Подборка фильмов про сексуальное насилие: нестареющие хиты и новинки кино, которые стоит посмотреть! В Париже активисты сорвали показ нового фильма режиссера Романа Полански из-за обвинений в изнасиловании актрисы Валентин Монье, сообщает Рейтер.
В России хотят запретить фильмы со сценами насилия: мнение новороссийских экспертов
Некоторые сцены в фильмах про изнасилование вызывают самый настоящий ужас. Свои переживания Тим Рот выразил в фильме «Зона военных действий, где присутствуют сцены насилия отцом своей юной дочери. Азия Ардженто заявила, что подверглась сексуальному насилию со стороны постановщика Роба Коэна. Если после секса девушка чувствует себя изнасилованной, значит изнасилование было! Фильм рассказывал о друзьях Пьере и Маркусе (Альбер Дюпонтель и Венсан Кассель), которые отправляются на поиски садиста-гомосексула, избившего и изнасиловавшего их подругу Алекс (Беллуччи).
Голоса врагов не так страшны, как молчание друзей: 7 фильмов о сексуальном насилии
Некоторые сцены в фильмах про изнасилование вызывают самый настоящий ужас. Из сцен изнасилования, показанных в его фильмах, можно вспомнить и жестокое групповое из драмы про стриптизёрш “Шоугёлз”. Известный российский актер Игорь Филиппов оказался в центре секс-скандала — артиста обвинили в изнасиловании несовершеннолетней. ПРИНЦЕССА /(EROTICA).
Топ 10: киноизнасилования
Сервис подбора фильмов поможет подобрать По соответствию фильтру документальные фильмы про изнасилование на ваш вкус и подскажет где их можно посмотреть ка содержит более 30 интересных документальных фильмов про. Популярная голливудская актриса Кира Найтли (Keira Knightley), в одном из своих интервью, пожаловалась на регулярные изнасилования в фильмах. Из сцен изнасилования, показанных в его фильмах, можно вспомнить и жестокое групповое из драмы про стриптизёрш “Шоугёлз”. Если после секса девушка чувствует себя изнасилованной, значит изнасилование было!
Жестокий Кинематограф. Материал +18
Типпи Хендрен, блиставшая в фильмах 1960-х, получила известность благодаря фильму Альфреда Хичкока «Птицы»: во многом она обязана своей карьере именно известному режиссёру, так как её имя навсегда закрепилось в списке «хичкоковских блондинок». Это может быть материал, в котором все внимание уделяется натуралистичным сценам насилия из фильма или видеоигры. Любая новость об изнасиловании женщины или девушки тут же вызывает комментарии из серии «Сама виноваты».
Топ 10: киноизнасилования
Девушка не была студенткой Талашко, но знала его, еще будучи четырехлетней девочкой. После школы Мария решила поступать на режиссерский факультет. Владимир Талашко изнасиловал меня в мои 17 лет. Он был другом моей семьи с моих четырех лет. Тоже пригласил к себе "репетировать" к поступлению, и я поехала за мечтой. Режиссура меня после этого интересовать перестала, чему я сейчас очень рада.
И она была ужасно оскорблена, даже унижена. Потом я сожалел о случившемся.
Больше мы никогда не встречались, и мне было ужасно горько, когда она умерла — еще и потому, что я так и не попросил у нее прощения», — поведал Бертолуччи четыре года назад.
Прокуроры будут добиваться пересмотра дела, сообщает Zakon. Апелляционный суд штата Нью-Йорк постановил, что судья, который судил Вайнштейна в 2020 году, нанес вред бывшему киномагнату "вопиющими" неправильными решениями и ошибся, разрешив другим женщинам, чьи обвинения не были частью обвинения, давать показания, пишет Guardian. И в апелляционном процессе он утверждает, что его судили не на основании поведения, в котором ему было предъявлено обвинение, а на основании не относящихся к делу, предвзятых и непроверенных обвинений в предыдущих плохих действиях, — говорится в решении суда.
Средством правовой защиты от этих вопиющих ошибок является новое судебное разбирательство".
Но одной имитации изнасилования хватило для скандала, который не утихал несколько десятилетий. В 2013-м выступил и сам Бертолуччи. Он настаивает: Шнайдер знала о сцене с изнасилованием, но не знала о масле: «Мы с Марлоном Брандо хотели получить спонтанную реакцию Марии на его применение. Вот где кроется недопонимание. Кто-то подумал и думает, что мы не сообщили Марии о том, что ее героиня подвергнется насилию. Это ложь.
Мария все знала, так как прочитала сценарий, где описывалась эта сцена. Единственная неожиданность заключалась в использовании масла. И именно это, как я уже узнал много лет спустя, оскорбило Марию, а никак не насилие, описанное в сценарии». Getty Images Впрочем, даже если это и так, Шнайдер возненавидела режиссера и Марлона за эту сцену. Ее можно понять: на ней поставили клеймо «девушки со сливочным маслом», а сама Мария ушла в длительную депрессию, употребляла кокаин и героин из-за ненависти к себе и отказывалась от всех ролей, которые мало-мальски напоминали ей образ Жанны. Больших ролей в ее жизни больше так и не было. Спустя несколько лет после премьеры на фестивале в Токио Мария случайно столкнулась с Бертолуччи.
Краткая история насилия в кинематографе
Выходит, что мем фильм смешной, а ситуация страшная — и кино только подталкивает аудиторию к внутреннему диалогу об увиденном, не умаляя серьёзность темы, о которой оно, пусть и так легко, говорит. Ведь именно реальное положение вещей превращает эту проблему в обыденность, к которой очень не хочется приглядываться. В нём уже совершенно другая, не карикатурная и серьёзная, Анна Михалкова играет мать Ники Турбиной — известной поэтессы, выпавшей из окна в 2002 году. Именно сложное детство, наполненное психологическим насилием со стороны родственников и людей из ближнего круга, сломало девушку. В «Нике», кажется, ответ довольно очевиден: мать с детства посадила дочь на медицинские препараты, приглушающие психику, заставляла работать на гастролях напоминаем, дети не должны работать вообще и настаивала на связях со взрослыми мужчинами. Кажется, с таким набором исход очевиден — ещё и в начале двухтысячных, времени без психотерапии. Даже самое незначительное действие, затрагивающее личные границы, может негативно сказаться на психике, что уж говорить про давление, оказываемое на протяжении всего детства. Здесь насилие — не случай внутри одной семьи, а фундамент, на котором строится вся иерархия в казахском селе Каратас.
Дети боятся родителей, женщины — мужчин, родители — власти. Альтернативы нет — лишь сидеть тише воды, как это делает новая сожительница главного героя Таня. За неё некому заступиться — мужа отправили в тюрьму, а саму девушку поселили в барак.
Вопросы были сформулированы так: 1. Литература, кино, театр, изобразительное искусство демонстрируют сегодня все более изощренные и откровенные формы насилия. С какими закономерностями развития культуры и социальной психологии вы это связываете? Отличается ли понимание природы насилия и способы его изображения в искусстве рубежа XX-XXI веков от классических образов жестокости и насилия в искусстве века ХХ? Какие эстетические феномены, связанные с демонстрацией насилия, лично вам кажутся неприемлемыми?
Какова роль темы насилия в вашем творчестве, в ваших размышлениях об искусстве? Алексей Герман, режиссер 1. Человечество давно подошло к той грани, за которой начинается страшная война, однако в результате того, что несколько совершенно замечательных людей рассекретили ядерное оружие, сделав его достоянием нескольких государств и заплатив за это своими жизнями, катастрофа не произошла. Но агрессия, накопленная в людях, эта составная часть человеческой души, все равно приводит к уничтожению людей людьми. Мы наблюдаем это повсюду: в мелких войнах, в характере споров, в жестокости уголовщины, в искусстве, в агрессивности религии, в спорте, в общей безжалостности друг к другу. Произведение искусства — вещь редкая, а в такие периоды, как сейчас, редкая особенно. Отражение жестокости и насилия в мире не может не входить в сферу его, искусства, внимания и, возьму на себя смелость, его содержания. Коммерческие же варианты, где из насилия и страдания извлекаются только барыши, я не рассматриваю.
Мне вообще, как в детстве, кажется: закрою глаза, и все это исчезнет. На этот вопрос я уже ответил: коммерческие. Без участия сердца и души. Достоевскому необходимо было, чтобы Раскольников зарубил Лизавету, ибо это страдание и искупление. В «Хрусталеве» нужно было изнасиловать генерала — страшно, как это бывает в жизни. Мы и сделали. Без этого не было бы картины. А в «Двадцати днях» — было не нужно.
Мы и не делали. Хотя там была война. Денис Драгунский, научный руководитель Института национального проекта, главный редактор журнала «Космополис» 1. Разумеется, если глядеть с очень высокой колокольни, потоки насилия в искусстве — и на телеэкране прежде всего — связаны с определенными культурными сдвигами. Не столько содержательными психологическими , сколько структурными, формальными, институциональными. Сдвигается и размывается граница между интимным и публичным, между запрещенным и разрешенным. Это, как ни странно, связано с развитием технологий. Но спустимся с высот теоретической культурологии на нашу грешную российскую землю, загаженную телевизионным насилием.
Я говорю именно о ТВ, поскольку в плане воздействия на общество оно сильно обгоняет остальные искусства, в том числе и «важнейшее из». Вряд ли кто из нынешних авторов переплюнет маркиза де Сада. И в смысле жестокости как таковой, и в смысле философии насилия, столь подробно разработанной этим замечательным литератором. Дело в том, что сейчас грубое, примитивное насилие, не отягощенное атеистическими, социологическими, психологическими и т. Насилие в новостях, насилие в бесконечных криминальных хрониках, насилие в телесериалах российского производства… Посредством ТВ происходит общественная легитимация насилия как главного жизненного инструмента. Бесконечные перестрелки, драки, погони, похищения, пытки и трупы, трупы, трупы… Остановить негодяя, завоевать любовь женщины, победить конкурента, получить деньги у должника да просто достичь вполне обыкновенного жизненного успеха стать, например, совладельцем небольшой, но прибыльной торговой фирмы можно только одним способом — убивая. Насилия на свете много, это правда. Но считать, что мир держится на насилии, — это детское, крайне незрелое восприятие действительности.
Агрессия даже не подростковая, а младенческая. Мир держится на созидании и любви, это аксиома. Но мы ее как-то подзабыли за последние десятилетия, пора бы напомнить. Поскольку надо все-таки поднимать страну, окультуривать ее. Но куда там… Очевидно, нравственный и умственный уровень тех, кто производит экранное насилие и впихивает его зрителю, не поднимается над уровнем злого мальчишки. Есть и еще одна сторона дела. Происходит также легитимация «криминальной составляющей» нашей жизни. Практически нет фильмов про российский бизнес, чтобы там не было уголовщины, причем смачной, не осуждаемой, а становящейся, пардон, делом чести, доблести и геройства.
Кто придумал это кошмарное словосочетание «криминальная разборка»? Значит, есть просто преступление, а есть некие «внутренние дела преступного мира». И эти дела с помощью такого термина в сознании людей выводятся за пределы права, за пределы моральных норм. То есть возникает особое социальное пространство, в котором насилие имеет право на существование. Короче говоря, чрезмерность насилия на ТВ формирует его чрезмерность в жизни. Читатели «Искусства кино» знают лучше других, что черные очки как деталь мафиозного наряда впервые появились в кино, а уж потом в жизни. Иногда говорят: да, мы сами за все хорошее, разумное, доброе и вечное, но зритель хочет смотреть именно про насилие! А вот это — вранье.
Перебор насилия на экране — только и исключительно воля продюсеров, их личные соображения по поводу того, что «схавает» наш российский «пипл». Доказать это нетрудно. Насилие в той форме, в которой оно царит на нашем телеэкране, — далеко не предел безнравственности и безответственности. Например, порно будут смотреть еще с большей охотой. И на все крики: «Куда столько порно?! Или убийство в рамках reality show. Гарантирую, страна прямо-таки прилипнет к экрану, на котором нам покажут, как женщину сначала поймают на улице, потом хорошенько изобьют, изнасилуют во всех возможных формах и остальное время будут медленно и подробно убивать. Со звонками в студию, чтоб зрители давали советы: как вворачивать штопор в висок.
Вы понимаете, сколько рекламы на это можно будет повесить? И с мудрым видом сказать: «Зритель требует». В Вашингтоне я видел магазинчик с литературой for, about and by black people. То есть книги, написанные чернокожими, для чернокожих и про чернокожих. Издержки политкорректности, помноженной на рост расового самосознания. Бог с ними. А вот многие наши сериалы, где чуть что — «бах» и мозги по стенке, я бы назвал так: фильмы про подонков, для подонков и созданные… ну, тоже не самыми лучшими людьми в плане морали. Мне кажется неприемлемым, когда нет эстетического феномена, а есть желание дать побольше рекламы за счет демонстрации насилия.
Если музыкант педераст, то это не обязательно Чайковский. Если художник писатель, режиссер изображает насилие и думает, что автоматически попал в компанию Жана Жене, Варлама Шаламова или Тинто Брасса, — он ошибается. Вышеозначенное и составляет мои размышления о роли насилия в искусстве. Виктор Ерофеев, писатель 1. Я думаю, что в истории не было времен менее жестоких, чем все прочие времена. Жестокость в природе человека, так же как и садизм — удовольствие от жестокости. Однако это табуированные темы. Потому что если мы согласимся что зверь в человеке неискореняем, то мы, по сути дела, уничтожим возможность культуры.
Ведь культура основана на борьбе со зверем. Иное дело, что когда возникает ситуация борьбы, все желают победы. Вот здесь, наверное, и заключается корень проблемы. В прошлые времена искусство зачастую склонялось к изображению слишком быстрых и легких побед. Тот же Достоевский, который занимался злом и которого Михайловский называл «жестоким талантом», все-таки с точки зрения здравого смысла слишком легко приводил нас к победе добра. Раскаявшийся Раскольников, повесившийся Ставрогин… — в мире Достоевского у зла было не так много шансов торжествовать. ХХ век дал новые возможности проанализировать зло: две страшные войны, коммунизм, фашизм… Но дело даже не в этом. Дело в том, что в ХХ веке оптимизм по поводу человеческой природы сменился отчаянием.
Природа человека оказалась еще более запутанной и неприглядной, чем в представлении даже маркиза де Сада. И литература, искусство встали перед дилеммой: или же это зло нужно реально показать, или по-прежнему пребывать в плену прекраснодушных иллюзий. Помимо прочего, возник еще один дополнительный фактор. Дело в том, что зло живописно. Появившись на экране, оно разматывается само по себе, приковывая внимание зрителей. И потому изображение насилия, попав в поп-культуру, лишается философского базиса, зато обретает невероятную привлекательность просто на уровне картинки. То есть тема насилия выпадает из рук культуры. Если мы согласимся, что есть много поводов для отчаяния — и это правильная позиция, — то изображение насилия в культуре не может быть ограничено.
Поп-культура исповедует ту же безграничность, совершенно не понимая, ради чего это делается. То есть существует разрешение, но нет понимания. Главная беда в том, что культура сегодня все больше становится коммерческим проектом и естественно теряет некоторые ценностные ориентиры. Она перестает быть самодостаточной, в нее идут вливания. И в результате может сместиться само понятие «культура». Так что вопрос не в том, какую дозу насилия можно привнести в культуру, а в том, насколько сама культура может устоять в координатах современного мира. То есть надо беспокоиться по поводу насилия, совершаемого по отношению к самой культуре. Если это насилие будет настолько жестоким, что уничтожит культуру, мы окажемся в другом мире с другим представлением о человеке и т.
Если культура устоит — тогда не все потеряно. Ответ тут открытый, может случиться и так, и так. Мы живем в рискованном мире. Это некорректный вопрос. Дело в том, что когда человек талантливый, связывать его любыми цензурными представлениями о том, что такое добро и зло, невозможно, неправильно. А если человек неталантливый, он всегда работает на внешний эффект и, следовательно, его тоже никак не свяжешь. Но, с другой стороны, фантазмы, которые возникают порой у людей в связи с детьми, это реальность, так же как огромное количество изнасилований и прочих эксцессов. Вопрос опять-таки в том, хотим ли мы скрыть или обнаружить действительное состояние человеческой природы.
Природа человеческая содержит в себе любые возможности насилия, в том числе и по отношению к детям. Просто можно показать это одним, или третьим, или десятым образом. Вообще я думаю, что любые рецепты и ограничения по отношению к культуре изначально некорректны, потому что она все время меняет геометрию своего крыла. И мы все время оказываемся в положении людей, которые описывают ситуацию вчерашнего дня. Мы никогда не знаем, что произойдет завтра.
Девушка не была студенткой Талашко, но знала его, еще будучи четырехлетней девочкой. После школы Мария решила поступать на режиссерский факультет. Владимир Талашко изнасиловал меня в мои 17 лет.
Он был другом моей семьи с моих четырех лет. Тоже пригласил к себе "репетировать" к поступлению, и я поехала за мечтой. Режиссура меня после этого интересовать перестала, чему я сейчас очень рада.
Экранизация пьесы чилийского драматурга Ариэля Дорфмана, прошедшего через концлагерь Пиночета, превращается в психологические американские горки, в которых не будет настоящего катарсиса.
С уверенностью об этой беспощадной игре можно сказать лишь одно: «Смерть придет, у нее будут твои глаза». Чаша терпения переполняется, когда Инсианг насилует молодой любовник ее матери, мать обвиняет в случившемся дочь, а бойфренд Инсианг бросает ее после первого секса. Макиавеллиевский план отмщения девушки умнее и сложнее, чем в любом другом фильме о мести за изнасилование, но и потребует от нее больше жертв. Извлеченная из небытия Мартином Скорсезе лента филиппинского классика Лино Брока — один большой социальный комментарий.
Кинокритики первого мира на фестивалях восторгались колоритной нищетой Филиппин, но, по счастью, ничего колоритного в «Инсианг» нет: первый мир просто нищеты не видел. Это похожий на трудящуюся прачкой Инсианг — грязную, потную, смертельно усталую — фильм о потере человеческого достоинства в невыносимых условиях. А главный насильник тут, конечно, государство, в котором всё это происходит. Большой привет диктатору Маркосу в его золотом дворце.
На даче, где четверо «приличных» людей играли в бридж, трое обкололи ее наркотиками и насиловали, пока четвертый звезда «Маленькой Веры» Андрей Соколов «всего лишь» смотрел. Милиция, храня остатки советского флера, в кои-то веки сама предлагает написать заявление. Но Ольга решает разобраться самостоятельно. Найдя питерского «крестного отца» по имени Вольдемар человек-волк Альгис Матулёнис , она вручает ему толстую пачку денег и дает карт-бланш.
По телевизору «Дюна» исполняет песню «Страна Лимония». В одном из последних шедевров «страны Лимонии» царит вязкая, тягучая, болезненная атмосфера позднеперестроечного кино. Наверное, только в России на основе revenge fantasy можно было снять философскую притчу о гибели души с натуралистичными сценами, как в снафф-фильмах. Покойной Метлицкой, богине всего самого декадентского и утонченного, что успели снять до развала СССР, достаточно один раз глянуть с экрана, чтобы ее насильникам захотелось бежать от нее дальше, чем от тарантиновской Невесты с катаной.
Катану еще можно остановить, а инфернальную силу женщины, которая даже дьявола застрелила, — не удастся. Насильник заканчивает и уходит.
10 киносцен с поразительным насилием
Один из них — бизнесмен, строящий курортный комплекс на месте любимого леса горожан, другой — коррумпированный чиновник-лицемер, третий — шурин чиновника без моральных предрассудков. При всей заявленной антипатичности они — обычные, заурядные; а не безусловные чудовища, ну разве что привычно воспринимающие женщин как существа второго сорта. Анна Снаткина в сериале «Обоюдное согласие». Фото: кадр из фильма Режиссер исследует вопросы, которые новая этика и феминизм, только-только перестающие у нас восприниматься как карикатурное увлечение сумасшедших бездельниц, давно вынесли в постоянную повестку. С какого момента эротическое взаимодействие перестает быть приятным и становится преступлением? Где граница между обоюдным согласием и изнасилованием, с учетом употребленного алкоголя и провалов в памяти? И как быть, простите, с заданными природой гендерными ролями? В 2022-м все неоднозначнее, чем у Говорухина в 1999-м.
Помочь разобраться может третья сторона — свидетелей, но она часто предпочитает молчать, как героиня Анны Снаткиной , жена одного из насильников. Ширится круг преступников. Режиссер исследует вопросы, которые новая этика и феминизм давно вынесли в постоянную повестку. Фото: кадр из фильма В первых двух вышедших на этот момент сериях Валерия Гай Германика легко доказывает, что ее выдающееся умение демонстрации всей сложности внутренних процессов, протекающих в человеке назовем это для простоты мастерством психологизма , ничуть не утрачено. Ей по-прежнему удается достоверно передать то, что у других получается «с эффектом кино» — когда сыграно отлично, но видно, что сыграно.
На заброшенном чердаке он слушает запрещённую музыку - джаз и отдаётся мечтам. В это же самое время его ровесник Ромек после потери отца помогает матери, работая на железной дороге. Каждый день он видит на обочине вещи, отобранные у евреев, которых вывозят в концентрационный лагерь. Не понимая сути трагедии, он смотрит на это равнодушно, пока не встречает еврейку Буню, убежавшую с поезда...
Десяток миллионов божьих тварей туда или сюда — разве это вопрос для России?
Но только ленивый не пнет кинематограф за пропаганду насилия, развращающего и провоцирующего нашего девственного зрителя. В 1873 году NB! Достоевский писал в «Дневнике писателя»: «Какие уж тут нравы добрые, когда народ пьян с утра до вечера…» В какой-то степени я марксист — бытие определяет сознание. Насилие на экране — вторично. У него, насилия, сложнейшие исторические, политиче- ские, психологические, этнические да-да! Насилие — для меня это безусловно — «basic instinct». Гениальность Фрейда заключается, на мой взгляд, прежде всего в том, что он сформулировал истину: истоки душевного нездоровья кроются в подавлении основных инстинктов. Прошлый век явил доказательства крушения всех и всяческих табу. Основной инстинкт вырвался на свободу. Любая, в том числе христианская, мораль есть система вполне элементарных нравственных запретов.
Поэтому мы можем говорить о крушении системы христианских нравственных ценностей. Для меня интересно лишь то произведение искусства, которое исследует душу человека. Или — еще точнее — душевное подполье. То есть истинно глубокую правду о человеке. Как тут избежать такого феномена, как инстинкт насилия? Во имя беспощадной правды о человеке искусство имеет право на его показ. Если же речь идет о неискусстве, о спекуляции на низменных инстинктах, то это за рамками обсуждения. Тут ответ, как выразился бы Владимир Вольфович, «однозначен». Братья Гонкур мечтали о создании литературой «новой оптики», которая позволила бы по-новому взглянуть на человека. От себя добавлю — и внутрь.
И оказалось — чем глубже, тем страшнее. И еще от себя, про оптику: это ведь гонкуровское «предчувствие кинематографа». Призрак кино. Убежден, катарсиса в искусстве можно достичь через потрясение. Эмоциональный шок. Для того чтобы его добиться, художнику все разрешено. Подчеркну: художнику. Впрочем, общество должно обладать законной возможностью ограничивать его, художника, аудиторию. Тут важное слово — «законной». Для того чтобы писать мудрые законы, надобны мудрые законотворцы.
Где их взять? Вопрос риторический. Понимаю, что впадаю в противоречие. Однако художник обязан помнить об особенностях национальной аудитории. Если говорить о России, то в силу понятных исторических обстоятельств она в существенной своей части состоит из «нравственных имбецилов». Про «не убий» они услышали только-только и то от священнослужителей, еще недавно служивших в известных органах. Поэтому не стоит уподобляться «святой простоте» той старушки, которая подкинула сухого хворосту в плохо разгоравшийся костер Яна Гуса. На искусство ХХI века я смотрю печально. Оно увлечено внешним. Театр — все больше в поисках праформ, исследует ритуальную колыбель сценического искусства.
Литература и кинематограф, наоборот, все дальше удаляются в виртуальную реальность. То есть все дальше от человека. Современное искусство откровенно депсихологизируется. То есть дегуманизируется. К чему это приведет, для меня очевидно. Павел Финн, сценарист 1. Чтобы ответить на первый вопрос, надо, как минимум, иметь определение того, что такое насилие. Если под «насилием» понимать, скажем, пытку или казнь, то, конечно, в прошлом — например, в средние века — оно было куда изощреннее, чем в наше время. Но, безусловно, понятие «насилие» шире. Война — насилие, любая несвобода — насилие, диктатура — насилие… Наконец, смерть — не что иное, как насилие… Насилие проявляется на улице, в быту, в воспитании, в половых, семейных, служебных отношениях.
Даже в отношениях человека с самим собой. Что такое «воля», как не одна из форм насилия? Словом, насилие — соль той неизбежной трагедии, название которой — человеческое существование. Именно поэтому для искусства — и, начиная с великих греков, в первую очередь для драматургии, — насилие, как и возмездие, на мой взгляд, обязательно. Извините за терминологию: насилие — базис, а нравственность, мораль, любовь к добру — надстройка. Но жестокость художника может быть оправдана только тогда, когда ее результатом становятся сострадание, очищение и выбор. Видимо, существует какая-то эволюция способов и форм изображения насилия — от прошлого к настоящему. Но эта тема меня мало интересует. И не с закономерным развитием, а скорее с закономерными торможениями культуры, понятыми как проявление эсхатологической сути времени и истории, связана фетишизация насилия. Которая всегда — и не без справедливости — будет защищаться словами Фрейда о том, что мечты и искусство служат для освобождения от навязчивых идей.
Все, не являющиеся эстетическими феноменами. Достоевский говорил, что «искусство должно производить эффект». Как тут обойтись без изображения насилия? Александр Хван, режиссер «На плечо! Еще в конце XIX века проявилась потребность художников использовать все более интенсивные средства воздействия на публику. В музыке произошла так называемая эмансипация диссонанса, обозначенная Дебюсси, явленная Стравинским и Прокофьевым, доведенная до абсурда Шёнбергом и другими нововенцами; музыка вообще впервые расслоилась на филармоническую и «легкую», к которой почему-то относится и джаз. Что происходило в изобразительном искусстве и литературе, мы все помним. Примерно тогда же появилось и кино. Названия самых заметных немых фильмов — «Нетерпимость», «Большое ограбление поезда», «Сломанные побеги», «Стачка» — говорят сами за себя. Кино родилось на пике объединения человечества и явления его в качестве стихийной силы, способной преобразовать мир подобно геологическому процессу.
Произошло это глобальное явление под знаком буржуазности. Тогда же, кстати, случилась и первая мировая война… Два этих параллельных процесса — родовых мук единого человечества которых, кстати, оно, не дай Бог, может и не выдержать и потребность «творцов» охватывать все большую аудиторию, воздействуя на нее все более сильными средствами, — и породили необходимость использовать тему насилия в главном искусстве ХХ века — кинематографе. Парадокс в том, что на новом рубеже веков кинематографическое насилие снова смогло стать смешным — фильмы Тарантино или Бениньи тому пример. Я пишу «снова», потому что до этого был Чаплин. Для меня абсолютно неприемлемо ни в искусстве, ни в жизни наслаждение чужим страданием, его смакование — то, что называется садизмом. Понятие «драматургия» связано прежде всего с понятием «конфликт». Главная тема моих фильмов — страсть, данная свыше как призвание и выводящая тем самым моих героев за рамки обыденности. Без насилия тут не обойтись. Тофик Шахвердиев, режиссер 1. Сегодня драки на киноэкране все чаще воспринимаются не как мордобой, а как балет.
Зритель, понимая, что ему показывают имитацию насилия, следит, с каким артистизмом эта имитация осуществляется. Герой ловко наносит удары из самых неудобных положений, а многочисленные враги никак не могут справиться с ним, и это не может не радовать публику. Нередко создатели фильмов пренебрегают правдоподобием ради демонстрации того или иного боевого «па», и мы легко прощаем им это. Киногерой-драчун все больше становится похожим на персонажа электронных игр. Такое зрелище выглядит забавно и не страшно. Это игра в насилие, и чем она остроумней, тем интересней. Параллельно идет рост бесстыдства по всем направлениям и в литературе, и в театре, и в кино. Нередко спорят, что является порнографией, а что нет. Здесь все очень просто, нечего голову ломать. Когда стыдно, то это порнография.
Насилие в кино, показанное правдоподобно, страшно, ради эпатажа, ради того, чтобы затащить зрителя в кинозал, я отношу к порнографии. Истории, полные убийств, издевательств и всяческих извращений, делать завлекательными намного легче, чем на пресном положительном материале. Я лично предпочитаю это «чем». Нечестно завоевывать внимание зрителя, показывая ему мерзости насилия или извращения. Мерзости завораживают, потому что нормальный человек обычно их избегает, не видит, а здесь они вдруг, на тебе, — перед глазами. Как на Луну попал. Человек платит деньги, смотрит на экран, не может оторваться, но в том нет его заслуги. Так кошку заманивают валерьянкой. Закономерность развития культуры и социальной психологии заключена в неизбежности самого развития. Человечество и его передовая часть — кинозрители — развиваются неминуемо: кто по линии ума и вкуса, кто по линии пренебрежения тем и другим.
Кому что досталось. Нечто похожее говорил А. Чехов: «Университет развивает все способности, в том числе и глупость». В связи с демонстрацией насилия если я и наблюдаю «феномены», то не эстетические, а исключительно антиэстетические. Мне кажется странным и неприемлемым само сочетание слов «насилие» и «эстетика». Понятие «эстетика» приложимо лишь к явлениям, суть которых заключена в гармонии, насилие — это разрушение гармонии, неспособность к ее созданию. А если гармония все-таки возникает, то, значит, имелось в виду не насилие, а что-то другое. Когда же насилие имеет место в сюжете как действенный элемент, оно должно быть обыграно так, чтобы служить поводом для развития истории, но не предметом первостепенного внимания и не сутью повествования. Роль насилия в «нашем творчестве» велика. Оно в борьбе с самим собой, с помощниками, в организации съемок, в работе с актерами и неактерами, в добывании того, к чему стремишься… Насилуешь себя, насилуешь других, и все это ради того, чтобы в конце концов на экране никто этого насилия не заметил.
Евгений Юфит, кинорежиссер 1. Развитие средств массовой информации, появление телевидения, быстрота создания и доступность видеофильмов — все это изменило отношение к аудиовизуальным произведениям, сделав кино массовым «народным» продуктом, ориентированным прежде всего на апологию вульгарно-бытового мироощущения и криминально-милитаристского менталитета. Использование и демонстрация физических уродств, насилие над детьми и животными.
Но тогда я чувствовала, что ничего не могу сделать: в то время просто не существовало термина «сексуальные домогательства и преследования», а он был куда более важной персоной, чем я». Альфред Хичкок и Типпи Хедрен. Фотосессия Филипа Хальсмана на съёмках фильма «Птицы». На съёмках ситуация только усугубилась: режиссёр обустроил гримёрку Хендерн в соседней от своего кабинета комнате. Актриса продолжает: Однажды он зашёл в гримёрку и начал меня лапать.
Это не было сексуальным, это было чем-то извращённым… Чем больше я боролась с ним, тем более агрессивным он становился. Он угрожал мне — как будто что-то могло быть хуже, чем происходившее в тот момент.
Фильм с изнасилованием 12-летней актрисы вызвал скандал на фестивале некоммерческого кино в США
| Как российский кинематограф 2022 года говорит о домашнем насилии | От случаев изнасилования на войне до эпизодов домашнего насилия, когда мужчин часто воспринимают как «жертв второго сорта». |
| Сексуальное насилие(изнасилование, rape, наручники) из фильма i’ll never die alone.2008 | Сложно отрицать, что этот фильм — самое масштабное исследование феномена насилия в университетских кампусах в истории американской документалистики. |
Cуд Нью-Йорка отменил приговор за изнасилование в отношении Харви Вайнштейна
Сегодня «Рождение нации» помнят как технический шедевр и ужасающий пример расистской пропаганды. Линкольн Legion-Media Уэс Крейвен снял невероятно жестокий фильм о двух девушках, изнасилованных и замученных в лесу бандой головорезов. Его работа вызвала особенно острые скандалы в Великобритании. В 1984 году лента попала в печально известный список «видеомерзостей» Video nasties , и была запрещена к показу на ближайшие 20 лет. Тем не менее, «Последний дом слева» считается первым и наиболее влиятельным фильмом ужасов пост-вьетнамского периода, изменившим лицо жанра навсегда.
Он снимает с нее украшения и решает заняться сексом.
Между парнями происходит диалог: — А если это чья-то дочка? Следом фильм демонстрирует половой акт. В другой сцене герои отвечают перед отцом девушки. Это что такое? Ночью пьяная вышла из кафе! На стоянке блюет!
В машине засыпает вот в такой короткой юбке!
Вы можете помочь! Самый последний случай: родной отец насилует дочку с шести лет, а мама защищает его, и девочке некуда идти. Ситуация аховая… Дела закрываются, и дети остаются без защиты! Количество таких преступлений растет с большой скоростью. Общество и государство молчаливо поддерживают насилие. Не менее трагичны ситуации, связанные с насилием над пожилыми людьми или унижениями, которым подвергаются молодые люди нетрадиционной ориентации. Этим проблемам посвящены другие эпизоды этой документальной драмы. Почти все они сняты на основе реальных событий. Право женщин на защиту Бурную реакцию в казахстанском обществе вызвало видео, в котором молодой мужчина 30 лет одним ударом сбивает с ног свою жену и затем жестоко пинает потерявшую сознание женщину в кабине лифта.
Видео, снятое камерами наблюдения, попало в социальные сети и стало «вирусным». Его просмотрели сотни тысяч казахстанцев, высказав свое возмущение жестокостью «абьюзера», который, как выяснилось позже, является госслужащим. Отец избитой молодой женщины в интервью нашедшим его журналистам рассказал, что все годы с момента замужества дочери он даже не подозревал о таком агрессивном поведении зятя. После больницы родители забрали ее и внуков к себе домой.
Им нужны деньги и машина.
Подруги не хотят так легко сдаваться и в том, как они ссорятся. Одна девочка умирает, а во второй мальчики совершают жестокую расправу. Он бывший железнодорожник, но уже на пенсии. Рядом с ними дом, где любят собираться трое мальчиков. Они бездельники, ведут себя очень жестко и нагло.
Им удается привлечь к себе в гости молодую девушку. Там с ней жестоко обращаются и жестоко насилуют. Мальчиков арестовывают, но через некоторое время отпускают, потому что отец одного из них — отличный начальник местной полиции. Когда справедливость не приходит честно, пенсионер решает защитить честь своей племянницы и берет в руки пистолет. Он занимает руководящую должность в компании по разработке видеоигр.
Мишель старается все время посвящать работе. У нее нет серьезных отношений, кроме романа с мужем подруги. С детства страдает психологическими проблемами. Однажды вечером в ее дом врывается мужчина, жестоко избивает девушку и насилует ее. Эта ситуация заставляет ее думать о детских страхах, связанных с отцом, как о маньяке.
Мишель не идет с заявлением в полицию, она решает самостоятельно найти преступника и отомстить ему. У холмов есть глаза 2006 Семья Картеров отправляется в большое путешествие по Америке на фургоне. Желая увидеть как можно больше достопримечательностей, они решают сократить путь, чтобы сэкономить время. Но на неизвестной дороге они попадают в аварию, а вокруг — пустыня. Похоже, поблизости нет ни одной души.
Но вскоре Картеры понимают, что где-то есть глухой город, где живут ужасные люди-мутанты. Отшельникам нужно только одно: есть мужчин и насиловать женщин. Сало или 120 дней Содома 1975 Один из самых неоднозначных фильмов в истории кино. Он содержит множество откровенных и жестоких сцен насилия. В фильме рассказывается о специальном заведении, куда воспитываются молодые и привлекательные мальчики и девочки.
Там элита общества дразнит их и дразнит с силой и силой. В нем показаны различные пытки, унижения, физическое и моральное насилие над людьми. Те, кого доставили в это здание, не должны выжить, но сможет ли кто-нибудь сбежать и рассказать, что здесь происходит? Он расскажет о девушке Наташе Кампуш, которую похитил Вольфганг Приклопил. На тот момент ему было всего 10 лет.
В неволе он пробыл 8 лет, или 3096 дней. В фильме будет показано, как она жила в неволе и как она себя чувствовала все эти годы, подвергаясь ежедневному насилию в различных формах. Жизнь девочки была размеренной и безоблачной, пока ее мама не нашла детский дневник. У нее есть история о том, как двое мужчин изнасиловали героин, когда ей было всего 13 лет. Проблема в том, что Дженнифер совсем не помнит эту историю.
Ему предстоит провести собственное расследование и восстановить фрагменты своих воспоминаний о том ужасном дне. Их встречает миссис Чендлер, их тетя, которая не является хорошей матерью. У нее трое детей, она все время пьет с ними пиво и откровенно говорит о сексе. Девушкам жизнь непроста: их заставляют много работать и постоянно бьют. Однажды Меган не выносит издевательств и обращается в полицию.
Эта тетя ей не прощает. Он связывает ее в подвале и позволяет детям делать с ней все, что они хотят. Мальчику нужно вытащить ее из рабства и столкнуться с большим преступным синдикатом. Ему на помощь приходит полицейский по имени Рэй; однажды его дочь также была сексуально захвачена. Вместе они пытаются противостоять бандитам и помочь несчастным девушкам.
Они живут со своим дядей-инвалидом в большом имении. Монахини стараются не покидать собственность, потому что их презирают все в округе. Родители девочек были отравлены на семейном обеде, они обвинили Констанс, но не смогли доказать ее вину. Несмотря на то, что приговора не было, все считают, что в смерти виновата она. Однажды к ним приходит незваный гость, двоюродный брат Чарльз, которого девушки раньше не знали.
Он пытается соблазнить Констанс, но Маррикат понимает, что дело не в сочувствии, он просто хочет отомстить своей сестре за убийство. Возрасты Лулу 1990 Лулу потеряла невинность, когда была еще совсем маленькой. Он женится на Пабло, который, как его учитель, соблазняет молодую девушку. Он хочет показать жене, что секс и любовь — две противоположные вещи. Он, умело манипулируя чувствами Лулу, проводит ее через множество сексуальных экспериментов: инцест, транссексуалы, гомосексуальные отношения, БДСМ и оргии.
Выживший 2017 Ежегодно трое друзей уезжают отдыхать в пустыню, у одного из них — Ричарда, есть там дом.