Новости зарплата в морге

По этим данным, средняя зарплата работника морга в России выросла на 15% по сравнению с январем 2023 года и составила 45 тысяч рублей. Санитар морга из Благовещенска Иван Лещенко победил на международном конкурсе «Лучший танатопрактик – 2023».

Что интересного в работе патологоанатома? А какая у него зарплата?

Заработок танатопрактика: в среднем 80 000 рублей. Заработок церемониймейстера: в среднем 50 000 рублей. Рабочий график: ненормированный. Особенности работы: взаимодействие с мёртвыми людьми, запах ладана и частые поездки в морг. Форма занятости: официальная работа.

Индекс работы: 5—7 из 10 Как мы считаем? Сложность работы оценивается по пяти пунктам. За каждый из критериев мы ставим от нуля до двух баллов: - сложность обучения — 1; - конкуренция на рынке труда — 2; - возможность карьерного роста — 1; - условия работы — 1—2 у танатопрактика есть риск заражения от инфицированных тел ; - зарплата — 1. С чего начать?

Обучение и подготовка Копать могилы и быть ритуальным агентом можно и без специального образования но в последнем случае желательно иметь свою машину. Обеим профессиям обычно учат на месте — устраиваетесь на работу и проходите стажировку. Правила копки могил подскажут опытные коллеги, а про тонкости профессии ритуального агента охотно расскажет руководитель. Чтобы стать танатопрактиком или церемониймейстером, базовое образование также не важно но может оказаться на руку, особенно медицинское.

Но вот курсы пройти придётся. В России не так много мест, где можно получить эти специальности. Одно из них — новосибирский крематорий. Курсы танатопрактика и церемониймейстера обойдутся примерно в 40 000 рублей за 5 дней обучения.

Церемониймейстеров обучают основным обязанностям — выступлению перед скорбящими родственниками и проведению церемонии прощания. Основы психологии здесь также важны, но дать их за несколько дней невозможно, поэтому придётся самостоятельно добирать знания. В программе обучения танатопрактиков — санитарные нормы, порядок подготовки тела, основы психологии и пр. Специалист должен уметь восстанавливать лица умерших людей после повреждений или биологических изменений, а также подготавливать тело к прощанию — бальзамировать и одевать покойного.

Для начала работы танатопрактиком нужно купить набор специальной косметики. Опрошенные «Секретом» эксперты оценивают его стоимость в 60 000—200 000 рублей. Первые клиенты копщика могил Здесь два самых распространённых варианта — устраиваетесь работать на местное кладбище либо в ритуальное агентство. Все заказы вы будете получать от своего руководства.

В первом случае вы будете работать на муниципальные власти органы местного самоуправления заведуют общественными кладбищами. Если идёте в частную организацию, то первые клиенты — это заказчики ритуального агентства. В небольших поселениях вы можете работать на себя. Просто вызовитесь копать могилу для похорон в какой-то знакомой семье.

И зарекомендуйте себя как хорошего исполнителя.

В процессе затачиваю одну большую «Фрутоняню». Банка останется на работе: ополаскиваю ее и уношу в моечную к сестрам. Возвращаюсь в кабинет, пишу мужу, предлагаю встретиться вечером и прогуляться. С утра я надеялась, что работы будет не очень много и у меня останутся силы съездить в ближайший молл за новыми джинсами, но вышло как всегда. Поэтому предлагаю ограничиться хозяйственным магазином: мне нужны на работу две ручки для тумбочки. Муж соглашается, идет собираться и выдвигается в мою сторону. Пока жду его, дописываю рабочие дела.

Приходит смс: в «Пятерочку» у дома доставили заказ с «Айхерба», который я не надеялась получить в этом году. В заказе ничего интересного: витамины для мужа, магний для меня и общие аскорбинка и витамин D3. Выхожу мужу навстречу, пересекаемся перед проходной и двигаем в «Максидом» за ручками. После едем домой. По пути заходим в «Пятерочку» и забираем коробку с витаминами. Потом — в «Магнит», где муж покупает себе чипсы, а мне свиное рагу. Пришли домой. Знакомлюсь с новой стиральной машиной.

Муж уже выкрутил транспортировочные болты. Осталось только выставить ее по уровню — а с нашим кривым полом это будет весело — и потом подключить. Мы оставляем это приятное развлечение на более поздний вечер и идем ужинать. Муж ест лапшу с последней порцией моей индейки со сметаной, режет мне салат из капусты и жарит рагу. Правда, «жарит» — это громко сказано: я люблю мясо с кровью. После ужина пьем чай, разбредаемся по спальне: наша волшебная двухкомнатная квартира превратилась в однокомнатную, потому что в большой комнате уже поселился дух ремонта. Сейчас там лежат некоторые вещи, не распакованные c июля — с того момента, как мы переехали из съемной квартиры. Там же стоят доски от самодельной вешалки друзей, которые А.

Другого подходящего места не нашлось. Еще здесь живут три куста перцев — им не нашлось места в спальне, а также всякие ремонтные штучки. Когда я работала в часе езды от дома, удовлетворяла свой музыкальный голод практически полностью. Сейчас приходится слушать музыку урывками, это меня немного расстраивает. Приезжает курьер из «Перекрестка». Доставка оформлена на мужа, так что он отвечает на телефон и домофон, открывает дверь и проверяет, что нам привезли. С заказом все хорошо. Зову мужа ставить стиралку на ноги.

В этот раз персонаж в его игре бегает в плаще и машет факелом. Тратим полчаса на борьбу с кривым полом, выставляем стиралку практически идеально по уровню, производим первый запуск. Программа оказывается на два с половиной часа и с отжимом на тысяче оборотов. Интересно, далеко ли машинка ускачет с картона и деревяшек, на которых типа ровно стоит? Стоило бы лечь спать, но сегодня воскресенье, а это значит, что вышла новая серия второго сезона «Метода». Ложусь с котами в кровать. Засыпаем около полуночи. Утро началось стандартно: два будильника, подъем.

Потом завтрак из «Несквика», чая и витаминки, душ, каша для Товарища Майора. Я на работе. Из дома пишет муж, осваивающий новую стиральную машинку и ее программы. Не спеша начинаю рабочий день. Сегодня иду в секционную в составе другой бригады — и на мне не висит составление шпаргалки. Да и вскрывать сегодня мне не обязательно. На утренний кофе приходят коллеги О. Они сегодня сдавали кровь на антитела к коронавирусу.

Как работники красной зоны, мы каждую неделю сдаем мазки, раз в месяц — на антитела. Кроме того, у ребят есть веский повод сдавать антитела отдельно и вне графика: им предстоит вакцинация вторым компонентом. Я уже вакцинировалась обоими компонентами того самого «Спутника V». В таком же промежуточном анализе между введениями вакцины у меня были обнаружены антитела IgG, правда, без титра. Хотелось бы верить, что это сработала вакцина, а не я переболела бессимптомно и без выделения вируса. Сегодня планируется дикая по количеству выдача тел — около 30. Поэтому мы долго ждем вестей от санитаров: их у нас не так много, в авральных ситуациях вскрытия начинают смещаться на все более позднее время. Уходим вскрывать.

На одно вскрытие у врача уходит от десяти минут до получаса. Еще минут пять санитар тратит на то, чтобы вскрыть тело, и минут десять — чтобы зашить. После чая и яблочной пюрешки сажусь за протоколы. Параллельно обсуждаем с мужем дневник трат контент-маркетолога из Омска. Чувствую себя немного некомфортно от перспективы быть распятой в комментариях, но интерес побеждает. Приходит премия. Рутинная работа, если речь идет о чисто коронавирусных пациентах. Увидеть можно не так много вариантов: пневмония «ни о чем» — когда она как бы есть, но не такая, чтобы от нее одной умирать, либо диффузное альвеолярное повреждение в одной из двух своих фаз — это уже достойно первого места в списке осложнений и статуса причины смерти.

Мне больше нравятся случаи с раком. Хотя стоять у секционного стола на них — дело не из приятных: надо ничего не забыть, не упустить, все записать и запомнить. Не всегда в истории болезни есть какая-либо информация, а мы — последняя инстанция. Моя профессиональная деятельность в этой специальности началась с операционно-биопсийного материала, и он для меня интереснее, чем секционный. Мертвому я уже вряд ли помогу своим суперклассным описанием гистологии. Я люблю работать с эффектом, а не в стол и не в ящик, как выходит с протоколами вскрытий. Это все тщеславие: я хочу быть героем — в плаще и маске, в тумане и ночи, почти анонимным. С материалом от живых это вполне получается: пока клиницисты ломают голову, я просто смотрю, думаю и своим заключением направляю их мысли и руки в нужное русло.

Пора домой. Думаю, не прийти ли завтра пораньше, чтобы осуществить свой воскресный план по массовому написанию протоколов. Пришли стекла от лаборантов — с шести вскрытий сразу. Завтра их станет двенадцать, а я не могу спокойно жить, зная, что у меня копится материал. Муж работает, коты спят. Пока жду мужа с работы, решаю засолить хвост форели: купили месяц назад полуторакилограммовую рыбину и разделили пополам. Хвост ждал своего часа в морозилке. Потом сажусь за дневник и «Яндекс-музыку».

Муж закончил работать и отправляется в магазин за томатной пастой. Она нужна ему для свинины, которую привезли вчера в заказе из «Перекрестка». Попутно прошу его дойти до метро и пополнить «Подорожник» с моей карты. Муж возвращается минут через двадцать с чудесной новостью: в нашей парадной под лестницей спит бездомный. Муж вообще очень чувствителен к нарушениям общественного порядка. Не так давно он боролся со всеми, с кем только было можно, из-за приезжающего в пять утра мусоровоза. Вроде как даже победил. Еще пару раз вызывал полицию из-за шумных ночных компаний во дворе.

Сейчас же он пребывает во фрустрации. Предлагаю ему позвонить в полицию. Но когда мы жаловались на шум, никто не приезжал. Скорее всего, никто не приедет и сейчас, поэтому решаем проверить бездомного через час, а пока — заняться кухонными делами. Я по-быстрому потушила индейку в сметане и сварила рис, как на прошлой неделе. Параллельно с готовкой поужинала кружкой чая с бутербродом из белого хлеба, сливочного масла и небольшого кусочка свежепросоленной форели. Свежепросоленная она настолько, что это было скорее сашими. Муж тушит свинину с картошкой и томатной пастой.

Заканчивает с готовкой и проверяет бездомного. Тот исчез — и оставил после себя вонь и мусор. Мы живем на «Елизаровской», в Невском районе. Идея купить квартиру в этом районе и доме была исключительно моя. Муж не особо хотел ни покупать квартиру сейчас, ни выбирать ее, ни ходить по просмотрам, поэтому все было на мне. А я просто решила в начале 2020 года, что следующий год мы встретим уже в собственной квартире. В марте я начала активно листать «Яндекс-недвижимость», «Авито» и «Циан». Это был второй наш живой просмотр.

Мне нравятся сталинки. Лучше них только двух- и трехэтажные дома, которые, как мне говорили в детстве, строили пленные немцы. Эту информацию я не проверяла, но о своем нынешнем доме знаю, что его строили рабочие ткацкого комбината для себя же, так что раньше это был коммунальный дом. С трудом представляю себе это, учитывая микрометражи. Муж регулярно беззлобно ругает меня — и себя, что послушал меня и согласился на этот дом. Ему больше нравятся новостройки с консьержами, свежими стенами, новыми коммуникациями и умными лифтами. Следующую квартиру он хочет купить именно в таком доме. Истории знакомых и друзей про дикую слышимость в человейниках, проблемы с коммунальными услугами и прочим его не впечатляют.

Пока же о другой новой квартире говорить еще слишком рано: в этой ремонт только-только начинается. Решаю перед сном посмотреть новую серию «Внутри Лапенко» и повязать. Принимаю мелатонин и ложусь спать. Пока вязала, муж успел немного поиграть, но уже лег и читает. День пятый, вторник 07:20. Рутинное начало дня. Я на работе, печатаю вчерашние протоколы, пишу шпаргалку для сегодняшних вскрытий. Сегодня муж собрался ехать в офис.

Но прежде решает вопросы с уборкой парадной после вчерашнего гостя: звонит мастеру участка, телефон которой оказывается заблокированным, и оставляет жалобу на мусор в парадной в приложении «Наш Санкт-Петербург». Посмотрим, что будет дальше. За утро успеваю посмотреть и оформить три секции: макрочасть написала заранее, смотрю стекла, дописываю микрочасть и сдаю готовые протоколы — печатаю, подписываю, кладу на полку и забываю о них. Хорошо бы после вскрытий и писанины остались силы еще для трех протоколов. Захожу в секционную и работаю. Сегодня 23 тела, вскрывали что-то долго. Все это ковид и пара онкологических: рак яичника и рак желудка. Заполняю свидетельства о смерти на своих покойников, иду обедать.

В столовой лаборантки обсуждают новость о том, что зарплата за декабрь придет в январе. Странно, что это их беспокоит, и странно, что у них вообще возникают какие-то возмущения по этому поводу. Зарплату в нашей больнице выдают в середине месяца. В январе это рабочие дни. Где же повод переносить сроки? К тому же в нынешней ситуации с зарплатой есть несколько других поводов повозмущаться. Например, непонятки с выплатой ковидных денег. Выплаты бывают федеральные и региональные, последние мы называем губернаторскими.

Раньше они облагались налогом, а значит, их учитывали при выплате больничных. Сейчас же их превращают в соцвыплаты, которые налогом не облагаются. Это может сыграть злую шутку. Кроме того, перед Новым годом нам выплатили губернаторские деньги сразу за ноябрь и декабрь. Приказ, регламентирующий выплату, был написан настолько злым канцеляритом, что было вообще непонятно, входим ли мы в него и сколько получим. В итоге все оказалось хорошо, деньги мы получили, причем как врачи. Но за январь и февраль выдали только федеральные выплаты, без сладких 40 тысяч в месяц от губернатора. Ходят слухи, что региональные выплаты снова будут, но когда и в каком объеме — неизвестно.

Так что основной повод для недовольства — нестабильность выплат. Мы все сидим и боимся, что рано или поздно останемся в той же луже, но за обычные деньги. А еще есть такое понятие, как ставка. Все мы, врачи, оформлены на одну ставку. Ставка — это не только отработанные часы, но и количество вскрытий. У последних есть пять категорий сложности, которые зависят от болезней умершего. Вскрытия ковидных пациентов считаются как самые сложные. На ставку таких должно быть всего восемь.

Как я уже говорила, у нас выходит по 60—100 вскрытий на врача. Это значит, что каждый из нас вырабатывает 7—12 ставок. Получаем мы зарплату как за одну. Делайте неутешительные выводы. Возвращаюсь к работе: пишу протоколы. Работа большинства врачей в основном состоит из писанины, и мы не исключение. Даже сейчас, в период пандемии, на бумаги уходит куда больше времени, чем на непосредственную работу ножом в секционной. Если там мы находимся максимум два часа, то за компьютером и микроскопом отсиживаем четыре-шесть.

Говорят, люди демонизируют патологическую анатомию и врачей-патологоанатомов. Сама я с этим не сталкивалась, но несколько раз в жизни приходилось объяснять, чем я занимаюсь, зачем это нужно людям и почему патологоанатом — это тоже врач. Обычно после такой вводной слушателю хочется услышать страшные и чернушные истории, но таких у меня особо и нет, либо я не умею их рассказывать. Известный в широких кругах анекдот про теплую гречку пару раз всплывал в разговорах с не очень тактичными людьми. Реагировать на это бессмысленно. С предрассудками насчет неприятного запаха, исходящего от патологоанатомов, я встречалась лишь один раз — и те были развеяны на месте. С чего бы нам плохо пахнуть? Цинизм присущ всем врачам в той или иной степени, это защитный механизм.

Нам все равно бывает жалко пациентов, но это бледная и тусклая жалость. В ней нет особого смысла, и потому она так редуцирована. Это и многое другое я вижу в микроскоп каждый день Меня каждый раз задевают случаи смерти с такой гистологической картиной в легких, как на фото выше. Это основное морфологическое проявление ковида. В норме легкие представляют собой тоненькую сеточку межальвеолярных перегородок, остальное — это пустоты, сами альвеолы, которыми мы дышим. В острой фазе смерть драматична и проста: альвеолы заполнены отечной жидкостью, кровью, слущенными пораженными вирусом альвеолоцитами и клетками воспаления. У диффузного альвеолярного повреждения, о котором здесь речь, две фазы: острая, она же фаза экссудации, и фаза пролиферации, заживления. Поврежденные ткани восстанавливаются, но перегибают палку, организм начинает латать раны не тем, чем надо, не новой легочной тканью, а грубой рубцовой.

Организм старался, залечивал повреждения, человек вроде бы шел на поправку, но что-то пошло не так — и легкие превратились в недышащую ткань. Есть ли на фотографии выше пустые белые места? Похожи ли легкие на сеточку с ячейками? Практически нет. Нормальных альвеолоцитов — клеток, которые выстилают альвеолы, — там тоже не разглядеть. Для сравнения — вот фото легких, которые дышат. Они тоже не очень здоровые, есть к чему придраться, но эта ткань воздушна, в отличие от той, что на фото выше Немного пугает перспектива роста онкологических заболеваний на таком фоне. Организм заживляет повреждения не той тканью, что нужна.

Кроме того, делает это быстро. Ткань воспроизводится за счет деления составляющих ее клеток, и чем больше делений, тем больше ошибок. Обычно дефектные клетки либо гибнут сами, либо уничтожаются клетками иммунитета, но чем больше ошибок, тем выше вероятность, что где-то там останется дефектная и жизнеспособная клетка. Она может начать плодиться дальше, порождая уже совсем не то, что нужно, а рак. Такой вот онкогенез на пальцах. Заканчиваю и еще минут сорок просто сижу и залипаю в пространство, в телефон, прогуливаюсь по отделению. Выясняю, как дела у заведующей и не нужна ли ей моя помощь с отчетами. Заглядываю в аквариум с рыбками в рекреации и в банки с макропрепаратами.

Бывает, мозг встает на рельсы монотонной работы, и вылезти из этого потока не так просто. Выхожу из отделения. Ужинаю чаем и бутербродом с форелью, залегаю с котами и ноутбуком в кровать, пишу дневник, слушаю «Яндекс-музыку». Чувствую, что не дождусь мужа, если буду так сидеть, прошу его купить творога и хлеба и задремываю. Приходит муж. Пьем вместе чай, обсуждаем прошедший день и ложимся спать. День шестой, среда 07:20. Это утро ничем не отличается от других.

Все так же печатаю вчерашние протоколы и пишу шпаргалку. Потом сажусь за следующие по списку секции. Наверное, в режиме и есть секрет выносливости.

Год работал фельдшером, но мне не понравилось. В 2000 году была развита опиатная наркомания и много вызовов было именно на них, да и просто суетно там. Я люблю покой. Я зарабатываю 23. Я на этом не настаиваю. Я хочу жить вечно или как можно дольше сохранять качественную жизнь. Конечно, хочу не мучаться. Отношения с коллегами на работе у нас идеальные. Врачи, лаборанты и санитары ждут друг друга, что бы сесть за стол и пообедать , или попить чай. Вещи покойных никто ни разу не воровал. Когда я привёл покойного в порядок и положил в гроб — прихожу к лаборанткам и с серьёзным видом говорю: «Я сделал всё, что мог». Со мной работает санитарка — пожилая женщина. Она в основном моет полы, но когда я в отпуске — ей надо вскрывать. Она этого очень боится. По началу она вообще рыдала. Я её жалею и выхожу в отпуске, когда что-то есть. У моей профессии один минус — вредность. Большой и жирный плюс — коллектив! Мы как одна семья. Второй плюс — хожу на любимую работу как на праздник не сочтите за кощунство.

И все зашивают. На этом этапе желательно знать, нужно бальзамирование или нет. Если есть время, то можно сделать сразу, чтоб два раза не возить. Если трупов много, то сначала вскрываем, а потом консервируем. Параллельно с этим процессом идет выдача тел для похорон. О выдаче расскажу позже. Мы делим обязанности и кто-то выдает, а кто-то в секционной комната, где проходят вскрытия. Так, один за одним мы расправились со всеми ночными и свежепривезенными, по мере их поступления. Этим занимаемся в первой половине дня. Пока один санитар в секционке второй, который выдает еще и встречается с родственниками, забирает одежду для завтрашней выдачи и обговаривает перечень необходимых услуг. Тела со стола отправляются в холодильник, но уже не на пол а на каталки. Все-таки они уже мытые и не хочется перемывать. Если мы видим, что кто-то начинает течь или портиться сильнее, чем должен - срочно связываемся с родными и узнаем, что они планируют делать. Нужен ли бальзам? Это, как бы базовый набор. Работа с людьми. Когда к обеду вскрытия закончены, эксперты разошлись по кабинетам писать акты начинается вторая фаза. Готовим на завтра. Забирая одежку санитар относит ее в холодильник и на каждое тело кладет пакет с его последним убранством. Также при встрече обговаривает с заказчиком все пожелания. Рассказывает, в каком состоянии тело, что надо сделать. Узнает, какие будут похороны, когда, чтоб знать, нужно ли еще что-то предлагать или нет. Пишет список услуг на листик, озвучивает цены. Когда согласование закончено - отправляет заказчика в кассу. Да, друзья, все через кассу. Мы не гребем лопатой бабло, а получаем с этого только процент. Возле кассы висит прейскурант с печатью. Заказчик может проверить все ли я ему правильно написал, и оплатив, приносит мне чек. Его мы тоже кладем в пакет с одеждой. Когда берем одежду обязательно проверяем, что принесли. Вот необходимый набор для мужчин: Трусы, носки, рубашка, костюм,тапки или туфли. По-желаю, может быть галстук, платок в карман и вообще, все, что угодно. Любой каприз. Для женщин: Трусы, чулки ну очень желательно. Не принято хоронить женщину с голыми ногами. Платье, кофта, костюм с блузкой тут может быть разное, единственное, чтоб не было выреза!!!!!!!! Вырез недопустим. Помните, почти до ключицы будет секционный шов. Его на похоронах видеть не стоит. Идеальное платье под горло и с длинными рукавами. Тапки или туфли, конечно тоже надо. Конечно можно и без одежды бывало и такое , но не по людски как-то. У меня лично сердце сжималось, когда я голую женщину выдавал пьяному сыну, который даже не глянул на мать, а только махнул рукой и сказал: "забивайте" Этот нехитрый скарб из одежки и обувки отправляется в холодильник и лежит на своем хозяине до определенного времени. После активного утра начинается еще более активный день. Закончив с выдачами и вскрытиями оба санитара начинают готовить тела на завтра. О том, что мы и как делаем я напишу в следующем посте. Писать много, но если в двух словах, то мы марафетим, одеваем и всячески готовим покойника к завтрашнему дню. Лично я совсем по разному отношусь к голым телам и к одетым. Для меня голое тело или привезенное в своей одежде - работа. Я в первую очередь примечаю, что нужно сделать, где подправить, где подмазать, как носить, ворочать... А когда одел и привел в порядок - это уже покойник. Не работа, а мертвый человек. После того, как на завтра все подготовили, нужно все вымыть. Для мытья и дезинфекции используется какое-то адское месиво. Оно убивает все на своем пути. В том числе и легкие санитаров. Стоит, наверное, упомянуть, что работа санитара считается вредной не столько из-за контакта с трупами, сколько из-за контакта с химией. Все наши рабочие жидкости для бальзамирования, для дезинфекции, для мытья пола - страшно летучие и ничто живое не может устоять перед ними. Так что вдыхая эти пары мы понемногу гробим свое здоровье. Трупы отдельная тема. Каждый третий - СПИДозный, гепатитный или туберкулезный. Это в патанатомии хорошо. У них только больничные или умершие от болезни, а у нас все подряд. Чуть ниже напишу чем отличаются морги, станет понятнее. Для работников морга обычное дело лечиться от туберкулеза. Добрая половина персонала лежала в туб диспансере. После мытья секционной, коридоров и зала выдачи можно идти домой.

В Петрозаводске истекающий кровью мужчина выпрыгнул в окно и добежал до магазина

• Зарплата патологоанатома в России и зарубежом 2024 — сколько зарабатывают специалисты в месяц
• Ответы : Какова зарплата патологоанатома? Расскажите про эту профессию...
• Сколько зарабатывает патологоанатом в месяц — в России и мире в 2024 году
• Мам, я хочу работать с мёртвыми. Как заработать в ритуальном бизнесе и какие деньги можно получать
• В Улан-Удэ работник морга выиграл «битву» за зарплату

«Мерзкая работёнка»: ТОП-7 профессий, работать по которым не хочет никто

Лаборантам нужно иметь образование не ниже среднего профессионального, а санитаром сможет стать любой человек, имеющий за плечами 11 классов. Причем работа последних заключается не в уборке помещений, как многие могли бы подумать, хотя это в обязанности работников морга тоже входит. Санитары присутствуют на вскрытии трупов и помогают патологоанатому. Именно им потом предстоит готовить усопшего к погребению и выдавать родственникам. Евгений признался, что в первое время было страшно работать с трупами, но быстро добавил, что новеньких не сразу допускают к таким обязанностям. Всё-таки трупы, кровь.

Но я же не сразу всем этим занимался. Морг разделяется на две части. Первая вообще как офис, там чисто и трупов нет. Там столовая, лаборатория и так далее. А вот во второй как раз мертвецы.

Я туда уже позднее попал. Да я в колледже медицинском учился, на учебе покойников видел, привык, да и не брезгливый я. У нас на работе говорят, что бояться живых надо, а не мертвых. Вот у меня даже врач-коллега говорит, что ему тут работать намного спокойнее. Никто не возмущается, никто жалобы не пишет.

Всё лучше, чем с этими старухами из поликлиники скандальными, — рассуждает нижегородец. В морге тоже есть свои показатели, которые сотрудникам нужно выполнять Источник: Наталья Бурухина По словам Жени, работники морга не испытывают чувства ужаса в морге по одной простой причине — к трупам не относятся как к людям. Как бы цинично ни звучало, но в их глазах тело человека — это что-то по типу биологического отхода. Это позволяет работать более спокойно и безэмоционально. Но я лично не видел ни одного человека, который пришел бы сюда, а потом ушел из-за того, что его покойники пугают.

Человек вообще ко всему привыкает, вы бы тоже привыкли, — с иронией отметил мужчина. Кстати, есть стереотип, что в морг идут работать люди с какими-то психическими отклонениями, но нижегородец прямо заявляет: это не так. Все сотрудники регулярно проходят медкомиссию, в том числе и психиатра. Не замечали никаких изменений в психике Евгения и близкие. Он в шутку отметил, что морг — это не тюрьма и не армия.

Развеял Евгений и еще один миф по поводу странных шуток в морге. Многие из нас слышали истории, что патологоанатомы могут спокойно есть над трупами. Но это вообще не так. Никто так не делает, все брезгуют.

Кто в такой период будет прицениваться и искать где подешевле? Как пояснил один из владельцев похоронного агентства, пожелавший остаться неизвестным, в эту цену закладывают «своеобразные издержки» — «благодарности» тем, кто привел к ним клиента, — полицейским или медикам. В среднем за одно такое сообщение об усопшем если сделка не сорвется должностное лицо может получить от 15 до 20 тысяч рублей. Как поймали бывшего пожарного, 13 лет наводившего ужас на жительниц Свердловской области «Те, у кого есть свои люди в нужных структурах, в нашем бизнесе живут лучше всего. Им даже на раскрутку и рекламу бизнеса нет нужды тратиться, не говоря уже о том, чтобы открывать собственные магазины или производства по изготовлению ритуальных принадлежностей», — рассказал предприниматель. Голым на тот свет За такие деньги борьба идет нешуточная. За последний год в Омской области случился еще один громкий скандал, участниками которого стали представители похоронных агентств. В интернете появилось видео, где тело усопшего из морга выдают родственникам голышом. Его грузят в машину, там же одевают, а потом увозят. Представители медицинского учреждения поспешили заявить: это все происки нечистых на руку похоронщиков, ведь распространенное видео — постановочное. Просто ритуальные агенты не хотят выполнять свои обязанности. Фото: соцсети Как самой кровожадной банде 1990-х удалось поставить убийства врагов на конвейер После публикации скандального ролика прокуратура начала проверку. В министерстве здравоохранения Омской области «Известиям» пояснили, что, по информации главврача учреждения, никаких актов прокурорского реагирования туда не поступало. Зато региональные чиновники отреагировали на жалобу того самого автора видео. Выяснилось, что это все-таки был похоронный агент. Отсняв весь процесс выдачи тела, он написал жалобу в Минздрав. В нем говорится, что после проведения патологоанатомического вскрытия приведение тела в достойный вид осуществляется путем ушивания секционных разрезов и омывания водой.

Чёрный рынок трансплантации — это же, как правило, не умершие. Это люди, которые продают свои органы, потому что им нужны деньги, либо те, кто захвачен насильно, как в истории с Косовом Расследование торговлей человеческими органами в автономном крае Сербии. Но в пределах патологоанатомической службы это просто невозможно, думаю. Существует мнение, что вместо органов в тело помещают вату и даже ветошь? Затем удалённые органы заворачиваются в материю, смоченную фиксирующим раствором — формалином — и зашиваются обратно. Если этого не сделать, тело может потечь, так как все секреты и биологические жидкости пойдут наружу. Конечно, постепенно эта материя разлагается внутри, но никаких последствий это не несёт. Когда пропадает страх прикосновения к мёртвому телу? Для нас труп — это биологический объект, который нужно исследовать и понять причину смерти, но никак не предмет страха или отвращения. В конце концов, бывают такие пациенты, к которым не каждый врач сможет подойти, а труп — ну что он, лежит себе на столе спокойненько. Вообще есть хорошее выражение: «Мёртвые учат живых», поэтому патологоанатомическое вскрытие считается ещё и обучением для врача. По этой причине в правовых документах зафиксировано, что лечащий врач должен присутствовать на вскрытии: так он сможет увидеть и понять, почему наступил летальный исход. Может ли патологоанатом уйти в другую область медицины? А вот наоборот, в патологоанатомы, очень даже уходят — чаще всего из хирургов. В патанатомию нельзя уйти из любой специальности, только из судебной медицины и хирургии. Остальным медикам придётся переучиваться: снова поступать в ординатуру, уже на двухгодичный курс по патологической анатомии. А вот судмедэксперт может пройти переподготовку за четыре месяца. Патологоанатом может подрабатывать судмедэкспертом, но для этого тоже понадобится переучиться. А вот уйти в хирургию не получится, так как у нас служба диагностическая, а хирургия — клиническая. Какова средняя зарплата патологоанатома по области?

Обновления коснуться всех 4 категорий персонала, имеющих специальность «медик»: младший персонал; простые доктора; должностные лица с высшим образованием. Зарплаты медиков будут приравнены вне зависимости от региона и политики местных властей. По факту заработок каждого специалиста получится индивидуальный, так как учтут его текущий доход, стаж, местоположение и иные факторы. Зато итоговая сумма точно получится выше прежней. Законодательством установлены рамки для размера дохода руководства медицинских организаций. Его зарплата должна быть выше, чем у простого сотрудника в 6 раз максимум. Зависит от сложности, уровня загруженности учреждения и количества персонала. По последним новостям создаются условия, что войдут в содержание подзаконных актов. Чтобы оклады соответствовали профессионализму специалистов. Разрабатывается иерархия занимаемых должностей, где «ступеньки» равны степени сложности условий труда. Строя профессиональную карьеру, человек будет видеть, как его заслуги отражаются на ежемесячных выплатах. Изменения коснутся и сотрудников сельских медучреждений, не только городских. Выплаты врачам за коронавирус в 2022 году: кому продлят пособия Медики России 2 года сражаются против мировой пандемии COVID-19, рискуя собственным здоровьем и жизнью. Количество заболевших варьируется, от резких всплесков до снижения. Наряду с назначением стимулирующих выплат, им повысят зарплату в рамках обсуждаемого властями законопроекта. Какая сумма предусмотрена коронавирусных выплат врачам в 2022 году Прежняя система начисления денег действовала до 2021 года, теперь введут другую. По свежим новостям эти суммы останутся неизменными, зато предстоит повышение медикам в 2022 году основного заработка. Когда ждать повышения зарплаты медикам и врачам? Специальная программа, включающая систему перерасчета уже подготовлена, осталось уладить нюансы, в частности, процентное увеличение зарплаты. Это отразится на бюджетных затратах, поэтому споры продолжаются. Окончательное решение примет Путин, после чего закон обретет юридическую значимость.

НОВОСТИ РОССИИ Неучтенная зарплата санитара МОРГА

Если всё будет складываться, то дальше можно брать заказы на макияж покойных, а также вести соцсети и получать клиентов через сарафанное радио. Оксана Томилина танатопрактик До этой профессии я была ритуальным агентом. Проводила много времени в морге и в свободное время общалась с сотрудниками. Один раз я попросила показать мне, как бальзамируют тело. Попробовала — всё получилось. Несколько месяцев ушло на самостоятельное изучение всех нюансов, и я начала полноценно работать в морге. Сначала основной поток работы шёл с моего места работы — из морга.

Позже другие ритуальные агенты, которые знали меня, начали обращаться сами и советовать меня своим клиентам. Так всё и получилось. Первые клиенты церемониймейстера. Здесь также есть два пути — работать через ритуальное агентство или на себя. Скорее всего, для второго вам понадобится опыт и база клиентов, поэтому удобнее будет начать с позиции наёмного сотрудника. Или договориться с несколькими агентствами сразу и работать по сдельной оплате каждую церемонии.

Екатерина Костина церемониймейстер До работы церемониймейстером я почти два года проработала ритуальным агентом. Тогда я познакомилась со многими людьми в этой сфере, и после курсов церемониймейстера найти работу было несложно. Сейчас основной поток клиентов идёт от похоронного дома, в котором я работаю. Люди также обращаются ко мне лично. Например, они видят меня на одном из прощаний и если мои услуги становятся нужны им. Как устроена работа?

Копщик могил Рабочий день ненормированный. Но в основном работа укладывается в промежуток с 10 часов утра и до 5 часов вечера — именно в это время обычно проходят погребения. Работа физически тяжёлая и иногда выматывающая. Объём зависит от количества заказов и времени года. Зимой выкапывать могилы в два раза дольше и труднее , чем летом. Обычно на заказ выезжают два копщика минимум и справляются с одной могилой за 40 минут летом.

Зимой — дольше, около полутора часов. Инвентарь выдаёт работодатель. Но можно иметь и свой набор: минимум штыковая и прямая лопаты и лом. Ритуальный агент Должен быть на связи в любое время суток, ведь никто не знает, когда человек скончается. На месте агент заключает договор об оказании ритуальных услуг и обсуждает с клиентом детали похорон. Потом начинается бумажная волокита оформление справок и проч.

Всем этим занимается агент. Некоторые агентства налаживают контакты с разными органами. Те, в свою очередь, сливают информацию об умершем и контакты его близких. В итоге ритуальный агент может приехать к семье почившего раньше, чем люди узнают трагичную новость. Танатопрактик Работает с телом покойного — гримирует усопшего и наносит посмертный макияж и даже маникюр. В некоторых случаях бальзамирует тело — вводит разные вещества самое известное — формалин и растворы а основном — импортные , которые помогают сохранить внешний вид тела и скрыть необратимые изменения.

Работа может проходить в морге, в ритуальном агентстве или на выезде — по адресу клиента. В среднем на простую подготовку одного тела уходит около часа. Церемониймейстер Координирует людей на прощании и произносит речь. В среднем один прощальный зал длится 45 минут. В нём есть три основных этапа — чтение речи, приглашение духовного лица и вынос гроба. В разных конфессиях порядок и этапы могут отличаться.

В день церемониймейстер проводит около пяти-шести сессий.

Никто никогда над покойниками шутить не будет. Потому что все уважают смерть. Да и тем более там родственники ходят, убитые горем, а тут шутки какие-то. Нам же постоянно с родственниками надо общаться. Если такой дурачок появится, то надолго просто не задержится. Его выгонят, и всё, тут с таким строго. Источник: Наталья Бурухина Зарплаты в морге среднестатистические.

Например, у Евгения в среднем выходит 30—40 тысяч рублей в месяц. Складывается доход из оклада, коэффициентов, процентов и интенсивности работы. Рассчитываются выплаты, исходя из нагрузки на сотрудников. Примечательно, но и в таких учреждениях есть своих показатели, которые надо выполнять. Это вскрытия. На ставке врача патологоанатом должен выполнить не менее 80 вскрытий. Но в среднем это от 280 до 400 вскрытий в расчет на небольшой город в нашем регионе. Вероятно, в Нижнем Новгороде этот показатель куда выше.

Также процент сотрудники морга получают за платные услуги — бальзамирование, подготовку к захоронению и так далее. За каждую подобную процедуру Евгению идет плюс к зарплате. Несмотря на то что в морге к работе относятся трезво и рассудительно, врачи и санитары тоже люди, которые испытывают чувства. Поэтому есть у них и свои категории покойников, с которыми трудно работать. Но криминальные трупы чаще всего на судебку к судмедэкспертам. Самые тяжелые как раз там — это дети, молодежь, люди после ДТП. Любому человеку, если он не дурачок, их жалко будет. Мы же их родственникам отдаем, вот они приходят и ревут, потому что вкладывали в него душу, растили.

А он умер. Мне еще было тяжело девушку молодую вскрывать, медсестру, от ковида умерла. Но у меня вообще чаще всего бабушки больничные проходят. Тяжело вот такую физически недавно было вскрывать, она под 300 кг весит. Раньше у нас еще младенцев вскрывали, после выкидышей там. Но сейчас их в детскую областную везут в Нижнем, — поведал мужчина. Евгений признался, что усопших ему жаль, но быстро их забывает.

Просто вызовитесь копать могилу для похорон в какой-то знакомой семье. И зарекомендуйте себя как хорошего исполнителя. Дальше будет работать сарафанное радио. Первые клиенты танатопрактика. Для начала можно устроиться в морг санитаром. Заниматься приёмкой и транспортировкой трупов, помогать врачу-патологоанатому, обмывать тела, следить за документами. Помните, что при трудоустройстве обязательна медкнижка. В морге вы наберётесь опыта и полезных знакомств. Если всё будет складываться, то дальше можно брать заказы на макияж покойных, а также вести соцсети и получать клиентов через сарафанное радио. Первые клиенты церемониймейстера. Здесь также есть два пути — работать через ритуальное агентство или на себя. Скорее всего, для второго вам понадобится опыт и база клиентов, поэтому удобнее будет начать с позиции наёмного сотрудника. Или договориться с несколькими агентствами сразу и работать по сдельной оплате каждую церемонии. Как устроена работа? Копщик могил Рабочий день ненормированный. Но в основном работа укладывается в промежуток с 10 часов утра и до 5 часов вечера — именно в это время обычно проходят погребения. Работа физически тяжёлая и иногда выматывающая. Объём зависит от количества заказов и времени года. Зимой выкапывать могилы в два раза дольше и труднее , чем летом. Обычно на заказ выезжают два копщика минимум и справляются с одной могилой за 40 минут летом. Зимой — дольше, около полутора часов. Инвентарь выдаёт работодатель. Но можно иметь и свой набор: минимум штыковая и прямая лопаты и лом. Ритуальный агент Должен быть на связи в любое время суток, ведь никто не знает, когда человек скончается. На месте агент заключает договор об оказании ритуальных услуг и обсуждает с клиентом детали похорон. Потом начинается бумажная волокита оформление справок и проч. Всем этим занимается агент. Некоторые агентства налаживают контакты с разными органами. Те, в свою очередь, сливают информацию об умершем и контакты его близких. В итоге ритуальный агент может приехать к семье почившего раньше, чем люди узнают трагичную новость.

Фото: vk. По словам парня, история его профессионального роста началась почти год назад: супруга подарила на день рождения чемодан с профессиональной косметикой. Затем началось активное обучение на редкую профессию — для этого 26-летний парень несколько раз летал в Новосибирск. В этом году он стал участником конкурса профмастерства. Задания конкурса участники выполняли на реалистичных манекенах. Оценивало их работы жюри, в состав которого вошли профессиональные эксперты, в том числе Дмитрий Евсиков и Марко Карраффини из Италии, пишет всероссийский похоронный портал. В итоге амурский специалист стал лучшим. Он мой наставник.

Статистика зарплат в России за 2024 год — «Патологоанатом»

Я даже окончила лицей при одном из крупных петербургских университетов, который обучает студентов-айтишников. Но в конце десятого класса дала разворот: заявила, что буду поступать в медицинский, чего бы это мне ни стоило. В итоге это мне не стоило ничего. У меня было целевое направление от комитета здравоохранения, поэтому я училась бесплатно. Со своими баллами ЕГЭ я прошла бы и на бюджет, но раз уж дали целевое, зачем его терять?

Кроме того, направление теоретически обеспечивает рабочее место. Плюс сыграла свою роль тактика «будущие мы разберемся с этим через шесть лет». Я поступила с четкой идеей, что стану патологоанатомом или судебно-медицинским экспертом. После третьего курса, на летней практике, я напросилась в патолого-анатомическое отделение помощником медицинской сестры.

Там и познакомилась с О. Работы в то жаркое лето 2014 года было очень много, но меня, как студентку, за секционный стол, конечно же, не ставили. Зато посвятили в заполнение медицинских свидетельств о смерти — их в то время писали от руки. Кроме того, на мне была все та же запись наблюдений.

В своем дневнике практики я сочиняла истории про уколы, измерение температуры и давления — потому что я вообще не должна была находиться в секционной. Дело в том, что после третьего курса студенты проходят практику помощниками процедурной медицинской сестры, а я хотела в морг. В итоге осталась последней в кабинете главной медсестры, которая распределяла студентов по отделениям, и попросилась. Так и получилось, что все лето, пока мои одногруппники ставили капельницы, делали уколы и раздавали таблетки, я ходила на вскрытия — как и хотела.

Может показаться, что я расслабилась, но на самом деле нет. Это был знатный летний интенсив, а ставить капельницы и все остальное я научилась на втором курсе, когда работала медицинской сестрой. После того лета я больше не попадала в эту больницу во время учебы: она пропала из списка баз для прохождения летней практики. В следующем году я оказалась в отделении травматологии.

Не могу сказать, что она меня чем-то поразила и покорила. Скорее, я не до конца что-то поняла в травматологии — и потому стремилась туда, чтобы наверстать упущенное. После шестого курса, когда я без проблем могла бы поступить в ординатуру по патологической анатомии, я выбрала травматологию. А после этой ординатуры не раздумывая поступила за свой счет на курсы профессиональной переподготовки по патологической анатомии.

Связь с родным отделением потерялась, но я подолгу храню телефоны людей, у меня остался номер О. Я смекнула, что этого человека из жизни вычеркивать не хочу, и в октябре 2019 года, после начала курса и первых лекций, написала ему «Привет» в «Телеграме». Одновременно он был и рад — я нашлась и сама написала — и огорчен: они ждали меня с дипломом, да не с тем. Я-то выбрала травматологию.

Кроме того, у него в отделении не оказалось свободных ставок. Кадровая дыра имелась в то время, когда я теоретически должна была закончить учебу, получить диплом и появиться из пены морской. Меня не дождались — и вакансию быстро закрыли. Но меня взяли в отделение О.

Дело в том, что курсы повышения квалификации — это просто лекции, причем о глубоких и сложных вещах. А я вот только вчера шила резаные раны, гипсовала лодыжки, обрабатывала ожоги и ассистировала на эндопротезировании тазобедренного сустава. Я с трудом помнила, с какой стороны к микроскопу подходить, и вообще не знала, как людей вскрывать. После этой переподготовки мне нужно было устраиваться на работу.

Во время учебы в ординатуре мне повезло попасть на элитную базу, где я произвела хорошее впечатление на одного врача. Настолько хорошее, что он попросил меня за небольшую плату помочь ему составить базу данных по своим пациентам, чтобы потом ее проанализировать для будущей докторской диссертации. Кроме него интересоваться было не у кого, и я рискнула: как-то в очередной раз пришла по рабочему вопросу — и заодно задала свой скользкий вопрос про морг. Буквально через десять минут мы шли под питерским снегодождем по территории больницы в соседний корпус, где располагалось патолого-анатомическое отделение.

Великая удача! Как раз в эти дни оттуда увольнялся доктор. Мой покровитель расписал меня перед заведующей как классную и смекалистую девчонку, умеющую свободно читать и разговаривать на английском. Хотя на самом деле я читаю и понимаю профессиональную литературу, но дальше повседневных фраз разговаривать пока что не могу.

Заведующая была очарована, так я нашла себе место работы. Зарплата там сильно зависела от дохода отделения на платном материале и от прихоти заведующей. Она делила деньги как ей хотелось. Кроме того, там не было ни доплат за вредность, ни самой вредности.

Под этим словом я подразумеваю условия работы, когда год стажа идет за полтора. В первую волну ковида я, скучая, отсиделась там. Два раза вскрывала случайно попавших к нам пациентов с коронавирусной инфекцией. Объем материала резко сократился, и бывало, что мы впустую ходили на работу, мусоля по одному случаю целый день.

Я на этом месте откровенно разлагалась. Ординатура по травме научила меня думать быстро, работать в темпе и с тяжестями — во всех смыслах. И хотя я не работала травматологом, но экстраполировала этот подход и на патологическую анатомию. Мне хотелось туда — на самый фронт, в мясо и борщ.

Пользуясь случаем, я писала О. Заодно выясняла полезные вещи для своих выстраданных двух коронавирусных вскрытий. Меня манили не столько ковидные выплаты, сколько огромнейший простор для работы и новых знаний. Но места для меня не было.

Я думала увольняться в никуда. Хотела влететь в любую больницу, лишь бы она работала под ковидом, но здравый смысл держал меня. Муж летом взял ипотеку, нужно было копить на ремонт, что-то есть, кормить котов, помогать родственникам. Кроме того, платили не так уж плохо — в среднем 50 тысяч в месяц.

А еще я не могу без работы. Один бездельный день дома делает из меня жидкого зомби, и даже конфликтная работа лучше, чем безделье. Конфликтная — потому что все это время я находилась под диким гнетом. В январе я устроилась на работу, а уже весной, в марте, вовсю спорила с заведующей о базовых, известных даже мне, вчерашнему зеленому травматологу, вещах.

Конфликт зрел, рос, но вскрытия этого гнойника я совсем не хотела. Последней каплей для меня стал прием на работу доктора, которую я помню еще со своей студенческой скамьи, и не с лучшей стороны. Не могу даже объяснить, что именно здесь пошло не так. Наверное, мне, как и всему коллективу, привиделось, что она, доктор медицинских наук, отнимет у нас и без того скудный материал.

Психанув, я написала О. Он загадочно помолчал минут десять и спросил, могу ли я сейчас с ним созвониться. По телефону он предложил мне место в моем родном уже отделении, но с одним условием: я должна буду замещать заведующую, если потребуется. Я уже была согласна на что угодно.

Все вопросы между мной и будущей заведующей обговорили буквально на следующий день, а руководство новой клиники одобрило прием нового сотрудника в такое сложное время. Я написала заявление об увольнении. С октября 2020 года началась моя новая жизнь, и меня в ней устраивает все. Ну или практически все: бардак в секционной все еще бесит.

Вскрытия прошли рутинно. Обычно я просто спускаюсь туда на час-два и делаю свою работу без особых эмоций. Азарт захватывает, только когда достается покойник с раком. Настроение не очень: из секционной вышла поздно, на улице подступает темнота, из еды только фруктовая пюрешка.

Поднимаюсь в кабинет, заполняю свидетельства о смерти, пишу предварительные диагнозы. В процессе затачиваю одну большую «Фрутоняню». Банка останется на работе: ополаскиваю ее и уношу в моечную к сестрам. Возвращаюсь в кабинет, пишу мужу, предлагаю встретиться вечером и прогуляться.

С утра я надеялась, что работы будет не очень много и у меня останутся силы съездить в ближайший молл за новыми джинсами, но вышло как всегда. Поэтому предлагаю ограничиться хозяйственным магазином: мне нужны на работу две ручки для тумбочки. Муж соглашается, идет собираться и выдвигается в мою сторону. Пока жду его, дописываю рабочие дела.

Приходит смс: в «Пятерочку» у дома доставили заказ с «Айхерба», который я не надеялась получить в этом году. В заказе ничего интересного: витамины для мужа, магний для меня и общие аскорбинка и витамин D3. Выхожу мужу навстречу, пересекаемся перед проходной и двигаем в «Максидом» за ручками. После едем домой.

По пути заходим в «Пятерочку» и забираем коробку с витаминами. Потом — в «Магнит», где муж покупает себе чипсы, а мне свиное рагу. Пришли домой. Знакомлюсь с новой стиральной машиной.

Муж уже выкрутил транспортировочные болты. Осталось только выставить ее по уровню — а с нашим кривым полом это будет весело — и потом подключить. Мы оставляем это приятное развлечение на более поздний вечер и идем ужинать. Муж ест лапшу с последней порцией моей индейки со сметаной, режет мне салат из капусты и жарит рагу.

Правда, «жарит» — это громко сказано: я люблю мясо с кровью. После ужина пьем чай, разбредаемся по спальне: наша волшебная двухкомнатная квартира превратилась в однокомнатную, потому что в большой комнате уже поселился дух ремонта. Сейчас там лежат некоторые вещи, не распакованные c июля — с того момента, как мы переехали из съемной квартиры. Там же стоят доски от самодельной вешалки друзей, которые А.

Другого подходящего места не нашлось. Еще здесь живут три куста перцев — им не нашлось места в спальне, а также всякие ремонтные штучки. Когда я работала в часе езды от дома, удовлетворяла свой музыкальный голод практически полностью. Сейчас приходится слушать музыку урывками, это меня немного расстраивает.

Приезжает курьер из «Перекрестка». Доставка оформлена на мужа, так что он отвечает на телефон и домофон, открывает дверь и проверяет, что нам привезли. С заказом все хорошо. Зову мужа ставить стиралку на ноги.

В этот раз персонаж в его игре бегает в плаще и машет факелом. Тратим полчаса на борьбу с кривым полом, выставляем стиралку практически идеально по уровню, производим первый запуск. Программа оказывается на два с половиной часа и с отжимом на тысяче оборотов. Интересно, далеко ли машинка ускачет с картона и деревяшек, на которых типа ровно стоит?

Стоило бы лечь спать, но сегодня воскресенье, а это значит, что вышла новая серия второго сезона «Метода». Ложусь с котами в кровать. Засыпаем около полуночи. Утро началось стандартно: два будильника, подъем.

Потом завтрак из «Несквика», чая и витаминки, душ, каша для Товарища Майора. Я на работе. Из дома пишет муж, осваивающий новую стиральную машинку и ее программы. Не спеша начинаю рабочий день.

Сегодня иду в секционную в составе другой бригады — и на мне не висит составление шпаргалки. Да и вскрывать сегодня мне не обязательно. На утренний кофе приходят коллеги О. Они сегодня сдавали кровь на антитела к коронавирусу.

Как работники красной зоны, мы каждую неделю сдаем мазки, раз в месяц — на антитела. Кроме того, у ребят есть веский повод сдавать антитела отдельно и вне графика: им предстоит вакцинация вторым компонентом. Я уже вакцинировалась обоими компонентами того самого «Спутника V». В таком же промежуточном анализе между введениями вакцины у меня были обнаружены антитела IgG, правда, без титра.

Хотелось бы верить, что это сработала вакцина, а не я переболела бессимптомно и без выделения вируса. Сегодня планируется дикая по количеству выдача тел — около 30. Поэтому мы долго ждем вестей от санитаров: их у нас не так много, в авральных ситуациях вскрытия начинают смещаться на все более позднее время. Уходим вскрывать.

На одно вскрытие у врача уходит от десяти минут до получаса. Еще минут пять санитар тратит на то, чтобы вскрыть тело, и минут десять — чтобы зашить. После чая и яблочной пюрешки сажусь за протоколы. Параллельно обсуждаем с мужем дневник трат контент-маркетолога из Омска.

Чувствую себя немного некомфортно от перспективы быть распятой в комментариях, но интерес побеждает. Приходит премия. Рутинная работа, если речь идет о чисто коронавирусных пациентах. Увидеть можно не так много вариантов: пневмония «ни о чем» — когда она как бы есть, но не такая, чтобы от нее одной умирать, либо диффузное альвеолярное повреждение в одной из двух своих фаз — это уже достойно первого места в списке осложнений и статуса причины смерти.

Мне больше нравятся случаи с раком. Хотя стоять у секционного стола на них — дело не из приятных: надо ничего не забыть, не упустить, все записать и запомнить. Не всегда в истории болезни есть какая-либо информация, а мы — последняя инстанция. Моя профессиональная деятельность в этой специальности началась с операционно-биопсийного материала, и он для меня интереснее, чем секционный.

Мертвому я уже вряд ли помогу своим суперклассным описанием гистологии. Я люблю работать с эффектом, а не в стол и не в ящик, как выходит с протоколами вскрытий. Это все тщеславие: я хочу быть героем — в плаще и маске, в тумане и ночи, почти анонимным. С материалом от живых это вполне получается: пока клиницисты ломают голову, я просто смотрю, думаю и своим заключением направляю их мысли и руки в нужное русло.

Пора домой. Думаю, не прийти ли завтра пораньше, чтобы осуществить свой воскресный план по массовому написанию протоколов. Пришли стекла от лаборантов — с шести вскрытий сразу. Завтра их станет двенадцать, а я не могу спокойно жить, зная, что у меня копится материал.

Муж работает, коты спят. Пока жду мужа с работы, решаю засолить хвост форели: купили месяц назад полуторакилограммовую рыбину и разделили пополам. Хвост ждал своего часа в морозилке. Потом сажусь за дневник и «Яндекс-музыку».

Муж закончил работать и отправляется в магазин за томатной пастой. Она нужна ему для свинины, которую привезли вчера в заказе из «Перекрестка». Попутно прошу его дойти до метро и пополнить «Подорожник» с моей карты. Муж возвращается минут через двадцать с чудесной новостью: в нашей парадной под лестницей спит бездомный.

Муж вообще очень чувствителен к нарушениям общественного порядка. Не так давно он боролся со всеми, с кем только было можно, из-за приезжающего в пять утра мусоровоза. Вроде как даже победил. Еще пару раз вызывал полицию из-за шумных ночных компаний во дворе.

Сейчас же он пребывает во фрустрации. Предлагаю ему позвонить в полицию. Но когда мы жаловались на шум, никто не приезжал. Скорее всего, никто не приедет и сейчас, поэтому решаем проверить бездомного через час, а пока — заняться кухонными делами.

Я по-быстрому потушила индейку в сметане и сварила рис, как на прошлой неделе. Параллельно с готовкой поужинала кружкой чая с бутербродом из белого хлеба, сливочного масла и небольшого кусочка свежепросоленной форели. Свежепросоленная она настолько, что это было скорее сашими. Муж тушит свинину с картошкой и томатной пастой.

Заканчивает с готовкой и проверяет бездомного. Тот исчез — и оставил после себя вонь и мусор. Мы живем на «Елизаровской», в Невском районе. Идея купить квартиру в этом районе и доме была исключительно моя.

Муж не особо хотел ни покупать квартиру сейчас, ни выбирать ее, ни ходить по просмотрам, поэтому все было на мне. А я просто решила в начале 2020 года, что следующий год мы встретим уже в собственной квартире. В марте я начала активно листать «Яндекс-недвижимость», «Авито» и «Циан». Это был второй наш живой просмотр.

Мне нравятся сталинки. Лучше них только двух- и трехэтажные дома, которые, как мне говорили в детстве, строили пленные немцы. Эту информацию я не проверяла, но о своем нынешнем доме знаю, что его строили рабочие ткацкого комбината для себя же, так что раньше это был коммунальный дом. С трудом представляю себе это, учитывая микрометражи.

Муж регулярно беззлобно ругает меня — и себя, что послушал меня и согласился на этот дом. Ему больше нравятся новостройки с консьержами, свежими стенами, новыми коммуникациями и умными лифтами. Следующую квартиру он хочет купить именно в таком доме. Истории знакомых и друзей про дикую слышимость в человейниках, проблемы с коммунальными услугами и прочим его не впечатляют.

Пока же о другой новой квартире говорить еще слишком рано: в этой ремонт только-только начинается. Решаю перед сном посмотреть новую серию «Внутри Лапенко» и повязать. Принимаю мелатонин и ложусь спать. Пока вязала, муж успел немного поиграть, но уже лег и читает.

День пятый, вторник 07:20.

Также танатопрактик и церемониймейстер могут взять на себя дополнительные обязанности. Танатопрактик может обучиться профессии церемониймейстера, а церемониймейстер может пройти курсы танатопрактики. Минусы работы О ритуальном бизнесе в России есть стойкие стереотипы — кажется, что попасть в него без связей или криминала нельзя. Если вы готовы к предвзятому отношению со стороны людей, то можете идти в профессию. Ещё один минус — эмоциональная составляющая. Люди этой отрасли работают с чужим горем и взаимодействуют с клиентами, которые не всегда способны на спокойную коммуникацию. Работающие с трупом люди — санитары, бальзаматоры и танатопрактики — часто испытывают химическое воздействие профессиональных препаратов. Они почти всегда работают в масках, перчатках и фартуках.

Это надо иметь в виду. Также из-за работы с инфицированными телами есть риск заразиться например, вирусы и бактерии какое-то время сохраняются в организме после смерти. Борис Якушин директор крематория Ко мне относятся как к человеку, работающему в теневой и криминальной сфере. Старшее поколение вообще видит во мне предвестника смерти. Ещё тяжело наблюдать то, как близкие покойного начинают делить наследство прямо у гроба. Олеся Занимонец директор похоронного агентства Во время завтрака вам может позвонить клиент, и всё внимание сразу переключается на покойного. Когда мы с мужем только начинали этот бизнес, то я привыкала к постоянному обсуждению мёртвых тел, адресам моргов, деталям похорон. Это тяжело, но приходит с опытом. Оксана Томилина танатопрактик С покойными я работаю почти 10 лет, и в последние годы меня часто спрашивают девушки, как стать танатопрактиком.

Говорю сразу — это не женская профессия. Многие не говорят о вредном химическом воздействии косметики, с которой мы работаем, а это важно помнить. Хлорка и формальдегид — мощное токсичное соединение. Также кто-то из родственников не знает, что их покойный был инфицирован ВИЧ или гепатитом, а кто-то намеренно умалчивает. Всё это издержки профессии. Клиенты Они мертвы. Но заказчики — убитые горем живые люди. И с ними нужно работать особенно. Нелишним будет изучить основы психологии горя и утраты — и научиться правильно реагировать на разные состояния заказчиков.

Оксана Томилина танатопрактик Когда люди видят грудного ребёнка, то чувствуют умиление и желание защитить его. Такие чувства я испытываю к мёртвым. Мне кажется, что главная задача нашей профессии в том, чтобы помочь живым принять смерть близкого человека. Скрыть гнилостные изменения и посмертные пятна — сделать тело красивым. Екатерина Костина церемониймейстер Я думаю, что моя работа — это связь двух миров. Я помогаю людям проститься с усопшим. К последним отношусь с заботой и теплотой. Могу подойти к гробу и что-то поправить. Иногда думаю, что в большей степени нахожусь здесь ради тех, кто ушёл.

Истории с работы Рудольф копщик могил В нашей работе есть специальной обряд посвящения для новеньких — ты должен съесть пару конфет с могилы и выпить рюмку формалина. Последнее я делал дважды. После выпитой рюмки целый день мучает икота и пересыхает горло. Раствор высасывает из тебя всю влагу, но без рюмки тебя не примут в коллектив. Кстати, конфеты с могил мы постоянно едим и даже устраиваем догонялки за ними. Кто первый стартанёт, тот и съест. Екатерина Костылева основательница сети похоронных бюро «Благо» Однажды мы проводили похороны одного дедушки. Его жена положила ему в гроб костыли, пачку сигарет, бутылку водки, расчёску и ещё много всего. Мы еле смогли закрыть гроб.

Какими способами защиты пользуются патологоанатомы при работе с телами умерших от коронавируса? Каждое такое исследование проводится в индивидуальных средствах защиты: одноразовый халат, фартук, бахилы, маска, защитный экран, двойные перчатки. На обычном же вскрытии нет масок, перчатки обычные... А если о наличии инфекционного заболевания стало известно только непосредственно на вскрытии?

Изолируется весь персонал, который работал с данным объектом, ставятся в известность санитарно-эпидемиологическая служба и главный врач, и после этого ждут приезда специалистов. И конечно, весь биоматериал, который получен при проведении вскрытия, должен быть обеззаражен. Справляются ли с пандемийной нагрузкой местные морги? Но служба с ситуацией справляется за счёт того, что получается маневрировать кадровым составом.

Некоторые морги находятся прямо в красных зонах, и, конечно, это отразилось не только на защитных мерах и санитарной уборке помещений. Здесь и изоляция тела от родственников, и его «бесконтактная» выдача. А как поступают с невостребованными телами? В каких-то случаях найти родственников не удаётся: тогда захоронение осуществляет медучреждение, которое заключают договор с ритуальной службой.

Иногда родственники обнаруживаются сами, но попозже: : например, если болеют целой семьёй, и нужно ждать выздоровления. Но обычно тело находится в больничном морге две недели. Есть ли болезнь, которая на вскрытии выглядит красиво? Например, у пациентов с хронической сердечной недостаточностью печень напоминает мускатный орех, и такую картину зовут «мускатная печень».

Или при амилоидозе в селезёнке происходят такие изменения, которые называют «саговой селезёнкой» Напоминающие зёрна саго. Причём эти сравнения считаются устоявшимися не один десяток лет, все медики их используют и понимают, о чём речь. Всегда ли обязательно вскрытие, или есть ситуации, в которых можно обойтись без него? Например, отказ от вскрытия недопустим при смерти от новой коронавирусной инфекции: только так мы можем обеспечить правильную статистику и понять механизм развития болезни, а значит, производить верную диагностику и лечение.

Утро началось стандартно: два будильника, подъем. Потом завтрак из «Несквика», чая и витаминки, душ, каша для Товарища Майора. Я на работе. Из дома пишет муж, осваивающий новую стиральную машинку и ее программы. Не спеша начинаю рабочий день.

Сегодня иду в секционную в составе другой бригады — и на мне не висит составление шпаргалки. Да и вскрывать сегодня мне не обязательно. На утренний кофе приходят коллеги О. Они сегодня сдавали кровь на антитела к коронавирусу. Как работники красной зоны, мы каждую неделю сдаем мазки, раз в месяц — на антитела.

Кроме того, у ребят есть веский повод сдавать антитела отдельно и вне графика: им предстоит вакцинация вторым компонентом. Я уже вакцинировалась обоими компонентами того самого «Спутника V». В таком же промежуточном анализе между введениями вакцины у меня были обнаружены антитела IgG, правда, без титра. Хотелось бы верить, что это сработала вакцина, а не я переболела бессимптомно и без выделения вируса. Сегодня планируется дикая по количеству выдача тел — около 30.

Поэтому мы долго ждем вестей от санитаров: их у нас не так много, в авральных ситуациях вскрытия начинают смещаться на все более позднее время. Уходим вскрывать. На одно вскрытие у врача уходит от десяти минут до получаса. Еще минут пять санитар тратит на то, чтобы вскрыть тело, и минут десять — чтобы зашить. После чая и яблочной пюрешки сажусь за протоколы.

Параллельно обсуждаем с мужем дневник трат контент-маркетолога из Омска. Чувствую себя немного некомфортно от перспективы быть распятой в комментариях, но интерес побеждает. Приходит премия. Рутинная работа, если речь идет о чисто коронавирусных пациентах. Увидеть можно не так много вариантов: пневмония «ни о чем» — когда она как бы есть, но не такая, чтобы от нее одной умирать, либо диффузное альвеолярное повреждение в одной из двух своих фаз — это уже достойно первого места в списке осложнений и статуса причины смерти.

Мне больше нравятся случаи с раком. Хотя стоять у секционного стола на них — дело не из приятных: надо ничего не забыть, не упустить, все записать и запомнить. Не всегда в истории болезни есть какая-либо информация, а мы — последняя инстанция. Моя профессиональная деятельность в этой специальности началась с операционно-биопсийного материала, и он для меня интереснее, чем секционный. Мертвому я уже вряд ли помогу своим суперклассным описанием гистологии.

Я люблю работать с эффектом, а не в стол и не в ящик, как выходит с протоколами вскрытий. Это все тщеславие: я хочу быть героем — в плаще и маске, в тумане и ночи, почти анонимным. С материалом от живых это вполне получается: пока клиницисты ломают голову, я просто смотрю, думаю и своим заключением направляю их мысли и руки в нужное русло. Пора домой. Думаю, не прийти ли завтра пораньше, чтобы осуществить свой воскресный план по массовому написанию протоколов.

Пришли стекла от лаборантов — с шести вскрытий сразу. Завтра их станет двенадцать, а я не могу спокойно жить, зная, что у меня копится материал. Муж работает, коты спят. Пока жду мужа с работы, решаю засолить хвост форели: купили месяц назад полуторакилограммовую рыбину и разделили пополам. Хвост ждал своего часа в морозилке.

Потом сажусь за дневник и «Яндекс-музыку». Муж закончил работать и отправляется в магазин за томатной пастой. Она нужна ему для свинины, которую привезли вчера в заказе из «Перекрестка». Попутно прошу его дойти до метро и пополнить «Подорожник» с моей карты. Муж возвращается минут через двадцать с чудесной новостью: в нашей парадной под лестницей спит бездомный.

Муж вообще очень чувствителен к нарушениям общественного порядка. Не так давно он боролся со всеми, с кем только было можно, из-за приезжающего в пять утра мусоровоза. Вроде как даже победил. Еще пару раз вызывал полицию из-за шумных ночных компаний во дворе. Сейчас же он пребывает во фрустрации.

Предлагаю ему позвонить в полицию. Но когда мы жаловались на шум, никто не приезжал. Скорее всего, никто не приедет и сейчас, поэтому решаем проверить бездомного через час, а пока — заняться кухонными делами. Я по-быстрому потушила индейку в сметане и сварила рис, как на прошлой неделе. Параллельно с готовкой поужинала кружкой чая с бутербродом из белого хлеба, сливочного масла и небольшого кусочка свежепросоленной форели.

Свежепросоленная она настолько, что это было скорее сашими. Муж тушит свинину с картошкой и томатной пастой. Заканчивает с готовкой и проверяет бездомного. Тот исчез — и оставил после себя вонь и мусор. Мы живем на «Елизаровской», в Невском районе.

Идея купить квартиру в этом районе и доме была исключительно моя. Муж не особо хотел ни покупать квартиру сейчас, ни выбирать ее, ни ходить по просмотрам, поэтому все было на мне. А я просто решила в начале 2020 года, что следующий год мы встретим уже в собственной квартире. В марте я начала активно листать «Яндекс-недвижимость», «Авито» и «Циан». Это был второй наш живой просмотр.

Мне нравятся сталинки. Лучше них только двух- и трехэтажные дома, которые, как мне говорили в детстве, строили пленные немцы. Эту информацию я не проверяла, но о своем нынешнем доме знаю, что его строили рабочие ткацкого комбината для себя же, так что раньше это был коммунальный дом. С трудом представляю себе это, учитывая микрометражи. Муж регулярно беззлобно ругает меня — и себя, что послушал меня и согласился на этот дом.

Ему больше нравятся новостройки с консьержами, свежими стенами, новыми коммуникациями и умными лифтами. Следующую квартиру он хочет купить именно в таком доме. Истории знакомых и друзей про дикую слышимость в человейниках, проблемы с коммунальными услугами и прочим его не впечатляют. Пока же о другой новой квартире говорить еще слишком рано: в этой ремонт только-только начинается. Решаю перед сном посмотреть новую серию «Внутри Лапенко» и повязать.

Принимаю мелатонин и ложусь спать. Пока вязала, муж успел немного поиграть, но уже лег и читает. День пятый, вторник 07:20. Рутинное начало дня. Я на работе, печатаю вчерашние протоколы, пишу шпаргалку для сегодняшних вскрытий.

Сегодня муж собрался ехать в офис. Но прежде решает вопросы с уборкой парадной после вчерашнего гостя: звонит мастеру участка, телефон которой оказывается заблокированным, и оставляет жалобу на мусор в парадной в приложении «Наш Санкт-Петербург». Посмотрим, что будет дальше. За утро успеваю посмотреть и оформить три секции: макрочасть написала заранее, смотрю стекла, дописываю микрочасть и сдаю готовые протоколы — печатаю, подписываю, кладу на полку и забываю о них. Хорошо бы после вскрытий и писанины остались силы еще для трех протоколов.

Захожу в секционную и работаю. Сегодня 23 тела, вскрывали что-то долго. Все это ковид и пара онкологических: рак яичника и рак желудка. Заполняю свидетельства о смерти на своих покойников, иду обедать. В столовой лаборантки обсуждают новость о том, что зарплата за декабрь придет в январе.

Странно, что это их беспокоит, и странно, что у них вообще возникают какие-то возмущения по этому поводу. Зарплату в нашей больнице выдают в середине месяца. В январе это рабочие дни. Где же повод переносить сроки? К тому же в нынешней ситуации с зарплатой есть несколько других поводов повозмущаться.

Например, непонятки с выплатой ковидных денег. Выплаты бывают федеральные и региональные, последние мы называем губернаторскими. Раньше они облагались налогом, а значит, их учитывали при выплате больничных. Сейчас же их превращают в соцвыплаты, которые налогом не облагаются. Это может сыграть злую шутку.

Кроме того, перед Новым годом нам выплатили губернаторские деньги сразу за ноябрь и декабрь. Приказ, регламентирующий выплату, был написан настолько злым канцеляритом, что было вообще непонятно, входим ли мы в него и сколько получим. В итоге все оказалось хорошо, деньги мы получили, причем как врачи. Но за январь и февраль выдали только федеральные выплаты, без сладких 40 тысяч в месяц от губернатора. Ходят слухи, что региональные выплаты снова будут, но когда и в каком объеме — неизвестно.

Так что основной повод для недовольства — нестабильность выплат. Мы все сидим и боимся, что рано или поздно останемся в той же луже, но за обычные деньги. А еще есть такое понятие, как ставка. Все мы, врачи, оформлены на одну ставку. Ставка — это не только отработанные часы, но и количество вскрытий.

У последних есть пять категорий сложности, которые зависят от болезней умершего. Вскрытия ковидных пациентов считаются как самые сложные. На ставку таких должно быть всего восемь. Как я уже говорила, у нас выходит по 60—100 вскрытий на врача. Это значит, что каждый из нас вырабатывает 7—12 ставок.

Получаем мы зарплату как за одну. Делайте неутешительные выводы. Возвращаюсь к работе: пишу протоколы. Работа большинства врачей в основном состоит из писанины, и мы не исключение. Даже сейчас, в период пандемии, на бумаги уходит куда больше времени, чем на непосредственную работу ножом в секционной.

Если там мы находимся максимум два часа, то за компьютером и микроскопом отсиживаем четыре-шесть. Говорят, люди демонизируют патологическую анатомию и врачей-патологоанатомов. Сама я с этим не сталкивалась, но несколько раз в жизни приходилось объяснять, чем я занимаюсь, зачем это нужно людям и почему патологоанатом — это тоже врач. Обычно после такой вводной слушателю хочется услышать страшные и чернушные истории, но таких у меня особо и нет, либо я не умею их рассказывать. Известный в широких кругах анекдот про теплую гречку пару раз всплывал в разговорах с не очень тактичными людьми.

Реагировать на это бессмысленно. С предрассудками насчет неприятного запаха, исходящего от патологоанатомов, я встречалась лишь один раз — и те были развеяны на месте. С чего бы нам плохо пахнуть? Цинизм присущ всем врачам в той или иной степени, это защитный механизм. Нам все равно бывает жалко пациентов, но это бледная и тусклая жалость.

В ней нет особого смысла, и потому она так редуцирована. Это и многое другое я вижу в микроскоп каждый день Меня каждый раз задевают случаи смерти с такой гистологической картиной в легких, как на фото выше. Это основное морфологическое проявление ковида. В норме легкие представляют собой тоненькую сеточку межальвеолярных перегородок, остальное — это пустоты, сами альвеолы, которыми мы дышим. В острой фазе смерть драматична и проста: альвеолы заполнены отечной жидкостью, кровью, слущенными пораженными вирусом альвеолоцитами и клетками воспаления.

У диффузного альвеолярного повреждения, о котором здесь речь, две фазы: острая, она же фаза экссудации, и фаза пролиферации, заживления. Поврежденные ткани восстанавливаются, но перегибают палку, организм начинает латать раны не тем, чем надо, не новой легочной тканью, а грубой рубцовой. Организм старался, залечивал повреждения, человек вроде бы шел на поправку, но что-то пошло не так — и легкие превратились в недышащую ткань. Есть ли на фотографии выше пустые белые места? Похожи ли легкие на сеточку с ячейками?

Практически нет. Нормальных альвеолоцитов — клеток, которые выстилают альвеолы, — там тоже не разглядеть. Для сравнения — вот фото легких, которые дышат. Они тоже не очень здоровые, есть к чему придраться, но эта ткань воздушна, в отличие от той, что на фото выше Немного пугает перспектива роста онкологических заболеваний на таком фоне. Организм заживляет повреждения не той тканью, что нужна.

Кроме того, делает это быстро. Ткань воспроизводится за счет деления составляющих ее клеток, и чем больше делений, тем больше ошибок. Обычно дефектные клетки либо гибнут сами, либо уничтожаются клетками иммунитета, но чем больше ошибок, тем выше вероятность, что где-то там останется дефектная и жизнеспособная клетка. Она может начать плодиться дальше, порождая уже совсем не то, что нужно, а рак. Такой вот онкогенез на пальцах.

Заканчиваю и еще минут сорок просто сижу и залипаю в пространство, в телефон, прогуливаюсь по отделению. Выясняю, как дела у заведующей и не нужна ли ей моя помощь с отчетами. Заглядываю в аквариум с рыбками в рекреации и в банки с макропрепаратами. Бывает, мозг встает на рельсы монотонной работы, и вылезти из этого потока не так просто. Выхожу из отделения.

Ужинаю чаем и бутербродом с форелью, залегаю с котами и ноутбуком в кровать, пишу дневник, слушаю «Яндекс-музыку». Чувствую, что не дождусь мужа, если буду так сидеть, прошу его купить творога и хлеба и задремываю. Приходит муж. Пьем вместе чай, обсуждаем прошедший день и ложимся спать. День шестой, среда 07:20.

Это утро ничем не отличается от других. Все так же печатаю вчерашние протоколы и пишу шпаргалку. Потом сажусь за следующие по списку секции. Наверное, в режиме и есть секрет выносливости. Мне, по крайней мере, гораздо спокойнее делать одно и то же в одно и то же время.

Еще бы наладить питание — если не по часам, то хотя бы без закидонов и странных желаний, — и было бы вообще восхитительно. Но пока имею то, что имею. В этот день 20 вскрытий, все ковидные. Дополнительно — рак прямой кишки и ковид, острый инфаркт миокарда и ковид. Иду обедать.

Ем все тот же рис с индейкой: муж наготовил сразу по кастрюле того и другого. Без четверти два возвращаюсь в свой кабинет. Заведующая озадачивает меня графиком на новогодние праздники — выбираю первое и девятое января, практически не думая. Возвращаюсь к работе, попутно подкинув мужу думы о подарках родственникам. Обычно мы в новогодние праздники ездим к его родне, но в этом году он поедет один, если все будет хорошо и не отменят поезда дальнего следования.

Муж радует меня новостью, что наша входная дверь готова и завтра утром приедет с бригадой монтажников. Мы заказывали дверь еще в начале декабря, но из-за большой нагрузки производство затянулось на неделю. Ну хоть так, а не после Нового года, как вышло у наших друзей А. Муж работает из дома, потому что вечером планировал встретиться в баре с коллегами. Решаю поехать сама.

К тому же с моей карты делали и первый платеж — и он прошел по категории с повышенным кэшбэком. Почему бы не заработать таким образом еще немного денег? Квартира досталась нам с двумя старыми деревянными дверями, не внушающими никакого доверия. Поэтому замена дверей стояла первоочередной задачей в списке ремонтно-строительных дел. Но тогда я работала в другом учреждении с другой зарплатой, выложить такие деньги было сложно.

Возникает вопрос: а почему муж не платит за дверь? Это что-то вроде сговора и спора: когда я нашла хорошую дверную контору и привела его в офис, его шокировал уровень цен. Мои слова о том, что это стандартная цена для двери под заказ, под размер конкретно нашего дверного проема, со всеми пожеланиями к фурнитуре и отделке, его не убедили. Он нашел еще несколько контор, в одну из них мы даже съездили. Получили там черствый ответ: наш суперуникальный дверной проем придется либо закладывать, либо ломать по краям, потому что двери у них уже готовых размеров — без вариантов.

И стоили они, к слову, дороже — около 80 тысяч. Моя маленькая победа! Сговор здесь вот в чем: так как сейчас я зарабатываю больше мужа, плачу за большинство вещей тоже я. Муж откладывает то, что остается от зарплаты после ипотечных и коммунальных платежей. В обычное время на мне лежат траты на еду, бытовую химию, животных и свои нужды любого формата.

Крупные покупки оплачиваем пополам или в каких-то других долях. Иногда мужа переклинивает и он начинает считать мои деньги. Так было в истории с дверью и еще с парой мелочей, которые я собиралась купить на свои деньги и для себя. Но мои аргументы быстро его успокаивают. Выхожу с работы, чтобы успеть добраться до офиса дверной компании.

Он расположен вроде бы рядом, а вроде бы и в дикой промзоне у двух кладбищ. Непривычно уходить с работы, когда еще светло.

Работники морга возмущены низкими зарплатами

Мам, я хочу работать с мёртвыми. Как заработать в ритуальном бизнесе и какие деньги можно получать	Можно и в морге работать, но я бы не пошла, даже за хорошую зарплату.
В Улан-Удэ работник морга выиграл «битву» за зарплату	В итоге ритуальный агент может приехать к семье почившего раньше, чем люди узнают трагичную новость.
Санитар морга из Благовещенска стал лучшим танатопрактиком на международном конкурсе в Москве	Средняя заработная плата специалиста этой категории в Российской Федерации составляет около 30 тыс. руб.
Санитар морга из Благовещенска стал лучшим танатопрактиком на международном конкурсе в Москве	Нижегородский санитар морга — о работе, зарплате и уважении к смерти.
Нелегальный сотрудник московского морга за три месяца заработал более 13 млн рублей | ОТР	Зарплата в морге действительно крохотная и у врачей, и у младшего персонала.

Зарплата патологоанатома в России и зарубежом 2024 — сколько зарабатывают специалисты в месяц

Примерная зарплата санитара в морге Подходящая зарплата санитара в морге может варьироваться от страны к стране, а также от учреждения к учреждению. Стабильная заработная плата без задержек! Из-за чего нагрузка на морги Новосибирска увеличилась в два раза, по какой причине могут отказаться от вскрытия тела и почему трупы не подходят для чёрного рынка трансплантологии — в интервью главного патологоанатома Новосибирской области. Тогда же, на первом курсе, меня не смущала ни зарплата в 5–7 тысяч рублей, ни влияние на здоровье.

Личный опыт: я работаю в морге

Средняя заработная плата патологоанатома в Москве составляет 95 тыс. руб. 5 авг. 2007 г. — какая зарплата в среднем у работников морга,у санитаров,сотрудников,занимающихся и подготовкой к захоронению. Также Артемий считает, что дело не только в нем, нескольким сотрудникам морга не выплачивали зарплату целиком. Санитар морга в Бюро судебно-медицинской экспертизы МО. З/п от 40 000 руб. За время пандемии количество тел в новосибирских моргах выросло на 50 %. НОВОСТИ РОССИИ Неучтенная зарплата санитара МОРГА зарплата сравнима с главой серьезной корпорации JOIN QUIZGROUP PARTNER PROGRAM.

Реальные зарплаты работников моргов по городам

• День первый, пятница
• НОВОСТИ РОССИИ Неучтенная зарплата санитара МОРГА
• Как устроена работа?
• Зарплата Патологоанатома в России за 2024 год, средняя зарплата в России | ГородРабот.ру

Белгородец полтора года незаконно получал зарплату санитара в морге

Средняя заработная плата специалиста этой категории в Российской Федерации составляет около 30 тыс. руб. 5 авг. 2007 г. — какая зарплата в среднем у работников морга,у санитаров,сотрудников,занимающихся и подготовкой к захоронению. При этом зарплата достаточно низкая – в столичном морге не превышает 20 тыс. рублей. В столовой лаборантки обсуждают новость о том, что зарплата за декабрь придет в январе. Сравнение зарплаты морга с другими отраслями Зарплата сотрудников моргов может вызвать интерес и некоторые вопросы среди людей, не знакомых с этим специфическим профессиональным направлением.

Похожие новости: