Дама с камелиями 12+. love story Большая сцена. Камелия – один из тех цветов, который обладает яркой восхитительной формой и при этом совсем не имеет запаха.

Новый спектакль назван в Михайловском театре в согласии с Дюма – «Дамой с камелиями».

Балет «Дама с камелиями». Музыка Дж. Верди

История трагической любви молодого герцога и куртизанки, описанная Александром Дюма-младшим в романе «Дама с камелиями», продолжает резонировать в сердцах современных читателей и поклонников театрального искусства. очень популярна в постановках, где ее только не ставили, странно, что театр а сделал не классический спектакль. Смотрите видео онлайн «Музыкально-драматический спектакль «Дама с камелиями». Дама с камелиями 12+. love story Большая сцена. Камелия – один из тех цветов, который обладает яркой восхитительной формой и при этом совсем не имеет запаха. С 8 по 10 февраля в Михайловском театре состоится премьера оперы «Дама с камелиями».

Опера «Дама с камелиями»

Об этом Агентству городских новостей «Москва» сообщили в пресс-службе театра. «Лицензия на балет «Дама с камелиями» закончилась и пока не продлевается», – сказали в пресс-службе. После спектакля «Дама с камелиями» начинаешь переосмысливать жизнь, понимать, как важно быть с любимыми здесь и сейчас. Купить билеты на спектакль «Дама с камелиями» в Михайловском театре. Официальные билеты от 1 000 до 10 000 ₽. Легкий выбор и удобная покупка на Кехман действительно перешел от административных задач к творческим и «Дама с камелиями» его первый оперный спектакль. Репетиция премьерного спектакля "Дама с камелиями" Михайловского театра (Санкт-Петербург) на сцене МХАТ имени Горького. Билеты на спектакль «Дама с камелиями» продаются онлайн на сайте

Премьера оперы «Дама с камелиями» (8, 9, 10 февраля 2024, Михайловский театр)

Прототипом Маргариты явилась возлюбленная Дюма Мари Дюплесси, которая в 23 года умерла от туберкулеза. Из-за болезни сильные запахи были для нее непереносимы, а она очень любила цветы. Аромат роз или гиацинтов вызывал у нее головокружение, поэтому она предпочитала камелии, которые практически не пахнут. Камелии считаются красивыми, но бездушными цветами. Они стали эмблемой холодности и черствости чувств, красивых, но бессердечных женщин. После выхода в свет романа А. Дюма-сына «камелиями» стали называть куртизанок и дам полусвета. Действие спектакля начинается на кладбище для бедняков, где только что похоронили парижскую куртизанку Маргариту Готье, умершую от чахотки. На могилу Маргариты последним приходит ее возлюбленный, который был в отъезде и опоздал на похороны.

Здесь же появляется нищенка, роль которой исполнила народная артистка Татарстана Елена Кострова. Ее образ можно назвать одним из самых выразительных и запоминающихся в балете, нищенка периодически появляется в сценах на протяжении всего действия и ее появление всегда неслучайно.

Арман, ее любовник, оказывается подлецом, и даже преданный поклонник барон Дюфоль покидает Маргариту, чтобы спасти собственную свободу.

Что делать женщине, которая осталась без любви, средств к существованию, а главное — без сцены?.. Премьерные показы оперы пройдут 8, 9, 10 февраля 2024 года.

Возможно, и так, если бы не сильное сокращение вердиевского текста. В таком виде — дайджеста, как представлена нынешняя «Травиата», — ее буквально не узнать. Режиссер и дирижер спектакля Александр Соловьёв посчитали нужным убрать многие коронные арии героев, тем более дуэты и хоровые сцены. Поэтому характеристика героев вышла слишком эскизной, лишенной глубины, а вердиевский психологизм буквально улетучился: нет исключенной музыки — нет драмы. К сожалению, певцы в таких обстоятельствах фактически не смогли развернуться, хотя их уровень и удовлетворял оперным задачам: в голосе Маргариты Шаповаловой Маргарита , ровном на всем диапазоне, привлекла внимание драматическая краска, у тенора Егора Мартыненко Арман , напротив, лиричность и мягкость ведения, у Александра Шахова Жорж, отец Армана — эмоциональная палитра и богатый тембр. Новый спектакль назван в Михайловском театре в согласии с Дюма — «Дамой с камелиями». И уже в этом господин Кехман честен с публикой, словно говоря, что его творение лишь отчасти соприкасается с оперой.

Другое дело, что здесь хвост неожиданно начинает «вилять собакой». То есть новый балеринский сюжет живет самостоятельной жизнью и лихо подчиняет себе оперу. В качестве примера приведу парадоксальный момент. В «Травиате» на балу есть оригинальная танцевальная сцена в карнавале — казалось бы, как никогда уместная в новой трактовке. Но вместо нее у Кехмана — иные танцы. Под музыку… Чайковского, Сен-Санса и Сибелиуса. Какие могут быть сомнения, раз действие происходит в зарубежном казино? Конечно, вместо непонятных вердиевских испанизмов здесь так и просятся «Русский танец» из «Лебединого озера» в котором, правда, голая спина скрипачки-солистки из ложи, кажется, производит больший, чем танец, фурор и фокинский «Лебедь».

Почти все мужчины «Дамы с камелиями» показаны как весьма утонченные бонвиваны и бульвардье, почти все женщины — как кокотки высшего класса. Многие репетиции спектакля были посвящены изучению ремесла, обязательного для профессионалов ночной жизни. Это своеобразная философия и своеобразный кодекс чести богемы. Мейерхольд показывает актерам, как снимать и куда ставить цилиндры, показывает актрисам, как поддерживать длинные трены-«хвосты», объясняет всем, что такое «фасон» и что такое «мода». И разумеется, обсуждается важнейшая тема: как танцевать канкан, чтобы не выглядеть смешным — слишком чинным или, наоборот, слишком вульгарным. Искусно подаваемая вульгарность в канкане разрешена, даже необходима, но именно в движениях, в танце. А в обыденной жизни, в костюме, в манерах, тем более в страстях должен господствовать хороший тон, поэтому ревнивая выходка Армана Дюваля — центральный момент спектакля — это скандал, дурной тон, нарушение неизбежного этикета. В свою очередь, безумная выходка Германа, ворвавшегося с пистолетом в руках в спальню Графини, ясно мотивируется тем, что он во власти безумной идеи, на грани помрачения рассудка, повреждения ума, он мечется по сцене как полупомешанный, а не как холодный убийца. Игра прекрасного и порочного в «Даме с камелиями», игра прекрасного и преступного в «Пиковой даме» вводит нас в мир мейерхольдовской режиссуры. Здесь ее внутренний смысл, здесь ее внешние границы. Возвышенная поэзия и трезвая мизантропия соединены здесь неразрывно. Мейерхольда почти всегда интересовал порок, тем более блистательный порок, изучению чего и был посвящен его первый большой и, в свою очередь, блистательный спектакль — мольеровский «Дон Жуан» 1910 с Юрьевым в главной роли. И впоследствии эта тема не оставляла его. По-разному порочных женщин играла и, по-видимому, неплохо играла, как ни странно, Зинаида Райх — вульгарно-порочную Городничиху в «Ревизоре», изощренно-порочную Софью в «Горе уму», портовую шлюху Кармен-Пелагею в «Последнем решительном», — но ни то, ни другое, ни третье к Маргерит не относилось. По смыслу спектакля Маргерит Зинаиды Райх — блестящая женщина, с головой погруженная в мир парижского порока, но не принадлежащая ему, и это, конечно, после Достоевского традиционно русская тема. А психология преступления — тоже одна из постоянно волновавших Мейерхольда проблем, отчасти и поэтому его влекло к Пушкину и к Шекспиру. Он, впрочем, демонстрировал крайнюю осторожность и впервые подступил к этой проблеме в 1917 году, поставив лермонтовский «Маскарад» с тем же Юрьевым в главной роли. И здесь преступление умственное, совершенное в здравом уме, хотя и подчиненном безумной идее. Затем на репетициях появился пушкинский Борис Годунов, а в репертуарных проектах шекспировский Клавдий и шекспировский Яго. Но все эти персонажи должны были получить сценическую жизнь в новом театре, медленно воздвигавшемся в центре Москвы, а пока что Мейерхольд был занят своими женскими персонажами. Итак, две дамы — парижская женщина и петербургская женщина хотя по прозвищу Venus moscovite, московская Венера, что во французском словоупотреблении XVIII века означало Венеру русскую, или российскую, а не обязательно московскую. Проще сказать: парижанка и петербурженка, парижская дама полусвета второй половины XIX века, петербургская дама высшего света второй половины XVIII века, и та и другая нарисованы безошибочно точно, со всем набором увлекательных жанровых подробностей и увлекательных культурных мифов. Полная жизни мейерхольдовская парижанка окружена быстро сменяющимися поклонниками, и в ней самой все подвижно и мимолетно: интонации, взгляды, порывы. В своих меняющихся туалетах красное бархатное платье в 1-м акте, синий жакет — в 3-м, черное платье с нашитыми на нем букетиками розово-красных камелий — в 4-м, белое атласное — в 5-м она оставалась в памяти как букет живых цветов, отчасти полевых, отчасти экзотических, и вместе с тем казалась аккордом тонов с палитры живописцев-импрессионистов. Сама судьба ее была импрессионистской. А застылая мейерхольдовская Графиня, показанная на фоне фамильных портретов, для всех окружающих тоже фамильная достопримечательность, парадный исторический портрет, бессмертное петербургское прошлое, запечатленное в скульптурной, но и призрачной пластике, в скульптурных, но и призрачных мизансценах. И это ампирная судьба, но также экспрессионистская судьба, судьба женщины-призрака, женщины-раритета. И в целом оба спектакля во многом противоположны: один — о женской слабости, другой — о женской силе. О Маргерит в исполнении Зинаиды Райх написал в своей книге видевший ее на сцене Констатин Рудницкий, о ее женственности и ее красоте, написал по-мужски проницательно и по-писательски ярко. Но, как кажется, он упустил одну существенную черту, одну немаловажную подробность. Играя талантливую куртизанку-звезду, какой и была в жизни легендарная Мари Дюплесси, прототип и сильнейшее увлечение Дюма-сына, Райх сыграла ее очень по-русски, настаивая на ее женской слабости столько же, если не больше, сколько на ее неотразимых женских чарах. И мотивируя слабость вовсе не смертельным заболеванием — чахоткой режиссер, как и актриса, об этом не забывал, но напоминал о болезни весьма деликатно , но тем, что она без памяти влюблена в Армана, молодого поэта. Именно влюбленность делала ее беспомощной и беззащитной. Беспомощность, полнейшая беззащитность любви становилась содержанием роли, наполняла роль очарованием и печалью. Архивные фотографии сохранили меняющееся выражение ее лица — то озаренное, то покорное, то убитое, и то обезоруживающее выражение глаз, которое появляется у преданной собаки, когда ее бьет любимый хозяин. Речь, конечно, идет о сцене, в которой ее смертельно оскорбляет Арман, наслаждающийся своим безопасным гневом. Это знаменитая сцена 4-го акта у Олимпии, сцена встречи Маргерит и Армана, которая разыгрывалась как по нотам. Для нее, как и для всех пятнадцати эпизодов спектакля, были даны специальные указания построения и темпа в данном случае — Empressivo. Pui mosso. Это был бурный диалог, в котором актеры находились в постоянном движении, в серии моментальных мизансцен, мизансцен мимолетных. Действие переносилось с нижнего плана на верхний, на лестницу, и возвращалось обратно, где в центре стояло кресло, а сбоку — зеленый стол для карточных игроков, куда в конце концов прямо на карты падала потерявшая все силы Маргерит в своем черном бархатном платье мизансцена так поразила С. Михоэлса — черное на зеленом, — что он вспомнил о ней на режиссерской конференции 1939 года за несколько дней до ареста Мейерхольда. А перед этим все кончалось страшным криком Армана: «Милостивые государи… Вы видите эту женщину…» И еще более страшными словами Маргерит: «Да, да… я подлая тварь… Я твоя раба, собака». Естественно, что ничего подобного мейерхольдовская Графиня не произносит и не произнесет даже под страхом смерти. Пока жива, не откроет она и тайну трех карт. В спектакле Мейерхольда и в исполнении тридцатилетней Надежды Вельтер это замечательно яркий персонаж, не вполне оперный, далеко не традиционный. В Графине — Вельтер чувствовалась тяжесть лет, но не было дряхлости, не лежало на ней печати смерти. Фотографии сохранили выражение ее лица, похожее и на дьявольский оскал, и на дьявольскую усмешку. И в ее пении, и в ее походке и в самом деле присутствовала тайная дьявольщина, след миракля, о котором говорил Мейерхольд, живой след исчезнувшего жанра. Восприимчивые зрители все это понимали, хотя, рассказывая о впечатлении, использовали нейтральные и неопасные слова. Вспоминает певший Томского Алексей Иванов, тогда начинающий певец, впоследствии знаменитый баритон Большого театра: «Облик ее — 89-летней старухи — отличается от традиционного тем, что она еще держится прямо, ходит без палки, не трясется, пытается следить за модой и скрывает свои года под румянами, белилами и пудрой. На сцене она появляется в сопровождении одной камеристки. Приживалки — за сценой» В. А о центральной сцене спектакля спустя сорок лет вспомнил Борис Равенских: «Совершенно гениальной была сцена появления Германа в спальне Графини по-моему, лучшая сцена в советском оперном театре » Там же. Эта сцена столь же драматична и столь же динамична, как и упомянутая чуть выше сцена из «Дамы с камелиями», и так же развертывается вокруг кресла, около лестницы и чуть ли не на бегу, но в отличие от той, из «Дамы с камелиями», подробно, почти такт за тактом, описана Н. Шульгиным, актером и помощником режиссера Малого оперного театра, умершим в первую блокадную зиму, в феврале 1942 года. Он попытался зафиксировать весь спектакль на бумаге, и запись его, один из первых опытов такого рода, совершенно бесценна напечатана в книге, которую мы здесь несколько раз вспоминаем. Шульгин был добросовестный хроникер, описывал только то, что видел, и не давал волю никаким произвольным интерпретациям. А старые ленинградцы наблюдали другое: молодой человек с простонародным, как будто чекистским лицом, с пистолетом в руках и с истеричной интонацией в голосе ведет допрос старой аристократки: где драгоценности? А старуха молчит, держится до последнего вздоха. Это был триумф петербурженки «из бывших» на ленинградской сцене.

«Дама с камелиями» посетила театральный «Бархатный сезон» в Ессентуках

Культовый балет «Дама с камелиями» исчезнет из репертуара Большого театра: после истечения срока лицензии балетмейстер Джон Ноймайер отказался её продлить. Дом культуры «Стимул» и музыкальный театр «Оперетта на Таганке» приглашают на спектакль «Дама с камелиями». После спектакля «Дама с камелиями» начинаешь переосмысливать жизнь, понимать, как важно быть с любимыми здесь и сейчас. Пару недель назад я ходила в театр имени Пушкина на спектакль Дама с камелиями, о чем вам даже писала, но отзыв о спектакле так и не оставила.

Новосибирск примет первые гастроли балета "Дама с камелиями" Большого театра

26 и 27 марта Михайловский театр на сцене МХАТА имени Горького в Москве представил оперу «Дама с камелиями» в постановке Владимира Кехмана. Фотографии из репортажа РИА Новости 27.03.2024: Репетиция оперы "Дама с камелиями" в МХАТ им. Горького | Больше фото в банке визуального контента медиагруппы «Россия сегодня». Произведение Дюма-сына «Дама с камелиями» – печальная история куртизанки Маргариты Готье получила новое воплощение – уже на балетной сцене.

«Дама с камелиями» посетила театральный «Бархатный сезон» в Ессентуках

Сцены, не вошедшие в спектакль Продолжительность спектакля Продолжительность спектакля: Александр Дюма-сын не остался в тени своего знаменитого отца, автора «Трех мушкетеров». Основанный на реальных событиях его роман «Дама с камелиями» произвел фурор. Дюма-сын переносит наше воображение в Париж, в салон Маргариты Готье, молодой, очаровательной, пленительной женщины. Она живет как дышит, легко и беззаботно.

В спектакле 12 апреля партию Маргариты Готье исполнит прима Большого театра, народная артистка России, лауреат государственной премии РФ Светлана Захарова, партию Армана Дюваля танцует Денис Родькин, премьер Большого, в 2017 году ставший лауреатом балетной премии "Бенуа де ла данс". Спектакль "Дама с камелиями" выдающийся современный хореограф Джон Ноймайер впервые представил в 1978 году в Штутгарте, постановка входит в число наиболее востребованных полнометражных балетов второй половины XX столетия. Сценическое оформление балета, созданное немецким художником Юргеном Розе, подчеркнуто лаконично и достоверно: детали интерьера приобретались на парижском блошином рынке, как потребовал постановщик, а более 300 изысканных костюмов, созданных к спектаклю, максимально соответствуют исторической эпохе.

Ведь не секрет, что неофиты, как говорится, с незамыленным глазом зачастую делают неожиданные ходы и интуитивно способны создать что-то интересное — наличие таланта тому гарантия. А Кехман человек дерзкий и талантливый. Вместе с музыкальным руководителем постановки и дирижером Александром Соловьевым они весьма дерзко сделали музыкальную редакцию вердиевского шедевра. Так, знаменитая ария Маргариты E strano разбита на две части: медленная звучит в первом действии, а быстрая — Sempre libera — в финале спектакля.

Во втором действии убраны правда, такое я встречала и в других постановках «Травиаты» ария Армана, речитативные разговоры. Зато оставлена редко звучащая стретта No, non udrai rimproveri. Более того, добавлена музыка Чайковского, Сен-Санса, а в финале — Сибелиуса. Так, во втором акте барон Дюфоль переключает внимание своих гостей на сцене и публики в зале на левую ложу, откуда доносится скрипичное соло Ольга Волкова , аккомпанирующее Ирине Кошелевой, или в другом составе Приске Цайзель в Русском танце из «Лебединого озера» хореография Касьяна Голейзовского. Ее сменит приглашенная прима из Мариинского театра Екатерина Кондаурова — она бесподобна в образе Лебедя в хореографии Михаила Фокина. Оркестр под управлением Александра Соловьева звучал ярко, эмоционально. Фото предоставлено пресс-службой театра Надо сказать, что балетная рама для оперы Верди оказалась как родная, но… коварной для оперных артистов, прежде всего для исполнительниц партии Маргариты: в разных составах их три — Александра Сенникова, Маргарита Шаповалова и Дарья Шувалова. С одной стороны, публика ждет от артисток вокального мастерства — и тут, несмотря на их молодость, ожидания не были обмануты. С другой, чтобы оперным быть убедительными в образе балетной звезды, нужно соответствовать и внешними данными, и в умении — тут условность как прием не проходит. Поэтому исполнительницам до премьеры пришлось поработать у станка с опытными педагогами, и пока можно констатировать, что пластичнее и убедительнее всех здесь оказалась Александра Сенникова.

С дебютом можно поздравить и Егора Мартыненко, исполнившего партию Армана, которому непросто было соревноваться с опытным и замечательным тенором Сергеем Кузьминым, певшим в первый день. На равных были Александр Шахов и Семен Антаков в роли Жоржа, которого постановщики почему-то не состарили, и он внешне по возрасту не уступал сыну.

Оно и понятно, там и критиковать нечего. Автор-то — просто любознательный зритель, билеты покупает на свои, поэтому не спрашивайте о каденциях и тесситуре. Однако складывается ощущение, что основных исполнителей подбирали не по степени певческого дарования, а исключительно за балетную фигуру. При этом никаких известных всем, и даже малообразованному автору арий, которые можно провалить, не было слышно вообще. Музыка Верди сильно порезана.

Последнего трагического акта нет вообще. Из первых двух лично я запомнила только «Заздравную песню», поскольку ее исполняли два раза, и еще разговор Маргариты со старшим Дювалем, все остальное благополучно оптимизировано. Очень сложно выделить отдельные составляющие спектакля, они все друг стоят, создавая общее впечатление крайнего непрофессионализма. Я даже не могу сказать, что это уровень училища, или любительского театра, или музыкального салона прошлого века. Из главных героев Маргариту и Армана еще как-то можно слушать из снисхождения к их молодости, но старший Дюваль, который должен быть баритон — он скорее тенор без необходимости брать верхние ноты.