На прогулке Маргарита вернулась на то самое место, где она когда-то встретилась с Мастером, сидела на лавочке и размышляла, и вспоминала. Иван Савельевич Варенуха — второстепенный персонаж романа «Мастер и Маргарита» Михаила Булгакова. Администратор театра Варьете.
Глава 2 Странная смерть мастера и Маргариты
Как ваше здоровье? Распоряжайтесь мной как вам будет угодно. В тексте также встречается вариант "Иван Васильевич". Дело в том, что Булгаков не окончил роман, поэтому в романе есть подобные неточности.
После представления писатели дождались Орнальдо и вместе с ним вышли из сада. Оказалось, что он русский и настоящая фамилия его — Смирнов. Все трое подошли к нему. Все будет в порядке.
И гражданин сначала робко, потом уверенно зашагал дальше». Особая фигура в сеансе черной магии — это пострадавший конферансье Жорж Бенгальский, с которым дьявольская шайка едва не поступила так, как с Михаилом Берлиозом. Но его пожалели, и голову вернули. Кто же из в конферанса в мюзик-холле мог быть шаржированной копией Жоржа Бенгальского?
Заметим, что работу конферансье Булгаков знал не понаслышке и не только как зритель: в начале своей московской жизни он работал конферансье в маленьком театре Конечно, булгаковский Жорж Бенгальский, которому за излишнюю болтовню отрывают голову, образ собирательный, хотя явное сходство сценических имен Жоржа Бенгальского и реально существовавшего московского конферансье Жоржа Георгия Раздольского. Возможно, романист более цирковым «тигриным» псевдонимом хотел усилить комический эффект внешности и поведения своего героя. Георгий Раздольский был сравнительно мало известен и популярен. А из признанных звезд московского конферанса, среди знаменитых А.
Менделевича, А. Глинского, А. Алексеева и других, безусловно, следует выделить одного из самых популярных в Московском мюзик-холле - Александра Александровича Грилля. Он был, пожалуй, наиболее близок к булгаковскому Жоржу Бенгальскому.
Сеанс черной магии закончился скандально. Жаждущий разоблачения фокусов председатель «Акустической миссии московских театров» Аркадий Аполлонович Семплеяров был разоблачен сам. Интересно, что Булгаков соблюдает и здесь точность даже в деталях. Напомним, что происшествием с улетевшими Геллой и Варенухой не закончилась страшная для финдиректора Варьете ночь.
Поседевший от пережитого кошмара Римский, выбравшись из здания, задыхаясь, подбежал к стоянке такси на противоположном от театра углу площади, где был кинотеатр. На Триумфальной недавно Маяковского площади напротив здания мюзик-холла действительно находился кинотеатр под названием «Ханжонков», затем «Межрабпом», «Горн» теперь это кинотеатр «Москва». Около него и поймал такси Римский, чтобы мчаться к отправлению ленинградского экспресса. Заметим, в описании пребывания доведенного до невменяемости финдиректора в Ленинграде Булгаков использует автобиографические подробности.
Он сам всегда останавливался именно в гостинице «Астория», причем указанный в романе 412-й номер «с серо-голубой мебелью с золотом и прекрасным ванным отделением» был один из постоянно занимаемых писателем. И еще один персонаж романа, пострадавший от черной магии, мечется в районе Садовой. Это буфетчик Варьете Соков, продававший осетрину «второй свежести».
Однако он решает подстраховаться и поручает администратору отнести полученные телеграммы в милицию. Бегемот и Азазелло — спутники Воланда — перехватывают Варенуху по дороге. Он оказывается в квартире Берлиоза, где его целует ведьма Гелла. Вечером в театре «Варьете» публика собралась на представление. Пока Воланд сидит на сцене и размышляет о жителях города, его спутники показывают чудеса.
Одаривают присутствующих червонцами, предлагают женщинам обменять наряды на новые прямо на сцене. Конферансье Бенгальскому, который мешал представлению, отрывают голову и ставят на место. Он попадает в лечебницу. Сеанс заканчивается скандалом. Вначале на требование разоблачить трюки Фагот из свиты Воланда обвиняет требовавшего в неверности жене, а затем деньги, полученные зрителями, превращаются в бумагу, а наряды дам исчезают. Несчастные вынуждены возвращаться домой в нижнем белье. В частности, сцена после представления напомнила критикам гоголевского «Вия». Несчастного финдиректора Римского в кабинете преследует Варенуха, ставший вампиром.
Лишь с первыми петухами нечисть исчезает, а поседевший от страха Римский уезжает из города. Следует вспомнить сцену знакомства Бездомного и Мастера в произведении «Мастер и Маргарита». Пересказ продолжает представление главного героя. Бездомный рассказывает новому знакомому, как стал пациентом. Мастер поясняет, что поэт и редактор встретили самого сатану. Далее герой рассказывает свою историю. Ему повезло выиграть большую сумму денег в лотерею, и он оставил работу в музее, посвятив себя написанию книги. Она была посвящена Понтию Пилату.
Однажды во время прогулки герой встретил женщину по имени Маргарита. Они полюбили друг друга. Именно Маргарита назвала его Мастером. Она была несчастна в браке и навещала Мастера. Период работы над романом был самым счастливым в его жизни. Произведение опубликовали лишь отрывками, но этого хватило, чтобы на автора обрушились критики. Расстроенный Мастер попытался сжечь роман. Его возлюбленная успела спасти несколько листов.
Она ушла, чтобы расстаться с мужем. Пока она отсутствовала, Мастер лишился жилья и попал в клинику. История Маргариты. Женщина встретила его в Александровском парке. Азазелло рассказал, что ей стоит прийти на встречу с неким иностранцем. В надежде узнать хоть какую-то информацию о возлюбленном, Маргарита согласилась.
Далеко, далеко от Грибоедова, в громадном зале, освещенном тысячесвечовыми лампами, на трех цинковых столах лежало то, что еще недавно было Михаилом Александровичем. На первом — обнаженное, в засохшей крови, тело с перебитой рукой и раздавленной грудной клеткой, на другом — голова с выбитыми передними зубами, с помутневшими открытыми глазами, которые не пугал резчайший свет, а на третьем — груда заскорузлых тряпок. Возле обезглавленного стояли: профессор судебной медицины, патологоанатом и его прозектор, представители следствия и вызванный по телефону от больной жены заместитель Михаила Александровича Берлиоза по МАССОЛИТу — литератор Желдыбин. Машина заехала за Желдыбиным и, первым долгом, вместе со следствием, отвезла его около полуночи это было на квартиру убитого, где было произведено опечатание его бумаг, а затем уж все поехали в морг. Вот теперь стоящие у останков покойного совещались, как лучше сделать: пришить ли отрезанную голову к шее или выставить тело в Грибоедовском зале, просто закрыв погибшего наглухо до подбородка черным платком? Да, Михаил Александрович никуда не мог позвонить, и совершенно напрасно возмущались и кричали Денискин, Глухарев и Квант с Бескудниковым. Ровно в полночь все двенадцать литераторов покинули верхний этаж и спустились в ресторан. Тут опять про себя недобрым словом помянули Михаила Александровича: все столики на веранде, натурально, оказались уже занятыми, и пришлось оставаться ужинать в этих красивых, но душных залах. И ровно в полночь в первом из них что-то грохнуло, зазвенело, посыпалось, запрыгало. И тотчас тоненький мужской голос отчаянно закричал под музыку: «Аллилуйя!! Покрытые испариной лица как будто засветились, показалось, что ожили на потолке нарисованные лошади, в лампах как будто прибавили свету, и вдруг, как бы сорвавшись с цепи, заплясали оба зала, а за ними заплясала и веранда. Заплясал Глухарев с поэтессой Тамарой Полумесяц, заплясал Квант, заплясал Жуколов-романист с какой-то киноактрисой в желтом платье. Плясали: Драгунский, Чердакчи, маленький Денискин с гигантской Штурман Джоржем, плясала красавица архитектор Семейкина-Галл, крепко схваченная неизвестным в белых рогожных брюках. Плясали свои и приглашенные гости, московские и приезжие, писатель Иоганн из Кронштадта, какой-то Витя Куфтик из Ростова, кажется, режиссер, с лиловым лишаем во всю щеку, плясали виднейшие представители поэтического подраздела МАССОЛИТа, то есть Павианов, Богохульский, Сладкий, Шпичкин и Адельфина Буздяк, плясали неизвестной профессии молодые люди в стрижке боксом, с подбитыми ватой плечами, плясал какой-то очень пожилой с бородой, в которой застряло перышко зеленого лука, плясала с ним пожилая, доедаемая малокровием девушка в оранжевом шелковом измятом платьице. Оплывая потом, официанты несли над головами запотевшие кружки с пивом, хрипло и с ненавистью кричали: «Виноват, гражданин! Зубрик два! Фляки господарские!! Грохот золотых тарелок в джазе иногда покрывал грохот посуды, которую судомойки по наклонной плоскости спускали в кухню. Словом, ад. И было в полночь видение в аду. Вышел на веранду черноглазый красавец с кинжальной бородой, во фраке и царственным взором окинул свои владения. Говорили, говорили мистики, что было время, когда красавец не носил фрака, а был опоясан широким кожаным поясом, из-за которого торчали рукояти пистолетов, а его волосы воронова крыла были повязаны алым шелком, и плыл в Караибском море под его командой бриг под черным гробовым флагом с адамовой головой. Но нет, нет! Лгут обольстители-мистики, никаких Караибских морей нет на свете, и не плывут в них отчаянные флибустьеры, и не гонится за ними корвет, не стелется над волною пушечный дым. Нет ничего, и ничего и не было! Вон чахлая липа есть, есть чугунная решетка и за ней бульвар... И плавится лед в вазочке, и видны за соседним столиком налитые кровью чьи-то бычьи глаза, и страшно, страшно... О боги, боги мои, яду мне, яду!.. И вдруг за столиком вспорхнуло слово: «Берлиоз!! И пошли вскакивать, пошли вскакивать. Да, взметнулась волна горя при страшном известии о Михаиле Александровиче. Кто-то суетился, кричал, что необходимо сейчас же, тут же, не сходя с места, составить какую-то коллективную телеграмму и немедленно послать ее. Но какую телеграмму, спросим мы, и куда? И зачем ее посылать? В самом деле, куда? И на что нужна какая бы то ни было телеграмма тому, чей расплющенный затылок сдавлен сейчас в резиновых руках прозектора, чью шею сейчас колет кривыми иглами профессор? Погиб он, и не нужна ему никакая телеграмма. Все кончено, не будем больше загружать телеграф. Да, погиб, погиб... Но мы то ведь живы! Да, взметнулась волна горя, но подержалась, подержалась и стала спадать, и кой-кто уже вернулся к своему столику и — сперва украдкой, а потом и в открытую — выпил водочки и закусил. В самом деле, не пропадать же куриным котлетам де-воляй? Чем мы поможем Михаилу Александровичу? Тем, что голодными останемся? Да ведь мы-то живы! Натурально, рояль закрыли на ключ, джаз разошелся, несколько журналистов уехали в свои редакции писать некрологи. Стало известно, что приехал из морга Желдыбин. Он поместился в кабинете покойного наверху, и тут же прокатился слух, что он и будет замещать Берлиоза. Желдыбин вызвал к себе из ресторана всех двенадцать членов правления, и в срочно начавшемся в кабинете Берлиоза заседании приступили к обсуждению неотложных вопросов об убранстве колонного Грибоедовского зала, о перевозе тела из морга в этот зал, об открытии доступа в него и о прочем, связанном с прискорбным событием. А ресторан зажил своей обычной ночной жизнью и жил бы ею до закрытия, то есть до четырех часов утра, если бы не произошло нечто, уже совершенно из ряду вон выходящее и поразившее ресторанных гостей гораздо больше, чем известие о гибели Берлиоза. Первыми заволновались лихачи, дежурившие у ворот Грибоедовского дома. Слышно было, как один из них, приподнявшись на козлах прокричал: — Тю! Вы только поглядите! Вслед за тем, откуда ни возьмись, у чугунной решетки вспыхнул огонечек и стал приближаться к веранде. Сидящие за столиками стали приподниматься и всматриваться и увидели, что вместе с огонечком шествует к ресторану белое привидение. Когда оно приблизилось к самому трельяжу, все как закостенели за столиками с кусками стерлядки на вилках и вытаращив глаза. Швейцар, вышедший в этот момент из дверей ресторанной вешалки во двор, чтобы покурить, затоптал папиросу и двинулся было к привидению с явной целью преградить ему доступ в ресторан, но почему-то не сделал этого и остановился, глуповато улыбаясь. И привидение, пройдя в отверстие трельяжа, беспрепятственно вступило на веранду. Тут все увидели, что это — никакое не привидение, а Иван Николаевич Бездомный — известнейший поэт. Он был бос, в разодранной беловатой толстовке, к коей на груди английской булавкой была приколота бумажная иконка со стершимся изображением неизвестного святого, и в полосатых белых кальсонах. В руке Иван Николаевич нес зажженную венчальную свечу. Правая щека Ивана Николаевича была свеже изодрана. Трудно даже измерить глубину молчания, воцарившегося на веранде. Видно было, как у одного из официантов пиво течет из покосившейся набок кружки на пол. Поэт поднял свечу над головой и громко сказал: — Здорово, други! Послышались два голоса. Бас сказал безжалостно: — Готово дело. Белая горячка. А второй, женский, испуганный, произнес слова: — Как же милиция-то пропустила его по улицам в таком виде? Это Иван Николаевич услыхал и отозвался: — Дважды хотели задержать, в скатертном и здесь, на Бронной, да я махнул через забор и, видите, щеку изорвал! Осипший голос его окреп и стал горячей. Слушайте меня все! Он появился! Ловите же его немедленно, иначе он натворит неописуемых бед! Что он сказал? Кто появился? Здесь из внутреннего зала повалил на веранду народ, вокруг Иванова огня сдвинулась толпа. Кто убил? Не разглядел я фамилию на визитной карточке... Помню только первую букву «Ве», на «Ве» фамилия! Какая же это фамилия на «Ве»? Иван рассердился. Вульф ни в чем не виноват! Во, во... Так не вспомню! Ну вот что, граждане: звоните сейчас в милицию, чтобы выслали пять мотоциклетов с пулеметами, профессора ловить. Да не забудьте сказать, что с ним еще двое: какой-то длинный, клетчатый... А я пока что обыщу Грибоедова... Я чую, что он здесь! Иван впал в беспокойство, растолкал окружающих, начал размахивать свечой, заливая себя воском, и заглядывать под столы. Тут послышалось слово: «Доктора! Вы расстроены смертью всеми нами любимого Михаила Александровича... Мы все это прекрасно понимаем. Вам нужен покой. Сейчас товарищи проводят вас в постель, и вы забудетесь... А ты лезешь ко мне со своими глупостями! Судорога исказила его лицо, он быстро переложил свечу из правой руки в левую, широко размахнулся и ударил участливое лицо по уху. Тут догадались броситься на Ивана — и бросились. Свеча погасла, и очки, соскочившие с лица, были мгновенно растоптаны. Иван испустил страшный боевой вопль, слышный к общему соблазну даже на бульваре, и начал защищаться. Зазвенела падающая со столов посуда, закричали женщины. Пока официанты вязали поэта полотенцами, в раздевалке шел разговор между командиром брига и швейцаром. Я сам понимаю, на веранде дамы сидят. Человек в белье может следовать по улицам Москвы только в одном случае, если он идет в сопровождении милиции, и только в одно место — в отделение милиции! А ты, если швейцар, должен знать, что, увидев такого человека, ты должен, не медля ни секунды, начинать свистеть. Ты слышишь? Ополоумевший швейцар услыхал с веранды уханье, бой посуды и женские крики. Кожа на лице швейцара приняла тифозный оттенок, а глаза помертвели. Ему померещилось, что черные волосы, теперь причесанные на пробор, покрылись огненным шелком. Исчезли пластрон и фрак, и за ременным поясом возникла ручка пистолета. Швейцар представил себя повешенным на фор-марса-рее. Своими глазами увидел он свой собственный высунутый язык и безжизненную голову, упавшую на плечо, и даже услыхал плеск волны за бортом. Колени швейцара подогнулись. Но тут флибустьер сжалился над ним и погасил свой острый взор. Это в последний раз. Нам таких швейцаров в ресторане и даром не надо. Ты в церковь сторожем поступи. В психиатрическую. Через четверть часа чрезвычайно пораженная публика не только в ресторане, но и на самом бульваре и в окнах домов, выходящих в сад ресторана, видела, как из ворот Грибоедова Пантелей, швейцар, милиционер, официант и поэт Рюхин выносили спеленатого, как куклу, молодого человека, который, заливаясь слезами, плевался, норовя попасть именно в Рюхина, давился слезами и кричал: — Сволочь! Шофер грузовой машины со злым лицом заводил мотор. Рядом лихач горячил лошадь, бил ее по крупу сиреневыми вожжами, кричал: — А вот на беговой! Я возил в психическую! Кругом гудела толпа, обсуждая невиданное происшествие; словом, был гадкий, гнусный, соблазнительный, свинский скандал, который кончился лишь тогда, когда грузовик унес на себе от ворот Грибоедова несчастного Ивана Николаевича, милиционера, Пантелея и Рюхина. Глава 6. Шизофрения, как и было сказано Когда в приемную знаменитой психиатрической клиники, недавно отстроенной под Москвой на берегу реки, вошел человек с острой бородкой и облаченный в белый халат, была половина второго ночи. Трое санитаров не спускали глаз с Ивана Николаевича, сидящего на диване. Тут же находился и крайне взволнованный поэт Рюхин. Полотенца, которыми был связан Иван Николаевич, лежали грудой на том же диване. Руки и ноги Ивана Николаевича были свободны. Увидев вошедшего, Рюхин побледнел, кашлянул и робко сказал: — Здравствуйте, доктор. Доктор поклонился Рюхину, но, кланяясь, смотрел не на него, а на Ивана Николаевича. Тот сидел совершенно неподвижно, со злым лицом, сдвинув брови, и даже не шевельнулся при входе врача. Он был совершенно здоров... С постели взяли? Дрался с кем-нибудь? И еще кое-кого... Рюхин сконфузился до того, что не посмел поднять глаза на вежливого доктора. Но тот ничуть не обиделся, а привычным, ловким жестом снял очки, приподняв полу халата, спрятал их в задний карман брюк, а затем спросил у Ивана: — Сколько вам лет? Разве я сказал вам что-нибудь неприятное? А на тебя в особенности, гнида! Здесь Рюхин всмотрелся в Ивана и похолодел: решительно никакого безумия не было у того в глазах. Из мутных, как они были в Грибоедове, они превратились в прежние, ясные. Вот чепуха какая! Зачем же мы, в самом деле, сюда-то его притащили? Нормален, нормален, только рожа расцарапана... Иван Николаевич покосился недоверчиво, но все же пробурчал: — Слава те господи! Нашелся наконец хоть один нормальный среди идиотов, из которых первый — балбес и бездарность Сашка! Тот вспыхнул от негодования. Вот уж, действительно, дрянь! Посмотрите на его постную физиономию и сличите с теми звучными стихами, который он сочинил к первому числу! А вы загляните к нему внутрь — что он там думает... Рюхин тяжело дышал, был красен и думал только об одном, что он отогрел у себя на груди змею, что он принял участие в том, кто оказался на поверку злобным врагом. И главное, и поделать ничего нельзя было: не ругаться же с душевнобольным?! Схватили, связали какими-то тряпками и поволокли в грузовике! Не голым же мне по Москве идти? Надел что было, потому что спешил в ресторан к Грибоедову. Врач вопросительно посмотрел на Рюхина, и тот хмуро пробормотал: — Ресторан так называется. Какое-нибудь деловое свидание? Ах да, да нет! Композитор — это однофамилец Миши Берлиоза! Рюхину не хотелось ничего говорить, но пришлось объяснить. Он его нарочно под трамвай пристроил! Он такие штуки может выделывать, что только держись! Он заранее знал, что Берлиоз попадет под трамвай! Какие же меры вы приняли, чтобы поймать этого убийцу? Та вынула лист и стала заполнять пустые места в его графах. Взял я на кухне свечечку... Санитары почему-то вытянули руки по швам и глаз не сводили с Ивана. Тут факт бесповоротный. Он лично с Понтием Пилатом разговаривал. Да нечего на меня так смотреть! Верно говорю! Все видел — и балкон и пальмы. Был, словом, у Понтия Пилата, за это я ручаюсь. Вдруг часы ударили два раза. Я извиняюсь, где телефон? Иван ухватился за трубку, а женщина в это время тихо спросила у Рюхина: — Женат он? Товарищ дежурный, распорядитесь сейчас же, чтобы выслали пять мотоциклетов с пулеметами для поимки иностранного консультанта. Заезжайте за мною, я сам с вами поеду... Говорит поэт Бездомный из сумасшедшего дома... Как ваш адрес? Затем он повернулся к врачу, протянул ему руку, сухо сказал «до свидания» и собрался уходить. Вы плохо чувствуете себя, останьтесь у нас! Рюхин задрожал, а женщина нажала кнопку в столике, и на его стеклянную поверхность выскочила блестящая коробочка и запаянная ампула. Раздался удар, но небьющиеся стекла за шторою выдержали его, и через мгновение Иван забился в руках у санитаров. Он хрипел, пытался кусаться, кричал: — Так вот вы какие стеклышки у себя завели!.. Пусти, говорю! Шприц блеснул в руках у врача, женщина одним взмахом распорола ветхий рукав толстовки и вцепилась в руку с неженской силой. Запахло эфиром. Иван ослабел в руках четырех человек, и ловкий врач воспользовался этим моментом и вколол иглу в руку Ивану. Ивана подержали еще несколько секунд, и потом опустили на диван. Лишь только его отпустили, он опять было вскочил, но обратно уже сел сам. Он помолчал, диковато озираясь, потом неожиданно зевнул, потом улыбнулся со злобой. Сами же за все и поплатитесь. Я предупредил, а там как хотите! Меня же сейчас более всего интересует Понтий Пилат... Тут Рюхин опять вздрогнул: бесшумно открылись белые двери, за ними стал виден коридор, освещенный синими ночными лампами. Из коридора выехала на резиновых колесиках кушетка, на нее переложили затихшего Ивана, и он уехал в коридор, и двери за ним замкнулись. Усталый врач поглядел на Рюхина и вяло ответил: — Двигательное и речевое возбуждение... Бредовые интерпретации... Случай, по-видимому, сложный... Шизофрения, надо полагать. А тут еще алкоголизм... Рюхин ничего не понял из слов доктора, кроме того, что дела Ивана Николаевича, видно, плоховаты, вздохнул и спросил: — А что это он все про какого-то консультанта говорит? А может быть, галлюцинировал... Через несколько минут грузовик уносил Рюхина в Москву. Светало, и свет еще не погашенных на шоссе фонарей был уже не нужен и неприятен. Шофер злился на то, что пропала ночь, гнал машину что есть сил, и ее заносило на поворотах. Вот и лес отвалился, остался где-то сзади, и река ушла куда-то в сторону, навстречу грузовику сыпалась разная разность: какие-то заборы с караульными будками и штабеля дров, высоченные столбы и какие-то мачты, а на мачтах нанизанные катушки, груды щебня, земля, исполосованная каналами, — словом, чувствовалось, что вот-вот она, Москва, тут же, вон за поворотом, и сейчас навалится и охватит. Рюхина трясло и швыряло, какой-то обрубок, на котором он поместился, то и дело пытался выскользнуть из-под него. Ресторанные полотенца, подброшенные уехавшими ранее в троллейбусе милиционером и Пантелеем, ездили по всей платформе. Рюхин пытался было их собрать, но, прошипев почему-то со злобой: «Да ну их к черту! Что я, в самом деле, как дурак верчусь?.. Настроение духа у едущего было ужасно. Становилось ясным, что посещение дома скорби оставило в нем тяжелейший след. Рюхин старался понять, что его терзает. Коридор с синими лампами, прилипший к памяти? Мысль о том, что худшего несчастья, чем лишение разума, нет на свете? Да, да, конечно, и это. Но это — так ведь, общая мысль. А вот есть что-то еще. Что же это? Обида, вот что. Да, да, обидные слова, брошенные Бездомным прямо в лицо. И горе не в том, что они обидные, а в том, что в них заключается правда. Поэт не глядел уже по сторонам, а, уставившись в грязный трясущийся пол, стал что-то бормотать, ныть, глодая самого себя. Да, стихи... Ему — тридцать два года! В самом деле, что же дальше? Не обманывай-то хоть сам себя. Никогда слава не придет к тому, кто сочиняет дурные стихи. Отчего они дурные? Правду, правду сказал! Рюхин поднял голову и увидел, что они уже в Москве и, более того, что над Москвой рассвет, что облако подсвечено золотом, что грузовик его стоит, застрявши в колонне других машин у поворота на бульвар, и что близехонько от него стоит на постаменте металлический человек, чуть наклонив голову, и безразлично смотрит на бульвар. Какие-то странные мысли хлынули в голову заболевшему поэту. Но что он сделал? Я не понимаю... Что-нибудь особенное есть в этих словах: »Буря мглою... Не понимаю!.. Повезло, повезло! Совершенно больной и даже постаревший поэт не более чем через две минуты входил на веранду Грибоедова. Она уже опустела. В углу допивала какая-то компания, и в центре ее суетился знакомый конферансье в тюбетейке и с бокалом «Абрау» в руке. Рюхин, обремененный полотенцами, был встречен Арчибальдом Арчибальдовичем очень приветливо и тотчас избавлен от проклятых тряпок. Не будь Рюхин так истерзан в клинике и на грузовике, он, наверно, получил бы удовольствие, рассказывая о том, как все было в лечебнице, и украшая этот рассказ выдуманными подробностями. Но сейчас ему было не до того, а кроме того, как ни мало был наблюдателен Рюхин, — теперь, после пытки в грузовике, он впервые остро вгляделся в лицо пирата и понял, что тот хоть и задает вопросы о Бездомном и даже восклицает «Ай-яй-яй! И правильно! Пират сделал сочувствующее лицо, шепнул: — Понимаю... Через четверть часа Рюхин, в полном одиночестве, сидел, скорчившись над рыбцом, пил рюмку за рюмкой, понимая и признавая, что исправить в его жизни уже ничего нельзя, а можно только забыть. Поэт истратил свою ночь, пока другие пировали, и теперь понимал, что вернуть ее нельзя. Стоило только поднять голову от лампы вверх к небу, чтобы понять, что ночь пропала безвозвратно.
Иван Савельевич Варенуха
Мастер и Маргарита (2005). Азазелло предупреждает Варенуху не относить телеграммы в НКВД. второстепенный персонаж романа "Мастер и Маргарита"; администратор театра Варьете, имеющий двадцатилетний стаж работы в. Тем не менее, книга "Мастер и Маргарита" представляет собой глубокий и увлекательный роман, который заставляет задуматься над многими вопросами и может вдохновить читателя на обдумывание некоторых философских и социальных тем. К неприятностям, связанным с исчезновением Лиходеева, прибавилось также то, что пропал посланный в милицию Варенуха. 30 Ноя 2021Робер Лепаж поставил «Мастера и Маргариту» в Театре Наций / Новости культуры, эфир от 26.11.21.
Сцена в варьете в романе «Мастер и Маргарита»
Когда роман был написан, его не приняли в издательстве, напечатали только маленький кусочек, за которым последовала жёсткая критическая статья. Особенно плохо о романе высказывался критик Латунский. Мастер сжёг свое детище. Женщина сказала, что убьёт Латунского.
Также у мастера был друг Алозий Могарыч, который читал его роман. Когда женщина пошла к мужу, чтобы разорвать с ним отношения, в дверь писателя постучали. Его выселили из квартиры, и он отправился жить в психиатрическую лечебницу.
Любимой он ничего не сказал, чтобы не втягивать в свои проблемы. Иван попросил мастера рассказать содержание романа, но тот отказался и ушёл. Глава 14.
Слава Петуху! Римский сидел у себя на работе и разглядывал деньги, упавшие с потолка по воле Воланда. Он услышал милицейскую трель и увидел за окном полуголых женщин.
Новая одежда, на которую они обменяли старую, исчезла. Мужчины смеялись над дамами. Римский хотел позвонить и сообщить о случившемся, но тут телефон сам зазвенел и из трубки женский голос сказал не делать этого, а то худо будет.
Через некоторое время пришёл Варенуха. Он сказал, что Степан не был ни в какой Ялте, а напился в Пушкине с телеграфистом и стал посылать шуточные телеграммы. Римский решил, что снимет провинившегося с должности.
Однако чем больше рассказывал Варенуха, тем меньше финдиректор ему верил. В конце Римский понял, что всё это ложь, а ещё заметил, что администратор не отбрасывает тени. Римский нажал на тревожную кнопку, но она не сработала.
Варенуха закрыл дверь. Потом, после трёх криков петуха, он вылетел в окно вместе с обнажённой девицей, которая внезапно появилась. Вскоре поседевший Римский ехал на поезде в Ленинград.
Глава 15. Жилище проверили, но там оказалось всё в порядке. После инъекции мужчина уснул.
Во сне он видел людей, сидевших на полу, и юношу, который собирал у них валюту. Потом поварята принесли суп с хлебом. Когда мужчина открыл глаза, увидел фельдшерицу, держащую шприц.
После очередного укола Никанор Иванович уснул и увидел Лысую гору. Глава 16. Казнь Под командованием кентуриона Марка на Лысую гору вели троих осужденных.
Толпа наблюдала за происходящим, никто не делал попытки спасти этих людей. После казни, не выдержав зноя, зрители покинули гору. Солдаты остались.
На горе был один из учеников Иешуа Левий Матвей. Он хотел заколоть учителя до казни, чтобы подарить ему лёгкую смерть, но это у него не вышло. Тогда Матвей стал просить у бога даровать Иешуа смерть.
Она всё не наступала, поэтому ученик начал проклинать всевышнего. Началась гроза. Солдаты пронзили преступников копьями в сердца и покинули гору, Левий унёс тело Иешуа, заодно отвязав и два других трупа.
Глава 17. Беспокойный день Бухгалтер Варьете Ласточкин, который остался в театре за старшего, был в крайнем смятении. Его смущали слухи, гуляющие по Москве, пугала пропажа Римского, Лиходеева и Варенухи, обескураживал переполох во время и после выступления, приводили в ужас бесконечные звонки следователей.
Все документы о Воланде и даже афиши исчезли. Ласточкин отправился в комиссию зрелищ и увеселений, но, вместо председателя, увидел лишь пустой костюм, который подписывал бумаги, а в филиале мужчина в клетчатом организовал хор, сам исчез, а женщины не могли прекратить петь. Потом Ласточкин хотел сдать прибыль, но вместо рублей у него оказались доллары, и его арестовали.
Глава 18. Он был несколько удивлён тем, что тот сам прислал телеграмму о своей кончине. Тем не менее, дядя нашёл выгоду в несчастье Михаила.
Давно мечтая о квартире в столице, он отправился в дом номер 32-бис в надежде унаследовать площадь родственника. В жилищном товариществе никого не было, а в комнате его встретили жирный кот, мужчина в клетчатом, который назвался Коровьевым, и Азазелло. Они вместе забрали у него паспорт и спустили с лестницы.
В квартиру вошёл буфетчик и сообщил о своём горе: публика Воланда расплачивалась с ним деньгами, которые упали с потолка, а потом прибыль превратилась в мусор, и он потерпел большие убытки. Воланд сказал, что тот скоро умрёт от рака, поэтому много денег ему не надо. Буфетчик тут же побежал на обследование.
Деньги, которыми он расплатился с врачом, после ухода пациента тоже стали ненужными бумажками. Часть вторая Глава 19. Маргарита Молодую, симпатичную и умную женщину, которую любил мастер, звали Маргарита.
Её муж был обеспеченным и обожал молодую жену. У них была очень большая жилплощадь в центре Москвы и прислуга. Однако в душе, до появления мастера, Маргарита была несчастна, так как они с супругом не имели ничего общего.
Однажды она пришла к любимому, не обнаружила его дома и начала переживать, но найти никак не могла. Несчастная героиня очень переживала за его судьбу и тосковала. Во время прогулки женщина встретила похоронную процессию Берлиоза, у которого пропала голова.
Маргарита поинтересовалась у рыжего мужчины, нет ли среди этих людей критика Латунского. Человек, которого звали Азазелло, указал на него. Рыжий сообщил, что знает, где её возлюбленный, и предложил встретиться.
Он дал ей крем, которым необходимо было воспользоваться в указанное время, и попросил ждать провожатых. Глава 20. Крем Азазелло Маргарита была у себя в комнате.
В нужное время она намазала кожу кремом, который сделал её ещё краше, а тело стало совсем лёгким, что, подпрыгнув, женщина зависла в воздухе. Зазвонил телефон. Маргарите велели сказать слово «Невидима», пролетая над воротами.
В этот момент появилась половая щётка. Женщина отдала свои вещи горничной Наташе, а сама улетела на щётке. Глава 21.
Полёт Маргарита летела не высоко. Когда она поравнялась с домом Латунского, забралась к нему в квартиру, где в то время никого не было, и начала крушить всё подряд, заодно затопив соседей. После этого Маргарита полетела дальше.
Через некоторое время её догнала летящая на борове Наташа.
Коровьев представляет гостей на балу : — Первые! Мсье Жак с супругой. Убеждённый фальшивомонетчик, государственный преступник, сволочь. Но очень недурной алхимик. Иешуа Га-Ноцри: — Гроза начнётся только к вечеру, и трусость, несомненно, один из самых страшных пороков. Варенуха: — Вчера вечером я в своём кабинете в Варьете напился пьяным, потом куда-то пошёл, — куда, не помню! Варенуха шёпотом :— Вру! Вру, но исключительно из страха, опасаясь мести Воландовской шайки, в руках которой побывал!
Прошу… молю… жажду… быть запертым… в бронированную камеру! Человек во френче: [1] — Далась им эта бронированная камера! Следователь: — Их сильно напугали эти негодяи. Успокойтесь, Варенуха, мы вас охраним без всякой камеры. Варенуха: — Никакую старку ни под каким забором я не пил, а били меня двое! Один рыжий, а другой — босяк! Человек во френче: — Похожий на кота?
В телеграмме было напечатано следующее: "Владикавказа Москву Кабаре Молнируйте Владикавказ помощнику начальника Масловскому точно ли субъект ночной сорочке брюках блондин носках без сапог признаками психоза явившийся сегодня отделение Владикавказа директор Кабаре Лиходеев Масловский". Независимо от сообщения о владикавказском самозванце принялись разыскивать Степу. Квартира его упорно не отвечала. Варенуха начал звонить совершенно наобум и зря в разные учреждения. Но, конечно, нигде Степы не нашел. Тут принесли колоссальных размеров, ярко расписанную афишу, на которой крупными красными буквами стояло: ВОЛАНД, а ниже черными поменьше: "Сеансы белой магии с полным их разоблачением". На круглом лице Варенухи выразилось удовольствие, но он не успел как следует полюбоваться афишей, как в дверь вошла та самая женщина, которая принесла первую "молнию", и вручила Варенухе новый конвертик. Варенуха прочитал "молнию" и свистнул. В "молнии" стояло следующее: "Умоляю молнируйте Масловскому что я действительно Лиходеев брошенный Воландом Владикавказ Примите меры наблюдения Воландом Лиходеев". В течение минуты Римский и Варенуха молча, касаясь друг друга лбами, перечитывали телеграмму. Да не может он быть во Владикавказе! Это смешно!.. И дико уставились глазами друг на друга. Женщина, которая принесла "молнию", вдруг рассердилась. Расписывайтесь, а потом уж митинги устраивайте! Тут произошло совещание. Варенуха ежесекундно прерывал его восклицаниями: - Это глупо! Но сколько он ни кричал: "Это глупо! Несомненно, из Владикавказа телеграфировал какокой-то самозванец, но вот что было странно: слово "Воланд" в телеграмме. Откуда же владикавказский негодяй знает о приезде артиста и о связи, существующей между ним и Степой? Это мистификация! Решили ничего не молнировать в ответ. Но ровно через пятнадцать минут появилась та же женщина, и Римский с Варенухой даже с мест поднялись навстречу ей. Женщина вынула из сумки не беленький, а темный листок. На фотографической бумаге отчетливо чернели писаные строки. Варенуха без чинов навалился на плечо Римскому. Варенуха был известен в Москве как администратор, не имеющий себе равных. За двадцать лет своей деятельности он видал всякие виды. Но тут Варенуха почувствовал, что ум его как бы застилает пеленой, и он ничего не произнес, кроме житейской, но нелепой фразы: - Этого не может быть! Римский поступил не так. Он поднялся, рявкнул в дверь: - Никого!
Один из них посмеялся над обстоятельствами собственной смерти, другой — усомнился в силе нечисти. Оба поплатились за это, каждый по-своему. Что же до имени героя, то, помимо аналогии с Теляевым, существует еще и версия об одном из советских журналов. Писателя якобы настолько шокировал выпуск «Безбожник. Коровий», что фамилия персонажа родилась сама собой. Гелла Гелла — один из самых малозаметных и странных персонажей романа. Девушка-вампир, помогающая Воланду и его свите наказывать москвичей, которых «испортил квартирный вопрос». Вероятно, имя героини Булгаков позаимствовал из словаря Брокгауза и Ефрона, использовавшегося в процессе работы. Там указано, что «геллой» называлась безвременно погибшая девушка, превратившаяся в вампира. Роковой поцелуй, который делает Варенуху кровопийцей, роднит Геллу с героиней «Упыря» Алексея Толстого, а вся ее внешность, в том числе и красный шрам, — с гётевской Маргаритой, явившейся бывшему возлюбленному со шрамом на шее. Вампирша напоминает и образ, возникший в булгаковской же « Белой гвардии »: на глазах у Николая Турбина сторож Федор «ухватил за ногу труп женщины, и она, скользкая, со стуком сползла, как по маслу, на пол. Николке она показалась страшно красивой, как ведьма, и липкой. Глаза ее были раскрыты и глядели прямо на Федора. Николка с трудом отвел глаза от шрама, опоясывающего ее, как красной лентой». В финальном эпизоде полета Воланда и его свиты Гелла отсутствует. Исследователи романа часто пытаются объяснить этот недочет тем, что Геллу, как низшего, «вспомогательного» члена свиты, Воланд мог просто не взять с собой. В редакции 1938 года она участвовала в последнем полете, следовательно, в предсмертном варианте Булгаков мог сознательно оставить ее среди людей.
Варенуха в романе "Мастер и Маргарита": характеристика, образ, описание
Иван Савельевич Варенуха – второстепенный персонаж булгаковского романа «Мастер и Маргарита». Образ Варенухи в романе «Мастер и Маргарита» — это олицетворение таких человеческих пороков как лживость, эгоизм и хамство. «Мастера и Маргариту» впервые поставили на профессиональной сцене Среднего Урала.
Краткое содержание романа «Мастер и Маргарита» по главам Булгакова
Образ Варенухи в романе «Мастер и Маргарита» — это олицетворение таких человеческих пороков как лживость, эгоизм и хамство. Варенуха воровато оглянулся, следуя безумному взору Римского, за спинку кресла и понял, что он открыт. Иван Савельевич Варенуха — второстепенный персонаж романа «Мастер и Маргарита» М. А. Булгакова. Образ Варенухи в романе «Мастер и Маргарита» — это олицетворение таких человеческих пороков как лживость, эгоизм и хамство. По завершении всех событий, описанных в романе, Варенуха стал более добродушным, вежливым и честным человеком.
Проклятье «Мастера и Маргариты»
Дьявол устраивает встречу Маргариты с Мастером и дальнейшую их судьбу. «Мастер и Маргарита» — книга, в которой специалисты находят отсылки к другим литературным произведениям. Варенуха прятался сейчас в кабинете у финдиректора от контрамарочников, которые отравляли ему жизнь, в особенности в дни перемены программы. Варенуха прятался сейчас в кабинете у финдиректора от контрамарочников, которые отравляли ему жизнь, в особенности в дни перемены программы.
Образ и характеристика Варенухи — героя романа Михаила Афанасьевича Булгакова «Мастер и Маргарита»
Известный всей решительно Москве знаменитый театральный администратор канул как в воду... За двадцать лет своей деятельности в театрах Варенуха видал всякие виды... Он бурно проявляет свои чувства: «... Это вздор!
Его собственные шуточки, — перебил экспансивный администратор и спросил... Лишь только начинал звенеть телефон, Варенуха брал трубку и лгал в нее: - Кого? Вышел из театра...
Лгать не надо по телефону.
Иван Бездомный сочувствует Мастеру, проникаясь его историей. Маргарита сочувствует Мастеру, Фриде, Пилату. Её сочувствие деятельно, она пытается помочь тем, кого коснулась сердцем. Тема прощения. Религиозная тема. В ромне затрагивается тематика смысла и цели жизни, добра и зла, религиозные верования. Идея основная мысль — добро и зло.
Проблемы: истина и её суть Пилат и Иешуа ; борьба добра и зла; внутренняя свобода и несвобода Пилат, Мастер ; человек и власть Пилат ; человек и деньги; связь времён; «Люди как люди. Любят деньги, но ведь это всегда было... Человечество любит деньги, из чего бы те ни были сделаны, из кожи ли, из бумаги ли, из бронзы или золота. Ну, легкомысленны... Мастер — главный герой, писатель. Автор романа о Понтии Пилате. Маргарита — возлюбленная Мастера. Воланд — таинственный персонаж, в котором угадывается Сатана.
Второстепенные герои. Мы разделили героев на группы, так как в романе очень много действующих лиц. Московские литераторы: Иван Понырев литературный псевдоним — Бездомный — молодой поэт; попадает в психиатрическую лечебницу после встречи с Воландом; в финале произведения уже зрелый мужчина, которому снятся странные сны. Задача Берлиоза - подчинить литературу новой власти, поставить искусство на службу идеологии. Погибает под колёсами трамвая, так как Аннушка соседка Берлиоза разлила масло на дороге, где Берлиоз поскользулся. Трамвай отрезает ему голову, чем развенчивает убеждения Берлиоза о том, что человек — сам творец своей судьбы; О. Латунский, литературный критик. Нелестно отозвался о романе Мастера, за что ему отомстила Маргарита.
Свита Воланда: Азазелло — демон-убийца, исполняет насильственные действия по отношению к героям романа; Бегемот — маленький толстый мужчина, оборачивается в гигантского чёрного кота; Гелла — красивая ведьма; Коровьев Фагот — рыцарь-демон, шут и дебошир. Персонажи романа о Понтии Пилате: Иешуа Га-Ноцри —бродячий философ, считавший всех людей добрыми и распятый на кресте за свои убеждения; Понтий Пилат, пятый прокуратор чиновник, управляющий одной из провинций Иудеи. Во времена повестования Иудея была провинцией областью Римской империи. Понтий Пилат приговорил Иешуа к смерти на кресте; Каифа — первосвященник; Иуда, проживающий в Кириафе, предаёт Иешуа Низа — подруга Иешуа Марк Крысобой — кентурион кентурион или сотник — командир войска из 100 пехотинцев или всадников ; Афаний — начальник тайной службы Понтия Пилата. Сотрудники московского театра Варьете: Степан Лиходеев — директор Варьете; легкомысленный и некомптенетный, любит весёлое времяпрепровождение и не занимается делами Варьете; Григорий Римский — финансовый директор Варьете; Иван Варенуха — администратор театра; Василий Ласточкин — бухгалтер; Андрей Соков — буфетчик, в хозяйстве у него неопрятно, в чай подливают сырую воду, а осетрина тухлая. Жорж Бенгальский — конферансье; наглый и бесцеремонный тип; Аркадий Семплеяров — председатель акустической комиссии московских театров, зритель представлений Воланда. Прочие персонажи: Никанор Иванович Босой, взяточник, председатель жилищного товарищества; Наташа — домработница Маргариты, преваращается в ведьму вслед за хозяйкой; Аннушка — соседка Берлиоза, склочная дама в возрасте; Алоизий Могарыч — знакомый Мастера, представившийся журналистом, хотел занять комнату Мастера, для чего написал на него донос; Барон Майгель — работник зрелищной комиссии, знакомит иностранцев со столицей; Максим Поплавский, дядя Михаила Берлиоза; Александр Иванович Стравинский, главный врач психиатрической клиники, где лечится Иван Бездомный, профессор; Николай Иванович, сосед Маргариты. На Патриарших прудах Михаил Берлиоз объясняет молодому поэту Бездомному, что ему в его творчестве нужно не очернять Христа, а доказывать, что его никогда не было.
К ним обращается странный иностранец, который представился консультантом по чёрной магии. Начинается спор о том, кто управляет жизнями людей. Берлиоз считает, что человек сам управляет своей жизнью. Консультант настаивает, что всё предписано. Рождается страшное пророчество: Берлиозу сегодня отрежет голову комсомолка, потому что Аннушка уже разлила подсолнечное масло. Заканчивается глава рассказом иностранца об Иисусе. У прокуратора Пилата болит голова, он страдает мигренью. Его всё раздражает, но особенно молодой бродяга Иешуа Га-Ноцри, которого привели на суд за призыв к разрушению храма.
Но Иешуа помогает Пилату избавиться от головной боли, и прокуратору становится симпатичен этот загадочный человек. Пилат желает, чтобы бродяга высказался против доноса Иуды из Кириафа, но он, к сожалению, подтверждает, что выступает против всякой власти. Дальше повторяется библейский сюжет, когда вместо праведника первосвященник требует отпустить разбойника. Берлиоза скептически относится к рассказу консультанта, но тот настаивает, что был свидетелем этих событий. Рождается ещё одно пророчество: иностранец будет жить в квартире Берлиоза. Берлиоз спешит с доносом о подозрительном иностранце, но, поскользнувшись на разлитом подсолнечном масле, попадает под трамвай, которым управляет женщина в комсомольской косынке. Страшное пророчество сбывается: комсомолка отрезает Берлиозу голову. Иван Бездомный в ужасе от известий о смерти Берлиоза.
До него доносятся слова о том, что некая Аннушка разлила масло, вот человек и погиб. Поэт понимает: во всём виноват иностранец. Он пытается призвать консультанта к ответу, но тот внезапно перестаёт понимать русскую речь. Рядом со специалистом по чёрной магии оказывается долговязый тип в клетчатом. Позже появляется гигантский кот. Иван гонится за иностранцем, но попав под власть чёрной магии, врывается в квартиру, где, по мнению поэта, прячется этот преступник. В квартире Бездомный берёт маленькую иконку и свечку, чтобы защититься от нечистой силы хоть он и атеист, но происшедшее с Берлиозом его смутило.
На глазах потрясенного Ивана Берлиоз тут же попадает под трамвай, Иван безуспешно пытается преследовать Воланда, а затем, явившись в Массолит Московская Литературная Ассоциация , так запутанно излагает последовательность событий, что его отвозят в загородную психиатрическую клинику профессора Стравинского, где он и встречает главного героя романа — мастера. Никанор Иванович после долгих уговоров соглашается и получает от Коровьева сверх платы, обусловленной договором, 400 рублей, которые прячет в вентиляции. В тот же день к Никанору Ивановичу приходят с ордером на арест за хранение валюты, так как эти рубли превратились в доллары. Ошеломленный Никанор Иванович попадает в ту же клинику профессора Стравинского. В это время финдиректор Варьете Римский и администратор Варенуха безуспешно пытаются разыскать по телефону исчезнувшего Лиходеева и недоумевают, получая от него одну за другой телеграммы из Ялты с просьбой выслать денег и подтвердить его личность, так как он заброшен в Ялту гипнотизером Воландом. Вечером на сцене театра Варьете начинается представление с участием великого мага Воланда и его свиты, Фагот выстрелом из пистолета вызывает в театре денежный дождь, и весь зал ловит падающие червонцы. Затем на сцене открывается «дамский магазин», где любая женщина из числа сидящих в зале может бесплатно одеться с ног до головы. Тут же в магазин выстраивается очередь, однако по окончании представления червонцы превращаются в бумажки, а все, приобретенное в «дамском магазине», исчезает без следа, заставив доверчивых женщин метаться по улицам в одном белье. После спектакля Римский задерживается у себя в кабинете, и к нему является превращенный поцелуем Геллы в вампира Варенуха. Увидев, что тот не отбрасывает тень, смертельно напуганный, мгновенно поседевший Римский на такси мчится на вокзал и курьерским поездом уезжает в Ленинград. Тем временем Иван Бездомный, познакомившись с мастером, рассказывает ему о том, как он встретился со странным иностранцем, погубившем Мишу Берлиоза; мастер объясняет Ивану, что встретился он на Патриарших с сатаной, и рассказывает Ивану о себе. Мастером его называла его возлюбленная Маргарита. Будучи историком по образованию, он работал в одном из музеев, как вдруг неожиданно выиграл огромную сумму — сто тысяч рублей. Он оставил работу в музее, снял две комнаты в маленьком домике в одном из арбатских переулков и начал писать роман о Понтии Пилате. Роман уже был почти закончен, когда он случайно встретил на улице Маргариту, и любовь поразила их обоих мгновенно. Маргарита была замужем за достойным человеком, жила с ним в особняке на Арбате, но не любила его. Каждый день она приходила к мастеру, роман близился к концу, и они были счастливы. Наконец роман был дописан, и мастер отнес его в журнал, но напечатать его там отказались, однако в газетах появилось несколько разгромных статей о романе, подписанных критиками Ариманом, Латунским и Лавровичем. И тут мастер почувствовал, что заболевает. Однажды ночью он бросил роман в печь, но прибежавшая встревоженная Маргарита выхватила из огня последнюю пачку листов. В это утро Маргарита просыпается с ощущением, что-то должно произойти. Утирая слезы, она перебирает листы обгоревшей рукописи, разглядывает фотографию мастера, а после отправляется на прогулку в Александровский сад. Здесь к ней подсаживается Азазелло и передает ей приглашение Воланда — ей отводится роль королевы на ежегодном балу у сатаны. Вечером того же дня Маргарита, раздевшись донага, натирает тело кремом, который дал ей Азазелло, становится невидимой и вылетает в окно. Пролетая мимо писательского дома, Маргарита устраивает разгром в квартире критика Латунского, по её мнению погубившего мастера. В полночь начинается весенний бал полнолуния — великий бал у сатаны, на который приглашены доносчики, палачи, растлители, убийцы — преступники всех времен и народов; мужчины являются во фраках, женщины — обнаженными. В течение нескольких часов нагая Маргарита приветствует гостей, подставляя колено для поцелуя. Наконец бал закончен, и Воланд спрашивает у Маргариты, что она хочет в награду за то, что была у него хозяйкой бала. И Маргарита просит немедленно вернуть ей мастера. Тут же появляется мастер в больничном одеянии, и Маргарита, посовещавшись с ним, просит Воланда вернуть их в маленький домик на Арбате, где они были счастливы. Тем временем одно московское учреждение начинает интересоваться странными событиями, происходящими в городе, и все они выстраиваются в логически ясное целое: и таинственный иностранец Ивана Бездомного, и сеанс черной магии в Варьете, и доллары Никанора Ивановича, и исчезновение Римского и Лиходеева. Обратимся теперь ко второй сюжетной линии романа. Во дворце Ирода Великого прокуратор Иудеи Понтий Пилат допрашивает арестованного Иешуа Га-Ноцри, которому Синедрион вынес смертный приговор за оскорбление власти кесаря, и приговор этот направлен на утверждение к Пилату. Допрашивая арестованного, Пилат понимает, что перед ним не разбойник, подстрекавший народ к неповиновению, а бродячий философ, проповедующий царство истины и справедливости. Однако римский прокуратор не может отпустить человека, которого обвиняют в преступлении против кесаря, и утверждает смертный приговор. Затем он обращается к первосвященнику иудейскому Каифе, который в честь наступающего праздника Пасхи может отпустить на свободу одного из четырех осужденных на казнь преступников; Пилат просит, чтобы это был Га-Ноцри. Однако Каифа ему отказывает и отпускает разбойника Вар-Раввана. На вершине Лысой горы стоят три креста, на которых распяты осужденные. После того, как толпа зевак, сопровождавшая процессию к месту казни, вернулась в город, на Лысой горе остается только ученик Иешуа Левий Матвей, бывший сборщик податей. Палач закалывает измученных осужденных, и на гору обрушивается внезапный ливень. Прокуратор вызывает Афрания, начальника своей тайной службы, и поручает ему убить Иуду из Кириафа, получившего деньги от Синедриона за то, что позволил в своем доме арестовать Иешуа Га-Ноцри. Вскоре молодая женщина по имени Низа якобы случайно встречает в городе Иуду и назначает ему свидание за городом в Гефсиманском саду, где на него нападают неизвестные, закалывают его ножом и отбирают кошель с деньгами. Через некоторое время Афраний докладывает Пилату о том, что Иуда зарезан, а мешок с деньгами — тридцать тетрадрахм — подброшен в дом первосвященника. К Пилату приводят Левия Матвея, который показывает прокуратору пергамент с записанными им проповедями Га-Ноцри. Но вернемся в Москву. На закате солнца на террасе одного из московских зданий прощаются с городом Воланд и его свита. Внезапно появляется Левий Матвей, который предлагает Воланду взять мастера к себе и наградить его покоем. Через некоторое время, в домик к Маргарите и мастеру является Азазелло и приносит бутылку вина — подарок Воланда. Волшебные черные кони уносят Воланда, его свиту, Маргариту и мастера. Около двух тысяч лет сидит он на этой площадке и видит во сне лунную дорогу и хочет идти по ней и разговаривать с бродячим философом. Вы можете теперь кончить роман одной фразой». Он ждет тебя! А в Москве, после того как Воланд покинул её, ещё долго продолжается следствие по делу о преступной шайке, однако меры, принятые к её поимке, результатов не дают. Опытные психиатры приходят к выводу, что члены шайки являлись невиданной силы гипнотизерами. Проходит несколько лет, события тех майских дней начинают забываться, и только профессор Иван Николаевич Понырев, бывший поэт Бездомный, каждый год, лишь только наступает весеннее праздничное полнолуние, появляется на Патриарших прудах и садится на ту же скамейку, где впервые встретился с Воландом, а затем, пройдя по Арбату, возвращается домой и видит один и тот же сон, в котором к нему приходят и Маргарита, и мастер, и Иешуа Га-Ноцри, и жестокий пятый прокуратор Иудеи всадник Понтий Пилат. Материал предоставлен интернет-порталом briefly. Соболева Не выдержали нервы, как говорится, и Римский не дождался окончания составления протокола и бежал в свой кабинет. Он сидел за столом и воспаленными глазами глядел на лежащие перед ним магические червонцы. Ум финдиректора заходил за разум. Снаружи несся ровный гул. Публика потоками выливалась из здания Варьете на улицу. До чрезвычайно обострившегося слуха финдиректора вдруг донеслась отчетливая милицейская трель. Сама по себе она уж никогда не сулит ничего приятного. А когда она повторилась и к ней на помощь вступила другая, более властная и продолжительная, а затем присоединился и явственно слышный гогот, и даже какое-то улюлюкание, финдиректор сразу понял, что на улице совершилось еще что-то скандальное и пакостное. И что это, как бы ни хотелось отмахнуться от него, находится в теснейшей связи с отвратительным сеансом, произведенным черным магом и его помощниками. Чуткий финдиректор нисколько не ошибся. Лишь только он глянул в окно, выходящее на Садовую, лицо его перекосилось, и он не прошептал, а прошипел: Я так и знал! В ярком свете сильнейших уличных фонарей он увидел на тротуаре внизу под собой даму в одной сорочке и панталонах фиолетового цвета. На голове у дамы, правда, была шляпка, а в руках зонтик. Вокруг этой дамы, находящейся в состоянии полного смятения, то приседающей, то порывающейся бежать куда-то, волновалась толпа, издавая тот самый хохот, от которого у финдиректора проходил по спине мороз. Возле дамы метался какой-то гражданин, сдирающий с себя летнее пальто и от волнения никак не справляющийся с рукавом, в котором застряла рука. Крики и ревущий хохот донеслись и из другого места - именно от левого подъезда, и, повернув туда голову, Григорий Данилович увидал вторую даму, в розовом белье. Та прыгнула с мостовой на тротуар, стремясь скрыться в подъезде, но вытекавшая публика преграждала ей путь, и бедная жертва своего легкомыслия и страсти к нарядам, обманутая фирмой проклятого Фагота, мечтала только об одном - провалиться сквозь землю.
Все «вампирские» похождения доставляли Ивану Савельевичу мучения, и, в конце концов, Азазелло возвратил его в прежнее состояние, взяв с него обещание впредь не лгать и не хамить по телефону. Преображение Варенухи В дальнейшем Варенуха стал дружелюбным, приветливым человеком, с людьми, разговаривал скромно, тихо, перестал лгать по телефону контрамарочникам и всегда выполнял свои обещания, даже если это вредило ему. Вывод Образ Варенухи в романе «Мастер и Маргарита» является олицетворением таких человеческих пороков как лживость, хамство, эгоизм. Встреча с «нечистой силой» подействовала на этого героя так, что он постарался исправиться, чтобы избежать повторного наказания. Характеристика образа Варенухи может пригодиться при написании сочинений и для подготовки урокам литературы. Вам также будет интересно почитать:.
Мастер и Маргарита - краткое содержание
Оказывается, санзона уже в прошлом году установлена. Тогда, может, господин Александров объяснит, какого вампира на прошлой неделе срок выполнения работ по ее созданию увеличился с 70 до 120 дней? Опять темные иные виноваты? Ой, Алексей Алексеевич, укусит вас когда-нибудь какая-нибудь Гелла, не посмотрит, что вы подполковник МВД и экс-депутат. Времена нынче мистические, странные… «Отпустите обратно. Не могу быть вампиром.
Ведь я тогда Римского едва насмерть с Геллой не уходил! А я не кровожадный. Отпустите» И наконец, волшебный кот Бегемот , любимый шут Воланда, до обращения его в кота — королевский паж. Кот в паре с Коровьевым развлекается на полную катушку, устраивая москвичам разные и порой совсем небезобидные пакости. Несусветный болтун и провокатор, впрочем, как и положено шуту и придворному балагуру.
А я действительно похож на галлюцинацию. Обратите внимание на мой профиль в лунном свете. Напрашивается вариант с вице-мэром Анатолия Локтя, его «пажом» и пресс-атташе Артемом Скатовым. Молодой чиновник обаятелен, но плутоват — почти как кот Бегемот. И уже два года попадает в какие-то нелепые передряги, как Плейшнер — то ли выпадет в окно, то ли прямиком в беду.
По одной из версий Скатов попытался подкупить владельца канала «Государь» Алексея Голомазова, после чего у Скатова прошли обыски и началось долгое судопроизводство, длящееся и по сей день. Скатов — доверенное лицо; по мнению многих, избыточно доверенное. Артём Вениаминович стал самым молодым вице-мэром, перескочив с нештатной позиции пресс-секретаря на должность ответственного за политику. Пытаясь разруливать отношения с новосибирскими центрами влияния, Скатов нажил немало недоброжелателей за счёт задиристого modus operandi», — пишет «Центр деловой жизни». Сейчас Скатов отстранен от должности и посажен — нет, не в каталажку — на ежемесячное пособие почти в 15 000 рублей.
Что рубить дрова, я бы хотел служить кондуктором в трамвае, а ведь хуже этой работы ничего нет на свете» Подводя итог вышесказанному, хотелось бы напомнить, что данный материал не претендует на истинность. Это просто ассоциации, вызванные просмотром замечательного российского сериала и поступками некоторых чиновников Новосибирска. Бабр ни в коем случае не пытается навешивать ярлыки на живых людей, а данные сравнения написаны для размышления и поднятия настроения. Продолжение, конечно, следует.
Ни о каких поездах не может быть и разговора. Но что же тогда? Кто и в какой истребитель пустит Степу без сапог? Может быть, он снял сапоги, прилетев в Ялту? То же самое: зачем? Да и в сапогах в истребитель его не пустят! Да и истребитель тут ни при чем. Ведь писано же, что явился в угрозыск в половине двенадцатого дня, а разговаривал он по телефону в Москве... Он припоминал, где были стрелки. Это было в двадцать минут двенадцатого.
Так что же это выходит? Если предположить, что мгновенно после разговора Степа кинулся на аэродром и достиг его за пять, скажем, минут, что, между прочим, тоже немыслимо, то выходит, что самолет, снявшись тут же, в пять минут покрыл более тысячи километров? Следовательно, в час он покрывает более двенадцати тысяч километров!!! Этого не может быть, а значит, его нет в Ялте. Что же остается? Никакого такого гипноза, чтобы швырнуть человека за тысячу километров, на свете нету! Стало быть, ему мерещится, что он в Ялте! Ему-то, может быть, и мерещится, а Ялтинскому угрозыску тоже мерещится? Ну, нет, извините, этого не бывает!... Но ведь телеграфируют они оттуда?
Лицо финдиректора было буквально страшно. Ручку двери снаружи в это время крутили и дергали, и слышно было, как курьерша за дверями отчаянно кричала: - Нельзя! Не пущу! Хоть зарежьте!! Римский, сколько мог, овладел собою, взял телефонную трубку и сказал в нее: - Дайте сверхсрочный разговор с Ялтой. Но разговор с Ялтой не состоялся. Римский положил трубку и сказал: - Как назло, линия испортилась. Видно было, что порча линии его почему-то особенно сильно расстроила и даже заставила задуматься. Подумав немного, он опять взялся за трубку одной рукой, другой стал записывать то, что говорил в трубку: - Примите сверхмолнию. После этого на службу не явился и разыскать его телефонам не можем, точка.
Почерк подтверждаю, точка. Меры наблюдения указанным артистом принимаю. Финдиректор Римский". Не может быть он в Ялте! Пусть там разбирают. Затем он еще раз на всякий случай навертел на телефоне номер Степиной квартиры, прислушался и радостно и таинственно замигал и загримасничал. Римский вытянул шею. Как ваше здоровье? Распоряжайтесь мной как вам будет угодно. А когда же он вернется?
Будьте добры передать месье Воланду, что выступление его сегодня в третьем отделении. Как же. Передам, - отрывисто стукала трубка. Полного счастья.
Квартира была давно уже под подозрением. Охраняли не только тот путь, что вел во двор через подворотню, но и черный ход; мало этого, на крыше у дымовых труб была поставлена охрана. Да, квартира N 50 пошаливала, а поделать с этим ничего нельзя было.
Так дело тянулось до полуночи с пятницы на субботу, когда барон Майгель, одетый в вечернее платье и лакированные туфли, торжественно проследовал в квартиру N 50 в качестве гостя. Слышно было, как барона впустили в квартиру, ровно через десять минут после этого, без всяких звонков, квартиру посетили, но не только хозяев в ней не нашли, а, что было уж совсем диковинно, не обнаружили в ней и признаков барона Майгеля. Так вот, как и было сказано, дело тянулось таким образом до субботнего рассвета. Тут прибавились новые и очень интересные данные. На московском аэродроме совершил посадку шестиместный пассажирский самолет, прилетевший из Крыма. Среди других пассажиров из него высадился один очень странный пассажир. Это был молодой гражданин, дико заросший щетиною, дня три не мывшийся, с воспаленными и испуганными глазами, без багажа и одетый несколько причудливо.
Гражданин был в папахе, в бурке поверх ночной сорочки и синих ночных кожаных новеньких, только что купленных туфлях. Лишь только он отделился от лесенки, по которой спускались из кабины самолета, к нему подошли. Этого гражданина уже ждали, и через некоторое время незабвенный директор Варьете, Степан Богданович Лиходеев, предстал перед следствием. Он подсыпал новых данных. Теперь стало ясно, что Воланд проник в Варьете под видом артиста, загипнотизировав Степу Лиходеева, а затем ухитрился выбросить этого же Степу вон из Москвы за бог знает какое количество километров. Материалу, таким образом, прибавилось, но легче от этого не стало, а, пожалуй, стало даже чуть-чуть потяжелее, ибо очевидным становилось, что овладеть такой личностью, которая проделывает штуки вроде той, жертвой которой стал Степан Богданович, будет не так-то легко. Между прочим, Лиходеев, по собственной его просьбе, был заключен в надежную камеру, и перед следствием предстал Варенуха, только что арестованный на своей квартире, в которую он вернулся после безвестного отсутствия в течение почти двух суток.
Несмотря на данное Азазелло обещание больше не лгать, администратор начал именно со лжи. Хотя, впрочем, за это очень строго его судить нельзя. Ведь Азазелло запретил ему лгать и хамить по телефону, а в данном случае администратор разговаривал без содействия этого аппарата. Блуждая глазами, Иван Савельевич заявлял, что днем в четверг он у себя в кабинете в Варьете в одиночку напился пьяным, после чего куда-то пошел, а куда - не помнит, где-то еще пил старку, а где - не помнит, где-то валялся под забором, а где -- не помнит опять-таки. Лишь после того, как администратору сказали, что он своим поведением, глупым и безрассудным, мешает следствию по важному делу и за это, конечно, будет отвечать, Варенуха разрыдался и зашептал дрожащим голосом и озираясь, что он врет исключительно из страха, опасаясь мести Воландовской шайки, в руках которой он уже побывал, и что он просит, молит, жаждет быть запертым в бронированную камеру. Вот далась им эта бронированная камера, - проворчал один из ведущих следствие. Варенуху успокоили, как умели, сказали, что охранят его и без всякой камеры, и тут же выяснилось, что никакой старки он под забором не пил, а что били его двое, один клыкастый и рыжий, а другой толстяк...
В это время вводили Римского, привезенного в Ленинградском поезде. Однако этот трясущийся от страху, психически расстроенный седой старик, в котором очень трудно было узнать прежнего финдиректора, ни за что не хотел говорить правду и оказался в этом смысле очень упорен. Римский утверждал, что никакой Геллы в окне у себя в кабинете ночью он не видел, равно как и Варенухи, а просто ему сделалось дурно и в беспамятстве он уехал в Ленинград. Нечего и говорить, что свои показания больной финдиректор закончил просьбой о заключении его в бронированную камеру. Аннушка была арестована в то время, когда производила попытку вручить кассирше в универмаге на Арбате десятидолларовую бумажку. Рассказ Аннушки о вылетающих из окна дома на Садовой людях и о подковке, которую Аннушка, по ее словам, подняла для того, чтобы предъявить в милицию, был выслушан внимательно. Нам дали награду, мы на нее ситец покупаем...
Тут следователь замахал на Аннушку пером, потому что она порядком всем надоела, и написал ей пропуск вон на зеленой бумажке, после чего, к общему удовольствию, Аннушка исчезла из здания. Потом вереницей пошел целый ряд людей, и в числе их - Николай Иванович, только что арестованный исключительно по глупости своей ревнивой супруги, давшей знать в милицию под утро о том, что ее муж пропал. Николай Иванович не очень удивил следствие, выложив на стол шутовское удостоверение о том, что он провел время на балу у сатаны. В своих рассказах, как он возил по воздуху на себе голую домработницу Маргариты Николаевны куда-то ко всем чертям на реку купаться и о предшествующем этому появлении в окне обнаженной Маргариты Николаевны, Николай Иванович несколько отступил от истины. Так, например, он не счел нужным упомянуть о том, что он явился в спальню с выброшенной сорочкой в руках и что называл Наташу Венерой. По его словам выходило, что Наташа вылетела из окна, оседлала его и повлекла вон из Москвы... Что и было ему обещано.
Показание Николая Ивановича дало возможность установить, что Маргарита Николаевна, а равно также и ее домработница Наташа исчезли без всякого следа. Были приняты меры к тому, чтобы их разыскать. Так не прекращающимся ни на секунду следствием и ознаменовалось утро субботнего дня. В городе в это время возникали и расплывались совершенно невозможные слухи, в которых крошечная доля правды была изукрашена пышнейшим враньем. Говорили о том, что был сеанс в Варьете, после коего все две тысячи зрителей выскочили на улицу в чем мать родила, что накрыли типографию фальшивых бумажек волшебного типа на Садовой улице, что какая-то шайка украла пятерых заведующих в секторе развлечений, но что милиция их сейчас же всех нашла, и многое еще, чего даже повторять не хочется. Между тем время приближалось к обеду, и тогда там, где велось следствие, раздался телефонный звонок. С Садовой сообщали, что проклятая квартира опять подала признаки жизни в ней.
Было сказано, что в ней открывали окна изнутри, что доносились из нее звуки пианино и пения и что в окне видели сидящего на подоконнике и греющегося на солнце черного кота. Около четырех часов жаркого дня большая компания мужчин, одетых в штатское, высадилась из трех машин, несколько не доезжая до дома N 302-бис по Садовой улице. Тут приехавшая большая группа разделилась на две маленьких, причем одна прошла через подворотню дома и двор прямо в шестое парадное, а другая открыла обычно заколоченную маленькую дверку, ведущую на черный ход, и обе стали подниматься по разным лестницам к квартире N 50. В это время Коровьев и Азазелло, причем Коровьев в обычном своем наряде, а вовсе не во фрачном праздничном, сидели в столовой квартиры, доканчивая завтрак. Воланд, по своему обыкновению, находился в спальне, а где был кот - неизвестно. Но судя по грохоту кастрюль, доносившемуся из кухни, можно было допустить, что Бегемот находится именно там, валяя дурака, по своему обыкновению. Подымающиеся по парадной лестнице тем временем уже были на площадке третьего этажа.
Там двое каких-то водопроводчиков возились с гармоникой парового отопления. Шедшие обменялись с водопроводчиками выразительным взглядом. Тогда шедший впереди откровенно вынул из-под пальто черный маузер, а другой, рядом с ним, - отмычки. Вообще, шедшие в квартиру N 50 были снаряжены как следует.
Главные герои Мастер — безымянный литератор, автор романа о Понтии Пилате.
Не вынеся травли со стороны советской критики, сходит с ума. Маргарита — его возлюбленная. Потеряв мастера, тоскует по нему и в надежде вновь его увидеть соглашается стать королевой на ежегодном балу сатаны. Воланд — загадочный черный маг, оборачивающийся в конце концов самим сатаной. Азазелло — член свиты Воланда, низенький рыжеволосый клыкастый субъект.
Коровьев — спутник Воланда, высокий худой тип в клетчатом пиджаке и пенсне с одним выбитым стеклом. Бегемот — шут Воланда, из огромного говорящего черного кота превращающийся в низенького толстяка «с кошачьей рожей» и обратно. Понтий Пилат — пятый прокуратор Иудеи, в котором человеческие чувства борются со служебным долгом. Иешуа Га-Ноцри — бродячий философ, за свои идеи осужденный на распятие. Считает, что человек сам определяет свою судьбу, но погибает в результате несчастного случая.
Гелла — служанка Воланда, привлекательная рыжеволосая вампирша. Степа Лиходеев — директор театра Варьете, сосед Берлиоза. Загадочно перемещается из Москвы в Ялту, чтобы освободить квартиру для Воланда и его свиты. Иван Варенуха — администратор Варьете. В назидание за невежливость и пристрастие ко лжи свита Воланда превращает его в вампира.
Григорий Римский — финансовый директор Варьете, едва не павший жертвой нападения вампира Варенухи и Геллы. Андрей Соков — буфетчик Варьете. Наташа — домработница Маргариты, молодая привлекательная девушка, вслед за хозяйкой превращается в ведьму. Алоизий Могарыч — предатель мастера, притворявшийся другом. Левий Матвей — ершалаимский сборщик податей, которого настолько увлекают речи Иешуа, что он становится его последователем.
Иуда из Кириафа — юноша, который предал доверявшего ему Иешуа Га-Ноцри, польстившись на награду. В наказание за это зарезан. Первосвященник Каифа — идейный противник Пилата, уничтожающий последнюю надежду на спасение осужденного Иешуа: взамен него освободят разбойника Вар-раввана. Афраний — начальник тайной службы прокуратора. Краткое содержание: Часть первая Глава 1.
Берлиоз упрекает Ивана, что тот в своей поэме создал негативный образ этого персонажа вместо того, чтобы опровергнуть сам факт его существования, и приводит множество аргументов в доказательство небытия Христа. В беседу литераторов вмешивается незнакомец, похожий на иностранца. Он задает вопрос, кто же, раз Бога нет, управляет человеческой жизнью. Оспорив ответ, что «сам человек и управляет», он предсказывает Берлиозу смерть: ему отрежет голову «русская женщина, комсомолка» — и весьма скоро, потому что некая Аннушка уже разлила подсолнечное масло. Берлиоз и Бездомный подозревают в незнакомце шпиона, но он показывает им документы и говорит, что приглашен в Москву в качестве специалиста-консультанта по черной магии, после чего заявляет, что Иисус все-таки существовал.
Берлиоз требует доказательств, и иностранец начинает рассказывать о Понтии Пилате. Глава 2. Понтий Пилат На суд прокуратора Понтия Пилата приводят избитого и бедно одетого человека лет двадцати семи. Страдающий мигренью Пилат должен утвердить смертный приговор, вынесенный святейшим Синедрионом: обвиняемый Иешуа Га-Ноцри якобы призывал к разрушению храма. Однако после беседы с Иешуа Пилат начинает симпатизировать умному и образованному заключенному, который словно по волшебству избавил его от головной боли и всех людей считает добрыми.
Прокуратор старается подвести Иешуа к тому, чтобы тот отказался от слов, которые ему приписывают. Но тот, словно не чуя опасности, легко подтверждает сведения, содержащиеся в доносе некого Иуды из Кириафа — что выступал против всякой власти, а значит, и власти великого кесаря. После этого Пилат обязан утвердить приговор. Но он делает еще одну попытку спасти Иешуа. В частной беседе с первосвященником Каифой он ходатайствует, чтобы из двоих заключенных по ведомству Синедриона был помилован именно Иешуа.
Однако Каифа отказывает, предпочтя даровать жизнь бунтовщику и убийце Вар-раввану. Глава 3. Седьмое доказательство Берлиоз говорит консультанту, что реальность его истории доказать невозможно. Иностранец утверждает, что присутствовал при этих событиях лично. Поручив странного субъекта Бездомному, Берлиоз отправляется к телефону-автомату, чтобы позвонить бюро иностранцев.
Вслед консультант просит его поверить хотя бы в дьявола и обещает некое достовернейшее доказательство. Берлиоз собирается пересечь трамвайные пути, но поскальзывается на разлитом подсолнечном масле и летит на рельсы. Колесом трамвая, которым управляет женщина-вагоновожатый в комсомольской красной косынке, Берлиозу отрезает голову. Глава 4. Погоня Пораженный трагедией поэт слышит, что масло, на котором поскользнулся Берлиоз, разлила некая Аннушка с Садовой.
Иван сопоставляет эти слова со сказанными загадочным иностранцем и решает призвать его к ответу. Однако консультант, до того прекрасно говоривший на русском, делает вид, что не понимает поэта. В его защиту выступает развязный субъект в клетчатом пиджаке, а чуть позже Иван видит их вдали вдвоем и к тому же в сопровождении огромного черного кота. Несмотря на все старания поэта догнать их, они скрываются. Дальнейшие действия Ивана выглядят странными.
Он вторгается в незнакомую квартиру, будучи уверен, что злокозненный профессор скрывается именно там. Похитив оттуда образок и свечку, Бездомный продолжает погоню и перемещается к Москве-реке. Там он решает искупаться, после чего обнаруживает, что его одежда украдена. Глава 5. Быть литератором — членом профсоюза весьма выгодно: можно претендовать на жилье в Москве и дачи в престижном поселке, ездить в «творческие отпуска», вкусно и дешево есть в роскошном ресторане «для своих».
Узнав о трагической гибели Берлиоза, они скорбят, но недолго: «Да, погиб, погиб… Но мы то ведь живы! В ресторане появляется Иван Бездомный — босой, в кальсонах, с иконкой и свечой — и начинает искать под столами консультанта, которого обвиняет в смерти Берлиоза. Коллеги пытаются его успокоить, но Иван приходит в бешенство, устраивает драку, официанты связывают его полотенцами, и поэта везут в психиатрическую лечебницу. Глава 6. Шизофрения, как и было сказано С Иваном Бездомным беседует доктор.
Поэт очень рад, что его наконец-то готовы выслушать, и излагает ему свою фантастическую историю о консультанте, который знаком с нечистой силой, «пристроил» Берлиоза под трамвай и лично знаком с Понтием Пилатом. Посреди рассказа Бездомный вспоминает, что необходимо позвонить в милицию, но там не слушают поэта из сумасшедшего дома. Иван пытается бежать из лечебницы, выбив окно, но специальное стекло выдерживает, и Бездомного помещают в палату с диагнозом «шизофрения». Глава 7. Нехорошая квартирка Директор московского театра Варьете Степа Лиходеев просыпается с похмелья в своей квартире, которую делит с покойным Берлиозом.
У квартиры дурная слава — ходят слухи, что прежние жильцы ее бесследно исчезли и к этому якобы причастна нечистая сила. Степа видит незнакомца в черном, который утверждает, что Лиходеев назначил ему встречу. Он называет себя профессором черной магии Воландом и желает уточнить детали по заключенному и уже оплаченному контракту на выступления в Варьете, о котором Степа ничего не помнит. Позвонив в театр и подтвердив слова гостя, Лиходеев обнаруживает его уже не одного, а с клетчатым типом в пенсне и огромным говорящим черным котом, который пьет водку. Воланд объявляет Степе, что он в квартире лишний, и вышедший из зеркала низенький рыжеволосый клыкастый субъект по имени Азазелло предлагает «выкинуть его ко всем чертям из Москвы».
Степа оказывается на берегу моря в незнакомом городе и узнает у прохожего, что это Ялта. Глава 8. Поединок между профессором и поэтом К Ивану Бездомному в лечебнице приходят медики во главе с доктором Стравинским. Тот просит Ивана еще раз повторить свою историю и интересуется, что он будет делать, если его отпустят сейчас из лечебницы. Бездомный отвечает, что отправится прямо в милицию докладывать о проклятом консультанте.
Стравинский убеждает поэта, что тот слишком расстроен смертью Берлиоза, чтобы вести себя адекватно, и поэтому ему не поверят и сразу вернут в лечебницу. Доктор предлагает Ивану отдохнуть в комфортной палате, а заявление в милицию сформулировать письменно. Поэт соглашается. Глава 9. Коровьевские штуки Никанора Ивановича Босого, председателя жилтоварищества в доме на Садовой, где жил Берлиоз, осаждают претенденты на освободившуюся площадь покойного.
Босой наведывается в квартиру сам.