; Открывает новую вкладку. 132 подписчика. Читайте и участвуйте в популярных обсуждениях в сообществе Наши потери — на Как нам реагировать на плохие новости? Наши потери бебиблог. Фото вашего зала бебиблог.
Babyblog наши потери. Выжившие
Принесла домой, и мы на пару с мамой долго выли. Потом отдали папе, чтобы он его помыл, завернул в пеленочку. Дальше скорая, милиция, прокуратура... Когда посмотрели на часы, был всего лишь второй час ночи! Мы в это время оба спали. Почему же я встала???? Почему рядом не было мужа, который играет до 2-3 часов ночи за компом???
Приехал муж, он меня поддержал, за что большое ему спасибо. Все мои родственники понимают, что я не могла такого сделать в здравом уме. А вот его мама... Я долго ждала, что проснусь от этого страшного сна, но это не сон.
Однако многие пользователи столкнулись с проблемой при установке обновления: ошибка 0x80070643. Стоит отметить, что обновление доступно только через Центр обновления Windows и недоступно для загрузки и установки вручную. Обнаружена ошибка. С установкой обновлений возникли некоторые проблемы, но попытка будет повторена позже.
Там она родила девочку. Врачи не смогли остановить кровотечение, поэтому ее повезли в больницу Екатеринбурга. Однако по дороге многодетная мама скончалась. Как сообщает инсайдер, новорожденная девочка находится под присмотром врачей в Екатеринбурге. Сейчас гражданский муж умершей оформляет документы, чтобы забрать ребенка домой.
Я знала, что ничего не смогу сказать, вообще ничего — у меня просто перехватывало дыхание, сжималось горло. Но в основном рядом были понимающие и принимающие мою боль люди. Мне и сейчас тяжело говорить на эту тему. С другой стороны, я с благодарностью вспоминаю, как настойчиво звонила мне, если я не отвечала — моим детям, одна из мамочек, ставшая мне просто подругой. Она писала мне в интернете, требовала ответов. Я просто вынуждена была с ней общаться. Она ругала меня, за то, что я не отвечаю другим, ведь они переживают за нас, обижаются моим невниманием, тем,что я их попросту игнорирую. Сейчас я понимаю, насколько она была права. После пройденных вместе испытаний, они не заслужили такого отношения. Это был полнейший эгоизм с моей стороны — думать только о своем горе, заставлять их чувствовать вину за то, что их дети живы, а не радоваться этому вместе с ними. Я благодарна тем, кто помнит Полину. Мне радостно, когда ее подружки пишут что-то о ней в интернете, выкладывают ее фото, вспоминают о ней в дни памяти. Сейчас я понимаю, как была не права, даже эгоистична, когда обижалась на тех, кто мне говорил, что не надо больше ее тормошить, что надо дать ей прожить последние дни спокойно, дома, в окружении близких, не нужно ее больше колоть, принимать лекарства. Я считала, что нужно бороться до конца, тем более что и Полина так хотела. Просто ей никто не говорил, что ей уже нельзя помочь. Но я-то это знала! А продолжала биться в каменную стену. Вспоминаю другую девочку, мама которой приняла неизбежное, и спокойно давала и делала для дочери все, что та хотела. А я Полине не давала покоя. Начинаю прощать тех, на кого обижалась во время лечения. С обидой ушли мы из больницы. Вернее, я ушла с обидой. Полина, мне кажется, вообще не умела обижаться. Или жизнь научила ее это не показывать. Прощаю, потому что они просто люди, просто делают свою работу. А паллиатив не входит в их компетенцию. Оказывается, их этому и не учили. Сейчас я знаю, что паллиативной помощи, как таковой в России нет, за исключением Москвы и Питера, да и там все очень сложно. Однажды меня спросили — хотела бы я забыть об этом периоде своей жизни? Забывать не хочу. Как можно забыть о своем ребенке, о других детях, о том, как жили, что переживали вместе. Болезнь научила нас многому. Это часть моей жизни, и я не хочу ее лишаться. Наша потеря ужасна, и действительно несправедлива. Прошло 10 месяцев, а я до сих пор смотрю на могилу своей доченьки — и не верю. Посещать собственного ребенка на кладбище — в этом есть что-то нереальное. Словно я покинула собственное тело и смотрю на кого-то чужого, незнакомого, который стоит там и кладет на землю цветы и игрушки. Неужели это — моя жизнь? Расхожая фраза о том, что мать готова отдать жизнь за своего ребенка, становится до конца — на уровне эмоций — понятной лишь тогда, когда сама становишься матерью. Быть родителем — значит, носить свое сердце не внутри, а снаружи. Как бы вы ни представляли себе, что чувствует человек, потерявший ребенка, умножьте это в триллион раз — и этого все равно будет мало. Мой опыт таков: искреннее человеческое участие и доброта удивляли меня столько же раз, сколько их отсутствие. На самом деле, не так важно, что говорить человеку. Сказать «я тебя понимаю» мы, на самом деле, тут не можем. Потому что не понимаем. Понимаем, что плохо и страшно, но не знаем глубины этого ада, в котором сейчас человек находится. А вот мать, похоронившая ребенка, испытывает к другой матери, похоронившей ребенка эмпатию, сострадание, подкрепленное опытом. Вот тут каждое слово может быть хотя бы как-то воспринято и услышано. А главное — вот живой человек, который тоже такое пережил. Поэтому первое время я находилась в окружении таких матерей. Осиротевшим родителям очень важно говорить о своем горе, говорить открыто, без оглядки. Я обнаружила, что это — единственное, что хоть как-то облегчает боль. А так же много, спокойно и долго слушать. Не утешая, не приободряя, не прося радоваться. Родитель будет плакать, будет винить себя, будет пересказывать по миллиону раз одни и те же мелочи. Просто быть рядом. Очень важно найти хотя бы одну-две причины продолжать жить. Если заложить в голове такую прочную основу, она будет служить буфером в те моменты, когда возникнет желание «сдаться». А еще, боль — это тренажер. Тренажер всех других чувств. Боль безжалостно, не жалея слёз, тренирует желание жить, разрабатывает мышцу любви. Поэтому, ради всех родителей, которые испытывают горе, я напишу 10 пунктов. Возможно, они изменят к лучшему жизнь хотя бы одного осиротевшего родителя. Прошло 10 месяцев, а я просыпаюсь, каждое утро с тем же ощущением горя, какое испытывала в день смерти Ариши. Разница заключается лишь в том, что теперь я гораздо лучше научилась скрывать боль своего разодранного в клочья сердца. Шок потихоньку улегся, но я до сих пор не могу поверить в то, что это случилось. Мне всегда казалось, что такие вещи происходят с другими людьми — но только не со мной. Вы спрашивали меня, как я, а потом прекратили. Откуда у вас информация, что на такой-то неделе, в такой-то месяц после потери ребенка мать больше не нуждается в подобных вопросах и участии? Пожалуйста, не говорите мне, будто все, о чем вы мечтаете, — это чтобы я снова стала счастливой. Поверьте, никто на свете не желает этого так же сильно, как я. Но достичь этого в настоящее время я никак не могу. Самое сложное во всей этой истории, что я обязана найти какое-то другое счастье. То, которое я однажды испытала — чувство, что ты заботишься о любимом существе, — никогда больше не придет ко мне во всей полноте. И в этой ситуации понимание и терпение со стороны близких людей может стать поистине спасительным. Да, я никогда уже больше и не стану прежней. Я теперь такая, какая есть. Но поверьте, никто не скучает по той мне больше, чем я! И я оплакиваю две потери: смерть моей дочери и смерть меня — такой, какой я была когда-то. Если бы вы только знали, через какой ужас мне пришлось пройти, то поняли бы, что оставаться прежней — это выше человеческих сил. Потеря ребенка меняет вас как личность. Мои взгляды на мир изменились, то, что было когда-то важным, больше таковым не является — и наоборот. Если вы решили позвонить мне на первый день рождения моей доченьки и первую годовщину ее смерти, почему вы не делаете это на вторую, на третью? Неужели вы думаете, что каждая новая годовщина становится для меня менее важной? Прекратите постоянно рассказывать мне о том, как мне повезло, что у меня есть свой ангел хранитель и еще ребенок. Я говорила вам об этом? Тогда зачем вы рассказываете это мне? Я похоронила собственную дочь, и вы всерьез считаете, будто я — везунчик? Неполезно плакать при детях? Для них как раз очень полезно видеть, как мама оплакивает смерть их сестры или брата. Когда кто-то умирает, плакать — это нормально. Ненормально, если дети вырастут и подумают: «Странно, а ведь я никогда не видел, как мама плачет из-за сестренки или братишки». Они могут научиться прятать эмоции, посчитав, что раз так поступала мама, значит это правильно — а это неправильно. Мы должны горевать. Как говорит об этом Меган Дивайн: «Кое-что в жизни нельзя исправить. Это можно только пережить». Не говорите, что у меня один ребенок. У меня их двое. Если вы не считаете Аришу моим ребенком только потому, что она умерла, — дело ваше. Но только не при мне. Двое, а не один! Случаются дни, когда мне хочется спрятаться от всего мира и отдохнуть от постоянного притворства. В такие дни я не хочу делать вид, будто все у меня замечательно и чувствую я себя на все сто. Не думайте, что я дала горю сломить себя или что у меня не в порядке с головой. Не говорите затертые фразы как: «Все, что ни случается, - к лучшему», «Это сделает тебя лучше и сильнее», «Это было предопределено», «Ничего не случается просто так», «Надо взять на себя ответственность за свою жизнь», «Все будет хорошо» и т. Эти слова ранят и ранят жестоко. Говорить так - означает топтать память любимых людей. Скажите буквально следующее: «Я знаю, что тебе больно. Я здесь, я с тобой, я рядом». Просто будьте рядом, даже когда вам неуютно или кажется, что вы ничего полезного не делаете. Поверьте, именно там, где вам не уютно, находятся корни нашего исцеления. Оно начинается, когда есть люди, готовые идти туда вместе с нами. Скорбь по ребенку прекратится лишь тогда, когда вы увидите его снова. Это — пожизненно. Если вы задаете себе вопрос, как долго ваш знакомый или член семьи будет тосковать, вот ответ: всегда. Не подгоняйте их, не принижайте чувств, которые они испытывают, не заставляйте их чувствовать себя виноватыми за них. Откройте уши — и слушайте, слушайте то, что они рассказывают вам. Возможно, вы чему-нибудь научитесь. Не будьте настолько жестоки, чтобы оставлять их наедине с самими собой. Вселенский размах горя обрушивается на тебя подобно волне гигантского цунами. Накрывает так, что теряешь жизненные ориентиры. Когда-то я вычитала в умной книжке, как можно спастись, если попал в него. Первое: надо перестать бороться со стихией — то есть принять ситуацию. Второе: надо, набрав в легкие как можно больше воздуха, опуститься на самое дно водоема и отползать по дну в сторону, как можно дальше. Третье: нужно обязательно выныривать.
Присоединяйтесь к нашим обсуждениям!
- Наши потери...
- Военная операция на Украине - ТАСС
- Бэбиблог наши потери. История матери, потерявшей ребенка
- Войти на сайт
- «Прощай, мой маленький»
життя громади
Как все это пережить? Мне не хватает моего сыночка. Нажмите для раскрытия... Как жаль, что я только сейчас прочитала ваши слова... Столько бы сказала вам... Хотя знаю, что никакие слова не помогают... И время не лечит, как говорят, а просто постепенно сглаживает края.
И боль не проходит, и рана никак не рубцуется. Говорю так, ведь мне известно, что такое смерть родного человека. Когда умер муж, было впечатление вырванного крыла, утраты опоры. Конечно, о смерти не было мыслей типа - поскорее бы за ним следом уйти. Ведь думали с ним в один день умереть. Но я до сих пор живу.
Из открытых источников мне стало известно, что общий наркоз сильно влияет на нервную систему ребенка, именно поэтому, я считаю, ребенок мог родиться в сильно угнетенном состоянии и не дышал, его реанимировали сразу после рождения. За его жизнь боролись профессионалы реанимации центра почти месяц и буквально вытащили его с того света. У малыша начались приступы остановки дыхания всё чаще и чаще, никто не мог объяснить причины, ведь он самостоятельно дышал на кислороде, временами справлялся и без него. В какой-то момент приступы прекратились, и в весе начал прибавлять стабильно, КТ не показало ничего серьезного - была явная динамика к улучшению... Неожиданно для нас, главным педиатром города и руководством Центра было принято решение о переводе в детскую больницу, мотивируя тем, что это роддом, а не лечебное учреждение, дальше они не могут нас держать для сравнения, мы лежали около 70 дней, а мои соседки по палате находились 100 и 140 дней.
У меня началась паника, как так? Ведь мы скоро должны выписаться, мы в порядке, ребёнок набирает вес, потихоньку кормится из груди, что ещё надо? На что мне ответили, что там квалифицированный персонал и оборудование... Пару дней в реанимации, так принято, пару недель в больнице, и мы будем дома... Как я потом поняла, от нас просто избавились, так они избежали ответственности за жизнь ребенка.
Лечащий врач нам сказала, жалко, что переводят, малыш такой хорошенький, щечки появились, но раз администрация так решила, она ничем не может помочь. На тот момент мне казалось, что самое страшное позади, но оказалось, что "крутить" нас только начинают... Перевод оказался большим стрессом для малыша, мне не разрешили ни сопроводить, ни посетить его сразу после перевода, а когда на следующий день мне разрешили зайти на 3-5 минут, он уже оказался под ИВЛ... Утром этого дня его еле откачали после остановки дыхания... Я более, чем уверена, что его не надо было переводить, он бы поправился рядом со мной, его состояние было намного лучше тех, кто впоследствии выписался с центра...
Я буду переходить к конкретным фактам, чтобы вы смогли представить, что приходится пережить безвинным младенцам, только появившимся на свет, и их родителям. Медсёстры даже при родителях умудряются впихивать в деток молоко большим шприцем за пару-тройку минут! Для несведущих скажу, что молоко должно даваться дробно, с перерывом в несколько минут, медсестра должна держать шприц, при этом молоко само должно потихоньку усваиваться в маленьком организме что мы и делали на протяжении 2-х месяцев в центре, это позволило малышу набрать 2 кг за 2 месяца. Они иногда и вовсе забывали кормить, могли просто уснуть на смене. При этом такие малыши не могут даже издавать звуков, как обычные дети, так как трубка в горле не позволяет это сделать.
Для медперсонала это ничто, ну забыли, ну и что, с кем не бывает, смену сдал, забыл. А вы знаете, что эти 60 мл значат для ребёнка? Если не кормят, значит не набирает вес, если не набирает вес, соответственно, нет сил, если нет сил, то не может дышать, значит, и освободиться от аппарата при этом у него всё меньше и меньше шансов... Это кто-нибудь понимает? Кто-нибудь объясняет им популярно о таких последствиях?
А вы можете себе представить, что слабого и больного ребенка с пневмонией оставляют неукрытого на сквозняке?
Смотрю на белеющую ручку своего сына, в голове шумит, сердце колотиться. Я молюсь, прошу у Бога помочь, лишь бы довезли, верю, что нам помогут. Слышала, что в 3ей детской хорошие врачи. Так надеюсь на чудо.
Шепчу - держись, малыш, держись, ты такой у меня сильный! Поднимаю глаза на врача - она шепчет «Ой, не довезем, не довезем». Ее одергивает молодой врач - «Довезем! Он поддыхивает, я чувствую». Влетаем на Красный, мчимся через поток машин.
Какой-то маршрутчик влезает в свободную полосу прямо перед нашей машиной, водитель отчаянно сигналит, объезжает его и закарабкиваемся по ледяной горке во двор больницы. Медсестра скорой спрашивает - как же мы его донесем? Молодой врач, который интубировал малыша хватает его в охапку и бежит через приемный в реанимацию. Длинный коридор, завален вещами, куча народу, бегают дети, стоят баулы - все ждут выписки или госпитализации. В конце коридора пеленальный столик, Максима кладут туда, качают помпу, синие губки снова розовеют.
За тонкой филенчатой дверью жуткая лестничная клетка, ободранные стены, паутина, трубы торчат из стен. Ремонт здесь не делали уже лет 20. Дикий холод. Следующая дверь - реанимация, всем вход запрещен. Врачи подхватили малыша, унесли за эту дверь, со мной осталась только медсестра скорой заполнять карточку.
Не помню вопросов, не помню, как подписывала бумаги. Через 40-50 минут выходят врачи скорой - стабилизировали, есть шанс. Хватаю за рукав - Живой? Можно к нему? Он будет жить?
Качают головой - спрашивайте у местных врачей, да - жив, как и что дальше - все вопросы не к нам, нам надо ехать, у нас другие пациенты. Снова жду, кусаю губы, молюсь. Врачи скорой уехали - они сделали все, что смогли в тех нечеловеческих условиях. Спасибо им, они дали нам шанс, дали надежду. Нам повезло, что единственная свободная бригада скорой были профессионалы - врачи-кардиологи.
Отправлено: 18. Реанимация Прошел еще час или два - ощущение времени нет, мечусь по лестничной клетке, полное бессилие. Рассказываю ей все, показываю все наши карточки, обследования. В душе надежда - все это им поможет, они обязательно разберутся, найдут причину, как его спасти. Вы мама?
Рассказываю всю историю снова, смотрю на нее - что с ним? Он выживет? Выходит угрюмый небритый мужик - это главный реаниматолог Владимир Аркадьевич: - Ваш ребенок в очень тяжелом состоянии, сколько времени он был в коме? Рассказываю снова все с самого утра, прошу его помочь, умоляю пустить к сыну - нет, нельзя, сейчас нельзя. Две минуты.
Уходит за дверь. Меряю шагами лестничный пролет, считаю кафельную плитку - 33 желтых, еще сколько-то красных. Через некоторое время выходит медсестра, кидаюсь к ней - можно к сыну? Пожалуйста, умоляю… - Нет, только после получения разрешения у врача - обращайтесь к нему. Мужчина в очках?
Уже вечер, за окном валит мокрый снег. Постоянно снуют люди, никакой стерильности. Вот проходит огромная тетка с двумя сумками, вся как снеговик, с сапог отваливаются куски мокрой грязи. Идет прямиком в реанимацию - она одна из медсестер, пришла на смену. Снова выходит реаниматолог - можно к сыну?
Иду на ватных ногах по старому грязному линолеуму, захожу в палату - просторное помещение не знавшее ремонта с советских времен, большие окна законопачены одеялами и затянуты серыми простынями. На полу поломанная кафельная плитка, две кровати, на правой лежит мой малыш. Тихонечко касаюсь маленькой пухлой ручки. Маленькие пальчики чуть теплые, изрезаны и в крови - ему брали много анализов, нужно было много крови. В горле комок..
Ты только приходи в себя, мы тебя сразу перевезем в хорошую больницу, там тебя вылечат и мы поедем домой к твоему Мишеньке и Карасику, они по тебе очень скучают. Меня душат слезы, не могу говорить…Медсестра требует, чтобы я ушла. Наклоняюсь к малышу и целую его в горячий лобик, шепчу ему - я с тобой, я всегда с тобой, очень тебя люблю. Выхожу в коридор, перед глазами жуткая картина - мой славный малыш, моя маленькая теплая булочка в трубках - в носике две трубки, во рту еще одна, кожа вокруг стянута сермяжным лейкопластырем. В подключичной вене - катетер, его не смогли вставить сразу - вокруг расплылся синяк, большое фиолетовое пятно.
На левой ножке на пальчик закреплен какой-то датчик, еще один на левой ручке. На груди прилеплены какие-то датчики. Рядом с кроватью стоит аппарат ИВЛ единственный в больнице передвижной аппарат, который пролезает в дверь реанимации , кардиодатчик, капельницы…Не могу поверить - все это страшный сон, это кошмар, я сейчас проснусь, а Максимка рядом со мной, весь славный розовощекий карапуз. Приехал мой брат и дядя поддержать меня, побыть со мной. Увидев эту лестницу, общее состояние больницы, послушав, как гавкают на меня врачи, некоторые просто проходят мимо с невидящими глазами - были в шоке.
Вот-вот должен прилететь муж, они поехали за ним, снова меряю шагами лестничный пролет. Сменился дежурный реаниматолог, вместо угрюмого небритого мужика пришла замученная жизнью женщина средних лет - Наталья Анатольевна. Она единственная врач, кто отнесся к нам по человечески, наверно она понимала, что Максимке не долго осталось, она нас жалела. Звонки разрешены до 22:00 - Спасибо, а можно я буду звонить несколько раз? Я понимаю, что я не могу Вас тревожить часто, но я должна знать, что с ним, как он…Пожалуйста!
Идем с мужем к машине, не чувствую ничего. Брат пытается накинуть на меня куртку, говорит, что холодно, что я замерзну, а я должна быть сильной и держаться - Максиму нужна моя сила. Едем в Академ, не могу ничего делать, голова пустая только одна мысль - он должен жить! Рядом муж, примерно в таком же состоянии, но он пока еще не осознал, до конца не осознал, что произошло. Потому что сегодня в Интернете опубликована следующая новость: Лэйсэн Муртазина Уфа : Мамы, потерявшие детей… Я не знаю, как помочь людям, пережившим, переживающим подобную трагедию.
Возможно, истории, рассказанные здесь, дадут им хоть какой-то ориентир. Это хороший и светлый праздник, когда отмечается день самого важного и невероятно любимого человека. Но в жизни случаются непомерно кощунственные вещи, противоестественные и противоречащие самой природе — когда родители теряют своего ребенка. Весь ужас случившегося заключается в том, что женщина остается матерью, но ребенка уже рядом нет. Эти женщины выжили.
Выжили, после своей смерти. Там оставалось много Данькиных друзей, женщины, с которыми мы там познакомились и с которыми мы общались на протяжении нескольких лет. Кроме того, когда мы с Даней еще была в Москве, и я видела, как там для детей были организованы различные праздники, обучение, приходили клоуны, знаменитости какие-то. У нас же дети были предоставлены сами себе, развлекали друг друга как могли. В первое время я не понимала, что я сама себя спасаю.
Помню, Даньке было 40 дней, я купила 3 или 4 трехколесных велосипеда, большие машинки, на которые можно сесть и кататься. Я это везла как подарок от Дани. Я тогда просто вспоминала, как было в Москве, и я хотела, чтобы и у наших детей это было. Проводила праздник, привозила бытовую химию, воду, приезжала с волонтерами. Мне всегда казалось, что если Данька меня видит, то он мной гордится.
У меня и сейчас такое ощущение. Я воспринимаю свой фонд «Потерь нет» , который родился из этой деятельность, как своего ребенка. Когда-то в 2011 году я его родила, а сейчас ему уже 5 лет. И с каждым годом он становится взрослее, сильнее, умнее, профессиональнее. Мне очень нравится, когда люди вспоминают что-то, какие-то интересные моменты из его жизни.
У моего Даньки был друг Рома. Он сейчас взрослый, 21 год. Прошло уже 8 лет, но он каждый год приходит на поминки. И мне так приятно, когда он вспоминает какие-то вещи, которые были связаны с их дружбой. И я по сей день узнаю какие-то фишечки, которые они творили, а я о них знать не знала!
И мне приятно, что этот маленький тогда мальчик, до сих пор помнит моего сына, ценит эту дружбу. Когда я смотрю в соцсетях его фотографии, я думаю, надо же, уже какой большой. И у меня мог бы быть того же возраста ребенок. Мне конечно радостно, что у Ромы жизнь сложилась, и он такой красивый, умный парень. Наверное, лучше откровенно с ребенком поговорить, о том, что с ним происходит.
В этих случаях с мамами не случается необратимых трагедий. Мамы не принимают решения тоже уйти вслед за ребенком. Ребенок же оставляет какой-то наказ. Мы даем ему возможность принять эту ситуацию, имеем возможность попрощаться — и это бесценно! В погоне за спасением родители забывают о самом умирающем ребенке.
Эти паллиативные дети уже настолько замученные лечением, они просто хотят, чтобы их оставили в покое. В этот момент, может быть, лучшим будет осуществить его детскую мечту. Свозить в «Дисней ленд», познакомиться с какой-то личностью, может он просто хочет остаться дома в кругу семьи. Я наделала много ошибок. Я сейчас вспоминаю, и думаю, может быть, он меня простит.
Потому что я, конечно же, хотела как лучше. У меня тогда не было этих знаний. Я вспоминаю, что он даже пытался об это поговорить, а я не услышала. Сейчас я бы обязательно поговорила с ним, объяснила, что в жизни так бывает… нашла бы подходящие слова. Я мечтаю организовать день памяти для таких мам.
Чтобы они имели возможность встречаться, говорить об этом, вспоминать. И не только плакать, но и посмеяться. Потому что у каждой мамы есть какое-то счастливое воспоминание, связанное со своим ребенком. Я стараюсь именно такое вспоминать. Конечно, ребенок, умирающий у тебя на руках — это отпечаток на всю жизнь.
Но когда особенно тяжело, я стараюсь вспоминать что-то хорошее. О том, как он обо мне заботился, как он смеялся, как мы куда-то ездили, как он любил свой велосипед, как он любил собирать свои лего-конструкторы. Его дни рождения, как мы отмечали новый год. Мы все объединялись ради него всей родней. Я паковала полночи эти подарки, мы придумывали следы, как дед мороз зашел из окна и оставил подарки.
И это очень ценные и приятные воспоминания. Я помню, как он родился, как мне дали его на руки. На утро мне его принесли, я подумала: «Боже, какой он красивый! Другие как-то не очень… но мой! Я гордилась, что в годик он говорил три слова: киса, мама и муха.
Когда он пошел, еще не было года, я думала — это только мой! Больше никто! Это уникальный случай! Когда только умирает ребенок, нельзя звонить и спрашивать «как у тебя дела».
На этом успех наших бойцов не закончился: 67-я механизированная бригада ВСУ также понесла потери, уничтожение личного состава и техники в районе села Балаклея Харьковской области, на железнодорожной станции погрузки. Кровавый загон: бежали так, что забыли соратника Украинские боевики покинули линию обороны в селе Бердычи, что на Авдеевском направлении, об этом сообщает ТАСС. Харьков взрывы!
Исповедь мамы, потерявшей младенца, или чем грозит "слепое" доверие к нашей медицине
И ваши там. Попали б они туда, если б живы остались? Так вам, родителям, чего же лучше желать для детей?! И установитесь в этой мысли… что участь детей ваших устроилась наилучшим образом… И перестаньте скорбеть. Ведь и сами помрете… Будет кому встречать вас… а, пожалуй, и защищать… даруй вам Господи всякого утешения. Ваш богомолец Е. Феофан" Очень помогает церковь, исповедь, причастие, общение с духовенством, особенно с "черным" монахами , у них на нашу мирскую жизнь совершенно иной взгляд..... Божьей помощи Вам, и укрепления Веры!!!
Москвы и произошла приблизительно такая же история напишите, может вместе нам удастся их победить! Я потеряла своего Мотика, но мне бы очень хотелось его найти, я верю что он жив!!!
Кто-нибудь знает, имеет ли руководство клиники говорить в лоб родителям, что ребенок не доживёт эту ночь?! У них нет чувства такта, их этому не учат? Сказать, что я была в шоке - ничего не сказать, я промолчала, но подумала про себя: "Она возомнила себя Аллахом, чтобы так говорить? Откуда ей знать, сколько проживет мой ребенок? Он прожил эту ночь и день прожил, а на закате он ушёл... Примерно за две недели до случившегося, меня перестали впускать к ребёнку по вечерам, мотивировав тем, что мы можем занести инфекции. Главврач даже не впустил в свой кабинет, передал "приказ есть приказ". Нам пришлось согласиться, но чуть позже добрые люди сообщили, что другие родители как заходили, так и заходят. На мой вопрос я получила ответ от администрации, что заходят только дети очень тяжёлых детей, и что мы - неблагодарные родители. Естественно, я стала узнавать, чем же, в отличие от нас, благодарят другие родители. Отец одного ребенка рассказал, что каждый вечер "благодарит" врача и медсестру N-ной суммой, к сожалению, мы узнали об этом слишком поздно, у нас были возможности так благодарить... Тяжёлых детей, родители которых посещали и по вечерам, переводили в палаты, они оставались после нашего ухода... Просто делайте выводы, кто был тяжелее, и почему их запускали. Вы, наверное, не поверите, если скажу, что врачи реанимации могут позволить себе натравливать родителей друг против друга, да так, что мы готовы были друг другу горло перегрызть в коридоре. А родители ведь преклоняются перед врачами, как перед богами, ведь в их руках жизни наших детей. Надо отдать должное, есть моменты, за что можно действительно благодарить, благодарить тех, кто от души вкладывается в детей: некоторым медсёстрам за то, что ухаживали, как за своими детьми; врачу, который делал всё, что в его силах, чтобы вытащить моего ребёнка, и это было видно; лечащему врачу за то, что не раз показывал свои профессиональные и человеческие качества, за то, что дал мне проститься с малышом, побыть с ним в последние минуты... Да, мы благодарили, как могли: где-то деньгами, где-то подарками, хоть и небольшими. Что еще я должна была сделать, чтобы спасти свое дитя, у которого были все шансы и желание жить... К сожалению, добросовестных медиков было настолько мало "один в поле - не воин", как говорится , единицы среди десятков... Буквально за неделю до трагического дня, нам сказали, что есть все шансы поправиться. И я уверена, что были шансы, ведь ребёнок с виду практически не отличался от здоровых детей: следил глазами за всем, что творится, поднимал ручки-ножки, хватал, сосал соску, даже улыбался. Процент его самостоятельного дыхания доходил до 49, могло быть лучше и лучше... Мы готовились на лечение и реабилитацию за рубежом, как только ребенок стал бы транспортабельным, мы бы улетели... На самом деле, я планировала написать небольшой текст, чтобы излить душу, показать эту "адскую кухню", а сейчас понимаю, что готова написать книгу про всё произошедшее за эти месяцы. Вот вы, например, сами хотите жить? Точно также, если не больше, хотят познать радости этого мира и эти дети, младенцы...
Число погибших в Афганистане 1979-1989 советских. Потери в Сталинградской битве с обеих сторон таблица. Сталинградская битва потери. Потери стран в Сталинградской битве. Инфографика потерь во второй мировой войне. Украина во второй мировой войне. Инфографика вторая мировая война. Инфографика война. Российские акции. Плакаты война Россия Украина. Тысячи российских солдат погибли. Потери в Великой Отечественной войне. Общие людские потери СССР. Нищие украинские военные. Украинская армия оборванцы. Значимая работа незначимая работа потери. Незначимая работа это. Значимая работа. Статусы про войну. Стихи о детях войны до слез. Красивые статусы про войну. Стихи про время. Стихи о времени и жизни. Высказывания о быстротечности жизни. Цитаты о быстротечности жизни. Годы войны в Афганистане потери. Потери в Афгане по годам. Гражданская война число погибших. Потери в гражданской войне. Гражданская война в цифрах. Количество погибших в гражданской войне. Соотношение сил в советско финской войне 1939. Советско-финская война соотношение сил. Русско-финская война потери. Советско-финская война силы сторон. Хронология войны на Донбассе. Котлы украинских войск на Донбассе. Потери во второй мировой войне. Количество погибших во второй мировой войне. Количество погибших во второй мировой войне по странам. Потери стран во второй мировой войне. Потери украинских войск на Украине 2022 таблица.
Наши потери...
Мы скачали приложение, где отмечали пинашки. Жена, конечно, отказалась от аборта — сказала, что это ее ребенок, и она никому не позволит с ним ничего сделать, будет бороться. Наступил конец сентября: все медики от нас отказались, а время постепенно подходило к родам. Естественно, лететь уже никуда было нельзя. Я после этого не очень люблю Трубную площадь, где мы покупали билеты в Уругвай. Мы шли туда радостные, с большими надеждами, а потом я вернулся туда один, чтобы сдать билеты. И уже совсем было не до них: ты просто хочешь, чтобы твой ребенок выжил. Живот у Насти был очень большой, потому что у малыша началась неиммунная водянка на фоне порока сердца.
Врачи продолжали говорить, что шансов родить живого малыша нет. Выхода у нас не было, и мы поехали в ближайший роддом — познакомились с врачами, записались на роды. И стали просто жить, общаться с ребенком, пока это возможно. Пришел момент очередного осмотра в женской консультации. Там послушали сердце Даниила. Сердцебиение было очень редким и слабым. Нас срочно направили в роддом, и Настя отказывалась идти: плакала, говорила, что чувствует, что вернется домой уже без ребенка.
Врач сказал, что надо делать кесарево. Мы согласились, так как надеялись, что это спасет малыша. Жена была на седьмом месяце. Я помчался домой за вещами для роддома, вернулся в больницу, а Настя говорит: «Малыш пинается». Я приложил руку к ее животу и почувствовал четыре пинашки. Это были последние пинашки. Ее увели наверх.
Он предложил: «Хотите, скажу ей», — я отказался, сказал, что это мой сын и я должен сам поговорить с Настей. Жена спустилась в приемную, я опустился перед ней на колени и сказал: «Любимая, Даниил умер». Она не поверила. Мы вместе пошли на УЗИ. Я понимаю, что в Насте наш мертвый ребенок, и она сама вся бледная. Это был мой персональный ад. УЗИ подтвердило, что малыш умер.
Кесарево сечение делать было нельзя, потому что это было бы опасно для здоровья Насти. В тот же день к нам пришли мой друг и моя мама, мы уехали домой. Потом позвонили жене и вместе помолились. Мне до сих пор стыдно, что в ту ночь перед родами я уснул. Видимо, организм пытался блокировать стресс.
Это был полнейший эгоизм с моей стороны — думать только о своем горе, заставлять их чувствовать вину за то, что их дети живы, а не радоваться этому вместе с ними. Я благодарна тем, кто помнит Полину. Мне радостно, когда ее подружки пишут что-то о ней в интернете, выкладывают ее фото, вспоминают о ней в дни памяти. Сейчас я понимаю, как была не права, даже эгоистична, когда обижалась на тех, кто мне говорил, что не надо больше ее тормошить, что надо дать ей прожить последние дни спокойно, дома, в окружении близких, не нужно ее больше колоть, принимать лекарства. Я считала, что нужно бороться до конца, тем более что и Полина так хотела.
Просто ей никто не говорил, что ей уже нельзя помочь. Но я-то это знала! А продолжала биться в каменную стену. Вспоминаю другую девочку, мама которой приняла неизбежное, и спокойно давала и делала для дочери все, что та хотела. А я Полине не давала покоя. Начинаю прощать тех, на кого обижалась во время лечения. С обидой ушли мы из больницы. Вернее, я ушла с обидой. Полина, мне кажется, вообще не умела обижаться. Или жизнь научила ее это не показывать.
Прощаю, потому что они просто люди, просто делают свою работу. А паллиатив не входит в их компетенцию. Оказывается, их этому и не учили. Сейчас я знаю, что паллиативной помощи, как таковой в России нет, за исключением Москвы и Питера, да и там все очень сложно. Однажды меня спросили — хотела бы я забыть об этом периоде своей жизни? Забывать не хочу. Как можно забыть о своем ребенке, о других детях, о том, как жили, что переживали вместе. Болезнь научила нас многому. Это часть моей жизни, и я не хочу ее лишаться. Наша потеря ужасна, и действительно несправедлива.
Прошло 10 месяцев, а я до сих пор смотрю на могилу своей доченьки — и не верю. Посещать собственного ребенка на кладбище — в этом есть что-то нереальное. Словно я покинула собственное тело и смотрю на кого-то чужого, незнакомого, который стоит там и кладет на землю цветы и игрушки. Неужели это — моя жизнь? Расхожая фраза о том, что мать готова отдать жизнь за своего ребенка, становится до конца — на уровне эмоций — понятной лишь тогда, когда сама становишься матерью. Быть родителем — значит, носить свое сердце не внутри, а снаружи. Как бы вы ни представляли себе, что чувствует человек, потерявший ребенка, умножьте это в триллион раз — и этого все равно будет мало. Мой опыт таков: искреннее человеческое участие и доброта удивляли меня столько же раз, сколько их отсутствие. На самом деле, не так важно, что говорить человеку. Сказать «я тебя понимаю» мы, на самом деле, тут не можем.
Потому что не понимаем. Понимаем, что плохо и страшно, но не знаем глубины этого ада, в котором сейчас человек находится. А вот мать, похоронившая ребенка, испытывает к другой матери, похоронившей ребенка эмпатию, сострадание, подкрепленное опытом. Вот тут каждое слово может быть хотя бы как-то воспринято и услышано. А главное — вот живой человек, который тоже такое пережил. Поэтому первое время я находилась в окружении таких матерей. Осиротевшим родителям очень важно говорить о своем горе, говорить открыто, без оглядки. Я обнаружила, что это — единственное, что хоть как-то облегчает боль. А так же много, спокойно и долго слушать. Не утешая, не приободряя, не прося радоваться.
Родитель будет плакать, будет винить себя, будет пересказывать по миллиону раз одни и те же мелочи. Просто быть рядом. Очень важно найти хотя бы одну-две причины продолжать жить. Если заложить в голове такую прочную основу, она будет служить буфером в те моменты, когда возникнет желание «сдаться». А еще, боль — это тренажер. Тренажер всех других чувств. Боль безжалостно, не жалея слёз, тренирует желание жить, разрабатывает мышцу любви. Поэтому, ради всех родителей, которые испытывают горе, я напишу 10 пунктов. Возможно, они изменят к лучшему жизнь хотя бы одного осиротевшего родителя. Прошло 10 месяцев, а я просыпаюсь, каждое утро с тем же ощущением горя, какое испытывала в день смерти Ариши.
Разница заключается лишь в том, что теперь я гораздо лучше научилась скрывать боль своего разодранного в клочья сердца. Шок потихоньку улегся, но я до сих пор не могу поверить в то, что это случилось. Мне всегда казалось, что такие вещи происходят с другими людьми — но только не со мной. Вы спрашивали меня, как я, а потом прекратили. Откуда у вас информация, что на такой-то неделе, в такой-то месяц после потери ребенка мать больше не нуждается в подобных вопросах и участии? Пожалуйста, не говорите мне, будто все, о чем вы мечтаете, — это чтобы я снова стала счастливой. Поверьте, никто на свете не желает этого так же сильно, как я. Но достичь этого в настоящее время я никак не могу. Самое сложное во всей этой истории, что я обязана найти какое-то другое счастье. То, которое я однажды испытала — чувство, что ты заботишься о любимом существе, — никогда больше не придет ко мне во всей полноте.
И в этой ситуации понимание и терпение со стороны близких людей может стать поистине спасительным. Да, я никогда уже больше и не стану прежней. Я теперь такая, какая есть. Но поверьте, никто не скучает по той мне больше, чем я! И я оплакиваю две потери: смерть моей дочери и смерть меня — такой, какой я была когда-то. Если бы вы только знали, через какой ужас мне пришлось пройти, то поняли бы, что оставаться прежней — это выше человеческих сил. Потеря ребенка меняет вас как личность. Мои взгляды на мир изменились, то, что было когда-то важным, больше таковым не является — и наоборот. Если вы решили позвонить мне на первый день рождения моей доченьки и первую годовщину ее смерти, почему вы не делаете это на вторую, на третью? Неужели вы думаете, что каждая новая годовщина становится для меня менее важной?
Прекратите постоянно рассказывать мне о том, как мне повезло, что у меня есть свой ангел хранитель и еще ребенок. Я говорила вам об этом? Тогда зачем вы рассказываете это мне? Я похоронила собственную дочь, и вы всерьез считаете, будто я — везунчик? Неполезно плакать при детях? Для них как раз очень полезно видеть, как мама оплакивает смерть их сестры или брата. Когда кто-то умирает, плакать — это нормально. Ненормально, если дети вырастут и подумают: «Странно, а ведь я никогда не видел, как мама плачет из-за сестренки или братишки». Они могут научиться прятать эмоции, посчитав, что раз так поступала мама, значит это правильно — а это неправильно. Мы должны горевать.
Как говорит об этом Меган Дивайн: «Кое-что в жизни нельзя исправить. Это можно только пережить». Не говорите, что у меня один ребенок. У меня их двое. Если вы не считаете Аришу моим ребенком только потому, что она умерла, — дело ваше. Но только не при мне. Двое, а не один! Случаются дни, когда мне хочется спрятаться от всего мира и отдохнуть от постоянного притворства. В такие дни я не хочу делать вид, будто все у меня замечательно и чувствую я себя на все сто. Не думайте, что я дала горю сломить себя или что у меня не в порядке с головой.
Не говорите затертые фразы как: «Все, что ни случается, - к лучшему», «Это сделает тебя лучше и сильнее», «Это было предопределено», «Ничего не случается просто так», «Надо взять на себя ответственность за свою жизнь», «Все будет хорошо» и т. Эти слова ранят и ранят жестоко. Говорить так - означает топтать память любимых людей. Скажите буквально следующее: «Я знаю, что тебе больно. Я здесь, я с тобой, я рядом». Просто будьте рядом, даже когда вам неуютно или кажется, что вы ничего полезного не делаете. Поверьте, именно там, где вам не уютно, находятся корни нашего исцеления. Оно начинается, когда есть люди, готовые идти туда вместе с нами. Скорбь по ребенку прекратится лишь тогда, когда вы увидите его снова. Это — пожизненно.
Если вы задаете себе вопрос, как долго ваш знакомый или член семьи будет тосковать, вот ответ: всегда. Не подгоняйте их, не принижайте чувств, которые они испытывают, не заставляйте их чувствовать себя виноватыми за них. Откройте уши — и слушайте, слушайте то, что они рассказывают вам. Возможно, вы чему-нибудь научитесь. Не будьте настолько жестоки, чтобы оставлять их наедине с самими собой. Вселенский размах горя обрушивается на тебя подобно волне гигантского цунами. Накрывает так, что теряешь жизненные ориентиры. Когда-то я вычитала в умной книжке , как можно спастись, если попал в него.
На тот момент мне казалось, что самое страшное позади, но оказалось, что "крутить" нас только начинают... Перевод оказался большим стрессом для малыша, мне не разрешили ни сопроводить, ни посетить его сразу после перевода, а когда на следующий день мне разрешили зайти на 3-5 минут, он уже оказался под ИВЛ...
Утром этого дня его еле откачали после остановки дыхания... Я более, чем уверена, что его не надо было переводить, он бы поправился рядом со мной, его состояние было намного лучше тех, кто впоследствии выписался с центра... Я буду переходить к конкретным фактам, чтобы вы смогли представить, что приходится пережить безвинным младенцам, только появившимся на свет, и их родителям. Медсёстры даже при родителях умудряются впихивать в деток молоко большим шприцем за пару-тройку минут! Для несведущих скажу, что молоко должно даваться дробно, с перерывом в несколько минут, медсестра должна держать шприц, при этом молоко само должно потихоньку усваиваться в маленьком организме что мы и делали на протяжении 2-х месяцев в центре, это позволило малышу набрать 2 кг за 2 месяца. Они иногда и вовсе забывали кормить, могли просто уснуть на смене. При этом такие малыши не могут даже издавать звуков, как обычные дети, так как трубка в горле не позволяет это сделать. Для медперсонала это ничто, ну забыли, ну и что, с кем не бывает, смену сдал, забыл. А вы знаете, что эти 60 мл значат для ребёнка? Если не кормят, значит не набирает вес, если не набирает вес, соответственно, нет сил, если нет сил, то не может дышать, значит, и освободиться от аппарата при этом у него всё меньше и меньше шансов...
Это кто-нибудь понимает? Кто-нибудь объясняет им популярно о таких последствиях? А вы можете себе представить, что слабого и больного ребенка с пневмонией оставляют неукрытого на сквозняке? Я могу, так как видела собственными глазами, при этом сквозняк был такой, что широкие жалюзи поднимались от потока воздуха! Знаете, у меня в голове не укладывается, как можно спокойно смотреть на то, что губы маленького 4-килограммового ребеночка потрескались до крови? Это сколько времени он лежал с пересохнувшим ртом? Потребуется несколько секунд, чтобы покапать немного водички. На мою просьбу помазать малышу губы кремом, медбрат запихал в рот крем, типа "мамаша, отвали а". А зачем спрашивается завязывать руки такому крохе, когда можно его прикрыть одеялом и никаких проблем, у него даже нет сил, чтобы поднять одеяло. Не буду писать много про такие мелочи как то, что давали просроченную смесь в моем случае, по ночам , это, конечно, покажется вам сущим пустяком.
К сожалению, и это ещё не всё. Врач, который на вопрос о состоянии ребёнка, как он себя чувствует сегодня, не вырывает ли, не температурит ли, отвечает по телефону "Чее?? К слову, когда мы только поступили, на смене этого же врача, я спросила о состоянии своего ребёнка, на что он уточнил, кто именно, где лежит и уверенно так ответил, что в коме. Я говорю, как так, он же в сознании был, мы вчера только поступили, на что он пробормотал что-то несуразное.
Но я до сих пор живу. И уже почти 10 лет без него. А потому я осталась, что нашей младшей было 15 с небольшим, надо было ее поднимать, да и сейчас вижу. Нет, мы с мужем понимали, что когда-то умрем, даже проговаривали детали - как, что, если кто из нас уйдет... Но горе придавило, и сил нет даже сейчас вспоминать, насколько придавило. Поэтому понимаю, как никто, понимаю... И напоследок. Нелепо это говорить, знаю. Но Господь не просто так забирает тех, кто уходит, как ваш сыночек - проливая кровь за други своя, высшая степень любви. Нам бы по-христиански радоваться за эту душечку, но как это сложно! И я это очень хорошо понимаю. Остается нам помолиться вместе о мальчишечке, который до последнего стоял за Отчизну свою. Да упокоит Господь душу его в Царствии небесном...
Бебиблог наши потери - фото сборник
Помните, самолечение недопустимо и всегда надо обращаться за консультациями только к специалистам. Моё среднее медицинское образование и привычка ничему не верить на слово не дают мне возможности уверовать в необходимость многих рекламируемых сейчас анализов. На содержание магния или витамина D, например. Ведь почти все 100 процентов микроэлемента Mn содержится не в крови, а в тканях организма. Какой смысл сдавать кровь на анализ И вообще, слишком много результатов анализов крови на гормоны, например, надпочечников, напрямую связаны с эмоциональным и физическим состоянием организма в данный текущий момент. А массированно потребляемые витамины вообще не способны в полной мере усваиваться нашим организмом Не рассчитан наш организм на это Просто бизнес - он такой...
Ничего святого для него нет. Я как-то мало раньше его испытывала. В юности вообще без него обходилась. Он только с рождением детей пришёл, вместе с чувством ответственности за детей. Потом дети выросли, стали отвечать за себя сами.
А сейчас страшно. Не конца боюсь, а стать обузой. И одиночества боюсь. Читаю, женщины пишут как хорошо жить одной, и удивляюсь - страшно же. Когда не с кем словом перемолвиться, и когда в бессонную ночь даже кефирчика на кухне не с кем попить У меня мама, когда осталась она, даже свет не выключала...
Ну что это я всё о грустном? Есть и приобретения! Мои приобретения Самое главное - я "отрастила Дзен". И это выражение вовсе не связано с платформой, на которой я сейчас пишу. Я почти "поймала, постигла, познала дзен» , избавившись от лишнего беспокойства, излишней оглядки на чужое мнение, приобретя уверенность в себе и своих силах.
Растеряв нервную горячность молодого возраста я получила некую спокойную осознанность. У меня нет желания ни учить других жить, ни прислушиваться ко всем вокруг. Мои убеждения за столько лет выкристаллизовались и закалились. Не представляю, что именно может их изменить. Кстати, учить я действительно никого не хочу, а опытом могу поделиться Вокруг меня не так много любимых людей, но зато они искренние и верные.
И это тоже моё приобретение.
Приехал на выходные, познакомились и не только я, но и мои родители. Ну а потом началась просто сказка. Я всегда думала, что такого просто не бывает. Мы просто не могли дождаться выходных, то я к нему ехала, то он ко мне и так полтора года. Я сейчас вспоминаю, как я могла все это время сидеть просто на чемоданах, как я могла все успевать, работа у меня не из легких и рабочим временем не ограничивается, у него такая же ситуация.
Противник эвакуирует гражданских: скоро наступление? По данным «Иди и смотри», в Харьковской области прямо слышны мощные взрывы. По его словам, удары продолжаются.
Роды были сложными, на втором мальчишке схваток не было вообще, поэтому один врач был «схватками», то есть давил на живот — выдавливал но очень осторожно, потому что там, куда давили была головка , а второй вытаскивал Никиту за ножки.
Около меня была целая бригада врачей, человек 6, но точно не помню. У меня скакало давление, было то очень высокое, а через несколько минут — понижалось, поэтому поставили капельницу и стояла врач, которая следила за давлением и за мной. На живот не выкладывали, потому как шел второй, к груди тоже не прикладывали. Про первого Кирилла вообще, по-моему, забыли, занимаясь вторым Никитой , потому что, когда его вытащили, он не дышал, врачи начали его откачивать. Через 40 минут мой второй ребенок умер. Не могу описать вам свое состояние, помню, что была близка к помешательству». Меня спасли к счастью , но ребенок умер Ульяна, 45 лет: «Я рожала в платной палате обычной больницы в 1993 году. Со мной был муж. Врачи нащупали один экзостоз у меня на выходе из матки, но решили, что ребенок пройдет. Когда начались потуги, и ребенок не выходил, заведующая сказала, что я не умею тужится, и пыталась выдавить ребенка рукой, то есть давила мне на живот.
Когда все поняли, что так я не рожу, меня экстренно повезли на операцию. При этом никто не спрашивал согласна я или нет.
«У нас три ребенка, просто один из них — ангел»: истории отцов, чьи дети родились мертвыми
С сайтом Бебиблог я столкнулась еще во время планирования первой беременности. Глава МИД Украины Дмитрий Кулеба призвал европейцев «не расслабляться» после новостей о пакете помощи со стороны США. С сайтом Бебиблог я столкнулась еще во время планирования первой беременности. Discover videos related to Мария Борисова 6 Потерь Полное Выступление on TikTok.
Дневники трат
Если вам понравилось бесплатно смотреть видео все наши новости. потери и приобретения. онлайн которое загрузил Жизнь в деревне. Как нам реагировать на плохие новости? После меня сразу никого в солярий не было, уборщица тоже не обратила внимание на крючки, и только спустя какое-то время туда зашла девушка, которая и обнаружила мою потерю. Пока на компенсации выделено более 2 миллионов, но это не финал. Бебиблог наши потери. Потери в афганской войне 1979-1989. Огромная просьба не писать про потери друзей и родственников.
Наши потери...
| Дневники трат: как живут люди с разными зарплатами | Мокрые новости. Отредактировано YouCut. |
| Бб блог наши потери. История матери, потерявшей ребенка | На этом успех наших бойцов не закончился: 67-я механизированная бригада ВСУ также понесла потери, уничтожение личного состава и техники в районе села Балаклея Харьковской области, на железнодорожной станции погрузки. |
| (spbabyblogru) - Profile | Pinterest | Наши новости Храм святого благоверного. |
Бб блог наши потери
После такой потери выраженность токсикоза уменьшается, а беременная женщина говорит, что у нее пропал токсикоз на 8 неделе беременности. Бебиблог онлайн. Наши потери бебиблог Ирина Матюша. Пока на компенсации выделено более 2 миллионов, но это не финал. Наши потери Прошло два года,как это случилось,но помню,эту боль,слёзы Это было в октябре,мы встретились с друзьями,с лучшими с ними вместе почти 6 лет. Женщин, переживших перинатальную потерю, называют «мамами ангелов». Каждый психолог, с которым я говорила после потери ребенка, очень мне помогал.