Имя Ольги Арслановой хорошо известно зрителям канала ОТР, где каждый день транслируется программа «Отражение». Открывайте фото, читайте посты ova прямо в браузере без скачивания сторонних приложений. В Ярославскую область экстрадировали экс-заместителя директора Ярославского фонда капитального ремонта Ольгу Исайчеву, обвиняемую в совершении мошенничества и других.
Ольга Арсланова: биография, личная жизнь, семья
- Навигация по записям
- Ольга Арсланова
- Описание документа
- ОТР программа «ОТРажение» Суррогатное материнство — Союз адвокатов России
- Учитель из Новотроицка пожаловался в Москву на низкую зарплату - Новотроицк:
Ольга Арсланова, ОТР: Деревня в нашей остаётся архаичной.
Отказывалась садиться в коляску Чтобы поделиться своей историей, Оля пригласила меня в гости. Первое, что бросилось в глаза, когда девушка открыла двери квартиры, — это яркие розовые волосы, большие глаза и приятная улыбка. Пока муж на работе, а четырехлетняя дочка Алиса в садике, Оля учится на графического дизайнера. Проходит онлайн-обучение по программе «Цифровые профессии». Все кажется в этой истории обычным, если не знать, что у Оли редкое генетическое заболевание.
Девушке 35 лет, и последние десять из них она перемещается на электрической коляске. Сидя в ней, Оля и открыла мне двери своей квартиры. У девушки врожденная мышечная дистрофия. Болезнь с каждым годом прогрессирует.
Уборка тоже на нем. Обязанности по уходу за дочкой делим пополам. Утром перед работой он отводит Алису в садик, а вечером я уже сама ее забираю, мы гуляем. Потом я дочку кормлю, купаю и занимаюсь с ней.
Оля признается, что еще восемь лет назад, если бы кто-то сказал, что она выйдет замуж и родит ребенка, она не поверила бы. Ведь ее с детства готовили к тому, что жить ей, в общем-то, недолго. Когда я пошла в школу, у меня начали болеть ноги. И только в девять лет мне поставили диагноз, — вспоминает Оля.
А родителям говорили, что я не буду ходить и что долго не проживу. Когда Оля выросла, это стали говорить уже ей. А она продолжала жить и ходить из последних сил. Девушка родом из Суходола.
Это поселок в Сергиевском районе Самарской области, находится примерно в двух часах езды от Самары. Оля жила в Суходоле всю жизнь. Там ходила в обычную школу.
Кинель на тему: «Формирование позитивных установок к различным видам труда как условие успешной социализации детей дошкольного возраста» С отчетом о проведенной работе выступила старший воспитатель СП ДС «Золотая рыбка» Щелочкова Светлана Юрьевна. Воспитатель Зайцева Ольга Михайловна представила свой проект «Маленькие помощники» для детей раннего возраста Проект по трудовому воспитанию во 2 младшей группе «Куб — Помогатор» представила воспитатель Дурнева Екатерина Сергеевна.
И это еще хорошо, если они не сгниют на таможне, пока их будут растаможивать. С приборами та же самая история. Приборы намного дороже. Константин Чуриков: Реактивы безумно дорогие сами по себе. Михаил Гельфанд: Реактивы сами по себе дорогие. Но они в России дороже, чем за рубежом, потому что таможня и куча накруток. И, по-видимому, надо с кем-то делиться, хотя это уже вопрос не ко мне. Вот сейчас с интернетом будут фокусы.
Люди, которые IT занимаются, вынуждены будут уехать. Вторая сторона — психологическая. И она не ограничена учеными. И я по молодым коллегам вижу довольно сильно, что в этой стране просто очень многим людям неприятно жить. И это существенно выходит за рамки нашей сегодняшней проблемы. Если хотите, я с удовольствием за это поговорю, но вас уволят. Константин Чуриков: Нас не уволят. Но все-таки не "в этой стране", а "в нашей стране".
И его тоже в значительной мере пытаются достичь, переводя на полставки". Михаил Гельфанд: Так и есть. Ольга Арсланова: Очень многие ваши коллеги заявили о том, что после реформы РАН наукой в России теперь занимаются чиновники, а не ученые. Вы с этим утверждением согласны? Потому что до реформы РАН наукой в нашей стране тоже занимались чиновники. И РАН в этом смысле организация очень странная. Потому что, в отличие от академии наук в других странах, где это действительно клуб ученых, не имеет абсолютно никаких распорядительных и административных функций, в советской системе и, соответственно, унаследовавшей ее российской, Академия наук одновременно функционировала и как клуб ученых, и как министерство фундаментальной науки. Академия имела какой-то бюджет, она сама распределяла деньги по институтам.
И эта ситуация не очень здоровая, потому что, например, судьба института зависела в значительной степени от того, является его директор академиком или нет. И было очень много ситуаций, когда какой-то очень достойный академик, который был директором института и собирался уходить в отставку, он, найдя себе преемника, пропихивал его в академию независимо от научных заслуг, чтобы институт не оторвался от соски. Ольга Арсланова: А сейчас что изменилось тогда? Михаил Гельфанд: Сейчас изменилось то, что распределителем бюджета является не президиум Академии наук, не отделение, а то самое ФАНО, которое старается этим рулить. Я бы в этом смысле не идеализировал ту систему, которая была. Многие коллеги со мной в этом месте не согласны, поэтому это не мейнстримная точка зрения. Просто там написано, что это личное мнение. Это и есть.
Константин Чуриков: Личное мнение Михаила Гельфанда. Давайте примем звонок. Сейчас у нас на связи Сергей из Костромской области. Сергей, добрый вечер. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Зритель: Да. У меня вопрос. У вас столько профессоров выступает, а толку в стране — ничего не придумали, ничего нет.
Михаил Гельфанд: Скажите, пожалуйста, а вы лекарствами лечитесь? Зритель: У нас денег нет на лекарства, мы из глубинки. И аптек у нас рядом нет. Самая ближняя 50 км. Михаил Гельфанд: А почему вы думаете, что это проблема профессоров, а не вашего районного начальства? Зритель: Не видно. Михаил Гельфанд: Еще раз. То, что у вас в глубинке нет аптек и дорог — это профессора должны этим озаботиться или ваш председатель райсовета?
Зритель: Наверное, надо думать… Константин Чуриков: Нужна таблетка от всех болезней. Михаил Гельфанд: Извините бога ради. Скажите, пожалуйста, а вы за губернатора голосовали? Зритель: Нет. Михаил Гельфанд: А за президента? Зритель: За президента голосовал. Михаил Гельфанд: А почему вы у него не спрашиваете, где ваши лекарства и дороги? Зритель: У всех спрашивал.
Все видят только из кабинетов и в карманах. А больше никто ни о чем не думает. Ольга Арсланова: Вот видите? Доверия нет в принципе. Михаил Гельфанд: То, что наше общество атомизировано и никто никому не доверяет — это вопрос не ко мне, а к социологам. Но вроде бы это общее место. Нету доверия, да. У человека плохие дороги.
Он считает, что профессора виноваты. Константин Чуриков: Видимо, люди ждут какого-то быстрого чуда. Сейчас наука сотворит. Ольга Арсланова: Смотрите, тут многие написали: "А в чем проблема? Мы лечимся импортными лекарствами. Наши ученые здесь причем? Что они полезного сделали в последние годы? Михаил Гельфанд: Перечислять лекарства?
Импортными лекарствами, кстати, недолго осталось лечиться телезрителю из Татарстана. Константин Чуриков: Но пока еще рассматривается законопроект. Михаил Гельфанд: Как известно, внесен законопроект про то, что импортные лекарства ввозить перестанут. Я не знаю. Есть, например, легенда, что академик Алферов придумал сотовые телефоны. Я не знаю, правда это или нет. Но сделал. А фундаментальная наука — тут опять есть довольно серьезное не заблуждение, но недопонимание.
Фундаментальная наука не занимается тем, чтобы делать ништяки. А фундаментальная наука занимается тем, чтоб понимать, как мир устроен. А другое дело, что есть замечательные люди — инженеры, технологи, люди, которые занимаются прикладной наукой, которые из этого понимания того, как устроен мир, делают действительно что-то полезное. И в этом смысле, если говорить про понимание… Ну, с биологией в России не очень хорошо. И это проблема не сейчас… Великой советской биологии никогда не было. Более точно — была совершенно замечательная биология в 1930-е годы. Тогда прекратилась советская генетика, которая была абсолютно передовой. Были аналогичные сессии по физиологии, биологии клетки и так далее.
Физика и математика была.
Журналисты ждут вердикта компетентного жюри. Коллеги с телеканала «Край Рязанский» получили награду Международной академии телевидения и радио. История конкретного человека — то, что могут и умеют снимать региональщики. Екатерина Терехова, выпускающий редактор телеканала «Край Рязанский». Екатерина Терехова: «Мы можем дать какую-то интересную фишку, обратить внимание на деталь. Федералы не станут копать так глубоко, чтобы это увидеть, а информагентства попросту не обратят на это внимание».
Программа телеканала «Сейм» «События дня» получила 2-е место в номинации «Новости». Нашу работу назвали профессиональной, культурной и очень качественной. Победа вдохновляет!
актеры и роли
- Навигация по записям
- Жители Башкирии отдали мошенникам десять миллионов рублей за сутки
- "ОТРажение недели" с Ольгой Арслановой
- Ольга Арсланова — биография, личная жизнь, соцсети, фото ВКонтакте
В Ярославскую область из Армении экстрадирована экс-замдиректора фонда капремонта
Арсланова Ольга Викторовна. Участник судебных дел. Последние документы. Ольга Арсланова – кандидат на должность председателя регионального отделения ульяновской области «Российского движения детей и молодежи». Ольга Арсланова – кандидат на должность председателя регионального отделения ульяновской области «Российского движения детей и молодежи». Ольга Арсланова — все последние новости на сегодня, фото и видео на Рамблер/новости. Данную тему обсудили Ольга Арсланова Александр Андреев со слушателями в эфире радио "Вести ФМ".
Отр программа новости
Политика Социальная политика Вопрос об инфраструктурных проектах на селе в рамках пресс-конференции задала Ольга Арсланова, представляющая «Общественное телевидение России». Журналист привела в пример деревни, в которых нет бытовых удобств, но зато есть доступ к интернету. В связи с этим поинтересовалась — будет ли правительство реализовывать инфраструктурные проекты в селах. Глава государства отметил, что такая политика уже проводится в рамках соответствующей программы социального развития села, в которой планируется расширить финансирование.
В Соединенных Штатах было несколько по-другому. Поэтому у нас «вертолетных денег» не было, у нас фараон сказал свое слово и открыл закрома, вполне, так сказать, проверенная веками практика, ничего нового, о чем тут говорить. Ольга Арсланова: Но практика, которая, может быть, вызывает определенную благодарность и лояльность, но насколько она действительно помогает людям в это время? Антон Табах: Ну извините, человеку, для которого 10 000 рублей — деньги, это хорошая помощь. Вопрос, что, наверное, надо было раздавать не всем поголовно, а тем, кто реально пострадал, и побольше, но для этого нет инфраструктуры. Ольга Арсланова: Понятно. Спасибо большое за ваш комментарий.
Говорим о разных экономических стратегиях во время пандемии, какая эффективна, какая нет, как нужно, что хорошо, что плохо, вместе с вами выясняем. Петр Кузнецов: И вместе с нашими экспертами, специалистами. Еще один к нам присоединяется, это Алексей Зубец, директор Института социально-экономических исследований Финансового университета при Правительстве. Алексей Николаевич, приветствуем вас. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Петр Кузнецов: Алексей Николаевич, скажите, в целом действительно оказалось все легче, чем казалось в самом начале пандемии? Алексей Зубец: Мы об этом писали еще месяца полтора или два назад, о том, что кризис переоценен и в реальности не приведет к таким разрушительным последствиям, как события 2014—2015годов. И главная причина состоит в том, что, как совершенно справедливо сказал предыдущий выступающий, нынешняя история связана прежде всего с внешними воздействиями на рынок, а внутренних экономических структурных сломов не произошло. Потребительское отношение к приобретению товаров и услуг, потребительская активность осталась прежней. Более того, в мае, по нашим данным, по данным наших исследований, количество людей, которые хотят тратить деньги, резко выросло, и этот рост поможет нам справиться с этим кризисом.
И, собственно, в связи с этим мы не столь пессимистично смотрим на будущее российской экономики, как другие организации, которые делают прогнозы. Петр Кузнецов: А что из наших антикризисных шагов в это время сработало? Вот бизнес, например, вчера мы в том числе обсуждали, из-за всяких бюрократических проволочек помощь до сих пор не может получить. Пособия, да, здесь на самом деле жалоб очень мало, а то и вообще нет, что не получили, а что еще? Алексей Зубец: Смотрите, по большому счету, нас спасла наша слабость, слабое развитие российской экономики. Он мало завязан на внешнее кредитное финансирование, как и весь российский бизнес, кстати. И вот эти слабости нас спасли, это во-первых. Во-вторых, принципиальное отличие нынешнего кризиса от того, что было до этого, — это то, что власти сумели мобилизовать российскую финансовую систему для спасения курса рубля. То есть известно, что в 2014—2015 годах те тяжелые последствия, которые мы имели, в основном были связаны с тем, что российские же компании, банки и не только банки играли против рубля и на этом зарабатывали деньги. В этот раз такого не произошло.
ЦБ, правительство объяснили крупным игрокам, что этого делать не надо, и удалось удержать рубль на приемлемом уровне для импортеров и для населения. То есть серьезного всплеска инфляции и резкого как бы снижения потребительской активности из-за этого не произошло. И по факту тот восстановительный подъем потребительской активности, который мы видели в 2019 году, продолжается сегодня, и он поможет нашей экономике выбраться наверх. То есть, возвращаясь к вашему вопросу про меры, правительство сработало нормально. Если говорить о других мерах, то они, по большому счету, даже и не понадобились, то есть они были достаточно слабыми, они были половинчатыми, односторонними, в этом сходятся все, но из-за неглубокого провала в кризис более серьезных, более развитых мер просто не понадобилось. Ольга Арсланова: То есть правильно ли я вас понимаю, в чем-то речь идет о том, что пишет наш зритель: «Российская сырьевая экономика мало пострадала, почти ничего не производила и до пандемии. Сокращение добычи нефти и падение цен на нее — единственный реальный ущерб». Петр Кузнецов: Грубо говоря, нечему страдать было. Алексей Зубец: Смотрите, у нас ключевой костяк экономики — это крупные предприятия. Крупные предприятия как работали, так и работают — и работали в кризис.
Если говорить о сырьевом рынке, то да, пострадал рынок нефти, но, слава богу, нефть — не единственная составляющая российского экспорта, есть там химия, металлы и так далее, на рынке которых никакого серьезного кризиса не было. То есть кризис был локальным и на рынке нефти. Плюс к этому расходование резервов правительством. Все это в сумме привело к тому, что кризис прошел достаточно легко. Что касается того, что мы ничего не производим, это большая ошибка: российская экономика — шестая в мире по ВВП, по паритету покупательной способности и, будем надеяться... Германия, кстати, упала серьезно в этот кризис, а она была как раз пятой, и не исключено, что к концу этого года мы станем пятой экономикой в мире, то есть обгоним Германию и займем ее место. И с нашей стороны это произойдет ровно за счет кризиса, то есть Германия упадет сильнее, чем мы. Петр Кузнецов: Касательно региональных бюджетов. Мы знаем, что, мягко говоря, далеко не хорошо дела у них и без того шли. Как они будут восстанавливаться и какие вообще общерегиональные проблемы принес коронавирус?
То есть, по большому счету, на основную часть российских регионов коронакризис, например медицинская составляющая, не оказал никакого существенного влияния. И здесь возникает вопрос: насколько там были нужны все эти массовые закрытия, если там не произошло никакого серьезного подъема смертности, но это другая проблема. Ольга Арсланова: Может быть, поэтому и не произошло, с другой стороны. Если говорить о компенсации потерь бюджетов, то сейчас практически везде, по всей стране идет секвестр, то есть бюджеты ищут возможности сократить не первоочередные расходы. А вторая история — будет дотация, будет целевой трансфер из федерального бюджета, который должен будет покрыть дефицит региональных бюджетов, для того чтобы у тех были возможности элементарно заплатить врачам и учителям, то есть за счет центра. Петр Кузнецов: Мы все заметили, что очень многое было отдано на откуп регионам. Они сами определяют, какие меры вводить, какие предприятия закрывать. Они не станут в этом смысле после пандемии чуть более самостоятельными и в финансовом плане тоже? Зависимость от центра никуда не денется? Алексей Зубец: Смотрите, те поправки к Конституции, за которые мы должны скоро проголосовать, как раз среди прочего нацелены на то, чтобы сделать регионы, региональные власти и органы самоуправления более самостоятельными.
Это тренд, политический тренд, который начался, как мы знаем, задолго до коронавируса и который оправдан, потому что центр тяжести власти, расходования бюджета должен переноситься вниз. И коронавирус, коронакризис, безусловно, этому поспособствовал, потому что он показал, что региональные власти могут справляться с проблемами гораздо лучше, чем это можно сделать из Москвы. Я знаю целый ряд регионов, которые не так далеко от Москвы, где фактически не закрывался малый и средний бизнес, где на его работу, скажем так, смотрели сквозь пальцы, потому что все прекрасно понимали: если его сейчас закрыть, то он просто не откроется, и малые и средние города просто останутся без работы, без источников дохода. То есть местные власти взяли на себя ответственность за то, что они сохранили работу целого ряда предприятий, которые, в принципе, надо было закрывать, тот же общепит, например. И в этом смысле, безусловно, люди взяли на себя ответственность ради спасения тех территорий, за которые они отвечают, это шаг, который можно только приветствовать и который заслуживает одобрения. Ольга Арсланова: Вопрос о безработице от наших зрителей. Многие говорят, что нужно не выплачивать пособия, а обеспечить людям занятость. Как вы оцениваете реальный уровень безработицы в связи с пандемией в России? Алексей Зубец: Надо понимать, что те официальные цифры, которые у нас есть, не отражают реальной безработицы. То есть мы знаем, что у нас появился лишний миллион людей, которые зарегистрированы на бирже труда в качестве безработных, было там меньше полумиллиона, стало полтора миллиона.
То есть реально безработица у нас увеличилась на один миллион человек, это много. А что касается реальной безработицы, то она, безусловно, выше, потому что у нас огромное количество людей было занято «в серую» и «в черную» в малом и среднем бизнесе, и, собственно, эти люди не имеют права на получение пособий ровно потому, что у них нет трудового договора, который был расторгнут работодателем, и это большая проблема. То есть я бы еще добавил где-то полтора миллиона дополнительных «серых» безработных. То есть сегодня у нас общая безработица порядка двух с половиной миллионов, до трех миллионов человек. Я думаю, что эта безработица рассосется уже к концу года в силу того, что подъем экономики, о котором я говорил в начале, будет достаточно серьезным, он позволит экономике всосать эту избыточную безработицу, и мы увидим падение безработицы до предкризисного уровня уже к концу этого года. Петр Кузнецов: К нам присоединяется Светлана, Краснодарский край, наша телезрительница. Петр Кузнецов: Давайте послушаем вместе. Здравствуйте, Светлана. Зритель: Здравствуйте. Я звоню с Краснодарского края.
А почему вот говорят, что на деток? Я не против, у меня у самой внуки, выплачивают поддержку какую-то. А почему пенсионерам ни копейки, никакой вообще помощи? Ольга Арсланова: Кстати, очень хороший вопрос. Алексей Николаевич, мы с вами поговорили о безработных, о семьях с детьми поговорили, о бизнесе, а пенсионеры — это же самая уязвимая группа перед пандемией. Петр Кузнецов: Сообщение из Нижегородской области пришло: «Пенсионерам в Москве помогают и доплачивают, почему у нас нет?
Как можно объяснить нашим зрителям масштаб ущерба, который причинен? Это 18 млн IP-адресов, как я понимаю. Огромное количество сайтов. Это сопоставимо с чем? То есть ученые теряют что? Михаил Гельфанд: Ученые теряют возможность нормально и эффективно работать. Я не знаю, как это в деньгах измеряется. А в потерях времени это заметные часы. Константин Чуриков: Я уже смотрю по лентам агентств. Это совет по науке при Минобрнауке. Это тоже общественная… Константин Чуриков: Назвал неуклюжими и непрофессиональными. Это я цитирую сейчас. Михаил Гельфанд: Меня на самом деле в этой ситуации удивляет, почему совет при Минобрнауке высказывается, а госпожа министр, в ведении которой наука находится… Может, она в коридоре этому недоучившемуся фельдшеру что-то сказала, но публичных заявлений нету. Ольга Арсланова: И извинений Роскомнадзор, я так понимаю, вам не приносил пока что? Михаил Гельфанд: Не приносил. Ольга Арсланова: Мне кажется, по крайней мере, жест вежливости: "Извините, но так бывает. Ковровые бомбардировки. Скоро все заработает". Вообще никакой реакции? Михаил Гельфанд: Я не видел никакой реакции. Константин Чуриков: Будем надеяться, что она все-таки последует. Потому что уже разные рупоры включились. Во всяком случае, в СМИ эта информация обсуждается очень отчетливо. Михаил Гельфанд: Про список сайтов, которые недоступны. Есть такое сообщество "Диссернет", которое занимается на самом деле вовсе не чиновниками. Там нет цели поймать всех чиновников. Ольга Арсланова: Вообще плагиатом. Михаил Гельфанд: Плагиатом вообще, да. Там основное — это наши, условно говоря, коллеги. Но мы с радостью обнаружили, что еще в 2013 году диссертация господина Жарова , руководителя Роскомнадзора, на тему "Медико-гигиенические основы формирования здорового образа жизни в Российской Федерации", еще раз, это кандидатская диссертация руководителя Роскомнадзора. Ольга Арсланова: А он кандидат каких наук? Михаил Гельфанд: Медицинских. Так вот, она наполовину списана, но проверить это никто не может, потому что сайт "Диссернет" не доступен. Ольга Арсланова: Я теряюсь в догадках. А, может быть, все ради этого и затевалось? Михаил Гельфанд: Ну, смотрите. Было известно, что когда на сайте это у нас появилось еще в 2013 или в 2014 году, господин Жаров кому-то из своих подчиненных просил разобраться, что это за люди и кто его заказал. И с удивлением обнаружил, что никаких денег проплачено не было. Когда был скандал с публикацией переписки, там, в частности, выскочила и эта история тоже. Михаил Гельфанд: Блокировка Телеграма делает невозможным переход России к цифровой экономике. Ольга Арсланова: "Слишком тяжелые последствия". И при этом Кудрин добавил, что сам продолжает пользоваться мессенджером. Так российская наука, в частности, кибернетика… Ваши коллеги, наверное, сейчас могут придумать какие-то способы, для того чтобы это обойти, и, может быть, это будет как раз научным прорывом. Пока не получается? Михаил Гельфанд: Нет. Я просто не очень понял. Все-таки интернет — это не научная проблема, а технологическая и экономическая. Там придумывать ничего не надо. Все уже придумано. Константин Чуриков: Вот давайте как раз поговорим уже в целом о научных проблемах. Мы, кстати, в отличие от многих каналов, постоянно уделяем тому, что волнует научное сообщество. Кстати, сегодня с темой науки и лженауки начали наш эфир. Мы видим периодически возникающие письма ученых, членов Академии наук к президенту с просьбой разобраться в ситуации, когда ученым приходится заранее прогнозировать количество и точные характеристики своих открытий, для того чтобы каким-то образом удовлетворить потребности ФАНО — Федерального агентства научных организаций. Вот интересно, что-то вообще сдвигается с места, какие-то контакты идут и есть ли какие-то попытки упростить жизнь ученых и сделать им какое-то благо? Михаил Гельфанд: Я не видел попыток упростить жизнь ученых. Тут ФАНО оказывается в сложной ситуации на самом деле, потому что ФАНО вынуждено выполнять указ президента еще с прошлого срока, так называемые майские указы. Одним из этих указов было предусмотрено значительное увеличение зарплат научных сотрудников. А финансов на это выделено не было. И поэтому ФАНО сейчас вынуждено совершать такой балансирующий акт, выбивать откуда-то деньги, сокращать ставки, переводить людей… ФАНО никого не переводит на полставки, но ФАНО строго советует директору института перевести значительную часть научных работников на полставки. Ну, понятно: если нам что-то нужно увеличить в 2 раза, а числитель не увеличивается, давайте уменьшать знаменатель. Поэтому тут ФАНО — стрелочник. И все эти анекдоты с прогнозированием количества статей — они опять-таки начались не сейчас. Они начались некоторое время назад. Теперь покажите, что за эти деньги страна приобрела". Константин Чуриков: Это фундаментальная наука. Невозможно так… Михаил Гельфанд: А это вы объясните другим людям. Я это знаю. Ольга Арсланова: По поводу зарплат. Не так давно появилась оптимистичная, радостная новость о том, что впервые зарплаты ученых в среднем достигли 100 000 рублей. Михаил Гельфанд: Я очень хочу посмотреть на этих ученых. Ольга Арсланова: У вас много таких людей, которые столько получают? Опять, если человек вместо полной ставки зачислен на четверть ставки, а выполняет ту же работу, то его 25 000 рублей превращаются в 100 000. И эта арифметика происходит вовсю. А откуда эти сведения про 100 000, если не секрет? И они ссылались на какие-то свежие данные Росстата, если я ничего не путаю. Это надо проверить. Это была вполне официальная информация. Причем, это произошло буквально недавно. Впервые выдался какой-то месяц. Михаил Гельфанд: Выдался месяц. Я не знаю, 100 000 мне все равно кажется странным. Но действительно где-то феврале-марте внезапно пролился золотой дождь. Ольга Арсланова: То есть все-таки не далеки мы от истины. Михаил Гельфанд: Давайте мы посмотрим, какие зарплаты будут в сентябре после инаугурации. Ольга Арсланова: Средняя зарплата сейчас научного сотрудника — младшего, старшего. Михаил Гельфанд: Понятия не имею. Ставки там порядка 20-30 тысяч. Не знаю. Доплаты по грантам очень разные в разных местах.
Ведущая вместе с коллегами обсуждает социальные проблемы, знакомит с новостями экономики и прочих важных сфер жизни. Они стараются освещать жизнь всех регионов, поэтому приветствуют звонки и сообщения от жителей разных городов. Поклонники Арслановой отмечают, что она грамотно ведет беседу, очень эрудирована, в меру серьезна и иронична. На официальном сайте телеканала желающие могут задавать вопросы Ольге, которая лично читает все сообщения, а потом дает исчерпывающий и дельный ответ. Она охотно делится всем, что связано с ее работой, а также раскрывает и некоторые факты из своей биографии. Карьера на радио и ТВ День рождения 36-летней ведущей — 13 мая, а ее малой родиной является Кузьминки. О своей национальности и происхождении фамилии она говорит так: «Это фамилия тюркского происхождения. И она у меня, потому что мой папа — татарин».
Отр программа новости
Смотрите онлайн видео «ОТРажение недели с Ольгой Арслановой: Европа без российского газа. Новости вели Ольга Арсланова и Оксана Галькевич. Как обещал гендиректор канала Анатолий Лысенко в интервью "Ъ" см. В эфир ОТР вышел и первый выпуск общественно-политической. Жалобу оставила Ольга Арсланова из Мыса Каменного, она буквально молила о помощи. Ольга Арсланова: А потому что боятся, что хуже будет. Ведущая новостей ОТР Оксана Галькевич. ОТР отражение ведущая Наталия Соломатина. Ведущая ОТР Ольга Арсланова получила премию города Москвы.
Ольга Арсланова
Вопрос об инфраструктурных проектах на селе в рамках пресс-конференции задала Ольга Арсланова, представляющая «Общественное телевидение России». Телеведущая Ольга Арсланова известна широкому кругу зрителей нашей страны благодаря своему непосредственному участию в популярном проекте “Отражение”. Ольга Арсланова: В Белоруссии неспокойно, продолжаются акции протестов после президентских выборов. «Новости ОТР» — информационная программа, выходящая с 19 мая 2013 года. Ольга Арсланова отражение на ОТР. Вопрос об инфраструктурных проектах на селе в рамках пресс-конференции задала Ольга Арсланова, представляющая «Общественное телевидение России». Смотрите онлайн видео «ОТРажение недели с Ольгой Арслановой: Европа без российского газа.
Союз адвокатов россии
Владимир Путин рассказал о планах развития сельских территорий 19:42, 23 декабря 2021 г. Политика Социальная политика Вопрос об инфраструктурных проектах на селе в рамках пресс-конференции задала Ольга Арсланова, представляющая «Общественное телевидение России». Журналист привела в пример деревни, в которых нет бытовых удобств, но зато есть доступ к интернету. В связи с этим поинтересовалась — будет ли правительство реализовывать инфраструктурные проекты в селах.
Это касается и России, касается и любой другой европейской страны.
Понятно, что в России есть левые партии, например, Коммунистическая партия, которая с симпатией относится к Лукашенко. И недавно глава Компартии России Зюганов делал заявление по поводу того, что в Белоруссии, в принципе, все образцово-показательное, что Лукашенко — это тот руководитель, который действительно очень многого добился в своей стране. Но в целом отношение элит достаточно негативное к Лукашенко, если не сказать — презрительное. А они где в эти дни находятся?
Дома особо не посидишь, интернета все равно нет. Владимир Лепехин: Ну, дома, на работе. Где обычно находятся те люди, которые зависят от своей заработной платы? Потому что кто голосовал за Лукашенко?
Те люди, которые реально работают, а не ходят по улицам, не являются фрилансерами, не получают деньги от каких-то западных фондов, то есть не имеют грантов. Поэтому эти люди где? Они с девяти до шести отработали на своем производстве — неважно, это сельское хозяйство или завод, или государственная служба. Владимир Лепехин: Соответственно, вечером они дома у телевизора.
Поэтому я думаю, что… Петр Кузнецов: У телевизора и смотрят на то, что происходит, прямые трансляции. Скажите, пожалуйста… Был уже результат исследования, результат изучения всего того, что происходило в Белоруссии, от миссии СНГ. Или как она там называется? В общем, международники не нашли каких-то нарушений в ходе выборов.
А откуда же все-таки берется вера немалого числа людей в то, что на самом деле Лукашенко набрал мало голосов? Тут даже и рядом нет главного конкурента. Владимир Лепехин: Ну смотрите. Многие говорят очень интересный такой аргумент, сторонники Тихановской или Канопацкой: «Рядом со мной нет ни одного человека, который проголосовал бы за Лукашенко».
Но это что за люди? Это люди, как правило, живущие в Минске. Это небольшой круг людей, которые, в принципе, в одной тусовке. Но Белоруссия же не сводится к Минску, только к какой-то части молодежи и интеллигенции столичной.
Поэтому на самом деле, если отъехать куда-нибудь в Гомель или еще дальше и поспрашивать людей, то мы получим другую картину. Поэтому, с моей точки зрения, это вообще не аргумент, который высказывают представители творческой интеллигенции, что, по их ощущениям, за Лукашенко проголосовало гораздо меньше. Ольга Арсланова: Понятно. Владимир Анатольевич, ну понятно, сейчас мы это уже проверить и пересчитать не сможем.
Насколько это все было прозрачно — большой вопрос. Действительно, мы же не будем делать вид, что Белоруссия — это демократическое государство, свободное. И то, как происходит сейчас разговор мирных протестов, тоже вызывает много вопросов. Тем не менее мы не видим никакой яркой реакции, например, со стороны западных наблюдателей.
Мы не видим никаких санкций со стороны США. Мы видим то, что президент Владимир Путин поздравляет Лукашенко и принимает его победу. О чем это говорит? То есть Лукашенко никому не нравится, но все понимают, что без него может быть менее выгодно всем этим участникам геополитических союзов?
Владимир Лепехин: Просто мы привыкли сравнивать события последних лет, которые происходили, например, в Армении, сейчас происходят в Белоруссии, с событиями Майдана на Украине, где отметились все: и представители Евросоюза, самых разных стран, и особенно активно были представители американского посольства, вообще американских структур. А в Белоруссии мы этого не наблюдаем. Более того, сейчас действительно сдержанная реакция. Ну, поляки заявили какое-то свое недовольство.
Германия как-то мягко откомментировала результаты выборов. Байден заявил, что он поддерживает противников Лукашенко. Но в целом на самом деле ситуация в Белоруссии мало кого волнует, потому что по сравнению с 2014 годом, с той ситуацией, которая была на Украине, ситуация изменилась кардинально. Мы же видим, что сегодня даже в тех же Соединенных Штатах у власти совершенно другие силы, то есть не американские демократы, которые везде по миру продвигали свою демократию, а Трамп, которому это не нужно — и ссориться с Путиным, ссориться с Россией, и вообще зачем-то поддерживать демократию в Восточной Европе.
Это вообще история американских демократов, а не Трампа. Кроме того, изменилось отношение европейских лидеров Макрона и Меркель, например к той же ситуации на Украине. И почему они будут сейчас оголтело поддерживать эту демократическую линию в Белоруссии? Поэтому в целом более или менее сдержанно.
Они тем более свою работу выполнили. Зачем махать кулаками после драки, если они проиграли с разгромным счетом? Вот если бы Лукашенко в первом туре победил с небольшим перевесом или были бы какие-то равные цифры показаны, то тогда бы со вторым дыханием все эти западные структуры начали бы раскачивать ситуацию, обращаясь в судебные структуры, в западные средства массовой информации, заявляя о том, что были фальсифицированы выборы и так далее, понимая, что у них есть шансы в этой ситуации, когда 50 на 50. А сейчас — такой разгромный счет.
Можно что угодно говорить, что были подтасовки. Ну, они, наверное, были на каких-то участках. Можно доказать, что были какие-то вбросы и прочее, и прочее. Но основания, серьезной аргументации, серьезных аргументов, чтобы Запад снова навалился и как-то раскачал ситуацию, их сегодня нет.
И это Лукашенко прекрасно понимал, поэтому ставилась задача: победить в первом туре с разгромным счетом. Ольга Арсланова: Слушайте, с другой стороны, здесь даже и не нужно… Ну посмотрим на ситуацию безоценочно. Здесь даже не нужно что-то приписывать или не так считать на выборах. Достаточно основных конкурентов перед выборами посадить, других ослабить — и в целом за 26 лет сделать так, чтобы не появилось соперников.
Но мы знаем, что во многих странах, тем не менее, несмотря даже на такие условия, оппозиция каким-то образом формируется. Как вам кажется, что в Белоруссии такого особенного, что никак не может более или менее сильная и организованная оппозиция появиться в этой стране? Владимир Лепехин: Ну, если рассматривать ту кампанию, которая была, с моей точки зрения, Лукашенко сделал ошибки, когда, например, Тихановского задержали, Бабарико посадили. На самом деле он вместо того, чтобы расширить пространство альтернативы тогда голоса бы распределились между Тихановским, Канопацкой, неважно, Бабарико, Цепкало и так далее , в итоге они сконцентрировались вокруг трех женщин, вся эта избирательная протестная кампания.
В этом смысле была ошибка.
Но два убийства и изнасилование. Почему убийство Ералаша не расследуется? При том что у ментов свидетель, который Кирилл-Фантик, есть. А вот убийство Жёлтого прям оооочень важно. Все ловят Адидаса.
Она уехала, но при этом призывает разойтись по домам. Текст читает с бумажки, кстати. И при этом по-прежнему не признает выборы. Ее отъезд может отразиться на протестах? Или все-таки она не лидер оппозиции, потому что, возможно, голосовали не за нее при этом она не была спойлером на выборах, а единственным каким-то реальным конкурентом , а голосовали все-таки против Лукашенко больше? Александр Бузгалин: Да, голосовали реально против Лукашенко. Я еще раз говорю: это в основном либеральные и мелкобуржуазные слои, часть буржуазии, свободные лица. Вот реальная оппозиция в значительной степени. Но то, что она уехала — это не главный фактор. Люди просто выходят, потому что им многое не нравится в этой системе. Я бы даже сказал по-другому: в нашей системе, потому что для меня Белоруссия, как и Украина, и многие другие страны — это часть моей Родины, Советского Союза. Понимаете, я не могу отстраненно к этому относиться. Я думаю, очень многие из наших граждан России так относятся к Белоруссии. Ольга Арсланова: Да, это правда. Александр Владимирович, смотрите. Для того чтобы протест продолжался и какие-то изменения действительно были, раз люди раздражены и устали от Лукашенко за эти 26 лет, для этого должны быть какие-то мотивы. Ну, все-таки белорусы не настолько плохо живут. Там нет нищеты. Вот вы приводили в пример латиноамериканские страны. Там нет такого расслоения имущественного и финансового. То есть, в принципе, у людей приближенный к Восточной Европе такой образ жизни, ну, кроме политических свобод. А все остальное… Ну, как-то худо-бедно живут. И этого явно недостаточно для того, чтобы протест постоянно горел. Александр Бузгалин: Ну, протест постоянно гореть и не будет. Я очень надеюсь, что он действительно сойдет на нет, потому что нет организованных политических сил, которые выступали бы против Лукашенко, нет разумной оппозиции, содержательной оппозиции. Во многом, действительно, это все спровоцировано националистами, которые обосновались вокруг Белоруссии, даже не внутри Белоруссии. Так что я надеюсь, что этот протест сойдет на нет в таком виде. Но есть другая огромная проблема. Большинство граждан Белоруссии не чувствуют себя личностями, которых видят как граждан, как активных политических и социальных субъектов, как тех, кто может сказать «нет» и по-другому организовать производство на предприятии или в школе, как тех, кто может действительно спокойно сказать: «Президент, мы тебя уважаем в этом, этом и этом, но вот здесь и здесь ты не прав. Не хочешь ли ты всерьез с нами вести диалог? Вот когда человек бесправен, но человек при этом не голоден… Мы же личности, понимаете. У нас до сих пор остался вот этот советский менталитет. Белорусы терпели какое-то время фашистов, но потом каждый третий пошел с ними воевать — мальчишки, девчонки, старики. Ну да, прежде всего потому, что было ужасно. Но важно, чтобы людей не загоняли в положение быдла, не делали из них баранов, потому что иначе ситуация может действительно в какой-то момент вспыхнуть. И россияне, и белорусы — это люди, которые терпят, терпят, терпят, но в какой-то момент выходят и говорят: «Нет, мы не быдло, мы не рабы. Мы — личности». Петр Кузнецов: Вы сказали, что вы не можете равнодушно смотреть на происходящее в Белоруссии. А как на это смотрит Москва? Тем более что сейчас есть задержанные журналисты в Белоруссии, по-прежнему, и это не один, и не два человека. МИД уже отреагировал. И была информация, что есть некий конфликт между российской властью и Александром Лукашенко, и, в принципе, может быть, мы даже и не заинтересованы в том, чтобы он продолжал оставаться у руля республики. Какова будет реакция Москвы? Александр Бузгалин: Я думаю, что реакция Москвы будет сдержанной, почему альтернативы Лукашенко нет. Петр Кузнецов: То есть по классике в данном случае? Александр Бузгалин: Да. Петр Кузнецов: Что касается Белоруссии — мы сдержанные всегда, что бы ни случилось. Ольга Арсланова: Спасибо, спасибо за комментарий. Александр Бузгалин: И вам спасибо за возможность разговора. Петр Кузнецов: Спасибо, спасибо. Но разговор продолжается. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Хочу продолжить тему российского участия в политических процессах в Белоруссии. Понятно, что белорусская оппозиция вряд ли может собрать достаточно ресурсов, влияния, сил для того, чтобы действительно сменить власть в Белоруссии. Здесь нужна помощь каких-то других стран. Вопрос: Западу и России Лукашенко в целом нравится, устраивает как контрагент, как лидер Белоруссии, геополитически важной страны? Владимир Лепехин: Вы знаете, я не знаю ни одной страны, в которой элиты относились бы с симпатией к Лукашенко. Это касается и России, касается и любой другой европейской страны. Понятно, что в России есть левые партии, например, Коммунистическая партия, которая с симпатией относится к Лукашенко. И недавно глава Компартии России Зюганов делал заявление по поводу того, что в Белоруссии, в принципе, все образцово-показательное, что Лукашенко — это тот руководитель, который действительно очень многого добился в своей стране. Но в целом отношение элит достаточно негативное к Лукашенко, если не сказать — презрительное. А они где в эти дни находятся? Дома особо не посидишь, интернета все равно нет. Владимир Лепехин: Ну, дома, на работе. Где обычно находятся те люди, которые зависят от своей заработной платы? Потому что кто голосовал за Лукашенко?
Владимир Путин рассказал о планах развития сельских территорий
Ведь ее с детства готовили к тому, что жить ей, в общем-то, недолго. Когда я пошла в школу, у меня начали болеть ноги. И только в девять лет мне поставили диагноз, — вспоминает Оля. А родителям говорили, что я не буду ходить и что долго не проживу. Когда Оля выросла, это стали говорить уже ей. А она продолжала жить и ходить из последних сил. Девушка родом из Суходола. Это поселок в Сергиевском районе Самарской области, находится примерно в двух часах езды от Самары. Оля жила в Суходоле всю жизнь. Там ходила в обычную школу. После школы она поступила в Самарскую гуманитарную академию на заочную форму обучения.
Ездила сдавать экзамены туда, спасибо папе, который меня везде возил, —рассказывает Оля. Так как это работа педагога дополнительного образования, нужно было иметь педагогический диплом. Для этого я окончила Тольяттинский социально-педагогический колледж, обучалась заочно. Оля посвятила себя работе с детьми и творчеству, занималась рукоделием, участвовала в конкурсах и фестивалях. И со страхом ждала того дня, когда пересядет в инвалидное кресло. Единственный шанс Оля признается, что была в отчаянии, но не сдавалась. Продолжала ходить на работу. От молодежной районной организации ее отправили на обучающий семинар в Самару. На нем девушка познакомилась с директором самарского Инклюзивного ресурсного центра Алексеем Транцевым. Алексей в Самаре личность известная, его история тоже заслуживает внимания.
У парня нет обеих рук, он лишился их в 18 лет. Во время экстремальных игр он забрался на высотку и дотронулся до проводов, которые были под напряжением. Алексей чудом выжил, а после этого полностью переосмыслил свою жизнь и стал идейным вдохновителем для многих инвалидов.
В рядах восьмой стрелковой дивизии десятой армии попал в Белостокский котел. И он там был контужен. После госпиталя дедушка в составе первой гвардейской Краснознаменной танковой армии участвовал в сражениях на Курской дуге, освобождении Украины, Белоруссии, Прибалтики, Польши, а также в штурме Берлина. После войны рассказывать родным о боях — отказывался, зато охотно делился не связанными с ними историями. Например, как под Берлином их часть остановилась в институте по изучению животных и несколько дней солдаты жили среди обезьян и змей.
После войны дедушка поступил в институт, женился. И долгие годы вместе с бабушкой работал в этой школе станицы Лысогорская. Он — учителем математики, она — химии. Вместе воспитали двоих детей. Семь лет назад дедушка умер. А вскоре родился мой сын Артем. О прадеде мы ему уже рассказали многое, а сегодня показали еще и станичный мемориал, где в списке фронтовиков — имя Ивана Петрова. Читайте также: Звезда в шоке сергей зверев биография личная жизнь Рассказ Марины Бедорфас Моя бабушка — Виэна Петровна Паландер — войну встретила в небольшой деревушке Углово под Ленинградом, где жила с мамой, братом и двумя сестрами.
Папу, как врага народа, расстреляли еще в 37-ом году. В сентябре 1941-го немцы разбомбили аэродром и железную дорогу рядом с их домом — тогда семья едва не погибла. А к зиме в Углово начали съезжаться беженцы из других городов. Бабушка с братом ходила рыть окопы и валить лес, который отправляли в Ленинград, чтобы продолжал работу Кировский машиностроительный завод. Такие елки валили. Потом распиливали их на двухметровки, складывали в штабеля. А вечером приходил мастер и мерил. Если норму сделали, значит давал нам по 400 граммов хлеба — талоны — и на порцию супа.
В первую блокадную зиму умерших от голода было так много, что огромный пожарный сарай в деревне был заполнен в несколько рядов. Потом их хоронили в огромных рвах. Весной 1942-го семью бабушки эвакуировали. После семья оказалась в поселке Писонец. Там же отпраздновали Победу.
Первое, что бросилось в глаза, когда девушка открыла двери квартиры, — это яркие розовые волосы, большие глаза и приятная улыбка. Пока муж на работе, а четырехлетняя дочка Алиса в садике, Оля учится на графического дизайнера. Проходит онлайн-обучение по программе «Цифровые профессии». Все кажется в этой истории обычным, если не знать, что у Оли редкое генетическое заболевание. Девушке 35 лет, и последние десять из них она перемещается на электрической коляске.
Сидя в ней, Оля и открыла мне двери своей квартиры. У девушки врожденная мышечная дистрофия. Болезнь с каждым годом прогрессирует. Уборка тоже на нем. Обязанности по уходу за дочкой делим пополам. Утром перед работой он отводит Алису в садик, а вечером я уже сама ее забираю, мы гуляем. Потом я дочку кормлю, купаю и занимаюсь с ней. Оля признается, что еще восемь лет назад, если бы кто-то сказал, что она выйдет замуж и родит ребенка, она не поверила бы. Ведь ее с детства готовили к тому, что жить ей, в общем-то, недолго. Когда я пошла в школу, у меня начали болеть ноги.
И только в девять лет мне поставили диагноз, — вспоминает Оля. А родителям говорили, что я не буду ходить и что долго не проживу. Когда Оля выросла, это стали говорить уже ей. А она продолжала жить и ходить из последних сил. Девушка родом из Суходола. Это поселок в Сергиевском районе Самарской области, находится примерно в двух часах езды от Самары. Оля жила в Суходоле всю жизнь. Там ходила в обычную школу. После школы она поступила в Самарскую гуманитарную академию на заочную форму обучения.
А на посту министра здравоохранения я бы хотела видеть Александра Мясникова, который ведет программу на втором канале. Потом мне хотелось бы, чтобы сказали добрые слова в адрес Медведева, ведь при нем был построен Крымский мост и еще некоторые события, важные вещи, которые отметила наша страна, вот. И хочу сказать, что вот мне прибавили пенсию на 100 рублей... Ольга Арсланова: Это хорошо, плохо? Зритель: Обратите, пожалуйста, внимание и на то, чтобы во время... Чтобы голосовали за каждого министра по отдельности, а не всем пакетом. Ольга Арсланова: Понятно. Зритель: Чтобы туда не вошли случайные люди. Сергей Черняховский: За них и не будут голосовать. Ольга Арсланова: Спасибо. Константин Калачев: Прекрасная логика: мне прибавили пенсию на 100 рублей, но я поддерживаю действующую власть и хочу сказать слова благодарности Медведеву. Ольга Арсланова: А потому что боятся, что хуже будет. Константин Калачев: С нашими людьми можно делать все что угодно, абсолютно все что угодно.
Карьера на радио и ТВ
- Ольга Арсланова — биография, личная жизнь, соцсети, фото ВКонтакте
- Телеведущая арсланова - 88 фото
- «События дня» — одна из лучших информационных программ ЦФО
- Экономика после вируса
Жители Башкирии отдали мошенникам десять миллионов рублей за сутки
Новости вели Ольга Арсланова и Оксана Галькевич. Как обещал гендиректор канала Анатолий Лысенко в интервью "Ъ" см. В эфир ОТР вышел и первый выпуск общественно-политической. Утренние новости стала представлять ведущая, которой верит зритель. Она замужем, пара воспитывает сына. Ольга Арсланова. Ольга Арсланова: Итак, в очередной раз мы решили вернуться к теме негосударственных пенсионных фондов. Новости Министерства. Открывайте фото, читайте посты ova прямо в браузере без скачивания сторонних приложений.
Жители Башкирии отдали мошенникам десять миллионов рублей за сутки
Ольга Арсланова — все последние новости на сегодня, фото и видео на Рамблер/новости. Ольга Арсланова — все последние новости на сегодня, фото и видео на Рамблер/новости. Ольга Арсланова замечательная ведущая на Общественном телевидении России. Она ведёт ежедневные выпуски популярной, народной передачи "Отражение".