У местных жителей узнали их отношение к генеральному секретарю ЦК КПСС Константину Устиновичу Черненко. Только для взрослых», снял мрачный фильм «Пациент №1» о последних днях советского генсека Константина Черненко. 24 сентября — день рождения Константина Устиновича Черненко (1911—1985), предпоследнего Генсека ЦК КПСС. 24 сентября исполняется 110 лет со дня рождения Константина Черненко — предпоследнего генерального секретаря ЦК КПСС, которому судьба отмерила одно из самых коротких «царствований» в истории СССР.
Константин Устинович Последний: как генсек Черненко завершал эпоху «пышных похорон»
Резо Гигинеишвили рассказывает об угасании предпоследнего генсека СССР Константина Черненко, руководившего страной всего год и один месяц с 1984 по 1985 годы. Йенс Столтенберг уже более 10 лет на посту генерального секретаря НАТО под дудку США твердит про оборонительный характер блока. 10 марта 1985 года. После смерти Ю. В. Андропова избран 13 февраля 1984 г. генеральным секретарём ЦК КПСС, 11 апреля 1984 г. занял пост председателя Президиума ВС СССР, однако состояние здоровья не позволило Черненко в полной мере заниматься вопросами партийно-государственного.
Главархив Москвы рассказал о фотографиях из личного фонда Константина Черненко
Черненко остался на своей должности секретаря ЦК КПСС, но по выполняемым функциям явно выделялся среди соратников. В марте 1985 г. на пост Генерального Секретаря ЦК КПСС был избран Горбачев Андропов Громыко Черненко. умирает генеральный секретарь ЦК КПСС Константин Черненко. Генконсул России Сергей Черненко отметил, что объем торговли с провинцией Цзилинь увеличился до $4,1 млрд.
Открытие мемориальной доски Константину Устиновичу Черненко. 26.05.2023.
Этот политик правил Советским Союзом с 13 февраля 1984 года по 10 марта 1985 года. То есть, Черненко оказывался при дверях неоднозначного политического процесса под названием Перестройка. Для того, чтобы выяснить отношение к этому генсеку, в «Квалитасе» провели опрос среди 600 воронежцев методом телефонного интервью. Выборка репрезентативна для местного населения старше 18 лет по полу и возрасту.
Высказались воронежцы и о Константине Черненко как о личности.
Незавидная судьба ждала и профсоюзы, которые при Брежневе перетянули на себя значительный кусок власти. Их реформа, по Черненко, должна была вернуть профсоюзы на прежнее место. Видимо, все это и стало причиной смерти генсека. Он умер при странных обстоятельствах: в августе 1983 года на отдыхе Черненко тяжело отравился копченой рыбой, которую прислал ему министр внутренних дел СССР Виталий Федорчук.
Это заболевание подорвало здоровье и, возможно, свело в могилу несостоявшегося Сталина. Конечно, сейчас можно только строить догадки, но вполне вероятна версия умышленного отравления будущего генсека. Ведь рыбу подарили уже тогда, когда было понятно, кто заменит тяжело больного Андропова. Каждый из них так или иначе предал Сталина и участвовал в последующей расправе над его ближайшим окружением. Поэтому они вполне закономерно боялись мести со стороны потомков этих людей в случае, если бы Черненко вернул сталинский режим.
Аристов, по просьбе Валентины и позаботился о ее брате Косте — сначала отправил его учиться в Высшую партийную школу, потом трудоустраивал в различных партийных организациях края, продвигая своего протеже по служебной лестнице, пока Устинов не занял пост одного из секретарей обкома партии в Пензе, а потом и не возглавил отдел пропаганды и агитации в ЦК Компартии Молдавии. Андропов долго себя сдерживал и старался не обращать внимания на то, как Черненко непрерывно, все заседания Политбюро напролёт курил, зажигая каждую новую папироску от гаснущей: привычка крестьянина, экономящего спички. Сам Андропов не курил и к табачному дыму испытывал острую идиосинкразию. Он даже пожаловался журналисту из "Шпигеля" Р. Аугштейну на то, что курение на официальных заседаниях Политбюро по четвергам - настоящая проблема.
Он присмотрел себе достойное место в истории, и что самое смешное и трагичное, был недалёк от того, чтобы его занять. Но для этого надо было иметь волю, а он её не имел. На его совести и распад страны, и последовавшие гражданские войны, и нынешний кровавейший конфликт на Украине на его совести. Но виноват он на самом деле лишь в том, что занял должность, не соответствующую его талантам. Не надо думать, что, констатируя этот факт, я пытаюсь умалить его вину.
Ему ещё повезло, Кейтеля за похожую ошибку согласие возглавить ОКВ, став при этом марионеткой Гитлера повесили по приговору Нюрнберга. Горбачёв же всего лишь прожил последние тридцать лет своей жизни в стране, народ которой его искренне ненавидел. Но мы должны видеть и другую вину, и другую некомпетентность. Вину и некомпетентность системы, которая воспитала и вознесла Горбачёва. Свой первый орден и кандидатство в партии он получил ещё при Сталине, а генсеком стал после смерти Черненко.
Он всё время пытался соответствовать требованиям системы и быть удобным сотрудником для вышестоящих руководителей. И ему это удавалось. Он был плоть от плоти системы, её лучшим воспитанником — единственный генеральный секретарь ЦК КПСС, родившийся после революции и полностью выращенный «лучшей в мире» советской системой образования и воспитания. Прошедший жёсткое сито кадрового отбора при Сталине, Хрущёве и Брежневе, укрепившийся при двух постбрежневских генсеках. Переигравший всех своих внутрипартийных конкурентов и потерпевший поражение от жалких людей и никудышных политиков, не имевших за душой ничего, кроме воли указать ему на дверь, несмотря на возможные фатальные для них последствия.
И вместо того, чтобы «бунт на борту обнаружив, из-за пояса рвёт пистолет, так что сыплется золото с кружев, с розоватых брабантских манжет», он плюнул на то, что корабль вполне боеспособен, что вражеская эскадра маячит вдали, боясь приблизиться на дальность стрельбы главным калибром, что бунтует небольшая часть команды и та боится собственной наглости, остальная же команда стоит на боевых постах и ждёт команду подавить бунт и идти в бой. Вместо этого он с обиженным лицом спустил флаг и гордо ушёл в свою каюту, отдав корабль во власть опешивших от такой удачи мятежников. Его таким воспитала и вырастила система. Система его выдвинула на руководящую работу и продвинула на место первого руководителя. Пока система работала, он её устраивал.
Он случайно стал могильщиком системы — просто не понимал, что он делает. И ответственность он несёт, как часть системы — важная её часть, на последнем этапе даже важнейшая. Это не умаляет его личной ответственности, но не надо и о других забывать. Он сам решил стать «лучшим учеником», но его действительно «так учили». Любая система способна более-менее нормально работать в спокойных условиях.
Жизнеспособность системы проверяется, когда наступает кризис. Особенно же, когда катастрофа близка и кажется, что спасения нет. Одна система выдвигает Дэн Сяопина, другая Путина, а третья Горбачёва. Какую личность система смогла выдвинуть, такая у системы и история. У советской системы она оказалась очень короткой.
Впрочем, чему удивляться, если и Горбачёва, и гайдаровских реформаторов, в «лучшей в мире» советской школе учили, что для строительства нового, вначале нужно «до основания» разрушить старое. Вот они и разрушали, как было велено учителями, чтобы пространство очистить. Они ведь все были теоретики. Очень далеки они были от практической работы. Как идеология велела, так и поступали.
В спокойные же времена у них у всех всё очень хорошо получалось. Их двигали по службе и давали ордена. Если не поймём, что в таких сложных системах, как современное государство, человек не может добраться до вершины власти, если не соответствует требованиям системы.
Семья долгое время боролась за восстановление памятной доски на старом историческом месте Большая Бронная дом 19. Это было очень непросто сделать.
Считаем, что сохранение памяти о выдающемся деятеле нашего Государства - К. Черненко - станет ещё одним примером восстановления Исторической Справедливости по отношению к нашей Великой Родине.
Байдена сравнили с престарелым генсеком ЦК КПСС Черненко
книга К.У. Черненко Новым Генеральным секретарем ЦК КПСС вместо умершего от тяжелой болезни 69-летнего Юрия Андропова был избран 72-летний Константин Черненко. Политбюро ЦК КПСС после кончины Брежнева рекомендовало Черненко предложить Пленуму ЦК КПСС кандидатуру Андропова на пост Генерального секретаря. Генеральный секретарь ЦК КПСС К. У. Черненко 7 ноября Константин Черненко: последний перед катастрофой. Когда Генеральный секретарь ЦК КПСС Февраль Юрий Андропов покинул этот мир, а произошло это в 1984 году, его место занял Константин Черненко. Черненко и члены Политбюро ЦК КПСС. Фото: Владимир Акимов / РИА Новости.
Черненко Константин Устинович
Константин Черненко отнесся к обсуждению вопроса "максимально серьезно". Он сказал, что необходимо со всеми посоветоваться, еще раз рассмотреть разные варианты и взвесить преимущества и недостатки. Он сам подошел туда, с огромным трудом выдвинул стул и медленно, тяжело дыша перенес его к столу, где сидели мы. Было отчетливо заметно, как ему тяжело физически". Встреча должна была состояться в новом, только что выстроенном крупнейшем в столице Киноконцертном зале имени Моссовета; составлялась многочасовая программа выступлений маститых деятелей искусства, но в последний момент выяснилось, что Константин Черненко "неспособен выступать и даже устоять несколько десятков минут на ногах". Тогда глава Московской партийной организации Гришин, видимо, "по поручению" кандидата в депутаты Черненко взял на себя эту обязанность. Предвыборное собрание проходило в Октябрьском зале Дома союзов, вмещающем 420 человек. Тут мы с ним познакомились и успели немного побеседовать. Оказалось, что и он с Раисой Максимовной, и я с супругой расписывались в одном ЗАГСе на Яузе, а еще я хорошо знал его общежитие в Стромынском студгородке. Так мы с ним поговорили немножко, пока не началось собрание. Гришин выступил с небольшим, 10—15-минутным сообщением".
Голосовал он в собственной палате кремлевской больницы, где был оборудован импровизированный избирательный участок — урна, представители избирательной комиссии, восторженные очевидцы.
Черненко занимал должность секретаря Красноярского крайкома партии, но затем оставил этот пост для получения образования в Высшей школе парторганизаторов при ЦК ВКП б в Москве 1943—1945. По окончании был послан в Пензу в качестве секретаря местного обкома 1945—1948. Черненко продолжил свою карьеру в Молдавии став заведующим отделом пропаганды и агитации ЦК Компартии Молдавии 1948—1956. В это время произошло его знакомство с Л. С мая 1960 по июль 1965 г. В 1976 г.
Вскоре следует его выдвижение в члены Политбюро 27 ноября 1978 — 10 марта 1985. Черненко считался близким соратником и выдвиженцем Брежнева, но после смерти последнего не смог найти достаточной поддержки среди группировок в партийном руководстве, чтобы занять пост Генерального секретаря, который в итоге достался Ю. Андропову, избранному Пленумом ЦК 12 ноября 1982. Реформы Андропова, направленные на борьбу с коррупцией и сокращением привилегий в высшей сфере партийного аппарата, вызвали негативную реакцию партийных чиновников. В попытке реанимировать брежневскую эпоху, стареющее Политбюро, семь членов которого умерли в преклонном возрасте в период 1982—1984, склонилось к кандидатуре К. Черненко, который был избран Генеральным секретарем ЦК 13 февраля 1984 после смерти Андропова. Черненко также был избран Председателем Президиума Верховного Совета СССР, но стремительно ухудшающееся здоровье не позволило ему осуществлять реальное управление страной. Его частые отсутствия вследствие болезни подвели черту под мнением, что его избрание на высшие партийные и государственные посты было лишь временной мерой.
Подробнее » Андропов 1982—1984 Андропов Юрий Владимирович 1914—1984 — советский государственный и партийный деятель. С 1982 по 1984 г. В 1941—43 секретарь Красноярского крайкома партии. В 1945—48 секретарь Пензенского обкома партии. С 1965 зав. Подробнее » Горбачев 1985—1991 Горбачёв Михаил Сергеевич р. Один из инициаторов Перестройки. С 1955 по 1966 занимается комсомольской деятельностью в Ставрополе. В 1966—1970 г.
Дэн Сяопин 7 лет провел во Франции, работал на заводах «Рено», затем учился в Москве. А затем упал с вершины партийной иерархии — над ним и его женой издевались хунвейбины, их сына они сделали инвалидом. У Дэн Сяопина была биография выжившего в сталинских «чистках» старого большевика ленинского призыва. Это совпало с тем, что в Китае была жива древняя культура, ставшая народным образом мыслей. Созданный в VI веке до нашей эры трактат «Искусство войны», сборник изречений и речей Конфуция, «Дао дэ-цзин», «Чжуан-цзы» и многое другое легли в основу китайского здравомыслия и практицизма. Знаменитое изречение Дэн Сяопина: «Не важно, какого цвета кошка, лишь бы она ловила мышей» — вполне могло бы стать цитатой из знаменитого средневекового трактата «Тридцать шесть стратагем», который широко использует современный китайский бизнес.
Ничего подобного никогда не пришло бы в головы Андропова и Черненко — да и Горбачев думал по-другому. К ним относился и Горбачев, свято веривший, что национальный вопрос в Советском Союзе давно решен, — а тот, между тем, в скором будущем с ним и покончил. Константин Устинович Черненко был ярким, химически чистым образцом такого человека. Но он был хвор, да и времена уже менялись, и во времена Черненко правая рука не всегда ведала, что творит левая. Секретарь ЦК КПСС, заведующий экономическим отделом ЦК Николай Рыжков, будущий соратник Горбачева и его премьер, во времена Черненко готовил экономическую реформу: государственная собственность должна была сосуществовать с кооперативной и частной. Снимался фильм Абуладзе «Покаяние», который стал одним из символов перестройки.
Одновременно шли жестокие гонения на русский рок, и в партии восстановили ближайшего сталинского соратника Вячеслава Молотова. По своим внутренним убеждениям Черненко был сталинистом, но страну понемногу разворачивало в совершенно другую сторону. То, что дальше так жить нельзя и с экономикой надо что-то делать, тогда понимали и самые твердокаменные члены Политбюро. Еще одной большой проблемой оказалось то, что и во времена Черненко, и после него СССР было чем гордиться.
Генсек на год. Как Черненко, будучи поклонником Сталина, подыграл Горбачеву
Черненко работал в Красноярском крае: заведующим отделом пропаганды и агитации Новоселовского и Уярского райкомов партии, директором Красноярского краевого дома партийного просвещения, заместителем заведующего отделом пропаганды и агитации, секретарем Красноярского крайкома партии. С 1943 года К. По окончании учебы с 1945 года работает секретарем Пензенского обкома партии. Работая в этой должности, он много сил и знаний отдал экономическому и культурному строительству в республике, коммунистическому воспитанию трудящихся. В 1956 году К. Черненко выдвигается на работу в аппарат ЦК КПСС, где он возглавил сектор в Отделе пропаганды, и одновременно был утвержден членом редакционной коллегии журнала «Агитатор». В 1965 году К. На XXIV съезде партии март 1971 г. Черненко был членом советской делегации на международном Совещании по безопасности и сотрудничеству в Европе Хельсинки, 1975 год , участвовал в переговорах в Вене по вопросам разоружения 1979 год.
По версии ФСБ, Сафронов работал на одну из спецслужб НАТО — «собирал и передавал ее представителю составляющие государственную тайну сведения о военно-техническом сотрудничестве, обороне и безопасности» России. По статье о госизмене ему грозит до 20 лет заключения. Кроме того, силовики пришли с обысками к близкой знакомой Сафронова — главному редактору журнала «Холод» Таисии Бекбулатовой.
Еще раз напомним: ведь буквально за несколько дней до своей смерти Константин Устинович обращался за советом и к Громыко — и все по тому же вопросу: о возможности своей добровольной отставки. Но если Черненко, как казалось его ближайшему окружению в Политбюро, и в самом деле не слишком твердо настаивал на своем освобождении от обязанностей генсека, то я объясняю это следующим. Во-первых, он как всякий человек в его положении отчаянно надеялся, что сможет преодолеть недуг. Во-вторых, он действительно хотел работать, мечтал, что предстоящий съезд станет для страны этапным, наметит действенные меры по преодолению негативных явлений. Есть у журналистов такой штамп: жизнь как подвиг. Не знаю, можно ли так говорить о всей жизни Константина Устиновича, но последние ее месяцы, безусловно, можно охарактеризовать самыми высокими словами. Чувствуя, что угасает, Черненко героически продолжал бороться за жизнь, трудился до последних дней, считая, что его долг перед партией заключается в том, чтобы успеть сделать все, что можно. Но эта борьба осложнялась тем, что находился он в атмосфере потрясающего бездушия, которое проявляло к нему подавляющее большинство членов Политбюро. И здесь я опять вспоминаю кончину Брежнева, равнодушие людей, которые, даже в силу своего долга, не побеспокоились хотя бы о том, чтобы подле тяжелобольного человека дежурила медсестра. Параллели напрашиваются сами собой. Он рассмотрел вопрос «О долговременной программе мелиорации, повышении эффективности использования мелиорированных земель в целях устойчивого наращивания продовольственного фонда страны». Пленум прошел как дежурное мероприятие, без каких-либо неожиданностей и кардинальных решений. Черненко выступил на нем, хотя речь его по содержанию можно смело назвать заурядной. Но для генсека гораздо большее значение имел сам факт выступления: оно все же состоялось, и это воодушевило его. Он был охвачен иллюзией выздоровления. Врачи в полную силу, с помощью интенсивной терапии, закордонных диковинных препаратов эти иллюзии поддерживали. На некоторое время даже возникло ощущение, что Константин Устинович заметно посвежел и окреп, у него явно наблюдался прилив энергии и работоспособности. Он направил записку в Политбюро, касающуюся вопросов подготовки к XXVII съезду партии, и она получила единодушное одобрение. Черненко предлагал приблизить по времени созыв съезда, провести его в октябре — ноябре 1985-го, а не весной будущего года, как это обычно происходило. Он намеревался разработать к этому времени основные направления экономического и социального развития страны на двенадцатую пятилетку и утвердить их, чтобы уже с 1 января 1986 года приступить к их реализации. В этом был определенный резон, так как предшествующие планы утверждались уже после начала пятилетки и не успевали за временем. Но вот рассмотрение важнейшего вопроса о развитии научно-технического прогресса, которое также намечалось вынести на рассмотрение пленума, откладывалось. После одобрения его записки членами Политбюро генсек задумал изложить свои идеи подготовки к съезду партии в журнале «Коммунист». Такая статья, о ней мы уже упоминали выше, вышла в декабре 1984 года. Примерно в это же время врачи настояли, чтобы Константин Устинович прошел очередной курс лечения в Центральной клинической больнице. Но он и там продолжал по возможности работать, нередко приглашая к себе помощников. В те дни мне приходилось подолгу засиживаться в его больничном «рабочем кабинете». Наряду со статьей в «Коммунисте» это выступление должно было стать своеобразным отправным моментом подготовки к XXVII партийному съезду. Первый вариант текста предстоящего выступления был подготовлен, однако он не удовлетворил Константина Устиновича. Ознакомившись с ним, генсек вдруг не на шутку разнервничался и довольно резко резюмировал: «Выступления нет». Он настолько глубоко «перелопатил» представленный ему текст, что даже в корне изменил план будущей речи и надиктовал нам, помощникам, несколько страниц своих суждений, которые следовало учесть. Пришлось принимать срочные меры и основательно дорабатывать материал. В эти дни в ЦКБ в палату по соседству с ним, только этажом ниже, был помещен в тяжелом состоянии Устинов. Покидая больницу, Черненко зашел к Дмитрию Федоровичу. Разговор их был непродолжительным — Устинов настолько плохо себя чувствовал, что не мог долго поддерживать беседу. Несмотря на это, Дмитрий Федорович, по своему обыкновению, нашел для генсека теплые, ободряющие слова. Он сказал, чтобы Константин Устинович держался, что болезнь его отступит обязательно, что нам — большевикам не пристало легко сдаваться. О себе он сказал, что долго в ЦКБ не намерен оставаться, через несколько дней оклемается и приступит к работе — дел впереди невпроворот. И действительно, в ЦКБ ему не пришлось находиться долго — через несколько дней после операции он там же и скончался. Для Черненко смерть Устинова явилась большим ударом. Генсеку не пришлось проводить в последний путь своего друга и соратника, так как врачи категорически ему запретили в морозный день быть на похоронах. Таким образом, после смерти Устинова из старого руководящего круга людей в Политбюро осталось лишь два человека — Черненко и Громыко. К концу 1984 года состояние здоровья генсека стало ухудшаться на глазах. Это ясно видели окружающие, но старались об этом разговоров не заводить. В западной прессе стали появляться публикации на эту тему. А всегда оперативный в подобных случаях западногерманский журнал «Штерн» даже опубликовал фоторепортаж о том, как генеральный секретарь и президент Черненко с большим трудом, только с помощью охранников добирается до своей резиденции в Кремле. Вообще говоря, создавалось впечатление, что соратники генсека по Политбюро вроде бы со стороны наблюдают за развивающимися событиями, за ухудшением состояния здоровья их лидера. Казалось, у них интерес к его личности уже потерян, и то, что происходит по его желанию или воле, совершается без их содействия или даже советов. А узкий круг людей, непосредственно обслуживавших генсека в последние месяцы его жизни, был и организатором, и исполнителем всего того, что происходило с его участием. С горечью вспоминается такой эпизод: 27 декабря 1984 года генсек, уже несколько дней не появлявшийся из-за обострения болезни в кабинете на Старой площади, около одиннадцати часов вдруг позвонил мне. Обычно такие звонки его начинались с традиционного шутливого вопроса: «Ну, как там на воле? Это было для меня полной неожиданностью. Дело в том, что еще неделю назад, когда болезнь генсека снова обострилась, по настоянию медиков было решено не проводить никаких вручений и не допускать каких бы то ни было выступлений Черненко в ближайшее время. Речь тогда шла конкретно и о вручении наград группе писателей, удостоенных звания Героя Социалистического Труда и уже давно ожидавших торжественной церемонии. Но с учетом сложившейся ситуации В. Шауро, бывшему в то время заведующим Отделом культуры ЦК, был дан отбой на неопределенный срок. Естественно, теперь, при разговоре, генсеку об этом я ничего не сказал и лишь уточнил время вручения. Он назначил его на 16 часов, а в 15 надо было представить ему материалы. К назначенному времени всё было готово. Из приемной передали, что Черненко просит меня зайти. В кабинете его не оказалось. Приоткрылась дверь в комнату отдыха, и врач жестом показал, что можно войти. Константин Устинович полулежал в кресле. Он был без пиджака, ворот рубашки расстегнут, узел галстука ослаблен, а рядом свисали переплетенные трубки кислородного аппарата. Он выглядел настолько беспомощным, что сердце у меня невольно сжалось. Подняв глаза, Черненко с какой-то жалостью, перемешанной с досадой, спросил: «Ну что, красиво я выгляжу? Однако, к моему большому удивлению, через полчаса он уже был за столом, подтянутый, как всегда прибранный, с аккуратно причесанной седой головой. Вручение решено было проводить не в специальном помещении, а здесь же, в кабинете Черненко. Свободно передвигаться Константину Устиновичу было трудно. За пять минут до церемонии кабинет стали шумно заполнять фотокорреспонденты, кинооператоры, сами награжденные. Это взволновало генсека. Он, как никто другой, чувствовал свою немощь и понимал, что и другие это видят, поэтому переживал и нервничал. Для присутствующих это вручение прошло с мучительным напряжением. Но Черненко ценой огромных усилий выдержал. Только при вручении последней награды, кажется, писателю Анатолию Ананьеву, генсек на секунду потерял равновесие и лишь благодаря ловкости охранника, вовремя его поддержавшего, устоял на ногах. Иногда я смотрю на памятную фотографию, запечатлевшую один из моментов того торжественного мероприятия, и вижу озабоченность в лицах награжденных, неестественно прямо стоящего перед объективом Черненко. Невольно думаешь: неужели в то время не нашлось никакой влиятельной силы, способной вмешаться и отменить участие безнадежно больного руководителя в процедуре вручения наград, как, впрочем, и в других делах? Странно, но такие вопросы тогда решались лишь помощниками да медицинскими работниками — остальные предпочитали не вмешиваться в них. Ничего, кроме горечи и недоумения, такое положение вещей не вызывало.
Однако те, кто знал Горбачева, называли его черствым и скупым на благодарности человеком. Так, дипломат Виктор Суходрев выразил сомнение, что первый и последний президент Советского Союза за период своей профессиональной деятельности говорил кому-нибудь из своего окружения слово «спасибо». Тем удивительнее, что он высказал теплые слова в адрес кремлевского доктора. Впрочем, автор издания «Кто поставил Горбачева? Ранее историк Евгений Спицын опроверг заявления некоторых экспертов, что Советский Союз был обречен на распад.
Ровно 40 лет назад Генеральным секретарём ЦК КПСС стал Константин Черненко
Генсек СССР совершил неожиданный звонок наутро после смерти Черненко. Новым Генеральным секретарем ЦК КПСС вместо умершего от тяжелой болезни 69-летнего Юрия Андропова был избран 72-летний Константин Черненко. Константин Устинович Черненко был избран генеральным секретарем Центрального комитета КПСС 13 февраля 1984 года. Приход Черненко к власти совпал с предвыборной кампанией — обновлялся состав Верховного совета СССР, кандидату N 1 (по должности им был Черненко) полагалось сказать программную речь на встрече с "избирателями". Общаясь с вдовой Генерального секретаря ЦК КПСС и членами его семьи, дочерьми Лидией, Еленой и Верой, а так же сыном Владимиром Константиновичем, я узнал, что вдова получает пенсию в размере 4000 рублей.