НОТА МИНИСТЕРСТВА ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ ГЕРМАНИИ СОВЕТСКОМУ ПРАВИТЕЛЬСТВУ от 21 июня 1941 года. Верховный Совет Союза Советских Социалистических Республик, заслушав сообщение Председателя Совета Народных Комиссаров СССР и Народного Комиссара Иностранных дел товарища Молотова Вячеслава Михайловича о ратификации договора о ненападении между. Советский Союз обязался компенсировать союзникам поставки вооружения сырьем для военного производства. Почему дата обмена в 1941 году посольств СССР и Германии стала тайной? В центре внимания находился советский посол Деканозов, целыми днями разгуливавший в пижаме и поглощавший в компании двух племянниц невообразимые количества водки и икры.
Германское посольство в Москве: март - июнь 1941 года. Документальный очерк
Восстановление дипломатических отношений между СССР и Норвегией 5 августа 1941 г. Письма министра иностранных дел норвежского правительства в изгнании послу СССР в Лондоне му 5 августа 1941 г. (На ). Несмотря на недружественное поведение Советского Союза в балканском вопросе, Германия предприняла, тем не менее, новые усилия для достижения взаимопонимания с СССР. В ночь на 22 июня посла СССР в Германии Деканозова вызвали к министру иностранных дел Германии Риббентропу, переведчик которого, Эрик Зоммер, и стал человеком, устами которого Германия по-русски объявила войну СССР. сотрудниками посольств и представительств.
Документы и фотографии о работе НКИД СССР в 1941 году
Кегель не просто написал воспоминания о том, как вывозили из Москвы германское посольство, в составе которого находился и он, но еще и привел в них текст официального дневника посольства, который вели в течение месяца посол Шуленбург и советник посла Хильгер иногда к этой работе подключался и военный атташе генерал-лейтенант Кёстринг. Но вот что интересно: по непонятной причине в своих книгах ни Бережков, ни Кегель упорно не называют главного — дату обмена посольств. Причем Бережков скрывает ее, разбрасывая события по разным главам своих книг. Кегель же с немецкой скрупулезностью постоянно указывает точные даты, однако неожиданно делает пропуск в описываемых событиях с 14 по 23 июля, причем обмен посольств произошел именно в этот период. Есть еще один серьезный источник, позволяющий вычислить дату обмена, — воспоминания о вывозе посольства из Москвы Г.
Из этого следует, что обмен был произведен 20—21 июля по сведениям немецкой стороны. Из воспоминаний Бережкова и Кегеля становится более понятным, как был произведен этот обмен. Советская колония дипломатов, различных представителей и специалистов была привезена двумя железнодорожными составами в болгарский город Свиленград на болгаро-турецкую границу на европейской территории Турции , а немецкое посольство привезено одним составом в город Ленинакан ныне — Гюмри, Армения , находящейся в 10 км. Обе группы должны были начать одновременный переход границы и оказаться на территории нейтральной Турции первая — на ее европейской части, а вторая — на азиатской, расстояние между которыми около 2000 км.
Где и как происходил обмен и передвижения советской и немецкой групп на территории Турции, не совсем понятно. Совершенно не ясна и дата пересечения границы Турции. Дату прибытия в Свиленград первого железнодорожного состава, в котором ехали советские дипломаты — работники посольства, Бережков опять-таки прямо не указывает, но сообщает, что первый советский состав стоял в Свиленграде два дня, а второй прибыл туда через сутки после первого. Естественно, советская сторона не могла начать обмен раньше, чем прибыл второй состав.
Значит, обмен состоялся 19—20 июля. Из воспоминаний Бережкова также следует, что в день обмена доставленные первым эшелоном советские дипломаты и другие граждане пересекли границу и оказались в турецком городе Эдирне, где их разместили в железнодорожных вагонах, в которых они переночевали. Проведя там день, на следующее утро специальным самолетом они вылетели на родину и, сделав одну посадку в Ленинакане и вторую в Тбилиси где и переночевали , возвратились в Москву. То есть с момента перехода болгаро-турецкой границы до возвращения Деканозова и его коллег в Москву прошло еще 6—7 дней.
Конкретную дату обмена, то есть одновременного перехода на территорию Турции групп советских и немецких дипломатов и граждан, Бережков тоже не называет. Однако дал историкам наводку для установления даты обмена, сообщив, что ведущие работники советского посольства в Берлине в том числе и он прилетели в Москву в день, в конце которого немецкие самолеты начали сильную бомбежку столицы. Кроме того, он сообщил, что на следующее же утро по прилете в Москву он был вызван на работу в НКИД, несмотря на то что это было воскресенье. В период 20—30 июля Москву бомбили по ночам 21, 22, 23, 25, 26 и 30 июля.
Воскресенье же в эти дни июля было лишь одно — 27 июля, значит, по Бережкову, посол и замнаркома иностранных дел Деканозов, советник Cеменов, военный атташе Тупиков, атташе Коротких он же заместитель резидента внешней разведки Коротков и сам Бережков вернулись в Москву 26 июля. Получается, обмен был произведен 19 или 20 июля 1941 года. Кстати, этот день тоже был субботой, и тогда подтверждается половина воспоминания Бережкова о том, что его на следующий день после прилета в Москву, несмотря на то что это было воскресенье, вызвали на работу в НКИД.
В этой книге содержатся такие подробности: 20 марта 1941 года на вилле британского посольства в Перловке под Москвой состоялось тайное совещание между послом Криппсом, заместителем советского наркома иностранных дел Вышинским и югославским посланником д-ром Миланом Гавриловичем.
Гаврилович, который только что вернулся из Белграда, сообщил, что предстоит подписание Тройственного пакта правительством Цветковича, но группа сербских офицеров во главе с генералом Симовичем готова вступить в войну на стороне Англии против Германии. Вышинский заявил, что и Советский Союз и Англия, которая в принципе согласилась а этим планом, — готовы поддержать путчистов и заключить с ними договор, как только они захватят власть. Он обещал 26 марта представить проект договора Сталину и Молотову на совещании в Кремле, а 27-го передать Гавриловичу соответствующее письменное согласие. Но, поскольку председатель совета министров Югославии Цветкович отправился в Вену для подписания протокола о присоединении к пакту уже 24 марта, Гаврилович снова появился у Криппса и заявил, что путчисты готовы и торопят с заключением обещанного договора.
Вышинский, которому Криппс сообщил эти факты по телефону, сказал, что он пока не смог доложить Сталину, но обещал как можно быстрей подготовить договор для Гавриловича. Государственный переворот произошел в ночь на 27 марта. На настоятельные просьбы Гавриловича заключить договор Вышинский ответил, что Советский Союз готов поддержать Белград. Криппс, которого вызвали в Кремль, также заверил путчистов в британской поддержке и заявил что совершенно не соответствовало истине, как узнал позже Гаврилович, позвонив в Анкару , будто английским и американским дипломатам удалось добиться того, что Турция вступит в войну на стороне Югославии.
Пакт был подписан в Москве вечером 5 апреля. Англия объявила войну Румынии только 6 октября 1941 года. Частная беседа Гитлера и Маннергейма, 04. Плёнка пролежала несколько десятков лет в архивах финской радиовещательной компании.
Запись обнародована в 2004 году. Перевод: Гитлер:... Мы сами не понимали - насколько хорошо это государство [СССР] было вооружено. Маннергейм: Нет, и мы не думали об этом.
Гитлер: Нет, я тоже нет. Маннергейм: Даже во время Зимней войны мы не особенно задумывались над этим. Гитлер перебивает : Да. Маннергейм: Теперь нет никаких сомнений в том, что все эти вооружения были у них и тогда.
Гитлер: Безусловно. Это самые огромные вооружения, что могли бы себе представить люди. Ну, если бы кто-то сказал мне, что страна с... Гитлерa прервал звук открытия и закрытия дверей Если кто-то сказал мне, чтобы речь идёт о 35,000 танках, я бы ответил: "Ты с ума сошёл!
Гитлер: Тридцать пять тысяч танков. Другой голос в фоновом режиме: Тридцать пять тысяч! Гитлер: Мы уничтожили - уже к сегодняшнему дню - более 34,000 танков. Если бы кто-нибудь сказал мне,что у вас какой-нибудь страны есть 35,000 танков, я бы сказал: "Вы, батенька, преувеличиваете в два или в десять раз.
Вы сумасшедший. Вы видите призраков". Я не счёл бы это возможным. Ранее я говорил Вам, мы нашли заводы, один из них в Kраматорске, например.
Только там два года назад было несколько сотен [танков]. Мы ничего не знали. Сегодня есть танковый завод, где в течение первой смены работают около 30000, а за сутки чуть более 60. Гигантские фабрики!
Массы рабочих, которые, конечно, жили, как животные и... Другой голос перебивает : В Донецкой области? Гитлер: В области Донца. Фоновый шум от стук чашек и тарелок.
Маннергейм: Ну, если вы помните, у них было почти 20-25 лет свободы, чтобы вооружить себя... Гитлер: тихо перебивает Это было невероятно. Маннергейм: И всё-всё потрачено на вооружение. Гитлер: Только на вооружение.
Маннергейм: Только на вооружение! Гитлер: Вздыхает. Только что я сказал Вашему президенту [Рюти], что я даже представить себе этого не мог. Меня извиняет то, что у меня была идея, но я бы принял решение [о вторжении] так или иначе, потому что не было никакой другой возможности.
И если б только этот кошмар, есть еще хуже! Потому что война на два фронта - была бы невозможна - это сломало бы нас сразу. Сегодня мы видим это более очевидно, чем мы видели тогда. Я изначально хотел - уже осенью 1939 - провести кампанию на Западе, но плохая погода постоянно препятствовала нам.
Знаете всё наше вооружение - это вооружение для хорошей погоды. Оно очень способное, очень хорошее, но, к сожалению, это вооружение для хорошей погоды. Мы увидели это во время войны. Наше оружие естественно были сделано для Западного фронта, мы все так думали, и это было правдой, до сего времени, ну, это было наблюдение с давних времен: вы не можете воевать в зимнее время.
Немецкие танки не были протестированы, например, на подготовку к зимней войне. Вместо этого, мы провели испытания, чтобы доказать, что невозможно вести войну зимой. Это другой подход [нежели советский]. Осенью 1939 года мы постоянно задумывались над этим вопросом.
Я отчаянно хотел атаковать, и я твердо верил, что мы можем сокрушить Францию за шесть недель. Тем не менее, мы столкнулись с вопросом, можно ли двигаться вообще - дождь шел непрерывно. И я знаю те французские области очень хорошо, я сам тоже не мог игнорировать мнение многих из моих генералов, что лобовым танковым ударом там не пройти, а наша авиация не может эффективно использоваться с наших аэродромов из-за дождя. Я знаю северную Францию сам.
Вы знаете, я служил там в Великую войну, в течение четырех лет. Итак ,случилась задержка. Если бы я бы мог устранить Францию в 1939-ом , то ход мировой истории был бы изменён. Но мне пришлось ждать до 1940 года.
К сожалению, начинать раньше мая было невозможно. Только 10-го мая был первый хороший день - и 10-го мая я сразу атаковал. Я отдал приказ напасть между 8-ым и 10-ым. И то мы должны были проделать огромную переброску наших дивизий с востока на запад.
Во время первой задачи в Норвегии мы столкнулись - сейчас я могу откровенно об этом сказать - с серьёзной бедой, а именно - слабостью, это Италия. Во-первых, из-за ситуации в Северной Африке, во-вторых, в связи с ситуацией в Албании и Греции. Мы должны были помочь. Это означало для нас небольшую задержку, сначала - расщепление наших военно-воздушных сил, разделение наших танковых сил.
И в то же время мы готовили танковый кулак на востоке. Мы должны были передать единовременно две дивизии, две дивизии и потом добавили 3-ю, которые мы были вынуждены пополнять непрерывно, вследствие больших потерь. Это было кровавое столкновения в пустыне. Всё это было неизбежно, как видите.
У меня был разговор с Молотовым. В то время, и это было абсолютно понятно, Молотов прибыл с решением начать войну, а я уклонился от решения начать войну, и уклонился с пониманием того, что предотвратить её невозможно. Его требования были ясно направлены на то, чтобы в конце концов править Европой.
Как сообщает SHOT , на момент смерти ему было 100 лет. По информации телеграм-канала, советский государственный деятель умер 31 декабря, за несколько часов до наступления Нового года.
В МИД Украины пояснили, что отказываются появляться в местах, «ретранслирующих сталинскую и российскую пропаганду». Таковыми посольство назвало памятники, на которых имеются надписи типа «1941-1945», «Великая Отечественная», «За Родину», «За Сталина». В феврале проукраинские активисты установили в центре Берлина подбитый ржавый танк, дуло которого было направлено в сторону посольства России.
Посол ссср в германии 1941
| Неравный обмен 41-го года. Часть 1 - МК | Послом СССР в Германии был Владимир Деканозов, а германским послом в СССР был Вернер фон Шуленберг. |
| Посол Германии: Берлин не отказывается от ответственности за нападение на СССР | Почему дата обмена в 1941 году посольств СССР и Германии стала тайной? |
| Советская дипломатия в годы войны | Ответственность Германии за нападение на СССР не подлежит сомнению. |
Советская дипломатия в годы войны
Верховный Совет Союза Советских Социалистических Республик, заслушав сообщение Председателя Совета Народных Комиссаров СССР и Народного Комиссара Иностранных дел товарища Молотова Вячеслава Михайловича о ратификации договора о ненападении между. В тот же день посол СССР в Хельсинки Павел Орлов заверил, что советское правительство уважает нейтралитет Финляндии. Ответ СССР был передан послу Германии в Москве Вернеру фон Шуленбургу 25 ноября.
«Путин прав на 200%»: как Сталин обогатил и укрупнил польскую гиену — факты
На момент начала войны советских сотрудников посольства в Германии насчитывалось 325 человек вместе с семьями и еще около 700 человек командированных. Восстановление дипломатических отношений между СССР и Норвегией 5 августа 1941 г. Письма министра иностранных дел норвежского правительства в изгнании послу СССР в Лондоне му 5 августа 1941 г. (На ). Посол СССР в Великобритании сообщал в НКИД СССР, что у Черчилля и Рузвельта «доминирует одна и та же идея – идея «легкой войны» для себя». В 1941—1943 гг. — Чрезвычайный и полномочный посол СССР в Иране.
Дипломаты Наркомата обороны: накануне и в годы войны
До сих пор не названы его точные дата и место, где он состоялся, не опубликованы акты и протоколы о его осуществлении. Нет не то что кинокадров обмена, но даже ни единой его фотографии, хотя обе стороны были заинтересованы в том, чтобы показать своему руководству, а при необходимости — руководству противной стороны или предъявить мировой общественности как подтверждение факта обмена: в каком количестве и каком состоянии передавались другой стороне ее граждане. Удивительно и то, что, несмотря на огромное число участвовавших в этом обмене людей 140 человек с немецкой стороны; больше 1000 — с советской , не считая сопровождающих с обеих сторон и посредников, через которых шли переговоры и обеспечивался обмен, до сих пор отсутствуют его подробные описания в мемуарах участников этой акции. Что довольно странно, ибо советским дипломатическим и специальным службам удалось в это трудное время добиться обмена в столь выгодном для СССР варианте, что было большой победой. Тем более было непонятно полное замалчивание правды о нем. На мой взгляд, причин для сокрытия этого обмена было две.
Первая — нежелание руководства обеих сторон в дни смертельной схватки их армий оповещать о нем свои народы, поскольку так или иначе это был вполне цивилизованный контакт со смертельным врагом. Вторая — явная уступка со стороны Германии, почему-то нарушившей общепринятую в таких случаях мировую практику обмена при начале войны с равным количеством дипломатов и граждан противоборствующих стран. Причина этой уступки неясна и сегодня. Многие обстоятельства и детали этого важного события Великой Отечественной войны стали проясняться лишь после опубликования воспоминаний личного переводчика Сталина, Молотова и Деканозова В. Бережкова он же 1-й секретарь советского посольства в Берлине В.
Богданов , а также экономического советника посольства Германии в Москве коммуниста и агента советской разведки Герхарда Кегеля. Бережков в трех своих книгах почему-то не последовательно, а отдельными фрагментами описал тот период июня — июля 1941 года, когда штат советского посольства, а также советские представители и специалисты, находившиеся к началу войны в Германии, в странах — ее союзниках, а также в оккупированных ею странах, были задержаны немецкими спецслужбами, а затем провезены через всю Европу и обменены через Турцию на немецких дипломатов, работавших в СССР. Кегель не просто написал воспоминания о том, как вывозили из Москвы германское посольство, в составе которого находился и он, но еще и привел в них текст официального дневника посольства, который вели в течение месяца посол Шуленбург и советник посла Хильгер иногда к этой работе подключался и военный атташе генерал-лейтенант Кёстринг. Но вот что интересно: по непонятной причине в своих книгах ни Бережков, ни Кегель упорно не называют главного — дату обмена посольств. Причем Бережков скрывает ее, разбрасывая события по разным главам своих книг.
Кегель же с немецкой скрупулезностью постоянно указывает точные даты, однако неожиданно делает пропуск в описываемых событиях с 14 по 23 июля, причем обмен посольств произошел именно в этот период. Есть еще один серьезный источник, позволяющий вычислить дату обмена, — воспоминания о вывозе посольства из Москвы Г. Из этого следует, что обмен был произведен 20—21 июля по сведениям немецкой стороны. Из воспоминаний Бережкова и Кегеля становится более понятным, как был произведен этот обмен. Советская колония дипломатов, различных представителей и специалистов была привезена двумя железнодорожными составами в болгарский город Свиленград на болгаро-турецкую границу на европейской территории Турции , а немецкое посольство привезено одним составом в город Ленинакан ныне — Гюмри, Армения , находящейся в 10 км.
Обе группы должны были начать одновременный переход границы и оказаться на территории нейтральной Турции первая — на ее европейской части, а вторая — на азиатской, расстояние между которыми около 2000 км. Где и как происходил обмен и передвижения советской и немецкой групп на территории Турции, не совсем понятно. Совершенно не ясна и дата пересечения границы Турции.
Граф фон Шуленбург и Молотов. Вернер фон дер Шуленбург. Приходов Юрий Кондратьевич. Посол СССР. Форма советских дипломатов 1943. Советский военный дипломат 1948.
Советско-японский пакт о нейтралитете. Советский дипломат. Выдающиеся советские дипломаты. Первые дипломаты. Подписание пакта о нейтралитете с Японией в 1941 г.. Переговоры 20 век. Дипломат начало 20 века. Дипломаты 20 века. Густав Хильгер.
Молотов и Риббентроп Берлин 1940. Вячеслав Молотов в Берлине 1940. Гитлер Берлин 1940. Посол СССР иностранных. Советские дипломаты в Японии. Громыко 1988. Байден и Громыко. Громыко дипломат. Майский Иван Михайлович.
Генри Рэмсботтом-Ишервуд. Советские дипломаты 1920-1930. Черты Советской дипломатии. Дипломатия СССР. Подписание мира с Германией 1918. Брестский Мирный договор 1918. Чичерин подписал Брестский мир. Мир с Германией 1918. Министр иностранных дел - а.
Громыко 1957-1985. Антикоминтерновский пакт Германия, Япония.. Подписание советско-японской декларации 1956. Советско-японская совместная декларация 1956. Министр иностранных дел германской империи 1914. МИД Германии 1941. Громыко Андрей министр иностранных дел. Брежнев Громыко Косыгин Андропов. Громыко Андрей Андреевич и Косыгин.
Председатель совета министров в 1960. Байден с Косыгиным и Громыко. Переговоры в Брест-Литовске 1918. Переговоры в Брест-Литовске 1917. Переговоры в Брест Литовске Чичерин. Советско-германские переговоры в Брест-Литовске. Дипломат 19 века. Парад Победы в Куйбышеве 1941. Площадь Куйбышева 1941.
Парад 7 ноября 1941 г. Военные атташе в Куйбышеве 1941. Treaty of Paris 1898. Парижский Мирный договор 1898. Парижский мир 1898. Бернская конференция 1919.
Желаю здоровья. Привет всем. В книгах и исторических исследованиях указывается, что первая из листовок с сообщением о пленении Якова Джугашвили была найдена в расположении советских войск возле г. Никополя 7 августа 1941 г. Так, жительница Бронниц домашняя хозяйка А. Шибанова ходила в лес 2 августа за грибами и нашла такую листовку. Из этого следует, что первое документально зафиксированное сообщение ТАСС руководству страны о пленении Якова Джугашвили появилось в тот же самый день, когда он написал записку отцу, а Деканозов доставил ее в Москву. Значит, не в августе, а в июле, именно в тот самый день, когда Яков написал записку отцу, французское агентство Гавас находившееся на оккупированной немцами территории впервые сообщило о его пленении. Весьма знаменательно, что почему-то первой это сделала не немецкая пресса. Из этого следует, что 19 июля 1941 года немцы развернули пропагандистскую кампанию по поводу пленения сына советского вождя, однако начали ее якобы с утечки информации об этом через Францию. Причиной этого вполне могло быть наличие в условиях обмена советской колонии в Германии на немецкие посольство и консульства в СССР пункта о непубликации факта попадания в плен сына Сталина. Серьезный намек на это дает и неправильно указанное в сообщении Гавас его воинское звание, а также род войск хотя уже состоялся его допрос 18 июля, где он ответил на 150 вопросов, причем назвал все данные о своей службе в Красной Армии, которые потом стали советской и российской официальной версией , а также отсутствие имени и настоящей фамилии сына советского вождя. Значит, скорее всего, именно поэтому дата обмена и была засекречена, поскольку она, во-первых, подтверждает факт написания этого письма Яковом ведь отдельные историки и исследователи до сего дня утверждают, что записка Якова отцу — фальшивка , а во-вторых, эта дата выявляет путь и время ее доставки адресату. Подлинность записки Якова Джугашвили подтверждает и то, что первое сообщение берлинского радио о пленении сына Сталина было передано в 12. Очевидно, что оба эти события могли произойти только после обмена — ведь сообщение о пленении Якова прерывало все варианты переговоров СССР и Германии даже через посредников, а бомбежки Москвы немцы могли начать лишь тогда, когда они не ставили под угрозу жизни сотрудников немецкого посольства. Мне кажется, что причиной 7—8-дневной задержки обмена являлась необходимость решения до момента его осуществления вопроса о судьбе старшего сына Сталина — ведь, по моему предположению, Яков Джугашвили не сдался в плен и не был захвачен в бессознательном состоянии 16 июля, а был интернирован утром 22 июня 1941 г. Не исключено, что он находился там под чужим именем, поэтому, разыскивая его, советская сторона потребовала при обмене дипломатов передачи ей всех советских граждан, командированных в Германию, и добилась этого. Однако не исключено, что именно эта настойчивость и насторожила немецкие спецслужбы, дав возможность опознать старшего сына советского вождя. По неизвестной причине на большинстве первых снимков Якова Джугашвили в плену он окружен офицерами и унтер-офицерами люфтваффе. А его первый допрос почему-то проводился 18 июля 1941 г. Это фрагмент первой страницы протокола допроса Я. Джугашвили от 18 июля 1941 г. Этот фрагмент неоднократно публиковался. Последнюю же страницу этого 33-страничного отчета не публиковали ни разу.
Обещание У. Черчилля об оказании Советскому Союзу помощи в войне против фашистской Германии начало обретать конкретные формы. Во время визита советской военной делегации в Лондон речь шла о достижении договоренности с английским правительством об организации совместных действий против общего противника. Советская делегация в ходе встреч с руководителями командования британских вооруженных сил пыталась добиться договоренности о последовательном осуществлении с участием ВС Великобритании нескольких операций против германских войск. По поручению командования Красной Армии генерал-лейтенант Ф. Голиков добивался создания общего с англичанами фронта на севере Европы. На этот фронт, по мнению советской стороны, англичане могли бы направить свои военно-морские силы ВМС , авиацию и несколько пехотных дивизий. От имени советского командования Ф. Голиков также предложил представителям британского военного ведомства осуществить высадку контингента войск на севере Франции. Руководитель советской военной миссии сообщил представителям высшего командования британских вооруженных сил, что в Москве считают особенно важным осуществление этой «французской операции». В ходе встреч с представителями британского командования генерал-лейтенант Ф. Голиков предлагал начать боевые действия английских войск на Балканах, что позволило бы ослабить напряжение на советско-германском фронте. Голиковым, британское правительство уже в конце июля 1941 г. Советская миссия добивалась, чтобы английское правительство передало СССР также 700 истребителей «Томагавк», находившихся в то время в Каире, но представители британского правительства эту просьбу отказались удовлетворить, ссылаясь на недостаток английских боевых самолетов на Ближнем Востоке. О других, ранее обещанных поставках в Советский Союз, генерал-лейтенанту Ф. Голикову в Лондоне договориться не удалось. Лондон, 1941 г. Визит миссии Ф. Голикова в Лондон новых импульсов в процесс формирования системы военного сотрудничества СССР и Великобритании, в чем было крайне заинтересовано советское правительство, не внес. Предложения о проведении военных операций на севере Европы, во Франции и на Балканах были выслушаны в военном министерстве Великобритании, но остались без ответа. Тем не менее, визит советской военной миссии в Лондон все же позволил расширить взаимопонимание между представителями военных ведомств двух государств, закрепил рабочие контакты, заложил основы для формирования международного сотрудничества, первые контуры которого были определены в ходе визита в Москву британской военно-экономической миссией во главе с британским послом в СССР С. Переговоры генерал-лейтенанта Ф. Голикова в Лондоне с британскими официальными лицами позволили также определить параметры и основные направления советско-британского сотрудничества в военно-экономической области. Поездка генерал-лейтенанта Ф. Голикова и сопровождавших его офицеров в июле 1941 г. Документы свидетельствуют, что английская сторона «нехотя пошла на то, чтобы связать себя военно-политическими обязательствами». Во время нахождения советской военной миссии в Лондоне организацией ее деятельности в британской столице занимались сотрудники аппарата военного атташе при советском посольстве. Содействие генерал-лейтенанту Ф. Голикову во время его встреч с британскими официальными лицами оказывали военный атташе полковник И. Скляров и его помощник сотрудник аппарата военного атташе майор Б. После убытия генерал-лейтенанта Ф. Голикова из Лондона руководителем советской военной миссии в британской столице был назначен контр-адмирал Харламов Н. В середине июля 1941 г. Сталина генерал-лейтенант Ф. Голиков во главе второй советской военной миссии был направлен в Вашингтон для ведения переговоров с американскими официальными лицами. Перед вылетом Ф. Голикова в Вашингтон он также был принят И. Сталиным, который четко определил задачи, которые должен был решить руководитель советской военной миссии во время переговоров с американскими официальными лицами. Советский Союз был заинтересован в приобретении в США отдельных образцов оружия, военной техники, военных материалов, продуктов и медикаментов. Голиков также должен был выяснить отношение американского правительства к формированию политического союза в форме антигитлеровской коалиции, способного добиться победы над Германией. В конце июня 1941 г. Рузвельт на пресс-конференции заявил о необходимости оказания помощи Советскому Союзу в войне против гитлеровской Германии. Эти и некоторые другие шаги администрации президента Ф. Рузвельта свидетельствовали, что миссия Ф. Голикова в Вашингтон могла и должна была открыть новую страницу в советско-американских отношениях. Однако переговоры Ф. Голикова с представителями государственного департамента и министерства обороны США проходили сложно. В Вашингтоне руководителя советской военной миссии слушали, но не слышали. Голиков понял, что американские официальные лица не верили, что Красная Армия сможет сдержать натиск наступавших фашистских армий, переломить обстановку на фронте и добиться победы. Поэтому они и не проявляли своей заинтересованности в оказании какой-либо помощи Советскому Союзу. В ходе визита в Вашингтон руководитель советской военной миссии генерал-лейтенант Ф. Голиков с помощью советского посла К. Уманского добился встречи с Ф. В ходе встречи с американским президентом 31 июля 1941 г. Голиков рассказал Ф. Рузвельту о трудностях, которые возникли во время переговоров с представителями министерства обороны и государственного департамента США. Руководитель советской военной миссии попросил американского президента лично вмешаться в процесс налаживания советско-американского сотрудничества, покончить с волокитой и содействовать формированию реальной антигитлеровской коалиции, способной противопоставить фашистской Германии объединенные возможности демократических государств. В целом, в ходе визита в Вашингтон генерал-лейтенанту Ф. Голикову удалось добиться позитивных результатов, которые определили контуры будущих договоров о поставках американских военных материалов в СССР. Всестороннюю помощь генерал-лейтенанту Ф. Голикову во время его пребывания в Вашингтоне оказывал военный атташе полковник Сараев И. Сараев Визиты советской военной миссии в Лондон и Вашингтон, в целом, оказали положительное влияние на развитие сотрудничества СССР с США и Великобританией в военной, военно-экономической и военно-политической сферах. Важным шагом в области формирования антигитлеровской коалиции явилось подписание Атлантической хартии, обнародованной 14 августа 1941 г. В этом документе американский президент Ф. Рузвельт и британский премьер-министр У. Майский заявил о поддержке советским правительством принципов хартии. В заявлении советского посла отмечалось, что практическое применение принципов Атлантической хартии должно сообразовываться с обязательствами, нуждами и историческими особенностями той или иной страны и способствовать концентрации всех экономических и военных ресурсов для полного и возможно более скорого освобождения народов европейских стран, оккупированных немецкими войсками. Очередным важным документом, расширявшим рамки сотрудничества СССР и Великобритании в войне против Германии, стал советско-английский договор «О союзе в войне против гитлеровской Германии и ее сообщников в Европе и о сотрудничестве и взаимной помощи после войны». Подписание этого договора 26 мая 1942 г. Голикова в британскую столицу, неоднократных визитов британских высокопоставленных английских дипломатов в Москву и неутомимой деятельности советского посла И. Майского в Лондоне. Важным фактором, оказавшим позитивное влияние на развитие советско-английского сотрудничества в войне против нацистской Германии, явился разгром немецких дивизий в битве под Москвой и первое крупное контрнаступление Красной Армии весной 1942 г. Этот успех продемонстрировал потенциальные возможности Советского Союза противостоять Германии. В первой части советско-британского договора «О союзе в войне против гитлеровской Германии и ее сообщников в Европе и о сотрудничестве и взаимной помощи после войны» говорилось об оказании военной и другой помощи в войне «против Германии и всех тех государств, которые связаны с ней в актах агрессии в Европе». Советско-британский и советско-американский договоры, подписанные в 1942 г. Этими и другими подобными двусторонними соглашениями и договорами руководствовались в своей деятельности и аппараты советских военных атташе, действовавшие в Вашингтоне, Лондоне и столицах других государств, входивших в состав антигитлеровской коалиции. Этими же международными документами регламентировалась деятельность советских военных миссий, действовавших в Лондоне, при главкоме союзных войск в Италии, при главнокомандующем Национально-освободительной армией Югославии НОАЮ , а также на завершающем этапе Второй мировой войны — при штабе американского генерала Д. Жестокие условия Второй мировой войны заставили союзников по антигитлеровской коалиции использовать в борьбе против агрессора самые разнообразные формы военно-дипломатической деятельности. Сотрудники аппаратов военных атташе и военных миссий принимали активное участие в организации конференций глав государств и правительств, многосторонних и двусторонних рабочих встреч представителей военных ведомств, заседаний межправительственных рабочих органов по вопросам международного военного сотрудничества. Военные дипломаты, выполняя указания начальника Генерального штаба Красной Армии, организовывали обмен разведывательными сведениями о противнике с союзниками, передавали захваченные образцы военной техники и оружия, содействовали обмену опытом в организации диверсионной борьбы в тылу противника. Масштабной была деятельность советской военной миссии в Лондоне. Руководитель миссии контр-адмирал Н. Харламов лично занимался вопросами создания общего с англичанами фронта на севере Европы, организацией конвойных операций, которые начались летом 1941 г. Харламов Находясь в Лондоне, контр-адмирал Н. Харламов поддерживал контакты с командующими вооруженными силами США и Великобритании. По заданию начальника советского Генерального штаба Харламов решал вопросы, связанные с поставками в СССР вооружения и военных материалов, контролировал их своевременную погрузку на транспорты и отправку в советские северные порты под охраной советских и британских кораблей сопровождения. На одном из британских военных кораблей контр-адмирал Н. Харламов 6 июня 1944 г. После завершения служебной командировки и возвращения контр-адмирала Н. Харламова в Советский Союз советскую военную миссию в Лондоне возглавил генерал-майор А. В начале июля 1941 г. Васильев Это соглашение знаменовало вступление Чехословакии в антигитлеровскую коалицию и заложило основы военного сотрудничества с Советским Союзом. Советское правительство согласилось оказывать помощь Чехословакии в формировании на территории СССР национальных чехословацких воинских частей под командованием лица, назначенного чехословацким правительством с согласия правительства СССР. В целях немедленной реализации Советско-чехословацкого соглашения 27 сентября 1941 г. Вскоре в Советском Союзе начала формироваться первая чехословацкая воинская часть. На ее содержание и вооружение советское правительство предоставило 22 января 1942 г. Подписанные в Москве соглашения активизировали формирование чехословацких воинских формирований на территории СССР и создали правовую основу для целенаправленного взаимодействия советских и чехословацких военных дипломатов, которые действовали в Лондоне, Вашингтоне и Стокгольме. Советское правительство согласилось на создание на территории СССР «польской армии под командованием, назначенным польским правительством с согласия советского правительства». Во второй половине 1941-го и в 1942 г. Правительства Советского Союза и Англии взаимодействовали друг с другом по вопросу оказания помощи движения сопротивления во Франции, которым руководила организация «Свободная Франция» во главе с генералом Ш. В Лондоне в начале августа 1941 г. Майского с представителем Французского национального комитета. Они завершились принятием положительного решения, которое соответствовало интересам СССР, Франции и было поддержано британским правительством. Формирование антигитлеровской коалиции позволило консолидировать силы в войне против нацистской Германии, максимально использовать имевшиеся в распоряжении демократических государств ресурсы, своевременно принимать военные решения, адекватные складывавшейся на фронтах обстановке. Были созданы и условия для активного военного сотрудничества, которое выражалось в координации усилий государств, воевавших против Германии и ее союзников, согласовании отдельных военных операций, использовании территории дружественных стран для базирования воздушных и морских сил, обмена разведывательными сведениями. Важным инструментом укрепления сотрудничества между СССР, США и Великобританией была четко организованная переписка председателя Совета Министров СССР с президентами США и премьер-министрами Великобритании, в ходе которой обсуждались не только вопросы двусторонних советско-американских или советско-британских отношений, но и актуальные проблемы ведения союзниками войны против нацистской Германии. Эта переписка осуществлялась на протяжении всей войны. Судя по опубликованным документам, И. Сталин направил руководителям США и Великобритании и получил от них около 900 документов. В ходе обмена посланиями руководители СССР, США и Великобритании обменивались мнениями по важным вопросам военного и военно-политического характера, обсуждали выполнение договоренностей о поставках в СССР военных грузов, давали характеристики офицерам, которые назначались на должности руководителей военных миссий, высказывали рекомендации по реализации двусторонних договоров и напоминали друг другу о необходимости четкого выполнения достигнутых соглашений и подписанных договоров. Международное военно-политическое сотрудничество, направленное на организацию разгрома нацистской Германии и милитаристской Японии, осуществлялось на протяжении всей Второй мировой войны, имело периоды высокой активности, позитивных достижений и спадов, которые возникали в результате появления крупных противоречий между союзниками. В целом, важнейшими событиями на пути формирования и становления антигитлеровской коалиции явились решения правительств Великобритании и США о поддержке СССР в войне против Германии, заключение советско-английского соглашения 12 июля 1941 г. Формирование антигитлеровской коалиции привело к формированию необходимых нормативно-правовых основ для взаимодействия демократических государств в военной, военно-политической и военно-экономической сферах и способствовало расширению фронта борьбы против гитлеровской Германии и ее сателлитов. Военная дипломатия в период подготовки и проведения международных конференций в 1943—1945 гг. Сталина, Ф. Рузвельта и У. Черчилля во время международных конференций. В организации этих встреч принимали участие сотрудники Наркомата иностранных дел СССР, командование Генерального штаба Красной Армии и Управления специальных заданий Генштаба КА, а также советские военные атташе и руководители военных миссий. Наиболее сложные и важные вопросы рассматривались в ходе работы Тегеранской 1943 , Ялтинской 1945 и Потсдамской 1945 конференций. В период подготовки советской правительственной делегации к этой конференции важную роль сыграли аппараты военных атташе, действовавших в Лондоне, Вашингтоне и Тегеране. Василевского военные атташе генерал-майор И. Скляров в Лондоне и полковник И. Сараев в Вашингтоне должны были проинформировать Генштаб Красной Армии об основных военных целях, которые планировали достичь в ходе дискуссий по военным вопросам президент США Ф. Рузвельт и премьер-министр Великобритании У. Руководителя советской правительственной делегации, готовившейся к поездке в Тегеран, более всего интересовал один вопрос, а именно — когда же союзники примут на себя обязательство об открытии второго фронта в Европе? Генерал-майор Скляров И. Считается, что русские недостаточно ослаблены и все еще представляют собой большую силу, которой опасаются как в Англии, так и в Америке. В Англии уже создана 500-тысячная экспедиционная армия, которая содержится в полной готовности и которая обеспечена всем необходимым, в том числе и флотом для высадки на континенте… Более всего наши союзники боятся вторжения русских в Германию, так как это может, как здесь считают, вызвать коммунистические революции во всех странах Европы…». Скляров Сведения, которые в октябре 1943 г. Скляров направил в Москву о подготовке союзников к операции «Oверлорд», основывались на документах, полученных на доверительной основе одним офицером аппарата военного атташе. Склярову стало известно, что разработка плана вторжения союзных войск в Европу шла вполне успешно и, в целом, была завершена в июле-августе 1943 г. Но США и Великобритания воздержались в те дни от открытия второго фронта в Европе, который смог бы облегчить положение войск Красной Армии. Советские войска понесли в битве под Курском огромные потери, но разгромили отборные танковые дивизии Гитлера. Изучая содержание плана операции «Oверлорд», Скляров обратил внимание, что в этом важном документе было все, кроме сроков начала его реализации. Если бы англичане и американцы действительно хотели высадить свои экспедиционные войска во Франции летом 1943 г. Обстановка на восточном фронте была бы значительно благоприятнее для Красной Армии. Скляров имел в Лондоне широкие связи среди политических и военных деятелей, поддерживал дружеские отношения с военными дипломатами стран антигитлеровской коалиции. Многие из них обладали сведениями о Германии и ее вооруженных силах. Такие сведения представляли интерес для советского Генерального штаба. Бывая в британском военном ведомстве, на приемах в дипломатических миссиях, встречах с представителями британского правительства, генерал Скляров в ходе дружеских бесед с представителями союзников обменивался сведениями о Германии, о текущих событиях на фронте и перспективах взаимодействия СССР, США и Великобритании. Для достижения победы над фашистской Германией нужно было знать не только когда, куда именно, сколько и каких дивизий направит Гитлер на восточный фронт. Важно было также понять и замыслы союзников СССР по антигитлеровской коалиции. Во время встреч и доверительных бесед с высокопоставленными британскими политиками и военными Скляров убедился, что в 1943 г. США и Великобритания высадки своих экспедиционных войск на севере Франции не начнут. Об этом он и доложил в Москву. Ценные сведения направил в Центр и сотрудник аппарата военного атташе при советском посольстве в Вашингтоне майор Л. Он сообщил, что «госдепартамент и военное командование не верят в возможность договориться с советским правительством по послевоенным вопросам. Они боятся, что Союз будет основной силой в Европе. Отсюда тенденция не спешить со вторым фронтом, дабы обескровить Советский Союз и диктовать ему свою политику». Сергееву удалось добыть и подробные сведения о результатах переговоров президента США Ф. Рузвельта и премьер-министра Англии У. Черчилля в Квебеке. О позиции союзников по вопросу открытия второго фронта Сергеев докладывал в Москву: «…руководители США и Англии решили в этом году второй фронт не открывать». И далее: «Выражено согласие на созыв конференции с участием СССР, направленной, по существу, к затяжке времени. На этой конференции предполагается основным вопросом поставить послевоенные проблемы. На конференции союзники укажут, что в этом году открыть второй фронт через Францию и Голландию уже поздно, и что единственная возможность для этого времени весна 1944 года. Основным стимулом созыва конференции в Квебеке был неожиданный переход Красной Армии в наступление». Указанные в донесении сведения свидетельствовали, что проект плана операции составлен, но ее проведение обусловливалось многими причинами. В частности, командование вооруженных сил США и Великобритании может открыть второй фронт в Европе лишь тогда, когда нацистская Германия будет окончательно ослаблена войной против Советского Союза, когда германские войска не смогут оказать англо-американцам серьезного сопротивления и будут не в состоянии сдерживать наступление войск союзников. В целом, сведения о проекте плана операции «Оверлорд», полученные на доверительной основе в Лондоне и Вашингтоне, были интересными для советского руководства. Они свидетельствовали, что войска союзников готовы к вторжению, но не начнут его до тех пор, пока в войне с Германией не сложится наиболее благоприятная для них обстановка, и союзники потребуют от СССР каких-то дополнительных обязательств. Добытые сведения оказались полезными и в ходе подготовки руководителя советской делегации В. Молотова к переговорам с руководителями внешнеполитических ведомств США и Великобритании на Московской конференции, проходившей в советской столице с 19 по 30 октября 1943 г. В ходе переговоров с В. Молотовым глава британской делегации А. Иден и руководитель американской делегации К. Хелл уклончиво говорили о подготовке высадки союзных войск на атлантическом побережье Франции, делали разного рода оговорки и уходили от ответа на вопрос о конкретных сроках начала операции вторжения. Встреча министров иностранных дел союзных держав завершилась 30 октября. В коммюнике Московской конференции было указано, что союзные державы признают «первейшей целью ускорение конца войны», но точных сроков открытия второго фронта в Европе министрам в ходе Московского совещания согласовать не удалось. В Москве в целом остались довольны результатами совещания, которое открывало перспективы для переговоров на более высоком уровне. Также позитивно оценивались результаты московской встречи и в Вашингтоне. Британские дипломаты тоже положительно оценили результаты Московского совещания. Генерал-майор И. Скляров сообщил в Центр: «…в британском министерстве иностранных дел можно услышать только похвальные отзывы о конференции и увидеть приятное удивление по поводу дружественности и такта русских». Сведения, полученные военными дипломатами в Вашингтоне и Лондоне, объективно освещали отношение правительств США и Великобритании к открытию второго фронта и позволяли скорректировать подготовку советской правительственной делегации в Тегеран. Говоря о положении на западном фронте, я сказал, что теперь самый лучший момент нанести по Германии удар с запада и тем самым ускорить окончание войны. На вопрос, какой же момент вы считаете наиболее благоприятным для нанесения удара по Германии с запада, Киркман ответил, что таким моментом может стать развал Германии и ее неспособность вести эффективную оборону на западе. Я его спросил, не помешает ли высадке ваших войск плохая погода? На это он ответил, что в случае развала Германии мы высадим наши войска, несмотря ни на какую погоду». Это донесение генерал-майора И. Склярова было доложено И. Сталину, В. Молотову и первому заместителю начальника Генерального штаба генералу армии А. Стало окончательно ясно, что союзники готовы к высадке своих войск во Франции, но все еще выжидают благоприятного момента, связанного не с выполнением принятых ими обязательств, а, скорее всего, с темпами продвижения советских войск на запад и дальнейшим ослаблением фашистской Германии. Эти сообщения военных атташе были учтены при подготовке переговоров советской правительственной делегации с Ф. Рузвельтом и У. Черчиллем о сроках открытия второго фронта в Европе. Важным условием принятия И. Сталиным окончательного решения о проведении встречи с Ф. Территория Ирана контролировалась советскими, английскими и частично американскими войсками, введенными в эту страну в конце 1941 г. Деятельностью советских военных дипломатов в Иране руководил полковник Разин Б. Разину из Генерального штаба Красной Армии поступило следующее указание: «Дислоцированный в Тегеране 182-й горнострелковый полк, находясь в отрыве от остальных частей своей дивизии и неся службу разбросанными гарнизонами, не имеет возможности вести планомерную боевую учебу. В связи с этим Генштабом Красной Армии принято решение вывести указанный полк из Тегерана в район расквартирования 68-й горнострелковой дивизии. В Тегеран на смену 182-го горнострелкового полка будет передислоцирован другой стрелковый полк Закавказского фронта. Срочно выясните отношение иранцев к намеченному мероприятию и немедленно донесите». Отвечая на срочный запрос из Москвы, полковник Б. Разин сообщал: «…В настоящее время представителями Москвы и Ташкента отработан план передислокации 182-го горнострелкового полка и прибытия на его смену полка из Союза. Основная часть полка расположена в Тегеране на центральном аэродроме Кале Морге, куда доступ иностранцам запрещен. Официально иранцам известно, что у нас в Тегеране существует специальная команда для перегонки автомашин, предназначенных для обслуживания аэродрома. Нами приняты все меры, чтобы передислокация прошла незаметно. Перед иранцами этого вопроса не ставили, и последние никакого интереса не проявляют. Буду следить за этим вопросом и при наличии новых данных немедленно сообщу». Разин Это донесение военного атташе полковника Б. Разина было доложено В. Молотову, Л. Берия и генералу С. Штеменко , отвечавшим за подготовку советской правительственной делегации к Тегеранской конференции. В середине октября 1943 г. Разин сообщил в Москву, что он сопровождал премьер-министра Ирана Мухаммеда Реза шаха Пехлеви во время посещения им советского гарнизона, дислоцированного в Мешхеде. Молодой монарх, которому в 1943 г. На приеме, устроенном в его честь, шах заявил «о своей симпатии к Советскому Союзу и Красной Армии». Все вопросы прибытия и размещения в Тегеране членов советской делегации были заблаговременно и тщательно продуманы. Правительственная делегация СССР должна была остановиться на территории советского посольства. По предложению И. Сталина на территории советского посольства разместилась и американская делегация во главе с президентом США Ф. Тегеранские дискуссии продолжались с 28 ноября по 1 декабря 1943 г. В ходе переговоров лидеры стран антигитлеровской коалиции обсудили все интересовавшие их проблемы, которые затрагивали ход войны против нацистской Германии, согласовали сроки проведения операции «Oверлорд», обсудили перспективы послевоенного обустройства Европы и войны против Японии. По ряду важных вопросов было достигнуто общее взаимопонимание.