Эти препараты могут быть эффективны даже в терминальных случаях раковых заболеваний. Причем зарегистрирован «Ксалкори» был как средство от рака легких, а сейчас успешно применяется совсем в других сложных случаях. На испытания препарата, обозначенного как мРНК-4157 (V940), были привлечены сотни добровольцев. На основе борщевика разработали лекарство от рака.
Российские фармкомпании зарегистрировали более 40 препаратов от рака
Коварство рака состоит в том, что существует множество типов болезни, которые постоянно видоизменяются и приспосабливаются к лечению. «Существует большая проблема, пытаясь разработать лечение для борьбы с раком», — сказал Коэн. В 2019 году был запущен пятилетний федеральный проект «Борьба с онкологическими заболеваниями», цель которого – снизить смертность от рака. Профессор Скворцова В.И. сообщила, что в России появилось лекарство от рака, которое меняет принципы лечения онкологии.
Можно ли вылечить рак
На вопрос «можно ли вылечить рак IV стадии с метастазами», ответ будет положительным. На испытания препарата, обозначенного как мРНК-4157 (V940), были привлечены сотни добровольцев. Есть ли ещё какие-то виды рака, где причины уже выяснены или мы близки к этому? Кроме того, препарат разработан на основе природоподобных технологий, что делает его намного безопаснее: через несколько часов после введения он метаболизируется в организме человека и выводится без последствий для здоровья. Дальше будем выяснять, происходит ли это во всех случаях или только в некоторых, будем дифференцировать поведение раковых клеток и пытаться предсказать их поведение в тех или иных случаях, а самое главное — постараемся понять, что делать. Смогут ли такие препараты заменить существующие и как это облегчит жизнь онкобольных, выясняли «Известия».
Онколог рассказал об эффективности российского препарата от рака
| «Точная» онкология против «слабых мест» опухоли | На вопрос «можно ли вылечить рак IV стадии с метастазами», ответ будет положительным. |
| О создании в Казахстане нового препарата от рака заявили в правительстве | «То есть где ни коснись – самостоятельного производства препаратов от онкологии в России нет. |
Все опухоли исчезли: новый препарат от рака работает без химиотерапии и хирургии
Лекарство способно помочь пациенту даже с самой сложной четвертой стадией рака. Причем зарегистрирован «Ксалкори» был как средство от рака легких, а сейчас успешно применяется совсем в других сложных случаях. Санкции усложнили импорт аппаратов для диабетиков, лекарств от рака, инсульта и инфаркта в Россию из Европы и США.
О создании в Казахстане нового препарата от рака заявили в правительстве
Например, в одном из экспериментов удалось раскрыть механизм возникновения половины всех случаев рака в мире — особенности мутации белка р53. Недавно ученые нашли одну аминокислоту, которая, как оказалось, играет ключевую роль в борьбе с опухолью. При этом иммунные и раковые клетки конкурируют за нее для получения энергии. Любопытно, что в организме есть скрытые механизмы защиты от рака, о которых до сих пор было неизвестно. Оказалось, что для предупреждения развития раковых клеток в нашем теле активируются три фактора, связанные со старением. Работая сообща, они разрушают поврежденные клетки, которые могли бы стать раковыми. Другой механизм запускается в отсутствии критически важных противораковых белков.
Тем временем в организме победивших болезнь обнаружили уникальную популяцию иммунных клеток. Это так называемые Т-клетки супер-киллеры с уникальными свойствами — они способны нацеливаться сразу на несколько мишеней рака, атакуя буквально со всех сторон. Например, CAR T-терапия победила неходжкинскую лимфому и лейкоз , иммунотерапия привела к ремиссии рака яичников и рака груди , вакцина подавила меланому и глиобластому, бактериальная терапия уничтожила рак поджелудочной железы, экспериментальный препарат справился с агрессивным раком простаты, генная терапия вылечила резистентный рак груди с метастазами, а терапия на основе гидрогеля предотвратила рецидив рака мозга. Например, ученые успешно протестировали препарат от метастазов рака — уже через шесть недель объем вторичных новообразований у пациентов сократился вдвое. Другая команда разработала CRISPR-терапию, которая может блокировать все виды рака за счет лишения опухолевых клеток лишних хромосом. Созданы методы лечения, которые эффективно справляются с обычными и метастатическими опухолями с распространенной мутацией KRAS.
Кроме того, разработано новое перспективное лечение, которое эффективно у пациентов с резистентным раком крови. В 2023 году разработали технологию, которая превращает агрессивные раковые клетки в здоровые.
В остальных случаях их выявляет и уничтожает иммунная система. Чтобы выжить, злокачественные клетки приспосабливаются к атакам организма и находят способ остаться незамеченными. Для этого они подавляют активность так называемых «контрольных точек» — рецепторов, расположенных на поверхности иммунных клеток. Добившись своего, раковые опухоли беспрепятственно прорастают в здоровые органы и попадают в кровеносную систему, распространяясь по всему организму. Из них развиваются вторичные образования — метастазы.
Как работает иммунотерапия опухолевых клеток Относительно новый метод лечения онкологии — стимуляция иммунной системы. В отличие от химиотерапии, иммунотерапия не уничтожает раковые клетки, а восстанавливает способность организма обнаруживать развитие новообразований и бороться с ними. Она проводится путем внутривенного введения препарата. Эффективность метода уже подтверждена: если раньше большинство людей с меланомой агрессивной разновидностью рака кожи погибали в первый год после постановки диагноза, то теперь даже на четвертой стадии заболевания каждый второй пациент может прожить шесть и более лет.
С мутациями опухолевых клеток связаны нео-антигеные вакцины. Нео-антигены — это как раз такие мутантные белки, которые, как правило, не связаны с прогрессией опухоли. У каждого пациента они собственные. Даже в объёме одной опухоли могут содержаться участки, несущие немного разный набор нео-антигенов. От них не зависит, растёт ли опухоль, но они появляются, а поскольку опухоль избегает иммунного ответа с помощью других механизмов, они накапливаются в ней. Но как маркеры они могут быть использованы. И так как в опухоли еще продолжают возникать дополнительные мутации, формируется такое явление как клональность опухоли. Это тоже одна из серьёзных проблем в онкологии. Если мы проводим таргетную терапию, она направлена против какого-то антигена или сигнального пути, стимулирующего рост опухоли. Если эта мутация представлена не во всех клетках опухоли или происходит нарушение сигнального пути не во всех клонах, то будут уничтожены или подавлены только те, где есть мутация, а остальные начинают расти дальше. С этим и связана, в определённой мере, временная ремиссия. Поэтому если мы делаем вакцину против основных мутаций каких-то опухолей, мы убьём те клоны, где она присутствует, а остальные могут остаться. Если мы делаем вакцину, которая бьёт по основным нео-антигенам, допустим 20-30 одновременно, то можем накрыть весь пул клонов и, соответственно, значительно улучшить иммунный противоопухолевый ответ. То есть надо бороться с клональностью. Мы сможем это сказать точно на стадии клинических исследований. На стадии исследований опухолевых моделей на мышах мы видим, что вакцина против опухолевых нео-антигенов, которые не относятся к опухолевому росту, работает. Это всё вероятностный процесс, но мы видим эффекты вплоть до полного излечения больных мышек. Для этого нужен свежий образец опухоли. Это либо биопсия, либо операционный материал. Наши сотрудники берут образцы и делают полноэкзомное секвенирование — мы секвенируем все функциональные гены, которые есть в опухоли. Также мы смотрим секвенс РНК — то, что уже проэкспрессировалось. Далее мы можем по ДНК выявить те самые нео-антигеные мутации, определить специальными нейросетями с искусственным интеллектом — какие из этих кусочков могут быть максимально эффективно представлены для иммунной системы, а в дальнейшем мы составляем потенциальные короткие белки — пептиды от 10 до 25 аминокислот, как компоненты вакцины. Такую модель мы создали для мышей на примере меланомы и показали, что лекарственная форма, составленная из таких пептидов, имеет эффективность. Технически переход от пептидов к РНК-вакцине позволит повысить, как мы надеемся, её иммуногенность. В практике это подтверждается зарубежными публикациями и работами отечественных учёных. И, возможно, если удастся нарабатывать РНК-вакцину оперативно, мы постараемся сократить время между операцией и введением персональной вакцины. Тут очень важен срок чтобы не допустить рецидива, особенно в случае меланомы. Всем пациентам — нет, потому что все пациенты разные. Это препараты из антител, которые нарушают один из путей избегания иммунного ответа опухолью. Блокируется этот путь, опухоль становится более чувствительной к иммунной терапии, и мы ещё добавляем в «котел» — обученные, активированные, «злые» иммунные клетки, которые начинают воздействовать на опухоль. В будущем мы предварительно, может быть, даже до операционного вмешательства сможем подбирать пациентов, состояние иммунной системы которых подходит под такую терапию. Сейчас работы ведутся для меланомы, рака ЖКТ, яичников и мы ориентируемся на рак лёгкого. Это достаточно большой пул заболеваний. Те заболевания, для которых характерна генетическая нестабильность. Если такой показатель подтверждается, то пациенту показана иммунотерапия. Мы стремимся к цифре, которая позволит государству выделять на это квоты. Все персональные вещи — это недёшево: практически для каждого пациента изготавливается его персональное лекарство, для которого нужно провести его собственный недешевый анализ качества и соответствия. Один генетический анализ будет стоить более 100 тысяч. Потом нужно сделать личный препарат, провести его исследования, чтобы подтвердить его качество, не многим более простые, чем анализ серий обычных лекарств, которые производят партиями из сотен тысяч доз. Тут вообще нельзя говорить про гарантию, и это относится ко всем лекарствам, даже к препаратам от головной боли. Цель, куда мы стремимся — это комбинация терапевтических подходов, которые снимают противоиммунную защиту опухоли, методов клеточных технологий, например, технологии получения CAR-T клеток, которые целевым образом узнают опухолевые клетки и их убивают. Комбинация этих методов в результате должна приводить к значимому, стойкому противоопухолевому иммунитету, который позволит у значительного количества пациентов добиться пожизненной ремиссии. Эта цель, которая достойна «Нобелевки». Она тоже относится к технологиям иммунотерапии, но это уже такая artificial-вакцина.
В случае «Ксалкори» генетические «поломки», которые являются мишенью лекарства, хорошо известны. Такие изменения встречаются не только в некоторых случаях немелкоклеточного рака легких, но и при других болезнях. И практика уже показала, что среди опухолей, встречающихся у детей ведь рака легких у детей практически не бывает , есть как минимум две, при которых способен помочь «Ксалкори». Более того, результаты такого лечения обычно очень хорошие. Когда болезнь нечувствительна рефрактерна к «химии» или же рецидивирует, нужны новые подходы к лечению. Первая из этих опухолей — анапластическая крупноклеточная лимфома АККЛ. Примерно 70-75 процентам больных хорошо помогает стандартная химиотерапия, есть несколько эффективных протоколов, но иногда болезнь нечувствительна рефрактерна к «химии» или же рецидивирует. В таких случаях нужны новые подходы. И один из них — применение «Ксалкори». Действительно, в подавляющем большинстве случаев АККЛ наблюдается именно та генетическая аномалия, при которой «Ксалкори» помогает. В первых же клинических исследованиях были достигнуты отличные результаты, так что «Ксалкори» успешно вошел в практику детских онкологов-гематологов. И порой это лекарство оказывалось действенным даже в тех случаях , когда все остальные препараты не могли сдержать развитие болезни. Сейчас все признаки болезни у Алины исчезли Алине шесть лет.
Онколог рассказал об эффективности российского препарата от рака
Каждый год от 400 до 500 новых пациентов с миеломой диагностируют в Израиле, большинство из них старше 70 лет. Миелома начинается, когда здоровые плазматические клетки, состоящие из клеток крови, бесконтрольно изменяются и растут. В результате болезнь поражает костный мозг, кости, почки и иммунную систему. Более десяти лет назад лечение множественной миеломы претерпело значительные изменения с появлением новых биологических препаратов, но лечение, которое могло бы привести к излечению от этой болезни, еще предстоит разработать. Когда дело доходит до рака крови, такого как миелома или лимфома, доступ [к опухолям] намного проще, и поэтому клетки, которые вы создаете, могут быстро столкнуться с клетками болезни. В этом случае гораздо проще получить доступ к опухоли и бороться с ней». Купить рекламу Отключить Клинические испытания этого нового лечения, начавшиеся в феврале 2021 года, находятся на втором этапе из трех, необходимых для его утверждения органами здравоохранения и выхода на рынок.
Десятилетия ученые пытались «натравить» иммунитет человека на раковые образования, но все было напрасно. И только сейчас найдено решение: ученые осторожно говорят о революции в лечении рака. Наталье новое лекарство не помогло. Но поскольку она проходила исследование в онкологическом центре имени Блохина, врач предложил ей еще одно новаторское решение. Как раз оно и подействовало. Врач провел генетическую экспертизу и выяснил, что в опухоли Натальи есть мутация, характерная для другой опухоли, а значит, надо другими лекарствами бить по другим мишеням. Это было спасением, а всего несколько лет назад о таком нельзя было и подумать. Галина Харкевич ведет клинические исследования в центре Блохина. По ее словам, большинство современных исследований связаны именно с иммунитетом человека, а их результаты просто поражают. Блохина: «Радостно наблюдали, что действительно мы видим ответ на терапию у тех пациентов, которые прогрессировали на фоне стандартного лечения, и сейчас многие из этих пациентов живы. Пациенты получали четыре введения препарата, мы наблюдали за ними, и у целого ряда пациентов болезнь не прогрессировала много лет. Это соответствует действительности». Однако новые лекарства очень дороги. В лаборатории компании «Биокад» создали первый в России «ингибитор PD-1» — тот самый блокиратор рецептора, который разрушают маскировку раковой опухоли. В США подобный зарегистрировали четыре года назад, но у россиян теперь есть целиком своя разработка. Валерий Соловьев, директор департамента биоинженерии «Биокад»: «Это ламинарные шкафы, они обеспечивают мини-компактную стерильную зону. СО2-инкубаторы — незаменимая вещь, к сожалению, клетки растут только при наличии углекислого газа». Инкубаторам даны имена — Джон, Пол, Ринго и Джордж. Валерий Соловьев, директор департамента биоинженерии «Биокад»: «Эти клетки в основном человеческие, полученные из донорского материала, зачастую клетки опухолевого происхождения. То, что убивает человека, здесь нам помогает». Чисто русский препарат делают на иностранном оборудовании: даже краска для клеток иностранного производства.
Рак легких сейчас тоже стал появляться реже, потому что люди стали меньше курить. Молодежь в основном не курит совсем, а нерегулярное курение не вызывает рак. Читайте также Ученые выяснили, почему от ковида умирают даже полностью привитые люди Главный фактор риска Ожирение — основной фактор развития рака. В первую очередь — колоректального, рака молочной железы и рака яичников. К сожалению, городской стиль еды способствует ожирению. И дело не в фастфуде, а в составе еды. Если он сбалансированный — белки, сложные углеводы, жиры, пищевые волокна, то ничего страшного с вами не будет. Еще один тренд, который сильно растет сейчас — рак, связанный с вирусом папилломы человека рак шейки матки — чаще всего, реже — рак полового члена, рак ротоглотки, рак слизистых. Распространяется вирус половым путем. В подавляющем большинстве случаев этот вирус совершенно ничего не вызывает. Рак можно победить до того, как он начнется И колоректальный рак, и рак шейки матки можно предотвратить. Первый почти всегда развивается через полипы, а их можно найти на колоноскопии и удалить заранее — тогда колоректального рака не будет. Поэтому достаточно проходить процедуру раз в три года-раз в пять лет, чтобы не заболеть. Рак шейки матки можно выявить при помощи цитологического скрининга, делать его достаточно раз в три года. Можно пройти вакцинацию против вируса паппиломы человека — делать ее лучше всего мальчикам и девочкам ДО начала половой жизни. Но можно и взрослым людям — до 45 лет.
Выписана после успешного лечения Злата Пудовочкина , появилась возможность достичь ремиссии и провести трансплантацию костного мозга у Анфисы Специальной. Но в клиники поступают все новые мальчики и девочки с АККЛ, которым не помогает обычная «химия». В августе началась терапия «Ксалкори», а к концу года Саша выписался из больницы Вторая опухоль, которая встречается у детей и при которой помогает «Ксалкори», имеет еще более длинное название и возникает еще реже. Это воспалительная миофибробластическая опухоль ВМО. Строго говоря, ее нельзя назвать злокачественной: метастазирует она очень редко. И если можно полностью удалить эту опухоль хирургически, то, как правило, на этом все кончается хорошо. Но если опухоль слишком большая, чтобы ее удалить, или после операции все-таки рецидивирует, то непонятно, что делать: стандартных подходов к лечению для таких случаев нет. Иногда помогают некоторые режимы химиотерапии. А в последние годы выяснилось, что очень перспективным является применение «Ксалкори». В ведущих медицинских журналах появляются публикации об эффективности этого лекарства в сложных случаях ВМО, и эта информация подтверждается опытом российских врачей. И, хотя речь идет о редкой опухоли, среди подопечных нашего фонда есть и дети, нуждающиеся в «Ксалкори» для лечения этой опухоли. Саша заболел в 2017 году. Опухоль размером с грейпфрут, операция.
Тянет на Нобеля: в КНР раскрыли главный секрет рака и придумали новое лекарство
О том, какие лекарства помогают от рака, читайте в материале Царьграда. Еще одной разработкой российских ученых стал препарат для фотодинамической терапии рака. Новое лекарство делает опухолевые клетки уязвимыми для фотосенсибилизатора и других методов лечения. Или у нас есть реальный шанс научить собственные клетки бороться против рака и приручить его? Долгий путь из лаборатории к пациенту.