Софья Пустовалова, г. Ижевск: – Очень весёлая, зажигательная песня!

Здесь круглосуточно звучат самые зажигательные свежие хиты танцевальной музыки.

Веселые конкурсы для компании взрослых

Здесь круглосуточно звучат самые зажигательные свежие хиты танцевальной музыки. Зажигательная Веселая - Зажигательная самба Веселая, зажигательная, танцевальная, хит 2014 - Сальса, бачата, латино, Аргентина весёлые - зажигательная пенся ХД Веселая зажигательна t3q. – Осталась только зажигательная смесь! – крикнул я Вовке и передал ему снаряд. 1. ангельская 2. божественная 3. безупречная 4. бесподобная 5. бескорыстная 6. весёлая 7. великолепная 8. восхитительная 9. волнительная 10. возбуждающая 11. грациозная 12. добрая 13. душевная 14. дружелюбная 15. дивная 16. единственная. У нас можно скачать лучшие хиты Русской танцевальной музыки за 2024 год бесплатно и слушать онлайн в хорошем качестве. Энергичная в форматe mp3, музыку можно скачать и слушать бесплатно.

Русские танцевальные хиты 2023

Зажигательная музыка. Мы отобрали только зажигательные и лучшие выступления на наших к. Атмосфера очень весёлая. Напитки очень вкусные здесь. Скачать танцевальную музыку на DriveMusic. Топ Музыка в машину 2018 Зарубежные песни & Русские Хиты Лучшая танцевальная музыка 2018. новому Пойте, весело пляшите, ведь детство -это здорово!

Шоу программы

Это голубок, Дух-Свят. Я тебе, погоди, заветную вырежу пасочку. Будешь Горкина поминать. И ложечку тебе вырежу… Станешь щи хлебать — глядишь, и вспомнишь. Вот и вспомнил. И все-то они ушли… Я несу от Евангелий страстную свечку, смотрю на мерцающий огонек: он святой. Тихая ночь, но я очень боюсь: погаснет! Донесу — доживу до будущего года. Старая кухарка рада, что я донес. Она вымывает руки, берет святой огонек, зажигает свою лампадку, и мы идем выжигать кресты. Выжигаем над дверью кухни, потом на погребице, в коровнике… — Он теперь никак при хресте не может.

Спаси Христос… — крестясь, говорит она и крестит корову свечкой. Корова смотрит задумчиво и жует. Ходит и Горкин с нами. Берет у кухарки свечку и выжигает крестик над изголовьем в своей каморке. Много там крестиков, с прежних еще годов. Кажется мне, что на нашем дворе Христос. И в коровнике, и в конюшнях, и на погребице, и везде. В черном крестике от моей свечки — пришел Христос. И все — для Него, что делаем. Двор чисто выметен, и все уголки подчищены, и под навесом даже, где был навоз.

Необыкновенные эти дни — страстные, Христовы дни. Мне теперь ничего не страшно: прохожу темными сенями — и ничего, потому что везде Христос. У Воронина на погребице мнут в широкой кадушке творог. Толстый Воронин и пекаря, засучив руки, тычут красными кулаками в творог, сыплют в него изюму и сахарку и проворно вминают в пасочницы. Дают попробовать мне на пальце: ну, как? Кисло, но я из вежливости хвалю. У нас в столовой толкут миндаль, по всему дому слышно. Я помогаю тереть творог на решетке. Золотистые червячки падают на блюдо, — совсем живые! Протирают все, в пять решет; пасох нам надо много.

Для нас — самая настоящая, пахнет Пасхой. Потом — для гостей, парадная, еще «маленькая» пасха, две людям, и еще — бедным родственникам. Для народа, человек на двести, делает Воронин под присмотром Василь-Василича, и плотники помогают делать. Печет Воронин и куличи народу. Василь-Василич и здесь, и там. Ездит на дрожках к церкви, где Ганька-маляр висит — ладит крестовый щит. Пойду к Плащанице и увижу. На дворе заливают стаканчики. Из амбара носят в больших корзинах шкалики, плошки, лампионы, шары, кубастики — всех цветов. У лужи горит костер, варят в котле заливку.

Василь-Василич мешает палкой, кладет огарки и комья сала, которого «мышь не ест». Стаканчики стоят на досках, в гнездышках, рядками, и похожи на разноцветных птичек. Шары и лампионы висят на проволках. Главная заливка идет в Кремле, где отец с народом. А здесь — пустяки, стаканчиков тысячка, не больше. Я тоже помогаю, — огарки ношу из ящика, кладу фитили на плошки. И до чего красиво! На новых досках, рядочками, пунцовые, зеленые, голубые, золотые, белые с молочком… Покачиваясь, звенят друг в дружку большие стеклянные шары, и солнце пускает зайчики, плющится на бочках, на луже. Ударяют печально, к Плащанице. Путается во мне и грусть, и радость: Спаситель сейчас умрет… и веселые стаканчики, и миндаль в кармашке, и яйца красить… и запахи ванили и ветчины, которую нынче запекли, и грустная молитва, которую напевает Горкин, — «Иуда нечести-и-вый… си-рибром помрачи-и-ися…» Он в новом казакинчике, помазал сапоги дегтем, идет в церковь.

Перед Казанской толпа, на купол смотрят. У креста качается на веревке черненькое, как галка. Это Ганька, отчаянный. Толкнется ногой — и стукнется. Дух захватывает смотреть. Слышу: картуз швырнул! Мушкой летит картуз и шлепает через улицу в аптеку. Василь-Василич кричит: — Эй, не дури… ты! Стаканчики примай!.. Даже и квартальный смотрит.

Подкатывает отец на дрожках. В Кремле нехватка… — торопит он и быстро взбирается на кровлю. Лестница составная, зыбкая. Лезет и Василь-Василич. Он тяжелей отца, и лестница прогибается дугою. Поднимают корзины на веревках. Отец бегает по карнизу, указывает, где ставить кресты на крыльях. Ганька бросает конец веревки, кричит — давай! Ему подвязывают кубастики в плетушке, и он подтягивает к кресту. Сидя в петле перед крестом, он уставляет кубастики.

Поблескивает стеклом. Теперь самое трудное: прогнать зажигательную нитку. Спорят: не сделать одной рукой, держаться надо! Ганька привязывает себя к кресту. У меня кружится голова, мне тошно… — Готовааа!.. Принимай нитку-у..! Сверкнул от креста комочек. Говорят — видно нитку по куполу! Ганька скользит из петли, ползет по «яблоку» под крестом, ныряет в дырку на куполе. Покачивается пустая петля.

Ганька уже на крыше, отец хлопает его по плечу. Ганька вытирает лицо рубахой и быстро спускается на землю. Его окружают, и он показывает бумажку: — Как трешницы-то охватывают! Глядит на петлю, которая все качается. Он очень бледный, идет, пошатываясь. В церкви выносят Плащаницу. Мне грустно: Спаситель умер. Но уже бьется радость: воскреснет, завтра! Золотой гроб, святой. Смерть — это только так: все воскреснут.

Я сегодня читал в Евангелии, что гробы отверзлись и многие телеса усопших святых воскресли. И мне хочется стать святым, — навертываются даже слезы. Горкин ведет прикладываться. Плащаница увита розами. Под кисеей, с золотыми херувимами, лежит Спаситель, зеленовато-бледный, с пронзенными руками. Пахнет священно розами. С притаившейся радостью, которая смешалась с грустью, я выхожу из церкви. По ограде навешены кресты и звезды, блестят стаканчики. Отец и Василь-Василич укатили на дрожках в Кремль, прихватили с собой и Ганьку. Горкин говорит мне, что там лиминация ответственная, будет глядеть сам генерал-и-губернатор Долгоруков.

А Ганьку «на отчаянное дело взяли». У нас пахнет мастикой, пасхой и ветчиной. Полы натерты, но ковров еще не постелили. Мне дают красить яйца. Смотрю на образ, и все во мне связывается с Христом: иллюминация, свечки, вертящиеся яички, молитвы, Ганька, старичок Горкин, который, пожалуй, умрет скоро… Но он воскреснет! И я когда-то умру, и все. И потом встретимся все… и Васька, который умер зимой от скарлатины, и сапожник Зола, певший с мальчишками про волхвов, — все мы встретимся там. И Горкин будет вырезывать винограды на пасочках, но какой-то другой, светлый, как беленькие души, которые я видел в поминаньи. Стоит Плащаница в Церкви, одна, горят лампады. Он теперь сошел в ад и всех выводит из огненной геенны.

И это для Него Ганька полез на крест, и отец в Кремле лазит на колокольню, и Василь-Василич, и все наши ребята, — все для Него это! Барки брошены на реке, на якорях, там только по сторожу осталось. И плоты вчера подошли. Скучно им на темной реке, одним. Но и с ними Христос, везде… Кружатся в окне у Егорова яички. Я вижу жирного червячка с черной головкой с бусинками-глазами, с язычком из алого суконца… дрожит в яичке. Большое сахарное яйцо я вижу — и в нем Христос. Великая Суббота, вечер. В доме тихо, все прилегли перед заутреней. Я пробираюсь в зал — посмотреть, что на улице.

Народу мало, несут пасхи и куличи в картонках. В зале обои розовые — от солнца, оно заходит. В комнатах — пунцовые лампадки, пасхальные: в Рождество были голубые?.. Постлали пасхальный ковер в гостиной, с пунцовыми букетами. Сняли серые чехлы с бордовых кресел. На образах веночки из розочек. В зале и в коридорах — новые красные «дорожки». В столовой на окошках — крашеные яйца в корзинах, пунцовые: завтра отец будет христосоваться с народом. В передней — зеленые четверти с вином: подносить. На пуховых подушках, в столовой на диване, — чтобы не провалились!

Пахнет от них сладким теплом душистым. Тихо на улице. Со двора поехала мохнатая телега, — повезли в церковь можжевельник. Совсем темно. Вспугивает меня нежданный шепот: — Ты чего это не спишь, бродишь?.. Это отец. Он только что вернулся. Я не знаю, что мне сказать: нравится мне ходить в тишине по комнатам и смотреть, и слушать, — другое все! Отец надевает летний пиджак и начинает оправлять лампадки. Это он всегда сам: другие не так умеют.

Он ходит с ними по комнатам и напевает вполголоса: «Воскресение Твое Христе Спасе… Ангели поют на небеси…» И я хожу с ним. На душе у меня радостное и тихое, и хочется отчего-то плакать. Смотрю на него, как становится он на стул, к иконе, и почему-то приходит в мысли: неужели и он умрет!.. Он ставит рядком лампадки на жестяном подносе и зажигает, напевая священное. Их очень много, и все, кроме одной, пунцовые. Малиновые огоньки спят — не шелохнутся. И только одна, из детской, — розовая, с белыми глазками, — ситцевая будто. Ну, до чего красиво! Смотрю на сонные огоньки и думаю: а это святая иллюминация, Боженькина. Я прижимаюсь к отцу, к ноге.

Он теребит меня за щеку. От его пальцев пахнет душистым, афонским, маслом. От сдерживаемой ли радости, от усталости этих дней, или от подобравшейся с чего-то грусти, — я начинаю плакать, прижимаюсь к нему, что-то хочу сказать, не знаю… Он подымает меня к самому потолку, где сидит в клетке скворушка, смеется зубами из-под усов. Потом достает из стола… золотое яичко на цепочке! А ну, открой-ка… Я с трудом открываю ноготочком. Хруп, — пунцовое там и золотое. В серединке сияет золотой, тяжелый; в боковых кармашках — новенькие серебряные. Чудесный кошелечек! Я целую ласковую руку, пахнущую деревянным маслом. Он берет меня на колени, гладит… — И устал же я, братец… а все дела.

Сосни-ка, лучше, поди, и я подремлю немножко. О, незабвенный вечер, гаснущий свет за окнами… И теперь еще слышу медленные шаги, с лампадкой, поющий в раздумьи голос — Ангели поют на не-бе-си-и… Таинственный свет, святой. В зале лампадка только. На большом подносе — на нем я могу улечься — темнеют куличи, белеют пасхи. Розы на куличах и красные яйца кажутся черными. Входят на носках двое, высокие молодцы в поддевках, и бережно выносят обвязанный скатертью поднос. Им говорят тревожно: «Ради Бога, не опрокиньте как! Понесли святить в церковь. Идем в молчаньи по тихой улице, в темноте. Звезды, теплая ночь, навозцем пахнет.

Слышны шаги в темноте, белеют узелочки. В ограде парусинная палатка, с приступочками. Пасхи и куличи, в цветах, — утыканы изюмом. Редкие свечечки. Пахнет можжевельником священно. Горкин берет меня за руку. А сам с Василичем в Кремле, после и к нам приедет. А здесь командую я с тобой. Он ведет меня в церковь, где еще темновато, прикладывает к малой Плащанице на столике: большую, на Гробе, унесли. Образа в розанах.

На мерцающих в полутьме паникадилах висят зажигательные нитки. В ногах возится можжевельник. Священник уносит Плащаницу на голове. Горкин в новой поддевке, на шее у него розовый платочек, под бородкой. Свечка у него красная, обвита золотцем. Едва пробираемся в народе. Пасочная палатка — золотая от огоньков, розовое там, снежное. Горкин наказывает нашим: — Жди моего голосу! Как показался ход, скричу — вали! Ты, Степа… Аким, Гриша… Нитку я подожгу, давай мне зажигальник!

Четвертая — с колокольни. Митя, тама ты?!. Как в большой ударишь разов пяток, сейчас на красный-согласный переходи, с перезвону на трезвон, без задержки… верти и верти во все! Опосля сам залезу. По-нашему, по-ростовски! Ну, дай Господи… У него дрожит голос. Мы стоим с зажигальником у нитки. С паперти подают — идет! Уже слышно — …Ангели по-ют на небеси-и..! Полыхнули «смолянки», и огненный змей запрыгал во всех концах, роняя пылающие хлопья.

Огненный змей взметнулся, разорвался на много змей, взлетел по куполу до креста… и там растаял. В черном небе алым Крестом воздвиглось! Сияют кресты на крыльях, у карнизов. На белой церкви светятся мягко, как молочком, матово-белые кубастики, розовые кресты меж ними, зеленые и голубые звезды. Сияет — X. На пасочной палатке тоже пунцовый крестик. Вспыхивают бенгальские огни, бросают на стены тени — кресты, хоругви, шапку архиерея, его трикирий. И все накрыло великим гулом, чудесным звоном из серебра и меди. Хрис-тос воскре-се из ме-ртвых… — Ну, Христос Воскресе… — нагибается ко мне радостный, милый Горкин. Трижды целует и ведет к нашим в церковь.

Священно пахнет горячим воском и можжевельником. Звон в рассвете, неумолкаемый. В солнце и звоне утро. Пасха, красная. И в Кремле удалось на славу. Сам Владимир Андреич Долгоруков благодарил! Василь-Василич рассказывает: — Говорит — удружили. К медалям приставлю, говорит. Такая была… поддевку прожег! Митрополит даже ужасался… до чего было!

Весь Кремль горел. А на Москва-реке… чисто днем!.. Отец, нарядный, посвистывает. Он стоит в передней, у корзин с красными яйцами, христосуется. Тянутся из кухни, гусем. Встряхивают волосами, вытирают кулаком усы и лобызаются по три раза. Долго тянутся — плотники, народ русый, маляры — посуше, порыжее… плотогоны — широкие крепыши… тяжелые землекопы-меленковцы, ловкачи — каменщики, кровельщики, водоливы, кочегары… Угощение на дворе. Орудует Василь-Василич, в пылающей рубахе, жилетка нараспашку, — вот-вот запляшет. Зудят гармоньи. Христосуются друг с дружкой, мотаются волосы там и там.

У меня заболели губы… Трезвоны, перезвоны, красный — согласный звон. Пасха красная. Обедают на воле, под штабелями леса. На свежих досках обедают, под трезвон. Розовые, красные, синие, желтые, зеленые скорлупки — всюду, и в луже светятся. Пасха красная! Красен и день, и звон. Я рассматриваю надаренные мне яички. Вот хрустально-золотое, через него — все волшебное. Вот — с растягивающимся жирным червячком; у него черная головка, черные глазки-бусинки и язычок из алого суконца.

С солдатиками, с уточками, резное-костяное… И вот, фарфоровое — отца. Чудесная панорамка в нем… За розовыми и голубыми цветочками бессмертника и мохом, за стеклышком в золотом ободке, видится в глубине картинка: белоснежный Христос с хоругвью воскрес из Гроба. Рассказывала мне няня, что если смотреть за стеклышко, долго-долго, увидишь живого ангелочка. Усталый от строгих дней, от ярких огней и звонов, я вглядываюсь за стеклышко. Мреет в моих глазах, — и чудится мне, в цветах, — живое, неизъяснимо-радостное, святое… — Бог?.. Не передать словами. Я прижимаю к груди яичко, — и усыпляющий перезвон качает меня во сне. Розговины — Поздняя у нас нонче Пасха, со скворцами, — говорит мне Горкин, — как раз с тобой подгадали для гостей. Слышь, как поклычивает?.. Мы сидим на дворе, на бревнах, и, подняв головы, смотрим на новенький скворешник.

Вместе с тем, ООО «АдвМьюзик» не является владельцем, администратором или хостинг-провайдером сайта, не размещает, и не влияет на размещение на сайте любых авторских произведений и фонограмм. По вопросам, связанным с использованием контента заявленных выше Правообладателей, просьба обращаться на support advmusic.

Само собой, возникает страшная путаница, в результате которой главный герой оказывается на съемочной площадке очередного фильма звезды, а потом — и в ее постели. Невероятная новогодняя история начинается с будней Общества SOS Дружба, члены которого помогают одиноким людям в канун Рождества, чтобы развеселить их. Однако сам сюжет здесь второстепенен, главное — гротескные персонажи, собравшиеся вместе и изо всех сил старающиеся прожить Новый Год так, чтобы зрителю не было мучительно грустно.

Человек с бульвара Капуцинов 1987 Любимая комедия советских зрителей второй половины 1980-х годов покоряет не только блестящим актерским ансамблем — в картине задействованы Андрей Миронов, Михаил Боярский, Олег Табаков, Николай Караченцов, Игорь Кваша, Галина Польских, Спартак Мишулин, Лев Дуров и Наталья Крачковская — но и тем, что режиссер Алла Сурикова подошла к жанру вестерна с неожиданного ракурса. Некий мистер Фест в начале 20-го века приезжает в маленький городок на Диком Западе, где начинает показы кинематографических этюдов братьев Люмьер, а также первые фильмы Чарли Чаплина. Новый вид искусства производит эффект разорвавшейся бомбы среди слабо образованных ковбоев. Эта комедия рассказывает историю двух живущих на разваливающемся хуторе пенсионеров, проводящих всех свои дни за употреблением аперитива и вина, при этом наотрез отказывающихся следовать неумолимым требованиям прогресса. Второго развеселого пенсионера сыграл Жан Карме.

И вот после очередной вечеринки в сопровождении аккордеона хутор посетил инопланетянин в исполнении Жака Вильре. Очень уже ему полюбился суп из капусты, который готовил герой Луи де Фюнеса, а также эффект, производимый им на жителей Земли… 42. Да, люди буквально не могли перестать смеяться. Конечно, в наши дни история о бывшем военном летчике, вынужденном спасать авиалайнер после выхода из строя всей его команды, несколько вышла в тираж — найти заимствования из нее можно в огромном числе картин. Однако ее влияние на жанр неоспоримо, а ряд моментов — в частности, сцену с автопилотом — можно пересматривать бессчетное количество раз.

И вот в разгар поразившего пару кризиса среднего возраста сын продюсера, которого он успел родить в период неразборчивой гетеросексуальной молодости, неожиданно решает жениться. И не просто на ком-нибудь, а на дочери ультраконсервативного политика! Дело — табак… Приходится разыгрывать перед будущими родственниками идеальную семейную пару, состоящую из жены и мужа. Не горюй! История молодого врача, который вернулся из столицы в небольшой грузинский городок, и которому не очень хочется работать и погружаться в рутину.

Однако непрерывным кутежам с друзьями приходит конец, когда семья делает попытку настоять на женитьбе молодого повесы. А поскольку за него сватают дочь местного старого лекаря, то любовь будет переплетена с профессиональными навыками. Очень смешная и немного грустная лента. А поскольку сценарий писал Ричард Кёртис, то в конце фильма все линии переплетутся и получат свой хэппи-энд. Режиссер Ив Робер снял веселую трогательную историю приключений милого музыканта, волей судеб оказавшегося втянутым в «разборки» между собой французских спецслужб.

При этом ничего не подозревающий главный герой походя разрушает коварные замыслы сделавших его пешкой в своей игре соперничающих группировок. Фильм представляет собой классический роуд-муви, в котором герои отправляются в путешествие с тем, чтобы заработать 5 000 долларов, необходимых для оплаты налогов сиротского приюта. И вместо обычного благотворительного концерта выйдет невероятная круговерть, в ходе которой будет разбито аж 103 автомобиля. В этой картине заброшенные в 1990-е годы заклинанием колдуньи благородный рыцарь его сыграл Жан Рено и его пронырливый слуга в исполнении Кристиана Клавье вынуждены как-то адаптироваться к непонятной им реальности, чтобы суметь отыскать дорогу назад в дорогое их сердцу Средневековье. Приключения двух персонажей в современной Франции оказались настолько хороши, что впоследствии было снято несколько продолжений, и даже сделан специальный римейк для Голливуда с теми же актерами.

И культовый фильм про Чувака, которого бандиты перепутали с богатым однофамильцем, является наиболее значимой из них. Он сыграл роль милого и простодушного «придурка», собирающего в свободное от работы время модели памятников мировой архитектуры из спичек. Его пригласил на званый ужин успешный и чванливый архитектор в исполнении Тьерри Лермитта. Вместе с такими же друзьями он развлекается тем, что зазывает в гости, а потом насмехается над разными простаками. Однако очередной дурачок оказался по совместительству инспектором налоговой полиции, который своими простоватыми и прямыми манерами посеял панику не только в делах, но и в семейной жизни хозяина.

Причем делают они это ради своей дочки, которая, по правде говоря, ни красотой, ни талантами не блещет. На выходе получилась черная комедия в формате роуд-муви, но с хэппи-эндом. Один из рекордсменов французского проката рассказывает историю работника почты, переведенного из солнечного Прованса в северо-западный район Франции.

У каждого ведущего, конечно, существуют свои секреты и фишки, у каждого - в запасе есть свой беспроигрышный манок а то и не один , способный «вытащить» на танцпол, даже самых скептических и «деревянных» гостей, и свой набор специальных игр и развлечений для танцевальных перерывов. Ведь игры во время танцев всегда «оживляют» танцевальную программу, поднимают всем настроение, а иногда помогают незнакомым или малознакомым гостям «познакомиться», то есть так или иначе, стать ближе друг другу.

Зажигательные Танцевальные Песни Скачать mp3

Топ Музыка в машину 2018 Зарубежные песни & Русские Хиты Лучшая танцевальная музыка 2018. Зажигательное Pool Party на территории отеля Old House. La Jungle Des Animaux ( Lilly) и другие музыкальные треки в хорошем качестве 320kbps в mp3. Подборка зажигательных танцев под весёлую музыку.

Радио ВАНЯ

По моему мнению, и некоторой информации из источников, я не могу полностью согласиться с вашей характеристикой А. В передаче В. Соловьёва, в качестве экспертов приглашаются учёные и специалисты из разных сфер знания политологии и текущей политики в России и вне её. Но все они являются представителями не бедных слоёв населения, и, в основном, представляют более богатую часть нашего общества. Например, на передаче бывают два генерала из ГД, из одной фракции ЕР. Один из них боевой генерал Гурулев, а второй паркетный генерал Картаполов. Генерал Гурулев, как и В. Соловьёв, часто бывают в войсковых подразделения СВО на линиях соприкосновения с нацистами и хулиганами из ВСУ, где видят, как живут военные, защищающие интересы России, ДНР, ЛНР и двух других территорий, жители которых на референдумах изъявили желание стать субъектами Российской Федерации. И если они узнают, что военные в чём-то нуждаются или у них возникают проблемы с обеспечением боеприпасами, оружием, снаряжением и иными , например, культурными мероприятиями, то по возвращении из зоны СВО, и Соловьёв, и Гурулев занимаются в России решением этих проблем. Они выполняют свои задачи и помогают нашей стране своими действиями, а не болтовнёй, как некоторые другие, которые только раздувают щёки и пускают мыльные пузыри. К таким проходимцам, лично я, отношу паркетного генерала Картаполова.

Все его предложения, как законодателя, это прожекты.

Передай спичку Это широко известный конкурс. В круг садятся все участники, чередуясь парень с девушкой. Одному из участников дается спичка, он должен передать ее соседу, не касаясь руками, т. Человек, получивший спичку, ломает ее пополам и передает дальше. Чем больше человек участвуют в конкурсе, тем приятнее и эротичнее момент передачи спички, вернее, уже совсем маленького ее кусочка. Положи — достань Для конкурса необходима картонная коробка средних размеров например, из-под микроволновой печи. Ведущий включает музыку, а участники встают в круг и по очереди передают коробку друг другу. Ведущий выключает музыку; тот, кто не успел передать коробку, снимает с себя одну вещь и кладет в коробку.

Музыка включается, участник передает коробку дальше. После одного-двух кругов коробку накрывают платком или шалью, и игра продолжается в обратном порядке. Теперь тот, на ком остановилась музыка, должен наугад вытащить из коробки одну вещь и надеть на себя. Проигравших в этой игре нет, но по окончании конкурса все развеселятся, увидев, во что они теперь одеты. Главное — не уйти в этом домой. Для этого конкурса на полу раскладывается кусок обоев длиной около 2 м. Вызывается девушка, которой нужно пройти эту «реку», не наступив в нее, одной ногой по одному берегу, другой — по другому. Когда девушка с успехом выполняет задание, его усложняют, предложив сделать то же самое, но уже с завязанными глазами. Девушка исполняет и это, не догадываясь, что, пока она переходит «реку», вместо куска обоев ложится мужчина.

За ней следует другая участница. Веселье всем гарантировано! В конкурсе участвуют все присутствующие. Одному из игроков ведущий завязывает глаза и задает вопросы. Первый вопрос — кого будем целовать? Задавая этот вопрос, ведущий поочередно показывает на всех присутствующих. Когда водящий отвечает: «Да», ведущий переходит ко второму вопросу — куда целовать этого человека — и показывает на различные части тела. Когда водящий остановится на одном из них, ведущий задает последний вопрос — сколько раз целовать. Задавая вопрос, ведущий показывает пальцы, каждый раз изменяя количество.

Когда и на этот вопрос есть ответ, водящему развязывают глаза и говорят, кого, куда и сколько раз он должен поцеловать. Иногда результат оказывается совершенно неожиданным! Веселый случай Для этого конкурса вызывается пара можно мужчина и женщина. Паре дается задание — показать без слов свои действия в определенной ситуации. Ситуацию придумывают все остальные гости, например: «Вы застряли в лифте, помощь придет только через три часа», или «Вы Упали в реку и все ваши вещи совсем сырые». Усложнить конкурс можно, если один из гостей будет выходить за дверь, а потом, зайдя, пытаться понять, какую же ситуацию загадали гости. Хомячки Для участия в конкурсе выбираются несколько пар. Каждой паре дается лист бумаги, они должны удержать его лбами, без помощи рук. Ведущий объявляет, что теперь наши игроки — это хомячки, а лист бумаги — сыр.

Хомячки должны сделать в сыре дырки, не порвать, не помять, а именно сделать дырки. Побеждает команда, которой удастся справиться с заданием раньше остальных. Лента и поцелуи В данной игре принимают участие все гости. Ведущий держит в кулаке несколько разноцветных лент так, чтобы у него были середины. Концы лент свободно свисают. Все участники стоят около него и по команде стараются схватить край ленты. Ведущий отпускает ленту, а те игроки, у которых в руках оказались концы от одной ленты, целуются. Бывает очень забавно. Передай мяч Для этого конкурса нужен теннисный мячик.

Все встают в круг. Начинает один из игроков, он зажимает мяч подбородком и передает его соседу. Сосед принимает мяч и должен передать его еще каким-нибудь образом фантазия участников не ограничивается, главное — не брать мяч руками. Тот, кто не может придумать своего способа, выбывает из игры. Победителями могут являться несколько самых находчивых игроков. Монеты Для конкурса нужно собрать как можно больше мелочи. Для участия в конкурсе вызываются две пары мужчина и женщина. Монеты делятся поровну между ними. Затем полученную мелочь женщины на время должны как можно лучше спрятать в одежде парней прятать можно где угодно!

Когда время истекает, девушки меняются партнерами. Теперь их задача — как можно скорее отыскать все монеты. Побеждает девушка, которая находит больше монет. Встанем в круг Конкурс чем-то напоминает детскую игру «Если весело живется... Выбирается ведущий, остальные участники встают вокруг него. Ведущий начинает задавать вопросы: «Нравятся ли гостям мои ручки? Ведущий задает следующий вопрос: «А нравятся ли гостям мои ножки? Вопросов может быть много, все зависит от фантазии ведущего. Обойди всех Ведущий этого конкурса должен заранее подготовиться, составив список вопросов.

Например: «У кого красивые глаза? Гости садятся в круг, а ведущий начинает задавать вопросы. Тот, кто может дать положительный ответ, перемещается на одно место вправо, остальные сидят на месте. Перемещаться приходится на колени к соседу, поэтому в разгар конкурса все сидят друг на друге. Побеждает человек, быстрее всех сделавший круг и вернувшийся на свое место. Найди свою половинку Для этого конкурса необходимо заранее подготовить реквизит — разноцветные бумажные сердечки, разрезанные на две половинки. Половинки сердечек нужно положить в разные емкости — для парней и для девушек. Для участия в конкурсе вызываются пять-семь пар. Девушки и парни, не глядя, вытягивают половинки.

Та пара, у которой половинки совпали, побеждает. Если таких пар несколько, участникам предлагается признаться друг другу в любви. Пару, сделавшую это красивее и романтичнее остальных, объявляют победителями. Конкурс математики Конкурс назван так в шутку. Желающие принять в нем Участие разбиваются на пары. Ведущий предлагает девушкам загадать любое число от 1 до 10 и назвать его. Когда числа объявлены, парням предстоит снять с девушек такое же количество вещей. Этот конкурс можно назвать розыгрышем, ведь девушки явно не ожидали такого поворота событий в «Конкурсе математики». Тропический фрукт В конкурсе принимают участие несколько пар.

Мужчин сажают на стулья и дают им тропический фрукт — банан, который они должны зажать между ног. Задача девушек — очистить и съесть банан. Естественно, сделать это нужно без помощи рук. В этом конкурсе оценивается не только скорость, но еще и эротизм поедания. Веселая эстафета Участники разбиваются на две команды. Команды должны будут передавать друг другу клубень картофеля, причем это нельзя делать руками можно зажать между шеей и подбородком. Вместо картофеля можно взять яблоко или передавать, к примеру, конфету, зажав ее губами. Побеждает команда, раньше всех справившаяся с эстафетой. Шоколадная конфетка Этот конкурс обычно проводят на пляже, т.

В конкурсе участвуют несколько пар. Мужчинам завязываются глаза, а на тело девушек прилепляется шоколадная конфета. Парни должны найти ее с завязанными глазами, и при этом не дотрагиваясь руками до девушки. Задача не из легких, но, безусловно, приятная. Заодно и отмыться от шоколада можно. Трамвай поцелуев Играющие делятся на две неравные команды: меньшая часть остается в комнате, большая выходит за дверь. Участники входят по одному и видят картину: игроки ходят по комнате друг за дружкой «паровозиком». Ведущий объясняет, что это трамвай поцелуев, и объявляет остановку. Первый «вагончик» целует второй, второй соответственной третий, и так до самого последнего.

Ведущий предлагает участнику присоединиться к игре и стать последним вагончиком. Трамвай снова отправляется в путь. Ведущий объявляет остановку, «вагончики» целуют друг друга, а когда дело доходит до последнего, то вместо поцелуев все вместе поворачиваются и строят ему забавные рожицы или, наоборот, начинают кричать на него и ругаться. Приглашается следующий участник. Смех и веселье при виде разочарованного лица «последнего вагончика» обеспечены. В конце игры можно поцеловать друг друга и посмеяться вместе. Вынеси яйцо Участники делятся на пары, ведущий раздает каждой паре яйцо. Игроки должны удержать яйцо и опустить его на пол без помощи рук, зажав яйцо между поясницами. Побеждает пара, справившаяся с заданием быстрее всех.

Во избежание непредвиденных ситуаций и чтобы одежда гостей осталась чистой, можно раздать участникам яйца, сваренные вкрутую. Полный бокал Игроки делятся на команды, в каждой из которых парень и девушка. Девушку сажают на стул, и она зажимает между ног высокий бокал или стакан. Парни берут бутылки с напитками например, с шампанским и наполняют стаканы, зажав бутылку коленями. Когда задача выполнена, парни должны выпить шампанское без помощи рук. Выигрывает команда, справившаяся быстрее остальных. Огурец Участники встают в круг. Один из участников зажимает между ног большой плотный огурец и таким способом передает его следующему участнику. Чтобы игра проходила веселее, можно поделиться на две команды.

Тогда побеждает команда, раньше другой передавшая огурец по кругу, от игрока игроку. Денежный мужчина Эта игра особенно хороша для семейных пар. Для соревнующихся надо приготовить большие кошельки, купюры такого размера, чтобы они легко входили в кошелек, и скотч. К животу женщин прикрепляются кошельки разрезом вверх, а мужчинам на причинное место крепится купюра. Когда ведущий подает сигнал, мужчины пытаются попасть купюрой в кошелек, прикрепленной к даме. Выигрывает тот, кто сделает это быстрее всех. Снежные красавицы Конкурс проводится зимой. Захмелевшие гости выходят на улицу. Их задача — слепить из снега женщину-красавицу.

Чтобы конкурс был веселее, натурщицами для скульпторов могут быть их спутницы. Найди и отклей! Для участия в конкурсе выбираются несколько пар. Одному из игроков наклеивается на тело несколько наклеек не слишком липких. Задача его партнера состоит в том, чтобы найти и отклеить все наклейки без помощи рук например, ртом. Усложнить задачу участникам можно, завязав игроку глаза. Побеждает команда, в которой участник раньше всех нашел и отклеил все наклейки. Парня сажают на стул, а перед девушкой ставится тарелка с мороженым. За спиной девушкам связываются руки.

Девушки должны зачерпнуть мороженое ложечкой, донести его до своего партнера и покормить его, при этом зажав ложку губами. Побеждает команда, раньше всех опустошившая тарелку с мороженым. Имидж — ничто Конкурс этот веселый, но не каждая девушка согласится в нем участвовать. Выбираются две участницы, желательно, чтобы на них было побольше косметики. Им завязывают за спиной руки и подводят к мискам, которые стоят на полу. В мисках должно быть что-то вроде йогурта. Побеждает та участница, которая быстрее выпьет жидкость из своей миски. Однако обе они будут смотреться весьма эффектно — размазанная помада, потекшая тушь... Бегемот пришел Это даже не конкурс, это способ красиво напиться.

Итак, каждому гостю наливается стакан пива. Игрок должен отпить половину стакана, который затем доливается водкой до краев. Гость опять отпивает какое-то количество жидкости, и стакан доливается водкой. Все это пьется без закуски до тех пор, пока стакан не окажется полон водки. Этот этап называется «бегемот пришел». Теперь бегемоту нужно уйти. Все происходит в обратном порядке. Участник выпивает полстакана водки, и ему наливают пива. Так продолжается до того момента, пока в стакане будет только пиво.

Это значит, что «бегемот ушел». Единственное условие, чтобы каждый рассчитывал свои силы. Розовые метки Эта игра очень интересна. Ее надо проводить в большой комнате, чтобы игроки не сталкивались друг с другом. Еще для нее понадобятся ручка, бумага, порножурнал, ножницы, 2 конверта. Все участники разбиваются по парам, но пара считается за одного игрока. В подготовку к конкурсу входит следующее: на листках бумаги надо написать порядковой номер, а на другой стороне — какое-то действие, которое необходимо выполнить. Эти карточки прикрепляются последовательно на стены помещения, где будет проходить конкурс. Далее надо сформировать пары.

Это делается так. Из порножурнала вырезаются фото, на которых изображены пары или парные предметы. Разрезав их пополам, надо сложить части снимка в разные конверты. Дальше половники от пар раздаются гостям. Искать пару тоже можно с выдумкой: пусть гости найдут пару молча, не переговариваясь. Когда участники найдут свою пару, они приходят к ведущему и получают листок розовой бумаги, в котором указано, откуда им следует начать игру. Игра начинается. Пары читают то, что написано на листках, и выполняют Распоряжение. Главное, чтобы в помещении хватило Места, иначе будет не очень хорошо.

Задания могут быть примерно такими. Переходите на метку 5». На этой метке интересный приказ: «Пощипайте друг друга в разных местах». Переходите на 4 метки вперед». На метке с нужной цифрой можно придумать эротическое задание. Назовите одно из своих положительных качеств своему партнеру». Переходите на 6 меток вперед». На метке 16 другой эротический приказ: «Пощекочите друг друга». Переходите на метку 1».

Переходите на метку 13». Расстегните друг другу 3 пуговицы». Перейдите на 3 метки вперед, а там нежно обнимитесь». Подождите другую пару на этом месте, а затем обменяйтесь партнерами». Этот пункт надо вводить обязательно, чтобы было интереснее. Вернитесь на 5 меток назад». Здесь можно снова расстегнуть или застегнуть пуговицы. Можете остаться здесь на 5 минут для объятий!!! Это можно повесить рядом с софой или диваном.

Скажите друг другу комплимент». На 2 места вперед». Здесь снова можно обменяться партнерами. Закройте глаза и нарисуйте чудесный порнографический рисунок на этой бумаге». Надо повесить большой ватман, фломастеры. Вот здесь уже все зависит от испорченности компании. Вернитесь на 3 места назад». Вперед на метку 30». Здесь уже кто обнимается, кто выпивает.

Вернитесь назад на метку 25». Партнеры снова меняются одеждой. Некоторое время можете поласкать друг друга». Это задание должно выполняться в темном углу. Обратно на 19». Возьмите другого партнера из проигравших и начните игру снова». Ложитесь на диван и ждите там, пока последняя пара не присоединится к вам». Водочная пантомима Эта игра развеселит всех присутствующих и поможет определить их артистические способности. Для проведения этого веселого конкурса необходимо заранее закупить водку и отклеить с бутылок этикетки.

Ведущий вызывает несколько добровольцев и раздает им этикетки так, чтобы остальные гости не увидели названия напитка. Затем все участники по очереди объясняют гостям, этикетка от какой водки им досталась. Объяснять надо забавно, как можно более доступно и без слов, т. Показывать на бутылки с аналогичными или похожими названиями строго запрещается. Побеждает участник, справившийся с заданием лучше и смешнее остальных. В качестве приза ему вручается бутылка той самой водки. В некоторых компаниях водку можно заменить на пиво или вино — по желанию гостей. Ковбойский конкурс Такой конкурс проводится чаще всего в сугубо мужской компании. Для этого мужчинам не придется скакать на лошадях и сражаться с индейцами — их задача гораздо проще.

Двое парней вызываются «к барьеру», т. Ведущий дает сигнал. Мужчины берут стаканы, выпивают содержимое до дна и ставят обратно на стол. Побеждает мужчина, опустошивший емкость раньше своего соперника. Найди себе пару Играет в этот конкурс компания, в которой поровну парней и девушек. Парни выходят за дверь, а каждая девушка выбирает себе молодого человека причем старается сделать это так, чтобы было сложно угадать, кого именно она загадала. Парни по одному входят в комнату. Вошедший называет девушку, которая, как ему кажется, загадала именно его. Если молодой человек назвал имя верно, девушка целует его, если же нет — дает пощечину и выпроваживает за дверь.

Заходит следующий участник, игра продолжается. Проигравшим считают мужчину, который так и не смог отгадать, что за девушка его выбрала, он останется за дверью в одиночестве. Пьяная эстафета Все участники делятся на две команды. Приблизительное число игроков в каждой команде 4—5 человек главное, чтобы количество игроков не было кратно 3, почему, станет ясно потом. На полу проводится черта — это старт. Через 7—8 м от нее ставится стол — это финиш нашей эстафеты. На столе ставятся две или больше — исходя из желания и возможностей участвующих бутылки любого алкогольного напитка, два стакана по одному для каждой команды и две тарелки с закуской. Включается музыка, и первые участники бегут к столу. Они должны налить рюмку, залпом опрокинуть ее и бежать обратно.

Прибежав, игрок должен коснуться участника, следующего за ним. Бежит вторая пара игроков, они выполняют ту же самую задачу, что и первая пара. Третьи должны подбежать к столу и съесть закуску. Игра продолжается, пока одна из команд не опустошит предложенное ей количество бутылок. Команда, сделавшая это быстрее соперников, побеждает. Лучший диск-жокей Для конкурса понадобится несколько самых обычных виниловых пластинок. Гости в этом конкурсе соревнуются не на наличие слуха, а на гибкость и изворотливость. Игроки разбиваются на пары, каждой паре выдаются пластинки: 3 девушке и 1 парням. Пары должны станцевать медленный танец, удерживая пластинки вместе без помощи рук.

Пластинки участники прикладывают к, так сказать, «интимным частям тела». Естественно, чтобы не уронить пластинки, игрокам приходится как можно теснее прижиматься друг к другу. Побеждает пара, не уронившая за время танца ни одной пластинки. Попробуй на вкус Участвуют в конкурсе несколько девушек. Ведущий завязывает дамам глаза и дает каждой рюмки с самыми разными напитками например, минеральной водой, апельсиновым соком, кока-колой, шампанским и т. Девушка, у которой не получилось угадать напиток, выбывает из игры. Так продолжается, пока не определится победительница. Ей объявляют, что для полной победы она должна угадать еще один напиток. Ничего не подозревающей девушке вручают рюмку водки.

Сейчас работает в России, Казахстане и Приднестровье в режиме «нон-стоп». Популярная станция является лауреатом Национальной премии «Радиомания»-2015. Высокие рейтинги у утреннего «ФМ шоу», где ведущие Родион Газманов, Таня Фишер и Илья Муромов бодрят веселыми шутками, разыгрывают ценные подарки и настраивают на рабочий лад. В программе «Удачный момент» слушатели передают приветы близким и заказывают любимые песни, которые могут занять первые строчки главного хит-парада «Горячая десятка»!

Как дела? Ведущая: В целом, вроде неплохо! Ведущий: Но ведь может быть и еще лучше. Стоит лишь начать веселиться… Ведущая: Давайте сегодня попробуем быть веселыми волшебниками своего настроения. Ведущий: Окунемся в атмосферу веселья, поиграем и почувствуем, как из обычных слов и действий рождается море радости и позитива. Ведущая2: Но сначала давайте познакомимся. Назовите свои имена. Вед 1 : на счет моей команды вы все вместе кричите свое имя Раз, два, три….

Где лучшие тусовки в Питере: 12 зажигательных мест

От Кремля благовест, вперебой, — другие колокола вступают. И с розоватой церковки, с мелкими главками на тонких шейках, у Храма Христа Спасителя, и по реке, подальше, где Малюта Скуратов жил, от Замоскворечья, — благовест: все зовут. Я оглядываюсь на Кремль; золотится Иван Великий, внизу темнее, и глухой — не его ли — колокол томительно позывает — по-мни!.. Кривая идет ровным, надежным ходом, и звоны плывут над нами. Благовещенье А какой-то завтра денечек будет?.. Красный денечек будет — такой и на Пасху будет.

Смотрю на небо — ни звездочки не видно. Мы идем от всенощной, и Горкин все напевает любимую молитвочку —…«благодатная Мария, Господь с Тобо-ю…». Светло у меня на душе, покойно. Завтра праздник таков великий, что никто ничего не должен делать, а только радоваться, потому что если бы не было Благовещенья, никаких бы праздников не было Христовых, а как у турок. Завтра и поста нет: уже был «перелом поста — щука ходит без хвоста».

Спрашиваю у Горкина: «а почему без хвоста? Воды на Москва-реке на два аршина прибыло, вот-вот ледоход пойдет. А денек завтра ясный будет! Это ты не гляди, что замолаживает… это снега дышут-тают, а ветерок-то на ясную погоду. Горкин всегда узнает, по дощечке: дощечка плотнику всякую погоду скажет.

Постукает горбушкой пальца, звонко если — хорошая погода. Сегодня стукал: поет дощечка! Благовещенье… и каждый должен обрадовать кого-то, а то праздник не в праздник будет. Кого ж обрадовать? А простит ли отец Дениса, который пропил всю выручку?

Денис живет на реке, на портомойне, собирает копейки в сумку, — и эти копейки пропил. Сколько дней сидит у ворот на лавочке и молчит. Когда проходит отец, он вскакивает и кричит по-солдатски — здравия желаю! А отец все не отвечает, и мне за него стыдно. Денис солдат, какой-то «гвардеец», с серебряной серьгой в ухе.

Сегодня что-то шептался с Горкиным и моргал. Горкин сказал — «попробуй, ладно… живой рыбки-то не забудь! Денис знаменитый рыболов, приносит всегда лещей, налимов, — только как же теперь достать? Завтра и голубиный праздничек, Дух-Свят в голубке сошел. То на Крещенье, а то на Благовещенье.

Богородица голубков в церковь носила, по Ее так и повелось. И ни одной-то не видно звездочки! Отец зовет Горкина в кабинет. Тут Василь-Василич и «водяной» десятник. Говорят о воде: большая вода, беречься надо.

Под Ильинским барочки наши с матерьяльцем, с балочками. Упаси Бог, льдом по-режет… да под Роздорами как разгонит на заверти да в поленовские, с кирпичом, долбанет… — тогда и Краснохолмские наши, и под Симоновом, — все побьет-покорежит!.. Интересно, до страху, слушать. Не попридержит?.. Будь-п-койны-с, морозцем прихватит ночью, посдержит-с, пообождет для праздника.

Уж отдохните. Как говорится, завтра птица гнезда не вьет, красна девка косы не плетет! Наказал Павлуше-десятнику там, в случае угрожать станет, — скакал чтобы во всю мочь, днем ли, ночью, чтобы нас вовремя упредил. А мы тут переймем тогда, с мостов забросными якорьками схватим… нам не впервой-с. Отец спрашивает его: а?

Будет напор — сорвет. Барочки наши свежие… коль на бык у Крымского не потрафят — тогда заметными якорьками можно поперенять, ежели как задастся. Силу надо страшенную, в разгоне… Без сноровки никакие канаты не удержат, порвет, как гнилую нитку! Надо ее до мосту захватить, да поворот на быка, потерлась чтобы, а тут и перехватить на причал. Дениса бы надо, ловчей его нет… на воду шибко дерзкий.

Лучше я барки растеряю… матерьял на цепях, не расшвыряет… а его, сукинова-сына, не допущу! Для праздника такого… — И Богу воров не надо. Ребят со двора не отпускать. Семен на реке ночует, — тычет отец в десятника, — на всех мостах чтобы якоря новые канаты. Причалы глубоко врыты, крепкие?..

Долго они толкуют, а отец все не замечает, что пришел я прощаться — ложиться спать. И вдруг зажурчало под потолком, словно гривеннички посыпались. Жавороночек запел! В круглой высокой клетке, затянутой до половины зеленым коленкором, с голубоватым «небом», чтобы не разбил головку о прутики, неслышно проживал жавороночек. Он висел больше года и все не начинал петь.

Продал его отцу знаменитый птичник Солодовкин, который ставит нам соловьев и канареек. И вот, жавороночек запел, запел-зажурчал, чуть слышно. Отец привстает и поднимает палец; лицо его сияет. А, шельма — Солодовкин, не обманул! Больше года не пел.

Значит, под самый под праздник, обрадовал-с. К благополучию-с. Надо бы к благополучию, — говорит Горкин и крестится. Отец замечает, что и я здесь, и поднимает к жавороночку, но я ничего не вижу. Слышится только трепыханье да нежное-нежное журчанье, как в ручейке.

На четвертной со мной побился, — весело говорит отец, — через год к весне запоет. Жавороночек умолк. Отец становится на стул, заглядывает в клетку и начинает подсвистывать. Но жавороночек, должно быть, спит. Я просыпаюсь рано, а солнце уже гуляет в комнате.

Благовещение сегодня! В передней, рядом, гремит ведерко, и слышится плеск воды! А, соловьев купают, и я торопливо одеваюсь. Пришла весна, и соловьев купают, а то и не будут петь. Птицы у нас везде.

В передней чижик, в спальной канарейки, в проходной комнате — скворчик, в спальне отца канарейка и черный дроздик, в зале два соловья, в кабинете жавороночек, и даже в кухне у Марьюшки живет на покое, весь лысый, чижик, который пищит — «чулки-чулки-паголенки», когда застучат посудой. В чуланах у нас множество всяких клеток с костяными шишечками, от прежних птиц. Отец любит возиться с птичками и зажигать лампадки, когда он дома. Я выхожу в переднюю. Отец еще не одет, в рубашке, — так он мне еще больше нравится.

Засучив рукава на белых руках с синеватыми жилками, он берет соловья в ладонь, зажимает соловью носик и окунает три раза в ведро с водой. Потом осторожно встряхивает и ловко пускает в клетку. Соловей очень смешно топорщится, садится на крылышки и смотрит, как огорошенный. Мы смеемся. Потом отец запускает руку в стеклянную банку от варенья, где шустро бегают черные тараканы и со стенок срываются на спинки, вылавливает — не боится, и всовывает в прутья клетки.

Соловей будто и не видит, таракан водит усиками, и… тюк! Но я лучше люблю смотреть, как бегают тараканы в банке. С пузика они буренькие и в складочках, а сверху черные, как сапог, и с блеском. На кончиках у них что-то белое, будто сальце, и сами они ужасно жирные. Пахнут как будто ваксой или сухим горошком.

У нас их много, к прибыли — говорят. Проснешься ночью, и видно при лампадке — ползает чернослив как будто. Ловят их в таз на хлеб, а старая Домнушка жалеет. Увидит — и скажет ласково, как цыпляткам: «ну, ну… шши! Соловьев выкупали и накормили.

Насыпали яичек муравьиных, дали по таракашке скворцу и дроздику, и Горкин вытряхивает из банки в форточку: свежие приползут. И вот, я вижу — по лестнице подымается Денис, из кухни. Отец слушает, как трещит скворец, видит Дениса и поднимает зачем-то руку. А Денис идет и идет, доходит, — и ставит у ног ведро. Прикажете на кухню?

Отец не находит слова, потом кричит, что Денис мошенник, потом запускает руку в ведро с ледышками и вытягивает черного налима. Налим вьется, словно хвостом виляет, синеватое его брюхо лоснится. И еще там ведерко, с белью больше, есть и налимчишки на подвар, щуренки, головлишки… Лицо у Дениса вздутое, глаза красные, — видно, всю ночь ловил. Выдай ему, Панкратыч, на чай целковый. Ну, марш, лешая голова, мошенник!

Постой, как с водой? В прибыли шибко, за ночь вершков осьмнадцать. А так весело, ничего… Теперь не беспокойтесь, уж доглядим. А я дергаю Горкина и шепчу: «это ты сказал, я слышал, про рыбку! Тебя Бог в рай возьмет!

И отец смеется. А налим — прыг из оставленного ведра, и запрыгал по лестнице, — держи его! Мы идем от обедни. Горкин идет важно, осторожно: медаль у него на шее, из Синода! Сегодня пришла с бумагой, и батюшка преподнес, при всем приходе, — «за доброусердие при ктиторе».

Горкин растрогался, поцеловал обе руки у батюшки, и с отцом крепко расцеловался, и с многими. Стоял за свечным ящиком и тыкал в глаза платочком. Отец смеется: «и в ошейнике ходит, а не лает! Третья уже медаль, а две — «за хоругви присланы». Но эта — дороже всех: «за доброусердие ко Храму Божию».

Лавочники завидуют, разглядывают медаль. Горкин показывает охотно, осторожно, и все целует, как показать. Ему говорят: «скоро и почетное тебе гражданство выйдет! У лавки стоит низенький Трифоныч, в сереньком армячке, седой. Я вижу одним глазком: прячет он что-то сзади.

Я знаю что: сейчас поднесет мне кругленькую коробочку из жести, фруктовое монпансье «ландрин». Я даже слышу — новенькой жестью пахнет и даже краской. И почему-то стыдно идти к нему. А он все манит меня, присаживается на корточки и говорит так часто: — Имею честь поздравить с высокорадостным днем Благовещения, и пожалуйте пальчик, — он цепляет мизинчик за мизинчик, подергает и всегда что-нибудь смешное скажет: — От Трифоныча-Юрцова, господина Скворцова, ото всего сердца, зато без перца… — и сунет в руку коробочку. А во дворе сидит на крылечке Солодовкин с вязанкой клеток под черным коленкором.

Он в отрепанном пальтеце, кажется — очень бедный. Но говорит, как важный, и здоровается с отцом за руку. Солодовкин жмет руку Горкину, смотрит медаль и хвалит. Слыхал ты его у Егорова в Охотном, облюбовал. Сделаем ему лепетицию.

Солодовкин запускает руку под коленкор, там начинается трепыхня, и в руке Солодовкина я вижу птичку. Держи — не мни… — говорит он строго. Так, молодец. А — «Вчера я растворил темницу воздушной пленницы моей»? Надо обязательно знать, как можно!

Теперь сам будешь, на практике. В небо гляди, как она запоет, улетая. Я до того рад, что даже не вижу птичку, — серенькое и тепленькое у меня в руках. Я разжимаю пальцы и слышу — пырхх… — но ничего не вижу. Вторую я уже вижу, на воробья похожа.

Я даже ее целую и слышу, как пахнет курочкой. И вот, она упорхнула вкось, вымахнула к сараю, села… — и нет ее! Мне дают и еще, еще. Это такая радость! Пускают и отец, и Горкин.

А Солодовкин все еще достаёт под коленкором. Старый кучер Антип подходит, и ему дают выпустить. В сторонке Денис покуривает трубку и сплевывает в лужу. Отец зовет: «иди, садовая голова! Въезжает наша новая пролетка, вылезают наши и тоже выпускают.

Проходит Василь-Василич, очень парадный, в сияющих сапогах — в калошах, грызет подсолнушки. Достает серебряный гривенник и дает Солодовкину — «ну-ка, продай для воли! Солодовкин швыряет гривенник, говорит: «для общего удовольствия пускай! Одни теперь тенора остались, — говорит Солодовкин, — пойдем к тебе чай пить с пирогами. Господина Усатова посмотрим.

Какого — «господина Усатова»? Отец говорит, что есть такой в театре певец. Усатов, как соловей. Кричат на крыше. Это Горкин.

Он машет шестиком с тряпкой и кричит — шиш!.. Гоняет голубков, я знаю. С осени не гонял. Мы останавливаемся и смотрим. Белая стая забирает выше, делает круги шире… вертится турманок.

Это — чистяки Горкина, его «слабость». Где-то он их меняет, прикупает и в свободное время любит возиться на чердаке, где голубятня. Часто зовет меня, — как праздник! У него есть «монашек», «галочка», «шилохвостый», «козырные», «дутики», «путы-ноги», «турманок», «паленый», «бронзовые», «трубачи», — всего и не упомнишь, но он хорошо всех знает. Сегодня радостный день, и он выпускает голубков — «по воле».

Мы глядим, или, пожалуй, слышим, как «галочка-то забирает», как «турманок винтится». От стаи — белый, снежистый блеск, когда она начинает «накрываться» или «идти вертушкой». Нам объясняет Солодовкин. Он кричит Горкину — «галочку подопри, а то накроют! Отец удерживает — «старик, сорвешься!

Я вижу и Василь-Василича на крыше, и Дениса, и кучера Гаврилу, который бросил распрягать лошадь в ползет по пожарной лестнице. Василь-Василич хватает у него гонялку и так наяривает, что стая опять взмывает, забирает над «галочкой», турманок валится на нее, «головку ей крутит лихо», и «галочка» опять в стае — «освоилась». Мясникова стая пролетает на стороне — «утерлась»! Горкин грозит кулаком куда-то, начинает вытирать лысину. Поблескивая, стайка садится ниже, завинчивая полет.

Горкин, я вижу, крестится: рад, что прибилась «галочка». Все чистяки на крыше, сидят рядком. Горкин цапается за гребешки, сползает задом. Лужи и слуховые окна пускают зайчиков: кажется, что и солнце играет с нами, веселое, как на Пасху. Такая и Пасха будет!

Пахнет рыбными пирогами с луком. Кулебяка с вязигой — называется «благовещенская», на четыре угла: с грибами, с семгой, с налимьей печенкой и с судачьей икрой, под рисом, — положена к обеду, а пока — первые пироги. Звенят вперебойку канарейки, нащелкивает скворец, но соловьи что-то не распеваются, — может быть, перекормлены? И «Усатов» не хочет петь: «стыдится, пока не обвисится». Юркий и востроносый Солодовкин, похожий на синичку, — так говорит отец, — пьет чай вприкуску, с миндальным молоком и пирогами, и все говорит о соловьях.

У него их за сотню, по всем трактирам первой руки. Наезжают из Санкт-Петербурга даже, всякие — и поставленные, и графы, и… Зовут в Санкт-Петербург к министрам, да туда надобно в сюртуке-параде… А, не стоит! А в Питере я всех охотников знаю — плень-плень да трень-трень, да фитьюканье, а россыпи тонкой или там перещелка и не проси. Четыре медали за моих да аттестаты. А у Бакастова в Таганке висит мой полноголосый, протодьяконом его кличут… так — скажешь — с ворону будет, а ме-ленький, чисто кенарь.

Охота моя, а барышей нет. А «Усатов», как Спасские часы, без пробоя. Вешайте со скворцами — не развратится. Сурьезный соловей сразу нипочем не распоется, знайте это за правило, как равно хорошая собака. Отец говорит ему, что жавороночек-то… запел!

Солодовкин делает в себя, глухо, — ага! Отец вынимает за проспор, подвигает к Солодовкину беленькую бумажку, но тот, не глядя, отодвигает: «товар по цене, цена — по слову». До Николы бы не запел, деньги назад бы отдал, а жавороночка на волю выпустил, как из училища выгоняют, — только бы и всего. Потом показывает на дудочках, как поет самонастоящий жаворонок. И вот, мы слышим — звонко журчит из кабинета, будто звенят по стеклышкам.

Все сидят очень тихо. Солодовкин слушает на руке, глаза у него закрыты. Канарейки мешают только… Вечер золотистый, тихий. Небо до того чистое, зеленовато-голубое, — самое Богородичкино небо. Отец с Горкиным и Василь-Василичем объезжали Москва-реку: порядок, везде — на месте.

Мы только что вернулись из-под Новинского, где большой птичий рынок, купили белочку в колесе и чучелок. Вечернее солнце золотом заливает залу, и канарейки в столовой льются на все лады. Но соловьи что-то не распелись. Светлое Благовещенье отходит. Скоро и ужинать.

Отец отдыхает в кабинете, я слоняюсь у белочки, кормлю орешками. В форточку у ворот слышно, как кто-то влетает вскачь. Кричат, бегут… Кричит Горкин, как дребезжит: «робят подымай-буди! На дворе крик стоит. Отец кричит в форточку из кабинета — «эй, запрягать полки, грузить еще якорей, канатов!

На отце высокие сапоги, кургузка, круглая шапочка, револьвер и плетка. Из верхних сеней я вижу, как бежит Горкин, на бегу надевая полушубок, стоят толпою рабочие, многие босиком; поужинали только, спать собирались лечь. Отец верхом, на взбрыкивающей под ним Кавказке, отдает приказания; одни — под Симонов, с Горкиным, другие — под Краснохолмский, с Васильем-Косым, третьи, самые крепыши и побойчей, пока с Денисом, под Крымский мост, а позже и он подъедет, забросные якоря метать — подтягивать. И отец проскакал за ворота. Я понимаю, что далеко где-то срезало наши барки, и теперь-то они плывут.

Водолив с Ильинского проскакал пять часов, — такой-то везде разлив, чуть было не утоп под Сетунькой! Полный ледоход от верху, катится вода — за час по четверти. Орут — «эй, топорики-ломики забирай, айда! Нагружают полки канатами и якорями, — и никого уже на дворе, как вымерло. Отец поскакал на Кунцево через Воробьевы Горы.

Денис, уводя партию, окрикнул: «эй, по две пары чтобы рукавиц… сожгет! Все сбились в детскую, все в тревоге. Сидят и шепчутся. Слышу — жавороночек опять поет, иду на цыпочках к кабинету и слушаю. Думаю о большой реке, где теперь отец, о Горкине, — под Симоновом где-то… Едва светает, и меня пробуждают голоса.

Веселые голоса, в передней! Я вспоминаю вчерашнее, выбегаю в одной рубашке. Отец, бледный, покрытый грязью до самых плеч, и Горкин, тоже весь грязный и зазябший, пьют чай в передней. Василь-Василич приткнулся к стене, ни на кого не похож, пьет из стакана стоя. Голова у него обвязана.

Таких в нашей стране ещё очень много. Власть подлежит чистке. Вклады граждан РФ должны использоваться в нашей стране и быть доступными Правительству РФ для развития промышленности и улучшения жизни граждан России, а не обогащать наших врагов. Ещё по части А. Он не хуже и не лучше всех остальных богатеньких сислибов. Имеет недвижимость во Франции и офшор, который передал своей дочери. Я не знаком с его криминальным прошлым. Бабаков такой же богатенький буратино, как и все остальные, которые являются представителями власти нашей страны. Володин, Миронов, Зюганов и Слуцкие ничем не порядочнее всех остальных руководителей российского государства. То, что в передаче В.

Соловьева он часто завуалированно критикует Наебуллину в части её финансовой политики, то это от лукавого, это его тактика, чтобы казаться своим, среди чужих. В иных криминальных структурах или делах он не замечен.

Играть можно безлимитно до 6 утра! Действуют специальные цены для школьников, студентов и семей. Никакой почасовой оплаты — экономим ваши деньги и продлеваем удовольствие от игры!

Но мы знаем один чудодейственный рецепт против утренней хандры — веселые, зажигательные и мотивирующие песни, в которых заложен очень важных смысл — быть счастливыми здесь и сейчас, любить и быть любимыми, несмотря на все тягости жизни. Песни, которые помогут тебе найти в себе силы сделать новый день самым лучшим, даже если кажется, что все идет наперекосяк! Мы призываем каждую девушку никогда не отчаиваться, ведь только в наших силах сделать свою жизнь яркой и веселой.

Лучшие ХИТЫ для ВАШЕЙ ВЕЧЕРИНКИ! ЗАЖИГАТЕЛЬНАЯ МУЗЫКА МУЗ-ТВ

По вопросам, связанным с использованием контента заявленных выше Правообладателей, просьба обращаться на support advmusic. По вопросам, связанным с использованием контента Правообладателей, не имеющих Лицензионных Договоров с ООО «АдвМьюзик», а также по всем остальным вопросам, просьба обращаться в службу технической поддержки сайта на mail lightaudio.

Почувствуйте себя Усейном Болтом. Олимпийские игры продолжаются. Беда в том, что парашют использовать невозможно, поэтому рекомендуем ввести код на бессмертие. С каждым повторным вводом на ещё одну единицу и так до шести. Седьмую звезду пока не придумали.

В передней — зеленые четверти с вином: подносить. На пуховых подушках, в столовой на диване, — чтобы не провалились! Пахнет от них сладким теплом душистым. Тихо на улице. Со двора поехала мохнатая телега, — повезли в церковь можжевельник. Совсем темно. Вспугивает меня нежданный шепот: — Ты чего это не спишь, бродишь?.. Это отец. Он только что вернулся. Я не знаю, что мне сказать: нравится мне ходить в тишине по комнатам и смотреть, и слушать, — другое все! Отец надевает летний пиджак и начинает оправлять лампадки. Это он всегда сам: другие не так умеют. Он ходит с ними по комнатам и напевает вполголоса: «Воскресение Твое Христе Спасе… Ангели поют на небеси…» И я хожу с ним. На душе у меня радостное и тихое, и хочется отчего-то плакать. Смотрю на него, как становится он на стул, к иконе, и почему-то приходит в мысли: неужели и он умрет!.. Он ставит рядком лампадки на жестяном подносе и зажигает, напевая священное. Их очень много, и все, кроме одной, пунцовые. Малиновые огоньки спят — не шелохнутся. И только одна, из детской, — розовая, с белыми глазками, — ситцевая будто. Ну, до чего красиво! Смотрю на сонные огоньки и думаю: а это святая иллюминация, Боженькина. Я прижимаюсь к отцу, к ноге. Он теребит меня за щеку. От его пальцев пахнет душистым, афонским, маслом. От сдерживаемой ли радости, от усталости этих дней, или от подобравшейся с чего-то грусти, — я начинаю плакать, прижимаюсь к нему, что-то хочу сказать, не знаю… Он подымает меня к самому потолку, где сидит в клетке скворушка, смеется зубами из-под усов. Потом достает из стола… золотое яичко на цепочке! А ну, открой-ка… Я с трудом открываю ноготочком. Хруп, — пунцовое там и золотое. В серединке сияет золотой, тяжелый; в боковых кармашках — новенькие серебряные. Чудесный кошелечек! Я целую ласковую руку, пахнущую деревянным маслом. Он берет меня на колени, гладит… — И устал же я, братец… а все дела. Сосни-ка, лучше, поди, и я подремлю немножко. О, незабвенный вечер, гаснущий свет за окнами… И теперь еще слышу медленные шаги, с лампадкой, поющий в раздумьи голос — Ангели поют на не-бе-си-и… Таинственный свет, святой. В зале лампадка только. На большом подносе — на нем я могу улечься — темнеют куличи, белеют пасхи. Розы на куличах и красные яйца кажутся черными. Входят на носках двое, высокие молодцы в поддевках, и бережно выносят обвязанный скатертью поднос. Им говорят тревожно: «Ради Бога, не опрокиньте как! Понесли святить в церковь. Идем в молчаньи по тихой улице, в темноте. Звезды, теплая ночь, навозцем пахнет. Слышны шаги в темноте, белеют узелочки. В ограде парусинная палатка, с приступочками. Пасхи и куличи, в цветах, — утыканы изюмом. Редкие свечечки. Пахнет можжевельником священно. Горкин берет меня за руку. А сам с Василичем в Кремле, после и к нам приедет. А здесь командую я с тобой. Он ведет меня в церковь, где еще темновато, прикладывает к малой Плащанице на столике: большую, на Гробе, унесли. Образа в розанах. На мерцающих в полутьме паникадилах висят зажигательные нитки. В ногах возится можжевельник. Священник уносит Плащаницу на голове. Горкин в новой поддевке, на шее у него розовый платочек, под бородкой. Свечка у него красная, обвита золотцем. Едва пробираемся в народе. Пасочная палатка — золотая от огоньков, розовое там, снежное. Горкин наказывает нашим: — Жди моего голосу! Как показался ход, скричу — вали! Ты, Степа… Аким, Гриша… Нитку я подожгу, давай мне зажигальник! Четвертая — с колокольни. Митя, тама ты?!. Как в большой ударишь разов пяток, сейчас на красный-согласный переходи, с перезвону на трезвон, без задержки… верти и верти во все! Опосля сам залезу. По-нашему, по-ростовски! Ну, дай Господи… У него дрожит голос. Мы стоим с зажигальником у нитки. С паперти подают — идет! Уже слышно — …Ангели по-ют на небеси-и..! Полыхнули «смолянки», и огненный змей запрыгал во всех концах, роняя пылающие хлопья. Огненный змей взметнулся, разорвался на много змей, взлетел по куполу до креста… и там растаял. В черном небе алым Крестом воздвиглось! Сияют кресты на крыльях, у карнизов. На белой церкви светятся мягко, как молочком, матово-белые кубастики, розовые кресты меж ними, зеленые и голубые звезды. Сияет — X. На пасочной палатке тоже пунцовый крестик. Вспыхивают бенгальские огни, бросают на стены тени — кресты, хоругви, шапку архиерея, его трикирий. И все накрыло великим гулом, чудесным звоном из серебра и меди. Хрис-тос воскре-се из ме-ртвых… — Ну, Христос Воскресе… — нагибается ко мне радостный, милый Горкин. Трижды целует и ведет к нашим в церковь. Священно пахнет горячим воском и можжевельником. Звон в рассвете, неумолкаемый. В солнце и звоне утро. Пасха, красная. И в Кремле удалось на славу. Сам Владимир Андреич Долгоруков благодарил! Василь-Василич рассказывает: — Говорит — удружили. К медалям приставлю, говорит. Такая была… поддевку прожег! Митрополит даже ужасался… до чего было! Весь Кремль горел. А на Москва-реке… чисто днем!.. Отец, нарядный, посвистывает. Он стоит в передней, у корзин с красными яйцами, христосуется. Тянутся из кухни, гусем. Встряхивают волосами, вытирают кулаком усы и лобызаются по три раза. Долго тянутся — плотники, народ русый, маляры — посуше, порыжее… плотогоны — широкие крепыши… тяжелые землекопы-меленковцы, ловкачи — каменщики, кровельщики, водоливы, кочегары… Угощение на дворе. Орудует Василь-Василич, в пылающей рубахе, жилетка нараспашку, — вот-вот запляшет. Зудят гармоньи. Христосуются друг с дружкой, мотаются волосы там и там. У меня заболели губы… Трезвоны, перезвоны, красный — согласный звон. Пасха красная. Обедают на воле, под штабелями леса. На свежих досках обедают, под трезвон. Розовые, красные, синие, желтые, зеленые скорлупки — всюду, и в луже светятся. Пасха красная! Красен и день, и звон. Я рассматриваю надаренные мне яички. Вот хрустально-золотое, через него — все волшебное. Вот — с растягивающимся жирным червячком; у него черная головка, черные глазки-бусинки и язычок из алого суконца. С солдатиками, с уточками, резное-костяное… И вот, фарфоровое — отца. Чудесная панорамка в нем… За розовыми и голубыми цветочками бессмертника и мохом, за стеклышком в золотом ободке, видится в глубине картинка: белоснежный Христос с хоругвью воскрес из Гроба. Рассказывала мне няня, что если смотреть за стеклышко, долго-долго, увидишь живого ангелочка. Усталый от строгих дней, от ярких огней и звонов, я вглядываюсь за стеклышко. Мреет в моих глазах, — и чудится мне, в цветах, — живое, неизъяснимо-радостное, святое… — Бог?.. Не передать словами. Я прижимаю к груди яичко, — и усыпляющий перезвон качает меня во сне. Розговины — Поздняя у нас нонче Пасха, со скворцами, — говорит мне Горкин, — как раз с тобой подгадали для гостей. Слышь, как поклычивает?.. Мы сидим на дворе, на бревнах, и, подняв головы, смотрим на новенький скворешник. Такой он высокий, светлый, из свеженьких дощечек, и такой яркий день, так ударяет солнце, что я ничего не вижу, будто бы он растаял, — только слепящий блеск. Я гляжу в кулачок и щурюсь. На высоком шесте, на высоком хохле амбара, в мреющем блеске неба, сверкает домик, а в нем — скворцы. Кажется мне чудесным: скворцы, живые! Скворцов я знаю, в клетке у нас в столовой, от Солодовкина, — такой знаменитый птичник, — но эти скворцы, на воле, кажутся мне другими. Не Горкин ли их сделал? Эти скворцы чудесные. Три года не давались, а вот на свеженькое-то и прилетели. Что такой, думаю, нет и нет! Дай, спытаю, не подманю ли… Вчера поставили — тут как тут. Вчера мы с Горкиным «сняли счастье». Примета такая есть: что-то скворешня скажет? Сняли скворешник старый, а в нем подарки! Даже и Горкин не ожидал: гривенник серебряный и кольцо! Я даже не поверил. Говорю Горкину: — Это ты мне купил для Пасхи? Он даже рассердился, плюнул. Ему, дурачку, счастье Господь послал, а он еще ломается!.. Скворцы сколько, может, годов, на счастье тебе старались, а ты… Он позвал плотников, сбежался весь двор, и все дивились: самый-то настоящий гривенничек и медное колечко с голубым камушком. Стали просить у Горкина, Трифоныч давал рублик, чтобы отдал для счастья, и я поверил. Все говорили, что это от Бога счастье. А Трифоныч мне сказал: — Богатый будешь и скоро женишься. При дедушке твоем тоже раз нашли в скворешне, только крестик серебряный… через год и помер! Помнишь, Михал Панкратыч? Мартын-покойник при мне скворешню снимал, а Иван Иваныч, дедушка-то, и подходит… кричит еще издаля: «чего на мое счастье? Будто в шутку. А тот рассерчал, бросил, глядь — крестик серебряный! Так и затуманился весь, задумался… К самому Покрову и помер. А Мартын ровно через год, на третий день Пасхи помер. Стало быть, им обоим вышло. Вытесали мы им по крестику. Мы сидим на бревнах и слушаем, как трещат и скворчат скворцы, тукают будто в домике. Горкин нынче совсем веселый. Река уж давно прошла, плоты и барки пришли с верховьев, нет такой снетки к Празднику, как всегда, плошки и шкалики для церкви давно залиты и установлены, народ не гоняют зря, во дворе чисто прибрано, сады зазеленели, погода теплая. Приходи завтра на воле разговляться. Пять годов так не разговлялись. Как Мартыну нашему помереть, в тот год Пасха такая же была, на травке… Помни, я тебе его пасошницу откажу, как помру… а ты береги ее. Такой никто не сделает. И я не сделаю. Наш Мартын самому государю был известен… песенки пел топориком, царство небесное. И пасошницу ту сам тоже топориком вырезал, и сады райские, и винограды, и Христа на древе… Погоди, я те расскажу, как он помирал… Ах, «Мартын-Мартын, покажи аршин! А потому. После расскажу, как он государю Александру Миколаичу чудеса свои показал. А теперь пойдем распоряжаться. Мы проходим в угол двора, где живет булочник Воронин, которого называют и Боталов. В сарае, на погребице, мнут в глубокой кадушке творог. Мнет сам Воронин красными руками, толстый, в расстегнутой розовой рубахе. Медный крестик с его груди выпал из-за рубахи и даже замазан творогом. И лоб у Воронина в твороге, и грудь. Да изюмцу-то не скупись — подкидывай. На полтораста душ, сколько тебе навару выйдет! Да сотню куличиков считай. У нас не как у Жирнова там, не калачами разгавливаемся, а ешь по закону, как указано. Дедушка его покойный как указал, так и папашенька не нарушает. Грудь у него вся в капельках. Видишь, сколько изюмцу сыплю, как мух на тесте! Горкин потягивает носом, и я потягиваю. Пахнет настоящей пасхой! Это на закуску к водочке. Грудинки взял у Богачева три пудика, да студню заготовили от осьми быков, во как мы! Да лапша будет, да пшенник с молоком. Наше дело тяжелое, нельзя. Землекопам особая добавка, ситного по фунту на заедку. Кажному по пятку яичек, да ветчинки передней, да колбасники придут с прижарками, за хозяйский счет… все по четверке съедят колбаски жареной. Чего поешь — в то и сроботаешь. К нам и народ потому ходко идет, в отбор. Слыхал, в деревню собираешься на покой? Ну, пойдем. Горкин сегодня причащался и потому нарядный. На нем синий казакинчик и сияющие козловые сапожки. На бурой, в мелких морщинках, шее розовый платочек-шарфик. Маленькое лицо, сухое, как у угодничков, с реденькой и седой бородкой, светится, как иконка. У меня грехов… — А тебя святым человеком называют! И даже Василь-Василич называет. Большая лужа все еще в полдвора. По случаю Праздника настланы по ней доски на бревнышках и сделаны перильца, как сходы у купален. Идем по доскам и смотримся. Вся голубая лужа, и солнце в ней, и мы с Горкиным, маленькие как куколки, и белые штабели досок, и зеленеющие березы сада, и круглые снеговые облачка. Разговелись загодя, подлецы! Я смотрю на лужу, смотрю на Горкина. На меня веет Праздником, чем-то необычайно радостным, что видится мне в скорлупе, — светится до того красиво! Я начинаю прыгать. Весь себе пост изгадил… Вот ты умник, ты дотерпел, знаю. И молочка в пост не пил, небось? Я вспоминаю горько, что и у меня не будет настоящего Праздника. Сказать или не сказать Горкину? Сказать, сказать! Мне стыдно, что Горкин хвалит, я совсем не могу дышать, и радостная скорлупка в луже словно велит сознаться. И я сквозь слезы, тычась в коленки Горкину, говорю: — Горкин… я… я… я съел ветчинки… Он садится на корточки, смотрит в мои глаза, смахивает слезинкн шершавым пальцем, разглаживает мне бровки, смотрит так ласково… — Сказал, покаялся… и простит Господь. Со слезкой покаялся… и нет на тебе греха. Он целует мне мокрый глаз. Мне легко. Радостно светится скорлупка. О, чудесный, далекий день! Я его снова вижу, и голубую лужу, и новые доски мостика, и солнце, разлившееся в воде, и красную скорлупку, и желтый, шершавый палец, ласково вытирающий мне глаза. Я снова слышу шорох еловых стружек, ход по доскам рубанков, стуки скворцов над крышей и милый голос: — И слезки-то твои сладкие… Ну, пойдем, досмотрим. Под широким навесом, откуда убраны сани и телеги, стоят столы. Особенные столы — для Праздника. На новых козлах положены новенькие доски, струганные двойным рубанком. Пахнет чудесно елкой — доской еловой. Плотники, в рубахах, уже по-летнему, достругивают лавки. Михал Панкратыч, — весело говорит Антон и гладит шершаво доски. И Горкин поглаживает доски, и я за ним. Прямо — столы атласные. На кирпичной стене навеса поставлены розовые буквы — планки. И не только буквы, а крест, и лесенка, и копье. Ну, какой тебе будет Праздник! Э-эх, Ондрейка-Ондрейка… — Ну, меня Господь простит. Я вон для Него поработал. Для души поработал, так. Господь с тобой, а только что не хорошо — то не хорошо. Солнце, трезвон и гомон. Весь двор наш — Праздник. На розовых и золотисто-белых досках, на бревнах, на лесенках амбаров, на колодце, куда ни глянешь, — всюду пестрят рубахи, самые яркие, новые, пасхальные: красные, розовые, желтые, кубовые, в горошек, малиновые, голубые, белые, в поясках. Непокрытые головы блестят от масла. Всюду треплются волосы враскачку — христосуются трижды. Гармошек нет. Слышится только чмоканье. Пришли рабочие разговляться и ждут хозяина. Мы разговлялись ночью, после заутрени и обедни, а теперь — розговины для всех. Все сядем за столы с народом, под навесом, так повелось «то древности», объяснил мне Горкин, — от дедушки. Василь-Василич Косой, старший приказчик, одет парадно. На сапогах по солнцу. Из-под жилетки — новая, синяя, рубаха, шерстяная. Лицо сияет, и видно в глазу туман. Он уже нахристосовался как следует. Выберет плотника или землекопа, всплеснет руками, словно лететь собрался, и облапит: — Ва-ся!.. Что же не христосуешься с Василь-Василичем?.. Старого не помню… ну?

Треки в жанре

ТАНЦУЮТ ВСЕ! СУПЕР ТАНЦЫ! ПОДБОРКА ЗАЖИГАТЕЛЬНЫХ ТАНЦЕВ ПОД ВЕСЁЛУЮ МУЗЫКУ
игровая программа "веселые вытворяшки" | Материал: | Образовательная социальная сеть
Похожие треки
✔ зажигательная дискотека ♫ слушать онлайн ↓ скачать музыку бесплатно - найдено 25 песен.

Подвал Shazam

музыка волшебства веселая (найдено 80 песен)
Популярная музыка Зажигательная музыка в mp3
Русская дискотека 2020-2021
Африка, Ближний Восток и Индия
Скачать Зажигательные Песни 2023 mp3

Новости музыка веселая очень зажигательная