Поэтому роман «Преступление и наказание» называют социально-философским, психологическим и идеологическим произведением. «Преступление и наказание» — «роман неразрешимых ситуаций и роковых, чреватых трагическими последствиями решений».
Замысел произведения
- Request Rejected
- Видеоанонс
- История создания романа «Преступление и наказание»
- К 200-летию великого писателя. Роман Ф. М. Достоевского "Преступление и наказание"
«Преступление и наказание»: почему американцы считают этот роман величайшей русской книгой?
Этот вариант, в котором объединились две разные истории — каторжника и семьи Мармеладовых , — опять-таки не устроил Фёдора Михайловича, который, переходя к третьей — итоговой — редакции «Преступления и наказания», сделал для себя пометку: «Рассказ от себя, а не от него… Предположить нужно автора существом всеведущим и не погрешающим». Достаточно долгим был авторский путь при поисках ответа на вопрос о том, почему Раскольников убил процентщицу. В письме Михаилу Каткову Фёдор Михайлович ограничил представление о смысле деяния своего героя «простой арифметикой»: студент решил лишить жизни «глухую, глупую, злую и больную старуху», чтобы дать шанс на спасение другим страдающим людям — себе, своей сестре и матери. Во второй версии романа также присутствовал своеобразный филантропический посыл со стороны персонажа: «Я власть беру, я силу добываю — деньги ли, могущество ль — не для худого. Я счастье несу». Наконец, в окончательной редакции была артикулирована раскольниковская «идея Наполеона» с разделением человечества на «тварей дрожащих» и «властелинов» Первая редакция Июль—август — сентябрь 1865 г. Произведение, начатое в гостиничном номере Висбадена, представляло собой исповедь человека, совершившего преступление; повествование велось от первого лица: «Я под судом и всё расскажу… Я для себя пишу, но пусть прочтут и другие».
Третьего дня ночью я начал описывать и четыре часа просидел. Это будет документ… Этих листов у меня никогда не отыщут» , то в форме исповеди, своеобразного признания «под судом» «Я под судом и все расскажу. Я все запишу. Это исповедь. Ничего не утаю». В первой версии произведения у главного героя не было фамилии — его товарищ Разумихин называл персонажа Василием и Васюком.
Следователь , работавший по делу об убийстве, именовался в рабочих материалах то Порфирием Степановичем, то Порфирием Филипьевичем Семёновым. Лизавета должна была быть беременна от доктора Зосимова, довольно развратного молодого человека. Среди действующих лиц присутствовала молодая дочь Лизаветы Сяся, с которой у преступника сложились тёплые отношения. Позже появилась Соня; в отдельных записях две героини находились рядом, но затем Сяся была исключена из романа. Свидригайлов поначалу названный Аристовым эту фамилию носил один из заключенных, с которым писатель отбывал каторгу и был эпизодическим персонажем, сообщившим герою, что знает имя преступника. Господин Лужин в изначальных рукописях носил фамилию Лыжин, и по сюжету должен был влюбиться в Соню Мармеладову.
Фамилия Лыжин принадлежала реальному человеку, которого считают прототипом этого персонажа. Вторая редакция Середина октября — конец ноября 1865 г. Над второй редакцией романа Достоевский работал уже находясь в Петербурге. В ноябре 1865 года Фёдор Михайлович забраковал и сжёг многостраничный черновик и начал писать заново. Сохранились лишь некоторые черновики этого периода. Вот как сам Достоевский объясняет своему другу Врангелю решение сжечь рукопись: «В конце ноября было много написано и готово; я всё сжег; теперь в этом можно признаться.
Мне не понравилось самому. Новая форма, новый план меня увлек, и я начал сызнова.
Я задумал его в каторге, лежа на нарах, в тяжелую минуту грусти и саморазложения... Роман был задуман писателем как небольшая повесть объемом пять-шесть печатных листов.
Осенью 1865 года Достоевский планирует создание романа с центральным образом семьи Мармеладовых под названием «Пьяненькие». На тему же убийства его натолкнуло дело Пьера-Франсуа Ласенера, французского убийцы-интеллектуала, считавшего, что в его деяниях виновато общество. Главным героем становится студент Родион Раскольников и роман получает название «Преступление и наказание». С самого начала своего возникновения замысел об «идейном убийце» распадался на две неравные части: первая — преступление и его причины и вторая, главная, — воздействие преступления на душу преступника.
Идея двучастного замысла отразилась и на названии произведения — «Преступление и наказание». Достоевский много работал над романом, торопясь добавить к каждому очередному выходу журнала свежие главы. Вскоре после окончания публикации романа в журнале Достоевский печатает его отдельным изданием. Критика на роман «Преступление и наказание» появилась в журналах и газетах сразу после его публикации в «Русском вестнике» в 1866 году.
Современники Достоевского приняли его новый роман с огромным интересом и любопытством. Одни критики осуждали Достоевского, другие — восхищались новым романом. Но никто не остался равнодушен. О новом романе говорили даже шепотом, как о чем-то таком, о чем вслух говорить не следует...
По прочтении «Преступления и наказания» невольно является вопрос: что это такое?
Хотя занята в спектакле не большая массовка, а всего-то чуть больше десятка актеров. О режиссере: Мотои Миура — театральный режиссер из Киото, известный далеко за пределами Японии прежде всего постановками чеховских пьес. Российские зрители могли видеть его «Чайку», «Вишневый сад», «Дядю Ваню» и «Три сестры» во время гастролей японского театра «Читен». И первая в истории БДТ постановка японского режиссера. В сотрудничестве с театром «Читэн» Миура отошел от японской традиции самостоятельного написания пьес режиссером, обратившись к европейской и русской драматургии и литературе — к текстам Йона Фоссе, Дэвида Хэрроуара, Франца Кафки, Антона Чехова, Федора Достоевского. Отзывы зрителей: «Это оригинальный микс японского театра и русского. Где русские актеры существуют по правилам японского, в жестком рисунке, четком ритме и достаточно активном темпе.
Вообще, это был интересный опыт, слияние театральных культур, систем, приемов, философии. Очень интересное получилось звуковое сопровождение, где текст, слово и есть музыка спектакля». Майя Королева «Это вызов нашему, встроенному в ДНК, восприятию романа из школьной программы по литературе. Здесь японец, носитель тонической системы языка, работает с тоном и посылом, каждая фраза как эмоциональный взрыв». Елена Ы-Слова «Выкрики, экспрессивные жесты не отпускают внимание зрителя ни на секунду. Каждый звук, каждый жест задают особый ритм спектакля.
Ну, да ладно, не будем говорить о "любом романе", поведем речь о "Преступлении и наказании". О фрагментарности я завел речь потому, что количество тем, затронутых в романе так велико, что объективный, не фрагментарный, анализ потребует написания работы, как минимум. А объективности в оценке книги не может быть по определению, поскольку писатель поднимает в ней вопросы, на многие из которых до сих пор нет однозначного ответа.
Все мы изучали роман в школе, все помним парадигму главного героя - "Тварь я дрожащая или право имею". Помним о его философской концепции права на преступление ради добра. Помним о том, какой путь ему пришлось пройти, прежде чем он осознал ошибочность своих взглядов и пришел к искреннему покаянию и принятию Евангелия. Тема разделения человечества на стадо и сильных личностей, имеющих право решать судьбы этого стада была не нова. В принципе, вся идеология аристократического общества держалась на этой идее, но право силы принадлежало по рождению. Кризис аристократии позволил появиться первым социальным лифтам. Пример Наполеона смутил и подал пример к подражанию для многих, стало ясно, что за счет необыкновенных личных данных можно преодолеть любые препоны, выбиться в ряды сильных мира сего, и самому решать: что есть плохо, а что хорошо.
Биография — Фёдор Достоевский
- Прогулка с писателем по переулкам, подворотням и подъездам "Преступления и наказания"
- Федор Михайлович Достоевский (1821-1877)
- Преступление и наказание (роман)
- История создания романа «Преступление и наказание» Достоевского | Какой Смысл
- История создания романа «Преступление и наказание» Достоевского
Достоевский Федор - Преступление и наказание
Смотрите онлайн сериал «Преступление и наказание» (2024) на Кинопоиске все серии, 1 сезон. В творчестве Достоевского — и «Преступление и наказание» тому яркое подтверждение — без преображения внутреннего мира личности подвигом жертвенного самоотречения нет и подлинной любви. Роман «Преступление и наказание» нельзя назвать высосанным из пальца, поскольку автор, можно сказать, самолично прожил его, побывал на месте преступника, и как нельзя лучше прочувствовал отвратительную арестантскую жизнь. Работу над романом «Преступление и наказание» Достоевский начинает летом 1865 года в условиях постоянного давления со стороны кредиторов и издателя Ф.Т. Стелловского, который поставил писателя в жёсткие временные рамки. Перед написанием романа, Достоевский обратился в издательство «Отечественные записки» с просьбой выдать ему аванс в размере 3000 руб. Именно этот сложный опыт и стал моментом зарождения идеи романа «Преступление и наказание».
Аудиокниги слушать онлайн
| Преступление и наказание. Достоевский Ф М. Аудиокнига. | В творчестве Достоевского — и «Преступление и наказание» тому яркое подтверждение — без преображения внутреннего мира личности подвигом жертвенного самоотречения нет и подлинной любви. |
| Краткое содержание: «Преступление и наказание» - ReadRate | О сервисе Прессе Авторские права Связаться с нами Авторам Рекламодателям Разработчикам Условия использования Конфиденциальность Правила и безопасность Как работает YouTube Тестирование новых функций. |
| История создания романа «Преступление и наказание» Достоевского | Какой Смысл | Преступление и наказание. |
| "Преступление и наказание": история создания романа | О компании Раскрытие информации Вакансии Новости Программа обновления сети Для бизнеса Дерево добра. |
«Преступление и наказание»: истоки сюжета
«Преступление и наказание» написан в жанре социально-психологического и философского романа. «Преступление и наказание» — роман Фёдора Михайловича Достоевского, впервые опубликованный в 1866 году в журнале «Русский вестник» (№ 1, 2, 4, 6-8, 11-12). / Преступление и наказание. 4.9. Автор романа проводит героев через ужас раздвоенности, ложь кошмарных теорий, личные катастрофы и преступления, через наказание людским судом и психическим здоровьем, чтобы добыть правду о каждом из них, чтобы сказать, что человек достоин самого высшего суда.
«Преступление и наказание»
Герой повести «решился убить одну старуху, титулярную советницу, дающую деньги на проценты», а затем жить честно и приносить пользу людям, но в конце концов не выдержал мук совести: «он кончает тем, что принуждён сам на себя донести. В произведении Достоевский размышляет о пагубности гордыни и показывает, что преступление не может быть залогом величия. Одним словом, если припомните, проводится некоторый намек на то, что существуют на свете будто бы некоторые такие лица, которые могут... Дементий Шмаринов. Иллюстрации к роману «Преступление и наказание».
Тяжёлая болезнь не позволяла строить планы и отнимала все нравственные и физические силы. Воплотить свою идею в жизнь писателю удалось лишь спустя несколько лет.
За эти годы было создано несколько других известных произведений: «Униженные и оскорблённые», «Записки из подполья», «Записки из мёртвого дома». Проблемы, затронутые в этих романах, найдут своё отражение в «Преступлении и наказании». Мечты и жестокая реальность Жизнь бесцеремонно вмешалась в планы Достоевского. Создание большого романа требовало времени, а материальное положение ухудшалось с каждым днём. Чтобы заработать, писатель предложил журналу «Отечественные записки» напечатать небольшой роман «Пьяненькие». В этой книге он планировал привлечь внимание общественности к проблеме пьянства.
Сюжетная линия повествования должна была быть связана с историй семьи Мармеладовых. Главным героем — несчастный спивающийся, уволенный со службы чиновник. Редактор журнала выдвинул другие условия. Безвыходное положение заставило писателя согласиться за ничтожно низкую цену продать права на издание полного собрания своих сочинений и по требованию редакции в сжатые сроки написать новый роман. Так неожиданно началась спешная работа над романом «Преступление и наказание». Начало работы над произведением Подписав договор и издательством, Ф.
Достоевский за счёт гонорара сумел поправить свои дела, расслабился и поддался искушению.
Раскольников поссорился с Лужиным и выгнал его из своей каморки. Реклама Раскольников сбежал из дому и забрёл в трактир, где встретил письмоводителя из полицейского участка и почти признался тому в совершённом убийстве. Уже выходя из трактира, Раскольников встретился с Разумихиным, который его искал, поссорился с ним и ушёл. Сначала он хотел броситься в Неву, потом сходил на место преступления и решил сдаться полиции. По дороге в участок Раскольников увидел Мармеладова, раздавленного экипажем. Он опознал погибающего и показал, где тот живёт.
Мармеладов умер, успев исповедаться и попрощаться с семьёй. Уходя, Раскольников отдал вдове все имевшиеся у него деньги. Это происшествие разбудило в нём желание жить. Придя домой с Разумихиным, Раскольников застал обеспокоенных маму и сестру. Часть 3. Раскольников против брака Дуни. Первая встреча со следователем Раскольников потребовал, чтобы Дуня не выходила замуж за Лужина, и они чуть не поссорились.
Раскольников захотел остаться один, но Пульхерия Александровна с Дуней ушли только после того, как Разумихин пообещал последить за Раскольниковым и прислать врача. Дуня произвела на Разумихина неизгладимое впечатление. Реклама В следующий приход к Раскольникову сестра с матерью показали ему письмо Лужина. Делец не желал встречаться с Раскольниковым и сообщал, что тот отдал все присланные ему деньги проститутке. В этот момент в каморку заглянула Соня и пригласила Раскольникова на похороны отца. Когда Дуня и Пульхерия Александровна ушли, Раскольников с Разумихиным пошли к Порфирию Петровичу, чтобы узнать, как получить назад заложенные убитой процентщице вещи. Порфирий Петрович заговорил о статье Раскольникова, в которой тот делил всех людей на обыкновенных и необыкновенных.
Обыкновенные люди — послушная серая масса, живут, чтобы размножаться, и подчиняются закону. Необыкновенные люди, лидеры, генераторы великих идей, имеют право разрешить себе преступить закон, если это принесёт пользу человечеству. Но если ему надо, для своей идеи, перешагнуть хотя бы и через… кровь, то он внутри себя, по совести, может… дать себе разрешение перешагнуть через кровь, — смотря, впрочем, по идее и по размерам её… Реклама Раскольникову стало казаться, что следователь подозревает его.
И здесь же через год как раз и найдет свое счастье, свою жену - стенографистку Анну Григорьевну Сниткину. Началось все с того, что, будучи в крайнем безденежье, писатель попал в кабалу к хитрому и ловкому петербургскому дельцу - издателю Стелловскому. Достоевскому, который был "кругом" в плену кредиторов, Стелловский предложил три тысячи рублей. Условия были грабительскими: писатель разрешал издателю напечатать все свои произведения в трех томах и весь доход от них взять себе. При этом Достоевский должен был в очень короткий срок написать новый роман, доход от которого также шел Стелловскому. И в случае нарушения этого последнего пункта делец приобретал право на издание не только всех существующих произведений Достоевского, но и тех, которые были бы созданы писателем в будущем.
И все это - за три тысячи! Новый роман Достоевский пообещал представить Стелловскому к 1 ноября 1866 года. Но, увы, почти сразу понял: выполнить обязательство не успеет. Тогда друзья и предложили обратиться к помощи стенографистки. И 4 октября 1866 года на пороге дома Алонкина возникла 19-летняя Аня Сниткина - лучшая ученица петербургских стенографических курсов. Она его и спасет. Бывший Дом купца И. Алонкина на углу Казначейской и Столярного переулка в Ленинграде, где писатель Федор Михайлович Достоевский написал романы "Преступление и наказание" и "Игрок". Так родился на свет роман "Игрок".
В это трудно поверить, но десять печатных листов было написано Достоевским за 26 дней - к 29 октября. И тогда же, здесь, в доме Алонкина, он вернулся к главам нового большого романа про преступление и наказание. Последнюю часть этого романа он тоже диктовал Анне. А потом, закончив его, скрепив свой союз венчанием в Троицко-Измайловском соборе и наняв новую, большую квартиру в доме Ширмера Вознесенский пр. От С-го переулка до К-на моста Июль 1865 года выдался особенно жарким. А если помнить, что в те годы в городе еще не было водопровода и водовозы брали воду из рек и каналов, да из редких сохранившихся в иных дворах колодцев там вода была и вовсе цвета пива , то вот вам и фон зарождения преступления студента Раскольникова, и нутряная почва возникновения у писателя именно такого замысла. Мысль о преступлении и не могла не родиться в такой жаре, в городской духоте, в пыли и вони из лавок и распивочных. В таком городе "воспаляется мозг мечтателя, зарождается мысль о праве на жизнь другого, мысль надуманная, приобретающая огромную власть над душой", - пишет Анциферов. Все в романе, подчеркнет она, строится на контрастах, все - на противопоставлениях.
Все, добавим от себя, на тайне, на тающей в жаре загадке... Иллюстрация к роману "Преступление и наказание". История преступления Раскольникова "раскручивается", как в театре, на фоне декораций реального Петербурга. Реальны не просто улицы, дома, перекрестки, липкие лестницы и вонючие каморки жилищ, реален сам воздух романа. Через много лет после смерти писателя, в 1907 году, А. Достоевская не просто подтвердила это - сделала на полях романа примечания, раскрывающие некоторые из сокращенных обозначений. Оказалось, что "С-й переулок" в романе - это тот самый Столярный переулок, в угловом с Казначейской доме которого и жил писатель, "К-н мост" - Кокушкин мост через Екатерининский канал нынешний канал Грибоедова вблизи Сенной площади, "В-й проспект" - Вознесенский проспект, а "Т-в мост" - Тучков мост над Малой Невой. Кокушкин мост на канале Грибоедова. Фото: РИА Новости Но что сии топографические подробности рядом с тем, о чем узналось, когда были опубликованы воспоминания дочери писателя Л.
Фото: культура. Но постойте, хочется добавить, ведь и Раскольников любил бродить по городу без "деловой" цели, "чтоб еще тошнее было". Причем, если писатель, по словам дочери, во время ходьбы "разговаривал сам с собою, жестикулировал, так что прохожие оборачивались на него", то ведь и герой романа, помните, тоже делал нечто подобное. С двадцати шагов вы уже ее опускаете, руки складываете назад. Вы смотрите и очевидно ни перед собой, ни по бокам уже ничего не видите. Наконец, - пишет Достоевский, - начинаете шевелить губами и разговаривать сами с собой, причем иногда вы освобождаете руку и декламируете, наконец, останавливаетесь среди дороги надолго"... Как же все совпадает в его романе!
К 200-летию великого писателя. Роман Ф. М. Достоевского "Преступление и наказание"
Заканчивает он роман в Люблине, где живет в это время у своей сестры в имении. Полностью роман закончен и напечатан был в конце 1866 г. Дневник работы над романом Изучать историю написания романа без изучения черновиков писателя невозможно. Наброски и черновые записи помогают понять, сколько сил, труда, души и сердца, сколько мыслей и идей автор вложил в свой роман. Из них видно, как менялся замысел произведения, как расширился круг задач, как строилась вся архитектура композиции романа. Писатель почти полностью поменял форму повествования для того, чтобы как можно подробнее и тщательнее разобраться в поведении и характере Раскольникова, понять мотивы его действий и поступков.
В окончательном варианте третьем повествование уже ведется от третьего лица. Так герой начинает жить своей жизнью, причем совершенно независимо от воли автора, не подчиняется ему. Читая рабочие тетради, становится понятно, как долго и мучительно Достоевский сам пытается разобраться в мотивах, которые толкнули героя на преступление, однако автору это почти не удалось. И писатель создает героя, в котором «два противоположных характера поочерёдно сменяются». Четко видно, как в Родионе одновременно присутствуют и борются друг с другом две крайности, два начала: презрение к людям и любовь к ним.
Потому автору было очень трудно написать финал романа. Достоевский сначала хотел закончить тем, как герой обратился к Богу. Однако же окончательный вариант заканчивается совсем иначе.
Я даже думаю, что тройное Р в наименовании героя - Родион Романович Раскольников - тоже должно указывать на разобщенность, разъединенность, расчлененность его внутреннего Я. Само слово "раскол", от которого происходит фамилия, говорит не только о двух полюсах, но в контексте русской истории, об отказе от старой морали и принятии новой. Эта новая мораль, которую исповедает Раскольников, оказывается тяжеловесной химерой, вынести груз которой еще сложнее, чем заставить себя преступить через рамки "старой" морали. Преступлений ради любви не бывает, потому что тогда оказывается преданной та любовь, ради которой преступался закон. То же касается и преступного самопожертвования - путь Сони Мармеладовой, ставшей ради спасения родных проституткой. Они оба - и Родион, и Соня предают себя же, совершая свои поступки. Конечно, Сонино "преступление" оказывается под осуждением морального закона, а преступление Раскольникова - уголовного, но суть та же - предательство себя.
Соня-то всё понимала изначально, а вот Родиону потребовалась идеологическая составляющая для поддержания самообмана, чем и стала та самая статья, по которой потом его вычислит Порфирий Петрович. В свете всего сказанного мне самым интересным героем книги представляется Аркадий Иванович Свидригайлов, который выступает в каком-то смысле двойником Раскольникова. Да он и сам говорит Родиону, что между ними есть какая-то общая точка.
Виднелись фигуры в халатах и совершенно нараспашку, в летних до неприличия костюмах, иные с картами в руках. Особенно потешно смеялись они, когда Мармеладов, таскаемый за волосы, кричал, что это ему в наслаждение. Стали даже входить в комнату; послышался, наконец, зловещий визг: это продиралась вперед сама Амалия Липпевехзель, чтобы произвести распорядок по-свойски и в сотый раз испугать бедную женщину ругательским приказанием завтра же очистить квартиру. Уходя, Раскольников успел просунуть руку в карман, загреб сколько пришлось медных денег, доставшихся ему с разменянного в распивочной рубля, и неприметно положил на окошко. Потом уже на лестнице он одумался и хотел было воротиться.
Но рассудив, что взять назад уже невозможно и что все-таки он и без того бы не взял, он махнул рукой и пошел на свою квартиру. А ведь Сонечка-то, пожалуй, сегодня и сама обанкрутится, потому тот же риск, охота по красному зверю… золотопромышленность… 20 вот они все, стало быть, и на бобах завтра без моих-то денег… Ай да Соня! Какой колодезь, однако ж, сумели выкопать! Вот ведь пользуются же! И привыкли. Поплакали, и привыкли. Ко всему-то подлец-человек привыкает! III Он проснулся на другой день уже поздно, после тревожного сна, но сон не подкрепил его.
Проснулся он желчный, раздражительный, злой и с ненавистью посмотрел на свою каморку. Это была крошечная клетушка, шагов в шесть длиной, имевшая самый жалкий вид с своими желтенькими, пыльными и всюду отставшими от стены обоями, и до того низкая, что чуть-чуть высокому человеку становилось в ней жутко, и всё казалось, что вот-вот стукнешься головой о потолок. Мебель соответствовала помещению: было три старых стула, не совсем исправных, крашеный стол в углу, на котором лежало несколько тетрадей и книг; уже по тому одному, как они были запылены, видно было, что до них давно уже не касалась ничья рука; и, наконец, неуклюжая большая софа, занимавшая чуть не всю стену и половину ширины всей комнаты, когда-то обитая ситцем, но теперь в лохмотьях и служившая постелью Раскольникову. Часто он спал на ней так, как был, не раздеваясь, без простыни, покрываясь своим старым, ветхим, студенческим пальто и с одною маленькою подушкой в головах, под которую подкладывал всё что имел белья, чистого и заношенного, чтобы было повыше изголовье. Перед софой стоял маленький столик. Трудно было более опуститься и обнеряшиться; но Раскольникову это было даже приятно в его теперешнем состоянии духа. Он решительно ушел от всех, как черепаха в свою скорлупу, и даже лицо служанки, обязанной ему прислуживать и заглядывавшей иногда в его комнату, возбуждало в нем желчь и конвульсии. Так бывает у иных мономанов, слишком на чем-нибудь сосредоточившихся.
Квартирная хозяйка его две недели как уже перестала ему отпускать кушанье, и он не подумал еще до сих пор сходить объясниться с нею, хотя и сидел без обеда. Настасья, кухарка и единственная служанка хозяйкина, отчасти была рада такому настроению жильца и совсем перестала у него убирать и мести, так только в неделю раз, нечаянно, бралась иногда за веник. Она же и разбудила его теперь. Я тебе чай принесла; хошь чайку-то? Поди отощал? Жилец открыл глаза, вздрогнул и узнал Настасью. Она поставила перед ним свой собственный надтреснутый чайник, с спитым уже чаем, и положила два желтых кусочка сахару. Да возьми в колбасной хоть колбасы немного, подешевле.
Хорошие щи, вчерашние. Еще вчера тебе отставила, да ты пришел поздно. Хорошие щи. Когда щи были принесены и он принялся за них, Настасья уселась подле него на софе и стала болтать. Она была из деревенских баб и очень болтливая баба. Он крепко поморщился. Что ей надо? Известно, что надо.
Прежде, говоришь, детей учить ходил, а теперь пошто ничего не делаешь? Настасья так и покатилась со смеху. Она была из смешливых и, когда рассмешат, смеялась неслышно, колыхаясь и трясясь всем телом, до тех пор, что самой тошно уж становилось. Да и наплевать. Что на копейки сделаешь? Он странно посмотрел на нее. За сайкой-то ходить али нет? К тебе ведь письмо вчера без тебя пришло.
Три копейки почтальону своих отдала. Отдашь, что ли? Через минуту явилось письмо. Так и есть: от матери, из Р—й губернии. Он даже побледнел, принимая его. Давно уже не получал он писем; но теперь и еще что-то другое вдруг сжало ему сердце. Письмо дрожало в руках его; он не хотел распечатывать при ней: ему хотелось остаться наедине с этим письмом. Когда Настасья вышла, он быстро поднес его к губам и поцеловал; потом долго еще вглядывался в почерк адреса, в знакомый и милый ему мелкий и косенький почерк его матери, учившей его когда-то читать и писать.
Он медлил; он даже как будто боялся чего-то. Наконец распечатал: письмо было большое, плотное, в два лота 21 ; два большие почтовые листа были мелко-намелко исписаны. Но, наверно, ты не обвинишь меня в этом невольном моем молчании. Ты знаешь, как я люблю тебя; ты один у нас, у меня и у Дуни, ты наше всё, вся надежда, упование наше. Что было со мною, когда я узнала, что ты уже несколько месяцев оставил университет, за неимением чем содержать себя, и что уроки и прочие средства твои прекратились! Чем могла я с моими ста двадцатью рублями в год пенсиона помочь тебе? Пятнадцать рублей, которые я послала тебе четыре месяца назад, я занимала, как ты и сам знаешь, в счет этого же пенсиона, у здешнего нашего купца Афанасия Ивановича Вахрушина. Он добрый человек и был еще приятелем твоего отца.
Но, дав ему право на получение за меня пенсиона, я должна была ждать, пока выплатится долг, а это только что теперь исполнилось, так что я ничего не могла во всё это время послать тебе. Но теперь, слава Богу, я, кажется, могу тебе еще выслать, да и вообще мы можем теперь даже похвалиться фортуной, о чем и спешу сообщить тебе. И, во-первых, угадываешь ли ты, милый Родя, что сестра твоя вот уже полтора месяца как живет со мною, и мы уже больше не разлучимся и впредь. Слава тебе Господи, кончились ее истязания, но расскажу тебе всё по порядку, чтобы ты узнал, как всё было, и что мы от тебя до сих пор скрывали. Когда ты писал мне, тому назад два месяца, что слышал от кого-то, будто Дуня терпит много от грубости в доме господ Свидригайловых, и спрашивал от меня точных объяснений, — что могла я тогда написать тебе в ответ? Если б я написала тебе всю правду, то ты, пожалуй бы, всё бросил и хоть пешком, а пришел бы к нам, потому я и характер и чувства твои знаю, и ты бы не дал в обиду сестру свою. Я же сама была в отчаянии, но что было делать? Я и сама-то всей правды тогда не знала.
Главное же затруднение состояло в том, что Дунечка, вступив прошлого года в их дом гувернанткой, взяла вперед целых сто рублей, под условием ежемесячного вычета из жалованья, и, стало быть, и нельзя было место оставить, не расплатившись с долгом. Сумму же эту теперь могу тебе всё объяснить, бесценный Родя взяла она более для того, чтобы выслать тебе шестьдесят рублей, в которых ты тогда так нуждался и которые ты и получил от нас в прошлом году. Мы тебя тогда обманули, написали, что это из скопленных Дунечкиных прежних денег, но это было не так, а теперь сообщаю тебе всю правду, потому что всё теперь переменилось внезапно, по воле божией, к лучшему, и чтобы ты знал, как любит тебя Дуня и какое у нее бесценное сердце. Действительно, господин Свидригайлов сначала обходился с ней очень грубо и делал ей разные неучтивости и насмешки за столом… Но не хочу пускаться во все эти тяжелые подробности, чтобы не волновать тебя напрасно, когда уж всё теперь кончено. Короче, несмотря на доброе и благородное обращение Марфы Петровны, супруги господина Свидригайлова, и всех домашних, Дунечке было очень тяжело, особенно когда господин Свидригайлов находился, по старой полковой привычке своей, под влиянием Бахуса. Но что же оказалось впоследствии? Представь себе, что этот сумасброд давно уже возымел к Дуне страсть, но всё скрывал это под видом грубости и презрения к ней. Может быть, он и сам стыдился и приходил в ужас, видя себя уже в летах и отцом семейства, при таких легкомысленных надеждах, а потому и злился невольно на Дуню.
А может быть, и то, что он грубостию своего обращения и насмешками хотел только прикрыть от других всю истину. Но наконец не удержался и осмелился сделать Дуне явное и гнусное предложение, обещая ей разные награды и сверх того бросить всё и уехать с нею в другую деревню или, пожалуй, за границу. Можешь представить себе все ее страдания! Оставить сейчас место было нельзя, не только по причине денежного долга, но и щадя Марфу Петровну, которая могла бы вдруг возыметь подозрения, а следовательно, и пришлось бы поселить в семействе раздор. Да и для Дунечки был бы большой скандал; уж так не обошлось бы. Были тут и многие разные причины, так что раньше шести недель Дуня никак не могла рассчитывать вырваться из этого ужасного дома. Конечно, ты знаешь Дуню, знаешь, как она умна и с каким твердым характером. Дунечка многое может сносить и даже в самых крайних случаях найти в себе столько великодушия, чтобы не потерять своей твердости.
Она даже мне не написала обо всем, чтобы не расстроить меня, а мы часто пересылались вестями. Развязка же наступила неожиданная 22. Марфа Петровна нечаянно подслушала своего мужа, умолявшего Дунечку в саду, и, поняв всё превратно, во всем ее же и обвинила, думая, что она-то всему и причиной. Произошла у них тут же в саду ужасная сцена: Марфа Петровна даже ударила Дуню, не хотела ничего слушать, а сама целый час кричала и, наконец, приказала тотчас же отвезти Дуню ко мне в город, на простой крестьянской телеге, в которую сбросили все ее вещи, белье, платья, всё как случилось, неувязанное и неуложенное. А тут поднялся проливной дождь, и Дуня, оскорбленная и опозоренная, должна была проехать с мужиком целых семнадцать верст в некрытой телеге. Подумай теперь, что могла я тебе написать в письме, в ответ на твое, полученное мною два месяца назад, и о чем писать? Сама я была в отчаянии; правду написать тебе не смела, потому что ты очень бы был несчастлив, огорчен и возмущен, да и что мог бы ты сделать? Пожалуй, еще себя погубить, да и Дунечка запрещала; а наполнять письмо пустяками и о чем-нибудь, тогда как в душе такое горе, я не могла.
Целый месяц у нас по всему городу ходили сплетни об этой истории, и до того уж дошло, что нам даже в церковь нельзя было ходить с Дуней от презрительных взглядов и шептаний, и даже вслух при нас были разговоры. Все-то знакомые от нас отстранились, все перестали даже кланяться, и я наверно узнала, что купеческие приказчики и некоторые канцеляристы хотели нанести нам низкое оскорбление, вымазав дегтем ворота нашего дома, так что хозяева стали требовать, чтобы мы с квартиры съехали. Всему этому причиной была Марфа Петровна, которая успела обвинить и загрязнить Дуню во всех домах. Она у нас со всеми знакома и в этот месяц поминутно приезжала в город, и так как она немного болтлива и любит рассказывать про свои семейные дела и, особенно, жаловаться на своего мужа всем и каждому, что очень нехорошо, то и разнесла всю историю, в короткое время, не только в городе, но и по уезду. Я заболела, Дунечка же была тверже меня, и если бы ты видел, как она всё переносила и меня же утешала и ободряла! Она ангел! Но, по милосердию божию, наши муки были сокращены: господин Свидригайлов одумался и раскаялся и, вероятно пожалев Дуню, представил Марфе Петровне полные и очевидные доказательства всей Дунечкиной невинности, а именно: письмо, которое Дуня еще до тех пор, когда Марфа Петровна застала их в саду, принуждена была написать и передать ему, чтоб отклонить личные объяснения и тайные свидания, на которых он настаивал, и которое, по отъезде Дунечки, осталось в руках господина Свидригайлова. В этом письме она самым пылким образом и с полным негодованием укоряла его именно за неблагородство поведения его относительно Марфы Петровны, поставляла ему на вид, что он отец и семьянин и что, наконец, как гнусно с его стороны мучить и делать несчастною и без того уже несчастную и беззащитную девушку.
Одним словом, милый Родя, письмо это так благородно и трогательно написано, что я рыдала, читая его, и до сих пор не могу его читать без слез. Кроме того, в оправдание Дуни, явились, наконец, и свидетельства слуг, которые видели и знали гораздо больше, чем предполагал сам господин Свидригайлов, как это и всегда водится. Марфа Петровна была совершенно поражена и «вновь убита», как сама она нам признавалась, но зато вполне убедилась в невинности Дунечкиной и на другой же день, в воскресенье, приехав прямо в собор, на коленях и со слезами молила владычицу дать ей силу перенесть это новое испытание и исполнить долг свой. Затем, прямо из собора, ни к кому не заезжая, приехала к нам, рассказала нам всё, горько плакала и, в полном раскаянии, обнимала и умоляла Дуню простить ее. В то же утро, нисколько не мешкая, прямо от нас, отправилась по всем домам в городе и везде, в самых лестных для Дунечки выражениях, проливая слезы, восстановила ее невинность и благородство ее чувств и поведения. Мало того, всем показывала и читала вслух собственноручное письмо Дунечкино к господину Свидригайлову и даже давала снимать с него копии что, мне кажется, уже и лишнее. Таким образом ей пришлось несколько дней сряду объезжать всех в городе, так как иные стали обижаться, что другим оказано было предпочтение, и таким образом завелись очереди, так что в каждом доме уже ждали заранее и все знали, что в такой-то день Марфа Петровна будет там-то читать это письмо, и на каждое чтение опять-таки собирались даже и те, которые письмо уже несколько раз прослушали и у себя в домах, и у других знакомых, по очереди. Мое мнение, что многое, очень многое, тут было лишнее; но Марфа Петровна уже такого характера.
По крайней мере она вполне восстановила честь Дунечки, и вся гнусность этого дела легла неизгладимым позором на ее мужа, как на главного виновника, так что мне его даже и жаль; слишком уже строго поступили с этим сумасбродом. Дуню тотчас же стали приглашать давать уроки в некоторых домах, но она отказалась. Вообще же все стали к ней вдруг относиться с особенным уважением. Всё это способствовало главным образом и тому неожиданному случаю, через который теперь меняется, можно сказать, вся судьба наша. Узнай, милый Родя, что к Дуне посватался жених и что она успела уже дать свое согласие, о чем и спешу уведомить тебя поскорее. И хотя дело это сделалось и без твоего совета, но ты, вероятно, не будешь ни на меня, ни на сестру в претензии, так как сам увидишь, из дела же, что ждать и откладывать до получения твоего ответа было бы нам невозможно. Да и сам ты не мог бы заочно обсудить всего в точности. Случилось же так.
Он уже надворный советник, Петр Петрович Лужин, и дальний родственник Марфы Петровны, которая многому в этом способствовала. Начал с того, что через нее изъявил желание с нами познакомиться, был как следует принят, пил кофе, а на другой же день прислал письмо, в котором весьма вежливо изъяснил свое предложение и просил скорого и решительного ответа. Человек он деловой и занятый, и спешит теперь в Петербург, так что дорожит каждою минутой. Разумеется, мы сначала были очень поражены, так как всё это произошло слишком скоро и неожиданно. Соображали и раздумывали мы вместе весь тот день. Человек он благонадежный и обеспеченный, служит в двух местах и уже имеет свой капитал. Правда, ему уже сорок пять лет, но он довольно приятной наружности и еще может нравиться женщинам, да и вообще человек он весьма солидный и приличный, немного только угрюмый и как бы высокомерный. Но это, может быть, только так кажется с первого взгляда.
Да и предупреждаю тебя, милый Родя, как увидишься с ним в Петербурге, что произойдет в очень скором времени, то не суди слишком быстро и пылко, как это и свойственно тебе, если на первый взгляд тебе что-нибудь в нем не покажется. Говорю это на случай, хотя и уверена, что он произведет на тебя впечатление приятное. Да и кроме того, чтоб обознать какого бы то ни было человека, нужно относиться к нему постепенно и осторожно, чтобы не впасть в ошибку и предубеждение, которые весьма трудно после исправить и загладить. А Петр Петрович, по крайней мере по многим признакам, человек весьма почтенный. В первый же свой визит он объявил нам, что он человек положительный, но во многом разделяет, как он сам выразился, «убеждения новейших поколений наших» и враг всех предрассудков. Многое и еще он говорил, потому что несколько как бы тщеславен и очень любит, чтоб его слушали, но ведь это почти не порок. Я, разумеется, мало поняла, но Дуня объяснила мне, что он человек хотя и небольшого образования, но умный и, кажется, добрый. Ты знаешь характер сестры твоей, Родя.
Это девушка твердая, благоразумная, терпеливая и великодушная, хотя и с пылким сердцем, что я хорошо в ней изучила. Конечно, ни с ее, ни с его стороны особенной любви тут нет, но Дуня, кроме того что девушка умная, — в то же время и существо благородное, как ангел, и за долг поставит себе составить счастье мужа, который в свою очередь стал бы заботиться о ее счастии, а в последнем мы не имеем, покамест, больших причин сомневаться, хотя и скоренько, признаться, сделалось дело. К тому же он человек очень расчетливый и, конечно, сам увидит, что его собственное супружеское счастье будет тем вернее, чем Дунечка будет за ним счастливее. А что там какие-нибудь неровности в характере, какие-нибудь старые привычки и даже некоторое несогласие в мыслях чего и в самых счастливых супружествах обойти нельзя , то на этот счет Дунечка сама мне сказала, что она на себя надеется; что беспокоиться тут нечего и что она многое может перенести, под условием если дальнейшие отношения будут честные и справедливые. Он, например, и мне показался сначала как бы резким; но ведь это может происходить именно оттого, что он прямодушный человек, и непременно так. Например, при втором визите, уже получив согласие, в разговоре он выразился, что уж и прежде, не зная Дуни, положил взять девушку честную, но без приданого, и непременно такую, которая уже испытала бедственное положение; потому, как объяснил он, что муж ничем не должен быть обязан своей жене, а гораздо лучше, если жена считает мужа за своего благодетеля. Прибавлю, что он выразился несколько мягче и ласковее, чем я написала, потому что я забыла настоящее выражение, а помню одну только мысль, и, кроме того, сказал он это отнюдь не преднамеренно, а, очевидно, проговорившись, в пылу разговора, так что даже старался потом поправиться и смягчить; но мне все-таки показалось это немного как бы резко, и я сообщила потом Дуне. Но Дуня даже с досадой отвечала мне, что «слова еще не дело», и это, конечно, справедливо.
Пред тем, как решиться, Дунечка не спала всю ночь и, полагая, что я уже сплю, встала с постели и всю ночь ходила взад и вперед по комнате; наконец стала на колени и долго и горячо молилась перед образом, а наутро объявила мне, что она решилась. Я уже упомянула, что Петр Петрович отправляется теперь в Петербург. У него там большие дела, и он хочет открыть в Петербурге публичную адвокатскую контору. Он давно уже занимается хождением по разным искам и тяжбам и на днях только что выиграл одну значительную тяжбу. В Петербург же ему и потому необходимо, что там у него одно значительное дело в сенате. Таким образом, милый Родя, он и тебе может быть весьма полезен, даже во всем, и мы с Дуней уже положили, что ты, даже с теперешнего же дня, мог бы определенно начать свою будущую карьеру и считать участь свою уже ясно определившеюся. О если б это осуществилось! Это была бы такая выгода, что надо считать ее не иначе, как прямою к нам милостию вседержителя.
Дуня только и мечтает об этом. Мы уже рискнули сказать несколько слов на этот счет Петру Петровичу. Он выразился осторожно и сказал, что, конечно, так как ему без секретаря обойтись нельзя, то, разумеется, лучше платить жалованье родственнику, чем чужому, если только тот окажется способным к должности еще бы ты-то не оказался способен! На этот раз тем дело и кончилось, но Дуня ни о чем, кроме этого, теперь и не думает. Она теперь, уже несколько дней, просто в каком-то жару и составила уже целый проект о том, что впоследствии ты можешь быть товарищем и даже компанионом Петра Петровича по его тяжебным занятиям, тем более что ты сам на юридическом факультете. Я, Родя, вполне с нею согласна и разделяю все ее планы и надежды, видя в них полную вероятность; и, несмотря на теперешнюю, весьма объясняемую уклончивость Петра Петровича потому что он тебя еще не знает , Дуня твердо уверена, что достигнет всего своим добрым влиянием на будущего своего мужа, и в этом она уверена. Уж конечно, мы остереглись проговориться Петру Петровичу хоть о чем-нибудь из этих дальнейших мечтаний наших и, главное, о том, что ты будешь его компанионом. Он человек положительный и, пожалуй, принял бы очень сухо, так как всё это показалось бы ему одними только мечтаниями.
Равным образом ни я, ни Дуня ни полслова еще не говорили с ним о крепкой надежде нашей, что он поможет нам способствовать тебе деньгами, пока ты в университете; потому не говорили, что, во-первых, это и само собой сделается впоследствии, и он, наверно, без лишних слов, сам предложит еще бы он в этом-то отказал Дунечке тем скорее, что ты и сам можешь стать его правою рукой по конторе и получать эту помощь не в виде благодеяния, а в виде заслуженного тобою жалованья. Так хочет устроить Дунечка, и я с нею вполне согласна. Во-вторых же, потому не говорили, что мне особенно хотелось поставить тебя с ним, при предстоящей теперешней встрече нашей, на ровной ноге. Когда Дуня говорила ему о тебе с восторгом, он отвечал, что всякого человека нужно сначала осмотреть самому и поближе, чтоб о нем судить, и что он сам предоставляет себе, познакомясь с тобой, составить о тебе свое мнение. Знаешь что, бесценный мой Родя, мне кажется, по некоторым соображениям впрочем, отнюдь не относящимся к Петру Петровичу, а так, по некоторым моим собственным, личным, даже, может быть, старушечьим, бабьим капризам , — мне кажется, что я, может быть, лучше сделаю, если буду жить после их брака особо, как и теперь живу, а не вместе с ними. Я уверена вполне, что он будет так благороден и деликатен, что сам пригласит меня и предложит мне не разлучаться более с дочерью, и если еще не говорил до сих пор, то, разумеется, потому что и без слов так предполагается; но я откажусь. Я замечала в жизни не раз, что тещи не очень-то бывают мужьям по сердцу, а я не только не хочу быть хоть кому-нибудь даже в малейшую тягость, но и сама хочу быть вполне свободною, покамест у меня хоть какой-нибудь свой кусок да такие дети, как ты и Дунечка. Если возможно, то поселюсь подле вас обоих, потому что, Родя, самое-то приятное я приберегла к концу письма: узнай же, милый друг мой, что, может быть, очень скоро мы сойдемся все вместе опять и обнимемся все трое после почти трехлетней разлуки!
Уже наверно решено, что я и Дуня выезжаем в Петербург, когда именно, не знаю, но, во всяком случае, очень, очень скоро, даже, может быть, через неделю. Всё зависит от распоряжений Петра Петровича, который, как только осмотрится в Петербурге, тотчас же и даст нам знать. Ему хочется, по некоторым расчетам, как можно поспешить церемонией брака и даже, если возможно будет, сыграть свадьбу в теперешний же мясоед, а если не удастся, по краткости срока, то тотчас же после госпожинок 23. О, с каким счастьем прижму я тебя к моему сердцу! Дуня вся в волнении от радости свидания с тобой, и сказала раз, в шутку, что уже из этого одного пошла бы за Петра Петровича. Ангел она! Она теперь ничего тебе не приписывает, а велела только мне написать, что ей так много надо говорить с тобой, так много, что теперь у ней и рука не поднимается взяться за перо, потому что в нескольких строках ничего не напишешь, а только себя расстроишь; велела же тебя обнять крепче и переслать тебе бессчетно поцелуев. Но, несмотря на то, что мы, может быть, очень скоро сами сойдемся лично, я все-таки тебе на днях вышлю денег, сколько могу больше.
Теперь, как узнали все, что Дунечка выходит за Петра Петровича, и мой кредит вдруг увеличился, и я наверно знаю, что Афанасий Иванович поверит мне теперь, в счет пенсиона, даже до семидесяти пяти рублей, так что я тебе, может быть, рублей двадцать пять или даже тридцать пришлю. Прислала бы и больше, но боюсь за наши расходы дорожные; и хотя Петр Петрович был так добр, что взял на себя часть издержек по нашему проезду в столицу, а именно, сам вызвался, на свой счет, доставить нашу поклажу и большой сундук как-то у него там через знакомых , но все-таки нам надо рассчитывать и на приезд в Петербург, в который нельзя показаться без гроша, хоть на первые дни. Мы, впрочем, уже всё рассчитали с Дунечкой до точности, и вышло, что дорога возьмет немного. До железной дороги от нас всего только девяносто верст, и мы уже, на всякий случай, сговорились с одним знакомым нам мужичком-извозчиком; а там мы с Дунечкой преблагополучно прокатимся в третьем классе. Так что, может быть, я тебе не двадцать пять, а, наверно, тридцать рублей изловчусь выслать. Но довольно; два листа кругом уписала, и места уж больше не остается; целая наша история; ну да и происшествий-то сколько накопилось! А теперь, бесценный мой Родя, обнимаю тебя до близкого свидания нашего и благословляю тебя материнским благословением моим. Люби Дуню, свою сестру, Родя; люби так, как она тебя любит, и знай, что она тебя беспредельно, больше себя самой любит.
Она ангел, а ты, Родя, ты у нас всё — вся надежда наша и всё упование. Был бы только ты счастлив, и мы будем счастливы. Молишься ли ты Богу, Родя, по-прежнему и веришь ли в благость творца и искупителя нашего? Боюсь я, в сердце своем, не посетило ли и тебя новейшее модное безверие? Если так, то я за тебя молюсь. Вспомни, милый, как еще в детстве своем, при жизни твоего отца, ты лепетал молитвы свои у меня на коленях и как мы все тогда были счастливы! Прощай, или, лучше, до свидания! Обнимаю тебя крепко-крепко и целую бессчетно.
Твоя до гроба Пульхерия Раскольникова. Почти всё время как читал Раскольников, с самого начала письма, лицо его было мокро от слез; но когда он кончил, оно было бледно, искривлено судорогой, и тяжелая, желчная, злая улыбка змеилась по его губам. Он прилег головой на свою тощую и затасканную подушку и думал, долго думал. Сильно билось его сердце, и сильно волновались его мысли. Наконец ему стало душно и тесно в этой желтой каморке, похожей на шкаф или на сундук. Взор и мысль просили простору. Он схватил шляпу и вышел, на этот раз уже не опасаясь с кем-нибудь встретиться на лестнице; забыл он об этом. Путь же взял он по направлению к Васильевскому острову через В—й проспект 24 , как будто торопясь туда за делом, но, по обыкновению своему, шел, не замечая дороги, шепча про себя и даже говоря вслух с собою, чем очень удивлял прохожих.
Многие принимали его за пьяного. IV Письмо матери его измучило. Но относительно главнейшего, капитального пункта сомнений в нем не было ни на минуту, даже в то еще время, как он читал письмо. Главнейшая суть дела была решена в его голове и решена окончательно: «Не бывать этому браку, пока я жив, и к черту господина Лужина! И еще извиняются, что моего совета не попросили и без меня дело решили! Еще бы! Думают, что теперь уж и разорвать нельзя; а посмотрим, льзя или нельзя! Нет, Дунечка, всё вижу и знаю, о чем ты со мной много-то говорить собираешься; знаю и то, о чем ты всю ночь продумала, ходя по комнате, и о чем молилась перед Казанскою божией матерью, которая у мамаши в спальне стоит.
На Голгофу-то тяжело всходить. Это кажется всего великолепнее! И эта же Дунечка за это же кажется замуж идет!.. Просто ли для характеристики лица или с дальнейшею целью: задобрить меня в пользу господина Лужина? О хитрые! Любопытно бы разъяснить еще одно обстоятельство: до какой степени они обе были откровенны друг с дружкой, в тот день и в ту ночь, и во всё последующее время? Все ли слова между ними были прямо произнесены, или обе поняли, что у той и у другой одно в сердце и в мыслях, так уж нечего вслух-то всего выговаривать да напрасно проговариваться. Вероятно, оно так отчасти и было; по письму видно: мамаше он показался резок, немножко, а наивная мамаша и полезла к Дуне с своими замечаниями.
Кого не взбесит, когда дело понятно и без наивных вопросов и когда решено, что уж нечего говорить. Ну как же не добрый? А они-то обе, невеста и мать, мужичка подряжают, в телеге, рогожею крытой я ведь так езжал! И благоразумно: по одежке протягивай ножки; да вы-то, господин Лужин, чего же? Ведь это ваша невеста… И не могли же вы не знать, что мать под свой пенсион на дорогу вперед занимает? Конечно, тут у вас общий коммерческий оборот, предприятие на обоюдных выгодах и на равных паях, значит, и расходы пополам; хлеб-соль вместе, а табачок врозь, по пословице. Да и тут деловой-то человек их поднадул немножко: поклажа-то стоит дешевле ихнего проезда, а пожалуй, что и задаром пойдет. Что ж они обе не видят, что ль, этого аль нарочно не замечают?
И ведь довольны, довольны! И как подумать, что это только цветочки, а настоящие фрукты впереди! Ведь тут что важно: тут не скупость, не скалдырничество важно, а тон всего этого. Ведь это будущий тон после брака, пророчество… Да и мамаша-то чего ж, однако, кутит? С чем она в Петербург-то явится? Чем же жить-то в Петербурге она надеется потом-то? Ведь она уже по каким-то причинам успела догадаться, что ей с Дуней нельзя будет вместе жить после брака, даже и в первое время? Что ж она, на кого же надеется: на сто двадцать рублей пенсиона, с вычетом на долг Афанасию Ивановичу?
Косыночки она там зимние вяжет, да нарукавнички вышивает, глаза свои старые портит. Да ведь косыночки всего только двадцать рублей в год прибавляют к ста двадцати-то рублям, это мне известно. Держи карман! И так-то вот всегда у этих шиллеровских прекрасных душ бывает: до последнего момента рядят человека в павлиные перья, до последнего момента на добро, а не на худо надеются; и хоть предчувствуют оборот медали, но ни за что себе заранее настоящего слова не выговорят; коробит их от одного помышления; обеими руками от правды отмахиваются, до тех самых пор, пока разукрашенный человек им собственноручно нос не налепит. А любопытно, есть ли у господина Лужина ордена; об заклад бьюсь, что Анна в петлице есть и что он ее на обеды у подрядчиков и у купцов надевает. Пожалуй, и на свадьбу свою наденет! А впрочем, черт с ним!.. Дунечка, милая, ведь я знаю вас!
Ведь вам уже двадцатый год был тогда, как последний-то раз мы виделись: характер-то ваш я уже понял. Это я знал-с. Уж когда господина Свидригайлова, со всеми последствиями, может снести, значит, действительно, многое может снести. А теперь вот вообразили, вместе с мамашей, что и господина Лужина можно снести, излагающего теорию о преимуществе жен, взятых из нищеты и облагодетельствованных мужьями, да еще излагающего чуть не при первом свидании. Ведь ей человек-то ясен, а ведь жить-то с человеком.
План романа подробно был рассказан в письме М.
Каткову сентябрь 1865 года : «Действие современное, в нынешнем году. Он решился убить одну старуху, титулярную советницу, дающую деньги на проценты. Почти месяц он проводит после того до окончательной катастрофы, никаких подозрений на него нет и не может быть. Тут-то и развёртывается весь психологический процесс преступления. Неразрешимые вопросы восстают перед убийцей, неподозреваемые и неожиданные чувства мучают его сердце. Божия правда, земной закон берёт своё, и он кончает тем, что принуждён сам на себя донести.
Работа над романом идёт быстро и трудно одновременно, но к сроку, назначенному Ф. Стелловским, успеть невозможно, поэтому писатель вынужден на некоторое время оставить «Преступление и наказание» и за 28 дней продиктовать другой роман — «Игрок». Только после этого работа над «Преступлением и наказанием» была продолжена. К концу ноября 1865 года уже «много готово», но первоначальный вариант был сожжён автором: рассказ от первого лица не смог убедительно раскрыть характеры героев. Идёт переработка произведения — повествование разрастается по объёму, оно теперь ведётся не от лица Раскольникова, углубляется его философия схема.
История создания романа «Преступление и наказание» Достоевского
С уважением, Синица А. Поддержите исполнителя Банковская карта: 5559 5720 9774 1047 Рекомендации.
Все тревоги, терзания, душевные метания, каторжный опыт должны были стать основой произведения. Но акцент ставился не только на глубоких личных переживаниях Родиона Раскольникова, но и на поведении и личностях других персонажей — сильных, поправших многолетние убеждения героя. Считается, что сюжет про убийство старушки-процентщицы топором был подсказан писателю реальным преступлением, совершенным в январе 1865 года двадцатисемилетним жителем Москвы. Напечатанное в журнале пользовалось большим успехом у читателей, критики по-разному оценивали произведение. Несмотря на претензии критиков «Преступление и наказание» стало великим и признанным произведением уже при жизни Ф. В Европе писатель был известен ещё задолго до своих значительных романов. После выхода романа «про убийство старушки» произведение было переведено на другие языки: на немецкий — в 1882 году, на французский — в 1884 году и на английский — в 1886 году.
В этом творении классика русской литературы как никогда раскрылся его талант психолога и знатока человеческих душ. Что же натолкнуло Достоевского на мысль написать произведение об убийце и муках совести, ведь эта тема не свойственна литературе того времени? Писатель появился на свет 11 ноября 1821 г. Его отец - Михаил Андреевич - был дворянин, надворный советник, а мать — Мария Федоровна - происходила из купеческого рода.
В жизни Федора Михайловича Достоевского было всё: громкая слава и бедность, темные дни в Петропавловской крепости и многолетняя каторга, пристрастие к азартным играм и обращение к христианской вере. Еще при жизни писателя к его творчеству применялся такой эпитет, как «гениальное». Достоевский скончался в возрасте 59 лет от эмфиземы легких. Он оставил после себя огромное наследие — романы, стихотворения, дневники, письма и т.
В русской литературе Федору Михайловичу отводится место главного психолога и знатока человеческих душ. М Достоевский в 1850-м году был отправлен на каторгу в Омск. В 1854 г.
Последний сюжет история семейства Мармеладовых вошел в конце концов в рассказ о преступлении и наказании Раскольникова.
С самого начала своего возникновения замысел об «идейном убийце» распадался на две неравные части: первая — преступление и его причины и вторая, главная, — действие преступления на душу преступника. Идея двучастного замысла отразилась и на названии произведения — «Преступление и наказание», и на особенностях его структуры: из шести частей романа одна посвящена преступлению и пять — влиянию совершенного преступления на душу Раскольникова. Достоевский усиленно работал над планом своего нового произведения в Висбадене, позднее — на пароходе, когда возвращался из Копенгагена, где гостил у одного из своих семипалатинских друзей, в Петербург, а затем и в самом Петербурге. В городе на Неве повесть незаметно переросла в большой роман, и Достоевский, когда произведение было уже почти готово, сжег его и решил начать заново.
В середине декабря 1865 года он отправил главы нового романа в «Русский вестник». Первая часть «Преступления и наказания» появилась в январском номере журнала за 1866 год, но работа над романом была в самом разгаре. Писатель напряженно и самозабвенно трудился над своим произведением на протяжении всего 1866 года. Успех первых двух частей романа окрылил и вдохновил Достоевского, и он принялся за работу с еще большим усердием.
Весной 1866 года Достоевский планировал уехать в Дрезден, пробыть там три месяца и закончить роман. Но многочисленные кредиторы не позволили писателю выехать за границу, и летом 1866 года он работал в подмосковном селе Люблине, у своей сестры Веры Ивановны Ивановой. В это время Достоевский был вынужден думать и над другим романом, который был обещан Стелловскому при заключении с ним в 1865 году договора. В Люблине Достоевский составил план своего нового романа под названием «Игрок» и продолжал трудиться над «Преступлением и наказанием».
В ноябре и декабре были дописаны последняя, шестая, часть романа и эпилог, и «Русский вестник» в конце 1866 года закончил публикацию «Преступления и наказания». Сохранились три записные тетради с черновиками и заметками к роману, по сути три рукописные редакции романа, которые характеризуют три этапа работы автора. Впоследствии все они были опубликованы и позволили представить творческую лабораторию писателя, его упорную работу над каждым словом. Висбаденская «повесть», как и вторая редакция, была задумана писателем в форме исповеди преступника, но в процессе работы, когда в исповедь влился материал романа «Пьяненькие» и замысел усложнился, прежняя форма исповеди от имени убийцы, который фактически отрезал себя от мира и углубился в свою «неподвижную» идею, стала слишком тесной для нового психологического содержания.
Достоевский предпочел новую форму — рассказ от имени автора — и сжег в 1865 году первоначальный вариант произведения. В третьей, окончательной, редакции появилась важная пометка: «Рассказ от себя, а не от него. Если же исповедь, то уж слишком до последней крайности, надо все уяснять. Чтобы каждое мгновение рассказа все было ясно...
Предпосылки и история создания романа.
| «Перелистывая роман Ф. М. Достоевского “Преступление и наказание”…» | В черновиках к «Преступлению и наказанию» автор писал о будущем герое: «В его образе выражается в романе мысль непомерной гордости, высокомерия и презрения к обществу. |
| В чем смысл «Преступления и наказания» Достоевского? - YouTube | «Преступление и наказание» неоднократно адаптировали для сцены: первый спектакль по роману был поставлен в Париже в 1888 году. |
Какие преступления вдохновили Достоевского
В романе «Преступление и наказание» характеристика Родиона Раскольникова и оценка его поступков самим автором даётся неоднозначная. • В Висбадене в 1865 г. Достоевский задумал повесть, замысел которой стал основой для будущего романа «Преступление и наказание». Тот взялся публиковать «Преступление и наказание» потому, что, по его словам, в тот год не было других значительных произведений – Тургенев не присылал ничего, а с Львом Толстым Катков конфликтовал. Биография Федора Достоевского: творческий путь советского и русского классика, влияние каторги на его взгляды, великие произведения «Братья Карамазовы», «Преступление и наказание», «Идиот».
«Преступление и наказание»
Кони как прокурор окружного суда помог писателю, находящемуся в сложном материальном положении. Вскоре Кони посетил Достоевского на его квартире и увидел, в какой бедности живёт гений литературы. Встречи стали повторяться. По просьбе Достоевского Анатолий Фёдорович организовал в 1875 году его поездку в колонию для малолетних преступников, где писатель долго беседовал с колонистами, расспрашивал их и отвечал на разные вопросы. В последний раз А. Кони встречался с Ф. Достоевским в июне 1880 года в Москве, на торжествах, посвящённых открытию памятника А. В своих воспоминаниях он пишет о том восторге, которое испытал после блестящей речи Достоевского. Кони был не только почитателем таланта Ф. Достоевского, судебным деятелем, разделявшем его концепцию преступления и наказания, его нравственные взгляды, он был также прекрасным пропагандистом творческого наследия писателя. Уже через несколько дней после его смерти 29 января 1881 года, Кони выступил на общем собрании юридического общества при Петербургском университете с докладом «Достоевский как криминалист».
Впоследствии речь была переработана в статью, за которой последовали ещё несколько очерков. В них дан подробный анализ творчества писателя с точки зрения юриста, подмечены характерные его черты как писателя и человека. Абсолютная классика отечественной литературы — роман Ф. Достоевского «Преступление и наказание», многократно экранизированная и не раз поставленная на сцене, и по сей день читается на одном дыхании. Первым «актёром», представившим зрителям отрывки из «Преступления и наказания», был сам Достоевский, выступившим с чтением фрагментов ещё не завершённого романа в марте 1866 года на мероприятии, посвящённом сбору средств в пользу Литературного фонда. Через год, когда публикация произведения в «Русском вестнике» уже завершилась, к автору обратился литератор Александр Ушаков с предложением «приноровить его [роман] для сцены». Однако план инсценировки, составленный Ушаковым и направленный в Главное управление по делам печати, получил отрицательный вердикт цензора, отметившего в рапорте, что «в основе пьесы лежит нигилистическая идея о невменяемости». Режиссёр Юрий Завадский, объясняя свой выбор и трактовку произведения, писал, что «над Раскольниковым нет неба.
Впоследствии писатель осознает "неудобство" этого жанра и переходит на рассказ от третьего лица, то есть как бы невидимого и всевидящего автора. Уже на первом этапе создания романа многие герои "обретают" свои имена и фамилии. Подробнее об этом читайте в статье Интересные факты о романе "Преступление и наказание". Вторая редакция: от повести к роману В процессе работы новая повесть разрастается и наполняется новыми событиями и персонажами. Учитывая объемы нового произведения, Достоевский уже называет его романом. Второй этап работы над романом начинается в середине октября 1865 г. Вот как сам Достоевский объясняет своему другу Врангелю решение сжечь рукопись: "В конце ноября было много написано и готово; я всё сжег; теперь в этом можно признаться. Мне не понравилось самому. Новая форма, новый план меня увлек, и я начал сызнова. Врангелю, 18 февраля 1866 г. Сохранились лишь некоторые черновики этого периода. На этом же этапе Достоевский решает вести рассказ не от имени преступника, а от имени автора. Вот что он пишет по этому поводу в своей записной книжке: «Рассказ от имени автора, как бы невидимого, но всеведущего существа, но не оставляя его ни на минуту... Третья редакция: окончательная После сожжения второй редакции романа Достоевский с огромным энтузиазмом приступает к работе над третьей редакцией. Ее он начинает писать в конце ноября — начале декабря 1865 г. Уже через несколько недель, в середине декабря 1865 г. В целом за весь декабрь 1865 г. Публикация романа в "Русском вестнике" Отдавая свой роман для публикации в "Русский вестник", Достоевский боится исправлений, которых могут потребовать редакторы.
Он поддался популярным в то время идеям о том, что все люди делятся на "тварей дрожащих" и "наполеонов". Так он решается на убийство злой и жадной старухи-процентщицы, чтобы разом изменить свою судьбу и поправить положение своей семьи. Философия вступает в конфликт с совестью и душевным состоянием героя: он не в силах справиться с тяжким бременем преступления. Прочитайте роман!
И вот эта схожесть Свидригайлова и Раскольникова приводит читателя к осознанию, что у любого преступления одинаковая природа - отсутствие воли противиться своим чувственным устремлениям, потакание низменным потребностям, следование принципу "если нельзя, но очень хочется, то можно". Получается всё наоборот - мнимая сила Раскольникова оборачивается его невероятной слабостью. А вот Свидригайлов всегда знал об этом, и ему приходилось с этим жить. Но жить с этим долго невозможно. Однако, автор, разводя в финале героев по разным углам, дает две альтернативы выхода из такого тупика. Раскольников, поддержанный Соней-декабристкой, находит путь возвращения к старым моральным ценностям. Можно сказать, что силы на возрождение ему даёт любовь, и здесь звучит библейский тезис: "Бог - есть любовь". Свидригайлов же, не имеющий такой поддержки, погрязший в низменности совершенного, идет в своей греховности до конца, совершая самый страшный и последний грех из возможных - самоубийство. Как мне кажется, Достоевский хотел сказать, что Бог никого не наказует, человек сам выбирает себе наказание в зависимости от собственного отношения к совершенному и от ресурсов, которые у него оказываются или не оказываются.