Слухи о разрыве Тома Холланда и Зендаи ходили недолго — назло хейтерам, их роман стал только крепче! Ознакомьтесь с плюсами и минусами , посмотрите плохие и хорошие отзывы.
Отзывы о chitalnya.ru
Сервер предоставляет авторам возможность свободной публикации и обсуждения произведений современной прозы. Портал предоставляет авторам возможность свободной публикации и обсуждения произведений современной поэзии. читальня eilin_o_connor "Нежные листья, ядовитые корни". Изба-читальня — статья в БСЭ. Изображение избы-читальни на шкатулке (1925 год) — работы известного художника Ивана Баканова. Play Sergej Holland and discover followers on SoundCloud | Stream tracks, albums, playlists on desktop and mobile. Изба-читальня. Блог абонемента "Читальный зал" МУК "Информационно-библиотечное объединение" г. Заречный.
Сергей Аксёнов остался недоволен качеством проведения работ по грейдированию дорог Евпатории
От Лехи? Ползи к матке». Очень хотелось написать в ответ «к какой нахрен матке? Желание свалить из этого приконцептуального притона становилось непреодолимым, но из чего потом клепать новый ролик? По внезапному наитию задрав голову, Тим понял наконец, что Кислота имел в виду. На стене мерцало нечто похожее на схематичное изображение женских детородных органов: эту «рогатую» широкую трубку Тим хорошо запомнил, таскаясь с Леной по женским консультациям. Тим хотел было встать на ноги, но тут под стопой кто-то охнул; он ощутил мягкое — кажется, наступил кому-то на живот. Тим не удержался, посветил еще раз перед собой: какой-то бородач в женском платье потирал живот и недовольно щурил глаза на фонарик телефона. Тела были везде — покрывали пол сплошным вяло шевелящимся ковром, так, что было не видно пола.
Вот почему передвигаться следовало ползком. И Тим пополз, то и дело натыкаясь то на чью-то грудь, то на лицо. Кто-то даже мимоходом облизал его палец — не сладострастно, но как телок, ищущий мамкино вымя; Тима передернуло от брезгливости. Мерцающая в такт ненормальной музыке матка ничуть не приближалась, хотя и увеличивалась в размерах. Тьма искажала пространство, а гать из трипующих наркоманов будто разрасталась, превращаясь в безбрежный океан из отравленных веществами тел. Казалось, он ползет так уже целую вечность, не меньше. Наверняка он уже покинул границы подвала сталинки, и теперь продвигался через какую-то куда более глубокую и древнюю пещеру. Была она здесь до СССР?
До города? До Петра? До человечества? В какой-то момент меж телами образовалась дыра, и Тим ухнул в нее, а та тут же закрылась — двое наркоманов, непонятно даже, парни или девушки — сплелись над ним не то в яростном петтинге, не то в вялой драке. Вдруг чья-то рука с такой силой рванула его за шиворот, что затрещала ткань куртки. Тим вцепился в эту руку, как в спасительную соломинку, и кое-как вытянул себя наружу. На ухо проорали, перекрикивая музыку: — Пойдем! Здесь потише будет!
Уцепившись за локоть неведомого спасителя, Тим кое-как доволочился за ним следом до едва заметной двери; тот без лишних сантиментов шагал по людскому морю, наступая на головы и спины. Щелкнул замок, они вошли внутрь, в темноту. Захлопнулась дверь, отсекая прочь кошмарную пульсацию и даря благословенную тишину. Вдруг в глаза ударил свет; Тим заморгал, подслеповато сощурился. Замотал головой, избавляясь от рези в глазах. Разомкнув же наконец веки, он опознал в помещении комнату звукозаписи — с огромным диджейским пультом и стенами, обшитыми акустическим поролоном. Напротив него стоял огромный — он едва умещался в тесном помещении — мужик в странной кожаной маске, плотно обтянувшей лицо и плечи, как у какого-нибудь супергероя или рестлера. Маска, надо сказать, выглядела весьма уродливо — будто из плавленого пластика телесного цвета с неровными краями.
На лбу у незнакомца висел портативный прибор ночного видения. И лишь когда незнакомец заговорил, до Тима дошло, что никакой маски нет, а эта пузырчатая и складчатая поверхность — и есть его лицо. Прозвище «Кислота» заиграло новыми красками. Тим сглотнул и пробормотал: — А я — Даркон. Повисло неловкое молчание. Тим не нашел ничего умнее, чем ляпнуть: — Я тебя по-другому представлял. Теперь вот так, в темноте мне поспокойней. Леха говорил, ты хотел спросить за Лоаб.
Видишь, как их упарывает? И кислота без предупреждения накинул большие диджейские наушники Тиму на голову, прижал широкими ладонями так, что не вырвешься. Крикнул прямо в лицо: — Вслушайся! Сечешь, с чего их так таращит? Нужно настроиться! Стереокартинки помнишь? Скашиваешь глаза до боли — и видишь. Впусти ее в себя!
И Тим впустил. Закрыл глаза, отдался во власть какофонии, напоминающей биение огромного, как пульсар, сердца. Больше не искажаемая пространством, не разбавленная лишними звуками, странная музыка из клуба заливалась напрямую в мозг, а бит входил в резонанс с биением его, Тима, пульса. Или это его пульс резонировал с хаотичным «бум-м-бум-м-бум-м»? Тим почувствовал, что ему не хватает воздуха, словно он нырнул на глубину и зацепился ногой за корягу, не в силах подняться наверх; в груди закололо, глаза выпучились, и блогер задергался в руках Кислоты, но тот держал крепко. Его страшное расплавленное лицо текло и оплывало как воск, искаженное пеленой слез. Он орал в каком-то миллиметре от Тима, но приглушенный наушниками, его голос доносился будто из другой галактики. Ты же снимаешь?
Все снимай! Пускай слушают! Знаешь, кто такая Лоаб? Это наша мать! Мать человечества, старая и безумная, что возненавидела свое потомство и хочет пожрать его! Вот что она такое! Разродившаяся свиноматка, пожирающая приплод; наседка, клюющая цыплят! Слышишь ее шаги?
Она идет за нами! Тим дергался, вертел головой, но мощные руки держали крепко, сжимали виски с такой силой, что, казалось, сейчас треснет череп. Отвращение к собственному ребенку, зашитое в нашу генетическую память! Боль и страх ребенка, увидевшего ненависть матери! Вот что нейросеть увидела во всем нашем наследии. Чувствуешь, как умираешь? Лоаб глодает тебя прямо сейчас! Кислота безумно расхохотался и оттолкнул Тима — тот грохнулся на мягкий, обшитый поролоном пол, сорвал с себя наушники, жадно задышал, буквально вталкивая в себя кислород.
Глаза диджея блестели сумасшествием в безобразных переплетениях плоти, оставшихся от век. Они, там, дрочат себя веществами, пускают всякую дрянь по вене, глотают таблетки, но на самом деле им нужен лишь этот кайф. Вот что дает Лоаб. У Тима было огромное желание свалить отсюда подальше, желательно через какой-нибудь другой выход, если бы такой был, но экшн-камера на груди не позволяла уйти с пустыми руками — речи безумца не в счет. С трудом поднявшись, он отряхнулся, спросил с вызовом: — И все? Это все, что ты знаешь? Очередная картинка-убийца? У нее вообще разума нет.
Годах застоя как их называют холуи из телевизора. Того брежневского застоя , что будет в сотни раз лучше нынешнего путинского процветания..... В шестьдесят-то лет! Сергей Холланд 24. Вспоминаются кадры из фильма Москва слезам не верит. Сцена в клубе, Кому за тридцать. Главная героиня беседует с директором клуба. В это время к ним в комнатку заглядывает перевозбужденный старичок- бодрячок Он возмущен тем что его определили на танцы в группу с его ровесницами, старушками и требует перевода в более младшую группу, с девицами- молодками. Кому то из зрителей смешно, но мне грустно. Для меня нет страшней картины чем молодящиеся старики и старухи.....
Конечно жить наполовину не нужно в любом возрасте, но и стареть надо красиво, честно признавая самому себе свои годы, свой возраст, свои уже довольно ограниченные по силам способности. Но судя по откликам на этот текст не у каждого это получается.... Я все понимаю. Душа , она с возрастом не стареет. Как была в семнадцать молодой , такая же игривая и задорная и в шестьдесят....
А пока послушайте песню "Одолень-трава", что родилась в 2014 году... Эта песня знаковая для меня.
И время переломное, которое изменило многое, в том числе взгляд на происходящее вокруг. Сменились приоритеты, появилась осмысленность и понимание Показать ещё ценности жизни, как таковой.
Сергей Холланд 01.
Нумизматическая стоимость монет поздних Советов в большинстве случаев равна 10-20 нынешних рублей. Исключение составляют единичные случаи. К примеру монеты выпущенные в 1958 году , они весьма редкие.
Ну и монеты в сохране пруф. Ходячки в плохом сохране , настолько много сохранилось на руках у населения и найдено в полях и весях страны поисковиками, с помощью металлодетекторов. Встречаются случаи сдачи камрадами мелочевки на вес, в пункты приема цветных металлов.
В моем тексте копейка к тексту привязана лишь для того чтобы оживить память о тех сытых, спокойных, безмятежных годах. Годах застоя как их называют холуи из телевизора. Того брежневского застоя , что будет в сотни раз лучше нынешнего путинского процветания.....
В шестьдесят-то лет! Сергей Холланд 24. Вспоминаются кадры из фильма Москва слезам не верит.
Сцена в клубе, Кому за тридцать. Главная героиня беседует с директором клуба.
На крыльце
- Сборник редакторских анонсов литературного портала Изба-читальня. Том первый. Поэзия и песня
- Вологжанин Сергей Морозов погиб в ходе боевых действий в зоне СВО
- Изба-Читальня
- 1.1. Снег идёт
Главное не уши, а то, что между ними
- ปักพินโดย Sergey Talakh ใน Христианские стихи
- Сергей Холланд / страница автора /
- «Шанхай» Слуцкого по-прежнему лидер, «Порт» теперь третий
- На крыльце
- Изба-читальня. Хорошая сказка и этюдник беллетриста
Герман Шендеров, Сергей Тарасов «Лоаб»
| Современные стихи и проза в "Избе-Читальне" | Вологжанин Сергей Морозов погиб в октябре 2023 года в ходе выполнения боевого задания в зоне Специальной военной операции. |
| Сергей Холланд / страница автора / | читальня. Часть №2. Продолжаем с комментариями читать садкую неглупую брошюру по боевой подготовке. |
| CHURCHSOUND — LiveJournal | Изба-читальня — статья в БСЭ. Изображение избы-читальни на шкатулке (1925 год) — работы известного художника Ивана Баканова. |
| Telegram-канал "Изба-читальня" — @izbachitalnia — TGStat | Слухи о разрыве Тома Холланда и Зендаи ходили недолго — назло хейтерам, их роман стал только крепче! |
Читать книгу: «Мир мечты. Сборник стихов авторов литературного портала Изба-Читальня»
Получите доступ к бесплатным бизнес-инструментам Complete Reviews и начните приближаться к своим клиентам уже сегодня! Бесплатный виджет на ваш сайт Разместите бесплатный виджет на ваш сайт чтобы показать ваши положительные отзывы покупателям! Уведомления на новые отзывы Получай бесплатные уведомления о новых отзывах и отвечай на них. Собрав большое количество положительных отзывов, вы увеличите коэффициент конверсии будущих продаж!
Кислота безумно расхохотался и оттолкнул Тима — тот грохнулся на мягкий, обшитый поролоном пол, сорвал с себя наушники, жадно задышал, буквально вталкивая в себя кислород. Глаза диджея блестели сумасшествием в безобразных переплетениях плоти, оставшихся от век. Они, там, дрочат себя веществами, пускают всякую дрянь по вене, глотают таблетки, но на самом деле им нужен лишь этот кайф.
Вот что дает Лоаб. У Тима было огромное желание свалить отсюда подальше, желательно через какой-нибудь другой выход, если бы такой был, но экшн-камера на груди не позволяла уйти с пустыми руками — речи безумца не в счет. С трудом поднявшись, он отряхнулся, спросил с вызовом: — И все? Это все, что ты знаешь? Очередная картинка-убийца? У нее вообще разума нет.
Это мы сами! Это все в нашей генетической памяти, досталось от далеких предков, которым приходилось выживать разными путями. Мы ж, люди, столько всякой дряни натворили. И подсознательный страх перед родителями у нас вшит глубоко в подкорку мозга — знаешь, сколько детоубийц было за всю историю? Раньше детей вообще за людей не считали, имя давали, только если выжил и дорос до десяти лет. А уж сколько сейчас таких мамаш… Ну по мне видно, да?
А то, что дает нейронка при отрицательном запросе — только… блин, как бы это? Типа ярлыка на рабочем столе. Все дерьмо в одной картинке. Понимаю, что ты мне срешь в мозги. И музыка твоя, кстати, говно, — Тим пнул наушники в сторону диджея. Оставалось два варианта: либо качок сейчас свернет ему шею, либо скажет что-то по-настоящему важное.
Ладно, щас, где-то у меня было… Диджей взял с пульта телефон, долго и неловко тыкал толстыми пальцами в дисплей. Вдруг в кармане у Тима завибрировало. Там объяснят. Приходи после… так, по Гринвичу это… в одиннадцать подключайся, короче. Тим напоследок взглянул на смартфон: помимо сообщения от Кислоты, там висело аж восемнадцать пропущенных; иконка мессенджера краснела еще сорока сообщениями. Вечер обещал быть паршивым.
Тим тяжело вздохнул, прежде чем вновь нырнуть в темный, гремящий тошнотворной музыкой, клуб. Тим, увидев застывшее лицо жены и ее скрещенные на груди руки, вздохнул и сел на банкетку снимать кроссовки. Лена молчала так напряженно, что, казалось, даже не дышала, сжатые в тонкую полоску губы напоминали трещину в дамбе, за которой бурлил смертоносный поток. Он решил попытаться минимизировать ущерб — подошел, приобнял; плечи жены напряглись, как от удара током. Тим поднял руки, будто говоря «сдаюсь! Чего звонила?
Трещина разошлась; с шипением из нее прорвались первые ручейки: — Ты. С ней! С Катюшкой? Лен, это наша дочь. Твоя, если что, тоже. Опять одно и то же по кругу.
Ты все-таки мать, а не... Да манала я такое материнство! Я одна! В четырех стенах! А ты где? Где ты?
Трещина поползла дальше, вода прибывала; Лена захлебывалась в собственном гневе. Смешно тебе, да? Давай я тоже по мужикам схожу, пусть в меня накачают еще пол-литра разрушителя надежд, приду и вместе поржем, а? Че бы и нет? Ну да, ты ж у нас популярный блогер! Так сиди, работай дома или мы тебе мешаем?
Выдохнул, вновь попытался обнять — закрыть телом пробоину, но поток воды оттолкнул его, зашипел: — Шлюх своих обнимай! Ты в себе? Я работал! Че не так? Я здесь одна! Совсем одна — вся родня в Петропаловске, ни друзей, ни подруг!
Ты носишься со своим блогом: стримы-хренимы, контент, монтаж, созваниваешься там с кем-то, общаешься, а я сижу, прикованная к люльке, как собака на цепи! Не могу я так больше! Лена ушла в комнату, хлопнув дверью. В ванной загудела стиральная машинка. Приглушенно заныла разбуженная ссорой Катюшка. Тим сел обратно на банкетку; сжимал и разжимал кулаки, пытаясь залатать дыры хотя бы в своей дамбе.
Никогда он не думал, что его собственная семья превратится в эту уродливую чернушную пародию на фильмы Звягинцева и Быкова. Перед глазами вставали зеленые стены обшарпанной коммуналки, где по коридорам раздается отборная ругань и мат, гремит битая посуда, звенят пощечины. Сейчас Тим даже как будто вспомнил себя самого: сидит на дощатом полу в коридоре и возит лего-машинку. Вот чья-то нога в носке наступает на игрушку, и та рассыпается на детальки, будто на пиксели. Носатое лицо, менторский тон ломающегося голоса: «Ты дурак? Мы здесь не для того, чтобы радоваться.
Он мучает, испытывает нас! Тим не помнил. Да и в коммуналке он, кажется, никогда не жил. Надо бы спросить маму. Вдруг в голову ему пришла идея; хороший ведь вариант, лучше всяких нянь. Рука сама потянулась в карман за телефоном.
После двух гудков трубку сняли. Все хорошо? У тебя? Слушай, я тебя попросить хотел кое о чем… — Говори, говори, конечно! Не вывожу я, мам. Сложно мне, правда.
А почему новая формула рейтинга стала "тайной"?! Ответ "на блюдечке". Новая формула носит довольно странный оттенок и вызывает весьма неоднозначные чувства. В прежней формуле как то учитывалось число просмотров автора, как некое свидетельство уровня читательского интереса к его творчеству.
Если в ушах звучит интересная история, жизнь сразу приобретает иные краски. А еще это способ получить новые знания, не тратя на это отдельного времени. Здесь вы найдете полные версии аудиокниг в формате MP3 за минимальную стоимость.
Отзывы о chitalnya.ru
Страница Музыкального Чемодана на официальном Сайте Изба-Читальня Приглашаем креативных Поэтов, Писателей, Музыкантов. Эксклюзивный контент от Изба-читальня, подпишись и получи доступ первым! читальня. yamamaev@ Изба-читальня. Составитель сборника: Джуливаша. После смерти Алексея Градова, владельца крупного строительного холдинга, его наследники вступают в борьбу за миллиардное состояние с бывшим чиновником и бизнес-партнером покойного. Со стороны семьи войну возглавляет Градов-старший — патриарх семьи.
Изба-читальня
Вологжанин Сергей Морозов погиб в октябре 2023 года в ходе выполнения боевого задания в зоне Специальной военной операции. Изба-читальня. Про книги, истории и эмоции, которые они дарят. Сергей Холланд [terentiy]. Движение «Я/МЫ Сергей Фургал» появилось после задержания бывшего хабаровского губернатора в июле 2020 года.
Изба-читальня 3
Подними уровень своих продаж Получить бесплатный бизнес-аккаунт О Литпортал - "Изба - читальня". Стихи, проза, поэзия, произведения авторов Литературный портал «Изба-Читальня» предоставляет авторам возможность бесплатно публиковать стихи и прозу. На сайте присутствует литературный форум и конкурсы. Добро пожаловать в мир современной литературы!
Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице.
Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и законодательства Российской Федерации. Данные пользователей обрабатываются на основании Политики обработки персональных данных.
Я не смотрю: целуйтесь, что угодно… Ах, да! Я — рад, что ты — его жена. Что эта речь нелепа и смешна, Что роль моя, бесспорно, неуместна, Не объясняй, я знаю, если честно, Но чашу пью, как водится, до дна. И что теперь? На посошок?
Выкса ряд преступлений, связанных с незаконным оборотом алкогольной продукции. В период времени с 2020 года, не позднее 14. Выкса, достоверно знавшего о высокой доходности незаконного оборота немаркированной алкогольной продукции, спирта и спиртосодержащей продукции, возник преступный умысел, направленный на хранение, перевозку в целях сбыта и продажу немаркированной алкогольной продукции, а также закупки, хранения, перевозки спирта и спиртосодержащей продукции без соответствующей лицензии и на незаконное неоднократное использование сходных с чужими товарными знаками обозначений для однородных товаров. С целью извлечения постоянного дохода и реализации своих преступных намерений, обладая организаторскими способностями и пользуясь авторитетом, Д.
Изба-читальня, очередной выпуск
И большое спасибо Елене, за чудесно проведённое время! Пусть всегда с ней рядом будет Муза и всё то, что помогает ей писать. Теперь переходим к полке с прозой. Да, снова о нас с вами. О детстве и взрослении. О любви она! К себе любви и к жизни.
Душевно и трепетно написана. Знаю, что многие уже прочитали. Читайте те, кто не знал о такой.
Каждый желающий может предложить не более 3 книг. Добавляйте краткую аннотацию и почему вы хотите прочитать именно эту книгу 2. Голосовать можно за любые уже предложенные книги. Ставя плюс под книгой, будьте готовы ее прочитать и обсуждать на форуме.
Можно было подумать, что это изображение матери с детьми посреди выкрашенной в зеленый детской. Только изображение обретало четкость, обрастало деталями, и дети стали расползшимися шматками мяса со свисающими до пола гниющими волокнами; они тянули свои как будто разваренные пальцы к бесформенным окровавленным комкам плюша. Но центр изображения занимала Она. Лоаб слепо пялилась перед собой, оскалившись в злобной ухмылке: глаз у нее почти не осталось, они утонули в кусках пузырчатой плоти, а из ее смеющейся, широко распахнутой пасти торчали вперед кривые желтые зубы. При некоторой доле фантазии в изображении можно было увидеть уродливую пародию на икону Богородицы. Последними в кадре из визуального мусора сформировались две барочные колонны по бокам от грязной плиты, сформировав нечто вроде алтаря для кухонных жертвоприношений. Голая лампочка не светила, а наоборот, нагоняла мраку. Тим сглотнул. Ну и зрелище. Как из другого мира. Со стола он взял пластиковую баночку с таблетками. Тим готов был поклясться, что это — не аскорбинки. Она что-то типа противоположности вообще всему! Я уже сто раз чекал, Лоаб не фейк, отвечаю. Чем конкретней промпт, тем лучше сгенерится, но все равно эта рожа везде вылазит. Лыба-то узнаваемая. Крипотень, да? Леха, нисколько не стесняясь возможных зрителей, достал из-под стола бонг и поднес к нему зажигалку, втянул в себя дым под характерное бульканье. Кашлянул зычно и убрал бонг обратно. Тим ничуть не удивился — живя в Северной столице, привыкаешь к подобному контингенту. Губа у Лехи совсем ушла в свободное плавание, глазки расползлись в стороны; он втыкал перед собой, качаясь в кресле и пытаясь вбить новый промпт в нейронку. Поправлял спадавшие на нос очки. Где обещанный эксклюзив? Хочешь заглянуть в кроличью нору? Тим кивнул, запоздало поняв, что стример его не видит, но согласие и не требовалось. Это клуб один. Там всем чувак заправляет — Кислота его никнейм. Вот с ним побазаришь. Он, короче, додумался делать с отрицательным промптом не картинки, а треки! Голос Лоаб! Хочь послушать, как она звучит? Камеру не забудь, влогер! Смотреть, как ребенок принимает наркотики, Тим не имел ни малейшего желания. Скопировав ссылку в блокнот, он вышел со стрима и снял наушники; в соседней комнате вновь ревела Катюша. Из душа орали: — Рубцов! Вместо обычного замка торчал неуместно-навороченный считыватель куар-кодов. Тим поднес телефон. На экране висела вереница пропущенных от Ленки, ниже — еще с пяток сообщений в стиле «Не смей меня оставлять с ней одну» и «Рубцов, я с тобой разведусь! Тим вздохнул, отключил уведомления от жены — на час, этого должно хватить. Раздался писк — дверь отлипла, Тим потянул ручку на себя и оказался в душной тьме. Гремел давящий какой-то ритмично-аритмичный бит. Стрелки указывали в еле различимый, очерченный светящейся краской тоннель. Внутри виднелись тут и там тусклые огоньки светодиодов. Света они не давали — лишь очерчивали границы тоннеля. Тим слыхал о таких клубах — их называли «откисными»: этакие афтерпати для тех, кто не успел протрезветь к утру. Тоннель оказался куда мягче и теснее, чем ожидалось — будто ползешь меж диванных подушек, а бит из невидимых колонок, расставленных тут и там, напоминал биение гигантского сердца. Тим полз и полз, а тоннель не кончался; напротив — уходил вниз и вглубь, поворачивал и сужался. Временами тоннель скручивался спиралью, и казалось, что ползешь вверх тормашками. Приходилось то карабкаться, то, наоборот, притормаживать, когда труба особенно резко сворачивала вниз. Когда Тиму уже начало казаться, что он задыхается от приступа накатившей клаустрофобии, тоннель расширился — огоньки, подобно светлякам, разлетелись во все стороны, образуя нечто похожее на пещеру с кружками светодиодов, отмечающих местонахождение лакун для «откисания». Потеряв вконец ориентиры, Тим было включил фонарик на телефоне, но его тут же кто-то несильно шлепнул ладонью по бедру. Тим смутился, выключил фонарик, но успел увидеть лежащие на полу штабеля тел. Свернувшиеся в позу эмбриона, они бессмысленно перебирали перед собой в воздухе руками, некоторые сосали палец, часть дрыгалась в ритм хаотичного бита. Где искать Кислоту, было совершенно неясно, как было неясно, где верх, а где низ, где право, а где лево, и где он сам, Тим. Вдруг экран телефона загорелся сообщением; тут же со всех сторон зашикали, но он успел прочесть: «Даркон? От Лехи? Ползи к матке». Очень хотелось написать в ответ «к какой нахрен матке? Желание свалить из этого приконцептуального притона становилось непреодолимым, но из чего потом клепать новый ролик? По внезапному наитию задрав голову, Тим понял наконец, что Кислота имел в виду. На стене мерцало нечто похожее на схематичное изображение женских детородных органов: эту «рогатую» широкую трубку Тим хорошо запомнил, таскаясь с Леной по женским консультациям. Тим хотел было встать на ноги, но тут под стопой кто-то охнул; он ощутил мягкое — кажется, наступил кому-то на живот. Тим не удержался, посветил еще раз перед собой: какой-то бородач в женском платье потирал живот и недовольно щурил глаза на фонарик телефона. Тела были везде — покрывали пол сплошным вяло шевелящимся ковром, так, что было не видно пола. Вот почему передвигаться следовало ползком. И Тим пополз, то и дело натыкаясь то на чью-то грудь, то на лицо. Кто-то даже мимоходом облизал его палец — не сладострастно, но как телок, ищущий мамкино вымя; Тима передернуло от брезгливости. Мерцающая в такт ненормальной музыке матка ничуть не приближалась, хотя и увеличивалась в размерах. Тьма искажала пространство, а гать из трипующих наркоманов будто разрасталась, превращаясь в безбрежный океан из отравленных веществами тел. Казалось, он ползет так уже целую вечность, не меньше. Наверняка он уже покинул границы подвала сталинки, и теперь продвигался через какую-то куда более глубокую и древнюю пещеру. Была она здесь до СССР? До города? До Петра? До человечества? В какой-то момент меж телами образовалась дыра, и Тим ухнул в нее, а та тут же закрылась — двое наркоманов, непонятно даже, парни или девушки — сплелись над ним не то в яростном петтинге, не то в вялой драке. Вдруг чья-то рука с такой силой рванула его за шиворот, что затрещала ткань куртки. Тим вцепился в эту руку, как в спасительную соломинку, и кое-как вытянул себя наружу. На ухо проорали, перекрикивая музыку: — Пойдем! Здесь потише будет! Уцепившись за локоть неведомого спасителя, Тим кое-как доволочился за ним следом до едва заметной двери; тот без лишних сантиментов шагал по людскому морю, наступая на головы и спины.
И был он… неуютным. Как это называется? Сперва на экране разлилось зеленое, потом проявились силуэты. Можно было подумать, что это изображение матери с детьми посреди выкрашенной в зеленый детской. Только изображение обретало четкость, обрастало деталями, и дети стали расползшимися шматками мяса со свисающими до пола гниющими волокнами; они тянули свои как будто разваренные пальцы к бесформенным окровавленным комкам плюша. Но центр изображения занимала Она. Лоаб слепо пялилась перед собой, оскалившись в злобной ухмылке: глаз у нее почти не осталось, они утонули в кусках пузырчатой плоти, а из ее смеющейся, широко распахнутой пасти торчали вперед кривые желтые зубы. При некоторой доле фантазии в изображении можно было увидеть уродливую пародию на икону Богородицы. Последними в кадре из визуального мусора сформировались две барочные колонны по бокам от грязной плиты, сформировав нечто вроде алтаря для кухонных жертвоприношений. Голая лампочка не светила, а наоборот, нагоняла мраку. Тим сглотнул. Ну и зрелище. Как из другого мира. Со стола он взял пластиковую баночку с таблетками. Тим готов был поклясться, что это — не аскорбинки. Она что-то типа противоположности вообще всему! Я уже сто раз чекал, Лоаб не фейк, отвечаю. Чем конкретней промпт, тем лучше сгенерится, но все равно эта рожа везде вылазит. Лыба-то узнаваемая. Крипотень, да? Леха, нисколько не стесняясь возможных зрителей, достал из-под стола бонг и поднес к нему зажигалку, втянул в себя дым под характерное бульканье. Кашлянул зычно и убрал бонг обратно. Тим ничуть не удивился — живя в Северной столице, привыкаешь к подобному контингенту. Губа у Лехи совсем ушла в свободное плавание, глазки расползлись в стороны; он втыкал перед собой, качаясь в кресле и пытаясь вбить новый промпт в нейронку. Поправлял спадавшие на нос очки. Где обещанный эксклюзив? Хочешь заглянуть в кроличью нору? Тим кивнул, запоздало поняв, что стример его не видит, но согласие и не требовалось. Это клуб один. Там всем чувак заправляет — Кислота его никнейм. Вот с ним побазаришь. Он, короче, додумался делать с отрицательным промптом не картинки, а треки! Голос Лоаб! Хочь послушать, как она звучит? Камеру не забудь, влогер! Смотреть, как ребенок принимает наркотики, Тим не имел ни малейшего желания. Скопировав ссылку в блокнот, он вышел со стрима и снял наушники; в соседней комнате вновь ревела Катюша. Из душа орали: — Рубцов! Вместо обычного замка торчал неуместно-навороченный считыватель куар-кодов. Тим поднес телефон. На экране висела вереница пропущенных от Ленки, ниже — еще с пяток сообщений в стиле «Не смей меня оставлять с ней одну» и «Рубцов, я с тобой разведусь! Тим вздохнул, отключил уведомления от жены — на час, этого должно хватить. Раздался писк — дверь отлипла, Тим потянул ручку на себя и оказался в душной тьме. Гремел давящий какой-то ритмично-аритмичный бит. Стрелки указывали в еле различимый, очерченный светящейся краской тоннель. Внутри виднелись тут и там тусклые огоньки светодиодов. Света они не давали — лишь очерчивали границы тоннеля. Тим слыхал о таких клубах — их называли «откисными»: этакие афтерпати для тех, кто не успел протрезветь к утру. Тоннель оказался куда мягче и теснее, чем ожидалось — будто ползешь меж диванных подушек, а бит из невидимых колонок, расставленных тут и там, напоминал биение гигантского сердца. Тим полз и полз, а тоннель не кончался; напротив — уходил вниз и вглубь, поворачивал и сужался. Временами тоннель скручивался спиралью, и казалось, что ползешь вверх тормашками. Приходилось то карабкаться, то, наоборот, притормаживать, когда труба особенно резко сворачивала вниз. Когда Тиму уже начало казаться, что он задыхается от приступа накатившей клаустрофобии, тоннель расширился — огоньки, подобно светлякам, разлетелись во все стороны, образуя нечто похожее на пещеру с кружками светодиодов, отмечающих местонахождение лакун для «откисания». Потеряв вконец ориентиры, Тим было включил фонарик на телефоне, но его тут же кто-то несильно шлепнул ладонью по бедру. Тим смутился, выключил фонарик, но успел увидеть лежащие на полу штабеля тел. Свернувшиеся в позу эмбриона, они бессмысленно перебирали перед собой в воздухе руками, некоторые сосали палец, часть дрыгалась в ритм хаотичного бита. Где искать Кислоту, было совершенно неясно, как было неясно, где верх, а где низ, где право, а где лево, и где он сам, Тим. Вдруг экран телефона загорелся сообщением; тут же со всех сторон зашикали, но он успел прочесть: «Даркон? От Лехи? Ползи к матке». Очень хотелось написать в ответ «к какой нахрен матке? Желание свалить из этого приконцептуального притона становилось непреодолимым, но из чего потом клепать новый ролик? По внезапному наитию задрав голову, Тим понял наконец, что Кислота имел в виду. На стене мерцало нечто похожее на схематичное изображение женских детородных органов: эту «рогатую» широкую трубку Тим хорошо запомнил, таскаясь с Леной по женским консультациям. Тим хотел было встать на ноги, но тут под стопой кто-то охнул; он ощутил мягкое — кажется, наступил кому-то на живот. Тим не удержался, посветил еще раз перед собой: какой-то бородач в женском платье потирал живот и недовольно щурил глаза на фонарик телефона. Тела были везде — покрывали пол сплошным вяло шевелящимся ковром, так, что было не видно пола. Вот почему передвигаться следовало ползком. И Тим пополз, то и дело натыкаясь то на чью-то грудь, то на лицо. Кто-то даже мимоходом облизал его палец — не сладострастно, но как телок, ищущий мамкино вымя; Тима передернуло от брезгливости. Мерцающая в такт ненормальной музыке матка ничуть не приближалась, хотя и увеличивалась в размерах. Тьма искажала пространство, а гать из трипующих наркоманов будто разрасталась, превращаясь в безбрежный океан из отравленных веществами тел. Казалось, он ползет так уже целую вечность, не меньше. Наверняка он уже покинул границы подвала сталинки, и теперь продвигался через какую-то куда более глубокую и древнюю пещеру. Была она здесь до СССР? До города? До Петра? До человечества? В какой-то момент меж телами образовалась дыра, и Тим ухнул в нее, а та тут же закрылась — двое наркоманов, непонятно даже, парни или девушки — сплелись над ним не то в яростном петтинге, не то в вялой драке. Вдруг чья-то рука с такой силой рванула его за шиворот, что затрещала ткань куртки. Тим вцепился в эту руку, как в спасительную соломинку, и кое-как вытянул себя наружу.
Изба-читальня 3
В сборник редакторских анонсов литературно-художественного портала Изба-читальня (второй том) вошли лучшие прозаические произведения наших авторов за период с мая 2015 года. Play Sergej Holland and discover followers on SoundCloud | Stream tracks, albums, playlists on desktop and mobile. Сервер предоставляет авторам возможность свободной публикации и обсуждения произведений современной прозы.