Аверин признался, что не дает интервью в последнее время, потому что его постоянно просят высказаться на тему СВО, он не понимает, зачем артистам нужно озвучивать свою позицию в такой «глобальный период, когда идет переустройство мира». В пресс-центре "МК" состоялась встреча с актером театра и кино Максимом Авериным. Максим Аверин рос счастливым ребенком, но в 16 лет получил первую серьезную психологическую травму. Интервью_с_Максимом_Авериным – 25 просмотров, продолжительность: 12:41 мин., нравится: 3. Смотреть бесплатно видеоальбом Максим Викторович Аверина в социальной сети Мой Мир. Максим Аверин, Глухарёв в культовом сериале «Глухарь», Брагин в «Склифосовском», — один из самых востребованных актёров в стране, он снимается в фильмах и телесериалах и объездил полмира со своим моноспектаклем.
47-летний актёр Максим Аверин рассказал, что всё ещё холостяк из-за своей профессии
И почему Максим Аверин мечтает поставить новую версию Карлсона? Смотрите эксклюзивное интервью заслуженного артиста РФ в программе «Культ личности». Актёр Максим Аверин, наиболее известный по сериалу "Глухарь", в интервью изданию "МК" впервые высказался о военной спецоперации РФ на Украине, а также прокомментировал массовый отъезд звёзд из России на фоне конфликта. В преддверии премьеры бессменный исполнитель роли доктора Брагина Максим Аверин рассказал о съемках новых серий, поворотах в жизни его героя и переменах, которые произошли в нем и в мире на волне пандемии. Персональное интервью Аверин Максим Викторович. Российские звёзды интервью Максим Аверин. Интервью В 2016 году Максим Аверин был занят в съемках сериала «Напарницы», в котором он получил главную мужскую роль — разведчика Егора.
Харизма – это не парфюм и не бицепсы. Интервью с Максимом Авериным
Мне хотелось, чтобы все меня заметили, все меня увидели, но меня никто не замечал, никто ничего не видел. Всё должно быть вовремя. Я пытаюсь это студентам донести", - сказал заслуженный артист РФ.
Много где, в разных местах. Недавно побывал в военно-морской дивизии в Мурманске, видел этих людей непосредственно в работе. Для них служба — это жизнь. И мне всегда нравились именно неплакатные персонажи, не газетные передовики производства, а такие люди, которым неловко вылезать вперед, им спокойнее делать свою работу четко. Вот они для меня настоящие герои. Казусы в таких местах приключались? Не раз и не два улыбается. Я снимался в одном фильме на военном корабле, с дедами флота.
Наблюдал с интересом за капитаном, мне казалось, что он смотрел на меня с подозрением: какой-то артист, что-то играет. Потом он разглядел, что я серьезно отношусь к делу, а не просто кривляюсь, зауважал. Подходит ко мне как-то его помощник и говорит: «Капитан корабля предлагает к нему спуститься в кают-компанию и выпить боевые». Я — режиссеру: «Солнце шпарит, я сейчас выпью 50 граммов водки, потом играть не смогу хорошо». И он мне дает совет: «А ты скажи ему, что в завязке».
Говорят: «Потом, старичок, мы обязательно что-нибудь сделаем». А тебе уже раз — и пятьдесят. Я должен жить перспективно. Поэтому пока в Театре сатиры думают о том, что со мной делать, я не останавливаюсь. Но я не жалуюсь. Знаешь, самое главное приобретение моей жизни — это ощущение, что я ничего не умею и готов к новым открытиям и новому витку. Я все еще подающий надежды. Я сейчас преподаю в Щукинском училище как приглашенный педагог. Был на гастролях в Иркутске, когда у детей проходил ответственный показ. Пришли Леонид Ярмольник и Сергей Урсуляк , и студенты, видимо, решили сыграть как никогда. И сыграли как никогда плохо. А я в Иркутске, у меня пять часов разница с Москвой, и я не сплю, жду от детей звонка. А они не звонят, боятся. И я набрал: — Максим Викторович, мы сегодня сыграли не очень. И мне мой студент говорит: — Это так ужасно. Ведь играли нормально раньше, я так хочу быть стабильным... Я никогда не относился к успеху как к чему-то стабильному. Меня это и спасало. Знаешь, я брал интервью у Татьяны Анатольевны Тарасовой. Пришел к ней, а она как-то настороженно на меня смотрела в силу характера, не понимала, почему артист берет интервью.
Был момент, когда на меня всё навалилось и я был очень открыт для людей. Что навалилось? Ты имеешь в виду популярность? Я всё время был в состоянии эйфории, мне хотелось отдавать людям то, что есть у меня. Со временем я увидел многих в новом свете. Никто уже не звонит, когда ты не нужен. А мне кажется, ты по-прежнему на плаву, у тебя пока всё достаточно стабильно. Ты правильно говоришь «пока» — мне это слово нравится. В какой-то момент я научился говорить «нет». Плюс у меня очень жесткий директор, который отбивается от всего ненужного. Когда мы с тобой беседовали в первый раз, пятнадцать лет назад, я был очень закрытым, не понимал, кто я и что. Помню, было одно интервью у Константина Райкина. Телевизионщики спросили его про меня, спросили, почему мне не давали ролей. Он сказал: «Я не верил в талант этого человека». Понимаешь, Вадим, в меня мало кто верил. Макс, я тебя знаю как человека мягкого и неконфликтного. Я конфликтный. Когда дело касается работы, я очень конфликтный. Насколько серьезным должен был быть конфликт, чтобы тебя уволили из «Сатирикона», где ты прослужил много лет? Меня не уволили. Я сам ушел. Это было мое решение. Я был в шоке, Макс, когда узнал об этом. Я сам был в шоке. Я только сейчас, на самом деле, прихожу в себя. Если рассказывать про обиды, то их было немного. Просто это было замечательным толчком. Райкин сам говорит: «Любому таланту нужно дать пинка». И пинок был. Вот и всё. Я достаточно долго жил в зоне комфорта, за меня всё решали. Худрук решал, а я играл роли — большие и замечательные роли. Максим, извини, но для того, чтобы уйти из театра, в котором ты проработал восемнадцать лет, нужна очень жесткая мотивация, конкретная причина. Я не хочу сейчас вдаваться в подробности. Случилось то, что случилось. Я репетировал спектакль «Укрощение строптивой», и мы с режиссером по-разному видели рабочий процесс. Когда об этом узнал Райкин, он вызвал меня и высказал всё, что обо мне думал. Это было утром, а днем я должен был ехать получать звание заслуженного артиста! У меня было как у Чехова: либо пойти повеситься, либо выпить чая. Я приезжаю в Министерство культуры, внутренне держусь, стою с умным видом. Идет награждение. Мимо меня проходит Станислав Любшин, большой актер, и говорит: «Молодец, пацан! То, что ты делаешь, это очень круто. В результате я выпустил тот спектакль, а потом ушел из театра. Все мои вещи, которые хранились в театре, уместились в одном пакете. Я вышел, и мне никто ничего не сказал. Тебе в театре наверняка завидовали. Не знаю. Я очень стеснялся своей популярности. В театре это было не принято. Я много слышал разных слов о себе. Хотя во мне самом с приходом известности ничего не поменялось. Я могу, Макс, это подтвердить. А других моя известность раздражала. У всех своя правда. Наверное, режиссер, который выпустил со мной много спектаклей, тоже скажет: «Макс, ты не прав». Но я за дело. Если вы, ребята, указываете мою фамилию в афише, то давайте будем честны друг с другом. По этой же причине я ушел и из Театра Наций. Точнее, не я ушел, а мне режиссер сказал: «Я не могу с тобой работать. Ты слишком многого требуешь». Кстати, в Театре Наций ты тоже репетировал «Укрощение строптивой».
Максим Аверин: «Я наматывал круги вокруг «Склифа» и просил только об одном: чтобы она выжила»
До сих пор могу говорить по отношению к «Сатирикону» — мой театр», — отметил в беседе с изданием 7days. Райкин нас любил. Он нас воспитал сильными, я через такое прошел, что теперь мне ничего не страшно. Какого режиссера ты мне сейчас ни дай — он будет меня топтать, кричать — это все ерунда по сравнению с тем, как нас, таких борзых, воспитывал Райкин… Я же был теленком. Щукинское училище — это азбука, «Сатирикон» - университет, а Райкин — мой учитель.
Без этого языка, без театра, без могил моих родных и любимых людей, как я… Я не смогу никогда. Это противоестественно», — заявил актер. Что касается эмигрировавших коллег, Максим Аверин заявил, что никогда не будет осуждать их выбор, ведь многие из них, как ему кажется, поддались эмоциям. При этом артист подчеркнул, что среди его друзей и приятелей нет таких людей, которые бы покинули родную страну из-за политических взглядов.
Восемь близких мне людей. Это абсолютно разношерстная компания. Притом артистов в ней мало. Только Граня Стеклова, ее муж Володя Большов и я.
Но мы никогда, собираясь за столом, не обсуждаем профессию, не говорим о работе. Нам есть о чем поговорить и без этого. И конечно же, мой близкий друг — это моя мама. Я стараюсь ее не огорчать и не рассказывать о неприятностях. Мама и так переживает, что я много работаю, поэтому иногда я говорю ей, что сегодня я отдыхаю. Не огорчать родителей — это было превыше всего. Я знал, что мама устает и ей нужна наша с братом поддержка, которая заключалась в том, что мы ее волновать не должны и подводить тоже. Мы с ним очень разные.
Гена старше меня на пять лет. И то, что у меня есть старший брат, сыграло большую роль. Он всегда был такой няней для меня, хотя я достаточно рано стал самостоятельным. С ним мама всегда могла меня спокойно оставить. А еще была бабушка, которая не была мне родной по крови, а просто соседкой. Она работала в издательстве «Прогресс», специализирующемся на иностранной литературе, и во многом сформировала мои вкусы в литературе, сориентировала меня. В доме было много хороших книг — папа много читал. И я в первом классе уже бегло и довольно много читал.
А вот грамотность, когда я пишу, у меня страдает. И от слов-паразитов стараюсь избавляться даже в своем личностном бытовом лексиконе. А то вся страна «как бы работает», «вроде отдыхает». И если да, то что этому способствовало? Даже негативный опыт был обучающим для меня. А институт, сама атмосфера Щукинского театрального училища, в которой я очутился, о которой мечтал с детства, дала хороший заряд оптимизма. Я чувствую, что от меня людям надо, понимаю их. Плохие рядом долго не задерживаются, они как-то сами отлипают.
Не бывает такого, чтобы присасывались как пиявки. Сразу стараюсь понять, что за человек передо мной, что он из себя представляет, какие у него интересы. Хотя сейчас много всяких обличительных статей о нем появляется. А мне почему-то кажется, что он был очень одиноким и несчастным. Любой человек многогранен, если он настоящий человек. Я не люблю играть однозначно хороших персонажей или однозначно плохих. Нас в институте учили: «Играя плохого, ищи в нем хорошего». Поэтому не оправдать как-то отрицательный персонаж, не сделать его человеком, мне кажется, это неправильно.
Не понимаю, когда одни такие плохие, такие сволочи, а все другие, наоборот, такие хорошие ребята. Сейчас вот закон выходит, что отрицательные персонажи могут курить в кадре, а положительные не должны. И мне сразу так смешно становится. Я представляю Василия Макаровича Шукшина и как сейчас в кино будут стирать у него папироску, потому что он там положительный герой. Смешно просто. Дело-то не в сигаретах, не в челке и не в лысом черепе, а в наполнении.
Мне было лет 13, что ли. Обмен школами, наверное, какой-то был. В рамках деятельности пионерской организации. Потом это уже были первые съемки. Я к отцу приезжал. Окончил институт и поехал к нему. Как раз здесь Глеб Анатольевич Панфилов снимал «Романовы — венценосная семья». Вот я немножко побывал на съемках, потом гулял. Потом уже гастроли с театром. И каждый приезд с гастролями был для меня каким-то испытанием. Довольным собой я вообще мало когда бываю, а тут мне кажется, как будто вот это были экзамены какие-то бесконечные. И я, недовольный тем, как сыграл спектакль, уходил в ночь ото всех, бродил по Петербургу, изводил себя... Потом уже съемки здесь начались, и довольно частые. Или вот сейчас мы идем мимо Михайловского театра. Даже снял кто-то случайный, как я стою у этих ворот железных и маме говорю по телефону: «Мама, я получил «ТЭФИ»! Здесь мои любимые места, Зимняя канавка — это вообще моя какая-то отдушина, обожаю ее. Я люблю здешние театры, играть люблю. У меня были периоды, когда я здесь прямо жил, по полгода съемки длились. И отель, в котором я уже просто как дома, уже там халат именной имеется. И все это такое родное, любимое. И романы, которые у меня здесь проходили... Это же не значит, что навсегда. Навсегда ничего не бывает, а если навсегда — то это уже Божий промысел. Фото: Ольга Пономарёва — А если не навсегда и промысел, значит, не Божий, тогда чей? Чему, я думаю, научился… Да мне и некого, в общем, вспомнить так, чтобы проклинать… ну почти. Я все равно думаю: да, жизнь, она может разлучать... Так получается. Это же не значит, что кто-то плохой, а кто-то хороший. Просто… дальше не по пути. Проклинать за то, что вы перестали слышать друг друга, — я считаю, что это неправильно. Тебе же было хорошо с человеком, ты же любишь дружить, любить... А потом это просто раз — и закончилось. Но как же можно не помнить то, где было хорошо? Вот это самая, по-моему, большая ошибка людей. Тогда что ж ты, не помнишь счастья, мгновения эти, эту радость?.. У нас, у русских, к сожалению, есть такая… Хотя не только у русских! Разлучаются люди, и всё — переходят на другую сторону. Мне так не хотелось никогда. Да и таких людей почти нет, с которыми бы я не хотел видеться. Фото: Ольга Пономарёва — Но возвращаться к тому счастью, которое когда-то было, вы, наверное, не любите? Это не точка геолокации. Счастье — это не геолокация. Это то мгновение, та радость от того, что происходило. От единения, понимания друг друга. Случайность, которая так наталкивает друг на друга, и вдруг получается что-то невероятное. Но вернуться к этому… Это невозможно притянуть искусственно. Поэтому не получается встречаться с одноклассниками, однокурсниками. Не получается… Потому что там это была другая станция… И от этого, скажем так, железнодорожного вокзала ветви — и все разъехались в разные стороны. Конечно, все рады друг другу, но насильственно притянуть… Сказать: «Давайте встречаться! И никогда ты не сможешь притянуть обратно, это уже будет не то. Счастье — это вспышка. Но ее надо зафиксировать. Надо сразу понять, что это и есть тот самый момент, а не потом уже, спустя годы… — А вы черпаете из личных отношений для своих спектаклей какие-то душевные состояния? Мне кажется, вообще все, что делается… это вот оно и есть. Ну разумеется, там есть момент фантазии, когда ты придумываешь путь этот для своего героя. Но в основном все равно от себя-то не уйдешь. Все равно это твой инструмент — голос, твое тело. Душа, слезы или там смех безудержный, все равно это твое… Другой вопрос, что если вдруг я попадаю в обстоятельства персонажа, несвойственные мне, то интересно в себе это прочувствовать. Но это уже такая внутренняя работа. Это все равно что... Вот артист — он тоже диагност, он должен рассказать историю болезни. Мало того, я даже уверен, что ничего случайного нет, потому что на тот период, когда в этом есть для тебя необходимость, — тебе судьба подбрасывает роли, спектакли, фильмы, песню даже. Потому что ты живешь себе, а где-то там есть какая-то песенка, она тебе всегда нравилась, такая красивая… Jacques Brel ее пел… «Ne me quitte pas». Она вроде была уже даже заезжена. Все уже и так, и так исполняли. Уже русский текст придумали. И вдруг абсолютная случайность, и ты мгновенно понимаешь, что тебе ее нужно спеть! Случай — все случай. Мне кажется, профессия артиста — это вообще случай, интуиция. Мы закончим гулять, фотографироваться, где-то говорить так откровенно, что на разрыв аорты, где-то просто легкомысленно болтать, что-то сожрем по-быстрому по дороге, потом неспешно выпьем кофе в театральной кофейне на улице, и он пойдет на сцену. А я в зал — отдыхать. Тот бенефис, который показывает Максим Аверин, заставляет и публику работать тоже. Потому что не вслушиваться в то, что рассказывает про себя артист, не врубаться в монологи и стихи, которые он читает, не въезжать в его мировоззрение, в его философию жизни, которую он демонстрирует на сцене два с лишним часа без перерыва, а рубашка на нем при этом становится мокрой от пота уже через десять минут... Нет, не спорьте со мной — это работа двоих: публики и артиста. У второго — гениальная. Всякое может произойти. Не дай бог начать упиваться собой.
Напарницы Эксклюзив Интервью. Максим Аверин смотреть онлайн
Актёр Максим Аверин честно высказался об отношении к Родине, СВО, а также пояснил своё мнение об уехавших из России артистах, которые чернят страну. Новости. Сборы. Интервью. Статьи. Кинорынки. Новости партнёров. 47-летний актёр Максим Аверин в интервью журналистам рассказал о том, что он закончил роман с возлюбленной после долгих лет отношений из-за чувства привязанности. Я знаю, что Максим Аверин вообще производит впечатление человека самоуверенного, но это большая неправда.
Слишком поверил в себя или зазнался? Почему Максима Аверина больше не любят зрители
Актёр театра и кино, режиссёр, телеведущий Максим Аверин признался, что в молодости мечтал прославиться, но потом понял, что всему своё время. О своей личной жизни звезда «Глухаря» Максим Аверин не распространяется. Максим Аверин Максим Аверин посетил стенд ВГТРК на международной выставке-форуме «Россия», где встретился с поклонниками и дал эксклюзивное медиаплатформе «Смотрим».
Максим Аверин раскрыл секрет актёрского успеха
Артист отправился в Кисловодск, чтобы сыграть одну из своих коронных ролей в новом сезоне « Склифосовского ». По словам актера, многие друзья-медики помогают ему справиться со своей ролью и объясняют непонятные Аверину моменты. Актер назвал врачей великими людьми и напомнил, что их призвание — помогать всем людям, независимо от их ранга, статуса и прочих характеристик.
Артист продолжает работать в театре и кинематографе и не боится делать откровенные публичные заявления. Фото: Максим Аверин кадр из сериала «Глухарь» В недавнем разговоре с журналистами Аверин признался, что он неоднократно работал в странах Европейского союза и путешествовал по миру, однако никогда даже не задумывался об эмиграции. По словам артиста, ему очень важно находиться в родной стране в окружении близких по духу людей. Также он признался, что попросту не смог бы жить вдали от России, ведь у него бы не получилось не думать о Родине.
Есть ли хоть толика сомнения, то лучше не стоит.
Если же ответ иной, то идите вперёд, верьте, дерзайте, боритесь. Ведь вы даже представить не можете, какая ВАША судьба, какой она будет. Где ВАШ случай и шанс.
Есть те, кто нас любит, а есть те, кто ненавидит. И это нормально. Каждое мнение имеет место быть, но жить этим нельзя, считает артист. При этом он отметил, что читать комментарии в соцсетях — пустая трата времени. А сам бы он никогда не писал гадости в соцсетях.