300 тысяч рублей предлагают соискателям вакансии врача анестезиолога-реаниматолога в Москве в январе 2021 года, – последние новости и актуальные статьи газеты «Солидарность».
Работа анестезиологом реаниматологом с зарплатой от 5000 рублей в Москве
| Реаниматологов и анестезиологов не хватает в больницах Свердловской области | — Зарплата в Гвардейске была на то время в 2018 году где-то 36-40 тысяч рублей. |
| Работа врачом анестезиологом реаниматологом в России | В Нижневартовской окружной клинической больнице работает лучший анестезиолог-реаниматолог по результатам Всероссийской премии «ПроДокторов». |
Работа врач анестезиолог реаниматолог в России - 1901 вакансии
В Нижневартовской окружной клинической больнице работает лучший анестезиолог-реаниматолог по результатам Всероссийской премии «ПроДокторов». По данным, средняя зарплата Реаниматолога в России за 2023 год ‒ 69 336 рублей. Без соответствующего образования работали два врача-пластических хирурга, два врача-дерматовенеролога-косметолога, один врач-анестезиолог-реаниматолог и две медсестры-анестезиста. Здоровье - 25 апреля 2024 - Новости Читы - Главная» Новости» Зарплата в москве анестезиолога реаниматолога.
Омским врачам и медперсоналу увеличили оклады
Как мы считали? Мы считаем среднюю, медианную и модальную зарплаты на основе российских вакансий. Наша статистика показывает предложения работодателей, а не реальные зарплаты, которые получают работники с учётом премий, надбавок и переработок. Мы включаем в расчёты все вакансии с любым типом занятости: стажировка, вахта, временная работа, полная занятость.
А сейчас уже пять лет работаю в отделении реанимации. Наверное, я имею к этому склонность: меня не испугало, когда на учебе в медицинском институте нас направляли в отделения разных больных. Тогда я поняла, что хочу работать в реанимации, несмотря на то, что благодарность тут редкое явление. Дело в том, что все пациенты у нас получают определенные медицинские препараты, и, из-за этого, все забывают. А еще они находятся у нас без одежды, все время в постели, просят медсестру принести утку если могут говорить. Наверное, даже если помнишь, то хочешь быстрее это забыть. Помню, как-то в реанимации несколько месяцев лежал мужчина.
Огромные проблемы со здоровьем. Трахеостома кто-то скажет, что это трубка в горле, а на самом деле она помогает дышать в самых тяжелых случаях. Два раза была остановка сердца, и даже сепсис заражение крови. Все старались, помогали как могли. Чтобы его спасти, мы приносили из дома лекарства, которых не хватало в больнице. Со временем пациенту становилось лучше и лучше, он пришел в сознание, начал дышать самостоятельно, его состояние стало налаживаться. Сейчас мы перевели его в отделение терапии.
Мужчине предстоит долгое восстановление: он заново учится ходить и разговаривать. Так и выглядит борьба со смертью. Реаниматологи и реанимационные сестры вместе вступают в эту нелегкую битву. Конечно, большую роль играют возраст и образ жизни пациента, но еще важнее — согласен ли он сам «сотрудничать» с врачами. Тогда огромные шансы на успех, победу, на жизнь. Как-то вылечили 80-летнего дедушку, которого сбила машина на светофоре. Дочь забрала его в Америку.
А случается так, что умирают самые молодые. Думаю, вторая жизнь начинается в реанимации, где многие начинают все сначала: учатся ходить, разговаривать, делать привычные для них вещи, цепляясь за ту жизнь, которой жили раньше и действуя скорее по инерции. Выход из комы — это очень долго и сложно, а не так, как показывают в фильме. В лучшем случае, очнувшийся человек отказывается понимать, как он оказался в больнице. В худшем — он начинает выдергивать капельницы из своих вен, пытаться сорваться с больничной кровати, а ноги, ослабленные комой, не держат. С каждым нужно поговорить. И объяснить: «Мы в больнице.
Оказались тут, после…». Проблема в том, что большинство людей не помнят, что с ними случилось. Семьи пациентов бывают разные. Они делятся на три группы: — Те, кто угрожает судом и расправой за смерть родного человека — Кто внимательно слушает и выполняет то, что готовит врач. Они готовы сутками дежурить у дверей реанимации. Насчет людей из первой группы могу сказать, что они совершенно не представляют, что происходит в отделении. Врачи и сестры из сил выбиваются, чтобы помочь, делая все возможное и невозможное.
Мы каждый день берем анализы и просматриваем результаты, пытаемся вывести пациента в сознание. Мы, медицинские сестры, круглосуточно наблюдаем за пациентами, чтобы в случае чего принять необходимые меры.
Кто-то работает на 0,75 ставки, на ставку, а кто-то и на две. Все наши премии, которые мы платили ко Дню медицинского работника, ко Дню скорой помощи и которые планируем дать к юбилею скорой, — они все идут из фонда заработной платы. И не нужно забывать, что оттуда же анестезиологи-реаниматологи получают зарплату по повышенному коэффициенту. Фельдшер, выполняющий функции врача, получает дополнительные 5 тысяч на ставку.
А если он работает на две ставки — плюс 10 тысяч. RU Наши водители не попали в социальные выплаты, которые назначил президент, туда попали врачи, фельдшеры и диспетчеры. Но водители входят в наш состав бригады, поэтому мы стали стимулировать их из заработного фонда, по 5,5 тысячи каждому в месяц. Если у нас будут закрыты все ставки, в фонде заработной платы не останется денег на премии к праздникам и не будет возможности брать подработку. Сейчас врачи в среднем работают на 1,3 ставки. Это ведь мало.
Это треть месячного времени. На две ставки им работать нельзя, но подработку разрешаем. Некоторые водители у нас работают сутками, это не запрещено. У них есть норма месячного рабочего времени, переработка оплачивается в двойном размере. Про вызовы на сопли — Часто медики тратят время на необоснованные вызовы? Дистанционно невозможно понять, в каком состоянии человек.
Он говорит диспетчеру, что температура 40, теряет сознание, а приезжаем — и там 37,8, человек бодрый. Мы не можем на этапе звонка отсеять все подобные вызовы, хотя часть перенаправляем в поликлиники. В сутки мы передаем около 100 вызовов на неотложки поликлиник, это тоже большое подспорье. Неотложки работают до 20 часов, дальше всё идет на нас. Если они не успели съездить к пациенту, вызов снова возвращается к нам. То же давление.
Если состояние позволяет пациенту обратиться в кабинет неотложной помощи в поликлинике, а он звонит в скорую — это лишняя нагрузка. Справок мы не даем, лечения не назначаем, мы можем только оказать экстренную помощь и передать вызов в поликлинику. RU — Бывают жалобы, что после передачи вызова от скорой в поликлинику к пациенту никто не приходит. Где-то сбой в контакте с поликлиниками? А почему [медик из поликлиники] не всегда приходит, мы не знаем, ответственность на поликлинике. Про работу во время фестиваля студенческого спорта — Вопрос от медиков: почему фельдшеры выезжают на вызовы по одному?
Обычно если фельдшер работает один, то он выходит в день. Когда по какой-то причине не вышел второй человек, этот фельдшер будет ездить на неотложные вызовы, на экстренный поедет, если уж совсем никого нет. Но ему на усиление отправится первая освободившаяся бригада. Такие вызовы помечаются у нас как НП неотложная помощь. На утро 26 июля их, например, 18 штук. Как защищен фельдшер?
У нас есть приказ об организации неотложной медпомощи и лицензия, повод к вызову был неотложный. Это то же самое, если в поликлинике пациент пожалуется на головную боль, а окажется инсульт. У нас за всё несет ответственность главный врач. Мы ни одного сотрудника не бросили в критичной ситуации. RU — Еще медики просили уточнить такую ситуацию. В профстандарте фельдшера указана интубация трахеи, но при этом в случае необходимости например, когда пациент в коме фельдшер часто вызывает на себя для этой манипуляции реанимационную бригаду, что создает дополнительную нагрузку...
Сплоченный коллектив из восьми анестезиологов-реаниматологов круглосуточно борется за жизнь каждого больного. В этом им помогает современное оборудование. Произошло обновление аппаратов искусственной вентиляции легких, специальных кроватей и мониторов пациента и др. Появились новые аппараты, крайне необходимые для работы. Например, для проведения эфферентных методов лечения. Например, отделение проводит плазмаферез на аппарате «Гемонетикс», а острый гемодиализ на аппаратах «Призмафлекс» и «Мультифильтрат», - рассказывает Александра Леонидовна. Помимо эфферентных методов лечения специалисты отмечают успех и в регионарных методах анестезии. Освоены и теперь постоянно используются методы УЗ-визуализации, в том числе при катетеризации магистральных сосудов - золотой стандарт в мире.
Врачами отделения проводится и трахеостомия пациентам на ИВЛ. Весь персонал отделения анестезиологии и реанимации стабильно повышает свою квалификацию. Очень многое в их работе зависит именно от сплоченности коллектива, важной частью которого являются медсестры-анестезисты.
«Средняя зарплата доктора — 104 тысячи». Интервью с главврачом скорой помощи Екатеринбурга
RU рассказывал о том, что в Омской области не хватает почти тысячи врачей. Самой востребованной специальностью был терапевт. Остро стоял дефицит педиатров, анестезиологов-реаниматологов, хирургов и акушеров-гинекологов. Почти каждая десятая вакансия была открыта в Областной клинической больнице на Березовой. Одна из причин дефицита медицинских кадров заключалась в низких зарплатах, о чем, например, подробно рассказывали сотрудники БСМП-1.
Врач-терапевт Свердловская область — от 150 тысяч рублей на руки. Врач анестезиолог-реаниматолог Краснодарский край — от 150 до 180 тысяч рублей на руки. Врач анестезиолог-реаниматолог Псковская область — от 150 до 170 тысяч на руки. Читайте также «Чтобы хоть кто-нибудь выжил, кто нас вчера еще слышал и звал»: Врач-анестезиолог спел о работе в красной зоне Благодаря довольно высоким зарплатам в «красной зоне» трудится достаточно много молодых врачей. Возможность заработать для них — одна из главных мотиваций. Но при этом они еще больше ослабляют всю систему здравоохранения, не обучаются профессии , которую выбрали в качестве специализации, а занимаются только ковидом.
Однако другие болезни никуда не делись, их также требуется лечить, и для них также требуются специалисты. Не все так радужно с безопасностью: за первые полгода 2021 официально в России от новой коронавирусной инфекции скончались 1100 медиков.
По данным сервиса по поиску работы HeadHunter, сейчас по всей стране открыто 1498 вакансий на должность анестезиолога-реаниматолога, при этом размещено всего 592 резюме. Соотношение вакансий и резюме на должность невролога 2190 и 471, психиатра — 943 и 348, нарколога — 298 и 136, офтальмолога — 1628 и 291.
Подробнее читайте в материале «Известий»: Подробнее читайте в эксклюзивном материале «Известий»:.
В рамках расследования смерти продюсера Гаврилова после операции Следственный комитет возбудил уголовное дело по пункту "в" части 2 статьи 238 УК РФ "Оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности жизни и здоровья потребителей, повлекших смерть". В марте управление Росздравнадзора подало иск в суд после того, как в клиниках Хайдарова были выявлены грубые нарушения законодательства. В апреле суд оштрафовал клинику Хайдарова на 100 тысяч рублей за нарушение закона. Подпишитесь и получайте новости первыми Читайте также.
Работа для врача анестезиолога-реаниматолога в России
Средняя зарплата по запросу «Вакансии анестезиолог реаниматолог» составляет 76 184 рублей. Средняя зарплата на вакансии «врач анестезиолог-реаниматолог» (доп. фильтры) в регионе «Москва» составляет 94 875 ₽ в месяц. Средняя зарплата по вакансиям «Врач анестезиолог реаниматолог» в России составляет 109 334.
Вакансия врача-анестезиолога стала самой высокооплачиваемой в медицинской сфере.
Средняя зарплата для профессии врач анестезиолог реаниматолог вахтовым методом в России: 5 000 рублей. Высокооплачиваемые вакансии на работу врачом анестезиолог реаниматолог зарплата от 100 000 рублей в месяц. Максимальная зарплата анестезиолог реаниматолог в России составляет 60000 руб. Во Всемирный день анестезиолога-реаниматолога Алексей Иванов рассказал АиФ о своей работе. Зарплата Оклад анестезиолога-реаниматолога зависит от имеющейся квалификации, региона и подведомственности лечебного учреждения.
«Средняя зарплата доктора — 104 тысячи». Интервью с главврачом скорой помощи Екатеринбурга
Медицинский персонал первого уровня будет получать оклад в размере 15 100 рублей. Оклад среднего медперсонала составит от 15 600 до 18 600 рублей будет зависеть от квалификационного уровня. Врачи и провизоры будут получать оклад от 28 000 до 33 000 рублей. Как и в случае с медперсоналом, всё будет зависеть от квалификации. Оклад руководителей подразделений составит от 36 800 до 40 800 рублей.
Такова наша нормативная база. Нет ни одного человека, которого бы мы не приняли на работу после перерасчета пенсии. Это ведь наши стажисты, опытные специалисты, которые учат сотрудников. RU — Но количество реанимационных бригад всё же стало меньше за последние годы, почему? Как вы это решаете? На сегодняшний день в Москве 18 реанимационных бригад. Во-первых, изменился образовательный профстандарт. Наши фельдшеры просто молодцы, они со своими компетенциями, со своим базовым и дополнительным образованием могут всё. Про врачей на скорой помощи мы забывали потому что в Екатеринбурге долгое время не было обучения в медицинском универе по профилю врача скорой. Правительство РФ разрешило принимать без окончательного образования врачом скорой помощи, то есть сейчас любой выпускник медуниверситета, который сдал аккредитацию по первичной медико-санитарной помощи, может пойти работать на скорую, не только в поликлинику. В прошлом году мы приняли 23 человека. Я когда-то думал, что раз мы не выпускаем в Екатеринбурге врачей скорой помощи, у нас много новых сотрудников и не будет. Но теперь есть у меня чувство, что, выпуская даже по 10—12 человек, врачебный состав немножко придет. Несколько лет мы получаем 2—3 места на ординатуре по реанимации. В этом году выпускаются двое анестезиологов-реаниматологов, но одна девушка идти работать к нам отказалась по понятным причинам — это тяжело. Мы ее, конечно, отпустили, она ушла в свердловскую больницу, дефицит реаниматологов у нас повсеместно. Сказал бы я: «Нет, ни в коем случае», — она бы вообще ушла из здравоохранения. А тут подготовленный врач. RU Средняя зарплата врача скорой — 104 тысячи — Сотрудники говорят о большой нагрузке и о том, что им даже некогда пообедать... Вчера на линии было 89 бригад. Среднесуточная нагрузка — 11,8 вызова. Для сравнения: среднесуточная нагрузка в Тюмени — 18, в Новосибирске — 22 вызова. Но в Новосибирске очень маленький процент госпитализаций, то есть они тратят меньше времени. У каждого города своя специфика работы. У нас в 2021—2022 годах пришло много молодых фельдшеров. Мы им сказали: «Ребята, если у вас есть сомнения в состоянии пациента, лучше везите в приемный покой, там доктора разберутся». Извините, мы же говорим о жизни человека. RU — Какая средняя зарплата у сотрудников? У врачей — 104 тысячи, у среднего медперсонала — 67, у прочего персонала сантехники, электрики, кладовщики, автослесари — 41 тысяча, у водителей — 55 тысяч. Это с учетом надбавок, дополнительных смен и повышенных коэффициентов. Кто-то работает на 0,75 ставки, на ставку, а кто-то и на две. Все наши премии, которые мы платили ко Дню медицинского работника, ко Дню скорой помощи и которые планируем дать к юбилею скорой, — они все идут из фонда заработной платы. И не нужно забывать, что оттуда же анестезиологи-реаниматологи получают зарплату по повышенному коэффициенту. Фельдшер, выполняющий функции врача, получает дополнительные 5 тысяч на ставку. А если он работает на две ставки — плюс 10 тысяч. RU Наши водители не попали в социальные выплаты, которые назначил президент, туда попали врачи, фельдшеры и диспетчеры. Но водители входят в наш состав бригады, поэтому мы стали стимулировать их из заработного фонда, по 5,5 тысячи каждому в месяц. Если у нас будут закрыты все ставки, в фонде заработной платы не останется денег на премии к праздникам и не будет возможности брать подработку. Сейчас врачи в среднем работают на 1,3 ставки. Это ведь мало.
Что уж говорить о какой-то переподготовке шести- или восьмимесячной, это совершенно невозможно и очень сильно ухудшит квалификацию кадров. К счастью, доктора других специальностей это понимают, и, насколько мне известно, пока особо много людей не стремятся к тому, чтобы как-то переподготавливаться и получать на ускоренных курсах диплом анестезиолога-реаниматолога, осознавая свою ответственность и осознавая тот факт, что их компетенций и знаний будет недостаточно для того, чтобы работать в этой сфере. Поэтому сказать, что есть какой-то огромный поток соискателей на подобный диплом именно в таком формате, мы не можем, но проблема существует». Завкафедрой неврологии Российской медицинской академии непрерывного профессионального образования доктор медицинских наук Олег Левин: «Я против краткого обучения, потому что это и так не самое большое по длительности обучение. В западных странах, например, подготовка семь лет продолжается. Сейчас же очень много специалистов ушли в частные организации, очень много специалистов ушли вообще из медицины. И я думаю, что это связано с тем, что зарплата небольшая, условия труда не очень хорошие. Если сейчас просто сделать правильную организацию подготовки, этого будет вполне достаточно для того, чтобы не было проблем с обучением». Также Нацмедпалата утверждает, что из-за отсутствия необходимого контроля некоторые коммерческие медицинские учреждения стали продавать дипломы без фактического обучения.
Вопрос подготовки кадров остается ключевым, обучению специалистов для работы реаниматологами и анестезиологами надо уделить особое внимание. Одновременно следует сделать акцент на мультидисциплинарный подход к лечению пациентов, подчеркнул замминистра здравоохранения Олег Гриднев. Если говорить в целом о модернизации системы здравоохранения, то чем быстрее в этом плане начнет работать профессиональное сообщество, тем быстрее произойдут изменения в нормативных документах ведомства, которые будут адаптироваться к проблемам», — сказал замминистра. Напомним, проект «Консилиум с Денисом Проценко» на площадке «Единой России» — это серия видеоконференций с экспертами в сфере здравоохранения. Участники дискуссий обсуждают проблемы в медицинской сфере и предлагают пути решения вопросов. Озвученные инициативы будут включаться в народную программу «Единой России», в которой медицине посвящен отдельный раздел. Партия продолжает сбор предложений, принять участие в формировании народной программы может каждый житель страны, в том числе на сайте NP.
Работа для врача анестезиолога-реаниматолога в России
То же и с кардиологией. А интенсивная терапия, где «соображалка» должна работать быстро, мне нравилась. Конечно, сначала побаивался: справлюсь ли? Но для этого есть интернатура, хорошие учителя. Пару раз похвалили, иногда тактично поругали, но стали доверять — и понеслось!.. Не гляди на этих дедов, не упрощай методики, книжки читай, сам думай! После интернатуры поехал на район. Работы было через край. Мы дежурили сутки через сутки, сутки через двое… Это сложная профессия. Даже сейчас вложить ее в современную норму рабочих часов очень сложно.
Технические возможности в девяностых были минимальные. Протоколы лечения и обследования только формировались. Старые врачи работали по принципу «Забудь то, чему тебя учили в институте, и работай тем, что есть». Толковой техники не было, препаратов в нужном количестве — тоже, и подход был другой: спасли — молодцы, сделали в своих условиях то, что делают в крутых клиниках, — здорово, не получилось — увы. Зато был задор и возможность рисковать. А сегодня техника есть, препараты есть — чего же не хватает? Может быть, задора? Теперь молодежь не умеет «шаманить»: слушать, осматривать, пальпировать. Они привыкли на цифрах, на анализах.
А у нас формировалось «это чувство»: я знаю, что делать нужно именно так, а почему — не могу объяснить. Наверное, это и есть опыт. В «маленькой цээрбэшечке» стандартное отделение реанимации на шесть коек. Сергей Плескач, по сути, работает за двоих. В одной своей жизни он анестезиолог. Вместе с хирургами работает в операционной. Во второй, параллельной, жизни — реаниматолог. Тот самый, который не ходит по больнице, а бежит, перескакивая через ступеньки. Все уже привыкли к этому.
Тонна документов, которые нужно заполнить, в тот же момент вызывает терапия, звонит скорая, ждут обхода пациенты… Реаниматолог должен успеть все. В любое время суток, и даже в выходной, пиликает Viber — «пришла экэгэшка», а значит, впереди может быть экстренная транспортировка. Везем за 180 километров в Гродно людей с острым коронарным синдромом. Далеко везем. Но другого варианта пока что нет. Это способ спасти человека, максимально сохранить качество его жизни. Сидишь в скорой, у тебя дефибриллятор, монитор, препараты, техника, твой опыт и голова на плечах... Все на месте. А ты едешь с одной мыслью, практически с молитвой: «Только бы все было хорошо с пациентом».
И медсестра думает о том же. Часто бывает, что на транспортировку вырывают из дома в выходной или с работы. Но мы, врачи, понимаем эту ситуацию: так надо. Иначе как мы будем выглядеть перед пациентами и коллегами? На самом деле в реанимации не должно быть беготни, суматохи и самих реанимационных мероприятий в понимании обывателя. Это только в сериалах про врачей такое показывают. Да, в момент поступления, когда человека внезапно привозят, могут быть суета и громкие команды. Потом все становится под контролем. Это и есть моя работа — взять ситуацию под контроль и удержать.
Травмы, аварии, несчастные случаи… Может быть за день две поездки на Гродно или две на Лиду, пять новых пациентов в отделении. А бывает, что целый день тишина. Здесь нет равномерности и постоянства. Бывает, полоса пошла с инсультами. Возят, возят и возят. Или инфаркты миокарда один за другим. Бумаги сверху спускаются с пониманием, что у нас полное кадровое обеспечение, быстрые классные автомобили скорой, шоферы, которые только и ждут, когда можно вскочить за руль...
Такие данные «МВ» предоставил сервис по поиску высокооплачиваемой работы SuperJob. Кандидату на эту должность предлагается зарплата в 200 тыс. Тройку лидеров замыкает вакансия врача-инфекциониста в Тюменской области. Такому специалисту работодатель готов платить 162 тыс.
Интернатура раньше годовая готовила хотя бы первично людей, которые что-то могут руками сделать, иначе не будет сформированного стереотипа, и этот человек скорее кого-нибудь убьет, чем кого-нибудь спасет. Теория той же сердечно-легочной реанимации, того, что мы делаем каждый день, занимает, насколько помню по учебному плану, 72 часа, 72 часа просто на рутинные мероприятия, которые, по идее, обязан уметь делать каждый, даже водитель. Врач — анестезиолог-реаниматолог одной из московских больниц: «Во всяком случае, по моей специальности в среде анестезиологов-реаниматологов такая проблема наблюдается, мы знакомы с ней не первый день. Очень сильно критикуется врачами нашей специальности то количество часов, которое предлагается сделать, оно совершенно не подходит для этой специальности, потому что мы изначально исходим из того, что два года еле хватает для того, чтобы подготовить специалиста в нашей среде, и зачастую докторов, которые оканчивают ординатуру, называют ординаторами третьего года, то есть те, кто работают первый год после окончания специальности, потому что даже два года — это очень мало. Поэтому чего уж там говорить вот об этих часах, это совершенно невозможно. Что уж говорить о какой-то переподготовке шести- или восьмимесячной, это совершенно невозможно и очень сильно ухудшит квалификацию кадров. К счастью, доктора других специальностей это понимают, и, насколько мне известно, пока особо много людей не стремятся к тому, чтобы как-то переподготавливаться и получать на ускоренных курсах диплом анестезиолога-реаниматолога, осознавая свою ответственность и осознавая тот факт, что их компетенций и знаний будет недостаточно для того, чтобы работать в этой сфере. Поэтому сказать, что есть какой-то огромный поток соискателей на подобный диплом именно в таком формате, мы не можем, но проблема существует». Завкафедрой неврологии Российской медицинской академии непрерывного профессионального образования доктор медицинских наук Олег Левин: «Я против краткого обучения, потому что это и так не самое большое по длительности обучение.
Меня подвели сразу к нему. Я положил руку: дыхание еще есть, а пульса уже нет. Почему я? Для меня ответ был ясен давно: «Потому что больше некому». Сотрудник МЧС был здесь же и предложил помощь. В таких ситуациях нужно, чтобы ты был не один. Нужна команда. Тогда не страшно. Бригада скорой у нас в больнице одна. Доктор в нужное время в бане. Два сотрудника МЧС, ребята толковые и понимают, куда и как нажимать жать нужно. Скорая оказалась на месте, Володя приехал с дефибриллятором, со всем необходимым. Разряд, еще разряд — и сердце заработало. Это была идеальная ситуация для спасения. Все нормально закончилось. Человек сейчас снова ходит в баню. Улыбаемся друг другу и молчим. Страшнее всего, когда перед тобой ребенок, особенно младенец. Или беременная женщина. Для районной больницы это случаи экстраординарные. В такой ситуации бросаются все силы. Помню, у ребенка остановилось сердце в школе. К нам в отделение он приехал бездыханным. С молодой коллегой она сейчас работает в Германии мы дежурили вдвоем. Смотрим друг на друга, и одна мысль в глазах: «Мы же все правильно делаем, так почему, черт возьми, сердце не заводится?! Завели парня. Потом приятно было наблюдать за его восстановлением. Бабушки-дедушки за 80 лет с множеством хронических патологий — это наша беда, районных больниц. И вот вроде бы у нас есть оборудование, лекарства, но у таких пациентов меньше шансов выбраться. Эта штука больше всего морально угнетает… Что ж, умирают и молодые. Каждый раз внутри борьба: все ли правильно сделал? Едешь на вскрытие. Если очевидно, что ситуация была некурабельна некурабельный пациент — пациент, состояние которого исключает возможность спасения жизни. Onliner , становится легче. А бывает, так и остаешься с непониманием: «Почему?.. Кто-то называет это черствостью. Меня в городе все знают. С одной стороны, чувствуется уважение. Но с другой — есть люди, которым не удалось помочь, они ушли. И есть их родственники. В большом городе мы бы даже не встретились. А здесь идем мимо, здороваемся, и я думаю: не напоминаю ли я собой о случившемся?.. Мысли иногда лезут: стоит, не стоит?.. Понятно, здесь зона комфорта. Но и менталитет. Мы завязаны на этой земле. Не знаю, причина в воде или еще в чем-то — теорий же много улыбается. Но чувство родного места остается. Ну не городской я человек! Но если встанет выбор, профессия или место, то я выберу профессию, — уверен Сергей Плескач. Onliner продолжает цикл «Тихие герои». Если вы знаете такого человека, о котором должна услышать страна, пишите в редакцию на e-mail shumitskaya gmail. Читайте также:.