Ниже прожиточного минимума — сколько зарабатывают научные сотрудники в России. Какие вакансии открыты для ученых в России, сколько платят научным сотрудникам и можно ли зарабатывать в науке больше 300 000 рублей в месяц ‒ выяснил Какие вакансии открыты для ученых в России, сколько платят научным сотрудникам и можно ли зарабатывать в науке больше 300 000 рублей в месяц ‒ выяснил
Не плати ученому
Сколько зарабатывают ученые в России? Глава Минфина Антон Силуанов докладывал, что зарплата у учёных — 200% от средней по региону. Сколько зарабатывает ученый в Москве — 63385 руб. в среднем. Сколько получает ученый в разных странах?
Академик Кашин сравнил стипендию для двух процентов аспирантов с «ужином по конкурсу»
Ученый по данным зарабатывает 174875 руб. Все зарплаты по IT-специализациям на Хабр Карьере. В среднем по России они зарабатывают столько же, сколько и таксисты в некрупных городах — 105455 рублей. Минобрнауки России проверит ситуацию с низкой зарплатой ученой из новосибирского института. Такое заявление сделал глава Минобрнауки Валерий Фальков на телеканале Россия 24.
Сколько ученых работает в России в 2023 году
Тут уж как повезёт, профессиональная отрасль может быть свосем мёртвой, а может быть очень процветающей, позволяя зарабатывать институту на проектах и прочем, делая научного сотрудника очень богатым. Во-вторых, стоит учитывать, что научный сотрудник не кассир. В РФ очень развита практика, что основной доход научных затрудников не заключается в ставке. Ставка минимальна, но научный сотрудник в основном имеет деньги с так называемых "тем", а так же конкретных проектов и т.
Адрес для корреспонденции и посетителей: 127018, Россия, г. Москва, ул.
Полковая, д.
РФФИ давал молодым ученым, реально желающим работать и имеющим конкурентные проекты, возможность получать финансирование, а не закупать в каком-то случае реагенты, в каком-то — полевое снаряжение, рюкзаки, ботинки, лодки за свои деньги. Молодые специалисты работают либо за еду, либо даже в убыток себе. Во время студенчества половина моих однокурсников работали промышленными альпинистами. Потому что висячая работа в течение 4—5 дней в месяц позволяла заниматься наукой все остальное время. Но дело было в Москве, на Камчатке такой подработки просто нет. И много людей уезжает, потому что на Западе легче. Остальные выживают как могут, кто-то даже играет на бирже, вырученные средства вкладывая в свои исследования. Тяжелейшей трагедией для камчатской науки стала реорганизация Всероссийского научно-исследовательского института рыбного хозяйства и океанографии.
И в прошлом году его окончательно реформировали. И денег у нас стало еще меньше. В большой стране ученые живут по-разному Александра, Алтай: — Я работаю в науке почти 30 лет, на стыке химии и биотехнологии. Зарплата ученых зависит от доли бюджетной ставки и участия в исследованиях. Особое положение занимают сотрудники, которые работают на полной ставке. Они могут позволить себе готовить заявки на различные конкурсы научных исследований. А если побеждают в них, имеют основания для повышения квалификации. А если у сотрудника 0,4 или того хуже — 0,2 ставки? Такой сотрудник недолго продержится в ожидании победы своей заявки.
Скорее всего, он будет просто искать работу с большей зарплатой. Отсюда и миграция научной молодежи не только по стране, но и за ее границы. Я как-то была свидетелем закрепления молодых ученых в институте, когда они стали победителями конкурса на стипендию президента РФ аж на три года. Да, при такой победе у молодых ученых много обязательств, но они втягиваются в работу и думают о перспективах. Их отношение к своему делу резко меняется. И самое главное, остается право научной свободы: они занимаются интересными исследованиями, планы которых сами и сформулировали. Зарплата ученых во многом зависит от дирекции институтов. Одному институту повезло: его директором стал очень порядочный человек из научной среды. Он не ставит перед собой задачу достижения формальных показателей любой ценой, а действительно заботится о продвижении своей организации, отдельных научных подразделений, включая конкретных сотрудников, даже в условиях своего города.
Но есть другие институты, в них дирекция препятствует развитию отдельных научных направлений, может бороться с конкретными личностями. Считается, что директор всегда прав. Заниматься результативно научными исследованиями в условиях постоянного противодействия, даже по самым простым вопросам, невозможно. Вот еще одна причина миграции ученых. Для нашего региона оклады младшего и старшего научного сотрудника различаются — 20 и 25 тысяч рублей, соответственно. Есть надбавка за публикационную активность, причем для аспирантов есть повышающий коэффициент. Такая надбавка для успешного аспиранта может составить 5—6 тысяч рублей, но, чтобы ее получить, надо очень сильно постараться. В научной среде известно, что гранты РФФИ и РНФ повышают зарплату, но сначала вы должны придумать идею, убедить конкурсную комиссию, что вы «фундаментальны, актуальны, претендуете на научную новизну», а также доказать, что вы справитесь с выполнением жесткого плана публикаций в рейтинговых журналах, а уж потом можете претендовать на эти выплаты. Можно ли получать гранты все время?
Прекрасный вопрос. Получать все время, по моим наблюдениям, могут сотрудники очень крупных университетов, научных центров и научных организаций. Но и сотрудников в них может быть от 550 до 5 000 человек. Теперь я уже знаю, что дирекции борются за возможность получать гранты в свои организации, потому что наличие гранта — это тест на «научность» организации. И тогда данная организация будет постоянно выигрывать конкурсы научных фондов. Что касается конкретного сотрудника, то пока он молод и в наличии научная степень, то шансы его востребованности очень высоки. Известна практика, когда такого сотрудника приглашают на работу в другие организации только для участия в их собственных грантах. И это еще одна причина миграции молодых ученых. Остальное в распоряжении грантополучателей.
Поверьте, что сразу возникает желание купить очень хорошее оборудование, и здесь ваша цель достижима. Выбирайте, приобретайте и ставьте на подотчет в вашей организации. Только гранты позволят вам очно поучаствовать в конференции, включая зарубежные. Потому что на работе в это время вы будете «без содержания». Научный фонд позволяет вам приобрести самые дорогие и такие нужные реактивы и расходные материалы, но нужно обосновать очень четко, для чего они нужны и именно сейчас. Часто приходится покупать что-то за свой счет. И это никак не компенсируется. Но время дороже, купить самому проще, чем унижаться и выпрашивать то, что должно автоматом решаться. Как правило, это расходные материалы, канцелярия, банальные перчатки, а в этом году, как и в прошедшем, обеззараживающие средства.
Ученый настолько ориентируется на результат, что готов от себя оторвать, чтобы продвинуться к желанному итогу. Как руководитель, я часто расстаюсь с собственными деньгами для продвижения своей молодежи. И это мое решение. В 2019 году я участвовала в интереснейшей научной конференции микробиологов, на которую ученые приехали из разных регионов за свой счет. Оформили отпуск и приехали, чтобы провести время среди единомышленников в красивейшем городе Сибири. Все дни говорили только про работу. Такого понятия, как платить за защиту диссертаций, официально нет. Но часто необходима защита в диссертационном совете в другом городе, поэтому нужна командировка, как правило не одна. Чем дальше расстояние, тем больше потребуется денег.
Москва сосредоточила на своей территории самое большое число желаемых диссоветов. Для молодого ученого защита диссертации в чужом городе связана с расходами. Вот и получается, что в большой стране ученый живет по-разному. Наука предполагает интеграцию, поэтому в современном мире нет проблем поделиться успехами и проблемами с учеными других регионов РФ и даже стран. Русскоговорящие ученые разъехались и прижились по всему миру. Общая для всех институтов беда — отсутствие бюджетных мест для молодежи, даже со степенью. Ждать, когда уйдут из жизни возрастные ученые, причем владеющие не только хрестоматийными знаниями, но и способные получить фундаментальные результаты и опубликовать их по современным требованиям, дирекция не собирается, поэтому с такими сотрудниками не продляются трудовые договора, проще сказать, людей увольняют.
Но так или иначе активные группы, или имеющие крупные хоздоговора, могут грантовыми надбавками доводить свою личную зарплату, среднюю зарплату группы или даже среднюю зарплату всего института до тех самых двух средних по региону. Как сказано выше, это не значит, что каждый месяц каждый сотрудник получает 80 тысяч. При этом зарплаты внутри института, да и внутри группы могут различаться в разы. У руководства института могут быть средства для выплаты надбавок с целью а стимулирования работы сотрудников б доведения ее до требуемого уровня эта задача возникла после майских указов. Откуда берутся средства. Это могут быть внутренние резервы или экономия фонда ЗП. Дирекция может решить, что она набирает научных сотрудников с окладами 25 тысяч рублей не на весь фонд, а лишь на часть, а остаток тратит на надбавки тем, кого приняли. Это могут быть накладные с грантов или хоздоговоров с каждого договора или проекта институт забирает себе определенный процент. Дирекция может решить, что часть этой «прибыли» она потратит, допустим, не на ремонт который тоже скудно финансируется из бюджета , а на стимулирование сотрудников и доведение ЗП до значений указа. Здесь важно понимать, что при любом источнике надбавок их чаще всего не распределяют равномерно между сотрудниками. Стимулирующие выплаты распределяются по рейтингу системы в институтах могут различаться. В результате самые активные ученые много статей, грантов, продуктивной работы получают больше денег, чем менее активные. Если мы вспомним, что i размер грантовых выплат не ограничен, ii активность ученого часто связана с наличием у него грантов, iii размер стимулирующих выплат не ограничен, то мы вполне можем получить ситуацию, что внутри института доходы сотрудников различаются если не на порядок, то в разы. Если фонд ЗП раскидан между сотрудниками 25 тысяч на душу, я намеренно упрощаю, так как базовые ЗП младшего научного сотрудника и главного будут отличаться, но это в любом случае цифры много меньше двукратной по региону , а грантов и хоздоговоров в организации не много, до возможности догнать надбавками зарплаты до уровня майских указов нет. Для этого институт должен вовремя сообщить министерству, что указ он проваливает, а министерство, дабы спасти ситуацию, подкинет денег. Именно в этом месте возникли знаменитые коллизии с переводом сотрудников на доли ставок. Когда институты стали массово говорить, что денег не хватает, то ради экономии бюджетных средств им стали советовать ужиматься — мол выполняйте указ своими силами — вы же можете содержать либо в два раза меньше сотрудников, но с высокой ЗП то есть увольняйте половину , либо сохраняйте всех сотрудников, но переводите их на пол ставки. Не было ли в стране денег, или просто душа чиновника требовала экономии — сей вопрос уже не важен. Ситуация с долями ставок сейчас более менее сошла на нет. В какие-то институты идут существенные транши на надбавки, где-то хватает хоздоговоров и грантов, кто-то балансирует на грани выполнения указов. Ну и следует помнить, что даже в институте, который выполняет указ а не все сотруднику получают 80 тысяч рублей в месяц б зарплата по месяцам сильно варьирует, так как грантовые, договорные или стимулирующие надбавки часто приходятся на конкретные месяцы. Поэтому обычная жизнь НС это месяцы базового оклада на уровне продавщицы магазинчика и несколько, если все сложилось удачно, крупных выплат. Именно эта ЗП, а не базовый оклад, должна составлять две от средней по региону. Именно ее пытаются всеми правдами гранты, договора, надбавки и не правдами доли ставок довести до уровня указа. Так ли все устроено на загнивающем Западе? Совершенно не так. У них там …. Итак, что произойдет, если у западного института есть X денег. Он наймет такое N сотрудников, при котором зарплата этих сотрудников будет более чем достойной. Обычно количество таких ставок не велико и за них идет жесткая конкуренция. Что делает сотрудник на ставке? Он пишет гранты.
«Люди работают либо за еду, либо в убыток себе». Ученые — анонимно и честно о зарплатах
Аспирант, который у нас получает 9,5 тыс. руб., в этих странах зарабатывает 1–1,5 тыс. евро. Новости Ирано-израильский конфликт Выставка "Россия" Военкоры Игры Отдых в России Наше кино Украина: сводка Происшествия Афиша. ученые, ран, кашин, зарплата 8 февраля 2021 года, в День российской науки, ученые говорили об оплате своего труда непосредственно президенту. Сколько зарабатывают ученые в России? Глава Минфина Антон Силуанов докладывал, что зарплата у учёных — 200% от средней по региону. «В России ученые слишком долго получали копейки»: сколько зарабатывает научный сотрудник. Сколько зарабатывает доцент в России — 39100 руб. в среднем.
Министр Фальков назвал три главных достижения российской науки за 2023 год
Российский ученый сегодня живет ненамного лучше, чем в 90-е. Зарплата ученых в России в 2023 году: сколько зарабатывают в разных научных профессиях Существует миф, что ученые в РФ получают очень скромную зарплату. Сколько зарабатывают ученые в России, средняя зарплата ученого. Поговорим о том, сколько на самом деле получают ученые, от чего зависит доход и кто из них зарабатывает больше своих коллег. Сколько зарабатывает ученый в Москве — 63385 руб. в среднем.
Наивысшую зарплату в Нижнем Новгороде получают ученые согласно рейтингу по стране
Где-то схема другая, например, в том же ИЦиГе: вышла статья, за нее дали какую-то сумму, то есть единоразово. Каждый ученый получает какой-то балл, который потом умножается на коэффициент, но в каких-то институтах не умножается. Его стоимость в институтах разная. Например, в институте Михаила коэффициент равен 45, один балл стоит 60 рублей — цифра ежеквартально меняется в зависимости от наличия средств.
Если умножить 60 на 45, получается 2700 рублей. То есть если в журнале с IF равном 4 одну статью опубликовали четыре человека, то каждый получит 2700 в месяц. Если 10 авторов, то 1080.
Если ты один автор хорошей статьи, то еще больше за нее получишь — 10 800 рублей в месяц. То есть при такой схеме если опубликовано пять статей можно получить 12 500 в месяц дополнительно к окладу. Старший научный сотрудник ИЦиГа Ольга имя изменено по ее просьбе подтверждает, что у них в институте другая система — надбавка выплачивается разово в начале года, в феврале—марте.
Это крупная сумма, но выдается раз за год, а не как в других институтах — частями каждый месяц. Так сколько все-таки зарабатывают ученые? Пару лет назад у одного человека в нашем институте была надбавка за публикации 100 тысяч в месяц, но он действительно очень крутой ученый мирового уровня — это около 25—30 статей в год.
Есть те, кто получает 240 рублей в месяц, но эти люди, по сути, не работают, — говорит ученый Михаил. Здесь как раз и помогают гранты — тем, кому с ними везет. Младший научный сотрудник с окладом в 15 тысяч может получать около 40 в месяц, а верхняя граница зависит от сотрудника и лаборатории — у кого-то может быть и 75 тысяч.
Ольга, которая работает в институте, с которого и начался скандал, говорит, что лично она Анастасию Проскурину ту девушку, которая рассказала Путину о низких окладах ученых не знает. Зато наша собеседница считает, что разные зарплаты — это нормально: — Когда-то у меня тоже не было грантов, теперь у нее нет грантов. Я считаю, что это нормально.
Не могут же все получать одинаково: кто-то больше, кто-то меньше. Кто больше — у тех всё в порядке. Я считаю, что правильно считать гранты и другие дополнительные денежные поступления в зарплату.
Моя зарплата складывается из оклада и грантовых денег. У меня есть свой грант, я им руковожу. У меня много статей: и я считаю, что должна получать больше, чем те, кто не публикуется, и те, у кого нет грантов.
Ольга уверена, что если человек хочет и может работать, то найдутся желающие взять его в коллектив. А есть люди, которых никогда не приглашают. Возможно, это повод задуматься, — советует она.
Институт автоматики и электрометрии СО РАН относится к учреждению второй категории Источник: Ольга Бурлакова Поэтому ученые, которые хотят получать более высокую зарплату, активно ищут гранты: они вынуждены писать порой несколько заявок, чтобы им повезло хотя бы с какой-то. Чтобы написать хорошую заявку на грант с нуля, разъясняет Назар Николаев, нужно от двух недель до месяца рабочего времени. Один обзор современного состояния исследований по научной проблеме, который требуется в заявке на грант, у него занимает до двух недель.
Условно это займет 10 месяцев. Когда я буду работать? Но если всё сложилось и грант получен, то ученый может получать такую зарплату: — Если повезло и сотрудники получили грант от РНФ в пять миллионов, то получается каждому 250—300 тысяч в год, по 30 тысяч в месяц дополнительно.
Особенно речь идет об институтах третьей категории в 2019 году в России институты по показателям разделили на три категории, некоторые из них объединили в один. Откуда это неравенство Научные сотрудники подтверждают, что неравенство в их среде есть, оно по-разному выражается — в делах, деньгах, ресурсах, силе института или даже конкретной лаборатории. Михаил Шестопалов говорит, что раньше у нас была советская система оплаты труда с окладами, потом подсмотрели в других странах грантовую систему: — Но, как обычно, нельзя же всё целиком взять, нужно схитрить.
По сути, у нас получилась система естественного отбора: сильные институты, научные группы смогут себя дополнительно финансировать, а слабые — не смогут, постепенно загнутся, а государство якобы ни при чем. То есть не сами взяли и закрыли, а подвели к этому. Ученые говорят, что в институтах есть те, кто очень много работает, и те, кто просто получает свой оклад и не занимается чем-то сверх этого Источник: Ольга Бурлакова Назар Николаев говорит, что те ученые, которые сидят и чего-то ждут, видимо, привыкли к советской системе, когда без суеты можно было заниматься исследованиями за достойную зарплату: — Я не застал советское время и, возможно, воспринимаю его идеалистично, но, насколько я понимаю, был государственный заказ на научные разработки, была цепочка, позволяющая превратить результаты фундаментального исследования в прототип реального устройства и в итоге внедрить его в производство.
Это позволяло решать большие задачи, такие как освоение космоса, развитие атомной промышленности и так далее, которые ставились партией. После распада СССР эти цепочки были разрушены, и фундаментальная наука осталась немного в стороне, так как ее результаты достаточно сложно коммерциализируются. Некоторые, особенно немодные научные направления, условно назовем их «изучение бабочек», сейчас могут быть невостребованы.
Он убежден, что такая наука тоже нужна людям, но прямая польза от нее не всегда очевидна в ближайшей перспективе, однако не исключено, что они будут признаны лет через 10. Пока, думает Назар Николаев, единственным критерием оценки остается соответствие мировому уровню, а не польза народному хозяйству или обществу в целом. Но результаты мирового уровня зачастую обеспечиваются финансированием, превосходящем бюджет институтов в рамках госзадания, что осложняет их достижение.
При этом большие задачи перед учеными уже не ставятся, и многие из нас перестают понимать, чего в действительности хочет государство: нужна ли ему наука или нет, в частности, фундаментальная, — рассуждает ученый. Назар Николаев рассказывает, что иногда доходит до того, что одна полноценная статья разбивается на три—четыре части и публикуется в разных журналах, чтобы добрать необходимые для отчета баллы. И иногда видно, что человек ничего в науке не делал: те же картинки, которые он описывал пять лет назад, никаких новых экспериментов.
Чего хотят ученые Михаил хочет, чтобы оклад действительно увеличили в два раза и при этом оставили возможность получать более доступные гранты, но он считает, что при увеличении оклада будет сложно разделять трудоголиков и лодырей. И, конечно, в таком ключе оно в достаточной мере бы финансировало соответствующие исследования. Если же мы двигаемся в сторону западной системы научного финансирования, что, в общем-то, соответствует текущему тренду, то есть ученые сами определяют то, чем им заниматься, и получают под это гранты, то гранты должны быть более доступными для получения, — настаивает Назар Николаев.
Многих новосибирских ученых зовут на работу в другие города и страны: кто-то соглашается, а кто-то пытается найти свое место здесь Источник: Александр Ощепков Еще Назару Николаеву не нравится тенденция к запрещению общения с зарубежными учеными. По его словам, такой запрет может забить последний гвоздь в гроб науки: — Потому что именно так мы обмениваемся идеями. Одна поездка за рубеж на конференцию равна году обучения в университете: ты за неделю слушаешь выжимку о последних достижениях науки.
Мы же не убегаем за рубеж, хотя зовут. Это необходимо, чтобы быть в тренде, знать больше о современном состоянии дел в науке. Ксении сейчас нравится ее работа на московский институт, в котором она работает на полставки, а получает столько же, сколько на ставке в Новосибирске.
В Академгородке ей приходилось очень много работать, быть постоянно на телефоне, писать заявки на гранты и жить в вечном дедлайне и стрессе: — В Москве же я работаю за счет государственного задания, не нужно нервничать из-за грантов, мой заработок стабилен. То есть ученый может спокойно работать, переделывать результаты экспериментов, заниматься научным поиском, а не экстренно писать статьи за два месяца, чтобы они успели выйти к отчету. Чем старше становлюсь, тем больше понимаю, что уважение к твоей работе — это не пустые слова.
А как живется ученым в других странах? Большинство ученых, о которых говорится в этом тексте, востребованы — их звали работать в другие города и страны. Алексей признается, что, скорее всего, всё же согласится и уедет из Новосибирска: — Так жить нельзя: делать исследования очень сложно, и, даже будучи публикационно успешным, ты можешь сидеть на 24 тысячах.
Адрес для корреспонденции и посетителей: 127018, Россия, г. Москва, ул. Полковая, д.
Гранты Распределением грантов занимаются государственные фонды. Здесь финансирование идет от государства не напрямую, а опосредованно. Для получения гранта нужно подать заявку на участие в конкурсе и выиграть его. Обычно гранты достаются тем кандидатам и докторам наук, которые смогли убедить комиссию в своем высочайшем профессионализме по заявленной тематике. Основным критерием служат имеющиеся научные публикации. Если грант получен от организации из утвержденного перечня , то полученная ученым сумма не облагается налогами или иными сборами, и может быть целиком им потрачена как на проведение исследования, так и на вознаграждение за свой труд. Бюджет НИИ У научных учреждений на балансе имеются собственные средства, с помощью которых они могут стимулировать наиболее продуктивных сотрудников. Критерии оценки продуктивности у каждого НИИ свои, но чаще всего этот показатель связан: с количеством научных публикаций ученого; с их цитируемостью другими научными деятелями; с участием в научно-исследовательских конференциях; со степенью участия в выполнении госзаказа. Прочие источники Помимо источников финансирования от государства и от самих научно-исследовательских учреждений, существуют еще различные организации, которые заключают с учеными хоздоговоры. Ученые разрабатывают производственные технологии, а частные компании финансируют эти проекты. Дополнительные виды доходов ученых Почти все научные деятели имеют дополнительный заработок. Наиболее часто встречающимся видом такого дохода является преподавательская деятельность. Законом не запрещено, работая в научно-исследовательском учреждении, одновременно с этим преподавать в высшем учебном заведении. Такой дополнительный заработок зависит от местонахождения вуза, его престижности, факультета. Самые большие зарплаты по данным Росстата в 2020 году имели преподаватели московских вузов 160 тыс. На Камчатке их коллеги получали более 140 тыс. А вот в Санкт-Петербурге — около 120 тыс. Можно также предположить, что преподаватель юрфака будет получать зарплату больше, чем преподаватель-филолог, так как стоимость обучения на юрфаке для «платников» выше. Второй по популярности вид дополнительного дохода — репетиторство. Чаще этой услугой пользуются школьники, чем студенты. Родители школьников согласны хорошо платить, чтобы их ребенок получал знания напрямую от ученого. Зато студенты активно пользуются другим видом услуг — выполнением учебных работ на заказ. Серьезные компании, предлагающие подобный сервис студентам и аспирантам, предпочитают привлекать в качестве исполнителей обладателей кандидатских и докторских степеней. Ученые могут также писать на заказ научные статьи. Если ученый уже сотрудничал с авторитетными изданиями, размещая в них свои публикации, издатели научных журналов могут давать ему заказы на написание статей по его специализации. Качественно написанные работы приносят их авторам неплохой гонорар, особенно если тема является узко профессиональной. Научные профессии в России с самой большой зарплатой Источник: trussinni. Это позволяет повысить устойчивость организмов к неблагоприятным воздействиям, к заболеваниям, а также создавать совершенно новые организмы. Зарплата 120 тыс. Химик и химик-технолог — работают с химическими веществами, исследуют состав и свойства различных материалов, синтезируют новые вещества, разрабатывают процессы и методы производства продукции, имеющей отношение к химическим веществам. Зарплата 100 тыс. Эколог — занимается анализом происходящих в биосфере процессов, связанных с влиянием на нее человека. Разрабатывает меры для сокращения наносимого человеком вреда окружающей среде. Энолог — специалист по работе в сфере производства разных сортов вин.
Путем нехитрых вычислений Владимир Путин выяснил, что в Институте данное требование не соблюдают. У Института своя позиция: система расчета сложная. Зарплата формируется из трех источников, учреждение напрямую влияет лишь на оклад. И каждый получает, как зарабатывает в этой системе. Напрямую бюджет финансирует лишь оклады. И здесь, даже со скромными текущими цифрами, сумма набегает колоссальная. При этом в штате несколько сотен сотрудников. Там же было сказано, что не меньше 200 процентов.