Нельзя сказать, что за это время Россия смогла полноценно освоить Аляску, но несколько сотен русских там проживали.
«Нам есть, что возвращать»: Володин напомнил США об Аляске
Однако история с Аляской стоит особняком: неудобную во многих аспектах территорию в XIX векпродали американцам. Аляска — факты о русской территории, проданной Россией в XIX веке США: история освоения, коренные народы, природные условия, золотая лихорадка. Россия не получит проданную США в XIX веке Аляску назад. Это заявление сделал на брифинге в Госдепе заместитель пресс-секретаря американского внешнеполитического ведомства. Было бы справедливо, если бы США вернули России Аляску, заявил депутат Госдумы Федот Тумусов в комментарии "". Аляска будет играть ключевую роль во время холодной войны в качестве буферного государства между двумя Сверхдержавами.
Насколько реально возвращение Аляски в состав России?
Я слышал что Аляска была сдана в аренду и аренда закончилась во времена правления Хрущева. Но по-настоящему русской Аляска стала считаться в 1784 году, когда там появилось первое поселение. Вместо Аляски граф Муравьев просил сконцентрироваться на освоении континентальной части Азии — региона, где, с его точки зрения, было неминуемо столкновение с Великобританией, главным геополитическим врагом того времени. В настоящее время на Аляске добываются разные минеральные ресурсы и нефть. Теоретически, Россия сегодня может использовать следующие аргументы в споре с США о возврате Аляски. Писатель и историк Александр Широкорад в беседе с отметил, что благодаря Аляске уже в наше время США продлили свой континентальный шельф в Арктике.
Екатерина, ты была ни при чем. Кто на самом деле продал Аляску?
Сенат не рассматривал этот вопрос. А вот ещё одна странность. Обычно решения о судьбе больших территорий принимаются после долгих и тщательных обсуждений. О сделке с Аляской в России знали всего 6 человек.
Договор подписывали ночью. По записям выходило, что российский император действительно помышлял о продаже, но только не Аляски, а Русско-американской компании — РАК, как её называли. Эксперты считают, что сделка с американцами была фиктивной.
На самом деле, США купили лишь торговую компанию, но оформили всё как уступку Аляски. Но к чему такие сложности. Оказывается, всё просто.
После поражения России в Крымской войне в 1856 году, против нашей страны действовали финансовые санкции, введённые коалицией: Великобританией, Францией и Османской империей.
Если им выгодно уничтожить государство, то они это сделают. Если им будет выгодно уничтожить СШа в том виде, что оно есть - уничтожат И тем самым решат много вопросов. Например обнулят внешний долг этой страны. Ликвидируют бюджетный дефицит. Оставят в составе США только те штаты, что приносят прибыль, а те, которые убыточны и дотационные могут искать счастье на стороне. Обращаю внимание вот на что. Каждый штат в СШа это минигосударство, которое замкнуто на себя.
Они сами определяют свою внутреннюю политику. А это значит, что они справляются с внутренними пробами. Аляска это убыточный штат.
Не соответствует реальности и легенда о том, что Россия не получила золота, которое причиталось ей по договору. Была ли более выгодна сделка для Российской империи или для США? Тут мнения разные. В Штатах пишут, что покупка Аляски не окупила затраченных средств: мол, стоимость управления новыми территориями и льготы компаниям, которые разрабатывали природные ресурсы Аляски, перевешивают все доходы. Однако российский академик Владимир Обручев считал иначе.
По его мнению, добыча золота на Аляске к 1915 году принесла американцам 200 миллионов долларов, что окупило все затраты с лихвой. Для России в то время договор о продаже Аляски тоже был по-своему выгодным. У империи не было средств поднимать и развивать столь обширный и удалённый регион, а вот вырученные средства были истрачены на решение крайне важной задачи — развитие железнодорожной инфраструктуры империи. Поэтому, несмотря на то, что Россия явно «продешевила» здание нью-йоркского окружного суда стоило дороже, чем вся Аляска , сделка пошла на пользу российскому государству. И вот снова раздаются голоса, которые требуют вернуть Аляску нашему Отечеству… Казалось бы, это — сплошная «расторгуевщина», игра на националистических чувствах обывателей. Ан нет, дело сложнее. Стремление присоединиться к России высказывают как раз сами жители полуострова. В марте 2014 года на сайте Белого Дома была опубликована петиция, которая называлась «Аляске выйти из состава США и вернуться в Россию».
К концу месячного срока число голосов «за» превысило 42 тысячи. При общем населении штата примерно 734 тысячи человек это не так мало, тем более жителей с правом голоса здесь около 500 тысяч коренных жителей — эскимосов и индейцев — ещё меньше. Впрочем, вскоре петиция была безвозвратно удалена. Скептики могут заметить: это фейк, тему вбросили и раскрутили российские хакеры! Не торопитесь. Через год, 7 мая 2015 года, представители коренных народов Аляски и Гавайских островов обратились к мировому сообществу в лице ООН с просьбой обеспечить их право на самоопределение.
Правда ли, что Путин ее хочет вернуть обратно? За это время она стала неотъемлемой частью американской территории и культуры. Фото: freepik. Договор о продаже был подписан 30 марта 1867 года. Он считал, что Аляска является слишком удаленной и труднодоступной территорией, которую Россия не может эффективно контролировать.
NetEase: Кремль принялся за Аляску, распоряжение Путина № 21 вызвало резонанс в мире
заселение этой холодной и неприветливой земли. Впервые в правительственных кругах идея продажи Аляски США была высказана весной 1853 года генерал-губернатором Восточной Сибири Николаем Муравьевым-Амурским. "Российский политик предлагает другим странам рассмотреть возможность возвращения своих старых территорий, которые в настоящее время являются частью США, приведя примеры Техаса и Мексики и Техаса, а также Аляски и России". Он напомнил США, что Аляска когда-то принадлежала России. На сегодняшний день достоверно установлено, что инициатором продажи Аляски являлся великий князь Константин Николаевич (1827–1892). После новостей о состоянии здоровья Карла III, люди задаются вопросом, что произойдет с титулом Камиллы, если короля не станет.
Куда делись деньги, которые Россия получила за Аляску, и почему ее нельзя вернуть?
Будет справедливо, если США вернут России Аляску, а не заберут остров Врангеля. По мнению депутата Государственной думы РФ Федота Тумусова, остров Врангеля является территорией России, однако, существует ряд вопросов относительно принадлежности Аляски к территории США. Приведу цифры и объясню, почему многие жители Аляски хотят вернуть свой штат в Россию. Рассказываем, кто придумал продать Аляску и не продешевило ли российское правительство во время этой сделки. По данным Alaska Oil and Gas Association, c 1959 года (когда территория Аляски была преобразована в штат Аляска) до настоящего времени углеводороды принесли в казну штата более $180 млрд.
«Сделка была незаконной»: может ли Россия потребовать Аляску обратно
Статус штата полуостров получил лишь в 1959 году. Спустя десятилетие на Аляске нашли нефть, но даже это не обеспечило штату финансовой независимости. На нефтепровод пришлось потратить 7 миллиардов долларов по ценам на тот период это много , да и сейчас регион остается среди аутсайдеров по ВВП и ничего не дает в федеральный бюджет. Недавние исследования американского экономиста Дэвида Баркера показали, что Аляска до сих пор не окупилась, потому что федеральное правительство слишком много на нее тратит и почти ничего не получает. С позиции России сделка по продаже Аляски мало повлияла на государственные финансы. Полученные от американцев деньги были потрачены на закупку оборудования для железных дорог. Еще не стоит забывать, что Российская империя могла больше не тратиться на содержание своей «заморской колонии». Вырученная сумма в 11 миллионов на фоне бюджета империи в 400 миллионов казалась не очень большой, а с учетом госдолга России в 1,6 миллиарда рублей ее вообще можно было не заметить. Если учитывать геополитические факторы, близился 1917 год, когда удержать Аляску в составе России и дальше в СССР было бы практически невозможно. Американцы или канадцы, очевидно, воспользовались бы тем, что страна была ослаблена Первой мировой войной, двумя революциями и гражданской войной. Сейчас, конечно, можно жалеть о продаже Аляски, но историки сходятся во мнении, что шансы России удержать такую территорию были минимальными.
Как развивалась Аляска потом Сейчас популярны мнения о том, что Аляска была продана ошибочно, что это было предательство национальных интересов, и вообще было бы неплохо «отыграть» сделку назад. Конечно, это невозможно, ведь полтора века пребывания в составе США изменили эту территорию до неузнаваемости. Да, Аляска с точки зрения финансов остается депрессивным регионом, который весьма слабо заселен. Сейчас это самый большой штат, но в нем проживает всего около 700 тысяч человек. Но если сравнивать с аналогичной российской территорией — Чукотским автономным округом — в нем проживает менее 50 тысяч человек. В расположенном рядом Камчатском крае проживает чуть более 300 тысяч человек — вдвое меньше, чем на Аляске. Экономика Аляски, как и раньше, ориентирована преимущественно на добычу сырья и рыболовство. Кстати, популярная программа канала Discovery «Смертельный улов» снимается именно на Аляске, в городе Уналашка «Датч-Харбор» на Алеутских островах. Суда добытчиков краба из программы «Deadliest Catch» Но если сравнивать жизнь на Аляске и в северных регионах России, разница будет очевидна. Анкоридж, Фэрнбакс, Джуно — эти города на вид сложно отличить от обычного американского города.
Там есть вся необходимая инфраструктура для комфортной жизни. Вид на Анкоридж 2008 год Кстати, на Аляске есть даже своя железная дорога. Она имеет протяженность 760 километров и связывает южную часть полуострова с городом Фэрнбакс в центральной части. Увы, в Магаданской области, на Чукотке и Камчатке железных дорог нет. Поезд «Аляскинской железной дороги» Аляска, как нефтедобывающий регион, известна особым отношением к своему населению. Половина из этой суммы каждый год распределяется среди населения. В 2018 году каждый житель штата получил пособие в 3269 долларов — просто за то, что он живет на Аляске.
Рассказывают даже историю, полностью подтверждающую, что Аляску продала Екатерина. Будто бы императрица, не знающая хорошо русского языка, поручила составить договор доверенному человеку. Тот же напутал с правописанием: вместо того, чтобы записать «передается Аляска на век», этот человек, по рассеянности внес запись: «отдается навек», что означало навсегда. Так что ответ на вопрос: "Кто отдал Аляску Америке? Нужно все же более внимательно изучать прошлое своей страны. Аляска: история Екатерина Вторая, согласно официальной истории, ничего подобного не делала. При ней эти земли в аренду не сдавались, и уж тем более не продавались. Никаких предпосылок для этого не было. История продажи Аляски началась только через полвека, уже во времена Александра II. Именно этот император правил в эпоху, когда начали вырисовываться многочисленные проблемы, решение которых требовало незамедлительности. Конечно, этот государь, взошедший на престол, не сразу принял решение о продаже северных земель. Прошло целых десять лет, прежде чем вопрос назрел. Продавать земли для государства во все времена являлось весьма позорным делом. Ведь это являлось свидетельством слабости страны, ее неспособности содержать в порядке свои подведомственные территории. Однако российской казне очень нужны были средства. А когда их нет — все пути хороши. Купля-продажа Однако кричать об этом на весь мир никто не стал. Вопрос о том, почему Россия отдала Аляску Америке, щепетильный и политический, он требовал нестандартности решений. В 1866-м в Вашингтон приехал делегат от русского императорского двора, который начал вести тайные переговоры о продаже северных земель. Американцы проявили покладистость, хотя время для сделки и для них было неудачным. А потому государственная казна была полностью истощена. Лет через десять после того времени, когда Россия отдала Аляску Америке, с покупателей можно было бы запросить раз в пять больше, однако русский двор, по данным историков, поджимало безденежье. Поэтому стороны сошлись всего на 7,2 миллионах долларов в золотом эквиваленте. И хотя по тем временам это были очень приличные деньги, в переводе на нынешние составляющие около двухсот пятидесяти миллионов долларов, однако каждый, кого интересует вопрос о том, кто отдал Аляску Америке, согласится, что эти северные территории стоили на несколько порядков больше. Год спустя После заключения соглашения представитель императорского двора вернулся в Россию. Она содержала деловое предложение: России громогласно, на весь мир, предлагалось продать Аляску. Зато о предшествующем этой телеграмме визите русского представителя в Вашингтон не узнал никто. Получалось, что именно Америка стала инициатором сделки, но никак не Россия. Так хитро были сохранены обеими сторонами дипломатические и политические условности. В глазах всего мира России удалось не уронить своего достоинства. И уже в марте 1867 года было осуществлено юридическое оформление документов. И с этого времени «русская Аляска» перестала существовать. Ей был присвоен статус американской колонии.
Общая площадь этих земель составляет 3,2 миллиона квадратных километров больше всей Западной Европы и живет на них ныне более 11 миллионов человек[1]. Утверждается, что англичане даже не заметили, как Британия завоевала треть мировой суши, превратившись в великую колониальную державу. Стоит ли этому удивляться, если с русскими произошло то же самое? Сначала они неожиданно для себя узнали, что Россия без каких-либо усилий с её стороны практически овладела огромными сибирскими пространствами от Уральских гор до Камчатки. А через два столетия им стало известно, что она еще и овладела значительной частью Америки. И это тоже происходило как бы между прочим. Без войн и завоеваний. Было даже плохо известно, кому Россия обязана этими приобретениями. Но мы-то знаем, что продвижение Российской государственности на Восток осуществлялось не силой оружия и даже не силой слова Божьего. Штыку и кресту прокладывали дорогу русское любопытство и русская предприимчивость, русская удаль и русский размах. Как было впоследствии подсчитано, они увеличили территорию России в 400 раз[2]. Русские владения в Америке Первое достоверно известное пребывание русских в районе Аляски относится к 1648 году, когда Южная Америка уже была в целом, кроме Патагонии, колонизирована Испанией и Португалией, а восточное побережье Северной Америки упорно завоевывали Британия и Франция[3]. В этом году землепроходцы во главе с Федотом Поповым и Семёном Дежнёвым вышла из устья Колымы и прошли пролив, который много позже назвали Беринговым. Открытие тогда новых земель имело высокую личную себестоимость. Из 100 участников экспедиции лишь четверо осталось в живых[4]. Официальным днем открытия русскими Аляски считают 15 июля 1741 г. На следующий день к острову Кадьяк подошел второй корабль «Святой Петр» Беринга. Честь основания первых русских поселений в Америке принадлежит Григорию Шелихову. Знаковым для истории русской Америки является 1799 год, время царствования Павла I. В её монопольное владение была отдана вся территория на американском материке[7]. Тогда же на острове Ситха строится укрепление Михайловское, где поселено около 200 русских и алеутов. Через три года племя тринклитов под командованием британского капитана Барбера захватило укрепление и истребило его гарнизон. Спустя два года в ходе восьмидневного штурма русские крепость отбили[8]. Управление Русской Америкой принципиально отличалось от того, как это было установлено в Российской империи. Ее владения в Америке, строго говоря, не считались составной и неотъемлемой частью российского государства. Русская Америка была колонией, управляемой не государственными властями, а Российско-Американской компанией, акционерным обществом[9]. Компания, помимо своей основной деятельности[10], охраняла рубежи колонии, обучала алеутов, изучала территорию, содержала церковную миссию, приобщавшую к христианству туземцев[11]. Перемещение административного центра Русской Америки на остров Ситха, вплотную к ее восточной границе, создало предпосылки для дальнейшего русского распространения. В последующие годы Баранов, главный правитель Русской Америки с 1790 г. В новом правительственном решении в качестве восточного рубежа русских американских владений значился не 55 градус северной широты, достигнутый ещё Чириковым в 1741 г. Продвижение на юг на этом не остановилось. Она располагалась недалеко от теперешнего Сан-Франциско на землях, уступленных им по договору с индейским вождём Чу-гуаном. Форт назвали Россом[13]. Но это не значит, что Петербург совершенно не вмешивался в дела колонии. Вмешивался, но как? В 1808 году Сенат, к примеру, наложил запрет на переселение крепостных и освободившихся от крепостной зависимости на земли Русской Америки. Видимо опасались, что этим правом воспользуются слишком многие[14]. В результате численность русских, включая вооруженную силу, никогда не превышало в русско-американских владениях 1000 человек. Реальная власть Российско-Американской компании не охватывала всю территорию, юридически входившую в состав Русской Америки. Она не распространялась на материковые земли воинственных индейцев, ограничиваясь островами, побережьем и прибрежными водами в пределах Алеутских островов, Кодьяка и архипелага Александра. Но и на столь ограниченных пространствах собственных сил на поддержание порядка не хватало. Широко были распространены браконьерство и незаконная торговля, особенно водкой, что было запрещено. Чтобы сохранить численность животных, на промыслы были введены ограничения. Но американцы истребляли всё подряд, спаивая индейцев и скупая у них меха по дешёвке. Петербург почему-то всегда трепетно относился к гражданам Северо-Американских Штатов, даже когда они грубо и нагло нарушали русские порядки, и проводил по отношению к Вашингтону политику угодничества, требуя от Российско-американской компании недопущения «никаких конфликтов». В 1824 году правительство Александра I без какого-либо денежного возмещения или иных очевидных для России выгод уступило Северо-Американским Штатам русские владения южнее 54 градуса северной широты, а в 1825 заключило с Британией конвенцию о границах владений в Северной Америке. Русские владения отодвигались по ней на расстояние не более 10 миль от кромки океанского берега. В общей сложности Россия теряла на американском материке до 1,7 млн. Поразительно, но в России ничего не знают об этом. В книгах по русской истории нет ни одной карты, где бы русские владения в Америке были приведены такими, какими они были до 1824 года[19]. После этих уступок общая площадь русских колоний в Америке уменьшилась до 1519 тыс. Деловитые американцы использовали уступки русского правительства с большим размахом. Пальмер, советник Верховного суда США, в записке президенту Полку от 10 января 1848 года писал, что в Тихом океане ходит более 700 китобойных судов США, которые ежегодно приносят 10 млн. На протяжении 14 лет с 1848 по 1861 г. Но была ли законной их деятельность? Завалишин, позже участник заговора декабристов, ещё в 20-е годы XIX века отмечал, что Соединённые Штаты ведут на Аляске настоящую войну против России. Американцы прямо ему заявляли, что не успокоятся до тех пор, пока северная часть Тихого океана не «сделается исключительно нашим морем»[22]. Официальное отношение русского правительства к интересам Русской Америки, мягко говоря, было прохладным. На просьбу Российско-американской компании от 1842 года о воспрещении гражданам Соединенных Штатов распространят китоловство далеко на север и не производить китовского промысла севернее Алеутской гряды министр Нессельроде ответил отказом. Он писал, что «право на закрытое море mare clausum в отношении «северной части Тихого океана не может быть теоретически доказано»[23]. В 1845 году Николай I согласился на учреждение у берегов Русской Америки крейсерства, но не дал «соизволения на употребление военного флага»[24]. Однако морской министр А. Меншиков отказался и от крейсерства, так как полное снаряжение одного 44-пушечного фрегата стоило 270159 руб. В 1848 г. Нессельроде отклонил предложение об определении территориальных вод русских владений, так как «назначение в море границ берегового ведомства доселе не имеет между народами ясного и единообразного постановления», а «части Великого, или Тихого океана, окруженные русскими владениями, не могут считаться внутренними морями», и правительство не имеет права «воспретить иностранцам плавать в сих водах» или «не допустить их к китоловству»[26]. Петербургская бюрократия делала вид, что ей не вполне ясно, «какие именно внутренние моря на северо-западном берегу Америки запрещено иностранцам посещать» и «какие меры может принимать колониальное начальство против нарушителей»[27]. Заметим, что с 1822 по 1860 год от промыслов Аляски русская казна и акционеры Российско-Американской кампании получили более 11 млн. Русская Америка должна была стать владением Штатов. Оно имело глубокое и серьезное идеологическое основание. Начиная с отцов-основателей, лидеры этого государства грезили экспансией, ничуть не скрывая свои устремления. Еще в 1819 г. Адамс сказал, что «с того времени, как мы стали независимым народом, то, что это стало нашей претензией, является в такой же степени законом природы, как то, что Миссисипи течет в море. Испания имеет владения к югу, а Англия - к северу от наших границ. Было бы невероятно, чтобы прошли столетия, а они то есть владения не были бы нами аннексированы» и что «в географическом отношении Соединенные Штаты и Северная Америка являются идентичным понятием»[29]. Для этого они были готовы использовать любые средства. К 40-м годам XIX века сложилась теория, которую назвали «предопределением судьбы». Ее суть выражалась одной фразой: «само провидение предназначило Соединенные Штаты господствовать на всем Американском континенте»[30]. Первый известный зондаж такого рода произошел в 1843 году. Посол ответил «Разумеется, нет! Разговор последствий не имел. Вильям Г. Сьюард, госсекретарь в 1861-1869 годах, в марте 1848 года писал: «я не могу избежать убеждения, что страсть народа к территориальному расширению является неодолимой… Нашему населению предназначено катить свои непреодолимые волны вплоть до ледяных границ Севера и до встречи с восточной цивилизацией на берегах Тихого океана»[33]. Являясь сторонником неограниченного территориального расширения Соединенных Штатов в западном полушарии и выступая за их мировую торговую гегемонию, он требовал присоединение к империи Соединенных Штатов таких стратегически важных районов, «которые способствовали бы господству американцев на морских путях»[34]. А это означало, что Русская Америка должна была так или иначе стать частью Северо-Американских Штатов. Выступая в сенате 29 июля 1852 г. Торговля… станет главным действующим лицом «в новом театре человеческой активности. И та нация, которая добьётся того, что эта торговля получит полное развитие», неизбежно станет «величайшей из существующих стран; более великой, чем любая из когда-либо существовавших»[35]. Осенью 1852 года деловая аристократия Сан-Франциско образовала Американо-русскую торговую компанию. Ее президентом стал Биверли Сандерс[36]. В январе 1854 года, когда уже началась русско-турецкая война, затем названная Крымской или Восточной, Сандерс, предварительно встретившись в Вашингтоне с президентом Ф. Пирсом, отправился в Петербург. Там он установил связи с Главным правлением Российско-Американской кампании и встречался с министром Нессельроде и вел. Константином Александровичем. Он рисовал им «заманчивую картину русско-американского сотрудничества по всему бассейну Тихого океана и предложил… заключение долгосрочного соглашения на 20 лет о торговле льдом, углем, рыбой и лесом». Брок представили царю доклад, в котором отмечалось, что «в особенности по нынешним политическим обстоятельствам оказывается весьма желательным соединить столь можно ближе взаимные интересы американских граждан и наших колоний как для усиления нашей торговли вообще, так и для доставления сим колониям в потребных случаях покровительства со стороны Американских Штатов». После того как Николай I наложил резолюцию: «исполнить», контракт с Американо-русской торговой компанией был подписан Российско-Американской компанией уже 1 июня 1854 г. Вот только его текста обнаружить не удалось[37]. Можно предположить, что эта поездка американского дельца в Петербург имела для Русской Америки судьбоносное значение, в котором контракт играл всего лишь роль формального повода. Главное состояло в том, что Сандерсу удалось не только встретиться и познакомиться с вел. Константином Александровичем, тогда морским министром, но и завоевать его расположение. Сандерс установил, что вел. В свою очередь, в письме к вел. Остается лишь гадать, что за веские аргументы американца сблизили ярого монархиста и фанатичного республиканца и сделали из вел. Восточная Крымская война приобрела для России неблагоприятный оборот. Последняя тоже грозила выступить против России. Сражения развернулись не только в Крыму, на Балканах и на Кавказе. Атакам подверглось русское побережья в Балтийском и Белом морях, а также на Тихом океане, в районе Петропавловск-Камчатского и устья Амура. Военно-технические преимущества противника были очевидны. Под вопросом оказалась и безопасность русских владений в Америке, для защиты которых имелось не более роты солдат и несколько вооруженных торговых судов. Оказать серьезного сопротивления они не могли. Даже нападение небольших регулярных военных сил могло в несколько дней покончить с русским присутствие на Американском континенте. Надо было что-то придумать. Прежде всего о безопасности русских владений позаботилось правление Русско-Американской кампании в Петербурге. Накануне начала Восточной войны оно договорилось с Компанией Гудзонова пролива, управлявшей британскими колониями на севере Америки, о нейтрализации управляемых территорий. Николай I дал такое разрешение в январе, британское правительство в марте 1854, как раз тогда, когда Франция и Англия объявили России войну. Каждая из сторон обязалось не нападать на американской территории враждебных стран на всем протяжении войны, не исключив, впрочем, возможность морской блокады. Казалось бы, проблема была решена. Но дипломатические чиновники и колониальное руководство Российско-Американской кампании в Америке ничего не знало о достигнутом соглашении. И тогда по рекомендации Стокля вице-консул в Сан-Франциско П. Костромитинов, который считал падение русских колоний неизбежным, оформил 19 мая 1854 г. Американо-русской торговой компании на три года[40]. На американскую собственность, скорее всего, англичане напасть не решаться. Но такая комбинация не понравилась в Вашингтоне[41]. Госсекретарь У. Марси и сенатор от Калифорнии У. Гвин сообщили Стоклю, который рассказал им о сделке, что «несмотря на их желание и даже заинтересованность в покровительстве русским колониям, им представляется невозможным доказать англичанам, что этот контракт не является фиктивным и, в особенности, что он заключен до войны». И вопрос о продаже Штатам Русской Америки был поднять вновь[42]. В этих контактах русского посланника Болховитинов не видит ничего особенного. Хотя складывается впечатление, что именно на этих переговорах Стокль, посол царя при американском президенте, был завербован Марси и Гвином, став американским агентом влияния при Петербургском дворе. На двойную игру Стокля указывают очевидные противоречия между воспоминаниями Грина и депешами Стокля в Петербург. Гвин утверждает, что Стокль пришел к сенатору и попросил его быть посредником между ним и американским правительством при открытии переговоров по продаже русских владений на тихоокеанском побережье Америки Штатам. Президент Пирсу сразу же стал горячим сторонником покупки. Но Марси был решительно против присоединения территории к США. И поэтому Пирс отклонил предложение русского посланника[43]. Инициатива продажи исходила, следовательно, от Стокля. Но в письме управляющему МИД Л. Сенявину от 24 августа 1854 г Стокль докладывал, что «проект контракта и слухи, распространяемые английской прессой о намерении императорского правительства продать свои владения, подали американцам идею, что мы могли бы их уступить им». В отличие от воспоминаний Гвина, по версии посла инициатива приобретения исходила от Марси и Гвина. При этом Стокль отметил относительно американцев: «Они являются опасными соседями, и мы должны избегать того, чтобы давать им малейший повод»[44]. Стокль здесь весьма осторожен. Он ничего не советует, а лишь информирует, прощупывает почву. Петербург тогда жестко и категорично отказал американцам: никогда, ни при каких обстоятельствах Россия не торговала своей землей. Для Николая I такая продажа была немыслимой[45]. По-видимому Стоклю не были известны дипломатические подробности заключения соглашения между Российско-Американской компанией и Компанией Гудзонова пролива о взаимной нейтрализации на время войны русских и британских владений в Америке, за которым стояло негласная договорённость между Петербургом и Лондоном. Иначе он бы не продолжал излагать в своих посланиях в русский МИД, к примеру в феврале 1855 и в декабре 1859 г. Он относил ее на счет «боязни затронуть интересы американцев, тесно связанных с нашими колониями» и слухам о желании «продать наши колонии Соединенным Штатам»[46]. Вместе с тем на фоне очевидной изоляции России в Европе, где сложился антирусский агрессивный союз, готовый к войне с нею, Северо-Американские Штаты выглядели в Петербурге как самый надежный союзник. В отчете русского МИДа за 1854 год указывалось: «Что касается России, то из всех наций ей менее всего следует опасаться возрастающего преобладания Соединенных Штатов. До сих пор пока их интересы не будут сталкиваться, ничто не помешает сохранению хороших отношений между двумя странами. Симпатии, проявленные при нынешних затруднениях правительством, конгрессом и народом, позволяют нам с оптимизмом смотреть в будущее»[47]. Годом ранее примерно такую же оценку Штатам дал генерал-губернатор Восточной Сибири Н. Весной 1853 года он приехал в Петербург и представил Николаю I записку. Как пишет Болховитинов, в ней он «изложил свои виды о необходимости укрепления позиций России на дальнем Востоке, будущей судьбе русских владений в Северной Америке и важности отношений с Соединёнными Штатами»[48]. В частности, Муравьев писал, что «владычество Северо-Американских Штатов во всей Северной Америке так натурально, что нам очень и жалеть не должно, что двадцать пять лет тому назад мы не утвердились в Калифорнии, - пришлось бы рано или поздно уступить её, но уступая мирно, мы бы могли взамен получить другие выгоды от американцев. Впрочем, теперь, с изобретением и развитием железных дорог, более еще, чем прежде, должно убедиться в мысли, что Северо-Американские Штаты неминуемо распространяться по всей Северной Америке, и нам нельзя не иметь в виду, что рано или поздно придется им уступить североамериканские владения наши» [49]. В записке отмечалось, что с изобретением и развитием железных дорог стало очевидно, что Соединенные Штаты «неминуемо распространятся по всей Северной Америке и нам нельзя не иметь в виду, что рано или поздно придется им уступить северо-американские владения наши. Нельзя было, однакож, при этом соображении не иметь в виду и другого: что весьма натурально и России, если не владеть всей восточной Азией, то господствовать на всем азиатском прибрежье Восточного океана. По обстоятельствам мы допустили вторгнуться в эту часть Азии англичанам... Логика Муравьева проста и незатейлива. Россия обменивает реальную ценность в виде обладании баснословно богатой ресурсами колонией на ирреальную «тесную связь», настоящий, материальный капитал, исчисляемый в звонкой монете, на самоочевидную фикцию, которая не стоит ничего. И еще в ней довольно прозрачно виден личный интерес генерал-губернатора, которому надо было подтвердить приставку к своей фамилии[51]. Болховитинов пишет, что «еще до начала Крымской войны проницательные и осведомленные политические и общественные деятели в России отдавали себе отчёт в необходимости укрепления позиций России на Дальнем Востоке и желательности расширения связей с США как известного противовеса Великобритании», но единственный способом такого укрепления оказывается отказ Росси от своих владений в Америке. Получается так, что чуть ли единственным козырем для привлечения США на свою сторону в начале 50-х годов XIX века были территориальные уступки. Хотите иметь США в качестве благожелателя? Тогда отдайте им свои американские владения. Нечего сказать - хороший союзник. Что касается общественных деятелей, призывающих тогда к продаже Русской Америки Штатам, то о них в работе Болховитинова нет даже упоминания. Видимо, таких не было вовсе. Что же касается деятелей политических - то это, конечно же, курьез. В России того периода политика была тайной государственной власти, ее монополией. Кто же был отнесён Болховитиновым к сторонникам продажи? Оказывается, один лишь Н. Как бы там ни было, пока на троне находился император Николай I, вопрос продажи Россией своих владений в Америке не имел никакой перспективы. В этом принцип государя не могли поколебать никакие военные неудачи. Русскую Америку готовят к уступке Атмосфера в Петербурге стала меняться, когда на русский престол взошел либеральный Александр II. И Вашингтон начал делать новые пасы в направлении приобретения русской Америки. На этот раз вместо Сандерса дело было поручено некоему У. Коллинзу, предпринимателю и, скорее всего, тоже тайному агенту, прикрывавшему свою негласную деятельность шпиона официальным званием торгового представителя США на Амуре. Как и Сандерс, Коллинз прежде чем отправиться в Россию, побывал в Вашингтоне. Официально - чтобы заручится поддержкой администрации президента Ф. Он появился в Петербурге уже летом 1856 г. Надо ли говорить о том, что Н. Муравьев поддерживал проект Коллинза[52]. Но иное мнение сложилось в Сибирском комитете Госсовета, который уже в апреле 1857 г. Неудача с железнодорожным проектом, который позволял Коллинзу быть в России около года, вращаясь в правительственных сферах, ничуть его не смутила. К тому времени у него возник новый грандиозный проект сооружения русско-американского телеграфа, который должен был протянуться от Вашингтона через до тихоокеанского побережья до Берингова пролива, затем через всю Россию до Европы и далее до Лондона, в обсуждение, разработку, расчеты которого были вовлечены самые высшие государственные инстанции России и США с 1859 до 1867 г. Но странным образом этот проект, в реальность которого почему-то поверили в Петербурге, был отменен Вашингтоном сразу же, как только была достигнута договоренность об уступке Русской Америки Соединенным Штатам. Вашингтон, многие годы мороча голову Петербургу, реализовал прокладку телеграфного кабеля из Нового света в Старый через Атлантику. Мы предполагаем, что коммерческая миссия Коллинза в России, начавшаяся в 1856 г. И принятому в Петербурге такими лицами, в том числе и теми, кто в дальнейшем самым активным образом участвовал в решении судьбы Русской Америки, судя по всему, эта задача Коллинзу удалась[54]. Примитивная алчность чиновничества при либеральных порядках неизбежно вырастают до уровня коррупции, предательства и государственной измены[55]. Уже 2 марта 1857 г. Константин Николаевич, главное действующее лицо в истории с продажей русский владений, поскольку Александр II находился всецело под влиянием своего младшего брата[56], которому было тогда 30 лет, написал министру иностранных дел А. Горчакову письмо следующего содержания: «По случаю стесненного положения государственных финансов… оказывается необходимым прибегнуть к другим, более действенным средствам, чтобы выйти из нынешнего затруднительного положения. В этом отношении мне пришла мысль, что нам следовало бы воспользоваться избытком в настоящее время денег в казне Соединенных Северо-Американских Штатов и продать им наши Северо-Американские колонии. Продажа эта была бы весьма своевременна, ибо не следует себя обманывать и надобно предвидеть, что Соединенные Штаты, стремясь постоянно к округлению своих владений и желая господствовать нераздельно в Северной Америке, возьмут у нас помянутые колонии, и мы не будем в состоянии воротить их. Между тем эти колонии приносят нам весьма мало пользы и потеря их не была бы слишком чувствительна и потребовала бы только вознаграждения нашей Российско-Американской компании. Для ближайшего обсуждения этого дела и вычисления ценности колоний казалось бы полезным истребовать подробные соображения бывших правителей колоний адмирала барона Врангеля. Контр-адмирала Тебенькова и отставного контр-адмирала Этолина, находящихся в Петербурге, имея, впрочем, в виду, что все они могут иметь несколько пристрастный взгляд как члены Американской компании и причем как лица, которые провели лучшие годы жизни в колониях, где пользовались большой властью и значением. Соображения сии прошу в. Из содержания письма вполне очевидно, что выдвигая предложение о продаже Русской Америки, главным аргументом такого шага вел. На письме брата, которое все было один обман, Александр II начертал: эту мысль стоит сообразить[58]. Времена Николая Павловича действительно прошли безвозвратно. И уже в апреле 1857 г. Врангель, бывший правителем колоний в 1830-35 годах, а с 1855 года - министр морских сил, писал по запросу Горчакова: «7484 акции РАК дают в год доход по 18 руб. Откладывается в особый капитал 13471 руб. Итого - 148856 руб. За уступку владений… наше пр-во могло бы истребовать такую же сумму и правительству, всего 7442800 руб. Богатые угольные запасы, лед, строительный лес, рыба… и превосходные морские порты представляют гражданам Соед Штатов такое огромные выгоды, что пр-во Штатов не должно затрудниться в приобретении этих выгод этой сравнительно незначительной суммой». По мнению Врангеля, «если бы не будущие опасения, то без всяких сомнений и 20 милл. Министр Горчаков, относительно которого бытует мнение о его высокой принципиальности в отстаивании русских интересов, - ведь он однокашник Пушкина, выпускник первого Лицея, - нисколько не возражал против отказа от Русской Америки. В записке, представленной Александру II 29 апреля 1857 г. Константина Александровича относительно уступки наших владений». Соображения Врангеля легли в основу докладной записки А. Горчакова Александру II, где с одной стороны поддерживалось мнение о целесообразности уступки Русской Америки США, а с другой предлагалось не торопиться с практическим исполнением дела, а, соблюдая строжайшую тайну, предварительно поручить Э. Стеклю «выведать мнение вашингтонского кабинета по сему предмету». Сама передача, по мнению Горчакова, должна была совершиться через 4 с лишним года, когда кончатся права и привилегия РАК[60]. Вместе с тем в инструкции Стоклю, своему подчиненному, от 14 мая 1860 г. Горчаков писал, что не уверен, что отказ от колоний в интересах России[61]. Возможно, министр, и в то же время царедворец, попавший в сложное положение, хотел отсрочить принятие решения, тем более что Штаты к тому времени находились в состоянии глубокого внутригосударственного конфликта, на пороге гражданской войны, и что сними может статься - неизвестно. Есть мнение, что он был противником великокняжеских инициатив[62]. Но пока война в Штатах еще не началась, торговый маховик раскручивался. В дополнение к соображениям вел. Он пугал правительство альтернативой - или надо будет оказывать вооруженное сопротивление или придется отказаться от части своей территории. И хотя в действительности за этим письмом ничего не стояло, кроме провокационного слуха, в котором Стокль или кто-то, стоящий за ним, был заинтересован, посол не ошибся. На донесении царь сделал пометку: «это подтверждает мысль о необходимости решить вопрос о наших американских владениях»[63]. На этой стадии вел. Для этого он затеял его обработку ворохом доказательств. В письме от 7 декабря 1857 г. Таким образом, он вовсе не исключал возможность утраты Россией не только ее владений в Америке, но и в Европе и Азии. По причине неистинной пользы. Принципиально иные взгляды он имел в отношении США. По отношению к ним излагалась иная геополитика. Штатам должно достаться все, что они пожелают.
Горчаков не стал писать Стоклю, своему подчиненному, никаких инструкций, ограничившись ролью почтового посредника. Прибыв в Нью-Йорк 3 февраля, Стокль на три недели слег из-за травмы, полученной во время морского путешествия. Переговоры с Сюартом были начали лишь 29 февраля. Уже 3 марта вопрос был доложен Сьюартом на заседании кабинета, так как был готов проект текста и определена цена. Сьюарт увеличил ее до 7 млн. Прежние 5 млн. Кабинет одобрил представленный проект. Сьюард был так заинтересован в успешном завершении переговоров, что не хотел ждать ни одной лишней минуты[101]. Так как министр финансов США отказался произвести уплату в Лондоне, а лишь в вашингтонском казначействе, то сумма договора была повышена с 7 до 7,2 млн. В 4 часа утра 18 марта текст был подписан. В 10 часов утра того же дня президент Джонсон направил договор в сенат «для рассмотрения на предмет ратификации»[103], для чего созвал его чрезвычайную сессию[104]. Комитет по иностранным делам утром 27 марта решил представить договор сенату на утверждение. В 13 часов сенат уже слушал Ч. Самнера, председателя комитета, произнесшего в пользу ратификации трехчасовую речь. Не правда ли, замечательные темпы! Уже 7 апреля император получил от Стокля ратифицированный сенатом договор, который был затем контрассигнирован вице-канцлером князем Горчаковым и ратифицирован Александром I 3 мая 1867 г[105]. Убеждать самого себя в полезности этого договора император не стал. На донесении Стокля он написал: «За все, что он сделал, он заслужил особое «спасибо» с моей стороны»[106]. В этой резолюции что-то скрывается, чувствуется какая-то тайна, не положенная на казенную бумагу, предназначенную для вечного хранения в государственном архиве империи. Если в Петербурге не было никаких проблем, да их и быть не могло, разве что безобидная сановная фронда, то интрига с окончательным оформлением договора в Вашингтоне на этом не окончилась. Ратифицированный сенатом текст договора надлежало дополнить решением палаты представителей о выделении средств из бюджета, тех самых 7,2 млн. Вокруг этого решения дирижеры вашингтонских политиков, скорее всего, запланировали устроить нечто вроде ритуальных демократических плясок, чтобы пустить пыль в глаза, с одной стороны, критикам и оппонентам правящей партии в собственном стане, как раз пытавшимся спихнуть с должности президента США с должности, с другой - русскому императору, на которого в собственной стране политические критики устроили настоящую охоту со смертельным исходом. Денежный скандал должны был заслонить политическую сомнительность сделки и навсегда похоронить возможность выяснить подоплеку беспрецедентного решения, на которое почему-то пошел Петербурга. Для этого в тексте договора была внесена заведомая двусмысленность. Одна статья говорила о том, что штатовцы вступают о владение русскими колониями сразу же с момента ратификации. А другая - что выплата денег производится в 10-месячный срок со времени обмена ратификациями[107]. На столь явное логическое противоречие - Вашингтон получает все сразу, а Петербург, лишаясь сразу всего, получает нечто чуть ли не через год, да и то, если на то будет воля конгресса - закрыли глаза. Но почему? Один из прозрачных секретов состоял в том, что государственная казна Северо-Американских Штатов была пуста, и государственная власть, действующий как игрок на бирже, с момента своего рождения в XVIII веке жило в кредит. Избыток денег в казне Соединенных Северо-Американских Штатов, о которых говорил вел. Константин, был заведомым мифом. Весь мир знал, что у правительства в Вашингтоне свободных средств в казне нет. Хотя северяне и сломили южан, но гражданская война не умножила финансовые возможности федератов. Она могла их только сократить. Тем не менее, как мы видим, Вашингтон активизировал свои усилия по приобретению Русской Америки сразу же после капитуляции южан. Спрашивается, откуда деньги, если результат войны - одни лишь долги? Отчасти ответ на этот вопрос можно найти в материалах А. Зинухова, который уже цитировался здесь по статье в «Совершенно секретно». Он подтверждает, что казна Соединенных Штатов после Гражданской войны была пуста. Следовательно, США было покупателем фиктивным. Кто же давал деньги? Ротшильды попросту дали Штатам деньги. Видимо, у них на этот счет были свои виды. В том, чтобы пускать пыль в глаза было слишком много заинтересованных лиц. Большинство из них находилось в США, небольшая группа - в Петербурге. Их пропорция определялась, скорее всего, пропорцией в распределении барыша. Демократические Штаты зашлись в дискуссии о том, выгодна или убыточна сделка по приобретению русский колоний для Штатов. Для нас, само собой, возражения штатовцев против приобретения русских колоний вряд ли представляют интерес. Теперь-то мы знаем, что их вдохновляло - не суть дела, а политические дрязги, страсть к скандалам, простой заказ. Другое дело - аргументы за. Тут, надо признать, можно увидеть много интересного. Выше были приведены соображения русских министров и сановников в пользу отказа России от колоний в Америке. Лишь два или три правительственных чиновника, что достоверно известно, аргументированно информировали начальство, отчего этого не надо делать. Их не слушали. Другое дело - условия публичной политики. Многочисленные газеты, принадлежащие различным владельцам, конкурирующие партийные клики, готовые вцепиться в противника бульдожьей хваткой, честолюбивые политики, мечтающие о пожизненной государственной карьере, бизнес-кланы, одержимые страстью к наживе, словом, клубок страстей, низвергающий на публику потоки слов и идей. Вот как отнеслись к возможности приобретения Штатами русский владений в Америке американские политики. Сенатор Доннели Миннесота - Америке предначертано «сосредоточить в своих руках торговлю всех морей и царствовать над миром», конгрессмен Раум Иллинойс - присоединение Аляски ускорит превращение США в «ведущую торговую державу мира», которая будет контролировать всю богатую торговлю с Востоком. Которая вся окажется в наших руках[109]. Гвин, сенатор от Калифорнии, считал их «прекрасной морской и стратегической базой»[110]. Конгрессмен Орг из Индианы: владея Аляской и сотнями ее островов, мы можем возглавить и контролировать тихоокеанскую торговлю[111]. Командор Роджерс писал, что цена покупки ничтожна, что США приобретают полосу побережья, равную Норвегии, снабжающей лесом чуть ли не всю Европу. По мнению генерала Мигса «ценность Русской Америки, ее рыбных и минеральных богатств превосходила жаркие прерии Мексики и плодородные плантации Кубы[112]. Профессор Агассис в письме Самнеру от 24 марта 6 апреля 1867 г. Уокер, министр финансов США в 1845-1849, затем влиятельный вашингтонский адвокат, сторонник аннексий во всех направлениях, принял в декабре 1867 г. В ней Уокер подчеркивал, что в будущем борьба за торговое господство в мире будет решаться главным образом на Тихом океане, и «присоединение Аляски, включая Алеутские острова, в огромной мере укрепит нашу позицию». Новое присоединение сократит путь через Тихий океан в 2 раза, и от Японии и Китая американцев будут отделять только несколько дней пути. Уокер отмечал, что присоединение Аляски станет величайшим актом администрации Джонсона «Театром наших величайших триумфов призван стать Тихий океан, где у нас скоро не будет ни одного грозного европейского соперника. Конечным итогом будет политический и коммерческий контроль над миром», - писал он Сьюарду в июле 1868 г[114]. Несколько позже он назвал покупку Аляски «величайшим актом» администрации США, отмечая, что театром «величайших триумфов» США призван стать Тихий океан, где у них скоро не будет «грозных европейских конкурентов»[115]. Журналисты не отставали от политиков и вполне понимали, что они приобретают в виде Аляски. Она представляет собой ценную пушную область и включает огромную территорию, владение которой склонит в нашу пользу обширную тихоокеанскую торговлю». Это сообщение свидетельствовало о ясном понимании выгод, которые С. По мнению «Филадельфия инкуайерер», «полуостров Аляска и Алеутские острова могут стать очень полезными для любой державы, имеющей морские интересы», и что «придет время, когда владение этой территорией обеспечит нам господство на Тихом океане»[116]. На следующий день после подписания договора профессор Бэйрд в письме к Самнеру сообщил, что Смитсоновский институт располагает обширной информацией о природных ресурсах Русской Америки, предоставил информацию в отношении животного мира и выразил надежду, что сенат одобрит это ценное приобретение. Двух экспертов этого института - Банистера и Бишофа попросили дать показания перед комиссией по иностранным делам[117]. Речь Самнера в сенате представляла собой одновременно и детальное, можно сказать даже научное, обоснование выгодности договора о покупке Русской Америки для США, и образец ораторского искусства. В ней он указывал, что настоящий договор «является заметным шагом в оккупации всего Североамериканского континента», в результате которой с территории Северной Америки удаляется одна из монархических держав. Завершая речь перечислением огромных природных ресурсов Русской Америки, включая рыбные, пушные, лесные и минеральные богатства, Самнер дал приобретаемой территории новое наименование. Следуя за местным населением, он назвал ее Аляской[119]. Дискуссия по договору в палате представителей США началась 18 30 июня 1868 г. С обстояте6льным докладом выступил Бэнкс, председатель комитета по иностранным делам. Основное внимание он уделил не ресурсам новой территории, а ее стратегическому положению. Владея Аляской, Алеутскими островами и договорившись с Гавайями, Соединенные Штаты получат в свои руки «контроль над Тихим океаном», Алеутские острова станут «мостом между Америкой и Азией». США будут играть на Тихом океане «цивилизаторскую роль, которая когда-то принадлежала Европе. Аляска - часть этого будущего, и, если Соединенные Штаты не возьмут будущее в свои руки, это сделает их британский противник»[120]. Билль о выделении 7,2 млн. Согласованный текст закона был одобрен палатой 11 23 июля и сенатом 12 24 июня 1868 г. Странный договор и его двусмысленности В отличие от Штатов, неоднократно приобретавших территории с помощью торговых сделок и накопивших известный опыт в такого рода делах, Россия впервые продавала свои владения в 1867 г. У нее опыта в составлении таких договоров, следовательно, не было. Тем более заслуживает удивления договор, который в конце-концов был оформлен Стоклем и Сьюардом. Он умещается на менее чем пяти страницах малого книжного формата и состоит из преамбулы и семи статей. Никаких приложений, дополнительных протоколов или секретных статей у него, насколько известно, нет. Предметом договора заявлена «уступка» русским императором «Северо-Американских колоний». Его цель - желание упрочить, если возможно, доброе согласие, существующее между императором Всероссийским и Северо-Американскими Соединенными Штатами. В статье I сказано, что император Всероссийский обязуется «уступить Северо-Американским Соединенным Штатам всю территорию с верховным на оную правом, владеемым ныне его величеством на Американском материке, а также прилегающие к ней острова» Уступка производится «немедленно по обмене ратификаций». В статье II сказано, что «с территорией, уступленной верховной власти Соединенных Штатов, связано право собственности на все публичные земли и площади, земли, никем не занятые, все публичные здания, укрепления, казармы и другие здания, не составляющие частной собственности. Однако постановляется, что храмы, воздвигнутые Российским правительством, остаются собственностью членов православной церкви, проживающих на этой территории и принадлежащих к этой церкви». Затем указывалось, что все дела, бумаги и документы правительства, относящиеся до этой территории и там хранящиеся, передаются уполномоченному Штатов, но они во всякое время выдают их копии российским правительству, чиновникам и подданным. Статья III предоставляла жителям уступленных территорий, за исключением диких племен, право возвратиться в Россию в трехгодичный срок или остаться в уступленной стране на правах граждан Штатов. Дикие же племена будут подчинены законам и правилам Штатов. Статья IV обязывала императора назначить своего уполномоченного для формальной передачи уполномоченному от Штатов вышеуступленных территорий, верховного права и частной собственности. При этом она оговаривала, что «уступка с правом немедленного вступления во владение, тем не менее, должна считаться полною и безусловной со времени обмена ратификаций, не дожидаясь формальной передачи оных». Статья V устанавливала, что всякие укрепления или военные посты немедленно передаются уполномоченному Штатов после обмена ратификацией и все русские войска выводятся «в удобный для обеих сторон срок». Статья VI обязывала Штаты заплатить уполномоченному императором лицу в казначействе в Вашингтоне семь миллионной двести тысяч долларов золотой монетой в десятимесячный срок со времени обмена ратификацией. Уступка территорий и верховного на оную права сим признается свободной и изъятой от всяких ограничений, привилегий, льгот или владельческих прав Российских или иных компаний, прав товариществ, за исключением только прав собственности, принадлежащих частным лицам. Уступка эта заключает в себе все права, льготы и привилегии, ныне принадлежащие России в сказанной территории, ея владениях и принадлежностях. Статья VII говорила о ратификации в трехмесячный срок в Вашингтоне. В формуле ратификации договора Александром I, которая была тогда весьма витиевата, говорилось о ненарушимости его соблюдения и исполнения «императорским нашим словом за нас, наследников и преемников наших». Странность настоящего текста, прежде всего, вытекает из его очевидной краткости. Он, в сущности, составлен таким образом, что все его содержание, каждая из статей, представляет собой не более чем декларацию. Практически каждая мысль, которая в нем обозначена, нуждается в разъяснениях и дополнительных соглашениях. Что, к примеру, имеется в виду под термином «уступка»? Предполагает ли она продажу, которая носит бессрочный характер, или речь идет о передаче предмета договора во временное владение? Употреблен ли термин «уступка» в качестве синонима термина «продажа» или, наоборот, уклонение от прямого обозначения настоящего желания уступающего как раз должно свидетельствовать о том, что никакой продажи нет и в помине? Кем здесь являются стороны договора? Продавцом и покупателем, как это бывает в сделках купли-продажи, или же Россия арендодатель, а Северо-Американские Соединенные Штаты - арендатор? И русская территория на американском материке не более чем предмет временной аренды. Если перед нами купля-продажа, то установленная договором цена смехотворна мала. Поскольку за всю территорию русских колоний их получатель соглашается уплатить всего лишь 7,2 млн. Когда в товар превращается земля или водные пространства, то обычно их цена в сделках купли-продажи определяется 50-кратной расчетной ценой получаемой с них прибыли в год и величиной банковского процента на капитал. Эти величины предполагают, что существует рынок земли. И продавец в любой момент может стать покупателем. Но тут-то не было ничего подобного. Государства землями не торговали. А сделка с русскими колониями настолько эксклюзивна, что после ее учинения мир уже ничего подобного не знал. Основной капитал Российско-Американской кампании оценивался накануне «уступки» в 2,27 млн. В долларах это 1,49 млн. Ежегодно кампания получала 400 тыс. Следовательно, одна лишь кампания с освоенными ею пространствами могла быть продана за 15,4 млн. Но ведь это ничтожная часть уступаемых владений, не больше нескольких процентов. До материковой части колонии кампания так и не добралась, хотя уже несколько десятилетий, как были открыты содержащиеся в ее недрах обширные полезные ископаемые. В цену договора эти богатства вообще не включены. Следовательно, даже при таком элементарном подсчете оказывается, что «уступка» не могла быть куплей-продажей. Если же это не купля-продажа, то «уступка» должна быть квалифицирована только как аренда. Однако, если имела место аренда, то что является ее предметом? При цене в 7,2 млн. Тогда только такой договор приобретал хотя бы какой-то экономический смысл. Во всяком случае арифметический. Вместе с тем согласно статье I император Александр II уступал Штатам «всю территорию с верховным на оную правом, владеемым ныне его величеством на Американском материке, а также прилегающие к ней острова». А был ли русский император юридическим собственником территории русский колоний в Америке? Каким актом это было установлено? Во всяком случае Российско-Американской кампанией он точно не владел. Она являлась акционерным обществом. Распоряжаться кампанией или ее имуществом царь не мог. Он мог отнять у нее привилегии по управлению русскими колониями и эксплуатацией ее естественных богатств. Передать эти привилегии другим компаниям или государствам. Именно так поступил его дед - император Александр I. Но царь не мог продать сами привилегии. Затем стоит вспомнить, что американские владения России именуются в договоре колониями. Но в каких законах империи были установлены права на колонии России и его императора? Или вообще колониальное право? Ведь в договоре говорится об уступке территории «с верховным на оную правом». Но как раз проблема как раз заключается в том, что никакого колониального права в Российской империи не существовало. И уступка колоний носила очевидно неправовой, произвольный характер. В первых Россия обязывалась уступить колонии в момент обмена ратификациями, в последней - обязанность Штатов заплатить растягивалась на десять месяцев после этой даты. При договоре аренды такое противоречие несущественно, при договоре купли-продажи - невозможно. Наконец, перенесение обмена ратификационными грамотами и места производства денежного расчета по договору в Вашингтон должно настораживать. С одной стороны, это указывает на спешность исполнения договора. Прежде всего со стороны Петербурга. И не вполне понятно, чем она была обусловлена. С какой стати русской стороне надо было торопиться? Торопилась не Россия и даже не император, а отдельные заинтересованные лица. Надо полагать - вел. Гораздо серьезнее второе условие. Если бы местом расчета был определен Петербург, то весь риск перевозки золотой монеты через Атлантику, как и транспортные издержки, ложились бы на Штаты. Но не это главное. Заокеанский расчет давал возможность распорядиться золотом по своему усмотрению. И ведь оно таки и не дошло до хранилищ русского государственного казначейства. Английское судно, барк «Оркни», перевозившее его, утонуло в водах Балтики. Вот только вопрос: был ли ценный груз в момент крушения в трюмах корабля? Петербургские загадки Процесс оформления и ратификации договора в Штатах занял в общей сложности полтора года, из них 15 месяцев ушло на решение вопроса о выделении Конгрессом предусмотренных договором сумм в оплату за приобретенные русские колонии. И это при том, что никакой серьезной оппозиции заключению сделки в Штатах не существовало. В чем же дело? Чаще всего в качестве причин затяжки решения денежного вопроса называют импичмент президенту Джонсону, жульнический по сути иск вдовы бизнесмена Перкинса, предъявившей России крупный иск по якобы неоплаченным договорам, заключенным с ее мужем еще в Крымскую войну, и. К тому же у Конгресса уходил на каникулы, когда все его члены разъезжаются по домам и заседаний быть не могло. Голосование по импичменту, отражавшему внутриполитические противоречия в политических кругах Штатов и не имевшего отношения к приобретению Русской Америки, состоялось 12 24 февраля 1868 г. Он не набрал нужного количества голосов. Джонсон сохранил должность президента, и вопрос был закрыт. Но какое-то время работы конгресса он, конечно, занял. Дело Перкинса действительно всплыло в июле 1867 г. Председатель комитета по иностранным делам нижней палаты Бэнкс и сенатор Уилсон оба от штата Массачусетс представили петицию вдовы Перкинса о том, чтобы из причитающихся России по договору о приобретении ее американских колоний денег была удержана сумма, достаточная для покрытия иска ее покойного мужа к правительству России House Journal, 40th Congress, 1st Session, p. Петицию поддерживали некоторые сенаторы и конгрессмены, оппозиционные президенту. Еще при жизни дельца Верховный суд в Нью-Йорке рассматривал дело и отклонил иск, выплатив Перкинсу всего 200 долларов при сумме иска в 373613 долл. Получив вознаграждение в две сотни долларов, Перкинс обещал прекратить дело, но потом передумал. В 1860—1862 гг. Как бы ни было интересно это дело само по себе, на решение палаты представителей о выделении 7,2 млн. Петиция вдовы Перкинс лишь увеличило число вопросов, которые должна была она рассмотреть. К тому же исполнение межгосударственного договора, акт публичного права, по чисто правовым соображением было невозможно связывать с коммерческим договором, актом частного права. Появление петиции Перкинса в палате представителей вряд ли могло задержать принятие положительного решения по договору о приобретении Русской Америки. Причина частого упоминания в русских дипломатических документах, связанных с продажей русской Америки, дела Перкинса была иной и вполне банальной. Его было инициативой Стокля, чтобы всячески сгущать краски в донесениях в Петербург, преувеличивая драматизм ситуации, сложившейся вокруг ратификации, и оправдывая расходы на взятки[124]. Но не только это. Создаваемое Стоклем в Петербурга впечатление, что власти США могут вообще не ратифицировать договор, что вопрос ими не решен, что против него существует влиятельная оппозиция, заслоняло от сановников империи, не причастных к афере с продажей Русской Америки и имеющей волю, чтобы высказывать независимое от царя мнение, тот факт, что необоснованна сама ее продажа. Что касается взяток, то достоверно известно, что без них не обошлось. Это установило расследование Конгресса, проводившееся в конце 1868-начале 1869 гг. Есть памятная записка президента Джонсона на этот счет и записи в дневнике посла Бигелоу, сославшегося на Сьюорда. Взятки брали члены палаты представителей и сената, владельцы газет, авторы статей, в которых рекламировался договор и само приобретение Штатами русских колоний[125]. Но нет никаких данных, что взятки хотя бы на дюйм изменили соотношение сил в пользу договора в палатах конгресса или в общественном мнении. Эти взятки, с точки зрения обеспечения ратификации договора, необъяснимы. Сторонники приобретения русских колоний в прессе и в конгрессе США были в подавляющем большинстве. Численность принципиальных противников договора была ничтожно мала. Другое дело, кое-кому из штатовцев, причастных к продвижению договора и к его обсуждению, хотелось нажиться на сделке, поскольку Стокль, судя по всему, не скрывал такой возможности. В Вашингтоне и Сан-Франциско не собирались отказываться от принципа: «бери, раз дают». Какая-то часть членов конгресса просто торговала голосами. Да и Стокль, получив разрешение Петербурга истратить известную сумму на подкуп, что являлось обычной практикой, вряд ли был согласен упустить свою долю на этом деле. Взяточник как правило готов делится с взяткодателем или его агентом. Вообще говоря, дискуссия, развернувшаяся в конгрессе и штатовской прессе, в результате которой доказывалась выгода приобретения Штатами русских владений, показывает всю абсурдность аргументов, которые служили доказательствами для вел. Константина и членов его круга, участвовавшим в подготовке решения императора Александра II об уступке колоний из за их якобы убыточности. Аналогично комментировали утрату Россией американских колоний и в самой России. Единичные статьи, которые удалось опубликовать на этот счет, были вполне определенны. Газета Краевского «Голос» от 25 марта 1867 г. За охотниками дело не станет… Какой громадной ошибкой и нерасчетливостью была продажа или уступка нашей колонии России на берегу золотоносной Калифорнии; позволительно ли повторить теперь подобную ошибку? И неужели чувство народного самолюбия так мало заслуживает внимания, что им можно жертвовать за какие-нибудь 5-6 миллионов долларов? Неужели трудами Шелехова, Баранова, Хлебникова и других самоотверженных для России людей должны воспользоваться иностранцы и собрать в свою пользу плоды их? Еженедельник «Русский», издавшийся Погодиным, отмечал в номере от 3 апреля 1867 г. Затягивание платежа по договору, скорее всего, входило в общий план заговора. Оно устраивало обе стороны. Стокль выглядел молодцом. Он добивался ускорения расчета. Штатовцы ничего не могли поделать, ссылаясь на объективные причины процессуального и политического характера. У императора не было основания заподозрить своих ближайших помощников в предательстве. Его внимание отвлекалось от сущности договора на трудности его исполнения, искусственно созданные. Но кроме Стокля и Константина у царя глаз не было. Между тем не все до конца ясно с тем, как были осуществлены платежи. На следующий день после выделения средств конгрессом Сьюард направил министру финансов официальную просьбу выписать для Стокля ордер на 7,2 млн. В тот же день Стекль дал расписку о том, что получил в казначействе все 7,2 млн. Казалось бы, что в этом особенного. Расчеты как расчеты. Но, как показал казначей Спиннер в комиссии конгресса, в обмен на чек в 7,2 млн. Риггс оставил в виде «специального депозита» 100 тыс. Остальные 139 тыс. Как заметил А. Зинухова, в чеке, оформленном для Стокля, нет никаких отметок или записей, свидетельствующих, что речь идет о золотой наличности.
На самом деле США выкупили Аляску у России, а не арендовали ее
говорит инструктор Центра наследия коренных народов Аляски Яари Уокер. Аляска была открыта в 1732 году российскими мореплавателями Федоровым и Гвоздевым. После новостей о состоянии здоровья Карла III, люди задаются вопросом, что произойдет с титулом Камиллы, если короля не станет. Вместо Аляски граф Муравьев просил сконцентрироваться на освоении континентальной части Азии — региона, где, с его точки зрения, было неминуемо столкновение с Великобританией, главным геополитическим врагом того времени.