Жора Крыжовников, режиссер фильма «Горько!», обладатель многочисленных наград всевозможных фестивалей и член жюри третьего фестиваля короткометражного кино «Короче» рассказал о роли короткого метра в судьбе режиссера и о том, почему.
Режиссер «Слова пацана» рассказал, что его испугала популярность сериала у подростков
Что такое история? Это начало, конец и пики. То есть проснулся, светило солнце, потом пошел на улицу, сломал ногу, закончил день в больнице, ору. Каждый такой случай уникален. Мы не складируем истории по типам, не собираем из них статистическую и социологическую информацию. Для нас каждый случай — отдельный. Я знаю, что эта женщина — отличная мать и эта — отличная мать. То есть все женщины, которых я знаю, — отличные матери.
Дальше мы смотрим фильм «Крамер против Крамера», где отец лучше матери, это показано достаточно убедительно. То есть теперь мы знаем одного отца — вот там, в фильме... Взаимодействие с аудиторией на уровне месседжей, смыслов, поворотных точек истории — это ноль информации. Все это бессмысленно, пока это не конкретный, например, Глеб Жеглов. Жеглов — это наш общий опыт: есть такие менты — могут подкинуть, но благородные. А Шарапов не является таким опытом, потому что сыгран неубедительно, мямля какая-то. Фабула может быть внешней или внутренней.
А опыт мы получаем через ее эмоциональные пики. Давайте вернемся к началу разговора, когда вы сказали, что не могли делать что-то свое. А свое это что? Хочу исследовать предельные температуры: страсти, страхи, любовь — все на высочайшем накале. Но я не мог. Потому что вы на многих, насколько я знаю, производите впечатление такого холодного профессионала, решающего формальные задачи. Что вы, грубо говоря, можете на калькуляторе у себя в голове просчитать, как добиться от зрителя того самого эмоционального пика — как правило, довольно болезненного.
А вот что вы в этот момент испытываете… — Зрителю знать не надо. Знаете, у Марка Анатольевича Захарова была уникальная черта — я такого больше ни у кого не встречал. Обсуждая наши студенческие работы, он говорил только: «Здесь я начал сочувствовать». Или: «Не держит внимание». То есть все, как говорит новый министр культуры, «смыслы-коромыслы» он выносил за скобки. Потому что [болтовня] о смыслах вне технологии — это просто бесконечная пустая говорильня. Профессия — это то, насколько ты умеешь быть в контакте со зрителем.
Существует единственный способ проверить, имеет ли какой-то смысл то, чем ты занимаешься, или это просто самообман и мастурбация — спросить у зрителя. Плачет он? Если да, то смысл есть. То есть, конечно, есть тема произведения, есть какая-то мысль. Но как только ты начинаешь о них говорить напрямую, ты их обесцениваешь. Артур Миллер, кажется, говорил, что в тот день, когда я понимаю, о чем пишу, я останавливаюсь, записываю эту мысль и больше не работаю, потому что это большой праздник. История начинается с того, что ты видишь… Эфрос говорил, что понял, что поставит «Власть тьмы» Толстого, когда увидел человека, лежащего на диване, спиной к нему.
Так это происходит. Ты видишь какого-то конкретного персонажа, веришь в него, а дальше начинаешь расширять пространство видения, тянешься за ним. И он начинает рассказывать историю, а ты сам плачешь, смеешься и вдруг понимаешь, про что это. Впервые со мной произошло такое на Шекспире. Мы разбирали в институте с артистами сцену из «Меры за меру», и в какой-то момент обсуждения мы все вместе закричали от того, как страшно было то, что мы нашли. У нас была такая же реакция — настоящий, неподдельный ужас. Я не придумал это, мы просто пытались понять, куда он пойдет, что будет делать.
Формулировать заранее какие-то месседжи — это значит толкать твоего живого персонажа в сторону предсказуемых ходов. Я хочу делать, не знаю, Достоевского. Возможно, вполне справедливо. Но скажите, а много у нас в стране, что мы умеем делать хорошо? Может, эти хейтеры что-то делают, что достойно внимания? Мы не можем сделать ни автомобиль, ни телефон. Ну да, но это советский багаж еще.
Однако, вопреки ожиданиям, сериал приобрел огромную популярность среди молодежи, пишет "Ъ". Режиссер признался, что реакция молодых зрителей вызвала у него смешанные чувства. Он отметил, что герои сериала "понравились вне исторических костюмов", и это стало одной из причин успеха у молодежи. Думали, что одногодки услышат его и прослезятся.
Отмечается, что Кушанашвили беспокоится о том, что подростки могут неверно интерпретировать события и романтизировать поведение персонажей сериала. Важно отметить, что он выразил свою критику по сценарию и общей концепции проекта, но не имеет замечаний к актерской игре, подчеркивая, что все актеры справились отлично. Необходимо напомнить, что после выхода первых серий, ранее малоизвестные актеры, такие как Леон Кемстач, Рузиль Минекаев, Лев Зулькарнаев и другие, стали популярными и приобрели широкое признание.
Иван мне нравится не потому что я дружен с его семьей, а потому что он — одаренный парень. Но сыграл актер в говне», — заявил Кушанашвили. По мнению режиссера, он выключил сериал после 27-й минуты просмотра, считая, что Крыжовников не сумел передать молодому поколению важный посыл о том, что копировать поведение главных персонажей недопустимо. Отмечается, что Кушанашвили беспокоится о том, что подростки могут неверно интерпретировать события и романтизировать поведение персонажей сериала.
Жора Крыжовников рассказал, что его напугала популярность сериала «Слово пацана» у молодежи
Об этом режиссер проекта Жора Крыжовников рассказал в интервью YouTube-каналу «Что посмотреть». Жора Крыжовников, режиссер фильма «Горько!», обладатель многочисленных наград всевозможных фестивалей и член жюри третьего фестиваля короткометражного кино «Короче» рассказал о роли короткого метра в судьбе режиссера и о том, почему. Я готов под присягой подтвердить, что интервью Жоры Крыжовникова не имеет ничего общего с Вашей формулировкой «купленное интервью». На полученный грант Жора Крыжовников снял «Счастливую покупку», главную роль в которой сыграла его жена.
«Слово пацана. Кровь на асфальте»: пять главных киноляпов сериала, которые сразу бросаются в глаза
Естественно, это были времена, когда монтировали с помощью кнопок Rec и «Стоп», а не с помощью компьютерных программ. Но мы не придавали этому значения и только потом, как учил нас Джобс, «связали точки» и поняли, что все было не случайно. Не могу сказать, что какой-то один фильм повлиял на меня. Я люблю миллион фильмов, и любое талантливое кино является ориентиром. Извините за общий ответ, но здесь даже не хочется никого выделять. Но есть недавний пример. Месяца два назад я наконец посмотрел «Догвилль». На меня он произвел удивительнейшее впечатление. Сочетание абсолютно «артовой» формы и зрительского, точного, сделанного по всем сценарным канонам кино. В нем нашлось место довольно прямой метафоре а она ведь почти нигде не смотрится уместно. Меня поразил фильм, артисты и режиссер Ларс фон Триер.
Никогда не понимал режиссера Уэса Андерсона. Он снял много талантливых картин, в частности «Отель "Гранд Будапешт", и я не понимаю их обаяния, не могу их оценить и согласиться с подавляющим большинством кинематографистов, которые очень любят Уэса. К сожалению, просто не мое кино. Насколько важно разобраться, как написан и снят фильм и почему он влияет на зрителя тем или иным образом? Я смотрю кино как зритель прежде всего. Если фильм мне нравится, в момент первого просмотра я отключаюсь от анализа и смотрю абсолютно детскими глазами. Потом смотрю во второй раз и уже начинаю разбирать. По-моему, никакая магия не исчезает, а только появляется новая. Сначала ты переживаешь магию зрителя, а потом магию создателя. Ведь процесс создания фильма — это и есть магия, это не наука.
Да, это следование неким законам, но само следование не подразумевает никаких шансов на успех. Просто может так сложиться, на мой взгляд, абсолютно магически, что авторская работа или работа авторской группы и то, что могло быть ужасным, станет гениальным. Мое детство проходило в Элисте в начале 1990-х, времена видеопрокатов и телевизора после школы. Как и любой мальчишка, я очень любил боевики — особого кинообразования не случалось. Кстати, я совершенно не понимал, что кино снимает режиссер: всегда думал, что условный герой Брюса Ли просто живет, а камера его фиксирует. Какой фильм впечатлил вас настолько необязательно в положительном смысле: сильно испугал, заставил переживать глубокие чувства , что вы заинтересовались кинематографом? Думаю, это «Летят журавли» Михаила Калатозова — что-то щелкнуло внутри меня. Я не могу сказать, что поразила какая-то конкретная сцена — это общее впечатление от картины в целом. Мне кажется, невозможно остаться прежним после такого кино. Я вообще случайный человек в кино.
Я занимался хореографией, хотел быть балетмейстером. Потом пытался от этого бежать и хотел понять, что такое артист и как могу проявиться в этой роли. Теперь накопления и опыт вывели меня на новый путь. Хочется создавать и давать импульс для чувств, ощущений и путешествий. Какой фильм повлиял или до сих пор влияет на вашу профессиональную деятельность, является ориентиром? Эта, казалось бы, совершенно сказочная история очень близка к менталитету и проблемам той России 1990-х, в которой я вырос. Кино не совсем про меня, но оно очень тонкое, красивое и музыкальное. Оно для меня маяк к сочинению историй и способу повествования. Оно очень чистое, честное. Не общепризнанный шедевр и в целом, наверное, не знаковая картина для мирового кинематографа.
Но один из моих любимых фильмов. Стивен Долдри Arts Council of England Есть ли фильм или режиссер , к которому вы подступались много раз, но так и не разобрались, чем он хорош, почему его отмечают ваши коллеги? Юрий Быков. Не могу попасть в его вселенную.
В числе трудностей, которые тормозят работу над сериалом, Крыжовников назвал высокий бюджет, а также «ощущение, что для него [проекта] сейчас не самое подходящее время». С "Преступлением и наказанием" пока этого нет. Не представляю, что, если я выйду в ближайшее время к аудитории с этим проектом, все кинутся его смотреть, а затем ругать», — пояснил режиссер. Вместе с дебютной дилогией «Горько!
Эти цифры не учитывают кассу «Елок новых» собравших зимой 2017 г. Это шестая серия франшизы, в которой Крыжовников выступил креативным продюсером, соавтором сценария и одним из режиссеров.
Почему мы взяли 89-й год? Потому что это ещё хулиганы.
Кто-то из них так, бандитствует, но это всё хулиганы, беспричинные. А вот дальше начинается уже серьёзный рост. И 93-й год — это уже война, когда казанские захватили часть Москвы и Питера и воевали между собой. И вот это развитие — да, оно было интересно.
Однако сейчас режиссёр не спешит следовать пословице «куй железо, пока горячо»: да, они уже встречались с соавтором, «понакидали что-то, пообсуждали», но… «Но мы как авторы, скажу так, пока не приступали к тому, чтобы придумать второй сезон. И в ближайший год это не произойдёт». Сейчас же Крыжовников отмечает, что «то, что меня лично очень интересует, — когда люди меняются местами, — оно уже произошло», и задаёт вопрос самому себе: «Есть ли смысл проводить такой аттракцион второй раз?..
Естественно, я переживал, что как они сейчас переживут, как они с собой соотнесут», — сказал Крыжовников. Сериал «Слово пацана.
Кровь на асфальте» рассказывал о молодежных преступных группировках Казани 1980-х годов.
Жора Крыжовников подтвердил факт пересъёмок финала «Слова пацана»
Переделки шли постоянно. Переснимали даже сцену с Искандером из первой серии, плюс доснимали сцену в школе с Маратом и Айгуль из пятой серии. Жора понял, что в этом же туалете Марат должен настигнуть Колика. Ведь в изначальной версии у них даже не было секса, а они далеко не школьники.
И когда я первый раз с этим столкнулся, я не мог понять, почему они себя так ведут. Если мне что-то не нравится, я стараюсь это поскорее забыть и что-то интересное посмотреть.
И я не мог понять, что ж вы злые какие? Почему так много времени на это тратите? Не нравится — не смотри. Но это на самом деле прививка. Найдутся те, кому понравится, те, кому нет, но надо находить в этом моменты, которые помогут тебе стать лучше».
О будущих проектах и сериале «Звоните ДиКаприо» Ж. И вторая история — это биография одного известного человека. Я, к сожалению, ничего не могу говорить, скажу об этом в январе-феврале. Про жизнь артистов, про закулисье. Два брата, один — Петров — звезда, Бурковский — неудачник.
Это драматическая история, сейчас мы смонтировали уже 4 серии». О праздновании Нового года Ж. Посмотрел «Ёлки Новые» и домой.
Тем временем автор книги «Слово пацана. Криминальный Татарстан 1970-2010-х» Роберт Гараев начал писать произведение о женских бандах. По его словам, внутреннее устройство группировок сильно отличается от мужских.
Целевая аудитория должна была услышать в нем отголоски собственной молодости и детства. И я думал: мои одногодки услышат этот звон и заплачут. А они не включили, потому что не разобрались, как ввести данные карты», — поделился режиссер. Однако после третьей серии проект привлек внимание молодежи.
Жора Крыжовников: «„Слово пацана“ был задуман на три сезона»
Уроженец Нижегородской области, известный режиссер Жора Крыжовников назвал три момента, которые убедили его переснять финал сериала «Слово пацана. В большом интервью на YouTube-канале «Что посмотреть» Жора Крыжовников ответил на вопрос о втором сезоне «Слова пацана. Кровь на асфальте» Жора Крыжовников (настоящее имя Андрей Першин) на конференции, организованной изданием «Коммерсант», не стал скрывать, что испугался популярности проекта среди молодежи. Режиссер Жора Крыжовников в интервью газете «Ведомости» рассказал о своем новом сериале «Звоните Дикаприо!» – истории двух братьев-актеров, звезды и неудачника, каждый из которых переживает мощнейшую трансформацию. Режиссер Жора Крыжовников (он же Андрей Першин) ответил на упреки в романтизации бандитизма в уже ставшем скандально известным сериале «Слово пацана», пишет
Жора Крыжовников подтвердил факт пересъёмок финала «Слова пацана»
Кровь на асфальте» Жора Крыжовников (настоящее имя Андрей Першин) на конференции, организованной изданием «Коммерсант», не стал скрывать, что испугался популярности проекта среди молодежи. Режиссер Жора Крыжовников (он же Андрей Першин) ответил на упреки в романтизации бандитизма в уже ставшем скандально известным сериале «Слово пацана», пишет Андрей Першин), однако, не только снимает сам, но и помогает другим - недавно в прокат вышла комедия «Родные», в титрах которой он фигурирует как соавтор сценария. Режиссер Жора Крыжовников — о «Елках новых», бездарных сценариях, Урганте, Светлакове и сложной комедийной начинке.
Отар Кушанашвили неоднозначно оценил последнюю работу Жоры Крыжовникова
RU К съемочной площадке пришли толпы зевак, среди которых почти все были юные. Школьники кричали: «Адидас, Маратик, выходите фоткаться». Почему Жора Крыжовников и его команда решили переснять сцены из восьмой серии, официально нигде не объявлено. RU киновед и кинокритик Александр Шпагин. Это первый такой случай в истории мирового кино. Если возникают накаты на сериал, то это даже хорошо — хайп возникает.
Это зависть, смирение и стыд. Надо завидовать коллегам.
Надо стыдиться своих неудач, находить их, вспоминать и честно обсуждать хотя бы с самим собой. И это смирение перед лицом мировой культуры. Если сравниваешь себя с соседом по площадке — ты гений. А если с Данелией — все сразу становится на свои места, и надо об этом помнить.
Жора Крыжовников Художники-постановщики подготовились, как могли: нарисовали красной краской на гаражах советские лозунги, поставили таксофоны, пригнали старый желтый ЛиАЗ и так далее. Но до конца дело не довели — строить капитальные декорации для фильма не стали.
Возьмем, например, двор, где по сюжету фильма собирались «универсамовские». Здесь под окнами пятиэтажки, которая находится на проспекте Дзержинского, киношники построили хоккейный корт. Кстати, ярославские чиновники просили подарить его городу и не разбирать после съемок, но команда Крыжовникова не пошла навстречу местной администрации. В общем корт есть, актеры на месте, камера — мотор… «Универсамовские» решают свои вопросы на фоне хрущевки, построенной где-то в 70-е годы. Казалось бы, всё нормально, но пластиковые окна, застекленные балконы… Как-то не очень похоже это на конец 80-х в Казани. И такие дома в сериале встречаются не только в сценах на этой локации.
Жора Крыжовников Стоп, а что это там торчит из-за пятиэтажки?
Крыжовников рассказал, что большую роль в его фильмах часто играет музыкальное сопровождение, и за это он часто удостаивается сравнений с советским режиссёром Леонидом Гайдаем. В эфире «Русского Радио» гость «Вечернего шоу Аллы Довлатовой» скромно отказался от подобных регалий: «Очень здорово, что меня с ним сравнивали, но Гайдай — гений, а я — нет», — заявил Крыжовников. При этом режиссёр отметил, что в его подходе к работе над сценическим пространством действительно есть что-то общее с работой великого предшественника.
Жора Крыжовников стал лучшим режиссером интернет-сериала
Фото: кадр из фильма - Вы живете в Москве, а действие ваших фильмов в основном разворачивается в провинции. Почему так получается? Причем везде одно и то же - небоскребы, иллюминация и самокаты. Мне кажется, что регионы разнообразнее, непредсказуемее, смешнее. Но главная причина, конечно, что я родом из маленького городочка Сарова, где населения меньше ста тысяч. Часть города была частным сектором - люди жили в деревянных домах, держали коров и свиней. Город был закрытый и в силу этого очень безопасный: люди не запирали машины, поскольку их все равно невозможно было угнать.
Правда, в 90-х там началось то же, что и по всей стране, - гопники, терроризирование… Но в 70-е и 80-е там создалась своя экосистема, в которой выпускники МФТИ смешивались с представителями исконной России. Вот последние меня всегда очень интересовали и несколько пугали. Они были другие: веселые, громкие, очень дружелюбные, открытые, но при этом непредсказуемые. Сестра моей бабушки, когда узнала, что я в театральный собираюсь поступать, спросила: «Ты что, клоуном хочешь стать?.. Любите этот жанр? Это про меня.
У меня проблемы со слухом, с вокалом, с танцами, и я их компенсирую! Я уже на первом курсе пытался поставить отрывок из «Иисус Христос - суперзвезда». Мне очень понравился «Мулен Руж», в котором мюзикл обрел новое дыхание.
Что они присылали? Это были прикольные видео, милое и непосредственное домашнее творчество. Одна семья разыграла детский спектакль, где ребенок был волком, а родители — поросятами, другая — водила хороводы вокруг ребенка, который был наряжен королем. Мы пригласили победителей в Москву, сняли кусочки их домашнего творчества, а затем вмонтировали в сцены похода Снегурочки по домам. В Туле — отдельная копия для Тулы и так далее. Так и получилось пять вариантов «Ёлок новых». Нет ли у вас ощущения, что «Ёлки новые» получились драматичнее, чем все предыдущие фильмы франшизы?
Не согласен. Мне повезло: я учился в единственной мастерской, которая занималась комедией, — мастерской Марка Анатольевича Захарова. Он всегда говорил: основа комедии — это драма. Надо придумать драматическую ситуацию, в которой биологически заразительные артисты будут биться не на жизнь, а на смерть. Это иллюзия, что в комедии все должно быть хорошо и должны происходить только хорошие события.
Он такой тревожный, пограничный... Меня это очень заинтересовало. Мы начали работать, писать.
Дальше уже писали вместе. Остальные семь серий были написаны в соавторстве с Женей Хрипковой и Петром Внуковым. И нас во всех экспериментах очень поддерживал продюсер Антон Щукин: в попытках быть честными, документальными, сохранить юмор в драматической истории. Поэтому, в принципе, было понятно, что драма, история, в которой происходят какие-то непоправимые драматические события, может быть. Другое дело, что сам ТНТ то запускал драмы в эфир, то их из эфира убирал и оставлял одну комедию. То есть телеканал находился в поиске того, что он хочет и готов показывать. Так получилось, что изначально мы попали в период, когда телеканал сместился в сторону комедийного продукта, и оказались слишком экспериментальными. Интернет-платформа дала возможность тому, что давно запустилось и готовилось, выйти, появиться.
Александр Дулерайн, который запустил «Звоните ДиКаприо! Но его заинтересовало то же, что зацепило и меня. Завязка истории была настолько интересно сформулирована — и Дулерайн решил, что это нужно делать, даже не зная до конца, когда и как сериал покажут. Продюсеры поддерживали, у нас не было никаких в связи с этим проблем. Это всегда сложный процесс нахождения. Саша Петров... Саша появился позже. Андрей Бурковский появился чуть раньше.
Юлия Александрова появилась достаточно быстро. В целом это всегда достаточно сложный процесс. Иногда что-то себе придумаешь... И отметаешь всех брюнеток. А на самом деле ты сам до конца не знаешь героя. Только пришедший на кастинг артист способен по-настоящему его оживить! Поэтому ты ждёшь, ждёшь, когда артист придёт, заговорит. А с Яной Кошкиной забавная история вышла.
Она пришла пробоваться на Полину, подружку Васи. Но мы поняли, что она уникальный персонаж, и написали для неё Яну — подругу Полины. Этот персонаж появился после кастинга, его вообще в истории изначально не было. Какие проекты вы включили бы в аналогичный топ — и не только за 2018 год? Мне кажется, она очень повлияла на то, как мы снимали наш сериал. Очень нравится «Карточный домик», «Американская история преступлений. Убийство Джанни Версаче», «Настоящий детектив», первый сезон сериала «Родина». Ну, Breaking Bad «Во все тяжкие».
Но на первом месте для меня — «Больница Никербокер». Есть похожая вещь в музыкальном оформлении. Осенью 2018 года драмеди из восьми эпизодов вышло на сервисе... Я вдохновился тем, что музыка в «Больнице» не соответствует времени, и мы решили использовать у себя классическую музыку, которая тоже немножко идёт вразрез с картинкой, с нашей жизнью, с происходящим. Или аудитория разнится, никто никому не мешает? С другой стороны, 70 лет назад были очень популярны разговоры о смерти театра. И в книге Михаила Ромма есть целая глава на тему «Я не понимаю, зачем режиссёры работают в театре, это скучно. Вот мы тут, в кино, делаем классно» и так далее.
Но театр существует, и нет даже намёка на то, что он исчезнет. Эта уникальная возможность — увидеть актеров живьём, увидеть, как прямо на твоих глазах разворачивается действие, — окупает некое техническое несовершенство и простоту. Так же и с кино. Возможность прийти в зал с незнакомыми людьми и вместе что-то посмотреть — очень важный социальный инструмент. Людям нужно общение. Поэтому мы, если не бушует коронавирус, ходим в рестораны, хотя можно поесть дома. Мы смотрим на других. Это невербальное общение.
Мы становимся социумом в том числе через такие простые ритуалы. Поэтому я не верю, что кино исчезнет. Да, может быть, разделятся жанры до определённой степени. Как мы и говорим: драмы про современность окажутся на стриминговых сервисах, а костюмные эпики и пеплумы будут в кино. Так, скорее всего, и произойдёт. Существует конкуренция между кино и стриминговыми сервисами. У кино появился ещё один мощный конкурент, и, значит, графики будет ещё больше, денег будет ещё больше, волны — ещё выше, пожар — ещё жарче. Сейчас в условиях массовой самоизоляции и карантина многие как раз подсаживаются на стриминговые сервисы.
На ваш взгляд, когда всё это закончится, зрителям будет сложнее вернуться в кинотеатры? Или, наоборот, они соскучатся по кино, сидя дома? Понимаете, человеку нужен человек! Я уверен, и в театрах прибавится зрителей, и в концертных залах, и в музеях.
Чтоб веселее было? И мы не собирались иронизировать над поклонниками авторской песни. Именно поэтому, кстати, Олег Митяев, когда узнал, что мы хотим что-то снимать про Грушинский фестиваль, сам связался с нами, попросил почитать сценарий и, как прочел, стал нашим союзником и снялся в фильме.
Фото: кадр из фильма - Вы живете в Москве, а действие ваших фильмов в основном разворачивается в провинции. Почему так получается? Причем везде одно и то же - небоскребы, иллюминация и самокаты. Мне кажется, что регионы разнообразнее, непредсказуемее, смешнее. Но главная причина, конечно, что я родом из маленького городочка Сарова, где населения меньше ста тысяч. Часть города была частным сектором - люди жили в деревянных домах, держали коров и свиней. Город был закрытый и в силу этого очень безопасный: люди не запирали машины, поскольку их все равно невозможно было угнать.
Правда, в 90-х там началось то же, что и по всей стране, - гопники, терроризирование… Но в 70-е и 80-е там создалась своя экосистема, в которой выпускники МФТИ смешивались с представителями исконной России. Вот последние меня всегда очень интересовали и несколько пугали. Они были другие: веселые, громкие, очень дружелюбные, открытые, но при этом непредсказуемые. Сестра моей бабушки, когда узнала, что я в театральный собираюсь поступать, спросила: «Ты что, клоуном хочешь стать?.. Любите этот жанр? Это про меня.