Автор описал потенциальную жертву «Синего кита» и просил рассказать обо всем родителям. вы делаете те новости, которые происходят вокруг нас. "Синий кит": почему ужесточение закона не останавливает "группы смерти". 13 февраля, судя по ленте новостей во «ВКонтакте», игра приняла характер эпидемии: подростки размещали обращения «забери меня кит», «хочу в игру» ежеминутно. Группы, в которых впечатлительных, переживающих не самые легкие тинейдержские времена, подростков провоцировали на самоубийства.
Городская легенда. Что стоит за игрой «Синий кит» и всплеском интереса к «суицидальным пабликам»
"Синий кит": почему ужесточение закона не останавливает "группы смерти". 13 февраля, судя по ленте новостей во «ВКонтакте», игра приняла характер эпидемии: подростки размещали обращения «забери меня кит», «хочу в игру» ежеминутно. Синий кит — группа смерти Участники смертельных групп усиленно проводят ликбезы в области решения любых проблем посредством лишения себя жизни и обретения вечного покоя. «Синий кит» и группы смерти: за создателями началась охота.
"Синий кит": почему ужесточение закона не останавливает "группы смерти"
На какое-то время все затихло, но пару лет назад «Синий кит» вновь появился. О беспокойстве, связанном с «группами смерти», также свидетельствуют посты в социальной сети «ВКонтакте», где встречается словосочетание «синий кит». Популярные игры типа «Синий кит» до сих пор есть в Сети, а подростки подвергают себя опасности, выполняя чьи-то испытания. вы делаете те новости, которые происходят вокруг нас. Автор описал потенциальную жертву «Синего кита» и просил рассказать обо всем родителям.
«Синий кит» доплыл до Сибири: смертельная игра вовлекает юных жителей Хакасии и Забайкалья
Может ли школа спасти ребенка? "Синий кит": почему ужесточение закона не останавливает "группы смерти". 13 февраля, судя по ленте новостей во «ВКонтакте», игра приняла характер эпидемии: подростки размещали обращения «забери меня кит», «хочу в игру» ежеминутно. Сегодня в ролике попробуем разобраться в феномене игры "Синий Кит", является ли она городской легендой или реальной угрозой АМ КАНАЛ БЕЗ ЦЕНЗУ. Синий кит — группа смерти Участники смертельных групп усиленно проводят ликбезы в области решения любых проблем посредством лишения себя жизни и обретения вечного покоя. О "Синем ките" активно заговорили снова с начала 2017 года после нескольких попыток самоубийства подростков. Дело «Синего кита»: администратору «группы смерти» вынесли приговор. Общественная служба новостей обратилась к специалисту по кибербезопасности, эксперту КС НКО Алексею Курочкину с просьбой оценить вероятность причастия к трагедии так называемых «групп.
"Синий кит" вернулся? Школьница из Гродно создала чат с суицидальными играми
А в июне в организации группы смерти «Синий кит» сознался Илья Сидоров. По информации следствия, мужчина склонил ребенка присоединиться к сетевой субкультуре «Синий кит» и давал ей суицидальные задания. «Синий кит 2.0»: Лучшая подруга участницы «группы смерти» свела счеты с жизнью. В сентябре 2022 года другому администратору «Синего кита» Филиппу Будейкину (Лису) предъявили обвинение в дискредитации ВС России.
Я вышла из игры: как журналист выполняла задания "Синего кита"
По версии следствия, двоих подростков организаторы группы «Синий кит» в социальной сети «ВКонтакте» склоняли к самоубийству. К смерти ребят может иметь отношение «Синий кит». Отличие от печально известных «групп смерти» «Синий кит» состоит в том, что «ролки» основаны на увлечении анимэ и игровой смене пола. Убежден, что, если родители предельно взаимосвязаны с подростком и в его сердце присутствует душевное спокойствие, он увидит группу «Синий кит» в социальной сети и однозначно пройдет мимо нее, как психологически несоответствующей его интересу и. О "Синем ките" активно заговорили снова с начала 2017 года после нескольких попыток самоубийства подростков.
Я вышла из игры: как журналист выполняла задания "Синего кита"
Дело братьев Филипповых" прямо сейчас: Дело ангарского маньяка Бывший милиционер Михаил Попков, который теперь известен как «ангарский маньяк», сознался, что жестоко убил 81 женщину. Почему его не могли поймать более 20 лет? Почему он с охотой берёт на себя вину за всё новые и новые преступления? И главное — мог ли он действовать в одиночку? Дело ангарского маньяка" прямо сейчас: Дело петрозаводских курсантов Осенью 2014 года курсанты Петрозаводского речного училища Николай Костин и Вячеслав Касаткин были найдены в лесу недалеко от села Шелтозеро: они то ли повесились, то ли были повешены. В мае 2015 года по обвинению в развратных действиях насильственного характера в отношение курсантов того же училища были арестованы экс-депутат Законодательного собрания Республики Карелия Иван Романов и бывший заместитель директора Петрозаводского речного училища Олег Семенов позже он повесился в питерском СИЗО. Интриги, криминал, политика — всё сошлось в этой истории двух парней из маленького карельского посёлка, которые мечтали выучиться и увидеть мир. Дело петрозаводских курсантов" прямо сейчас: Дело "Таллий" В декабре 2017 года заболело несколько сотрудников Таганрогского авиационного научно-технического комплекса имени Г. Бериева — закрытого предприятия, которое производит разведывательную технику для Министерства обороны РФ. Симптомы были очень странными: упадок сил, боль во всём теле, обмороки и облысение.
Врачи несколько месяцев не могли поставить диагноз, пока токсикологический анализ не показал многократное превышение предельно допустимого уровня таллия в организме каждого заболевшего. Следователи быстро разобрались в том, как несколько десятков клерков могли отравиться этим редким и чрезвычайно токсичным металлом, однако официальной версии почему-то доверяют не все пострадавшие.
О ней стало известно в мае 2016-го, когда журналисты «Новой газеты» провели расследование и заявили: из-за групп смерти за год погибло около 130 подростков. Как работают эти группы смерти? Желающие поучаствовать в так называемой игре «Синий кит» пишут на своих личных страничках хэштеги синийкит разбудименяв420 явигре и тихийдом По этим хэштегам подростков находили так называемые кураторы и давали им задания — 50 штук, по одному на день отсылка к роману Стейс Крамер «50 дней до моего самоубийства». Задания самые разные: «Поднимись на крышу в 4:20 утра», «Вырежи лезвием кита на руке», «Поклянись не заканчивать игру» и так далее. Последнее задание — самоубийство.
Придерживавшиеся этой точки зрения полагали, что подростки вдохновляются историями про китов и создают одноименные группы, но не стремятся довести сверстников до самоубийства. Но массовая истерия заглушала отдельные разумные голоса. Еще бы, в «Синего кита» ведь теперь играют даже в Европе и Америке. Кто и как играл в «Синего кита» Новая суицидальная игра представляет собой немного более законспирированную вариацию «групп смерти», о которых «Лента. Материалы по теме: 17 мая 2016 На этот раз назвавшие себя кураторами администраторы создали сразу несколько фейковых аккаунтов и пабликов во «ВКонтакте». Во многих сообществах требовалось подписаться на резервную группу, которая активизировалась в случае блокировки основной. После того как подросток размещал у себя на стене хештеги, подписывался на паблики и добавлялся в групповой чат, выходивший с ним на связь куратор последовательно выдавал ему 50 заданий и требовал фотоотчеты об их выполнении. В финале игрока якобы заставляли совершить суицид. Снимки необходимо было присылать ровно в 4:20 утра, так что любимое время растаманов приобрело новый зловещий контекст.
Сами задания нередко балансировали на грани безумия и идиотизма — кураторы просили нарисовать на листочке кита, вырезать лезвием на руке символы f40 и f57, выйти встречать рассвет на крышу или весь день колоть себя иголкой в руку. Впрочем, делать все это было совсем необязательно, ведь анонимные собеседники удовлетворялись оперативно найденными в Google скриншотами. В одной из вариаций «Синего кита» подростку еще на 22-м задании сообщали дату его смерти, после чего он должен был «смириться» и дать клятву верности игре, а затем в течение 20 дней просыпаться в 4:20, смотреть психоделические ролики и оставлять порезы на руке. Чтобы запугать игроков, кураторы кидали игроку ссылку со сниффером — программой, позволяющей узнать IP-адрес и примерный район проживания пользователя.
Но в какой-то момент ведь становится больно. Так больно, что нельзя терпеть. Врут, что не больно. Короче, я крикнула маму... В разговоре Вера то и дело цепляет наушники и покачивается под свою музыку.
На что она ее настраивает, не знаю. Кураторы, по мнению Веры, не ровесники играющих, а люди постарше. Я как-то нашла пацана, лет десять по аватарке. Написал на стене: "Кит плыви, кит плыви и меня с собой веди. Жду кита я очень долго и готов страдать я много". Давала ему простые задания. Написала: "лизни своему коту кое-что, выполняй быстро, а то сдадим кота на органы". Он понял, что это стеб. Мы посмеялись, и он вроде расслабился.
Я бы не смогла по-настоящему "курировать", жалко малышню. Но был у нее куратор, который ее озадачил. Писал заумно. Читает с телефона: "Никто вас не спрашивал, хотите ли вы вообще существовать... Если долго вглядываться в бездну, бездна начинает вглядываться в тебя. Это ведь не ребенок написал. Она больше не играет в "синего кита". Но ее не отпускает слово "рестарт". И то, что случилось с ее другом Никитой.
Мы с Никитой про любовь вообще не говорили, только о том, что здесь нам делать больше нечего. Он рассказал, что первый раз подумал об этом в седьмом классе, когда получил "четверку" за контрольную по математике. Предки хотели, чтобы он "ботанил" по математике, а тут "четверка". Не гений. И будущее закрыто. Он говорил: "Все, парабола рожками вниз". Домой не пошел, просидел на вокзале до утра. Потом у него развелись родители. Мать бизнесом занялась, часто дома не было.
Отец уехал насовсем. У самой Веры есть дома источник тепла. Младшая сестренка. Она водит ее на коньки. И говорит, что если бы к ней подкатил куратор, лично бы убила его. Но с "предками" и у нее, и у Никиты было немного тепла. Когда набила первую тату, чуть не зарыла: шлюха и все такое. Я иногда уходила ночевать в ларек на остановке, там подруга работает. Но дело не во взрослых.
Родители ни при чем тут, они просто суп варят. У многих вообще предки ничего так. Есть и богатые. Но разговаривать с ними все равно не о чем. Если у тебя что-то не получается, у них на лицах сразу кисляк. Ты не такой умный, как им хотелось бы... Поговори с родителями, и история, рассказанная Верой, может предстать другой. Но Верин скепсис - возрастной, поколенческий - так быстро не рассосется. Я не расспрашиваю Веру о том дне, когда они с Никитой едва не ушли вместе.
Она сама говорит. В реанимации лежали до утра. Врач сказал Никите: "Надо было не так" и показал как. Мы там были за придурков, все предков жалели, нас - никто. Одноклассники вообще не поверили. Никита разослал фото друзьям, и оно пошло гулять по Сети. Нам начали писать смотрит в телефон : "Подумайте, как прекрасен мир: закат, солнце, животные, еда, семья, телефон - это же очень круто". Кто-то залился слезами.
Заключённый вёл группу «Синий Кит», вернулся с СВО и дал урок детям
Всё указывало на суицид, но Сашу посадили за убийство брата, хотя он клялся, что не виноват. Дело братьев Филипповых" прямо сейчас: Дело ангарского маньяка Бывший милиционер Михаил Попков, который теперь известен как «ангарский маньяк», сознался, что жестоко убил 81 женщину. Почему его не могли поймать более 20 лет? Почему он с охотой берёт на себя вину за всё новые и новые преступления? И главное — мог ли он действовать в одиночку? Дело ангарского маньяка" прямо сейчас: Дело петрозаводских курсантов Осенью 2014 года курсанты Петрозаводского речного училища Николай Костин и Вячеслав Касаткин были найдены в лесу недалеко от села Шелтозеро: они то ли повесились, то ли были повешены. В мае 2015 года по обвинению в развратных действиях насильственного характера в отношение курсантов того же училища были арестованы экс-депутат Законодательного собрания Республики Карелия Иван Романов и бывший заместитель директора Петрозаводского речного училища Олег Семенов позже он повесился в питерском СИЗО. Интриги, криминал, политика — всё сошлось в этой истории двух парней из маленького карельского посёлка, которые мечтали выучиться и увидеть мир. Дело петрозаводских курсантов" прямо сейчас: Дело "Таллий" В декабре 2017 года заболело несколько сотрудников Таганрогского авиационного научно-технического комплекса имени Г. Бериева — закрытого предприятия, которое производит разведывательную технику для Министерства обороны РФ.
Симптомы были очень странными: упадок сил, боль во всём теле, обмороки и облысение. Врачи несколько месяцев не могли поставить диагноз, пока токсикологический анализ не показал многократное превышение предельно допустимого уровня таллия в организме каждого заболевшего.
В 2019 году на суде Глазов рассказывал, что давал детям задания в рамках игры «Синий кит». Он просил школьников подниматься на крыши домов, перебегать железнодорожные пути перед идущим поездом и резать руки. Глазов довел до попытки самоубийства одну девушку, но ее успели спасти. Теперь же он, освободившись досрочно после участия в войне в Украине, читает патриотические лекции для российских школьников.
В какой-то момент я перестала контролировать себя и совершила попытку суицида. Но меня спасли.
А когда увидела заплаканные глаза мамы, мне так стыдно стало... Я осознала, что сама довожу людей до такого, представила, как их мамам плохо… Леонид из «Молодежной службы безопасности» уговорил меня на явку с повинной... Как выяснило следствие, несмотря на огромное количество участников игры Леры, слава богу, ни один не дошел до конца. По решению суда она полгода провела в спецшколе. Ни психологов, ни врачей не было. Я и в этой школе совершила несколько попыток суицида. А когда вышла оттуда, первое время старалась начать жизнь заново, забыть все. Но потом снова жуткая депрессия с галлюцинациями.
Тогда и выяснился мой диагноз. И начались годы лечения в больницах... Сейчас Лере 18, и она понимает, что у нее за болезнь и как с этим жить. Она переехала в город, подальше от всего этого, готовится поступать в институт. Из них все делают монстров, а это ведь тоже больные, депрессивные люди... Это такое болото, оно затягивает, как любая азартная игра. Попросите помощи, даже не у родителей, они не всегда могут понять. Сейчас много волонтерских групп психологов, они помогут.
Не надо искать «другие выходы». А родителям всем передам - просто любите своих детей. Она днями и ночами сидит в подростковых группах смерти, отлавливает тех, кто уже на грани самого страшного, выявляет кураторов. Во-первых, дистанционка, и дети засели дома за компьютеры. Во-вторых, долго шла игра куратора с Украины Насти. Сейчас, когда Настю арестовали, остались ее последователи, идут круги по воде. Тем более выяснилось в итоге, что ей всего 13 лет! Поэтому игра была очень жестокой.
До летальных исходов, к счастью, не дошло. Несколько реальных попыток суицида предотвратили наши волонтеры. Осталось очень много порезанных и травмированных детей. Однозначно, если ребенок пришел в китовый чат, это сигнал о помощи. Он не чувствует тыла, поддержки близких людей. Многие из семей даже внешне благополучных , где нарушены отношения. Много жертв школьной травли, которые не получают поддержки от взрослых: «Твои проблемы, сама виновата». Такого рода фразы могут стать фатальными...
Плюс все такие дети жалуются, что нет друзей: «Не с кем общаться, все сидят в телефонах». Так что идут они в эти группы не из-за смерти, а в первую очередь за общением. Есть процент и тех, кто лезет в игру чисто из любопытства в подростковом возрасте есть тяга ко всему жуткому. Те, кто наносит себе порезы, как правило, и до игры это делали. Но можно сильно напугать. Дети не понимают, что куратор в другом городе и такой же ребенок. И выйти из чата можно в любой момент. Вникайте в их переживания.
В любой стране количество самоубийств среди мальчиков всегда больше, чем среди девочек. Но это официальная статистика, которая часто не отображает реальной ситуации в нашей стране по разным причинам. Эта статистика не должна дезориентировать профессионалов и общественность в период социально-экономического кризиса, формирующего низкую стрессоустойчивость на индивидуальном уровне. Во время социально-экономического кризиса взрослые часто погружены в решение задач, направленных на выживание. Поэтому часто дети остаются без внимания или внимание уделяется только тотальному контролю над ребенком, при этом игнорируется его внутренний мир и личные переживания. Поэтому, несмотря на «хорошую» статистику, актуальность подростковых суицидов сохраняется. О кризисе самоопределения подростков Все эти проблемы — а часто они идут в комплексе — и сложное психологическое и эмоциональное состояние только усиливаются тем, что ребенок, подросток, должен справляться с ними один. В наше время ни семья, ни общество не предлагают обряды инициации, не помогают перейти из одного состояния в другое, когда уходит детство и ребенок становится взрослым. Число подверженных депрессии подростков, которые хотят умереть, намного больше, чем обычно думают, но этим чаще всего не делятся с родителями. Поэтому очень важно взрослым самим как можно больше говорить с детьми на интересующие их темы.
Желание покончить с жизнью реализуют те, у кого нет рядом человека, который любит их безоценочно и безоговорочно, просто потому, что они есть. Уходя, такие дети уверены, что облегчают жизнь взрослым и даже приносят радость. А ребенок, который знает, что его любят, не совершит суицид, даже если думает на эти темы и принадлежит к той или иной группе с идеологией притягательности смерти. В подобных сообществах, в «реальной» жизни или в интернете, дети ищут именно самоопределение, осмысленность. В 15—16 лет совершенно иное восприятие смерти, чем в 7—8. У ребенка со смертью отношения дружеские, смерть очаровывает и интригует — она не является реальным событием ухода из жизни. Подросток одержим идеей настоящей смерти и чувствами других, которых он от себя «избавит». В то же время это нечто, связанное с приключением, с риском, а значит, с возможностью доказать свою смелость. Какие слова могут травмировать подростка «Ничего из тебя не выйдет», «Как ты можешь понравиться какой-нибудь девочке, если ты такой неряха» и другие подобные фразы значительно снижают и без того невысокую самооценку. Или если взрослый заставит покраснеть в присутствии окружающих: «Это твой парень, вы встречаетесь?
Если чувства подростка выставлены напоказ, внутри это ощущается как катастрофа. Вместо поддержки они нападают на подростка, угнетая его и так малосформированную волю. Когда у ребенка появляются собственные мысли и он вмешивается в разговор взрослых, важно давать возможность высказаться. Есть жуткая фраза, которой родители реагируют на труд ребенка. Подросток приносит оценку из школы, чтобы поделиться радостью и результатом своих усилий, а родитель говорит: «Неплохо, но можно было и лучше», тем самым полностью обесценивая его достижения. Система «вопрос-ответ» в общении с подростком уже не работает.
«Синий кит» и группы смерти: за создателями началась охота
Максим был дома один, когда решил свести счеты с жизнью. Он сам вызвал полицию, представился случайным свидетелем и сообщил о самоубийстве. Я общался с психиатрами, и они в один голос говорят, что даже за взрослым человеком необходимо наблюдать год, чтобы поставить такой диагноз. Что уж говорить о подростке, у которого личность еще не сформировалась. А нам твердят, что сын сошел с ума за две недели в летнем лагере.
Складывается ощущение, что следствие заинтересовано в закрытии дела", — считает отец погибшего мальчика. Последний бал Тем же летом покончила с собой одиннадцатиклассница Анна Егорова из Хабаровского края. Трагедия произошла вскоре после выпускного бала. Девочка свела счеты с жизнью, пока родители были в соседней комнате.
За несколько недель до самоубийства Аня защитила в школе исследовательскую работу по английскому языку о проблемах тинейджеров. Для окружающих самоубийство Ани стало шоком: девочка была веселой, отзывчивой, ее считали логичной и трезвомыслящей. Особых изменений в поведении близкие не заметили, а отрешенность и заспанный вид списали на усталость от экзаменов. Родители Ани уверены, что она покончила с собой, поддавшись влиянию виртуальных "друзей", которые вовлекли ее в ролевую игру по мотивам американского фэнтези-сериала и парализовали волю к жизни.
Девочка переписывалась с тремя "друзьями", которые отправляли ей видео на суицидальную тему. Уголовное дело о доведении до самоубийства расследует отдел по особо важным делам Следственного комитета. Следователи изучают содержимое телефона погибшей — Аня не стала удалять переписку. Однажды я попал в игру, где нужно было наносить себе повреждения.
Куратор заметил, что я играю "не по правилам" — высылаю поддельные фото выполненных заданий. Он потребовал настоящие снимки. Другой волонтер, который делал имитации, был занят, и мне пришла идея сделать задание по-настоящему", — рассказал Саша корреспонденту РИА Новости. Вскоре парень втянулся и все остальные задания тоже стал выполнять сам, нанося себе порезы.
Саша смог остановиться только в день, когда куратор приказал ему совершить суицид. Я постоянно смотрел на фото виселиц, таблеток, высоких домов и порезов, читал в чатах переписку ребят, которым плохо из-за разных жизненных ситуаций". Тогда правоохранители задержали 21-летнего Филиппа Будейкина, который действовал в Сети под ником Филипп Лис. СК инкриминировал Будейкину доведение до самоубийства несовершеннолетних, которых, согласно обвинению, через социальную сеть "ВКонтакте" он призывал выполнять разные деструктивные задания.
Молодого человека подозревали в причастности к гибели 15 подростков, но сам он говорил о 17. Однако следствию так и не удалось установить прямую связь между самоубийством и действиями Будейкина по большинству эпизодов — дети удаляли переписку в соцсети, как требовал их куратор. В марте 2019 года Будейкин вышел на свободу. В феврале 2020 года о проблеме говорил президент России Владимир Путин.
Глава государства заявил, что радикальные группы, склоняющие подростков к суициду, продолжают деятельность в интернете. Более того, как выяснило РИА Новости, в последнее время активность кураторов перешла из "ВКонтакте" в Telegram, где преступникам легче сохранять анонимность. Уже полтора года следователи изучают десятки аккаунтов и чатов в Telegram, которые создавал и вел несовершеннолетний Богдан Петров имя изменено. Группы содержали депрессивно-суицидальную информацию, анонсировали начало "знаменитой игры".
Там же выдавались задания участникам. По словам знакомого с ходом расследования источника РИА Новости, Петров, который действовал в Сети под видом девушки, переплюнул своих единомышленников — он запустил вирусную рекламу новой игры. Десятки пабликов с городской тематикой размещали сообщения о страшной игре U19, которая убивает детей.
Одинокие игроки легко впадают в зависимость от такого отношения, и иногда возникает эффект, когда игрок никакими силами не может перестать общаться с куратором, хотя уже понимает, что это не очень полезное общение и пора бы с ним завязывать. Длительное общение с куратором, в свою очередь, создает благодатную почву для развития страхов.
Насмотревшись на картинки с расчлененкой, которые кураторы присылают для воодушевления, некоторые игроки, например, начинают страдать ночными кошмарами. Еще один типичный страх — это что если выйти из игры, то куратор обязательно пришлет убийц. В общем, можно представить себе, как это сказывается на душевном состоянии. Уля: После того как я послушала музыку и посмотрела видео которые скидывала мне кураторша, мне серьезно начало казаться, что я сошла с ума, мне страшно находиться одной в комнате, стала оочень бояться темноты, хотя раньше обожала гулять одной ночью, так же я боюсь засыпать и это ещё не всё... Помимо вредных факторов, непосредственно связанных с игрой, имеет место еще ряд неспецифических.
В первую очередь, это риск стать жертвой чужой немотивированной агрессии. В китовой тусовке троллей и агрессоров много. Часть из них — это сами игроки, которые в реальной жизни являются жертвами травли или насилия, поэтому в сети им периодически хочется на ком-нибудь отыграться. Еще одна часть — это люди, которые специально приходят в суицидальные чаты, чтобы самоутверждаться за счет слабых и уязвимых. Поскольку многие площадки не модерируются совсем, выгнать оттуда троллей бывает затруднительно.
Время от времени в тематические чаты приходят колумбайнеры, наркодилеры или распространители детской порнографии. Иногда приходят педофилы, прикидывающиеся кураторами. В большом немодерируемом чате педофил, парадоксально, несколько менее опасен, чем на ВК. Если он у кого-то в личке начинает просить фотографий с обнаженкой, и барышне такой поворот разговора не нравится, через две минуты скрин этого разговора попадает в общий чат, а через пять минут педофила дружно матерят все, кто в это время оказался в онлайне. Более опасный вариант — это когда куратор в первую очередь занимается подталкиванием к суициду и у игрока не возникает сомнений, что это настоящий куратор , а побочно занимается сексуальной эксплуатацией игрока, требуя от него фотографий в рамках заданий.
Тут к рискам от самой игры добавляются типичные риски, связанные с пересылкой фотографий — шантаж обнародованием фотографий, собственно обнародование. Поскольку многие из игроков в дополнение к проблемам с самоповреждением имеют еще проблемы с пищевым поведением, в тематических чатах довольно часто можно встретить фотографии анорексичных барышень на стадии глубокого физического истощения и описания экстремальных диет. Для игроков с расстройствами пищевого поведения в ремиссии такой контент является триггерным и может провоцировать рецидивы. То же касается обмена фотографиями порезанных рук — тех, у кого сформирована зависимость от порезов, эти фотографии побуждают резаться чаще и глубже, поскольку срабатывает эффект соревнования. Слухи о том, что кто-то в сообществе все-таки совершил суицид, на некоторое время повышают суицидальный риск для всего сообщества — может запускаться волна подражаний.
Причем необязательно это будут непосредственно суицидальные попытки: могут быть угрозы, анонсы, демонстративные акции или какие-нибудь очень странные выходки, про которые человек потом не может объяснить, что на него нашло. Например, среди зимы пойти гулять в одной футболке на ближайшую заброшку. Таким образом, для людей с не очень устойчивой психикой сам факт нахождения в суицидальной тусовке является небезопасным, даже если они там ни во что не играют, а просто сидят и общаются. Поиски путей помощи В каком-то смысле суицидальные игры оказались не только вредными, но и полезными — во всяком случае, группу повышенного риска теперь хорошо видно, она собирается большими компаниями в тематических чатах, и ее легко находить по ключевым словам. На этом месте, собственно, с группой риска надо было бы начинать как-то работать — осталось понять, как это делать.
Исторически одним из первых способов работы было перенаправление группы риска на кризисные линии. В 2017 году, когда на ВК начали активно банить по ключевым словам суицидальные группы, на месте закрытой группы размещалась ссылка на проект «Твоя территория» — чат доверия для подростков и молодежи. Количество обращений в службу резко возросло — многие ребята открыли для себя возможность обратиться за помощью. Консультанты не справлялись с наплывом обращений и эмоциональной нагрузкой — стало приходить много суицидентов. Недостаток финансирования, ограничивающий количество консультантов, до сих пор является основной проблемой службы.
Вот так выглядит статистика обращений на проект «Твоя территория» за 2013-2020 годы. Можно видеть, что на данный момент консультанты успевают принять примерно одно из четырех обращений. На остальные просто не хватает рук. Почему формат чата, а не более привычный телефонный? Потому что, как оказалось, в старшем подростковом возрасте спрос на телефоны доверия резко падает.
Не потому что проблем становится меньше, а потому что разговаривать по телефону на личные темы становится психологически некомфортно. А вдруг родители что-нибудь услышат? Чат в этом смысле безопаснее, ты можешь сидеть в одной комнате с мамой, и она не узнает, о чем именно ты в этот момент переписывался с консультантом. Есть, с другой стороны, и ограничения. Во-первых, на кризисную линию ты в любом случае должен обратиться сам.
То есть тебе как минимум нужно дозреть до обращения за помощью. Это отсекает очень многих ребят с тяжелой депрессией, которые убеждены, что помочь им уже нельзя. Во-вторых, формат кризисной линии позволяет поговорить об актуальных чувствах, но к работе по формированию недостающих функций и навыков он не располагает. И если, например, обращается одинокий подросток, у которого нет друзей, потому что он не умеет общаться и боится это делать, то за час с ним можно поговорить про его страхи, но нельзя выстроить у него коммуникативные навыки. В-третьих, консультант на кризисной линии так же анонимен, как ты сам, и с ним не получиться выстроить настоящих отношений.
Вопрос отношений особенно важен в ситуации текущего суицида — когда человек, например, уже успел вылезти на крышу и решил напоследок с кем-то поговорить. Отношения — это последняя вещь, за которую можно ухватиться, когда больше тебя ничего не держит, и если собеседник говорит: «Я не хочу, чтобы ты уходил», — то есть разница, произносит ли эти слова человек, которого ты знаешь и любишь, или человек, с которым ты познакомился только что. Из этих соображений логически вытекает второй ранний формат помощи — а именно, шефство. Шефством над конкретными подростками практически с самого начала занимались волонтеры, основной задачей которых была идентификация кураторов суицидальных игр. Когда волонтер сидит в чате и общается с подростками, то естественным образом выстраиваются какие-то отношения, и с кем-то из ребят они будут особенно близкими.
У подростка появляется надежный объект привязанности, человек, которому он доверяет, и когда возникают какие-то проблемы — любые проблемы, начиная от насморка, заканчивая желанием выйти в окно, — то он обращается со своими проблемами именно к этому человеку. Ограничение здесь понятное — отдельно взятый волонтер не может дружить таким образом с большим количеством подростков. И времени не хватит, и эмоционально тяжело. По опыту группы «Китобой» потолок, после которого начинается стремительное выгорание, — это два-три постоянно нуждающихся в контакте кризисных подростка на одного волонтера. Положим, в плотном сопровождении нуждаются не все члены сообщества, а только те, кто находится в особенно тяжелом состоянии и при этом не имеет других близких контактов.
Но потребность переговорить о чем-то волнующем со знакомым надежным человеком периодически возникает у многих. И здесь мы опять же упираемся в нехватку рук. Когда волонтеры сильно ограничены во времени, они начинают игнорировать сообщения в личку, за исключением кризисных, и это, на самом деле, совершенно неполезный для сообщества посыл — «чтобы на тебя обратили внимание, ты должен начать умирать». Есть большая потребность в людях, которые занимались бы именно шефством. Например, в таком качестве очень востребованы люди с собственным опытом аффективных расстройств, поскольку они хорошо понимают специфику депрессивных состояний и могут поделиться опытом, как из этих состояний вылезать.
От шефа не требуется глубоких познаний в области психологии. Ему в любом случае нужна определенная подготовка, но не масштабов законченного психологического или педагогического образования. Основные умения — быть эмоционально теплым и внимательно слушать, не осуждая собеседника за то, как он поступает, потому что в шефе нуждаются в первую очередь как в близком друге. Есть одно «но». Если человека накроет и он пойдет на крышу или на рельсы, то именно шеф будет тем, кому он напишет «попрощаться».
Это сообщение нужно будет успеть увидеть, и потом нужно будет удерживать человека в контакте — или пока он не придет в чувство и не передумает умирать, или пока к нему не приедут. Переговоры в ситуации текущего суицида могут длиться три-четыре часа, и произойти это может когда угодно. Один из главных страхов, связанных с такими ситуациями, это что если человек погибнет, тот, кто разговаривал с ним последним, может пойти под суд как виновник его гибели. В действительности, неуспешная попытка помочь ненаказуема, и даже если человек гибнет после общения с консультантом кризисной линии, винить консультанта не будут. Да, он психолог, да, это его работа — попытаться остановить суицидента, но даже работа психолога, проведенная по всем правилам искусства, не дает стопроцентной гарантии, что человек выживет.
С другой стороны, нужно будет как-то жить дальше с тем, что этого человека ты не удержал. И нужно принимать возможность того, что однажды кого-то можно не удержать. Естественно, если волонтер работает не как одинокий рейнджер, а в рамках команды, то есть возможность по ходу разговора запросить рекомендаций у более опытных товарищей, инициировать спасательную операцию при необходимости, но в любом случае, когда у тебя в личных сообщениях начинает умирать человек — это страшно. Еще один распространенный миф — это что с чужим несовершеннолетним ребенком без разрешения родителей общаться незаконно. Общение как таковое тоже ненаказуемо иначе, как мы догадываемся, надо было бы сразу привлечь половину интернета , наказуемо вступать с чужим несовершеннолетним ребенком в интимную переписку — это статья 135 УК РФ.
Если тринадцатилетний человек приходит в чат и хочет поговорить там про то, что его в школе травят, то для того, чтобы пообщаться с ним на эту тему, не нужно ни образования, ни чьего-либо разрешения, достаточно иметь желание и время. Но, как мы понимаем, если человек находится в тяжелом состоянии, желательно, чтобы он пообщался все-таки с профильным специалистом. Одно из направлений работы волонтеров собственно в этом и заключается: во-первых, убедить подростка, что ему нужно пообщаться с психологом или психиатром, во-вторых — маршрутизировать его в нужном направлении. Как ни парадоксально, первое зачастую существенно проще! Сама идея, что проблемы можно решить не только выходом в окно, а настроение чинится не только кровопусканием, а еще хорошо подобранными препаратами, многими воспринимается благосклонно — особенно, если уточнить, что в стационар ложиться необязательно, можно наблюдаться амбулаторно.
А вот дальше встает вопрос, куда послать. Школьный психолог, как выше уже упоминалось, может вообще отсутствовать, или он может быть таким, что откровенничать с ним не захочется. Один из барьеров для обращения к школьному психологу — это страх, что любая озвученная ему информация может утечь к родителям или учителям. В подростковом возрасте уже хочется конфиденциальности, а у школьного психолога конфиденциальность очень условная. Из-за этого к нему либо вообще не обращаются, либо ему предъявляется сильно отредактированная версия происходящего.
Игроки, например, склонны умалчивать, что участвуют в суицидальной игре. Аналогичная проблема возникает, если специалиста выбирали родители, и они с ним в контакте. Психологу, который потенциально может поделиться информацией с мамой, будет рассказано только то, что можно знать маме. А о том, что осталось за кадром, человеку все равно нужно с кем-то поговорить. В результате иногда складывается странная ситуация, когда волонтеры выслушивают не только то, о чем подросток не может поговорить со своими родителями, но и то, о чем он не может поговорить со своим психологом.
Мира: Я хочу чтобы мамка закончила меня к психологам вадить. Мира: Нет. Просто трачу время. Если у тебя есть ощущение, что их работа тебе не помогает, им полезно об этом знать. Мира: Ну незнаю.
Я все скрываю Е. Психологу очень сложно нанести какую-то пользу, когда он про важные вещи не знает. Мира: Ну блин. Как минимум психолог поймет, что тебе навыки эмоциональной регуляции надо собирать. Мира: Ну стремно они мамены подруги.
Ты им не можешь доверять, потому что боишься, что они все маме расскажут? Мира: Да Еще одна серьезная проблема — это территориальная доступность. В крупных городах бывает довольно большой спектр вариантов, куда можно отправить за помощью человека с психическим расстройством. МСБ, кстати, собирает контакты клинических центров и конкретных специалистов, которые эффективно работают с суицидальными и самоповреждающимися подростками, так что если вы случайно знаете хороших подростковых психиатров с такой специализацией где угодно на территории России или Украины , пишите сразу сюда. А вот что делать, если подросток находится в деревне, и семье не особенно интересно, в каком он состоянии?
Или, например, в наличии есть только ПНД, где человек уже лежал и никакой положительной динамики не увидел? Инна: Давали таблетки какието. Потом как овощь и памяти нет. Тупо снотворное лошалинная доза. Дистанционное образование — это сейчас более или менее отлаженная технология.
Очному оно все еще уступает по качеству, но во всяком случае оно есть и как-то работает. А вот дистанционной психиатрической помощи в государственной системе здравоохранения пока не предусмотрено. С дистанционной психологической помощью ситуация ненамного лучше. И в некоторых случаях понятно, что посылать человека некуда, и либо он получает хотя бы какую-то помощь прямо здесь, в чатах, либо не получает никакой и нигде. Эксперименты Дальше начинается методологическая terra incognita — отработанных способов профилактики суицидального поведения на базе чатов пока еще не существует.
Да и вообще методология работы в чатах как таковая развита очень слабо. Например, есть система подготовки консультантов чата доверия от проекта «Твоя Территория», но это во многом адаптация телефоного консультирования к текстовому формату. Если нужно поговорить с отдельно взятым подростком, наработки коллег очень помогают. Но в условиях нехватки волонтеров нужно было идти дальше и работать на уровне сообщества, чтобы ребята в экстренном случае могли чем-то помочь друг другу. Группа поддержки была очень естественным решением.
Практика формирования групп взаимопомощи из взрослых людей с аффективными расстройствами уже какое-то время существует — этой темой занимаются в ассоциации «Партнерство равных». Ведущий таких групп — не психолог хотя он может иметь психологическое образование , а такой же человек с диагнозом, как все остальные. Все члены группы, включая ведущего, на равных, и если ты говоришь о каких-то своих проблемах, тебя хорошо понимают, потому что у других членов группы проблемы в целом примерно такие же. Опыт «Партнерства равных» невозможно было перенести на наш формат напрямую, поскольку они никогда не делали подростковых групп, но многие их наработки оказались очень полезны. Алена и Настя, спасибо за тренинг ведущих, это было здорово!
Набор правил у нас по итогу получился несколько другой. Например, на нашей группе поддержки можно ругаться матом, но нельзя нарочно обижать друг друга. Наша группа не выровнена по диагнозу: в одной куче сидят ребята с депрессиями, с пограничным расстройством, с БАР, с шизофренией. Объединяющим фактором является не конкретный диагноз, а чувство одиночества и периодически возникающие мысли о смерти. Что дает формат группы поддержки?
Во-первых, в таком формате можно заниматься систематической работой по развитию коммуникативных навыков. На раннем этапе работы группы ведущий, по сути, занимается примерно тем же, чем воспитатель в детском саду: разруливает конфликты, помогает понять, где возникло недопонимание, демонстрирует образцы конструктивной коммуникации. Таня: Лан все. Досвидание Марат: Что случилось у тебя мы что обидели тебя да? Это тяжелая для нее тема.
Марат: Блин жаль конешно что ты уходишь!!!
Сайт использует IP адреса, cookie и данные геолокации пользователей сайта, условия использования содержатся в Политике по защите персональных данных. Сообщения и материалы информационного издания Daily Storm зарегистрировано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций Роскомнадзор 20. На информационном ресурсе dailystorm.
Чуть более изобретательные доброжелатели прикидываются кураторами. Они исходят из идеи, что если человек пришел искать куратора, то ни с кем, кроме куратора, он разговаривать все равно не станет, а под видом игры как раз можно наладить контакт. Рациональное зерно здесь, кстати, есть. Иногда ребята приходят в чаты в остром состоянии, с туннельным сознанием, и в этот момент их действительно может не интересовать ничего, кроме способов связаться с куратором суицидальной игры. Но это скорее исключение. Обычно ребята вполне доступны диалогу и готовы поговорить о своем опыте и своих переживаниях, не важно, куратор ты, игрок или просто мимо проходил. У стратегии «прикинуться куратором» есть две основных серьезных проблемы. Во-первых, как показала практика, в группы «ряженых кураторов» через некоторое время приходят вполне настоящие кураторы и там под прикрытием начинают вербовать игроков. Во-вторых, у игроков, как правило, есть вполне четкие ожидания от игры, они сознательно и целенаправленно идут на игру с заданиями про самоповреждение, и если таких заданий от куратора не поступает, игрок ощущает, что его накололи. Куратора на этом месте посылают далеко, тщательно выстроенный контакт рвется, а игрок отправляется искать себе «настоящую игру». Отдельный риск — это то, что «доброго куратора», если он хорошо замаскировался, могут случайно принять за настоящего и куда-нибудь о нем сообщить. Доброжелателю в этом случае придется долго объяснять, что он не преступник и ничего плохого в виду не имел. Добрая половина людей, которые приходят в чаты и объявляют себя кураторами, — это такие вот энтузиасты. Помимо стихийного, существует еще организованное волонтерство, основная цель которого — пресечение деятельности кураторов и предотвращение суицидальных попыток, о планах на которые игроки иногда сообщают в чатах. В частности, Молодежная служба безопасности сидит практически везде. У игроков к этому отношение довольно сложное, потому что волонтер такого вида — это в их представлении что-то вроде мента. То есть вроде бы он для пользы и безопасности, только на глаза ему лучше лишний раз не попадаться, а то полиции сдаст или в стационар отправит. Риски Реальность, как водится, оказывается несколько сложнее, чем ее себе представляют. Деятельность куратора суицидальной игры действительно является уголовно наказуемой, и за нее можно привлечь по статье 110. Это статья про побуждение к совершению самоубийства. А вот в деятельности игрока состава преступления нет. Есть статья, что нельзя организовывать суицидальные игры, но нет статьи, что нельзя в них участвовать. Приход сотрудника МВД, которого панически боятся многие игроки, на практике оборачивается некоторым количеством нервотрепки, неприятными объяснениями с родителями и небольшой воспитательной беседой об интернет-рисках, но серьезных негативных последствий не имеет — если только не оказывается, что игрок находится в таком тяжелом состоянии, что ему необходима экстренная госпитализация. И вот здесь вступает в действие статья 29 Закона о психиатрической помощи , согласно которой человек может быть госпитализирован помимо своего желания, если он представляет непосредственную опасность для самого себя. Принудительная госпитализация — это палка о двух концах. С одной стороны, действительно, бывают острые состояния, когда человека небезопасно оставлять без присмотра, и необходимо срочное медицинское вмешательство, чтобы привести его в чувство. С другой стороны, качество этого медицинского вмешательства не гарантировано. Например, известно, что при депрессивных расстройствах госпитализация с фармакологической терапией приводит к ослаблению депрессивной симптоматики, но не снижает суицидального риска. Если дополнять фармтерапию психотерапией в частности, когнитивно-поведенческой , то суицидальный риск снижается примерно вдвое, но вот как раз психотерапии в стационаре зачастую и нет. В результате можно наблюдать, как игроки, отлежав положенный срок в стационаре, снова возвращаются в тему и снова жалуются в чатах на суицидальные мысли. При пограничном расстройстве госпитализация без исключительно серьезных показаний вообще вредна, поскольку со временем на базе опыта госпитализаций у человека может формироваться стратегия ухода от жизненных трудностей — что-нибудь с собой сделать, чтобы положили в больницу, где можно немного отдохнуть. Игрок, который так густо изрезан, что смотреть страшно и хочется сразу отправить в стационар, — это, как правило, как раз пограничник и есть. И если мы его без реальной угрозы жизни отправляем на этом месте в стационар, то оказываем ему, на самом деле, медвежью услугу. На одной фармтерапии меньше резаться он все равно не станет. Но может начать резаться больше. Госпитализация сама по себе может становиться травмирующим опытом. Еще она может провоцировать самостигматизацию — «все равно я псих, ничего хорошего мне в жизни уже не светит, так что даже и пытаться не надо». Попутно может получиться стигматизация в собственной семье — это если родители решают махнуть на ребенка рукой. Готовность к сотрудничеству с врачом у принудительно госпитализированных людей тоже, как правило, не очень высокая. Те же таблетки с большей вероятностью будут выплюнуты, если человек не чувствует, что ему помогают, а чувствует, что его посадили за решетку. Поэтому принудительная госпитализация — это последнее средство на тот случай, когда других осмысленных вариантов нет. То есть когда отговорить от совершения попытки никакими силами не удается, или когда при амбулаторном лечении невозможно обеспечить необходимый уровень безопасности. И такие случаи — это скорее исключение, чем правило. Для куратора, как уже было сказано выше, риски более высокие. После задержания — психиатрическая экспертиза, а дальнейший маршрут может включать постановку на учет, спецшколу, колонию или опять же принудительное лечение. В течение недели от начала игры, а то и быстрее, куратором начинают интересоваться волонтеры, а следом им начинают интересоваться сотрудники полиции по месту жительства. Место жительства при этом может быть совершенно произвольным, и необязательно в России. Суицидальные игры — это международная история. Волонтеры связываются с МВД соответствующей страны, и дальше куратора задерживают и судят по законам той страны, гражданином которой он является. В соответствии с отечественным законодательством, реальный случай со смертельным исходом не является необходимым для осуждения куратора — достаточно призывов. Риски, связанные с самой игрой, не так велики, как их себе обычно представляют, но они существуют. Деятельность куратора не является в строгом смысле доведением до суицида. Как мы уже понимаем, в рамках игры трудно даже заставить человека резаться, если он изначально не планировал этого делать, не то что заставить его выйти в окно. Если на фоне игры происходит суицидальная попытка, как правило это связано с тем, что в реальной жизни игрока есть очень серьезные проблемы, которые собственно и толкают его к уходу из жизни. Происходящее на игре с этой точки зрения можно рассматривать как вариант ассистированного суицида. Куратор поддерживает уже существующее у игрока желание умереть и таким образом повышает степень суицидального риска. Причем повышает чаще всего не очень сильно, если судить по количеству игроков, которые, серьезно думая о смерти, прошли игру от начала до конца, а попытки так и не совершили. Существенную опасность общение с куратором представляет для тех игроков, у которых на момент начала игры уже есть тяжелая психическая патология, уровень критики снижен, а произвольный контроль над поведением ослаблен. Это те ребята, у которых и без всяких игр суицидальный риск очень высокий. Игроку рассказывают, что он самый лучший, что порезы у него самые красивые, что куратор мечтает с ним встретиться на том свете после игры. Одинокие игроки легко впадают в зависимость от такого отношения, и иногда возникает эффект, когда игрок никакими силами не может перестать общаться с куратором, хотя уже понимает, что это не очень полезное общение и пора бы с ним завязывать. Длительное общение с куратором, в свою очередь, создает благодатную почву для развития страхов. Насмотревшись на картинки с расчлененкой, которые кураторы присылают для воодушевления, некоторые игроки, например, начинают страдать ночными кошмарами. Еще один типичный страх — это что если выйти из игры, то куратор обязательно пришлет убийц. В общем, можно представить себе, как это сказывается на душевном состоянии. Уля: После того как я послушала музыку и посмотрела видео которые скидывала мне кураторша, мне серьезно начало казаться, что я сошла с ума, мне страшно находиться одной в комнате, стала оочень бояться темноты, хотя раньше обожала гулять одной ночью, так же я боюсь засыпать и это ещё не всё... Помимо вредных факторов, непосредственно связанных с игрой, имеет место еще ряд неспецифических. В первую очередь, это риск стать жертвой чужой немотивированной агрессии. В китовой тусовке троллей и агрессоров много. Часть из них — это сами игроки, которые в реальной жизни являются жертвами травли или насилия, поэтому в сети им периодически хочется на ком-нибудь отыграться. Еще одна часть — это люди, которые специально приходят в суицидальные чаты, чтобы самоутверждаться за счет слабых и уязвимых. Поскольку многие площадки не модерируются совсем, выгнать оттуда троллей бывает затруднительно. Время от времени в тематические чаты приходят колумбайнеры, наркодилеры или распространители детской порнографии. Иногда приходят педофилы, прикидывающиеся кураторами. В большом немодерируемом чате педофил, парадоксально, несколько менее опасен, чем на ВК. Если он у кого-то в личке начинает просить фотографий с обнаженкой, и барышне такой поворот разговора не нравится, через две минуты скрин этого разговора попадает в общий чат, а через пять минут педофила дружно матерят все, кто в это время оказался в онлайне. Более опасный вариант — это когда куратор в первую очередь занимается подталкиванием к суициду и у игрока не возникает сомнений, что это настоящий куратор , а побочно занимается сексуальной эксплуатацией игрока, требуя от него фотографий в рамках заданий. Тут к рискам от самой игры добавляются типичные риски, связанные с пересылкой фотографий — шантаж обнародованием фотографий, собственно обнародование. Поскольку многие из игроков в дополнение к проблемам с самоповреждением имеют еще проблемы с пищевым поведением, в тематических чатах довольно часто можно встретить фотографии анорексичных барышень на стадии глубокого физического истощения и описания экстремальных диет. Для игроков с расстройствами пищевого поведения в ремиссии такой контент является триггерным и может провоцировать рецидивы. То же касается обмена фотографиями порезанных рук — тех, у кого сформирована зависимость от порезов, эти фотографии побуждают резаться чаще и глубже, поскольку срабатывает эффект соревнования. Слухи о том, что кто-то в сообществе все-таки совершил суицид, на некоторое время повышают суицидальный риск для всего сообщества — может запускаться волна подражаний. Причем необязательно это будут непосредственно суицидальные попытки: могут быть угрозы, анонсы, демонстративные акции или какие-нибудь очень странные выходки, про которые человек потом не может объяснить, что на него нашло. Например, среди зимы пойти гулять в одной футболке на ближайшую заброшку. Таким образом, для людей с не очень устойчивой психикой сам факт нахождения в суицидальной тусовке является небезопасным, даже если они там ни во что не играют, а просто сидят и общаются. Поиски путей помощи В каком-то смысле суицидальные игры оказались не только вредными, но и полезными — во всяком случае, группу повышенного риска теперь хорошо видно, она собирается большими компаниями в тематических чатах, и ее легко находить по ключевым словам. На этом месте, собственно, с группой риска надо было бы начинать как-то работать — осталось понять, как это делать. Исторически одним из первых способов работы было перенаправление группы риска на кризисные линии. В 2017 году, когда на ВК начали активно банить по ключевым словам суицидальные группы, на месте закрытой группы размещалась ссылка на проект «Твоя территория» — чат доверия для подростков и молодежи. Количество обращений в службу резко возросло — многие ребята открыли для себя возможность обратиться за помощью. Консультанты не справлялись с наплывом обращений и эмоциональной нагрузкой — стало приходить много суицидентов. Недостаток финансирования, ограничивающий количество консультантов, до сих пор является основной проблемой службы. Вот так выглядит статистика обращений на проект «Твоя территория» за 2013-2020 годы. Можно видеть, что на данный момент консультанты успевают принять примерно одно из четырех обращений. На остальные просто не хватает рук. Почему формат чата, а не более привычный телефонный? Потому что, как оказалось, в старшем подростковом возрасте спрос на телефоны доверия резко падает. Не потому что проблем становится меньше, а потому что разговаривать по телефону на личные темы становится психологически некомфортно. А вдруг родители что-нибудь услышат? Чат в этом смысле безопаснее, ты можешь сидеть в одной комнате с мамой, и она не узнает, о чем именно ты в этот момент переписывался с консультантом. Есть, с другой стороны, и ограничения. Во-первых, на кризисную линию ты в любом случае должен обратиться сам. То есть тебе как минимум нужно дозреть до обращения за помощью. Это отсекает очень многих ребят с тяжелой депрессией, которые убеждены, что помочь им уже нельзя. Во-вторых, формат кризисной линии позволяет поговорить об актуальных чувствах, но к работе по формированию недостающих функций и навыков он не располагает. И если, например, обращается одинокий подросток, у которого нет друзей, потому что он не умеет общаться и боится это делать, то за час с ним можно поговорить про его страхи, но нельзя выстроить у него коммуникативные навыки. В-третьих, консультант на кризисной линии так же анонимен, как ты сам, и с ним не получиться выстроить настоящих отношений. Вопрос отношений особенно важен в ситуации текущего суицида — когда человек, например, уже успел вылезти на крышу и решил напоследок с кем-то поговорить. Отношения — это последняя вещь, за которую можно ухватиться, когда больше тебя ничего не держит, и если собеседник говорит: «Я не хочу, чтобы ты уходил», — то есть разница, произносит ли эти слова человек, которого ты знаешь и любишь, или человек, с которым ты познакомился только что. Из этих соображений логически вытекает второй ранний формат помощи — а именно, шефство. Шефством над конкретными подростками практически с самого начала занимались волонтеры, основной задачей которых была идентификация кураторов суицидальных игр. Когда волонтер сидит в чате и общается с подростками, то естественным образом выстраиваются какие-то отношения, и с кем-то из ребят они будут особенно близкими. У подростка появляется надежный объект привязанности, человек, которому он доверяет, и когда возникают какие-то проблемы — любые проблемы, начиная от насморка, заканчивая желанием выйти в окно, — то он обращается со своими проблемами именно к этому человеку. Ограничение здесь понятное — отдельно взятый волонтер не может дружить таким образом с большим количеством подростков. И времени не хватит, и эмоционально тяжело. По опыту группы «Китобой» потолок, после которого начинается стремительное выгорание, — это два-три постоянно нуждающихся в контакте кризисных подростка на одного волонтера. Положим, в плотном сопровождении нуждаются не все члены сообщества, а только те, кто находится в особенно тяжелом состоянии и при этом не имеет других близких контактов. Но потребность переговорить о чем-то волнующем со знакомым надежным человеком периодически возникает у многих. И здесь мы опять же упираемся в нехватку рук. Когда волонтеры сильно ограничены во времени, они начинают игнорировать сообщения в личку, за исключением кризисных, и это, на самом деле, совершенно неполезный для сообщества посыл — «чтобы на тебя обратили внимание, ты должен начать умирать». Есть большая потребность в людях, которые занимались бы именно шефством. Например, в таком качестве очень востребованы люди с собственным опытом аффективных расстройств, поскольку они хорошо понимают специфику депрессивных состояний и могут поделиться опытом, как из этих состояний вылезать. От шефа не требуется глубоких познаний в области психологии. Ему в любом случае нужна определенная подготовка, но не масштабов законченного психологического или педагогического образования. Основные умения — быть эмоционально теплым и внимательно слушать, не осуждая собеседника за то, как он поступает, потому что в шефе нуждаются в первую очередь как в близком друге. Есть одно «но». Если человека накроет и он пойдет на крышу или на рельсы, то именно шеф будет тем, кому он напишет «попрощаться». Это сообщение нужно будет успеть увидеть, и потом нужно будет удерживать человека в контакте — или пока он не придет в чувство и не передумает умирать, или пока к нему не приедут. Переговоры в ситуации текущего суицида могут длиться три-четыре часа, и произойти это может когда угодно. Один из главных страхов, связанных с такими ситуациями, это что если человек погибнет, тот, кто разговаривал с ним последним, может пойти под суд как виновник его гибели. В действительности, неуспешная попытка помочь ненаказуема, и даже если человек гибнет после общения с консультантом кризисной линии, винить консультанта не будут. Да, он психолог, да, это его работа — попытаться остановить суицидента, но даже работа психолога, проведенная по всем правилам искусства, не дает стопроцентной гарантии, что человек выживет. С другой стороны, нужно будет как-то жить дальше с тем, что этого человека ты не удержал. И нужно принимать возможность того, что однажды кого-то можно не удержать. Естественно, если волонтер работает не как одинокий рейнджер, а в рамках команды, то есть возможность по ходу разговора запросить рекомендаций у более опытных товарищей, инициировать спасательную операцию при необходимости, но в любом случае, когда у тебя в личных сообщениях начинает умирать человек — это страшно. Еще один распространенный миф — это что с чужим несовершеннолетним ребенком без разрешения родителей общаться незаконно. Общение как таковое тоже ненаказуемо иначе, как мы догадываемся, надо было бы сразу привлечь половину интернета , наказуемо вступать с чужим несовершеннолетним ребенком в интимную переписку — это статья 135 УК РФ. Если тринадцатилетний человек приходит в чат и хочет поговорить там про то, что его в школе травят, то для того, чтобы пообщаться с ним на эту тему, не нужно ни образования, ни чьего-либо разрешения, достаточно иметь желание и время.
Кит на свободе
В 2017 году в законодательство внесли поправки, которые назвали «законом о группах смерти». За создание таких сообществ ужесточили уголовную ответственность, а УК дополнили новыми статьями. Эксперты доказали: один из факторов, которые заставляют человека покончить с собой, — подробное освещение самоубийств в СМИ. Измените отношение к ребенку: если мало уделяли ему времени — уделяйте больше, если ругали — перестаньте, если не контролировали — введите мягкий контроль.
Темная история Игра «Синий кит» в России обрела популярность в начале 2016 года. Злоумышленники пользовались закрытыми группами в социальных сетях. В первую очередь использовали «ВКонтакте».
Названий у смертельного развлечения было несколько, в том числе «Море китов», «F57», «Млечный путь», «Тихий дом», «Разбуди меня в 4:20». Встречались и другие. Детям поручали задания, о которых нельзя было рассказывать, запугивали, угрожали нанести вред близким и вынуждали покончить с собой. Закон об уголовной ответственности за создание «групп смерти» в интернете начал действовать в России с 7 июня 2017 года. Приговоров за это пока немного. В октябре прошлого года под Ростовом нашли 19-летнюю создательницу одной из таких групп.
Фейковую страницу студентка вела с 2018 года. В призывах к суициду обвинили и жителя Астрахани Сергея Музыркина, который был администратором сообщества «Антижизнь». Группа публиковала мемы про самоубийство.
В соцсети набирает популярность флешмоб "Антикит" 7 февраля 2017, 17:10 Много лет назад я вот так играла дома под Новый год, когда родители решили спрятать подарок в духовке и разбросали по всему дому подсказки. Но тогда меня ждали книга "Маленький принц" и гора сладостей, а сейчас что будет призом? Я поежилась и снова стала переписываться с Китом. Договорились, что в игру вступит моя подруга. Между тем возле второго памятника пограничнику суетились какие-то люди.
Что делать? Они уже у статуи. Ты одна? Но я подошла к ребятам, теперь с ними. Ребят было пятеро.
Фото: открытые источники Отмечается, что речь идет об Александре Глазове, который провел урок в одной из подмосковных школ. Еще до начала полномасштабной войны его приговорили к шести годам колонии за доведение до самоубийства подростка.
В 2019 году на суде Глазов рассказывал, что давал детям задания в рамках игры «Синий кит». Он просил школьников подниматься на крыши домов, перебегать железнодорожные пути перед идущим поездом и резать руки.