Автор известных произведений «Географ глобус пропил», «Золото бунта», «Сердце Пармы», «Тобол» Алексей Иванов дописал свой новый роман «Бронепароходы». В издательстве "Рипол-Классик" существенным стартовым тиражом 40 000 экз. вышел новый роман Алексея Иванова "Бронепароходы". Книга «Бронепароходы» стала 15-м по счету романом Алексея Иванова. В нашей библиотеке есть возможность читать онлайн бесплатно «Бронепароходы» (целиком полную версию) весь текст книги представлен совершенно бесплатно. Читайте интересные рецензии и отзывы читателей на книгу «Бронепароходы», Алексей Иванов.
Отзывы, вопросы и статьи
- Сейчас на главной
- Павел Басинский о новом романе Алексея Иванова - Год Литературы
- Дядя пишет неправду: человек и бронепароход — Ричард Семашков - мнение эксперта РЕН ТВ на РЕН ТВ
- Алексей Иванов «Бронепароходы»
- О новом романе
Алексей Иванов - Бронепароходы
Культура - 3 октября 2023 - Новости Челябинска - Алексей Иванов. Бронепароходы. В «Бронепароходах» сюжет несется, увлекая за собой читателя, стремительно, на всех парах, как судно одного из главных героев, капитана Ивана Диодорыча Нерехтина, под вражеским обстрелом. Исторический роман «Бронепароходы» популярного уральского писателя Алексея Иванова претендует на премию «Выбор читателей – 2023». Выходят семисотстраничные «Бронепароходы» Алексея Иванова — что это за книга? Алексей Иванов — о процессе создания романа: Идею «Бронепароходов» вы вынашивали много лет.
Алексей Иванов представил на Урале новый роман "Бронепароходы"
В трюме, в выставочном зале были оборудованы витрины, где были изображены сражения бронепароходов. И когда я в детстве смотрел на это, мне очень хотелось рассказать, написать об этом. Но годы прошли, Советский Союз закончился, и я, уже будучи взрослым человеком, узнал, что на экскурсиях нам, оказывается, всё врали. Не такой была Гражданская война, не так сражались эти пароходы и не такими были те люди, которых нам представляли, как героев. Но, тем не менее, роман я написал. Так сказать, исполнил свою мечту детства. Необходимо ли знать их заранее, чтобы проще было читать ваши книги? Читайте, как написано, а уж если вас заинтересуют описанные события, ищите труды историков. Чтобы не запутаться в топонимах и передвижениях героев?
Да, надо запоминать имена героев, географические обстоятельства, общую историческую картину… Если тяжело, тогда читайте «Пищеблок»: там про вампиров, там всё понятно роман «Пищеблок» вышел в конце 2018 года, он написан в жанре, близком одновременно и к мистическому хоррору, и к подростковому роману — Прим. Что толкает рассказывать все эти истории? Поэтому я вынужден писать их сам, развлекать себя, как могу смеётся. Драматический сериал — это киношный аналог современного романа. Современный зритель больше воспринимает сериал, чем полный метр. Дело в том, что полнометражное кино сегодня превратилось в ювенильное зрелище, где обязательно должен быть экшн, спецэффекты, трюки, шоу. Но это не серьезный разговор. К тому же режиссерам уже не очень интересно снимать эти фильмы с бесконечной компьютерной графикой, взрывами, погонями, звездолетами и подобными вещами.
Из отечественных я назвал бы сериал «Чики», это очень достойная вещь, хотя непростая и жёсткая. Очень мне понравился сериал про перевал Дятлова, немного даже артхаусный проект получился. Нравятся новые мистические сериалы вроде «Эпидемии» или «Территории». Западные сериалы смотрю все, которые получают премии или на слуху.
Писатель Алексей Иванов прокомментировал выбор города для презентации своей новой книги «Бронепароходы».
Событие состоялось сегодня в Екатеринбурге на площадке Ельцин Центра.
Хоть и формально Лариса на стороне красных, обласкана доверием самого Троцкого, героически отправляется в Казань на разведку, не стоит питать иллюзий: для Ляли все это лишь части произведения о себе любимой, в котором она одновременно и автор, и главная героиня. Повествователь показывает, как экзальтированная богемная дама Серебряного века перманентно любуется собой и кровавой войной: «Ляля не могла отвести взгляда от жуткого зрелища расстрела… Казалось, что пулемет грохотал невыносимо долго, но это было субъективное ощущение, и Ляля поняла, что испытала подлинный катарсис… Вслушиваясь в себя, она с торжеством осознала: да, она — гений, потому что сумела перевоплотить впечатления от неразделенной любви во впечатления от реальной жизни! Ненасытность Ляли показана крайне убедительно и синонимична одержимости Романа. Отрицательные герои «Бронепароходов» тоже тянутся друг к другу: показательно, что Горецкий будет тосковать по Рейснер, видя в ней единственную родственную душу. Кадр из сериала «Пищеблок». Одержимый техникой и прогрессом наемник поначалу цинично использует всех, кто попадется под руку в своих целях. Однако встреча с гениальным мальчишкой, Алешкой Якутовым, запускает ряд метаморфоз этого персонажа.
Впрочем, это далеко не единственный герой, который таит в себе сюрпризы. Развитие, неодномерность большинства персонажей — еще одна сильная черта романа. За этими героями интересно наблюдать. Да и над речевыми характеристиками Алексей Иванов поработал: дискурсы персонажей становятся важными дополнениями к их портретам, делают их живыми. Ведь не секрет, что в современной отечественной литературе есть целый ряд авторов, у которых все герои говорят одинаково, да и автор им вторит, завершая унылый однообразный речевой ландшафт. У Иванова так никогда не было, так что и в новом романе русский язык жив и переливается разными красками одни только перлы летчика Свинарева чего стоят. Стоит отметить, что «Бронепароходы» — это историко-приключенческий роман, в котором, помимо Рейснер, действует целый ряд исторических лиц в диапазоне от великого князя Михаила Романова его сюжетная линия — это такая альтернативная история: Михаил выживает после расстрела, а потом его долгое время, как ангел-хранитель, оберегает Катя Якутова до контр-адмирала Юрия Карловича Старка.
Иванов рассказывает о роли речного флота в масштабных исторических событиях [1] , но при этом история становится только фоном, и для автора и его героев промышленная война важнее гражданской [2]. Действие книги происходит на Волге и Каме и включает несколько сюжетных линий [3] : Нобели пытаются заключить сделку с большевистским правительством, дочь пароходчика прячет у себя великого князя Михаила. Автор так рассказал о сюжете в одном интервью: «Хронология сжата в кулак — от лета 1918-го до лета 1919-го, а география будто разбросана взрывом: Нижний Новгород, Казань, Самара, Сарапул, Пермь, Уфа, Омск. События, в общем, схожи: везде красные и белые формируют военные флотилии , бронируют и вооружают мирные речные пароходы. Буксиры становятся канонерками, баржи — плавучими батареями, пассажирские лайнеры — десантными судами. И, конечно, флотилии сходятся друг с другом в сражениях» [4].
Иванов А.: Бронепароходы
Она занимала пятое место в мире по уровню экономического развития и стремительно становилась четвертой. Она была куда более продвинута, чем Россия современная. В нищих странах революции не делаются, революции происходят только от сытости — когда у людей есть достаток, они решили бытовые проблемы и имеют деньги на то, чтобы поддерживать подпольную партию. Когда времени хватает на то, чтобы читать подпольную литературу, заниматься в кружках — тогда рождается мысль о революции. Когда люди живут хорошо, но хотят жить еще лучше, но им не позволяют. А когда люди живут плохо, едва сводя концы с концами, никаких революций не происходит, все силы у людей уходят на поиск хлеба насущного.
Правда ли, что писатель пишет такой роман, какой хотел бы прочитать? А для кого я это рассказываю? Обычно люди разделяют: кто-то пишет для себя, кто-то для публики. Мне представляется, что такое разделение является абсолютно абсурдным. Есть мнение, что писатель пишет такой роман, какой он хотел бы прочитать как читатель, но его никто не написал.
У меня именно так и происходит. В современной жизни есть острые темы, на которые я хотел бы высказаться и, разумеется, я выскажусь. Хотя не знаю, сможет ли публика это считать. Например, мой роман «Тени тевтонов» — на очень острую, злободневную тему, но, как мне кажется, публика его не считала. Это рассказ о падении Тевтонского ордена в XV в.
Эти события очень перекликаются друг с другом. Сам сюжет романа, взаимоотношения героев, хорошо иллюстрируют понимание конспирологии. Дело в том, что в современном обществе идеологии как таковой нет, вместо идеологии есть конспирология — мы все объясняем заговором. Какую бы вещь мы ни взяли, все объясняем заговором. Например, почему мы плохо живем?
Потому что все страны вокруг нам пакостят. Или почему такой климат странный? Тоже понятно: глобальное потепление.
С «Бронепароходами» я поступил точно так же: к роману добавил книгу «Речфлот» — историю речного флота России.
Чтобы не терять времени, я начал делать «Речфлот». Когда добрался до Гражданской войны, сюжет уже полностью сложился в голове, и я переключился на роман. А сейчас вернулся к «Речфлоту». Надеюсь, осенью он выйдет книгой.
В целом проект займет у меня примерно три года. А противостоят друг другу не столько красные и белые, сколько охочая до власти недалекая грубая сила и живой любознательный ум, готовый адаптироваться к новым реалиям. Что вы думаете о противостоянии старых традиций и прогресса — не только технического, но и морального? Промышленный прогресс прочно, хотя и нелинейно связан с социальным.
Однако в социальном отношении далеко не все, что новое, непременно прогрессивно. Опыт ХХ века показал, что советская власть не была социальным прогрессом, она сковывала производительные силы общества и человека. Значит, критерием социального прогресса в новое время всегда является развитие технологий развитие, а не заимствование. Но дело не в этом.
Предугадывать развитие технологий могут лишь специалисты, а не общество в целом. Как тогда быть обществу? А ему надо вырабатывать такое свое устройство, в котором есть место неизвестному будущему. Нельзя навязывать обществу будущее, будущее должно родиться само, нужно лишь обеспечить ему возможность появиться на свет.
Главная мораль заключается в том, что надо оберегать будущее, а порою и спасать его от настоящего и прошлого. Так мать борется за своего ребенка, хотя и не знает, кем он станет, когда вырастет.
На войне уцелеть проще, чем при голодоморе.
Я пишу, скажем так, о великой индустрии и великой стране, которая пытается насильственным образом перестраиваться. И в результате рушится. Гражданская война не имеет ничего общего с пугачевщиной, кроме количества жертв.
Тем, кто читал «Тобол», «Золото бунта», хорошо знаком сплав исторического и приключенческого, который писатель доводит в новом романе до вершин мастерства. Тут несколько сюжетных линий, каждая из которых вполне могла бы существовать как самостоятельная повесть. Это очень динамичный, закрученный текст, написанный короткими, не перегруженными предложениями, который держит в тонусе все 700 страниц и заставляет задуматься о многих вещах, отмечает литературный обозреватель Forbes Наталья Ломыкина: Наталья Ломыкина литературный обозреватель Forbes «Во-первых, это, конечно, дилемма войны — «красные» и «белые», эмиграция, сопротивление или поддержка.
Это те вопросы, которые решает каждый из героев на протяжении романа. Во-вторых, это война бизнесов. Алексей Иванов в историю Гражданской войны вплетает войну компаний Shell и «Нобель» за нефтедобывающие технологии.
Целую ночь 3 марта 1917 г. Все взвесив, здраво рассудив, утром 4-го числа Михаил тоже отказался от престола и призвал страну подчиниться Временному правительству, которое спустя восемь месяцев свергли большевики. Михаила они выслали подальше от столиц в Пермь, а теперь везут в лес. Будто бы на поезд, а на самом деле на смерть. Тело великого князя так и не было найдено, и сюжет запускает следующее логичное предположение: а что если Михаил выжил и нашлись люди, решившие ему помочь? Из Перми, конечно, просто так не сбежать — ведь в разгаре Гражданская война.
Но раз земля горит под ногами, надо идти по воде. Эта предпосылка запускает лавину событий: 700 страниц, десятки линий, десятки героев — реально живших и полностью вымышленных, хотя и те часто имеют своих прототипов. И Михаил далеко не самый главный и не самый интересный персонаж — главных много, и среди них не только люди. Шестеренки романа прокручивает и человек, и пароход. Даже странно, что никто не брался за такой уникальный сеттинг место и время — частный речной флот Российской империи, передовой и многочисленный, который к 1918 г. Иванову не в новинку открывать золотоносные месторождения, тем более что «золотой лихорадки» в нашей беллетристике, видимо, не предвидится.
Стала известна дата выхода новой книги Алексея Иванова
Предлагаем вашему вниманию книгу «Бронепароходы». Автор Алексей Иванов. Автор «Сердца пармы» Алексей Иванов выпустил новый роман «Бронепароходы» (фото 1). «Проза года» и «Электронные издания и аудиокниги». Алексей Иванов. К этому времени в боевых действиях участвовали корабли речного флота.
Алексей Иванов: «Вместо идеологии у нас сплошная конспирология»
Алексей Иванов бесплатные аудиокниги слушать онлайн. «Бронепароходы» по духу очень похожи на другие книги Иванова. 24 января выходит новый исторический роман писателя Алексея Иванова «Бронепароходы» (18+). «Бронепароходы» по духу очень похожи на другие книги Иванова. Алексей Иванов сумел выстроить захватывающий сюжет, легко объединивший исторические факты и фантазию. Алексей Иванов — о процессе создания романа.
Алексей Иванов: «Пароходы Гражданской войны оказались жертвами»
Все это довлеет над тобой, волей-неволей заставляя тебя трепетать перед подобным величием. Масштабность романа Алексея Иванова не только в большом количестве пароходов, но и в огромном количестве персонажей, которых он вводит на страницы своего произведения. На первых ста страницах, а может даже чуть больше, мы постоянно знакомимся все с новыми и новыми героями.
Алексей Иванов планирует выйти на международный рынок с помощью Netflix Фото: Наталья Чернохатова Автор известных книг «Географ глобус пропил», «Сердце пармы», «Ёбург» презентовал свою новую книгу «Тени тевтонов». На встрече Алексей Иванов поделился планами на будущее. Действие романа «Тени тевтонов» разворачивается в двух временных параллелях — в мае 1945 года и в середине 15 века, на одной территории. Алексей Иванов сумел выстроить захватывающий сюжет, легко объединивший исторические факты и фантазию. По книге уже собираются снять фильм.
Сохрани номер URA. RU - сообщи новость первым! Хотите быть в курсе всех главных новостей Екатеринбурга и области? Подписывайтесь на telegram-канал « Екатское чтиво » и « Наш Нижний Тагил »! Все главные новости России и мира - в одном письме: подписывайтесь на нашу рассылку! Подписаться На почту выслано письмо с ссылкой.
При этом не у всех из них судьбы совпадают с первоисточником, у одних есть незначительные отклонения, а у других - совершенно своя история. Книга "Бронепароходы" напечатана рекордным стартовым тиражем в 80 тыс. О новом романе Иванов пла нирует закончить новый роман "Речфлот" к концу лета 2023 года. Он добав ил, что роман посвящен истории российского речного флота от момента появления новых пароходов до эпохи перестройки.
Алексей Иванов. Исторический роман "Бронепароходы".
Я обожаю, когда в романах писатели показывают кипящие страстями человеческие судьбы, и параллельно это подчеркивается природным явлением, в данном случае, рекой. Что бы у людей не происходило, река все равно течет, как и время. Глядя на крошечный период в истории, который для многих станет судьбоносным, но в сравнении с рекой такой незначительный, невольно осознаешь ничтожность человеческой жизни. В книге интересно раскрывается тема революции, причем с разных точек зрения.
В Перми, в ссылке, маялся от скуки Великий князь Михаил. Надо его расстрелять. Вот такого уж точно никто не делал! И весной Ганька ловко перебрался из мотовилихинского Совета в Губчека. Он не сомневался, что Свердлов одобрит его дерзость.
С ним, с Ганькой, «товарищ Андрей» был одного поля ягода, только сумел выскочить наверх. Облава чекистов на Белогорское подворье растолкует пермским обывателям, как Мишка Романов смылся из-под надзора. Оставалось решить вопросик с архиепископом Андроником. Умный поп наверняка проведал, что офицерьё тут не при деле: большевики сами без всякого повода шлёпнули Великого князя. Архиепископ мог объявить об этом в храме.
Попа надо было заткнуть. Андроник давно уже раздражал Совет заступничествами за арестованных и требованиями не трогать храмы. По слухам, он призывал паству молиться о возвращении старых порядков. Конечно, он понимал, что за ним придут, и каждый вечер причащался перед сном как перед гибелью. И за ним пришли.
Он, гадина, встретил чекистов в облачении странника, в клобуке и с посохом. Допрашивать попа было, в общем, не о чем — Андроник и без ареста не таил своих деяний. Но Ганьке хотелось поспорить, и он сказал Малкову, что сам проведёт допрос. Андроник сидел у стола в тёмных и длинных одеждах. Ганьку всегда недобро подзуживало чужое превосходство: ему тотчас хотелось стать хоть в чём-то умнее умного и главнее главного.
Ты же против бога! Ты нашему вопросу заклятый враг, а мы строим царство справедливости на земле! Божье царство! Ганька всегда легко ухватывал идеи соперников и говорил с ними на одном языке. Он был уверен, что переспорит попа.
А поп не пожелал спорить. Малков решил не тянуть канитель с архиепископом. Ганька поигрался — и всё, хватит. Попа надо убирать, пока Совет ещё ничего не знает. Во дворе Губчека Андроника посадили в фаэтон рядом с милиционером и подняли крышу, чтобы случайные прохожие никого не заметили.
Правил экипажем Жужгов. С Оханской улицы фаэтон свернул на Екатерининскую, потом на Сибирскую. Когда проехали Солдатскую слободку и пересыльную тюрьму на тракте, Жужгов оглянулся. Поп, ясное дело, увидел, что его везут вовсе не в тюрьму, — значит, должен испугаться, заёрзать. Но сидел спокойно.
Жужгов потихоньку разозлился. В пяти верстах от города он остановил фаэтон. Попу сунули в руки заступ и приказали копать себе яму на обочине тракта. Андроник был ещё не старым мужиком, крепким. Он выбрасывал землю без спешки, но и не медлил.
Чекисты топтались рядом и курили. Наконец Жужгов не выдержал и отобрал у Андроника лопату. Андроник лёг на дно и перекрестился. Он смотрел на вечереющее небо за кронами сосен, а не на палачей. Жужгов почувствовал себя уязвлённым и принялся сноровисто закидывать архиепископа комьями суглинка.
Андроник закрыл глаза. Суглинок быстро завалил лежащего в могиле человека. Там, под слоем земли, Андроник ещё был жив, но не шевелился, не бился в судорогах или в ужасе, будто взял да и умер сам, лишь бы досадить чекистам своим бесстрашием. Тогда Жужгов вытащил наган и начал стрелять в могилу. Советская власть от слов не отступает.
До революции Демидов был помощником капитана на пароходе «Ярило». Судно принадлежало пароходству «Былина». Начальство знало, что Демидов — большевик; однажды в Сызрани жандармы взяли его за провоз прокламаций, и Дмитрий Платонович распорядился внести залог для освобождения своего служащего. Якутов считал, что убеждения сотрудников его не касаются. До революции сложные взаимодействия речного флота с промышленностью и торговлей регулировали биржи и сами судокомпании, но большевики смело взвалили всё на плечи государства.
Дмитрий Платонович искренне интересовался новой организацией работы, хотя и сомневался в ней. Коллегия заседала в зале собраний дирекции. В Перми на берегу Камы — прямо над пристанями — Дмитрий Платонович построил настоящий дворец с колоннами и садом. Впрочем, коммерция требовала, чтобы Якутов жил в Петербурге, Москве или Нижнем Новгороде — рядом с банками и биржевыми комитетами, поэтому свой дворец Дмитрий Платонович отдал под контору Соединённого пароходства, а себе оставил только квартиру в мансарде. В зал стащили все стулья, что нашлись.
Зал был забит людьми — бывшими судовладельцами и коммерсантами, капитанами, представителями затонных комитетов и Деловых Советов, которые контролировали работу пароходств. Стоял гомон, к лепным карнизам поднимался табачный дым, на паркете под ногами хрустели мусор и шелуха от семечек. Коллегия помещалась за столом, покрытым красным сукном. Батурин курил, Рогожкин перекладывал бумаги. В толпе поднялся старик с белой бородой и в картузе.
Это как мужику без лошади! Не губи, товарищ! Хоть на старости лет, отец, работай честно, сам, не эксплуатируй чужой труд! Любая машина нуждается в обслуживающем персонале, то есть хозяин использует наёмных работников. Я про себя и не заикаюсь.
У «Лёвшина» машина в пятьсот сил. Дмитрий Платонович присутствовал на заседании коллегии как советник Речкома, а Иван Диодорович приехал из затона, чтобы узнать положение дел. Дмитрий Платонович не верил в идеи большевиков. Маркс утверждал, что всё зависит от собственности на средства производства, а Якутов по опыту знал, что всё зависит от качества этих самых средств. То есть от прогресса.
Чем прогрессивнее технологии, тем богаче компании, а богатые компании заинтересованы в социальной справедливости. Прогрессу Дмитрий Платонович и был обязан своим капиталом. На флот он пришёл тридцать лет назад. Сын разорившегося тверского купца, он служил в товариществе «Самолёт» коммерческим агентом. Товарищество перевело агентов на процент с доходов, и Митя Якутов заработал первые неплохие деньги.
Ему было двадцать лет. Он арендовал буксир, а через год уже выкупил его. Так началось восхождение к славе «пароходного короля» всей Камы. Он не жалел средств, перенимая новое. Судовладельцы стали переводить паровые машины с дров на мазут — и Митя тоже перевёл.
Появились наливные суда — он заказал себе такие же. Коломенский завод начал выпуск дизелей — Якутов был среди первых покупателей. Дмитрий Васильевич Сироткин придумал гигантские баржи — и Якутов последовал его примеру. Технический прогресс превращал большой расход в огромную прибыль. А прибыль Якутов вкладывал в том числе и в работников своего Соединённого пароходства.
Эту политику он заимствовал у Генри Форда, когда съездил в Америку и увидел, как устроен завод Хайленд-парк, на котором потерпели крах профсоюзы. И революцию большевиков Дмитрий Платонович расценивал как ошибочное решение проблем. Но с историей он не спорил, как не спорил с прогрессом. Что я Главкому доложу? Почему затонные комитеты тянут?
Рогожкин, третий член коллегии, поднялся с места. Если кто не соображает, вышибем из партии! Сгорел амбар — гори и хата. Белочехи, Дутов, бандиты на Каме. В городе окопалось офицерское подполье — похитили Михаила Романова.
Не время для навигации. Занимайтесь ремонтом, доделывайте то, что зимой не успели. А потакать мелкобуржуазным пережиткам советская власть не будет. И наш флот не будет обслуживать спекулянтов. Проявляйте сознание, товарищи!
И мои баламуты с ними хотят. За большими окнами зала заседаний синела мучительно пустая Кама — ни пассажирских пароходов, ни буксиров с баржами или плотами. Дебаркадеры пристаней были заколочены, а сотни судов бессильно ржавели в затонах. Сквер красиво стоял над крутым откосом камского берега. В густых липах скрывалась старинная деревянная ротонда с колоннами и куполом.
Кама синела в темноте тускло и просторно, а поперёк движения реки через небосвод простиралась дымно светящаяся полоса Млечного Пути. Михаила просто расстреляли, но не добили. Ханс Иванович был управляющим Нобелевским городком. Товарищество братьев Нобель построило на Волге, Каме и Оке около десятка перевалочных пунктов — городков. У Нобелей всё делалось тщательно и вдумчиво.
Сутью любого городка были огромные клёпаные баки для нефти и мазута; участок с баками был огорожен противопожарными рвами. На реке сооружали затон и пирсы, ставили плавучую нефтеперекачку. В стороне от баков располагались кирпичные дома аккуратного посёлка для работников с обязательным садом, клубом, маленькой школой, лазаретом и электростанцией. От ближайшего разъезда подтягивали железнодорожную ветку. Освещённые электричеством игрушечные нобелевские городки казались поселениями из будущего.
Всю навигацию к ним безостановочно шли караваны нефтебарж и наливных судов с продукцией бакинских промыслов и заводов компании «Бранобель». Ему навылет прострелили правое лёгкое и пулей разбили затылок. Однако он дополз до нас после расправы. Анна Бернардовна, конечно, промыла ему раны и перевязала. Вы же знаете, какая женщина моя жена, Дмитрий Платонович.
Якутов кивнул. В нобелевской фирме почти все руководящие должности занимали шведы. Их жёны не сидели дома, а предпочитали иметь собственное занятие, и чаще всего устраивались учителями или сёстрами милосердия. Анна Бернардовна Викфорс работала младшим акушером в родовспомогательном отделе мотовилихинского заводского госпиталя. А потом палачи обнаружили, что Великий князь выжил.
И сейчас чекисты ищут его, не придавая это огласке. Утром пятнадцатого у нас в городке провели обыск. Мы с Анной Бернардовной еле успели вынести Великого князя к бакенщику. Его нужно спрятать, Дмитрий Платонович. И спрятать так, чтобы его мог наблюдать врач.
Я прошу вашей помощи. Поэтому и явился к вам ночью. Хотя понимаю, что обрекаю вас на чудовищный риск. Большевики беспощадны. Однако я не представляю, кому, кроме вас, мне довериться.
Якутов молчал, размышляя. С Хансом Ивановичем Якутов был знаком почти двадцать лет — столько, сколько сотрудничал с компанией Нобелей. Эмануил Людвигович Нобель, глава компании, стал для Якутова и хорошим другом, и даже наставником. Он первым понял, что двадцатый век будет веком нефти и моторов. Дмитрий Платонович много беседовал с Нобелем — и в его дворце на Сампсониевской набережной в столице, и на «Вилле Петролеа» в Баку.
Эмануил Людвигович убедил его работать вместе. Фирме Нобелей не хватало судов, и нефтефлот якутовского Соединённого пароходства «Былина» превратился в некое подразделение товарищества «Бранобель». Две трети своих прибылей Якутов получал от перевозок нефти из Баку, а не от буксиров и пассажирских судов. В некошеной траве Козьего загона стрекотали цикады. Под склоном прошумел полуночный поезд.
Город не спал, а просто затих, прислушиваясь к опасной темноте своих улиц, к лаю собак и стуку подков по мостовым. Я сам его привёз. У него горячка. Я приду с человеком, который заберёт Великого князя и лодку. Подняв воротник короткого тренчкота, Дмитрий Платонович шагал в сторону Ямской площади.
Он считал себя обязанным помочь Викфорсу и Великому князю уже по той причине, что он — опытный коммерсант и умеет выходить из безвыходных положений. Он всегда побеждал там, где другие проигрывали. Значит, ему нужно вступиться. Он же порядочный человек. В деятельном уме Дмитрия Платоновича сам собой быстро составился план.
Нельзя помещать Великого князя в городскую больницу или на квартиру к какому-нибудь доктору — сёстры или прислуга не сохранят тайны. Но в Нижней Курье, в затоне Соединённого пароходства, имеется фельдшерский пункт. Речники, рабочие люди, вряд ли знают Великого князя в лицо; им следует сообщить, что князь — обычный офицер. Фельдшер окажет помощь, а речники не выдадут того, за кого просил сам Якутов. Но это ещё не всё.
Пароходы желают вырваться из затона. Пускай Нерехтин возьмёт князя к себе на буксир или пристроит на судно, которое, скорее всего, уйдёт из Перми. Чекисты не догадаются искать Михаила в Осе, Сарапуле или Елабуге. Тем более — в Нижнем. А сопроводит раненого князя Костя Строльман.
Он ведь тоже хотел уехать из Перми с сестрой — женой подполковника Каппеля. Строльман-младший должен прямо сейчас на лодке доставить Великого князя в затон и там условиться с Иваном Диодоровичем о последующем бегстве. На углу Сибирской и Пермской улиц, осторожно оглядевшись, Дмитрий Платонович негромко постучал пальцем в окно деревянного двухэтажного дома, в котором жили Строльманы. Он укрыл князя заштопанной простынёй. Его испитое лицо с трёхдневной щетиной выражало профессиональную недоступность; застиранный халат он туго завязал на спине, как хирург во время операции.
Князя сейчас трудно было узнать: голова до глаз обмотана бинтами, скулы обострились, а короткая и неровная борода сделала Михаила Александровича похожим на разночинца. Лазарет занимал три каморки в большом казённом доме из бруса. Ещё в этом доме находились квартиры начальника затона и караванного капитана. Караваном назывались все суда, помещённые в затон; караванный капитан командовал их передвижением по акватории и распределял стоянки. Двор казённого дома был огорожен штакетником и тоже разделён на три части.
На своей части фельдшер вскопал грядки и засеял их аптекарскими травами. От казённого дома с верхотуры берега был виден весь затон, освещённый ярким утренним солнцем. Дамба с липами и тополями, мастерские и целый город из пароходов: палубы, крыши, дымовые трубы, мачты с такелажем, изогнутые шлюпбалки, стеклянные коробочки рубок… Длинные и ажурные ящики лайнеров с протяжными галереями прогулочных веранд и обыденные туши товарно-пассажирских судов; широкоплечие буксиры с надстройками, крепко собранными воедино; мелкие винтовые катера; «фильянчики» лёгких пароходств с полотняными навесами на стойках; красный пожарный ледокол; растопыренная землечерпалка; неимоверные лохани железных и деревянных барж… Странно подумать, что это ско пище разнообразных судов ещё совсем недавно принадлежало Якутову. Он выкупил половину камских компаний, в том числе и старейшую из них — пароходство братьев Каменских, а Каменские сорок лет назад и соорудили из курьи, речного залива, этот огромный затон. Костя был воодушевлён как-то по-юношески.
Он поступал правильно — и у него всё получалось! И люди вокруг были замечательные, даже пьющий фельдшер. Честное слово, это весьма романтично — спасать Великого князя! Дмитрий Платонович не сказал, кем является офицер, которого Костя в лодке переправил ночью из Перми за шесть вёрст в Нижнюю Курью. Но Костя сразу узнал Михаила Александровича.
И был глубоко взволнован благородством и доверием Якутова. Конечно, он сохранит тайну Дмитрия Платоновича! По съезду, вымощенному булыжником, Костя и Нерехтин спустились к наплавному мосту на плашкоутах — не такому большому, как в Нижнем на ярмарке, а только для пеших. Мост перехватывал горловину затона. Возле вкопанной ручной лебёдки, с помощью которой отводили цепь плашкоутов, из мешков с песком была выложена стрелковая ячейка; в ней дежурили красногвардейцы с пулемётом.
Костя и Нерехтин перебрались на дамбу. В Перми под запрет навигации угодил знаменитый лайнер «Фельдмаршал Суворов». Пассажирские суда стояли у причалов, а не форштевнем в берег у пронумерованных столбов, как буксиры; Костя и Нерехтин прошли вдоль громады парохода со старомодно острым носом и небольшими окнами. На белом кожухе гребного колеса по-прежнему скрещивались торговые флаги империи — это был символ компании «Кавказ и Меркурий», хотя компания исчезла уже четыре года назад, растворившись в гигантском тресте КАМВО. Впрочем, какие теперь тресты?
Большевики всё национализировали. Матрос в синей форменке открыл перед визитёрами дверку в фальшборте, и Нерехтин указал Косте на главный трап. Возле главного трапа на втором ярусе всегда располагались богатые двухкомнатные каюты капитанов. Капитан — сухопарый старик в белом кителе, плотно застёгнутом на все пуговицы, — молча смотрел на Костю, будто не понимал смысла его слов. Пароход пустой.
Можете выбрать любой люкс, молодой человек. Оплату извольте внести кассиру банкнотами имперского образца. И тут капитан не выдержал. Чёрт-те что! Я командую судном уже четверть века!
Он ставил рекорды! Его пассажирами были граф Лев Толстой, Столыпин и Менделеев! А сейчас большевики заперли пароход в затоне, как собачонку в будке! Мои матросы побираются, будто нищенки!.. Там хотя бы кормят!
Всё вам по чину подавай. А кто-то потом лоб под пулю подставит. Нерехтин вывел Костю с парохода обратно на дамбу. В бледной дымке над далёкой Пермью висело свежее, ещё нежаркое солнце. За тополями ярко искрился простор Камы.
В затоне громоздились пароходы; блестели их окна, отражаясь в тихой воде; голубые тени лежали под скулами и обносами. Там поезда идут медленно, можно зацепиться, и через мост на Заимку прикатите, прямо на станцию. И поторапливайтесь, Константин Сергеич. Ольга металась по комнатам, распахивала гардеробы, выхватывала то платье, то кофту, бежала к открытым чемоданам, лежащим на полу в гостиной, а потом уносила вещи обратно и в слезах засовывала их на полки как придётся. Нет, это невозможно — оставить Кирюшу и Танечку!..
Конечно, Кики уже большой, ему почти пять лет, но Танечке нет и годика!.. Через гостиную Ольга бросилась в детскую, где светилась только лампада перед иконой, и в темноте упала на колени возле кроватки, в которой спала Таня. Ольгу душили слёзы. Пускай её убьют, но она не покинет детей!.. Елена Александровна вошла вслед за Ольгой, мягко подняла дочь на ноги и вывела в гостиную.
Сергей Алексеевич бессильно сидел в кресле. Сергей Алексеевич и Елена Александровна долго не доверяли мнению Костика и сомневались в необходимости бегства, хотя Строльман-старший слышал о расстрелах в Мотовилихе. Всё изменилось после казни Андроника. Строльманы хорошо знали архиепископа. Тот был прекрасным человеком и не заслуживал смерти, даже если помог Великому князю.
Большевики устроили террор. И жалости они не ведали. Что им Лёлюшка? Жена врага. К тому же она всегда была у большевиков под рукой — работала в штабе Третьей армии машинисткой.
Её могли арестовать прямо за пишущей машинкой. Ольга вдруг обняла Елену Александровну и принялась жарко целовать. Елена Александровна еле оторвала Ольгу от себя. Строльманы-старшие приняли Володю Каппеля не сразу. С Олей Володя познакомился на благотворительном вечере в Дворянском собрании.
И сразу сказал ей: ты будешь моей женой. Он был честным и целеустремлённым, а Оля никогда не умела управлять собой. Но Строльманы-старшие указали Володе на дверь — неимущий поручик не пара дочери инженера, который командовал гигантским сталепушечным заводом с двадцатью пятью тысячами рабочих. Володя украл Олю, увёз в какую-то деревню, и сельский поп обвенчал молодых. Дерзкому офицерику Строльманы этого не простили.
А Володя продолжал служить.
Роман Андреевич Горецкий, речной капитан. Высокий, видный мужчина «с твердой линией рта», который стремится сделать красивую карьеру и желает принимать от жизни только лучшее, а потому склонен ввязываться в авантюры. Некогда служил первым помощником на круизном пароходе «Витязь», где и познакомился с Катей Якутовой, тогда совсем еще юной девушкой. Катю считает отличной партией для себя, что не мешает ему в то же время восхищаться роковой разведчицей Ларисой Рейснер. В «Бронепароходах» читатель также встретит дальновидных братьев Нобелей, импульсивного Льва Троцкого, беспринципную Ларису Рейснер, одержимого жаждой славы Гавриила Мясникова, деятельного адмирала Колчака, бесстрашного Владимира Каппеля и других известных фигурантов российской истории, станет свидетелем драматичных событий, любовных коллизий и предательств, охоты на золотой запас Российской империи и впечатляющих погонь на пароходах. Алексей Иванов — о процессе создания романа: — Идею «Бронепароходов» вы вынашивали много лет. Сколько времени у вас ушло на подготовку к написанию романа, на изучение технической фактуры? Были ли у вас консультанты — речники, историки, кто-то еще?
Очень многое я узнал и освоил просто как часть своей обычной жизни. Искать консультантов мне тоже не приходилось: я их знаю с детства как «дядю Сашу» или «дядю Пашу» — и простых речников, и специалистов по истории речфлота. Надо было только сесть за стол и начать писать, остальное было уже давно готово. С «Бронепароходами» я поступил точно так же: к роману добавил книгу «Речфлот» — историю речного флота России. Чтобы не терять времени, я начал делать «Речфлот». Когда добрался до Гражданской войны, сюжет уже полностью сложился в голове, и я переключился на роман. А сейчас вернулся к «Речфлоту». Надеюсь, осенью он выйдет книгой. В целом проект займет у меня примерно три года.
А противостоят друг другу не столько красные и белые, сколько охочая до власти недалекая грубая сила и живой любознательный ум, готовый адаптироваться к новым реалиям. Что вы думаете о противостоянии старых традиций и прогресса — не только технического, но и морального? Промышленный прогресс прочно, хотя и нелинейно связан с социальным.
Как, впрочем, и чтение нового историко-приключенческого так их обычно кличут романа Иванова — по крайней мере, на первых порах. С одной стороны, все написано очень дружелюбно, короткими, не перегруженными предложениями; да и сюжет, как всегда у Иванова, бойчее бойкого: самый экранизируемый современный писатель России знает, где раскидать клиффхэнгеры, и «Бронепароходы» прямо-таки гудят о том, какой складный из них выйдет сериал. Но и оборотная сторона классического Иванова тут как тут: следуя заветам Вальтера Скотта, он вновь фарширует текст невероятным количеством архаизмов и профессионализмов.
Так что, если вы не знаете, что такое форштевень, и на глазок не отличите бакен от буя — готовьтесь поминутно терзать гугл. В том числе и гугл-карты — тут добрая сотня героев, которые обращаются друг к другу по имени-отчеству и с такой скоростью перемещаются от одного топонима к другому, что порой на секундочку удивляешься: чего это Иван Диодорович в Перми забыл? А ты просто перепутал его с Дмитрием Платоновичем, которого еще в прошлой серии застрелили под Ганево. Чтобы закончить с ненавязчивым бурчанием, хочется еще раз повторить: да, это классический Иванов. И хотя он в отличной — может, даже лучшей своей — форме, тактические претензии к нему можно выдвинуть те же, что и раньше. Но порой в гуще сражений с этого корабля срывает обшивку, и поршни начинают тарахтеть у вас перед самым носом.
Если такая инженерная романтика вам претит, есть риск немного выпасть из текста. Иными словами, герои здесь делают ровно то, чего от них требует Иванов: чаще всего это удается выдать за проделки рока, но порой из маневров сюжета откровенно торчит авторское своеволие.