О тех, кто будет маяться» Евгении Некрасовой — «Скоро с юга, переминаясь с ноги на ногу, в Москву пришла неуравновешенная весна. Я в новостях смотрела, ты ничего про это не слышал?», — интересуется девушка у молодого человека. Надя специально переминалась с ноги на ногу, и другие mp3 песни этого артиста и похожие треки жанров techno, electronic, bass, industrial. Они переминались с ноги на ногу очень тихо, чтобы Мерк не услышал скрипа сапог, но у заики был очень тонкий слух, и обмануть его не удавалось. Ноги танцуют гиф. Нога на ногу gif.
Переминаясь с ноги на ногу от холода
| переминаясь в словаре русский | Хозяин то и дело переминался с ноги на ногу, заламывал руки, вытирал пот со лба. |
| Переминаясь с ноги на ногу | Переминается с ноги н ногу. |
Читать Сергей Баранников "Арктическая академия. Часовщик
- Переминаясь с ноги на ногу, не раскалякаешься.
- Значения и определения "переминаясь"
- » 02. Викулька-капризулька.
- История №757454
- Популярно: Русский язык
Предложения со словосочетанием "переминавшийся с ноги на ногу"
Найдите осложнения: -причастные и деепричастные обороты, обозначьте вертикальными линиями, подчеркните соответствующе, поймите, обособляются ли; -найдите однородные члены, подчеркните, отделите запятыми, если требуется; -есть ли вводные слова, уточняющие члены предложения или сравнения; если есть, сразу отделите запятыми. Квадратными и круглыми скобками разграничить простые предложения в составе сложного если оно простое, то только квадратными 5.
Она обратила внимание, что внутренний опорный каркас памятника совершенно уникален. Мощная конная статуя имеет всего две точки опоры — задние ноги коня. Через них проходят опорные стержни, уходящие вглубь постамента на 90 см. Она обратила внимание, что нередко третьей точкой опоры становится хвост конной скульптуры. Но не в случае с Медным всадником.
В ходе недавних исследований был обнаружен потайной люк, который позволил определить нахождение третьей точки опоры. На монументе змея под копытами коня еще соприкасается с хвостом, это третья точка опоры. Ее Фальконе создал, высчитав, какие ветра дуют в этом месте Северной столицы, чтобы обезопасить статую от боковых ветров», — продолжает Ефремова. Она добавила, что при сильных ветрах имеются колебания скульптуры. Недавно исследователи пришли к выводу, почему хвост коня не закреплен намертво. Незакрепленный у основания, он производит колебательные движения, заставляя скульптуру переминаться как бы с ноги на ногу», — отмечает Надежда Ефремова.
Пятый элефант — Терри Пратчетт Нервно переминаясь с ноги на ногу, он стоял на ковре перед столом. Мор, ученик Смерти — Терри Пратчетт — Тогда покорнейше прошу разрешить угостить вас парой кружечек, — сказал Шут, переминаясь с ноги на ногу. Вещие сестрички — Терри Пратчетт Добби так поступил с самыми лучшими намерениями… — сказал эльф, переминаясь с ноги на ногу. Гарри Поттер и Тайная комната — Джоан Роулинг Фред вынул из кармана кусок пергамента со словами: «Фред Уизли, Хогвартс», подошел к линии, остановился, переминаясь с мысков на пятки, как пловец перед прыжком с пятнадцатиметровой вышки.
В ночь на послезавтра караулом в лазарете командует Лобов. У него заготовлен подложный приказ командира полка о переводе заключенных в недостроенный форт Сэгбю. Доктор на нашей стороне. Солдаты возбуждены и готовы по первому слову повернуть оружие против вчерашних командиров. Полк волнуется.
Ежели Лобову удастся держа в кармане подложный приказ на случай встречи в Мерком или с кем-либо из преданных командиру офицеров вывести арестованных, то шлюпка с корабля будет ждать их за первым лесистым мысом по дороге в Сэгбю. Лобов скроется вместе с беглецами. Я верю Пинеру и его опыту моряка, но прошу тебя прийти на корабль с вечера и показать Пинеру берег, куда надлежит послать шлюпку за беглецами. Ты знаешь эти места, как свой дом. Пинер же опасается, что в темноте матросы могут заблудиться, да и он сам не сможет в точности определить место за незнанием здешних берегов. В ответ на мои уверения, что ты будешь присутствовать на корабле, он сказал, что лучшего лоцмана, чем Анна, ему и не надобно. Солдаты могут бежать, но вряд ли они на это согласятся. Их судьба в безопасности, ибо они будут действовать по прямому приказу начальника. Я боюсь, что точность моих объяснений ты можешь принять за безразличие к тебе.
Неужели ты скажешь: как он мог писать так спокойно и рассудительно, зная, что больше меня не увидит?! Анна, моя любовь к тебе безмерна. Я боюсь думать о тебе в эти минуты. Я гоню от себя воспоминания и страшусь услышать твой голос. Если бы ты вошла сейчас, я бы не выдержал, забыл обо всем и на коленях умолял бы тебя лишь об одном — о спасительном бегстве. Я бы забыл свою честь и судьбу несчастных. Поэтому я пришел поздней ночью, чтобы застать тебя спящей. Я знаю — и ты должна знать это вместе со мной, — что придут времена великой расплаты. Наши мучения и гибель ударят по сердцам с томительною силой.
Пренебрежение к счастью народа будет почитаться мерзейшим преступлением. Все низкое будет раздавлено в пыли, и счастье человека станет самой высокой задачей народных трибунов, вождей и полководцев. Я думаю об этих временах и завидую прекрасным женщинам и отважным мужчинам, чья любовь расцветет под небом веселой и вольной страны. Я завидую им и кричу в душе, как кричат узники из мрачных казематов: не забывайте нас, счастливцы! Прости за трудную любовь и невольные страдания. Бестужев, не перечитывая письма, запечатал его в конверт и написал на нем: «Анне». Потом он написал второе письмо, матери Тихонова, и оставил его на столе. Несколько минут он сидел, закрыв глаза рукой, и как бы прислушивался к течению ночи. Она влеклась над землей, морем и лесистыми островами, безмолвная и печальная.
Чуть заметная бледность уже проступала на стеклах. Бестужев встал, надел на правую руку черную перевязь, накинул плащ и осторожно вышел в коридор. Анна спала. В теплой тишине комнат было слышно ее спокойное дыхание. Бестужев вышел, прикрыл за собою дверь и, крадучись, спустился с крыльца. Далеко пели петухи. Стволы берез уже белели во мраке: приближался скудный и холодный рассвет. Бестужев медленно пошел к сосновой роще за городом. Кожа у клячи была покрыта оспи-нами и все время дрожала.
Как только секунданты вылезли из саней, лошадь уснула. Чуть светало, и в пасмурном воздухе обледенелый лес поблескивал, как стеклянный. Лобов зевнул. Лекарь посмотрел на него с недоумением. В такое утро лежать бы на койке и слушать, как угли в печке трещат, будто сверчки. Что жизнь? Послышался глухой топот. Водовозная кляча проснулась и посторонилась. Швыряя снегом в лакированный козырек саней, примчались гнедые кони Киселева.
Киселев легко выскочил из саней, холодно посмотрел на секундантов Бестужева и поздоровался. За ним из саней вылезли длинный швед со скучным лицом и толстый развязный штабс-капитан Курочкин — полковой враль и фигляр. Курочкин достал из саней ящик с пистолетами. Бестужев пришел пешком. Шел он медленно, проваливаясь в рыхлый снег и выбирая дорогу среди поваленных деревьев. Секунданты вытоптали в снегу тропинку и поставили противников по ее краям. Мириться не предлагали: должно быть, об этом забыли. Швед стоял в стороне и потирал озябшие руки. Хлопотал один Курочкин.
Лобов, нахмурившись, осмотрел пистолеты. Бестужев прислонился к стволу молодой березы и взял пистолет. От непривычки стрелять левой рукой она казалась деревянной и болела в сгибе. Бестужев прицелился. Киселев небрежно подымал пистолет левой рукой. Он сбросил плащ на снег и сильно щурился. Вороны с отчаянным карканьем взлетели с березы и засыпали Бестужева снегом. Бестужев взглянул вверх, и в то же мгновение раздался выстрел. Бестужев увидел длинную струю дыма, различил пороховой запах — от него стало тошно на сердце, — выронил пистолет и упал лицом вперед на вытоптанную тропинку.
Лобов, спотыкаясь, подбежал к нему и поднял за плечи. Кровь капала в снег, и в снегу протаяло от нее несколько розовых ноздреватых воронок. Торопливо подошел Траубе. Он наклонился над Бестужевым, покачал головой и медленно выпрямился. Траубе начала судорожно вытаскивать из кармана большой красный платок. Слезы текли из-под очков по круглым щекам лекаря. Вы не смеете ничего говорить. Вы убийца, и с вас сорвут за это погоны. Киселев отвернулся и пошел к лошадям.
Я не тюремщик и не мясник! Киселев, делая вид, что не слышит слов лекаря, быстро сел в сани с Курочкиным и тронул лошадей. Лобов, Траубе и швед подняли мертвого Бестужева и перенесли в сани. Водовозная кляча оглянулась, мотнула головой и неохотно зашагала по снегу. Секунданты шли рядом. Кляча часто останавливалась, и ее приходилось понукать. Бестужева привезли в лазарет и положили в мертвецкой рядом с Семеном Тихоновым. А через час в лазарет прибежала Анна. Он налил в стакан ландышевых капель и разбавил их кипяченой водой.
Он делал это долго, расплескивал воду и прислушивался. Ему было страшно оставаться наедине с Анной. Анна молчала. Потом она вскрикнула. Траубе со стаканом в руке вошел в мертвецкую. Анна трясла Бестужева за плечи, затем подняла его голову, прижала к груди и посмотрела на лекаря впалыми сухими глазами. Траубе протянул ей стакан с лекарством. Анна взяла его и швырнула в угол комнаты… — Анна… — сказал Траубе, и голова его затряслась. Уже вечер.
Я прошу вас, я заклинаю вас, пойдите домой на несколько часов. Я посижу пока с ним. Анна опустила голову Бестужева на подушку, набитую жесткой соломой, и встала. Но ведь весь день было темно, как ночью. Который час? Анна запахнула шубку, поправила на голове платок и, не оглядываясь, пошла к двери. У обросших желтыми лишаями валунов качалась и билась о камни темная шлюпка. Матрос молча протянул Анне руку и помог спуститься. Потом он вытер руки о старые бархатные штаны и взялся за весла.
Серые волны взлетали и исчезали в темноте. Изредка они плескали в шлюпку. Матрос молча греб к темному кораблю. Анна неподвижно сидела на корме и не отрываясь смотрела на корабль, тяжело нырявший в неспокойной, покрытой пеной воде. С корабля бросили веревочный трап. Анна поймала его и вскарабкалась на палубу. Не было сказано ни слова. Пинер тихо свистнул, и тотчас безмолвная толпа матросов на баке начала вращать кабестан. Из воды поползла ржавая якорная цепь.
Глухо шуршали, раскатываясь, паруса. На палубе не было огней, никто не курил. Анна стояла на капитанском мостике рядом с Пинером. Корабль тихо скрипел. Волны били в его корму и разлетались в стороны с шипением и тусклым блеском. Бриг сильно вздрогнул, накренился на правый борт, и редкие огни городка начали меняться местами и гаснуть, скрываясь за скалами. Анна, наморщив брови, вглядывалась в огни городка за кормой и время от времени протяги-вала вперед руку, показывая Пинеру, куда вести корабль. На соседних шведских парусниках было темно и тихо; на них нарочно погасили огни. Только на одном из них Пинер разглядел темную фигуру, как будто махавшую шапкой.
Фигура быстро слилась с ночным мраком. Корабль плыл в оцепенении. Люди молчали. Только ветер туго гудел в парусах и было слышно, как плещет о берега невидимый прибой. Изредка льдины били о деревянный борт брига, но корабль легко отшвыривал их, и они, неуклюже переворачиваясь и шипя, уходили под воду, чтобы снова всплыть за кормой. Пинер протяжно свистнул. Паруса заполоскали: корабль ложился в дрейф. На корме матросы осторожно спускали на талях большую, тяжелую шлюпку. В полночь Лобов, одетый по-походному, явился в лазарет.
Он вызвал Траубе, снял при нем часовых, прочел им приказ командира полка о переводе арестованных в форт Сэгбю и распорядился не отлучаться ни одному солдату из лазарета до его возвращения. Солдаты молча повиновались. Лобов вывел арестованных и быстро по задворкам повел их в сторону леса. Тогда один из солдат сказал вполголоса: — Улетели, сердешные, только след за ними горит. Ты приказы сполняй, а в них за тебя офицеры небось разберутся. Разговор оборвался. Лобов и арестованные шли молча. Лес обступил их затишьем и мраком. Потом в мокрой его глубине послышались тяжелые удары моря и по ветвям подул ровный соленый ветер.
Лобов свернул с дороги и пошел напрямик к берегу. От берега тянуло запахом зернистого тающего льда. В черной мгле смутно виднелась седая неподвижная громада корабля. На берегу беглецов ждали Анна и матросы. Он крепко пожал руку Анне и ничего не ответил. Анна обернулась к арестованному. Офицер сделал шаг вперед. Всюду в мыслях я буду с вами. Может быть, мы еще свидимся и я смогу принести вам хотя бы ничтожное утешение.
Он хотел поцеловать у Анны руку, но она притянула его голову к себе и поцеловала в холод-ный лоб. Она сжала плечи беглеца. Сердце ее тяжело билось от боли. Ради его спасения было отдано все: счастье, любовь, отдана жизнь. Он был теперь единственным родным ей человеком. Ветер хлопал парусами корабля. Матросы торопили. Беглецы и Лобов вошли в шлюпку. Первая же волна откинула ее от берега и скрыла в темноте.
Анна стояла на берегу и ждала. Изредка она слышала глухой стук уключин. Ветер обдувал платье на Анне, леденил лицо. Она смотрела в темноту до тех пор, пока громада корабля, неясная как видение, не начала медленно скрываться во мраке. Тогда Анна застонала, обняла сырой ствол сосны и прижалась к нему головой. Никогда она не думала, что в жизни может быть такое полное и глухое одиночество, такое отчаяние. Медленно, спотыкаясь и хватаясь за стволы деревьев, Анна побрела в город. Ночное море шумело за ее спиной равнодушно и угрюмо. Анна знала, что ничто в мире не может принести ей утешения, никто не поймет ее слез, что сейчас оборвались последние нити, привязывающие ее к жизни.
Бестужева и Тихонова похоронили на следующий день к вечеру. Мерк не разрешил оркестру играть на похоронах. Только барабанщики шли впереди понурых солдатских рядов и отбивали печальную дробь. Два дощатых, плохо обструганных гроба солдаты несли на плечах. Впереди брел старый глухой священник. Он не слышал самого себя и потому то едва слышно бормотал слова молитв, то выкрикивал их во весь голос. Вперемежку с солдатами шли немногие офицеры. Заплаканный Траубе шел рядом с Анной и изредка поддерживал ее за локоть. Анна каждый раз вздрагивала и оглядывалась.
Ей казалось, что похоронное шествие стоит на месте. Она видела все одно и то же: мутное небо, землю, засыпанную белым снегом, серые стриженые головы солдат, их серые шинели и озябшие красные руки, державшие черные бескозырки. Хор заунывно тянул непонятные церковные напевы. Гробы качались. На крышке гроба Бестужева лежала его сабля, у Тихонова — старая солдатская фуражка. Анна опускала глаза и видела рыжие сапоги солдат, шедших впереди. Она смотрела на солдат, на их спины, на озябшие руки, осторожно поддерживавшие гроб, и думала, что эти руки почти прикасаются к телу Бестужева, к его бледному задумчивому лицу. Тогда она начинала плакать. Траубе брал ее за локоть, а солдаты позади сморкались, вытирали носы рукавами шинелей и перешептывались.
Их шепот доходил до Анны, и она слышала в нем слова неуклюжего и беспомощного утешения. Горе — как полая вода: все затопит, а потом сойдет. На кладбище открыли крышки гробов, и глухой священник, помахивая кадилом, громко сказал страшные слова: — Приидите, последнее целование дадим. Анна подошла к гробу, стала на колени, растерянно оглянулась и поцеловала Бестужева в холодные тонкие губы. Бестужев смотрел на нее из-под опущенных ресниц печально и сосредоточенно. Она положила Бестужеву на плечи худые маленькие руки и долго вглядывалась в его лицо. Все ждали. Священник сердито кадил и кашлял. Траубе поднял Анну.
К гробам один за другим подходили солдаты. Они поправляли кожаные пояса, одергивали шинели, крестились, целовали в лоб Бестужева и Тихонова и отходили. Иные становились на колени и до земли кланялись мертвецам. Все это совершалось в полном безмолвии. Только свежая земля и щебень, сваленные около могилы, осыпались и шуршали под сапогами. Гробы закрыли, и священник начал невнятно и быстро бормотать молитву «об убиенном рабе Божьем болярине Павле и новопреставленном рабе Божьем Семене». Хор запел «вечную память», серые ряды солдат тяжело рухнули на колени, и послышались всхлипыванья. Она оглянулась. Десятки тоненьких свечей пылали и коптили под сереньким небом.
Кто-то дал свечу и Анне. Пламя ее сильно дрожало, будто хотело оторваться от фитиля, и Анна в испуге прикрыла его ладонью. К гробам подходили солдаты с веревками и лопатами. Анна покорно ушла. Она осторожно несла горящую свечу и болезненно улыбалась. Траубе с беспокойством смотрел на нее и думал, что даже самый спокойный рассудок не может вынести бесследно таких потрясений. Начал падать отвесный снег. Снежинки бесшумно ложились на землю. Анна долго смотрела на них.
Когда снежинки падали на горящий фитиль, свеча сильно трещала. Анна осторожно задула ее, повернулась и пошла обратно на кладбище. Траубе посмотрел ей вслед, махнул рукой и, сгорбившись, сразу постарев, побрел к себе в лазарет. Часть вторая В конце 1916 года, во время германской войны, штурман Александр Щедрин, только что окончивший морское училище, был отправлен на Аландские острова, во флотилию миноносцев. Зима стояла теплая. За Ревелем море было свободно ото льда. Щедрин долго смотрел с палубы транспорта на затянутые сумраком берега. Там, в Ревеле, осталась мать. Она приехала из Петрограда проводить сына и остановилась в недорогой гостинице.
Отец Щедрина — морской врач — давно умер. Мать жила на пенсию. Она помогала своим сестрам, теткам Щедрина, и пенсии всегда не хватало. В одном Петрограде было три тетки. Кроме того, приходилось посылать деньги еще одной тетке во Владивосток, а другой — в Киев. Все тетки были или старые девы, или вдовы с кучей детей на руках. Семья была дружная, петроградские тетки давали уроки музыки и французского языка. Они всегда торопились, беспокоились, бегали по лекциям и библиотекам, умилялись на концертах, вечно кого-то жалели и кому-нибудь помогали. Почти все тетки были женщины добродушные и некрасивые.
Это, по словам матери Щедрина, «разбивало их личную жизнь». Одна тетка прекрасно пела, у нее был оперный голос, но на сцену ее не взяли из-за близорукости. Без пенсне она слепла и делалась беспомощной, как ребенок, — куда же такую на сцену! Но, несмотря на некрасивость, у всех теток были в молодости жестокие романы. Герои этих романов давно облысели, женились, заведовали департаментами и командовали полками, но все же тетки при случайных встречах с ними на улице вспыхивали, как институтки, потом прибегали к матери Щедрина, запирались в ее комнате и долго плакали. Но Щедрин знал, что она притворяется. Сестры не могли жить друг без друга. Мать Щедрина считалась их общей утешительницей. Она была добра, рассудительна и называла себя революционеркой.
Тетки были отходчивы. Через час после слез они уже возмущались за обеденным столом министром народного просвещения, тупицей Кассо. Как и у многих семей, у Щедриных было свое семейное предание. Когда Александр подрос, мать рассказала ему, что его дед, Николай Щедрин, участвовал в восстании декабристов, был ранен в руку и бежал после восстания за границу. Вместе с матросом восставшего гвардейского экипажа он пробрался в Або и оттуда пошел пешком по льду замерзшего Ботнического залива в Швецию. На Аландских островах его арестовали, но ему удалось бежать в Стокгольм на французском парусном корабле. Тогда же мать достала из комода и показала Щедрину небольшой портрет молодого военного, сделанный акварелью. Бледный офицер стоял, опираясь на саблю, в дверях пустого зала. На офицере был черный мундир.
Позади, за стеклами дверей, висели в небе белые облака и стояли сады, покрытые серой дымкой. От портрета почему-то оставалось впечатление одиночества. Щедрин не очень верил семейным преданиям.
Задание МЭШ
Оружие, которое прямо просилось чтобы его взяли в руку. Ножны, отделанные костяными вставками лежали отдельно в небольшой выемке. Я осторожно взял клинок, крутанул, оценивая баланс. Проверил удобство хвата и лезвие.
Пайк кивнул. В долине Синд изготавливалось только самое лучшее. Не только оружие и доспехи, но и ювелирные изделия, посуда, одежда и вообще все, что могли создать мастера.
Сразу вспомнил о вас, и не смог пройти мимо. Я крутанул кинжал еще раз, сделал несколько пробных взмахов, приноравливаясь к рукояти. Клинок слушался великолепно.
Я лишь хмыкнул на подобное поведение. Получив весьма приличные трофеи в захваченных замках мне как сюзерену тоже, разумеется, выделили долю, хотя основное забрали непосредственные участники внезапного штурма и премиальные от меня лично, старый солдат в один миг стал весьма обеспеченным человеком. В теории вообще мог оставить дела и уйти на покой, купив себе где-нибудь домик с фруктовым садом и видом на море.
Не следовало нарушать традицию, в этом случае, как сюзерену мне требовалось, что-то подарить в ответ. Пайк терпеливо ждал, держа морду кирпичом. Вел себя степенно, с достоинством, пытаясь соответствовать своему новому статусу.
Рыцарь хренов… да где же эта фиговина? Я наконец нащупал искомое и оцепил от пояса. Малый полевой набор.
Кожаный футлярчик, внутри три склянки: зелье лечения против ран средней и легкой степени тяжести , «лисья сноровка» многократно ускоряет скорость реакции и ловкость и «бычий норов» на короткий промежуток времени повышает силу человека в несколько раз, незаменимая штука для боя. Все три зелья синтезированы мной лично, с использованием алхимического дара и магической составляющей. Проверены и опробованы не раз.
С гарантией изготовителя так сказать. Тем более что делал их для себя, а значит по умолчанию очень старался. Не хватало еще угробить здоровье из-за ошибки, откат у подобных элексиров — не дай бог что-то напутать, сразу ноги протянешь на раз.
Наемник сразу догадался, что увидел перед собой, не зря иногда просиживал в лаборатории, наблюдая, как я варю зелья. Переигрывает засранец, тоже мне новоявленный благородный. С другой стороны, внешность делает человека.
По виду, да и по духу наверное двоих лордов прикончил и ничего , он вполне тянул на статус знатного человека. Мне подвели коня, и мы неспешно направились в город. Позади строительная артель принялась за работу, скоро на месте сгоревшего особняка вырастит новый каменный дом с башенкой-пристроем и отдельной оранжерей — дом настоящего практикующего мага.
Глава 4 Глава 4. Город назывался Силверпорт и стоял на побережье на стыке между королевством Заррия и Сапфировыми княжествами. Раньше порт принадлежал одному из бывших князей, платя щедрую дань в казну и служа опорным пунктом пусть для небольшого, но крепкого флота.
Позже, когда в княжествах вспыхнули междоусобицы и прежний порядок рухнул, Силверпорт благодаря помощи Хорса деньгами и наемниками и первого бургомистра назначенного по совету все тех же негоциантов обрел независимость и стал вольным полисом, с местным органом самоуправления и полной независимостью в вопросах политики и торговли. Дань никому не платил, имел собственное законодательство, свои вооруженные силы, ни перед кем не отчитывался — этакий город-государство. Но лишь на первый взгляд.
В действительности Хорс уже давно плотно окутал его долговыми обязательствами и договорами, превратив в подобие протектората. Если завтра городской совет или бургомистр захотят пойти против негоциантов, город даже завоевывать не будут, его просто обанкротят. И толпа разгневанных горожан сама принесет головы глупцов, посмевших выступить против купцов из-за моря.
Старая как мир игра — сначала тебе делают хорошо, притворяясь другом, а потом накидывают удавку на шею, и ты уже ничего не можешь поделать без разрешения «благодетелей». К счастью, хорсцев интересовала только торговля и во внутренние дела они особо не лезли, первым делом следя, чтобы установленные пошлины на ввоз и вывоз товаров не пересекал определенных значений, к слову сказать установленные самими же негоциантами. Сюда сходились многие сухопутные и морские пути.
Товары приходили по земле в купеческих караванах и уходили по воде в трюмах пузатых парусников. И наоборот, приходили из-за моря, и растекались по континенту, достигая самых глухих уголков. Если пользоваться земной терминологией, Силверпорт служил перевалочным пунктом, транспортным узлом для переброски огромного количества грузов.
Сюда стекались товары со всего света, а потом так же расходились в разные стороны. Впрочем, обычный рынок здесь тоже присутствовал, как и квартал ремесленников и обширное представительство Гильдии. Как коммерческая организация, союз волшебников не мог пройти мимо столь богатого края.
Сами хорсцы здесь давно устроились основательно. Только при беглом осмотре, я заметил больше десятка причальных матч для дирижаблей. Любой более или менее крупный дом из Залива торговцев старался открыть здесь свое представительство, чтобы вести дела по всему миру.
Вместе с караванами в Силверпорт стекались новости со всех концов света. Лично я, выбрал его именно по этой причине, а не потому, что здесь богатые лавки и неплохие бордели, хотя последний пункт тоже сыграл свою роль. Но главное конечно информация.
Когда нет интернета и сотовой связи приходится искать места, куда она стекается сама, доставленная самыми информированными людьми в эпоху средневековья — торговцами… — Я отпущу солдат, ваша милость? С моей стороны последовал короткий кивок, и латники, получив знак от командира, мгновенно обогнали нас, затерявшись среди улиц верхнего города. Рука в кольчужной перчатке указала на здание из грубого камня, под красной черепицей и с вывеской из потемневшего дерева, где с трудом угадывался рисунок свиного окорока и еще чего-то мало понятного.
Болтающаяся на цепях доска давно выцвела на солнце, и выглядела побитой дождями и ветрами. Как ни странно, это был своего рода показатель качества заведения. Если бы таверна находилась в предместьях, это бы значило, что у хозяина банально нет денег, чтобы обновить вывеску, что прямо говорит о плохой кухне и о том, что забегаловка загибается, раз туда не ходят люди и не приносят денег.
Для верхнего города ситуация с точностью наоборот. Намеренно не меняя вывеску здесь показывали, что заведение уже стоит долго и является хорошим местом для отдыха, с отличной кухней и качественным обслуживанием. И что даже самая взыскательная публика не прочь зайти сюда пообедать.
На Пайка обращали внимание. Новоявленный рыцарь выглядел роскошно даже для этих кварталов. Плащ, доспехи, ножны, рукоять явно не дешевого клинка — все тонкой работы и даже на первый взгляд выглядело очень дорого.
Не просто рыцарь, как бы не сам граф. Некоторые дворяне даже степенно кивали, присутствуя собрата по благородной крови. Нувориши попроще, но побогаче, просто пялились, удивляясь, что рыцарь приперся в таверну при полном оружии, словно на битву.
В глазах многих мелькнула опаска. Начнет такой бузить, и никакой вышибала не поможет. Впрочем, все понимали, что просто так такой господин драку устраивать не станет — урон чести.
И успокаивались, возвращаясь к собственным блюдам. Я на фоне Пайка выглядел бедным родственником. Получив большой куш, наемник оторвался по полной, легко переплюнув в богатстве наряда своего сюзерена.
Как бы не прогулял все свое новоявленное богатство. Спорю на что угодно и в бордель после отправится в самый роскошный, где есть девочки, берущие по золотому за ночь. Впрочем, пусть его.
Человека можно понять. Когда большую часть жизни провел в дороге, считая каждую монетку и не зная, что ждет тебя завтра, любому захочется почувствовать себя богачом, познавая все радости жизни. Жизнь наемника тяжела, поэтому большинство солдат удачи жило одним днем, отрываясь по полной при любой подвернувшейся возможности… О как, возможно с борделем я поторопился.
Несколько дам стрельнули заинтересованными глазками на бравого рыцаря. Некоторые были весьма симпатичными. Мне тоже досталось парочка оценивающих взглядов, но в основном из-за смазливой внешности Эри.
По роскоши наряда я капитально проигрывал спутнику. Обычный дорожный костюм и наброшенная поверх пропыленная куртка никак не могли соперничать с черным нагрудником с гравировкой герба. Хотя я тоже особенно не терялся.
Белокурый ангелок с глазами убийцы — так кажется однажды выразилась одна из моих трактирных подружек. Я предостерегающе поднял указательный палец. Пайк как ни в чем не бывало кивнул.
Или моллюсков с солью и уксусом? Есть еще крабы и мясо кальмаров, жаренное на решетке в печи. Один раз я так нарвался в одной деревушке, мне пообещали уху, а по итогу тупо сварили в воде щуку и подали как отдельное блюдо.
Я тогда здорово офигел, пока не узнал, что именно так уху в тех краях и готовят, по сути, едят отваренную рыбу, а бульоном просто иногда запивают. Идиотизм, как по мне. Но по-другому делать они не умели.
Есть свежесваренный эль, крусанское вино, ягодные настойки на дубовых листьях. Но только самого лучшего. И сразу кувшин, — распорядился Пайк.
Мы весело переглянулись с Пайком. Сначала господа, потом милсудари, после милости, теперь вот светлости, так скоро и до королевских величеств дорастем. Судя по ухмыляющейся роже, наемник тоже оценил шутку с титулами.
Я отстегнул меч с пояса обязательный атрибут для любого представителя дворянского сословия мужского пола и прислонил ножны к стулу — еще один показатель высокого уровня заведения, например в придорожных постоялых дворах ничего кроме лавок со столами никогда не использовалось. Мужичок развернулся в сторону кухни, но вдруг замешкался. Он перевел быстрый взгляд сначала на роскошного одетого Пайка, затем на меня и чутьем опытного трактирщика в момент вычислил, кто играет главную роль в паре, несмотря на разную стоимость в одеяниях.
Мужичок на секунду запнулся, словно не знаю, говорить ли что-нибудь дальше, но потом все же спросил: — Не желаете «листок» ваша светлость? Перед глазами сразу промелькнул зеленый лист с обычного дерева. На кой черт он нам сдался?
Не жрать же в самом деле. Что это, свиток? Из пергамента вроде.
Нет, материла слишком мягкий. Похоже на бумагу, но только гораздо грубее, и цвет грязно-серый. Я развернул поданный свиток и обомлел.
Брови скакнули вверх, челюсть отвисла. Мать моя женщина, да это же натуральная газета! Беглого взгляда хватило понять, что мне дали какой-то аналог местного печатного СМИ.
Настоящая газета, клянусь объемным пузом брата Фабио и стройными ножками Клары Шенриз! На эти деньги в предместье можно взять целый обед, из грубой, но сытной пищи, и наесться до отвала. Разумеется, я заплатил, хотя Пайк и делал знаки, что проходимец меня хочет развести на деньги.
Бывший солдат удачи просто не понимал, что такое газета и логично подозревал, что пронырливый трактирщик пытается заработать на какой-то хреновине, втюхивая ее недалеким посетителям. Но для меня, дитя информационного века, это оказалось подобно глотку прохладной воды в жаркий июльский полдень. Поэтому не обращая внимание на Пайка, я отдал пять мелких монеток и приступил к изучению «листка».
Что тут у нас, серая шероховатая на ощупь бумага, шрифт черный, явно писан от руки, никаким типографской печатью и рядом не пахло, наверное, переписывают нанятые писцы, делая копии. Сколько таких «газеток» можно продать? Думаю, на весь город не больше сотни и то исключительно грамотной публике.
Теперь стало понятна заминка трактирщика, он просто не знал, умеем ли мы читать, чтобы предлагать такое необычное развлечение. Многие благородные не заворачивались письмом, считая, что это делом слуг и управляющих. Качество бумаги не очень.
Скорее всего делают в Гильдии. На обычный пергамент не похоже, слишком грубая поделка, да и дорого для такой одноразовой вещи, как газета. Что еще, в трубочку свернули потому, что так хранят тексты повсеместно.
За исключением книг, где есть толстая кожаная обложка, иногда укрепленная металлическими уголками. Скорее всего сам покупал «листок» у кого-то, а затем перепродавал с наценкой посетителям и терять заплаченные деньги полагаясь на криворукую прислугу вряд ли бы захотел. Интересно, а кто выпускает газету?
Нет с коммерческой жилкой и деловой хваткой у чародеев все в порядке. Недаром они заставляют перечислять часть заработка в гильдейскую казну всех, кто прошел у них обучение. Плюс давно уже подмяли под себя обширный рынок магических услуг, потеснив в этом даже истинных магов.
Хотя, по правде, последние никогда особо и не стремились продавать свои знания. Трудно представить, чтобы Блистательные или дэс-валион за деньги стали бы делать амулет кому-нибудь в принципе. Пусть даже тот будет самим королем.
Но с газетой другое. Думаю, это кто-то из Хорса. Негоцианты всегда славились умением вытягивать деньги буквально из воздуха.
Полагаю их придумка, выпускать подобный «листок». Что-же, спасибо им за это огромное. Судя по виду, дорогое пойло.
Я покачал головой, Пайк уже профессионально выбивал пробку, сдирая с горлышка кувшина магическую печать из зачарованного воска — еще одно изобретение Гильдии, позволяющее хранить вино запечатанным долгие годы. Трактирщик испарился. Пайк принялся за вино, а я углубился в чтение.
Глава 5 Глава 5. Пайк посмаковал вино из посеребренного кубка под такой кувшин принесли емкости, достойные его содержимого, за которые уверен хозяин непременно накинет еще пару монет в общий счет , оторвался и задумчивым взором посмотрел на листок бумаги в моих руках. Я мельком посмотрел в нижнюю часть абзаца.
Каждая новость в газете отделялась красной строкой и шла без заголовков, текста таким образом помещалось много, но читать становилось неудобно. Что с пиратской вольницей покончено и что морского короля пустили на дно, освободив морские пути. Но всю славу приписали себе.
Тьфу, торгаше племя, — Пайк собирался сплюнуть на пол, но вовремя вспомнил, что он теперь рыцарь и удержался. Я медленно качнул головой. Замечание не лишено логики.
Насчет кораблей не знаю, но то что основную работу выполнил десант, чистя острова от пиратов, — уверен на все сто. С другой стороны, а чего бы это купцам в собственной газете превозносить наемников? У них и свои герой есть, стоявшие за штурвалами кораблей.
Пайк хмыкнул. Он сразу понял подоплеку вопроса. Пиратов прогнали, теперь сами будут снимать мзду за проход по близлежащим водам.
Главное оформить красиво: сбор на поддержание охраны порядка на морских путях. И, разумеется, исключительно «добровольно». По сути, то же самое пиратство, только немного облагороженное.
Я зевнул, произошедшее не вызвало особого удивления. В бескорыстие и альтруизм негоциантов, собравших на свои средства флот и нанявших целый полк солдат удачи, слабо верилось. Классическая военная операция по смене покровителя окрестных районов.
Раньше проплывающие мимо торговцы платили дань одним, теперь будут платить другим. Но платить будут в любом случае, никогда не денутся. Развлечение в виде чтения газеты его увлекло, хотя и было в диковинку.
Не живые, но и не мертвые заполонили приграничные земли. Порты забиты беженцами, кораблей не хватает. Цена за обычное место на палубе уже доходит до ста серебряных чешуек.
Наемник лишь крякнул на такое известие и снова отпил вина. Сейчас бы возил толпы южан, да пересчитывал монетки в кубышке. Человеческая натура, всегда ей мало.
Вроде и так уже богат, но хочется больше. Собранного урожая может не хватить и зерно серьезно подорожает, — процитировал я следующий кусок «новостного выпуска». С этим тоже понятно, уже планируют, как заработать на кризисе.
Основные объемы наверняка уже скупили, а теперь через газету подогревают интерес. Не зная точно, что такое информационный вбросы, хорсцы на уровне инстинктов проводят похожие операции. Что сделает человек прочитав о таком?
Правильно, побежит закупать зерно. А если не один? Цена хочешь не хочешь взлетит.
Волна покатиться сначала по побережью, где в портах традиционно сельхозпродукция шла на экспорт, затем по другим городам. И готово — цена действительно выросла. Самое забавное, сделай газету благородные, то писали бы о свадьбах, дуэлях и скандальных похождениях отпрысков благородных семейств по кабакам и борделям.
Для знати главное впечатление о себе. А торговцы в первую очередь думают об извлечении прибыли, пользуясь любой подвернувшейся возможностью. Интересно, почему газета одна?
Остальные еще не додумались? Ремесленники могли бы печатать объявления, Гильдия предлагать магические услуги, канцелярия бургомистра оповещать о новых законах и произошедших в городе изменениях. И много чего еще.
Думаю, скоро процесс разгонится и отдельные торговые дома заведут свои собственные газеты. Народ еще не распробовал новинку, но обязательно это сделает. И тогда писцам придется работать от рассвета и до заката, копируя «листки».
Печатный станок что ли им изобрести? А оно мне надо? В принципе не особо.
К тому же более чем уверен, гильдейцы увидев, что новое развлечение пользуется спросом, сами быстро придумают, как копировать текст. Вот пусть и напрягаются, мне до этого дела нет. Принесли уху.
Симпатичная служанка в слишком тесном для аппетитной фигурке платьице и миниатюрном передничке, аккуратно выгрузила тарелки на стол, мило улыбнулась и испарилась, оставив после себя запах ароматных трав. Пайк крякнул и попытался подкрутить усы, но ничего у него не получилось, лицо бывшего солдата удачи теперь украшала лишь короткая рыцарская бородка и жесткая недельная щетина. Словно почувствовав взгляд девица в последний миг обернулась и невинно взмахнула ресницами.
Выглядело убийственно. И Пайк поплыл. Я сразу это понял, заметив затуманенный взгляд старого солдата удачи.
Наемник ожидаемо возмутился. Все равно не поверит и захочет попробовать. Как показало дальнейшее, так и случилось.
Ловкая чертовка всего за пару дней вытянула из разбогатевшего наемника все до последней монеты, что у него имелось на тот момент при себе. И все, разумеется, по самой дорогой цене. Нет, девица все подарки отрабатывала в постели как надо, с прилежанием и старанием, к этому претензий нет.
Но ведь все тоже самое Пайк мог получить от профессионалок, причем обошлось бы удовольствие гораздо дешевле. А потом фея испарилась, как и полагается в сказках. Утром проснулся — рядом никого, девица бесследно исчезла.
Сначала Пайк взбесился и намеревался найти «мерзавку». Мое справедливое замечание, что она отработала подарки как надо, заставило его призадуматься. Потом пришел этап принятия, и наемник махнул рукой, рассудив, что оно того стоило.
Правда после этого какое-то время в трактирах он шарахался от симпатичных служанок как черт от ладана, но это тоже быстро прошло. Пайк получил ценный урок по обладанию большими деньгами. Когда они у тебя есть, к тебе относятся по-другому и хотеть от тебя будут большего.
Появись он перед той девицей в своей обычное одежде она на него бы даже не обратила внимания, а если все-таки и обратила, то взяла бы за ночь положенные три-пять серебрушек, забыв уже на следующее утро. Потому что понимала, что взять с него больше нечего. Прихлебывая уху и заедая ее куском душистого белого хлеба, я рассеяно продолжал чтение газеты.
В основном текст изобиловал новостями, напрямую связанными с делами торговыми, что меня не слишком интересовало. И только под конец, небольшой абзац вызвал оживление. Пайк остановил кубок, не донеся до рта, терпеливо ожидая пока прочитаю новость.
Осада продолжается, город держится, других вестей нет, — я разочарованно откинулся на спинку стула. Шасцу-Насхар, божественный город, город тысячи храмов, дом Конклава первосвященников, религиозный центр этого мира. У него много названия.
И теперь появилось еще одно — обитель падших богов. После проведенного ритуала изгнанникам из Эфира не нашлось лучшего места для бегства, чем Шасцу-Насхар — земли, где грань между изнанкой и реальным миром тонка как нигде. И все благодаря Йогар-галу.
Его ритуал запечатал Астрал, сделал его более «вязким», тем самым препятствуя прохождению эфирной энергии в тварной план бытия. Это повлияло на бывших божеств, как накинутое на голову плотное одеяло. Им что называется стало «плохо дышать».
Хотя и до этого дышалось не очень. В результате проведенных манипуляций боги потеряли возможность прыгать в другие тела. Более того, у них серьезно урезались возможности обычного взаимодействия с мирозданием.
Не имея выбора, они потянулись в единственное возможное место, где ткань реальности с незапамятных времен оставалась прозрачной — город тысячи храмов. Все равно что вдруг оказаться в ледяной пустыне, и бежать к единственному источнику тепла, не зная куда дальше идти. В этом и заключалась задумка хитроумного божка — перекрыть бывшим родственничкам «кислород» и заставить собраться вместе в одном месте.
Если раньше Падшие просто «мерзли», то теперь на них напал лютый холод и «греться», питаясь энергией людей у них больше не получалось.
Надеюсь, и ты меня когда-нибудь угостишь. Такая уж наша жизнь — без друзей пропадешь. Женщина миролюбиво улыбнулась, продемонстрировав отсутствие одного переднего зуба, взяла сигарету, вытащила из кармана коробок спичек и прикурила. А тебя? Иван слушал их с интересом.
Разглядывал, пытаясь определить возраст. Неухоженный вид, затрапезная одежда прибавляли лет. Это он понял еще по разговору с Семеном. Спрашивал себя: «Почему меня интересует их жизнь? В последнее время кого бы ни встретил, стараюсь угадать возраст. А сколько мне лет, кто я?
Не всю же жизнь я вот так провел? Где мой дом? Он же должен где-то быть… Как меня зовут? Приступы были сильными, изнуряющими. И все равно он то и дело напрягал память. Однако вспомнить ничего не удавалось.
Вспышками мелькали какие-то эпизоды, а потом снова провал и головная боль. Откуда у меня появилось столько денег? Хватило на целую неделю. Одежда, кроме тулупа, и впрямь не со свалки. Где я мог ее купить? На какие средства?
Туфли приличные», — размышлял Иван. Совсем рядом неожиданно раздался собачий лай и отвлек его от мыслей о прошлом. Обернувшись, мужчина увидел старика, который вел на поводке пса. Собака была породистая, спаниель, но почти вся ее шерсть вылиняла, а кожа покрылась болячками. Иван не первый раз видел этих двоих. Говорили, что старик живет неподалеку от приемного пункта в маленькой комнатушке.
На лице у него бугрились какие-то красноватые шишки, на месте усов и бороды — желтая реденькая щетина. Собака удивительно походила на своего хозяина — горбилась и вытягивала шею при ходьбе. Старик всегда в это время выводил ее на улицу. Собака обычно рвалась вперед и так сильно натягивала поводок, что дед почти бежал, а потому часто спотыкался. Тогда он бил животное поводком и громко ругался. Псина в ужасе припадала к земле и ползла на животе.
Но через несколько минут все забывала и снова тянула хозяина за собой. И сейчас происходило что-то похожее. Иван любил собак, поэтому не хотел видеть неприятную сцену. Он отвернулся. В этот момент открылась заветная дверь, и приемщица крикнула: — Подходите по одному! Народ засуетился.
Иван уже тянул мешок к весам. От этих бомжей всего можно ожидать: то камень в тряпки завернут, то железяку между листами картона положат, чтоб тяжелее было. Она проверила принесенное, взвесила, быстро отсчитала деньги и скомандовала: — Следующий! Получив свое, Семен и Иван отошли в сторону. Немного останется на гвозди. Гвозди нужнее.
И сигарет нужно купить. Завтра еще сдадим что-нибудь и купим. А теперь пойдем в магазин, а потом снова работать. Семен замолчал и опустил голову. Познакомившись с Иваном, получив его поддержку и хоть какой-то кров, он боялся все потерять и снова остаться в одиночестве. Прежде всего надо думать о завтрашнем дне.
Пока они пререкались, Владимир и Галина тоже сдали макулатуру и, улыбаясь, вместе направились в сторону магазина. Сейчас купят бутылочку, а потом под венец! Ха-ха-ха, — завистливо смеялся Семен. Точно не из наших! В магазине Семен молча плелся за Иваном между стеллажами с продуктами. Ему очень хотелось выпить, но перспектива остаться одному на улице в такой холод не радовала.
Понимал, что рано или поздно его изобьют и бросят умирать на улице. И все же, когда проходил мимо стеллажей со спиртным, с трудом сдерживал себя. Настроение портилось, он начинал злиться на Ивана. Они купили все, что наметил Иван, только заменили консервы на «Роллтон», решив, что это дешевле, к тому же вермишели им хватит на три дня. Когда приятели выходили из магазина, Иван нечаянно задел дверью молодого высокого мужчину, который остановился, чтобы прикурить. От внезапного толчка у мужчины выпала из рук зажигалка.
Он внимательно разглядывал ее. Да, золотая. Тебе такая и не снилась, — усмехнулся незнакомец. Иван медленно протянул вещицу мужчине, тот сразу положил ее в карман и направился к стоящей неподалеку легковой машине. Иван пристально смотрел ему вслед. Зачем она тебе?
Где ты мог видеть золотую зажигалку? Да ты, может, богачом был? Но зажигалку я вспомнил. Точно, у меня такая была. Если память к тебе возвращается, то вспомнишь еще что-нибудь. Ветер усиливался.
Мокрый колючий снег хлестал их по лицам. Семен поднял воротник телогрейки, ему приходилось придерживать постоянно распахивающиеся борта, чтобы хоть как-то защититься от холода. Иван застегнул пуговицы своего рваного тулупа. Быстрым шагом они дошли до автобусной остановки. Поворачиваясь спиной к ветру и переминаясь с ноги на ногу, минут двадцать ждали автобус. Доехали до конечной остановки, а потом еще метров пятьсот шли молча до своей лачуги.
Должны же люди получить нормальную награду за свою работу. В этом отношении я всегда выступал на стороне баланса справедливой оплаты труда. Платить мало — будут плохо работать.
Платить много — обленятся, свесят ножки с шеи и погонят, самого как телка. Везде нужен компромисс. Кстати, площадь эта тоже как-бы формально принадлежит мне, может ее убрать и расширить участок с особняком?
Хотя бы частично… Я рассеяно оглянулся в указанном направлении. По брусчатке неспешно скакал конный отряд. Впереди ехал всадник.
Выглядел он представительно. Искусно выделенные темные доспехи с гравировкой рисунка на груди, с плеч стекал черный плащ, на сгибе локтя небрежно лежал шлем такой же тонкой работы. Вороной конь, красивая сбруя с посеребренной уздечкой дополняли образ черного рыцаря.
Позади скакали латники в снаряжении чуть похуже, но тоже одетые единообразно в темную броню и черные плащи. На секунду мелькнула мысль о гвардейцах дэс-валион. Но тут всадники приблизились и стало понятно, что это другие гости.
Артельный и строители попятились. Слишком серьезным выглядели прискакавшие воины. Командир легко спрыгнул с коня, широким шагом направился в мою сторону.
Плащ за спиной колыхался, закованная в пепельную сталь рука небрежно придерживала длинный клинок на поясе. Рыцарь в черных доспехах подошел и плавно опустился передо мной на колено. Старшина и артельные разинули от изумления рты.
На фоне блестящих всадников в своем дорожном костюме я выглядел непрезентабельно. Тем более странным выглядел контраст, когда передо мной становится на колено командир столь грозных воинов. Я мысленно ухмыльнулся и повел рукой разрешая рыцарю встать.
Помедлил и уже с открытой усмешкой спросил: — Привет, Пайк, как доехали? Глава 3 Глава 3. Красное на черном.
Очень эффектно. Старшина вместе с артельными строителями во все глаза пялились на воинов в черном, изредка бросая в мою сторону опасливые взгляды. До этого считая меня пусть и при деньгах, но обычным благородным, видно, что теперь они терялись в догадках, не понимая кто я такой.
Старшина торопливо склонился в намного более глубоком поклоне чем раньше. Ха, уже «светлость», не «милость». Небось считает меня герцогом или даже принцем, путешествующим инкогнито.
Статус растет. Хотя по внешнему виду не скажешь. Самое заурядное дорожное дворянское одеяние.
На фоне роскошных латников в черном, совершенно не тяну на высокородного. К тому же без свиты. Или думают, что свита как раз прибыла?
Уходящие артельщики оглядывались через плечо, понимающе толкали друг друга в плечи и о чем-то с жаром переговаривались. Я мучительно поморщился. Уже к вечеру о моей личности будут по всему городу ходить самые разнообразные слухи.
Блин, а ведь хотелось не слишком привлекать внимания. Хотя если подумать, связавшись с «проклятым участком», я сделал это автоматически. От публики не скроешь, кто начал строительство в нехорошем месте.
Наверняка и ставки уже сделали на предмет, сгорит новый дом или нет. Знаю я этих засранцев. Обыватели, что с них взять.
Хлеба и зрелищ, желательно с перчинкой, а там хоть трава не расти. Надеюсь других замков не захватывал? Пайк позволил себе в ответ легкую полуулыбку.
Смешно ему. А лично я обалдел, когда узнал последние вести из Стража Перелесья. Пока я несколько недель валялся в отключке, неугомонный наемник не сидел сложа руки, развив бурную деятельность по обороне вверенного в его ведение хозяйства — замка сэра Лотара Ройса.
И тут на первый план вышел авантюрный склад ума бывшего головореза по найму. Недаром столько лет провел в солдатах удачи, другие там долго не выживали. Собственно, стоило догадаться, что оставляя такого человека за главного, можно ожидать всего что угодно.
Пайк собрал отряд новобранцев, обучил, снарядил, благо арсенал старого хозяина замка позволял это сделать. Получившуюся дружину укрепил несколькими десятками наемников с опытом, как раз в это время удачно проезжающих мимо. И со всей этой толпой отморозков налетел на земли лорда… как его там… вроде Реджи… или Деккера.
Короче кого-то из тех двоих болванов, что атаковали нас в прошлый раз, пытаясь захватить замок сэра Лотара Ройса. Сначала рейд предусматривал просто разведку, но подвернулась возможность и Пайк ее не упустил, воспользовавшись расхлябанным поведением вражеских воинов. Черт знает о чем они думали, спустя рукава охраняя замок своего господина.
Но факт остается фактом — атаки никто не ожидал. Нашим солдатам с ходу удалось прорваться через распахнутые настежь ворота и учинить во дворе замка резню. Больше привыкшие к таким вот налетам, наемники действовали быстро и безжалостно.
А новобранцы им помогали, больше служа фоном для иллюзии большого войска, чем на самом деле участвуя в драке. Гарнизон перебили. Хозяина обнаружили на кровати под балдахином в компании совсем юной девицы.
Оценив по достоинству стройные ножки, не возрасту крупную грудь и упругие бедра, девку Пайк отпустил, после чего хладнокровно прирезал лорда. Насадив хозяина замка на клинок, как свиную тушу насаживают на шампур, бывший головорез по найму отправился искать остальных его родственников. Но к тому времени и с женой которая как оказалась спала в отдельных покоях и с великовозрастным сынком к чести последнего, тот попытался оказать сопротивление, схватившись за меч, но против опытных рубак конечно не выстоял , уже было покончено.
В общем-то идея правильная и верная, нельзя оставлять за спиной потенциальных наследников, пожелавших в будущем мстить, но честно признать продемонстрированная решительность даже меня обескуражила. Дальше больше, на эйфории от быстрой победы, толпа отморозков наведалась во второй замка к лорду Деккеру или Реджи? От той легкости с которой удалось взять первую крепость у Пайковых опричников совсем вскружило голову и атаковали они с безрассудной лихостью, которая судя по всему и решила исход дела.
Никто просто не ожидал, что враг будет действовать с такой наглостью. На стороне наших воинов сыграло несколько факторов. Главное — лорды Реджи и Деккер даже в страшном сне не могли представить, что на них нападут.
Сыграла роль инертность мышления. Ведь их двое, а враг один. Значит ему надо защищаться, засесть в своем замке и ждать пока они такие красивые придут под стены со знаменами нападать.
По всем канонам жанра так выходило. А вместо этого их самих начали вырезать. Не по правилам.
Ну и конечно оказалось влияние, что собираясь на войну летом, оба лорда зимой распустили основное войска на жилое, распределив солдат по деревням и оставив в замке лишь небольшую часть дружинников. Все это в совокупности, плюс дерзость внезапной атаки позволили добиться успеха там, где обычно требовалось приложить куда больше сил. Взять замок штурмом очень непростое занятие и как правило оно требовало много времени и наличия достаточно крупной армии.
Но тут просто дико свезло. И все это происходило, пока я валялся в беспамятстве. Вспомнив недавнее прошлое, я передернулся.
Перед глазами промелькнула картина, как мы с Йогар-галом начинаем ритуал в двойное полнолуние, а дальше пустота и полный мрак. Повезло, что нас нашли селяне. Вдвойне повезло, что не стали резать.
А вполне могли, чиркнуть ножиком по горлу, раздеть и выбросить тела в ближайшей дорожной канаве. К счастью, среди деревенских оказался знахарь, разглядевший на моей куртке знаки принадлежности к дэс-валион. Трогать он нас запретил, велев взять с собой.
Так мы и провалялись несколько недель, пока не очнулись. К счастью для себя, пупырчатый паршивец успел это сделать первым и свалить до того, как я пришел в сознание. Иначе так просто бы он не ушел.
Я бы его на куски порубил и ни сколько бы не чувствовал себя виноватым. Это же надо — «все будет нормально, я все проверил». Проверил он, сморчок недоделанный.
Самое обидное, я даже толком не помнил обряд, только самое начало. Потом темнота и беспамятство. Придя в себя, я поблагодарил знахаря, оставил ему все деньги, которые были с собой в зашитом поясе нашлось десяток золотых марок и отправился обратно.
Знахарь, кстати, хмуро объяснил, что спасали нас не по доброте душевной, а потому что боялись мести от дуэгарцев. В ином случае, прирезали бы нас, обобрав до последней нитки. Какие «добрые и милые» люди проживают в тех краях… Ладно, бездна с ними всеми.
Вернувшись в Перелесье, я услышал последние новости, охренел, почесал в затылке, а затем узнал от проезжающих купцов вести из большого мира и охренел еще больше. Ритуал Йогар-гала сработал! После этого оставаться в глуши не представлялось возможным.
К тому же, меня еще с прошлой зимовки воротило от проживания в замке. Делать нечего, скучно, одни и те же морды вокруг. Неудивительно, что феодалы только и делали, что устраивали пиры, ездили на охоту, да трахали фигуристых селянок помоложе.
Потому что делать там больше банально нечего. Для человека из двадцать первого века Земли это натуральная пытка. Я не выдержал и объявил о своем решение перебраться поближе к побережью, где и городов побольше и места пооживленние.
За себя оставил Пайка, велев обустраивать новые земли. Наемник и тут не подвел, начал мостить дороги, укреплять торговый тракт, нашел управляющего, упорядочил пошлины с проезжающих купеческих караванов, устроил облав на разбойничьи шайки, выстроил дозорные форты и… заскучал. Тут и пришло от меня послание, привезти часть книг в город, где я планировал обосноваться.
Вместо того, чтобы отправить обычный обоз в сопровождении вооруженной охраны, мой первый вассал решил отправиться сам, захватив с собой хорошо экипированный эскорт. Не сиделось засранцу на месте, захотелось самому прогуляются. А мне волнуйся.
Вдруг другие соседние лорды захотят прибрать к рукам неосторожно оставленное без присмотра хозяйство? Переживай теперь тут. Мда, поторопился я с приказом перевозить книги и некоторые алхимические инструменты.
Думал к этому времени уже начну обустраиваться. Но кто же знал, что дом придется строить с нуля. Изначально планировалось его просто купить.
Скоро площадку окончательно расчистят и начнут рыть котлован. Для подвала, для фундамента, для поиска подведенных коммуникаций. Водопровод и канализация, пусть и на таком примитивном уровне нужны обязательно.
Я скептически посмотрел на вассала. По правде, это мне надо ему делать подарки за то, что умудрился перебить чересчур резких соседей, от которых обязательно бы последовали неприятности. На свет появилась вытянутый ящичек из темного дерева, с аккуратно выжженным знаком на крышке, отдаленно напоминающем острый коготь неведомого зверя.
Пайк открыл ящичек. Внутри на подкладке из темного бархата лежал кинжал. Да какой кинжал!
Волнистое лезвие, пепельно-дымчатая сталь, рукоятка из покрытой лаком темно-серой кости. Оружие, которое прямо просилось чтобы его взяли в руку. Ножны, отделанные костяными вставками лежали отдельно в небольшой выемке.
Я осторожно взял клинок, крутанул, оценивая баланс. Проверил удобство хвата и лезвие. Пайк кивнул.
В долине Синд изготавливалось только самое лучшее. Не только оружие и доспехи, но и ювелирные изделия, посуда, одежда и вообще все, что могли создать мастера. Сразу вспомнил о вас, и не смог пройти мимо.
Я крутанул кинжал еще раз, сделал несколько пробных взмахов, приноравливаясь к рукояти. Клинок слушался великолепно. Я лишь хмыкнул на подобное поведение.
Получив весьма приличные трофеи в захваченных замках мне как сюзерену тоже, разумеется, выделили долю, хотя основное забрали непосредственные участники внезапного штурма и премиальные от меня лично, старый солдат в один миг стал весьма обеспеченным человеком. В теории вообще мог оставить дела и уйти на покой, купив себе где-нибудь домик с фруктовым садом и видом на море. Не следовало нарушать традицию, в этом случае, как сюзерену мне требовалось, что-то подарить в ответ.
Пайк терпеливо ждал, держа морду кирпичом. Вел себя степенно, с достоинством, пытаясь соответствовать своему новому статусу. Рыцарь хренов… да где же эта фиговина?
Я наконец нащупал искомое и оцепил от пояса. Малый полевой набор. Кожаный футлярчик, внутри три склянки: зелье лечения против ран средней и легкой степени тяжести , «лисья сноровка» многократно ускоряет скорость реакции и ловкость и «бычий норов» на короткий промежуток времени повышает силу человека в несколько раз, незаменимая штука для боя.
Все три зелья синтезированы мной лично, с использованием алхимического дара и магической составляющей. Проверены и опробованы не раз. С гарантией изготовителя так сказать.
Тем более что делал их для себя, а значит по умолчанию очень старался. Не хватало еще угробить здоровье из-за ошибки, откат у подобных элексиров — не дай бог что-то напутать, сразу ноги протянешь на раз. Наемник сразу догадался, что увидел перед собой, не зря иногда просиживал в лаборатории, наблюдая, как я варю зелья.
Переигрывает засранец, тоже мне новоявленный благородный. С другой стороны, внешность делает человека. По виду, да и по духу наверное двоих лордов прикончил и ничего , он вполне тянул на статус знатного человека.
Мне подвели коня, и мы неспешно направились в город. Позади строительная артель принялась за работу, скоро на месте сгоревшего особняка вырастит новый каменный дом с башенкой-пристроем и отдельной оранжерей — дом настоящего практикующего мага. Глава 4 Глава 4.
Город назывался Силверпорт и стоял на побережье на стыке между королевством Заррия и Сапфировыми княжествами. Раньше порт принадлежал одному из бывших князей, платя щедрую дань в казну и служа опорным пунктом пусть для небольшого, но крепкого флота. Позже, когда в княжествах вспыхнули междоусобицы и прежний порядок рухнул, Силверпорт благодаря помощи Хорса деньгами и наемниками и первого бургомистра назначенного по совету все тех же негоциантов обрел независимость и стал вольным полисом, с местным органом самоуправления и полной независимостью в вопросах политики и торговли.
Дань никому не платил, имел собственное законодательство, свои вооруженные силы, ни перед кем не отчитывался — этакий город-государство. Но лишь на первый взгляд. В действительности Хорс уже давно плотно окутал его долговыми обязательствами и договорами, превратив в подобие протектората.
Если завтра городской совет или бургомистр захотят пойти против негоциантов, город даже завоевывать не будут, его просто обанкротят. И толпа разгневанных горожан сама принесет головы глупцов, посмевших выступить против купцов из-за моря. Старая как мир игра — сначала тебе делают хорошо, притворяясь другом, а потом накидывают удавку на шею, и ты уже ничего не можешь поделать без разрешения «благодетелей».
К счастью, хорсцев интересовала только торговля и во внутренние дела они особо не лезли, первым делом следя, чтобы установленные пошлины на ввоз и вывоз товаров не пересекал определенных значений, к слову сказать установленные самими же негоциантами. Сюда сходились многие сухопутные и морские пути. Товары приходили по земле в купеческих караванах и уходили по воде в трюмах пузатых парусников.
И наоборот, приходили из-за моря, и растекались по континенту, достигая самых глухих уголков. Если пользоваться земной терминологией, Силверпорт служил перевалочным пунктом, транспортным узлом для переброски огромного количества грузов. Сюда стекались товары со всего света, а потом так же расходились в разные стороны.
Впрочем, обычный рынок здесь тоже присутствовал, как и квартал ремесленников и обширное представительство Гильдии. Как коммерческая организация, союз волшебников не мог пройти мимо столь богатого края. Сами хорсцы здесь давно устроились основательно.
Только при беглом осмотре, я заметил больше десятка причальных матч для дирижаблей. Любой более или менее крупный дом из Залива торговцев старался открыть здесь свое представительство, чтобы вести дела по всему миру. Вместе с караванами в Силверпорт стекались новости со всех концов света.
Лично я, выбрал его именно по этой причине, а не потому, что здесь богатые лавки и неплохие бордели, хотя последний пункт тоже сыграл свою роль. Но главное конечно информация. Когда нет интернета и сотовой связи приходится искать места, куда она стекается сама, доставленная самыми информированными людьми в эпоху средневековья — торговцами… — Я отпущу солдат, ваша милость?
С моей стороны последовал короткий кивок, и латники, получив знак от командира, мгновенно обогнали нас, затерявшись среди улиц верхнего города. Рука в кольчужной перчатке указала на здание из грубого камня, под красной черепицей и с вывеской из потемневшего дерева, где с трудом угадывался рисунок свиного окорока и еще чего-то мало понятного. Болтающаяся на цепях доска давно выцвела на солнце, и выглядела побитой дождями и ветрами.
Как ни странно, это был своего рода показатель качества заведения. Если бы таверна находилась в предместьях, это бы значило, что у хозяина банально нет денег, чтобы обновить вывеску, что прямо говорит о плохой кухне и о том, что забегаловка загибается, раз туда не ходят люди и не приносят денег. Для верхнего города ситуация с точностью наоборот.
Намеренно не меняя вывеску здесь показывали, что заведение уже стоит долго и является хорошим местом для отдыха, с отличной кухней и качественным обслуживанием. И что даже самая взыскательная публика не прочь зайти сюда пообедать. На Пайка обращали внимание.
Новоявленный рыцарь выглядел роскошно даже для этих кварталов. Плащ, доспехи, ножны, рукоять явно не дешевого клинка — все тонкой работы и даже на первый взгляд выглядело очень дорого. Не просто рыцарь, как бы не сам граф.
Некоторые дворяне даже степенно кивали, присутствуя собрата по благородной крови. Нувориши попроще, но побогаче, просто пялились, удивляясь, что рыцарь приперся в таверну при полном оружии, словно на битву. В глазах многих мелькнула опаска.
Начнет такой бузить, и никакой вышибала не поможет. Впрочем, все понимали, что просто так такой господин драку устраивать не станет — урон чести. И успокаивались, возвращаясь к собственным блюдам.
Я на фоне Пайка выглядел бедным родственником. Получив большой куш, наемник оторвался по полной, легко переплюнув в богатстве наряда своего сюзерена. Как бы не прогулял все свое новоявленное богатство.
Спорю на что угодно и в бордель после отправится в самый роскошный, где есть девочки, берущие по золотому за ночь. Впрочем, пусть его. Человека можно понять.
Когда большую часть жизни провел в дороге, считая каждую монетку и не зная, что ждет тебя завтра, любому захочется почувствовать себя богачом, познавая все радости жизни. Жизнь наемника тяжела, поэтому большинство солдат удачи жило одним днем, отрываясь по полной при любой подвернувшейся возможности… О как, возможно с борделем я поторопился. Несколько дам стрельнули заинтересованными глазками на бравого рыцаря.
Некоторые были весьма симпатичными. Мне тоже досталось парочка оценивающих взглядов, но в основном из-за смазливой внешности Эри. По роскоши наряда я капитально проигрывал спутнику.
Обычный дорожный костюм и наброшенная поверх пропыленная куртка никак не могли соперничать с черным нагрудником с гравировкой герба. Хотя я тоже особенно не терялся. Белокурый ангелок с глазами убийцы — так кажется однажды выразилась одна из моих трактирных подружек.
Я предостерегающе поднял указательный палец. Пайк как ни в чем не бывало кивнул. Или моллюсков с солью и уксусом?
Есть еще крабы и мясо кальмаров, жаренное на решетке в печи. Один раз я так нарвался в одной деревушке, мне пообещали уху, а по итогу тупо сварили в воде щуку и подали как отдельное блюдо. Я тогда здорово офигел, пока не узнал, что именно так уху в тех краях и готовят, по сути, едят отваренную рыбу, а бульоном просто иногда запивают.
Идиотизм, как по мне. Но по-другому делать они не умели. Есть свежесваренный эль, крусанское вино, ягодные настойки на дубовых листьях.
Но только самого лучшего. И сразу кувшин, — распорядился Пайк. Мы весело переглянулись с Пайком.
Сначала господа, потом милсудари, после милости, теперь вот светлости, так скоро и до королевских величеств дорастем. Судя по ухмыляющейся роже, наемник тоже оценил шутку с титулами. Я отстегнул меч с пояса обязательный атрибут для любого представителя дворянского сословия мужского пола и прислонил ножны к стулу — еще один показатель высокого уровня заведения, например в придорожных постоялых дворах ничего кроме лавок со столами никогда не использовалось.
Мужичок развернулся в сторону кухни, но вдруг замешкался. Он перевел быстрый взгляд сначала на роскошного одетого Пайка, затем на меня и чутьем опытного трактирщика в момент вычислил, кто играет главную роль в паре, несмотря на разную стоимость в одеяниях. Мужичок на секунду запнулся, словно не знаю, говорить ли что-нибудь дальше, но потом все же спросил: — Не желаете «листок» ваша светлость?
Перед глазами сразу промелькнул зеленый лист с обычного дерева. На кой черт он нам сдался? Не жрать же в самом деле.
Что это, свиток? Из пергамента вроде.
Сконфуженный 1 он замолчал 2 и 3 пытаясь скрыть замешательство 4 начал перебирать какие-то бумаги на столе. Сергей наконец решился 1 и 2 глубоко вдохнув 3 нырнул с моста в воду 4 обжигавшую ночной прохладой. Сержант подошёл к лейтенанту 1 и 2 отдав по уставу честь 3 доложил о случае 4 произошедшем с нарядом во время караула.
Иван 1 что-то объяснявший молодому трактористу 2 наконец заметил нас и 3 широко улыбнувшись 4 помахал рукой. Увидев бравого бородача 1 шагавшего по улице в форменной шинели и офицерской фуражке 2 старушка 3 потрясённая известиями о входе в город деникинских частей 4 не на шутку перепугалась. Ребёнок 1 играя 2 остаётся серьёзным, он воспринимает правила как особую модель 3 представленных в игре 4 жизненных обстоятельств.
Брянцев на площади Партизан шокировала девушка с замерзшими щиколотками
Ноги танцуют гиф. Нога на ногу gif. Хозяин то и дело переминался с ноги на ногу, заламывал руки, вытирал пот со лба. Анализ предложения: 2/ Переминаясь с ноги на ногу (1) от холода (2) Дима (3) немного выждав (4) вновь постучал в (5) обитую, ответ212315433698: ответ:Берегите природу Я очень люблю отдыхать на природе.
Холод не тётка: как не обморозиться в крещенские морозы
| Сергей Баранников "Арктическая академия. Часовщик". Читать онлайн бесплатно. | И теперь готов на всё ради того, чтобы запустить свои грязные жабьи лапы между двух прелестных белоснежных бёдер, которыми Лерочка сейчас неосознанно трёт друг об друга, переминаясь с ноги на ногу. |
| Переминаясь с ноги на ногу, не раскалякаешься. | Детективы смотрят на них, переминаясь с ноги на ногу. Бад оглядывается поисках Эда Эксли – как там его синяки? |
Остались вопросы?
A-21 Переминаясь с ноги на ногу от холода, Дмитрий еще раз постучал в обитую толстой жестью дверь. – проговорил Ингольф, переминаясь с ноги на ногу так, будто ему приспичило в туалет. Бедняжка стояла на остановке, прыгала с ноги на ногу от холода и светила ярко-красными щиколотками! О тех, кто будет маяться» Евгении Некрасовой — «Скоро с юга, переминаясь с ноги на ногу, в Москву пришла неуравновешенная весна. Главная» Новости» Переминаясь с ноги на ногу от холода дима немного выждав вновь постучал в обитую.
Читать онлайн Была холодная зима бесплатно
пан поднял голову. Я в новостях смотрела, ты ничего про это не слышал?», — интересуется девушка у молодого человека. Хозяин так и стоял переминаясь с ноги на ногу, не зная что делать дальше.
Тюменка пожаловалась, что ее муж с обморожением ног выживает в зоне СВО без врачей и зимней обуви
| Контрольная работа для подготовки к ОГЭ | Чувствовалось, что новость об отъезде, баба Фима восприняла тяжело. |
| Переминаясь с ноги на ногу | Анализ предложения: 2/ Переминаясь с ноги на ногу (1) от холода (2) Дима (3) немного выждав (4) вновь постучал в (5) обитую толстой жестью (6) дверь (7) но (8) желанного отклика так и не последовало (9) и он направился домой. |
| Нимфетки и фантазия | Они стоят, переминаясь с ноги на ногу, на ярком, но не греющем зимнем солнце — кто в пуховике, кто в тулупе. |
| Переминаясь какая часть речи | Анализ предложения: 2/ Переминаясь с ноги на ногу (1) от холода (2) Дима (3) немного выждав (4) вновь постучал в (5) обитую, ответ154342732: «Джоконду» да Винчи копирОвали многократно и безуспешно. |
| Переминаясь с ноги на ногу | пан поднял голову. |
Как уберечься от переохлаждения
Переминаясь с ноги на ногу, не раскалякаешься. Укажите предложение, в котором вводное слово выделяется запятой только с одной стороны. A) Поезд очевидно опаздывает надолго. B) Он переминался с ноги на ногу видимо робея. 7. При длительном ожидании транспорта, чтобы не замерзли ноги, чаще двигайтесь, переминаясь с ноги на ногу. Они стоят, переминаясь с ноги на ногу, на ярком, но не греющем зимнем солнце — кто в пуховике, кто в тулупе. Укажите предложение, в котором вводное слово выделяется запятой только с одной стороны. A) Поезд очевидно опаздывает надолго. B) Он переминался с ноги на ногу видимо робея. Переминается с ноги н ногу.