Майор украинских Воздушных сил Владислав Савельев ликвидирован российской армией 2 июня. В Сети появилось предсмертное видеообращение Героя СССР генерал-полковника Валерия Востротина к десантникам по случаю дня вывода советских войск из Афганистана (День памяти воинов-интернационалистов), который отмечается 15 февраля. Генерал внутренней службы 3 ранга (2). 4. генерал-лейтенант Драгун Анатолий Андреевич — начальник управления Генерального штаба ВС СССР умер в результате острой сердечной недостаточности в г. Кабул. Бойцы Савельева уничтожили 2 артиллерийских орудия, 5 пулеметов, 3 снайперских гнезда и около роты вражеской пехоты.
Лейтенант Савельев нанес удар по пункту дислокации националистов
В Сети появилось предсмертное видеообращение Героя СССР генерал-полковника Валерия Востротина к десантникам по случаю дня вывода советских войск из Афганистана (День памяти воинов-интернационалистов), который отмечается 15 февраля. Здесь, в отделении, спустя полтора года после службы в армии, возвращения из Афганистана меня догнала медаль «За отвагу». это папа Мити (Илья Малаков), который на данный момент - курсант. Митя, курсант военного училища, – сын генерала Федора Савельева, одного из лучших военных аналитиков страны, советника Горбачева.
Военная контрразведка по Пограничным войскам в Афганистане
«Для меня Афганистан, — рассказывал Савельев, — начался 11 декабря 1979 года. Готня — божья национальная станция Белгородского отделения Юго-Восточной железной дороги РЖД, расположена в посёлке Пролетарский Ракитянского района Белгородской области, фёдор савельев генерал лейтенант афганистан. На Украине ликвидирован фанат США, военный украинский пилот Савельев. Алексей Савин, генерал-лейтенант запаса, бывший начальник сверхсекретного Экспертно-аналитического управления Генштаба ВС РФ по необычным возможностям человека и особым видам вооружений, группа в войсковой части 10003 (таинственная в/ч 10003). Накануне ветерану МВД, заслуженному работнику МВД СССР генерал-лейтенанту милиции в отставке Владимиру Ивановичу Савельеву исполнилось 75 лет.
Военная контрразведка по Пограничным войскам в Афганистане
Генерал-майор Рудской Федор Андреевич возглавлял коллектив Минского СВУ с 1969 по 1982 год. Подросток уничтоживший генерала Вермахта, Леня Голиков геро. На Украине ликвидирован фанат США, военный украинский пилот Савельев.
«Мы не проиграли». Как последние советские солдаты уходили из Афганистана
Воинские звания: генерал-майор, генерал-лейтенант. Награжден орденами Святого Георгия IV степени (2022 год), «За заслуги перед Отечеством» IV степени с мечами, Александра Невского, Суворова, двумя орденами Мужества, медалями, в том числе медалью ордена «За заслуги. ›uploads/2016/03 Savelev. После лечения Михаил Савельев вернулся в свою часть, а вскоре пришло и медицинское заключение – комиссовать. Митя, курсант военного училища, – сын генерала Федора Савельева, одного из лучших военных аналитиков страны, советника Горбачева. Федор Савельев — все последние новости на сегодня, фото и видео на Рамблер/новости.
Генерал лейтенант савельев - 58 фото
Мой адрес электронной почты: spasibin mail. Did you find apk for android? You can find new Free Android Games and apps. Тарабаев Владимир Павлович упр.
Также ВС России уничтожили за это время два радиолокатора наведения воздушных целей и четыре пусковые установки зенитного ракетного комплекса С-300, а также пусковую установку немецкого зенитного ракетного комплекса IRIS-T. В Минобороны позднее сообщили об уничтожении в ночь на 20 апреля 50 украинских беспилотников над восемью регионами — Белгородской, Брянский, Московской, Тульской, Калужской, Курской, Смоленской и Рязанской областями.
Пока в козыревском МИД раздумывали, талибы перерезали пути отхода, а затем и окружили афганскую столицу. Российские дипломаты в Кабуле больше двух недель жили под землей, в бомбоубежище. А на земле был сущий ад: снаряды и ракеты летали хаотично и безостановочно. Сотрудник посольства и его жена, вышедшие наверх за вещами, погибли: прямое попадание танкового снаряда… Наконец Москва проснулась. План эвакуации в МИД виделся простым: до рассвета, пока боевики мирно спят, дипломаты на грузовиках выезжают из посольства, с первыми лучами солнца в аэропорту приземляются три военных Ил-76, которые забирают их и вывозят на родину. Аплодисменты, занавес… «Борт Зеленова сел вовремя, а мы с Сергеем Мельниковым подзадержались в Кокайдах: пока ждали опаздывающий борт с десантниками, перегружали парашюты, — рассказывает Анатолий Копыркин. Самолет фактически падает по спирали на взлетно-посадочную полосу. Комполка садился, рассчитав условия для посадки сам. Уточнив их после посадки, передал по связи условия нам и что все шло по плану... Но, когда я снижался над Кабулом, аэродром уже начали обстреливать талибы».
Сергей пускапал Пускепалис. Сергей Пускепалис фото. Полковник Анатолий Савельев. Герой России, полковник Анатолий Савельев. Сергей Пускепалис Мухаббат. Операция Мухаббат сериал. Илья Малаков операция Мухаббат. Сергей Пускепалис операция Мухаббат.
Савельев Михаил Иванович герой советского Союза. Генерал майор Савельев. Савельев Михаил 1941. Операция «Мухаббат» сериал 2018. Сергей Стрельников операция Мухаббат. Пускепалис Мухаббат. Генерал Михаил Савельев. Савельев герой советского Союза.
Генерал лейтенант Савельев. Виктор Петрович Дубынин. Генерал Дубынин Виктор Петрович. Виктор Петрович Дубынин в Афганистане. Виктор Петрович Дубынин герой. Майкопская бригада 131 бригада. Савельев Константин Николаевич. Савельев Константин Николаевич генерал-лейтенант.
Майор Савельев. Каденюк Леонид космонавт. Леонид Константинович Каденюк украинский космонавт. Ефимов Игорь Александрович. Первый украинский космонавт. Черемных Владимир Петрович, генерал-лейтенант. Генерал лейтенант Самойленко. Самойленко генерал полковник.
Виктор Григорьевич Самойленко. Генерал-лейтенант Борис Всеволодович Громов. Борис Всеволодович Громов генерал. Борис Всеволодович Громов Афганистан. Борис Громов командующий 40 армией в Афганистане. Генерал-лейтенант Бусловский в. Бусловский Виктор Николаевич генерал-лейтенант. Генерал Виктор Николаевич.
Палий Виктор Николаевич. Савельев летчик. Василий Антонович Савельев. Савельев Александр Васильевич герой советского Союза. Скугарь Владимир Антонович герой советского Союза. Борис Иванович Ткач. Ткач генерал-лейтенант. Генерал Ткач Борис Иванович.
Ткач Александр Иванович. Бекбоев генерал. Генерал Миронченко Валерий Николаевич. Генерал мобинхан Афганистан. Генерал майор Афганистан. Громов Борис Всеволодович. Генерал-лейтенант Борис Громов. Генерал полковник Громов Борис Всеволодович.
Борис Громов генерал. Генерал лейтенант Громов б в. The 101st Airborne Division Headquarters. Джон Николсон портрет в военной форме. Фёдор Петрович Савельев. Савельев Федор Петрович герой советского. Сергей Суровикин.
США не хотели, чтобы мы уходили. Что не так в сериале «Операция „Мухаббат“»
Как последние советские солдаты уходили из Афганистана На постсоветском пространстве отмечается 35-я годовщина вывода советских войск из Афганистана. Источник: Sputnik. Ровно 35 лет назад последние армейские подразделения покинули территорию Афганистана. Но армия все свои задачи выполнила и организованно вернулась домой. Последний батальон Длинная колонна отмытых до блеска бэтээров 783-го отдельного разведбата с советскими флагами и воинскими знаменами, ревя дизелями и громко сигналя, движется по мосту через пограничную реку Амударью.
На броне и в десантных отсеках — дембеля в «парадках», с боевыми медалями и орденами. На загорелых, обветренных, огрубевших от войны лицах — улыбки и радость от предстоящей встречи с домом. Разведчики 40-й армии, военная элита, последними уходят из Афганистана. На том берегу колонну уже ждут сотни человек — журналисты, родственники, местные жители.
В праздничном концерте прямо на границе принимают участие знаменитые артисты во главе с Иосифом Кобзоном. Звучат песни времен Великой Отечественной. Колонну встречают овацией, солдатам дарят цветы, жмут руки, обнимают. На кадрах кинохроники отчетливо видно, что у многих ветеранов на глаза выступают слезы.
Последним на опустевший мост выезжает БТР с командующим 40-й армией генерал-лейтенантом Борисом Громовым. На нашем берегу командарм спрыгивает с брони, долго смотрит в сторону афганской земли и поворачивается к журналистам.
Вера пропустила вперед детей, отстала со мной на несколько шагов и стала тихо рассказывать: — Как-то на свадьбе Саше понравился цыган. Он так пел, танцевал, ребенок в него просто влюбился. Да и самому цыгану очень понравился Сашок. Знаешь, детские восхищенные глазенки… — Мама, я буду с ним вместе, пусть он живет с нами, мама, я буду спать с ним, — сказал малыш.
Конечно, просматривал многие публикации, листал различные издания, по долгу своей журналистской профессии обрабатывал материалы. Но при этом мне всегда казалось, что делаю это не я, а кто-то другой. Скажу проще — мой двойник. Мое второе «я» до сих пор осталось там. Потому что именно через призму той войны вот уже 34 года воспринимаю все происходящее. Я ненавижу Афганистан, погубивший моих лучших друзей, отнявший у меня два года молодости, принесший много страданий моим родным и близким, чуть не убивший моего тогда еще не родившегося сына.
Мой «благополучный» двойник, не воевавший в ДРА, как и все, когда-то даже сожалел по убитому талибами Ахмад-шаху Масуду, который последние годы считал Россию больше своим другом, чем врагом. Я с пониманием и даже симпатией относился к своим афганским курсантам и слушателям в период преподавательской работы в военном вузе. Как и все в стране, мой двойник также считал талибов врагами… Но в то же время нет-нет, да и заговорит во мне совершенно другой голос. А кто расстрелял во время мятежа в Кабуле старшего лейтенанта Сашу Вовка? Кто сразил под Джелалабадом двадцать девятого февраля восьмидесятого гвардии прапорщика Толю Маврина? И у него, между прочим, тоже были дети.
Две девочки-погодки. Младшая родилась как раз перед рейдом. Толе командир пообещал, что отпустит его после возвращения из операции слетать бортом Ил-76 на несколько дней в Витебск. Маврин отстреливался в окружении из пулемета до последнего. Это же, Паша, было именно в той операции, в завершении которой тебе потом довелось участвовать… Помнишь Толю Маврина?.. Такой добрый, даже, можно сказать, — мягкий.
А каким оказался в своем последнем бою… Осколком ему отсекло пальцы на руке, потом — ранение в плечо. Превозмогая боль, прапорщик продолжал вести огонь. И лишь попавшая в затылок пуля заставила замолчать пулемет. Впрочем, у Маврина уже и не оставалось патронов. Так кто стрелял в них? Может быть, те же Хаятулла или Дур Мухаммад, с которыми потом во Львове довелось работать не один год?..
А талибы? Их ведь тогда и в помине не было. А эти, нынешние, «правильные» моджахеды, были. И называли мы их тогда «душманами, духами…» — Так что, Паша, говорить можно долго… Входили мы в Афган не одни, мы с этими событиями связали свое прошлое, настоящее и будущее… Не так просто все это было, как теперь рассуждают всякие «летописцы»… Афган ударил по нашим судьбам, по нашим семьям… Ударил так, что мало не покажется… — Да, Саша, такое не забывается. Летели ведь в полную неизвестность. Не могло ли случиться так, что от нашей дивизии не осталось бы ничего?
Во всяком случае — от какой-то ее части. Ведь приземлялись эшелонами. И если бы начали нас громить на аэродромах посадки в Кабуле и Баграме, то других наверняка завернули бы в Союз. Могло быть такое? Чисто гипотетически? Они на учениях.
Там тепло, фрукты, в общем, рай…» А к тому времени и в самом деле кто-то уже «попал в рай» — вот и повезли «грузы-200». А ведь при такой большой стране все можно было бы и скрыть. Туда гроб — сюда гроб… «Широка, страна моя родная»… — Да, Саша, еще раз повторю, тогда мы не думали об этом. Молодыми были, бесшабашными. Это теперь начинаешь думать — а вдруг что-то пошло бы не так? Вернусь к своему рассказу.
Почему меня взяли к командиру дивизии в качестве личной охраны? Должность моя начальника топографической службы на время войны упразднялась, и я становился порученцем начальника штаба. Так что при командире дивизии я оказался не только благодаря своим спортивным заслугам, но и в связи со сложившимися обстоятельствами… Теперь, конечно, домысливают многое… А тогда все было просто… — Ладно, вспомню тот памятный всем нам день — 27 декабря 1979 года. Штаба дивизии как такового еще не было в обычном понимании этого слова. Стояли на аэродроме в Кабуле две большие палатки. В одной шла вся штабная работа, в другой — находились мы, офицеры.
Набилось нас туда… Яблоку упасть было негде. Ждем команды. Все напряжены: что-то будет, а что и когда — неизвестно. Он дает распоряжение взять оружие и приготовиться к выезду. Документы сдать, тельняшки снять, десантные куртки — тоже. Мы быстренько переоделись, сдали документы.
Оставшись в одних десантных комбинезонах без знаков различия, подумали и о том, как утеплиться изнутри. Поддел легкий свитер. Из оружия взяли автоматы, по три запасных магазина в подсумках, пистолеты, штык-ножи. Запаслись гранатами. Я взял две «эргэдэшки» и две «эфки». Прихватил с собой еще и свой тренировочный нож.
Ну, ты потом видел его у меня. Уже собирались было отъезжать, как к двери машины подходит начальник особого отдела дивизии подполковник Буйнов. Отозвав нас с братом в сторону, он говорит: — Если что-то с генералом Рябченко случится, живыми лучше в штаб не возвращайтесь. Вы меня поняли?!. Ответите собственными головами… — Поняли… — отвечаем с братом. Сели в машину, поехали.
А у меня не идут из головы слова начальника особого отдела дивизии. Как это — с комдивом что-то может случиться? Как это — «не возвращайтесь живыми»? Вроде прилетели помогать дружественной стране. У них тут революция, правда, басмачи мешают строить социализм… Поможем… Но как что-то может случиться, если нас сами сюда пригласили афганцы? Ведь перед выездом нам сказали, что поедем в генеральный штаб ДРА решать вопрос о размещении нашей дивизии… Ехали недолго.
В условленном месте к нам подсел в машину незнакомый офицер. В мои 22 года он показался мне тогда довольно-таки пожилым. Из какой структуры офицер — было понятно сразу. И тут в машине началось самое главное. Были распределены роли и каждому поставлена конкретная задача. И теперь-то я понял, что и на самом деле случиться может что угодно с каждым.
И не только с командиром дивизии. Но и со всеми нами. Так что живыми в штаб дивизии мы и впрямь можем и не вернуться. Знаете, молодому лейтенанту, меньше чем полгода назад окончившему военное училище, непросто смириться с тем, что «живым он может не вернуться»… Ладно, сижу, осмысливаю все. Поглядываю на старшего брата. Станислав спокоен, уверен в себе.
Ну, и мне становится легче. Ну, а я, как известно, командир… Задача: не допустить, чтобы начальник генерального штаба армии Афганистана Якуб привел войска в полную боевую готовность. Мне было приказано смотреть за охранниками и при первой же необходимости не дать им открыть стрельбу. При этом действовать решительно. Если нельзя нейтрализовать, значит — уничтожить. На учениях.
А тут он далеко не условный… И кто вообще теперь наш друг, а кто противник? Ведь летели вроде бы защищать Амина, а теперь… Одним словом, было над чем задуматься. Но в том, что я постараюсь все сделать, как надо, я не сомневался. В душе появилось тревожно-взволнованное чувство ожидания. Десантникам оно хорошо знакомо перед прыжками с парашютом. Вроде бы не раз совершал их, а перед каждый новым все равно волнуешься.
Но то прыжки с парашютом, а тут — настоящий бой. Тем более — в полном отрыве от своих. Нас всего четверо, а сколько там их?.. Явно не один на один придется воевать… Когда подъезжали к генеральному штабу, «НШ» нас предупредил, что оружие придется сдать охране. Возможно, нас еще и обыщут. Въехали на территорию генштаба.
Водителя Краснова оставили с машиной. Предупредили, чтобы действовал по ситуации и ждал нас. Помнишь его, тоже еще тогда пацан—пацаном был. Только что срочную отслужил. Проинструктировали Краснова: чтобы не маячил на глазах у охраны, пусть где-то спрячется. Но так, чтобы и самому быть незаметным, и все видеть — и машину, и нас, когда мы покинем здание.
Вошли в генеральный штаб. А ножи оставили, и подсумки с патронами — тоже. Потом повели на второй этаж в кабинет начальника генерального штаба Афганистана Якуба. Тут я и увидел его охрану. Крепкие ребята, пуштуны. Здоровые такие… Одним словом, гвардия… Они находились у входа в кабинет Якуба.
Вот за ними я и должен был наблюдать, с ними и пришлось потом вступить в схватку… Кабинет у Якуба был довольно-таки большой. Рядом с его креслом — сейфы, радиостанции, позади — дверь в какое-то другое помещение. Сам знаешь, у каждого большого начальника есть такой уютный кабинетик, где можно отдохнуть, подкрепиться, расслабиться… В помещении стояли столы буквой «Т». Как обычно — впереди сидел начальник — Якуб. Людей там было немало. Встретил нас помощник начальника генерального штаба.
Нас провели в кабинет, представили. Генерал Рябченко, «НШ» и мой брат Станислав уселись за стол поблизости от начальника генерального штаба. А я пристроился в противоположном конце, на самом краю — у окна. Во-первых, я прекрасно видел охранников, во-вторых, в любое момент мог выскочить из-за стола и быстро до них добраться. Все было, как обычно: «Здравствуйте! Многие афганцы, ты сам знаешь, учились в Советском Союзе, так что язык они знали.
Якуб сказал, что Амин задерживается. Дескать, что-то ему не здоровится. Нельзя было не заметить, как пристально наблюдали за нами все сидящие в кабинете. И на этот вопрос ответил генерал Рябченко. Я сижу, все изучаю и помню о том, что должен прогреметь взрыв, а потом все начнется. До этого сигнала еще времени немало.
Началось совещание. В ходе его кто-то по радио докладывает Якубу, что русские выходят из района аэродрома Кабул… Ты знаешь, я уже стал несколько подзабывать всю последовательность переговоров, состоявшихся в генеральном штабе ДРА между нашими и афганцами. Повторяю, моя задача была следить за охраной. Поэтому я и выполнял ее. Но, в общем, все было примерно так, как я рассказываю. Итак, Якубу докладывают, что русские выходят из района аэропорта.
Судя по всему, «НШ» хорошо знал язык. А наш комдив вставлял только реплики. При чем тут Балахисар? Разложили карты, что-то решают. Опять следует вызов по радиостанции… — Да выключите вы ее, — говорит, кажется, «НШ», — мешает вести разговор… — Выключите, — дает команду Якуб. Этого наши как раз и ждали.
Надо было обязательно отключить связь, чтобы Якуб не успел дать команду своим войскам по радио. Я все осматриваюсь потихоньку вокруг, оцениваю ситуацию. Вижу, что комдива от меня отделяют человек десять, сидящих за длинным столом. Ему я помочь не успею. Но Станислав рядом с генералом. А уж на родного брата положиться можно… Моя главная задача — охрана.
Да, забыл сказать, когда заходили в генштаб, «НШ» предупредил, что в приемной Якуба будут потом наши ребята, смотрите, дескать, не перестреляйте друг друга.
Реалии Крым. НЕТ» Межрегиональный профессиональный союз работников здравоохранения «Альянс врачей» Юридическое лицо, зарегистрированное в Латвийской Республике, SIA «Medusa Project» регистрационный номер 40103797863, дата регистрации 10.
МЧС подъезжает забирать трупы, в 13:03 звучат взрывы в спортзале, спецподразделения начинают "вынужденный штурм". Местное население не препятствует бойцам, а само бежит помогать вытаскивать заложников из спортзала. Главный вывод: штурм школы в Беслане был спровоцирован начат применением оружия российскими спецслужбами именно по команде из оперативного штаба. Только штурм подали как "вынужденный", то есть начавшийся после того как "боевики подорвали спортзал". Детали операции в Беслане знали лишь несколько человек - эта операция была разработана ФСБ, уверена главный редактор сайта "Правда Беслана" Марина Литвинович, передает ej. Скорее всего, в курсе этой операции были генералы, тогда — заместители директора ФСБ В.
Проничев, В. Анисимов и А. Тихонов, присутствовавшие в Беслане и руководившие "силовым" штабом. И конечно же, операция была согласована с президентом Путиным, может, и без деталей, но принципиально: "Штурм. И никаких переговоров". Как сообщил источник в администрации президента, принципиальное решение о штурме бесланской школы было принято Путиным примерно в середине дня 1 сентября 2004 года, пишет Литвинович в статье "Правда в глаза". Юрий Петрович Савельев - доктор технических наук, эксперт высшей категории в области физики горения и взрывов, профессор, бывший ректор питерского "Военмеха", единственный специалист такого рода в парламентской комиссии. Его доклад основан на показаниях заложников, данных ими в суде, исследованиях разрешения школы, фото- и видеоматериалах, взрывотехнических исследованиях и подсчетах, материалах следствия и экспертиз. В мае-июне текущего года Савельев ознакомил со своим докладом и выводами других членов парламентской комиссии, а также ряд экспертов. Практически не возражая содержательно, эксперты и члены парламентской комиссии назвали выводы, сделанные Савельевым "намеренной фальсификацией данных" и "спекуляцией".
Председатель комиссии Торшин обвинил Савельева в "политических играх". Объяснение именно такой реакции на доклад - простое: Савельев не только полностью разрушает официальную имеющуюся у прокуратуры и повторенную Торшиным в его докладе в декабре 2005 года версию теракта в Беслане, но и доказывает страшную правду: заложники погибли не по вине террористов, а по вине действий штаба. Не просто действий - а преступного приказа, отданного кем-то из членов штаба - генералов ФСБ, уверена Литвинович. Доклад Савельева - объёмен, полон свидетельств, вычислений, формул, фото-доказательств. Очень большое внимание автор уделяет показаниям выживших заложников, свидетелей и очевидцев. Эти показания давались на открытых судебных слушаниях Верховного суда республики Северная Осетия-Алания по делу Нурпаши Кулаева. Стенограммы этих судебных заседаний оперативно публиковались на сайте "Правда Беслана" и дали уникальную возможность всем желающим вникнуть в обстоятельства событий в Беслане. Именно повторяющиеся подробности, которые сообщили бывшие заложники, дали материал для понимания событий, происходивших 1-3 сентября 2004 года, а особенно — событий, положивших начало штурму школы 3 сентября.
Голгофа молодого лейтенанта. В Афганистане...
И Горбачеву не давать. Но произошло то, что произошло — Горбачев обращение пришельцев прочитал и отписал дальше. Просто подписал — «Язову», и все. Без каких-либо указаний. А Язов написал — «Моисееву». Начальник Генерального штаба Моисеев Михаил Алексеевич, генерал армии, мой непосредственный начальник, доложил наверх: «Требуют отключить комплексы ПВО». Я до этого предупредил Моисеева: «Чтобы отключить стрельбовые комплексы, нужно решение Президента страны». Моисеев сделал невозможное — получил это решение. Мне уже поступила директива с резолюцией «Принять! Даны были все соответствующие команды в округе — командующий передал их в очень жесткой форме, поскольку сверху большой чин приказал. Беспрецедентный случай!
И все. Машина закрутилась. Дальше следовало без возражений. Вот сидим мы в пустыне Кызылкум. Ждем-ждем, час идет, другой, третий, а небесных гостей, НЛО, все нет и нет. Командир вертолёта стал зубоскалить над Мильхикером, подначивать его, высмеивать. Но Мильхикер вдруг говорит летчику: «Раз такой смелый, давай я тебя введу в состояние гипноза, и ты сам с ними пообщаешься. Тот и согласился. Уфолог ввел летчика в гипноз и тот в состоянии гипноза отвечал на различные вопросы, в том числе и научные, которые задавал Мильхикер, обращаясь к «неприлетевшим». Сам же включил диктофон и минут сорок вел «допрос», записывал.
Вопрос тоже не стоял — «Почему не прилетели? Нас интересовали темы технического плана, гуманитарного — те, что Мильхикер заранее набросал в своем блокноте. Вопросы были чрезвычайно сложные и требовали очень мощного мозга. Для контакта требовался человек эрудированный, разбирающийся в области науки, политики, философии, экономики, психологии. Летчик же, хоть и был человек достаточно грамотный, со средним летным образованием, но все-таки не обладал соответствующими науке специальными знаниями. Но во время контакта он вдруг стал с кем-то разговаривать. Прямо на наших глазах он преобразился и начал квалифицированно отвечать на такие «навороченные» вопросы, выдавать такие глубокие научные мысли, на таком профессиональном научном языке, так грамотно излагая мысли, что мы вынуждены были признать — он действительно беседует с представителем иной цивилизации, превосходящих нас по своим знаниям. Надежда — Чтобы принимать качественную информацию, человек обязательно должен быть эрудированным? Савин — Пожалуй, да. Но в данном случае мы общались не с мозгом летчика.
Его мозг был лишь «приемником», настроенным на нужную частоту, на которой передавался большой объем конкретной информации. С этой волны информация шла под запись на диктофон. Сам мозг работал по принципу — «вопрос — ответ». Кстати, летчик после контакта практически ничего не мог вспомнить. После этого сеанса я с полученной информацией, а у нас была живая запись, немедленно пришел с докладом к начальнику Генштаба Моисееву. Он, кстати, тоже вопрос не задал: «Почему Они не прилетели?
Бердников Роман Борисович генерал лейтенант. Генерал майор Бердников Роман Борисович. Командующий войсками восточного военного округа жидко Геннадий. Генерал полковник Каракаев. Генерал полковник РВСН. Каракаев Борис Николаевич. Каракаев Сергей Викторович генерал-полковник. Сергей Каракаев генерал. Смолий Николай Васильевич генерал майор. Шмаков Сергей Михайлович генерал-лейтенант. Иванов Владимир Леонтьевич генерал-полковник. Генер лейткнант Синопальников. Генерал-лейтенант Валерий Асапов. Валерий Асапов могила. Сергей Сергеевич Юдин генерал. Астапов Валерий Григорьевич. Роман Борисович Бердников. Генерал майор Бердников. Стенькин генерал майор. Генерал Сивачев Александр. Андрей Стерлин генерал. Генерал Коваленко Игорь Геннадьевич. Бобровник Анатолий Петрович генерал-майор. Генерал-лейтенант Николенко Сергей. Соболев Виктор Иванович генерал-лейтенант. Генерал-лейтенант Станислав Гаджимагомедов. Пастушенков генерал-лейтенант. Генерал Виктор Соболев. Генерал майор Усатенко. Усатенко Олег Владимирович. Генерал-майор Олег Владимирович Усатенко,. Генерал-лейтенант Рустам Мурадов. Рустам Мурадов генерал. Генерал-лейтенант рус ам Мурадов. Генерал Рустам Мурадов в Карабахе. Мальдов Владимир Афанасьевич генерал-майор авиации. Соколин Анатолий Васильевич. Владимир Александрович Попов генерал-майор авиации. Горбачев Владимир Александрович. Носулев Михаил Яковлевич. Генерал лейтенант Носулев Михаил Яковлевич. Носулев Михаил Яковлевич командующий. Зам командующего ВВО Носулев. Генерал Дугинов Росгвардия. Валерий Дугинов Росгвардия. Дугинов Валерий Владимирович Росгвардия.
В ходе его кто-то по радио докладывает Якубу, что русские выходят из района аэродрома Кабул… Ты знаешь, я уже стал несколько подзабывать всю последовательность переговоров, состоявшихся в генеральном штабе ДРА между нашими и афганцами. Повторяю, моя задача была следить за охраной. Поэтому я и выполнял ее. Но, в общем, все было примерно так, как я рассказываю. Итак, Якубу докладывают, что русские выходят из района аэропорта. Судя по всему, «НШ» хорошо знал язык. А наш комдив вставлял только реплики. При чем тут Балахисар? Разложили карты, что-то решают. Опять следует вызов по радиостанции… — Да выключите вы ее, — говорит, кажется, «НШ», — мешает вести разговор… — Выключите, — дает команду Якуб. Этого наши как раз и ждали. Надо было обязательно отключить связь, чтобы Якуб не успел дать команду своим войскам по радио. Я все осматриваюсь потихоньку вокруг, оцениваю ситуацию. Вижу, что комдива от меня отделяют человек десять, сидящих за длинным столом. Ему я помочь не успею. Но Станислав рядом с генералом. А уж на родного брата положиться можно… Моя главная задача — охрана. Да, забыл сказать, когда заходили в генштаб, «НШ» предупредил, что в приемной Якуба будут потом наши ребята, смотрите, дескать, не перестреляйте друг друга. И приказал загнать патроны в каналы стволов пистолетов. Так мы и сделали. Вот я и сижу, все это осмысливаю, не сводя в то же время глаз с охранников. Честно говоря, от таких мыслей — мороз по коже… На столе у Якуба разложили карты, разговаривают, что-то решают. Вдруг, слышу, переходят на высокие тона… Короче, говорили за столом недолго. Я даже удивился, когда услышал взрыв. Он ведь прозвучал раньше назначенного времени. Так началась операция «Шторм-333» см. Много о ней рассказывается в различных источниках. Но мне больше нравится, как написал в своем романе «Операцию «Шторм» начать раньше…» наш с тобой друг — военный журналист и писатель полковник-десантник Николай Иванов… Как происходили захват и нейтрализация — рассказывать не буду. Сугубо мирные, «штатские» люди порой задают воевавшим один и тот же глупый вопрос: «А скольких ты убил на войне? Он может сказать. Но и то приблизительно — на войне всякое бывает — цель скрылась за бруствером, а что с ней, ведь не проверишь… Артиллерист или танкист — скажет, примерно, сколько подбил танков, бронетранспортеров, САУ, машин. Но это не значит, что он уничтожил и полностью их экипажи… Поэтому, кто воевал по-настоящему, тот никогда не ответит на вопрос — убивал он или нет, сколько и как. Он выполнял свою задачу. И выполнил. Одним словом, с поставленной задачей мы справились, были захвачены в плен начальник генерального штаба армии Афганистана Якуб и человек десять членов правительства ДРА. Судьбу Якуба там же решили сами афганцы — представители новой революционной власти. Но это, особо подчеркиваю, было их внутреннее дело. Когда задача нами была выполнена, комдиву доложили, что кто-то прибудет со связью. Не помню, каким образом это произошло. По радио передали, по какой-то радиостанции… Нас-то из дивизии было здесь всего трое… Во всяком случае, какая-то связь была установлена. И тут докладывают, что к генштабу подходят боевые машины десанта. Ему отвечают. С ним были два солдата с большой радиостанцией. Комдив вышел на связь с заместителем командующего Воздушно-десантными войсками. Лицо его сразу потемнело. Догадаться было нетрудно — старший начальник грозил всеми карами и не стеснялся в выборе выражений. Мне, тогда молодому лейтенанту, было понятно одно — что-то пошло не так, коль командира дивизии столь резко отчитывают. После неприятного разговора в эфире Иван Федорович подзывает меня с братом и тихо говорит только для нас двоих: — Меня вызывают… Вы остаетесь здесь и все зачищаете. До завтрашнего дня здесь ничего не трогать… Все оставить, как оно есть сейчас… За вами потом приедут… Находитесь здесь, и до утра не высовывайтесь… Видно было, что наш генерал очень взволнован. Я таким не видел его никогда… Какой-то потухший был. А ведь он всегда отличался огромной выдержкой… — Командуй здесь… Я поеду с генералом, — говорит мне Станислав. Командир дивизии и мой брат Станислав спустились на первый этаж и увидели в одном из помещений наших советников. Там был огромный макет, ну, как в тактических классах, помнишь — с обозначением рельефа местности, различных объектов, населённых пунктов — только не отдельного какого-то района, а всей территории Афганистана. Советники не участвовали в тех событиях, которые развернулись в кабинете Якуба. И комдив высказал им упрёк, дескать, что же вы не помогли нам, когда началась стрельба. Тут мой брат Станислав подошёл к одному из сейфов, оттянул на себя верхний край его створок, протиснул туда свои пальцы и резким усилием распахнул его. Голыми руками справился. И так потом поочерёдно со всеми шкафами… У советников глаза от удивления округлились. Потом ходили легенды по Кабулу, что Лаговский-старший голыми руками крушил стальные шкафы. Видишь, какая неожиданно деталь вспомнилась… Одним словом, комдив и брат уехали. А мы со старшим лейтенантом Александром Куишем и его подчиненными приступили к зачистке. Уже в ходе нее услышали по радио, что время «Ч» наступило, и идет штурм дворца Амина. Потом пришло сообщение о том, что там все закончилось. Выбивали двери, бросали гранаты, а потом уже смотрели, остался ли кто живой… Вскоре все было закончено. До утра бодрствовали с ребятами из 350-го парашютно-десантного полка. А на следующий день часам к десяти приехал начальник оперативного отделения дивизии полковник Байкеев. Узнал я, что и наш водитель Володя Краснов тоже остался жив. Вот там я и увидел впервые командира «мусульманского» батальона. Стал расспрашивать у ребят, что и как. Сказали, что Амина вроде бы убили гранатой… Потом поехали в штаб дивизии на Кабульский аэродром. В обед нам сказали, что опять куда-то поедем. И предупредили, чтобы привели себя в порядок, чтобы был нормальный внешний вид. Мы с братом переоделись, взяли оружие и нас повезли в резиденцию к Маршалу Советского Союза Соколову. Это уж потом мы узнали, что на нашего комдива чуть ли не надевали наручники… Именно у маршала и были поставлены все точки над i. Нас представили: — Вот два родных брата… Вчера отличились в генштабе… Маршал Соколов, невысокий сухонький старичок, одетый в зеленую форму советника, подошел к нам, пожал руки, поблагодарил. Затем нас отпустили в приемную, а в кабинете у маршала послышались возбужденные голоса. Видно было, что уже не нашего комдива отчитывают, а кого-то другого… Заседание у Маршала Советского Союза Сергея Леонидовича Соколова длилось часа два. А мы с братом все ожидали в приемной. А потом вышел генерал-майор Рябченко и приказал ехать в крепость Балахисар к подполковнику Литовчику, командиру 357-го парашютно-десантного полка. Ты же знаешь, там раньше стояли афганские десантники — 26-й парашютно-десантный полк. Какая грязь там была в казармах! Какая вонь… Наши потом еще долгое время все чистили и намывали. Но специфический запах оставался еще очень долго… Мне вообще кажется, что он так до конца и не выветрился… Так вот и прошли у нас эти сутки с 27 на 28 декабря 1979 года… — Павел, ты сам упомянул о романе «Операцию «Шторм» начать раньше…» нашего с тобой друга полковника-десантника Николая Иванова. Там он интересно рассказывает о ситуации, в которой оказался командир дивизии. Зная характер Николая, я уверен, что факты для своего романа он брал лично и у Ивана Федоровича Рябченко. Поэтому интересно прочитать, что пишет полковник Иванов о тех событиях. А рассказывает он следующее: «27 декабря 1979 года. Москва — Кабул. Когда Сухорукову доложили о стрельбе в Кабуле, тот потребовал немедленной связи с Рябченко. Я лично запрещал ему отлучаться из расположения дивизии. А тем более — сегодня. Ни под каким предлогом. Он у вас отпрашивался? Наши группы, по первым докладам, действуют успешно. Бросить дивизию! При последней встрече Устинов словно специально подчеркнул, что на десантников у него надежда особая, а тут командир черт-те где. Сухоруков скосил глаза на «кремлевку» и вдруг поймал себя на мысли, что боится звонка от Устинова или Огаркова. А если и им вдруг понадобится лично Рябченко?.. Оставить дивизию, никого не предупредив. Если не будет оправдания, он лично попросит министра снять Рябченко с должности. Хотя какое может быть оправдание? Необходимое послесловие. А оправдание все-таки было. Два человека — Гуськов и, в общих чертах, начштаба знали, куда и зачем уехал за два часа до времени «Ч» генерал-майор Рябченко, прихватив с собой двух офицеров-каратистов братьев Лаговских. И Огарков с Устиновым тоже не могли позвонить Сухорукову насчет Рябченко, потому что именно они отдали приказ комдиву десантной: в момент начала операции нейтрализовать начальника Генштаба полковника Якуба, не дать ему возможности поднять войска»… — Не буду повторять всю цепь событий, произошедших в генеральном штабе. Тебе о них известно все. И не из чьих-то слов… Николай Иванов вкратце рассказывает и о них. А вот, что он говорит об отъезде комдива. После того, как тот связался с заместителем командующего ВДВ: «…В городе разгоралась стрельба, и Рябченко, в последний раз посмотрев на лежащего в крови Якуба, поспешил на аэродром, в дивизию. В штабной палатке, не стесняясь застывшего на посту у Знамени часового, на него набросился Костылев: — Может, вы объясните, где находились все это время, когда ваши десантники шли под пули? Рябченко отрешенно пожал плечами: — Ездил в город. Он давно ждет вашего звонка. По сравнению с только что виденным и пережитым гнев начальства казался такой мелочью, что Рябченко с усмешкой поднял трубку ЗАС: — Где вы были, товарищ генерал? Завтра же с первым самолетом прибыть в Москву. Все было пусто и безразлично — в Москву так в Москву, разжалуют так разжалуют. Но видеть, а тем более участвовать в таком, о чем раньше можно было только прочесть в книгах, да и то не про нас… Хлопнул полог палатки, качнулась от ветра мигающая лампочка. Примечание — генерал-лейтенант Гуськов — заместитель командующего ВДВ по воздушно-десантной подготовке. С командующим вот поговорил, завтра вылетаю в Москву за новой должностью. А ведь интересно прочитать, что вспоминают ребята из 7-й парашютно-десантной роты 350-го гвардейского парашютно-десантного полка нашей дивизии, прославленного «полтинника», которые шли вам на выручку из аэродрома в Кабул. Тот же самый автор, о котором мы с тобой сегодня не раз вспомнили, говорит — 3-й батальон капитана Анатолия Фроландина опоздал, а потом пальнул из всех стволов по зданию генштаба. Дескать, они успели к шапочному разбору и своим «дружественным огнем» чуть не перестреляли наших. А ведь я потом с ними проводил зачистку в здании… — Вот, читай, что вспоминает о тех событиях Владимир Кузнецов. На днях я связался с ним. Конечно, и у него тоже что-то могло уже стереться в памяти. Но ты же знаешь, стираются мелочи, детали, а главное — оно так крепко засело в головах и сердцах у каждого из нас, что с годами почему-то все видится еще ярче и еще отчетливее. Старший сержант Владимир Кузнецов был тогда заместителем командира 1-го парашютно-десантного взвода 7-й ПДР. Кстати, нештатного разведвзвода батальона. Владимир награжден медалью «За боевые заслуги». Те события, в которых он принимал участие, Кузнецов видел с позиции сержанта. Но вот именно это и особенно ценно. Итак, рассказ гвардии старшего сержанта Владимира Кузнецова: «В Кабул мы прилетели ночью, днем выкопали капониры для машин и занялись обустройством своего быта. Что будет дальше — не знали. Во второй половине дня, ближе к вечеру 27 декабря, офицеров вызвали в штаб полка. Наш командир — старший лейтенант Александр Куиш, — быстро вернулся, построил взвод и объявил, что перед нами поставлена задача — выехать в город и захватить 2-х этажное здание. Времени оставалось мало. Мы стали тренироваться — так вот врываемся в здание, так вот по комнатам проходим… По Кабулу практически летели, была команда: «Не останавливаться ни перед чем! А потом оказалось, что из 3-го взвода пришла только одна машина. Так что рота была не в полном составе. Выгрузились, пошли цепочкой вдоль здания к центральному входу. Как тренировались, так и действовали. Ворвались в холл полукругом, за колоннами — люди. Мы орем матом: «Бросай оружие! Один из них крикнул: «Не стреляйте, свои». Оказались ребята из группы «Зенит». Точнее, это были пограничники из роты охраны посольства СССР. Они были прикомандированы к группе, в их задачу входило разоружение часовых у центрального входа. У центрального входа мы оставили сержанта Богдана Кобетяка с кем-то из бойцов, а сами по лестнице побежали на второй этаж. На втором этаже, также за колоннами, стояли несколько человек — бойцы «Зенита». Напротив, у двери, лежал труп афганского офицера. Старший из этой группы сказал взводному Александру Куишу, что там, в комнатах, наш командир и нужно идти туда. Это они о Рябченко говорили. А мы и не знали, что в здании находится комдив. Куиш взял с собой двух братьев Якушкиных, Виктора и Николая. А мне пришлось с бойцами остаться, у нас «молодых» было больше половины. Я стоял у стены, держал под прицелом крыло здания, где располагалось главное политуправление, а один из «зенитчиков» стоял напротив за колонной и держал под прицелом противоположное крыло.
Им был отдан приказ: «стрелять» и захватить корабль, и самих инопланетян в плен». Поэтому НЛО, и те, кто был в нем, «считав» информацию они же прекрасно владеют способностью телепатии на любом расстоянии , увидели опасность для себя и решили не приземляться. Савин — Да что вы! Нет, нет! Решение генсека Горбачева было: «принять корабль! Инопланетяне, по словам уфолога Мильхикера, потребовали отключить системы ПВО на участке их посадки, чтобы мы случайно не шандарахнули по кораблю ракетой. Фактически — они требовали оставить «горячий» юг страны без воздушной охраны. Но это сделали! Было сделано небывалое в истории — ПВО отключили! Начальник Генерального штаба Моисеев лично ездил с докладной запиской к Михаилу Горбачеву, докладывал. Но именно по приказу министра обороны Язова отключили все стрельбовые комплексы. Он все воспринимал прекрасно! Я лично был во главе всего этого действия — никто не имел права даже спичку зажечь по собственному желанию, без специального указания. Про Язова — это все домыслы! Приказано было не дергаться, а четко выполнять все по инструкциям Мильхикера. И мы четко все исполняли. До мелочей. Надежда — А не мог министр Язов все-таки, ослушаться и за спиной командования действовать сам по себе? Савин — Да нет, конечно! Не мог. Не имел никакого права! Это строгости подчинения, нарушение субординации. Даже если бы очень захотел — не получилось бы! Машина была запущена и мы, как люди военные, все по струнке ходили. Даже чихнуть бы никто самовольно не посмел! Сам Марк Мильхикер, конечно, позже объяснял неудачу экспедиции тем, что, якобы, по секретному приказу Генштаба целых три дивизии поставили «в ружье» и срочно развернули в полной боевой готовности в пустыне в день посадки. Им был отдан приказ любой ценой захватить корабль и самих инопланетян, прибывших с мирным визитом. Поэтому, дескать, пришельцы не приземлились. Но какие могут быть дивизии против «зеленых человечков», когда СССР, как государство, шел к концу, в стране было много «горячих точек»? Марка Авраамовича иногда заносило. Но все это досужие, пустые фантазии! Надежда — Допустим, случившееся — голимые домыслы, фантазии. Но у вас до сих пор нет ответа: «Почему небесные гости» так и не приземлились в Зарафшане? Почему НЛО не пошел с вами на контакт? Савин — А мы не стремились к ответу! Требовалось выполнить указание Генсека Горбачева, сделать то, что прописано: приехать в пустыню Кызылкум, обеспечить безопасность участников, обязательно привезти уфолога с женой, как свидетелей — и все. Условия мы честно выполнили.
Генерал Лейтенант Савельев Афганистан биография
| Генерал лейтенант савельев - 58 фото | Член Правления Ассоциации генерал-лейтенант Сергей Антонов принял участие в торжественной встрече, посвященной воинам-интернационалистам. |
| «Полная версия»: вывод советских войск из Афганистана - Новости - Ельцин Центр | АФГАНИСТАН_2_3. |
| #Люди_А Анатолий Савельев. Три «свидания» с Афганистаном | это папа Мити (Илья Малаков), который на данный момент - курсант. |
| Последний бой полковника Савельева | ›uploads/2016/03 Savelev. |
| Глава 5 «Последний из могикан» группы «А». Золотые звезды «Альфы» | Отец Мити, генерал разведки и советник генсека Федор Савельев (Сергей Пускепалис), пытается убедить руководство страны в необходимости вывести советские войска из Афганистана. |
Братья из небесного полка
За участие в боевой операции по захвату генерального штаба афганской армии 27 декабря 1979 года и другие заслуги оба эти офицера были удостоены ордена Красного Знамени. В то время Павел, младший из братьев, был лейтенантом, а Станислав — старшим лейтенантом. Кстати, и тебя упоминают с братом. Что я видел? Сказали — «делай это», я и делал. Поэтому что-то видел сам, но что-то и не успел заметить, обстановка там ведь была очень напряжённая… Да и с годами что-то забывается. А он его называет полковником. Нельзя оскорблять память умершего героя.
Генерал-майор Иван Фёдорович Рябченко скончался 19 сентября 1997 года — 16 лет назад! Он похоронен на Серафимовском кладбище Санкт-Петербурга. Увы, Иван Фёдорович Рябченко уже ничего и никогда не вспомнит… Добросовестный автор, претендующий на «истину в последней инстанции», хотя бы «пробил» в Интернете фамилию, так ведь указано и точное звание — генерал-майор, и годы жизни. А так вот оскорбить покойного по своему невежеству — труда большого не стоит… — Я, Павел, заметил ещё одну особенность. Этот автор лично не беседовал с упомянутыми в тексте офицерами. Например, рассказ в то время гвардии старшего лейтенанта Александра Козюкова я записал всего лет 10 назад. Так вот, читая аргументы автора, нахожу знакомые «мотивы» — для профессионала это не трудно.
Значит, собирал человек «с миру по нитке»… Это, конечно, не возбраняется, зачастую даже приветствуется, но не всегда такое вот «личное осмысление» имеет право на жизнь… В нескольких местах своего произведения он использовал мои факты, которые я намерен потом привести ниже, правда, малость их иронично раскрасил. Спустя тридцать лет он лучше всех знает, что и как. Лучше, чем сами участники «переворота», чьи документальные свидетельства я записывал на следующий день после операции… — Хорошо, расскажу тебе, как я тогда видел эти события. Если что подзабыл, скрывать от тебя не буду. Я же, повторяю, был тогда всего лишь молодым лейтенантом… Какие-то мелочи могу не в той последовательности рассказать, но главное помню прекрасно. А это «главное» — оно в душе и в сердце на всю жизнь… Главное в том, что мы свою задачу выполнили. Ну, представь, из мирного времени — и сразу в такую переделку… 2.
По распределению попал в ВДВ. Службу начинал в одной из частей в Витебске. А в ноябре меня перевели в штаб. На должность начальника топографической службы. Было очень холодно. Мороз, ветер гонит позёмку по аэродрому, вот все и прятались в тепло. Кажется, это было числа 14 декабря.
Я зашёл в какое-то барачное задние на аэродроме Северный в Витебске и стал свидетелем твоего разговора с кем-то из молодых офицеров. Мне тогда очень не понравилась твоя фраза: «А я бы поступил в любое военное училище только лишь потому, что оно находится в Ленинграде». С этими словами ты спрыгнул с верхнего яруса кровати, и тут я не мог не оценить твоё крепкое телосложение, твою спортивную фигуру. Брат нашего начфиза дивизии. Новый топограф в штабе. Тоже мастер спорта, каратист… — Да… — изумлённо протянул я. Не буду рассказывать, как потом в Балхаше проводились с нами показные занятия, как сидели в ожидании.
Короче, в Кабуле мы приземлились с командиром дивизии 25 декабря. Вот прочитай воспоминания лётчика, который участвовал в переброске нашей дивизии, и фрагмент рассказа нашего начальника связи дивизии, увы, ныне уже покойного. Давай вспомним, как летели, как приземлялись в Кабуле. Вот, что пишет заместитель командира 339-го втап по лётной подготовке подполковник Александр Иванов: «25 декабря в 22 часа поступила команда на взлёт. Перелёт в Кабул и Баграм полк осуществлял по воздушным трассам на 5-минутном интервале. За нами следовали экипажи 334-го и 110-го полков. До Кабула время полёта чуть больше трёх часов.
Ночь, внизу десятибалльная облачность и горы. Полёт над горной местностью требовал высокой точности самолётовождения. Приступая к снижению, экипаж должен быть стопроцентно уверен в своём местонахождении. В противном случае дальнейший полёт становился опасным из-за возможности столкновения с горными вершинами. Посадку произвёл в сложных метеоусловиях. После выгрузки десанта все экипажи вылетали на аэродромы, определённые для дозаправки, и далее следовали домой. В Витебск я прилетел 26 декабря.
Наш полк поставленную задачу выполнил без потерь. К сожалению, так было не у всех…» А вот рассказ гвардии подполковника Евгения Иосифовича Горового — начальника связи нашей 103-й гвардейской ВДД: «Команда на вылет в Кабул поступила 25 декабря. Последовательность посадки самолётов ВТА на аэродромы Афганистана была определена в соответствии с замыслом ввода в страну частей и подразделений ВДВ, а время взлёта — удалением ИРД от заданного аэродрома посадки. Первой в Кабул взлетела пара самолётов Ил-76 командира 339-го втап подполковника Ивана Капаева и его заместителя Ардалиона Павлова. Костылев и группа офицеров штаба 103-й гвардейской ВДД во главе с командиром дивизии генерал-майором Иваном Рябченко, в составе которой были начальник оперативного отдела полковник Рауф Байкеев, начальник особого отдела подполковник Анатолий Буйнов, начальник политотдела полковник Станислав Тимошенко, заместитель командира по технике и вооружению полковник Владимир Харченко, начальник медицинской службы подполковник Вячеслав Хамаганов и другие офицеры. Помимо людей на борту находились средства связи дивизии. Во второй самолёт были загружены две командно-штабные машины.
Однако выполнить поставленную задачу в заданное время группе не удалось. При подлёте к Кабулу командир корабля проинформировал нас о том, что в связи с ухудшением метеоусловий в Кабуле высота нижнего края облачности ниже 100 метров, видимость менее 1000 метров, на посадочном курсе заряды снега руководитель группы полётов дал команду паре следовать на аэродром вылета. По прилёте в Балхаш наша группа попыталась пересесть на самолёты, замыкающие боевой порядок, однако по разным причинам вылететь нам не удалось. Повторный перелёт осуществили на том же самолёте подполковника Капаева. Сели в Кабуле в 3 часа ночи. Вышли из самолёта: ветер, снег, низкие черные давящие облака. Лишь на севере алеет зарево.
Доложил о своем прибытии заместителю начальника связи ВДВ полковнику Федотову. Проинформировав о сложившейся обстановке, он пояснил, что это догорает разбившийся в горах Ил-76…» — Кстати, Павел, в этом самолёте летел мой товарищ — гвардии старший лейтенант Михаил Пугачёв… Что-то стал и я забывать — забывать детали, но не главное. Помнится, у Миши в семье какая-то была необычная ситуация. Кажется, у него умерла первая жена, оставив ребёнка. Миша женился второй раз. И в семье ждали второго ребёнка. Не знаю, могу и перепутать, кажется, его супруга «удочерила» или «усыновила» дитя от первого брака.
И вот — трагедия… Второй ребёнок родился без отца… Да что говорить о таких ситуациях — гвардии старший лейтенант Александр Александрович Вовк — старший инструктор политического отдела по культурно — массовой работе, наш лучший друг с твоим братом Станиславом. Мой сосед по подъезду, вместе все праздники отмечали семьями, дружили, как родные… Он ведь погиб позже — в день мятежа в Кабуле — утром 22 февраля 1980 года. А Саша только что вернулся из Витебска, привёз нам посылки… Вернулся радостным, добрым, светлым — забирал из роддома в Витебске второго сынишку — Русланчика. Кстати, среди жён наших офицеров, поехавших за новорожденным, была и моя супруга. А через пять дней он погиб — был расстрелян по пути из крепости Балахисар на аэродром в упор из пулемёта. У стадиона, рядом с мечетью. Старший сынишка Саши, тоже Александр Александрович Вовк, потом, спустя годы, поступил в Киевское суворовское военное училище, окончил его и стал офицером… Приезжали ко мне они… И в Москву, и во Львов… Ездил я со своей семьёй и на могилу Саши в Кременчуг… На Краснознаменское кладбище… Был я тогда уже капитаном.
Пришли на кладбище. И сынишка Руслан, который никогда не видел своего отца, так закричал «Папа! А потом старший ребёнок, Саша, чуть позже спросил у меня: — Дядя, а вы женатый? Вот моя жена, тётя Лида, вот дочка Оля. Вера пропустила вперёд детей, отстала со мной на несколько шагов и стала тихо рассказывать: — Как-то на свадьбе Саше понравился цыган. Он так пел, танцевал, ребёнок в него просто влюбился. Да и самому цыгану очень понравился Сашок.
Знаешь, детские восхищённые глазёнки… — Мама, я буду с ним вместе, пусть он живёт с нами, мама, я буду спать с ним, — сказал малыш. Конечно, просматривал многие публикации, листал различные издания, по долгу своей журналистской профессии обрабатывал материалы. Но при этом мне всегда казалось, что делаю это не я, а кто-то другой. Скажу проще — мой двойник. Мое второе «я» до сих пор осталось там. Потому что именно через призму той войны вот уже 34 года воспринимаю всё происходящее. Я ненавижу Афганистан, погубивший моих лучших друзей, отнявший у меня два года молодости, принёсший много страданий моим родным и близким, чуть не убивший моего тогда ещё не родившегося сына.
Мой «благополучный» двойник, не воевавший в ДРА, как и все, когда-то даже сожалел по убитому талибами Ахмад-шаху Масуду, который последние годы считал Россию больше своим другом, чем врагом. Я с пониманием и даже симпатией относился к своим афганским курсантам и слушателям в период преподавательской работы в военном вузе. Как и все в стране, мой двойник также считал талибов врагами… Но в то же время нет-нет, да и заговорит во мне совершенно другой голос. А кто расстрелял во время мятежа в Кабуле старшего лейтенанта Сашу Вовка? Кто сразил под Джелалабадом двадцать девятого февраля восьмидесятого гвардии прапорщика Толю Маврина? И у него, между прочим, тоже были дети. Две девочки-погодки.
Младшая родилась как раз перед рейдом. Толе командир пообещал, что отпустит его после возвращения из операции слетать бортом Ил-76 на несколько дней в Витебск. Маврин отстреливался в окружении из пулемёта до последнего. Это же, Паша, было именно в той операции, в завершении которой тебе потом довелось участвовать… Помнишь Толю Маврина?.. Такой добрый, даже, можно сказать, — мягкий. А каким оказался в своём последнем бою… Осколком ему отсекло пальцы на руке, потом — ранение в плечо. Превозмогая боль, прапорщик продолжал вести огонь.
И лишь попавшая в затылок пуля заставила замолчать пулемёт. Впрочем, у Маврина уже и не оставалось патронов. Так кто стрелял в них? Может быть, те же Хаятулла или Дур Мухаммад, с которыми потом во Львове довелось работать не один год?.. А талибы? Их ведь тогда и в помине не было. А эти, нынешние, «правильные» моджахеды, были.
И называли мы их тогда «душманами, духами…» — Так что, Паша, говорить можно долго… Входили мы в Афган не одни, мы с этими событиями связали своё прошлое, настоящее и будущее… Не так просто всё это было, как теперь рассуждают всякие «летописцы»… Афган ударил по нашим судьбам, по нашим семьям… Ударил так, что мало не покажется… — Да, Саша, такое не забывается. Летели ведь в полную неизвестность. Не могло ли случиться так, что от нашей дивизии не осталось бы ничего? Во всяком случае — от какой-то её части. Ведь приземлялись эшелонами. И если бы начали нас громить на аэродромах посадки в Кабуле и Баграме, то других наверняка завернули бы в Союз. Могло быть такое?
Чисто гипотетически? Они на учениях. Там тепло, фрукты, в общем, рай…» А к тому времени и в самом деле кто-то уже «попал в рай» — вот и повезли «грузы-200». А ведь при такой большой стране всё можно было бы и скрыть. Туда гроб — сюда гроб… «Широка, страна моя родная»… — Да, Саша, ещё раз повторю, тогда мы не думали об этом. Молодыми были, бесшабашными. Это теперь начинаешь думать — а вдруг что-то пошло бы не так?
Вернусь к своему рассказу. Почему меня взяли к командиру дивизии в качестве личной охраны? Должность моя начальника топографической службы на время войны упразднялась, и я становился порученцем начальника штаба. Так что при командире дивизии я оказался не только благодаря своим спортивным заслугам, но и в связи со сложившимися обстоятельствами… Теперь, конечно, домысливают многое… А тогда всё было просто… — Ладно, вспомню тот памятный всем нам день — 27 декабря 1979 года. Штаба дивизии как такового ещё не было в обычном понимании этого слова. Стояли на аэродроме в Кабуле две большие палатки. В одной шла вся штабная работа, в другой — находились мы, офицеры.
Набилось нас туда… Яблоку упасть было негде. Ждём команды. Все напряжены: что-то будет, а что и когда — неизвестно. Чужая страна, чужое пасмурное небо, чужие заснеженные вершины гор, в одну из которых, как мы уже вспомнили, накануне врезался один из наших Ил-76-ых… У нас в Белоруссии уже морозы под тридцать и сугробы снега, а здесь всё словно застыло в сером ноябре… 3. Он даёт распоряжение взять оружие и приготовиться к выезду. Документы сдать, тельняшки снять, десантные куртки — тоже. Мы быстренько переоделись, сдали документы.
Оставшись в одних десантных комбинезонах без знаков различия, подумали и о том, как утеплиться изнутри. Поддел лёгкий свитер. Из оружия взяли автоматы, по три запасных магазина в подсумках, пистолеты, штык-ножи. Запаслись гранатами. Я взял две «эргэдэшки» и две «эфки». Прихватил с собой ещё и свой тренировочный нож. Ну, ты потом видел его у меня.
Уже собирались было отъезжать, как к двери машины подходит начальник особого отдела дивизии подполковник Буйнов. Отозвав нас с братом в сторону, он говорит: — Если что-то с генералом Рябченко случится, живыми лучше в штаб не возвращайтесь. Вы меня поняли?!. Ответите собственными головами… — Поняли… — отвечаем с братом. Сели в машину, поехали. А у меня не идут из головы слова начальника особого отдела дивизии. Как это — с комдивом что-то может случиться?
Как это — «не возвращайтесь живыми»?
Сразу хочу отметить, что история в сериале вымышленная и как в любом другом произведении про шпионов только намекает на реальные события. Действие происходит в 1980-тые г. Девушка главного героя уезжает с родителями-диссидентами в США.
Парень скучает, не находит себе места, пишет письма по нелегальным каналам передавая их за океан, но не получает ответа. Проходит год. Парень встречается с журналисткой из Америки, которая наконец передаёт ответное письмо от возлюбленной и говорит, что есть возможность встретиться в Кабуле, куда девушки поедут в командировку в качестве корреспондентов. Отец парня генерал-лейтенант Савельев, приближенный к Горбачёву, устроил сына в военное училище, и тот теперь просит отправить его на практику в Афганистан.
Генерал хоть и осознаёт риск, но в то же время хочет, чтобы сын вырос таким же, как он, опытным офицером, поэтому соглашается на отправку. Естественно встреча в Кабуле сына высокопоставленного советского офицера и эмигрантки-диссидентки не может состояться сама по по себе, без помощи американских спецслужб. ЦРУ называет эту операцию «Мухаббат», что на языке Фарси означает «любовь». Цель операции: через сына подставить под удар генерала, который является активным сторонником вывода советских войск из Афганистана, а американцам это пока не выгодно, так как под прикрытием борьбы с Советами они могут проворачивать свои дела.
Вот вам краткое описание сюжета. Кадр из сериала влюбленная пара актёры Илья Малахов и Аглая Тарасова Кадр из сериала влюбленная пара актёры Илья Малахов и Аглая Тарасова Честно, мне не очень понравились актёрские игры влюбленной парочки. Они где-то переигрывают, а где-то не доигрывают.
Он проходил стажировку в Рязанском воздушно десантном училище. Вот он вошел в кабинет — в форме десантника, крепкий и ладный. Показал свидетельство, сказал, что теперь он может самостоятельно проводить инструктаж по прыжкам с парашютом». Его называли «упертым» человеком. Настоящий боец, кандидат в мастера спорта по боксу. Поставленной перед собой цели он обязательно добивался. Будучи сотрудником Группы «А», Савельев получил два высших образования: в 1976 году окончил физико-математический факультет Московского государственного педагогического института, а в 1983 году «вышку» — Высшую школу КГБ имени Ф. Оба образования очень удачно сочетались в его последующей деятельности на посту начальника штаба «Альфы». Боевик с педагогическим образованием — совершенно не типичное явление. Но сам по себе Савельев был явлением. Но были у него университеты и иного рода, в которых каждая «дипломная работа» — успешно проведенная боевая операция. Об одних скупо сообщала советская пресса, другие оставались под грифом «совершенно секретно». Только после 1991 года страна узнала, кто в том или ином месте освобождал заложников и уничтожал террористов. Об «Альфе» заговорили повсюду. И, конечно, штурм дворца Амина, беспрецедентный по мужеству и дерзости, навсегда ставший визитной карточкой подразделения. Две последние командировки пришлись на так называемые боевые стажировки, когда по приказу Председателя КГБ через эту горячую точку «прокатали» весь личный состав Группы «А» — в составе десантно-штурмовых маневренных групп ДШМГ «зеленых фуражек». Его боевые командировки в эту страну отмечены двумя орденами Красной Звезды. В составе «Грома» 27 декабря 1979 года он осуществлял «второй этап Апрельской Саурской революции». Впрочем, в штурме дворца Амина, как ошибочно сообщалось в прессе, не участвовал. И не потому, что находился в резерве. Правда, те, кто брал дворец Амина и прочие объекты с особыми «шумовыми» эффектами, стали героями, а Савельева высоким званием тогда обошли». К сожалению, словоблудие — отличительная черта многих, кто берется писать на тему безопасности, подменяя историческую правду и бережный подход к героям «шумовыми» эффектами, словесными прыжками и ужимками. Дали нам в помощь лейтенанта десантника и его взвод. Пришли мы к нашему советнику, который находился в штабе, а тот говорит: «Никакого штурма». Как так? Тогда он объяснил нам свой план. По два человека проходим в здание. Спокойно, без суеты сосредотачиваемся в одном из кабинетов. В это время вторая половина взвода находится на удалении и, замаскировавшись, ждет условного сигнала. Они разоружают внешнюю охрану, мы, соответственно, — внутреннюю. Так и получилось. Афганские солдаты даже внимания не обратили, когда в здание штаба ВВС стали, время от времени, входить наши десантники. Где то около мы разоружили внутреннюю охрану. Забрали автоматы, выставили свои посты. Советник предупредил, что у начальника штаба ВВС у стола всегда стоит гранатомет. Ну, конечно, имеется и личное оружие. Что касается гранатомета, то он не представлял опасности. Кто будет стрелять из гранатомета в помещении?
Андрей Картаполов. Генерал полковник Картаполов. Андрей Валериевич Картаполов. Полковник Андрей Картаполов. Сивак Николай Иванович генерал-лейтенант. Генерал Корнюшкин Сергей Иванович. Генерал Федорук Василий Александрович. Федорук генерал лейтенант Росгвардия. Александр Иванович лебедь. Александр лебедь генерал. Генерал-лейтенант лебедь Александр Иванович. Лебедев Александр Иванович генерал. Игорь Плахута генерал. Генерал-майор Глазунов Олег Леонидович. Цеков Олег Муссович генерал-лейтенант. Генерал лейтенант Глазунов Олег. Депутат генерал Гурулев. Андрей Викторович гурулёв. Гурулев Андрей Викторович генерал-лейтенант. Андрей гурулёв Забайкальский. Пучков Андрей Павлович. Генерал Пучков Андрей Павлович. Анатолий Анатольевич Пиликов генерал. Афонин генерал лейтенант РВСН. Генерал Касьянов Валерий Викторович. Афонин Игорь Сергеевич генерал лейтенант. Минобороны герои. Леонид Владимирович Шебаршин. Леонид Владимирович Шебаршин генерал-лейтенант. КГБ Леонид Шебаршин. Генерал-лейтенант Роман Бердников. Бердников Роман Борисович генерал лейтенант. Генерал майор Бердников Роман Борисович. Командующий войсками восточного военного округа жидко Геннадий. Генерал полковник Каракаев. Генерал полковник РВСН. Каракаев Борис Николаевич. Каракаев Сергей Викторович генерал-полковник. Сергей Каракаев генерал. Смолий Николай Васильевич генерал майор. Шмаков Сергей Михайлович генерал-лейтенант. Иванов Владимир Леонтьевич генерал-полковник. Генер лейткнант Синопальников. Генерал-лейтенант Валерий Асапов. Валерий Асапов могила. Сергей Сергеевич Юдин генерал.