24 сентября на сцене Донецкого государственного академического музыкально-драматического театра состоялся премьерный показ нового спектакля «Тартюф» по пьесе знаменитого. «Тартюф», одна из лучших комедий Мольера, пять лет подвергалась гонениям и трижды была переписана. Истинное лицо и мерзкий характер Тартюфа открывается только после того, как наивный богач переписывает на гостя всё своё состояние. В Театре имени Ленсовета представили спектакль «Тартюф» по хрестоматийной пьесе Жана-Батиста Мольера.
Нижнетагильский драмтеатр отменил спектакль «Тартюф» 28 марта
В финале спектакля звучит из динамиков голос Короля, который принимает справедливое решение вернуть Оргону его дом и посадить за решетку Тартюфа. Нынешний театральный сезон откроется 9 сентября громкой премьерой спектакля «Тартюф» по комедийной пьесе Жана Батиста Мольера. Что касается Тартюфа в исполнении Алексея Ковригина, режиссер отмечает, что артисту стоит давать ту задачу, выполняя которую он неизменно будет расти. Что касается Тартюфа в исполнении Алексея Ковригина, режиссер отмечает, что артисту стоит давать ту задачу, выполняя которую он неизменно будет расти. _ Северодвинский драматический театр предлагает уважаемой публике свою версию «Тартюфа», классическую и современную одновременно, спектакль насыщен мудрыми. Уже в середине ноября нас ждёт премьера спектакля «Тартюф» по произведению Жана-Батиста Мольера.
Тюменский драмтеатр привез в Сургут спектакли «Тартюф» и «Ханума»
Сегодня посмотрели новый спектакль из репертуара нашего Старооскольский театр для детей и молодёжи «Тартюф» Как всегда: б р а в о! С нетерпением ждала "Тартюфа" от Григория Михайловича, так как давно люблю его потрясающие спектакли! ГБУК г. Москвы «Московский театральный центр «Вишневый сад» под руководством на» уведомляет Вас об отмене спектакля «Тартюф» запланированного на «2» июня 2023 года в 19. В киноверсии комедии этот самый герой поет о себе:"Тартюфы не умрут, и будут жить пока живут все те, кто верит пышным фразам, И те лгуны. 24 сентября на сцене Донецкого государственного академического музыкально-драматического театра состоялся премьерный показ нового спектакля «Тартюф» по пьесе знаменитого. В киноверсии комедии этот самый герой поет о себе:"Тартюфы не умрут, и будут жить пока живут все те, кто верит пышным фразам, И те лгуны.
По знаменитой пьесе Жана-Батиста Мольера: в Театре Моссовета представили «Тартюфа»
Сцена раздваивается для зрителей, персонажи сюрреалистически умножаются — темы и сюжеты Мольера путешествуют во времени и пространстве. Но каким бы фантастическим ни было это путешествие — монструозность зла, себя не помнящего, и чудесная способность приличных и порядочных людей к самообману — все это в спектакле Филиппа Григорьяна носит абсолютно подлинный характер. Именно так и бывает на самом деле.
Новая постановка высмеивает не только показного святошу Тартюфа, который умеет втереться в доверие, постоянно ссылаясь в своих речах на Бога и христианские заповеди, а на деле являясь самым отъявленным лгуном и грешником, но и всех тех, кого Тартюф пытается одурачить. Для Муравицкого все персонажи Мольера виноваты в том, что их облапошили, в том, что такой вот Тартюф поселился у них в доме.
Он решил назвать спектакль «Le Тартюф. Комедия» и поставил перед именем собственным определенный артикль. Во французском языке подобное употребление артикля носит уничижительный и фамильярный оттенок — «Ох уж этот Тартюф», «Тот самый Тартюф». Текст Мольера, который знают и помнят многие, звучит здесь современно и заставляет зрителей безудержно и искренне смеяться. Достигается это в первую очередь за счет актерской игры: артисты отчаянно комикуют, гримасничают, у каждого из них свой необычный говор, свой способ произносить слова на французский манер.
Но в основном смех рождается из мизансцен, из крикливой, площадной и даже в чем-то грубоватой манеры существования артистов, из интонаций и подтекста. Помимо актеров, по бокам на основной сцене — музыканты. Сценки перемежаются музыкальными интермедиями, артисты исполняют незамысловатые французские песенки. Но музыка не только разбавляет основное действие, она постоянно «озвучивает» персонажей, акцентируя внимание на отдельных пассажах. Более того, персонажи нередко, произнося свои монологи, внезапно принимаются петь: кто читает свой текст как рэп, кто исполняет арию, кто романс, кто частушку музыку к спектаклю написал французский композитор Луи Лебе.
И это тоже получается у них смешно, оригинально и задорно. Фото: Татьяна Китинг Фото: Татьяна Китинг Фото: Татьяна Китинг Художник Галя Солодовникова создала совершенно феерические костюмы: вот входит высоченная госпожа Пернель Надежда Флерова — в длинных черных одеждах, да еще и в ботинках на внушительной платформе, с палкой в руке — как будто черт из преисподней, она нависает над всеми остальными персонажами и грозно их наставляет.
Все остались довольны. Однако вскоре тучи стали сгущаться вновь.
Комедия оказалась неугодна президенту парламента, и тот потребовал ее запретить. Тогда Мольер направил Людовику XIV письмо, в котором пригрозил, что не будет больше писать, если нападки не прекратятся. В 1669 году с комедии сняли запрет, и тогда она получила новое название «Тартюф, или Обманщик». Главному герою вернули старое имя, но не церковный чин.
С тех пор никаких изменений не было. Спектакли успешно играли на сценах самых прославленных мировых театров. Случилось это в 1968 году. Чуть больше полувека спустя герои вновь возвращаются на эту сцену.
Правда, спектакль уже совсем другой. Она появилась в Италии в середине XVI века и стала предшественником пантомимы. Во Франции площадная комедия тоже быстро обрела популярность — в этой стране традиции фарса были сильны, и публика встречала на ура каждую новую постановку. В отличие от итальянцев французские актеры не надевали масок, а только лишь белили лицо мукой.
В Театре на Таганке не стали пренебрегать традицией; на лицах артистов мы видим замысловатый грим с обязательными белилами.
Егор Селиванов, сыгравший Тартюфа, статный красавчик, блондин, ассоциируется только с принцами, героями-любовниками, донжуанами. Он попросил доверить ему сыграть мерзкого типа, и режиссер Сергей Заболотский согласился. И, знаете, такого отвратительно-прекрасного Тартюфа многие точно еще не видели. Людмила Малютина в роли служанки Дорины была похожа на Ирину Муравьеву, но не копировала ее. Если Тартюф вызывал отвращение, то Дорина уравновешивала негатив.
Полина Огорельцева сыграла Мариану, дочь богатых родителей, она была вроде куклы с витрины бутика. Анастасия Дубровина органично смотрелась в роли госпожи Пернель, матери Оргона, смогла вжиться в авторитарный образ пожилой женщины. Всегда сложно выходить в конце постановки, чтобы сыграть небольшую роль, когда зритель уже привык к действу и актерам.
Тюменский драмтеатр привез в Сургут спектакли «Тартюф» и «Ханума»
В Московском драматическом театре имени Пушкина состоялся благотворительный показ спектакля «Тартюф». Фотографии из репортажа РИА Новости 17.04.2024: Спектакль "Тартюф" в театре Моссовета | Больше фото в банке визуального контента медиагруппы «Россия сегодня». Все новости Республики Марий Эл и города Йошкар-Ола представляет ведущее СМИ региона Марийская правда. Тартюф в спектакле Филиппа Григорьяна — не пошлый дурак, как писал Белинский, а вселенское зло, не скрывающее своей смертоносной, вампирической природы, Оргон.
Парад масок, искрометный юмор и голос с небес в спектакле «Le Тартюф. Комедия»
Высокая степень самоиронии актёров вселила в зрителей радость. Итак, режиссёр обещал комедию, дефицитную для Москвы вещь. Частично, примерно наполовину, это удалось. Потому что сыграно занятным для нынешнего зрителя способом. Режиссёры давно уже не пытаются извлечь юмор и смех из текста пьесы.
Они усиливают, так сказать, интенции драматургов специально придуманными и почти всегда неестественными мизансценами, танцами, костюмами и, главное, жестами. Сгладить и даже полностью обойти выспренность режиссёрских наработок помогают две вещи. Первое — строгое следование какому-либо древнему канону — Пекинской опере, театру но, комедии дель арте, танцу буто и так далее. Второе — придумывание якобы небывалых жанров.
Но самым важным оказывается создание новых образов, имагинаций. Этим правильным путём и пошли создатели спектакля. Помните, как в фильме «Воображариум доктора Парнаса» зрители, попадая в зазеркалье, видят каждый свою, личную историю? То есть каждый зритель осознаёт нечто своё, а общая матрица, структура воздействия не осознаётся никем.
Имаго, то есть образ — объективная вещь, как и всё, что действует скрытым образом. В «Лё Тартюфе», кроме арте-фанка, структурной связности трёх вышеуказанных стилей, меня зацепило следующее: 1. Предельная насыщенность светом и цветом, позволяющая зрителю получить важнейшие витамины в свинцовой Москве. Браво Гале Солодовниковой.
Насыщение глаз зрителей оттенками розово-красного, фиолетово-серого, сине-зелёного и жёлто-сиреневого позволяет цветоформе стать базой, импульсом допинга. Это, в свою очередь, обостряет внимание, и каждая сцена приобретает дополнительную глубину. Это попурри смутно узнаваемых тем даже фрагмент песни давно забытого Малинина имеется. Причём играется музыка по заветам Эрика Сати, как «меблировочная»: для огненных танцев на авансцене, для выхода монтёров и смены реквизита, для маркировки центральных сцен.
Это ненавязчиво, легко, без всякого давления. Начинает песенные миниатюры неутомимая Дорина Евгения Романова — в стиле Майкла Джексона, потом она читает рэп, а потом понимаешь, что хорошо бы весь текст пьесы превратить в песенные миниатюры.
Анастасия Гай, директор Театральной библиотеки, которая наряду с Молодежным театром на Фонтанке является инициатором проведения этого фестиваля, сообщила, что в нем принимают участие около 30 учреждений культуры — театров, музеев и библиотек, которые организуют порядка 50 различных мероприятий.
Сам же фестиваль будет продолжаться до конца октября. В основе открывшейся выставки — редкие материалы из фондов Санкт-Петербургской Театральной библиотеки, Центрального государственного архива литературы и искусства, Российской национальной библиотеки, Александринского театра. Это эскизы декораций и костюмов, уникальные фотографии артистов, рассказы о создателях и режиссерах, отзывы первых зрителей и другие документы, связанные с постановкой.
После открытия состоялась лекция сотрудника Всероссийского музея имени А.
В результате эксперимента получилось ровно то, что получилось — новый «Тартюф». Многие сочли спектакль содержательным. Невезение и даже налет трагичности сопровождали мольеровскую комедию с момента рождения. Почти сразу же она была запрещена — придворные клерикалы справедливо разглядели в пьесе глумление не над религией, а над самими собой. Понадобились несколько лет и смерть королевы-матери, чтобы «Тартюф» перестал быть головной болью и занозой в сердце Мольера, который полагал эту комедию своим лучшим творением. Но и то — драматургу пришлось капитально переработать финал, явив в качестве бога из машины королевского офицера, который монаршей милостью избавлял господина Оргона с домочадцами от происков пакостника и лицемера Тартюфа. Спустя три с половиной века режиссер по-своему взглянул на творение французского комедиографа, на что имеет полное право.
Взгляд оказался хирургическим. Что-то Кочержевский подтянул, выкинув все, по его мнению, лишнее. Где-то подложил, использовав в качестве наполнителя цитаты из рассказа Ерофеева «Жизнь с идиотом». Что-то и вовсе додумал, приправил действие парочкой убийств, выкинул жизнеутверждающий финал. И вот он — новый «Тартюф». Но вся эта художественная реанимация мне показалась неубедительной. Курсы кройки и шитья создатели начинают сразу же. На сцене минимальный минимализм.
Спектакль идет на темном фоне, картинка состоит из дыма и всяких палок — в Ленсовете это любят. Символические стены, доисторические вешалки, хлам портретных рам, разномастные кресла и стулья — все очень враждебно, нелюдимо и предельно далеко от намека на домашний уют. Сразу понятно, что на актеров в таких условиях ляжет двойная нагрузка. Как говаривал мученик Мосэстрады Велюров из «Покровских ворот»: «Большая проблема, темперамент, но одновременно экономия средств».
Теперь будет сразу два спектакля по этой пьесе Мольера. На сцене на боку лежит огромная белая пирамида с яркой окантовкой. Это идея известной театральной художницы Гали Солодовниковой. Впечатляют и костюмы — в стиле барокко с приветом от Роберта Уилсона. Чрезвычайно гротесковые. Да и весь спектакль — один большой гротеск. Герои не разговаривают, а чаще всего кричат, причем почти всегда с французским грассированным R. Когда не кричат, великолепно поют, читают рэп, исполняют замысловатые кульбиты. В какой-то момент все выворачивается наизнанку, в том числе костюмы. Да и финал вовсе не мольеровский.
Тартюф шагает через годы
Браво Гале Солодовниковой. Насыщение глаз зрителей оттенками розово-красного, фиолетово-серого, сине-зелёного и жёлто-сиреневого позволяет цветоформе стать базой, импульсом допинга. Это, в свою очередь, обостряет внимание, и каждая сцена приобретает дополнительную глубину. Это попурри смутно узнаваемых тем даже фрагмент песни давно забытого Малинина имеется. Причём играется музыка по заветам Эрика Сати, как «меблировочная»: для огненных танцев на авансцене, для выхода монтёров и смены реквизита, для маркировки центральных сцен. Это ненавязчиво, легко, без всякого давления. Начинает песенные миниатюры неутомимая Дорина Евгения Романова — в стиле Майкла Джексона, потом она читает рэп, а потом понимаешь, что хорошо бы весь текст пьесы превратить в песенные миниатюры. Но не сбылось, получился странный микс: директивное однотонное проговаривание текста на высокой громкости вдруг перемежалось легкими песнями и музыкой. Композиция с речитативом «тартуф — сатанум — санктум — нострум», гибкими девушками и жёлтым крестом на тёмно-синем фоне, в финале первого действия — хит спектакля. Надо сказать, что голоса были натуральные, без звукоусиления. Но акустика зала позволяла варьировать громкость, к концу я несколько подустал.
Во втором действии очень хорошо простроен процесс вскрикивания, вплоть до сплошного нарастающего вопля, как в зачине «Конармии» у брусникинцев. Но все же интереснее было бы услышать игру с диапазонами, шёпот и крик — вместо фиксированной ноты. Образ Тартюфа в исполнении Романа Колотухина, восходящей звезды Театра на Таганке, содержит, так сказать, привкус «Джокера». Причём это неявный, скрытый привкус, несмотря на характерный макияж героя. В чисто символической, центральной сцене ничего не происходит, зато красная дверь выпускает в алое пространство музыкальной шкатулки существо, опознаваемое зрителями как несомненного героя нашего времени. Существо с гитарой, в сапогах и обнажённым торсом прохаживается к авансцене и обратно, под тихо звучащий менуэт, но возникает ощущение, что вы уже побывали на панк-стадионном концерте. Символ точный, невозможно уже отличить какого-нибудь Дракулу и Джокера от белого, так сказать, принца. Зрителям важна энергия, а морализаторство совсем ни к чему. Тартюф-Джокер абсолютно одинок, но питается энергией заблуждения своих жертв. Здесь важен диалоговый спарринг, и Дарья Авратинская в роли Эльмиры отлично этот спарринг проводит.
Питомцы Дмитрия Брусникина создают образ неуязвимости Тартюфа. А Эльмира сама создаёт себе ловушку страсти, потому что другой аспект новой трактовки — сталкерство.
Валерий Яременко в роли мужа-папика играет, скорее, шефа, некоего столоначальника большого коллектива, но, как говорится, не без тараканов в голове. Он ставит над собой некий эксперимент. Его властный Оргон оказывается слепым идеалистом — хочет привести всех в доме к некоему нравственному идеалу. Для этого ему и нужен Тартюф, пройдоха и циник. Слепо веря в его искренность и набожность, он дарит ему в жены не только дочь, но и все свое имущество. Причем действует как под гипнозом, и только хитроумность Эльмиры заставляет его открыть глаза на истинную сущность Тартюфа. Но у нас по-другому. Здесь Оргон — властный хозяин, который хочет сделать все по-своему: выдать несчастную дочь за своего кумира, провести эксперимент над собой и над молодой женой, проверить ее послушание.
Артист считает, что история достаточно актуальная и сегодня. Ему уже хочется покоя, а его жене — вечного праздника. Здесь, по сути, психоделическая история, которая мне очень интересна. Такой роли у меня еще не было. Спасибо Мольеру и режиссеру, который заставил нас походить по лабиринтам этого великого произведения. С ним согласна и Ольга Остроумова, которой, честно говоря, особенно играть здесь нечего, кроме старческого брюзжания в первый сцене дискотеки. Своей игрой, кстати, требовательная актриса не очень довольна, но она высоко ценит саму возможность выйти на малую сцену театра: — Этот формат дает органику артисту, — говорит Остроумова. А спектакль у нас получился как предупреждение о том, что идея фикс делает любого человека почти сумасшедшим.
Жесты же приближены к канону дель арте — играющая госпожу Пернель Надежда Флёрова даже ездила за границу изучать это искусство.
Первые 20 минут кажется, что она здесь главный персонаж. Следующие 20 минут — ощущение, что фокус спектакля в дезактивации текста и переноса его в область смехопанорамы. Деконструкция произошла удивительным способом, через особенности речи, и я бы отнёс это к фраге. Философия а ля Вольтер показана как давящий, сплющивающий восприятие, невыносимый нарратив. Интересно, что это символически точно соответствует нынешней философии, отметающей всякую директивность. Фрагментация проявилась странным образом, в специальных голосах и произношении. Казалось, смешно бы было, если бы актёры вдруг приобрели французский акцент. А тут на сцену как будто вышли актёры десяти разных стран — зрители хохотали над чередой разномастных акцентов. Получился фрактальный хор голосов, этакий логопедический букет: дисфония, дислалия, ринолалия и дизартрия.
Я думаю, актёры испытали от этого некоторый кайф, учили-то в институтах совсем другому типу речи: внятной, чистой, пронзительной и пафосной. Высокая степень самоиронии актёров вселила в зрителей радость. Итак, режиссёр обещал комедию, дефицитную для Москвы вещь. Частично, примерно наполовину, это удалось. Потому что сыграно занятным для нынешнего зрителя способом. Режиссёры давно уже не пытаются извлечь юмор и смех из текста пьесы. Они усиливают, так сказать, интенции драматургов специально придуманными и почти всегда неестественными мизансценами, танцами, костюмами и, главное, жестами. Сгладить и даже полностью обойти выспренность режиссёрских наработок помогают две вещи. Первое — строгое следование какому-либо древнему канону — Пекинской опере, театру но, комедии дель арте, танцу буто и так далее.
Второе — придумывание якобы небывалых жанров. Но самым важным оказывается создание новых образов, имагинаций. Этим правильным путём и пошли создатели спектакля. Помните, как в фильме «Воображариум доктора Парнаса» зрители, попадая в зазеркалье, видят каждый свою, личную историю?
Сцена раздваивается для зрителей, персонажи сюрреалистически умножаются — темы и сюжеты Мольера путешествуют во времени и пространстве. Но каким бы фантастическим ни было это путешествие — монструозность зла, себя не помнящего, и чудесная способность приличных и порядочных людей к самообману — все это в спектакле Филиппа Григорьяна носит абсолютно подлинный характер. Именно так и бывает на самом деле.
Взрывоопасный "Тартюф": до чего тюменцев довел самый известный лицемер в истории театра
купить билеты на спектакль в Москве 2024 | 05 июня 2024 19:00 Театр им. А. С. Пушкина - Основная сцена. Расписание, содержание, актеры, фото, продолжительность. Вместо "Тартюфа" 25 января будет спектакль "Бульвар удачи", а 12 февраля – "Девушка для прощаний". Тартюф в спектакле Филиппа Григорьяна — не пошлый дурак, как писал Белинский, а вселенское зло, не скрывающее своей смертоносной, вампирической природы, Оргон.