Молодому Карпу Лыкову они не понравились, и он с женой Акулиной и маленьким сыном Савином подался вверх по Абакану. В семье сохранялось главенство отца, тогда как домашнее хозяйство вела мать — Акулина Карповна. Первоначально семья отшельников состояла из четырех человек: Карпа Осиповича, Акулины Карповны и двоих детей — Савина и Наталии. Одной из самых знаменитых представительниц так называемых анахоретов является Агафья Карповна Лыкова, которая родилась в тайге и провела там всю свою жизнь.
Лыковы. Портреты членов семьи: Карп и Акулина (часть 31)
Мать Агафьи, Акулина Карповна, умерла в 1961 году когда выдался неурожай. Агафья Карповна Лыкова — сибирская отшельница из семьи старообрядцев-беспоповцев Лыковых, проживающая на заимке в лесном массиве Абаканского хребта Западного Саяна (Хакасия). Карп Осипович и Акулина Карповна Лыковы происходили из общины староверов из окрестностей города Абазы. Самые свежие новости связанные с тематикой Агафья Лыкова со всего Мира и России на сегодня. последний ребёнок в семье старообрядцев часовенного согласия Карпа Осиповича и Акулины Карповны лыковых. Самые свежие новости связанные с тематикой Агафья Лыкова со всего Мира и России на сегодня.
– Здравствуйте, Агафья Карповна!
К ней наведываются представители хакасского заповедника, доставляя ей продукты и медикаменты. Агафья всем очень благодарна и пишет письма на старославянском языке. К Лыковой приходят те, кто считает себя староверами, однако не выдерживают тяжкого труда на заимке, поэтому исчезают внезапно, как и появляются. Кроме заготовок запасов на зиму, у отшельницы много забот с кормом для коз.
В тайге очень мало травы, да и та находится в низинах реки. Скошенное сено практически не сохнет, но Агафья не сдается. Ведь козы для нее — это общение и молоко, которое используется в качестве еды и лекарства.
Последняя из семьи староверов Агафья Лыкова отличается добрым нравом, является примером мужества и стойкости.
Несмотря на то, что Карп Осипович подался в леса как раз из-за человеческих злодеяний, отшельник принял визитеров довольно радушно. Спустя 2 года к Лыковым пожаловал профессор, доктор медицинских наук Игорь Назаров, который и стал известен благодаря своим книгам, посвященным исследованиям легендарных затворников. Назаров утверждал, что все члены семьи старообрядцев выглядели гораздо моложе своих лет. Кроме того, как признался Карп Осипович, они никогда серьезно не болели: лишь изредка их одолевали незначительные хвори, вроде простудных заболеваний.
Действительно, по словам Назарова, отшельники не страдали так называемыми «цивилизованными» недугами: гипертонией, сахарным диабетом, атеросклерозом. Однако доктор выяснил, что Лыковы мучились болезнями суставов. Но сами они объясняли возникновение болей исключительно тяжелым физическим трудом. В остальном же, по мнению Назарова, его «пациенты» были практически здоровы. Между тем в 1981 году скончались сразу трое Лыковых: 55-летний Саввин, 45-летняя Наталья и 41-летний Димитрий.
Как поведал Карп Осипович Игорю Назарову, все они, и в том числе он сам и его младшая дочь Агафья, в один момент заболели «простудой». Геологи предлагали Лыковым лекарства, но глава семьи отказался принять препараты, сказав, что каждому срок отмерян свыше. Первым отправился на тот свет Димитрий, который промучился всего неделю. Он кашлял и тяжело дышал.
В середине XVII века самым ярким образом стояния в вере явился подвиг братии святого Соловецкого монастыря, отказавшейся принять церковные реформы патриарха Никона и пострадавшей за это от царских войск.
Находившаяся в осаде долгие годы Соловецкая обитель стала символом иноческого и народного сопротивления «новолюбным затейкам» патриарха и царя Алексея Михайловича. После разорения обители выжившие старцы монастыря растеклись по всей православной Руси, неся весть о необоримых его исповедниках, заповедавших держаться Старой Веры. По мере создания и распространения произведений старообрядческой литературы всё большее значение приобретают апологеты старообрядчества и их сочинения, защищающие древлецерковые обычаи и предания. В начале XVIII века знаковым символом старообрядчества становится имя протопопа Аввакума и его сочинения — «Житие», послания христианам, письма царю и другие сочинения, переписанные в десятках тысяч экземпляров. Уже позже, когда во времена императрицы Екатерины Второй путы государственного насилия несколько ослабли, на Руси появляются новые образы и символы Старой Веры.
Одно лишь упоминание Рогожского, Преображенского, Громовского кладбищ, Иргизских монастырей и Керженских скитов вызывали в русском сердце отзвук милой старины, древлецерковного предания и истинной веры. Когда в 30-е годы XIX века гонения на старообрядчество возобновились, идеологи гонений хотели уничтожить или поколебать символы русского древлеправославия. Были разорены Иргизские и Керженские монастыри, запечатаны алтари Рогожских храмов, закрыты страноприимные дома Преображенского кладбища и других центров старообрядчества. Спустя сто лет, уже в годы советской власти, новый режим идеологическим катком прошелся по оставшемуся культурному и духовному наследию старообрядчества. Безбожники стремились не только физически устрашить христиан, но стереть саму память, что и было фактически сделано к 70-м — 80-м годам XX века.
Кто-то совсем забыл о вере своих предков. Другие, памятуя о своих корнях, не могли найти дороги к храмам. Третьи вообще полагали, что старообрядчество давно исчезло. Но неожиданно в 1982 году вся страна заговорила о старообрядцах. В чём же было дело?
Семья Лыковых. Таежный тупик? Впервые о семье Лыковых поведала газета «Комсомольская правда» в 1982 году. Её специальный корреспондент, ведущий авторской рубрики «Окно в природу» Василий Михайлович Песков опубликовал серию очерков под общим названием «Таежный тупик», посвященных семье старообрядцев часовенного согласия Лыковых, проживавших у реки Еринат в горах Абаканского хребта Западного Саяна Хакасия. История о семье отшельников, не выходивших на контакт с цивилизацией более 40 лет, вызвала сильнейший резонанс в советское прессе.
Читателям всё было интересно — и местная природа, кормившая «таежных робинзонов», и сама по себе история семьи Лыковых, и способы выживания, выработанные за годы уединённого проживания в тайге, и, конечно, бытовые, культурные и религиозные традиции, служившие опорой таинственным отшельникам. Сам Песков впоследствии говорил, что сама публикация материалов о Лыковых далась ему непросто. Он долго не мог подступить к теме, сложно было рассказать в молодежной газете об отшельниках-староверах, не впадая в «антирелигиозные разоблачения». Тогда Песков решил, показав драму людей, восхититься их жизнестойкостью, вызвать чувство сострадания и милосердия. И действительно, в книге главным образом было рассказано о судьбе семьи, характерах её членов и особенностях быта.
Религиозным убеждениям Лыковых уделено совсем не много места. Журналист не скрывал факт своих атеистических воззрений и с предубеждением относился к любой религии. По мнению писателя, именно религия завела семью Лыковых в «таёжный тупик». В его публикациях легко было заметить иронические интонации по поводу «темноты», «обрядоверия» и «фанатизма» Лыковых. Несмотря на то, что Песков четыре года подряд приезжал на лесную заимку и провел многие дни и часы в гостях у Лыковых, он так и не смог правильно идентифицировать их религиозную принадлежность.
В своих очерках он ошибочно указал, что Лыковы принадлежат к странническому толку, хотя на самом деле они относились к часовенному согласию толками и согласиями назывались группы старообрядческих общин, объединенных схожим вероучением — прим. Тем не менее очерки Пескова, впоследствии ставшие книгой, открыли миру историю жизни семьи старообрядцев Лыковых. Публикации Пескова не только помогли узнать обществу о жизни одной старообрядческой семьи, но и разбудили интерес в целом к старообрядческой теме. После книги Пескова Академия Наук и другие исследовательские институты организовали ряд экспедиций в Сибирь и на Алтай. Итогом их стали многочисленные научные и публицистические работы, посвященные истории и культуре старообрядчества восточной части России.
О заимке Лыковых и других сибирских скитах, которые, как позже выяснилось, еще сохраняются в достаточном количестве в лесах Урала, Сибири и Алтая, был снят ряд фильмов, которые помогли создать положительный образ старообрядцев в СМИ. Безусловно, семья Лыковых и особенно Агафья Лыкова сегодня являются важным информационным феноменом. Феноменом, который сыграл и продолжает играть важнейшую роль в российском информационном пространстве. Журналисты и съемочные группы продолжают посещать некогда тайное убежище Лыковых, а кадры, снятые там, распространяются на множестве телевизионных каналов. Поисковые системы рунета устойчиво показывают высокий интерес к личности Агафьи Лыковой, а количество запросов на её имя превышает рейтинги любого старообрядческого деятеля современности.
Непростой жизненный путь Лыковых Семья Лыковых, как и многие тысячи других семей старообрядцев переселялись на отдаленные территории страны главным образом по причине небывало длительных гонений со стороны государства и официальной церкви. Эти гонения, начавшиеся со второй половины XVII века, продолжались вплоть до начала 90-х годов века двадцатого. Христиане, отказавшиеся принять церковные реформы патриарха Никона и культурные реформы Петра Первого, оказались в ситуации крайней религиозной нетерпимости. Они подвергались жесточайшим казням, поражению в гражданских правах, фискальному гнёту. За внешнее проявление веры, так называемое «оказательство раскола», их ссылали и бросали в тюрьмы.
Гонения то затихали, то возобновлялись с новой силой, но никогда полностью не прекращались. Сотни тысяч старообрядцев бежали за пределы российского государства.
Так вот, показывая то на одну, то на другую книгу, Агафья нас предостерегала: — …Приближается время Христианского слова, восстановят старинные церкви.
А потом на лето будет лютое мучение, тогда все верные будут избиваться по всем странам и городам, об этом говорится в книге пророка Даниила. Будет всемирная гибель. Телеса святых будут раскапываться и их останки по полю разбрасываться.
Тогда-то наступит страх. Миротворно мы последний круг живем. Сейчас 7513 год от сотворения мира.
Лет 300—400 постоит жизнь так, а затем Господь судом своим сойдет на землю, об этом в Кирилловой книге, в последнем пророчестве говорится. Теперь даже мука и крупа стала со штрих-кодом попадаться, я эту муку не ем. Здесь на вестех,— показывает на другую книгу, — написано, что будет распространятся в куплях и продажах.
Страшное время приближается …. Вот мои именины — 3 апреля по-старому. В этой священной книге очень сложно что-либо разобрать, но удалось выведать, что означают дни недели: понедельник — покой, вторник — веди, среда — ерсы или эрсы, четверг — после долгих повторов я поняла как сердце, пятница — Георгиев день, суббота — слово, воскресенье — наш день неделя.
Она ни у кого ничего не просит, пенсии не получает, да и зачем ей здесь деньги? Привезут, пособят чем-либо — благодарит, кто ничего не даст — не требует. О том, что жизнь здесь совсем не сахар, свидетельствуют ее натруженные руки, в мозолях, ссадинах, глубоких трещинах.
Работы у нее непочатый край. Чтобы прокормиться хотя она в еде и не привередлива , нужно трудиться, не покладая рук... С хозяйством управляется, за водой под гору на Еринат бегает, плотничает ведь все имеет свойство ломаться ; сухостой из лесу таскает; ягоды, шишки заготавливает; на чай, на лекарства травы собирает; рыбачит.
Но больше всего меня поразило, как же она смогла построить лабаз, избушку, поднятую на четыре толстенных бревна. Тут надо, действительно, иметь ой какую силу. Кстати, надо заметить, что в гору Агафья бегает очень быстро, ладно меня — здоровых парней обскакала, когда они по ее просьбе ходили за сухостоем.
Очень понравилось, как Агафья из двух камней добывает огонь. Мне представлялось, что это очень сложный процесс.
– Здравствуйте, Агафья Карповна!
| Лыкова Агафья Карповна.: 1969ja — LiveJournal | Чем знаменита отшельница из Хакасии Агафья Лыкова и почему она одна живёт в глухой тайге. |
| Как сейчас живет отшельница Агафья Лыкова, которую чуть не заразила ковидом питерская блогерша? | единственная осталась в живых из большой семьи отшельников-староверов, найденных геологами в 1978 году в Западных Саянах. |
Как отшельница Агафья Лыкова готовится к Новому 2022 году
| Агафья Лыкова — Русская вера | В холодное время года Лыковы голодали, трудностей не выдержала мать семейства Акулина Лыкова — она умерла в 1961 году. |
| Знаменитая отшельница Лыкова на курорте "Усолье" » Городской портал Усолье-Сибирское | Однако через 3 года после того, как мир узнал о существовании Лыковых, а именно в конце 1981 года один за другим скончались сразу 3-ое детей Карпа и Акулины: Дмитрий, Саввин и Наталья. |
Отшельница Агафья опять осталась совсем одна в хакасской тайге
В будни рано утром все вместе молились полуношницу, после которой, за исключением одного члена семьи, отправлялись на работы, а тот один оставался на молении. В праздничные дни члены семьи по хозяйству делали только ту работу, которая была самой необходимой: топили печь, носили воду, чистили снег. Встречу с людьми Лыковы приняли как печальную неизбежность, но затем кто-то из их семьи сказал, что геологи «Богом посланы», в их отсутствие отшельники стали скучать по ним. Однако Лыковы наотрез отказывались вернуться к людям, при этом отмечая: «Тут умирать будем».
В тайге Лыковы занимались постоянным, упорным, на грани человеческих возможностей трудом. Чёрная от времени и дождей избушка Карпа Осиповича по оконце вросла в землю. Она со всех сторон была обставлена жердями, по крышу завалена коробами, туесами, дровами, долблёными кадками, корытами и т.
Внутри избы были тёмные от многолетней копоти стены и низкий потолок, под которым висели шесты для сушки одежды. Вровень с ними вдоль стен тянулись полки, уставленные берестяной посудой, наполненные сушеной картошкой и кедровыми орехами. Внизу вдоль стен располагались широкие лавки, на которых сидели и спали.
Слева от входа в избу находилась русская печь, сложенная из дикого камня. Посередине жилища стоял меленький стол, изготовленный топором. В красном углу содержались потемневшие от копоти иконы и книги.
Пол в избе никогда не подметался, поэтому под ногами пружинил культурный слой из картофельной шелухи, скорлупы кедровых орехов и конопляной костры, которая играла роль антисептика против блох, клопов и др. Сыновья Карпа Осиповича — Савин и Дмитрий — в теплый период года жили в отдельной избе, расположенной от основной заимки в шести километрах. Обе эти хижины соединяла таёжная тропа, по которой члены одной семьи ходили друг к другу почти каждый день.
Недалеко от своего жилища Лыковы устроили на двух высоких столбах лабаз, где хранили продукты питания недосягаемыми от мышей и медведей. Лыковы в совершенстве владели всеми видами крестьянского труда. Староверы умели делать все, что было необходимо для нормальной жизни в тайге.
Как отмечал В. Песков, безделья на заимке Лыковых никогда не было, поскольку борьба за существование требовала от каждого из них упорного труда. В то же время праздность могла бы стать пагубной для членов семьи, и это хорошо понимал Карп Осипович, не оставлявший своих родных без работы.
На бегущем лесенкой в гору раскорчёванном от тайги огороде, основная часть которого находилась на пологой горе, а две другие ниже под гору и у самой реки, Лыковы выращивали картошку, рожь, горох, коноплю, лук и репу. Основой питания являлась картошка, которая хорошо плодоносила в этом крае. Зерна собирали очень мало, причём настолько мало, что младшие Лыковы не имели представления о хлебе.
Все члены семьи принимали пищу в условленное время и отдельно — картофельный «хлеб», варёную картошку, кедровые орехи, «кедровое молоко», изготовленное из кедровых орехов, перетёртых в каменной ступе, смешанных с водой и процеженных на тряпице, пили воду. Хлеб Лыковы пекли из сушеной, толчёной картошки с добавлением двух-трёх горстей измельчённой ржи и пригоршни толчёных семян конопли. Эта смесь без дрожжей замешивалась на воде и жарилась на сковородке.
Лыковы приспособились делать запас из сушеной картошки, которую резали на пластинки и сушили в жаркие дни на больших листах бересты или прямо на плахах крыши. Картошку отшельники употребляли обязательно с кожурой, объясняя это тем, что так экономней, но, как отмечали специалисты, с кожурой картошка была полезней. Из толчёного зерна по праздникам они варили ржаную кашу с добавлением кусочков мяса.
В холодное время года еда готовилась в печи, а летом — прямо у порога хижины, на очаге, выложенном камнями. В апреле семейство занималось сбором берёзового сока, который разливали в берестяные туеса и некоторое время хранили в проточной воде реки. Затем шли в тайгу собирать дикий лук и крапиву, из которой готовили похлёбку и заготавливали на зиму.
Летом собирали малину, чернику, бруснику, смородину и грибы, которые употребляли в печёном виде. Кроме того, грибы и чернику сушили, а бруснику в берестяной посуде заливали водой на зиму. В конце августа собирали кедровые орехи.
Шишки ссыпали в долбленые кадки, а после просыхания шелушили и провеивали. Хранили кедровые орехи в берестяной посуде в избе и в лабазах. Во все урожайные годы Лыковы запасали максимальное количество орехов.
Орехи не теряли своих вкусовых качеств до четырёх лет. До прихода геологов Лыковы жили без соли. В горах могли случаться июньские снегопады, которые катастрофически сказывались на огороде, поэтому в погребе обязательно нужен был двухгодичный запас продуктов питания.
Особенно тяжким для Лыковых оказался 1961 г. В этот год умерла хозяйка дома Акулина Карповна. Весной следующего года семье пришлось употреблять в пищу солому, обувь из кожи, кожаную обивку с лыж, кору и берёзовые почки.
Когда подросли Савин и Дмитрий, они стали устраивать на таёжных тропах ловчие ямы, направлять зверя в нужное место, строили в тайге заслоны, благодаря чему ловили лосей, маралов, кабаргу — зверей, которые имели копыто, поскольку «тех, что лапу имеют», Лыковы в пищу не употребляли. Мясо готовили сразу и заготавливали на зиму. Для этого его резали на узкие полосы и вялили на ветру, затем складывали в берестяные туеса и могли хранить до двух лет.
Вяленое мясо употребляли по большим праздникам или при тяжелых работах. Домашних животных Лыковы не содержали. Семейная посуда в основном была изготовлена из бересты.
У Лыковых хранились большие листы бересты, из которой в любой момент можно было сделать туес. В хозяйстве насчитывалось до четырёх десятков, от самых больших до самых малых, берестяных изделий. Такая посуда была лёгкой, красивой и удобной.
Основным недостатком этих ёмкостей было то, что их нельзя было поставить на огонь. В туесах хранили продукты питания. Берестяным был даже рукомойник.
В хозяйстве было много деревянной долблёной посуды: малые и большие корытца, самодельные ложки с длинными черенками. Пищу в печи Лыковы готовили в чугунах, принесённых во время ухода «из мира». Только с появлением геологов у них появились алюминиевые миски и чашки.
Огонь добывали с помощью специально приготовленного гриба-трута и кремня. Освещали хижину лучиной, которую делали из берёзы, заслужившей в быту особое уважение. В земледелии Лыковы использовали инструменты собственного изготовления, но в хозяйстве чувствовался дефицит металлических орудий труда.
Из прежней заимки Карп Осипович принёс на верхний Абакан небольшой плуг, лопаты, ножи, топоры, пилу, рашпиль, рогатину, жесть, ножницы, шило, иголки, мотыги, лом, серп, долото, стамески и др. Все эти предметы за долгие годы использования поизносились и поржавели. Лес был чрезвычайно богат.
В урожайные годы кедры приносили тысячи тонн ореха, в реках водилось множество рыбы, имелось много мест для содержания пасек. Важно отметить, что в местах, где в разное время жила семья, медосбор был обильным, поскольку высота травяного покрова достигала более двух метров, а многие виды трав цвели подолгу. Ныне алтайский мёд признается одним из лучших по качеству.
Лыковы занимались рыболовством. Реку перегораживали заедком, своеобразной изгородью. Рыбы в реках было много — её варили, солили, сушили, из неё готовили рыбий жир.
Лыковы научились добывать соль из земли, отстаивая и выпаривая её в воде. Когда соли не было, староверы восполняли её употреблением трав, которые росли на солончаках, но, несмотря на это, постоянно испытывали нехватку соли и к её отсутствию привыкнуть никак не могли. Продукты питания Лыковы хранили в лабазе, который устраивали на двух совершенно гладких стволах деревьев, спиленных на шестиметровой высоте чтобы медведь не достал.
На эти ошкуренные и остроганные гладкие высокие пни не может забраться ни мышь, ни бурундук. На высоте четырех метров на столбах устраивался деревянный сруб площадью 5—6 квадратных метров. Для влезания в него рядом находилась приставная лестница.
Внутреннее помещение лабаза достигало двух метров высоты. Сверху он перекрывался бревенчатым накатом из желобов колотого по окружности кедра. Серьезной проблемой для семьи была одежда и обувь.
Лыковы одевались в домотканую одежду, которая быстро изнашивалась, поэтому вся была в заплатах. Ткань для одежды изготавливалась с величайшим трудом. Полотно делали на ткацком станке.
Из него мужчины шили рубашки, из меха — шапки, женщины — платья простого покроя. Одежда мужчин была мешкообразной с дыркой для головы, подпоясывалась верёвкой. Штаны изготавливались из конопляной ткани, штанины сшивались трубочкой.
Ткань для повседневной одежды красили охрой, лиственничной корой, праздничную — жимолостью. Из конопляных ниток делали также рыболовную леску, вязали сетки, вили верёвки, делали нитки. В 1982 г.
Лыковы одевались в одежду из фабричной ткани, поскольку посетители заимки нанесли много тканей. К этому времени отшельники забросили ткацкий стан, а свою обувь заменили на подаренные геологами сапоги, валенки и ботинки. До этого в тёплое время года члены семьи ходили босиком, а зимой носили самодельные сапоги из кожи и бересты.
Обувались Лыковы и в грубые калоши, сшитые из бересты и набитые сушеной болотной травой. Обувь из кожи у Лыковых появилась только тогда, когда Дмитрий научился ловить зверей, а Савин овладел умением выделывать кожи. С обувью, однако, возникали постоянные проблемы, поскольку домашнего скота у них не было, приходилось изготавливать обувь из кожи маралов.
В настоящее время современные промышленные вещи прочно вошли в быт отшельницы. У Лыковых существовала строгая система запретов, которая ни разу не была нарушена. Карп Осипович запретил мытье в бане, курение табака, употребление вина, контакты с людьми не своей веры.
Лыковы символически омывали ладони водой при случайном прикосновении к «человеку из мира». Женщины мылись исключительно редко. Летом иногда они грели воду на солнце в долблёном корыте, редко стирали одежду.
Семья не практиковала рукопожатия, через которые могли передаваться инфекционные болезни.
И в том месте, где остановилась бочка, впоследствии стал бить ключ. Когда после революции 1917 года в окрестностях деревни стали появляться отряды ЧОН части особого назначения, занимающиеся террором против «враждебных» элементов , Карп Осипович Лыков и его братья решили переселиться в более уединенное место. Через некоторое время у них родились дети. Вскоре случилась трагедия — на глазах у Карпа Лыкова сотрудниками спецслужб был застрелен его брат Евдоким. После этой истории семья Лыковых стала уходить всё глубже в тайгу.
В конце 30-х в К. Лыков, забрав жену и детей, ушел из общины. Несколько лет их никто не тревожил. Однако осенью 1945 году на убежище старообрядцев наткнулся вооруженный отряд милиции, занимающийся поиском беглых уголовников и дезертиров. Хотя сотрудники правоохранительных органов не заподозрили Лыковых в каких-то преступлениях, однако же было решено немедленно перебраться в другое, еще более тайное место. Карп Лыков решил уйти туда, где можно было бы жить в полной изоляции от государства и цивилизации.
В дальних урочищах реки Еринат и была основана последняя, самая удаленная колония семьи Лыковых. Здесь в самой полной мере и проявились их навыки жить в самых экстремальных условиях. Ученые, впоследствии исследовавшие быт Лыковых, выяснили, что сельскохозяйственные технологии, которые они применяли на своем участке, были передовыми, учитывая ограниченные для уединенного натурального хозяйства возможности. Культуры были высажены на склоне, имевшем кривизну порядка 45 градусов. Разделение на грядки было сделано с учетом особенностей вегетации. Семена картофеля, а он был главной пищевой культурой Лыковых, особым способом сушились и подогревались.
Затем проверялась их всхожесть. Интересно, что пример Лыковых, употреблявших картофель, опровергает мифы о некоторых пищевых запретах. Зерновые культуры Лыковы смогли воспроизвести из одного единственного кончика ячменного колоса. Благодаря тщательному уходу за этими колосками ячменя они через четыре года смогли сварить первую тарелку каши. Интересно, что никаких заболеваний или вредителей на растениях огорода Лыковых не было. На момент открытия учеными заимки Лыковых семья состояла из шести человек: Карп Осипович род.
Первой в семье скончалась супруга Карпа Осиповича — Акулина Карповна. Её кончина была связана с неурожаем и голодом, поразившим эти края в 1961 году. Тем не менее кончина супруги и матери не поколебала хозяйство скита. Лыковы по-прежнему обеспечивали себя всем необходимым. Кроме собственно хозяйственных дел, они тщательно следили за календарем и вели непростой график домашних Богослужений. Савин Карпович Лыков, который был ответственным за церковный календарь, точнейшим образом рассчитывал календарь и Пасхалию судя по всему, по системе вруцелето, то есть с использованием пальцев руки.
Благодаря этому Лыковы не только не потеряли счет времени, но и следовали всем указаниям церковного устава относительно праздников и дней поста. Молитвенное правило исполнялось неукоснительно по старопечатным книгам, имевшимся в семье. Контакт с цивилизацией произошел у Лыковых в 1978 году, а спустя три года семья стала вымирать. В октябре 1981 г. Через 7 лет, 16 февраля 1988 г. В живых осталась одна Агафья Карповна.
Ученые склоняются к тому, что причиной смерти Лыковых могли стать болезнетворные микроорганизмы, занесенные городскими жителями, посещавшими их пристанище. Высказывалось также мнение, что причиной смертей стало «замирщение», т. Агафья Лыкова и старообрядческая Церковь После кончины в 1988 году отца, Агафья Лыкова стала последней насельницей таёжной заимки. С этого момента тема экзотических «таежных робинзонов», раскрученная Василем Песковым, мало-помалу начинает уступать вопросам исторического и религиозного характера. Свобода совести, негласно объявленная в СССР после празднования 1000-летия Руси, позволяет, наконец, рассказывать о духовной жизни нашего народа. В 1990 году у Агафьи Лыковой побывали посланники старообрядческого митрополита Московского и всея Руси Алимпия Гусева.
В этой экспедиции приняли участие писатель Лев Черепанов, фотограф Николай Пролецкий и нижегородский старообрядец Александр Лебедев. Гости передали Агафье послание митрополита Алимпия, свечи «ярового воска», духовную литературу и лестовки. Впоследствии в статьях Л. Черепанова, очерке А. Лебедева «Таёжный просвет», изданном в старообрядческом журнале «Церковь», наконец, появляется ценная информация о духовной жизни Лыковых и конкретно Агафьи Лыковой. Читатели наконец узнали не только о домотканых портах Лыковых, но о тех краеугольных вероисповедальных причинах, которые заставили их, как и многих других старообрядцев, бежать от притеснений государства и соблазнов мира сего.
Выяснилось, что Агафья, наследуя веру своих родителей, принадлежала к согласию так называемых «часовенных».
Основными продуктами питания Агафьи являются ягоды, грибы, зерновые культуры и корнеплоды, которые выращиваются на их собственном огороде. Ее рацион также включает рыбу, которую она сама ловит, а также мясо местных животных. Охотиться на дичь она научилась у своего отца, и у нее до сих пор есть старое охотничье ружье, переданное от него. Агафья сама делает одежду, используя пряжу, которую она изготавливает из конопляного волокна. Личная жизнь у Агафьи не сложилась, она не вышла замуж, а также не стала матерью. В 1990 году она приняла постриг в женском старообрядческом монастыре и дала обет безбрачия. Однако из-за разногласий с духовными лицами церкви, Агафья вернулась в свою хижину вскоре после вступления в монастырь, она не пробыла там и года.
Каждый год ей все сложнее справляться с хозяйственными делами самостоятельно, и поэтому отшельница с благодарностью принимает помощь от чиновников, поддерживающих постоянную связь с ней, а также от рыбаков и охотников, случайно оказывающихся в этих местах. Несмотря на все трудности таежной жизни, Лыкова не желает оставлять свои родные места. В своей жизни Агафья придерживается заповедей Не пить и не курить Карп Лыков, как и все старообрядцы, избегал употребления спиртных напитков, запрещено было и курение. Не мыться в бане На заимке Лыковых отсутствовала баня и туалет по запрету главы семьи.
В декабре 2018 года Агафья Лыкова сигнализировала о своем бедственном положении: она осталась без припасов на зиму. Женщина позвонила кинодокументалисту из Красноярска Андрею Гришакову, успела сказать успела лишь несколько слов о том, что у нее кончаются продукты, потом связь оборвалась. Детей не имеет. Всю жизнь прожила девственницей.
Лыкова Агафья доверчивая как маленький ребёнок, гостеприимная, открыта для общения. Она практически всегда по доброму улыбается людям. Своему внешнему виду она никогда не уделяла внимания, так как больше заботится о духовном развитии. Её руки потемнели и сильно загрубели от постоянной и тяжелой работы с подсобным хозяйством. Держит Лыкова несколько коз и курочек. Отшельница занимается выращиванием овощей: картофель, морковь, репа, свёкла. Одежду Агафья раньше вязала себе сама из конопляного волокна. Также в ходу были шкуры умерших или убитых животных.
Позже в её гардеробе появилась одежда, купленная в магазине или сшитая ею из фабричной ткани. Особенно из современной одежды Агафья ценит резиновые сапоги, варежки, шерстяные носки. При цитировании и использовании материалов ссылка на Штуки-Дрюки stuki-druki. При цитировании и использовании в интернете гиперссылка hyperlink на Штуки-Дрюки или stuki-druki.
Мифы и правда об отшельнице Агафье Лыковой из Хакасии
Агафья Лыкова в 80-е годы В семье у каждого были свои обязанности. Агафья отвечала за шитье и ремонт одежды. С детства она обучалась шитью и ткацкому делу, и получалось у нее это очень хорошо. Лыковы вели свое хозяйство, питались ягодами и корнеплодами, которые росли в тайге. Ещё семья выращивала картофель, который специально высаживала на южном склоне горы, чтобы он получал больше света. Чтобы звери не раскапывали огород, его приходилось постоянно охранять. По дороге к заимке Лыковых Но бывали и голодные времена.
В один из таких периодов, выпавший на 1961 год, умерла мать Агафьи. Трудности не пошатнули веру Лыковых, и возвращаться к людям семейство так и не стало. Агафья Лыкова. Неизвестная история Знакомство с людьми На момент встречи с геологами в 1978 году семья Лыковых состояла из главы семейства Карпа и детей — Савина, Наталии, Дмитрия и Агафьи. Обнаружено место проживания Лыковых было с вертолета. Геологи заметили прямоугольную площадку, которая явно не могла появиться в тайге сама, а рядом с нею — нечто похожее на жилье человека.
Садиться прямо там они не решились, а приземлились в 15 километрах от заимки Лыковых. Заимка Лыковых Общаться с ними людям из внешнего мира сначала было непросто, так как речь Лыковых сильно отличалась от речи городских людей. Однако геологи были поражены интеллектом людей, которых изначально сочли дикими. Так, Дмитрий с большим интересом изучал технические новинки членов экспедиции, а Агафья демонстрировала отличное чувство юмора. Избушка Лыковых С тех пор люди, пораженные тем, как Лыковы выживают в диких условиях, начали приходить к ним и стараться чем-то помочь отшельникам. К сожалению, благие намерения принесли Лыковым не только пользу, но и горе.
Семейство столкнулось с микробами и болезнями, к которым не было приспособлено, и в 1981 году, с разницей всего в несколько месяцев, братья и сестры Агафьи скончались.
Уже на тайной заимке родилось еще двое детей — в семье было 2 сына и 2 дочери. У них не было не только выбора, но даже и представления о существовании другой жизни. Воспитываясь под влиянием исключительно своих родителей, они стали полностью разделять их веру и убеждения. Способы выживания Кое-какой запас инструментов и посадочного сельскохозяйственного материала Лыковы с собой взяли. Но все равно их образ жизни и способы выживания покажутся просто жуткими современному человеку. Собственно, жизнь отшельников была страшной даже по меркам времен Великой Отечественной о которой, кстати, они узнали-то только в 1946 году от случайно встреченной топографической экспедиции. В тайге Лыковы расчистили небольшой участок земли.
Для посадки у них было немного картофеля, ржи, гороха, репы, лука и конопли. Все это давало урожаи, но нерегулярные, так что голод был в этой семье рядовым явлением. От недоедания умерла в 1961 году мать, Акулина Карповна. Меню разнообразили ягодами, грибами, кедровыми орешками. Ловили рыбу, охотились с помощью ловчих ям причем пригодными к потреблению считались исключительно парнокопытные животные! Хлеба не было. Совершенно не было соли. Основным блюдом была картошка в разных видах надо же, при всей ненависти к Петру Великому как гонителю староверов, навязанную им России картошку они вполне приняли!
В голодные годы и кора с березовыми почками шли в ход. Одежду изготавливали сами — из конопли пряли, ткали на ручном станке материю.
Заимка Лыковой - не просто заимка, а практически монастырь, где она сама себе хозяйка.
Некоторое время с ней на заимке жил Ерофей Седов умер в 2015 году. В 2015 году красноярские тележурналисты передали Агафье мобильный телефон. Просили не звонить по пустякам.
Однако отшельница без конца набирала тревожную линию МЧС, и спасатели просто были вынуждены от нее отключиться. В 2016 году Агафья Лыкова лечилась в Таштаголе, потом вернулась к себе на заимку. В декабре 2018 года Агафья Лыкова сигнализировала о своем бедственном положении: она осталась без припасов на зиму.
Женщина позвонила кинодокументалисту из Красноярска Андрею Гришакову, успела сказать успела лишь несколько слов о том, что у нее кончаются продукты, потом связь оборвалась. Детей не имеет. Всю жизнь прожила девственницей.
Лыкова Агафья доверчивая как маленький ребёнок, гостеприимная, открыта для общения. Она практически всегда по доброму улыбается людям. Своему внешнему виду она никогда не уделяла внимания, так как больше заботится о духовном развитии.
Её руки потемнели и сильно загрубели от постоянной и тяжелой работы с подсобным хозяйством. Держит Лыкова несколько коз и курочек. Отшельница занимается выращиванием овощей: картофель, морковь, репа, свёкла.
Старший брат - Дмитрий 1940-1981. Она была крещена в часовенном согласии старообрядчества и приучена к церковному уставу, бытовавшему на Руси до церковного раскола XVII века. Семья Агафьи происходила из староверов часовенного согласия. Часовенное согласие в начале 1920 годов было присоединено к белокриницкой иерархии.
Дед Агафьи был священником белокриницкой иерархии, его в начале 1920-х замучили до смерти безбожники, устанавливавшие в тех краях советскую власть: старика засунули в бочку с гвоздями на стенках и начали катать по земле пока он не умер. Ее родители с конца 1930 годов бежали в таежную глушь из-за гонений на веру. Семья жила в полной изоляции от цивилизации. После 1946 года постоянным местом жительства Лыковых стал берег притока Абакана реки Еринат.
В своей семье Агафья была самой младшей и самой грамотной из всех, так, ей поручали ведение домашней церковной службы. Агафья Лыкова в молодости О том, что в тайге живет такая семья, стало известно в 1978 году, когда на заимку Лыковых совершенно случайно вышли геологи, которые исследовали этот район Сибири. В советские годы в СМИ нередко появлялись публикации, обвинявшие Лыковых в религиозном фанатизме и невежестве. Появились и другие статьи, книги, подчас полные небылиц, слухов о сибирских робинзонах.
Агафья Лыкова с отцом В момент открытия учёными хутора Лыковых семья состояла из пяти человек. В октябре 1981 года умер брат Агафьи Димитрий, в декабре скончался второй брат Савин, а ещё через 10 дней умерла единственная сестра Агафьи - Наталия. По одной из версий, скончались от голода, по другой - из-за болезни высказывались версии, что на их здоровье могло повлиять общение с геологами, которые занесли один из штаммов гриппа, к которому у живших изолированно от общества Лыковых не было иммунитета. В течение семи лет Агафья жила вместе со своим отцом Карпом Осиповичем, который скончался 16 февраля 1988 года.
Лыковы. Портреты членов семьи: Карп и Акулина (часть 31)
Главная» Новости» Агафья карповна лыкова последние новости. Главная» Новости» Агафья карповна лыкова последние новости. Главная» Новости» Агафья лыкова сегодня последние новости. Молодому Карпу Лыкову они не понравились, и он с женой Акулиной и маленьким сыном Савином подался вверх по Абакану.
Отшельница Агафья опять осталась совсем одна в хакасской тайге
Пятеро членов семьи Лыковых: отец Карп Осипович, мать Акулина Карповна и трое детей почти пятьдесят лет не встречали людей и жили по старобрядным традициям. Этот год стал очень тяжелым для Лыковых, мать семейства Акулина не пережила голодное время. Агафья Лыкова – единственная ныне живущая представительница семьи староверов Лыковых, которые обосновались в тайге и пребывали там в изоляции с 1937 года. Там Карп Лыков познакомился со своей будущей супругой Акулиной. Чем знаменита отшельница из Хакасии Агафья Лыкова и почему она одна живёт в глухой тайге.
Агафья Лыкова: почему дочь известных отшельников осталась одна
Семья Лыковых жила в изоляции с 1937 года, долгие годы отшельники старались уберечь семью от влияния внешней среды, особенно в отношении веры. К моменту обнаружения геологами таежных жителей было пятеро: глава семейства Карп Лыков, сыновья Саввин 45 лет , Димитрий 36 лет и дочери Наталья 42 года и Агафья 34 года. В 1981 году один за другим умерли трое из детей — Саввин, Димитрий и Наталья, а в 1988 году ушел из жизни отец Лыковых. Агафья известна своей многолетней дружбой с бывшим губернатором Кемеровской области Аманом Тулеевым. Впервые они встретились осенью 1997 года, когда он побывал на заимке перед своими выборами 1997 года, в которых с успехом победил. Письма от Лыковой с различными просьбами Тулееву чаще всего доставлял глава Таштагольского района Кузбасса Владимир Макута. Бывший Губернатор Хакассии Виктор Зимин в 2017 году заявил, что запретил «соседям» присылать вертолеты к живущей на территории Хакасии отшельнице. По его словам, Цитирую: условия, как у ушедшей в леса старообрядки, хотел бы иметь каждый житель Хакасии.
В ответ, в пресс-службе администрации Кемеровской области заявили, что Власти Кузбасса намерены оказывать помощь, живущей на территории заповедника в соседней Хакасии, отшельнице Агафье Лыковой, несмотря на недовольство главы этой республики. Если бы власти Хакасии оказывали системную помощь, реагировали на проблемы и редкие просьбы Лыковой, то Кузбассу не было бы необходимости вмешиваться», — заявили в пресс-службе администрации. Накануне, 14 ноября 2017 года, в ходе прямой линии с жителями Хакасии глава региона Виктор Зимин назвал пиаром действия властей Кемеровской области, губернатор которой Аман Тулеев в течение многих лет шефствует над Лыковой.
Заимку Лыковой специалисты посещают как перед, так и после запусков. На этой неделе сотрудники заповедника «Хакасский» совместно с ФГУП «Центр эксплуатации объектов наземной космической инфраструктуры» в очередной раз облетели территорию. Отшельницу предупредили о пуске ракеты, предложили ей на время эвакуироваться, передали ей письма и посылки и помогли по хозяйству. Во время облета специалисты обнаружили фрагмент ракетоносителя, оставшийся от предыдущих запусков. Сейчас его готовят к вывозу.
И просидели с ним целый вечер. Много всего растет, много чего бегает, — сказал охотник, — Но все же это тайга. В горах снег выпадает уже в сентябре и лежит до самого мая. Может выпасть и лечь на несколько дней в июне. Зимой снег — по пояс, а морозы — под пятьдесят. А в прошлом году любопытства ради поднялся до их «норы». На вопрос, что он думает об их таежном житье-бытье, охотник сказал, что любит тайгу, всегда отправляется в нее с радостью, «но еще с большей радостью возвращаюсь сюда, в Абазу». Сам старик Лыков, я думаю, понял эту промашку». Еще мы спросили, как смогли Лыковы так далеко подняться по Абакану, если сегодня, имея на лодке два очень сильных мотора, лишь единицы отважатся состязаться с рекой? Раньше все так ходили, правда, недалеко. Но Карп Лыков, я понял, особой закваски кержак. Недель восемь, наверное, ушло на то, что сегодня я пробегаю в два дня». В десять утра поднялись, а в двенадцать уже искали глазами место посадки. Встреча Два часа летели мы над тайгою, забираясь все выше и выше в небо. К этому принуждала возраставшая высота гор. Пологие и спокойные в окрестностях Абазы, горы постепенно становились суровыми и тревожными. Залитые солнцем зеленые приветливые долины постепенно стали сужаться и в конце пути превратились в темные обрывистые провалы с серебристыми нитками рек и ручьев. Как стекляшки на солнце, сверкнула в темном провале река, и пошел над ней вертолет, вниз, вниз… Опустились на гальку возле поселка геологов. До лыковского жилища, мы знали, отсюда пятнадцать километров вверх по реке и потом в гору. Но нужен был проводник. С ним был у нас уговор по радио до отлета из Абазы. И вот уже дюжий мастер-бурильщик, потомственный сибиряк Седов Ерофей Сазонтьевич «со товарищи» кидают в открытую дверь вертолета болотные сапоги, рюкзаки, обернутую мешковиной пилу. И мы опять в воздухе, несемся над Абаканом, повторяя в узком ущелье изгибы реки. Сесть у хижины Лыковых невозможно. Она стоит на склоне горы. И нет, кроме их огорода, ни единой плешнины в тайге. Есть, однако, где-то вблизи верховое болотце, на которое сесть нельзя, но можно низко зависнуть. Осторожные летчики делают круг за кругом, примеряясь к полянке, на которой в траве опасно сверкает водица. Во время этих заходов мы видим внизу тот самый обнаруженный с воздуха огород. Поперек склона — линейки борозд картошки, еще какая-то зелень. И рядом — почерневшая хижина. На втором заходе у хижины увидели две фигурки — мужчину и женщину. Заслонившись руками от солнца, наблюдают за вертолетом. Появление этой машины означает для них появление людей. Зависли мы над болотцем, покидали в траву поклажу, спрыгнули сами на подушки сырого мха. Через минуту, не замочив в болоте колес, вертолет упруго поднялся и сразу же скрылся за лесистым плечом горы. Тишина… Оглушительная тишина, хорошо знакомая всем, кто вот так, в полминуты, подобно десантникам, покидал вертолет. И тут на болоте Ерофей подтвердил печальную новость, о которой уже слышали в Абазе: в семье Лыковых осталось лишь два человека — дед и младшая дочь Агафья. Трое — Дмитрий, Савин и Наталья — скоропостижно, почти один за другим скончались в минувшую осень. Теперь видели сами — двое… Обсуждая с нами причины неожиданной смерти, проводник оплошно взял с болотца неверное направление, и мы два часа блуждали в тайге, полагая, что движемся к хижине, а оказалось — шли как раз от нее. Когда поняли ошибку, сочли за благо вернуться опять на болото и отсюда уже «танцевать». Час ходьбы по тропе, уже известной нам по рассказам геологов, и вот она, цель путешествия, — избушка, по оконце вросшая в землю, черная от времени и дождей, обставленная со всех сторон жердями, по самую крышу заваленная хозяйственным хламом, коробами и туесами из бересты, дровами, долблеными кадками и корытами и еще чем-то, не сразу понятным свежему глазу. В жилом мире эту постройку под большим кедром принял бы за баню. Но это было жилье, простоявшее тут в одиночестве около сорока лет. Картофельные борозды, лесенкой бегущие в гору, темно-зеленый островок конопли на картошке и поле ржи размером с площадку для волейбола придавали отвоеванному, наверное, немалым трудом у тайги месту мирный обитаемый вид. Не слышно было ни собачьего лая, ни квохтанья кур, ни других звуков, обычных для человеческого жилья. Диковатого вида кот, подозрительно изучавший нас с крыши избушки, прыгнул и пулей кинулся в коноплю. Да еще птица овсянка вспорхнула и полетела над пенным ручьем. Жив ли? В избушке что-то зашевелилось. Дверь скрипнула, и мы увидели старика, вынырнувшего на солнце. Мы его разбудили. Он протирал глаза, щурился, проводил пятерней по всклокоченной бороде и наконец воскликнул: — Господи, Ерофей!.. Старик явно был встрече рад, но руки никому не подал. Подойдя, он сложил ладони возле груди и поклонился каждому из стоявших. Решили, что пожарный был вертолет. И в печали уснули. Узнал старик и Николая Устиновича, побывавшего тут год назад. Мой друг. Интересуется вашей жизнью, — сказал Ерофей. Старик настороженно сделал поклон в мою сторону: — Милости просим, милости просим… Пока Ерофей объяснял, где мы сели и как по-глупому заблудились, я мог как следует рассмотреть старика. Он уже не был таким «домоткано-замшелым», каким был открыт и описан геологами. Даренная кем-то войлочная шляпа делала его похожим на пасечника. Одет в штаны и рубаху фабричной ткани. На ногах валенки, под шляпой черный платок — защита от комаров. Слегка сгорблен, но для своих восьмидесяти лет достаточно тверд и подвижен. Речь внятная, без малейших огрехов, свойственных возрасту. Часто говорит, соглашаясь: «едак-едак…», что означает: «так-так». Слегка глуховат, то и дело поправляет платок возле уха и наклоняется к собеседнику. Но взгляд внимательный, цепкий. В момент, когда обсуждались виды на урожай в огороде, дверь хижины приоткрылась и оттуда мышкой выбежала Агафья, не скрывавшая детской радости от того, что видит людей. Тоже соединенные вместе ладони, поклоны в пояс. Так говорят блаженные люди. И надо было немного привыкнуть, чтобы не сбиться на тон, каким обычно с блаженными говорят. По виду о возрасте этой женщины судить никак невозможно. Черты лица человека до тридцати лет, но цвет кожи какой-то неестественно белый и нездоровый, вызывавший в памяти ростки картошки, долго лежавшей в теплой сырой темноте. Одета Агафья была в мешковатую черного цвета рубаху до пят. Ноги босые. На голове черный полотняный платок. Стоявшие перед нами люди были в угольных пятнах, как будто только что чистили трубы. Оказалось, перед нашим приходом они четыре дня непрерывно тушили таежный пожар, подступавший к самому их жилищу. Старик провел нас по тропке за огород, и мы увидели: деревья стояли обугленные, хрустел под ногами сгоревший черничник. И все это в «трех бросках камнем» от огорода. Июнь, который год затопляющий Москву дождями, в здешних лесах был сух и жарок. Когда начались грозы, пожары возникли во многих местах. Тут молния «вдарила в старую кедру, и она занялась, аки свечка». К счастью, не было ветра, возникший пожар подбирался к жилью по земле. А он все ближе и ближе… — сказала Агафья. Они уверены: это господь послал им спасительный дождик. И вертолет сегодня крутился тоже по его указанию. Когда улетела, а вы не пришли, опять улеглись. Много сил потеряли, — сказал старик. Наступило время развязать рюкзаки. Подарки — этот древнейший способ показать дружелюбие — были встречены расторопно. Старик благодарно подставил руки, принимая рабочий костюм, суконную куртку, коробочку с инструментом, сверток свечей. Сказав какое полагается слово и вежливо все оглядев, он обернул каждый дар куском бересты и сунул под навес крыши. Позже мы обнаружили там много изделий нашей швейной и резиновой промышленности и целый склад скобяного товара — всяк сюда приходящий что-нибудь приносил. Агафье мы подарили чулки, материю, швейные принадлежности. Еще большую радость вызвали у нее сшитые опытной женской рукой фартук из ситца, платок и красные варежки. Платок, желая доставить нам удовольствие, Агафья покрыла поверх того, в котором спала и тушила пожар. И так ходила весь день. К нашему удивлению, были отвергнуты мыло и спички — «нам это не можно». То же самое мы услыхали, когда я открыл картонный короб с едой, доставленной из Москвы. Всего понемногу — печенье, хлеб, сухари, изюм, финики, шоколад, масло, консервы, чай, сахар, мед, сгущенное молоко, — все было вежливо остановлено двумя вперед выставленными ладонями. Лишь банку сгущенного молока старик взял в руки и, поколебавшись, поставил на завалинку — «кошкам…». С большим трудом мы убедили их взять лимоны — «вам обязательно сейчас это нужно». После расспросов — «а где же это растет? На другой день мы видели, как старик с дочерью по нашей инструкции выжимали лимоны в кружку и с любопытством нюхали корки. Потом и мы получили подарки. Агафья обошла нас с мешочком, насыпая в карманы кедровые орехи; принесла берестяной короб с картошкой. Старик показал место, где можно разжечь костер, и, вежливо сказав «нам не можно» на предложение закусить вместе, удалился с Агафьей в хижину — помолиться. Пока варилась картошка, я обошел «лыковское поместье». Расположилось оно в тщательно и, наверное, не тотчас выбранной точке. В стороне от реки и достаточно высоко на горе — усадьба надежно была упрятана от любого случайного глаза. От ветра место уберегалось складками гор и тайгою. Рядом с жилищем — холодный чистый ручей. Лиственничный, еловый, кедровый и березовый древостой дает людям все, что они были в силах тут взять. Зверь не пуган никем. Черничники и малинники — рядом, дрова — под боком, кедровые шишки падают прямо на крышу жилья. Вот разве что неудобство для огорода — не слишком пологий склон. Но вон как густо зеленеет картошка. И рожь уже налилась, стручки на горохе припухли… Я вдруг остановился на мысли, что взираю на этот очажок жизни глазами дачника. Но тут ведь нет электрички! До ближайшего огонька, до человеческого рукопожатия не час пути, а 250 километров непроходимой тайги. И не тридцать дней пребывает тут человек, а уже более тридцати лет! Какими трудами доставались тут хлеб и тепло? Не появлялось ли вдруг желание обрести крылья и полететь, полететь, куда-нибудь улететь?.. Возле дома я внимательно пригляделся к отслужившему хламу. Копье с лиственничным древком и самодельным кованым наконечником… Стертый почти до обуха топоришко… Самодельный топор, им разве что сучья обрубишь… Лыжи, подбитые камусом… Мотыги… Детали ткацкого стана… Веретенце с каменным пряслицем… Сейчас все это свалено без надобности. Коноплю посеяли скорее всего по привычке. Тканей сюда нанесли — долго не износить. И много всего другого понатыкано под крышей и лежит под навесом возле ручья: моток проволоки, пять пар сапог, кеды, эмалированная кастрюля, лопата, пила, прорезиненные штаны, сверток жести, четыре серпа… — Добра-то — век не прожить! Сняв шляпу, он помолился в сторону двух крестов. Разглядел я как следует крышу хибарки. Она не была набросана в беспорядке, как показалось вначале. Лиственничные плахи имели вид желобов и уложены были, как черепица на европейских домах… Ночи в здешних горах холодные. Палатки у нас не было. Агафья с отцом, наблюдая, как мы собираемся «в чем бог послал» улечься возле костра, пригласили нас ночевать в хижину. Ее описанием и надо закончить впечатления первого дня. Согнувшись под косяком двери, мы попали почти в полную темноту. Вечерний свет синел лишь в оконце величиной в две ладони. Когда Агафья зажгла и укрепила в светце, стоявшем посредине жилья, лучину, можно было кое-как разглядеть внутренность хижины. Стены и при лучине были темны — многолетняя копоть света не отражала. Низкий потолок тоже был угольно-темным. Горизонтально под потолком висели шесты для сушки одежды. Вровень с ними вдоль стен тянулись полки, уставленные берестяной посудой с сушеной картошкой и кедровыми орехами. Внизу вдоль стен тянулись широкие лавки. На них, как можно было понять по каким-то лохмотьям, спали и можно было теперь сидеть. Слева от входа главное место было занято печью из дикого камня. Труба от печи, тоже из каменных плиток, облицованных глиной и стянутых берестой, выходила не через крышу, а сбоку стены. Печь была небольшой, но это была русская печь с двухступенчатым верхом. На нижней ступени, на постели из сухой болотной травы спал и сидел глава дома. Выше опять громоздились большие и малые берестяные короба. Справа от входа стояла на ножках еще одна печь — металлическая. Коленчатая труба от нее тоже уходила в сторону через стенку. Удивляюсь, как дотащили…» — сказал Ерофей, уже не однажды тут ночевавший. Посредине жилища стоял маленький стол, сработанный топором. Это и все, что тут было. Но было тесно. Площадь конурки была примерно семь шагов на пять, и можно было только гадать, как ютились тут многие годы шестеро взрослых людей обоего пола. Но часто разговор прерывался их порывами немедленно помолиться. Обернувшись в угол, где, как видно, стояли невидимые в темноте иконы, старик с дочерью громко пели молитвы, кряхтели, шумно вздыхали, перебирая пальцами бугорки лестовок — «инструмента», на котором ведется отсчет поклонов. Молитва кончалась неожиданно, как начиналась, и беседа снова текла от точки, где была прервана… В условный час старик и дочь сели за ужин. Ели они картошку, макая ее в крупную соль. Зернышки соли с колен едоки бережно собирали и клали в солонку. Гостей Агафья попросила принести свои кружки и налила в них «кедровое молоко». Напиток, приготовленный на холодной воде, походил цветом на чай с молоком и был пожалуй что вкусен. Изготовляла его Агафья у нас на глазах: перетерла в каменной ступке орехи, в берестяной посуде смешала с водой, процедила… Понятия о чистоте у Агафьи не было никакого. Землистого цвета тряпица, через которую угощение цедилось, служила хозяйке одновременно для вытирания рук. Но что было делать, «молоко» мы выпили и, доставляя Агафье явное удовольствие, искренне похвалили питье. После ужина как-то сами собой возникли вопросы о бане. Бани у Лыковых не было. Они не мылись. Агафья поправила деда, сказав, что с сестрой они изредка мылись в долбленом корыте, когда летом можно было согревать воду. Одежду они тоже изредка мыли в такой же воде, добавляя в нее золы. Пола в хижине ни метла, ни веник, по всему судя, никогда не касались. Пол под ногами пружинил. И когда мы с Николаем Устиновичем расстилали на нем армейскую плащ-палатку, я взял щепотку «культурного слоя» — рассмотреть за дверью при свете фонарика, из чего же он состоит. На этом мягком полу, не раздеваясь, мы улеглись, положив под голову рюкзаки. Ерофей, растянувшись во весь богатырский свой рост на лавке, сравнительно скоро возвестил храпом, что спит. Карп Осипович, не расставаясь с валенками, улегся, слегка разбив руками травяную перину, на печке. Агафья загасила лучину и свернулась, не раздеваясь, между столом и печкой. Вопреки ожиданию по босым ногам нашим никто не бегал и не пытался напиться крови. Удаляясь сюда от людей, Лыковы ухитрились, наверное, улизнуть незаметно от вечных спутников человека, для которых отсутствие бани, мыла и теплой воды было бы благоденствием. А может, сыграла роль конопля. У нас в деревне, я помню, коноплю применяли против блох и клопов… Уже начало бледно светиться окошко июльским утренним светом, а я все не спал. Кроме людей, в жилье обретались две кошки с семью котятами, для которых ночь — лучшее время для совершения прогулок по всем закоулкам. Букет запахов и спертость воздуха были так высоки, что, казалось, сверкни случайно тут искра, и все взорвется, разлетятся в стороны бревна и береста. Я не выдержал, выполз из хижины подышать. Над тайгой стояла большая луна... И тишина была абсолютной. Прислонившись щекою к холодной поленнице, я думал: наяву ли все это? Да, все было явью. Помочиться вышел Карп Осипович. И мы постояли с ним четверть часа за разговором на тему о космических путешествиях. Я спросил: знает ли Карп Осипович, что на Луне были люди, ходили там и ездили в колесницах? Старик сказал, что много раз уже слышал об этом, но он не верит. Месяц — светило божественное. Кто же, кроме богов и ангелов, может туда долететь? Да и как можно ходить и ездить вниз головой? Глотнув немного воздуха, я уснул часа на два. И явственно помню тяжелый путаный сон. В хижине Лыковых стоит огромный цветной телевизор. И на экране его Сергей Бондарчук в образе Пьера Безухова ведет дискуссию с Карпом Осиповичем насчет возможности посещения человеком Луны… Проснулся я от непривычного звука. За дверью Ерофей и старик точили на камне топор. Еще с вечера мы обещали Лыковым помочь в делах с избенкой, сооружение которой они начали, когда их было еще пятеро. Разговор у свечи В этот день мы помогали Лыковым на «запасном» огороде строить новую хижину — затащили на сруб матицы, плахи для потолка, укосы для кровли. Карп Осипович, как деловитый прораб, сновал туда и сюда. После обеда работу прервал неожиданный дождь, и мы укрылись в старой избушке. Видя мои мучения с записью в темноте, Карп Осипович расщедрился на «праздничный свет»: зажег свечу из запаса, пополненного вчера Ерофеем. Агафья при этом сиянии не преминула показать свое уменье читать. Спросив почтительно: «Тятенька, можно ль? Показала Агафья нам и иконы. Но многолетняя копоть на них была так густа, что решительно ничего не было видно — черные доски. Говорили в тот вечер о боге, о вере, о том, почему и как Лыковы тут оказались. В начале беседы Карп Осипович учинил своему московскому собеседнику ненавязчивый осторожный экзамен. Что мне известно о сотворении мира? Когда это было? Что я ведаю о всемирном потопе? Спокойная академичность в беседе окончилась сразу, как только она коснулась событий реальных. Царь Алексей Михайлович, сын его Петр, патриарх Никон с его «дьявольской щепотью — троеперстием» были для Карпа Осиповича непримиримыми кровными и личными недругами. Он говорил о них так, как будто не триста лет прошло с тех пор, когда жили и правили эти люди, а всего лишь, ну, лет с полсотни. О Петре I «рубил бороды христианам и табачищем пропах» слова у Карпа Осиповича были особенно крепкими. При этом слове многие сразу же вспомнят живописное полотно в Третьяковке «Боярыня Морозова». Но это не единственный яркий персонаж раскола. Многолика и очень пестра была сцена у этой великой драмы. Царь вынужден был слушать укоры и причитания «божьих людей» — юродивых; бояре выступали в союзе с нищими; высокого ранга церковники, истощив терпение в спорах, таскали друг друга за бороды; волновались стрельцы, крестьяне, ремесленный люд. Обе стороны в расколе обличали друг друга в ереси, проклинали и отлучали от «истинной веры». Самых строптивых раскольников власти гноили в глубоких ямах, вырывали им языки, сжигали в срубах. Граница раскола прохладной тенью пролегла даже в царской семье. Жена царя Мария Ильинична, а потом и сестра Ирина Михайловна не единожды хлопотали за опальных вождей раскола. Из-за чего же страсти? Внешне как будто по пустякам. Укрепляя православную веру и государство, царь Алексей Михайлович и патриарх Никон обдумали и провели реформу церкви 1653 г. Переведенные с греческого еще во времена крещения языческой Руси киевским князем Владимиром 988 г. Переводчик изначально дал маху, писец схалтурил, чужое слово истолковали неверно — за шесть с половиной веков накопилось всяких неточностей, несообразностей много. Решено было обратиться к первоисточникам и все исправить. И тут началось! К несообразностям-то привыкли уже. Исправления резали ухо и, казалось, подрывали самое веру. Возникла серьезная оппозиция исправлениям. И во всех слоях верующих — от церковных иерархов, бояр и князей до попов, стрельцов, крестьян и юродивых. Таким был глас оппозиции. Особый протест вызвали смешные с нашей нынешней точки зрения расхождения. Никон по новым книгам утверждал, что крестные ходы у церкви надо вести против солнца, а не по солнцу; слово «аллилуйя» следует петь не два, а три раза; поклоны класть не земные, а поясные; креститься не двумя, а тремя перстами, как крестятся греки. Как видим, не о вере шел спор, а лишь об обрядах богослужения, отдельных и в общем-то мелких деталях обряда. Но фанатизм религиозный, приверженность догматам границ не имеют — заволновалась вся Русь. Было ли что еще, усугублявшее фанатизм оппозиции? Реформа Никона совпадала с окончательным закрепощением крестьян, и нововведения в сознании народа соединялись с лишением его последних вольностей и «святой старины». Боярско-феодальная Русь в это же время страшилась из Европы идущих новин, которым царь Алексей, видевший, как Русь путается ногами в длиннополом кафтане, особых преград не ставил. Церковникам «никонианство» тоже было сильно не по душе.
Теперь козёл сидит на привязи. Рядом, через «стенку», коза Зорька. Её детёныши, которых отшельница нарекла Февральками, тоже отдельно. Давал им капусту — не хотят. Просто еще не знают, что это такое. Так что жуют сено, оно вернее. Друг одну не бросит Напомним, на подмогу к «хозяйке тайги» Алексей Иванович прибыл на исходе февраля 2024-го. Взял отпуск без содержания — и вперёд. А нынче «духовная вахта» завершена, надо возвращаться обратно. Дома ждёт семья, работа. Предполагали, в мае помощника сменит племянник отшельницы Антон Лыков. Он из Пермского края, тоже старообрядец. Тем более конец весны — самая горячая пора, нужно делать посадки. Тут в одиночку Агафье не обойтись никак!
Как живет сейчас единственная из семьи староверов отшельница Агафья Лыкова
По этому поводу мы решили, что называется, «вспомнить все». Еженедельно представляем вашему вниманию статьи, которые наши журналисты писали в 90-х, «нулевых» и «десятых». Когда, весной 2005 года представилась возможность вылететь в верховья Большого Абакана на заимку Лыковых, где ныне живет и здравствует последняя представительница этой семьи, Агафья Карповна, не было никаких сомнений и долгих раздумий. Наш путь начинался из пригорода Саяногорска, вертолетного парка предприятия «Авиастар». Путешествие на «МИ-8» состоялось благодаря директору Петру Аткнину и коллегам из газеты «Красноярский рабочий»... Снег, белый-белый, в первые минуты напрочь ослепил глаза... Описанию красот этих мест можно посвятить целую повесть, они того стоят, но мы, все-таки, приехали к тем, кто здесь живет. Не спеша, двинулись в сторону избушек: два небольших домика стоят рядом, три — чуть выше. Главный редактор газеты «Красноярский рабочий» Владимир Павловский, уже здесь бывавший, подсказывает: — Вы ее сразу фотографировать не старайтесь, все равно отвернется, а потом, часа через два-три, когда Агафья пообвыкнет, приглядится к гостям, сможете и сфотографировать.
Она, по крайней мере, отворачиваться не будет. Зима в этих местах длинная люди в зимний период не заглядывают в эти суровые края, поэтому видно было, что хозяева искренне рады гостям. Вертолетчиков они знают хорошо, узнали и красноярцев, правда, Агафья Карповна спутала имена. Я поторопилась поздороваться с ней за руку, но она спокойно, совсем не грубо, отвела ее в сторону. Ребята мне потихоньку шепнули, что за руку она ни с кем не здоровается. После дружественных приветствий мы, как соскучившиеся старые знакомые, тут же приступили к разговору. Неподалеку от домиков есть строение, напоминающее сказочную избушку на курьих ножках. Ножки, правда, высокие— метра три и сделаны из толстущих бревен.
Ерофей Сазантьевич рассказал, что это лабаз, где Лыкова хранит продукты. Строила она его сама. Он добавил, что Агафья Карповна— неплохой плотник, буквально все мастерит своими руками... Мне доводилось много читать и слышать про Агафью Лыкову, и, тем не менее, было очень интересно воочию увидеть и прочувствовать тот миропорядок, в котором она живет. Увидев худенькую женщину хрупкого телосложения, я не могла понять: «Как же она живет столько лет в этой таежной глуши одна? Мужик был бы — куда ни шло, а тут женщина? Но, внимательно прислушиваясь, постепенно сумела-таки составить ей компанию в разговоре.
В 2016 году бывшему главе Кузбасса Аману Тулееву отшельница вручила козьи варежки, а директору заповедника "Хакасский" Виктору Непомнящему в начале этого года - именной плетеный пояс. Многие студенты и волонтеры получали от Лыковой на память красивые камни, найденные ей на берегах Ерината. Эти камни люди хранят дома и стараются ежегодно привезти домой еще один кусочек горной породы, подаренный отшельницей. Картины современных художников стоят огромных денег, хотя красота в них часто сложна для понимания. Простой камень с природным узором, сотни лет омываемый горными реками Хакасии, просто красив. Может, он и не стоит многих тысяч долларов, но ни один человек, получивший такой подарок из рук Агафьи, не согласится его продать. Каждый камушек - напоминание о том, что истинная красота окружает нас повсюду. Надо лишь суметь ее разглядеть. Тогда на выручку пришли кошки, про которых бабушка часто говорит: "Краси-и-и-и-вые! Усатые обитатели заимки доказали, что не зря получают свою порцию козьего молока. Гадюки после этого не выживают. Так и отвадили", - вспоминает Агафья. Может, кошки на заимке и не Рикки-Тикки-Тави, но хозяйку в обиду змеям не дали. Порой к ним привыкает настолько, что жизнь по-другому и не представляет, а удивляется чему-то новому совсем редко. Когда Агафья впервые попала в "мир" в конце 1980-х, больше всего ее поразили не многоэтажные дома, машины или полет на вертолете, а конь, поезд и... Еще в лагере геологов младшая Лыкова с отцом Карпом смотрела телевизор, непременно отмаливая "грех" после каждого просмотра, часто видела прилетавшие вертолеты, да и рассказывал глава семьи своим детям о разном, что бывает на свете. Но впервые увидев лошадь, знакомую лишь по описанию от родителей, Агафья воскликнула: "Конь! Тятенька, конь! Никогда такого не видела". А сегодня в географическом смысле тяжело подобрать слово, более подходящее для Карповны, чем "местная". При этом у отшельницы нет и никогда не было паспорта или других документов. А вот деньги водились. В свое время ей даже пришлось вести товарно-денежные отношения, хоть и совершенно не так, как это делаем мы в привычной жизни. За деньги у нее покупал картошку бурильщик Ерофей Седов, бывший одним из первых пришлых и долго живший по соседству с заимкой Лыковых. Без оплаты Седов принимать еду отказывался. Так и появились в хозяйстве старообрядчицы деньги, которые за ненадобностью со временем затерялись. Огонь добывался исключительно с помощью трутовика и кремния. Но чтобы древние приспособления по разведению огня работали исправно, их необходимо правильно подготовить.
Всё там. Репа, редька, мякина да картофельные листы, вот эта ботва. Полный голод», — рассказывает отшельница. В итоге не голод, а болезни, занесённые с Большой земли, убили почти всю семью. При входе в избушку к отшельнице висит предупреждение: «В этот дом без моего разрешения не входить и переписи никакой не делать». У Агафьи неоднократно была возможность вернуться жить к людям — у неё и родственники дальние нашлись, и в старообрядческий монастырь звали, но она всё равно каждый раз выбирала одиночество. Фото: Николай Щербаков KP. RU «Да там дышать нечем. Машины — вообще страшно. Они врачи». В новом доме разложены камни с узорами — главные игрушки детства отшельницы, которыми она делится на прощание. Главное, что Агафья выносит из таких встреч — это простое человеческое общение, которого ей всё-таки не хватает. И пусть внешний мир чужой неизведанный, она продолжает за него молиться каждый день. От молитвы Господь даёт здравия и помощи», — говорит на прощание Агафья Лыкова. В преддверии Нового 2022 года фото: медиагруппа Юг Сибири Справка Агафья Лыкова родилась 17 апреля 1944 года в семье староверов часовенного согласия — Лыковых, бежавших в труднодоступные места сибирской тайги от гонений на веру. Карп Лыков с дочерьми. Источник: dom-expert. После 1946 года постоянным местом жительства Лыковых стал берег притока Абакана реки Еринат. Помимо отца и матери, у Агафьи Лыковой были сестра и двое братьев: Савин род. В семье отшельников-староверов Агафья являлась наиболее грамотной. Ей поручалось проведение домашней церковной службы. Агафья Лыкова вместе со своими старшими братьями Мать Агафьи, Акулина Карповна, скончалась в 1961 году.
В советские годы в СМИ нередко появлялись публикации, обвинявшие Лыковых в религиозном фанатизме и невежестве. Появились и другие статьи, книги, подчас полные небылиц, слухов о сибирских робинзонах. Агафья Лыкова с отцом В момент открытия учёными хутора Лыковых семья состояла из пяти человек. В октябре 1981 года умер брат Агафьи Димитрий, в декабре скончался второй брат Савин, а ещё через 10 дней умерла единственная сестра Агафьи - Наталия. По одной из версий, скончались от голода, по другой - из-за болезни высказывались версии, что на их здоровье могло повлиять общение с геологами, которые занесли один из штаммов гриппа, к которому у живших изолированно от общества Лыковых не было иммунитета. В течение семи лет Агафья жила вместе со своим отцом Карпом Осиповичем, который скончался 16 февраля 1988 года. После смерти отца Агафья связалась со своими родственниками, отношения с которыми, однако, так и не сложились. В 1990 году Агафья Лыкова переехала в старообрядческий женский монастырь, принадлежащий часовенному согласию, и прошла через чин «накрытия» пострижения в монахини. Однако по прошествии нескольких месяцев Агафья вернулась обратно, сославшись на нездоровье и идейные расхождения с монахинями часовенного согласия. С этого момента Агафья практически безвыездно проживает на заимке Лыковых. За это время у неё побывало немало путешественников, журналистов, писателей, представителей религиозных общин разных конфессий. Также у Агафьи жили монастырские послушницы и добровольные помощники, помогавшие по хозяйству. Агафья состояла в переписке с местными властями и нередко просила о помощи. Бывший губернатор соседней Кемеровской области Аман Тулеев неоднократно распоряжался доставлять отшельнице всё необходимое, а также оказать медицинскую помощь. В 2011 году Агафья Лыкова обратилась к предстоятелю русской православной старообрядческой церкви митрополиту Корнилию Титову с письмом, в котором просила присоединить её к РПСЦ, что и было сделано. Агафья Лыкова говорила, что считает уединённую жизнь вдали от человеческой цивилизации спасительной для души и тела.
Знаменитая отшельница Лыкова на курорте "Усолье"
Фотографии, подробно о семье, видео, последние новости 2024 на портале Узнай Всё. Мать Агафьи, Акулина Карповна, скончалась в 1961 году. Открытие семьи Лыковых для цивилизации состоялось в 1978 году. Мать Агафьи, Акулина Карповна, умерла в 1961 году когда выдался неурожай. Одной из самых знаменитых представительниц так называемых анахоретов является Агафья Карповна Лыкова, которая родилась в тайге и провела там всю свою жизнь. Мать – Акулина Карповна Лыкова (в девичестве Дайбова), родом из села Дайбово Республики Алтай (умерла от голода 16 февраля 1961 года).