По данным Ртишевской межрайонной прокуратуры, причиной обрушения стало разрушение кирпичной кладки основания под лестничным маршем. Если вам понравилось бесплатно смотреть видео опустошение | новости 7-40, 3.3.2022 онлайн которое загрузил New Rush Word 03 марта 2022 длительностью 01 ч 00 мин 20 сек в хорошем. Апокалипсис6Апокалиптический6ИЗОБРАЗИТЕЛЬНОЕ ИСКУССТВО6Разрушение6Опустошение6Fi6фантастика6Научная работа6наука61680x1050. слово из 5 букв. Во-вторых, обязательно используйте нашу форму по поиску ответов на сканворды и кроссворды.
Живоглядов о поражении от «Локомотива»: «Полное опустошение, нет слов»
Новости регионов: сильный ураган привел к разрушениям в некоторых районах Татарстана. Вечное опустошение второй полноформатный альбом немецкого трэш метал группа Разрушение. Опустошение, разрушение 5 букв сканворд. Ответы на сканворды, кроссворды в одноклассниках. Сканворды дня в контакте, моем мире, майл ру, АИФ. «ООН не имеет доступа к независимой информации об обстоятельствах, приведших к разрушению плотины Каховской ГЭС. Разрушения в Газе настолько масштабны, что у выживших нет реальных шансов вернуться в свои дома или возобновить нормальную жизнь в краткосрочной перспективе, даже если бомбы.
Опустошение разрушение
Толчки с различной амплитудой зафиксированы вдоль 800-мильной трещины, которая проходит почти через всю Калифорнию и носит название разлом Сан-Андреас. Наибольшее землетрясение, величиной 4. Согласно прогнозам ученых, подобная активность земной поверхности не что иное, как предвестник сильнейшего землетрясения. Специалисты заявили, что в этом регионе раз в пятьдесят лет происходят сильные подземные толчки.
Использование без согласия ООО «Траф Медиа» товарных знаков BLITZ и BLITZPLUS, а также сходных до степени смешения с ними иных обозначений в гражданском обороте на территории Российской Федерации, в том числе, но не ограничиваясь, в качестве элемента фирменного наименования, на любых поверхностях, используемых при осуществлении деятельности, в том числе в сети «Интернет», запрещено. Политика конфиденциальности.
Серия из десяти мини-землетрясений, которые произошли в Калифорнийской графстве Монтерей накануне, заставили ученых бить тревогу. Толчки с различной амплитудой зафиксированы вдоль 800-мильной трещины, которая проходит почти через всю Калифорнию и носит название разлом Сан-Андреас. Наибольшее землетрясение, величиной 4. Согласно прогнозам ученых, подобная активность земной поверхности не что иное, как предвестник сильнейшего землетрясения.
И вспоминает историю 800-летней давности. Если взять историю нашего региона, то почти всегда крупным природным катастрофам предшествовали периоды наивысшего накала человеческих страданий и скорби.
Народы Центральной Азии по сей день с болью в сердце воспринимают историю монгольского нашествия. В результате этой варварской резни были убиты десятки миллионов людей, представителей местных народов, прежде всего самого многочисленного по тем временам коренного народа Средней Азии - таджиков. Как реки меняли русла Для того, чтобы лучше осмыслить масштаб случившейся трагедии, приведем сравнение: в большей части Европы того времени не проживало столько жителей, сколько было истреблено людей в Центральной Азии за три года агрессивного завоевания этого края Чингисханом. Вот что писал придворный летописец монголов Джувейни в книге «История завоевателя мира»: «Каждый город и каждое село монголы по много раз грабили и убивали, и так продолжалось годами, и если до Судного дня деторождение и размножение будет продолжаться, то и десятой части того населения, что было, не восстановится». Они хорошо знали, что уничтожение кочевников — трудновыполнимая задача, в то время как истребить население городов и деревень — очень легко. Неслучайно, французский историк Жан-Поль Ру называет их «легкой добычей для кочевников». Монголы после поголовного уничтожения местного населения поджигали или затопляли захваченные города. Как пишет историк Хондамир в «Таърихи Хабиб ус-Сияр», «в связи с тем, что большинство домов… было построено из древесины, уже в первый день пожара все они сгорели дотла».
По свидетельству того же Хондамира, монголы в течение десяти дней разрушали Термез и сбрасывали все в Джейхун Амударью. Или же трагедия Ургенча — столицы Хорезмшахов, которую монголы после захвата затопили в водах Амударьи.
Создатели и актеры
- Разин: Сейчас просто опустошение
- Спасатели не допустили дальнейшего разрушения дома
- «Это опустошение»: житель американского Мэйфилда рассказал о последствиях разрушительного торнадо
- Видео: Опустошение разрушение - 26.04.2024
Создатели и актеры
- опустошение
- Бездна новостей
- Разин: Сейчас просто опустошение — Хоккей —
- Исследования ученых
Добро пожаловать!
- Тысячи погибших и раненых: Калифорнии предрекли опустошение, разлом Сан-Андреас внезапно «ожил»
- Как трагедия 800-летней давности привела к высыханию Аральского моря
- Освобожденный Изюм. Разрушения и опустошение
- Видео: Опустошение разрушение - 26.04.2024
- Последние новости
- Ученые выяснили причину крупнейшей биологической катастрофы в истории Земли
Спасатели не допустили дальнейшего разрушения дома
Эта динамика проявится позже. Самым неожиданным было то, что мой обычно богатый внутренний ландшафт стал голым, не предлагая никакого общения, чтобы держать себя в руках. В конце концов, когда фрагменты изношенных психоаналитических формулировок непрошеным образом стали всплывать в моем сознании, я начала хвататься за них для понимания. В идиоме Bion 1962 , возможно, травма смерти моего мужа вызвала переход от альфа-функции к бета-элементам: от щедрот эмоционально вовлеченных, насыщенных воспоминаний, каждое из которых соперничало за сознание, к длительным промежуткам опустошенности и глухой тревоги, когда я чувствовала, что моя жизнь ускользает в пустоту. Без контейнирования я не только фрагментировалась, но и теряла способность оставаться в альфа-регистре, чтобы думать. Обращаясь к Klein 1940 , я, возможно, была осаждена возвращением отколовшейся враждебности или деструктивности, которые затопили не только внутренний хороший объект, но и многие обширные воспоминания о моей жизни с мужем. Не раз я ловила себя на том, что умоляю: маниакальные защиты, где вы, когда мне нужно, чтобы вы выпрыгнули из этой пропасти отсутствия? Или помочь мне сопротивляться притяжению к середине кровати, надеясь воскресить дремлющие воспоминания или, по крайней мере, чувственный отпечаток наших объятий? Вместо этого я ощущала голос параноидального страха: «Держись подальше от середины кровати!
Все следы исчезли! Обращаясь к Winnicott 1971 , возможно, я была подвешена в немыслимой агонии — «падении навсегда» — состоянии посттравматического срыва из-за отсутствия вовлеченного удерживающего holding Другого до тех пор, пока самостоятельный холдинг не защитит меня от дальнейшего срыва. Имея в виду Винникотта, я должна была спросить себя: где был Другой? Еще один провал достаточно хорошего холдинга? Оглядываясь назад, я была тем, кто отстранялся. Периодической доступности многих заботливых людей как в качестве контейнеров для моего горя, так и в качестве свидетелей, подтверждающих масштабы моей травматической потери Poland, 2000; Ullman, 2006 , было недостаточно, чтобы предотвратить призрачное чувство отсутствия. Я обнаружила, что вспоминаю фрагменты из работ различных теоретиков, которые объясняли контейнирование и ментализацию диссоциированных аспектов психики пациента, которые проецируются в аналитика, в качестве средства преодоления психической мертвенности. Однако насущные потребности моей внешней реальности перевесили потребность в поддержке моего травмированного, убитого горем состояния.
И все же становилось очевидным, что отсутствие Другого и моя неудовлетворенная потребность в свидетельстве предвещали трудности. Конечно, были друзья и коллеги, желающие создать мемориальное пространство для холдинга моего горя. Кроме того, я все еще не могла удержать в разуме конфликт между непримиримыми взглядами онколога «В результате лечения его опухоли уменьшаются — продолжайте лечение» и врача паллиативной помощи «Он дает вам знать, что готов к переходу — прекратите все лечение». Вместо этого мой разум опустел. Хотя вспышки этих различных эмоциональных состояний регистрировались — «случались», на языке Winnicott 1971 — они еще не были «пережиты» в их насыщенной и ментализованной форме. Хотя я поклялась быть предком для своей дочери, а не призраком, я становилась пустой blank и пропадающей, сбитой с толку страхом и усталостью. Я была призраком. Я была опустошена devastated.
О своем собственном горе Didion пишет: «Мне нужно было обсудить это с Джоном. Не было ничего, что я не обсуждала бы с Джоном» 2005, с. Она нуждалась в своем муже как свидетеле разрушительной травмы, такой как его внезапная неожиданная смерть — общий эмоциональный тупик для недавно скорбящих вдов и вдовцов Feinberg, 1994. Да, мне нужно было поделиться этим с Тедом. Чтобы встретиться лицом к лицу с реальностью его слабости и кончины, его смерти, массивной дисрегуляции моего собственного существа, а также абсолютного разрушения нашей совместной жизни, мне нужно было, чтобы он помог мне сконтейнировать и осмыслить этот ужас и полное замешательство. Не только месяцы его умирания, но и пережитые моменты необычных, непрошеных опытов: «Почему бы вам не выйти из комнаты, мэм, когда мы будем поднимать его тело в мешок для трупов? Людям трудно на это смотреть». Через несколько дней на похоронах мне вручили непрозрачную мраморную урну.
Урну опустили в землю. Сухая земля, насыпанная на теплую золу. Все еще он. Его запах так часто соблазняющий к близости — теперь пепел и грязь. Безмолвная мольба: «Пожалуйста, помогите! Случилось невообразимое. Мой муж в могиле! Но никто не услышал моего чужеродного голоса и не почувствовал нарастающей паники.
Хуже того, меня время от времени преследовала грызущая мысль: возможно, того, что когда-то было, не только больше нет и никогда не будет — но, по сути, никогда и не было! Для психоаналитика эта безумная, ужасающая мысль оказалась ключом, королевской дорогой к пониманию того, что я была, отчасти, местом этого кошмарного мира пустоты, поскольку аспекты моего собственной самости были вычищены. Конечно, были опустошение desolation — также, отчаяние, одиночество и агония почти всепоглощающего горя, сокрушительное истощение и страх за восемь месяцев, проведенных в качестве сиделки для моего умирающего супруга. Но проблема для меня заключалась в том, что реальная потеря моего мужа была перенесена в психическую потерю моего разума, так что моя психическая смерть нависла над его безвозвратной реальной смертью. Laub 2017 характеризует обнуляюще интенсивные «пустоты смысла», которые могут полностью искоренить травматический опыт из разума страдальца. В том же духе C. Lewis 1961 описывает свое невообразимое горе в связи со смертью жены, но он также оплакивает еще одно удивительное «несчастье»: потерю памяти. Он нуждался в том, чтобы его жена вернулась, чтобы восстановить его разум, портал в его прошлое, а также в их общее прошлое.
Как понять это психическое отсутствие? Снова возвращаясь к Lewis, я была тронута выразительным описанием его воспоминаний после смерти жены: «Медленно, тихо... Выборочные впечатления Льюиса, рассеивающиеся, искажающие образ его потерянной жены, говорят сами за себя. В отличие от этого, мое внутреннее состояние было более тревожным, чем маленькие пушинки искажения, хотя за многие месяцы смерти моего мужа искажения идеализации и ярости, безусловно, получили свое должное. По большей части, однако, я чувствовала оцепенение. Gerson 2009 описал это состояние в терминах, которые стали теоретическими обозначениями в психоанализе: «присутствие отсутствия», такое, что огромные пробелы в памяти оставляют человека «преследуемым следами событий, которые [я не могу] ни полностью вспомнить, ни полностью забыть» стр. Учитывая мою пустоту, растерянность и отсутствие последовательного Другого, который помог бы перенести мучительную боль, неудивительна бесполезность траура. Оглядываясь назад, я теперь понимаю, что по мере того, как мой муж становился все слабее, все более истощенным — «упадок тела прокрадывается как виноградная лоза» Gawande, 2014, стр.
Конечно, он был опустошен, учитывая ужас его медленной, но неуклонной кончины. И все же я тоже становилась опустошенной — хотя в то время этот опыт не был ментализирован и оставался за пределами смысла. В то время как его зашифрованная, неудовлетворенная настойчивость и страх проецировались на меня через мириады невысказанных жестов и аффектов — смешиваясь с моими собственными фантазиями, обусловленными интернализацией его ужаса, тоски и печали — у меня также было свое собственное надвигающееся чувство потери. Я теряла свою собственную субъективность Aron, 1991; Hoffman, 2016 ; по словам Salberg 2017 , я не просто чувствовал себя «потерянной, но и терроризированной потерянностью» стр. С эдипальной точки зрения, надвигающаяся потеря отца семейства приводила к регрессивному страху перед осиротевшей семейной жизнью. Время от времени мой муж напоминал мне, когда видел мои страдания и страх: «Дорогая, это я умираю! Периодически мое отрицание брало верх надо мной, и я торговалась: я поклялась дважды за ночь менять промокшие простыни, с которых капал пот, если он будет упорствовать. И он проявил настойчивость.
Держась за жизнь, чтобы наша дочь могла начать свое школьное путешествие, чувствуя поддержку ее двух родителей, ее отец изо всех сил пытался ценить новости о ее новых классах, учителях и друзьях. Затем, в конце первой недели школьных занятий, раздался предсмертный хрип. А потом он исчез. Больше психоаналитической литературы для контейнирования и опосредованного свидетельствования Опираясь на основополагающий текст Фрейда 1917 «Горе и меланхолия», пустоту и отсутствие, постигшие меня, можно рассматривать как «тень», отбрасываемую бессознательной идентификацией с моим умершим мужем, чтобы избежать сокрушительной боли потери; то есть держаться любой ценой — фирменный троп меланхолии — так, что «потеря объекта [трансформируется] в потерю эго» Тем не менее, именно призрак пустоты emptiness и дезориентации ощущался наиболее мощным и оставил меня застрявшей в вакууме за психическим порогом бессознательной идентификации с потерянным объектом. Как будто не было никакой самости, которую можно было бы упрекнуть или умертвить; и не было внутреннего объекта, который можно было бы обвинить или удержать; никаких чувств болезненного уныния, разочарования или нарциссической ярости; никакого раскола в моем эго, только фрагменты. По словам James Wood 2015 , «собор все еще существует — массивный, серый, длинный, торжественный — но большая часть остального этого мира исчезла» стр. Точно так же ктуба еврейский брачный договор — АЛ , фотографии, его куртки все еще были там, но его живое, любящее прикосновение исчезло. И я тоже.
В одном из своих фирменных эссе «Чувство одиночества» Klein 1963 подтверждает гегемонию внутрипсихического над межличностным, утверждая, что одиночество возникает из обедненного внутреннего мира независимо от внешних обстоятельств. Другими словами, когда отколотые части самости отвергаются и проецируются, следы этих частей самости остаются неметаболизированными, оставляя носителя этой динамики томиться в одиночестве, созданном ею самой. Проблема с кляйнианским объяснением, как и с фрейдистским, однако, заключается в том, что обе формулировки предполагают мощную бессознательную динамику, действующую на психически значимые репрезентации — предположение, которое, хотя, возможно, и верно, не резонировало с моей громкой внутренней тишиной и страхом. После смерти моего мужа друзья нерешительно спрашивали, не чувствую ли я себя одинокой. Сканируя свой внутренний ландшафт, я думала: «Хотела бы я чувствовать себя одинокой — по крайней мере, я бы что-то почувствовала». Вместо этого чувства отсутствовали [11]. Исчезла и большая часть мысленных образов моей жизни с мужем. Когда я пишу, я ловлю себя на том, что вспоминаю воспоминания Jean Amery 1980 о поразительном моменте в Освенциме.
Ожидая, что когда-то любимое стихотворение Холдерлина вызовет эмоциональное эхо изнутри, на самом деле он не мог вернуть себе «чувство Холдерлина... Я также вспоминаю предупреждение Maureen Murphy, коллеги из PINC, не позволять затянувшемуся периоду смерти моего мужа омрачить воспоминания — о нашей совместной жизни до того, как он заболел. По словам Merwin 2016 , «остается только печаль... Действительно, потребовалось время, чтобы моя печаль и боль проявились и достигли психической образности, не говоря уже о радости. До тех пор инстинкт самосохранения принимал форму бегства: «Почему ты выбегаешь из магазина, мама? Опыт того, как моя дочь вызвала меня в настоящем на фоне волнующей мелодической линии, которая еще не поддалась ревери, был еще одним ключом. Я еще не постигла ничейную землю травматической потери, которая опустошит память и приостановит время «Клэр де Люн» была нашей свадебной песней , что приведет к симптоматическим нарушениям в функционировании эго. К счастью, все еще пытаясь понять свое призрачное положение, я остановилась на современной психоаналитической литературе о травматической потере, которая базируется на попытке построить теоретический мост между психическим функционированием и травматическими событиями реального мира.
Наряду с повторным открытием новаторской работы Ferenczi 1933 , я имею в виду новаторскую работу Garland 2004 , Levy and Lemma 2004 , Stubley 2004 и Boulanger 2007 , каждая из которых обеспечивает убедительную теоретическую основу для концептуализации влияния травматических событий на психику. Меткость этого изображения остановила меня на полпути. Чтобы защитить себя от знания, мой разум отключился. Хорошей новостью, однако, было то, что в этих объяснительных отчетах я начала узнавать свою раздробленную самость. По словам Garland, наследие несконтейнированной, неметаболизированной травматической потери может привести к массовым нарушениям в мышлении — особенно в способности символизировать и репрезентировать предтравматические события. Garland теоретизирует этот «разрыв в способности символизировать» стр. Основываясь на работе Garland, Levy and Lemma связывают способность символизировать с процессом траура таким образом, что повреждение этой способности порождает «разрушение или перверсию способности скорбеть» стр. Размышляя о связи между провалом символизации и осложненным горем, я начала понимать, почему мои попытки скорбеть казались такими далекими, почти пустыми.
Я не смогла вызвать нарративно проработанные воспоминания для сканирования и обзора жизни Volkan, 2007 , а также для гиперкатекции, а затем декатекции Фрейд, 1917 воспоминаний о нашей совместной жизни. Только гораздо позже я смогла эмоционально пережить свою потерю через медленно возникающее чувство интеграции и преемственности с моим покойным мужем посредством внутренних идентификационных связей, которые в какой-то момент сдвинули диссоциацию. В то же время я обнаружила, что медленно продвигаюсь к середине кровати — движение, указывающее на то, что я начинала чувствовать его присутствие внутри, а не шок от его отсутствия. Динамика «держаться и отпускать» Sussillo, 2005 , которая включала примирение реального человека, которым он когда-то был, с неизбежными потерями, понесенными метастазирующим раком, была частью процесса «активного траура», проницательно охарактеризованного Klebanoff 2016. Вклад Garland о том, как неметаболизированная травма приводит к тому, что литература о горе образно описывает как «туман в мозгу», принес огромное облегчение. Возможно, мой психический туман после потери был не таким уж странным. В этот момент я начала медленно читать литературу, пока символы и их значения не появились и не заговорили со мной на фоне мертвого, бессмысленного шрифта. И, наконец, мой консультант по скорби, а затем мой аналитик сбросили мантию сдержанности и подтвердили ужас того, каково это — шагнуть в зазеркалье и признать медленное, но безжалостное ухудшение, разложение и гибель моего мужа.
Я медленно начала переживать. Горевать и в конце концов оплакивать. Я до сих пор помню, как мой аналитик мягко предположил, что мой муж, похоже, готов к медицинской кровати. Не теряя ни секунды, я тут же огрызнулась: «С какой стати? Как утверждает Ullman 2006 , свидетельствование проливает свет на правду о травматических событиях — а также на их серьезность — и приносит облегчение предыдущему состоянию стойкого отрицания у выжившего. Наконец, я заново открыла для себя эссе Green 1986 «Мертвая мать», которое теоретически обосновывало ту самую ситуацию, в которой я оказалась. Green изображает чувство пустоты и даже пустого психоза маленького ребенка, вызванного отчуждением депрессивной, психически мертвой матери, которая когда-то была источником жизненности и витальности для ребенка. На теоретическом диалекте у Green трансформация со стороны матери приводит к «негативной галлюцинации» в психике ребенка и приводит к «массивному декатексису, как радикальному, так и временному, который оставляет следы в бессознательном в виде «психических дыр», прежде чем быть заполненным «рекатексис» деструктивностью» стр.
Хотя Green прямо заявляет, что имаго «мертвой матери» не предназначено для того, чтобы охватить психические последствия реальной материнской смерти, а скорее является имаго, сформированным в сознании ребенка в результате материнской депрессии, больше всего меня поразило в эссе Green его описание перехода в сознании ребенка от живости к мертвенности, «трансформация живого объекта, который был источником жизненной силы... То же самое и со мной, когда я беспомощно наблюдала за ослабляющей трансформацией моего мужа, когда он лежал при смерти. Со временем его огромная жизненная сила угасла — как в реальной жизни, так и в моей психике, и в результате я была поглощена негативной галлюцинацией. Как и в модели Green, гнев, ярость и негодование были вторичным продуктом моего состояния опустошения. В то время как Green говорит об уходе основного материнского объекта, я переживала ухудшение состояния и кончину моего мужа как уход с его стороны в замкнутое состояние безнадежности и отчаяния, которое я больше не могла оживить или предотвратить. Мое чувство беспомощности перед лицом этого сначала ощущалось как нарциссическая травма, а затем трансформировалось в опустошенную самость. Основываясь на утверждениях Winnicott 1971 и Green 1986 , оба из которых описывают процесс «декатектирования» объекта с течением времени из-за его реального или психологического отсутствия, Levine et al. В их собственном объяснительном жаргоне, «когда внешний объект оказывается чрезмерно травмирующим или слишком долго отсутствует, способность репрезентировать этот объект внутри будет нарушена, регрессивно утрачена...
Распространяя это утверждение на контекст травматической потери, мой опыт в качестве опекуна моего умирающего мужа соответствует их рассказу о репрезентации или, более прозаически, воспоминаниях, становящихся слабыми, неопределенными и, как таковые, «разрушающимися», когда объект «слишком долго отсутствует», а также их описанию психической структуры как присутствующей, но «функционально неработоспособной» там же. Конечно, мои воспоминания были где-то, но временно за пределами; это было так, как если бы щедрость воспоминаний и образов моей жизни с мужем исчезла — чтобы не возвращаться в цвете, пока я не буду готова взглянуть правде в глаза, реальности его упадка и смертности, а также реальности моей собственной уязвимости и ограничений в желании вернуть его к жизни. Клиническая виньетка: изгиб в рамке — непрошенный третий Через два года после наших сессий лицом к лицу два раза в неделю и до болезни моего мужа я узнала о невысказанном разыгрывании в переносе-контрпереносе, в которое мы были погружены с 45-летней мисс Х. Хотя мисс Х. Этот разыгрываемый регистр невербального взаимодействия резко контрастировал с образом самодостаточности мисс Х.
Можно ли разрешить себе еще что-то? Основные причины выгорания Выгорают по-разному и от разного. Выгорание наиболее велико, когда ваше внутреннее «натыкается» на то внешнее, что вам не подходит. Человек, которому надо работать в офисе, потому что его утомляет свобода в принятии решений о своем времени, выгорает на удаленке, так как тратит слишком много сил на самоорганизацию. В то же время некоторых даже перебранки на работе бодрят, а некоторые не выносят размеренности. И так со многими другими факторами. Вместе с тем внешний хаос провоцирует хаос внутренний, который теперь его уже невозможно не замечать. В последние годы на тревогу уходит много сил, а потому люди могут выгорать сильнее. Но важно понимать, что неопределенность — это нормальный контекст жизни для человека. Да, сейчас ее особенно много. Но если прочувствовать, что стабильности нет и никогда не было, то становится проще. При этом выгорание может сопровождаться разными диагнозами, усиливать, например, депрессию и тревожное расстройство. Если говорить о гормонах, то выгорание может вызывать хронический стресс, когда кортизол постоянно вырабатывается в чрезмерных количествах, а потом и дистресс — истощение гормональной системы организма. Из дистресса очень трудно выбираться, из-за него может падать иммунитет, иногда даже обостряются хронические соматические заболевания. Как можно помочь себе и своим сотрудникам Таким образом, выгорание может как минимум привести к ненависти и опустошению. Когда человека физически тошнит от офиса, клиентов, коллег, когда спина болит от одного вида ноутбука был у меня такой клиент. Цинизм, расчеловечивание окружающих, желание убить начальника… Страшные вещи бывают от выгорания. И это никак не корректируется, придется менять сферу деятельности очень надолго. Дело в том, что отпуск при выгорании не помогает по определению.
Памятники в поселке Приморском и селах Мусорке, Васильевке и Ташелке разрушаются. Несмотря на это, их не ремонтируют. Следственное управление СК России по Самарской области организовало процессуальную проверку.
Перепечатано с сайта автора Substack Для перепечатки установите каноническую ссылку на оригинал. Институт Браунстоуна Статья и Автор. Автор Justin Hart Джастин Харт — исполнительный консультант с более чем 25-летним опытом создания решений на основе данных для компаний из списка Fortune 500 и президентских кампаний. Г-н Харт является главным аналитиком данных и основателем сайта RationalGround. Команда RationalGround. Посмотреть все сообщения Пожертвовать сегодня Ваша финансовая поддержка Института Браунстоуна идет на поддержку писателей, юристов, ученых, экономистов и других смелых людей, которые были профессионально очищены и перемещены во время потрясений нашего времени.
Защитник «Пари НН» Живоглядов о поражении от «Локомотива»: «Полное опустошение, нет слов»
Природные катаклизмы сегодня — Рекордное для весны тепло обещают синоптики жителям Сочи. В МЧС спрогнозировали дальнейший рост уровня воды в реке Тобол в ближайшие дни. По данным ведомства, в зоне СВО пушка используется для контрбатарейной борьбы, разрушения фортификаций и уничтожения военной техники. Боевик, триллер. Режиссер: Гарет Эванс. В ролях: Том Харди, Тимоти Олифант, Джесси Мей Ли и др. «Кино » представляет вашему вниманию информацию о фильме Опустошение (Havoc, 2023): актеры, список похожих фильмов, возможность оставить отзыв к фильму Опустошение. Опустошение. 24 октября 2023 г. Песен: 7, 25 мин. ℗ 2023 Kapманы.
«Пандемия» ускоряет тенденции
Лишь синопсис, который был выпущен до начала производства в июле 2021 года. После того, как сделка по продаже наркотиков пошла наперекосяк, детектив должен пробиться через преступный мир, чтобы спасти отчужденного сына политика, одновременно распутывая темную паутину заговора и коррупции своего города. В ноябре 2022 года Эванс развеял слухи, заявив, что он «все еще работает над проектом, делая все возможное, чтобы сделать его как можно лучше». По стандартам, для этого потребовались «дополнительные съемки».
Москва, ул. Правды, д.
Почта: mosmed m24.
Я сказала, что пока не хочу, чтобы ты уходил... Софи Джейкоб, дочь автора За пределами горя и меланхолии С одной стороны, перед нами стоит предписание Хемингуэя, предостерегающее от жалости к себе: «Забудьте о своей личной трагедии … когда вам будет чертовски больно, используйте это — не обманывайтесь с ней … не думайте, что что-то имеет какое-то значение потому, что это происходит с вами или с кем-то, кто вам близок» Usher, 2013. В том же духе действует директива Борхеса о превращении травмы — или даже несчастья — в искусство Popova, 2018. Данное эссе не является искусством, но оно порождено несчастьем, а также желанием его трансформировать, возникшим у меня в результате паузы. Паузы, которая призвала личные и теоретические размышления о том, что может скрываться за сильной болью и горем травматической потери. В приведенных выше цитатах скрыта эмоциональная правда о терзающей муке, замешательстве, невыносимой боли и пугающем намеке на потерю себя, которая сопровождает попытки справиться с травматической смертью близкого человека. Согласно Sussillo 2005 , сам Фрейд признался одному из своих пациентов, что потерял свою 26-летнюю дочь, Софи, 13 лет назад, а затем показал медальон, который он носил на цепочке от часов, заявив: «Она здесь». Хотя действие Фрейда является в такой же степени разыгрыванием самоутешения, как и символическим сообщением о его идентификационной связи со своим потерянным объектом, его жест также передает хрупкий баланс траура между «удержанием и отпусканием» Sussillo, 2005 или «отстранением и поддержанием непрерывности» Gaines, 1997.
Диалектическое взаимодействие между удержанием и отпусканием можно рассматривать как результат успешной работы горя, ведущей к принятию потери. Действительно, сейчас, через два с половиной года после смерти моего мужа от рака, я начинаю приходить к этой эмоциональной точке опоры. Тем не менее, я обнаруживаю, что хочу распаковать одну из самых чужеродных, призрачных, тревожных частей путешествия: мой опыт в экстремальном состоянии психического опустошения devastation , которое помешало моей способности вызвать необходимые «воспоминания и ожидания, в которых либидо связано с объектом», чтобы начать «декатектировать» объект Фрейд, 1917 и по-настоящему начать оплакивать свою потерю. Бесспорно, «Горе и меланхолия» Фрейда 1917 остается основным текстом в установлении бинарной парадигмы для концептуализации психических реакций на потерю, которые были центральными для психоанализа и более широкой области работы с горем Volkan, 2007. Тем не менее, в кабинете, когда мы изо всех сил стараемся быть полезными пациентам, справляющимся с сокрушительной личной потерей, такой как смерть близкого человека, мы обнаруживаем, что они не только часто страдают от повторяющихся размышлений о различных деталях реального воздействия тяжелой утраты есть ли завещание? Траст для распределения активов? Считается ли уместным оплакивать эту потерю? Точно так же, как современный психоанализ стал убежищем для пациентов, чья эмоциональная борьба лежит за пределами психической области невроза, точно так же их состояния горя и потери могут лежать за пределами траура и меланхолии. Агония, пустота и стирание, присущие травматической потере, могут испортить процесс траура и тем самым подорвать его преобразующий и исцеляющий потенциал. Был всплеск превосходных постфрейдистских работ о психической травме, в которых признаются и очерчиваются различные типы посттравматической потери и четко выражается внутренняя фрагментация, диссоциация, пугающая потеря идентичности и трудности в символическом мышлении и размышлении о своем опыте [1].
Эти внутренние процессы служат мерами самозащиты для смягчения шока, чувства беспомощности и чувства дезориентации и растерянности после разрушительной потери. Вместо того, чтобы столкнуться с болью от безвозвратной смерти любимого человека, скорбящая часто оказывается дрейфующей в оцепенелой, вневременной психической пустоте — ее разум стал почти пустым — что приводит к нарушению способности думать и размышлять и, следовательно, по-настоящему участвовать в эмоционально значимом процессе траура. В таком состоянии фактическое точное использование прошедшего времени например, «Что было любимым … у вашего мужа? Вместо этого скорбящая остается психически изолированной, преследуемой нементализированными состояниями страха и опустошения, не осознавая необходимости содержательной встречи со свидетельствующим, придающим смысл Другим, чтобы начать смотреть в лицо, интегрировать и оплакивать свою потерю. Другой кажется далеким, получателем проекции, помещающим ее по другую сторону психического барьера, воздвигнутого, чтобы удержать фрагменты самости вместе. Это опустошенное разрушенное состояние, без сомнения, усиливается, когда утраченный «объект» был основным, придающим смысл Другим до потери [2]. Цель этого эссе состоит в том, чтобы дополнить эту постфрейдистскую литературу описанием и объяснением особого состояния разума при травматической потере — опустошении devastation — которое имеет «семейное сходство» Wittgenstein, 1953 с другими состояниями разума, такими как психическая мертвенность, хотя в силу этимологии этого термина используется для передачи более четкого значения. Буквально «опустошение» devastation означает «опустошение» «to lay waste» - опустошать, губить, разорять [3], и поэтому прекрасно передает ощущение пустоты и небытия nothingness , которое определяет этот внутренний ландшафт. Черпая вдохновение у Stolorow 2007 и Slochower 2011 , каждый из которых ловко чередует как личные, так и теоретические размышления об опыте потери [4], я представлю фрагменты моей собственной встречи с потерей, поскольку именно через эти кошмарные переживания я столкнулась лицом к лицу с «ночной страной» Brody, 2013; Eisley, 1971 опустошения [5]. В то время как литература о горе признает различные типы потерь из-за различных смертельных обстоятельств — смерть близкого человека после долгой борьбы с болезнью, внезапная смерть от ужасного несчастного случая, стихийного бедствия или остановки сердца Файнберг, 1994 — анимус для настоящего эссе — это смерть моего мужа после длительного периода упадка во время страданий от рака, и влияние этого на мою психику.
Как и в большинстве травмирующих ситуаций [6], диагноз рака застал нас врасплох. Eisley предупреждает: «Если вы не можете вынести тишину и темноту, не ходите туда» 1971, стр. У меня, однако, не было другого выбора, кроме как «пойти туда», чтобы встретить кризис внезапного обручения моего мужа со смертностью лоб-в-лоб. И все же проблема была именно в этом лбе. Я почти не ожидала ощущения внутреннего коллапса в центре моего существа, когда мой разум исчез, что сделало психологическую работу траура невозможной. Обратите внимание, что это определение предполагает как результат значительного разрушения, так и психическое состояние шокирующей потери. Двойственность, присущая термину «опустошение» devastation , согласуется с психоаналитической перспективой травмы, выдвинутой Levy and Lemma 2004 , которые теоретизируют сложность травмы в терминах «диалектики между внутренними и внешними процессами» стр. Другими словами, травма включает в себя не только внешнее травмирующее событие, но и разрушение психологической основы для его метаболизма, вовлекая диссоциативные процессы. Точно так же Gurevich 2018 определяет место травмы не с точки зрения внешней угрозы как таковой, а с точки зрения «внутрипсихического разрыва» стр. Аналогично, Boulanger 2007 ссылается на «герменевтическую головоломку», присущую термину травма в его значении как внешнего события, так и психической реакции на это событие стр.
Более интуитивно термин «опустошение» вызывает в воображении состояние пустоты, опустошения desolation — также «разорение», «безысходное отчаяние» или краха в ответ на что-то, имеющее большую личную или коллективную ценность, что когда-то было, но его больше нет, и которое оказывает разрушительное, умерщвляющее, катастрофическое воздействие на самость. Более того, следы, оставленные травмой в психике опустошенной самости, являются не только отсутствиями, но и тенями [7] — метафорическим означающим, которое передает идею о том, что следы того, что было уничтожено, существуют в их отсутствии и продолжают предъявлять неопровержимые претензии на самость. Что-то ушло, но не забыто, сохраняя самость бдительной, мертвой и преследуемой. Приходя к пониманию моего опустошенного состояния Подобно тому, как Rorty 1991 отдавал предпочтение нарративным вкладам вместо эссенциализирующих теоретических утверждений в гуманитарных науках, это эссе представляет несколько важных фрагментов нарратива, подробно описывающих путь к открытию моего опустошенного психического состояния. В то время как мое основное намерение состоит в том, чтобы описать категорию потери, выходящую за рамки траура и меланхолии, необходимость в такой категории будет достигнута, представив мой собственный «кризис взрослой жизни» Kuchuck, 2014 , аспекты которого, без сомнения, можно обобщить. Мое намерение, когда я пишу о своем собственном опыте, состоит в том, чтобы передать дезорганизацию и боль на фоне ослепления страхом и пустотой — опустошением — травматической потери. Действительно, в моем опустошенном состоянии подверглась сомнению не только картезианская надежность — если я не могла думать, кто я такая? Отсюда и поворот к нарративу как к королевскому пути к установлению связей с другими, одновременно приходя к личностно утешительному, психически интегрированному пониманию моего внутреннего опыта. Позаимствовав признание поэта Zapruder, «Поэт должен был сказать эти вещи, но также нуждался в том, чтобы их кто-то услышал» Zapruder, 2017. В частности, в течение более чем года после потери, большую часть времени я не могла понять, что со мной произошло.
Моя неспособность думать и размышлять о невыносимой реальности служила препятствием для самопознания. В то время, придерживаясь трюизма Gawande 2012 для утешения — «Смерть может быть врагом, но это также естественный порядок вещей» — я не смогла осознать, в какой степени растущая боль, беспомощность и страх в течение долгих месяцев ухода за моим мужем, в то время как мой муж становился все более слабым, истощенным, а затем, в конце концов, скончался, на самом деле повлияли на меня. Моя собственная реакция казалась неуместной. Почему меня не мучила такая боль? Фотографии, все еще висевшие на стене спальни, запечатлевшие обычные, но драгоценные моменты нашей совместной жизни, служили воспоминанием. Согласно Ullman 2006 , переживший травму может на самом деле не иметь «знания о своей травме» self-knowledge of the trauma до встречи со свидетелем. Не понимая в полной мере значения моего огромного замешательства, пустоты и страха как симптомов реальной травмы, я недостаточно воспользоваламь поддержкой и свидетельствованием других. И я не столкнулась с полной степенью своего отрицания. Я была потеряна в негативных в смысле Грина 1986 года — «декатектированных» тайниках пустоты и страха. Более того, учитывая мои особые жизненные обстоятельства [9], я чувствовала, что должна прибегнуть к попыткам понять свой выход из моего тревожной лишенности разума mindlessness , ухватившись за некоторые изношенные теоретические фрагменты, которые непрошено пришли на ум в моем опустошенном состоянии.
Я сейчас пытаюсь запечатлеть отсутствие, связанное с состоянием опустошения. Учитывая ограничения моей жизни после потери, я обратилась к мудрости теоретиков психоанализа, которые обеспечили мне большое облегчение, а также желанное присутствие в своих работах. Очевидно, массивное психическое расстройство, которая я переживала, было вызвано не только моей потерей. Основываясь на рассказу Stolorow 2007 о психическом воздействии эмоциональной травмы в зависимости от интерсубъективного контекста, в котором она происходит, мой опыт травмы был частично обусловлен ограниченным количеством времени, посвященным контейнированию, свидетельствованию и восстановлению. Этот недостаток не был виной ни моего консультанта по скорби, ни моего аналитика, ни моих друзей, которые реагировали на мою потребность в поддержке. Скорее, на пути к получению дополнительной помощи стояли два психологических барьера. Во-первых, временные ограничения: учитывая мое внезапное изменение статуса на вдову, теперь я была поглощена эмоциональным и финансовым давлением множества новых обязанностей. Не только потребности моей дочери как новоиспеченной старшеклассницы, но и безжалостное столкновение с отвратительным серым почтовым ящиком, который принял угрожающий облик сборщика счетов! Груды почты требовали больше, чем денег; они требовали времени. Теперь настала моя очередь сосредоточиться на бескомпромиссном графике внешнего мира: выплатах по ипотеке, сроках рефинансирования, доверии, повышении навыков пользования интернетом и т.
Мой личностно-социальный контекст угрожал рухнуть, если я откажусь от своих обязанностей. Учитывая мою жизнь как городского профессионала, живущего в престижном городе, у меня было мало времени, чтобы адекватно проводить конйтенирование, необходимое для того, чтобы по-настоящему справиться с моей травматической потерей. К сожалению, рассказ Slochower 2011 о еврейском ритуале тяжелой утраты, шиве, служащем недельной квазитерапевтической средой для контейнирования потери, был прочитан слишком поздно. Шива, который мне достался, оказался по необходимости коротким. Не было времени больше для капли заботы о себе. Без сомнения, мои жизненные обстоятельства похожи на жизненные обстоятельства наших пациентов с аналогичными конфликтами. В травматических ситуациях, когда защита разрушается, человек остается с выбоинами страха и отсутствия: отпечатками опустошения. Это привело не только к психической фрагментации как средству избежать признания происходящего, но и к тревожному выскабливанию, к пустым отголоскам отсутствия, а не воспоминаниям, которые внезапно стали недоступны. Жизнь стала более безличной, лишенной утешительных или даже противоречивых внутренних голосов моего обычного потока субъективности. Я была потеряна в далеком, недоступном состоянии разума — сродни тому, что Бахтин 1981 охарактеризовал как безличный голос эпоса — жанр, в котором события представлены статично, на расстоянии, без перспективного наложения авторской точки зрения или агентивного намерения персонажа.
Роль языка как организатора личного опыта Дело в том, что не только мой опыт потери был опустошительным, но и мое оцепенелое выскобленное состояние разума также было опустошенным — тем более, что оно было непонятно с точки зрения динамики меланхолии или траура. После первоначального момента признания, вызванного использованием этого термина со-настроенным Другим в разговоре [10], метаболизм и интеграция травматического состояния опустошения оказались ключом к раскрытию моей психической пустоты и дезориентации, а также чувств беспомощности и ужаса, которые подрывали мою способность скорбеть. Опираясь на свои плодовитые эмпирические исследования траура, Volkan 2007 также сообщает о психологическом состоянии, выходящем за рамки траура и меланхолии, которое испытывают те люди, которых он называет «вечными скорбящими» - термин, который отражает их неспособность активировать внутреннюю связь с ментальными образами потерянного объекта как часть процесса нарративного обзора жизни. Психическое состояние опустошения также характеризуется отсутствием стабильных воспоминаний о предтравматической жизни, что подрывает способность самости к пересмотру жизни и скорби. То, что получается благодаря этимологически насыщенному термину «опустошение» - это близкое к опыту описание состояния жалкой пустоты и ужаса, которое ухудшает процесс внутреннего обзора, описанный Volkan. Более важный момент заключается в том, что использование термина «опустошенный» имело не только содержательную ценность, но и магнетическую силу, которая перформативно вызывала в памяти фрагменты диссоциированного опыта, которые регистрировались и периодически ощущались, но еще не были сконфигурированы единым символическим носителем, который делал опыт доступным для мышления и рефлексии. Без имени фрагменты остаются размытыми или неполными и с меньшей вероятностью будут поняты и обработаны. Более того, когда я начала рассматривать свой опыт через призму опустошения, он передавал состояние, в котором я была «в», но в конечном итоге могла «выйти», чтобы иметь возможность более полно оплакивать свою потерю. Хотя во многих случаях болезнь не может быть излечена, основываясь на идеологическом кредо современной медицины «диагностировать и лечить», она может на некоторое время быть излечимой но см. Каждое из лечений дает заботящемуся лицу луч надежды, лицу, которое поймано в страхе, беспомощно стоит, рефлекторно убеждая и настаивая по мере того, как ее любимый человек либо выживает, либо, в конце концов, уходит.
Несмотря на контейнирование, созданное невозмутимой обстановкой, а также впечатляющими медицинскими инновациями, ситуация довольно чревата и часто заканчивается подрывом здравомыслия всех участников. Я обнаружила, что перехожу из состояния всемогущей ужасной срочности и страха в состояние почти полного недоумения и отсутствия — психически пустого даже до смерти моего мужа. То, что следует ниже, является несколько свободным описанием как экспириентальных, так и теоретических ассоциаций, которые непрошено сошлись воедино в моих ревери, обеспечивая ментализацию и контейнирование чувства опустошения после получения моим мужем диагноза рака. Мое беглое упоминание различных теоретиков предназначено не для добросовестного сравнительного анализа, а для карты пути, пройденного в осмыслении моего опыта. Кроме того, следует отметить, что на данном этапе моего путешествия в качестве аналитика «психоаналитическая теория неотделима» Ogden, 2016, стр. Переход от моего переживающей самости к моей психоаналитической самости больше не является дополнением, поскольку теории были эмоционально поглощены и интернализованы как нарративные контейнеры и дискурсивно составили переплетенную ткань самого моего существа. Доктор Ф. Нам потребовалось больше, чем отведенные несколько минут, чтобы прийти в себя и распознать перед нами изображение верхней части тела моего мужа, и что слово «массы» было эвфемизмом для медицинского термина — опухоли. Нет, этого не может быть. Его отец дожил до 94 лет!
Я срикошетила от шока к отрицанию, к всемогущей настойчивости, когда отвела взгляд от МРТ и призвала межпоколенческий миф, чтобы избежать встречи с реальностью. Мне посоветовали привести в порядок наши бумаги. Какие бумаги? На ум пришел образ захламленной стопки бумаг на столе нашей дочери. Или доверенность». В тот момент я уже регрессировала, «дезорганизовывалась... Чувствуя, что я не в состоянии переварить шок от неожиданного диагноза 4-й стадии агрессивного рака моего мужа, доктор Ф. Если бы только я могла овладеть этим диалектом, мы могли бы поговорить. Внезапно, однако, я почувствовала себя совсем маленькой. Он казался большим.
Я придумывала тотемного отца перед лицом ужасающих новостей. Точно так же, как Didion 2005 описывает типичный «ошарашенный нарратив» выжившего после тяжелой травмы, я тоже обнаружила, что навязчиво повторяю: «Что случилось? Это был обычный день, пока врач в белом халате мрачно не произнес: «Рак 4-й стадии»! Что, если бы мы обратились к другому врачу? Может быть, у моего мужа не было бы рака!. В моем раздробленном состоянии, вызванном страхом, мой разум скорее застыл, чем впитал медицинские рекомендации. Литература о горе называет это уклонение от рационального мышления «торгом» Kubler-Ross, 1969 — бессознательной защитной стратегией, сродни «атакам на мышление» Bion 1959 , чтобы избежать невыносимой реальности, а также боли потери. Внутренне, однако, я стала жертвой постоянного барабанного боя неизбежного ужаса. Происходило что-то странное. Мой разум начал останавливаться.
Он не умрет», — вымаливала я с приливом всемогущества. Didion 2005 называет этот тип мышления «магическим». В конце концов я поняла, что отчаянно сопротивляюсь опустошению. Действительно, оглядываясь назад, я чувствую страх вернуться в свою прежнюю жизнь, жить в замороженных состояниях ужаса, тоски и отчаяния, когда мой муж становился слабее, истощеннее и, да, опустошен devastated осознанием своей неминуемой смерти. Трагическая необратимость его рака, окраина человеческого опыта поставили его на другую сторону. Держась за руки, пока он не ослабил хватку. Когда я пишу, я осознаю огромное сопротивление возвращению во времени к дням, месяцам и даже годам значительного опустошения. Отдав свою дочь на летнюю программу подготовки к колледжу через несколько месяцев после его смерти и задержавшись там достаточно долго, чтобы послушать, как она пытается выучить на скрипке свою партию из 10-й Симфонии Шостаковича, я понимала, что она больше не хотела, чтобы я была рядом.
Толчки с различной амплитудой зафиксированы вдоль 800-мильной трещины, которая проходит почти через всю Калифорнию и носит название разлом Сан-Андреас. Наибольшее землетрясение, величиной 4. Согласно прогнозам ученых, подобная активность земной поверхности не что иное, как предвестник сильнейшего землетрясения. Специалисты заявили, что в этом регионе раз в пятьдесят лет происходят сильные подземные толчки.
Скандал с разрушением памятников в Самарской области дошел до СК РФ
Политика Covid и ее последствия оказали далеко идущее влияние на наше общество. Сейчас люди понизили доверие к государственным институтам, подняли тревогу по поводу неприкосновенности частной жизни и свободы слова, а финансовые последствия будут сохраняться еще долгое время. По мере того, как мы сталкиваемся с проблемами, вызванными этой пандемией, и ее политическими последствиями, жизненно важно извлечь уроки из этих ошибок, чтобы будущие меры реагирования были более сбалансированными, открытыми и успешными в преодолении кризисов в области общественного здравоохранения без ущерба для гражданских прав и общественного доверия. Перепечатано с сайта автора Substack Для перепечатки установите каноническую ссылку на оригинал. Институт Браунстоуна Статья и Автор. Автор Justin Hart Джастин Харт — исполнительный консультант с более чем 25-летним опытом создания решений на основе данных для компаний из списка Fortune 500 и президентских кампаний.
Коптевский районный суд Москвы арестовал на 10 суток Юрия Пожилова, у которого диагностированная эпилепсия.
После заседания у него начался приступ. Северо-Крымский канал начал заполняться днепровской водой, она уже дошла до Армянска — председатель Госкомводхоза Крыма. Бывший директор Фонда саамского наследия и развития Андрей Данилов эмигрировал в Норвегию. Он рассказал, что причиной стало давление на правозащитников в России и риски, которым он подвергается, отстаивая права саамов. Чертановский районный суд арестовал активиста Троицкого леса Илью Луховицкого на 30 суток по статье о повторном нарушении «митингового» законодательства ч. Ксения Собчак покинула территорию России.
В России появился любитель танца "калинка-малинка". Живущие за рубежом россияне в Южной Корее и Грузии теперь выходят на акции с бело-голубым-белым флагом. Калининградский аэропорт «Храброво» перекрасил желтое солнце на своем логотипе в красный цвет. Логотип изменился как на здании аэропорта, так и на его сайте. Россияне считают, что работники аэропорта поторопились, самый оптимальный цвет, который бы сочетался с синим - это белый. Белый и черный сочетается со всеми цветами.
Белое солнце было бы самым оптимальным вариантом, а красный цвет считается раздражающим. Красный, жёлтый, оранжевый. Холодными, успокаивающими, природными цветами считаются, зелёный и голубой. Единая цветовая гамма тут и не наблюдается. Жёлтый является "создателем" синего. Это знают все художники-оформители, в администрации видимо таких людей не нашлось или всё делалось наспех и как всегда в панике, как всегда в России не подумав, не имея чёткой схемы действий, пути.
Белый был бы самым оптимальным вариантом.
Путь по канату между подъемом, разрушением и новыми возможностями. Лейпциг 2001, стр. Конрад Билльвиц: Северо-чешский бурый угольный бассейн. Проблемы его национально-культурного развития. В: Научный журнал Университета Галле. Франк Ферстер : Исчезнувшие деревни.
Снос Лужицкого района добычи бурого угля к 1993 году. В: Письма Сорбского института, Том 8. Гриль: Принято ли сознательно загрязнение окружающей среды?
Разрушенные храмы Донбасса.
Храмы в Донецкой области разрушенные. Разрушена Церковь в Кировское. Лисичанск - разрушенный храм. Скалистые затворы.
Разрушьте скалистые затворы Геншин Импакт. Разрушить скалистые затворы. Разрушьте три скалистых затвора. Таможня Брянской области разбомбили.
Какая капуста идет на свалку. Обгоревшие развалины домов. Развалины сгоревшего дома. Взорванное здание развалины.
Опустошение разрушение. Сгорела деревня в Омской области. Сегодняшний пожар в Называевск. Называевск в огне.
Пожар в Называевске сегодня. ЧП Саратов пожар. Разрушенный дом в Саратове. Пожар в Саратове сейчас.
Пожар в Саратове вчера. Взрыв на заводе Свердлова в Дзержинске. Дзержинск завод им Свердлова взрыв. Момент взрыва на пороховом заводе под Рязанью.
Пожар на заводе Рязанская обл Шиловский район. Удар танка последствия. Бомба пробивающая бункер. Последствия удара танком в упор.
Способна ли мина проломить крышу танка. Украинские танки. Подбитая Военная техника. Разбитая техника на Украине.
Трофейная техника ВСУ 2022. Уничтоженные танки России. Танк т-90 на Украине.
В России – Опустошение
Толчки с различной амплитудой зафиксированы вдоль 800-мильной трещины, которая проходит почти через всю Калифорнию и носит название разлом Сан-Андреас. Наибольшее землетрясение, величиной 4. Согласно прогнозам ученых, подобная активность земной поверхности не что иное, как предвестник сильнейшего землетрясения. Специалисты заявили, что в этом регионе раз в пятьдесят лет происходят сильные подземные толчки.
Неудивительно, что простые люди проклинают исламистских радикальных боевиков, которые довели до такого состояния. Согласно опросам, в марте текущего года поддержка ХАМАС среди жителей Газы как еще оставшихся на этой территории, так и перемещенных упала до исторически низкого уровня. Тревога и недовольство сменились настоящим гневом. Теперь группировка больше популярна в Иордании, Сирии и Ливане, чем в Газе, поскольку эти территории меньше пострадали от мести Израиля и не ощутили на себе всех последствий войны.
Тяжёлый сезон, были и падения, с которых приходилось выходить. И плей-офф, можно сказать, на одном дыхании провели, и, я считаю, заслуженно выиграли. Были моменты сегодня, из-за которых нервы сдавали. Они присутствуют всегда.
Тысячи погибших и раненых: Калифорнии предрекли опустошение, разлом Сан-Андреас внезапно «ожил» На модерации Отложенный Тысячи погибших и раненых: Калифорнии предрекли опустошение, разлом Сан-Андреас внезапно «ожил».
Серия из десяти мини-землетрясений, которые произошли в Калифорнийской графстве Монтерей накануне, заставили ученых бить тревогу. Толчки с различной амплитудой зафиксированы вдоль 800-мильной трещины, которая проходит почти через всю Калифорнию и носит название разлом Сан-Андреас. Наибольшее землетрясение, величиной 4.
«Опустошение»: Новый фильм режиссера «Рейда» с Томом Харди не выйдет в 2024 году
Потому что после измены стандартной реакцией является опустошение, разрушение самооценки и уверенности в тех принципах, на которых стоит мир человека. Разрушения в Газе настолько масштабны, что у выживших нет реальных шансов вернуться в свои дома или возобновить нормальную жизнь в краткосрочной перспективе, даже если бомбы. Глобальное потепление уже привело к опустошению коралловых рифов, и специалисты теперь предсказывают разрушение всей системы рифов в течение нескольких следующих десятилетий. Опустошение в хорошем качестве. Самое разное видео о рыбалке и рыбной ловле доступно бесплатно на нашем сайте. Душераздирающие фотографии запечатлели полное опустошение из-за лесных пожаров в Австралии (Photo). В Татарстане недавно обрушилась непогода, оставив за собой разрушения и неприятные последствия.