самый страшный из тройки лагерей Аушвиц (Освенцима). Своими воспоминаниями с корреспондентом ТАСС поделился Богдан Бартниковский, попавший в Освенцим из Варшавы в 12 лет. Некоторые из них выступят сегодня на памятном мероприятии в музее «Аушвиц-Биркенау». Проект «Лица Освенцима» проводится силами Музея в сотрудничестве с мастером фоторетуши Мариной Амарал и специальной командой ученых, журналистов и добровольцев. Новгородский «Освенцим» — люди не жили здесь больше двух-трех дней.
Арабский халифат и его распад
- Концентрат зла и ужаса. Крупнейший лагерь смерти «Аушвиц» освободили 78 лет назад
- Россию не пригласили на годовщину освобождения Освенцима
- «Не теряйте надежду»: 97-летняя тиктокерка рассказывает, как выжила в Освенциме - Афиша Daily
- Освенцим в истории Второй мировой войны
- Встреча бывших узников Освенцима в Музее Победы
- Россию не пригласили на годовщину освобождения Освенцима
Страх и ужас! Концлагерь Аушвиц Биркенау (Освенцим)
Фотографии из репортажа РИА Новости 27.01.2023: Встреча бывших узников Освенцима в Музее Победы | Больше фото в банке визуального контента медиагруппы «Россия сегодня». освенцим – последние новости. Маск с сыном посетил Освенцим на фоне обвинений в антисемитизме Бизнесмен возложил венок к стене смерти, а также принял участие в богослужении у мемориала. Свежие новости [ Фото в новостях ]. Результатов: 153. Комплекс концентрационных лагерей Аушвиц (ныне — польский город Освенцим) является самым страшным символом нацистских пыток.
Уже оставлено 50 комментариев, примите участие в обсуждении!
- ЛАГЕРЬ СМЕРТИ ОСВЕНЦИМ. ДЕСЯТЬ ШОКИРУЮЩИХ ФАКТОВ: pastuh83 — LiveJournal
- "Мы надеялись, что сможем выйти оттуда живыми". Воспоминания бывшего узника Освенцима - ТАСС
- Смотрите также
- Ответы : Что сейчас находится на месте Освенцима?
- Овсенцим: факты, которые мало кому известны об этом страшном месте
Звёздное небо Освенцима
1943 года доставили в концлагерь Освенцим (Аушвиц). Чемоданы экспонируются в музее на территории бывшего концлагеря Аушвиц I в Освенциме, Польша. Лента материалов с меткой 'Освенцим'.
Появившийся на входе в лагерь Освенцим ларёк с мороженым возмутил поляков
по оригинальному польскому названию города. Двенадцать переживших Освенцим: сегодня бал правит глупость (Der Spiegel). Главные новости о регионе ОСВЕНЦИМ на Будьте в курсе последних новостей: В девяностые и нулевые годы в России распространились идеи отрицателей холокоста, а сами.
Шольц и Холокост. Европа переписала собственную историю
Ранее в МИД Польши возмутились тем, что концлагерь Освенцим назвали польским. Подробнее об этом читайте в материале Общественной службы новостей. СМИ в соцсетях. тег: "освенцим". Писать после Освенцима стихи — это варварство, оно подтачивает и понимание того, почему сегодня невозможно писать стихи. Сегодня 11 апреля канал «Культура» показал фильм о концлагере «Освенцим», в котором уничтожали евреев. 27 января 1945 года советские войска освободили узников лагеря "Освенцим". Маск с сыном посетил Освенцим на фоне обвинений в антисемитизме Бизнесмен возложил венок к стене смерти, а также принял участие в богослужении у мемориала.
Шольц и Холокост. Европа переписала собственную историю
Зачем же вообще строили больницы? Аушвиц 1 Аушвиц 1 Медицинские эксперименты в концлагере Больницы нужны были не для помощи больным, а для проведения экспериментов над людьми. Это был своеобразный полигон для врачей. Тут они могли ставить любые опыты, проверять любые теории и делать всё, что считали нужным для продвижения немецкой медицины.
Не стоит считать, что эти места просто давали возможность садистам удовлетворять свои потребности в издевательстве над людьми. Какими бы жестокими и бесчеловечными ни были опыты, все они имели под собой практическое основание. Наиболее известным врачом, работавшим в Освенциме, стал доктор Йозеф Менгеле.
У него даже появилось второе имя — Ангел Смерти. Доктор Менгеле весьма творчески и с большим энтузиазмом подходил к своей профессии. Он был убеждён, что творит великие дела.
А жертвы…. Многие согласны с выражением «наука требует жертв». Так относился к своему человеческому «расходному материалу» и Йозеф Менгеле.
Йозеф Менгеле Обычные врачи, работавшие в Освенциме, как правило, пили каждый вечер, чтобы заглушить осознание того, каким чудовищным делом они занимались. Менгеле в этом не нуждался. Очевидцы утверждают, что, напротив, он всегда был в отличном расположении духа, часто улыбался и негромко напевал.
Он лично встречал прибывающие транспорты с узниками, чтобы отобрать для себя новых подопытных. Попавшие к нему люди редко проживали несколько недель, а иногда их жизнь исчислялась буквально часами. О реальном вкладе в медицину Ангела Смерти из Освенцима спорят до сих пор.
Следствием проводимых экспериментов стало изменение конструкции спасательных жилетов, которая используется по сей день. Доктор Менгеле доказал, что вбив в кость железный штырь, можно ускорить процесс срастания почти в два раза. Результаты его экспериментов повлияли на пластическую хирургию и позволили спасти тысячи жизней пострадавшим от ожогов.
Однако цена, которую пришлось заплатить за эти, и другие открытия была несоизмеримо высока. Тысячи гибли от болевого шока, переохлаждения, намеренного заражения инфекциями и введения различных ядов. Известен случай, когда для того, чтобы остановить распространение педикулёза вшей в лагере, Менгеле, недолго думая, приказал отправить в газовую камеру 750 узниц Освенцима.
Узники Освенцима Вторая секция Аушвиц 2 Освенцим стал нацистской фабрикой смерти не сразу. Изначально он должен был служить для изоляции недовольной части польского населения. Но, с завоеванием новых территорий, всё острее вставал еврейский вопрос.
Гитлер хотел физически уничтожить всех евреев в Европе, а для этого надо было подходящее место. Выбор пал на уже существующий и функционирующий концентрационный лагерь в Польше. Он находился в удобном месте — на пересечении транспортных путей.
Туда можно было быстро доставлять по железной дороге транспорты с евреями со всех концов быстро растущего Третьего рейха. Поэтому было принято решение превратить Освенцим в фабрику смерти. Для увеличения производительности лагеря смерти было необходимо его расширить.
Поэтому из находившейся по соседству деревни Бзежинка были выселены жители, и в 1941 году началось строительство второй секции лагеря, получившей название Аушвиц-Биркенау. План концлагеря Аушвиц-Биркенау. Новоприбывших встречали ворота смерти.
Комендант Освенцима сразу пояснял новичкам, что выход из лагеря им уготован только один — через трубу крематория. Вскоре заключённые уже сами использовали это выражение в лагерной идиоме «вылететь в трубу». Работы было много.
За день приходило около 10 составов, в каждом из которых было от 50 до 100 вагонов. В каждом вагоне могло находиться до ста человек. Людей выстраивали в длинную очередь прямо вдоль путей.
Три четверти прибывших сразу отправлялись в газовые камеры. В их число автоматически попадали старики, больные и ослабевшие, а также дети. Впрочем, последние ещё могли быть отобраны для медицинских экспериментов.
Ещё одна группа собиралась исключительно из женщин. Их использовали в качестве прислуги эсэсовцы. Название «Канада», присвоенное этой группе — отсылка к существовавшей до войны практике поляков выезжать на заработки в Канаду.
Работа прислугой была более лёгкой и привилегированной по сравнению с обычной лагерной жизнью. В Освенциме эти номера татуировали на руке заключённого. Также делали фотографии в трёх ракурсах.
После этого делалось всё, чтобы человек потерял свою индивидуальность. Теперь к нему обращались только, как к номеру. Все личные вещи, включая даже протезы, отбирались.
Заключённый получал комплект робы и обувь. Причём о соответствии размера никто не заботился. Подъём сигнализировали ещё до рассвета.
Летом сирена завывала в 3:15. За 30 минут надо было успеть застелить кровать, взбить соломенный матрас, умыться, сходить в туалет и позавтракать выпить тёплую похлёбку из брюквы или заменяющий кофе напиток. После этого следовал 10-12 часовой в зависимости от времени года рабочий день с коротким перерывом на обед.
Нары из кирпича для заключенных в каждом отсеке 4-8 человек Узники Освенцима На вечерней поверке были обязаны присутствовать все узники. Эти поверки могли длиться по нескольку часов. А если что-то не сходилось, всё начиналось заново.
Зарегистрирован случай, когда поверка продолжалась 19 часов. Всё это время узники должны были смирно стоять на своих местах. Проверка узников Освенцима Дисциплинарные меры были быстрыми и жёсткими.
Возможно, в польском и вообще европейском обществе есть запрос на какое-то другое кино, с другим финалом или на другую тему. Но в самой Варшаве стоит аргумент если не железный, то гранитный. Это самый выдающийся монумент в польской столице у въезда в город со стороны аэропорта. И проехать, не заметив его, нельзя. За последние 20 лет в Польше пропали без вести около 500 памятников советским воинам-освободителям. Уцелели только те, которые находятся у захоронений, их польский закон не позволяет сносить. На Центральном кладбище есть мавзолей воинов Красной армии в Варшаве. Здесь покоятся останки 20 тысяч наших бойцов. А всего за освобождение Польши погибли 600 тысяч красноармейцев. Эти памятники тронуть польские власти не смеют.
Есть памятные битвы, а есть битвы с памятью. Наша страна сильна в первом, современная Польша — во втором. Картина дня.
Того, за которым я наблюдала с самого первого дня помещения в Освенцим, ещё когда работала в поле. Я ненавидела его за то, что он, в отличие от других, слишком часто улыбался.
Это просто не укладывалось у меня в голове. Он каждую минуту вдыхает гнильё омертвевших тел и даже позволяет себе иногда улыбаться. Каждый день, выглядывая из окна ровно в час дня, я смотрела на него с таким презрением в глазах, будто могла прожечь дыру в чужой макушке лишь одним взглядом. А он вечно улыбался, глядя себе под ноги. Мне даже не было стыдно за своё презрение к этому человеку. Уверенность в том, что вся эта зондеркоманда — лишь жалкие собачонки, готовые пойти на всё что угодно, лишь бы заслужить похвалу дежурных эсэсовцев, с каждым днём только подкреплялась улыбкой на лице проходящего под окнами парня.
Photo by Frederick Wallace on Unsplash Изумрудные глаза И вот я снова ровно в час дня выглянула в окно, чтобы послать фибры ненависти проходившему в это самое время мимо нашего жилого блока юноше. Проявление к нему малодушия казалось мне обязательной ежедневной задачей. Я была чертовски одинока, и единственным, что держало меня на плаву, была моя дикая жажда мести и справедливости. Когда я уже собиралась отойти от окна, вдоволь насладившись единственным, как казалось мне, стоящим делом, парень поднял голову вверх. И посмотрел на меня. Я замерла, не в силах сдвинуться с места.
Парень раздражённо сжимал челюсти, сверля меня своими ярко-зелёными глазами. Затем, не отводя взгляда, он подошёл в сторону канцелярского кампуса и облокотился ладонями о каменную поверхность стены прямо под моими окнами. На его лице застыло непоколебимое холодное выражение. Он рассмеялся, услышав мой ответ, и я снова залилась краской от нарастающего в груди гнева. Что кто-то из нас на неё напрашивался? Да, мы не голодаем.
Но страдаем от бессонницы каждый грёбаный день, потому что каждый новый сон сродни кошмару. Я жду освобождения не меньше тебя. Я жду момента, чтобы отомстить за себя и родных, которых удушили газом. Не хочется, знаешь ли, подыхать, когда есть стимул жить. Мы все работаем на них, фашистов, и ты тоже. Только наша работа — более неприятна.
Тебе кажется, что зондеркоманда — это страшные люди, но это такие же люди, как все здесь... Он схватился дрожащими от возбуждения руками за тележку и направился в сторону газовых камер. Я следила за ним ровно до того момента, пока он не скрылся за поворотом. В ту же самую секунду я будто вышла из ступора, а смысл слов юноши дошёл до моего искалеченного жизнью разума. И тогда на меня волной накатило глубочайшее чувство вины. Стыд заглушил даже внутренние пустоту, ненависть и одиночество, главенствовавшие в душе на протяжении целых трёх лет заключения в концлагере.
Нарушив все свои традиции, я выглянула в окно сразу же, как услышала под окнами стук катящихся в обратную сторону тележек. И стала сосредотачивать своё внимание на макушках опустившихся вниз голов заключённых. Тщательно разыскивая лишь одного, вечно улыбающегося парня с большими изумрудными глазами. Я бы даже не узнала его, если бы он сам не поднял взгляд на мои окна. Усталый и измождённый… совершенно не имеющий ничего общего с теми задором и нахальством, с какими он обращался ко мне полчаса назад. При одном лишь взгляде на него моё сердце сжалось в маленький тугой комочек.
Photo by Karsten Winegeart on Unsplash После отбоя Перед отбоем, когда всю канцелярию собирали на выход из блока в бараки, на окно прямо возле моего стола упал клочок плотно сжатой бумажки. Я быстрым движением руки схватила листочек и засунула его под майку. Оказавшись в бараке, я раскрыла записку, уже прекрасно зная, от кого она: «Что насчёт презрения? А когда я поняла, что действительно сделала, плотно сжала их в форме тугой ниточки. Это странное чувство трепетного восторга было настолько далёким от понимания реальности, настолько приятным, что я просто не могла себе его позволить. Слова парня крутились в моей голове.
О его бессоннице, о его работе. Стоило мне только представить, каким презрением одаривала его, с какой ненавистью следила за ним изо дня в день, как я тут же покрывалась красными пятнами, разве что не задыхаясь от стыда. Я раздумывала над его именем, казалось, целую ночь, так и не сомкнув глаз. Однако почему-то, когда наступило утро, чувствовала себя бодрее, чем за все три года. Я ждала часа дня с глубочайшим волнением в душе и мысленно корила себя за это острое желание. Наконец, когда услышала стук колёс о каменистую дорожку, взволнованно, возбуждённо выдохнула и вскочила из-за стола.
Я выглянула на улицу и начала жадным взглядом изучать каждую проходящую мимо блока макушку. По окончании работы, перед тем, как в канцелярию зашёл дежурный эсэсовец, дабы отвести нас обратно в барак, на мой письменный стол упала новая записка. Я расширила глаза, жадно схватила её и снова запрятала под кофту. В душу закралось приятное волнение. Когда я наконец уселась в койку и открыла письмо, то с мучительным желанием вчиталась в одну лишь единственную строку: «После отбоя, у канцелярии. Казались мне неимоверным нахальством.
Когда объявили отбой, я аккуратно слезла с кровати и, обойдя спящего возле двери охранника, вышла на улицу. Почему-то мысль о скорейшей встрече и нарушение мною всех установленных правил дарили неимоверное чувство наслаждения и эйфории.
Поэтому, как и в предыдущие годы, белорусские дипломаты по всему миру сами, со своими российскими и другими коллегами проведут памятные мероприятия в различных форматах, возложат венки к монументам и обелискам той страшной войны и великой Победы наших предков. Дахау, Заксенхаузен, Бухенвальд, Маутхаузен, Равенсбрюк, Освенцим — мы помним каждого убитого и пострадавшего. Они отдали свою жизнь, чтобы защитить нас, а мы защитим память о них!
ОСВЕНЦИМ — последние новости
Самое страшное — это «селекция». Ее проводили раза два в месяц. На улице раздевали по пояс, осматривали. Не прошел «селекцию» - в крематорий! Еще трупы жгли открытым способом, — ну, то есть в глубоких ямах», - вспоминает бывший узник Освенцима.
Евгений Филиппович говорит, что в свободное время никто ни с кем не общался, а если и случались разговоры, то только о еде. Чтобы что-то снилось, тоже не помнит, - слишком уставали на работе. Пожилой человек смог припомнить только один сон, который он увидел на Новый год: «Хлеб приснился, да и картошка, такая отварная, горячая, с солью, больше и не вспомню». Телесным наказаниям Евгений Ковалев подвергся только один раз: «Правило было такое — идет кто-нибудь из немцев, надо было снимать полосатую «тюбетейку» и опускать голову.
А я не заметил охранника. Ну, вот в пятницу, после работы — это был день наказаний, меня «пригласили» на улицу. Велели лечь на землю, я лег, конечно. Били эсесовцы плетками, в основном — по мягкому месту.
Зад потом долго был черного цвета. Избили — и в бассейн с холодной водой, бегаешь, пока не упадешь…» Евгений Ковалев говорит, что за два года, проведенных в Освенциме, ни разу ничем не болел. Про санитарные условия он рассказывает нехотя. В помывочный день одежду отбирали, ее пропаривали в печах, а нас мазали какой-то желтой дрянью вонючей.
От этого раствора кожа трескалась и пузырилась — это от блох. На ночь в барак заносили бочку — это туалет такой. Никакой бумаги у нас не было, да и вытирать ничего не надо было, - раз в неделю «сходишь», как зайцы, знаете, — камешками такими, - сухое все», - вспоминает Ковалев. Помнит, что в Освенциме в этот день все кричали «Ура!
Он вошел в ворота лагеря смерти освободителем, 70 лет назад ему было всего 19 лет, и он только что вернулся из госпиталя после ранения. Он курил что-то такое вонючее, что мы спросили его: «Что за табак такой? Нас было восемь человек, я не курил тогда, но был старшим и велел всем «выгрузиться». Мужчина, увидев несколько пачек папирос, упал на колени, мы его подняли на ноги, он аккуратно сложил табак в свою сумочку и предложил нам посмотреть лагерь, - на экскурсию повел», - вспоминает ветеран Великой Отечественной войны Владимир Черников.
По дороге бывший узник Освенцима приподнял повязку и показал загноившуюся рану, пояснил, что эсесовцы ему плеткой с металлическим наконечником выбили глаз. У нас была инструкция — ни с кем не целоваться, никого не трогать. Но они бросились нам на шею и стали целовать, молча! Мы плакали, они плакали.
Ну, как я мог кого-то оттолкнуть?! Самое большое впечатление на молодого солдата в тот день произвели люди, которые лежали на нарах и не могли встать. Врачей не хватало, и как им помочь было не понятно. Там я видел пепел, на входе — вещи и одежду… И вот когда я зашел в барак, я еще подумал: «живой пепел».
Не передать это ощущение — вроде живой человек, а вроде — нет. Шоковое состояние такое было, вышел — бродят толпы народа, все в полосатых робах. Женщины в каких-то серых, засаленных то ли халатах, то ли платьях, на ногах — деревянные колодки… Кто-то сидел на земле и жевал траву…Детей не видел, а женщин было много. Трупов не видел», - рассказывает освободитель Освенцима.
Владимир Черников пробыл в «лагере смерти» всего три часа, надо было идти дальше — освобождать Европу. Потом на его боевом пути были еще два концлагеря, но самое сильное впечатление осталось от Освенцима. Немцы оставили этот лагерь вечером 26 января. Они уходили спешно, но, тем не менее, взорвать несколько крематориев и уничтожить большую часть архивных документов успели.
Установление порядка возмещения имущественного ущерба, причинённого субъектам Российской Федерации. Официальное признание временным парламентом б. Принятие акта о воссоединении территорий б.
Самороспуск временного парламента. Признание ООН акта воссоединения. Такова может быть мягкая российская формула мира.
Это ведь и есть компромиссная позиция, да? Думаю, именно по ней и можно искать доброжелательный консенсус с международным сообществом, включая англосаксонский мир, проводить продуктивные саммиты, рассчитывая на взаимопонимание наших близких друзей — западных партнёров. Ранее глава ЦРУ писал, что США больше не принадлежит неоспоримое лидерство на мировой арене, называл серьезными геополитическими вызовами "подъем Китая и реваншизм России".
С интересом прочитал опубликованную журналом Foreign Affairs 30 января с. Вашу статью "Искусство шпионажа и госуправления: трансформация ЦРУ в эпоху соперничества". Я сам долгое время работал в системе советской, а затем российской внешней разведки и продолжаю поддерживать тесные контакты с коллегами в СВР.
Хотел бы дать свою оценку изложенным Вами идеям. Должен признать, что американское и российское понимание положения разведки на современном — переходном — этапе международных отношений во многом совпадает. Так, вполне здравым представляется утверждение об общем повышении веса разведструктур в системе внешней политики, в том числе за счет поддержания специфических доверительных каналов межгосударственного общения в тех случаях, когда официальный диалог затруднен или невозможен.
Немаловажную роль в деятельности разведслужб играет и упомянутый инструмент "стратегического рассекречивания" с целью сорвать планы противника, не нанося при этом ущерб источникам. Нельзя не отметить актуальность вызовов и возможностей, связанных с развитием новейших цифровых технологий и технологий искусственного интеллекта.
Внутри барака с обеих сторон возвышались трехэтажные койки. На каждой из них должны были поместиться три или четыре женщины - на грязных соломенных матрасах. Было жестко, потому что солома давно стерлась в пыль, и больные женщины лежали почти на голых досках, к тому же не гладких, а с сучками, натиравшими тело и кости», - из воспоминаний Станиславы Лещинской. По свидетельству акушерки, в бараках-роддомах было так же холодно, как и в остальных помещения лагеря.
Печку топили только несколько раз в году. За водой Станислава ходила сама, на то, чтобы принести одно ведро уходило минут двадцать. Сначала я была предоставлена сама себе; в случаях осложнений, требующих вмешательства врача-специалиста, например, при отделении плаценты вручную, я должна была действовать сама», - вспоминает Станислава Лещинская. Позже к узнице-акушерке присоединились узницы-врачи - Ирена Конечная и Ирена Бялувна. Последняя спасла Станиславу от смерти, когда та заболела брюшным тифом. Врач в Освенциме имел в своем распоряжении лишь несколько пачек аспирина.
Несмотря на невыносимую грязь, червей, крыс, инфекционные болезни, отсутствие воды и другие ужасы, которые невозможно передать, там происходило что-то необыкновенное. Однажды эсэсовский врач приказал мне составить отчет о заражениях в процессе родов и смертельных исходах среди матерей и новорожденных детей. Я ответила, что не имела ни одного смертельного исхода ни среди матерей, ни среди детей. Врач посмотрел на меня с недоверием. Сказал, что даже усовершенствованные клиники немецких университетов не могут похвастаться таким успехом. В его глазах я прочитала гнев и зависть.
Возможно, до предела истощенные организмы были слишком бесполезной пищей для бактерий», - из воспоминаний Станиславы Лещинской. Стирка пеленок, которые мамы в Освенциме делали из рубашек, выменянных во время беременности на пайки хлеба, вызывала много трудностей, особенно из-за строгого запрета покидать барак, а также невозможности свободно делать что-либо внутри него. Выстиранные пеленки роженицы сушили на собственном теле. Это делали медсестры Клара и Пфани. Первая была акушеркой по профессии и попала в лагерь за детоубийство. Поэтому она была лишена права работать по специальности.
Ей было поручено делать то, для чего она была более пригодна. Также ей была доверена руководящая должность старосты барака. Для помощи к ней была приставлена немецкая уличная девка Пфани. После каждых родов из комнаты этих женщин до рожениц доносилось громкое бульканье и плеск воды. Вскоре после этого роженица могла увидеть тело своего ребенка, выброшенное из барака и разрываемое крысами», - говорит Станислава Лещинская. Рожденного ребенка перед убийством татуировали номером матери, топили в бочонке и выбрасывали из барака.
Судьба остальных детей была еще хуже: они умирали медленной голодной смертью. Их кожа становилась тонкой, словно пергаментной, сквозь нее просвечивали сухожилия, кровеносные сосуды и кости. Сразу после того, как она родила ребенка, кто-то из охраны выкрикнул ее номер. Я пошла, чтобы объяснить ее ситуацию, но это не помогало, а только вызвало гнев. Я поняла, что ее вызывают в крематорий. Она завернула ребенка в грязную бумагу и прижала к груди… Ее губы беззвучно шевелились - видимо, она хотела спеть малышу песенку, но у этой женщины не было сил… она не могла издать ни звука - только большие слезы текли из-под век, стекали по ее необыкновенно бледным щекам, падая на головку маленького приговоренного», - делится воспоминаниями Станислава.
Свое двадцатилетнее молчание бывшая узница концлагеря в 1965 году объяснила своей озабоченностью тенденциями, возникающими в польском обществе. На фоне недавнего заявления министра иностранных дел Польши о том, что Освенцим освобождали украинцы, ее слова выглядят просто пророческими: «Если в моем Отечестве, несмотря на печальный опыт войны, могут возникнуть тенденции, направленные против жизни, то я надеюсь на голос всех акушеров, всех настоящих матерей и отцов, всех порядочных граждан в защиту жизни и прав ребенка». В одно и тоже время с польской акушеркой в Освенциме находилась молодая русская девушка. Но пути их в лагере не пересеклись. В 1945 году 19-летняя Катя Довиденкова вообще была уверена, что после опытов, которые проводились с женщинами-узницами, она уже никогда не станет матерью. Исповедь Екатерины Давыденковой «В Освенцим я попала девственницей, и, конечно, очень боялась.
В первый день, когда мы ехали по лагерю на машинах, мы вдруг смотрим, - из той машины, что ехала впереди, выпали две туши, думали - мясо везут.
Человек по образованию историк, а не знает, что у нас фронты назывались не по принципу формирований, а по той территории, на которой они действовали. Иначе у нас на Карельском фронте карелы бы воевали, а на Прибалтийском — прибалты». Но исторической слепотой, как польский министр и вообще правительство, страдают не все. Любой поляк может посмотреть американское или свое польское кино, если любые слова, сказанные от лица России, он считает кремлевской пропагандой. Американский режиссер Стивен Спилберг в фильме «Список Шиндлера» показывает, как это было. Польский режиссер Роман Полански в фильме «Пианист» говорит о том же самом. Есть в обоих фильмах и ремарки о том, как относились к евреям некоторые поляки, как доносили на прячущихся от нацистов и радовались переселению евреев в гетто.
В польском обществе эта тема сегодня непопулярна. Возможно, эти фильмы сейчас неполиткорректны или не прошли испытания временем — одному 30 лет, другому — 20. Возможно, в польском и вообще европейском обществе есть запрос на какое-то другое кино, с другим финалом или на другую тему. Но в самой Варшаве стоит аргумент если не железный, то гранитный. Это самый выдающийся монумент в польской столице у въезда в город со стороны аэропорта. И проехать, не заметив его, нельзя. За последние 20 лет в Польше пропали без вести около 500 памятников советским воинам-освободителям.