Юлия отлично передала трансформацию от вздорной избалованной девицы, решившей поглумиться над парнем перед подружками, до тонко чувствующей девушки, чья совесть пробудилось от осознания дурного поступка.
И снова “Ночь перед Рождеством”
«Ночь перед Рождеством» – ГАСК п/у Валерия Полянского в ММДМ, 11 марта 2014. Всё это делает оперу «Ночь перед Рождеством» образцом спектакля для семейного выхода в театр, именно той постановкой, которая будет увлекательна для детей и интересна для взрослых. «Ночь перед Рождеством» — опера в четырёх действиях и девяти картинах Николая Римского-Корсакова. Кузнец обещает рассказать всю историю рудому пасечнику Паньку, который один сумеет передать сказку про ночь перед Рождеством. 15 января 2022 года в виртуальном концертном зале Городского культурного центра состоялась трансляция второй части оперы Римского-Корсакова "Ночь перед Рождеством". «Ночь перед Рождеством»: пятая опера Римского-Корсакова, первая после кризиса, завершающая цикл опер с обрядами солнечного цикла. В последнюю ночь перед Рождеством Солоха по древнему обычаю начинает творить коляду.
Оперу "Ночь перед Рождеством" перенесли на историческую сцену Мариинки
Постановка «Ночи перед Рождеством» в Мариинском театре и раньше отличалась зрелищностью, а в обновленной версии заиграла еще более яркими красками. "Ночь перед Рождеством" была написана 22-летним Николаем Гоголем, когда он только приехал в Петербург из Малороссии. Детский музыкальный театр имени Сац и телеканал «Россия — Культура» создали киноверсию спектакля «Ночь перед рождеством».
Сказ об украденном спектакле Мариинского театра
Билеты на спектакль «Ночь перед Рождеством» продаются онлайн на сайте 15 января 2022 года в виртуальном концертном зале Городского культурного центра состоялась трансляция второй части оперы Римского-Корсакова "Ночь перед Рождеством". Главная» Новости» Афиша ночь перед рождеством. Опера «Ночь перед Рождеством» с 25 ноября 2021 по 7 января 2024, Мариинский театр (Основная сцена) в Санкт-Петербурге — дата и место проведения, описание и программа мероприятия, купить билет.
В Петербурге состоится концертная премьера оперы "Ночь перед Рождеством"
Юлия отлично передала трансформацию от вздорной избалованной девицы, решившей поглумиться над парнем перед подружками, до тонко чувствующей девушки, чья совесть пробудилось от осознания дурного поступка. Билеты на спектакль «Ночь перед Рождеством» продаются онлайн на сайте Главная» Новости» Афиша ночь перед рождеством. «НОЧЬ ПЕРЕД РОЖДЕСТВОМ» в новой сценической версии Обновленная постановка оперы Николая Римского-Корсакова на сюжет одноименной повести Гоголя — в серии утренних и вечерних показов для всей семьи 7, 8. РУВИКИ: Интернет-энциклопедия — «Ночь перед Рождеством» — опера в четырёх действиях и девяти картинах Николая Римского-Корсакова. Интересные факты об опере "Ночь перед Рождеством" 20 апреля рассказали сотрудники читальни №151.
Мариинский театр покажет в новой версии оперу "Ночь перед Рождеством" Римского-Корсакова
В хороводах звезд появляются даже такие жанры, как чардаш и мазурка, а в седьмой картине, где действие происходит во дворце, появляется характерный для придворного быта танец — полонез. Углубляясь в языческую образность обрядов, связанных с Овсенем и Колядой, Н. Римский-Корсаков не забывает, что герои оперы «Ночь перед Рождеством» все-таки не древние язычники как в «Снегурочке» или «Младе» , а христиане: языческая колядка гармонично соседствует с вольным переложением православного рождественского песнопения, а рефрен сцены Вакулы с Чертом интонационно связан со знаменным распевом. Стихия комического играет здесь не меньшую роль, чем в «Майской ночи», охватывая даже фантастическую сферу. И в опере «Ночь перед Рождеством» для характеристики комических персонажей используется пародирование серьезных форм — например, в речи Дьяка, восхваляющего прелести Солохи, комически преломляются интонации церковного пения. Постановка оперы «Ночь перед Рождеством» встретила неожиданное препятствие: в седьмой картине на сцене появляется царица, у которой Вакула просит черевички. И хотя автор не конкретизировал ее имя, было ясно, что имеется в виду Екатерина II, а выводить на оперную сцену представителей императорского дома Романовых не разрешалось. Чтобы спасти оперу от запрещения, царицу пришлось заменить другим персонажем — Светлейшим. В декабре 1895 года состоялась премьера оперы «Ночь перед Рождеством». Публика приняла произведение хорошо, но в рецензиях — даже самых доброжелательных — опера сравнивалась не в ее пользу с другими произведениями Н. Римского-Корсакова, а главное — ее не одобряли придворные круги, и после восьми спектаклей она были снята с репертуара.
Если бы певица, с ее нынешним состоянием голоса, не пела освященные харизмой великих исполнителей партии вроде Амнерис, Эболи или Азучены — возможно, у многих слушателей не было бы стойкого предубеждения против появления ее имени в концертах Капеллы. Самая яркая вокальная удача из ролей второго плана — Чёрт Максима Сажина. Чертовски пронзительный голос беспрепятственно прорезал оркестр, донося до слушателей каждое слово дикция у певца превосходная! В довершение образ был приправлен перцем зловредных интонаций — более удачного воплощения музыкальной характеристики героя нельзя желать. По воле автора оперы вокальным коллегой чёрта является Дьяк — хоть и служитель церкви, но также характерный тенор. При таком чёрте дьяк вынужден петь более сдержанно, чтобы обеспечить слышимую разницу характеров. Возможно, поэтому специалист Большого театра по характерным эпизодам Леонид Виленский преподнес своего героя несколько более скромно, чем хотелось бы, без гротескной комедийности, на которую провоцирует действие и без которой не искрятся фразы вроде «А это що у вас, великолепная Солоха? Оставаясь в рамках академического пения, артист уже в диалоге с Вакулой из первого действия смог развеселить зал гоголевскими «нет, хата не моя…» и коронным коленцем Чуба «…вишь, какая цаца! Вплоть до финальной сцены Андрей Антонов с его сочным рокочущим басом, богатым на интонационные изюминки, оставался эпицентром гоголевского юмора, помноженного на музыку. Солист «Геликон-оперы» Сергей Топтыгин, может, и не был столь полнозвучен, но суровый и, одновременно, незадачливый Голова оставил приятное впечатление.
Руслан Розыев запомнился, несмотря на небольшую партию — уж очень гармонично его голос темного тембра вписался в мистическую ауру, которой окружен Пацюк. Особенно выразительно получилось зловещее, вплетенное в оркестровый вой ветра, заклинание нечистой силы во второй картине. Хор Капеллы мастерски представил развернутые хоровые номера оперы — жанровые иллюстрации народных обрядов с лейтмотивом «святый вечер! Здесь нет необходимости рассказывать о симфонизме или о музыкальном языке. Просто вместе с первыми звуками увертюры откройте повесть Гоголя, и да услышит имеющий уши музыкальную иллюстрацию к поэтической прозе: «Последний день перед рождеством прошел. Зимняя, ясная ночь поступила.
Парадокс восприятия наследия Николая Андреевича в том, что при всеобщей любви к пронзительным житейским страстям «Царской невесты», вписанным в исторические реалии, его имя чаще упоминают в связи с циклом опер на сказочные темы. При этом, однако, львиная доля постановок опер и концертных номеров приходится именно на «Царскую невесту» — по вниманию театров и, соответственно, популярности у публики она уверенно перевешивает все вместе взятые остальные оперы композитора. Тем более ценным становится каждое обращение исполнителей к другим опусам Римского-Корсакова, не представленным в театрах — таким, как «Ночь перед Рождеством», концертное исполнение которой состоялось 11 марта в Светлановском зале ММДМ.
Раз в несколько лет коллектив приглашает московских слушателей в мир колоритных симфонических красок и рельефных музыкальных образов, нанизанных на гоголевский сюжет. Можно назвать несколько равно достоверных причин, по которым оперные театры не балуют любителей оперы сценическими постановками «Ночи перед Рождеством». Для интендантов это, наверное, в первую очередь — отсутствие известных номеров, вроде «Полета шмеля» или песни Левко, которые привлекают публику, ориентирующуюся в первую очередь на узнавание. Возможно, постановщиков отпугивают обширные симфонические картины и поистине сказочные авторские ремарки, невольно вызывающие мысли о непременном участии в постановке певцов-каскадеров: «Из трубы одной из хат валит дым, вместе с дымом и искрами вылетает на помеле Солоха в виде ведьмы, садится на крыше и запевает старинную колядку». Радикальных режиссеров может не устраивать прочная привязка оперы к гоголевскому тексту слышу резонное возражение: «а когда их это останавливало? Не последнюю роль играет сложность исполнения главных партий оперы. На партию Вакулы требуется неординарный крепкий тенор, способный петь затратные партии, вроде Садко и Левко. Оксана, при всей трепетности гоголевского образа, должна не только владеть лирическими нюансами, но и пробивать оркестр, являющийся в ариях этой оперы не столько аккомпанементом, сколько равноправным изобразительным средством. Чтобы разложить по полочкам прослушанное исполнение оперы, необходимы, как минимум, партитура и слуховой опыт.
Последние годы в Москве оперу можно было услышать только в исполнении все той же ГАСК России под управлением Валерия Полянского, причем с почти неизменным составом солистов. Такое постоянство сводит на нет возможности сравнивать исполнительские интерпретации, но никак не умаляет значимости каждого исполнения «Ночи…» для любителей русской оперы. Анна Пегова, так и хочется добавить «традиционно» спела партию Оксаны. Убедительно прозвучала выходная ария, соединяющая ритмически сложный речитатив с распевной кантиленой и задорными припевами, в формате «русской стретты» дважды перемежающими распевные фрагменты.
По словам артистки, предстоящее выступление 23 декабря — большой праздник для публики и артистов, особенно с учетом эпидемиологической обстановки в городе и «коронавирусных» ограничений. Есть ощущение, что не хватает глаз, сердец в зале. Но мы все равно безумно благодарны людям, которые приходят, открывают свои души, переживают вместе с нами», — отметила Петрова.
«Ночь перед Рождеством» и «Снегурочка»: две праздничные оперы Римского-Корсакова
Снабдил он ее и эпиграфом: «Сказка-складка, песня-быль». Тем самым композитор как бы подчеркнул, что его произведение носит сказочно-фантастический характер, а музыка его пронизана песенностью, связанной со старинными украинскими обрядами. Римский-Корсаков внес в гоголевский сюжет славянско-мифологические поверья, связанные с нарождением солнца после зимнего солнцестояния, усилил он и черты фантастики, связанной с изображением сил природы.
Соловьев, Н. Прошу заметить: не «Черевички», как у Чайковского, и не «Кузнец Вакула», как у Соловьева, а именно «Ночь перед рождеством»… «При жизни Чайковского я не мог взяться за этот сюжет, чтобы не причинить ему огорчения. Но теперь после смерти Петра Ильича я в спокойном нравственном отношении и могу работать. Я всегда мечтал об этой теме…» И еще подчеркивал: «Я пишу другую оперу — для меня важен прежде всего фантастический мир, который показал Гоголь…» Хотя и решив точно следовать Гоголю, Римский-Корсаков не мог подавить в себе желания ввести в сюжет много фантастического и языческого, к чему, как он сам признавался, он питал страсть еще со времен «Майской ночи», «Снегурочки» и «Млады».
Оставляя главные сюжетные линии повести, Римский-Корсаков обильно дополнил их сценами и персонажами, которых нет у Гоголя: Коляда и Овсень, звезды, темные и светлые духи.
Оксана жалуется, что никто не сделает ей такой подарок. В ответ на готовность Вакулы достать любые черевички Оксана, издеваясь, требует таких, что сама царица носит. Достанет — выйдет за него замуж, а нет — пусть уходит. Солоха с Чертом обогреваются у печи: холодно было в небе в морозный вечер. Пляшут, обнимаются. Пляс прерывается громким стуком в дверь. В избе валяются мешки с углями. В такой мешок, вытряхнув из него уголь, Солоха еле успевает спрятать Черта, как входит Голова, один из ее многочисленных поклонников.
Только выпил он чарку водки — и опять стук. Солоха прячет Голову в другой мешок и впускает Дьяка. Но и его ухаживания были недолгими: опять стучатся. Солоха прячет Дьяка в последний свободный мешок. Приходит Чуб. Ласково встречает Солоха желанного гостя. Однако неожиданно возвращается домой Вакула. Не на шутку перепуганная Солоха прячет Чуба в тот же мешок, где уже сидит Дьяк, а сама уходит. Вакула хочет вынести из хаты мешки, но они показались ему очень тяжелыми.
А ведь совсем недавно он гнул пятаки, ломал подковы: видно, тоска вконец иссушила молодца. Упрямый кузнец не желает поддаться кручине, взваливает все три мешка на спину и выносит их из хаты. Вакула с мешками направляется к своей кузнице и здесь сбрасывает их. В эту светлую ночь молодежь колядует перед окнами. Возникают игры. Панас, перевернув на себе шубу шерстью вверх, изображает козу. Девушки закидывают его снегом. Веселится и Оксана. Сумрачный стоит в стороне Вакула: он решил покинуть село и прощается с гордой девушкой.
Оксана смущена: не наложит ли он на себя руки с горя? Но вновь общее веселье увлекает ее. Молодежь развязывает мешки, из которых один за другим вылезают сконфуженные Чуб, Дьяк и Голова. Столь странное появление незадачливых поклонников Солохи молодежь встречает безудержным смехом и затейливыми шутками. Что же делать дальше Вакуле? С небольшим заплечным мешком, где, как думается ему, находятся кузнечные принадлежности, он отправляется за советом к старому знахарю Пацюку. В изумлении взирает кузнец, как тот сидит у себя в хате на полу по-турецки. Перед ним две деревянные миски: одна с варениками, другая со сметаной. Вареники, выплескиваясь из миски, шлепаются в сметану и, перевернувшись, отправляются ему в рот.
Едва оправившись от удивления, Вакула спрашивает у Пацюка, как ему связаться с нечистой силой, чтобы заставить ее помочь в его горе — «Тому недалеко ходить, у кого черт за плечами», — невозмутимо, продолжая есть, отвечает Пацюк. В недоумении Вакула снимает мешок с плеч — откуда выскакивает Черт.
Черт не доволен тем, что сын Солохи — кузнец Вакула — расписывал церковь, и намалевал его больно уж страшным. Естественно, самым красивым и звучным голосом должен обладать Вакула. Черт и Дьяк — это голоса характерные, и это очень точно угадано в фильме 1961 года «Вечера на хуторе близ Диканьки».
Голоса выбраны похожим образом: кузнец Вакула говорит мужественным тенором, Дьяк Сергей Мартинсон , наоборот, имеет тенор комический, такой подрагивающий, немного гнусавый, Черт же тоже имеет тенор, но немного хрипловатый. А в опере Римского-Корсакова Солоха — это меццо-сопрано. Довольно часто меццо-сопрано пели партии матерей или ведьм — можно вспомнить Ульрику в вердиевском «Маскараде», или Азучену в «Трубадуре» того же Верди. Если говорить о русской опере, то это Марфа из «Хованщины», графиня из «Пиковой Дамы». Посмотрим, чем заканчивается сюжет оперы, и какие в ней есть странности.
То есть понятно — семья у Вакулы непростая. Сам он кузнец — а кузнец считался в деревнях человеком, имеющим дело с нечистой силой. Кузнецы всегда жили на отшибе и ничем другим, кроме своего ремесла, не занимались.
Опера «НОЧЬ ПЕРЕД РОЖДЕСТВОМ»
В то время действовал высочайший запрет выводить представителей дома Романовых на оперной сцене. Особенно был возмущён великий князь Владимир Александрович. По воспоминаниям композитора, «в антракте он даже зашел на сцену и сказал г-же Пильц гневно и грубо: «Вы нынче моя прабабушка, как я посмотрю! Николай Римский-Корсаков убеждал цензуру, что заранее всё предусмотрел и нигде не упоминал имени Екатерины Второй.
В результате композитор был вынужден царицу заменить Светлейшим, а ее партию, написанную для меццо-сопрано, транспонировать для баритона. На премьере в Мариинском театре Николай Римский-Корсаков в знак протеста не присутствовал.
Оперы-сказки Николая Римского-Корсакова часто бывают трудны для детского восприятия, однако «Ночь перед Рождеством» может радовать зрителей самых разных возрастов. От первых стылых аккордов оркестра, излучающих морозную синь, до последнего всенародного величания Николаю Гоголю эта «быль-колядка» удивляет, веселит, трогает и восхищает.
Волшебство случится 9 октября, и у вас есть целых две возможности почти на три часа забыть о реальности в Мариинском-2.
Пейзаж и окружающая обстановка вдохновляли его на эту работу. Позже он отмечал, что ни одно произведение не давалось ему с такой легкостью и быстротой, как «Снегурочка». Вернувшись в Петербург, Римский-Корсаков сделал инструментовку оперы и показал ее директору Императорских театров. Премьера оперы прошла 29 января 1882 года на сцене Мариинского театра. Виктор Васнецов. В ней есть чуткое, любовное воспроизведение картин народного быта, языческих обрядов и образов народных сказок. В опере противопоставляются два мира — реальный и фантастический. И этот фантастический мир олицетворяет, как говорил сам композитор, силы природы. Снегурочка, пастух Лель и царь Берендей находятся на стыке двух миров, они персонажи полуреальные, полуфантастические. Есть в опере и антагонисты: Ярило-солнце, творческое начало, которое пробуждает жизнь, и суровый Мороз. Сама же Снегурочка, дитя Мороза и Весны, тянется к людям и солнцу, и композитор показывает, как любовь и тепло торжествуют в ней, но приводят к гибели. Для справки: Узнать больше о жизни и творчестве Римского-Корсакова можно в Мемориальном музее-квартире в Петербурге, который в этом году отмечает 50-летний юбилей.
В ожидании праздника: 5 музыкальных спектаклей
Обрядовые песни с именами Коляды и Овсеня поются на святках, начиная с рождества. Рожденье солнца в старину праздновалось на Коляду, когда оно поворачивает на лето; но этот поворот совпадает с самыми сильными морозами, вьюгами и метелями и с самым неистовым гульбищем нечистых духов и ведьм». Намеки на такие обряды имелись в гоголевской повести. Римский-Корсаков широко развил их в своем либретто; усилил он и черты фантастики, связанной с изображением сил природы. Опера была начата весной 1894 года в следующем году закончена. Представленная в дирекцию Мариинского театра в Петербурге, она была задержана цензурой, так как среди действующих лиц находилась царица в повести Гоголя Екатерина II , а представителей дома Романовых тогда запрещалось показывать на оперной сцене. Все же композитору удалось преодолеть сопротивление цензуры, и опера была исполнена в Мариинском театре 28 ноября 10 декабря 1895 года. Музыка «Былью-колядкой» назвал Римский-Корсаков свою оперу «Ночь перед рождеством». Снабдил он ее и эпиграфом: «Сказка-складка, песня-быль». Тем самым композитор как бы подчеркнул, что его произведение носит сказочно-фантастический характер, а музыка его пронизана песенностью, связанной со старинными украинскими и русскими обрядами.
С этой целью Римский-Корсаков тщательно изучил подлинные напевы колядок то есть песен, исполняемых под рождество — при колядовании , которые послужили основой для мелодики оперы. В целом же он сочетал фантастические моменты с тонкой лирикой и сочным изображением быта украинского села. Оркестровое вступление к первому акту дает поэтичную зарисовку морозного вечера с его словно застывшей прозрачной атмосферой. Начальные аккорды этого вступления часто звучат в музыке оперы. В первой картине напев колядки выразительно передан в дуэте Солохи с Чертом «Украдем мы месяц с неба», а веселая украинская песня — в дуэте подгулявших кумов Чуба и Панаса «Нет, пойдем мы ко Дьяку на кутью». Светлым лирическим чувством с оттенком грусти проникнуто ариозо Вакулы «Чудесная дивчина». Вторая картина начинается арией Оксаны «Что людям вздумалось расславить, что хороша я? В центре картины протяжная колядка подруг Оксаны «На лугу красна калина стоит». Акт заканчивается веселым хором молодежи, подсмеивающейся над Вакулой.
Первая картина второго акта содержит ряд колоритных портретов поклонников Солохи. Сначала идет задорная ее песня-пляска с Чертом «Ой, коляда, колядица моя». Степенно приветствие Головы «Здравствуй, милая Солоха». Разукрашенная, цветистая речь обличает Дьяка. Напориста, энергична песня Чуба и Солохи «Гей, чумаче, чумаче». В заключение картины звучит песня-жалоба Вакулы «Где ты, сила моя молодецкая? Она открывается широко развитой сценой колядования — это один из лучших хоров оперы. После прощания Вакулы с Оксаной чувство недоумения озадаченной молодежи выражено в хоре «Он повредился, его оставьте». Однако вскоре вновь восстанавливается веселье.
Картину завершает большой квинтет с хором. Третий акт состоит из четырех кратких картин. В музыке первой картины главенствует зарисовка комично-важного облика знахаря Пацюка. Сказочный полет Вакулы служит содержанием второй картины. Вначале возникают феерические балетные сцены игр и плясок звезд; их сменяет хоровая бесовская колядка, характер которой делается все более угрожающим. В третьей картине торжественный полонез с хором призван обрисовать придворный быт. Этот хор образует яркий контраст к фантастическим сценам. Четвертая картина вновь показывает Вакулу в сказочном полете, но сейчас небосклон озарен иными красками — более мягкими и нежными. Этими чертами отмечена музыка театрального действия с хором «Поезд Овсеня и Коляды».
Развернутым оркестровым заключением, живописующим рассвет, завершается этот акт, богатый разнообразной сменой эпизодов. В последнем акте бытовые сцены чередуются с лирическими. Комический оттенок имеет дуэт баб-сплетниц «Что ж, разве лгунья я какая? Радостным чувством проникнут дуэт Оксаны и Вакулы «Чудная Оксана, нет тебя краше». Чуб созывает гостей. Хор поет: «Кузнец вернулся жив и здрав». Опера завершается эпическим хоровым финалом, названным композитором «В память Гоголя». Музыка финала напоминает русские народные величальные песни. Друскин «Ночь перед Рождеством», первое послекризисное произведение Римского-Корсакова, сочинялась очень быстро, с большим подъемом: в апреле 1894 года появились наброски сценария сценарий и либретто композитор делал сам и первые фрагменты музыки, а к началу сентября полный клавир был уже готов, и в течение зимы завершена инструментовка.
При всей стремительности возникновения оперы, ее замысел не сразу принял конечную форму: кульминация «Ночи» — восьмая картина, обратный полет Вакулы в Диканьку и поезд Коляды и Овсеня — возникла позже основного сценария, в середине лета. С ее появлением прояснилась, логически выстроилась концепция оперы, гораздо смелее, чем в «Майской ночи», отходящая от гоголевского сюжета по крайней мере, от «буквы» этого сюжета. Речь идет о разработке мифологической линии музыкального действия: «Уцепясь за отрывочные мотивы, имеющиеся у Гоголя, как колядование, игра звезд в жмурки, полет ухватов и помела, встреча с ведьмою и т. В самый разгар работы композитор пытался объяснить свою идею Стасову и Глазунову, предвидя возражения, могущие возникнуть как у них, так и у публики. Теперь у меня будет выполнен весь солнечный круг. У меня так и сделано. Коляда же и Овсень справляются у меня в фантастической сцене полета Кузнеца на черте... В чуть более позднем письме Глазунову Римский-Корсаков добавляет: «... Введение [в сюжет оперы] мифических образов Овсеня и Коляды отнюдь его не искажает, ибо они введены только в фантастические сцены, на которые у Гоголя только намеки».
Возможно, эти объяснения отчасти являлись самоубеждениями. Цели они не достигли. Ни Глазунову, ни Стасову новое произведение как целое не понравилось. Первому — со стороны стилистической: Глазунов оценил «Ночь» как повторение прежнего; в его отзыве отмечены краткость мелодических оборотов, недостаточность контрапункта и «внешняя» манера письма. Второму — с драматургической: «Я сожалею, что она написана и будет поставлена на сцену. Дадут два-три раза и заговеются. Хоров особенно замечательных, в самом деле важных, почти и в помине нет». Оценки большинства рецензентов при постановке «Ночи» на Мариинской сцене осенью 1895 года тоже были прохладными: даже в самых доброжелательных отзывах сравнение новой оперы с «Майской ночью» и «Снегурочкой» оказывалось не в ее пользу. В конце концов и сам Римский-Корсаков в «Летописи» признал соединение мифов с рассказом Гоголя ошибкой и вынужден был констатировать непонимание такого соединения публикой.
В отличие от «Майской ночи», всегда имевшей успех, и от «Снегурочки», которая к этому времени уже завоевала своего слушателя, новая гоголевская опера в репертуаре не приживалась. Между тем мудрая, по выражению Асафьева, концепция «Ночи» является органичным развитием идей как «Майской ночи», так и «Снегурочки» и «Млады». Сам замысел оперы родился в тот день, когда в доме Молас состоялось представление «Майской ночи». Среди первых сочиненных фрагментов были музыка оркестрового вступления «Святая ночь» — лейтобраз произведения и лирическая музыка Оксаны, словно продолжающая лирику Ганны и Левко в «Майской ночи». По структуре же эта опера тесно соотносится со своей предшественницей «Младой». Подобно тому как в «Младе» купальское коло людей дает отражения в других мирах — коло теней и адское коло, так и в «Ночи» колядуют люди, колядуют звезды, светлые божества, колядует нечистая сила. Это тройное проведение темы обряда осложнено несколькими мотивами. Во-первых, Пацюк, Солоха и даже Черт — не только нечистая сила, но и обитатели уютной, веселой Диканьки с ее гопаками, песнями, галушками. Возникает двойной ракурс: космическая темная сила «бесовская колядка» и нестрашное «домашнее» волшебство, из-за которого Чуб и Голова попадают не к Дьяку на кутью, а в солохины мешки.
Во-вторых, гоголевский сюжет позволял развить лирическую сферу действия гораздо убедительнее, чем призрачный любовный треугольник «Млады», что и было выполнено Римским-Корсаковым, хотя иначе, чем в «Майской ночи» или «Снегурочке»: в этих операх лиричны главные персонажи, на которых в большой мере сосредоточено действие, в «Ночи перед Рождеством» главный образ — эпический: святая ночь. Известно, что Римский-Корсаков делил свои фантастические оперы на два типа: действие первых происходит в дохристианской, языческой древности, вторых же связано с более новыми, христианскими временами. В отношении к собственно музыке деление это может быть достаточно зыбко: например, если именно языческий, ритуальный дух народных сцен «Млады» вне сомнений, то образ идиллического Берендеева царства сказочно-условен, а образы Снегурочки и Мизгиря вневременны, а в некоторых отношениях, быть может, принадлежат христианской эпохе. Действие «Майской ночи» и «Ночи перед Рождеством» происходит в недалеком прошлом, и это определяет один из типов мелоса, в них использованных, в первой гоголевской опере шире, во второй скромнее, — «малороссийскую песенно-романсовую стихию» Б. Но кроме того, если в «Майской ночи» обрядовая часть ограничивается троицкими песнями крестьянского календаря, то есть смягченными отзвуками далекого славянского язычества, то в «Ночи перед Рождеством» композитор использовал также данный сюжетом выход в христианство: рождественская ночь, начинающаяся солохиной колядкой, кончается рассветом под звуки гимна «Солнцу правды», доносящиеся вместе с праздничными колоколами из диканьской церкви. Точнее, в "Майской ночи" есть очень краткий выход в христианство — молитвенное воспоминание о Панночке в последней картине "панихида". В "Ночи перед Рождеством" предвестия гимна появляются сначала в партии Вакулы, крестным знаменем обуздывающего Черта: краткий рефрен сцен Вакулы с Чертом представляет собой стилизацию знаменных попевок. Он тоже имеет в опере свое "перевернутое отражение" — в славословии Дьяком прелестей Солохи: словесный текст этого комического эпизода — вариация на Песнь Песней царя Соломона, интонационность — чисто знаменная, с характерными фитами-юбиляциями. Сцена Солохи с Дьяком, самая яркая в комической линии оперы, построена на приеме, широко использованном в "Майской ночи", — пародирование "высокого" жанра.
Посредствующим звеном между бесовским действом и гимном становится светлая музыка Овсеня и Коляды. Такое совершенно необычное решение — перерастание языческой колядки в христианское песнопение вольное переложение рождественского тропаря — «Рождество Твое, Христе Боже наш, возсия мирови свет разума» — имеет самое прямое отношение к философии Римского-Корсакова, к его ощущению славянского солнечного культа как весеннего, рассветного Из рецензентов премьеры "Ночи перед Рождеством" это качество было уловлено Е. Петровским: "Что-то весеннее, может быть даже слишком весеннее звучит в этом хоре. Светлое видение исчезает в розовых переливах зари. Красное, морозное солнце освещает землю, и все небесные чудеса завершаются рождественским гимном, подымающимся с земли к небу, рассказывающим о схождении неба на землю". И недаром такого тонкого ценителя «музыкального язычества», каким был А. Лядов, особенно поразила в опере именно эта сцена — «единственный в своем роде рассвет» Прошло столетие, пока мысль композитора, по цензурным условиям трудная для сценического решения как в дореволюционное, так и в послереволюционное время, наконец воплотилась в театре: в последней постановке Большого театра режиссер Е. Лысик Овсень и Коляда перед уходом поклоняются яслям новорожденного Христа. Разумеется, подобная «метафизика» оставалась бы абстракцией, если бы не была выражена в музыкальной ткани произведения.
В общем, в «Ночи перед Рождеством» Римский-Корсаков применяет многое из найденного раньше: например, контраст песенной диатоники и фантастической хроматики, отражающей соотношение двух миров. Но поскольку в этой опере потусторонняя сила постоянно присутствует, как уже говорилось, в сценах реалистических, даже чисто комических, то хроматизмы и особенно тритоновые интонации и последования часто вторгаются в диатонику, либо наоборот, в фантастическом мире возникают диатонические образы. Так, диатоничны фантастические танцы звезд, потому что они — отражение «народного, по-детски наивного проникновения в жизнь природы, придающего ей содержание и формы обыденной жизни своего села, своей хаты» Этот фрагмент из рецензии Е. Петровского был особенно одобрен композитором: критик угадал его замысел. Да и сама многогранная фантастическая сфера «Ночи перед Рождеством» имеет иной, гораздо менее «оперный», характер, нежели в «Майской ночи» или «Младе». В средоточии фантастики, третьем акте оперы, много общего с композицией третьего акта «Млады»: музыка ночи и коло теней — музыка ночи и пляска звезд; Чернобог и его свита — бесовская колядка; внезапное явление Клеопатры — блестящий полонез в петербургском дворце; крик петуха и музыка рассвета — поезд Овсеня и Коляды. Но фантастика «Ночи» отнюдь не так страшна, как шабаш в «Младе»: дело происходит не в подземном царстве, а в морозном небе.
В обновленном спектакле "Ночь перед рождеством" оркестр словно заиграл новыми красками, удивительно тонко создавая и ощущение морозного вечера в начале оперы, и нежного рассвета в оркестровом заключении, расцвечивая феерические сцены игр и плясок звезд, вовлекая в сказочный полет Вакулы на Черте. Наивные декорации в стиле детских спектаклей или фильмов - облака на ниточках, заснеженные домики, катающаяся печь, гигантские вареники - придают бесхитростное обаяние спектаклю. Поскольку Илья Живой - прежде всего хореограф, то и танцев в спектакле получилось много и к месту, причем, танцуют не только балетные танцовщики во вставных номерах, но отлично двигаются и оперные солисты. Все актерские работы получились органичными, и каждый - и в большой, и в малой роли, - явно получал удовольствие, которое передавалось и в зал. Прямая речь Валерий Гергиев, руководитель Мариинского театра: - Судьба сегодняшнего спектакля оказалась фантастической. Мы планировали выступить 7 января в Тихвине, но неожиданно для нас это оказалось опасной затеей, потому что Тихвин попал в красную зону по заболеваемости. Я уже говорил, что когда-то наш первый приезд с оркестром в Тихвин, мое посещение города, отцовского дома Римского-Корсакова, могилы его отца, потрясающего монастыря и самое главное - великой Тихвинской иконы Божией Матери, - произвело на меня колоссальное впечатление.
А как же? С Императрицей при первом исполнении возникла большая проблема: почти все время существования Российской империи членов императорской фамилии на сцене изображать не позволялось. Но Римскому-Корсакову удалось договориться о том, чтобы вместо Императрицы в итоге появился Император. Это создало странный смысловой кульбит — причем здесь Император и черевички? В итоге все заканчивается хорошо: Вакула достает черевички, и так как это опера-сказка про любовь, в конце возвышенные любовные сцены гармонично чередуются с бытовыми зарисовками — например, замечательным дуэтом «Двух баб». А заканчивается опера большой хоровой сценой, которую Римский-Корсаков написал в память о Гоголе. Эскиз декорации к опере «Снегурочка». С этой пьесой композитор познакомился сразу после ее выхода, в 1874 году, и тогда произведение его не впечатлило. Но через пять лет он перечитал пьесу и в этот раз «точно прозрел на ее удивительную красоту». Римский-Корсаков загорелся идеей поставить оперу на этот сюжет и отправился к Островскому, чтобы получить разрешение использовать текст. Большую часть оперы композитор написал в деревне Стелёво. Пейзаж и окружающая обстановка вдохновляли его на эту работу.
Кузнец удивленно сбрасывает оставшийся мешок с плеч, а оттуда и вправду выскакивает Черт. Вакула ловко приручает его, и они летят к самой царице за черевичками. Убранство дворца поразило кузнеца до глубины души. Не отойдя от таких красот, Вакула встречает на петербургском балу царицу в окружении придворных дам и кавалеров. Кузнецу терять нечего. Он прямо заявляет царице о своих намерениях. Царская особа впечатлена смелостью и отвагой молодого парня и решает подарить ему свои драгоценные черевички. Воодушевленный, мчится кузнец обратно. Его сопровождают добрые духи, проплывают Коляда, Овсень, их свита… Светает. По селу пошла молва, что погубила славного кузнеца любовь к Оксане. А девушка уже и сама не рада тому, что произошло. Поняла она, наконец, что влюблена в Вакулу. И вдруг перед ней появляется кузнец. А в руках у него — те самые царские черевички. Но не нужны Оксане они — и без них она желает выйти замуж за доброго парубка. Все в селе рады возвращению Вакулы. C благословения Чуба решено готовиться к веселой свадьбе История создания. Сюжет повести «Ночь перед Рождеством» много лет волновал композитора. Но так как эта история уже была использована в опере Петра Ильича Чайковского «Черевички», совесть и честь Римского—Корсакова не позволяли ему браться за разработку этой идеи. В 1893 году Чайковский скончался, а Николай Андреевич, наконец, смог приступить к работе над оперой, не опасаясь угрызений совести. Он задумал произведение совершенно иного рода, нежели у Чайковского.
Н. Римский-Корсаков. Ночь перед Рождеством
Сценическая история этой оперы на либретто самого композитора началась в 1895 году именно с Императорского Мариинского театра, с которым активно сотрудничал Римский-Корсаков. Изучив напевы подлинных обрядовых песен, он сделал колядку музыкальным стержнем "Ночи перед Рождеством", а саму оперу назвал "былью-колядкой". Немало в ней, как и в первоисточнике, комических и фантастических мотивов.
В данном случае — в чудесную рождественскую сказку Гоголя-Римского-Корсакова. Этот спектакль создан для семейного просмотра, а это значит, что и детям, и взрослым будет на нем интересно: взрослые смогут оценить мастерство артистов и музыкантов, исполняющих этот шедевр великого русского композитора XIX века, а дети будут наслаждаться захватывающим сюжетом, яркими образами главных героев и великолепием совершенно сказочных декораций художника Станислава Фесько. Постановка оперы Николая Андреевича Римского-Корсакова на сюжет гоголевских «Вечеров на хуторе близ Диканьки» в Детском музыкальном театре имени Наталии Сац — это настоящий подарок для тех, кто любит оперу сам и хочет привить любовь к ней своим детям.
Электронная почта: inform mari. Все права на материалы, опубликованные на сайте, защищены в соответствии с российским и международным законодательством об интеллектуальной собственности. Любое использование текстовых, фото-, аудио- и видеоматериалов возможно только с согласия правообладателя ВГТРК.
Молодой, но уже ярко заявивший о себе молодой дирижер Владимир Яцкевич сумел передать народный колорит музыки Римского-Корсакого, помог создать яркие образы солистам. То нежная, то дерзкая искристая Оксана — Дарья Сальникова, красавец Вакула с сильным и ярким голосом — Григорий Голицын, и другие актеры получили заслуженные бурные и длительные аплодисменты благодарных зрителей. В подготовке оперы участвовали концертмейстеры Александр Соколов и Елизавета Сухопарова.