Один из руководителей Союза ветеранов Донбасса «Восток» Рафи Абдул Джабар заявил, что украинские силовики, которые воюют против ДНР и ЛНР, в конечном итоге будут раскаиваться так же, как моджахеды, противостоявшие советским войскам в Афганистане. Рафи Абдул Джабар (позывной Абдулла), родом из Афганистана, боец батальона «Восток» (ДНР), в 2017 году был тяжело ранен, сейчас является одним из руководителей Союза ветеранов Донбасса «Восток».
Рафи Джабар (позывной «Абдулла») про Афганистан, Россию, США и ближайшие перспективы
Добавление комментария. Что из себя представляет знаменитый защитник Донецкой Народной Республики из Афганистана. встречайте краткую автобиографию Рафи Джабара. Рафи Джабар и Путин на Совете по Межнациональным вопросам, май 2023. Боец Народной милиции ДНР Рафи Джабар «Абдулла» — настоящий афганец, приехавший в Донбасс в самом начале боевых действий, принимал участие в освобождении Донецкого аэропорта. мусульманин из ДНР Рафи Абдул Джабар (позывной "Абдула") выступил на Совете по межнациональным вопросам, май 2023г.
Рафи Джабар (Абдулла) дал интервью в больничной палате
Рафи Джабар и Путин на Совете по Межнациональным вопросам, май 2023. Благодаря Фонду Движение Захара Прилепина смогло подарить ополченцу Рафи Джабару (позывной «Абдулла») новые протезы для ног. Правда, Рафи, единственный наследник своего рода, которого не убили моджахеды, эти новости заставал уже в СССР и России.
Чем известен боец, о состоянии здоровья которого рассказали Путину?
Рафи Джабар — личность известная и уникальная своей биографией. Военный конфликт на Украине 39-летний Рафи Джабар рассматривает как элемент глобальной политики установления мировой гегемонии США, чему очень сильно мешает Россия. Боец Народной милиции ДНР Рафи Джабар «Абдулла» — настоящий афганец, приехавший в Донбасс в самом начале боевых действий, принимал участие в освобождении Донецкого аэропорта. Главная» Новости» Рафи джабар абдулла последние новости. Российский президент Владимир Путин во время совещания Совета по межнациональным отношениям в режиме видеоконференции пообещал помочь Рафи Джабару, который получил минновзрывную травму в 2017 году на Донбассе.
Чем известен боец, о состоянии здоровья которого рассказали Путину?
Александр Сладков встретился в Донецке с народным героем Донбасса Рафи Джабаром с позывным Абдула. Один из руководителей Союза ветеранов Донбасса «Восток» Рафи Абдул Джабар заявил, что украинские силовики, которые воюют против ДНР и ЛНР, в конечном итоге будут раскаиваться так же, как моджахеды, противостоявшие советским войскам в Афганистане. Один из руководителей Союза ветеранов Донбасса «Восток» Рафи Абдул Джабар (позывной «Абдулла»), получивший инвалидность на фронте, пробует новые искусственные ноги. с разрешения Рафи Джабар Легендарный доброволец из Афганистана Рафи Джабар с позывным «Абдулла», принимавший участие в освобождении Донецкого аэропорта и лишившийся обеих ног во время боевых действий, рассказал «Народным Новостям», почему. Поднимая афганскую тему никак нельзя было пройти мимо мнения Рафи Джабара — человека, который не только афганской крови, но отлично знает внутреннюю кухню своей родины. Рафи Джабар взявший позывной Абдула, родился в Афганистане. В возрасте семи лет в 1985 году его привезли в СССР, чтобы спрятать от войны.
Рафи «Абдулла» Джабар: Афганистан, США, Россия, Китай
Последние новости Донецкой народной республики 2022 Рафи Абдул Джабар «Абдулла» сейчас является одним из руководителей Союза ветеранов Донбасса «Восток». В 2017 году ополченец лишился обеих ног. С недавнего времени Абдулла учится ходить на новых протезах. Новые ноги дают мне возможность гордо идти и помогать, быть рядом с нашими бойцами.
Фонд помогает реабилитации ветеранов и ополченцев. Мина взорвалась прямо под Абдуллой, и взрыватель прошел через левое колено, вдоль по-над костью и задел сухожилье. В результате были ампутированы обе ноги выше колена.
Такое происходило каждый день, поскольку военное противостояние подразумевает потери.
Простые люди не знают о том, что восемь лет в ДНР шло военное противостояние. А нынешняя спецоперация — это лишь один из ее элементов. Минские соглашения сильно ослабили нашу армию. В их рамках мы должны были показать всему миру, что выполняем обязательства, взятые на себя Россией по прекращению огня на этой территории. Мы несли потери, но не имели права стрелять в обратку. Приезжали специалисты, следили за нашим боезапасом, чтобы он был за печатью. Мы не могли им воспользоваться даже в том случае, когда было уже все равно, лишь бы отстреляться.
Из-за этого многие наши потери до сих пор не учтены. Поэтому я не люблю говорить о своем ранении — считаю не уместным. Но Вы лишились обеих ног… Я подорвался на мине. Требовалось переливание крови. Ее для меня пришли сдавать очень много людей из ДНР. Просто невозможно много людей. И знаете, я в очередной раз убедился, что сделал правильный выбор, оставшись и защищая этих людей.
Ведь если бы я здесь был оккупантом и стоял не за правильную идею, люди бы обрадовались моему ранению, не так ли? А они пришли сдать кровь. Те, которых я даже не знал. В одном из интервью вы шутили, что в Вас теперь течет кровь почти всей Новороссии. Кем Вы себя после этого считаете, русским или афганцем? Без сомнения, я афганец, пуштун. Знаю свои корни, кто я и откуда.
Но я вырос в России, получил здесь образование. И очень многое из того, что я знаю — я знаю благодаря русским и, в частности, еще и советским людям, многих которых уже с нами нет. Советские люди для меня — это наследие. Я очень люблю русскую культуру, страну, со всей ее богатой историей, и с глубоким почтением отношусь к русским людям. А также знаю, что их пытаются уничтожить — они же теперь для всех враги номер один в этом мире. Почему так сложилось?
В России такого сложного случая еще не было. Я обратился за помощью к Захару Прилепину и очень благодаен ему и его Движению», — говорит Рафи. Мужество таких людей достойно восхищения!
«У меня теперь есть ноги»: ополченец о новых протезах и возможностях
И тут Россия по дипломатическим каналам и другим миссиям говорит "Да, это наш человек. Мы его по-любому забираем". Это невероятное чувство гордости, меня Родина не оставила. Это так здорово. За мной приехали русские. Все умеют разговаривать на дари язык персоязычных народов Афганистана. На дари и на пушту.
Для меня удивительно было видеть русских, которые разговаривают на дари и пушту без остановки. Меня спустили вниз, где стояло несколько одинаковых машин с дипломатическими номерами. Бойцы безопасности - русские ребята, в брониках с буквой Зет. Россия приехала. Своих и правда не бросает. Хотя по национальности я пуштун и из Афганистана.
Путин: Представители более 100 народов РФ получили награды за участие в СВО Баринов обратился к президенту с просьбой помочь бойцу сделать протезы. Путин пообещал, что поговорит с военным и обсудит вопросы восстановления здоровья бойца отдельно. Не думаю, а уверен, мы эту проблему обязательно решим", — сказал президент.
О нём рассказал Путину на заседании совета по межнациональным отношениям 19 мая глава Федерального агентства по делам национальностей Игорь Баринов. Он пояснил, что Рафи Джабара и сейчас поддерживает свое подразделение — помогает парням готовиться к сражениям, проводит воспитательную работу, а уезжать надолго от своих сослуживцев не хочет.
Я учился тогда в Орловском банковском колледже. В 14 лет. И тоже попал под депортацию, но я сбежал. Моего брата оформили на депортацию на полгода раньше и отвезли в Афганистан.
Система была такая: в городе, где находится тот или иной афганец-интернатовец, которого надо депортировать, его задерживает милиция, потому что он якобы незаконно находится в Российской Федерации, сажает его на поезд. Потом поездом под конвоем, в наручниках его отвозят через одну границу — Узбекистан и на границе с Афганистаном непосредственно сдают душманам. И это все знали! Все знали, что нас будут убивать. Около двух с половиной миллионов афганцев не нашли здесь убежища. Те, кто воевали в специальных службах, которые были непримиримы, занимали должности, работали врачами, учителями — они оказались изгоями в России. Очень много людей так попали под нож. Жизнь с идеей, без либеральной хрени, котиков и круассанов с кокосами». Там оказались ребята из всех пяти афганских интернатов.
И мы смогли объединиться в сообщество, которое стало заниматься торговлей — ну, знаете, челноки и вся эта тема, которая как раз начиналась. И с тех пор по 2014 год я жил в Ростове. Рафи Джабар: Я не люблю торговать. Занимался… чем только мы не занимались в лихие девяностые. Мы оказались между молотом и наковальней, между бандитами и милицией. Что бандиты жили с крови и горя людского, что милиция на тот момент. А мы выживали между ними. Но наши ребята в основном занимались мирной торговлей. Воспитание у нас было такое, что сам погибай, а товарища выручай — коллективизм прямо прошит.
И тут мы столкнулись еще и с межнациональной рознью: «О, черные! Мы вас сюда не звали». И начался, особенно для интернатовцев, ад: любой милиционер мог нас взять, арестовать, отвести в участок, а потом направить в депортационный пункт. И мы прошли через все горнила этого миграционного ада. Я прекрасно понимаю, что все было сделано для того, чтобы мы возненавидели русских и Россию. Чтобы вся злость, которую мы набрали — мы же щенятами оказались на улице — чтобы мы могли ее воплотить и изрыгнуть на русский народ. Но подсознательно, интуитивно мы понимали, что тут что-то не так. Поэтому, если вы обратите внимание, по России еще с тех девяностых годов в мусульманском сегменте организованной преступности афганцы не были замечены. Я уверен, вы не слышали о каком-нибудь воре в законе из Афганистана.
Вам не могли попадаться сводки о том, что афганцы устроили перестрелку, поножовщину, вырезали семью или что-то еще. Хотя у нас было очень много конфликтов с милицией, мы понимали, что это исполнительная власть. Поэтому никогда так не было, чтобы мы подняли руку на человека в погонах. В них мы видели русских, наследие советской государственности. Рафи Джабар: Знаете, я вижу, что сейчас слово «русский» считается чуть ли не экстремистским. Российское государство у нас, российский народ. Нигде я не слышу, чтобы говорили «русский народ». И этот народ — он как бы абстрактный. Чеченский народ — да.
Афганский — да. Польский, украинский, цыганский народ — да. Но нету диаспоры русской. Русский народ на данный момент находится в таким унижении, в таком трудном положении! Я нигде не слышал, чтобы в официальных терминах кто-то употреблял слова «русский народ». Только «наш российский народ». Так вот, все было сделано, чтобы мы ополчились на русский народ. Но мы не ополчились.
Путин пообещал решить проблему с протезами для участника СВО
Мина взорвалась прямо под Абдуллой, и взрыватель прошел через левое колено, вдоль по-над костью и задел сухожилье. В результате были ампутированы обе ноги выше колена. В России такого сложного случая еще не было.
В итоге, оставшись без документов, живя вне правового поля, он перебивался случайными заработками, подчас — с криминальным оттенком. За это был осужден — не давая прав, ему припомнили все обязанности. Лишь потом, «с горем пополам» и взятками, Рафи удалось купить афганский паспорт. Когда на Донбассе началось вооруженное противостояние, Рафи поехал в Донецк и добровольцем поступил в ополчение республики. Вспоминая все то, что когда-то произошло в Афганистане. К сожалению, мы ту войну проиграли.
Посмотрите, что сейчас с Афганистаном? Там полностью разрушена инфраструктура, нет работы, мы самая нищая страна. Работы практически нет, а все плодородные поля засеяны маком, опиум из которого потом везут в Россию», — с горечью говорил Раф. Но именно тогда, в восьмидесятые, Рафи и полюбил Россию тогда — советских людей. Он вспоминает, что именно «шурави», как называли советских граждан афганцы, строили школы и больницы. До сих пор большую часть страны обеспечивает электроэнергией электростанция в Наглу, выстроенная «советскими». Они прорывались к нам под обстрелами и многие не доезжали. Вы понимаете, человек садился за руль машины зная, что его могут убить, но все равно ехал, потому что хотел помочь голодным.
Я скажу честно, сейчас многие из тех, ко воевал с русскими тогда, об этом жалеют», — вспоминал Рафи. В наше время личность афганского добровольца, воюющего за ДНР, вызвала неподдельный интерес по обе линии фронта. Рафи не скрывает, что ему поступали предложения украинских командиров перейти на их сторону. Думали, что он какой-то наемник. Говорили: «Россия уничтожила твою страну, что ты здесь делаешь, иди к нам, у нас платят». На что он отвечал: «я мусульманин и за деньги не воюю». Текущий конфликт на Донбассе он рассматривает как элемент глобальной политики установления мировой гегемонии США, которым мешает Россия. Им этот дух не нужен.
С нами почти разобрались и вот дошли до славян, и здесь их надо остановить», — говорит «Абдула». Почти четыре года Рафи почти безвылазно находится на передовой в армии республики. И соратники надеются, что он уже заслужил право стать гражданином ДНР. Честным путем, а не в состоянии «чужой среди своих», как получалось у него в скитаниях между Россией и Афганистаном. На станции переливания крови около пятидесяти человек сдали свою кровь для Абдулы. Сейчас он в больнице под наблюдением врачей. Не теряет духа, благодарит людей и говорит о продолжении борьбы : "Теперь мои убеждения стали ещё сильнее. Теперь я стал ещё умнее, сильнее...
В России такого сложного случая еще не было. Я обратился за помощью к Захару Прилепину и очень благодаен ему и его Движению», — говорит Рафи. Мужество таких людей достойно восхищения!
Сколько ни говори «сахар» во рту слаще е станет.
Как ни называй перемирия, а на перемирие они похожи меньше всего. И, как говорила героиня популярного фильма «Ищите женщину» извиняюсь за формулировку, но точней пока не нашла «Если к вам не прижимаются в метро, это не значит, что метро в Париже нет». Так и у нас — Если по федеральным каналам ничего не говорят об обстрелах, это не значит, что война на Донбассе закончилась. У нас все, как и в начале войны — обстрелы, разрушения, жертвы.
Все это сводится к цифрам. Просто цифры. Ни эмоций, ни чувств, ни трагедий. Просто статистика.
Так сложилось, по какой-то счастливой случайности, что за четыре года я впервые вот так близко ощутила, что это такое. Довелось и повидать, и пережить всякого. И каждый выезд на место, где были жертвы, надолго выбивает из нормального состояния. Что говорить, если и обыкновенные похороны — это всегда горе.
А тут такое. Что чувствуешь? Сначала ужас, от которого немеют пальцы. Потом ненависть.
Да такую, которую в мирное время не испытывал никогда. Это какая-то всепоглощающая ненависть. Все клетки твоего тела — ненавидят. Кажется, что ты весь и есть ненависть, и больше ненавидеть уже некуда, но волна ненависти все растет и растет.
И ярости. И если бы в этот момент виновник оказался рядом — я бы не моргнув глазом убила. Говорят, что ненависть разрушительна. Но я чувствую, что чувствую.
Контролировать это невозможно. Зачастую в передряги попадают близкие люди. И со мной случалось. Но, слава богу, не зацепило.
И после испуга, шока — такое облегчение, что и не передать! И это становится поводом для шуток и бравад. А чего грустить? Все же хорошо.
Все живы. Даже смешно — как мы глупо испугались! Но всегда-всегда становится стыдно и за свои испуги, и за свои бравады и шуточки, если подумать о тех, кто на передовой. Вокруг них рвется регулярно, и если они вот так будут свои испуги считать… Как гром — Рафи Джабар Абдула подорвался на мине.
Оторвало обе ноги. Источник — не вызывает сомнений, что это правда.
Окопная правда пуштуна Рафи
Путин пообещал, что отдельно поговорит с Джабаром по поводу его здоровья и восстановления. В возрасте семи лет в 1985 году его привезли в СССР, чтобы спрятать от войны. Его отца, активного участника Апрельской революции 1978 года убили моджахеды. Как сообщало ИА Регнум, Путин на заседании совета по межнациональным отношениям в Пятигорске, подчеркнул, что вся Россия благодарна участникам СВО на Украине за мужество и героизм, а также надеется на них.
Но наши ребята в основном занимались мирной торговлей. Воспитание у нас было такое, что сам погибай, а товарища выручай — коллективизм прямо прошит. И тут мы столкнулись еще и с межнациональной рознью: «О, черные! Мы вас сюда не звали». И начался, особенно для интернатовцев, ад: любой милиционер мог нас взять, арестовать, отвести в участок, а потом направить в депортационный пункт. И мы прошли через все горнила этого миграционного ада. Я прекрасно понимаю, что все было сделано для того, чтобы мы возненавидели русских и Россию. Чтобы вся злость, которую мы набрали — мы же щенятами оказались на улице — чтобы мы могли ее воплотить и изрыгнуть на русский народ. Но подсознательно, интуитивно мы понимали, что тут что-то не так. Поэтому, если вы обратите внимание, по России еще с тех девяностых годов в мусульманском сегменте организованной преступности афганцы не были замечены. Я уверен, вы не слышали о каком-нибудь воре в законе из Афганистана. Вам не могли попадаться сводки о том, что афганцы устроили перестрелку, поножовщину, вырезали семью или что-то еще. Хотя у нас было очень много конфликтов с милицией, мы понимали, что это исполнительная власть. Поэтому никогда так не было, чтобы мы подняли руку на человека в погонах. В них мы видели русских, наследие советской государственности. Рафи Джабар: Знаете, я вижу, что сейчас слово «русский» считается чуть ли не экстремистским. Российское государство у нас, российский народ. Нигде я не слышу, чтобы говорили «русский народ». И этот народ — он как бы абстрактный. Чеченский народ — да. Афганский — да. Польский, украинский, цыганский народ — да. Но нету диаспоры русской. Русский народ на данный момент находится в таким унижении, в таком трудном положении! Я нигде не слышал, чтобы в официальных терминах кто-то употреблял слова «русский народ». Только «наш российский народ». Так вот, все было сделано, чтобы мы ополчились на русский народ. Но мы не ополчились. Рафи Джабар: И вот теперь мы приходим к вопросу, почему я здесь. По идее, пройдя через весь тот ад, я должен был ожесточиться. Мне нельзя было работать, мои права в Российской Федерации были ущемлены, я был словно распят в воздухе — ни купить, ни продать. Я был привезен сюда в детстве теми людьми, которые потом переобулись и сказали: «Мы теперь не Политбюро, мы теперь Государственная дума». Эти люди сделали все, чтобы я ненавидел русский народ. И когда началась война, с логической точки зрения, я должен был бы быть на стороне тех, кто воюет против русских и России. Этот сигнал мне не один и не два раза приходил: я понимал, что они хотели бы, чтобы такой, как я, ненавидел русских. Но нет. Когда произошла Одесса, я понял, что эта война дошла сюда. Те солдаты, воины-интернационалисты, тот советский контингент, который был в Афганистане, — они на тридцать лет отсрочили просто войну здесь. Моего отца убил афганец с криком «Слава Аллаху». Здесь славяне сожгли живьем больше сорока человек с криком «Слава Украине». Таких же славян, как и они! Почерк тот же. Мы хотим кружевные трусики и в ЕС, чтобы гривна была как бакс и жить по стандартам НАТО, пошли на хрен, русские совки. А те люди, которые захотели быть с русскими, — с ними произошло то же, что с моим отцом. И это моя война! Тогда с Афганистаном воевала Англия. Афганистан оглянулся, чтобы выяснить, с кем еще воюет Англия, и увидел, что англичане так же, как в Афганистане, ведут интервенцию, пытаются в Крыму чего-то добиться. Настал такой момент 22 июня 1941 года, когда фашистская Германия без объявления войны напала на Советский Союз.
Я обратился за помощью к Захару Прилепину и очень благодаен ему и его Движению», — говорит Рафи. Мужество таких людей достойно восхищения! И Движение Захара Прилепина будет помогать им всем возможным.
Я все сделаю в этой жизни, чтобы русский народ знал, что это не зря", - сказал боец. Для меня честь быть русским солдатом", - подчеркнул он. Выслушав бойца, президент поблагодарил его. Он попросил Джабара передать наилучшие пожелания его товарищам в зоне боевых действий.
Новые ноги Абдуллы
Фонд помогает реабилитации ветеранов и ополченцев. Мина взорвалась прямо под Абдуллой, и взрыватель прошел через левое колено, вдоль по-над костью и задел сухожилье. В результате были ампутированы обе ноги выше колена.
В 2017 году он потерял обе ноги, подорвавшись на мине, и до настоящего времени отказывается ставить протезы — не хочет надолго покидать зону военных действий, так как продолжает помогать однополчанам.
Владимир Путин пообещал поговорить с бойцом: «Уверен, что мы эту проблему обязательно решим», — сказал президент. Кто такой Абдул Рафи Джабар? Рафи Джабар — доброволец из Афганистана, принимавший участие в боевых действиях по защите Донбасса с 2014 года.
В те дни православные священники искали, кто может стать для него донором крови. Путин пообещал, что отдельно поговорит с Джабаром по поводу его здоровья и восстановления. В возрасте семи лет в 1985 году его привезли в СССР, чтобы спрятать от войны. Его отца, активного участника Апрельской революции 1978 года убили моджахеды.
То же самое сейчас происходит на Украине с теми же фигурантами. Даже образцы оружия не поменялись с тех пор. Как тогда натовцы давали против советских самолетов и вертолетов стингеры, так и сейчас дают против российских. Только уклон в ДНР не религиозный, а националистический.
Поэтому, когда в 2014 году начались события на Украине, я решил остаться здесь. Я же знал, с каким врагом сталкиваюсь, и какое зло будет стоять передо мной. Никаких сомнений не возникло. Я выбрал Донбасс. Вы пошли служить по контракту? Контрактов сначала не было. Донбасс от нацистов шли защищать добровольцы, вставая рядом с Донецким народным ополчением. Свою первую зарплату — три тысячи гривен, я получил, наверное, месяца через три.
И то, мы не просили этих денег. С 2015 года началось переформатирование — объединение разрозненных подразделений в единый механизм. И только в 2016 году мы подписали контракт на вступление в армейский корпус. В те годы на Донбассе Вы получили ранение. Как это произошло? Это обычная рутина, в которой нет никакого подвига. Такое происходило каждый день, поскольку военное противостояние подразумевает потери. Простые люди не знают о том, что восемь лет в ДНР шло военное противостояние.
А нынешняя спецоперация — это лишь один из ее элементов. Минские соглашения сильно ослабили нашу армию. В их рамках мы должны были показать всему миру, что выполняем обязательства, взятые на себя Россией по прекращению огня на этой территории. Мы несли потери, но не имели права стрелять в обратку. Приезжали специалисты, следили за нашим боезапасом, чтобы он был за печатью. Мы не могли им воспользоваться даже в том случае, когда было уже все равно, лишь бы отстреляться. Из-за этого многие наши потери до сих пор не учтены. Поэтому я не люблю говорить о своем ранении — считаю не уместным.