Взятием Парижа – столицы империи Наполеона Бонапарта, в марте 1814 года закончился заграничный поход русской армии, начавшийся после поражения французов в России в 1812 году. Под бой барабанов, с музыкой, русские войска вместе с союзниками триумфально вошли в Париж через ворота Сен-Мартен. В мае в Париж прибыл Людовик XVIII, и Временное правительство, назначенное российским императором, постепенно передало бразды правления новому французскому королю. Согласно легенде «бистро» появились после того, как в 1814 году русские солдаты заняли Париж. На исходе марта 1814-го в результате решающего обманного манёвра русские в составе армии союзников войска проникли в тыл Наполеона и вошли в Париж.
Русская весна 1814 года в Париже
30 марта 1814 года войска антинаполеоновской коалиции во главе с русской армией, совершив обманный манёвр, проникли в тыл армии Наполеона и подошли к Парижу. Русские уходили из Парижа в июне 1814-го — ровно двести лет тому назад вслед за основными регулярными частями, выведенными ещё в мае, город оставила гвардия. 31 марта 1814 г. русские войска под командованием императора Александра I вступили в Париж. Сражение за Париж стало в кампании 1814 года одним из самых кровопролитных для союзной армии. Сам он Париж не брал, хотя его повесть «Русский в Париже 1814 года» и написана, что называется, «по реальным событиям». 31 марта 1814 года русские войска во главе с императором Александром I вступили в капитулировавшую перед ними столицу Франции.
Памятная дата военной истории России: 31 марта 1814 года русские триумфально вступили в Париж
Верховным главнокомандующим был старший брат Наполеона, Жозеф Бонапарт. По разным данным столицу обороняли 28-45 тысяч человек, включая около 6-12 тысяч ополченцев Национальной гвардии. Французские войска имели около 150 орудий. Наступление на Париж началось в 6 часов утра 30 марта с атаки селения Пантен 2-м пехотным корпусом принца Вюртембергского. Одновременно генерал Раевский с 1-м пехотным корпусом и кавалерией Палена пошёл на штурм высот Роменвиля. Гвардия осталась в резерве. Французы предприняли сильную контратаку на Пантен, так что Евгений Вюртембергский, потеряв только убитыми до 1500 солдат, запросил подкреплений.
Барклай-де-Толли послал две дивизии 3-го гренадерского корпуса, которые помогли переломить ход боя. Французы отступили от Пантена и Роменвиля к селению и возвышенности Бельвилю, где их прикрывали сильные артиллерийские батареи. Барклай-де-Толли приостановил продвижение, ожидая вступления в дело запоздавших Силезской армии Блюхера и войск кронпринца Вюртембергского. В 11 часов утра Блюхер смог атаковать левый фланг французской обороны. По воспоминаниям генерала Мюффлинга, Силезская армия запоздала из-за канала, который не был нанесён на карты — его с трудом удалось форсировать.
Чтобы отвлечь Наполеона, против него выслали 10-тысячный кавалерийский корпус под началом генерала Винцингероде. Тем временем союзники, не дожидаясь сосредоточения войск, начали наступление на Париж. Из-за неподготовленности было потеряно 6000 солдат. Город взяли за сутки. Разбив немногочисленный отряд, Наполеон понял, что его провели: «Это превосходный шахматный ход! Никогда бы не поверил, что какой-нибудь генерал у союзников способен это сделать». Всем Парижем Больше всего парижане боялись мести русских. Ходили истории о том, что солдаты обожают насилие и забавляются варварскими играми. Например, гнать людей голыми на порку в мороз. Генерал-майор Михаил Федорович Орлов, один из тех, кто подписал капитуляцию, вспоминал о первой поездке по взятому городу: «Мы ехали верхом и медленно, в глубочайшей тишине. Слышен был только раздававшийся стук копыт лошадей, и изредка несколько лиц с тревожным любопытством являлись в окнах, которые быстро открывались и быстро закрывались».
Таковые приказы суть исторические памятники, носящие на себе отпечаток образа мыслей верховных вождей... Книга А. Михайловского-Данилевского в журнале "Родина". Фото: Соликамский краеведческий музей Приказ Александра, отданный за несколько дней до вступления нашего во Францию: "Воины! Мужество и храбрость ваша привели вас от Оки на Рейн. Они ведут нас далее: мы переходим за оный, вступаем в пределы той земли, с которую ведем кровопролитную, жестокую войну. Неприятели, вступая в средину Царства нашего, нанесли нам много зла, но и претерпели за оное страшную казнь. Гнев Божий поразил их. Не уподобимся им: человеколюбивому Богу не может быть угодно бесчеловечие и зверство. Забудем дела их; понесем к ним не месть и злобу, но дружелюбие и простертую для примирения руку". Следование армии... Погода во все время благоприятствовала, и мы обыкновенно выступали при первых лучах солнца. Громкие и сердечные восклицания "ура! В эту минуту торжествовала Россия; общая радость превратилась в безмолвие; у многих видны были на глазах слезы. Ныне лежащий у ног наших Париж напоминал весь ряд побед от Тарутина до Сены!
В книге «Взвод: офицеры и ополченцы русской литературы» - в числе 11 главных героев. В XIX веке из числа первостатейных литераторов, служивших в сухопутных войсках, до генеральского звания дослужились только он и Денис Давыдов. То есть участвовал на стороне проигравшей и напавшей стороны, а потом создал символ победы над своими. Валентин Пикуль в одном из своих рассказов пишет о знаменитом Шахматисте времён Пушкина, знавшим поэта лично. Так вот, этот человек задолжал полякам. И когда «разбойники» попали в тюрьму, он приехал в тюрьму, чтобы вернуть им долг.
210 лет назад союзные войска взяли столицу Франции
| Наши в Париже. Большая история. Выпуск от 31.03.2024 | 31 марта 1814 года русская армия Александра I во главе союзных войск торжественно вступила в Париж. |
| «Вежливые люди» 1814-го: русские в Париже | После трехмесячного пребывания русских войск в Париже город совсем не пострадал от иностранного присутствия, и это неоднократно подтверждалось французскими историками и писателями. |
| Что высмеивали обычные парижане в русских офицерах в 1814 году | | По старому стилю вхождение русских войск в покоренный Париж произошло 19 марта 1814 года. |
| «Вежливые люди» 1814-го: русские в Париже | Вместе с российской гвардией 31 марта 1814 г. в столицу поверженной наполеоновской империи Париж вступил и не раз прославившийся кровопролитных сражениях Заграничных походов русской армии Гвардейский морской экипаж. |
Взятие Парижа в 1814: как вели себя русские войска в охваченном паникой городе
| Русская армия вступает в Париж • Николай Стариков. Политик, писатель, общественный деятель | Под бой барабанов, с музыкой, русские войска вместе с союзниками триумфально вошли в Париж через ворота Сен-Мартен. |
| Как русские солдаты вошли в Париж в 1814 г. » Военные материалы | В полдень 31 марта 1814 года кавалерия во главе с царем Александром I триумфально вступила в Париж. |
| Журнал Международная жизнь - Русские взяли Париж, но французы не выучили урок 1814 года | 19 (31) марта 1814 г. русские войска во главе с императором Александром I триумфально вступили в Париж. |
| Взятие Парижа. 31 марта 1814 года | В полдень 31 марта 1814 года кавалерия во главе с царем Александром I триумфально вступила в Париж. |
| Русская армия вошла в Париж - | Русские войска пробыли в Париже три месяца, но город от русского присутствия нисколько не пострадал, что подтверждают французские историки и писатели. |
Смотр русских войск в Париже: крупнейший парад в мировой истории
| Российский Императорский Дом - 2024-04-01 210-летие вступления Русской армии в Париж (1814) | Бестужев Николай Александрович Русский в Париже 1814 года. |
| Русская оккупация Парижа: интересные факты | Пикабу | Ровно 210 лет назад, 31 марта 1814 года, завершился освободительный зарубежный поход русской армии. |
| Как русские Париж брали в марте 1814-го | Русские взяли Париж, но французы не выучили урок 1814 года. |
| Как русские солдаты вошли в Париж в 1814 г. » Военные материалы | «Вступление российских войск в Париж. |
Смотр русских войск в Париже: крупнейший парад в мировой истории
Русские войска пробыли в Париже три месяца, но город от русского присутствия нисколько не пострадала. Это подтверждают французские историки и писатели, в частности Шатобриан, и полицейская статистика 1814 года. Вторичное вступление русской армии в столицу Франции в июле 1815 года предотвратило ее разграбление со стороны союзных пруссов. Перед уходом русской армии из Парижа, император Александр I решил показать «ее во всем ее величии и блеске своим союзникам и недавним противникам».
В параде приняло участие свыше 150 тысяч человек и 600 орудий. Иностранцы были в изумлении, а на устах русских была «улыбка, означавшая, что всякий гордился быть русским», - отмечал участник парада Александр Михайловский-Данилевский.
Его тревожат попытки некоторых историков и журналистов интерпретировать события того периода в пользу Наполеона, сформировать положительный имидж французскому императору. Между тем в научно-исследовательском институте военной истории Военной академии генштаба предложенную формулировку дня воинской славы России сочли некорректной и не соответствующей историческим данным, так как крупного сражения за Париж в марте 1814 года не было.
Её возглавил вице-спикер Пётр Толстой. А с другой стороны — относиться к ним настолько серьёзно, чтобы не обидеть при обсуждении друг друга», — объяснял Володин.
Еще в 1812 году маршалы видели некоторое как бы отяжеление, утомление Наполеона, ослабление его военного гения. Но теперь в феврале и марте 1814 года они глазам своим не верили: перед ними опять был генерал Бонапарт, молодой герой Италии и Египта ». Несмотря на численный перевес союзников, в сражениях при Шампобере, Монмирале, Шато-Тьерри, Бриенне, Вошане, Монтро, Краоне, Арси-сюр-Обе французский император нанес им ряд поражений или серьезно потрепал. Особенно досталось прусскому генерал-фельдмаршалу Гебхарду Леберехту Блюхеру, чьи войска в 1814 году не раз терпели неудачу в столкновении с французами. Отказ Наполеона от мирных переговоров Успехи Наполеона привели к тому, что 17 февраля противники предложили ему заключить мир при сохранении его империи в границах начала Французской революции 1789-1799 годов.
Но, упоенный победами, Бонапарт отказался от предложения, желая решить исход кампании на поле боя. Наполеон надеялся на медлительность врагов. Оставив Париж под защитой национальной гвардии и выставив заслоны, полководец решил молниеносно пройти между армиями Шварценберга и Блюхера к северо-восточным крепостям Франции, с тем чтобы, деблокировав их гарнизоны, значительно пополнить свои войска. После этого император намеревался, перерезав коммуникации союзников, вынудить их отступить.
Казаки в Париже Если русских солдат и офицеров нельзя было отличить от пруссаков и австрийцев разве что по форме , то казаки были бородатые, в шароварах с лампасами - такие же, как на картинках во французских газетах. Только реальные казаки были добрые. Восхищенные стайки детей бегали за русскими солдатами. А парижские мужчины вскоре стали носить бороды «под казаков», и ножи на широких ремнях, как у казаков. Во время своего пребывания во французской столице казаки превратили берега Сены в пляжную зону: купались сами и купали своих коней. О популярности казаков и огромном интересе парижан к ним свидетельствует большое количество упоминаний о них во французской литературе. Роман Жорж Санд даже называется: «Казаки в Париже». Казаков пленил город, особенно красивые девушки, игорные дома и вкусное вино. Казаки оказались не слишком галантными кавалерами: по-медвежьи тискали ручки парижанок, объедались мороженым у Тортони на бульваре Итальянцев и наступали на ноги посетителям Пале-Рояля и Лувра. Русские французам виделись незлобливыми, но и не слишком деликатными в обращении великанами. Парижанки давали солдатам первые уроки этикета. Французов пугали азиатские конные полки в составе русской армии.
Взятие Парижа. 31 марта 1814 года
Русские войска пробыли в Париже три месяца, но город от русского присутствия нисколько не пострадал, что подтверждают французские историки и писатели. 31 марта 1814 г. русские войска под командованием императора Александра I вступили в Париж. Оборона заставы Клиши в Париже в 1814 г. Картина О. Верне, который сам был участником обороны Парижа. Бивак казаков на Елисейских полях в Париже в 1814г. с гравюры Г.Э. Опица. 31 марта 1814 года русские войска под командованием генерала Николая Раевского торжественно вступили в Париж. После трехмесячного пребывания русских войск в Париже город совсем не пострадал от иностранного присутствия, и это неоднократно подтверждалось французскими историками и писателями.
Александр Михайловский-Данилевский: "Жители останавливали на каждом шагу лошадей наших..."
Но что я вижу? Росс с улыбкой примиренья Грядет с оливою златой. Ещё военный гром грохочет в отдаленье, Москва в унынии, как степь в полнощной мгле, А он — несёт врагу не гибель, но спасенье И благотворный мир земле. Воспоминания в Царском Селе. Парижские аристократы и простолюдины были поражены добротой русских солдат и казаков, которые разбили палатки на Елисейских полях, в центре Парижа. Добродушные казаки позволяли парижским ребятишкам влезать себе на плечи. Царский двор и генералитет посещали балы, которые давала в их честь французская знать. Впоследствии Александр Павлович рассказывал князю А. Голицыну: «Наше вхождение в Париж было великолепное.
Всё спешило обнимать мои колена, всё стремилось прикасаться ко мне, народ бросался целовать мои руки, ноги. Хватались даже за стремена, оглашали воздух радостными криками, поздравлениями. Но душа моя ощущала другую радость. Она, так сказать, таяла в беспредельной преданности Господу, сотворившему чудо Своего милосердия… Словом, мне хотелось говеть и приобщиться Святых Тайн, но в Париже не было русской церкви. Милующий Промысел, когда начнёт благодетельствовать, тогда бывает безмерен в своей изобретательности; и вот, к крайнему моему изумлению, вдруг приходят ко мне с донесением, что столь желанная мною русская церковь явилась в Париже: последний наш посол, выезжая из столицы Франции, передал свою посольскую церковь на сохранение в дом американского посланника…» 25 марта 7 апреля , в день Благовещения Пресвятой Богородицы, государь после всенощной исповедовался, «прося у всех прощения с великим и трогательным смирением», по свидетельству очевидца. Рядовой лейб-гвардии Семёновского полка И. Галченко 29 марта И апреля , в первый день Святой Пасхи, в 12 часов дня на площади Конкорд, на которой кончил жизнь несчастный Людовик XVI, состоялось молебствие за последние победы союзных войск и за взятие Парижа. Сам Александр Павлович так описывал это событие в беседе с князем А.
Голицыным: «Ещё скажу о новой и отрадной для меня минуте в продолжении всей жизни моей: я живо тогда ощущал апофеоз русской славы между иноплеменниками, я даже их самих увлёк и заставил разделить с нами национальное торжество наше… На том месте, где пал кроткий и добрый король, по моему приказанию сделан был амвон, созваны были все русские священники, которых только найти было можно; и вот при бесчисленных толпах парижан всех состояний и возрастов раздалось громкое и стройное русское пение.
Войска союзников состояли из трёх основных колонн: правую русско-прусскую армию возглавлял фельдмаршал Гебхард фон Блюхер, центральную — российский генерал Михаил Барклай-де-Толли, левой колонной руководил кронпринц Евгений Вюртембергский. Город на тот момент был неплохо укреплён. Верховным главнокомандующим был старший брат Наполеона, Жозеф Бонапарт. По разным данным столицу обороняли 28-45 тысяч человек, включая около 6-12 тысяч ополченцев Национальной гвардии. Французские войска имели около 150 орудий. Наступление на Париж началось в 6 часов утра 30 марта с атаки селения Пантен 2-м пехотным корпусом принца Вюртембергского. Одновременно генерал Раевский с 1-м пехотным корпусом и кавалерией Палена пошёл на штурм высот Роменвиля.
Гвардия осталась в резерве. Французы предприняли сильную контратаку на Пантен, так что Евгений Вюртембергский, потеряв только убитыми до 1500 солдат, запросил подкреплений. Барклай-де-Толли послал две дивизии 3-го гренадерского корпуса, которые помогли переломить ход боя. Французы отступили от Пантена и Роменвиля к селению и возвышенности Бельвилю, где их прикрывали сильные артиллерийские батареи. Барклай-де-Толли приостановил продвижение, ожидая вступления в дело запоздавших Силезской армии Блюхера и войск кронпринца Вюртембергского.
Париж самозабвенно гулял! После войны был созван Венский Конгресс, на котором прозвучал «Концерт наций». Казалось бы, живи Европа в мире, но это пожелание было не по адресу, и спустя сорок лет объединенные армии Европы, включая французов, направились аннексировать у России Крым.
Месье из хорошей семьи и прочее. Сокуров рассказывает об удивительном эпизоде пасхального молебна в первые дни оккупации Парижа русской армией.
Враг, принёсший столько бед России, был побеждён в своём логове. В обычае европейцев было бы разграбить и сжечь его столицу, однако русское воинство во главе с императором поступило в корне иначе. Армия собралась, чтобы воздать благодарность Господу за эту победу. На берегу Сены был установлен помост с алтарём. Вокруг выстроились войска. На помост поднялся русский император Александр I в сопровождении прусского короля и православных священников. Пехотинцы обнажили головы и опустились на колени. Кавалеристы опустили вниз свои сабли. Священники в золотых ризах начали торжественное богослужение. Зазвучали древние византийские мелодии и славянское пение.
Эффект от красоты службы и благочестия русских был настолько велик, что французы, забыв о своём католическом вероисповедании, прониклись величием момента. Это писал император Александр I в своём письме в Петербург. В соборах Кремля были устроены конюшни, возле иконостасов расстреливали мирных жителей, Новодевичий монастырь чудом не был взорван при отступлении французов: одна из монахинь сумела добраться до подожжённого запала и потушить его. Наполеон вывез из Италии великолепную коллекцию античных древностей. Александр I не разрешил возвращать её обратно. В Париже русские ходили по дворцам и музеям, но ни один экспонат от их рук не пострадал и не был вывезен.
Вежливые казаки в Париже. К 210-й годовщине взятия столицы Франции на «русский штык»
Декларация Императора Александра I 12. Рисунки, гравюры, карты, блошиные рынки 13. Приготовление ужина, русская кухня Продолжение или взятие Парижа в 1815 году В следующем году Париж вновь услышал гром орудий. После поражения при Ватерлоо французские части, преследуемые Нижнерейнской прусской и Англо-голландской армиями, отступали к столице, куда и прибыли к 18 30 июня 1815 года. Всего у военного министра маршала Л. Даву состояло свыше 70 тысяч человек, из которых почти 60 тысяч прибыли из-под Ватерлоо. Войска прусского 4-го корпуса г-л Ф. В тот же день утром прусская 2-я кавалерийская бригада 2-го армейского корпуса генерал-майора фон Пирха 1-го под командованием подполковника фон Зора 3-й Бранденбургский и 5-й Померанский гусарские полки — всего 8 эскадронов начала движение с целью перерезать коммуникационную линию Парижа с Орлеаном. В тот же день, но позднее, командир 2-го кавалерийского корпуса див.
Экзельманс во главе 4, 5, 12, 13, 14, 15, 17 и 20-го драгунских, 1-го конно-егерского, 5-го и 6-го шеволежер-уланских полков, 1 батальона 44-го линейного полка бригады бригадного генерала Туссэна 14-й пех. Но по получении приказа об отступлении Экзельманс вернулся обратно к Парижу, а Версаль заняла прусская пехота. Здесь произошел 2-часовой бой, в процессе которого французы начали спешно отступать к Парижу. Позднее Цитен захватил селение Мулино, которое французы под командованием дивизионного генерала Д. Вандамма пытались безуспешно отбить. Поздно вечером пруссаки Цитена захватили селение Исси. В 7 часам утра Даву приказал всем французским войскам и в 21 час представители французов, пруссаков и англичан подписали капитуляцию французских войск, действующую до заключения мирного договора. Она была ратифицирована в Париже в 6 часов утра 22 июня 4 июля.
Союзные войска вступили в столицу Франции 25 июня 7 июля , а на следующий день в нее въехал король Людовик 18-й. Иногда работы подписывал как Богемиус. Из семьи чиновника-финансиста. В 1789 году окончил академическую гимназию в Праге, недолго изучал юриспруденцию и занимался искусством. В 1793 году поступил изучать рисунок и живопись в Дрезденскую академию художеств, ученик Джованни Казанова. В 1798 году отправился в Карлсбад, где писал портреты богатых отдыхающих. В 1800 году работал в Гамбурге и Бремене, в 1803 году — в Вене, изображая в своих работах в том числе сцены уличной жизни города. В 1805 году переселился в Лейпциг, где сосредоточился на портретной миниатюре.
В 1814 году, считается, что посещал Париж после победы союзников над Наполеоном и создал по мотивам происходивших событий два масштабных офорта. В 1814—1815 годах работал в Гейдельберге, в Лейпциг вернулся в конце 1817 года и начал сотрудничать как гравёр с издательством Брокгауза: в частности, в 1819—1830 годах рисовал гравюры для издававшегося этой фирмой журнала «Урания» С 1820 года преподавал в Лейпцигской академии художеств; В 1820-х годах, как предполагается, совершал поездки в Россию и Османскую империю. Писал виды возникшей в те годы Лейпцигской ярмарки. До 1807 года писал в основном портреты, а потом стал изображать жанровые сюжеты. Известен своими работами акварелью и гуашью, изображающими сцены парижской жизни в эпоху французской Первой империи и падения Наполеона I. Дерябин Примечание. Подлинные предметы военной формы, награды и регалии Наполеоновской армии периода битвы за Париж Вы можете посмотреть во время экскурсии в Музей Армии Дом Инвалидов в Париже. Описание рисунков и комментарии.
Уличная сценка. Казаки в компании парижанок — Les cosaques en compagnie de parisiennes. Русские офицеры оставили воспоминания о внешнем виде французских женщин того времени — грациозных, легкомысленных и веселых. Один штаб-офицер так описал их: «все француженки не показались мне красавицами; истинно хорошеньких не видно, но много приятных лиц, таких, которые чем-то нравятся, например; вас поражает быстрота их глаз, их ловкость в ухватах, в одежде, и особливо в обуви; последнее поневоле заметишь, смотря как она перепрыгивает с камня на камень через улицу». Экскурсия казаков по музеям Парижа. Многие русские в том числе и казаки, попав в Париж, старались везде побывать и побольше увидеть. При чем, произведения изящных искусств, собранные во времена Наполеона из многих европейских стран как «военные трофеи», по настоянию императора Александра 1 остались во Франции. Артиллерийский офицер И.
Жиркевич вспоминал: «Время препровождения моего заключалось по утрам в обзоре достопримечательных мест в Париже, начиная с Луврского музея и кончая китайскими банями bains Chinois , в которых китайского только и есть, что их названия». Обратите внимание, русский казак держит за спиной бутылку вина. Художник запечатлел сцену с натуры. Офицер 1-го егерского полка М. Петров вспоминал: «Вообще стихия парижан — буря всех страстей. Там на каждом малом пространстве, особливо булеварного проспекта и Елисеевских полей, везде призывы сердец к наслаждениям. Тут показывают выученных зверей, птиц, рыб и гадов, фокус-покусы, фантасмагории, панорамы и волшебные фонари, или танцы великолепных кадрилей на натянутых проволоках и веревках, или огнецветные китайские изделия, сгорающие при звуках приятнейшей гармоники, с особливо изумительною прелестью переливов и блесков». Донской казак с серебряной медалью 1812 года на груди держит в руках домашнюю колбасу, а второй русский отрезает от колбасы кусок ножом и пробует ее.
Скорее всего и казак и крестьянин находились на службе при каком нибудь русском военачальнике и были посланы на рынок за продуктами. Большинство русских дворян во время военной службы имели при себе собственных крепостных в качестве слуг. Прогулка казаков по галерее с лавками и магазинами — Les cosaques aux galeries marchandes. Обратите внимание на аж два пистолета у казака и вензель Императора Александра Первого на перевязи. Русский офицер И. Радожицкий вспоминал: «Восковые бюсты с париками, выставленные при некоторых лавках под стеклом, показались нам столько же белы и живы, как сами парикмахеры». Из толпы зрителей останавливались и смотрели на нас большей частью дамы, пригожие француженки…» 6. Игра в карты в казино — Partie de cartes dans un casino.
Игра в карты являлась любимым и обычным время провождением русского дворянства. В России самыми распространенными и упрощенными тогда карточными играми были «фараон» и «штосс». Вряд ли казаки составляли главный разряд русских игроков в Париже. Художник изобразил казака рядом с дамой. Казак спорит со старой парижанкой на углу улицы «De Grammont» — Un cosaque discute avec vieille parisienne au coin de la rue de Grammont. Казак чем то не угодил старухе, может быть заплатил за товар меньшую цену. При общении русских с жителями Парижа часто возникали языковые трудности и недопонимание. Обратите внимание, ослик нагружен корзиной с вином, оружием и кухонной посудой.
Казаки в саду Тюильри — Les cosaques au Jardin des Tuileries. Художник изобразил гуляющих в саду казаков, которые общаются с маленькими детьми, пришедшими в Тюильри с мамами и нянями. Парижанки также полны доброжелательности и вместе с казаками любуются детьми. По воспоминаниям очевидцев, уже при входе в Париж во время прохождения торжественным маршем казаки брали на руки мальчишек, сажали на крупы своих лошадей и вместе с ними ехали по городу. Позднее у местного населения установились трогательные отношения с «лохматыми и добродушными казаками, разрешающими детям вскарабкиваться им на плечи. Сад Тюильри в Париже.
Страшные слухи о нраве победителей распространяли солдаты, выжившие в походе на Москву. В Париж вошла не вся армия коалиции. Во главе торжественной процессии был император Александр I. За военачальниками и офицерами — самые достойные, то есть опрятные.
Солдаты шли с белыми повязками на левых рукавах и зелеными ветками на киверах. Это был знак парижанам "идем с миром", приводит novayagazeta. Он давно так задумал. СС0 Войска коалиции говорили по-французски, у них были деньги. Дисциплину поддерживало не только уважение к городу, но и приказы императора.
При переправе через Березину Наполеон потерял около двадцати пяти тысяч человек — пленными, ранеными, убитыми и утонувшими. А по выжившим со всей силой ударили русские морозы. Бегство в Париж Французы действительно были в бедственном положении. Из-за голода в их рядах даже начался каннибализм. В первых числах декабря Наполеон передал командование разбитой армией Мюрату и тайно отбыл в Париж. В провале император винил исключительно русскую зиму, хотя войска Александра I воевали в тех же погодных условиях. Он рванул в Париж, потому что он понимал, что еще немного, и его просто свергнут," — сказал историк, социолог, старший преподаватель МПГУ Юрий Московский. Вернувшись домой, Наполеон тут же начал собирать новую армию. У Кутузова не было особого желания воевать за пределами России, но для Александра I разгром Бонапарта стал личным делом. Император говорил: "Или Наполеон или я — вместе мы царствовать не можем! В январе 1813 года начался Заграничный поход русской армии: войска под командованием Кутузова перешли Неман. Смысл его речи был такой: армия Наполеона грабила, сжигала посевы, оскорбляла наши святыни. И за это Господь французскую армию и покарал. Мы себя так вести не должны. Мы русская армия, русское воинство и вести себя должны соответственно. И тогда Господь нас наградит победой," — говорит историк. Повторное поражение В польском городе Калеш 27 февраля был официально заключен русско-прусский союзный договор. А через два месяца — 28 апреля, Кутузов умер после долгой болезни. Конечно же эта потеря полководца сыграла большую роль в дальнейших действиях русской армии," - сказал Бордаченков. Тем временем Бонапарт собрал 180 тысяч солдат — почти в два раза больше, чем у русско-прусской коалиции. Решающий момент настал в октябре 1813 года: под Лейпцигом состоялось крупнейшее сражение XIX века, известное как "Битва народов". За четыре дня союзники потеряли убитыми и ранеными 54 тысячи человек, французы — до 80 тысяч. Более того, отступающую армию Наполеона постигла та же беда, что и на Березине. Французы случайно взорвали мост через реку, это отрезало два французских корпуса от отступления.
Несколько генералов, лечившихся от ран в Париже, многие офицеры, жившие давно в отставке, а в том числе и Дюбуа, — явились к маршалам Мармону и Мортье для защиты столицы, Дюбуа ранен снова при взятии Бельвиля. Не могу вам ничего объявить об этом. Впрочем, предостерегу вас, что если она и приедет, то ее надобно беречься!.. С такою женщиною долго ли до дурачества: можно влюбиться и безнадежно. Однако, об этом после. Честный и порядочный француз сперва завтракает, а потом говорит о делах. Говоря это, молодые приятели вошли в комнату, где ожидали их маркиз и Дюбуа к завтраку. Дюбуа и повесою племянником. Судьба нам велит, может быть, прожить и долго вместе, итак, начнем с того, чем другие кончают: примемся за дела без церемоний. Пью за здравие общей дружбы и искренности! Время, которое проводят в пустых формах первого знакомства, теряется для дружбы. Старый, но живой маркиз одушевлял всех своим примером: завтрак был превосходный; все смеялись от чистого сердца, каждый прикладывал свое словцо к беседе, один только Дюбуа сохранял важность и грустный вид, не принимая участия в разговорах, относившихся до настоящих обстоятельств. Я уверен, что Франция, наученная опытом, послушается голосу рассудка и возвратится к правлению благоразумнейшему, к отеческому правлению Бурбонов. Кто бы ни занял ее престол, но желательно бы для французов, столько потерпевших и уже усталых от перемен, чего-нибудь такого, что бы обеспечило целый народ и более связывало его с своим монархом. Последнее могло бы случиться, если б поспешность Иосифа [27] , который увез императрицу, не повредила делу короля Римского. По крайней мере, Мария-Луиза могла бы требовать этого. Теперь она за 56 миль отсюда; император австрийский остался в Дижоне; Шварценберг, не имея никаких предписаний по этому предмету, предоставил вместе с другими парижанам право избрания и потому вопрос об этом был только мимоходящим мнением, — вчера вечером наш император кажется положительно выразился в пользу Людовика XVIII. Дюбуа удержал вздох — и опустил голову на грудь. Кто бы подумал, что самая несбыточная мечта готова сбыться на самом деле? Глинский поднял рюмку; как русский, как юноша, упоенный славою оружия победительных войск, он был здесь представителем освободителей Европы и восстановителей трона Бурбонов. Дюбуа взглянул сурово на него, поднял также рюмку и произнес медленно: — Желаю, чтобы юности слава не казалась тяжелою; пью за память храбрых и в честь великих. Дай бог! Счастью и несчастью есть конец: судьба показала тому разительный пример, проведши одного по всем степеням величия, чтобы низвергнуть с высоты — и сохранивши посреди бедствий и нищеты другого, чтобы отдать ему престол Франции, ожидающей с нетерпением своих любимых государей. Он пал, он в несчастии и потому-то именно Франции должно любить и помнить его. Но мы его забываем слишком скоро и простираем руки к тому, кто, может быть, возобновит все ужасы прежней монархии и будет стоить дороже Франции, нежели все войны Наполеона. Тогда меня почли бы льстецом: а теперь мне нечего выиграть моею похвалою. Дюбуа улыбнулся и не отвечал ни слова. За здоровье русского гостя, — прибавил Шабань, наливая снова рюмки. Все выпили, кроме Дюбуа, который, остановив свой взор на Глинском, сказал, указывая на голову: «Г-да русские гости сделали то, что эта рюмка может быть для меня ядом», но потом, как будто стыдясь обоюдности своих слов, он с живостию прибавил: «Нет, г. Глинский, не могу поступать против своего сердца и пить за русского! Все встали. Шабань подошел к Дюбуа. Что с вами сделалось? Не сердитесь на этого ворчуна, — сказал Шабань, обращаясь к Глинскому, — я предупредил вас о его страсти к Наполеону. Не знаю, поступал ли он как должно, вошедши в Россию, но, конечно, русские сделали свое дело, пришед за ним во Францию. Глинскому неприятна была такая встреча для первого раза. Он начал говорить с Шабанем о посторонних предметах; маркиз призвал повара и рассуждал о плане обеда; Дюбуа с каким-то внутренним движением ходил по комнате в задумчивости. Глинский следил взорами этого человека. Ему хотелось найти в нем какую-нибудь странность, какой-нибудь недостаток; мы ищем этого против нашей воли, когда сердиты. В другое время Глинский не замечал бы Дюбуа, но теперь он нехотя видел, что каждое движение его тела было прилично, и когда он останавливался против какой-нибудь картины, переходил к другой, или отходил снова — во всех его поворотах и приемах была какая-то приятная ловкость. Глинский признавался сам себе, что этот человек ему правился, несмотря на угрюмый характер — и в этом случае он оправдывал его собственными своими чувствованиями: если гений Наполеона заставлял неприятеля удивляться ему, то что же должны были ощущать люди, бывшие под его непосредственным влиянием? Наконец русский, оживляемый приятною беседою дяди и племянника, развеселился, был любезен и обворожил их обоих. В самом деле, молодой человек заслуживал любовь во всех отношениях. Прекрасный собою, воспитанный со всем вниманием нежно любящего отца, взросший в лучшем обществе столицы русской, он был уже не только 20-летний юноша, но молодой человек, проведший в кровавой войне два года, где горькая опытность развила в нем все то, чем природа награждает своих любимцев, как в отношении сил телесных, так и душевных. Старик маркиз вызвался показать ему все достопамятности Парижа, а племянник познакомить со всеми удовольствиями этого Вавилона. Так они расстались после первого свидания. Мартен на бульвары Маделень и Итальянский, когда прочие улицы были почти пусты — у других застав происходило позорище другого рода. Жители всех оставленных и разоренных предместий и деревень толпились около застав без всякого пристанища. Старые и молодые люди и животные были вместе, и когда эхо доносило восклицания народные и радость парижан, встречавших войска, до сборища этих несчастных, то здесь слышались одни только вздохи и жалобы; видно было одно бедствие и слезы. С той стороны входили торжествующие — с этой несли раненых в госпитали; их стенания и плач разоренных обличали, как дорого досталось это торжество. Толпы поселян и жителей предместий стояли подле сваленных на мостовую в кучу имуществ; на них сидели плачущие жены их с грудными младенцами; одни наскоро сделали себе кой-какие шалаши из досок или из простынь; другие с целыми семействами помещались на телегах. Лошади, коровы, овцы, домашние птицы, — все были перемешаны и увеличивали хаос суматохи своими разнородными криками. Первый день все эти толпы оставались почти без всякой помощи. Любопытство парижан заставило их оставить дома почти пустыми, но к вечеру, когда жители возвращались с нового для них позорища, многие брали к себе этих несчастных; отовсюду носили им пищу, вино и прикрывали тех, которых недостаток или этот случай подвергал суровости весенней ночи. Многие из жителей отправились за город, помогали носить раненых и прибирать мертвых. Заставы были уже свободны, и сострадательные и любопытные беспрестанно ходили в ворота и из ворот. Наутро стечение, народа увеличилось из других частей города. Парижанам необходимо нужны зрелища — и скопление у застав было невероятное. Глинский после завтрака должен был отправиться к воротам С. Дени, чтобы выполнить некоторые поручения по службе. Он поехал туда верхом; казак, ординарец его генерала, следовал за ним, и тут они встретили волнующиеся толпы жителей, которые, вопреки обычаю шумных парижских сборищ, безмолвно смотрели на несчастных, разоренных и лишенных имущества. Во всех дверях, во всех окошках видны были слезливые лица; только изредка, ежели носилки или телеги с ранеными заставляли расхлынуться толпу, она отвечала слезами и восклицаниями на стенания страждущих воинов, или с молчанием давала место патрулям соединенных войск, или потом с участием оглядывала партии военнопленных французов, которые были отпущены императором Александром тотчас по вступлении и проходили мимо пестрого сборища с мрачным видом и потупленными глазами. В этой тесноте Глинскому надобно было посторониться у одного дома, чтобы дать проехать огромной полковой фуре; в то же время носилки с тяжелораненым французским солдатом, следовавшие за фурою, поровнялись с ним. Окровавленная человеческая фигура, покрытая плащом, лежала на них. Страдания были написаны на мертвенном лице, обожженном порохом и обезображенном запекшеюся кровью. Фура, задержанная толпою, остановилась, а за нею и носилки. Раненый не произносил никакого стона, однако боль выражалась качаниями головы направо и налево: «Пить! Молоденькая хорошенькая мещанка, хозяйка дома, стоявшая на ступенях крыльца, против которого остановился Глинский, отерла передником слезы и побежала наверх, чтобы исполнить просьбу воина. Оба носильщика пожали вместо ответа плечами. Хозяйка выбежала с бутылкою вина и стаканом. Глинский попросил у нее позволения напоить солдата. Больной остановил движения головы, открыл глаза и дал знак согласия; хозяйка поддерживала голову, Глинский дал ему выпить несколько глотков; толпа зрителей стеснилась около носилок. Молодая женщина, потупив глаза, играла концом своего передника. Зрители восклицали со всех сторон похвалы русскому и уговаривали хозяйку, Глинский вынул кошелек, хотел положить ей на руку, но она, отдернув ее со слезами на глазах, дала знак рукою, чтоб носильщики следовали за нею. Радостные клики и хлопанье в ладоши долго не переставали. Раненый был положен в небольшой чистой комнате. Глинский уговорил хозяйку взять деньги, купить и исправить все нужное. Он отправился по своему поручению и менее чем через час возвратился с полковым лекарем, который, перевязав опасные раны, дал надежду, что раненый может остаться еще жив при хорошем присмотре. Это уверение обрадовало Глинского; весело отправился он домой, где дожидались его Шабань с маркизом, и остаток дня посвящен был любопытству. Шумные происшествия нескольких дней, худо проведенные ночи, и наконец роскошная постель усыпила Глинского в эту ночь богатырским сном. Было уже поздно, когда он проснулся — и открыв глаза, совершенно потерял память прошедшего. Богатство комнат, убранство постели, тонкость белья, чириканье птиц в саду, говор народа на улице казались ему продолжением сновидений, которые сменялись одни другими в его юном воображении. Наконец он собрал рассеянные мысли, припомнил вступление в Париж, маркиза, портрет его дочери, Дюбуа и Шабаня и наконец раненого гренадера, который теперь составлял всю его заботу. Он оделся и поскакал снова к нему. Печальные сцены вчерашнего дня еще продолжались между разоренными жителями предместий, но число их уменьшилось; многие возвратились уже в свои домы; любопытных было не столько и Глинский беспрепятственно доехал до известного ему дома. Он с нетерпением постучался у дверей. Слова: «Жив ли? Когда Глинский подошел к постели, он увидел, что вчерашнее безобразие от запекшейся крови и пыли исчезло с лица больного; чистое белье, мягкая подушка, теплое одеяло, столик с прибором показывали попечительность присмотра. Глинский, окинув все это взглядом, оборотился к хозяйке и сделал ей знак одобрения. Удовольствие было написано на хорошеньком ее личике. Раненый, услышав шорох, открыл глаза и устремил их на Глинского. Брови его сдвинулись, как будто он хотел что-нибудь припомнить, и потом медленная улыбка привела в движение страждущее лицо. Он силился вытащить руку из-под одеяла, ему хотелось подать ее Глинскому, но силы изменили; он закрыл глаза и отворотил голову, чтоб скрыть выступившие слезы. Этот солдат был человек лет около сорока; наружности довольно красивой; густые бакенбарды и усы оттеняли его правильную физиономию. Бледность лица отнимала несколько суровости выражения, столь свойственному загорелому солдатскому лицу. Не беспокоя более больного, Глинский уехал; но не проходило дня, чтоб он не побывал бы у него и часто по два раза, ежели позволяло время, и при каждом посещении с удовольствием замечал, как силы раненого прибавлялись. Наконец лекарь позволил ему говорить; первые слова были выражением благодарности, но Глинский лучше хотел говорить о другом: он знал, что нельзя более доставить удовольствия воину, как заставив его рассказывать про свою службу. Помертвевшие губы оживлялись и на бледных щеках являлся отблеск жизни, пока сраженья и слава французских войск были пред его глазами; но когда дело дошло до несчастий, претерпенных великою армиею, глаза потухали, голос изменялся, энтузиазм слабел, картины поражений сменяли одна другую, рассказ сделался отрывист. Наконец, больной не мог продолжать своего похода далее Дрездена, — силы его оставили, когда он дошел до того места рассказа, где упал любимый их полковник, убитый ядром. В рассказе простых людей есть особенное красноречие, ежели они говорят о том, чему сами были свидетели. Раненый, не могши воздерживать своих чувств, лежал отворотясь к стене. Помолчав немного, солдат продолжал: «Извините меня, г. Граф де Серваль…» — Был твой полковник? Он незадолго перед русскою кампаниею женился здесь на прекрасной девушке. Я видал ее, когда бывал на посылках: она была удивительно хороша, г. Он столько же боялся огласки своего доброго поступка, сколько другой мог бы опасаться, чтоб не вышло наружу какое-нибудь непохвальное действие. Он прошелся в задумчивости несколько раз по комнате и, остановясь подле больного, взял его за руки и сказал: — Графиню ожидают в Париж, может быть, я увижу ее. Я скажу, что здесь есть человек, служивший с ее мужем; она, конечно, будет стараться, чтобы сделать все зависящее от нее для твоего успокоения. Как твое имя, храбрый товарищ? Я рад, что вы спросили мое имя, г. Глинский покраснел. Одна и та же мысль наполняла его голову. Сказать свое имя — значило то же, что признаться в преступлении. Однако, — продолжал первый, — я выучу его во что бы то ни стало, и буду помнить всю свою жизнь. Хозяйка хохотала, радуясь случаю показать свои ровные жемчужные зубы. Сам Глинский смеялся. Он заставлял повторять свою выдуманную фамилию, на конце которой беспрестанно слышалось или Coffre или Cor, ежели выговаривал солдат, или coeur [29] , когда поправляла его хозяйка, и оставил их в заботе — твердить наизусть бог знает какие звуки, которые с каждою попыткою выходили смешнее и страннее. Забота о больном не мешала Глинскому пользоваться любезным вниманием его хозяев, которые хотели доставить ему все способы провести время приятно и полезно. Любезные качества русского офицера обворожили старого маркиза. Он не видел в нем души; Шабань не знал, как угодить новому своему другу, и таким образом протекли семь дней для русского гостя между любопытства и веселости.
Мгновение великой славы: 205 лет назад русские войска вошли в Париж
Экзотический вид казаков, поначалу вызывавший изумление и любопытство у жителей, которые затем переросли в симпатию и увлечённость всем русским, вдохновил художника на изображение всевозможных ситуаций, связанных с времяпрепровождением русских в Париже. Перед зрителями предстают бивуак на Елисейских Полях, сцены прогулок казаков по улицам, рынку, общения с парижанами и парижанками, купания в Сене, посещения Лувра, сада Тюильри, кофеен… Иногда кажется, что каждый шаг казаков по Парижу запечатлен автором. Каждое изображение — это небольшой рассказ или короткометражный фильм, маленькая история. Вот конный казак раздаёт декларацию Александра I парижанам. А проход отряда казаков под Триумфальной аркой? И особенно, колоритная фигура казака, впереди группы. Рассматривая каждое изображение, находишь массу интересного: элементы костюмов, казачьей формы и оружия. А парижанки, окружившие наших казаков? В 2012 году Государственный исторический музей издал гравюры Г. Опица «Казаки в Париже», с комментариями В.
Безотосного и Е. С книгой можно познакомиться в отделе краеведения Донской государственной публичной библиотеки. Вклад казаков в разгром французской армии высоко оценили и противники. Так, в погребальном по великой армии 29-м бюллетене Наполеон писал, признавая поражение в России: «Все наши колонны были окружены казаками, подобно аравитянам в пустынях — они охватывают обозы». Герои Дона: Граф Платов, Бакланов : популярный очерк с картами К этому времени относится и знаменитая фраза Наполеона: «Дайте мне одних лишь казаков — и я пройду всю Европу». Еще в 1812 году, в самом конце русской кампании, Наполеон, удиравший из пределов России, писал: «Надо отдать справедливость казакам: именно им обязаны русские своими успехами в этой кампании. Это, бесспорно, лучшие лёгкие войска, какие только существуют». Не спорил с императором и французский генерал и военный писатель Шарль-Луи Моран. Триумфальная арка в память участия донских казаков в Отечественной войне и заграничных походах 1812-1814 годов сооружена по инициативе основателя Новочеркасска, героя Отечественной войны 1812 года М.
Но не только в России хранят память об участии донских казаков во взятии Парижа в 1814 году. Помнит об этом и Париж, город, который любят все, и те, кто был там, и те, кто никогда не был.
Ещё не наступило время для историков последней Севастопольской в целом — Крымской страды. Но вернуться мысленно в двухвековую даль мы можем во всеоружии фактов. Прошу извинить меня, что использовал здесь фрагменты из своей недавней работы «Особенности европейского выбора России». Повторение — мать учения. Уроки же истории надо учить. Духовное торжество или месть по-русски 10 апреля 1814 года по Православному календарю, на Пасху, в центре Парижа, толпы народа заполнили площадь, впоследствии названной Place de la Concorde пл. Здесь велением императора Александра I был установлен помост с алтарём. Выстроились войска.
Царь, сопровождаемый прусским королём, поднялся к православным священникам, готовым отправлять службу. Пехотинцы обнажили головы и опустились на колени, кавалеристы опустили сабли острием вниз. На берегу Сены бородатые священники, в расшитых золотом ризах, начали торжественное богослужение. Всё как на далёкой родине: хоругви, иконы, кадильницы… Зазвучали молитвы на старославянском языке и русское пение. В те дни победитель Наполеона написал в Петербург: «Из холодной отчизны Севера привёл я православное моё русское воинство для того, чтобы в земле иноплеменников, столь ещё недавно наступавших на Россию, принести совокупную, очистительную и вместе торжественную молитву Господу. Духовное наше торжество в полноте достигло своей цели. Мне было забавно видеть, как французские маршалы, как многочисленная фаланга генералов французских теснилась возле русского православного креста и друг друга толкала, чтобы иметь возможность к нему приложиться». Прочитав это письмо, я сделал попытку представить себе Барклая де Толли, Ермолова, Коновницына, Раевского, Платова, других наших прославленных генералов, героев Бородина, искательно толпящихся вокруг какого-нибудь прелата с католическим крестом в занятой французами Москве, на Красной площади… Не получилось! А вы можете представить, читатели? Так 200 лет тому назад наши соотечественники «отмстили» столице просвещённой Европы за разорённое Отечество.
Но эта тема — тема мести в нашем национальном понимании - не может обойтись только одной иллюстрацией, пусть яркой и выразительной, как приведенная выше. Окинем взором лихолетье Отечественной войны 12-го года и Заграничного похода армии того единственного народа, который, по словам генерала Скобелева, готов воевать из сочувствия к другим народам. Думы о Москве при вступлении в Париж 31 марта 1814 года войска антинаполеоновской коалиции вошли в Париж. Коалицию по праву, никем не оспариваемому, возглавляла Россия. Среди союзных венценосцев континентальной Европы император Александр I был единственным, кого вершитель её судеб не смог одолеть. Он без колебаний, даже в самые тяжёлые для своей страны и её армии дни, держал курс на подписание мира с Наполеоном только в поверженной столице его чудовищных владений. Некоторые монархи успели побывать в услужении у коронованного самим Папой гениального выскочки; кое-кто поторопился породниться с ним. Почти все они дали своих солдат для похода на Москву, приняли участие в убийствах ни в чём не повинных перед ними людей, в разорении их страны. А после изгнания из России дванадесяти языков, испуганно поглядывая в сторону Парижа, со вздохами, бочкомпереместились в стан Александра, назвавшись его союзниками. В кавалькаде коронованных особ со свитами и генералитетом каждый монарх или его титулованный представитель тайно считал себя центром внимания, но взоры парижан были направлены на одну фигуру - на молодого, красивого, рослого царя.
Он восседал на белом коне в белом мундире кавалергардского полка, с пышным белым султаном на треуголке, как торжествующий призрак заснеженной равнины, на которой осталась шестисоттысячная армия непобедимого, казалось, Бонапарта. Честь первыми войти в этот «новый Вавилон» выпала не всем, лишь избранным воинским частям держав-победительниц. Даже лейб-казаки и гвардейцы Императора Всероссийского выглядели непрезентабельно: за спиной остались тысячи верст отечественных и европейских дорог - полуторалетний, через кровавые сражения, марш от Москвы до Парижа, с горами трупов товарищей и незваных «гостей». Расплачиваться жизнью за свободу русским было не внове. Горечь в сердце вызывало зрелище опустошенных селений и городов вдоль Старой Смоленской дороги. Но нельзя было забыть, простить поругание национальных святынь и первейшую из них - Москву. Такого не было двести лет, с хозяйничанья поляков в Кремле. Просвещенные подданные Наполеона оказались не благороднее «гоноровой» шляхты. Мало того, что дома опустевшей столицы за 36 дней оккупации были ограблены, а оставшиеся жители обобраны, унижены, искалечены, убиты мародерствующими солдатами. Разграбленными оказались гробницы великих князей и царей, их останки выброшены на поверхность.
Лишенные окладов, превратились в щепу иконы. Православные храмы использовались под конюшни. Этот список бесконечен. Перед отступлением император французов отдает приказ заминировать все дворцы и храмы Кремля, снять крест с колокольни Ивана Великого, принимая позолоту за золото, взорвать «эту мечеть», как он выразился о храме Василия Блаженного. Если бы не самоотверженность москвичей, центр Первопрестольной превратился бы в пустыню пепла и битого кирпича. В записках повелителя Европы бросаются в глаза такие слова, будто пером современника Эпохи Просвещения водил дух дикого номада Аттилы: «Кремль, Арсенал, военные склады, казармы — все разрушено. Старая крепость, построенная при основании самой монархии, первые дворцы царей — все это в прошлом. В будущем Москва станет грудой обломков, грязной нездоровой клоакой, без политического и военного значения. Я оставляю город русским бродягам и мародерам». К счастью, корсиканский гений смерти и разрушения принял желаемое за действительное.
Взорвалась только часть заложенных его подданными зарядов. Но несколько башен дали трещины, дворец Екатерины рухнул полностью, сильно пострадал Арсенал. Преступления… Как объяснить такое поведение представителей, считалось, «самой просвещённой нации в мире» и их иноязычных подельников, которых они завели в глубь «Татарии» для просвещения «азиатов», надо полагать? На первый взгляд, ими двигали досада и раздражение на действительность. Она оказалась прямо противоположной обещаниям императора французов и ожиданиям безгранично веривших ему вооружённых людей. Вот и стали обманутые срывать зло на всём, что под руку попадалось, на всех, кто оказывался на их пути. Отступающим это свойственно. Только нам известна и хроника движения Великой армии к Москве и пребывания её в древней столице. Сразу после перехода через Неман, ещё переполненные самомнением, сытые, не уставшие, прекрасно экипированные солдаты Наполеона отличились в грабежах и насилиях над обывателями западных губерний, особенно в Вильно. А ведь там преобладали католики, ждавшие восстановления Польши и приветствовавшие «освободителей» более того, Литва пополнила Великую армию 20-ю тысячами волонтёров.
От французов и прочих «языков» в разбое не отставали поляки Домбровского, которые до того добывали свободу своему народу в составе французских армий, лишая её испанцев и других жертв ненасытного корсиканца. За Минском, где повторились виленские события, «города и деревни подверглись неслыханному разорению, - вспоминала графиня Шуазель-Гуффье. Мародёрство приняло массовый характер, исчез страх перед наказанием.
Парижане продавали солдатам продукты, алкоголь, безделушки. Донские казаки купали своих коней прямо в Сене, главной реке города. СС0 Среди тех, кто с любопытством наблюдал за войсками коалиции, был 12-летний Виктор Гюго. Он пишет: «Казаки совсем не походили на свои изображения: у них не было ожерелий из человеческих ушей, они не воровали часов и не поджигали дома». Русская армия пробыла в Париже почти 3 месяца, пишет rusplt. Солдаты оставили о себе память как о великодушном и дисциплинированном войске. Александр I показал себя настоящим "союзником французского народа".
Самое важное - в нашем Telegram-канале Смотрите также.
И одной из самых значимых побед русского оружия стало взятие Парижа в 1814 году. Это сражение завершило войну с наполеоновской Францией и положило конец французскому доминированию в Европе. От Березины к Лейпцигу Полное фиаско «Московского похода» наполеоновских полчищ привело к тому, что театр военных действий переместился в Центральную Европу. Европейские монархии, не смевшие до этого «возвысить голос» против Наполеона, перешли на сторону России. Пруссия — охотно и сразу, Австро-Венгрия — после долгих колебаний.
Но Наполеон вовсе не собирался сдаваться! Набрав новую армию, он сумел остановить продвижение союзников на запад. Его решительная победа под Дрезденом едва не привела к распаду коалиции. Австрийцы в очередной раз заколебались и уже готовы были к заключению сепаратного мира. Только лишь последовавшие сразу за дрезденским поражением разгромы французских корпусов на Кацбахе и под Кульмом удержали Австро-Венгрию от выхода из войны с Наполеоном. А затем произошла грандиозная «Битва народов» под Лейпцигом. С обеих сторон в ней участвовало более полумиллиона!
Несмотря на полуторный перевес союзников в численности, исход сражения до самого конца оставался неясным. Французы оборонялись стойко и мужественно. Наполеон попытался даже перейти в контрнаступление, однако оно провалилось, не успев толком начаться. Из-за того, что сначала саксонцы, а затем баденцы и вюртембергцы всего около 10 тысяч солдат перешли на сторону противника, во фронте наполеоновской армии образовалась огромная брешь. Французскому императору пришлось срочно закрывать ее. Ни о какой контратаке речи быть уже не могло. Натиск союзников между тем не ослабевал.
Видя, что армия понесла очень тяжелые потери и с трудом удерживает позиции, а запас пушечных ядер на исходе, Наполеон понял: добиться победы уже не удастся. И отдал приказ на отступление. Но о путях отхода он перед началом сражения не позаботился, самоуверенно рассчитывая только на успех. Это привело к тому, что итогом битвы стал сокрушительный разгром французов. После победы под Лейпцигом союзники предлагали Наполеону довольно-таки сносные условия мира: отказ от всех завоеванных в Европе территорий и возвращение Франции к границам 1792 года. Корсиканец, однако, хитрил. Предложенные условия он отверг, но, желая выиграть время, изъявил готовность вступить в переговоры.
Такое поведение Наполеона позволило принципиальным его противникам, главным из которых был император Александр I, настоять на продолжении бескомпромиссной борьбы с ним. Союзники объявили своей главной целью свержение узурпатора и восстановление власти Бурбонов. Наполеон теперь мог рассчитывать только на ее ресурсы в войне против всей остальной Европы. Россия подобное нашествие, возглавленное самим Наполеоном, отразила. Но вымотанной и обескровленной двумя десятилетиями почти непрерывных войн Франции это было явно не по силам. Союзники наступали с двух направлений. Севернее действовала русско-прусская Силезская армия под командованием знаменитого прусского фельдмаршала Г.
Южнее постепенно продвигалась к французской столице Главная бывшая Богемская армия, во главе с австрийским фельдмаршалом князем К.
Увидеть Париж и остаться в живых. Блеск и нищета русской армии 1814 года
Сам он Париж не брал, хотя его повесть «Русский в Париже 1814 года» и написана, что называется, «по реальным событиям». И уже в полдень русские войска под предводительством императора Александра I триумфально вступили в Париж. Сражение при Париже в 1814 г. худ. Похищение в Париже 25 января 1930 года один проживавший в Париже русский эмигрант получил короткую записку с предложением о встрече. Поскольку у русских военных не было проблем с деньгами, как раз накануне они получили жалование за всю кампанию 1814 года аж в тройном размере, щедрых молодых красавцев Париж встретил с распростертыми объятиями. И уже в полдень русские войска под предводительством императора Александра I триумфально вступили в Париж.