда, эта бодрость, эта настоящесть производили порой жутчайшее впечатление. Например, в РФ обычно ограничиваются болтовнёй на ТВ о «гей-пропаганде». В тех случаях, когда оставляли в живых. Курировал вопрос лично Коронель, комментарии излишни. Дошло до такого запредела, что в защиту секс-меньшинств выступили не абы кто, а католические иерархи… Для них подобные штуки являются грехом, но не поводом издеваться над людьми.
Издевались стронисты и над самими церковниками. Хотя, как правило, считались католиками. Не все, впрочем. Кто-то из них вообще ни во что не верил. Кому-то нравился евангелизм.
Некоторые, подобно Кампосу Алуму, интересовались эзотерикой. Из вышесказанного понятно, что католические иерархи были им не указ. И стронисты не церемонились с носителями сутан. Кого-то похитили, кого-то убили. Клир огрызался как мог.
Монтанаро дважды отлучали от церкви, и он в конце концов стал протестантом. Подвергся анафеме и Акино. Трудно представить, чтобы РПЦ рискнула совершить нечто подобное в отношении кого-то из видных функционеров режима. Не только потому, что лояльна любым властям. Нынешних «единороссов» не за что отлучать от такой — такой — церкви.
Вот в чём проблема. Интернационал свободы Вышеупомянутый Иосиф Сталин был одним из победителей национал-социализма. Этим коммунисты и путиноиды пытаются оправдать его перед историей. В таком случае оправданы и Стресснер с подручными: они ведь много сделали для победы над коммунизмом. Стронистский Парагвай являл собой неколебимый антикоммунистический форпост.
Понимающие люди говорят, что какого-нибудь Мадуро из теперешних Стресснер снёс бы в одиночку и походя. А в те времена… Вдумаемся: небольшая в общем-то страна периодически рулила южноамериканской идеогеополитикой. Именно через дона Альфредо стыковались в прочные альянсы аргентинская и бразильская, чилийская и уругвайская хунты. Парагвайские оперативники ДНАТ и военной разведки генштаба координировали ликвидацию коммунистического актива по всему континенту. Антикоммунистическая энергия волнами распространялась из Парагвая.
Вот символичный пример: Анхель Кроса Куэвас. Парагваец, врач-психиатр. Бежал с родины от преследований по уголовной статье. Что он мог навертеть, чтобы Стресснера из себя вывести, предоставим читателю самому ломать голову. Автору не удалось.
Поселился в Уругвае. Несмотря на созвучие названий, эти страны как вода и камень, лёд и пламень. Парагвай — выше уже сказано. Уругвай — «латиноамериканская Швейцария», благополучное демократическое государство. Но подняли голову коммунисты, и понадобился в Уругвае парагвайский опыт.
Все властные двери Монтевидео невесть откуда взявшийся Парагваец он же Доктор, он же Гуарани, он же Пещера распахивал ногой. Таинственный спортсмен-психиатр учил ультраправых студентов Мигеля Софии Абелейры создавать «эскадроны смерти» и отстреливать леваков-тупамарос. С инспектором полиции Педро Флейтасом и начальником спецслужбы Вашингтоном Гриньоли делился опытом сотрудничества с мачетерос и гарротерос. Замминистру внутренних дел Армандо Акосте-и-Ларе добрый доктор разъяснял методики Кампоса Алума по созданию антикоммунистических общественных движений. При этом Кроса Куэвас руководствовался мудрым принципом: хочешь сделать хорошо — делай сам.
Тогда и люди к тебе потянутся. Может быть. Парагвайский доктор давно исчез неизвестно куда. Но один ли он был такой? Даже если один, этого уже достаточно для понимания роли Парагвая как минимум в Южном конусе.
Другим символом вездесущности Стресснера стал чилиец Эдуардо Авилес. Бешеный антикоммунист, боевик «Родины и свободы», больший пиночетовец, чем сам Пиночет. При Альенде перебрался в Парагвай. Иначе грозила посадка за подпольный террор. В Парагвае и остался.
Крупно занялся скотоводческим бизнесом, а заодно работал посредником между властями и спецслужбами Асунсьона и Сантьяго. Был момент, когда дон Аугусто затребовал выдачи Авилеса в Чили: дескать, закон есть закон, за теракты надо судить. Даже если всё делалось по верным понятиям. Но не тут-то было: дону Альфредо понятия важнее писаного закона. Он надёжно прикрыл Авилеса от любых проблем.
Некогда воевавший против Боливии, Фред наладил крепкую дружбу и с генералом Уго Бансером, и с отчаянно-атаманским режимом Луиса Гарсиа Месы. Боливийский гарсиамесизм 1980—1981 годов вообще походил на парагвайский стронизм. Но Гарсиа Месе не хватило стресснеровской методичности, усидчивости и рабочего педантизма. Слишком эмоциональным и горячим был боливийский батька-атаман. Оттого и продержался один год, а не почти тридцать пять.
Иногда случались сбои. Например, приют в Парагвае нашёл свергнутый никарагуанский диктатор Анастасио Сомоса Дебайле. Кстати, Парагвай был единственной страной, твёрдо и однозначно поддерживавшей Сомосу в его войне с сандинистами. В Асунсьоне Стресснер обеспечил Сомосу особняком и двумя охранниками, некогда служившими в парашютно-десантном корпусе СС «Герман Геринг». Однако эсэсовцы не смогли защитить клиента от аргентинских террористов, работавших по сандинистскому заказу.
Это сильно ударило по репутации Стресснера. Но сильно и разозлило. Некрасову: «Впредь расходов таких не иметь! Прошёл этот форум в парагвайской столице, в здании асунсьонского Национального института технологий и стандартизации. Бабло на мероприятие собирали всем миром, как и принято в структурах подобного типа.
Щедро вложились парагвайские бизнесмены, чьи взносы составили от 500 тысяч до полутора миллиона гуарани. Он ненавидел Стресснера, однако ненависть к коммунизму оказалась ещё сильнее. Председательствовал Хуан Мануэль Фрутос. Главный аграрник стронизма был по совместительству ещё и главным идеологом. Отвечать им нужно тем же».
Громадными тиражами расходились по Парагваю антикоммунистические комиксы. Хорошо зная простой народ, Фрутос позаботился о доходчивости. Два оборванца на московской улице смотрят вслед чёрной «Волге» c серпом и молотом: «В марксистском обществе все равны, мы это видим…» Амбал в форме, ухмыляясь, уводит корову на глазах деревенской семьи: «Социалистическое государство знает — комиссарам нужней, чем вам». Муж и жена, обливаясь потом, пашут допотопным плугом около покосившегося сарая, над ними летит ракета: «Гордись, Катюшка, техническим прогрессом социализма! Беседуют два интеллигента: «А что такое социалистическая солидарность?
Двое негров волокут носилки, на которых советский офицер обменивается мнениями с кубинским: «Вот так они понемногу и усвоят принципы равенства народов». Статуя Маркса на варшавской площади окружена минным полем, советский военный разъясняет туристу: «Видишь, как любят основоположников наши польские друзья? На столе бутылка, стакан, тарелка, на тарелке серпы, молотки, черепа: «Эй, официант, салат по-советски! Парагвайцы и не возражали. Наоборот, усваивали эту политграмоту.
Между свободными нациями необходимо экономическое равноправие. Между тем, стронисты слов на ветер не бросали. Большим теоретическим достижением стало оглашённое на том же форуме понятие «картерокоммунизм». Это слово прозвучало из уст Антонио Кампоса Алума. Он вообще-то не любил выступать публично, но для такого случая сделал исключение.
Терять же в отношениях с Картером ничего уже Стресснеру не приходилось: США ввели санкции против Парагвая за нарушения прав человека. Особенно прав коммуниста. Асунсьонская конференция ВАКЛ продолжалась с 23-го по 27 апреля 1979 года. В финале ей противостояла команда из братской Чили. Спустя две недели все мировые агентства сообщили, что советские войска вошли в Афганистан.
Начался финальный этап Холодной войны. Спустя десятилетие ВАКЛ победила. Индульгенция отступнику Режим Стресснера пал в ночь на 3 февраля 1989-го. Будучи весьма расчётливым человеком, Фред полагал, что всё схвачено. Незадолго до того, летом 1987-го он снова всех переиграл на очередном съезде Колорадо.
Внутрипартийный бунт умеренных «традиционалистов» был разгромлен фракцией «воинствующих». Они полагали необходимым основательную либерализацию режима, проведение демократических реформ. Веяния советской Перестройки достигали южноамериканской глубинки. Сохранять единоличную власть каудильо в конце 1980-х представлялось архаичным абсурдом. Победители шли под лозунгом «После Стресснера — Стресснер!
А потом планировали передать власть по наследству. Сын президента, военный лётчик Густаво Стресснер-младший против этого не возражал.
Лишь иногда обезображенные тела находили в реках или на улицах городов. Годы стронизма обернулись исторической драмой для парагвайских индейцев. Официально Стресснер и его режим демонстрировали позитивное отношение к коренному населению. Язык гуарани был принят в качестве второго государственного. Однако в реальности индейцы подвергались жестоким преследованиям по этносоциальному признаку.
В особенности это касалось племени аче , находящегося на первобытном уровне развития. Белые парагвайцы истребляли их фактически с согласия индейцев- гуарани , перенявших «нормы цивилизации» и креольский образ жизни. От некогда многочисленного племени осталось около пятисот человек. Но и одна из ветвей гуарани сократилась в результате террора с 250 тысяч до 30 тысяч. Индейцев подвергали принудительной депортации, на них устраивали охоту — травили собаками, разбрасывали отравленную пищу, ставили капканы. Практиковалась работорговля, центром которой стал город Сан-Хуан цена на индейского мальчика составляла от 20 до 80 долларов. В 1974 году ООН обвинила парагвайский режим в рабстве и геноциде.
Уровень репрессий варьировался в зависимости от общеполитической ситуации в Парагвае и вокруг него. Периодически Стресснер брал курс на либерализацию режима. В 1959 , под давлением функционеров Колорадо и их союзников в генералитете, было отменено осадное положение, освобождены политзаключённые, разрешён возврат политэмигрантов, значительно смягчена цензура. В 1977 , под давлением американской администрации, была освобождена группа политзаключённых, включая и коммунистов в том числе Майдана, похищенный в 1980 [50]. Наблюдатели отмечали, что в 1970—1980-х репрессии приобрели выборочный «точечный» характер, политический террор в основном перешёл в «скрытую» форму. Международные связи [ править править код ] В своей международной политике Альфредо Стресснер позиционировался прежде всего как активный антикоммунист. Он не без оснований претендовал на статус лидера мирового антикоммунистического движения, являлся одним из столпов Всемирной антикоммунистической лиги ВАКЛ.
Вторым принципом Стресснера на международной арене был парагвайский национализм. Главными союзниками стронизма являлись правоавторитарные военные режимы Латинской Америки — бразильский, чилийский, боливийский, аргентинский, уругвайский. Наряду с политическим союзом и оперативным взаимодействием в рамках «Кондора», развивалось экономическое сотрудничество. Бразилия крупно инвестировала строительство «Итайпу». Поощрялась бразильская иммиграция в Парагвай, крестьяне- бразигвайцы на льготных условиях наделялись землёй в ходе парагвайской аграрной реформы. Сближение с Бразилией позволяло Стресснеру вывести Парагвай из-под контроля Аргентины, что являлось давней задачей национальной политики. Отношения Парагвая с Аргентиной были весьма сложными, особенно при Пероне с его геополитическим амбициями.
Президент Стресснер поторопился удалить Перона с парагвайской территории, куда он прибыл после свержения по приглашению министра Инсфрана. Однако стронистский режим сотрудничал с идеологически близкой аргентинской военной хунтой. Хорхе Рафаэль Видела стал одним из приоритетных партнёров Стресснера на основе антикоммунизма и «Кондора». Традиционно напряжённые отношения между Парагваем и Боливией были вполне нормализованы Стресснером при президентстве Уго Бансера — опять-таки, на основе антикоммунистической общности и оперативных задач «Кондора» переворот 1971 , приведший Бансера к власти, был организован из Парагвая. Самые дружественные отношения установились у Стресснера с режимом Аугусто Пиночета в Чили [51]. Визит генерала Пиночета в Асунсьон 1974 [52] явился его первой зарубежной поездкой. Стресснер наградил Пиночета высшим военным орденом Парагвая.
В благодарственной речи Пиночет отметил исключительную важность дружественной позиции Парагвая по отношению к Чили. Всемерную поддержку оказывал Стресснер режиму Анастасио Сомосы в Никарагуа. Сандинистскую революцию Стресснер считал актом коммунистической агрессии. На сессии ОАГ в июне 1979 года парагвайская делегация была единственной за исключением представителей самого Сомосы , которая проголосовала против резолюции о немедленном отстранении Сомосы от власти [53]. После бегства из Никарагуа свергнутый Сомоса поселился в Парагвае. Стресснер лично принял его в своей резиденции, выделил особняк для проживания и снабдил охраной, подготовленной по методикам Третьего рейха [54]. Однако это не уберегло Сомосу, убитого 17 сентября 1980 Сомоса в результате организованной сандинистами Операции «Рептилия» [55].
Стронизм осуществлял активную антикоммунистическую экспансию в другие страны Латинской Америки. Ярким её примером являлась деятельность парагвайского эмиссара в Уругвае Анхеля Кросы Куэваса. Врач-психиатр с уголовным прошлым под прикрытием парагвайского посольства в Монтевидео играл важнейшую роль в уругвайских антикоммунистических организациях, в том числе «эскадронах» Националистической вооружённой обороны [56]. Парагвай 1970-х выступал инициативной организующей силой в конгломерате антикоммунистических правоавторитарных диктатур Южного конуса [57]. Стресснер имел репутацию политика, «без которого в Латине не делается ничего». Парагвай признавал правительство Гоминьдана единственной законной властью Китая, резко выступал против КНР. Стресснер игнорировал международный бойкот режима апартеида.
В апреле 1975 Стресснер посетил ЮАР с официальным визитом и подписал с Форстером пакет соглашений о сотрудничестве. В ближневосточном конфликте Стресснер занимал сторону Израиля несмотря на наличие в Парагвае влиятельной арабо - палестинской общины. Однако в отношениях с Западной Германией [58] , как и с Израилем [59] , периодически возникали сложности из-за предоставления парагвайского убежища нацистам. Из восточноевропейских стран стронистский Парагвай имел дипломатические отношения только с титоистской Югославией. Особое место в парагвайской политике занимали отношения с США. В первое двадцатилетие стронизма американские администрации видели в антикоммунисте Стресснере деятельного союзника в Холодной войне. Администрация Дуайта Эйзенхауэра сразу после избрания Стресснера предоставили Парагваю заём в 7,5 млн долларов.
Ричард Никсон , в то время вице-президент США , посетив Асунсьон в 1958 , восхищённо отзывался о парагвайцах как о «самой антикоммунистической нации в мире». США поставляли оснащение парагвайской армии, обучали парагвайских офицеров. Парагвайский контингент поддержал американские войска при вторжении в Доминиканскую Республику и свержении левого правительства в 1965. Стресснер предлагал направить парагвайские войска во Вьетнам президент США Линдон Джонсон не посчитал это целесообразным. Американо-парагвайские отношения резко ухудшились во второй половине 1970-х. Администрация Джимми Картера развернула глобальную кампанию в защиту прав человека и с этих позиций резко критиковала режим Альфредо Стресснера. Конгресс США прекратил финансирование военной помощи Парагваю.
В ответ парагвайские власти жёстко критиковали Картера и его политику. Выступая на асунсьонской конференции ВАКЛ, Антонио Кампос Алум употребил термин «картерокоммунизм» как обозначение нового опасного противника [17]. Однако вскоре администрация Рейгана присоединилась к осуждению стресснеровского режима за диктаторское правление, нарушения прав человека, масштабные криминальные операции [60]. Со своей стороны, Стресснер резко критиковал Картера за то, что тот «не умеет ценить настоящих друзей Америки». Что касается Рейгана, то к его дистанцированию Стресснер относился с пониманием: «Встреча со мной не будет для него полезной». Антиправительственные протесты [ править править код ] Очередной всплеск антирежимной борьбы произошёл во второй половине 1970-х. Вооружённую борьбу повели подпольные структуры леворадикальной Военно-политической организации , прокоммунистического Объединённого фронта национального освобождения , крестьянского Движения 14 мая [61].
Эти движения были жёстко подавлены МВД [62] , лидеры и активисты арестованы, подвергнуты пыткам, в ряде случаев убиты без суда. В конце 1975 — начале 1976 под предлогом «борьбы с партизанами и происками коммунистов» правительство развернуло новую волну репрессий. Были арестованы около 2 тысяч человек. С начала 1970-х в крупнейшую оппозиционную силу превратилась парагвайская католическая церковь.
Пока надо было перестраховаться.
Резюме главных фактов о «выборах» Парагвая 1953—2023 годов За семьдесят лет состоялось 17 «выборов» президента Парагвая, и в 16 случаях победителем объявлен кандидат от Партии Колорадо, одним из которых и был Альфредо Стресснер. То есть, капиталистическая диктатура, несмотря на трансформацию по образцу т. Глубокий ребрендинг, раскрутка партии с новыми лицами и названием вылилась бы в траты миллионов долларов, а зачем, если стерпят? Единственный президент не от Партии Колорадо в 2012 был отстранён досрочно. Формально процедурой импичмента, однако многие, в том числе соседние страны, назвали это переворотом.
В 2018 президентом Парагвая стал сын помощника Альфредо Стресснера. На инаугурации с прославлением стронизма выступал последний из оставшихся в живых экс-заместителей Стресснера, помимо того, и сам новоявленный президент совсем не скрывал аналогичных взглядов.
Аргентина — это очень богатая страна, разоренная хронической коррупцией политических элит. Чтобы вывести Аргентину из этой ситуации, необходима политическая сила, которой там нет. Есть левый перонизм, есть правый перонизм, есть антиперонизм, но настоящего проекта будущего нет ни у кого. На севере страны в индейской провинции Жужуй ультраправый губернатор проводит крайне репрессивную политику. Там реформируется местное законодательство, чтобы лишить крестьян индейских общин своих территорий, лишить права на землю в интересах горнодобывающих транснациональных корпораций. Население выступает против этого, происходят столкновения, идет очень жесткая социальная борьба, о чем не любит рассказывать мировая пресса. Там сейчас довольно тяжелая ситуация: огромная инфляция, огромный долг перед МВФ, унаследованный от предыдущего правого правительства. Уничтожение или высылка из страны всех левых интеллектуалов.
Потом, когда уже контролируемой Штатами «демократии» ничто не угрожает, США позволяют установить «демократическую» систему, которая сохраняет полностью экономическую модель, заложенную диктатурой. Модель проста: это приватизация всего. И демократические прогрессивные правительства, как сейчас в Чили, иногда возглавляют процесс приватизации государства: земли, воды, практически всего. В стране растет социальное неравенство, падает уровень образования, и в то же время у страны есть хорошие макроэкономические показатели. Поэтому нам рассказывали сказки о чилийском «экономическом чуде». Но по телевизору этого не показывали, потому что главные в Латинской Америке специалисты по маркетингу — это чилийцы, которые показывали совершенно другую картинку. Поэтому военная диктатура там касалась только крупных городов. Там она не наложила такого страшного отпечатка на население, как в Чили, Аргентине. Там заключенных не сбрасывали с военно-транспортных самолетов в океан, там не было концлагерей. Бразильские репрессии были более избирательными против левых сил, которые в стране никогда не были особенно сильны.
Сейчас там происходит борьба между экс-президентом Болсонару он ультраправый, настоящий бразильский нацист и левоцентристом, профсоюзным лидером Лула да Силва, который победил на выборах. Но там нет никаких революционных проектов, нет серьезных реформ. Он находился у власти более 30 лет. Такой диктатор-патриарх. Он был свергнут своим племянником. Но до этого Стресснеру в Бразилии построили фазенду, вот туда он и переехал. Это было больше похоже на договоренности, чем на настоящий переворот. И необходим какой-то популистский лидер, который будет обещать чудеса. Уставшие от хаоса и насилия люди с легкостью верят правым популистам. Можно привести пример президента Сальвадора Найиба Букеле, который борется с организованной преступностью совершенно нацистскими методами, создавая концлагеря, где с тысячами заключенных молодых людей обращаются совершенно чудовищным образом.
Тем не менее он очень эффективен, преступности стало меньше, и большинство отчаявшегося народа его поддерживает. Когда большая часть страны голодает, когда на улицах неконтролируемая преступность, мафиозные группировки, которые чувствуют себя хозяевами улиц, а демократические правительства заняты решением собственных проблем, возникает искушение «твердой руки», харизматичного лидера, который обещает решить все проблемы. Чили не производит никакой культурной, художественной продукции. Вся думающая, критически мыслящая часть общества оказалась в тюрьмах или в ссылке. При этом в стране создана эффективная экономическая модель. Она базируется на страхе людей потерять работу, полном отсутствии социальной защиты у чилийцев. Все живут в кредит. Стране навязаны новые неолиберальные ценности, чисто потребительские. Разрушен сам дух страны. Создано нездоровое общество, где все друг с другом конкурируют, где разрушена социальная ткань, нет отношений солидарности между людьми.
Лицемерие, двойные стандарты. Сейчас у власти в Чили находится якобы левое правительство, но оно выполняет все задания США. Оно является на самом деле левой рукой правых. Кроме того, оно настолько бездарно правит экономикой и всем остальным, что следующее чилийское правительство будет пиночетистским. Там еще остались сторонники курса Пиночета, и сейчас во всех проблемах пресса обвиняет левых. Но на самом деле это правые, которые действуют под маской левых. За исключением Панамы и Перу, где в результате переворота к власти пришли левые военные, патриоты. Они провели социальные реформы в интересах большинства населения. Кубинские военные качественно отличаются от любых других военных Латинской Америки. Это образованные люди с пониманием, что такое настоящая независимость страны, с совершенно другими отношениями с народом.
Аналитик оценил военный мятеж Пригожина через призму переворотов в Латинской Америке
Альфредо Стресснер (1912—2006) 3 февраля 1989 года президент Парагвая генерал Альфредо Стресснер, правивший страной почти 35 лет. Alfredo Stroessner Matiauda (1912–2006) was the military dictator of Paraguay from 1954 to 1989. He came to power in a coup d'etat. Альфредо Стресснер стоял во главе крайне правого режима в Парагвае с 1954 по 1989 год. In 1954, Alfredo Stroessner took power, who started a dictatorship that had the support of the Armed Forces to a sector of the Colorado Party, to which Stroessner joined in 1951.
from Stroessner’s frauds to the only defeat in democracy
Alfredo Stroessner took power, who began a dictatorship. that had the support of the Armed Forces of a sector of the Colorado Party, to which Stroessner joined in 1951. Во всем этом участвовал Альфредо Стресснер, который за свои старания получил звание бригадного генерала, став самым молодым генералом во всей Латинской Америке. Альфредо Стресснер Матиауда был госпитализирован в больницу Санта-Лузия в Бразилиа 29 июля 2006 года и умер 16 августа следующего года в возрасте 93 лет. Власть по-настоящему дурманит голову правителям – Самые лучшие и интересные новости по теме: Альфредо Стресснер, Парагвай, диктаторы на развлекательном портале Вернувшись в Парагвай, Альфредо Стресснер выдвинул лозунг: «Смести с политической арены Парагвая все партии, сопротивляющиеся американским концепциям!». Парагвайский диктатор Альфредо Стресснер получает медаль от британского принца Филиппа, герцога Эдинбургского, во время визита принца в Парагвай, 1963 год.
Парагвайский Пиночет: 35 лет правления Альфредо Стресснера
| Стресснер, Альфредо | Диктатор Парагвая, Тираны, 10.04.2023» в сравнении с последними загруженными видео. |
| В результате военного переворота в Парагвае к власти пришел Альфредо Стресснер | Генерал Альфредо Стресснер, колоритный диктатор Парагвая на протяжении 35 лет, умер в изгнании в возрасте 93 лет. |
| Как поставили памятник президенту, вылезающему из помойки | Альфре́до Стре́сснер Матиауда — парагвайский военный, политик и государственный деятель. Генерал парагвайской армии, участник Чакской и гражданской войн. |
| В Парагвае начался новый этап расследований преступлений времён правления Альфредо Стресснера | ОТР | АНТИОДА ДОНУ АЛЬФРЕДУ СТРЕССНЕРУ Дон Альфредо Стресснер — диктатор Парагвая. |
| Конец парагвайского мясника. Как пала самая долгая диктатура на континенте | Alfredo Stroessner, who ruled Paraguay with a blend of force, guile and patronage before his ouster in 1989, has died in exile. |
Последние дни диктатора: Альфредо Стресснер
Stroessner had held office for over 34 years, longer than any other ruler in Paraguayan history. Nearly 75 per cent of the population had grown up in a culture of fear and repression, knowing no other regime than the stronato. Having surrounded himself with an aura of indestructibility, many could simply not believe that his rule had come to an end. This was because Stroessner had succeeded in becoming an integral part of the national identity, a symbol of Paraguay.
Но, как оказалось, достаточно объявить военное положение, что президент и сделал в 1954 году, когда парагвайские партизаны попробовали свергнуть режим. С тех пор на протяжении 30 лет он просто продлевал это положение каждые 90 дней.
Все по закону. Закон для врагов был беспощадным. В Парагвае, стране небольшой, при Стресснере существовало 20 концлагерей. После ночных рейдов по рекам плыли окровавленные трупы. Индейцы, загнанные в резервации, не могли и носа из них высунуть.
Если они выражали несогласие, их травили собаками, убивали во время облав и продавали индейских детей по смехотворной цене — от 20 до 80 долларов за штуку. Стресснер любил слушать, как орут и молят о пощаде прежде интеллигентного вида политические противники; он с наслаждением внимал по телефону крикам секретаря коммунистической партии Парагвая Мигеля Солера, когда того заживо расчленяли бензопилой. За любовь к немецкому нацизму и радушный прием военных преступников диктатора называли «белокурой бестией». Но, действительно, к основателю Третьего рейха и истинным арийцам Стресснер питал слабость. Неудивительно, что он приютил в своем парагвайском рейхе беглого начальника гестапо Мюллера, капитана СС Рошмана и «прославившегося» на весь мир доктора-экспериментатора Менгеле.
Некоторые бежавшие нацисты, например Рудель и Экштайн, несли службу в парагвайских спецслужбах. После крушения режима Стресснера парагвайским юристам удалось собрать огромный Archivos del Terror — документы, содержащие секретную переписку и распоряжения диктатора и силовых ведомств. В них не только называются имена и должности жертв государственного терроризма, но и методы, которыми людей принуждали быть лояльными власти: для этого использовали самые разнообразные пытки. Партийцы терпели выходки своего лидера три десятилетия. Его портретами были увешаны все города Парагвая.
И не только во время предвыборных кампаний. Его биографию в школах заучивали наизусть. Однако всему есть предел. Когда президент решил в 1989 году провести в рядах партии большую чистку, партийцы взбунтовались.
Едва ли не хроническая для Парагвая проблема голода особенно проявлявшаяся в сельской местности была решена режимом Стресснера посредством масштабной кампании по внедрению сои в сельское хозяйство, которая началась еще в 1967 году и уже вскоре привела к рекордным урожаям этой культуры. Еще одним направлением дирижистской политики государства стала масштабная механизация сельского хозяйства — для чего использовались как иностранная помощь, так и ресурсы собственного Banco Nacional de Fomento, закупившего для фермеров сотни тракторов. Лучшему экономическому освоению территорий страны способствовали упоминавшиеся инфраструктурные проекты режима — строительство большого числа мостов и дорог, включая стратегическую Дорогу Трансчако Ruta Transchaco , пересекавшую знаменитый и стратегически значимый экономико-географический регион.
Таким же экстенсивным методом были построены в ряде населенных пунктов школы, университеты, больницы, новые деревни и упомянутый портовый город, названный «портом президента Стресснера», ставший крупным центром беспошлинной торговли. Помимо этого, в стране была фактически создана современная гражданская авиация ставшая доступной для многих ее граждан и перестроена на современный манер столица Асунсьон, в котором появились ранее недоступные жителям коммунальные блага включая водопровод. Правительство Стресснера, никогда не имевшее последовательной стратегии социального развития, все же прибегало к реализации отдельных социальных проектов — включая строительство дешевого жилья для малоимущих дешёвые типовые дома с минимумом удобств и без капитального фундамента , что являлось традиционной для многих латиноамериканских диктатур формой «грубого популизма». Строительство жилья было дополнено программой по предоставлению жилищных кредитов малоимущим, что позволило 4 тысячам семей в разных городах страны обрести свое жилье. Семьям с невысоким доходом в решении «жилищного вопроса» помогал Парагвайский институт жилищного строительства и урбанизма Instituto Paraguayo de Vivienda y Urbanismo. При этом бедность и социальная бесперспективность оставались атрибутами жизни немалой части населения страны — на фоне роскошного существования элитного слоя, представители которого и не пытались скрывать свой образ жизни от соотечественников; в результате репутация Парагвая как «страны социальных контрастов» только укрепилась. Благодаря реализованным социально-экономическим инициативам в правление Стресснера увеличилась доля среднего класса прежде всего городского.
Однако отсутствие социальной политики приводило к социальной деградации, закрепив существование т. При этом парагвайское государство при Стресснере оставалось последовательно «антисоциальным». Средняя продолжительность жизни в Парагвае при Стресснере едва превышала 50 лет, в то время как уровень детской смертности был одним из самых высоких среди латиноамериканских стран; параллельно с этим, неграмотными оставались до половины населения. Медицинское обслуживание, кроме как в столице и крупнейших городах, практически отсутствовало — поскольку отсутствовала государственная система здравоохранения. Все это, однако, не мешало вождю парагвайской нации проводить избирательные кампании под лозунгом «Мир, работа и благополучие со Стресснером». Стимулируя и консервируя социальное расслоение, Стресснер сумел добиться увеличения доли богатых и зажиточных парагвайцев по отношению к нижестоящим имущественным категориям. Рост и развитие городов способствовали складыванию урбанизированной прослойки, приближающейся к стандартам жизни среднего класса.
Экстенсивные проекты в духе своеобразно понятого парагвайскими властями дирижизма действительно стимулировали экономический рост с начала 1960-х гг. При этом, несмотря на экономический рост, имевший место до начала 1980-х годов, общая ситуация в экономике Парагвая по-прежнему сильно зависела от конъюнктуры внешних товарных и финансовых рынков. Тем не менее, в сравнении с предшествующими периодами послевоенной разрухи и экономической отсталости, порожденной военными поражениями и внутриполитическими потрясениями, результаты режима в экономике выглядели скорее позитивно. Политическое напряжение, разлагающая коррупция и моральная усталость пребывающего в состоянии фрустрации общества сказались в итоге и на общем состоянии парагвайской экономики. Стремление вылечить испытывавшую многочисленные проблемы экономику, не прибегая при этом ни к политической либерализации, ни к построению социального государства, столкнулось с неизбежными социальными, культурными и морально-психологическими препятствиями. Несмотря на политическую одиозность и возрастающую коррумпированность режима, международные финансовые институты уважали Стресснера за финансовую дисциплину, позволявшую добиваться льготных условий кредитования, предоставляемого Парагваю Всемирным банком, что позволило ему поддерживать устойчивость национальной валюты. Показательно, что в качестве одного из ключевых гарантов стабильности валюты Парагвая Стресснером рассматривались… сотрудничество с ЦРУ, также выполнявшего функции по привлечению инвестиций Всемирного банка.
Начиная с 1969 года, сотрудники ЦРУ активно работали в Парагвае на основании лицензии Агентства развития, участвуя в том числе в «ротациях» кадрового состава правящей партии «Колорадо» и в «упорядочении» ее электората. Впрочем, подобное смешение экономических, внешнеполитических и идеологических мотивов в текущей политике является характерным для режимов, стремящихся и готовых добиваться сохранения себя экстраординарными средствами. Идеология стронизма У стронизма существовало и собственное самобытное идеологическое «лицо». Его идеологией являлся правый консерватизм одновременно являвшийся идеологической платформой правящей партии «Колорадо» , дополненный плохо скрываемой экспансией криминальной субкультуры, поведенческой раскованностью и бытовыми свободами — не свойственной многим аналогичным режимам в Латинской Америке. Фактически, Стресснеру и его идеологам действительно удался синтез традиционализма и западного либерализма, которые соединялись на платформе доктринального антикоммунизма. Большое место в рамках официального парагвайского дискурса занимали традиционные ценности католической культуры, дополненные некоторыми идеологическими установками в духе либеральной демократии что превращало Парагвай в своеобразную идеологическую «витрину» для США и других демократий Запада. Официальная идейно-политическая триада — « Мир, Справедливость, Демократия » — была выдержана во вполне центристском духе.
При этом нередко во вполне «инструменталистском» ключе режим Стресснера характеризовался просто как антикоммунистический было бы правильнее сказать — интегрально-антикоммунистический , без каких-либо добавлений — при том, что стронизм был гораздо более многогранным явлением в политическом смысле. При этом было примечательно, что праворадикальная по своим истокам стронистская доктрина явно тяготела к фашизму и даже национал-социализму. В реальности официальный Асунсьон предоставил убежище бежавшим из Европы нацистам до 200 тысяч человек , и даже такой одиозной фигуре, как Йозеф Менгеле. Крайний антикоммунизм Стресснера и его немецкое происхождение обосновывали подобный специфический выбор, на который его друзья из «свободного мира» до времени закрывали глаза. Социальные «отдушины» стронистского режима — значительные бытовые свободы и криминальная субкультура де-факто не ограничивалась и не подавлялась , а также известная самостоятельность при условии внешней лояльности власти и ее курсу печати, литературы и кинематографа — отличали его от ряда других современных ему латиноамериканских диктатур, десятилетиями удерживавших собственные общества в состоянии морально-психологического «удушья» методами бюрократической регламентации. Другим важным мобилизационным инструментом стронизма являлся социальный популизм, не чуравшийся отсылок к идеям равенства и справедливости. Данные установки активно транслировал не только сам Стресснер, но и главный идеолог режима Хуан Мануэль Фрутос.
Последний лично курировал несколько проектов, призванных дискредитировать «искаженные» реалии «реального социализма» под руководством «партийной номенклатуры» — и представить на этом фоне социальные инициативы стронистского режима в максимально выгодном свете. Идеологическая работа принесла свои плоды — влияние «идеологических альтернатив» стронизму в парагвайском обществе было уменьшено. В итоге сложился специфический симбиоз право-консервативной культуры транслируемой сверху и криминально-популистской субкультур воспроизводящейся снизу , обнаруживших некоторые черты сходства культ силы, неприятие «левизны» и либерализма, недоверие к интеллигенции и др. Персональный культ главы государства Стронистский режим был в высокой степени персонализирован. Пропаганда активно транслировала и навязывала обществу образ Стресснера как главы государства — своеобразной корпорации, построенной «сверху вниз» на основе лояльности и верности некоторым общим ценностям. Все структуры власти замыкались на президента им принимались все ключевые политические решения. Стресснер последовательно позиционировался как гарант мира, развития и процветания.
Сомнения в его лидерстве равно как и отсутствие его портрета в личном кабинете чиновника или общественного деятеля рассматривались как признак «ментального расстройства». Благодаря усилиям государственной пропаганды, Стресснер был последовательно возведен в статус «отца парагвайской нации» — будучи объявлен прямым продолжателем «исторической линии», идущей от легендарного доктора Франсиа , национальных героев Франсиско Антонио Лопеса и Франсиско Солано Лопеса, и направленной на политическое самоутверждение Парагвая. Цитаты парагвайского лидера стали ключевой составляющей официальной риторики. Его дружбы искали главы многих других латиноамериканских государств от Бразилии до пиночетовской Чили , признавая его своеобразное «неформальное» лидерство в Организации американских государств ОАГ , что опять же было нехарактерным для представителя небольшого государства. И причиной такого влияния были не только «тесные» отношения с США вплоть до отождествления парагвайских внешнеполитических интересов с американскими, что подкреплялось соответствующими политическими решениями , но и специфическое харизматическое обаяние Стресснера и его брутальный внешний образ. Стремясь избежать рутинизации своей харизмы, диктатор своими публичными поступками периодически подчеркивал неразрывное единение с народом — так, укреплению образа «близкого к людям лидера» содействовали регулярные прогулки по городу без охраны, равно как и непосредственное общение с обычными людьми в местах, в которых время от времени появлялся Стресснер. Популярности образу Стресснера среди широких масс добавляли присущие ему политическая интуиция, умение анализировать ситуацию и оперативно претворять принимаемые решения в жизнь.
Диктатор был энергичен, производил впечатление трудоголика появлялся в кабинете с раннего утра, что было нехарактерно для латиноамериканских правителей , постоянно проявлял способность к коммуникации с людьми в режиме «нон-стоп». Многим парагвайцам импонировал его своеобразный брутальный и мрачноватый юмор, за которыми видели мужественную натуру. В отличие от целого ряда латиноамериканских диктаторов и представителей «диктаторских династий», Стресснер не стремился к демонстративной роскоши, не имел неудержимой тяги к личному обогащению что, однако, не мешало последовательно наращивать благосостояние своего семейства ; сюжеты, связанные с наличием у Стресснера персонального гарема, в который собирали девственниц со всей страны, стали известны широкой общественности позже. Помпезным развлечениям «элитного слоя» он предпочитал поездки на современных скоростных автомобилях закреплявшие мачистский образ вождя , игру в шахматы и рыбалку. Вместе с тем, все описанные выше особенности и проявления персональной харизмы и образа парагвайского диктатора не компенсировали накопления эффектов, описанных в знаменитых романах Габриэля Гарсиа Маркеса и Марио Варгаса Льосы на соответствующие латиноамериканские сюжеты; «осень патриарха» и все сопровождающие ее социальные последствия постепенно становились неизбежными. Репрессии как фундамент режима Стресснер за годы своего президентства довел обозначенный еще Мишелем Фуко принцип «исключения» как основания социального и политического порядка в политике до логического конца. Политические репрессии при Стресснере имели системный и адресный характер, и прежде всего благодаря слиянию государственной политической полиции с парамилитарными «эскадронами смерти».
При этом данные о численности жертв политических преследований разнятся по разным источникам — так, если общее число заключенных в тюрьмах и концентрационных лагерях за все годы существования режима достигало полумиллиона человек, в то время как число убитых за годы диктатуры составило, по разным оценкам, от 10 до 50 тысяч человек, а пропавших без вести — 300 человек. При этом полный список жертв режима еще окончательно не составлен и не подтвержден — несмотря на активную деятельность Комиссии по установлению истины и справедливости, а также обнаруженные в 1992 году в асунсьонском пригороде Ламбаре «Архивы террора», содержащие уникальные и масштабные сведения о терроре во времена Стресснера. Машина террора при Стресснере имела разветвленный характер, и основывалась на специфическом разделении труда между публичными репрессивными органами и формально «общественными» карательно-террористическими структурами. Характерно, что некоторые из перечисленных органов пытались сформировать аффилированные гражданские структуры — так, Антонио Кампос Алум стоял во главе альянса антикоммунистических общественных организаций CECA, призванного мобилизовать общественность на дело борьбы с «прокоммунистическими силами». Руководители перечисленных организаций не чурались «черновой» работы — они лично участвовали в допросах и пытках, особенно если дело касалось преследования видных фигур от оппозиции; в особых случаях в допросах подозреваемых и арестованных участвовал и сам Стресснер — когда речь шла о покушениях на его собственную жизнь а заговоры с подобной целью действительно имели место быть — с участием как леворадикалов, так и оппонентов Стресснера из рядов «Колорадо», ориентированных на Августина Гоибуру. Парагвайские специалисты в области репрессий и террора, несмотря на приобретенный ими опыт, пользовались «консультациями» со стороны эмигрировавших в большом количестве в Парагвай нацистских преступников включая бывших функционеров СС. Объектом методичного преследования стресснеровского режима являлась Парагвайская компартия, принадлежность к которой наряду с пропагандой идей коммунизма считалась тягчайшим государственным преступлением в соответствии с Законом о защите демократии.
Жертвами изощренных пыток стал генеральный секретарь ПКП Мигель Анхель Солер , его преемник Антонио Майдана оказался в числе нескольких сот «пропавших без вести» лиц, в то время как лидер молодежной организации партии Дерлис Вильягра завершил свои дни в концлагере. Тем самым разгром Компартии Парагвая как организованной силы был практически завершен. Вторым по степени опасности для режима считались т. Приверженцы идей Флейтаса, отпочковавшиеся от «режимной» «Колорадо», создали движение МОПОКО , продвигавшее идеи «прогрессивного колорадизма» — то есть стояли на социал-реформистских позициях. Попытка создания альтернативы внутри «партийной среды» рассматривалась в качестве чрезвычайной угрозы, сравнимой с коммунистической, и была жестоко подавлена. Следствием этого подавления стал отход от МОПОКО его знаковой фигуры Флейтаса; его преемник Августин Гоибуру был похищен в Аргентине и убит, что означало закат самого движения, выступавшего за «умеренную альтернативу». Репрессивная активность стронистского режима выходила далеко за рамки государственных границ Парагвая.
Именно Стресснер стал одним из ключевых инициаторов и своеобразным «гнездом» континентальной антикоммунистической операции «Кондор» , направленной на подавление активности «левых» сил в нескольких сопредельных странах Южной Америки. С парагвайской стороны проведение операции курировал и координировал генерал Фретес Давалос; непосредственно «на земле» в процессе реализации операции оперативными работали «мэтры террора» Кампос Алум и Пастор Коронель. Подобное «сотрудничество» позволило осуществить ликвидацию целого ряда лево-оппозиционных и либеральных деятелей за пределами территории их собственных стран, что стало своеобразной демонстрацией «репрессивной мощи» диктаторских режимов упомянутых государств, включая Парагвай; хотя случались и провалы, дискредитирующие репутацию «тайной полиции» — таковым для стресснеровских «силовиков» стало убийство в Асунсьоне 17 сентября 1980 года свергнутого никарагуанского диктатора Анастасио Сомосы, гарантии безопасности которому дал лично Стресснер. Провал «политической полиции» предопределил перераспределение «силового ресурса» парагвайского режима в пользу военных — что и стало в итоге одной из предпосылок для государственного переворота 1989 года, отрешившего Стресснера от власти. Репрессивная система, достигнув апогея своей помощи, постепенно исчерпала свой ресурс «политической полезности» и целесообразности. Этноцид и геноцид Помимо широко представленных репрессивных, стресснеровский режим не избежал и откровенного геноцида. Годы стронизма обернулись исторической драмой для парагвайских индейцев, несмотря на демонстрируемую режимом в пропагандистских целях симпатию и даже элементы неформальной опеки в отношении автохтонного населения страны — индейцев.
По мнению AFP, ныне покойный генерал был одним из самых выдающихся латиноамериканских лидеров той поры, когда во многих странах контитента власть принадлежала правым военным режимам, пользовавшимся поддержкой США. Во время правления Стресснера многие немецкие нацисты получили убежище в Парагвае. Среди них был и Йозеф Менгеле, главный врач концлагеря в Освенциме, скончавшийся в Бразилии в середине 80-х.