Пилигрим – это платформа, где можно бесплатно и легально посмотреть российское авторское кино и поддержать финансово создателей фильмов. читайте, смотрите фотографии и видео о прошедших событиях в России и за рубежом! Артхаусное кино не рассчитано на широкую публику. Кино так сказать "не для всех", почти артхаус. Для тех кто устал от однообразных блокбастеров и комикс фильмов-советую. это не назидательная передача, а деление.
От Эйзенштейна до Балагова
- Российское авторское кино увидят в Латинской Америке: голь на выдумки хитра
- Кинофестиваль «Докер» соберет авторское документальное кино со всего мира
- Ответствовать. Российское авторское кино: аудит смыслов
- Кино не для всех смотреть онлайн - «Кино »
авторское кино
Теперь только made in Russia. Правда ведь? Кадр из фильма «Холоп» На самом деле ничего подобного! Не забывайте, что в последние годы во всем мире явно наметился тренд на экзотику: сначала корейский кинематограф разрывал «Оскар» со своими «Паразитами», затем тамошние сериалы стали покорять топы Netflix и других стримингов. Собственно, туда нам и дорога — на Восток. Индийские фильмы у нас, к слову, и без того обожают, а про значимость в жизни россиян Джеки Чана думаю и говорить лишний раз не стоит.
В общем, милости просим, дорогие коллеги, партнеры, союзники. Наш рынок готов к азиатскому вторжению. Сюда же можно отнести кино совсем еще не изведанных в этом смысле территорий, таких как Бразилия, Мексика оттуда родом, между прочим, любимый всеми Иньярриту, автор «Выжившего», «Бердмэна» и других культовых фильмов и многих других стран. Например, в последние годы активно развивается кинематограф в Африке, в небольших островных странах Азии. Те же Австралия и Новая Зеландия также пока не выступали против проката на территории России.
Опять же, в русском менталитете артхаус и авторское кино занимают особое место. Нам всегда нравились ребята вроде Триера, Джармуша и других творцов, снимающих так называемое кино не для всех. Тем более артхаус часто связан со страданиями и болью, чего нам, судя по всему, вечно недостает в жизни, так что такой вариант также может стать если не панацеей, то листиком подорожника на зияющие дыры в российском прокате. Правда, есть вероятность, что без поддержки крупных дистрибьюторов немногие авторы рискнут зайти на наш рынок: слишком велики риски не только не окупиться, но и остаться в минусе. Да и те же американские режиссеры наверняка не горят желанием поддерживать российского зрителя качественным творчеством.
Начиная с драмы «Измена», снятой в 2012 году, каждая картина Серебренникова попадает в основной конкурс Венецианского и Каннского фестивалей. Среди них «Ученик», отмеченный «Премией Франсуа Шале», музыкальный байопик про молодого Виктора Цоя «Лето», получившая «Премию за лучший саундтрек» в Каннах и недавние «Петровы в Гриппе», которым отдали Vulcain Prize за техническую реализацию. В 2022 году на Каннском кинофестивале покажут новый фильм режиссера под названием «Жена Чайковского». Узнай, какая работа стала поворотной в карьере Серебренникова — смотри «Изображая жертву». Фильм 2006 года доступен для на нашем онлайн-сервисе Wink. Иван И. Твердовский Иван И. Твердовский снял дебютную драму «Класс коррекции» в 2014 году и сразу попал в объектив российской прессы как подающий надежды молодой режиссер. В 2016 году он снимает свою вторую картину «Зоология» — трагикомедию в обертке магического реализма, которую расхвалили критики, отметив большой художественный шаг вперед.
Еще через два года выходит его лента «Подбросы» о сироте с высоким болевым порогом, который находит мать и ради нее впутывается в грязные и рискованные аферы.
Маленькое детское потрясение. Волнение, которое Силвер уже потом, ретроспективно свяжет и монтажно зарифмует с событием большого, «взрослого» масштаба — лос-анджелесским бунтом, в те самые дни гремевшем на улицах. Казалось бы, незамысловатый фильм-безделушка. Детское воспоминание истекшего срока давности. И тем не менее, эти четыре минуты задают своеобразную рамку для всех последующих «серьезных» картин Силвера. В них всегда есть дом — жилище родителей, коммуна, ночлежка, хоть что-нибудь. Где дом, там и общежитие — пышное цветение нежностей и мерзостей длительного человеческого сосуществования. И, наконец, в таких условиях любая съемка — своеобразное хоум-видео. Главные роли достанутся самому Нейтану, его девушке и матери.
Впрочем, даже отдаляясь от подобной камерности, разыгрывая все более многосложные истории — из жизни сообщества для наркозависимых или о бесприютных нью-йоркских скитаниях юной девушки, — в любом сюжете Силвер обязательно выковыривает себе ракурс для стилистики хоум-видео. Например, в «Зловонных небесах» обитатели коммуны трезвости используют ручную камеру для фиксации сомнительных терапевтических сеансов: жителю дома предлагается в игровой форме вновь перенести самый унизительный эпизод своей жизни. С уютно-теплой домашней пленки помаленьку начинает стекать слюна и кровь. В этот момент возникает догадка — наши частные видео, как и далекие воспоминания, не только очаровывают, но и незаметно ранят, всегда сообщают опасную тревогу. Именно к этим болезненным свойствам пленки более всего чувствителен и влеком Нейтан Силвер. Тот самый мальчик, когда-то в 9 лет сам ставший частью кричащей, бунтующей трехминутной видео-ленты. Теперь он помещает на ту же плоскость своих героев, внимательно экзаменуя их болевые пороги и то, как причудливо они сплелись с их человечностью. Возможны легкие приступы неловкости и стыда, волны удивления, не исключено общее состояние дискомфорта. Что-то надламывается в зрительском организме: сбивается лишняя спесь чувство всевластия над кинокартинкой , стираются представления о хорошем качестве. Причем всегда по-новому.
При встрече с каждым следующим фильмом Лаврецкого неловкость подберется и застанет врасплох с новой, неожиданной стороны, удивление разгорится как впервые, а дискомфорт перейдет в стадию обострения. Одну из его работ, серию дневниковых бытовых зарисовок под исчерпывающим заголовком «Несколько сцен с моей девушкой Олечкой Ковалевой» хочется от всей души возненавидеть через 15-20 минут просмотра.
Мне захотелось ее сохранить, показав не саму коммуникацию между художником и натурщицей, а процесс рисования и то, какие мысли и какую философию художник закладывает в этот процесс. На этом я и сфокусировалась». Афиша к фильму в рубрике «Монологи у холста. Игорь Ермолаев», автор — Анна Иванцова Фильм рубрики «Монологи у холста» 2023 о передаче темпераментного образа как слепка и отпечатка материальности тела в узнаваемой характерной манере художника Игоря Ермолаева уже доступен на канале Artarea Doc. Дата выхода: февраль 2023 Уникальность взаимного совпадения и мозаика Ватикана Другой пример сочетания двух авторских начал документалиста и художника — работа над фильмом об известном мозаичисте Александре Давыдовиче Корноухове. Александр Корноухов — известный мозаичист, его мозаика украшает одну из стен Ватикана, об этом тоже дает интересное наблюдение Алексей: «Ощутимая часть работы Александра Давыдовича Корноухова в Ватикане была сколота.
Мозаика его авторства осталась только на восточной стене. Не рассказать об этих подробностях нельзя, но меня лично больше интересует личность автора, его отношение к материалу — начиная от самих камней, и вплоть до поэтики и философии восприятия». Рабочий кадр со съемок фильма, в центре Александр Корноухов читает книгу о своем учителе Борисе Чернышеве Магическая мечтательность картин и поэтика восприятия «В своем характере ребята содержат и вдумчивое отношение к теме, и очень искренний творческий подход, поэтому с их участием, мне кажется, наши планы осуществимы, — с воодушевлением говорит о перспективах продюсер Ольга Плеханова. К ее словам делает скромное дополнение Кирилл: «В фильме есть художник Алексей Ланцев живет с супругой в доме у реки — прим. Все самое яркое происходит у художника Ланцева на холстах и листах с графикой.
Между «Купе №6» и «Трэпом»
- Кино не для всех: 7 впечатляющих артхаусных фильмов
- бХДЙФПТЙС БЧФПТУЛПЗП ЛЙОП () : тБУУЩМЛБ :
- Авторское документальное кино о художниках: как освободиться от штампов и быть интересными
- фотографии >>
Кино не для всех
Многие считают, что в Каннах показывают сложное авторское кино «не для всех», но это не совсем так. Многие считают, что в Каннах показывают сложное авторское кино «не для всех», но это не совсем так. Ветерана войны в Персидском заливе ошибочно отправляют в психиатрическую лечебницу для невменяемых преступников, где он становится объектом экспериментов врача, и они полностью влияют на его жизнь. Многие считают, что в Каннах показывают сложное авторское кино «не для всех», но это не совсем так. Третьим и, пожалуй, самым важным сущностным фактором для выживания авторского кино в России сегодня стала цензура.
Авторское документальное кино о художниках: как освободиться от штампов и быть интересными
Очевидно, что эти слова были про Советский Союз, который не поощрял ничего индивидуального и, начиная с середины 1980-х, находился в медленном состоянии полураспада. Поэтому неудивительно, что действие фильма Романа Васьянова начинается в оруэлловском 1984 году, как, кстати, и балабановского «Груз 200» , с которым «Общагу» роднит общий инфернальный вайб. Итак, Совок уже приговорен, но еще не знает об этом, а пятеро студентов свердловского в подтексте гуманитарного вуза — Игорь Илья Маланин , Нелли Ирина Старшенбаум , Ваня Никита Ефремов , Света Марина Васильева и Забела Геннадий Вырыпаев — проводят время в веселье и пьянках, пока все резко не меняется. Забела становится свидетелем того, как Ринат Александр Кудренко — муж комендантки общежития Ботовой Юлия Ауг — домогается девушки и, скорее всего, ее насилует, а на следующий день эта девушка кончает жизнь самоубийством, спрыгнув с крыши общаги на припаркованный рядом автомобиль. Парень решает дать показания против мужа Ботовой, а та в отместку выселяет его и его друзей на улицу. Теперь им предстоит сделать выбор: либо пойти на сделку с совестью и отозвать показания , либо остаться без жилья, что тоже равносильно самоубийству. Есть фильмы, которые дуют на раны, а есть те, которые бьют обухом по голове.
Однако это мнение спорное, и разделяют его далеко не все. Жанр жив, и артхаус фильмы онлайн вы можете смотреть на Tvigle. Такое разделение вредно ещё и потому, что многим кажется, что артхаусные режиссёры говорят на абсолютно непонятном языке, их фильмы скучные, а истории слишком сложные.
Типичный русский артхаус в массовом представлении — хмурый бородатый мужчина на общем плане под завывание ветра 20 минут чистит рыбу. Такое восприятие зачастую верное, но стоит понимать, что кино работает на уровне чувств.
Однажды он волею обстоятельств попадает в далекий 1998 год и встречает в прошлом своего отца, когда тот был еще его ровесником. Конец 1990-х в Нальчике. Бандиты похищают еврейского юношу и его невесту и требуют выкупа от их семей.
Родители молодого человека не могут собрать нужную сумму, поэтому находят только один выход — их дочь должна выйти замуж, тогда семья ее будущего мужа даст денег на выкуп. Девушка-еврейка любит чинить автомобили и тайно встречается с молодым кабардинцем, так что, естественно, решение родителей для нее — настоящая трагедия, удушающая реальность. Проснувшись после бурной ночи страсти, Клэр осознает, что Энди запер ее в квартире и не собирается отпускать. Где-то на окраине асфальтовых джунглей Хельсинки судьба сводит честного малого Каледа, потерявшего родину и близких, и бывшего коммивояжера Викстрёма, вложившего весь свой капитал в покупку убыточной забегаловки. Меланхоличный Викстрём и команда его эксцентричных работников берутся опекать нового знакомого.
Пока Калед занят поисками пропавшей сестры, его новые друзья ищут способы преобразить свой ресторанчик и сделать его популярным заведением. История маленькой Лун Ун и ее семьи в годы, когда власть в Камбодже захватили красные кхмеры. Они бегут из дома, живут в нищете и голоде, постоянном страхе смерти, их разделяют и отправляют в разные лагеря, им приходится скрывать свое прошлое. Девочка ничего не знает ни о судьбе своего отца, ни о том, что случилось с матерью, но прекрасно догадывается.
Фильм не только потрясает депрессивным фоном социальной деградации, но и несёт широкое социальное послание на тему сексуального рабства и торговли людьми. В 1913 году, незадолго до Первой мировой войны, в немецком посёлке происходит ряд загадочных происшествий, напоминающих ритуалы наказания. Атмосфера всеобщего страха нарастает. События, в которые втянуты многие взрослые и дети, похоже, странным образом связаны между собой. Разобраться в них пытается местный учитель. Это фильм о природе зла и воспитании детей, которым суждено стать нацистским поколением.
Режиссёр предложил щекотливый взгляд на идею домашнего обучения. Супружеская пара, рассказывая своим детям жуткие истории о внешнем мире, держит их в пределах дома и двора с бассейном и садом, никого не выпуская за забор. Воспитание этих детей, мягко говоря, необычно. Они никогда не видели внешний мир. Покинуть семейный дом смогут лишь тогда, когда у них выпадет клык. Из внешнего мира в семью вхожа лишь девушка, приглашённая для удовлетворения сексуальных потребностей старшего сына. А покидать дом может лишь отец семейства. Несмотря на кошмарность происходящего от фильма невозможно отвести взгляд. Его фильмы предназначены для аудитории 21-го века, ищущей полномасштабных впечатлений. Сюжет разворачивается в обратном хронологическом порядке, поэтому зритель сначала видит результаты событий, а затем их причину.
Например, один человек огнетушителем проламывает голову другого, а позже выясняется, по какой причине он это сделал. И в этой драме зрителей ждёт одна из самых длинных и жестоких сцен изнасилования, жертвой которого становится героиня Моники Беллуччи. Этот фильм вызывает много серьёзных обсуждений о связи кино с насилием. Кен с интересом погружается в историю и архитектуру старинного бельгийского города, а Рэй мечтает из него убраться. Это забавная и кровавая комедия с блестящей актёрской игрой, остроумными диалогами и размышлениями о человеческом духе, о его принципах, достоинствах и недостатках, о чувстве вины и экзистенциализме. Действие разворачивается всё в том же сером и мрачном скандинавском городе с такими же подавленными жителями и льющим дождём. И структура та же: горькие комические миниатюры, вызывающие больше смущения, чем смеха. Мирские сцены, перемежающиеся всплесками сюрреализма, обличают комичность человека, трагичность жизни и абсурдность существования. В одной из сцен звучит одно и величайших гитарных соло в кино. С тех пор он не перестаёт вызывать дискуссии.
Одни осуждают его за эксплуатацию мизантропии, а другие восхваляют за бесстрашное изображение общественных и кинематографических нежелательностей: ожирение, уродливость, скука, тлен. Название служит отсылкой к раздвоенной структуре фильма. Одна часть сфокусирована на Ольге, матери-одиночке из Украины, не сумевшей выжить на зарплату медсестры и уехавшей в Вену, где сначала становится домработницей в богатой семье, затем работает в доме престарелых.
Антон Долин: «Если коммерческое кино не прибыльно, оно должно умереть»
В московском кинотеатре «Ролан» покажут в том числе фильмы, в этом году получившие номинации на «Оскар» и «Золотой глобус». Не для всех: программа фестиваля авторского кино «Арт-мейнстрим» DR. На «Ленодоке» начинается 10-дневный фестиваль международного авторского кино «Докер». «Неслучайные люди» — авторское кино о газоспасателях Сосногорского газоперерабатывающего завода. Авторское кино не для широкой публики. Например, недавно здесь демонстрировали чрезвычайно спорный, не для широкого экрана фильм "Большое варево".
УЖАСЫ НЕ ДЛЯ ВСЕХ | ПОСТХОРРОР | АВТОРСКОЕ КИНО | ТОП 5 ЛУЧШИХ ФИЛЬМОВ (хорроры новой волны)! VOL.3
Я продюсер авторского кино, а оно всегда предполагает изобретение чего-то нового, выход из сложной ситуации. Всем общий салам, в новом выпуске мы попытались объяснить, почему людям стоит почаще смотреть авторское кино, а также сделали обзор на драму "Уроки Гармонии". В европейских столицах оберегают кинотеатры для показа «другого», не коммерческого кино.
«Кино для избранных». Победители исчезнувших номинаций «Кинотавра»
The Lighthouse, 2019 Маяк Мрачный, экспрессивный черно-белый хоррор, в котором с одной стороны ничего не происходит, а с другой — обстановка накалена до предела. На остров, где единственные живые существа — это крикливые чайки, приезжают два смотрителя для работы на маяке. Старый сваливает всю тяжелую работу на молодого, гоняет его, оскорбляет, газлайтит и не подпускает к собственно маяку. Молодой покорно трудится и слушает брань, стиснув зубы, — он хочет заработать денег, чтобы построить дом.
За первые сутки фильм посмотрели более 3,5 тысяч человек, он получил высокую оценку зрительской аудитории. В состав предприятия входят пять перерабатывающих заводов, гелиевый завод и управление по транспортировке жидких углеводородов.
ООО «Газпром переработка» является участником ООО «Газпром нефтехим Салават» в составе которого крупнейшие перерабатывающие промышленные комплексы: нефтеперерабатывающий, газохимический и нефтехимический завод «Мономер», а также участником ООО «Газпром переработка Благовещенск», которое осуществляет функции инвестора и заказчика проекта строительству «Амурского газоперерабатывающего завода». Ассортимент выпускаемой продукции представлен широкой линейкой сжиженных углеводородных газов, серой различных марок, жидким и газообразным гелием, одорантом природным, этановой фракцией, мазутом.
Смотреть артхаус значит предпочитать фильмы, на эстетическом уровне доступные не всем. Во многом это ложная дихотомия, ведь в эпоху постмодернизма и крушения иерархий ценным источником элитарного кино-наслаждения может стать абсолютно любой фильм — необходимо только поместить его в подходящий контекст. Однако это мнение спорное, и разделяют его далеко не все.
Жанр жив, и артхаус фильмы онлайн вы можете смотреть на Tvigle. Такое разделение вредно ещё и потому, что многим кажется, что артхаусные режиссёры говорят на абсолютно непонятном языке, их фильмы скучные, а истории слишком сложные.
Человек может отдыхать, читая Хайдеггера. Такое тоже бывает. Точно таким же образом один будет отдыхать, когда он идет на «Трансформеры», другому будет на «Трансформерах» невыносимо, как мне, например. Но он будет отдыхать на 8-часовом фильме филиппинского режиссера Лав Диаса. Поэтому кино существует, конечно, как любое искусство, для того, чтобы человек, ненадолго вырвавшись из своей повседневности, отдыхал и переключался на что-то другое.
Что касается отечественного кино, то это отдельная длинная история. Кино — ведь это зеркало, где каждый видит то, что он хочет в нем видеть. Для меня отечественное кино — это потрясающий кинематограф, полный как классических шедевров, так и современных достижений. Но я говорю об авторском кино, которое больше всего ценю и люблю. Коммерческое интересует меня как зрителя и как критика гораздо меньше, но по долгу службы я его смотрю, им занимаюсь и анализирую. И от того, что у коммерческого российского кино многомиллионная публика, а у авторского исчисляется в лучшем случае десятками тысяч, не зависит то, как я буду к этому относиться, как я буду расставлять свои персональные критические или зрительские приоритеты. Конечно, если смотреть на наше кино, как на карнавал, где царят комедии Сарика Андреасяна, наверное, это нечто пугающее.
Но если смотреть на наше кино, как на болото, откуда вдруг рождаются такие чудеса, как фильмы Андрея Звягинцева, Александра Сокурова, Алексея Мизгирева или Бориса Хлебникова, то я готов признаться в абсолютной любви к этому предмету под названием отечественное кино. Возможен ли какой-то идеальный симбиоз? Авторское кино не может создаваться ради прибыли. Это не должно быть его задачей. И должны существовать институты для поддержки больших художников, чтобы у них просто было право и возможность снимать кино, не думая о коммерческом результате. О нем могут думать продавцы этого продукта, когда фильм уже готов, то есть продюсеры или дистрибьютеры. Режиссер об этом думать не должен, это смертельно опасно.
Какими будут эти механизмы, я не знаю. Это может быть безвозмездная государственная поддержка, это может быть организованная меценатами сеть кинотеатров. Это может быть, как во Франции, например. Там существует организация «Юнифранс», которая обеспечивает информационную поддержку. Таким образом, для авторского кино важнее всего творческая свобода. Что касается коммерческого кино, то, конечно, в идеальной ситуации оно не должно получать поддержку от государства, но если говорить о возвратной основе, то это не обязательно государство, можно просто кредит взять где-нибудь. У государства берут, потому что оно не «Сбербанк», оно не может жестко востребовать назад деньги, которое тебе дало.
Некоторые судебные процессы годами идут, и государство не может получить те деньги, которые вроде на возвратной основе кому-то давали. Коммерческое кино должно быть прибыльным, если коммерческое кино не прибыльно, оно должно умереть. Отечественный проходил совершенно другой путь развития. В итоге какая у нашего кино теперь система жанров и приоритетов? Мы хотим быть такими же. Ну, ладно, мы делаем фильмы-катастрофы, например, фильм «Метро» или «Экипаж», скоро еще выйдет фильм «Ледокол». Потому что есть отечественная традиция фильма-катастрофы.
Их было довольно много. Но мы делаем ужастики, пока большого успеха в этой области нет, это чисто американский жанр. Кроме американцев, в нем преуспели, в общем-то, только японцы. Например, французы или англичане крайне редко прибегают к этому жанру. У отечественной комедии сегодня некоторый кризис. У нас есть своя комическая традиция, которую мало кто изучает и умеет плодотворно применить. Главное тому доказательство — это художественная, а часто и коммерческая провальность всех тех ремейков, которые у нас производятся.
Но при этом есть Жора Крыжовников, который сделал две части «Горько» и «Самый лучший день». А «Горько», по-моему, замечательные фильмы, что первый, что второй, и это новый формат комедии отечественного кино. Он самобытный, и это тоже у нас работает. Конечно, основываясь на советской традиции военного кино, мы стараемся и к ней вернуться, но я знаю только два фильма, которые более-менее успешно это сделали. Второй фильм — это «Сталинград» Федора Бондарчука, который условно продолжает и традиции старшего Бондарчука, и традиции Юрия Озерова, но только на новом витке. Но это единичные случаи. Два фильма я назвал, а третьего бы даже уже и не придумал.
И в этом наша беда. И если хотите, в этом и наша самобытность — Какие модели кинематографа европейскую, индийскую, американскую... Или у нас свой путь? И очень не скоро мы сможем имитировать, тем более повторять удачно любую другую традицию. Причина проста. Все кинематографии мира делятся на две части. Это либо старинные, богатые с огромными культурными традициями кинематографы, даже если сейчас они переживают не лучшие свои годы, как, например, итальянская кинематография, или французская, или немецкая.
Они несравнимы с итальянским, французским, немецким кино 50-60-х годов. Но у них есть базис, традиции, система своих национальных жанров, и зритель к этому приучен.
Авторское кино России - 20 лет Кинотавра в мини-рецензиях журнала Максим
Сюжеты смешиваются с потоком мысли автора и превращаются в полный сюрреализма аттракцион. Вместе с короткометражками с севера показали и работы краснодарских и ставропольских режиссёров. Организаторы предупреждают, такое кино подойдёт не для всех.
Действие «Разжимая кулаки» разворачивается в Северной Осетии фильм снят на осетинском , где главная героиня, по которой в детстве прошелся жуткий теракт, пытается вырваться из тесных уз отцовской гиперопеки.
Не меньше сюжета при всей его взвинченной, обостренной телесности в фильме Коваленко впечатляет режиссура — тонкая, зрелая, внимательная не только к персонажам, но и к миру, в котором они обитают. А что еще важнее — способная из уз реализма и истории вырываться эффектными стилистическими решениями. В той же секции «Особый взгляд» показали «Дело» Алексея Германа-младшего — фильм, заслуживающий похвал как минимум за злободневность и гражданскую позицию: в центре сюжета здесь оказывается провинциальный преподаватель литературы, вступающий в неравную борьбу с продажным мэром своего города и оказывающийся подозреваемым по сшитому белыми нитками уголовному делу.
Снимавший эту картину во время пандемийных локаутов Герман-младший демонстрирует здесь завидное умение сторителлинга в замкнутом пространстве: действие почти не покидает квартиры героя. В интересных отношениях с экранным пространством состоит и российский участник основного конкурса Канн-2021 — «Петровы в гриппе» Кирилла Серебренникова. История таинственной, меняющей ощущения героев от реальности болезни здесь рассказывается во многом головокружительными, долгими проездами камеры по типичным интерьерам и пейзажам современной России, тем самым и зрителя погружая в горячечную и гипнотическую фантасмагорию бытия на этой территории.
Причем не только в наши дни, но и в позднесоветское время: в определенный момент «Петровы» совершают эффектный структурный финт, вдруг погружаясь в юность второстепенной до этого момента героини. Причем дело не только в том, что все действие этой чувственной, сентиментально правдивой ленты разворачивается в следующем из Москвы в Мурманск на рубеже 2000-х поезде, который везет финскую девушку с разбитым сердцем подальше от человека, ее отвергнувшего. Спустя несколько месяцев после Канн прогремело российское кино и на Венецианском фестивале.
В основном конкурсе участвовала политическая драма Алексея Чупова и Натальи Меркуловой «Капитан Волконогов бежал» — фильм, осмеливающийся через жутковатый, звонкий гротеск отрефлексировать наследие сталинских репрессий на русское мироощущение. Еще один российский участник Мостры «Мама, я дома» Владимира Битокова , показанный во внеконкурсной части секции «Горизонты», тоже не обошелся без сюрреализма, но совсем на другом материале: здесь главная героиня в исполнении Ксении Раппопорт , получив похоронку на участвовавшего в боевых действиях сына, затем встречает его на пороге — вот только он Юра Борисов совсем на ее ребенка не похож. Самый мощный российский фильм Венеции-2021 попал в секцию «Неделя критики» — и выиграл в ней приз «Обходные пути» Екатерины Селенкиной смотрят на Москву с дистанции статичных общих планов, чтобы вычленить в хаотичном динамическом ландшафте столичной жизни сюжет о буднях юного закладчика наркотиков.
Сменяют друг друга виды окраинных панелек и тенистых переулков, прячутся под подоконниками и под камнями веса трав и порошков, жуют шаурму и шныряют по чужим карманам полицейские — и сюжет обрывается. Но ощущение тревоги за абсолютно каждого, кто пересекает эти опутанные потайными сетями пейзажи, живя, в сущности, под вечным подозрением, остается надолго после того, как заканчиваются финальные титры. Не без призов уехали российские фильмы и из Локарно.
Картина Александра Зельдовича «Медея», переосмысляющая античную трагедию Еврипида в условиях современного Израиля, где героиня встает на путь мести предавшему ее мужчине, выиграла приз молодежного жюри фестиваля. Внимание к отечественному кино не угасло и с наступлением 2022 года. Об участниках и призерах Берлинале мы уже рассказали, но были российские фильмы и в прошедшем чуть раньше в виртуальном формате Роттердаме.
Здесь в основной конкурсной программе Tiger Competition показали «Призрачно-белый» Марии Игнатенко, эстетскую военную драму о блаженном мужчине из литовской деревни, которого втягивают в коллаборационизм с немецкими оккупантами. А в секции Bright Future прошла премьера дебютного игрового фильма Тамары Дондурей «Рядом» — медитативной, вдумчивой картины о работающей в архитектурном бюро москвичке, чувствующей все большее отчуждение от своих близких и окружающего мира. Дондурей удался прежде всего точный слепок той тревожности, которая пронизывает жизнь современных тридцатилетних.
Кого благодарить? Чем же объясняется этот необычайный — другого настолько насыщенного года в истории отечественного артхауса не найдется — ренессанс российского кино в начале 2020-х? У этого феномена есть одно прозаическое объяснение.
Если на жизнь нашего авторского кино так влияла телепередача, то что представляет собой его судьба в России сегодня, когда страна переживает столь ясно ощутимую турбулентность? Кто и зачем его делает? Кто его смотрит? И какие конкретно факторы определяют его прямо сейчас? Реклама на РБК rbc. Прежде всего, конечно, Министерства культуры, которое активно субсидирует дебюты, артхаусное и документальное кино, и в куда меньшей степени «Фонда кино», деятельность которого все-таки направлена на развитие и поддержку проката так называемого коммерческого кинематографа, а также «Института развития интернета», который вкладывается в контент для интернет-платформ.
К этим гигантам подключаются государственные игроки поменьше вроде региональных комитетов по культуре и частники. Самая крупная и заметная из частных киноинициатив — это, безусловно, фонд «Кинопрайм», учрежденный Романом Абрамовичем. Суммарно за первые три года своего существования эта структура вложила в отечественные кинопроекты 6 млрд руб.
Если на жизнь нашего авторского кино так влияла телепередача, то что представляет собой его судьба в России сегодня, когда страна переживает столь ясно ощутимую турбулентность? Кто и зачем его делает?
Кто его смотрит? И какие конкретно факторы определяют его прямо сейчас? Реклама на РБК rbc. Прежде всего, конечно, Министерства культуры, которое активно субсидирует дебюты, артхаусное и документальное кино, и в куда меньшей степени «Фонда кино», деятельность которого все-таки направлена на развитие и поддержку проката так называемого коммерческого кинематографа, а также «Института развития интернета», который вкладывается в контент для интернет-платформ. К этим гигантам подключаются государственные игроки поменьше вроде региональных комитетов по культуре и частники.
Самая крупная и заметная из частных киноинициатив — это, безусловно, фонд «Кинопрайм», учрежденный Романом Абрамовичем. Суммарно за первые три года своего существования эта структура вложила в отечественные кинопроекты 6 млрд руб.
От Эйзенштейна до Балагова
- Главные новости
- Кино не для всех: 7 впечатляющих артхаусных фильмов - 7Дней.ру
- Мединский: от интернет-пиратства по-максимуму страдает авторское кино
- Фильмы для умных: краткий ликбез по артхаусному кино – HEROINE
- Чем авторское кино отличается от зрительского
В Москве завершился второй открытый российский фестиваль авторского кино «Зимний»
Кино не для всех, смотреть которое тем не менее интересно. читайте, смотрите фотографии и видео о прошедших событиях в России и за рубежом! «Повар» собрал 15 миллионов долларов в прокате США, что, конечно, ерунда по сравнению с какими-нибудь «Мстителями», но для авторского кино прямо-таки достижение. Делитесь видео с близкими и друзьями по всему миру. Альтернативное авторское кино, направленное на узкую прослойку аудитории, некоммерческое, часто затрагивает сложные проблемы и предлагает нестандартные пути их решения. Жесткий фильм, и совсем не авторское кино.
Неудобное кино: что происходит с авторским кинематографом в России
Я помню свои ощущения от фильма «Мой друг Иван Лапшин»: это был шок от того, что я встретился не со смыслом, а с пространством смыслов, в котором я, честно говоря, разбираюсь до сих пор. У меня был опыт большой развернутой статьи, посвященной Герману и его трилогии — «Проверка на дорогах», «Двадцать дней без войны», «Мой друг Иван Лапшин», — и сейчас я решил снова вернуться к этому кинематографу. И он вдруг совершенно по-иному для меня открылся, потому что это пространство смыслов. А вот кинематограф, который мы видим, — не говорю о конкурсной программе, а вообще сегодня, — это кинематограф смыслов, но не пространства смыслов. В котором можно было бы существовать, с которым можно было бы взаимодействовать.
Вот этого мне сегодня не хватает. При этом одним из последних больших впечатлений для меня стал «Снегирь» Бориса Хлебникова. Хоть его и пытаются сейчас в интернете раскладывать именно на смыслы-символы — столкновение поколений и так далее, но этот фильм гораздо интереснее и глубже. Там не герои-символы, не эпизоды-символы.
Они складываются в художественное пространство, в котором интересно существовать и обретать смыслы. Вот это мне кажется чрезвычайно важным. Вот почему мы зовем Льва Маратовича в жюри! Прежде чем возложить ответственность на продюсера Наталью Дрозд, хочу еще раз уточнить свои слова, сказанные в начале нашей встречи.
У меня не было никакого оптимизма по поводу состояния российского авторского кино. Я имел в виду лишь то, что долгое время российское кино — и авторское тем более — жило само по себе. Никто им не интересовался. Авторы делали то, что хотели.
Потом потихоньку начали появляться какие-то правила, которые воспринимаются болезненно, как и все любые ограничения. Материться нельзя, на ту или другую тему снимать нельзя, сейчас еще больше чего-то нельзя. Но чем больше государство и общество стали интересоваться кино, тем яснее, что этот подход — «я художник, я так вижу», «что хочу, то и ворочу» — больше не работает. Не только с точки зрения цензуры, но и с точки зрения все той же ответственности.
Сегодня мы оказались в мире, который ускользает от прямого отображения, а у людей потребности узнавать свои страхи и переживания в фильмах никуда не делись. И мы все оказались в ситуации огромного выбора. Как с ним справляться — новым авторам или старым, это и есть сущностный предмет дискуссии. Если мы не подберем ключи к новой реальности, если не найдем те образы, те смыслы, чтобы отображать, что с людьми происходит, никто не будет смотреть это кино.
Но перейдем к практической стороне дела. Мне интересно спросить Наталью как человека с международным продюсерским опытом: чем отличается работа с европейскими фондами? Сколько там творчества, а сколько монотонного труда, бюрократии, участия в питчингах и прочего? Наталья Дрозд.
Я не досконально это знаю, я же всегда работала через иностранных продюсеров. Но многие знают, например, Симону Бауман, главу German Films. Она мне примерно год назад сказала, что изо всех немецких картин, которые появились на основных международных фестивалях, ни одна не была поддержана государственными институциями. Потому что — фильтры.
Система, которая была построена, автоматически выкидывает все новое, яркое, авангардное и смелое. Знаю, что в Германии со следующего года меняют эту систему. Все, что мы сейчас здесь видим благодаря Стасу и нам всем, было сделано года два-три назад. А сегодня мы находимся в ситуации тотального хаоса.
Естественно, я говорю про себя, но есть ощущение, что можно продвигаться только маленькими шажками и постоянно оглядываться. Потому что большие шаги могут быть фатальными или вообще не туда. Приходится делать все на ощупь. Сейчас снимать на сверхактуальные темы невозможно.
Даже и неправильно. Не в смысле цензурных ограничений, а потому, что мы каждый день имеем дело с какой-то новой реальностью, с какой-то новой горячей точкой. Ситуация двух- или трехлетней давности — ситуация максимального благоприятствования. Это говорю как человек, которому повезло запуститься с неким количеством фильмов в то время.
Свобода и ответственность были фантастические. В Европе очень все бюрократизировано, там сложно развитая система фондов. И это в каком-то смысле здорово, потому что там дают много денег, например, на написание сценариев, чтобы сценарист мог спокойно работать, чего у нас не было и уже вряд ли будет. Но при этом мы все равно, несмотря на постоянные противопоставления, живем в едином мире.
Просто там другие ориентиры и ценности: есть повестка — и будь добр, вот это и это должно быть в кино. Есть то, что у нас в принципе запрещено, а у них обязательно надо показать. Тоже порой доходит до смешного. И уж точно не способствует творчеству.
Трафареты накладываются везде: просто у кого-то кружочек, у кого-то квадратик. А свободы нет нигде, честно говоря. Ситора Алиева. Это созвучно с тем, о чем говорил Лев Маратович.
Если вульгаризировать и упростить: во всем мире наблюдается кризис смыслов. Весь мир зашел в тупик, не знает, зачем он живет, и поэтому полыхает. Мир не зашел в тупик. Мир как раз научился гениально существовать без смыслов.
Это мы не умеем. Не знаю, действительно ли это наша специфика, но мы не научились, постмодерна у нас не было. Я обычно привожу пример невероятно выразительный. Наверное, все знают, как выглядит банджи-джампинг, изобретенный новозеландцами.
Дело в том, что после Второй мировой войны весь мир оказался на краю. Мишель Пуакар в фильме «На последнем дыхании» Годара говорил, что он выбирает не грусть, а небытие. Это честнее. И Запад это сделал.
Это мы обратились к жизни, потому что решили, что все кончилось. А на самом деле ничего не кончилось — все только началось. И Запад прошел очень большой путь, приведший к постмодерну. Мы же упорно не понимаем, что это такое, а это — банджи-джампинг.
Прыжок в пропасть и обратно. Запад в этом смысле действует мастерски, я бы не стал их осуждать. Я посмотрел новый фильм Кристи Пую, так вот он, как мне показалось, как раз в судорожном поиске новых смыслов. И другие большие авторы.
Правда, пока я там новые смыслы не обнаружил. Может, просто мало видел. Но это абсолютно мировой тренд. Ксения Болецкая.
Предлагаю ответить на общий вопрос. Если я вас правильно услышала, в российском авторском кино режиссерам важен диалог. То есть и международные показы в том числе. Какой совет дал бы каждый из вас?
Какие приемы, сюжеты, темы лучше всего сейчас воспринимаются отборщиками международных фестивалей, когда они смотрят кино из России? Никогда не надо, начиная сценарий или само кино, думать о том, что в голове у отборщиков кинофестивалей. Сейчас многие отборщики занимаются всякими списками: почему какие-то фильмы нельзя показать — потому что кто-то или какая-то организация находятся под санкциями. Ничего страшного в этом нет.
Просто жизнь. Скажу честно: хорошим интеллигентным юношам из больших городов пора просто перестать снимать о жизни не столь обеспеченных слоев общества, если ты об этом не знаешь.
Сюжетная канва напоминает историю, рассказанную Алексеем Балабановым в "Грузе 200".
Очень необычное кино, которое уместно для показа как раз в киноклубах. В других клубах Москвы можно иной раз увидеть и советское кино, которое, как говорят, не вышло в тренды: многие ленты снимались по госзаказу, иллюстрировали жизнь трудового элемента. Именно таким вышел режиссерский дебют Олега Ефремова.
Название фильма "Строится мост" говорит само за себя. Или, например, можно обсудить более известные фильмы ушедшей эпохи - такие как "Вам и не снилось" по повести Галины Щербаковой. Благодаря кинокритикам и искусствоведам раскрываются не только отдельные сюжетные линии, но и скрытый смысл "Последней поэмы" Рабиндраната Тагора.
Также в Москве есть киноклубы военно-исторического фильма сеансы проходят в кинотеатре "Молодежный" , "8 Марта" показывают работы женщин-режиссеров , "Энциклопедия анимации" обсуждают отечественную мультипликацию разных эпох и другие. Просмотры фильмов с обсуждением они устраивают примерно раз в два месяца, в зале обычно собирается несколько десятков человек. Попасть на встречи можно бесплатно, анонсы публикуются на сайте mos-kino.
Люди покупают места на кладбище и пишут завещание при жизни. Этого никто не сделает, если ты сам не сделаешь. По крайней мере, с таким объемом информации. Дело в том, что наше направление так называемого авторского кино немножко безродное. Нет единого центра авторского кино. Не осталось ни одного киноведа или журналиста, который бы защищал бы наш внутренний устрой, нашу крепость, который подбадривал бы нас, расчищал пространство и помогал идти по этому пути. А проблемы мы сами найдем.
Такие уж мы: сами на свою голову наберем проблем. Я уверен, что режиссеры видят все свои недостатки гораздо лучше. Читать О чем рассказывали дебюты Voices Какое-то проклятие с этими терминами — элитарное кино, авторское кино, кино не для всех. А, может быть, это и есть настоящее кино, а все остальное — недокино? Для меня существует такое разделение: есть кинематограф, а есть визуальный товар. Визуальный товар — пожалуйста, идите смотрите. А большую часть авторского кино раздробили и загнали в угол журналисты, которые зачастую пугают и пишут, что это обязательно трудный фильм. Я много раз с этим сталкивался.
На самом деле нужно просто почувствовать себя свободным: чем сложнее фильм, тем больше доверия автора к зрителю. Я доверяю тебе, зритель, как себе. Я сделал это для тебя, как для себя. Вот посмотри. И «Сказка» — это, конечно, доверие к зрителю. У нас нет права судить. Мы не судьи, не адвокаты, не следователи.
Игорь Ермолаев очень известен своими Ню, и нам удалось отразить его своеобразное отношение к этому жанру». Мне захотелось ее сохранить, показав не саму коммуникацию между художником и натурщицей, а процесс рисования и то, какие мысли и какую философию художник закладывает в этот процесс. На этом я и сфокусировалась». Афиша к фильму в рубрике «Монологи у холста. Игорь Ермолаев», автор — Анна Иванцова Фильм рубрики «Монологи у холста» 2023 о передаче темпераментного образа как слепка и отпечатка материальности тела в узнаваемой характерной манере художника Игоря Ермолаева уже доступен на канале Artarea Doc. Дата выхода: февраль 2023 Уникальность взаимного совпадения и мозаика Ватикана Другой пример сочетания двух авторских начал документалиста и художника — работа над фильмом об известном мозаичисте Александре Давыдовиче Корноухове. Александр Корноухов — известный мозаичист, его мозаика украшает одну из стен Ватикана, об этом тоже дает интересное наблюдение Алексей: «Ощутимая часть работы Александра Давыдовича Корноухова в Ватикане была сколота. Мозаика его авторства осталась только на восточной стене. Не рассказать об этих подробностях нельзя, но меня лично больше интересует личность автора, его отношение к материалу — начиная от самих камней, и вплоть до поэтики и философии восприятия». Рабочий кадр со съемок фильма, в центре Александр Корноухов читает книгу о своем учителе Борисе Чернышеве Магическая мечтательность картин и поэтика восприятия «В своем характере ребята содержат и вдумчивое отношение к теме, и очень искренний творческий подход, поэтому с их участием, мне кажется, наши планы осуществимы, — с воодушевлением говорит о перспективах продюсер Ольга Плеханова. К ее словам делает скромное дополнение Кирилл: «В фильме есть художник Алексей Ланцев живет с супругой в доме у реки — прим.