Новости шерлок холмс конан дойл

Также наследники утверждали, что Холмс, мистер Холмс, Шерлок Холмс и Холмс и Ватсон — товарные знаки, и права на них есть только у Conan Doyle Estate, а фильм «Энола Холмс» создает ошибочное суждение, что наследники имеют отношение к проекту Netflix. По информации издания Deadline, один из сценаристов сериала «Шерлок» (Sherlock) Марк Гэтисс займётся адаптацией рассказа Артура Конан Дойла «Номер 249». «Приключения Шерлока Холмса» – это сборник рассказов, связанных с известным персонажем Шерлоком Холмсом, знаменитым сыщиком, расследующим различные тайны и преступления, действие которых происходит в 1900-х годах.

Соавтор «Шерлока» экранизирует «Номер 249» Артура Конан Дойла с Китом Харрингтоном

Наследники Артура Конан Дойла отозвали иск к Netflix из-за «Энолы Холмс» | РБК Стиль	Последнее дело Холмса.
Фонд Конан Дойла засудит Netflix за сестру Шерлока Холмса	Последнее дело Холмса.
С согласия наследников Конан Дойла написано продолжение "Шерлока Холмса"	Конан Дойл считал рассказы о Шерлоке Холмсе "легким чтивом" и не разделял восторга читателей.
Фонд Конан Дойла засудит Netflix за сестру Шерлока Холмса	Конан Дойл начал писать рассказы о Холмсе, его дедуктивном методе и захватывающих расследованиях, а также о его К его удивлению, эти истории очень понравились как критикам, так и придирчивым английским читателям.

Рукопись повести Конан Дойла о Шерлоке Холмсе выставят на аукцион за $1,2 млн

Знаменитая попытка Конан Дойла избавиться от персонажа, от которого автор уже начал уставать. Читал где-то, что когда этот рассказ опубликовали, то от журнала в котором тогда публиковали большинство рассказов, сразу же отписались тысячи человек. В знак протеста. На момент написания рассказа, Дойл «убивал» персонажа всерьёз, не рассчитывая когда-либо его воскрешать. И потому постарался написать всё очень драматично, а в конце — почти лирично. И у него всё получилось! Оценка: 9 [ 7 ] kovalenko910 , 14 апреля 2019 г. В попытках уничтожить конспиративную сеть злейшего врага, Холмс попадает в опаснейшее положение. Перед нами — лебединая песня Шерлока Холмса, заключительный акт его противостояния с гениальнейшим злодеем, профессором Мориарти… Помимо названия, многое в данном рассказе указывает на то, что Конан Дойл задумал «убить» своего героя.

Сам Холмс часто повторяет, что жизнь его прожита не зря, даже если это дело окажется последним. Кроме того, сыщик делится с Ватсоном своими мыслями о ремесле: он устал от работы частного детектива, желает посвятить свою жизнь чему-то другому, например, науке. Конечно, по-другому не могло быть, автор должен был быть как минимум благодарен этому персонажу, принесшему ему мировую славу. Отсюда и необычайное место «гибели» Холмса. Автора и без того кое-кто всерьез ненавидел за его решение, но все же умерщвление Холмса в результате болезни или от случайной пули третьесортного злодея, да еще и лишение героя возможности подвести итоги своей жизни и работы — этого бы Конан Дойлу не простили. Сюжет рассказа неплох, однако практически лишен детективного элемента. Также стоит учесть, что появление такого героя, как Мориарти, должно было выглядеть довольно натянутым во времена первой публикации. Такое ощущение, что Конан Дойл специально придумал его конкретно под этот случай, чтобы смерть Холмса выглядела оправданной.

Возникают вопросы относительно того, где Мориарти был раньше. Недаром целый кусок презентации Холмсом профессора потом перекочевал в «Долину Страха». Покойся же с миром, Шерлок. Впрочем, кого я обманываю. Оценка: 8 [ 4 ] Bluegrass , 21 сентября 2019 г. А мне не очень повезло с этим рассказом. Вредная привычка читать предисловия привела к тому, что я в свое время засветила для себя спойлер, связанный с «Пустым домом». И впоследствии этот рассказ не воспринимался как детектив.

Скорее как что-то драматическое, психологическое. И этим он понравился. Это не самый лучший детектив, но очень хорошее произведение. Оценка: 8 [ 9 ] AlisterOrm , 3 августа 2017 г. Да, это весьма впечатляющая сцена для прощания читателей и писателя с Шерлоком Холмсом. И то, что рассказ написан явно второпях, дело не меняет. Конан Дойлу всё же было жаль своего персонажа, которому он уделил много лет, и он постарался сделать его уход как можно более эффектным, уважительным и запоминающимся. Холмс невероятно умён, что же может прервать его жизнь?

Гению нужно противопоставить гения, эдакого Холмса от преступного мира. Им и стал расхожий нынче образ профессора Мориарти, зловещего паука преступного мира Лондона. К несчастью, самую интересную часть — сам интеллектуальный поединок двух умов — автор оставил в стороне. Всё отдано на откуп символического сражения на краю бездны, что, безусловно, является сильным и запоминающимся финалом. На 10 лет. Конечно, мы знаем, что это не всё.

По этой причине в 1903 году он написал «Последнее дело Холмса» в котором убил персонажа. На него посыпались гневные письма, среди которых по легенде, было письмо от члена королевской семьи. Сдавшись, он воскресил Шерлока Холмса и написал еще тридцать рассказов в течении двух лет с 1903 года. Он возвращался к Холмсу время от времени, за девять лет с 1908 года вышло семь рассказов. Далее он надолго отложил персонажа в ящик.

Если произведение было опубликовано позже, оно может быть защищено законом об авторских правах. Таким образом, в США десять рассказов Конан Дойля, вышедшие после 1923 года, были по-прежнему защищены копирайтом. Судья Рубен Кастильо постановил, что требования фонда являются необоснованными, так как в произведениях, опубликованных после 1923 года, использовались те же самые образы, что и в других, более старых, рассказах о Шерлоке Холмсе. Конан Дойл скончался в 1930 году.

В 1876 году Артур окончил колледж и вернулся домой. Он решил связать свою жизнь с медициной. Начало литературной карьеры В Эдинбургском университете третьекурсник Артур Конан Дойл увлекся написанием коротких историй. Его первый рассказ "Тайна долины Сэсасса" опубликовали в университетском журнале в сентябре 1879 года. Дойлу было на тот момент всего 20 лет. С февраля по сентябрь 1880 года в качестве корабельного врача он семь месяцев провел в арктических водах на борту китобойного судна, получив за работу 50 фунтов. Впечатления от арктического путешествия легли в основу рассказа "Капитан "Полярной звезды". Два года спустя он проделал аналогичный вояж к Западному побережью Африки на борту парохода "Маюмба", курсировавшего между Ливерпулем и Западным побережьем Африки. Однако занятия литературой не отпускали, он продолжал много писать, в том числе в жанре исторического романа. В феврале 1888-го Дойл закончил работу над "Приключениями Михея Кларка", рассказывающими о восстании Монмута. Произведение получило высокие отзывы критиков, после чего Артур взялся за создание "Белого отряда", повествующего об эпизоде времен Столетней войны. Позднее Дойл назвал его одним из лучших своих сочинений, а критики отметили, что книга превзошла "Айвенго" Вальтера Скотта. В 1891 году Артур Конан Дойл принял решение сделать литературу своей основной профессией. Уже будучи известным и популярным автором, он вернулся в медицину и в 1900 году качестве хирурга военно-полевого госпиталя, который он организовал на свои средства, отправился на англо-бурскую войну. За участие в ней он получил рыцарское звание. Сэр Артур получил признание одного из самых прогрессивных врачей своего времени: он широко интересовался новейшими исследованиями, регулярно публиковал медицинские статьи, а его исследования методов вакцинации даже сегодня не утратили своей актуальности. Он и правда был крупным мужчиной, обладал большой физической силой. Первая мировая обернулась для Конан Дойла личной трагедией: в 1916 году его сын был ранен в битве при Сомме и позже умер от пневмонии. Скорбь нашла выход в увлечении спиритизмом. Писатель написал целый ряд исследовательских работ на тему спиритического учения и провел последние годы, проповедуя веру в призраков и загробную жизнь. Многочисленные потрясения истощили силы его организма: 7 июля 1930 года Артур Конан Дойл скончался от сердечного приступа. Личная жизнь Артура Конан Дойла Современники отмечали, что писатель всегда был вежлив и почтителен, особенно при общении с дамами. Идеалы рыцарства, заложенные в него матерью еще в детстве, остались с ним на всю жизнь. Артур Конан Дойл был женат дважды. Его первой женой в 1885 году стала Луиза Хокинс, в этом браке родились двое детей — Мэри и Кингсли. Луиза долгие годы страдала туберкулезом и скончалась в 1906 году.

Фонд Конан Дойла засудит Netflix за сестру Шерлока Холмса

Наследники Конан Дойла окончательно лишились прав на Шерлока Холмса	Фонд наследников создателя Шерлока Холмса сэра Артура Конан Дойла будет судиться с потоковым сервисом Netflix, студией Legendary, писательницей Нэнси Спрингер, сценаристом и режиссером грядущего фильма "Энола Холмс".
ШЕРЛОК ХОЛМС В РОССИИ	МОСКВА, 17 июн — РИА Новости.
Артур Конан Дойл: биография, карьера, личная жизнь — 22.05.2023 — Статьи на РЕН ТВ	Так Артур Конан Дойл не любил главного героя своих книг, литературного персонажа, который его прославил, сделал обеспеченным человеком и классиком детективного жанра – великого сыщика Шерлок Холмса.

Артур Конан Дойл — Последнее дело Холмса: Рассказ

В «Шерлоке Холмсе» появилась свойственная нашему времени тяга к сериальности. Недаром Конан Дойл несколько раз пытался закончить цикл и даже хладнокровно убил своего героя, но под напором возмущенной общественности Холмса пришлось воскресить. В 1891 году Конан Дойл задумал прикончить Шерлока Холмса. Первый рассказ про Шерлока Холмса и его будущего помощника доктора Ватсона, написанный 27-летним Артуром Конан Дойлом на скорую руку. Только Дойл не стал изменять своему стилю, заново погрузив Холмса в рутину семейных споров, мелких дел и прочих незначительных событий. Фонд наследников создателя Шерлока Холмса сэра Артура Конан Дойла будет судиться с потоковым сервисом Netflix, студией Legendary, писательницей Нэнси Спрингер, сценаристом и режиссером грядущего фильма "Энола Холмс". Описание. Конан Дойл считал несерьёзными свои рассказы о Шерлоке Холмсе, поэтому решил его «убить» — распространённый приём писателей.

Рукопись повести Конан Дойла о Шерлоке Холмсе выставят на аукцион за $1,2 млн

Небольшая, но быстро ставшая легендарной повесть «Собака Баскервилей» публиковалась с августа 1901 по апрель 1902 года в ежемесячном журнале Strand Magazine. Фанаты еле могли дождаться очередного кусочка, чтобы узнать, чем же всё кончится! В роду Баскервилей из поколения в поколение передаётся легенда о дьявольской собаке, которая преследует всех мужчин этого рода. И вот умирает сэр Чарльз Баскервиль, причём при странных обстоятельствах. Шерлок Холмс не верит в призраков и прибывает в поместье вместе с племянником сэра Чарльза Генри, последним отпрыском рода Баскервиль. Возвращение Шерлока Холмса. Сборник рассказов 1903—1904 Тринадцать историй этого сборника продолжают отдавать «вынужденностью»: очевидно, что автор больше не живёт и не дышит приключениями своего персонажа. Однако все они написаны на самом высоком уровне, а разгадать интригу самостоятельно почти невозможно.

В этих рассказах пособники Мориарти попытаются отомстить сыщику за гибель своего босса, а Холмс займётся одним из самых своих любимых дел — делом о «пляшущих человечках». Долина ужаса. Повесть 1914—1915 Артур Конан Дойл черпает вдохновение в реальных событиях судебной хроники. В повести Шерлоку Холмсу предстоит разоблачить шайку «Чистильщиков» — масонскую ложу, известную своей кровожадностью. Его прощальный поклон. Сборник рассказов 1917 Название сборнику дал финальный рассказ «Его прощальный поклон», и сам Шерлок Холмс в нём почти не фигурирует. В этой сборке из семи повестей мы наконец близко знакомимся со старшим братом Шерлока Майкрофтом.

До этого он уже вскользь встречался в трёх повестях, но детальной проработки удостоен не был. Майкрофт обладает таким же дедуктивным талантом, что и Шерлок, но принципиально его не использует, служа на благо Великобритании. А кем — большой секрет. В сборник вошли рассказы «В Сиреневой сторожке» альтернативное название «Происшествие в Вистерия-лодж» , «Картонная коробка», «Алое кольцо», «Чертежи Брюса-Партингтона», Майкрофт будет здесь!

Доктор Уотсон!

Не слишком ли много людей исчезает в этом опаснейшем месте? Англичанка, больная туберкулезом. Высокий англичанин, пишущий записку, профессор Мориарти, о котором даже не слышали в Скотланд-Ярде, мистер Холмс — да еще и молодой посыльный! В этом водопаде у вас уже как минимум пять трупов! И никаких следов после осмотра «экспертами».

А может, «Экспертам» стоило поискать тела в другом месте, и не пять, а только одно — мистера Холмса? На месте преступления доктор Уотсон якобы обнаруживает предсмертную записку, своеобразное завещание мистера Холмса. Я уже говорил, что его альпийская палка осталась прислоненной к скале, которая выступала над тропинкой. На вершине скалы я заметил что-то блестящее и, подняв руку, достал серебряный портсигар, который он всегда носил с собой. Когда я поднял его, на землю слетел маленький клочок бумаги, лежавший под ним.

Развернув бумагу, я увидел три странички, вырванные из записной книжки Холмса и адресованные мне. Как на характерную особенность моего друга, могу указать, что выражения были так же точны, а почерк так же тверд и разборчив, как будто записка была написана в его кабинете. Он рассказал вкратце, как он ускользнул от английской полиции и узнал о вашем местопребывании. Эти подробности только подтверждают мое мнение о его способностях. Я рад, что буду иметь возможность освободить общество от дальнейшего пребывания Мориарти в его среде, хотя боюсь, что заплачу за это ценой, которая опечалит моих друзей и в особенности вас, дорогой Уотсон.

Но я уже говорил вам, что моя карьера достигла наивысшего предела и что для меня не могло быть иного конца. Для полноты признания скажу вам: я был убежден, что письмо из Мейрингена не что иное, как западня, и отпустил вас в уверенности, что произойдет нечто вроде случившегося теперь. Скажите следователю Пантерсону, что бумаги, нужные для уличения шайки, хранятся в ящике "М", в синем конверте с надписью "Мориарти". Перед отъездом из Англии я сделал все распоряжения насчет моего имущества и передал их моему брату Майкрофту. Прошу вас передать мой поклон миссис Уотсон и верить в искреннюю преданность Вашего Шерлока Холмса» Ну как предусмотрительно и любезно со стороны мистера Холмса захватить с собой на прогулку в горы записную книжку, перо и чернильницу, с уверенностью, что смертельный враг даст ему непременно возможность оставить доктору Уотсону это послание!

И написать его на колене или на камне так, что «почерк так же тверд и разборчив, как будто записка была написана в его кабинете». А не проще ли предположить, что записка и была заранее написана на трех страницах именно в кабинете? Зато какое алиби дает это послание самому доктору Уотсону! Фамилия профессора тоже вызывает много вопросов. Церковные чиновники и писцы писали имя так, как оно звучало, иногда несколько по-разному при жизни одного и того же человека.

Подозрительно то, что «Мори арти», в весьма, конечно, вольном переводе с латыни очень уж похоже на «искусство смерти», или «смертельное искусство». Так можно было зашифровать фамилию любого человека — или назвать его, если сам не знаешь его имени! Место преступления вы знаете — даже хотя бы и со слов самого Уотсона. Мог ли он не заметить убийцу, стремящегося к своей жертве? Не мог!

Они просто не могли не встретиться на узкой горной тропинке. Так может быть, никакого профессора и не было? Не будем заходить слишком далеко. Не слишком наблюдательный доктор Уотсон вряд ли подходит на роль главаря преступного мира. Но выполнить «просьбу» такого главаря, к тому же вдали от Лондона, в швейцарской деревушке, где просто не было опытных детективов, способных провести толковое расследование - почтенный доктор с безупречной репутацией очень даже мог!

Тут возникает вопрос — каков же мог быть мотив у этого загадочного преступления? Почему доктор Уотсон, не лишенный некоторой ловкости пера, проявившейся при написании рассказов о жизни его друга, мог пойти на такой чудовищный шаг? Причина есть. Если мы рассмотрим биографию и творчество другого известного английского писателя-ирландца, и тоже доктора, она станет вполне ясна. И дело не в том, что писателю Артуру Игнейшесу Конан Дойлу мешал вольно творить созданный им же весьма успешный коммерчески персонаж.

Есть еще и более простой, такой очевидный и вечный мотив, как… зависть! Артур Конан Дойл — юноша, как и многие ирландцы, романтичный и эмоциональный, учится в иезуитском колледже. Куда его послали подальше от причуд и безумств увы — самого клинического характера отца-алкоголика. Еще в колледже самый нелюбимый предмет его — математика. Кстати, ему крепко доставалось от соучеников — братьев…Мориарти!

Он получает медицинское образование, потому что комнату в их доме снимает доктор Брайан Ч. Уоллер — у которого водятся деньги. С такой профессией — не пропадешь! Но в эдинбургском Университете Артур Конан Дойл поглощен анатомией и фармакологией в гораздо меньшей степени, нежели Эдгаром По и Френсисом Бретом Гартом, и знакомится с Робертом Льюисом Стивенсоном … Но вот диплом получен — и пора вынимать толстый кошелек и складывать в него огромные деньги?

Если произведение было опубликовано позже, оно может быть защищено законом об авторских правах. Таким образом, в США десять рассказов Конан Дойля, вышедшие после 1923 года, были по-прежнему защищены копирайтом.

Однако, как передает ИТАР-ТАСС, судья Рубен Кастильо вынес вердикт, согласно которому требования фонда являются необоснованными, так как в произведениях, опубликованных после 1923 года, использовались те же самые образы, что и в других, более старых, рассказах о Шерлоке Холмсе.

Источник фото: Pixabay При этом Конан Дойл развивал писательский талант с ранних лет. Свой первый рассказ «Тайна долины Сэсасса» он опубликовал в 19 лет в университетской газете. Помимо историй о Шерлоке Холмсе, автор писал исторические романы, приключенческие рассказы, публицистику. Персонаж появился в 56 рассказах и четырех повестях писателя, но его история ушла дальше — в экранизации, театральные постановки, книги других авторов и даже компьютерные игры. Благородный сыщик, равнодушный к деньгам и личной выгоде, хладнокровный борец за правду и справедливость, честный, умный, строгий — таким мы все знаем Шерлока Холмса.

Прототипом героя был реальный человек, сослуживец писателя доктор Джозеф Белл. Источник фото: Pixabay Прототипом верного друга сыщика, доктора Ватсона принято считать самого Конан Дойла. Не исключено, что писатель привнес в свои произведения автобиографические черты — Ватсон тоже был военный врачом, который хорошо владел пером — большинство рассказов о Холмсе написаны от лица Ватсона. Источник фото: кадр из сериала «Шерлок» Невероятные приключения героев надолго вошли в историю мирового искусства.

12 лучших рассказов о Шерлоке Холмсе (по версии автора) Артур Конан Дойл

Наследники Артура Конан Дойла выбрали писателя, который напишет новый роман о Шерлоке Холмсе: книга за авторством сценариста телевизионного «Пуаро Агаты Кристи» должна появиться в продаже в сентябре этого года. Американские писатели и кинематографисты отныне могут использовать в своем творчестве образы знаменитого британского сыщика Шерлока Холмса и его помощника доктора Ватсона, созданные Артуром Конан Дойлем, не платя за это лицензионные сборы. В 1893 году сэр Артур Конан Дойл сбросил сыщика по имени Шерлок Холмс с обрыва. Шерлок Холмс является литературным персонажем, который был создан английским писателем ирландского происхождения Артуром Конаном Дойлом Персонаж появился в детективных рассказов и повестей великого английского писателя Артура Конан Дойла. Последний сборник рассказов о знаменитом сыщике Шерлоке Холмсе наконец-то станет общественным достоянием на территории США, сообщает 30 декабря Associated Press. Последний сборник рассказов о знаменитом сыщике Шерлоке Холмсе наконец-то станет общественным достоянием на территории США, сообщает 30 декабря Associated Press.

Наследников Конан Дойла лишили прав на Шерлока Холмса

Шерлок Холмс — это больше, чем литературный персонаж. Факт «воскрешения» Шерлока Холмса ещё больше усилил общий ажиотаж вокруг его имени, и издатели, теперь державшие руку на пульсе, на появление новых рассказов Конан Дойла за океаном ответили синхронной публикацией их переводов на русский язык. Как Конан Дойл воскресил Шерлока Холмса Убив Холмса, Конан Дойл смог наконец посвятить себя историко-приключенческой литературе, причем достаточно успешно.

Почему Конан Дойл угробил Шерлок Холмса

Он заметил недоумение в моем взгляде и, опершись локтями о колени и сомкнув кончики пальцев, стал объяснять мне положение дел. Человек опутал своими сетями весь Лондон, и никто даже не слышал о нем. Это-то и поднимает его на недосягаемую высоту в уголовном мире. Уверяю вас, Уотсон, что если бы мне удалось победить этого человека, если бы я мог избавить от него общество, это было бы венцом моей деятельности, я считал бы свою карьеру законченной и готов был бы перейти к более спокойным занятиям. Между нами говоря, Уотсон, благодаря последним двум делам, которые позволили мне оказать кое-какие услуги королевскому дому Скандинавии и республике Франции, я имею возможность вести образ жизни, более соответствующий моим наклонностям, и серьезно заняться химией.

Но я еще не могу спокойно сидеть в своем кресле, пока такой человек, как профессор Мориарти, свободно разгуливает по улицам Лондона. Он происходит из хорошей семьи, получил блестящее образование и от природы наделен феноменальными математическими способностями. Когда ему исполнился двадцать один год, он написал трактат о биноме Ньютона, завоевавший ему европейскую известность. После этого он получил кафедру математики в одном из наших провинциальных университетов, и, по всей вероятности, его ожидала блестящая будущность.

Но в его жилах течет кровь преступника. У него наследственная склонность к жестокости. И его необыкновенный ум не только не умеряет, но даже усиливает эту склонность и делает ее еще более опасной. Темные слухи поползли о нем в том университетском городке, где он преподавал, и в конце концов он был вынужден оставить кафедру и перебраться в Лондон, где стал готовить молодых людей к экзамену на офицерский чин… Вот то, что знают о нем все, а вот что узнал о нем я.

Мне не надо вам говорить, Уотсон, что никто не знает лондонского уголовного мира лучше меня. И вот уже несколько лет, как я чувствую, что за спиною у многих преступников существует неизвестная мне сила — могучая организующая сила, действующая наперекор закону и прикрывающая злодея своим щитом. Сколько раз в самых разнообразных случаях, будь то подлог, ограбление или убийство, я ощущал присутствие этой силы и логическим путем обнаруживал ее следы также и в тех еще не распутанных преступлениях, к расследованию которых я не был непосредственно привлечен. В течение нескольких лет пытался я прорваться сквозь скрывавшую ее завесу, и вот пришло время, когда я нашел конец нити и начал распутывать узел, пока эта нить не привела меня после тысячи хитрых петель к бывшему профессору Мориарти, знаменитому математику.

Он — Наполеон преступного мира, Уотсон. Он — организатор половины всех злодеяний и почти всех нераскрытых преступлений в нашем городе. Это гений, философ, это человек, умеющий мыслить абстрактно. У него первоклассный ум.

Он сидит неподвижно, словно паук в центре своей паутины, но у этой паутины тысячи нитей, и он улавливает вибрацию каждой из них. Сам он действует редко. Он только составляет план. Но его агенты многочисленны и великолепно организованы.

Если кому-нибудь понадобится выкрасть документ, ограбить дом, убрать с дороги человека, — стоит только довести об этом до сведения профессора, и преступление будет подготовлено, а затем и выполнено. Агент может быть пойман. В таких случаях всегда находятся деньги, чтобы взять его на поруки или пригласить защитника. Но главный руководитель, тот, кто послал этого агента, никогда не попадется: он вне подозрений.

Такова организация, Уотсон, существование которой я установил путем логических умозаключений, и всю свою энергию я отдал на то, чтобы обнаружить ее и сломить. Но профессор хитро замаскирован и так великолепно защищен, что, несмотря на все мои старания, раздобыть улики, достаточные для судебного приговора, невозможно. Вы знаете, на что я способен, милый Уотсон, и все же спустя три месяца я вынужден был признать, что наконец-то встретил достойного противника. Ужас и негодование, которые внушали мне его преступления, почти уступили место восхищению перед его мастерством.

Однако в конце концов он сделал промах, маленький, совсем маленький промах, но ему нельзя было допускать и такого, поскольку за ним неотступно следил я. Разумеется, я воспользовался этим промахом и, взяв его за исходную точку, начал плести вокруг Мориарти свою сеть. Сейчас она почти готова, и через три дня, то есть в ближайший понедельник, все будет кончено, — профессор вместе с главными членами своей шайки окажется в руках правосудия. А потом начнется самый крупный уголовный процесс нашего века.

Разъяснится тайна более чем сорока загадочных преступлений, и все виновные понесут наказание. Но стоит поторопиться; сделать один неверный шаг, и они могут ускользнуть от нас даже в самый последний момент. Все было бы хорошо, если бы я мог действовать так, чтобы профессор Мориарти не знал об этом. Но он слишком коварен.

Ему становился известен каждый шаг, который я предпринимал для того, чтобы поймать его в свои сети. Много раз пытался он вырваться из них, но я каждый раз преграждал ему путь. Право же, друг мой, если бы подробное описание этой безмолвной борьбы могло появиться в печати, оно заняло бы свое место среди самых блестящих и волнующих книг в истории детектива. Никогда еще я не поднимался до такой высоты, и никогда еще не приходилось мне так туго от действий противника.

Его удары были сильны, но я отражал их с еще большей силой. Сегодня утром я предпринял последние шаги, и мне нужны были еще три дня, только три дня, чтобы завершить дело. Я сидел дома, обдумывая все это, как вдруг дверь отворилась — передо мной стоял профессор Мориарти. У меня крепкие нервы, Уотсон, но, признаюсь, я не мог не вздрогнуть, увидев, что человек, занимавший все мои мысли, стоит на пороге моей комнаты.

Его наружность была хорошо знакома мне и прежде. Он очень тощ и высок. Лоб у него большой, выпуклый и белый. Глубоко запавшие глаза.

Лицо гладко выбритое, бледное, аскетическое, — что-то еще осталось в нем от профессора Мориарти. Плечи сутулые — должно быть, от постоянного сидения за письменным столом, а голова выдается вперед и медленно — по-змеиному, раскачивается из стороны в сторону. Его колючие глаза так и впились в меня. Действительно, когда он вошел, я сразу понял, какая огромная опасность мне угрожает: ведь единственная возможность спасения заключалась для него в том, чтобы заставить мой язык замолчать навсегда.

Поэтому я молниеносно переложил револьвер из ящика стола в карман и в этот момент нащупывал его через сукно. После его замечания я вынул револьвер из кармана и, взведя курок, положил на стол перед собой. Мориарти продолжал улыбаться и щуриться, но что-то в выражении его глаз заставляло меня радоваться близости моего оружия. Присядьте, пожалуйста.

Если вам угодно что-нибудь сказать, я могу уделить вам пять минут». Он сунул руку в карман, а я взял со стола револьвер. Но он вынул из кармана только записную книжку, где были нацарапаны какие-то даты. В середине февраля вы уже серьезно потревожили меня.

В конце марта вы совершенно расстроили мои планы, а сейчас из-за вашей непрерывной слежки я оказался в таком положении, что передо мной стоит реальная опасность потерять свободу. Так продолжаться не может». Вы слишком умны и, конечно, поймете меня: вам необходимо устраниться. Вы сами повели дело так, что другого исхода нет.

Я испытал интеллектуальное наслаждение, наблюдая за вашими методами борьбы, и, поверьте, был бы огорчен, если бы вы заставили меня прибегнуть к крайним мерам… Вы улыбаетесь, сэр, но уверяю вас, я говорю искренне». Вы должны отойти в сторону, мистер Холмс, или вас растопчут». Он тоже встал и молча смотрел на меня, с грустью покачивая головой. Я знаю каждый ход вашей игры.

До понедельника вы бессильны. Это поединок между нами, мистер Холмс. Вы надеетесь посадить меня на скамью подсудимых — заявляю вам, что этого никогда не будет. Вы надеетесь победить меня — заявляю вам, что это вам никогда не удастся.

Если у вас хватит умения погубить меня, то, уверяю вас, вы и сами погибните вместе со мной».

Насколько мне известно, в газеты попали только три сообщения: заметка в «Журналь де Женев» от 6 мая 1891 года, телеграмма агентства Рейтер в английской прессе от 7 мая и, наконец, недавние письма, о которых упомянуто выше. Из этих писем первое и второе чрезвычайно сокращены, а последнее, как я сейчас докажу, совершенно искажает факты. Моя обязанность — поведать наконец миру о том, что на самом деле произошло между профессором Мориарти и мистером Шерлоком Холмсом. Читатель, может быть, помнит, что после моей женитьбы тесная дружба, связывавшая меня и Холмса, приобрела несколько иной характер. Я занялся частной врачебной практикой. Он продолжал время от времени заходить ко мне, когда нуждался в спутнике для своих расследований, но это случалось все реже и реже, а в 1890 году было только три случая, о которых у меня сохранились какие-то записи. Зимой этого года и в начале весны 1891-го газеты писали о том, что Холмс приглашен французским правительством по чрезвычайно важному делу, и из полученных от него двух писем — из Нарбонна и Нима — я заключил, что, по-видимому, его пребывание во Франции сильно затянется.

Поэтому я был несколько удивлен, когда вечером 24 апреля он внезапно появился у меня в кабинете. Мне сразу бросилось в глаза, что он еще более бледен и худ, чем обычно. Комната была освещена только настольной лампой, при которой я обычно читал. Осторожно двигаясь вдоль стены, Холмс обошел всю комнату, захлопывая ставни и тщательно замыкая их засовами. Однако не считаться с угрожающей тебе опасностью — это скорее глупость, чем храбрость. Дайте мне, пожалуйста, спичку. Он закурил папиросу, и, казалось, табачный дым благотворно подействовал на него. Он протянул руку ближе к лампе, и я увидел, что суставы двух его пальцев изранены и в крови.

А где миссис Уотсон? Так, значит, вы один? Мне решительно все равно. Все это показалось мне как нельзя более странным. Холмс не имел обыкновения праздно проводить время, и что-то в его бледном, изнуренном лице говорило о дошедшем до предела нервном напряжении. Он заметил недоумение в моем взгляде и, опершись локтями о колени и сомкнув кончики пальцев, стал объяснять мне положение дел. Человек опутал своими сетями весь Лондон, и никто даже не слышал о нем. Это-то и поднимает его на недосягаемую высоту в уголовном мире.

Уверяю вас, Уотсон, что если бы мне удалось победить этого человека, если бы я мог избавить от него общество, это было бы венцом моей деятельности, я считал бы свою карьеру законченной и готов был бы перейти к более спокойным занятиям. Между нами говоря, Уотсон, благодаря последним двум делам, которые позволили мне оказать кое-какие услуги королевскому дому Скандинавии и республике Франции, я имею возможность вести образ жизни, более соответствующий моим наклонностям, и серьезно заняться химией. Но я еще не могу спокойно сидеть в своем кресле, пока такой человек, как профессор Мориарти, свободно разгуливает по улицам Лондона. Он происходит из хорошей семьи, получил блестящее образование и от природы наделен феноменальными математическими способностями. Когда ему исполнился двадцать один год, он написал трактат о биноме Ньютона, завоевавший ему европейскую известность. После этого он получил кафедру математики в одном из наших провинциальных университетов, и, по всей вероятности, его ожидала блестящая будущность. Но в его жилах течет кровь преступника. У него наследственная склонность к жестокости.

И его необыкновенный ум не только не умеряет, но даже усиливает эту склонность и делает ее еще более опасной. Темные слухи поползли о нем в том университетском городке, где он преподавал, и в конце концов он был вынужден оставить кафедру и перебраться в Лондон, где стал готовить молодых людей к экзамену на офицерский чин… Вот то, что знают о нем все, а вот что узнал о нем я. Мне не надо вам говорить, Уотсон, что никто не знает лондонского уголовного мира лучше меня. И вот уже несколько лет, как я чувствую, что за спиною у многих преступников существует неизвестная мне сила — могучая организующая сила, действующая наперекор закону и прикрывающая злодея своим щитом. Сколько раз в самых разнообразных случаях, будь то подлог, ограбление или убийство, я ощущал присутствие этой силы и логическим путем обнаруживал ее следы также и в тех еще не распутанных преступлениях, к расследованию которых я не был непосредственно привлечен. В течение нескольких лет пытался я прорваться сквозь скрывавшую ее завесу, и вот пришло время, когда я нашел конец нити и начал распутывать узел, пока эта нить не привела меня после тысячи хитрых петель к бывшему профессору Мориарти, знаменитому математику. Он — Наполеон преступного мира, Уотсон. Он — организатор половины всех злодеяний и почти всех нераскрытых преступлений в нашем городе.

Это гений, философ, это человек, умеющий мыслить абстрактно. У него первоклассный ум. Он сидит неподвижно, словно паук в центре своей паутины, но у этой паутины тысячи нитей, и он улавливает вибрацию каждой из них. Сам он действует редко. Он только составляет план. Но его агенты многочисленны и великолепно организованы. Если кому-нибудь понадобится выкрасть документ, ограбить дом, убрать с дороги человека, — стоит только довести об этом до сведения профессора, и преступление будет подготовлено, а затем и выполнено. Агент может быть пойман.

В таких случаях всегда находятся деньги, чтобы взять его на поруки или пригласить защитника. Но главный руководитель, тот, кто послал этого агента, никогда не попадется: он вне подозрений. Такова организация, Уотсон, существование которой я установил путем логических умозаключений, и всю свою энергию я отдал на то, чтобы обнаружить ее и сломить. Но профессор хитро замаскирован и так великолепно защищен, что, несмотря на все мои старания, раздобыть улики, достаточные для судебного приговора, невозможно. Вы знаете, на что я способен, милый Уотсон, и все же спустя три месяца я вынужден был признать, что наконец-то встретил достойного противника. Ужас и негодование, которые внушали мне его преступления, почти уступили место восхищению перед его мастерством. Однако в конце концов он сделал промах, маленький, совсем маленький промах, но ему нельзя было допускать и такого, поскольку за ним неотступно следил я. Разумеется, я воспользовался этим промахом и, взяв его за исходную точку, начал плести вокруг Мориарти свою сеть.

Сейчас она почти готова, и через три дня, то есть в ближайший понедельник, все будет кончено, — профессор вместе с главными членами своей шайки окажется в руках правосудия. А потом начнется самый крупный уголовный процесс нашего века. Разъяснится тайна более чем сорока загадочных преступлений, и все виновные понесут наказание. Но стоит поторопиться; сделать один неверный шаг, и они могут ускользнуть от нас даже в самый последний момент. Все было бы хорошо, если бы я мог действовать так, чтобы профессор Мориарти не знал об этом. Но он слишком коварен. Ему становился известен каждый шаг, который я предпринимал для того, чтобы поймать его в свои сети. Много раз пытался он вырваться из них, но я каждый раз преграждал ему путь.

Право же, друг мой, если бы подробное описание этой безмолвной борьбы могло появиться в печати, оно заняло бы свое место среди самых блестящих и волнующих книг в истории детектива. Никогда еще я не поднимался до такой высоты, и никогда еще не приходилось мне так туго от действий противника. Его удары были сильны, но я отражал их с еще большей силой. Сегодня утром я предпринял последние шаги, и мне нужны были еще три дня, только три дня, чтобы завершить дело. Я сидел дома, обдумывая все это, как вдруг дверь отворилась — передо мной стоял профессор Мориарти. У меня крепкие нервы, Уотсон, но, признаюсь, я не мог не вздрогнуть, увидев, что человек, занимавший все мои мысли, стоит на пороге моей комнаты. Его наружность была хорошо знакома мне и прежде. Он очень тощ и высок.

Лоб у него большой, выпуклый и белый. Глубоко запавшие глаза. Лицо гладко выбритое, бледное, аскетическое, — что-то еще осталось в нем от профессора Мориарти. Плечи сутулые — должно быть, от постоянного сидения за письменным столом, а голова выдается вперед и медленно — по-змеиному, раскачивается из стороны в сторону. Его колючие глаза так и впились в меня. Действительно, когда он вошел, я сразу понял, какая огромная опасность мне угрожает: ведь единственная возможность спасения заключалась для него в том, чтобы заставить мой язык замолчать навсегда.

На следующий день Холмс подглядывает за Ирен в наряде жениха и случайно становится свидетелем её свадьбы с адвокатом Гордоном Нортоном. Тем же вечером ему с помощью Ватсона удаётся напугать её пожаром, в результате чего она раскрывает фотографию.

На следующий день, когда два друга и принц приезжают к ней домой, чтобы найти фотографию, они обнаруживают, что она уже уехала, узнав о личности Холмса. Она упоминает, что собиралась использовать фотографию в качестве политической страховки, а не для шантажа, что убеждает короля. Холмс просит оставить в доме фотографию Ирен Адлер в обмен на раскрытие дела. Союз рыжих Однажды, когда Ватсон навещает Холмса, он застаёт его в присутствии крепкого рыжеволосого мужчины по имени Джабез Уилсон. Уилсон рассказывает, что Дункан Росс нанял его в «Союз рыжих» только на основании цвета его волос, где ему заплатили большую сумму за номинальную работу. Он работает два месяца, когда обнаруживает, что «Союз» распущен и невозможно найти никаких его следов. Он просит совета у Холмса, который наводит несколько справок о своём помощнике Винсенте Сполдинге и приходит в восторг, когда встречает определённое описание. Позже он навещает этого человека, не ставя в известность Уилсона.

В ту ночь дуэт вместе с полицейским Джонсом и директором банка мистером Мерриуэзером обнаруживают туннель в подвале банка, прорытый Россом и Сполдингом, и ловят их с поличным. Сполдинг оказывается ловким и разыскиваемым преступником Джоном Клеем. Холмс замечает, что подобные странные дела развлекают его. Она рассказывает, что её молодой отчим не терпит, чтобы она встречалась с ровесниками, и что он полностью контролирует их деньги. Женщина получает хороший доход и имеет хорошее наследство. Когда отец уезжает по делам, она уговаривает мать пойти на бал, где знакомится с Хосмером Энджелом, и через несколько недель после нескольких встреч и ежедневной переписки они решают пожениться. Однако жених просит её поклясться «хранить ему верность», несмотря ни на что, и в качестве предвестия этого заявления исчезает в утро их свадьбы. Шерлок просит её забыть его, на что она отвечает отказом.

На следующий день он звонит её отцу, который, как выясняется, и есть тот самый человек, который переоделся в Энджела, чтобы обманом влюбить дочь в себя и отвлечь её от брака с кем-то другим, сохранив тем самым её деньги с ним. Поскольку это дело не имеет криминального мотива, Холмс ничего не может сделать, кроме как предупредить мужчину. Тайна Боскомской долины Ватсон получает записку от Холмса с просьбой присоединиться к нему в поездке в Боскомб Вэлли. Человек, Чарльз Маккарти, был зверски убит, а его сын, Джеймс Маккарти, находится под подозрением и имеет против него значительные косвенные улики. Холмса нанимает молодая женщина Элис Тернер, которая живёт в том же районе и является дочерью домовладельца и друга убитого, Джона Тернера. Из показаний обвиняемого Холмс узнаёт, что его отец позвал сына необычным криком «Кои! Между ними произошла ссора, причину которой он назвать отказался. После того как сын ушёл, он услышал крик отца и нашёл его умирающим, упомянув о «крысе».

Холмс узнаёт от Элис Тернер, что Маккарти безуспешно пытался убедить сына сделать ей предложение руки и сердца. Однако, осмотрев место преступления, Холмс обнаруживает присутствие другого человека и орудие убийства — камень. Он избегает называть убийцу Лестажу, так как это хозяин дома, мистер Тернер, который находится при смерти и предпочёл бы избежать унижения перед дочерью. Он признаётся Холмсу, что это был дакоит, Чёрный Джек из Балларата, которого Маккарти однажды видел во время облавы и с тех пор шантажировал его. Чтобы помешать ему разрушить жизнь своей дочери, Тернер решил убить его. Холмс избегает использования этого признания и добивается оправдания Джеймса Маккарти на основании многочисленных возражений. Пять зёрнышек апельсина Дело начинается бурной ночью, когда звонит клиент. Холмс подозревает, что звонок срочный, учитывая погоду и взволнованное состояние клиента, Джона Опеншоу.

Он рассказывает, что унаследовал значительное состояние от своего дяди, который после работы на американской плантации воевал в Гражданской войне в США, а затем удалился в тихую сельскую жизнь в Англии. Однажды дядя получил письмо, в котором было пять апельсиновых косточек, а внутри конверта было написано просто «К. Это напугало его, и он поспешно составил завещание, в котором назвал брата своим благодетелем. Опеншоу также заметил, что его дядя сжёг несколько бумаг, взятых из жестянки с теми же буквами внутри. Он заметил несгоревшее поле и сохранил его. Через семь недель его дядя умер необъяснимым, но безобидным образом. Холмс сильно волнуется и призывает его потушить пустую жестянку, оставшееся поле с запиской, объясняющей сжигание остальных бумаг. Однако на следующий день Опеншоу находят мёртвым.

Холмс выводит преступников на банду Ку-клукс-клана, которая вымогала деньги у людей, а дядя Опеншоу когда-то был её членом и сбежал с бумагами банды в Англию. Холмс передаёт полиции Саванны, куда направлялись эти люди, но выясняется, что корабль, на котором они плыли, затонул на полпути. Человек с рассечённой губой Ватсон, выполняя поручение по спасению знакомого из опиумного притона, сталкивается с переодетым Холмсом.

В очередной раз перечитав все рассказы о самом прославленном детективе, Лев расставил их от худшего к лучшему, сопроводив краткими познавательными комментариями, многие из которых помогут по-новому взглянуть на вроде бы хорошо всем известные истории. Рассказы о Шерлоке Холмсе — мое любимое чтение лет с восьми. Раз в несколько лет я перечитываю их запоем. Сказать что-то новое про Холмса после сотен исследователей разных стран едва ли возможно — поэтому здесь я просто ранжирую рассказы холмсианы от худших к лучшим. Это тоже делалось раньше — вот навскидку рейтинги на Bookriot с короткими комментариями и на Ranker без оных. В конце концов, и сам Конан Дойл выбирал свои любимые рассказы, и с его выбором чемпиона я, как многие поклонники цикла, совершенно согласен. В общем, ниже — длинное и субъективное признание в любви к «Шерлоку Холмсу» и попытка разобраться в его слабостях.

Предупреждение: спойлер на спойлере. Рассказы цитируются в классических советских переводах: «Исчезновение леди Фрэнсис Карфэкс» — в переводе Ю. Жуковой, «Камень Мазарини» — А. Поливановой, «Случай с переводчиком» — Н. Вольпин, «Глория Скотт» — Н. Любимовой, «Загадка поместья Шоскомб» — В. Ильина, «Картонная коробка» — В. Литвиновой, «Москательщик на покое» — М. Дехтеревой, «Дьяволова нога» — А. Ильф, «Загадка Торского моста» — А.

Бершадского, «Голубой карбункул» и «Пестрая лента» — М. Чуковской, «Пять апельсиновых зернышек» — Н. В Сиреневой Сторожке Самый сумбурный, безнадежно затянутый рассказ холмсианы, после которого иной читатель сборника «Его прощальный поклон» может задуматься, стоит ли продолжать. Двухчастная история начинается многообещающе: клиента Холмса хотят арестовать за убийство малознакомого человека, который накануне пригласил его в гости кстати, такая же завязка — у рассказа «Подрядчик из Норвуда», безусловного конандойловского шедевра. Дальше сюжет вязнет, ни к селу ни к к городу появляется диктатор из вымышленной латиноамериканской страны, а конкурент Холмса, полицейский Бэйнс, делает для расследования едва ли не больше, чем великий частный детектив. Львиная грива Один из двух рассказов, написанных от лица Холмса; такое решение ни разу не привело Конан Дойла к выдающимся результатам. Неизменно ругавший опусы Уотсона Холмс сам оказался не лучшим литератором. Здесь он, удалившись на покой, расследует серию чудовищных случаев на морском побережье. Описание повреждений, которые получили жертвы, на современников должно было производить оглушительное впечатление. К несчастью, современные юные читатели до зубов вооружены научно-популярными знаниями, так что убийца вычисляется гораздо раньше, чем рассказ приходит к развязке.

История жилички под вуалью Рассказ, в котором Холмс ничего не делает, а только выслушивает исповедь женщины, покалеченной цирковым львом. Впрочем, психотерапевтический дар сыщика спасает женщину от самоубийства: она посылает ему по почте свой заветный пузырек с ядом. Неплохо, но от детективного рассказа мы ждали большего. Приключение клерка Слабая реприза блестящего рассказа «Союз рыжих». Незадачливого клиента нанимают на хорошо оплачиваемую и бессмысленную работу, за всем этим стоит афера, дело усугубляет не слишком изящно отыгранный мотив братьев-близнецов. Пропавший регбист Лучшее в этом рассказе — признание Холмса, что со здоровым и чистым миром спорта судьба не сталкивала его еще ни разу при том что Холмс, как известно еще из «Этюда в багровых тонах», — прекрасный фехтовальщик и боксер. Затянутые поиски пропавшего спортсмена Годфри Стонтона заканчиваются одной из самых неловких и печальных сцен холмсианы. Сыщику и его другу едва не приходится поплатиться за неуместное любопытство. Они дают слово сохранить тайну Стонтона. Что происходит дальше?

Правильно — мы читаем подробный рассказ об этой тайне. Человек с побелевшим лицом Еще один рассказ, написанный от лица Холмса и сильно напоминающий «Пропавшего регбиста». Холмсу, знатоку всякой всячины, требуется гораздо меньше времени на разгадку тайны побелевшего лица, чем нам на чтение этого рассказа. В финале появляется — видимо, как заместитель Уотсона — врач, приносящий радостную новость: мать белолицего юноши падает в обморок от радости, а Холмс удаляется записывать историю одного из самых пустяшных своих расследований. Горбун Большую часть текста занимают разъяснения заглавного горбуна, Холмсу тут делать почти нечего. Участник событий сам в деталях рассказывает о происшествии и обо всех его предпосылках: у Конан Дойла это частый прием. Где-то, как в «Глории Скотт» или «Картонной коробке», он работает великолепно; где-то, как в «Истории жилички под вуалью» или «Горбуне», — не очень. Светлое пятно в рассказе — появление ручного мангуста, оставляющего таинственные следы: маленький коллега Собаки Баскервилей. Кроме того, в «Горбуне» мы вновь сталкиваемся с миром британской колониальной военщины, хорошо знакомой Уотсону. Его прощальный поклон Холмс сходит с ума в припадке патриотической гордости.

Обезвредив накануне Первой мировой войны опаснейшего германского шпиона, он раскрывает ему все карты: объясняет, что поставлявшиеся им сведения были липой ну или липовым медом — в последнем пакете с донесениями изумленный шпион фон Борк обнаруживает книгу «Практическое руководство по разведению пчел». Холмс знает, что фон Борку ничего не будет: его вышлют вместе со всем немецким дипкорпусом, так что с точки зрения пользы для отечества блестящий успех сыщика можно рассматривать как сокрушительный провал. Несмотря на колоритное удушение немца хлороформом и отменную тираду Холмса, который, оказывается, много лет совал руки в дела фонборковской семьи, в целом этот рассказ — недостойная цикла агитка. Человек на четвереньках Один из поздних рассказов о Холмсе не только детектив, но и фантастика с булгаковским оттенком, и социальная сатира — иллюстрация к русской пословице «Седина в бороду, бес в ребро». Бес в данном случае настигает респектабельного пожилого профессора, который начинает ходить на четвереньках, дразнить собственную собаку и лазать по деревьям. Исчезновение леди Фрэнсис Карфэкс В рассказе много отличных находок — особенно развязка, в которой Холмс догадывается-таки, что гроб, подготовленный для крошечной усопшей старушки, чересчур велик. Этот рассказ можно было бы оценить выше, если бы не рекордно неуклюжее собственное расследование Уотсона. И он совершенно прав. Черный Питер Главное в этом рассказе — нехитрая мысль, что нельзя отметать детали, даже если они кажутся не имеющими отношения к делу. Полицейский Стэнли Хопкинс, на которого Холмс возлагал большие надежды, не придает должного значения кисету, найденному на месте преступления, а это, оказывается, была важная улика.

Одно из самых кровавых убийств в цикле: свирепый китобой Питер Кэри умер, пригвожденный к стене собственного дома гарпуном.

С согласия наследников Конан Дойла написано продолжение "Шерлока Холмса"

И у меня уже есть веские доказательства. После его ухода, часов около двенадцати, мне понадобилось пойти на Оксфорд-стрит. Переходя улицу на углу Бентинк-стрит и Уэлбек-стрит, я увидел парный фургон, мчавшийся со страшной быстротой прямо на меня. Я едва успел отскочить на тротуар.

Какая-то доля секунды — и я был бы раздавлен насмерть. Фургон завернул за угол и мгновенно исчез. Теперь уж я решил не сходить с тротуара, но на Вир-стрит с крыши одного из домов упал кирпич и рассыпался на мелкие куски у моих ног.

Я подозвал полицейского и приказал осмотреть место происшествия. На крыше были сложены кирпичи и шиферные плиты, приготовленные для ремонта, и меня хотели убедить в том, что кирпич сбросило ветром. Разумеется, я лучше знал, в чем дело, но у меня не было доказательств.

Я взял кэб и доехал до квартиры моего брата на Пэл-Мэл, где и провел весь день. Оттуда я отправился прямо к вам. По дороге на меня напал какой-то негодяй с дубинкой.

Я сбил его с ног, и полиция задержала его, но даю вам слово, что никому не удастся обнаружить связь между джентльменом, о чьи передние зубы я разбил сегодня руку, и тем скромным учителем математики, который, вероятно, решает сейчас задачи на грифельной доске за десять миль отсюда. Теперь вы поймете, Уотсон, почему, придя к вам, я прежде всего закрыл ставни и зачем мне понадобилось просить вашего разрешения уйти из дома не через парадную дверь, а каким-нибудь другим, менее заметным ходом. Я не раз восхищался смелостью моего друга, но сегодня меня особенно поразило его спокойное перечисление далеко не случайных происшествий этого ужасного дня.

Я уже обдумал план действий, и все кончится хорошо. Сейчас дело находится в такой стадии, что арест могут произвести и без меня. Моя помощь понадобится только во время следствия.

Таким образом, на те несколько дней, которые еще остаются до решительных действий полиции, мне лучше всего уехать. И я был бы очень рад, если бы вы могли, поехать со мной на континент. Так что я с удовольствием поеду с вами.

Теперь выслушайте мои инструкции, и я попрошу вас, Уотсон, следовать им буквально, так как нам предстоит вдвоем вести борьбу против самого талантливого мошенника и самого мощного объединения преступников во всей Европе. Итак, слушайте. Свой багаж, не указывая на нем станции назначения, вы должны сегодня же вечером отослать с надежным человеком на вокзал Виктория.

Утром вы пошлете слугу за кэбом, но скажете ему, чтобы он не брал ни первый, ни второй экипаж, которые попадутся ему навстречу. Вы сядете в кэб и поедете на Стрэнд, к Лоусерскому пассажу, причем адрес вы дадите кучеру на листке бумаги и скажите, чтобы он ни в коем случае не выбрасывал его. Расплатитесь с ним заранее и, как только кэб остановится, моментально нырните в пассаж с тем расчетом, чтобы ровно в четверть десятого оказаться на другом его конце.

Там, у самого края тротуара, вы увидите небольшой экипаж. Править им будет человек в плотном черном плаще с воротником, обшитым красным кантом. Вы сядете в этот экипаж и прибудете на вокзал как раз вовремя, чтобы попасть на экспресс, отправляющийся на континент.

Нам будет оставлено второе от начала купе первого класса. Тщетно я упрашивал Холмса остаться у меня ночевать. Мне было ясно, что он боится навлечь неприятности на приютивший его дом и что это единственная причина, которая гонит его прочь.

Сделав еще несколько торопливых указаний по поводу наших завтрашних дел, он встал, вышел вместе со мной в сад, перелез через стенку прямо на Мортимер-стрит, свистком подозвал кэб, и я услышал удаляющийся стук колес. На следующее утро я в точности выполнил указания Холмса. Кэб был взят со всеми необходимыми предосторожностями — он никак не мог оказаться ловушкой, — и сразу после завтрака я поехал в условленное место.

Подъехав к Лоусерскому пассажу, я пробежал через него со всей быстротой, на какую был способен, и увидел карету, которая ждала меня, как было условленно. Как только я сел в нее, огромного роста кучер, закутанный в темный плащ, стегнул лошадь и мигом довез меня до вокзала Виктория. Едва я успел сойти, он повернул экипаж и снова умчался, даже не взглянув в мою сторону.

Пока все шло прекрасно. Мой багаж уже ждал меня на вокзале, и я без труда нашел купе, указанное Холмсом, хотя бы потому, что оно было единственное с надписью «занято». Теперь меня тревожило только одно — отсутствие Холмса.

Я посмотрел на вокзальные часы: до отхода поезда оставалось всего семь минут. Напрасно искал я в толпе отъезжающих и провожающих худощавую фигуру моего друга — его не было. Несколько минут я убил, помогая почтенному итальянскому патеру, пытавшемуся на ломаном английском языке объяснить носильщику, что его багаж должен быть отправлен прямо в Париж.

Потом я еще раз обошел платформу и вернулся в свое купе, где застал уже знакомого мне дряхлого итальянца. Оказалось, что, хотя у него не было билета в это купе, носильщик все-таки усадил его ко мне. Бесполезно было объяснять моему непрошеному дорожному спутнику, что его вторжение мне неприятно: я владел итальянским еще менее, чем он английским.

Поэтому я только пожимал плечами и продолжал тревожно смотреть в окно, ожидая моего друга. Мною начал овладевать страх: а вдруг его отсутствие означало, что за ночь с ним произошло какое-нибудь несчастье! Уже все двери были закрыты, раздался свисток, как вдруг… — Милый Уотсон, вы даже не соблаговолите поздороваться со мной!

Я оглянулся, пораженный. Пожилой священник стоял теперь ко мне лицом. На секунду его морщины разгладились, нос отодвинулся от подбородка, нижняя губа перестала выдвигаться вперед, а рот — шамкать, тусклые глаза заблистали прежним огоньком, сутулая спина выпрямилась.

Но все это длилось одно мгновение, и Холмс исчез также быстро, как появился. У меня есть основания думать, что они напали на наш след. А, вот и сам Мориарти!

Поезд как раз тронулся, когда Холмс произносил эти слова. Выглянув из окна и посморев назад, я увидел высокого человека, который яростно расталкивал толпу и махал рукой, словно желая остановить поезд. Однако было уже поздно: скорость движения все увеличивалась, и очень быстро станция осталась позади.

Он встал, снял с себя черную сутану и шляпу — принадлежности своего маскарада — и спрятал их в саквояж. Это становится невыносимым. Иначе они не могли бы предположить, что я вернулся домой.

Но потом они, как видно, стали следить за вами — вот что привело Мориарти на вокзал Виктория. Вы не могли сделать какой-нибудь промах по пути к вокзалу? В таких делах лучше не посвящать в свои секреты наемного человека.

Ну, а теперь мы должны подумать, как нам быть с Мориарти. Неужели вы думаете, что если бы на месте преследователя был я, такое ничтожное происшествие могло бы меня остановить? Ну, а если нет, то почему же вы так плохо думаете о нем?

Наш поезд останавливается в Кентербери, а там всегда приходится по крайней мере четверть часа ждать парохода. Вот там-то он нас и настигнет. Прикажите арестовать его, как только он приедет.

Мы поймали крупную рыбку, а мелкая уплыла бы из сетей в разные стороны. В понедельник все они будут в наших руках. Нет, сейчас арест недопустим.

Мориарти снова сделает тоже, что сделал бы я: он приедет в Париж, пойдет в камеру хранения багажа, определит, какие чемоданы наши, и будет там два дня ждать. Мы же тем временем купим себе пару ковровых дорожных мешков, поощряя таким образом промышленность и торговлю тех мест, по которым будем путешествовать, и спокойно направимся в Швейцарию через Люксембург и Базель.

Книги о Шерлоке Холмсе и его помощнике Докторе Ватсоне по сей день пользуются популярностью, а само произведение буквально разорвали на цитаты. Читатели ищут классические истории, их продолжение, написанное уже другими авторами. Шерлокоманы скупают все, что связано и их литературным кумиром: комиксы, настольные игры, одежду с изображением сыщика.

Образ, созданный Артуром Конан Дойлом, до сих пор вдохновляет создателей фильмов. Насчитывается более 200 кинофильмов, сериалов, анимационных фильмов с участием сыщика. Кажется, почти всё, что касается Холмса, рано или поздно подвергалось изменениям, за исключением одной-единственной вещи — метода, с помощью которого он раскрывает преступления. Дедукция — тот самый метод, который Холмс называет своим главным инструментом. Способ мышления, при котором частное положение выводится логическим путем из общего, зачастую используют вполне реальные сыщики и в наши дни.

Дело исчезнувшего маркиза» Нэнси Спрингер. Наследники писателя объявили, что создатели фильма нарушили авторское право, несмотря на то, что большинство книг о Шерлоке Холмсе считаются общественным достоянием. По мнению Conan Doyle Estate, создатели шоу показали на экране Шерлока Холмса из рассказов 1923—1927 годов, которые защищены авторским правом. Под категорию общественного достояния попадают рассказы, написанные между 1887 и 1922 годами. Реклама на РБК rbc. В «Эноле Холмс» показано, что отчужденность Холмса по отношению к сестре, демонстрируемая им в начале картины, трансформируется в финале в более участливое отношение.

Мне решительно все равно. Все это показалось мне как нельзя более странным. Холмс не имел обыкновения праздно проводить время, и что-то в его бледном, изнуренном лице говорило о дошедшем до предела нервном напряжении.

Он заметил недоумение в моем взгляде и, опершись локтями о колени и сомкнув кончики пальцев, стал объяснять мне положение дел. Человек опутал своими сетями весь Лондон, и никто даже не слышал о нем. Это-то и поднимает его на недосягаемую высоту в уголовном мире.

Уверяю вас, Уотсон, что если бы мне удалось победить этого человека, если бы я мог избавить от него общество, это было бы венцом моей деятельности, я считал бы свою карьеру законченной и готов был бы перейти к более спокойным занятиям. Между нами говоря, Уотсон, благодаря последним двум делам, которые позволили мне оказать кое-какие услуги королевскому дому Скандинавии и республике Франции, я имею возможность вести образ жизни, более соответствующий моим наклонностям, и серьезно заняться химией. Но я еще не могу спокойно сидеть в своем кресле, пока такой человек, как профессор Мориарти, свободно разгуливает по улицам Лондона.

Он происходит из хорошей семьи, получил блестящее образование и от природы наделен феноменальными математическими способностями. Когда ему исполнился двадцать один год, он написал трактат о биноме Ньютона, завоевавший ему европейскую известность. После этого он получил кафедру математики в одном из наших провинциальных университетов, и, по всей вероятности, его ожидала блестящая будущность.

Но в его жилах течет кровь преступника. У него наследственная склонность к жестокости. И его необыкновенный ум не только не умеряет, но даже усиливает эту склонность и делает ее еще более опасной.

Темные слухи поползли о нем в том университетском городке, где он преподавал, и в конце концов он был вынужден оставить кафедру и перебраться в Лондон, где стал готовить молодых людей к экзамену на офицерский чин… Вот то, что знают о нем все, а вот что узнал о нем я. Мне не надо вам говорить, Уотсон, что никто не знает лондонского уголовного мира лучше меня. И вот уже несколько лет, как я чувствую, что за спиною у многих преступников существует неизвестная мне сила — могучая организующая сила, действующая наперекор закону и прикрывающая злодея своим щитом.

Сколько раз в самых разнообразных случаях, будь то подлог, ограбление или убийство, я ощущал присутствие этой силы и логическим путем обнаруживал ее следы также и в тех еще не распутанных преступлениях, к расследованию которых я не был непосредственно привлечен. В течение нескольких лет пытался я прорваться сквозь скрывавшую ее завесу, и вот пришло время, когда я нашел конец нити и начал распутывать узел, пока эта нить не привела меня после тысячи хитрых петель к бывшему профессору Мориарти, знаменитому математику. Он — Наполеон преступного мира, Уотсон.

Он — организатор половины всех злодеяний и почти всех нераскрытых преступлений в нашем городе. Это гений, философ, это человек, умеющий мыслить абстрактно. У него первоклассный ум.

Он сидит неподвижно, словно паук в центре своей паутины, но у этой паутины тысячи нитей, и он улавливает вибрацию каждой из них. Сам он действует редко. Он только составляет план.

Но его агенты многочисленны и великолепно организованы. Если кому-нибудь понадобится выкрасть документ, ограбить дом, убрать с дороги человека, — стоит только довести об этом до сведения профессора, и преступление будет подготовлено, а затем и выполнено. Агент может быть пойман.

В таких случаях всегда находятся деньги, чтобы взять его на поруки или пригласить защитника. Но главный руководитель, тот, кто послал этого агента, никогда не попадется: он вне подозрений. Такова организация, Уотсон, существование которой я установил путем логических умозаключений, и всю свою энергию я отдал на то, чтобы обнаружить ее и сломить.

Но профессор хитро замаскирован и так великолепно защищен, что, несмотря на все мои старания, раздобыть улики, достаточные для судебного приговора, невозможно. Вы знаете, на что я способен, милый Уотсон, и все же спустя три месяца я вынужден был признать, что наконец-то встретил достойного противника. Ужас и негодование, которые внушали мне его преступления, почти уступили место восхищению перед его мастерством.

Однако в конце концов он сделал промах, маленький, совсем маленький промах, но ему нельзя было допускать и такого, поскольку за ним неотступно следил я. Разумеется, я воспользовался этим промахом и, взяв его за исходную точку, начал плести вокруг Мориарти свою сеть. Сейчас она почти готова, и через три дня, то есть в ближайший понедельник, все будет кончено, — профессор вместе с главными членами своей шайки окажется в руках правосудия.

А потом начнется самый крупный уголовный процесс нашего века. Разъяснится тайна более чем сорока загадочных преступлений, и все виновные понесут наказание. Но стоит поторопиться; сделать один неверный шаг, и они могут ускользнуть от нас даже в самый последний момент.

Все было бы хорошо, если бы я мог действовать так, чтобы профессор Мориарти не знал об этом. Но он слишком коварен. Ему становился известен каждый шаг, который я предпринимал для того, чтобы поймать его в свои сети.

Много раз пытался он вырваться из них, но я каждый раз преграждал ему путь. Право же, друг мой, если бы подробное описание этой безмолвной борьбы могло появиться в печати, оно заняло бы свое место среди самых блестящих и волнующих книг в истории детектива. Никогда еще я не поднимался до такой высоты, и никогда еще не приходилось мне так туго от действий противника.

Его удары были сильны, но я отражал их с еще большей силой. Сегодня утром я предпринял последние шаги, и мне нужны были еще три дня, только три дня, чтобы завершить дело. Я сидел дома, обдумывая все это, как вдруг дверь отворилась — передо мной стоял профессор Мориарти.

У меня крепкие нервы, Уотсон, но, признаюсь, я не мог не вздрогнуть, увидев, что человек, занимавший все мои мысли, стоит на пороге моей комнаты. Его наружность была хорошо знакома мне и прежде. Он очень тощ и высок.

Лоб у него большой, выпуклый и белый. Глубоко запавшие глаза. Лицо гладко выбритое, бледное, аскетическое, — что-то еще осталось в нем от профессора Мориарти.

Плечи сутулые — должно быть, от постоянного сидения за письменным столом, а голова выдается вперед и медленно — по-змеиному, раскачивается из стороны в сторону. Его колючие глаза так и впились в меня. Действительно, когда он вошел, я сразу понял, какая огромная опасность мне угрожает: ведь единственная возможность спасения заключалась для него в том, чтобы заставить мой язык замолчать навсегда.

Поэтому я молниеносно переложил револьвер из ящика стола в карман и в этот момент нащупывал его через сукно. После его замечания я вынул револьвер из кармана и, взведя курок, положил на стол перед собой. Мориарти продолжал улыбаться и щуриться, но что-то в выражении его глаз заставляло меня радоваться близости моего оружия.

Присядьте, пожалуйста. Если вам угодно что-нибудь сказать, я могу уделить вам пять минут». Он сунул руку в карман, а я взял со стола револьвер.

Но он вынул из кармана только записную книжку, где были нацарапаны какие-то даты. В середине февраля вы уже серьезно потревожили меня. В конце марта вы совершенно расстроили мои планы, а сейчас из-за вашей непрерывной слежки я оказался в таком положении, что передо мной стоит реальная опасность потерять свободу.

Так продолжаться не может». Вы слишком умны и, конечно, поймете меня: вам необходимо устраниться. Вы сами повели дело так, что другого исхода нет.

Я испытал интеллектуальное наслаждение, наблюдая за вашими методами борьбы, и, поверьте, был бы огорчен, если бы вы заставили меня прибегнуть к крайним мерам… Вы улыбаетесь, сэр, но уверяю вас, я говорю искренне». Вы должны отойти в сторону, мистер Холмс, или вас растопчут». Он тоже встал и молча смотрел на меня, с грустью покачивая головой.

Я знаю каждый ход вашей игры. До понедельника вы бессильны.

#Аудиокнига | Артур Конан Дойл «Приключения Шерлока Холмса. Возвращение Шерлока Холмса»

После выхода из типографии тиража издатели начали получать тонны писем с просьбой, а точнее, даже с требованием вернуть Холмса. Англичане не хотели мириться с гибелью любимого героя, которого за эти годы так полюбили, что уже воспринимали как живого, а не литературного персонажа. Дошло до того, что некоторые жители Лондона стали носить черные траурные повязки и собираться в клубы почитателей великого сыщика. Таким образом, точка в этой истории сама собой превратилась в многоточие. Конан Дойл держал оборону, отказываясь воскрешать ненавистного сыщика. Не в силах находиться под этим и внутренним, и внешним давлением, он ушел на войну, где сражался так самоотверженно, что по возвращении получил рыцарское звание.

Конан Дойл в рабочем кабинете и в ЮАР на службе военным врачом. Писатель был уверен, что за время его нахождения на войне читатели забыли о герое и их напор стих. Однако он с удивлением обнаружил, что письма от негодующих поклонников Холмса продолжают поступать. А издатели, обрадовавшись его возвращению, посулили за новые истории такой огромный гонорар, отказаться от которого вменяемому человеку было просто невозможно. В конце концов, писатель и сам понял, что выхода нет: Шерлок Холмс — его золотая жила и гарантия безбедной жизни до конца дней.

Другой альтернативы хорошего заработка на горизонте не вырисовывалось. На протяжении жизни писатель все-таки предпринимал и другие попытки распрощаться с сыщиком например, в рассказе «Его прощальный поклон» и с самим жанром детектива. Но все они были тщетны. Помимо детективов, Конан Дойл продолжал писать и другого рода книги у него даже есть фантастическая повесть , но все равно приходилось возвращаться к Холмсу и Ватсону. Бывают актеры одной роли, а Конан Дойл в памяти рядовых читателей остался автором одного героя, приклеившегося к нему навсегда.

Это внутреннее противоречие очень угнетало его. Спиритизм как выход Душевные страдания Артура Конана Дойла, на которые также повлияли война и смерть близких, вылились в то, что под конец жизни он отрекся от христианства и увлекся спиритизмом — направлением в те времена модным, но вызывающим в обществе реакцию неоднозначную.

В ней — полный список всех сборников и повестей о сыщике в задуманном автором порядке. Следуйте ему, и вы точно не запутаетесь. Этюд в багровых тонах В этом рассказе читатель знакомится со знаменитым сыщиком и его будущим помощником-летописцем. Военный врач Джон Ватсон возвращается в Лондон после отставки.

Однако в ряде случаев он демонстрирует представления, почерпнутые из устаревших к настоящему времени теорий.

Так, в рассказе « Голубой карбункул » высказывает предположение, что человек, который носит шляпу большого размера, обладает развитым интеллектом: Холмс нахлобучил шляпу себе на голову. Шляпа закрыла его лоб и уперлась в переносицу. В «Этюде в багровых тонах» он утверждает, что не держит в памяти ничего бесполезного для его профессиональной деятельности. Услышав от Ватсона, что Земля вращается вокруг Солнца , он заявляет, что не знает об этом, поскольку подобные сведения неважны в его работе, и он постарается поскорее забыть этот новый для него факт. Холмс считает, что человеческий мозг имеет ограниченную ёмкость для хранения информации, и обучение бесполезным вещам сократит его способность к изучению полезных. Доктор Ватсон впоследствии оценивает способности Холмса таким образом: Знания в области литературы — никаких. Философии — никаких.

Политики — слабые. Ботаники — неравномерные. Знает свойства белладонны, опиума и ядов вообще. Не имеет понятия о садоводстве. Геологии — практические, но ограниченные. С первого взгляда определяет образцы различных почв. После прогулок показывает брызги грязи на брюках и по их цвету и консистенции определяет, из какой она части Лондона.

Химии — глубокие. Уголовной хроники — огромные, знает, кажется, все подробности каждого преступления, совершённого в девятнадцатом веке. Хорошо играет на скрипке. Отлично фехтует на шпагах и эспадронах , прекрасный боксёр. Основательные практические знания английских законов. Позже в рассказах Холмс полностью противоречит тому, что писал о нём Ватсон в самом начале. Несмотря на его равнодушие к политике, в рассказе « Скандал в Богемии » он немедленно признаёт личность предполагаемого графа фон Крамма, а в рассказе « Второе пятно » мгновенно догадывается о том, какой именно монарх Европы написал опрометчивое письмо, исчезновение которого грозит крупными международными осложнениями; что касается несенсационной литературы, его речь изобилует ссылками на Библию , Шекспира , Гёте , он упоминает даже Хафиза.

Кроме того, в рассказе « Чертежи Брюса-Партингтона » Ватсон сообщает, что в ноябре 1895 года Холмс увлёкся монографией «Музыка средневековья», — самая эзотерическая область, которая должна была бы забить огромным количеством информации его изощрённый ум и которая не имела абсолютно никакого отношения к борьбе с преступностью, но его знания монографии были настолько велики, что это стало последней каплей при установлении его личности. Чуть позже Холмс заявляет, что не хочет знать ничего, если это не имеет отношения к его профессии, а во второй главе повести « Долина ужаса » утверждает, что «любые знания полезны для детектива», и ближе к концу рассказа « Львиная грива » описывает себя как «неразборчивого читателя с невероятно цепкой памятью на мелкие детали». В рассказе « Дьяволова нога » говорится об увлечении Холмса исторической лингвистикой: Холмс заинтересовался также древним корнуэльским языком и, если мне не изменяет память, предполагал, что он сродни халдейскому и в значительной мере заимствован у финикийских купцов, приезжавших сюда за оловом. Он выписал кучу книг по филологии и засел было за развитие своей теории, как вдруг, к моему глубокому сожалению и его нескрываемому восторгу, мы оказались втянутыми в тайну… Холмс также отличный криптоаналитик. Он говорил Ватсону: «Я отлично знаком со всеми видами шифрования, также я написал статью, в которой проанализировал 160 шифров». Один из шифров он разгадывает с помощью частотного анализа в рассказе « Пляшущие человечки ». Исследует доказательства как с научной точки зрения, так и с предметной.

Чтобы определить ход преступления, часто исследует отпечатки, следы, дорожки от шин « Этюд в багровых тонах », « Серебряный », « Случай в интернате », « Собака Баскервилей », « Тайна Боскомской долины » , окурки, остатки пепла « Постоянный пациент », « Собака Баскервилей », « Этюд в багровых тонах » , сравнение писем « Установление личности », « Рейгетские сквайры » , остатки пороха « Рейгетские сквайры » , распознавание пуль « Пустой дом » и даже отпечатки пальцев, оставленные много дней назад « Подрядчик из Норвуда ». Холмс также демонстрирует знание психологии « Скандал в Богемии » , заманивая Ирэн Адлер в ловушку и справедливо предполагая, что в случае пожара незамужняя бездетная женщина бросится спасать самое дорогое в рассказе — фотографию , а замужняя женщина, мать семейства, бросится спасать прежде всего своего ребёнка. По каким-то соображениям Холмс удаляется в Суссекс , чтобы заняться пчеловодством « Второе пятно » , там же он пишет книгу «Практическое руководство по разведению пчёл» « Его прощальный поклон ». Как один из способов релаксации может также рассматриваться его любовь к музыке: к примеру, в рассказе « Союз рыжих » он берёт вечер, свободный от участия в деле, чтобы послушать, как Пабло де Сарасате играет на скрипке. Также он очень любит вокальную музыку « Алое кольцо » и сам очень хорошо играет на скрипке: …Я знал, что он может исполнять скрипичные пьесы, и довольно трудные: не раз по моей просьбе он играл «Песни» Мендельсона и другие любимые мною вещи… — Хотя Холмс и предстаёт как образец стальной выдержки и ледяного спокойствия, всё же ему не чужды эмоции. Трудно складывающееся расследование или откровенная неудача снимают маску безразличия с его лица: …Холмс вскочил со стула. Не выпускайте из комнаты!

Сейчас, сэр, мы посмотрим содержимое вашей записной книжки… — …Вернулся мой друг поздно вечером, и его потемневшее, расстроенное лицо яснее всяких слов сказало мне, что от утренних его надежд не осталось и следа. С час он играл на скрипке, стараясь успокоиться… — « Подрядчик из Норвуда » …Да, стоило получить рану, и даже не одну, чтобы узнать глубину заботливости и любви, скрывавшейся за холодной маской моего друга. Ясный, жесткий взгляд его на мгновение затуманился, твердые губы задрожали. На один-единственный миг я ощутил, что это не только великий мозг, но и великое сердце… — Метод Шерлока Холмса[ править править код ] Шерлок Холмс. Иллюстрация к изданию 1903 года, художник Фредерик Дорр Стил На основе всех фактов и улик строится полная картина преступления. Отталкиваясь от полученной картины преступления, разыскивается единственно соответствующий ей обвиняемый. При составлении представления о картине преступления Холмс использует строгую логику , которая позволяет по разрозненным и малозначащим в отдельности деталям восстановить единую картину так, как если бы он видел происшествие своими глазами.

По одной капле воды человек, умеющий мыслить логически, может сделать вывод о возможности существования Атлантического океана или Ниагарского водопада, даже если он не видал ни того, ни другого и никогда о них не слыхал. Всякая жизнь — это огромная цепь причин и следствий, и природу её мы можем познать по одному звену. Но чтобы довести искусство мышления до высшей точки — необходимо, чтобы мыслитель мог использовать все установленные факты, а для этого ему нужны самые обширные познания… — « Пять апельсиновых зёрнышек » Ключевыми моментами метода являются наблюдательность и экспертные знания во многих практических и прикладных областях науки, зачастую относящихся к криминалистике. Здесь проявляется специфический подход Холмса к познанию мира — сугубо профессиональный и прагматичный , кажущийся более чем странным людям, малознакомым с личностью Холмса. Обладая глубочайшими познаниями в таких специфических для криминалистики областях, как почвоведение или типографское дело, Холмс не знает элементарных вещей. К примеру, ему неизвестно, что Земля вращается вокруг Солнца, поскольку такого рода сведения, по его мнению, совершенно бесполезны в его работе. Мне представляется, что человеческий мозг похож на маленький пустой чердак, который вы можете обставить, как хотите.

Дурак натащит туда всякой рухляди, какая попадётся под руку, и полезные, нужные вещи уже некуда будет всунуть, или в лучшем случае до них среди всей этой завали и не докопаешься. А человек толковый тщательно отбирает то, что он поместит в свой мозговой чердак. Обычный ход его рассуждений таков: Отбросьте все невозможное; то, что останется — и будет ответом, каким бы невероятным он ни казался. Отбросив все варианты, Холмс останавливается на единственном: это малорослый дикарь с Андаманских островов, — каким бы парадоксальным ни выглядел этот вариант. Тем не менее как минимум часть метода основана на индукции — заключении от частного к общему. Некоторые исследователи [23] видят в качестве основания метода Холмса абдукцию. Необычная способность Холмса по мельчайшим признакам совершать поразительные догадки вызывает постоянное изумление Ватсона и читателей рассказов.

Сыщик использует и тренирует эту способность не только в ходе следствия, но и в быту. Как правило — впоследствии Холмс досконально разъясняет ход своих мыслей, который постфактум кажется очевидным и элементарным. Следствие[ править править код ] В большинстве случаев Холмс сталкивается с тщательно спланированными и сложно исполненными преступлениями. При этом набор преступлений достаточно широк — Холмс расследует убийства, кражи, вымогательства, шпионаж, а иногда ему попадаются ситуации, которые с первого взгляда или в конечном итоге вообще не имеют состава преступления происшествие с королём Богемии, случай с Мэри Сазерленд, история человека с рассечённой губой, дело лорда Сент-Саймона, загадка человека с жёлтым лицом. Шерлок Холмс предпочитает действовать в одиночку, в одном лице выполняя все функции следствия. Ему помогают доктор Ватсон и персонал Скотленд-Ярда , но это не носит принципиального характера. Холмс находит улики и, как эксперт, оценивает по ним причастность фигурантов преступления.

Наряду с переводами произведений Конан Дойла стали появляться целые серии литературных пародий и пастишей, рассказывающих о путешествиях Шерлока по России: в них он свободно владел русским языком и расследовал дела в Москве, Санкт-Петербурге, Одессе, Баку, Симбирске и Перми. Произведения Конан Дойла породили "русскую шерлокиану" Но не всем нравилось это поголовное увлечение детективным жанром. В газете "Раннее утро" в 1908 году писали, что "за границей начинается литературный протест против так называемой "детективной" беллетристики", поговаривали, что к протесту был причастен и сам Лев Толстой… Но не все так истово не возлюбили истории о Холмсе.

Помимо оригинального предметного ряда - маленькая пишущая машинка "Bennet", которая в отличие от привычных нам машинок напоминает клавиатуру ноутбука, гербарии причем здесь Конан Дойл - узнаете на выставке , лабораторная горелка, телеграфный аппарат и даже чучело змеи - экспозиция объединила книги и иллюстрации, афиши театральных постановок, фотографии, эскизы костюмов из фондов ГМИРЛИ имени В. Даля, Государственного центрального театрального музея имени А. Бахрушина, Российской государственной библиотеки, Центрального государственного архива литературы и искусства Санкт-Петербурга, Политехнического музея, Государственного биологического музея имени К.

Тимирязева, киностудии "Ленфильм" и частных коллекций. Напоследок, перед выходом в заснеженный город, присядьте у камина в кабинете писателя и поразмышляйте о феномене Шерлока Холмса, вдруг и вам доведется выдумать такого же всемирно народного любимца.

Заговор Уотсона-Дойла, или Кто убил Шерлока Холмса

Интерфакс: Книга британского писателя Энтони Горовица о продолжении приключений Шерлока Холмса, изданная с согласия наследников Артура Конан Дойла, выходит в России. Артур Конан Дойл (1859–1930) – английский писатель, отдавший дань практически всем литературным жанрам, но наиболее известный как автор детективных, историко-приключенческих и фантастических произведе. Возвращение Шерлока Холмса», автора Артура Конана Дойла. Данная книга имеет возрастное ограничение 12+, относится к жанрам: «Классические детективы», «Зарубежные детективы».

Порядок чтения: «Шерлок Холмс» Артура Конан Дойла

Сервис электронных книг ЛитРес предлагает скачать аудиокнигу «Самые знаменитые расследования Шерлока Холмса», Артура Конана Дойла в формате mp3 или слушать онлайн! Скачивайте и слушайте лучшие аудиокниги. Речь идет о будущем фильме «Энола Холмс», в котором сыщика сыграл Генри Кавилл. Наследники писателя Артура Конана Дойла подали в суд на всех причастных к созданию фильма «Энола Холмс» — про младшую, но не менее одаренную сестру знаменитого сыщика. Это всего лишь одна страница легендарной повести о приключениях Шерлока Холмса.

Похожие новости: