Сценический мирок спектакля «Добрый человек из Сезуана», созданный Бутусовым, кажется бессмысленным и беспощадным. В этом списке у «Доброго человека из Сезуана» особое место. Первые гастроли Московского драматического театра имени Пушкина в Лондоне завершились в субботу, 9 февраля.
Купить билеты на спектакль Добрый человек из Сезуана
- Билеты на спектакль «Добрый человек из Сезуана»
- Ближайшие мероприятия
- Спектакль Добрый человек из Сезуана. | Театр Пушкина | Билеты
- Театр имени Пушкина — Спектакль «Добрый человек из Сезуана» — Купить билеты
- Фестиваль «Золотая маска» завершит постановка «Добрый человек из Сезуана» Юрия Бутусова
Театр Пушкина привез на новосибирский Рождественский фестиваль "Доброго человека из Сезуана"
Купить билеты на спектакль: Драма "Добрый человек из Сезуана" в Театр Пушкина. Пьеса Бертольта Брехта «Добрый человек из Сезуана», давно ставшая культовой для театрального мира и заново переведенная для нашего театра Егором Перегудовым. Спектакль «Добрый человек из Сезуана», поставленный Юрием Любимовым в 1963 году, положил начало истории Театра на Таганке.
Спектакль «Добрый человек из Сезуана» в Театре Пушкина
На кирпичной стене то и дело, как тайные письмена, проступают фигуры и лица: падающий навзничь человек, мальчишка, рабочие в загоне, но чаще — девочки, с обидой и подозрением глядящие нам в глаза художник Александр Шишкин. Три бога в спектакле Бутусова превратились в одну онемевшую девчонку в драной одежде Анастасия Лебедева. Бродить по земле и постигать жизнь «им» почти невмоготу. Спектакль Бутусова кричит о том, как трудно жить с даром творца, создающего, рождающего, как уязвим в этом мире тот, кто посмел полюбить и держать ответ за другого. И конечно, ставя Брехта не столько как мастера социальных афоризмов и алогизмов, сколько как поэта, говорящего о любви, режиссер во многом зависел от исполнительницы главной роли. Брехтовская черно-белая роль-схема, роль-перевертыш в графически черном спектакле Бутусова раскрашена самыми разными красками. Шен Те, бредущая после рабочей ночи любви с потекшим макияжем, точно у зареванного Пьеро.
Пушкина «Добрый человек из Сезуана» - спектакль о любви. Сезуан в сценографии Александра Шишкина - это мегаполис накануне конца света. Кирпичная стена, черные силуэты лишенных листвы деревьев и скупой сухой дождь, который начинает идти лишь тогда, когда Шен Те вспоминает о своей слабости, «смертоносной любви», которую не может позволить себе человек, живущий в такие жестокие времена. Актриса Александра Урсуляк играет девушку, изо всех сил пытающуюся сохранить в себе это чувство. Играет не с брехтовским «отстранением», а со страстью, пылкостью и отчаянием. И тут же, на глазах у зрителя, превращается в выдуманного братца - серьезного и немного комичного.
Фото с сайта timeout.
Александра раскрылась как актриса большого драматического таланта, она способна держать зрительный зал в напряжении и трепете, актриса смелая и волевая. Александра Урсуляк сумела сделать спектакль значительным театральным событием, она очень красивая, у Александры особая энергия и пластика. Фото с сайта vedomosti.
Мрачноватые, детализированные декорации, эпические зонги Брехта, которые вплетаются в музыкальный строй постановки и транслируются на экране за сценой бегущей строкой, оказываются не более чем «абырвалгом» — кажется, человеку остаётся лишь покориться этому всепоглощающему абсурду.
Но Шен Те, которую сыграла Александра Урсуляк, упорно противостоит реальности — чтобы спасти если не целый мир, то хотя бы себя саму. Показать ещё.
Московский театр имени Пушкина привез в столицу Черноземья лиричного и «социального» Брехта
Героиня понимает собственную неспособность как- то изменить мир, тщетность своих усилий добиться любви и счастья. А когда Урсуляк в конце спектакля начинает говорить на чужом, на немецком языке, её непонятные слова непонятные слова звучат проклятием в адрес безумия мира. Спектакль Юрия Бутусова мрачно напоминает, что для добрых людей часто не бывает хороших концов. К сожалению.
Юрий Бутусов сделал еще более неожиданный шаг: в Театре им. Пушкина «Добрый человек из Сезуана» - спектакль о любви. Сезуан в сценографии Александра Шишкина - это мегаполис накануне конца света. Кирпичная стена, черные силуэты лишенных листвы деревьев и скупой сухой дождь, который начинает идти лишь тогда, когда Шен Те вспоминает о своей слабости, «смертоносной любви», которую не может позволить себе человек, живущий в такие жестокие времена. Актриса Александра Урсуляк играет девушку, изо всех сил пытающуюся сохранить в себе это чувство. Играет не с брехтовским «отстранением», а со страстью, пылкостью и отчаянием.
Минимализм в оформлении сцены был в новинку для театральных постановок того времени.
На гастролях в Рязани «Доброго человека…» зрители не приняли и уходили во время представления. Лаконичная стилистика декораций задела зрителя — раз провинция, то и декорации можно не привозить, как отметила Элла Михалева.
В 1963 году на другую пьесу немецкого драматурга, «Добрый человек из Сезуана», обратил внимание Юрий Любимов - так появился легендарный спектакль, в котором были заняты Владимир Высоцкий, Зинаида Славина, Борис Хмельницкий, Алла Демидова, Вениамин Смехов, то есть будущие звезды Театра на Таганке. Брехт понятен, и каждая его пьеса - практически манифест, который автор старается в максимально доходчивой форме донести до зрителя. Это тот случай, когда авторскую позицию не нужно искать между строк, она объявляется в первых же сценах. Чтобы позволить себе добрые поступки, человек вынужден иногда быть жестоким, объясняет немецкий писатель-антифашист в пьесе, которая была начата в 30-х годах, а закончена в 1941-м.
Брехт писал о том, что происходит с человеком в безжалостном буржуазном мире. Любимов повернул пьесу так, что в ней увидели обвинение советской системы.
Старые зонги о главном
Но «Доброго человека из Сезуана» поставил Бутусов, и это уже было как минимум интересно. Пьеса Бертольта Брехта «Добрый человек из Сезуана», давно ставшая культовой для театрального мира и заново переведенная для театра Егором Перегудовым, вновь обрела острое актуальное звучание в постановке одного из самых ярких современных режиссеров. Пьесу Бертольта Брехта «Добрый человек из Сезуана» в постановке театра имени Пушкина и режиссёра Юрия Бутусова увидели комсомольчане в рамках гастролей участников программы «Золотая маска» в Комсомольске-на-Амуре. В Московском драматическом театре имени А. С. Пушкина прошел пресс-показ спектакля «Добрый человек из Сезуана» в постановке Юрия Бутусова. «Добрый человек из Сезуана» — очень важный спектакль в новейшей истории российского театра.
«Добрый человек из Сезуана». Вспоминаем спектакль, с которого начался Театр на Таганке
Эмоциональная, страстная история об эксплуатации человека человеком играется под чудесную музыку Пауля Дессау в живом исполнении. Посмотрел спектакль в Театре имени Пушкина «Добрый человек из Сезуана». 15 февраля 2013 г. в театре им. А.С. Пушкина состоялась премьера «Доброго человека из Сезуана» Юрия Бутусова по одноимённой пьесе Бертольда Брехта. «Добрый человек из Сезуана» — спектакль Театра имени Пушкина по одноимённой пьесе немецкого драматурга Бертольта Брехта. одно из известных произведений Бертольта Брехта, немецкого драматурга, поэта и теоретика искусства.
Гастроли театра им. Пушкина в Тюмени завершатся 7 апреля
Александра Урсуляк сумела сделать спектакль значительным театральным событием, она очень красивая, у Александры особая энергия и пластика. Фото с сайта vedomosti. Героиня понимает собственную неспособность как- то изменить мир, тщетность своих усилий добиться любви и счастья. А когда Урсуляк в конце спектакля начинает говорить на чужом, на немецком языке, её непонятные слова непонятные слова звучат проклятием в адрес безумия мира.
Пушкина, Москва, и «Макбет.
Станиславского в номинации "Событие сезона" Критика о спектакле[ править править код ] «Добрый человек» — это спектакль-ансамбль, это парад человеческих психотипов, парад масок, которые люди выбирают для себя сознательно. Две ипостаси главной героини — доброй и безотказной Шен Те и холодного бесчувственного Шуи Та — на протяжении спектакля ведут друг с другом отчаянную борьбу, как доктор Джекил и Мистер Хайд. Брехтовский финал отдан на откуп богам, которые просто плюют на этот чудовищный мир, неспособный ни оценить подлинной доброты, ни противостоять абсолютному злу, ни одержать победы над искушениями. В нём нет никакой надежды.
И это самая страшная правда, на которую способно искусство». Такой тип театра принято называть интеллектуальным, но в нашем случае он изысканно красив». Он заканчивается отчаянным, надрывным монологом Урсуляк, пробирающим до печенок.
Это песни действующих лиц, которые поются от первого лица. Их поет актер, но не от себя, а от персонажа, роль которого он исполняет. Например в этом спектакле я играю роль безработного летчика. Его выгнали с работы, ему надо дать взятку начальнику ангара, чтобы его опять приняли. Действие происходит не у нас, а у них, поэтому там дают и берут взятки. Он пытается каким-то образом добыть двести серебряных долларов. Ему встречается девушка, обещает помочь.
Но в конце второго акта он понимает, что все рухнуло, ничего не произойдет, денег он не достанет. И вот в сцене свадьбы этот безработный летчик выгоняет всех гостей со сцены, всех участников свадьбы. Свадьба рушится. В этот момент я играю так, что, как написал один критик, «пол ходит ходуном». Жилы набухают. Кажется, выше никуда не простучишься, уже потолок. Такое нервное напряжение и такой уровень темперамента, что выше прыгнуть уже нельзя. И тогда на помощь приходит песня, «Песня о Дне Святого Никогда», которая позволяет вспрыгнуть еще на одну ступеньку выше, еще сильнее воздействовать на зрителя. Песня моего персонажа — Янг Суна — не только не отвлекает людей от того, что происходит на сцене, а, наоборот, усиливает понимание характера человека, которого я играю. У моего персонажа есть и хорошие, и плохие черты.
Он хочет снова подняться в воздух и рассказывает о самолете, как о каком-то чуде. Но в то же время он женится на девушке только из-за того, чтобы она ему дала деньги, чтобы каким-то образом он получил работу. В конце спектакля он превращается в обычного человека: жестокого и лживого — похожего на других персо-нажей пьесы. А изначально в нем было много хорошего. Со спектакля «Добрый человек из Сезуана» началось мое знакомство с театром на Таганке. Я увидел его на выезде, на сцене театра Маяковского, и был подавлен и смят. Ведь я воспитывался в Художественном театре, в школе Художественного театра, в реалистической школе, которая дала высокие образцы искусства. Я был подвинут в сторону театра правдивости, театра переживаний. Спектакль вызвал большой резонанс. Его очень многие не принимали.
Особенно на уровне первом, на уровне кафедры. Считали, что это — ненужное искусство, красивость, вычурность, эстетство. Странная пластика в этом спектакле — актеры ходят какими-то квадратами. А странного в этом ничего нет. Ведь имеется в виду какой-то старинный квартал, в котором маленькие улочки и переулки. Стоят условные тротуары, условные стены… А ходят так для того, чтобы обозначить улочки. Но тех, кто отнесся к спектаклю благожелательно, было больше, и они вышли победителями. Симонов написал прекрасную статью, Капица нас под-держал. Театр на Таганке возник в протесте, как и все настоящее искусство. В России поэтому так хорошо обстоит и с литературой, и с театром, что они раз-виваются в драматургии, в столкновении, в протесте.
Наш театр возник в протесте всеобщей мхатизации, которая процветала в пятидесятых-шестидесятых годах в Москве. Говорили, что народ не поймет такого искусства. Рабочие не поймут, крестьяне не поймут. И театр взял да пригласил рабочих с не-скольких заводов. Рабочие сказали, что они поняли и до масс дойдет. Первое время театр играл только спектакль «Добрый человек из Сезуана». Актеры играли с удовольствием, потому что это был боевой спектакль. Мы что-то пробовали, утверждали… Говорили, что мы можем существовать несмотря на то, что молодые. Но играть спектакль двадцать раз в месяц невы-носимо. Встал вопрос репертуара.
Новый театр обыч-но создается с новым драматургом. Там работали только немецкие театры. Единственный театр, приглашенный из-за рубежа, — наш театр со спектаклем «Добрый человек из Сезуана». И, несмотря на то что мы этот спектакль играем много лет, там он прозвучал как самый новый, самый свежий спектакль театра. А там зрители воспитаны на Брехте, видели очень много его постановок. И тем не менее этот спектакль приняли и профессионалы, и просто зрители. Это было удивительно. У нас открылось второе дыхание. Мы играли спектакль, как в первый раз. И мне это показалось очень интересным, трудным и странным, потому что мало знал о Брехте.
Просто мало знал. Потом я, конечно, стал читать, я же много ставил его. Lo stesso Ljubimov ricorda che a Mosca Brecht era molto poco conosciuto e che lui stesso non aveva mai assistito a messinscene del Berliner Ensemble. Die ordnenden Gesichtspunkte sind geschichtlich — gesellschaftlicher Art. E per lo straniamento degli spettatori, Brecht propone addirittura che essi assistano allo spettacolo fumando. Potrebbe chiedere il nostro spettatore. Superato il prologo, sin dalla prima scena si notano i discreti, ma sostanziali interventi di regia del giovane Ljubimov. Иногда создавала ритмизующе-сопровождающий фон для пластики и речи персонажей. Но не сливалась с ними. Ljubimov allestisce una semplice scenografia composta unicamente da un albero in cartone stilizzato al centro della scena.
Auch die Choreographie bekommt wieder Aufgaben realistischer Art. Francesca Di Tonno Человек из третьего подъезда, [04. Но вот что интересно: поддерживали-то из любви к искусству. Им нравилось то, что они видели на сцене, и они стали сглаживать гнев начальства. Между тем, было бы наивно полагать, что история с поддержкой бунтарского по меркам СССР театра высокопоставленными «цэковцами» была по тем временам делом рядовым. Театр Любимова воспринимался тогда советской интеллигенцией чуть ли не как рассадник вольнодумства, где со сцены звучала критика советской системы. О том, как и почему складывалась такая репутация у «Таганки», кто и почему из высокопоставленных работников Кремля почти пятьдесят лет назад поддерживал театр, газете «Совершенно секретно» рассказал Лев Делюсин, бывший высокопоставленный работник Международного отдела ЦК КПСС. Андропов и театр — Хотелось бы услышать вашу интерпретацию слов Юрия Любимова. В чём выражалась Ваша поддержка? Как это всё происходило?
Не случайно же вы теперь даже входите в худсовет Таганки? У меня дома до сих пор висят его картины. Он был хорошим моим знакомым. И однажды он пришёл и рассказал, что Любимову запрещают ставить один из его спектаклей. Речь шла о спектакле «Павшие и живые», к которому Васильев делал декорации. И он попросил, чтобы я принял Любимова у себя дома. И Васильев привёл Любимова к нам домой. Мы тогда жили на Смоленской улице. На эту встречу пришли мои сослуживцы: Александр Бовин, Георгий Арбатов. И мы вчетвером в тот день очень долго сидели и беседовали на эту тему.
Главный упрёк в адрес Любимова был в том, что он ввёл в спектакль много евреев. В текст пьесы. И мы советовали разбавить этот список русскими поэтами, чтобы смягчить этот вопрос. Хотя уже тогда все эти обвинения звучали странно, потому что среди поэтов, имена которых были в спектакле, были не только евреи. Иосиф Уткин, Павел Коган, и здесь же Майоров, которого тоже называли евреем, в то время как он евреем не был. Коган и Уткин были евреями, а этот не был. Ну и Любимов с нами согласился и включил ещё русских поэтов. А потом мы ходили к Андропову. Китайская тема как-то предопределила ваше позитивное восприятие любимовского театра? Китайская тема здесь ни причём.
Ведь спектакль был по существу посвящён советской теме. Просто понравился сам спектакль «Добрый человек…», который Любимов ещё до появления Театра на Таганке как такового ставил на сцене Дома литераторов. И когда Васильев предложил привести к нам художественного руководителя этого театра, нам стало просто интересно и захотелось встретиться. Неужели Любимов не мог сам догадаться, что надо сделать список имён, так сказать, более интернациональным? Все руководители нашего государства и партии были настроены против евреев. Мы старались объяснить это Любимову и хоть этим ему помочь. И тогда же мы устроили ему встречу с Андроповым. Андропов его принял хорошо, потому что хорошо относился к Любимову. Дело в том, что сын и дочь Андропова хотели поступить в Театр на Таганке. А их туда не брали.
И Андропов был за это благодарен. И Любимов их так никогда и не взял к себе на работу. Андропов тогда был моим непосредственным начальником. Я был его консультантом по Китаю. КГБ и ошибки Минкульта — А как была организована эта встреча? У нас в отделе между референтами, консультантами и руководством сложились откровенные отношения. Мы открыто обсуждали все проблемы и темы. Андропов боялся только одного: чтобы всё, о чём мы говорим внутри отдела, не выносилось нами наружу. Такой страх у него был. И мы, конечно, о наших разговорах с Андроповым нигде не рассказывали.
Вроде, вы и так Любимову всё объяснили, про евреев рассказали.
Актриса приклеивает усы и бакенбарды, натягивает брюки и тут же становится беспринципным Шуй Та. Красота, глубокий голос и отсутствие даже намека на жеманность — избавляет приём с переодеваниями от пошлости. В Александре Урсуляк столько неподдельной женственности, грации и вместе с тем природной естественности, что игры с перевоплощениями смотрятся отнюдь не карикатурно. Постоянно мокрые волосы, то ли от дождя, то ли от слез богов, порванные колготки на тоненьких ножках и черные потеки туши под глазами… Какая беззащитная эта Шен Те! Разве могла она выиграть в схватке с грубым миром корыстолюбцев? Конечно, нет. Источник фото: сайт театра В этом мире деревья безлиственные, их мертвые тела опускают на канатах и снова вздымают, оставляя торчать сверху обрубленными стволами. А вместо дождя, небо удобряет местную почву зерном или, того хуже, пачками сигарет.
Не случайно Шен Те обзавелась табачной лавкой. Художник Александр Шишкин стремится заполонить сцену предметами скульптура собаки, баклажка с водой, вёдра, корзина с искусственными цветами , но вместе с тем придать всему живой динамичности. Герои катаются на велосипедах, а за их спинами проектор рисует изображения с чужими лицами. Из всего видеоряда выделяется фотография близнецов Поллок, прославившихся тем, что якобы были реинкарнированными душами погибших сестёр.
Спектакль Добрый человек из Сезуана
Пьеса Бертольта Брехта, давно ставшая культовой для театрального мира, вновь обрела актуальное звучание в постановке одного из самых ярких современных режиссеров — Юрия Бутусова. Начало в 19:00. Программа Спектакль «Добрый человек из Сезуана» — это история о проститутке Шен Те, неожиданно обласканной богами.
Пушкина составляет 30 минут! Автор — Бертольд Брехт Режиссёр — Юрий Бутусов Пьеса Бертольта Брехта «Добрый человек из Сезуана», давно ставшая культовой для театрального мира и заново переведенная для нашего театра Егором Перегудовым, вновь обрела острое актуальное звучание в постановке одного из самых ярких современных режиссеров — Юрия Бутусова. Это история о проститутке Шен Те, неожиданно обласканной богами.
Боги отнюдь не всеведущи: под маской и костюмом Шой Да они не узнают Шен Де. И лишь когда, не выдержав обвинений добрых и заступничества злых, Шой Да снимает маску и срывает одежду, боги с ужасом видят, что миссия их провалилась: их добрый человек и злой и чёрствый Шой Да — одно лицо. Не получается в этом мире быть доброй к другим и одновременно к себе, не выходит других спасать и себя не погубить, нельзя всех осчастливить и себя со всеми вместе!
Но богам некогда разбираться в таких сложностях. Неужели отказаться от заповедей? Нет, никогда! Признать, что мир должен быть изменён? Нет, все в порядке. И они успокаивают людей: «Шен Де не погибла, она была только спрятана. Среди вас остаётся добрый человек». И на отчаянный вопль Шен Де: «Но мне нужен двоюродный брат» — торопливо отвечают: «Только не слишком часто!
Заключительный монолог актёра перед публикой: «О публика почтенная моя! Конец неважный. Это знаю я. Другой герой? А если мир — другой? Иль вовсе без богов? Молчу в тревоге. Беду поправьте — и мысль и разум свой сюда направьте.
Источник: Все шедевры мировой литературы в кратком изложении. Сюжеты и характеры. С этого спектакля по сути и началась Таганка. Именно он, посмотрев работу молодых актеров, написал весьма благосклонную статью «Вдохновение юности», которая вышла в «Правде» 8 декабря 1963 года. А любая статья в главной советской газете, да еще за подписью общепризнанного авторитета советской литературы, была уже как приказ. Старая программка спектакля: Теперь отрывок из спектакля: На сцене положения и персонажи известные каждому, почти бытовые, узнаваемые сразу. А боги и вовсе — смешная троица в современных костюмчиках, которая ищет ночлег. И это боги, которым предстоит решить судьбу мира, в котором — мы увидим — что для человека погибель, а что спасение.
Открывая драматургию Брехта, Любимов искал особые приемы работы с артистами — они учились разговаривать с публикой, потому что у Брехта есть положения, когда автору очень важна позиция актера вне образа, его собственное отношение к действительности, актер в это время из образа выходит, оставляя его в стороне... Даже если вы никогда не видели «Доброго человека из Сезуана» на Таганке, один из фрагментов пьесы вам наверняка известен: Это песня — или зонг — «Шагают бараны в ряд». Эпический зонг эпического театра. Вот уж действительно — не теряющий актуальности ни в какие времена. Не нашла именно с видео из спектакля. Слушайте: Занавес...
Декорации Михаила Краменко, главного художника израильского театра «Гешер» и постоянного соавтора последних работ Кобелева, как всегда лаконичны и красноречивы. Они позволяют режиссеру поставить притчу, которая могла произойти где угодно и когда угодно, в любой стране, охваченной войною, злобой и страхом. Первая, еще мирная сцена разворачивается на фоне алых полотнищ — то ли пасхальное воскресение, то ли Первомай впрочем, иногда они совпадают. Но лицемерное благочестие почтенного семейства с его мамками, няньками, врачами и адвокатами скоро будет смято вихрем междоусобной вражды. Под упавшими полотнищами окажутся черные, будто обугленные огнем войны помосты, по которым, выбиваясь из сил, будет скитаться судомойка Груше с чужим спасенным ребенком на руках. В анонсе театра жанр спектакля определяется как джазовое роуд-муви с зонгами Пауля Дессау в живом исполнении квартета «Круглый бенд». Но для джазового формата постановке не хватает легкости, она вязнет в деталях и подробностях, многочисленных персонажах и эпизодах, которые артисты отыгрывают честно и подробно, с долей гротеска, но, пожалуй, слишком «зазерняясь». В сценах с героиней Ольги Прокофьевой — ушлой бабой, за деньги выдающей Груше замуж за своего якобы умирающего сына, смущает жирный, почти антрепризный актерский нажим. А выход Игоря Костолевского в роли судьи Аздака превращается в отдельный бенефисный номер, диссонирующий с общим тревожным, напряженным строем постановки. Нараставший драматизм первого акта, достигший кульминации в сцене перехода Груше через ветхий мост над пропастью, во втором полностью снимается гэгами и фарсовыми кунштюками героя Костолевского.