Восстание Черниговского полка было вторым и последним крупным вооруженным конфликтом декабристского восстания в бывшей Российской империи. Уже после разгрома Черниговского полка члены Общества соединенных славян пытались поднять на восстание свои части. Из дневника сенатора : «Разнеслась весть о восстании Черниговского полка, который причислен ко 2-й армии и стоит в Василькове, небольшом городке, в 35 верстах от Киева. 3 января 1825 года подавлено выступление Черниговского полка. Это было частью восстания декабристов против монархии.
Восстание Черниговского полка. Восстание черниговского полка дата.
Восстание на Сенатской площади в Санкт-Петербурге и мятеж Черниговского полка: опыт сравнительно-исторического анализа. Восстание Черниговского полка — это второе восстание декабристов, организованного Южным обществом во главе с Сергеем Муравьевым-Апостолом на Украине в период с 29 декабря 1825 года по 3 января 1826 года, и охватившего такие населенные пункты. Утром 29 декабря 1825 года началось восстание Черниговского полка, расположенного в районе города Василькова в Украине.
Восстание Черниговского полка
Восстание Черниговского полка, пишет О И Киянская, явилось попыткой членов Южного общества воплотить в жизнь собственную тактику "военной революции" Однако, анализируя ситуацию в Южном обществе накануне мятежа, автор показывает. Восстание Черниговского полка — одно из двух восстаний заговора декабристов, произошедшее уже после выступления декабристов на Сенатской площади в Петербурге 14 (26) декабря 1825 г. Происходило 29 декабря 1825 — 3 января 1826 года (10-15 января 1826 г н. В. Параллельно с этим прошло восстание Черниговского полка на юге. Пестеля) на юге поднял людей, и в этом выступлении приняли участие солдаты и офицеры Черниговского полка, но и это восстание было подавлено к 3. Черниговского полка восстание, вооруженное выступление декабристов на Украине (29 декабря 1825 — 3 января 1826).
Восстание черниговского полка кратко
Летом 1827 года, ровно через год после казни Сергея Муравьева-Апостола, в Василькове началось новое следствие. Речь шла «об убытках, нанесенных жителям возмущением Черниговского полка». Первоначально жителей опрашивал киевский губернатор Ковалев, но в Петербурге нашли, что он вел дело необъективно: убытки определил слишком большие. По городу Василькову они составили 3397 рублей 33 копейки ассигнациями, по уезду — 19 221 рубль ассигнациями плюс еще 123 рубля 39 копеек серебром[445]. Сумма по тем временам оказалась немалая, с Муравьева-Апостола взыскать что-либо было уже невозможно, и Петербург, прежде чем выплатить деньги из государственной казны, предпочел все перепроверить. Перепроверку поручили генерал-лейтенанту Петру Желтухину, военному губернатору Киева. Посланник Желтухина подполковник Панков совместно с городскими властями Василькова составил подробнейшие — до копеек — ведомости убытков и тщательно сопоставил их с данными Ковалева. Материалы эти частично опубликованы и проанализированы украинским историком В.
Базилевич, в частности, опубликовал рапорт Панкова Желтухину о том, что «к открытию настоящей истины в понесенных жителями убытках за давно прошедшим временем нет никакой возможности»[446]. Однако даже с учетом неполноты собранных сведений документы эти вполне красноречивы. Из ведомостей Панкова видно, что больше всего привлекали солдат спиртные напитки. Владелец трактира еврей Иось Бродский заявлял, например, об украденных у него «водки 360 ведер». Панков сначала не поверил ему, но нашлись свидетели, подтвердившие, что «водки и прочих питий действительно в указанном количестве вышло потому, что солдаты не столько оных выпили, сколько разлили на пол, — ибо в тех местах, где брали питья, были облиты оными»[447]. Подсчитывали количество выпитого солдатами Мотовиловская и Белоцерковская экономии, Васильковский питейный откуп, Устимовский, Ковалевский, Пологовский, Мытницкий, Сидорианский питейные дома. Практически у каждого второго из поименованных в ведомостях евреев после ухода полка не оказалось в хозяйстве одного-двух ведер водки.
Вообще, повальное пьянство — бич южного восстания. В том, что солдаты почти весь поход были в нетрезвом виде, сходятся многие источники: об этом доносит васильковский поветовой стряпчий, рассказывают правительственные агенты, рапортуют генералы — командиры корпусов, показывают на допросах арестованные офицеры-черниговцы, вспоминает Иосиф Руликовский. И все эти сведения красноречиво опровергают мнение советских историков о том, что «солдаты Черниговского полка, присоединившиеся к восстанию, на всем его протяжении проявили замечательную революционную выдержку и готовность на любые жертвы во имя грядущего торжества свободы»[448]. Среди «противузаконных поступков», в которых были уличены мятежные солдаты, пьяные драки — на одном из первых мест. Например, рядовой 2-й мушкетерской роты Исай Рубцов обвинялся в том, что «по показанию унтер-офицера Ляшковского и фельдфебеля Полякова… делал грубости и ругательства и ударил из них Ляшковского по щеке… Но Рубцов, хотя прямо в том не сознался, однако говорит, что может его и ударил, но как был очень пьян, то совершенно не помнит». Унтер-офицер 5-й мушкетерской роты Спиридон Пучков, тоже, кстати, любимец Муравьева, «в сердцах» тяжело ранил денщика подпоручика Войниловича, и эпизод этот наверняка сыграл не последнюю роль в окончательном решении Войниловича «отстать» от полка[449]. После того как «в шести шинках была выпита водка», многие из солдат просто потеряли контроль над собственными действиями.
По свидетельству Руликовского, восставшие «напали на хату крестьянина, хорошего хозяина, и, войдя в хату, нашли там только что умершего старика Зинченка, который окончил свою жизнь, имея более ста лет. По деревенскому обычаю, покойник лежал на скамье, одетый в белую рубашку и покрытый новым полотенцем. Солдаты спьяна издевались над телом старика, — а был он малого роста и сухопарый. Всю его одежду забрали, да еще, схвативши мертвое тело, тащили его танцевать»[450]. Естественными спутниками пьянства стали грабежи. Еврей же Абель Солодов, подавая список убытков, присовокупил к нему: «Содрано с жидовки половину наушниц с жемчугом и золотом» на 40 рублей ассигнациями[451]. Однако грабежу подвергались не только питейные дома, не только евреи-арендаторы, но и обыкновенные крестьяне, те, кого, по революционной логике вещей, восставшие солдаты призваны были защищать.
У «вдовы Дорошихи», например, украли «кожух старый», оцененный в четыре рубля ассигнациями, на такую же сумму понес убытков житель Василькова Степан Терновой. Солдаты Юрий Ян, Исай Жилкин и Михаил Степанов обвинялись в том, что «в селе Мотовиловке отбили у крестьянина камору и забрали вещей на 21 рубль». Некоторые из этих вещей потом были найдены у них после усмирения восстания, а некоторые оказались «на дворе под артельными повозками спрятанные». В списках «заграбленных» вещей — бесконечные сапоги, шапки, платки, холст, скатерти, юбки, рубахи, наволочки, чулки, иконы. Иосиф Руликовский утверждает, что грабежом мелких хозяйственных вещей черниговские солдаты не ограничивались. Он приводит в своих «Записках» факты разбоя, избиений, изнасилований. Так, например, некий местный житель, «ехавший верхом из Киева», встретился с полком на подступах к Василькову.
По пути увидела она издалека войско. Не зная хорошо местности, она против Большой Салтановки свернула вправо, к так называемому Бибикову Яру, чтобы там спрятаться, и застряла в снежном сугробе. Роты, проходившие под командой офицеров, прошли мимо, ее не трогая, но мародеры, что следовали за ротами, увидели ее, напали, сделали ей немало неприятностей и забрали деньги». Спасаясь от солдатской настойчивости и защищая себя ребенком, она получила легкую рану тесаком». Но евреи не признались, что это так было, потому что их закон требует, чтобы в таких случаях мужья давали развод своим женам». Большая часть полка напала на корчму и, не найдя шинкаря, уничтожила все, что там оставалось, так как по приказу белоцерковской экономии всюду из корчем водку вывезли и спрятали»[452]. Несмотря на тщательное расследование, установить всех виновников грабежей и разбоев так и не удалось.
Жители не могли на следствии подробно описать тех, кто нападал на них, «по той причине, что некоторые поудалялись в то время из домов, а некоторые, хотя и были в домах, но оных, как набегавших… по десяти и двадцати человек вдруг с заряженными ружьями и примкнутыми штыками при угрожении стрелять и колоть, от испугу заметить не могли»[453]. Уважения солдат к командирам больше не было. Только через два часа после приказа о выступлении из Мотовиловки с большим трудом удалось построить мятежные роты. Исследовательница была права: заговорщики могли избежать разгрома лишь в том случае, если бы они сознательно решились возглавить народный бунт. Реализовать этот вариант Сергею Муравьеву-Апостолу было нетрудно. Так, свидетель событий, военный историк А. Михайловский-Данилевский утверждал: в Белой Церкви, имении графини Браницкой, Муравьева «ожидали, чтобы с ним соединиться», «четыре тысячи человек, недовольных своим положением.
Это были большею частью старинные малороссийские казаки, которых Браницкая укрепила за собою несправедливым образом». Горбачевский подтверждал его слова: «Объезжая караулы, Муравьев был окружен народом, возвращающимся из церкви.
Организаторы и руководители - С. Муравьёв-Апостол и М. Свыше 1000 участников. Началось в селе Трилесы, был взят г. Разгромлено в районе Белой Церкви. Около 50 человек убиты и ранены.
Свыше 100 солдат наказаны шпицрутенами, более 800 отправлены в армию на Кавказ. Полк переформирован. Началось с того, что офицеры Черниговского полка - члены тайного общества А. Кузьмин, М. Щепилло, И.
Тэги: история , декабристы , восстание , пестель , рылеев , николай I , муравьев , тургенев , оболенский , волконский У нового царя была возможность изменить будущее страны. Он ее не реализовал. Неизвестный художник. Император Николай I на Сенатской площади. Передовая Россия чтила их память как героев, сегодня же нередки попытки очернить декабристов, обеляя императора Николая I. Но объективная история — на стороне Пестеля и Рылеева. Напомню, что в конце осени 1825 года то ли скончался, то ли тайно ушел в «народ» император Александр I. По порядку престолонаследия российский трон должен был занять его средний брат Константин, но еще в 1823 году был оговорен отказ Константина в пользу младшего брата Николая. Увы, манифест Александра от 16 августа 1823 года о назначении наследником Николая обнародован не был — его засургучили в пакеты, хранившиеся в Государственном совете, в Сенате и в Успенском соборе. Александр приказал в случае его кончины вскрыть пакеты ранее любых других действий, но после получения известия о смерти царя ни один из трех пакетов сразу вскрыт не был. В экстренном заседании Госсовета великий князь Николай Павлович, а за ним члены императорской семьи, министры и члены Госсовета присягнули на верность Константину I. Министр иностранных дел Нессельроде поторопился разослать по российским посольствам циркулярную ноту, извещавшую об этом событии. Лишь затем был вскрыт пакет с манифестом покойного царя, и в России установилось нечто вроде междуцарствия: Константин от трона давно отрекся, а Николай его занимать не спешил. Такой была политическая диспозиция накануне 14 декабря 1825 года, когда Николай все же решился и должна была состояться присяга уже ему. Наиболее честная и мыслящая часть российского общества была недовольна и императором Александром, и таким положением дел, когда могучая держава с огромным потенциалом развития вместо подъема начинала деградировать. Особенно же недовольны были гвардейские и армейские офицеры, побывавшие в ходе войны в Европе и имевшие возможность сравнивать жизнь «там» и «тут». В офицерской среде и стали образовываться тайные общества с достаточно решительными целями. Вильгельм Кюхельбекер, лицейский друг Пушкина, на допросе Верховной следственной комиссии объяснил свое вступление в Северное общество так: «Взирая на блистательные качества, которыми Бог одарил русский народ, единственный на свете по славе и могуществу, по сильному и мощному языку, которому нет подобного в Европе, по радушию, мягкосердечию, я скорбел душой, что все это задавлено, вянет и, быть может, скоро падет, не принесши никому плода в мире». Это говорил сын саксонского дворянина, по отцу и матери немец, до 11 лет живший в эстляндском имении отца — сановника Павла I… Как же тогда должны были скорбеть душой по судьбе России и ее народа товарищи Кюхельбекера, природные русаки?! В 1816 году в Петербурге образовался «Союз спасения Общество истинных и верных сынов отечества » — первая тайная организация тех, кто позднее войдет в историю под названием «декабристы». В 1818 году на базе первого организовался «Союз благоденствия», в который входило уже около 200 членов. Управы «Союза... Затем наступила пора Северного общества Муравьева и Южного общества Пестеля. Оба общества начали готовить восстание. Александра I вынуждала форсировать события. И 14 декабря 1825 года — в день присяги Николаю, заговорщики вывели на Сенатскую площадь более 3000 солдат и матросов при 30 офицерах. Простояв несколько часов на площади в каре, восставшие позволили окружить себя, и после нескольких пушечных залпов картечью все было кончено. Начались аресты, расходившиеся по России, как круги по воде. Узнав о разгроме восстания в столице, Сергей Муравьев-Апостол и Михаил Бестужев-Рюмин 29 декабря 1825 года подняли на юге восстание Черниговского полка, которое тоже было быстро подавлено. Ход событий в декабре 1825 года и поведение восставших плохо объяснимы. Однако вряд ли дело было в нерешительности и тем более в трусости. Что-то не сработало, а что конкретно — вряд ли мы когда-либо узнаем. Но предположить кое-что можно. Скажем, в дневнике Александра Тургенева — старшего брата декабриста Николая Тургенева, есть две любопытные записи. Потом он был у меня, и мы рассматривали франц. Вот кто «знал», «ожидал» и считал, что без него «дело не обойдется... И этими влиятельными именами список «знавших» и «ожидавших», конечно же, не исчерпывается, а особое место здесь занимает Николай Семенович Мордвинов, крупнейший сановник екатерининских, павловских и александровских времен. Любопытное место отыскивается в записях графа Кламм-Мартиница — доверенного лица австрийского канцлера Меттерниха: «Бестужев говорил генералам, которые хулили его 15 27 -го в приемной императора: «Мы подняли восстание на два часа позже, в этом вся ошибка; иначе вы все стояли бы перед нами на коленях»... В числе декабристов были два сына военного министра Коновницына — героя Отечественной войны, а также — два сына сенатора и камергера Вадковского… Один из идеологов декабристов Николай Тургенев — сын директора Московского университета… Корнет-кавалергард Александр Михайлович Муравьев 1802—1853 был сыном сенатора, попечителя Московского университета и товарища министра народного просвещения. Другой Муравьев — Александр Николаевич 1792—1863 , отставной полковник Генштаба, был сыном основателя Московского учебного заведения для колонновожатых штабных офицеров-операторов генерал-майора Николая Николаевича Муравьева… Поручик-гвардеец Евгений Оболенский — сын тульского губернатора, а генерал-майор Сергей Волконский — сын члена Государственного совета, генерала от кавалерии князя Григория Волконского. Генерал-майор Михаил Орлов, родившийся в 1788 году он и его ровесник Волконский были самыми старыми из декабристов , — внебрачный сын младшего из знаменитых братьев Орловых, Федора. Был узаконен после смерти отца указом Екатерины II от 27 апреля 1796 года. Членами тайных обществ стали все три брата Муравьевых-Апостол, хотя по рождению они тоже относились к знати.
Перепроверку поручили генерал-лейтенанту Петру Желтухину, военному губернатору Киева. Посланник Желтухина подполковник Панков совместно с городскими властями Василькова составил подробнейшие — до копеек — ведомости убытков и тщательно сопоставил их с данными Ковалева. Материалы эти частично опубликованы и проанализированы украинским историком В. Базилевич, в частности, опубликовал рапорт Панкова Желтухину о том, что «к открытию настоящей истины в понесенных жителями убытках за давно прошедшим временем нет никакой возможности»[446]. Однако даже с учетом неполноты собранных сведений документы эти вполне красноречивы. Из ведомостей Панкова видно, что больше всего привлекали солдат спиртные напитки. Владелец трактира еврей Иось Бродский заявлял, например, об украденных у него «водки 360 ведер». Панков сначала не поверил ему, но нашлись свидетели, подтвердившие, что «водки и прочих питий действительно в указанном количестве вышло потому, что солдаты не столько оных выпили, сколько разлили на пол, — ибо в тех местах, где брали питья, были облиты оными»[447]. Подсчитывали количество выпитого солдатами Мотовиловская и Белоцерковская экономии, Васильковский питейный откуп, Устимовский, Ковалевский, Пологовский, Мытницкий, Сидорианский питейные дома. Практически у каждого второго из поименованных в ведомостях евреев после ухода полка не оказалось в хозяйстве одного-двух ведер водки. Вообще, повальное пьянство — бич южного восстания. В том, что солдаты почти весь поход были в нетрезвом виде, сходятся многие источники: об этом доносит васильковский поветовой стряпчий, рассказывают правительственные агенты, рапортуют генералы — командиры корпусов, показывают на допросах арестованные офицеры-черниговцы, вспоминает Иосиф Руликовский. И все эти сведения красноречиво опровергают мнение советских историков о том, что «солдаты Черниговского полка, присоединившиеся к восстанию, на всем его протяжении проявили замечательную революционную выдержку и готовность на любые жертвы во имя грядущего торжества свободы»[448]. Среди «противузаконных поступков», в которых были уличены мятежные солдаты, пьяные драки — на одном из первых мест. Например, рядовой 2-й мушкетерской роты Исай Рубцов обвинялся в том, что «по показанию унтер-офицера Ляшковского и фельдфебеля Полякова… делал грубости и ругательства и ударил из них Ляшковского по щеке… Но Рубцов, хотя прямо в том не сознался, однако говорит, что может его и ударил, но как был очень пьян, то совершенно не помнит». Унтер-офицер 5-й мушкетерской роты Спиридон Пучков, тоже, кстати, любимец Муравьева, «в сердцах» тяжело ранил денщика подпоручика Войниловича, и эпизод этот наверняка сыграл не последнюю роль в окончательном решении Войниловича «отстать» от полка[449]. После того как «в шести шинках была выпита водка», многие из солдат просто потеряли контроль над собственными действиями. По свидетельству Руликовского, восставшие «напали на хату крестьянина, хорошего хозяина, и, войдя в хату, нашли там только что умершего старика Зинченка, который окончил свою жизнь, имея более ста лет. По деревенскому обычаю, покойник лежал на скамье, одетый в белую рубашку и покрытый новым полотенцем. Солдаты спьяна издевались над телом старика, — а был он малого роста и сухопарый. Всю его одежду забрали, да еще, схвативши мертвое тело, тащили его танцевать»[450]. Естественными спутниками пьянства стали грабежи. Еврей же Абель Солодов, подавая список убытков, присовокупил к нему: «Содрано с жидовки половину наушниц с жемчугом и золотом» на 40 рублей ассигнациями[451]. Однако грабежу подвергались не только питейные дома, не только евреи-арендаторы, но и обыкновенные крестьяне, те, кого, по революционной логике вещей, восставшие солдаты призваны были защищать. У «вдовы Дорошихи», например, украли «кожух старый», оцененный в четыре рубля ассигнациями, на такую же сумму понес убытков житель Василькова Степан Терновой. Солдаты Юрий Ян, Исай Жилкин и Михаил Степанов обвинялись в том, что «в селе Мотовиловке отбили у крестьянина камору и забрали вещей на 21 рубль». Некоторые из этих вещей потом были найдены у них после усмирения восстания, а некоторые оказались «на дворе под артельными повозками спрятанные». В списках «заграбленных» вещей — бесконечные сапоги, шапки, платки, холст, скатерти, юбки, рубахи, наволочки, чулки, иконы. Иосиф Руликовский утверждает, что грабежом мелких хозяйственных вещей черниговские солдаты не ограничивались. Он приводит в своих «Записках» факты разбоя, избиений, изнасилований. Так, например, некий местный житель, «ехавший верхом из Киева», встретился с полком на подступах к Василькову. По пути увидела она издалека войско. Не зная хорошо местности, она против Большой Салтановки свернула вправо, к так называемому Бибикову Яру, чтобы там спрятаться, и застряла в снежном сугробе. Роты, проходившие под командой офицеров, прошли мимо, ее не трогая, но мародеры, что следовали за ротами, увидели ее, напали, сделали ей немало неприятностей и забрали деньги». Спасаясь от солдатской настойчивости и защищая себя ребенком, она получила легкую рану тесаком». Но евреи не признались, что это так было, потому что их закон требует, чтобы в таких случаях мужья давали развод своим женам». Большая часть полка напала на корчму и, не найдя шинкаря, уничтожила все, что там оставалось, так как по приказу белоцерковской экономии всюду из корчем водку вывезли и спрятали»[452]. Несмотря на тщательное расследование, установить всех виновников грабежей и разбоев так и не удалось. Жители не могли на следствии подробно описать тех, кто нападал на них, «по той причине, что некоторые поудалялись в то время из домов, а некоторые, хотя и были в домах, но оных, как набегавших… по десяти и двадцати человек вдруг с заряженными ружьями и примкнутыми штыками при угрожении стрелять и колоть, от испугу заметить не могли»[453]. Уважения солдат к командирам больше не было. Только через два часа после приказа о выступлении из Мотовиловки с большим трудом удалось построить мятежные роты. Исследовательница была права: заговорщики могли избежать разгрома лишь в том случае, если бы они сознательно решились возглавить народный бунт. Реализовать этот вариант Сергею Муравьеву-Апостолу было нетрудно. Так, свидетель событий, военный историк А. Михайловский-Данилевский утверждал: в Белой Церкви, имении графини Браницкой, Муравьева «ожидали, чтобы с ним соединиться», «четыре тысячи человек, недовольных своим положением. Это были большею частью старинные малороссийские казаки, которых Браницкая укрепила за собою несправедливым образом». Горбачевский подтверждал его слова: «Объезжая караулы, Муравьев был окружен народом, возвращающимся из церкви. Добрые крестьяне радостно приветствовали его с новым годом, желали ему счастья, повторяли беспрестанно: — Да поможет тебе бог, добрый наш полковник, избавитель наш». Руководитель восстания «тронут был до слез, благодарил крестьян, говорил им, что он радостно умрет за малейшее для них облегчение» — но призывать их себе в союзники не стал. По свидетельству Руликовского, «офицеры… до самого последнего момента отличались безукоризненным поведением и сохранили не запятнанной даже каким-либо пустяком свою воинскую честь». Однако с потерей управляемости полком им все же пришлось смириться. Муравьев-Апостол и его офицеры попали в полную и безусловную зависимость от нижних чинов.
Восстание черниговского полка кратко
Затем обсудим день выхода декабристов на площадь 14 декабря 1825 года и восстание Черниговского полка на Украине. Выступление черниговского полка на юге россии. Из дневника сенатора : «Разнеслась весть о восстании Черниговского полка, который причислен ко 2-й армии и стоит в Василькове, небольшом городке, в 35 верстах от Киева. Но, по всей видимости, осколком этого плана стало восстание Черниговского полка.
Воля, водка, ерунда. Чем обернулось восстание Южного общества декабристов
В селе Трилесы, где располагалась 5-я рота полка, 29. Строевым маршем рота двинулась в деревню Ковалёвку на соединение с другой ротой. Объединившись, они выступили в город Васильков, где квартировали остальные части полка. Город был захвачен восставшими, в руках у бунтовщиков оказалось оружие и полковая касса. Полковая казна составляла около 10 тыс. Далее была занята деревня Мотовиловка, где перед строем был оглашён «Православный катехизис» — прокламация восставших, составленная С. Муравьёвым-Апостолом и М. Это произошло 31 декабря. Целью полка был прорыв в г.
Житомир, где должно произойти соединение с воинскими частями, по замыслу восставших именно они должны были поддержать их, так как здесь проходили службу члены «Общества объединённых славян» Но на пути стояли правительственные войска, поэтому мятежному полку осталось одно — повернуть на Белую Церковь, избегая столкновения с превосходящими силами правительственных войск. Гренадерской роте под командованием капитана Козлова в полном составе удалось ускользнуть от восставших. При занятии Ковалёвки офицерами была уничтожена революционная переписка, а солдат полка уже с трудом удавалось держать в повиновении.
Солдат они склонили на свою сторону прямым обманом, а пресечь в их рядах пьянство, мародерство и дезертирство так и не сумели. В кульминационный момент боя солдаты не оказали помощи раненому командиру — напротив, убили штыком его лошадь, чтобы тот не смог скрыться. Расскажем, что за события происходили накануне восстания на Сенатской площади. Затем обсудим день выхода декабристов на площадь 14 декабря 1825 года и восстание Черниговского полка на Украине. Таймкод: 0:00 Тема и план урока 0:40 Накануне восстания 1:43 Восстание 14 декабря 1825 г.
Получи ещё больше полезного контента о подготовке к экзаменам в наших соц. Дополнить вопрос.
Возглавив находившуюся в Трилесах роту, они в тот же день перешли в д. Ковалевку, соединились с другой ротой того же полка и 30 декабря вошли в г. Васильков, где к ним примкнула оставшаяся часть Черниговского полка.
Руководил восставшими С. Муравьев, его ближайшим помощником был М. Бестужев-Рюмин см. В Василькове полковой священник по поручению Муравьева зачитал перед полком составленный Муравьевым «Православный катехизис», в котором с помощью цитат из Библии доказывалось, что возмущение против неправой власти угодно Богу. Там же к восставшим примкнул только что прибывший из Петербурга младший брат Муравьевых И. Муравьев-Апостол см.
В последующие дни полк совершил несколько переходов в районе Белой Церкви, так как он рассчитывал, что к нему примкнут и другие войска, прежде всего полки, в которых были члены Южного общества. Но эти надежды не оправдались, и 3 января восстание было подавлено правительственными войсками.
Те, кто выжил, лишились своих званий, а избежавших тяжёлых ранений телесно наказали, пропустив через строй. Там он несколько раз встречался со Львом Толстым , собравшимся в то время писать роман про декабристов: «Декабрист мой должен быть энтузиаст, мистик, христианин, примеряющий свой строгий идеальный взгляд к новой России».
Толстой написал три главы, а потом забросил роман, признавшись как-то в разговоре: «Вся эта история не имела под собой корней». Ilyin 1. Настойчиво утверждается6 "Вот только плана он, похоже, не имел". Чтобы узнать, был ли план у С.
Муравьева-Апостола или нет, нужно было внимательно прочесть имеющуюся литературу. Никакого отношения к выступлению Черниговского полка Николай Муравьев-Карский не имел. Посмотрите Википедию хотя бы. Речь идет видимо об Артамоне Захаровиче Муравьеве или его брате Александре, командирах полков гусарской дивизии, соседних с Черниговским.
Офицеры Черниговского полка не спорили с Муравьевым-Апостолом, а подчинялись его приказаниям. Кузьмин не был убит при подавлении выступления, а только ранен. Застрелился после ареста. Утверждать, что солдаты совершенно ничего не понимали, не разбирались и ничего не знали о целях восстания, слишком самонадеянно.
Статья дилетантская, написана дилетантом и очень поверхностна. Рассчитана на начальные классы средней школы. Действительно, "Дилетант" в полном смысле слова. Это часом не Муравьёв хотел наплодить в росие 130 000 жандармов?
Мир Знаний
- Звезда несбывшегося счастья / История / Независимая газета
- Восстание Черниговского полка и урок истории
- Черниговская восьмёрка | | Дзен
- Восстание Черниговского полка. Восстание черниговского полка дата.
- Восстание Черниговского полка: предпосылки, ход событий, итоги
Бунт на Украине: восстание Черниговского полка
Утром 31 декабря 12 января перед строем восставших полковой священник прочитал составленные С. Муравьёвым-Апостолом и Бестужевым-Рюминым «Православный катехизис» и «Воззвание» с призывом к свержению самодержавия. Восставшие двинулись к местечку Брусилов ныне посёлок городского типа в Житомирской области, Украина , близ которого к ним примкнули ещё почти 2 роты полка. Всего в восстании приняло участие 17 офицеров и около 1 тыс. Одновременно 31 декабря 12 января правительственный отряд под командованием генерал-майора Ф. Гейсмара перекрыл дорогу на г. Житомир, вынудив 2 14 января восставших свернуть южнее в сторону местечка Белая Церковь, где они рассчитывали соединиться с 17-м егерским полком.
Подполковник сумел бежать и даже выжил. Однако такой крутой и жестокий поворот уже не давал никакой возможности «сыграть назад». Сергей Муравьёв-Апостол оказался заложником ситуации, которая в дальнейшем раскручивалась помимо его воли.
Попытка Муравьёва-Апостола возглавить восстание по-настоящему, то есть стать признанным лидером с опорой на внятную идеологию и программу действий, провалилась. Составленную наспех агитку под названием «Православный катехизис» зачитали перед войсками 31 декабря 1825 года. Того, что там написано, не понял даже читавший её священник. Рядовые и нижние чины вообще не представляли себе, как это может быть: «Присяга царям богопротивна. Цари предписывают принуждённые присяги народу для губления его, не призывай всуе имени Господня. Итак, всякая присяга человеку противна богу, ибо принадлежит ему одному». Такого в понимании простого народа и солдат и быть не могло. Обязательно нужно кому-то присягнуть. Кто-то из солдат был уверен, что они присягают великому князю Константину, который был силой отстранён от престола, но бежал, переоделся в крестьянскую одежду и сейчас ожидает восставших чуть ли не на расстоянии дневного перехода.
Однако подавляющее большинство поняло зачитанный документ своеобразно: «Многие из нижних чинов, напившись, кричали, что теперь настала вольность». И вот тут началось то, чего офицеры боялись больше всего. Реальная пугачёвщина. Но без видимой цели и без надежды на «чудесно спасшегося законного императора». В этом случае ещё возможно было наладить хоть какое-то подобие дисциплины. В случае Муравьёва-Апостола — нет. Уже вечером 31 декабря нижние чины вваливались к нему в квартиру, будучи вдребезги пьяными.
Объединенные славяне настаивали на немедленном захвате Киева, до которого оставался всего один день перехода. Муравьев и Бестужев-Рюмин выступили против немедленных действий до тех пор, пока к восстанию не присоединятся другие полки. Их мнение возобладало.
Муравьев отдал приказ идти на запад, в Брусилов, подальше от Киева, для соединения с «союзными» Ахтыркинским и Алексапольским полками. Поражение 12 января [ ОС 31 декабря] 1825 г. Черниговский полк выехал из Василькова в Брусилов. В Мотовиловке Муравьев-Амурский узнал, что декабристы Алексапольского полка отказались присоединиться к восстанию, что сделало бесполезным дальнейшее движение на запад. Муравьев-Амурский заказал ночлег в Мотовиловке и не спешил, оценивая варианты. В конце концов он остановился на Белой Церкви, где его лейтенант Вадковский, очевидно, имел влияние на сослуживцев 17-го егерского полка. Он не знал, что к этому времени Вадковский уже был арестован и что правительство вывело нестабильных 17-й егерей из Белой Церкви. Между тем, неожиданная остановка и растущая неопределенность деморализовали как рядовых, так и кадровых офицеров. Солдаты предавались преследованиям местных евреев. Объединенным славянам удалось спровоцировать местных украинских крестьян, но их поддержка не смогла компенсировать отсутствие стратегии.
К исходу следующего дня они добрались до Пологи, где Сухинов устроил передовой разведывательный отряд на Белую Церковь. Разведчики вернули страшную новость о том, что 17-й егерский полк перебрался в Сквиру , на целый день перехода к западу от Белой Церкви. Теперь правительство перехватило инициативу и удалило нестабильные войска из этого района. Теперь Муравьев-Апостол мог рассчитывать только на товарищей-декабристов в Житомире. Повстанцы снова повернули, на этот раз направившись на северо-запад через ту же Камянскую долину, которую они покинули четыре дня назад. Тем временем из полка дезертировало еще больше офицеров, и дисциплина в рядах угасала. На полпути между Устимовкой и Коваливкой повстанцы вошли в бой с правительственными войсками во главе с Фридрихом Каспаром фон Гейсмаром.
Итак, всякая присяга человеку противна богу, ибо принадлежит ему одному». Такого в понимании простого народа и солдат и быть не могло. Обязательно нужно кому-то присягнуть. Кто-то из солдат был уверен, что они присягают великому князю Константину, который был силой отстранён от престола, но бежал, переоделся в крестьянскую одежду и сейчас ожидает восставших чуть ли не на расстоянии дневного перехода. Однако подавляющее большинство поняло зачитанный документ своеобразно: «Многие из нижних чинов, напившись, кричали, что теперь настала вольность». И вот тут началось то, чего офицеры боялись больше всего. Реальная пугачёвщина. Но без видимой цели и без надежды на «чудесно спасшегося законного императора». В этом случае ещё возможно было наладить хоть какое-то подобие дисциплины. В случае Муравьёва-Апостола — нет. Уже вечером 31 декабря нижние чины вваливались к нему в квартиру, будучи вдребезги пьяными. Разбои, мародёрства, повальное пьянство — всё это сделалось возможным по той простой причине, что начальство городит какую-то невнятную ерунду, а реальных целей не ставит. И за что воевать, совершенно непонятно. Они, в общем, и не воевали. И причиной тому вовсе не приказ Муравьёва-Апостола не стрелять. Он мог бы отдать и приказ вести огонь на поражение. Толку от этого было бы немного. При осмотре конфискованных ружей выяснилось: «Большая их часть была не заряжена и имела деревянные кремни». Те, которые были заряжены, тоже вряд ли могли бы выстрелить: «Иные были заряжены странным образом: наоборот, то есть пулей внизу, а порохом сверху.
Первое выступление восставших
- Подавление восстания черниговского полка. Никита муравьев. Что предопределило восстание
- Восстание на Сенатской площади
- Когда и как произошло восстание Черниговского полка на Украине, участники и причины
- Без плана и цели. Восстание южных декабристов и малороссийский сепаратизм
Части единого плана
- Бунт на Украине: восстание Черниговского полка
- Разложение личного состава полка
- Авторизация
- Восстание Черниговского полка и урок истории
- Восстание черниговского полка в 1825 году кратко и понятно – самое главное
- Правила комментирования