«Чтобы приостановить наступление врага, я получил приказ взорвать электростанцию Днепрогэс», – рассказал он на допросе. «Чтобы приостановить наступление врага, я получил приказ взорвать электростанцию Днепрогэс», – рассказал он на допросе. Ещё через год была создана организация «Днепровское государственное строительство» и началось проектирование ДнепроГЭС. так днепрогэс, получается, по мощности вполне сопоставим с далеко не самой мощной новосибирской ГЭС?
10 октября 1932 года состоялось торжественное открытие ДнепроГЭСа
Учитывая низкий образовательный уровень большинства из них, на Днепрогэсе создали вечерние школы. «Лоббированием» строительства Днепрогэса занималось руководство УССР, для экономического развития которой гидроэлектростанция имела колоссальное значение. 18 августа 1941 года, отступающими частями Красной Армии, в Запорожье была взорвана плотина ДнепроГЭСа и выведены со строя турбины. На основе ДнепроГЭСа в Запорожье был создан металлургический, химический и машиностроительный промышленный комплекс.
Мифы и факты про взрыв ДнепроГЭСа 18 августа 1941 года
История строительства Днепрогэса напрямую связана с планом электрификации всей страны, предложенным В.И. Последние новости с фронта сегодня и новости о подрыве ДнепроГЭСа читайте здесь, на БлокнотРУ. Удары российских ракет 22 марта нанесли существенный урон ДнепроГЭС-2, восстановление работы электростанции может затянуться на длительное время. Сильный пожар начался на подстанции в районе ДнепроГЭС после авиаудара, сообщают очевидцы. Чрезвычайные меры по взрыву Днепрогэса рассматривались задолго до настоящих событий, и необходимая подготовка тоже была проведена. В соцсетях появились кадры момента ракетного удара, который был нанесен по Днепровской гидроэлектростанции сегодня утром.
ДнепроГЭС разрушена не полностью и может вырабатывать энергию
На основе Днепрогэс в Запорожье был создан металлургический, химический и машиностроительный промышленный комплекс. В буклетах утверждается, что при взрыве Днепрогэса погибли исключительно нское население, жившее ниже по течению Днепра, якобы. ДнепроГЭС был одним из главных объектов плана ГОЭЛРО. Удары российских ракет 22 марта нанесли существенный урон ДнепроГЭС-2, восстановление работы электростанции может затянуться на длительное время.
Пьянство, воровство и паранойя. Что скрывалось за фасадом первой великой стройки
Удары российских ракет 22 марта нанесли существенный урон ДнепроГЭС-2, восстановление работы электростанции может затянуться на длительное время. Основание Днепрогэса, как и близлежащая территория, покоится на породах Украинского щита.[2]. Военэксперт Матвийчук: удар по Днепрогэсу сорвет ротацию ВСУ и ремонт техники. После государственного переворота Днепрогэс упоминался только в связи с "декоммунизацией": с плотины спилили имя Ленина и советскую символику.
Этот день в истории: 85 лет назад, 10 октября 1932 года, состоялся торжественный пуск ДнепроГЭСа
На стройке постоянно находились американские консультанты — представители фирм — поставщиков оборудования. Аварийное состояние При этом на Днепрогэсе ни разу не проводили капитальный ремонт, хотя такие планы существовали с 1980-х годов. В 1997-м прошла частичная модернизация отдельных блоков. Еще на рубеже 2010-х годов украинские эксперты заявляли, что часть украинских дамб на Днепре находится в опасном состоянии и требует серьезного ремонта. Из-за угрозы разрушения дамбы по мосту Днепрогэса перестали пускать 25-тонные фуры. Проведенный в 2021 году ремонт проезжей части на общее состояние инфраструктуры гидроузла практически не повлиял. Угрозы провокаций 4 октября 2022 года член главного совета администрации Запорожской области Владимир Рогов заявил о «нездоровой активности» в отношении Днепрогэса.
В 2018 году в ходе учений служб ЧС из-за аварийного состояния всего Днепровского каскада были смоделированы последствия ЧП из-за неконтролируемого сброса воды. Теперь выводами спасателей, по словам Рогова, заинтересовались британские и американские эксперты. Тогда сообщалось о том, что ВСУ заминировали все мосты на подконтрольной им территории Запорожской области, включая мост Днепрогэса.
Вариант 5 Вся работа по подготовке взрыва производилась в тайне от командования фронта, так как санкцию на это Военный Совет фронта не дал. Вариант 6 Прорывная волна высотой около 25 метров хлынула вниз по руслу реки.
Гигантский поток снес на своем пути все прибрежные села, похоронив под собой несколько тысяч мирных жителей. Две общевойсковые армии и кавалерийский корпус были отрезаны при переправе. Часть бойцов в тяжелейших условиях сумела переправиться через Днепр, большая же часть военнослужащих попала в окружение и плен». Вариант 7 «О планируемом взрыве Днепровской дамбы никто не был предупрежден ни на самой дамбе, по которой в том времени двигались военные транспорты и войска, которые отходили на левый берег Днепра, ни населения и учреждения города Запорожье — километров 10-12 от гидроэлектростанции вниз по течению Днепра. Так же не были предупреждены военные части, расположенные вниз от Запорожья в днепровских плавнях.
Вариант 8 Военные транспорты и люди, которые в то время двигались по дамбе, естественно, погибли. Почти тридцатиметровая лавина водыпронеслась Днепровской поймой, заливая все на своем пути. Десятки судов, вместе с судовыми командами, погибли в том ужасном потоке. Вариант 9 Взрыв плотины резко поднял уровень воды в нижнем течении Днепра, где в это время началась переправа отходивших под Николаевом войск 2-го кавалерийского корпуса, 18-й и 9-й армий. Эти войска были «отрезаны» при переправе, частью пополнили число группировки войск, попавших в окружение и плен, а частью сумели переправиться в неимоверно тяжелых условиях, бросив артиллерию и военное снаряжение.
Вариант 10 Рассказывали, что погибло в плавнях тогда приблизительно 20 000 красноармейцев — сколько именно никто и не думал считать. Кроме войск, погибло в плавнях десятки тысяч голов скота и много людей, которые на тот момент были там на работе». Вариант 11 «Тогда от вызванной взрывом огромной волны погибло от 75 до 100 000 непредупрежденных жителей и около 20 000 красноармейцев, забытых командованием и неэвакуированных». Вариант 12 «18 августа 1941 года в панике отступающие из оккупированной большевиками с 1920 г. Украины сталинские войска, пытаясь остановить продвижение Вермахта на Восток, невзирая на опасность для мирного населения и возможные многотысячные жертвы — цинично взорвали плотину украинской электростанции ДнепроГЭС, под Запорожьем… В результате взрыва большевиками плотины ДнепроГЭСа, от образовавшейся гигантской днепровской волны, погибло тогда около 100 000 ста тысяч человек ни в чём не повинного гражданского населения Украины.
Немецкие солдаты и офицеры Вермахта в оцепенении с ужасом лишь наблюдали в бинокли за разыгравшейся драмой гибели десятков тысяч людей — советских гражданских лиц и военных». Действительность Разбор этого мифа лучше разделить на несколько частей, и начать можно с того, что о готовящемся подрыве плотины якобы никто не знал, в том числе и командование советских войск, оборонявших её. Для осуществления этой операции начальником инженерных войск Красной Армии генералом Котляром был направлен опытный подрывник подполковник Борис Эпов. Для связи с инженерным управлением фронта ему в пару дали специалиста технического отдела подполковника Петровского. Первухин: «Во второй половине дня, когда почти была закончена укладка взрывчатки, прибыл представитель штаба фронта, который вручил представителям военного командования на Днепрогэсе телеграмму главнокомандующего войсками Юго-западного направления маршала С.
Странная это борьба и странная победа, если конструктивистам пришлось отказаться от главных принципов свое движения. А что же удалось сохранить? Хан-Магомедов так описывает проект Весниных: «В веснинском проекте в данных конкретных условиях был выбран исключительно удачный художественно-композиционный прием. Вместо ритмического членения фасада была подчеркнута его монолитная крупная форма, всякий намек на ритм на фасаде был убран. Фасад решен предельно лаконично: облицованная камнем стена прорезана в нижней части горизонтальным эркером. Такое решение было подсказано авторской бригаде, возглавлявшейся В.
Весниным, Александром Александровичем Весниным, который создал первоначальный эскиз на кальке, положенный затем в основу разработки конкурсного проекта». В том, что фасад лишен ритма и подчеркнута его монолитность? Совершенно неясно, почему это хорошо. Еще менее ясно, в чем удачность решения фасада как стены, облицованной рустованным камнем и прорезанной посередине горизонтальным окном во всю длину стены? Вообще-то, это довольно дикая идея, причем с точки зрения обеих, якобы противоборствующих художественных систем - и конструктивизма, и неоклассики в вариантах Жолтовского и Щуко. Скорее всего, разгадка кроется в оговорке Хан-Магомедова: «в данных конкретных условиях был выбран исключительно удачный художественно-композиционный прием».
То есть, это не вообще удачный прием, а именно в данных конкретных условиях. Веснины были вынуждены на него пойти. Александр Веснин подсказал авторской бригаде не столько удачный художественный, сколько удачный тактический прием. О том, какой именно проект обладал большими конструктивными и экономическими достоинствами, чем веснинский, можно судить по книге Чинякова. Жолтовским и В. Щуко, и в проекте, выполненном американскими консультантами Днепростроя под руководством инженера Купера, получили отражение две диаметрально противоположные концепции архитектуры промышленного сооружения.
В американском проекте все внимание было сосредоточено на разработке конструктивно-технической стороны сооружения и полностью игнорировались художественно-эстетические требования к его архитектуре. Широкое общественное обсуждение проектов, устроенное в январе 1930 г. Гинзбург резко и обоснованно критиковал в своем выступлении американский проект. В то же время академик Щусев, защищая проект Жолтовского от ожесточенной критики со стороны архитектурной молодежи во главе с И. Это мастерство и мастерство высокой марки. Просто нам оно не подходит.
Веснин решил лучше, а Жолтовский — хуже"»12 Стоит обратить внимание на фразу: «В американском проекте... На языке сталинского и постсталинского архитектуроведения это означало отказ от неоклассического декорирования фасадов. Именно за «игнорирование художественно-эстетических требований к архитектуре» и поносили в 30 и 40-е годы конструктивизм. Получается, что конкурирующих сторон было не две, а три. И что, скорее всего, конструктивистские ценности — конструктивную и экономическую осмысленность — защищали не Веснины, а американцы с совершенно не известным нам проектом. Любопытен отзыв о проекте Купера в выступлении Луначарского: «Критикуя техницизм американского проекта, он Луначарский — Д.
Если по тому или иному поводу существовало мнение высшего начальства, он озвучивал именно его. Противопоставление красивой, заботящейся о рабочем советской архитектуры западной, которая этого не делает, было идеологически развито чуть позже, в эпоху наступившего сталинского ампира. Главной причиной якобы естественного краха конструктивизма в начале тридцатых всегда называлось в советских публикациях то, что народу стало жить лучше, веселее и потому его перестала удовлетворять аскетическая конструктивистская архитектура. То, что такого рода риторика использовалась уже в 1929 г. Начинает высвечиваться фантасмагорическая и малопонятная ситуация. Купер ругает Весниных, по-видимому, за конструктивную и экономическую нелогичность, то есть за отступление от конструктивистских ценностей.
Конструктивист Гинзбург ругает американский проект неизвестно за что. Щусев защищает Жолтовского от конструктивистской молодежи вполне понятным и логичным образом и хвалит проект Весниных опять же неизвестно за что. Во всяком случае, не за отсутствующие в нем художественные достижения конструктивизма. При этом стоит вспомнить, что сам Щусев пока еще и как минимум до середины лета 1931 г. Вероятно, некоторое представление о сути претензий Купера к Весниным можно получить по цитате из статьи инженера Дембовского в журнале «Строительная промышленность», приведенной Хан-Магомедовым: «Кто может признать удовлетворительным решение Веснина, если это сводится к следующему: стена состоит из железо-пемзо-бетона, облицованного снаружи то ли тесаным гранитом, то ли стандартными бетонными камнями, причем вся эта огромная тяжесть на каждую колонну 120 тонн повешена на железные опоры подкранового пути, утяжеляя их, и все это в угоду модному мотиву горизонтального окна». Возможно, имеется в виду, что, несмотря на декларации конструктивистов о принципиальной конструктивной и экономической целесообразности формообразования в конструктивизме, борьба на конкурсе шла исключительно за право на существование в СССР формальной стилистики конструктивизма.
То есть, за художественную власть в стране. Если так, то это еще одно подтверждение того, что по доброй воле Веснины в такую унизительную ситуацию не попали бы. Как далее пишет Хан-Магомедов, «именно этому, то есть, творческой направленности советской архитектуры — ДХ была посвящена и дискуссия при обсуждении конкурсных проектов, на которой председательствовал секретарь ВЦИК А. Енукидзе и в которой приняли участие А. Луначарский, А. Веснин, В.
Веснин, Г. Красин, А. Щусев, М. Гинзбург, И. Леонидов и др. И присутствующие понимали, что судьба этого стиля в тот момент зависела от того, чей проект победит в конкурсе на фасад турбинного зала Днепрогэса.
Эта, совершенно новая для советской архитектурной жизни и оставшаяся непонятной не только современникам событий, но и нескольким поколениям их потомков, ситуация показывает, что значение конкурса на Днепрогэс действительно было в тот момент крайне велико. Но не для современной архитектуры как таковой, а для личных судеб советских архитекторов. Это была первая серьезная угроза их относительной творческой свободе 20-х годов. Хан-Магомедов фактически подтверждает такой вывод: «В целом ситуация при обсуждении проектов здания турбинного зала Днепрогэса, как рассказывали мне участники этого заседания, была критической не только для результатов этого конкурса, но и для всей творческой направленности советской архитектуры. Обсуждение проектов было очень бурным, страсти накалились, выступления были острые и резкие. Все было на грани — вполне возможна была и победа И.
Ведь А. Енукидзе от которого много зависело был не в восторге от проекта бригады Веснина, а Луначарский в своем выступлении хвалил проект Жолтовского, но, все же, учитывая мнения других например, проект бригады Веснина поддержал А. Щусев , высказался в пользу веснинского проекта». Ясно одно, по мнению и участников событий, и самого С. Хан-Магомедова, победа Жолтовского означала бы катастрофу советского конструктивизма еще в 1930 г. Ни Хан-Магомедов, ни Чиняков не уточняют, от кого в реальности зависело решение жюри.
Возглавлял его, как уже говорилось, Енукидзе. Вторым человеком в жюри являлся, в соответствии со своим партийно-чиновным рангом, нарком просвещения Анатолий Луначарский. Енукидзе был, как мы видим, против проекта Весниных. Луначарский тоже, хотя и поддержал его, «учитывая мнение других», в частности Щусева. В последнее то есть в учет личного мнения Щусева верится с трудом. Накануне открытого обсуждения в январе 1930 г.
Хотя Щусев, проектировавший в тот момент мавзолей Ленина и имевший, поэтому прямой доступ в самые высокие партийные сферы, вполне мог оказывать влияние на мнение этих неизвестных нам персон и даже, может быть, его озвучивать. Ясно также, что Весниным, чтобы одержать победу, пришлось пойти на немыслимое унижение, отказаться от конструктивизма как такового, ввести отделку здания рустованным камнем, карнизом с кронштейнами и прочими классическими деталями, плохо видимыми на фотографиях огромного главного фасада, но совершенно ясно обнаруживающимися на фотографиях торца здания.
Одним из крупных пораженных объектов стала ДнепроГЭС, остановившая работу. Вести речь о ее восстановлении явного смысла пока не имеет, а вот идея разрушить окончательно вполне может прийти в голову украинской стороне. Сюжет: Украинский кризис , Международные конфликты В Минобороны РФ назвали массированную комбинированную атаку по объектам энергетики и ВПК Украины «ударом возмездия» за продолжительные попытки украинских боевиков прорваться на российскую территорию, а также за варварские артиллерийские обстрелы приграничных территорий Белгородской и Курской областей. Действительно, список пораженных ударами российских ВС объектов оказался внушительным: «центры принятия решений ВСУ, объекты аэродромной инфраструктуры, цеха по ремонту вооружения и военной техники, склады хранения БпЛА и безэкипажных катеров, базы материально-технического обеспечения, а также пункты временной дислокации подразделений сил специальных операций и иностранных наемников» — перечислили в Минобороны. Но самым, пожалуй, болезненным для Украины стало выведение из строя машинных залов Днепровской ГЭС: в результате полученных повреждений электростанция остановила свою работу. Почему так? Дело в том, что ДнепроГЭС выполняла роль критически важного суточного регулятора мощности потребления в энергосистеме. И в этой роли она была незаменима, поскольку, например, снижение или набор номинальной мощности на угольной теплоэлектростанции занимает в среднем 10-12 часов, ядерный реактор тем более нельзя быстро включить или выключить, а на гидроэлектростанции подъем или опускание гидрозатвора занимает считанные минуты.
ДнепроГЭС построили американцы. И не только его
Такой масштабный проект как Днепрогэс обсуждался на самых высших этажах советской партийно-государственной иерархии. Необходимость строительства Днепрогэса признавали все советские руководители, включая и «антиподов» И. Сталина и Л. Тем не менее, разногласия все же присутствовали, и прежде всего — по вопросу очередности строительства грандиозных объектов. Ведь кроме Днепрогэса советское руководство в те же годы планировало начать еще несколько масштабных строек, включая, например, не менее важное для советского государства строительство Волго-Донского канала.
Сторонники первоочередного строительства Днепрогэса объясняли его необходимость потребностью в дальнейшем росте производительности металлургической отрасли Украинской ССР. Однако, «верхи» все не могли прийти к единому знаменателю, и лишь отставка Льва Троцкого с поста председателя комиссии Днепростроя позволила принять окончательное решение о строительстве крупнейшей гидроэлектростанции на Днепре. Главным инженером, а затем и руководителем Днепростроя в 1927 году был назначен Александр Васильевич Винтер 1878-1958 — еще один выдающийся российский и советский инженер, сыгравший одну из ключевых ролей не только в строительстве Днепрогэса, но и других масштабных советских объектов. В отличие от Александрова, Винтер был из простой семьи рабочего, что не умаляло его тяги к знаниям.
После окончания начального железнодорожного училища он поступил в Киевский политехнический институт, однако вскоре сблизился с революционерами и принял участие в студенческих волнениях. За это в 1900 году 22-летнего Винтера исключили из института, а затем, после четырехмесячного ареста, выслали в Баку. Именно здесь молодой человек и познакомился на практике с работой электростанций. Он устроился в общество «Электрическая сила» по увеличению мощности электростанций, где прошел путь от простого электромонтера до заведующего станциями «Биби-Эйбат» и «Белый город».
В 1905 г. Винтер, которому не было еще и тридцати лет, несмотря на свою принадлежность к социал-демократическому движению, был назначен начальником Белогородской электростанции. Ему удалось поступить заново в вуз — в Петербургский политехнический институт, и в 1912 году его окончить. После окончания института Винтер много работал на инженерных и руководящих должностях российских электростанций, а после Октябрьской революции получил назначение начальником строительства Шатурской районной электростанции.
Как опытный специалист — практик, Винтер получил назначение в Днепрострой — советское государство решило доверить ему руководство одним из самых масштабных на тот период инженерных проектов. Винтер внес некоторые коррективы в первоначальный проект Днепрогэса, предложенный Александровым. Так, он предложил строить станцию не в две очереди, а в одну очередь, сократив число гидроагрегатов с 13 до 9. Вместо турбин мощностью по 30 тыс.
Именно он был и автором идеи использования сварной конструкции в больших агрегатах, которая стала инновацией мирового значения. Строительство Днепрогэса было масштабным проектом не только в инженерном, но и в социальном плане. Во-первых, для участия в строительных работах было задействовано огромное количество рабочих.
Но одно из последних заявлений ученых Днепропетровского Национального горного университета способно повергнуть в шок не только запорожцев, но и всю Украину. Якобы, геологи "по косвенным признакам" установили, что под Днепрогэсом может находиться геологический разлом. И есть угроза, что плотина разрушится от малейшего движения земной коры. Последствия, которые предрекают ученые от возможного техногенного происшествия, покруче фильмов ужасов. Хотя запорожские мостовики опровергают информацию о возможном катаклизме, и убеждают, что местные специалисты эксплуатационной службы неусыпно следят за техническим состоянием Днепрогэса, местные власти решили перестраховаться и с помощью украинских и иностранных специалистов выяснить точно: есть ли разлом под плотиной.
А пока веских доказательств тектонического разлома под плотиной нет, запорожские власти просят не создавать бурю в стакане, и не пугать людей зря. По словам директора Днепрогэса, плотина гидроэлектростанции отвечает всем эксплуатационным требованиям. Решением межведомственной комиссии она допущена к эксплуатации с оценкой "нормальное состояние". Станция работает в проектных режимах, поддерживая на должном уровне экологические, технологические и судоходные нормы, заверил он. Начальник управления Государственной инспекции гражданской защиты и техногенной безопасности Главного управления МЧС Украины в Запорожской области Евгений Соловьев отметил, что поскольку плотина относится к перечнютехногенноопасных объектов, разработаны планы ликвидации чрезвычайной ситуации. Согласно проекту, АЭС сооружена на возвышенности". Стоит ли верить словам чиновников, или нет, я не берусь решать. По словам чиновников, в аварийном состоянии находится лишь проезжай часть плотины, разрушение которой не приведет к разрушению самой дамбы.
В любом случае, необходимы деньги на ремонт самой проезжей части, а так же на строительство новых мостов, с целью разгрузки движения по плотине. На удивление, материала по истории строительства Днепрогэс довольно мало. Часть информации я откопал на сайте первой крымской 1k. Если тема вам интерестна, в дополнении интересные свидетельства очевидца стройки. Выдержки из дневника участника строительства плотины — Бориса Вейде. Материал, предлагаемый читателям, написан "по мотивам" дневниковых записей Бориса Вейде, который участвовал в великой стройке от начала и до конца, пройдя путь от рабочего до солидного уровня "кадровика". После завершения строительства в Запорожье был переведен в Пермь на сооружение Камской ГЭС, где продолжал вести дневники. Свои записи и фотоальбом Борис Вейде оставил сыну Феликсу недавно умершему , который жил в Ивано-Франковске.
Понимая значение документов, Феликс передал их в Запорожье своему другу Арику Печерице. Чтоб получить должность в аппарате Днепростроя, нужно было иметь протекцию Проработав более четырех лет на Запорожском авторемонтном заводе, в сентябре 1927 года Борис Вейде ушел на строительство гидростанции. Он пишет: "На территории колонии Кичкас, куда я пришел устраиваться на работу, моим глазам предстала такая картина: бараки, палатки, сотни людей, подвод, тачанок, дымящиеся костры. Три дня ходил я по многочисленным отделам Днепростроя, но безуспешно. Надо было иметь протекцию, чтобы получить какую-нибудь работу в аппарате. У меня не было протекции, поэтому я поступил каменоломом в земельно-скальный отдел. Вручную мы кололи гранит на берегу Днепра. Норму на 2 рубля 50 копеек в день я выполнял.
Возвращался домой в Запорожье пешком за шесть километров. Здорово уставал. Вскоре перевелся рабочим железнодорожных путей. Это была более осмысленная работа, и ее результаты мы видели ежедневно. Здесь я проработал месяц". Постройком гидротехнического отдела начал выпускать стенгазету "Плотина", Вейде был и корреспондентом, и оформителем. Инициативного рабочего заметили и перевели в контору земельно-скального отдела. Будасси, отличный инженер по строительству дорог, свою команду привез с собой.
Все пронизывала атмосфера угодничества, подхалимажа, протекционизма. Гидротехническим отделом руководили опытные инженеры-гидротехники Г. Веселаго и Ф. На стройке говорили, что оба они — сыновья царских адмиралов. В аппарате работали надменные Александров, Партельман, Берг, Растопчина — недобитые аристократы Растопчина — бывшая графиня. На местных жителей они смотрели, как на туземцев. Было похоже, что я попал в дореволюционное царское учреждение". Борис Вейде описал банкет, организованный как-то в медсанчасти Днепростроя: "В углу большого зала горит лампадка перед иконой святого Николая.
На противоположной стороне — портреты Николая II и его супруги. Посередине комнаты — роскошно сервированный стол. Масса дорогих вин и закусок. Вокруг стола — гости в костюмах 1915 года, дамы в шелках и бриллиантах. Сплошное столбовое дворянство. Как будто и не было революции 1917 года. Однако этот тайный банкет, со слов очевидцев, стал известен широким массам". В бараках, где жили строители, процветали пьянство и воровство Размах строительства поражал: в марте, когда стройка только начиналась, работало всего 650 человек, а когда в ноябре 1927 года была официальная закладка Днепровской ГЭС, трудилось уже более 10 тысяч человек.
Торжественный митинг по поводу закладки станции состоялся 7 ноября 1927 года, в годовщину Октябрьской революции. На нем присутствовали члены украинского правительства. Чугунную мемориальную доску с текстом на русском и украинском языках забетонировали на месте будущей станции. К концу года задымили трубы временной тепловой станции, поднялось бетонированное здание управления Днепростроя, железные дороги прорезали окрестные холмы. Механизмов было мало, хотя строительство Днепровской ГЭС считалось самым механизированным. Земляные работы в основном выполнялись вручную — грабарями и землекопами, с помощью лопаты, грабарки и тысяч лошадей. Народ на стройке, как записывал Вейде, был разный: бывшие заключенные, бандиты, петлюровцы, воры всех мастей, бывшие белые офицеры, контрабандисты, священники, спекулянты, кулаки, сектанты, участники мятежей, аристократы. Все рабочие жили в темных бараках.
Бригады пополнялись так стремительно, что не успевали строить новые бараки. Появились женщины, отмечает автор записок. Наряду с подготовительными работами по возведению гидростанции развернулось строительство жилья. На правом и левом берегах Днепра заложили сразу несколько поселков для семейных и холостяков: Земельный, Мельничный, 159-й версты. Специалисты, приехавшие из Соединенных Штатов, жили отдельно в специально выстроенных для них в американском стиле коттеджах, с гаражами и площадках для тенниса. Для них был открыт магазин "Торгсин". Руководили стройкой специалисты высокого класса. Главным инженером был крупный ученый в области энергетики, участник составления плана ГОЭЛРО Веденеев, начальником Днепростроя — Винтер, инженер и ученый в области строительства и эксплуатации электростанций и энергосистем, волевой, целеустремленный человек.
Говоря о рабочих и руководителях, Вейде пишет, что стройной системы оформления кадров не было, а так как потребность в рабочей силе была большая, то брали кого попало. Многие шли, чтобы получить рабочий номер и поселиться в бараке. Приехало и немало крестьян. Биржа труда не брала их на учет из-за отсутствия документов паспортов у крестьян тогда не было. В результате появилось много липовых справок, с которыми в бригады попадали воры и беспризорные. Они мешали работать честным людям. Процветали пьянство и воровство. По ночам милиция производила облавы.
Тех, кто попался, вывозили километров за сорок от стройки и оставляли.
Также был поврежден мостовой переход, подкрановые балки, где находятся затворы», — сказал в эфире телеканала «Суспильне» генеральный директор «Укргидроэнерго» Игорь Сирота. По его словам, продолжается разбор завалов и это не дается просто, так как все перекрытия и стены с большими балками на высоте 30 метров наклонились на машинный зал станции. Он добавил, что конструкция плотины осталась целой. Мы будем сейчас пытаться как можно быстрее восстановить мостовой и подкрановые балки, чтобы кран мог открывать все затворы», — пояснил глава оператора гидроэлектростанциями Украины.
Иван Александров заинтересовался вопросами строительства гидроэлектростанции на Днепре. Именно он предложил вместо создания нескольких электростанций соорудить крупную плотину и построить огромную гидроэлектростанцию с колоссальной по тем временам мощностью. Александров был приглашен к участию в составлении плана ГОЭЛРО, при этом продолжив заниматься другими интересными проектами, включая экономическое районирование страны. В 1921 г. Разработчики проекта анализировали и учитывали передовой опыт того времени — строительства гидроэлектростанций в других странах мира, на крупных реках. В январе 1921 г. Перед работниками Днепростроя была поставлена задача проанализировать все материалы проводившихся на Днепре геодезических и гидрологических изысканий. В летнее время работники Днепростроя выезжали непосредственно на место предполагаемого строительства, где также проводили изыскательские работы. В качестве главного консультанта выступил Хью Купер — известный в то время американский инженер — гидростроитель, который предложил использовать ряд эффективных мер, помогающих увеличить темпы строительства и снизить стоимость материалов. Однако, непосредственно в 1922 г. Поэтому в начале 1920-х гг. В 1923-1926 гг. Медленные темпы подготовки к строительству были связаны, в том числе, и с особенностями экономического положения советской страны в начале 1920-х гг. В первые годы после революции страна находилась в международной изоляции, а собственная промышленность еще не производила оборудование, необходимое для строительства электростанции. Ситуация изменилась ближе к середине 1920-х гг. Американская компания «General Electric» обратилась к советскому руководству с предложением запустить полный цикл строительства гидроэлектростанции, но к этому времени СССР уже справился с задачей разработки плана строительства самостоятельно. Такой масштабный проект как Днепрогэс обсуждался на самых высших этажах советской партийно-государственной иерархии. Необходимость строительства Днепрогэса признавали все советские руководители, включая и «антиподов» И. Сталина и Л. Тем не менее, разногласия все же присутствовали, и прежде всего — по вопросу очередности строительства грандиозных объектов. Ведь кроме Днепрогэса советское руководство в те же годы планировало начать еще несколько масштабных строек, включая, например, не менее важное для советского государства строительство Волго-Донского канала. Сторонники первоочередного строительства Днепрогэса объясняли его необходимость потребностью в дальнейшем росте производительности металлургической отрасли Украинской ССР. Однако, «верхи» все не могли прийти к единому знаменателю, и лишь отставка Льва Троцкого с поста председателя комиссии Днепростроя позволила принять окончательное решение о строительстве крупнейшей гидроэлектростанции на Днепре. Главным инженером, а затем и руководителем Днепростроя в 1927 году был назначен Александр Васильевич Винтер 1878-1958 — еще один выдающийся российский и советский инженер, сыгравший одну из ключевых ролей не только в строительстве Днепрогэса, но и других масштабных советских объектов.
Несколько тысяч человек в Запорожье могут погибнуть при подрыве Днепровской ГЭС
К сожалению, больное воображение некоторых «историков» унять невозможно, тем более что оно активно подпитывается госдеповскими грантами. А мы с вами должны знать правду. И жертвы, и искусственное цунами — страшилка, высосанная из пальца. Здесь мы просто должны добавить еще одну творческую задумку наших оппонентов. Взрыв плотины — это один из фактов зверств коммунистического режима против украинцев.
По мнению новых украинских историков, погибло 100000 украинцев, именно украинцев. Вторая жизнь Днепрогэса Взрыв плотины 18 августа превратили Днепр в один из оборонительных рубежей для Красной Армии. Такая ситуация продержалась до начала октября 1941 года. За это время удалось вывезти значительную часть промышленных предприятий, которые прямо с колес восстанавливались в восточных районах страны.
Последний эшелон с оборудованием покинул город 4 октября, и в этот день фашисты вошли в город. Оккупация города продолжалась два года, и политика немцев здесь ничем не отличалась от их политики во всех завоеванных городах. Массовые убийства местного населения, заключение их в концентрационные лагеря, вывоз молодежи на принудительные работы и, естественно, разграбление всего, что осталось. Не остался без внимания оккупационных властей и Днепрогэс.
Используя подневольный труд местного населения, уже к октябрю они смогли заделать пробоину и частично восстановить работу станции. Относительно спокойная жизнь станции продолжилась до 1943 года. После окончания Курской битвы фронт начал двигаться на запад. Немцы не собирались оставлять противнику Днепрогэс целым и невредимым.
Тактика «выжженной земли» коснулась и Днепрогэса. Повреждения были намного сильнее, чем при взрыве 1941 года.
Подготовка к взрыву скал. Строительство перемычки с правого берега на левый.
Взрывные работы. Общий вид на стройку Днепрогэс. При подъёме воды в верхнем бьефе плотины затоплено 16000 гектаров земель, на которых расположено 56 населённых пункта из них 14 затоплены полностью, остальные — частично. Всего снесено 4176 двора, выделено 6969 тыс.
Население работало во всю. И крестьяне и рабочие. А вот тут будут стоять турбины. Немцы тогда были еще очень добрые и подарили экскаватор.
Народ ставил сумасшедшие рекорды. Заодно строилась вся инфраструктура и мосты. Торжественный митинг в часть открытия Днепрогэс.
Жюри находит, что проект арх. Жолтовского не приемлем по общим архитектурным формам, несоответствующим современной эпохе. Что касается фактуры стены, то она представляет определенный художественный интерес.
Проект Троцкого. Формы, которые арх. Троцкий ввел в фасад здания Днепровской станции, недостаточно обоснованы, не вызываются функцией станции и в архитектурном отношении не представляют интереса. Проект Щуко. Вертикальное разрешение придает характер легкости и не дает желательного выделения гидростанции из общего комплекса сооружений. Проект Гундобина.
Не приемлем по тем же соображениям. Проект Дубовского. Проект арх. Дубовского, представленный в двух вариантах, дающий горизонтальное решение, имеет значительный интерес... Проект Веснина. Проект группы Веснина дает горизонтальное, спокойное и монументальное решение, при котором гидростанция, выделяясь в общем комплексе сооружений...
Заключение Сравнивая между собой все представленные проекты, жюри считает, что в данном случае лучшие решения задачи дают проекты Веснина и Дубовского. Так как проект Веснина более увязывается с общей композицией всех сооружений, то жюри кладет в основу архитектурного оформления Днепровской гидростанции проект архитектурной группы Днепростроя под руководством В. Прямо из проекта Жолтовского. Видимо, соглашаясь в принципе с проектом Весниных возможно, действительно под влиянием Щусева или иных неведомых нам тактических соображений неизвестное начальственное лицо, принимавшее окончательное решение, велело украсить его рустом, как в проекте Жолтовского. Проект Троцкого, судя по маленькой картинке, иллюстрирующей текст Хан-Магомедова, выглядит наиболее конструктивистским из всех опубликованных, и, видимо, именно по этому отвергнут категорически. Он «не представляет интереса в архитектурном отношении», в отличие от проекта Жолтовского, где интерес представляет решение стены, то есть, рустовка.
Судя по реакции на прочие упомянутые в отрывке проекты, этому начальственному лицу, помимо склонности к русту, нравятся горизонтальные монументальные композиции и не нравятся фасады с вертикальным ритмом и вызывающие ощущение легкости. Комплиментарная оценка проекта Весниных имеет, по существу, двусмысленный, если не оскорбительный характер. И еще имеет смысл обратить внимание на фразу из «Заключения»: «жюри кладет в основу архитектурного оформления... Конструктивизм на то и был конструктивизмом, что занимался не «архитектурным оформлением», а более существенными вещами. Ясно выраженные в протоколе критерии жюри никак не объяснены. Хан-Магомедов тоже оставляет их без внимания.
А было бы интересно узнать, почему именно рустованная фактура стены лучше нерустованной, тяжелое монументальное горизонтальное решение фасада лучше легкого вертикального и т. Лексика и обороты этого текста ясно указывают на то, что решение принималось не профессиональным жюри, состоящим из архитекторов, а неким посторонним лицом, положившим в основу решения свои личные, совершенно произвольные и при том вызывающе дилетантские вкусы. На это указывает также и вопиющий непрофессионализм самой идеи конкурса — выбор стиля для декоративного оформления фасада промышленного здания. Хан-Магомедов так комментирует итоги конкурса: «Опыт разработки конкурсного проекта здания турбинного зала Днепрогэса показал, что при решении задачи создания монументального художественного образа конструктивизм может успешно соперничать с традиционалистскими течениями. Но этот опыт свидетельствовал и о том, что, нередко понимая функциональный метод как создание дробной объемно-пространственной композиции павильонного типа, конструктивисты часто не использовали многих художественно-образных возможностей новой архитектуры. Единый объем Днепровской станции был предопределен функцией турбинного зала и условиями конкурса.
Но эти жестко заданные условия помогли Весниным понять, что именно не хватало многим их проектам второй половины 20-х годов. Им не хватало крупно решенной, легко запоминающейся выразительной композиции». Можно ли действительно на основании результатов конкурса считать доказанным, что «при решении задачи создания монументального художественного образа конструктивизм может успешно соперничать с традиционалистскими течениями»? Пожалуй, что нет. Веснины переиграли Жолтовского на этом конкурсе ценой отказа от главных принципов конструктивизма. При этом игра шла по непонятным внепрофессиональным правилам, и победа Весниных тоже с профессиональной точки зрения необъяснима.
Ясно только, что, не приспосабливаясь к вкусам организаторов конкурса, они бы проиграли. Так что этот конкурс вообще не дает оснований судить объективно о конкурентных возможностях неоклассики и конструктивизма. Разве, что — о господствовавших на тот момент личных пристрастиях анонимного заказчика с диктаторскими полномочиями. Да и вообще, о прямой конкуренции «традиционализма» и конструктивизма на этом конкурсе речь не шла. Далее, трудно согласиться с фразой: «нередко понимая функциональный метод как создание дробной объемно-пространственной композиции павильонного типа, конструктивисты часто не использовали многих художественно-образных возможностей новой архитектуры». Абсолютно невозможно всерьез обвинить Весниных, знаменитых авторов большого числа блестящих проектов 20-х годов в неиспользовании художественных возможностей новой архитектуры.
Потому они и знамениты, что были в этом одними из лучших. И в любом случае, эти художественные возможности исключали тот способ их использования, к которым прибегли Веснины в конкурсном проекте Днепрогэса. Если бы они в свои более ранние проекты начали добровольно вводить массивные тяжелые симметричные объемы с рустованной каменной облицовкой, то все решили бы, что они сошли с ума. И, наконец, вопросы вызывает фраза: «Но эти жестко заданные условия помогли Весниным понять, что именно не хватало многим их проектам второй половины 20-х годов. Тут необходимо уточнить, с чьей точки зрения проектам Весниных, находившихся во второй половине 20-х годов в расцвете таланта и успеха, не хватало монументализма а ля фасад Днепрогэса? С точки зрения художественных принципов конструктивизма?
С точки зрения самих Весниных? С точки зрения автора фразы, С. Так глубоко знать и так самоотверженно любить архитектуру советского авангарда, как Селим Омарович, и при этом искреннее считать, что обогащенная монументальностью она станет еще лучше — по-моему, это непредставимо. Однако, хорошо известно, что именно невозможность создавать в рамках конструктивизма ансамблевые монументальные классические композиции всегда ставилась в вину конструктивизму в эпоху сталинского ампира. Под этим соусом конструктивизм в широком смысле - современная архитектура был изъят из обращения после 1932 г. Следует понимать, что только с точки зрения высшего советского начальства конструктивизму не хватало монументальности.
Судя по всему, Веснины действительно именно в 1930 г. Думаю, что именно это в традиционной для советской науки завуалированной форме хотел дать понять читателю С. И следует полагать, что такой же тайный смысл он вложил в заключительную фразу главы о конкурсе на Днепрогэс: «Этот раунд борьбы с неоренессансной школой был выигран конструктивизмом. Но Жолтовский отнюдь не считал себя побежденным, он готовился к новым творческим сражениям». Судя по проекту Весниных, он безнадежно проиграл. Но зато сами Веснины одержали, как минимум на некоторое время, победу в подковерной борьбе за место в архитектурной иерархии и реальную чиновничью власть.
Одержали победу ценой очевидной художественной деградации. Справедливости ради надо сказать, что они вели борьбу без малейшего шанса на выигрыш — в профессиональном смысле. Времена, когда в СССР была возможна настоящая честная и открытая художественная конкуренция прошли. В том же 1930 г. И сами Веснины, как пишет Хан-Магомедов, были уже не в состоянии защитить его от поношений абсолютно бессовестных партийцев-вопровцев. Возможно, им удалось разве что спасти ему жизнь.
Очень скоро Веснины и Гинзбург уже даже на словах оказались не в состоянии защищать конструктивизм, и были вынуждены в мутных выступлениях на разных «творческих совещаниях» и статьях клясться в верности новой художественной идеологии. Вообще карьера Весниных в 30-50-х годах окружена тайной. Их проекты на конкурсах 30-х годов демонстрируют постоянную и безнадежную художественную деградацию, апофеозом которой может служить конкурсные проекты здания Наркомтяжпрома 1936 г. Они ничего не строят, по крайней мере, их гражданские постройки неизвестны, то есть, не опубликованы. В то же время, оба они до самой смерти занимают высшие места в советской архитектурной иерархии и выведены из-под критики.
Во время наступления гитлеровцев в начале Великой Отечественной войны 18 августа 1941 г.
Возобновить работу станции гитлеровцам так и не удалось. А при отступлении фашистов осенью 1943 г. С января 1944 г. Спустя всего три года, 3 марта 1947 г. К концу того же года были введены в строй еще два гидроагрегата, а в 1950 г. ГЭС заработала вновь на полную мощность.
В 1969 г.
ДнепроГЭС - Днепровское ожерелье
Монтаж всего оборудования был завершён 16 апреля 1939 года. После запуска девятого гидроагрегата станция вышла на проектную мощность — 560 тыс. На базе Днепровской ГЭС выросли завод «Коммунар», заводы листовой стали, инструментальных сталей, алюминиевый, магниевый, ферросплавный, коксохимический, электродный. Сегодня фальсификаторы истории всеми силами пытаются нивелировать величие трудовых подвигов советского народа и обвинить СССР во всех смертных грехах.
Гендиректор «Укргидроэнерго» поспешил заявить, что на восстановление потребуются «не месяцы, а годы». Удары по ДнепроГЭС Машинный зал ГЭС-1 уже подвергался нескольким ударам 16 декабря 2022 года, а ее распределительное устройство — еще раньше , в октябре 2022 года. В результате: сгорел один из девяти генераторных трансформаторов — это значит, что электроэнергия с одного генератора перестала поступать в сеть, в машзале ГЭС-1 был поврежден один гидрогенератор из девяти — в течение трех недель, пока его не починили, он не генерировал электроэнергию, второй гидрогенератор на момент удара был в долгосрочном ремонте и в любом случае не вырабатывал электроэнергию, во время крайнего удара, 22 марта 2024, взрывной волной порвало провода высоковольтных воздушных линий, что вызвало замыкания в самом машзале и на одном из девяти генераторных трансформаторов за его стеной — что означает, что энергия одного из гидрогенераторов не сможет передаваться в энергосеть, если даже сам он будет работать. Машинный зал ГЭС-2 был впервые серьезно поврежден при ударе 22 марта этого года. В результате: уничтожены три из четырех генераторных трансформаторов, а также все оборудование открытого распределительного устройства 154 кВ — что сделало невозможным передачу генерируемой электроэнергии и распределение ее по энергосети, взрыв и последующий пожар серьезно повредили шесть из восьми гидрогенераторов — то есть большую часть генераторной мощности ГЭС-2, сам машзал, за исключением восточной части, и оборудование в нем практически уничтожены, разрушены два пролета крановых путей для козлового крана наверху плотины — с помощью этого крана открываются и закрываются гидрозатворы, так регулируются сброс воды из водохранилища. Тем не менее, возможность частично регулировать сброс сохранилась: на плотине ГЭС работают три водосброса. Итог Удар 22 марта 2024 полностью вывел из строя ДнепроГЭС-2, большая часть генераторной мощности потеряна.
Себестоимость киловатт-часа электроэнергии, вырабатывавшейся на Днепровской ГЭС, оказалась самой низкой в мире. Город Запорожье после запуска Днепрогэс превратился в мощнейший индустриальный центр всего Советского Союза. В августе 1941 года ДнепроГЭС был захвачен немецкими войсками. Персонал станции до последнего момента оставался на своих местах, и только когда танковая колонна немцев вплотную подошла к плотине, энергетики затопили машинный зал и вывели из строя генераторы. Фашисты очень хотели восстановить работу такого важного объекта, как ДнепроГЭС, сам фюрер почтил своим вниманием станцию, однако немцам, несмотря на все их старания, не удалось получить ни единого киловатта! Сразу же после того как войска Советской армии выбили немцев с ДнепроГЭСа, на станции начались восстановительные работы — с января по август 1944 года сапёры извлекли из тела плотины 68 тонн бомб и взрывчатых веществ, 27 тысяч мин, снарядов и гранат. К концу года были введены в строй ещё два генератора. Полностью на проектную мощность станция вышла в июне 1950 года, когда была восстановлена работа всех девяти энергоблоков.
Читайте также По его словам, сейчас еще продолжается разбор завалов. Он добавил, что власти рассчитывают реализовать все в текущем году, но "есть множество факторов, которые могут на это повлиять".
Восстановление Днепрогэса
Этот шаг откровенного отчаяния — последняя надежда на то, что дамба ГЭС не рухнет. А вот разговоры о капитальной модернизации ДнепроГЭСа начали вести ещё в 80-е годы прошлого века. Но в то же время основательное строительство и модернизация шли по всей Украине — прощальный подарок неблагодарному потомству от Союза. В итоге на ГЭС только поменяли турбины. Во время этой урезанной модернизации специалисты, провели детальное обследование плотины. Были обнаружены множественные сквозные трещины шириной до 1,5 миллиметра. Также городской глава просил ускорить процесс выделения из резервного фонда кабмина денежных средств в размере 7,7 миллиона гривен для проведения первоочередных работ по ликвидации аварийного состояния. При этом добиться внятных ответов от украинских, впрочем, и некоторых российских, специалистов практически невозможно. В случае катастрофы на ГЭС определённо будет полностью затоплено Запорожье.
В некоторых районах вода поднимется на 8-12 метров. Эта отметка будет удерживаться около 4-7 часов. Полный спад воды же ожидается только четыре дня спустя. При этом затопление будет стремительным. Дома сметёт огромной 20-метровой волной, которая будет двигаться со скоростью 17 метров в секунду. Естественно, будут полностью уничтожены все мосты на Днепре. В зоне катастрофического затопления окажутся свыше 100 тысяч человек только в городе Запорожье.
А что же удалось сохранить? Хан-Магомедов так описывает проект Весниных: «В веснинском проекте в данных конкретных условиях был выбран исключительно удачный художественно-композиционный прием. Вместо ритмического членения фасада была подчеркнута его монолитная крупная форма, всякий намек на ритм на фасаде был убран. Фасад решен предельно лаконично: облицованная камнем стена прорезана в нижней части горизонтальным эркером. Такое решение было подсказано авторской бригаде, возглавлявшейся В. Весниным, Александром Александровичем Весниным, который создал первоначальный эскиз на кальке, положенный затем в основу разработки конкурсного проекта». В том, что фасад лишен ритма и подчеркнута его монолитность? Совершенно неясно, почему это хорошо. Еще менее ясно, в чем удачность решения фасада как стены, облицованной рустованным камнем и прорезанной посередине горизонтальным окном во всю длину стены? Вообще-то, это довольно дикая идея, причем с точки зрения обеих, якобы противоборствующих художественных систем - и конструктивизма, и неоклассики в вариантах Жолтовского и Щуко. Скорее всего, разгадка кроется в оговорке Хан-Магомедова: «в данных конкретных условиях был выбран исключительно удачный художественно-композиционный прием». То есть, это не вообще удачный прием, а именно в данных конкретных условиях. Веснины были вынуждены на него пойти. Александр Веснин подсказал авторской бригаде не столько удачный художественный, сколько удачный тактический прием. О том, какой именно проект обладал большими конструктивными и экономическими достоинствами, чем веснинский, можно судить по книге Чинякова. Жолтовским и В. Щуко, и в проекте, выполненном американскими консультантами Днепростроя под руководством инженера Купера, получили отражение две диаметрально противоположные концепции архитектуры промышленного сооружения. В американском проекте все внимание было сосредоточено на разработке конструктивно-технической стороны сооружения и полностью игнорировались художественно-эстетические требования к его архитектуре. Широкое общественное обсуждение проектов, устроенное в январе 1930 г. Гинзбург резко и обоснованно критиковал в своем выступлении американский проект. В то же время академик Щусев, защищая проект Жолтовского от ожесточенной критики со стороны архитектурной молодежи во главе с И. Это мастерство и мастерство высокой марки. Просто нам оно не подходит. Веснин решил лучше, а Жолтовский — хуже"»12 Стоит обратить внимание на фразу: «В американском проекте... На языке сталинского и постсталинского архитектуроведения это означало отказ от неоклассического декорирования фасадов. Именно за «игнорирование художественно-эстетических требований к архитектуре» и поносили в 30 и 40-е годы конструктивизм. Получается, что конкурирующих сторон было не две, а три. И что, скорее всего, конструктивистские ценности — конструктивную и экономическую осмысленность — защищали не Веснины, а американцы с совершенно не известным нам проектом. Любопытен отзыв о проекте Купера в выступлении Луначарского: «Критикуя техницизм американского проекта, он Луначарский — Д. Если по тому или иному поводу существовало мнение высшего начальства, он озвучивал именно его. Противопоставление красивой, заботящейся о рабочем советской архитектуры западной, которая этого не делает, было идеологически развито чуть позже, в эпоху наступившего сталинского ампира. Главной причиной якобы естественного краха конструктивизма в начале тридцатых всегда называлось в советских публикациях то, что народу стало жить лучше, веселее и потому его перестала удовлетворять аскетическая конструктивистская архитектура. То, что такого рода риторика использовалась уже в 1929 г. Начинает высвечиваться фантасмагорическая и малопонятная ситуация. Купер ругает Весниных, по-видимому, за конструктивную и экономическую нелогичность, то есть за отступление от конструктивистских ценностей. Конструктивист Гинзбург ругает американский проект неизвестно за что. Щусев защищает Жолтовского от конструктивистской молодежи вполне понятным и логичным образом и хвалит проект Весниных опять же неизвестно за что. Во всяком случае, не за отсутствующие в нем художественные достижения конструктивизма. При этом стоит вспомнить, что сам Щусев пока еще и как минимум до середины лета 1931 г. Вероятно, некоторое представление о сути претензий Купера к Весниным можно получить по цитате из статьи инженера Дембовского в журнале «Строительная промышленность», приведенной Хан-Магомедовым: «Кто может признать удовлетворительным решение Веснина, если это сводится к следующему: стена состоит из железо-пемзо-бетона, облицованного снаружи то ли тесаным гранитом, то ли стандартными бетонными камнями, причем вся эта огромная тяжесть на каждую колонну 120 тонн повешена на железные опоры подкранового пути, утяжеляя их, и все это в угоду модному мотиву горизонтального окна». Возможно, имеется в виду, что, несмотря на декларации конструктивистов о принципиальной конструктивной и экономической целесообразности формообразования в конструктивизме, борьба на конкурсе шла исключительно за право на существование в СССР формальной стилистики конструктивизма. То есть, за художественную власть в стране. Если так, то это еще одно подтверждение того, что по доброй воле Веснины в такую унизительную ситуацию не попали бы. Как далее пишет Хан-Магомедов, «именно этому, то есть, творческой направленности советской архитектуры — ДХ была посвящена и дискуссия при обсуждении конкурсных проектов, на которой председательствовал секретарь ВЦИК А. Енукидзе и в которой приняли участие А. Луначарский, А. Веснин, В. Веснин, Г. Красин, А. Щусев, М. Гинзбург, И. Леонидов и др. И присутствующие понимали, что судьба этого стиля в тот момент зависела от того, чей проект победит в конкурсе на фасад турбинного зала Днепрогэса. Эта, совершенно новая для советской архитектурной жизни и оставшаяся непонятной не только современникам событий, но и нескольким поколениям их потомков, ситуация показывает, что значение конкурса на Днепрогэс действительно было в тот момент крайне велико. Но не для современной архитектуры как таковой, а для личных судеб советских архитекторов. Это была первая серьезная угроза их относительной творческой свободе 20-х годов. Хан-Магомедов фактически подтверждает такой вывод: «В целом ситуация при обсуждении проектов здания турбинного зала Днепрогэса, как рассказывали мне участники этого заседания, была критической не только для результатов этого конкурса, но и для всей творческой направленности советской архитектуры. Обсуждение проектов было очень бурным, страсти накалились, выступления были острые и резкие. Все было на грани — вполне возможна была и победа И. Ведь А. Енукидзе от которого много зависело был не в восторге от проекта бригады Веснина, а Луначарский в своем выступлении хвалил проект Жолтовского, но, все же, учитывая мнения других например, проект бригады Веснина поддержал А. Щусев , высказался в пользу веснинского проекта». Ясно одно, по мнению и участников событий, и самого С. Хан-Магомедова, победа Жолтовского означала бы катастрофу советского конструктивизма еще в 1930 г. Ни Хан-Магомедов, ни Чиняков не уточняют, от кого в реальности зависело решение жюри. Возглавлял его, как уже говорилось, Енукидзе. Вторым человеком в жюри являлся, в соответствии со своим партийно-чиновным рангом, нарком просвещения Анатолий Луначарский. Енукидзе был, как мы видим, против проекта Весниных. Луначарский тоже, хотя и поддержал его, «учитывая мнение других», в частности Щусева. В последнее то есть в учет личного мнения Щусева верится с трудом. Накануне открытого обсуждения в январе 1930 г. Хотя Щусев, проектировавший в тот момент мавзолей Ленина и имевший, поэтому прямой доступ в самые высокие партийные сферы, вполне мог оказывать влияние на мнение этих неизвестных нам персон и даже, может быть, его озвучивать. Ясно также, что Весниным, чтобы одержать победу, пришлось пойти на немыслимое унижение, отказаться от конструктивизма как такового, ввести отделку здания рустованным камнем, карнизом с кронштейнами и прочими классическими деталями, плохо видимыми на фотографиях огромного главного фасада, но совершенно ясно обнаруживающимися на фотографиях торца здания. Отстоять Весниным удалось только формальный конструктивистский прием — длинное горизонтальное окно, причем ценой утраты всякого смысла этого приема.
Имеются свидетельства, что подъём уровня воды привёл к гибели некоторых обороняющихся на острове Хортица и находящихся в плавнях Днепра красноармейцев, а также местных жителей. По оценке историка Владимира Линикова, затопление унесло жизни около 3 тыс. В современной литературе встречаются оценки, что в результате затопления могли погибнуть от 20 до 100 тыс. После захвата Днепрогэса немецкими инженерами были проведены восстановительные работы, в которых использовался труд военнопленных. Отказывавшихся от работы жестоко наказывали — всего за время оккупации на Днепрогэсе было казнено около 3000 человек. Для того, чтобы восстановить разрушенный участок плотины, было необходимо сработать водохранилище, для этого в теле плотины проложили десять водопропускных галерей, оборудованных затворами. Всего немцам удалось восстановить не менее двух гидроагрегатов, первый из которых был введён в работу в апреле 1942 года. Плотина была восстановлена не позднее лета 1942 года [20] [73]. Разрушение Днепрогэса немецкими войсками в 1943 году [ править править код ] Разрушенное здание Днепрогэса Осенью 1943 года при приближении советских войск немцы частично эвакуировали оборудование Днепрогэса, а также приступили к реализации плана по разрушению станции. Приказ на уничтожение Днепрогэса был отдан командующим 1-й танковой армией вермахта Э. Макензеном , а непосредственная ответственность за операцию возлагалась на командира 40-го танкового корпуса генерала Г. Сооружения и оборудование гидроузла разрушались путём подрыва большого количества заранее заложенных зарядов взрывчатки. В результате были разрушены 32 из 49 бычков основной плотины и один из центральных пролётов, сопрягающий устой, пролёты грязеспуска, портальные краны, обеспечивающие маневрирование затворами, и автодорожный мост включая мосты через шлюз и аванкамеру. Запланированное уничтожение левобережной части плотины при помощи заряда в донной галерее, состоящего из 3,5 тонн тротила , а также 100 авиабомб весом по 500 кг, было предотвращено советскими разведчиками, перерезавшими ведущий к заряду электрический кабель. Существенно пострадало здание ГЭС — при помощи подрыва мощного заряда была разрушена щитовая стенка, при этом здание станции сместилось в сторону нижнего бьефа на 30—40 см. В результате здание было затоплено, вода перетекала через него почти по всей его длине, одновременно размывая берег у левого торца здания. Все гидроагрегаты были полностью уничтожены путём подрыва зарядов на крышках турбин и в дренажных шахтах а в двух случаях — и в спиральных камерах , было полностью разрушено верхнее строение машинного зала металлический каркас, стены, кровля, мостовые краны , уничтожено или сильно повреждено электротехническое и вспомогательное оборудование силовые трансформаторы, выключатели распределительных устройств и т. Также были подорваны ворота судоходного шлюза и уничтожено его оборудование [74] [75] [76]. Восстановление Днепрогэса [ править править код ] Изготовление генераторов для Днепрогэса компанией General Electric, 1945 год 30 декабря 1943 года Днепрогэс был освобождён советскими войсками. Эта задача возлагалась на строительное управление «Днепрострой», руководителем которого был назначен Ф. Логинов , главным инженером — И. Было проведено разминирование станции, из сооружений которой с января по август 1944 года сапёры извлекли 66 тонн авиабомб и взрывчатых веществ, 26 тысяч мин, снарядов и гранат. Первая группа специалистов «Днепростроя» прибыла на Днепрогэс 11 марта 1944 года. На первом этапе были организованы работы по восстановлению жилья для строителей, созданию производственной базы, разбору завалов, демонтажу разрушенного оборудования, а также по спуску водохранилища через донные водопропускные галереи, что являлось необходимым условием для начала работ по восстановлению плотины и здания ГЭС. При этом были частично задействованы галереи, проложенные немецкими инженерами и не до конца заделанные. Девять галерей в левобережной части плотины были сооружены к 17 мая 1944 года, ещё шесть в правобережной части плотины — в 1945 году. В апреле 1944 года был построен временный пешеходный мост через плотину и восстановлены подъездные железнодорожные пути, в июне того же года было открыто движение через служебный тоннель в теле плотины, что обеспечило транспортную связь межу правым и левым берегами. В январе 1945 года началось бетонирование щитовой стенки здания ГЭС. К весне 1945 года была построена верховая перемычка в аванкамере, что позволило предотвратить затопление здания ГЭС в половодье и осушить аванкамеру, что облегчало ведение работ по восстановлению здания ГЭС. В ходе работ по восстановлению станции пришлось удалить большие объёмы разрушенного бетона, но часть повреждённого бетона удалось сохранить, залечив образовавшиеся в нём трещины при помощи цементации. В августе — сентябре 1945 года после восстановления моста по сооружениям гидроузла по нему было открыто движение, в том числе и железнодорожное, что значительно облегчило ведение восстановительных работ. В январе 1946 года были начаты работы по восстановлению каркаса здания ГЭС. В августе 1946 года, после завершения строительства низовой перемычки и осушения котлована, были начаты работы по очистке отводящего канала здания ГЭС. В декабре того же года, после завершения работ по очистке аванкамеры и бетонирования щитовой стенки, была разобрана верховая перемычка и затоплена аванкамера. В декабре 1945 года — декабре 1946 года были закрыты и забетонированы донные водопропускные галереи, что позволило поднять уровень воды в водохранилище до уровня, обеспечивающего пуск гидроагрегатов. Работы по восстановлению плотины и моста были полностью завершены в 1948 году [77] [78] [79] [80]. Работы по подготовке к монтажу гидроагрегатов были развёрнуты с весны 1946 года. Первые три гидроагрегата были заказаны в США, остальные изготовили советские предприятия. Первый новый гидроагрегат был введён в эксплуатацию 3 марта 1947 года, второй — 22 октября и третий — 13 декабря того же года, также в 1947 году заработал гидроагрегат собственных нужд.
Однако даже после окончания их постройки жилья очень остро не хватало, в более-менее благоустроенном посёлке для рабочих и служащих можно было разместить только 15 тысяч жильцов, тогда как их общая численность достигала 50 тысяч человек. Таким образом, большая часть рабочих не имела элементарных бытовых условий и вынуждена была жить во временных неблагоустроенных бараках, в ужасающей тесноте, где не было даже канализации. Невысокая степень механизации производства вела к низкой производительности труда. Проблема заключалась не столько в отсутствии машин, сколько в отсутствии достаточного количества квалифицированных кадров. Чтобы как-то компенсировать это, применялся так называемый ударный метод. Местные парткомы в добровольно-принудительном порядке организовывали весь персонал стройки, начиная от рабочих и заканчивая врачами, для труда в нерабочее время. В частности, такой метод активно применялся ближе к концу строительства. Например, в 1930 году для экстренной разработки скалы в одном из котлованов. После тяжёлого рабочего дня рабочие замещали штатных каменоломов и на протяжении 3—4 часов занимались этими работами сверхурочно. Зарплаты были не очень высокими, поскольку государство стремилось максимально удешевить строительство. Чернорабочий в среднем получал около двух рублей за смену при условии выполнения нормы. Это примерно равнялось средней зарплате по стране. Кроме того, уже в 1929 году в СССР были введены продовольственные карточки и деньги потеряли свою былую ценность. Тяжёлые условия труда и быта, а также постоянная текучка кадров, во многом случайных, способствовали невысокой дисциплине. Один из участников строительства, Борис Вейде, который вёл на стройке дневник, вспоминал: "Процветали пьянство, игра в карты, воровство. По ночам милиция проводила облавы. Нашёлся наш провод в Днепропетровске". Что касается зарубежных специалистов, то они жили в гораздо лучших условиях, более соответствующих заграничным. Для них был построен специальный посёлок с кирпичными коттеджами, лужайками, теннисными кортами и гаражами с автомобилями. Кроме того, на их территории работали специальные магазины, которые обслуживали только их, советским жителям вход в них запрещался. Эти магазины снабжались гораздо лучше стандартных советских, и в них никогда не было дефицита продовольствия. Строительство гидростанции протекало в атмосфере паранойи, охватившей общество с началом коллективизации и индустриализации. Все 20-е годы тянулся конфликт между старыми специалистами на заводах, получившими образование и должности ещё до революции, и рабочим активом, который негодовал из-за того, что революция прошла, а рабочие ничего не получили, инженерами и специалистами остались всё те же "старорежимные" специалисты. Однако советская власть вынуждена была мириться с ними, поскольку заменить их было некем. Тем не менее с началом индустриализации Сталин счёл, что наступает удобный момент, чтобы отвлечь недовольство рабочих с началом индустриализации по всей стране прокатились массовые протесты рабочих против новых невыгодных коллективных договоров, по которым им серьёзно снизили расценки оплаты труда и инициировал сверху кампанию по борьбе с вредителями, которыми чаще всего оказывались как раз старые специалисты. Строительство Днепрогэса было в самом разгаре, когда на всю страну прогремело первое дело вредителей — Шахтинское.