Кирилл Комаров Росатом. Главная» Новости» Новости экологии» Кирилл Комаров, Росатом: "Санкции не помешают построить 7 экотехнопарков по переработке опасных отходов".
Кирилл Комаров Росатом биография
Госкорпорация «Росатом» пока не приняла окончательного решения об участии в ядерной программе Великобритании. Заместитель генерального директора Госкорпорации «Росатом» Кирилл Комаров принял участие в панельной дискуссии «Петербургского диалога -2011» на тему «Сохранение ресурсов — экология, как гарантия будущей модернизации». Комаров Кирилл, Росатом. Итоги участия Росатома в 28-й Конференции ООН по изменению климата COP28Подробнее.
Комаров, Кирилл Борисович
komarov_ Member of the Board of Directors of Rosenergoatom, Joint-Stock Company. По словам Кирилла Комарова, «Росатом» сейчас сооружает целую серию модернизированных плавучих энергоблоков с реакторами РИТМ 200 мощностью 50 мВт. директор Блока по развитию и международному бизнесу, член правления. Росатом безусловно испытает потрясение от потенциального ухода Комарова Кирилла Борисовича. Кирилл Комаров, первый заместитель гендиректора, директор Блока по развитию и международному бизнесу госкорпорации «Росатом».
АО "АТОМЭНЕРГОПРОМ"
Компания: Государственная корпорация по атомной энергии «Росатом» Должность: член Правления, директор по государственной политике в области РАО, ОЯТ и ВЭ ЯРОО Госкорпорации «Росатом». Первый заместитель генерального директора, директор блока по развитию и международному бизнесу, Государственная корпорация по атомной энергии «Росатом». директор Блока по развитию и международному бизнесу (Госкорпорация "Росатом"). Главная» Новости» Новости экологии» Кирилл Комаров, Росатом: "Санкции не помешают построить 7 экотехнопарков по переработке опасных отходов". Как передаёт журналист Москов Пост, государственная компания "Росатом", которую все еще связывают с её экс-руководителем, а сейчас замом управляющего. Совмещает данную должность с постом исполнительного директора Дирекции по ядерному энергетическому комплексу Госкорпорации «Росатом».
"Росатом" укрепляет позиции страны на мировом рынке высоких технологий
Компания: Государственная корпорация по атомной энергии «Росатом» Должность: член Правления, директор по государственной политике в области РАО, ОЯТ и ВЭ ЯРОО Госкорпорации «Росатом». Ёще на этапе планирования строительства этих объектов «Росатом» задумывается над переработкой выпускаемых продуктов, чтобы привести экономику замкнутого цикла в реальное действие. Комаров Кирилл Борисович Росатом семья. директор Блока по развитию и международному бизнесу, член правления. На полях Восточного экономического форума заместитель генерального директора корпорации “Росатома” Кирилл Комаров выразил готовность к строительству мощной атомной электростанции (АЭС) на Дальнем Востоке России. Первый заместитель генерального директора «Росатома», директор блока по развитию и международному бизнесу Кирилл Комаров заявил о важности развития атомных станций малой мощности.
Кирилл Комаров: COVID обязал работать по-новому
Кирилл Меньшов также обратил внимание участников сессии на существующие на международном уровне проблемы в области технологий Open Source. Основатель и генеральный директор Starshot Ventures Сканнд Тяги отметил, что для Индии экспорт технологического суверенитета имеет большое значение в первую очередь как способ создания рабочих мест для молодежи, как способ адаптации населения к новым технологиям, повышения образовательного уровня в стране. Директор Республиканского центра трансфера технологий Александр Успенский рассказал о белорусской специфике взаимоотношений «разработчик — заказчик» в области ИТ. Эксперт по арабскому миру, управляющий директор Profex Group Камран Мехдиев отметил, что, если раньше российские разработчики не рассматривали Ближний Восток как приоритетного партнера, в настоящее время ситуация понемногу меняется, и сегодня на этом рынке для отечественных компаний есть окна возможностей, которые можно и нужно использовать. Источник: Rosatom Nwes Молодые учёные Росатома смогут получить 1 млн рублей за исследования и разработки 16 Апр 2024.
Екатеринбург , прошел путь от специалиста до первого вице-президента. С июля 2000 г. В 2005-2006 гг. С марта 2006 г.
Очевидны последствия бума добычи сланцевого газа для американского рынка: там целый ряд компаний начинает отказываться от строительства новых атомных станций.
С другой стороны, сегодняшние технологии добычи сланцевого газа приводят к довольно серьезным отрицательным последствиям для окружающей среды. Именно поэтому целый ряд стран Евросоюза, таких как Германия, Франция, Болгария, запретили у себя на территории добычу сланцевого газа. Что будет, если начнется экспорт сланцевого газа в сжиженной форме - посмотрим. Газ - это товар, расходы на транспортировку из точки «А» в точку «Б» точно не удешевляют его стоимость. Судя по сообщениям в открытой прессе, себестоимость добычи сланцевого газа в США точно выше, чем та цена, по которой мы в России добываем природный газ. То есть, нет пока никаких чудес и никаких предпосылок к тому, чтобы сделать нас в этом смысле неконкурентоспособными. Для каждой страны есть свой логичный энергетический баланс, в котором формируется какая-то пропорция из разных типов генерации. Допустим, в России огромные запасы угля, газа и гидроресурсов, но тем не менее мы развиваем у себя атомную энергетику. Во многом это происходит потому, что атомная энергетика - не только способ получить электроэнергию, но и возможность задать совершенно другую тональность в экономике и промышленности страны в целом.
Мы сделали оценку, и получилось, что каждое рабочее место при сооружении атомной станции - а там должно работать до 10 тыс. Колоссальный мультипликативный эффект для страны. Так что основой для принятия решения о сооружении АЭС в любой стране является не только вопрос стоимости конкретного проекта. Если говорить о китайской ядерной программе, то мы очень рады ее активному развитию и «Росатом» в этом участвует. Мы построили два блока Тяньваньской АЭС, строим третий и четвертый блоки. По проекту нет никаких нареканий, проблем или задержек, все идет четко по намеченному плану. Надеюсь, что наше сотрудничество с Китаем будет позитивно развиваться и дальше. Что касается реакторов малой и средней мощности, тема, действительно, востребованная во всем мире, у подобных проектов есть будущее. Россия тоже этим активно занимается, у нас есть целый ряд наработок в этой сфере.
Наше ключевое конкурентное преимущество в том, что многие установки такого рода у нас уже имеют референцию, так как использовались раньше, например, на подводных лодках или на атомных ледоколах. Таким образом, мы можем предъявить миру референтный образец, а это очень важно для конкуренции. Вместе с тем, главный бич малых и средних реакторов - высокая стоимость. То есть они пока еще точно не предназначены для массового применения. Скорее, надо искать какие-то специальные условия, где станция такого типа будет конкурентоспособна. Расскажите, пожалуйста, о ближайших планах Росатома по развитию международного бизнеса. Какие проекты или тендеры, в каких странах являются наиболее ожидаемыми? Для нас все проекты важны. Сейчас участвуем в двух тендерах: в Чехии, Иордании и ведем переговоры в Финляндии.
В Финляндии готовится строительство станции «Ханхивики» - интересный проект, в который мы попали совсем недавно по приглашению финской стороны. На сегодняшний день мы имеем хорошие шансы получить этот контракт. Думаю, ясность в отношении перспектив проекта наступит до конца года. В Иордании подали хорошее технико-коммерческое предложение на строительство АЭС. Но, безусловно, предстоит решить еще очень много вопросов, связанных с источниками инвестиций для иорданской стороны. Как я уже говорил, в Китае мы успешно строим третий и четвертый блоки Тяньваньской АЭС, ведем переговоры о возможном расширении парка наших станций на территории страны. В Индии совсем недавно состоялся физпуск первого блока «Куданкулам». Сам блок был готов к вводу в эксплуатацию еще год назад, и если бы не проблемы, связанные с общественным восприятием, уже год он мог бы работать и производить энергию. К счастью, сейчас там все благополучно, и я надеюсь, что в следующем году запустим и второй блок.
Уверен, что у нашего дальнейшего сотрудничества с Индией также хорошие перспективы. Во Вьетнаме идет подготовка ТЭО сооружения первой АЭС, все основания для реализации проекта созданы: подписано базовое межправсоглашение, соглашение о выделении госкредита. Рассчитываем со следующего года начать активную работу на площадке по подготовке к сооружению станции. Очень динамично развивается проект в Бангладеш. Буквально в начале года мы договорились о старте работ по строительству АЭС. Подписаны первые контракты, предварительные работы уже разворачиваются. Вполне успешно идет проект в Белоруссии, где мы также строим первую для этой страны атомную станцию, на основе межправительственного соглашения и с привлечением межгосударственного кредита. Этим проектом мы очень довольны, и вот по какой причине. Сегодня в мире много говорят о том, что строительство атомных блоков часто задерживается, а проекты в итоге сильно вырастают в цене.
В Белоруссии пока все у нас идет без сучка и без задоринки. Мы двигаемся где-то на четыре-шесть месяцев быстрее того графика, который изначально был заложен в проекте, и надеемся эти темпы сохранить. Также на сегодняшний день у нас есть целый ряд возможностей поучаствовать в развитии национальных ядерных программ в таких странах, как ЮАР, Бразилия, Аргентина, Нигерия. В целом многие государства африканского континента сегодня проявляют большой интерес к строительству АЭС. Теоретически возможно, что Росатом возьмется за убыточный проект, например, для того, чтобы занять нишу на новом для себя рынке? Когда Росатом принимает решение по тому или иному проекту, мы руководствуемся в первую очередь экономическими соображениями. Я не знаю ни одного прецедента, чтобы нас что-то двигало пойти на заведомо убыточный проект. Другое дело, что благодаря уникальности структуры Росатома, который объединяет в себе все технологические переделы в области атомной энергетики, мы можем быть более гибкими, чем многие из наших конкурентов. Мы можем сделать наше предложение максимально комфортным для клиента, в чем-то уступить, где-то выиграть, но получить в любом случае комплексный положительный экономический эффект для отрасли.
При этом нельзя сбрасывать со счетов два других фактора: для развития атомной энергетики важна политическая и общественная приемлемость. Протесты населения в Индии - яркий пример того, что происходит, когда в этом направлении не проводится работа. Ведь основные проблемы происходят просто из-за недостатка информации, в самой по себе атомной станции нет ничего опасного, опасность в основном в головах у людей, которые просто не имеют достаточного количества информации. Когда людям эту информацию предоставляют, обычно никаких проблем нет. Екатерина Трипотень Telegram-канал «Незыгарь» назвал первого заместителя генерального директора госкорпорации «Росатом» Кирилла Комарова одним из главных кандидатов на место нижегородского губернатора. В настоящее время область возглавляет Валерий Шанцев. Его отставка считается делом решенным, хотя сам Валерий Павлинович эту информацию опроверг. Что касается Кирилла Комарова, то его считают «человеком Кириенко» - г-н Комаров с 2006 года трудится на предприятиях атомной промышленности и работал с Сергеем Кириенко в Росатоме. По окончании академии поступил в аспирантуру, в 2000 году защитил диссертацию по теме «Государственное управление: средства в экономической сфере».
С 1996 по 2000 гг. С июля 2000 г. В 2005-2006 гг. С марта 2006 г. С апреля 2011 года назначен заместителем генерального директора по развитию и международному бизнесу. Не первый день пресса - как российская, так и зарубежная, сообщает об аресте "шпионки" Карины Цуркан. Кто такая эта Карина Цуркан, арестованная решением Лефортовского районного суда Москвы 15 июня с. Новоявленная Жанна Д Арк? Или свежий слепок Маты Хари?
Во всей это скандальной истории может оказаться так, что Карина Цуркан невольно попала в гигантскую "мясорубку", в которой перемалывается и превращается в фарш все ненужное, отработанное. Тем более, что вокруг этой "мясорубки" не первый месяц крутятся и фантастические контракты, и консультационные соглашения на миллиарды долларов, а еще и многомиллионные "откаты". В ситуации попытался разобраться корреспондент The Moscow Post. Напомним, госпоже Цуркан вменяют в вину то, что она якобы передавал а зарубежным спецслужбам секретные сведения о технологиях и соинвесторах в сооружении атомной электростанции "Аккую" - в переводе с турецкого -"белый колодец" на самом деле - колодец очень темный, поскольку туда уже провалились более 3 млрд. Дирижирует процессом наш старый знакомый - Атомстройэкспорт, который строит все АЭС за кордоном. Куратор - первый заместитель директора ГК "Росатом" Кирилл Комаров, по нашим источникам - человек из близкого окружения собирателя яиц Фаберже Виктора Вексельберга. Карина Цуркан вторую неделю сидит в тюрьме. В знак протеста она объявила голодовку. Что, при желании, смогут накопать?
По нашим данным, много всего любопытного, если хотя бы немного спустятся в "шахту". Вполне возможно, что дело Цуркан выведет на высокопоставленных сотрудников государственной корпорации "Росатом", которые продолжают виртуозно расходовать бюджет в своих корыстных целях. Тут достаточно потянуть за ниточку, и начнёт разматываться весь клубочек. По следам "Академика Ломоносова" Надо заметить, что, начиная с 2010 года, то есть почти 8 лет, проект АЭС "Аккую" постоянно сталкивается с задержками и бюрократическими рогатками. Судя по всему, идет качественный распил, если вспомнить затяжное строительство еще одного многомиллиардного объекта - плавучей атомной тепловой электростанции ПАТЭС "Академик Ломоносов" Атомный поплавок строили 12 лет. За это время стройка из Архангельской области, с завода Севмаш была перенесена в город на Неве, на Балтийский завод. Во время всех этих переносов куда-то испарились 7 млрд. Комиссия из Госдумы во главе с депутатом, доктором технических наук , физиком-ядерщиком Иваном Никитчуком так и не смогла найти пропавшие миллиарды. Начали с 5 млрд.
Потом была цифра 20 млрд. За 12 лет строительства этого атомного" корыта " миллионеров России, благодаря такому бесконтрольному и циничной трате бюджетных денег, стало стоить гораздо больше! В Турции все идет по своему пути, но по очень схожему! В ноябре 2015 года турецкие ВВС сбили российский Су-24. И инвестпроекты оказались заморожены... Но что удивительно - проектную компанию "Аккую нуклеар"не закрыли. Одновременно «Аккую Нуклеар» продолжала поиск инвесторов для проекта и достигла договоренности с частной турецкой компанией Cengiz. Затем к ней присоединились компании Kolin и Kalyon.
С июля 2000 г. В 2005-2006 гг. С марта 2006 г. В декабре 2007 года принят на должность заместителя директора ОАО «Атомэнергопром».
"Росатом" укрепляет позиции страны на мировом рынке высоких технологий
| Первый заместитель генерального директора росатома кирилл комаров. Комаров Кирилл Борисович (447) | Директор блока по развитию и международному бизнесу "Росатома" Кирилл Комаров заявил, что госкорпорация начнет серийный выпуск собственных электродвигателей к 2025 году. |
| Атомная энергетика должна быть доступной для человечества, — замглавы «Росатом» Кирилл Комаров | директор Блока по развитию и международному бизнесу Госкорпорации «Росатом» Кирилл Комаров встретился с руководством и специалистами ПО «Маяк». |
Глава «Росатома» оценил ситуацию с коронавирусом на предприятиях отрасли
Инициатором мероприятия выступили Минстрой России и Госкорпорация «Росатом», в работе приняли участие представители Минстромтогра, НОТИМ и компаний строительной, нефтегазовой, атомной и других отраслей. Отечественные компании-разработчики, индустриальные заказчики и профильные органы исполнительной власти предложение поддержали и договорились сотрудничать. Координатором проекта выступит «Росатом».
Например, совместное предприятие с Alstom, в рамках которого на территории России локализуется производство тихоходных турбин большой мощности.
Мы берем их лучшие технологии и имплементируем в наши проекты. Охарактеризуйте, пожалуйста, текущую ситуацию с конкуренцией на мировом рынке ядерных технологий. Как изменилась ситуация за последние, скажем, десять лет?
Чего ожидать в будущем? Конкуренция никогда не была слабой, мы не одни на этом рынке. Другое дело, что позиции конкурентов могут меняться.
Сегодня мы видим, что Фукусима не оказала сверхкритического влияния на рынок атомной энергетики. Была небольшая пауза, когда целый ряд государств обдумывал, что дальше делать. Но все ключевые страны и регионы - драйверы роста мирового рынка, такие как Китай, Индия, Юго-Восточная Азия в целом, Латинская Америка, Южная Африка, сохраняют серьезные планы по развитию атомной энергетики.
Так что спрос в мире по-прежнему высок. Причем в каждой стране он объясняется разными факторами. Где-то просто нет достаточного количества других энергоресурсов.
Например, в Великобритании угольные шахты закрыли еще во времена госпожи Тэтчер. Газ там есть, но в основном на шельфе вокруг, и его не так много, чтобы обеспечить потребности страны. Поэтому атомная энергетика для них - абсолютно необходимый элемент национального энергобаланса.
Росатом сегодня по большинству позиций входит в тройку лидеров на мировом рынке атомной энергетики. Но не надо забывать о том, что активно развивают собственные ядерные технологии в Южной Корее и Китае. Корейские и китайские компании еще не вышли активно на мировую арену, но мы понимаем, что это время рано или поздно произойдет.
Именно поэтому нам нельзя стоять на месте. Основная линия конкуренции сегодня проходит по фактору стоимости производства киловатт-часа электроэнергии новой АЭС - насколько она конкурентоспособна по сравнению с ценой других производителей и, более того, с ценой других видов генерации на всем жизненном цикле АЭС. У атомной станции есть серьезные преимущества перед, например, газовой или угольной.
Во-первых, АЭС дольше эксплуатируются. У наших станций сейчас нормативный срок службы - 60 лет, при разумной эксплуатации он может быть продлен до 80 или может даже до 100 лет. Второе преимущество - низкая топливная составляющая.
Так что в целом здесь мы себя чувствуем достаточно уверенно, понимая, что в состоянии предложить своим клиентам проекты, которые обеспечивают разумную, экономически выгодную цену электроэнергии. Хотя, безусловно, это одна из важнейших зон для постоянного совершенствования. Конкуренция усилится?
Такого географического разделения для нас точно нет. Мы работаем по всему миру. Если посмотреть на карту активности Росатома, можно увидеть, что мы везде, кроме разве что Антарктиды, и то только потому, что там пока никому не нужны атомные технологии.
Понадобится - придем и туда. Что касается предстоящих изменений в картине рынка, наиболее важные из них, на мой взгляд, будут касаться продукта. Еще менее десяти лет назад в мире атомной энергетики самым востребованным был EPC-контракт на сооружение станции.
То есть заказчики, которые точно понимали, что они хотят построить, платили деньги и получали собственную АЭС. Но уже примерно пять последних лет все более востребованным становится комплексный продукт, особенно в тех странах, которые только начинают развивать атомную энергетику. Для таких стран одного лишь строительства АЭС не достаточно.
Необходимо подготовить персонал для эксплуатации этой станции, помочь создать национальное законодательство, содействовать развитию местного атомного надзора. Зачастую требуется еще и деньги найти на строительство АЭС. И мы сегодня готовы выходить на рынок именно с комплексным предложением.
При этом сейчас, на мой взгляд, происходит очередное изменение рынка, когда фокус вновь смещается, теперь - как я уже говорил, в сторону себестоимости киловатт-часа электроэнергии. В этом суть нашего контракта с Турцией. Мы не просто строим АЭС и делаем это в рамках комплексного предложения.
У нас контракт с заказчиком, по сути, на продажу электроэнергии, которая будет произведена АЭС «Аккую» в будущем. Стоимость продажи гарантирует турецкая сторона. Все остальное - наша зона ответственности.
По тому же пути, очевидно, идет и Великобритания. Правительство говорит о готовности принять инвестора, который придет со своими деньгами, технологиями, кадрами, и создать для него благоприятные условия. В этой связи в британском правительстве сейчас обсуждается идея заключения так называемых contracts-for-difference, то есть контрактов на разницу в цене.
Предполагается, что с инвестором, который хочет построить АЭС, заранее будет обсуждаться уровень цены электроэнергии, достаточный для окупаемости вложений. Если к моменту ввода станции в строй такая цена и так сложится на рынке, инвестор вернет свои деньги через продажу электроэнергии. Если цена окажется ниже, разница доплачивается из британского бюджета.
Но уверен, что и это изменение рынка не является последним. Впереди нас ждет еще что-то новое, потому что меняется мировая экономика, у клиентов возникают новые требования. Важно быть готовыми к этим изменениям.
Честно скажу, отрадно видеть множество позитивных изменений, особенно на примере стран, которые входили в так называемый советский блок, а потом, после распада СССР, попали под влияние Запада. Прагматизм во всем мире все больше и больше побеждает, все фобии времен холодной войны отходят на задний план. Вот пример Чехии.
Когда я в первый раз приехал в эту страну туристом в 1997 году, даже те из местных жителей, кто умел разговаривать по-русски, не очень хотели это делать, настолько были сильны старые травмы. Сейчас, в 2013 году, я могу смело сказать, что в Чехии даже те, кто не умеют разговаривать по-русски, все равно стараются выучить хотя бы два-три слова. Потому что экономика.
Причем за последние три года экспорт в нашу страну вырос в два раза. Они поставляют нам не сырье, а высокотехнологичные товары. Люди видят, что Россия сегодня - это не монстр какой-то, а нормальный партнер и огромный рынок, который готов потреблять их товары, политические истории, поверьте, немедленно уходят на задний план.
Когда мы начинали свою работу в Чехии по тендеру на строительство АЭС «Темелин», местные журналисты все время спрашивали, не усилится ли из-за этого энергетическая зависимость страны от России. Какая тут зависимость и от кого? Так вот, сегодня такие вопросы уже никто не задает.
Хотя иллюзий строить не надо, конкуренция в мире атомной энергетики очень жесткая, это достаточно политизированный бизнес, и не секрет, что ряд наших конкурентов пытается периодически пользоваться аргументами такого типа, когда у них заканчиваются аргументы экономического порядка. На ваш взгляд, какие у России шансы на победу?
Мы понимаем, что Украина для нас в области потребления топлива - ключевой партнер и идем навстречу, строим завод по производству ядерного топлива в максимальной близости к заказчику. Сейчас мы думаем еще о целом ряде подобных проектов в других странах.
В-третьих, глобальная компания имеет возможность привлекать финансовые ресурсы по всему миру, не ограничиваясь поддержкой российского государства и российских банков. В этом направлении мы уже много сделали. Компания получила второй международный кредитный рейтинг. Это облегчает доступ на финансовые рынки.
Проект важен не с точки зрения денег как таковых - скорее, мы получаем возможность использовать более широкую палитру финансовых инструментов. И, наконец, глобальная компания работает не только с российскими технологиями, она имеет возможность использовать лучшие мировые наработки. У нас и тут неплохие результаты. Например, совместное предприятие с Alstom, в рамках которого на территории России локализуется производство тихоходных турбин большой мощности.
Мы берем их лучшие технологии и имплементируем в наши проекты. Охарактеризуйте, пожалуйста, текущую ситуацию с конкуренцией на мировом рынке ядерных технологий. Как изменилась ситуация за последние, скажем, десять лет? Чего ожидать в будущем?
Конкуренция никогда не была слабой, мы не одни на этом рынке. Другое дело, что позиции конкурентов могут меняться. Сегодня мы видим, что Фукусима не оказала сверхкритического влияния на рынок атомной энергетики. Была небольшая пауза, когда целый ряд государств обдумывал, что дальше делать.
Но все ключевые страны и регионы - драйверы роста мирового рынка, такие как Китай, Индия, Юго-Восточная Азия в целом, Латинская Америка, Южная Африка, сохраняют серьезные планы по развитию атомной энергетики. Так что спрос в мире по-прежнему высок. Причем в каждой стране он объясняется разными факторами. Где-то просто нет достаточного количества других энергоресурсов.
Например, в Великобритании угольные шахты закрыли еще во времена госпожи Тэтчер. Газ там есть, но в основном на шельфе вокруг, и его не так много, чтобы обеспечить потребности страны. Поэтому атомная энергетика для них - абсолютно необходимый элемент национального энергобаланса. Росатом сегодня по большинству позиций входит в тройку лидеров на мировом рынке атомной энергетики.
Но не надо забывать о том, что активно развивают собственные ядерные технологии в Южной Корее и Китае. Корейские и китайские компании еще не вышли активно на мировую арену, но мы понимаем, что это время рано или поздно произойдет. Именно поэтому нам нельзя стоять на месте. Основная линия конкуренции сегодня проходит по фактору стоимости производства киловатт-часа электроэнергии новой АЭС - насколько она конкурентоспособна по сравнению с ценой других производителей и, более того, с ценой других видов генерации на всем жизненном цикле АЭС.
У атомной станции есть серьезные преимущества перед, например, газовой или угольной. Во-первых, АЭС дольше эксплуатируются. У наших станций сейчас нормативный срок службы - 60 лет, при разумной эксплуатации он может быть продлен до 80 или может даже до 100 лет. Второе преимущество - низкая топливная составляющая.
Так что в целом здесь мы себя чувствуем достаточно уверенно, понимая, что в состоянии предложить своим клиентам проекты, которые обеспечивают разумную, экономически выгодную цену электроэнергии. Хотя, безусловно, это одна из важнейших зон для постоянного совершенствования. Конкуренция усилится? Такого географического разделения для нас точно нет.
Мы работаем по всему миру. Если посмотреть на карту активности Росатома, можно увидеть, что мы везде, кроме разве что Антарктиды, и то только потому, что там пока никому не нужны атомные технологии. Понадобится - придем и туда. Что касается предстоящих изменений в картине рынка, наиболее важные из них, на мой взгляд, будут касаться продукта.
Еще менее десяти лет назад в мире атомной энергетики самым востребованным был EPC-контракт на сооружение станции. То есть заказчики, которые точно понимали, что они хотят построить, платили деньги и получали собственную АЭС. Но уже примерно пять последних лет все более востребованным становится комплексный продукт, особенно в тех странах, которые только начинают развивать атомную энергетику. Для таких стран одного лишь строительства АЭС не достаточно.
Необходимо подготовить персонал для эксплуатации этой станции, помочь создать национальное законодательство, содействовать развитию местного атомного надзора. Зачастую требуется еще и деньги найти на строительство АЭС. И мы сегодня готовы выходить на рынок именно с комплексным предложением. При этом сейчас, на мой взгляд, происходит очередное изменение рынка, когда фокус вновь смещается, теперь - как я уже говорил, в сторону себестоимости киловатт-часа электроэнергии.
В этом суть нашего контракта с Турцией. Мы не просто строим АЭС и делаем это в рамках комплексного предложения. У нас контракт с заказчиком, по сути, на продажу электроэнергии, которая будет произведена АЭС «Аккую» в будущем. Стоимость продажи гарантирует турецкая сторона.
Все остальное - наша зона ответственности. По тому же пути, очевидно, идет и Великобритания. Правительство говорит о готовности принять инвестора, который придет со своими деньгами, технологиями, кадрами, и создать для него благоприятные условия. В этой связи в британском правительстве сейчас обсуждается идея заключения так называемых contracts-for-difference, то есть контрактов на разницу в цене.
Предполагается, что с инвестором, который хочет построить АЭС, заранее будет обсуждаться уровень цены электроэнергии, достаточный для окупаемости вложений. Если к моменту ввода станции в строй такая цена и так сложится на рынке, инвестор вернет свои деньги через продажу электроэнергии. Если цена окажется ниже, разница доплачивается из британского бюджета. Но уверен, что и это изменение рынка не является последним.
Впереди нас ждет еще что-то новое, потому что меняется мировая экономика , у клиентов возникают новые требования. Важно быть готовыми к этим изменениям. Честно скажу, отрадно видеть множество позитивных изменений, особенно на примере стран, которые входили в так называемый советский блок, а потом, после распада СССР, попали под влияние Запада. Прагматизм во всем мире все больше и больше побеждает, все фобии времен холодной войны отходят на задний план.
Вот пример Чехии. Когда я в первый раз приехал в эту страну туристом в 1997 году, даже те из местных жителей, кто умел разговаривать по-русски, не очень хотели это делать, настолько были сильны старые травмы. Сейчас, в 2013 году, я могу смело сказать, что в Чехии даже те, кто не умеют разговаривать по-русски, все равно стараются выучить хотя бы два-три слова. Потому что экономика.
Причем за последние три года экспорт в нашу страну вырос в два раза. Они поставляют нам не сырье, а высокотехнологичные товары. Люди видят, что Россия сегодня - это не монстр какой-то, а нормальный партнер и огромный рынок, который готов потреблять их товары, политические истории, поверьте, немедленно уходят на задний план.
В этом суть нашего контракта с Турцией. Мы не просто строим АЭС и делаем это в рамках комплексного предложения. У нас контракт с заказчиком, по сути, на продажу электроэнергии, которая будет произведена АЭС «Аккую» в будущем.
Стоимость продажи гарантирует турецкая сторона. Все остальное - наша зона ответственности. По тому же пути, очевидно, идет и Великобритания. Правительство говорит о готовности принять инвестора, который придет со своими деньгами, технологиями, кадрами, и создать для него благоприятные условия. В этой связи в британском правительстве сейчас обсуждается идея заключения так называемых contracts-for-difference, то есть контрактов на разницу в цене. Предполагается, что с инвестором, который хочет построить АЭС, заранее будет обсуждаться уровень цены электроэнергии, достаточный для окупаемости вложений.
Если к моменту ввода станции в строй такая цена и так сложится на рынке, инвестор вернет свои деньги через продажу электроэнергии. Если цена окажется ниже, разница доплачивается из британского бюджета. Но уверен, что и это изменение рынка не является последним. Впереди нас ждет еще что-то новое, потому что меняется мировая экономика, у клиентов возникают новые требования. Важно быть готовыми к этим изменениям. Честно скажу, отрадно видеть множество позитивных изменений, особенно на примере стран, которые входили в так называемый советский блок, а потом, после распада СССР, попали под влияние Запада.
Прагматизм во всем мире все больше и больше побеждает, все фобии времен холодной войны отходят на задний план. Вот пример Чехии. Когда я в первый раз приехал в эту страну туристом в 1997 году, даже те из местных жителей, кто умел разговаривать по-русски, не очень хотели это делать, настолько были сильны старые травмы. Сейчас, в 2013 году, я могу смело сказать, что в Чехии даже те, кто не умеют разговаривать по-русски, все равно стараются выучить хотя бы два-три слова. Потому что экономика. Причем за последние три года экспорт в нашу страну вырос в два раза.
Они поставляют нам не сырье, а высокотехнологичные товары. Люди видят, что Россия сегодня - это не монстр какой-то, а нормальный партнер и огромный рынок, который готов потреблять их товары, политические истории, поверьте, немедленно уходят на задний план. Когда мы начинали свою работу в Чехии по тендеру на строительство АЭС «Темелин», местные журналисты все время спрашивали, не усилится ли из-за этого энергетическая зависимость страны от России. Какая тут зависимость и от кого? Так вот, сегодня такие вопросы уже никто не задает. Хотя иллюзий строить не надо, конкуренция в мире атомной энергетики очень жесткая, это достаточно политизированный бизнес, и не секрет, что ряд наших конкурентов пытается периодически пользоваться аргументами такого типа, когда у них заканчиваются аргументы экономического порядка.
На ваш взгляд, какие у России шансы на победу? Уверен, что у чешско-российского Консорциума «МИР. Хотя мы уже четко понимаем, что заказчик откладывает принятие решения. Первоначально они хотели объявить итоги в сентябре этого года, теперь срок сдвигается на второе полугодие 2014 года, или даже на конец года. У этого есть целый ряд понятных, объективных причин. С одной стороны, для CEZ это огромнейший инвестиционный проект, очень большая ответственность, и они хотят, что логично, выжать максимум из возможного подрядчика.
Мы это понимаем, аккуратно с этим работаем, делаем все, что можем, чтобы найти точки соприкосновения. С другой стороны, им очень важно получить гарантии окупаемости проекта. Кстати, я считаю хорошим знаком для будущего развития атомной энергетики тот факт, что Еврокомиссия выступила с инициативой о принятии новой директивы в Евросоюзе. Этот документ, по сути, разрешит государствам-членам ЕС субсидировать или поддерживать в какой-то другой форме развитие ядерных мощностей по аналогии с тем, как это происходит в отношении возобновляемых источников энергии, таких как солнце и ветер. Это абсолютно логичное, понятное решение. Ведь в свое время солнце и ветер решили поддерживать именно потому, что эти виды энергоресурсов не увеличивают выработку CO2.
В этом смысле атомная энергетика ничем не отличается, это совершенно такая же «зеленая» энергия. Почему одни виды энергии надо поддерживать, а другие нет? Я очень рад тому, что Еврокомиссия серьезно об этом задумалась. Там и до Фукусимы не было реальных планов по развитию атомной энергетики. Поэтому для них после событий в Японии был только один вопрос: с какой скоростью закрывать те блоки, которые есть в стране. Решение, которое они приняли, для меня, честно говоря, немного странное: часть из 17 блоков закрыли, часть по-прежнему работает.
Если атомная энергетика небезопасна, то почему часть блоков эксплуатируется? Немцы уже начали платить за отказ от атомной энергии в пользу ветра и солнца. Давайте будем честными: ветер и солнце объективно дороже АЭС, даже со всеми государственными субсидиями, которые, может быть, и платятся из бюджета, но потом все равно раскладываются на каждого налогоплательщика в прямой или косвенной форме. Когда люди начнут это понимать, ситуация сложится так же, как в Швейцарии. Там в целом ряде кантонов у жителей, особенно у тех, кто живет в собственном доме, есть право выбрать, из какого источника электроэнергию получать. Понятно, что к дому не подведут напрямую сеть от конкретной электростанции.
По сути, так потребитель как бы дает заявку на загрузку соответствующих мощностей. Потому что это объективно дороже! Россия готова на какие-то ответные действия? На самом деле ничего беспрецедентного нет, в мире это достаточно распространенная практика, когда экспортно-импортные агентства в соответствующих странах - например, COFACE во Франции, HERMES в Германии, - создают условия для поддержки национальных производителей на мировом рынке. ЭКСАР уже предоставлены достаточно большие ресурсы от правительства для того, чтобы поддерживать российских производителей на мировом рынке. По «Темелину», совместно с ЭКСАР, мы уже сформировали определенный набор опций и предложений, которые я бы сейчас не хотел раскрывать.
Мы массу проектов реализуем на принципах межгосударственного финансирования, например, в Индии, Вьетнаме, Белоруссии. По Бангладеш у нас подписаны межправительственные соглашения о готовности выделить соответствующие кредиты. И условия предоставления кредитов точно не хуже, чем то, что предлагает американский Ex-Im Bank в поддержку проекта Westinghouse в Чехии. Мы твердо знаем, что в этой конкурентной зоне наши возможности ничуть не слабее чем у соперников. Какие текущие тенденции, на ваш взгляд, являются наиболее интересными с точки зрения влияния на отрасль? Сланцевый газ, малые модульные реакторы, китайская ядерная программа?
Про сланцевый газ до сих пор многое непонятно. Очевидны последствия бума добычи сланцевого газа для американского рынка: там целый ряд компаний начинает отказываться от строительства новых атомных станций. С другой стороны, сегодняшние технологии добычи сланцевого газа приводят к довольно серьезным отрицательным последствиям для окружающей среды. Именно поэтому целый ряд стран Евросоюза, таких как Германия, Франция, Болгария, запретили у себя на территории добычу сланцевого газа. Что будет, если начнется экспорт сланцевого газа в сжиженной форме - посмотрим. Газ - это товар, расходы на транспортировку из точки «А» в точку «Б» точно не удешевляют его стоимость.
Член Правления
- Комаров Кирилл Борисович
- Комаров росатом
- "Превращай мечты в цели" - Кирилл Комаров, "Росатом"
- Комаров Кирилл Борисович
Кирилл комаров росатом. Член правления
- Комаров, Кирилл Борисович | это... Что такое Комаров, Кирилл Борисович?
- Получая прибыль вы ни чем не рискуете
- Комаров Кирилл Борисович
- Программа мероприятий Госкорпорации «Росатом» на ПМЭФ 2023
- Правила комментирования