Легендарный доброволец из Афганистана Рафи Джабар с позывным «Абдулла», принимавший участие в освобождении Донецкого аэропорта и лишившийся обеих ног во время боевых действий, рассказал «Народным Новостям», почему встал на защиту Донбасса. рассказывает невероятную историю Рафи Джабара — афганского добровольца ДНР, который не хочет, чтобы Украина повторила судьбу Афганистана.
Путин пообещал убедить потерявшего ноги бойца согласиться на протезы
Руководитель Федерального агентства по делам национальностей Игорь Баринов рассказал Путину о бойце, который, несмотря на травму, не только поддерживает своё подразделение, но и помогает готовиться к боевым действиям и проводить воспитательную работу. Путин: Представители более 100 народов РФ получили награды за участие в СВО Баринов обратился к президенту с просьбой помочь бойцу сделать протезы. Путин пообещал, что поговорит с военным и обсудит вопросы восстановления здоровья бойца отдельно.
Проблема в том, что они кадровые военные действующей армии Таджикистана и не могут официально поехать помогать нашим, поскольку Россия не обращалась в ОДКБ за помощью. И Абдулла совершенно верно ставит вопрос: "Что им делать и как помочь исполнить присягу, которую они советские офицеры давали своей стране? Но там их ждёт арест. И похоже Абдуллу, как и многих других, начинают слышать. Всё дело в том, что с осени этого года, наши кардинально изменили подход к участию иностранцев в рядах Русской Армии. Появление массовых роликов в сети с кубинцами, сербами, гуркхами, казахами, лишь подтверждают этот вывод видео смотреть здесь. Сербы в Русской Армии Более того, исправляется ситуация и с оперативным получением гражданства. Вчера, к примеру, вышел ролик, на котором сербские отряды Русской Армии благодарят нашу страну видео смотреть здесь : "От имени всех сербов в составе Русской Армии выражаем огромную благодарность за помощь в получении российского гражданства.
На заседании Совета, мужчина поблагодарил «русских людей, российский народ, народ ДНР», которым он считает себя обязанным за свою жизнь — множество людей сдавали кровь, когда он подорвался на мине. Джабар говорит о себе: «Я мусульманин, я пуштун, я афганец Рафи Абдулла Джабар — я русский солдат. Для меня честь быть русским солдатом».
Так поступали со всеми сиротами, родители которых были лояльны к советскому руководству! Юность - Да, я не святой. Дабы не попасть в руки маджахедов которых так и не изгнали из Афганистана, я незаконно остался в РФ.
Сами депортировали, а я успел сбежать в Ростов. В Ростове-на-Дону много было наших. Мировоззрение - Не за Путина. В РФ Рафи Джабар живет уже 29 лет, но так и не стал гражданином. Есть афганский паспорт, который получил в посольстве в Москве за 100 долларов. Продажная Россия: — Я ненавидел новую Россию, которая получилась после развала, — говорит он. Но больше всего я ненавидел военных и ФСБ.
Потому что это люди, которые были призваны служить и защищать. Именно они могли предотвратить все это, а они сами стали этими шакалами.
“Билет в один конец”. Как российские добровольцы едут воевать с Украиной
- Окопная правда пуштуна Рафи
- Окопная правда пуштуна Рафи: raasta — LiveJournal
- Афганский доброволец Рафи Джабар объяснил, почему готов отдать жизнь за народ Донбасса
- Окопная правда пуштуна Рафи
- Рафи Джабар (позывной «Абдулла») про Афганистан, Россию, США и ближайшие перспективы
- Чем известен боец, о состоянии здоровья которого рассказали Путину?
Окопная правда пуштуна Рафи
И подчеркнул, что не надеется, а уверен в успехе договоренности.
По словам российского президента, от солдат и офицеров, которые находятся на фронтах СВО, зависит будущее национальной государственности — при этом Путин назвал режим в Киеве преступным, а украинский народ — заложником режима. Также Путин отметил, что на данный момент нет важнее дела для всей страны, чем спецоперация — и это подтверждается, по его словам, тем, что вся страна сплотилась вокруг солдат и офицеров на фронтах. Подписывайтесь на «Газету.
Вспоминая все то, что когда-то произошло в Афганистане. К сожалению, мы ту войну проиграли. Посмотрите, что сейчас с Афганистаном? Там полностью разрушена инфраструктура, нет работы, мы самая нищая страна. Работы практически нет, а все плодородные поля засеяны маком, опиум из которого потом везут в Россию», — с горечью говорил Раф. Но именно тогда, в восьмидесятые, Рафи и полюбил Россию тогда — советских людей.
Он вспоминает, что именно «шурави», как называли советских граждан афганцы, строили школы и больницы. До сих пор большую часть страны обеспечивает электроэнергией электростанция в Наглу, выстроенная «советскими». Они прорывались к нам под обстрелами и многие не доезжали. Вы понимаете, человек садился за руль машины зная, что его могут убить, но все равно ехал, потому что хотел помочь голодным. Я скажу честно, сейчас многие из тех, ко воевал с русскими тогда, об этом жалеют», — вспоминал Рафи. В наше время личность афганского добровольца, воюющего за ДНР, вызвала неподдельный интерес по обе линии фронта. Рафи не скрывает, что ему поступали предложения украинских командиров перейти на их сторону. Думали, что он какой-то наемник. Говорили: «Россия уничтожила твою страну, что ты здесь делаешь, иди к нам, у нас платят». На что он отвечал: «я мусульманин и за деньги не воюю».
Текущий конфликт на Донбассе он рассматривает как элемент глобальной политики установления мировой гегемонии США, которым мешает Россия. Им этот дух не нужен. С нами почти разобрались и вот дошли до славян, и здесь их надо остановить», — говорит «Абдула». Почти четыре года Рафи почти безвылазно находится на передовой в армии республики. И соратники надеются, что он уже заслужил право стать гражданином ДНР. Честным путем, а не в состоянии «чужой среди своих», как получалось у него в скитаниях между Россией и Афганистаном. На станции переливания крови около пятидесяти человек сдали свою кровь для Абдулы. Сейчас он в больнице под наблюдением врачей. Не теряет духа, благодарит людей и говорит о продолжении борьбы : "Теперь мои убеждения стали ещё сильнее. Теперь я стал ещё умнее, сильнее...
Я когда попал в реанимацию , люди которых я в глаза не видел, стояли в очередях чтобы отдать свою кровь мне. Сюда пришли шахтёры сдать кровь,рабочие сдать кровь, военные сдать кровь, студенты пришли сдать кровь-- которые меня в глаза в жизни не видели... Они переживали за меня, как за своего родного. Может быть благодаря этому я и выжил.
В Минобороны РФ сообщали, что удары наносятся по военной инфраструктуре Украины, гражданскому населению и жилым кварталам ничего не угрожает. В мире Автор Павел Никульчев «Мнение автора может не совпадать с мнением редакции». Особенно если это кликбейт. Вы можете написать жалобу. Все главные новости.
Путин пообещал помочь ополченцу Донбасса решить проблемы со здоровьем
Некоторое время я был замом главы афганской диаспоры, например. Наша страна пережила огромные потрясения в связи с войной, которая у нас идет сорок лет. И еще не закончилась, вот только-только натовцев выгнали. А когда я родился, она как раз начиналась. У меня на этой войне отец, например, погиб. В Афганистане нет семьи, которая бы в эту войну не была вовлечена. В моем детстве Афганистан был разделен на два лагеря. Один — это сторонники НАТО, другой — просоциалистическая система, советская. В принципе, игроки, по сути, до сих пор не изменились, они те же самые. Мой отец был приверженцем социалистического лагеря.
И когда он погиб, меня привезли в Советский Союз. Тогда была такая программа для детей, чтобы мы могли отучиться, получить образование и вернуться в Афганистан уже образованными людьми. Мы тут получали профессию военных, милиционеров, врачей, строителей, рабочих, сварщиков. В общем, много профессий начали афганцы изучать, чтобы построить в Афганистане основу современного, не феодального общества. Не тринадцатый век чтобы. И когда мы приехали сюда, пока мы учились, Советский Союз развалился. А нас готовили против тех, кто сюда пришел к власти. Против демократов. И у нас начались серьезные проблемы.
Нет, у меня нет претензий вроде «русские нас предали», это элиты предали не только Афганистан, но и свой народ. Русский проект социализма сам потерпел крушение, это понятно. А в Афганистане тем временем наши города начали захватывать те люди, которые оттуда недавно сбежали вместе с натовцами. А в 1992 году они как раз туда заходили, и их сразу признали. И мы оказались один на один с теми, кто убивал наших отцов. Мы оказались гражданами пронатовской страны. И они такие говорят: «Подождите, а вот этих детей верните сюда! Я учился тогда в Орловском банковском колледже. В 14 лет.
И тоже попал под депортацию, но я сбежал. Моего брата оформили на депортацию на полгода раньше и отвезли в Афганистан. Система была такая: в городе, где находится тот или иной афганец-интернатовец, которого надо депортировать, его задерживает милиция, потому что он якобы незаконно находится в Российской Федерации, сажает его на поезд. Потом поездом под конвоем, в наручниках его отвозят через одну границу — Узбекистан и на границе с Афганистаном непосредственно сдают душманам. И это все знали! Все знали, что нас будут убивать. Около двух с половиной миллионов афганцев не нашли здесь убежища. Те, кто воевали в специальных службах, которые были непримиримы, занимали должности, работали врачами, учителями — они оказались изгоями в России. Очень много людей так попали под нож.
Жизнь с идеей, без либеральной хрени, котиков и круассанов с кокосами». Там оказались ребята из всех пяти афганских интернатов. И мы смогли объединиться в сообщество, которое стало заниматься торговлей — ну, знаете, челноки и вся эта тема, которая как раз начиналась. И с тех пор по 2014 год я жил в Ростове. Рафи Джабар: Я не люблю торговать. Занимался… чем только мы не занимались в лихие девяностые. Мы оказались между молотом и наковальней, между бандитами и милицией. Что бандиты жили с крови и горя людского, что милиция на тот момент. А мы выживали между ними.
Но наши ребята в основном занимались мирной торговлей. Воспитание у нас было такое, что сам погибай, а товарища выручай — коллективизм прямо прошит.
Руководитель Федерального агентства по делам национальностей Игорь Баринов рассказал Путину о бойце, который, несмотря на травму, не только поддерживает своё подразделение, но и помогает готовиться к боевым действиям и проводить воспитательную работу. Путин: Представители более 100 народов РФ получили награды за участие в СВО Баринов обратился к президенту с просьбой помочь бойцу сделать протезы. Путин пообещал, что поговорит с военным и обсудит вопросы восстановления здоровья бойца отдельно.
Сильно пострадало колено. Опять перестаю верить, что это вообще правда. Договариваемся с подружкой в личке вместе не верить. Наивно, но как-то оно полегче, если кто-то вместе с тобой не верит. Какое-то время не верим.
Состояние какое-то космическое — вся информация, не касающаяся произошедшего, доходит с большим трудом. Как будто через киселеобразную массу пробирается. Не получается ни сосредоточиться, ни работать. Неизвестность оказывается хуже хоть какой-то определенности. Звоню знакомому хирургу в травму — Узнай, пожалуйста, как там он. Узнал: да есть такой, идет операция. Обе ноги. Выше колена. Все обрывается. Кружится голова.
Как так? Он же родом из Афганистана — страны, которую за всю историю никто и никогда так и не смог завоевать. То есть — он из страны воинов. Он с первого дня на войне - уже четвертый год, как же он мог не заметить? Где-то прочла, что он подорвался, обходя свои позиции. Он не знал где мины, или же ВСУ пробираются к нам в тыл? Не верится ни в одну, ни во вторую версию, но тогда как??? Сайт просит сделать новость. Боюсь сглазить, пока оперируют. Впервые Абдуллу увидела в медунивере.
Зимой четырнадцатого. Там была встреча студентов с председателем совета безопасности ДНР. В конце встречи студенты задавали вопросы. Как почти все вопросы в то время — а когда у нас наладится, отремонтируется, появится? Рафи встал в очередь к микрофону и сказал: - Почему у вас такое потребительское отношение к Республике? Тут все только начинается. Нужна любая помощь. Почему вы все задаете вопросы — что республика нам должна. Почему никто не подумает — что я могу сделать для республики. И тогда вопросы — «а когда нам..?
Второй раз, когда его встретила, долго вспоминала, где я его видела. Мы часто виделись в маленькой кофейне площади Ленина. Уникальное место. Открылось 14 февраля 15-го года, когда объявили перемирие, которое действительно сработало.
Я приехал в украинскую диаспору, мне ответили: «Ничего не можем сказать, это политика. Но если хочешь с этими ребятами поговорить, то вот они там, беженцы, на левом берегу». И я увидел ребят из Харькова и Одессы, которые говорили: «Мы едем в Донбасс». Я их спрашиваю, как они, что. Они говорят: «Помоги нам». Они подумали, что я какой-то специалист в военном деле. И говорят: «Поехали с нами, нас убивают, нас режут, нас заживо сжигают». И я ответил: «Конечно, я с вами, пацаны, какие могут быть вопросы. Мой народ просил вас о помощи — вы оказали моему народу эту помощь». Вы построили у нас больницы, электростанции, школы, инфраструктуру — многомиллиардные проекты нам русские делали бесплатно. И я как афганец не смог отказаться. Сел с ними в грузовик и приехал в Донбасс. Так 23 мая я оказался в Донецке, в батальоне «Восток». Так я и оказался. Военнослужащий армии ДНР на территории разрушенного аэропорта. Я здесь нахожусь легитимно, основываясь на тех договорах, которые признаны международным сообществом, между Афганистаном и Советским Союзом, в который на тот момент входила Украина: о том, что если русских кто-то будет убивать, насиловать, сжигать заживо — афганец имеет право им помочь. И когда я сюда пришел, я не нарушил ни одной нормы международного права. Когда мне оторвало ноги — русские люди, жители Донбасса, пришли сдавать мне кровь в таких количествах, что мы пополнили банк нашего армейского Корпуса. И во мне сейчас кровь этих русских людей, я могу говорить от их имени. Мне легитимности придает то, что даже кровь во мне здешняя. Рафи Джабар: Ранение — обычная вещь на войне. Это происходит сплошь и рядом. Рано или поздно это могло произойти, могло не произойти, я мог ослепнуть, быть парализован и ходить под себя. И тем не менее я был к этому готов. Это было мое солдатское счастье. У каждого человека есть период: если он солдат и воин, у него есть момент солдатского счастья — это когда весь мир у него под ногами и он реально дотягивается до звезд. Этот момент и это счастье я здесь получил. Тогда очень много людей погибло под аэропортом. Потом еще больше. Поэтому нет смысла говорить конкретно о моем ранении. Есть смысл говорить, что у нас идет война. Кстати, ранение я получил недалеко от места своего первого боя — дальше в сторону противника, где-то в двух с половиной километрах. То есть за три года я смог пройти и отодвинуть линию соприкосновения от аэропорта на два с половиной километра. Немножко стерся, но ничего смеется. А ранение я мог получить в любую секунду. И любой наш боец в любую минуту может быть ранен, ему может оторвать руки, ноги, голову, он будет прикован к койке, никто ему не скажет спасибо. Может, ему вообще скажут: «Да ты лох». Но это червяки, которые одевают своих жен в тонкие шортики и отправляют в Турцию отдыхать. Их мнение мне не нужно, врагами они для меня не являются, то, что я делаю, я делаю и для них в том числе, просто потому, что они русские, а я как афганец благодарен русским и сейчас имею возможность возвращать им долги. Я смог вернуть только две ноги вместо тысяч ног, которые советские солдаты, молодые пацанята, оставили у нас. И я счастлив и горд от того, что я что-то вернул им и показал русским, что мы, афганцы, не неблагодарный народ, что с нами можно заключать договора. Вот мой военный билет — предмет моей гордости. Меня не уволили. Я получаю зарплату, моя армия не сказала: «Уходи». Я не получил тех протезов, что мне надо бы, потому что каждый такой протез должен стоить как минимум два с половиной миллиона рублей. Я не получил того, что на моем месте получил бы российский солдат. Но то, на что мог бы рассчитывать боец многострадальной маленькой, но гордой республики, — я это получил. Я не уволен, я солдат.
«У меня теперь есть ноги»: ополченец о новых протезах и возможностях
Все, что делается сейчас в отношении России, делается лишь с одной целью — уничтожить русский дух. Все потому, что миру нужен лишь «человек-потребитель» — демократичный человек европейского склада. А у русских совсем другая формация и другой ум. Русский — это созидатель, мыслитель, который смотрит ввысь. Его помыслы основаны на планетарном масштабе, а не на местечковом с мыслями: «Что у меня сегодня в холодильнике — омары или икра?
Но у русских тоже прослеживаются «местечковые помыслы». С чем это связано? К сожалению, за 30 лет после распада СССР мы заигрались в либеральную демократию. Много наших людей стали потребителями.
Но советское наследие пока еще сдерживает половину русского, созидательного. Если меня сейчас спросят, что же такое эта самая русская идея, я отвечу: «Это — Донбасс». Именно здесь находятся истинные патриоты, защищающие ее целостность, мышление и русский язык, который не преследуются сегодня лишь в Луганской и Донецкой республиках. Я очень благодарен нашему командованию за то, что спецоперация началась именно так — с развернутыми знаменами парадными колоннами заходили в города, показывая, что пришли не с огнем.
С первых дней и до сих пор мы не наносим удары по штабам принятия решений, по казармам и резервистам. Мы всячески и везде даем понять, что пришли не убивать. Как развивается спецоперация на Украине? Сегодня мы выглядим слабее потому, что, как прописано в их методичках, против нас весь мир.
Но плевали мы на такое мировое сообщество с его странным миром, желающим уничтожить нас. В Сирии, в Афганистане, и в других местах, где были наши миротворцы и наши войска, не было того, с чем Россия столкнулась сейчас. Вся воинская составляющая, весь опыт со времен колониальных баталий, все методы действия пропаганды, контрпропаганды, разведывательной, диверсионной и общевойсковой деятельности вложены в Украину. Понятие «Украина» в этой спецоперации уже не подразумевается.
Мы столкнулись с очень сильным, коварным и злым противником. А у нас опыт, как говорится, «от сохи». И что делать? Я считаю, что нам сейчас просто необходимо пересмотреть стратегию спецоперации, произвести перегруппировки.
Сделать заслон ракетно-артиллерийскими вооружениями и перейти в глухую оборону. Только после этого продолжить наступление. Надо понимать, что сорок миллиардов долларов, которые выделены Украине, нацисты должны отработать.
Когда Джабару предоставили слово, он рассказал, что тяжёлое ранение получил в 2017 году, находился в коме. В те дни православные священники искали, кто может стать для него донором крови. Путин пообещал, что отдельно поговорит с Джабаром по поводу его здоровья и восстановления. В возрасте семи лет в 1985 году его привезли в СССР, чтобы спрятать от войны.
В общем, много профессий начали афганцы изучать, чтобы построить в Афганистане основу современного, не феодального общества. Не тринадцатый век чтобы. И когда мы приехали сюда, пока мы учились, Советский Союз развалился. А нас готовили против тех, кто сюда пришел к власти. Против демократов. И у нас начались серьезные проблемы. Нет, у меня нет претензий вроде «русские нас предали», это элиты предали не только Афганистан, но и свой народ. Русский проект социализма сам потерпел крушение, это понятно. А в Афганистане тем временем наши города начали захватывать те люди, которые оттуда недавно сбежали вместе с натовцами. А в 1992 году они как раз туда заходили, и их сразу признали. И мы оказались один на один с теми, кто убивал наших отцов. Мы оказались гражданами пронатовской страны. И они такие говорят: «Подождите, а вот этих детей верните сюда! Я учился тогда в Орловском банковском колледже. В 14 лет. И тоже попал под депортацию, но я сбежал. Моего брата оформили на депортацию на полгода раньше и отвезли в Афганистан. Система была такая: в городе, где находится тот или иной афганец-интернатовец, которого надо депортировать, его задерживает милиция, потому что он якобы незаконно находится в Российской Федерации, сажает его на поезд. Потом поездом под конвоем, в наручниках его отвозят через одну границу — Узбекистан и на границе с Афганистаном непосредственно сдают душманам. И это все знали! Все знали, что нас будут убивать. Около двух с половиной миллионов афганцев не нашли здесь убежища. Те, кто воевали в специальных службах, которые были непримиримы, занимали должности, работали врачами, учителями — они оказались изгоями в России. Очень много людей так попали под нож. Жизнь с идеей, без либеральной хрени, котиков и круассанов с кокосами». В общем, поняв, что меня будут депортировать, я просто взял свой паспорт, сказал: «Ассалам алейкум! Там оказались ребята из всех пяти афганских интернатов. И мы смогли объединиться в сообщество, которое стало заниматься торговлей — ну, знаете, челноки и вся эта тема, которая как раз начиналась. И с тех пор по 2014 год я жил в Ростове. Рафи Джабар: Знаете, я вижу, что сейчас слово «русский» считается чуть ли не экстремистским. Российское государство у нас, российский народ. Нигде я не слышу, чтобы говорили «русский народ». И этот народ — он как бы абстрактный. Чеченский народ — да. Афганский — да. Польский, украинский, цыганский народ — да. Но нету диаспоры русской. Русский народ на данный момент находится в таким унижении, в таком трудном положении! Я нигде не слышал, чтобы в официальных терминах кто-то употреблял слова «русский народ». Только «наш российский народ». Так вот, все было сделано, чтобы мы ополчились на русский народ. Но мы не ополчились. Рафи Джабар: И вот теперь мы приходим к вопросу, почему я здесь. По идее, пройдя через весь тот ад, я должен был ожесточиться. Мне нельзя было работать, мои права в Российской Федерации были ущемлены, я был словно распят в воздухе — ни купить, ни продать. Я был привезен сюда в детстве теми людьми, которые потом переобулись и сказали: «Мы теперь не Политбюро, мы теперь Государственная дума». Эти люди сделали все, чтобы я ненавидел русский народ. И когда началась война, с логической точки зрения, я должен был бы быть на стороне тех, кто воюет против русских и России. Этот сигнал мне не один и не два раза приходил: я понимал, что они хотели бы, чтобы такой, как я, ненавидел русских. Но нет. Когда произошла Одесса, я понял, что эта война дошла сюда. Те солдаты, воины-интернационалисты, тот советский контингент, который был в Афганистане, — они на тридцать лет отсрочили просто войну здесь. Моего отца убил афганец с криком «Слава Аллаху». Здесь славяне сожгли живьем больше сорока человек с криком «Слава Украине». Таких же славян, как и они! Почерк тот же. Мы хотим кружевные трусики и в ЕС, чтобы гривна была как бакс и жить по стандартам НАТО, пошли на хрен, русские совки. А те люди, которые захотели быть с русскими, — с ними произошло то же, что с моим отцом. И это моя война! Теперь вернемся к временам распада Российской империи. Тогда с Афганистаном воевала Англия. Афганистан оглянулся, чтобы выяснить, с кем еще воюет Англия, и увидел, что англичане так же, как в Афганистане, ведут интервенцию, пытаются в Крыму чего-то добиться. Настал такой момент 22 июня 1941 года, когда фашистская Германия без объявления войны напала на Советский Союз. И когда наше правительство просило о помощи, вы пришли. Военнослужащий армии ДНР на территории разрушенного аэропорта. Что я хочу добавить? Я здесь нахожусь легитимно, основываясь на тех договорах, которые признаны международным сообществом, между Афганистаном и Советским Союзом, в который на тот момент входила Украина: о том, что если русских кто-то будет убивать, насиловать, сжигать заживо — афганец имеет право им помочь. И когда я сюда пришел, я не нарушил ни одной нормы международного права. Когда мне оторвало ноги — русские люди, жители Донбасса, пришли сдавать мне кровь в таких количествах, что мы пополнили банк нашего армейского Корпуса. И во мне сейчас кровь этих русских людей, я могу говорить от их имени. Мне легитимности придает то, что даже кровь во мне здешняя. Рафи Джабар: Ранение — обычная вещь на войне. Это происходит сплошь и рядом. Рано или поздно это могло произойти, могло не произойти, я мог ослепнуть, быть парализован и ходить под себя. И тем не менее я был к этому готов. Это было мое солдатское счастье. У каждого человека есть период: если он солдат и воин, у него есть момент солдатского счастья — это когда весь мир у него под ногами и он реально дотягивается до звезд. Этот момент и это счастье я здесь получил. Тогда очень много людей погибло под аэропортом. Потом еще больше. Поэтому нет смысла говорить конкретно о моем ранении. Есть смысл говорить, что у нас идет война. Кстати, ранение я получил недалеко от места своего первого боя — дальше в сторону противника, где-то в двух с половиной километрах. То есть за три года я смог пройти и отодвинуть линию соприкосновения от аэропорта на два с половиной километра. Немножко стерся, но ничего смеется. А ранение я мог получить в любую секунду. И любой наш боец в любую минуту может быть ранен, ему может оторвать руки, ноги, голову, он будет прикован к койке, никто ему не скажет спасибо. Может, ему вообще скажут: «Да ты лох». Но это червяки, которые одевают своих жен в тонкие шортики и отправляют в Турцию отдыхать. Их мнение мне не нужно, врагами они для меня не являются, то, что я делаю, я делаю и для них в том числе, просто потому, что они русские, а я как афганец благодарен русским и сейчас имею возможность возвращать им долги. Я смог вернуть только две ноги вместо тысяч ног, которые советские солдаты, молодые пацанята, оставили у нас. И я счастлив и горд от того, что я что-то вернул им и показал русским, что мы, афганцы, не неблагодарный народ, что с нами можно заключать договора. Вот мой военный билет — предмет моей гордости. Меня не уволили. Я получаю зарплату, моя армия не сказала: «Уходи». Я не получил тех протезов, что мне надо бы, потому что каждый такой протез должен стоить как минимум два с половиной миллиона рублей. Я не получил того, что на моем месте получил бы российский солдат. Но то, на что мог бы рассчитывать боец многострадальной маленькой, но гордой республики, — я это получил. Я не уволен, я солдат.
Кто такой Абдул Рафи Джабар? Рафи Джабар — доброволец из Афганистана, принимавший участие в боевых действиях по защите Донбасса с 2014 года. В России Джабар оказался по воле судьбы — после потери родителей его вместе с братом отправили в советский интернат — на Родину, в Афганистан, молодой человек принудительно вернулся после распада СССР. Обстановка в стране и финансовое положение сподвигли Джабара вернуться в Россию.
“Билет в один конец”. Как российские добровольцы едут воевать с Украиной
- Интервью с Рафи Джабара.
- Путин пообещал решить проблему с протезами для участника СВО
- ТОП новости
- Спасибо за подписку на новости Движения! Мы будем держать вас в курсе событий.
- Путин пообещал поговорить с бойцом, не покидающим Донбасс даже ради протезов
- Спасибо за подписку на новости Движения! Мы будем держать вас в курсе событий.
Новые ноги Абдуллы
Джабар говорит о себе: «Я мусульманин, я пуштун, я афганец Рафи Абдулла Джабар — я русский солдат. Абдула Рафи Джабар, военнослужащий армии Донецкой Народной Республики, принял участие в прямом эфире «С Республикой в сердце». Российский президент Владимир Путин во время совещания Совета по межнациональным отношениям в режиме видеоконференции пообещал помочь Рафи Джабару, который получил минновзрывную травму в 2017 году на Донбассе. Рафи Джабар Ещё ребенком его привезли в Россию во время афгано-советской.
«Я мусульманин, и за деньги не воюю»: история афганца в ДНР
Рафи Джабар (позывной «Абдулла») — боец батальона «Восток» (ДНР) — о моментах, записанных в скрижалях сознания, о войне и мире: «В начале было слово». с разрешения Рафи Джабар Легендарный доброволец из Афганистана Рафи Джабар с позывным «Абдулла», принимавший участие в освобождении Донецкого аэропорта и лишившийся обеих ног во время боевых действий, рассказал «Народным Новостям», почему. рассказывает невероятную историю Рафи Джабара — афганского добровольца ДНР, который не хочет, чтобы Украина повторила судьбу Афганистана. мусульманин из ДНР Рафи Абдул Джабар (позывной "Абдула") выступил на Совете по межнациональным вопросам, май 2023г.
Погода этим летом в России будет жаркой — синоптики
- Кто такой Абдул Рафи Джабар?
- Афганский доброволец Рафи Джабар объяснил, почему готов отдать жизнь за народ Донбасса
- Абдулла ДНР.
- Новые ноги Абдуллы
- Смотрите также:
«Я мусульманин, и за деньги не воюю»: история афганца в ДНР
Он рассказал о бойце Абдуле Рафи Джабаре, который потерял обе ноги, но не хочет покидать надолго Донбасс, чтобы сделать протезы. Президент России Владимир Путин откликнулся на просьбу руководителя Федерального агентства по делам национальностей Игоря Баринова и пообещал уговорить военного Абдулу Рафи Джабара решить вопросы со здоровьем. Доброволец из Афганистана Рафи Джабар с позывным «Абдулла» в беседе с «Народными Новостями» объяснил, почему решил посвятить свою жизнь защите Донбасса. Президент РФ Владимир Путин пообещал обсудить с бойцом Абдулой Рафи Джабаром, который с 2014 года участвовал в защите Донбасса и потерял обе ноги, вопросы его здоровья. Доброволец из Афганистана Рафи Джабар с позывным «Абдулла» в беседе с «Народными Новостями» объяснил, почему решил посвятить свою жизнь защите Донбасса.