Культура - 3 октября 2023 - Новости Магнитогорска - Поделюсь впечатлениями о книге Алексея Иванова -«Пищеблок» Очень нравится автор, перечитала все его произведения, некоторые не по одному разу. Серия «Новый Алексей Иванов») — не лучшая книга Алексея Иванова. Книга Алексея Иванова «Пищеблок» — скачать в fb2, txt, epub, pdf или читать онлайн. Книга Алексея Иванова «Пищеблок» — скачать в fb2, txt, epub, pdf или читать онлайн.
Алексей Иванов - Пищеблок
На литературной платформе "Литнет" стартовал конкурс на лучшее произведение по вселенной романа Алексея Иванова "Пищеблок". Алексей Иванов в форматах fb2, rtf, epub, pdf, txt или читать онлайн. Писатель Алексей Иванов во время пресс-конференции, посвященной выходу книги "Пищеблок".
"Пищеблок" Алексея Иванова обрел обложку
На литературной платформе "Литнет" стартовал конкурс на лучшее произведение по вселенной романа Алексея Иванова "Пищеблок". Действие этой книги разворачивается в пионерском лагере «Буревестник». А Алексей Иванов написал неожиданную книгу «Пищеблок» о пионерах-вампирах, окопавшихся в детском лагере.
Объявлен конкурс фанфиков по "Пищеблоку" Алексея Иванова
Пермский писатель Алексей Иванов завершил работу над новой книгой под названием «Пищеблок». (О книге: Алексей Иванов. Пищеблок. Предлагаем вам читать онлайн Пищеблок (Алексей Иванов) бесплатно без сокращений. Со времен «Псоглавцев» и «Комьюнити» (на которые «Пищеблок» похож более всего) Алексей Иванов проделал большой путь, поэтому на сей раз все концы у него сойдутся с концами и совсем уж лишних деталей при сборке не обнаружится. В нашей традиционной рубрике «Книга месяца» представляем книгу Алексея Иванова «Пищеблок».
«Нам всё врали». Писатель Алексей Иванов о книге «Бронепароходы»
Здесь есть возможность читать онлайн «Алексей Иванов: Пищеблок [litres]» весь текст электронной книги совершенно бесплатно (целиком полную версию). Алексей Иванов Обо всём этом и не только в книге Пищеблок (Алексей Иванов). «Пищеблок» — роман Алексея Иванова в жанре, близком одновременно и к мистическому хоррору, и к подростковому роману. Алексей Иванов признался, что не боится писать толстые и тяжелые книги в прямом смысле этих слов. Культура - 3 октября 2023 - Новости Магнитогорска - К финальному эпизоду сериала Кинопоиска по мотивам романа Алексея Иванова Букмейт приготовил для фанатов сюрприз: теперь «Пищеблок 2» можно не только смотреть, но и читать, и даже слушать.
5 причин прочитать новое издание романа Алексея Иванова «Пищеблок» в кинооформлении
Елена Шубина, издатель От книги к книге Алексей Иванов смело экспериментирует с содер. Действие романа Алексея Иванова «Пищеблок» происходит в самом, возможно, живописном пионерском лагере советской и постсоветской литературы: «Буревестник» «с его макаронами и барабанами» раскинулся на берегу Волги. Алексей Иванов признался, что не боится писать толстые и тяжелые книги в прямом смысле этих слов. Затем последовали книги «Пищеблок», «Быть Ивановым» и «Тени тевтонов». Автор Алексей Иванов. Аннотация: Действие этой книги разворачивается в пионерском лагере «Буревестник».Здесь страшилки, которые дети рассказывают друг другу на ночь, становятся реальностью.
Рецензии на книгу «Пищеблок» Алексей Иванов
Мальчик за кустами попятился, повернулся и помчался прочь. Если тьма сильнее тебя, не покидай свой дом, пока не прозвенит песня горна. Часть первая Голова обвязана, кровь на рукаве, След кровавый стелется по сырой траве. Голодный, «Песня о Щорсе». Глава 1 Олимпийские кольца укрывались даже в упругой округлости букв: «Олимпиада-8О! Правда, судёнышко шло не по Москве-реке на фоне обновлённого и величественного стадиона в Лужниках, а по Волге, и фоном были Жигулёвские горы, древние, покатые и покрытые кучерявым лесом. И вёз трамвайчик не широкоплечих атлетов-олимпийцев, а рогожные мешки с гречкой и сахаром, картонные коробки с макаронами и сухофруктами, алюминиевые бидоны с молоком — в общем, продукты для пищеблока пионерского лагеря «Буревестник». Но вымпел на мачте кораблика развевался по-олимпийски яростно.
Иван Палыч Капустин, капитан, сидел за штурвалом, больше похожим на автомобильный руль. Поверх речной тельняшки с синими полосами Иван Палыч надел чёрный китель, уже изрядно заношенный, а на голову водрузил фуражку с крабом и золотым рантом. Управлять речным трамвайчиком было не сложнее, чем автомобилем, но капитаны — везде капитаны. В любом из них было что-то властное, и потому Игорь Корзухин ощущал себя стеснённо, как школьник на экскурсии, хотя знал Иван Палыча с детства. Иван Палыч дружил с отцом Игоря, тоже капитаном, только Александр Егорыч Корзухин командовал не галошей, то есть теплоходиком типа «Москвич», а сухогрузом типа «Волго-Дон» — огромным, почти как авианосец. Игорь сидел в рубке на месте моториста, и Капустин искоса поглядывал, чтобы пассажир не взялся за рычаг, которым переводят двигатель с обычного хода на обратный, — можно запороть машину. Перед Игорем на панели темнели циферблаты: число оборотов, давление масла, температура воды охлаждения.
Игорь знал, как управляют судном, и, конечно, не стал бы дёргать за рукоять: дурак он, что ли? Но Иван Палыч не доверял этому сопляку. Слишком много в юнце было выпендрёжа: и джинсы, и самодельный значок с гитаристом, и патлы. Капустин, разумеется, не понимал: когда волосы закрывают уши — это и есть самый модный причесон. Ещё Игорь отпустил усики, которые, впрочем, получились по-юношески реденькими. Ну и ладно.
Всем казалось, что девочка с горном и мальчик с барабаном сделаны из гипса. А они были живые и очень любили друг друга. Молодой вожатый с модными усиками оглядел мальчишек в палате.
Мальчишки не спали — таращились, ожидая самого страшного. Все знали, о ком идёт речь. Гипсовая девочка с горном стояла на невысоком постаменте у ворот пионерлагеря, а гипсового мальчика с барабаном не было вообще, и в асфальте темнел квадрат земли на месте исчезнувшей каменной тумбы. Утреннее солнце осветило кучу обломков. Пришли рабочие, собрали обломки и увезли на свалку. И никто не увидел, как плачет девочка с горном. Она теперь навсегда осталась одна, без своего любимого. Мальчишки на койках пристыженно молчали. Понятно, почему: каждый из них не раз прикидывал, как расколотить гипсовую горнистку.
Не со злости, конечно, а так, из праздного озорства. Она решила отомстить. И теперь по ночам она спрыгивает с постамента и ходит по лагерю, разыскивая тех, кто разрушил барабанщика. И если встретит в лагере кого-нибудь после отбоя, то без всякой жалости задушит каменными руками.
По словам продюсера автора, Юлии Зайцевой, новый роман — «метамодернистский коктейль, в котором остросюжетность, ирония и страх парадоксально смешались с нежностью, ностальгией и тонким юмором». Выход книги намечен на конец осени 2018. Писатель творит в разных жанрах: начав с фантастики «Охота на Большую Медведицу» , в дальнейшем он обратился к городской прозе «Общага-на-Крови», «Географ глобус пропил», «Блуда и МУДО» и модернистским историческим романам «Золото бунта», «Сердце пармы», «Тобол».
Такой благостный и правильный что просто не может не быть злодеем И конечно открытый финал, ну как без него. Наверное чтоб на сценарий хватило Удивительно, как из этого короткого и бедного на события произведения, удалось раздуть целый сериал. О чем будут снимать следующие сезоны? Неужели о похождениях вампиров-пионериков в девяностых и двутысячных? Там ведь ничего не закончилось по книге-то. Не сказать чтоб это было плохо, хотя трафаретность большинства героев раздражает. Но ожидал большего от столь раскрученного автора. Разок прочитать можно. Перечитывать вряд ли потянет. Все и так понятно и при повторах не всплывет ничего нового. Оценка: 7 darken88 , 30 октября 2023 г. Эпопея с прочтением произведений Иванова продолжается, и, свой черед настал и для «Пищеблока». Писатель определенно сделал коммерчески выгодное произведение, чему и способствует уже второй вышедший сезон сериала я не смотрел, но удивлен, как можно эту историю растянуть на такую длительность. И сам роман написан великолепно, как и все, что я читал у Иванова, а что-то и перечитывал. Однако, почему-то, от начала и до конца прочтения я чувствовал некоторое ощущение дежа-вю. Дело в том. Сейчас она пишет сценарии для сериалов, а лет двадцать назад номинировалась на премию «Нацбест» с примерно похожим произведением про бритоголового мальчика в очках Валерочку, который, судя по рассказу «Нацбест», имел реального прототипа , и его приключения в лагере. Что ж, среди этой веселой мишуры, вырисовывается не только мрачноватый мальчик Валера в очках , но и вожатый Игорь Александрович, модный и молодежный, но, разумеется мечтатель и философ. Я нечаянно вспоминаю про Виктора Рахманина из хоррор-повести Успенского про пионерские страшилки «Красная рука, Черная простыня, Зеленые пальцы» с его доводами и злоключениями. Иванов пишет талантливо, ради мрачной истории о вампирах он даже сменил локации с любимого Урала в Самарскую область, чтобы погрузить нас в страшный мир советского детства, и вызвать ностальгию у тех, кто полюбил эту эстетику сейчас. Однако, будучи взрослым человеком, он опять же забывается, и пионеры нарочито пластмассово грубят и подкалывают друг друга. Несмотря на обилие редкого фольклорного детского компонента, почему-то культура повседневности лагеря выглядит ненастоящей, хотя и интересной. Вампиры в романе — все та же ширма, которая карикатурно показывает нам советский идеализм через призму существ, использующих фетиш пионерии для маскировки. В то же время, бунтари-молодежь и дети до уровня уставших от советского несколько не дотягивают. А это уже Крапивин. Они наплевали на тайну, скрытую в алых знамёнах и пятиконечных звёздах, в серпе и молоте. Людям эта тайна оказалась не нужна. А вампирам — нужна. Вампиры не просто обманывали и не просто пили кровь; они извратили всю суть серпа и молота, всю суть флага и звезды. Но Валерке эта суть была очень дорога. Чем ещё дорожить-то? А в 1980-м описываемое время в романе она находилась, стало быть, «при смерти»? Не думаю так: «пациент, скорее жив, чем мёртв», ибо до его кончины ещё 11 лет, однако! Буду считать это отправной точкой, которая должна внести ясность для меня в роман Алексея Иванова — «Пищеблок». Судя по аннотации автора, читатель должен повеселиться с вампирами. Даже тогда, когда пришло время их снять, многие делали это неохотно. Были и те, конечно, кто радовался, что, наконец, не нужно стирать и гладить шелковый галстук. А ностальгия по пионерии возникла довольно-таки скоро … Ибо взамен пионерской организации ничего другого детям не предложили. Вот как-то так. Это был один из наиболее ярких и запоминающихся моментов истории СССР. А смена — обычная в не совсем обычном пионерском лагере. Корпуса — как пряничные домики: ажурные теремки. Мы попали в сказку? Тогда будь готов! В сказке, чем дальше, тем страшнее. На мой взгляд, оценку советской пионерии, как и идеологии в целом, Алексей Иванов даёт с позиции себя — взрослого, способного к анализу и переосмыслению своего пионерского детства. Задним умом мы все крепки! Эта «взрослость», идущая вразрез с детским мироощущением того поколения, просачивается в текст про детей, вызывая некую искусственность и недоверие к повествованию. У детей не возникают критические мысли об идеологии и всякой советской, пионерской атрибутике и символике. Не по «росту» пока ещё им такие мысли, как у командира IV отряда Анастасийки Сергушиной. Совсем слепой, что ли? Все эти флаги, линейки, речёвки, «свечки» — это же всё игрушечное. В 80-е слишком сильна и крепка ещё была советская идеология в советских детских воспитательных и образовательных учреждениях, пока всё окончательно не развалилось с развалом Союза. А детский возраст — самый внушаемый, поддающийся любому воспитанию. В то время ни пародировать, ни критиковать существующую реальность не пришло бы в голову большинству взрослых, не то что детей. Критическому мышлению тогда не пытались обучать. О нём даже не упоминали: не знали, что это такое. Зато все хорошо знали, что значит понятие «дисциплина». Дисциплинированность воспитывали. И оценки за поведение ставили. И никто это насилием — вампиризмом не считал. Ретроспективный взгляд на недалёкое прошлое часто бывает необъективным: почему-то возникает желание выразить запоздалую критику. Это немного бесит: «Дорого яичко ко Христову дню». У нас же всегда так: сначала — «Ура! Одобрям-с», а потом — «Всё плохо. Но вампиры — не только дети, но и взрослые: вожатые — студенты. И не только … Не покидает ощущение, которое укладывается в формулу: «Мухи — отдельно, компот — отдельно». Шикарная и довольно-таки полная художественная энциклопедия подростковой лексики того времени со всякими узнаваемыми «примочками». Детское мировоззрение обычных пацанов. Достоверное описание жизни, быта, взглядов, идейно-воспитательной работы сотрудников пионерлагеря … Автор пишет, пишет … А потом — «Обаце!!! А вампиры какие-то вымороченные: специально изобретённые под «Пищеблок». Близко не родня вампирам Кинговским из «Салема». Новая модификация кровососущих особенная: они «пляшут под дудку» писателя-затейника. Вампир будто бы заколдовывает их. Или усыпляет, как доктора усыпляют больного, чтобы вырезать аппендицит. О том, что вампиры — это нежить. О том, что они без приглашения не заходят. О том, что укушенный сам становится вампиром … При этом он по большей части игнорирует это знание. Хотя у С. Лукьяненко в «Дневном дозоре» вампиры тоже — своеобразные. Но для чего-то же эта хтоническая нечисть понадобилась А. Для чего? Кровь как проводник. В прямом и переносном смысле. Каждая из пяти частей романа сопровождается «кровавым» эпиграфом времён в «радиусе» Октябрьской революции и Гражданской войны. Например, «Кровью народной залитые троны Кровью мы наших врагов обагрим. Кржижановский, «Варшавянка». Кооль, «Там вдали за рекой…». Понятно, конечно, куда уводит читателя Алексей: уж больно «говорящие» эпиграфы. Героев Гражданской войны в романе не так уж много… Все знают, что История человечества замешана на крови. Многовековая мировая история кровавых войн как конфликтов интересов, идеологий за обладание и подчинение «правильной» идее свидетельствует об этом. Мы всё ещё верим в то, что побеждает тот, у кого правда. Ложь, искажение исторической справедливости, намеренная фальсификация и подтасовка фактов — это тот же вампиризм. И главный вампир — стратилат использует ложь, лишая пионеров истинной сути пионерской идеологии. А без идеалов ты мёртв. Словно ты стал пустым и сердце твоё не бьётся: зомби — ходячий мертвец. Зомби-вампиры — это управляемо-направляемые инфернальные сущности. Они каждое лето возникают в «Буревестнике»... Да и сам автор, словно маятник, плавно качает идеи своего романа то в одну сторону, то в другую — противоположную. Только, вроде, определишься, о чём он хочет сказать, а он уже поворачивает в другую сторону. Например, крестов и нательных крестиков вампиры боятся: можно ими себя защитить от них. А потом вдруг вампир, как муху, глотает этот крестик. Есть и другие неожиданности такого рода.
#Аудионовинка| Алексей Иванов «Пищеблок»
Несмотря на захватывающий сюжет, книга вполне серьезна по смыслу. Это история о том, что идеология, какой бы хорошей она ни была, в тоталитарном формате становится прибежищем зла, каких-нибудь вампиров.
В 2021 году был снят одноименный сериал по этому произведению. Пионер Валерка Лагунов и юный студент - филолог Игорь Корзухин, решивший подработать летом вожатым, попадают в пионерский лагерь и обнаруживают, что там образовалось настоящее вампирское гнездо. Действие книги происходит в 80-х годах, в олимпийскую смену в пионерлагере «Буревестник», что находится на берегу Волги недалеко от города Саратов бывший Куйбышев. Сюжет романа очень необычен, нечасто на страницах одного произведения встречаются пионеры и вампиры. Пионер Валерка — сообразительный, смелый мальчик, он первый обнаружил, что в лагере творится что-то страшное и столкнулся с недоверием со стороны взрослых.
Им гораздо проще думать, что мальчишка навыдумывал небылиц, чем смотреть правде в глаза. Поддержку Валерка получил от Игоря Корзухина, когда тот почувствовал угрозу, нависшую над своей любимой девушкой. Древний вампир, обосновавшийся в пионерском лагере, подчиняет себе всех, появляются его слуги - пиявцы, которые, в свою очередь, тоже всех кусают и пьют кровь, но покусанные пиявцами не становятся сами вампирами, а превращаются в тушки - кормовую базу. А собранную кровь пиявцы отдают стратилату- верховному вампиру. Мальчик Валерка и студент Игорь, объединившись, вступают в битву со злом. Роман «Пищеблок» - не просто книга о вампирах, они в какой-то степени удачный образ, схема, для описания авторской идеи. Элементы структуры вампиров можно найти и в современной России.
Это касается не только детских организаций - и это очень серьезно. Три причины прочитать книгу Автор мастерски передал пионерскую атмосферу и атмосферу того времени; Очень редкое сочетание ужастика и произведения о пионерах; В романе великолепный образный язык и эпитеты, диалоги и красочное повествование.
Неожиданно оказывается, что «стратилат» — Серп Иваныч Иеронов, давно уже превративший пионерский лагерь в свою «кормовую базу».
Игорь разрабатывает план, как заманить вампиров на речной трамвайчик и, отойдя от берега, изолировать их, пока Валерка закроет на замок в помещении столовой Серпа Иваныча — не имея возможности испить крови в ту фазу луны, когда стратилат впервые стал самим собой, он должен умереть. Однако всё срывается: девочки из числа врагов подруги Валерки Анастасийки подкарауливают их вдвоём и запирают Анастасийку в пищеблоке, выбросив ключ. Пока Валерка его ищет, появляется стратилат и застаёт двоих детей.
Чтобы спасти Анастасийку от жаждущего крови стратилата, Валерка пользуется мистическим правилом: требует у Серпа его собственную кровь, тем самым становясь стратилатом сам, а бывшего повелителя вампиров отправляет на самосожжение в пионерском костре. Смена заканчивается, пионеры и вожатые возвращаются домой. Валерка с тревогой ждёт пробуждения в себе вампирской жажды крови, а Игорь обещает быть с ним и бороться вместе.
Как высказывался сам автор книги: "Видите ли, на самом деле Советских Союзов было как минимум три. Один — солнечная страна детства, которую вспоминают с нежностью.
Совсем скоро про Южный Урал появится художественный роман.
Для этого писатель вместе с продюсером Юлией Зайцевой отправятся на Магнитогорский металлургический комбинат — на место будущей локации в художественном романе. Иванов отметил, что в этом городе проходили съемки одной из сцен «Хребта России». Все детали будущей книги писатель держит в строжайшем секрете.
"Пищеблок" Алексея Иванова обрел обложку
Сохрани номер URA. RU - сообщи новость первым! Хотите быть в курсе всех главных новостей Екатеринбурга и области? Подписывайтесь на telegram-канал « Екатское чтиво » и « Наш Нижний Тагил »! Все главные новости России и мира - в одном письме: подписывайтесь на нашу рассылку!
Книга в электронном и звуковом форматах уже доступна на сервисе «Букмейт». Обещаются новые герои, сцены, а ещё «больше фактов о вампирах». Осенью книга выйдет и в бумажном виде — в издательстве «Рипол Классик».
Как отметила Анастасия Тугова, платформа предлагает всем авторам творить в рамках продуманных известными писателями миров, видя в этом ещё один вектор творческого развития. В настоящее время в "разработке" для фанфиков находится история из "олимпийского" лета 1980 года, когда в пионерском лагере распоясываются вампиры. Организаторы предлагают авторам написать тексты в сеттинге первоисточника. Их можно дислоцировать как в том же пионерском лагере, так и в школе или когда герои выросли. Принципиальные моменты — советское время и вампиризм.
После окончания каждой лагерной смены в течение года погибает ровно тринадцать человек. И в этот раз, среди «обреченных» оказывается любимая девушка Горь Саныча.
Но ее и всех остальных еще можно спасти. Только какой ценой??? И в решающий момент обычный советский мальчишка вынужден сделать самый сложный выбор в своей жизни. Один из всего отряда, он повязал пионерский галстук. А еще он незаметно разорвал на клочки записку с адресом Юрика. Не нужно ему знать этот адрес.
Обсуждаем финал «Пищеблока». В гостях — писатель Алексей Иванов
Егор Михайлов считает, что Иванов постепенно превращается в нашего собственного Стивена Кинга — и это скорее хорошо. Олимпийским летом 1980 года в пионерлагерь «Буревестник» прибывает очередная партия детей и вожатых — среди них тихий мальчик Валера и филолог Игорь. Днем дети травят байки про гипсовую горнистку и черное пианино, вечерами вожатые крутят неловкие романы, а по ночам вампиры потягивают из розовощеких пионеров кровь с нашим знаменем цвета одного. Название лагеря обещает бурю, и буря, хотя и не сразу, грянет. Жанр «пионерский ужастик» , на первый взгляд, проработан отечественной литературой довольно разнообразно: тут есть и трэш-трилогия Ильи Масодова, и детская пугалка Успенского «Красная рука, черная простыня, зеленые пальцы», и даже не вполне заслуженно забытый мэшап «Тимур и его команда и вампиры». На второй взгляд, между этими полюсами пролегает пустыня. То ли авторы не решаются заигрывать с советским прошлым, то ли брезгуют пионерской эстетикой. Так или иначе, роман Иванова занимает нишу, на которую никто давно не претендовал.
И у вампиров — своя тайная организация… Алексей Иванов в красках и со знанием дела рисует пионерский быт и атмосферу олимпийского года, мастерски выводит подростковый сленг, традиции и мифологию пионерлагерей, развивая в этих колоритных декорациях динамичный фантастический сюжет. Однако «Пищеблок» — внешне простая и весёлая история — поднимает, как и все романы Иванова, глубокие и сложные вопросы. О взаимоотношениях детства и пионерства — уже никому не нужного и формального. Об идеалах, жить по которым удобно только вампирам. Об устройстве общества, когда правильные, но мёртвые идеологические модели вступают в противоборство с живой жизнью, никак не поддающейся регулированию. При всем своем игровом характере роман «Пищеблок» является образцом традиционного реализма, а не романом ужасов и не постмодернистским фарсом. И советское, пионерское детство в романе — мир весёлый и солнечный, ностальгически добрый, не искаженный злой критикой советской действительности.
Жанка, будто примериваясь, оглядела Гельбича с головы до ног. Я умею. Кружковцы затихли, заинтересованные каверзой Жанки. Морщась и шипя от боли, Гельбич принялся выдирать волосы. Ухмыляясь, Жанка протянула ладошку. Гельбич бережно уложил на неё свои волосы и почесал зудящую голову. Жанка прищурила один глаз, вытянула губы и нагло сдула волосы на пол.
Все вокруг захохотали, и Гельбич тоже. А щас они в лесу живут, за оградой, — темнея глазами, поведал Серёжа. Я сам видел. За ограду нельзя ходить — поймают. Валерка дома во дворе не раз слышал легенды о Беглых Зэках. Убежав из зоны, зэки превращаются в каких-то чудовищ, полулюдей-полузверей. Старшаки говорили, что в другом году один пацан ушёл — и пропал.
Потом только скелет нашли. Мальчишки были впечатлены. А потом его отпустили, и он опять стал футболистом. Лёва вздохнул. Это верно. Если бы тот зэк-футболист убежал, может, тоже обратился бы в людоеда и пасся возле какого-нибудь пионерлагеря. Откуда отсчитывался этот километр, никто не ведал.
Хулиганы из неблагополучной «Стошки» славились своей храбростью и доблестью.
Весь роман об этике сохранения будущего». Кстати, по мнению Алексея Иванова, профессия «писатель» может помочь решить некоторые личные проблемы.
Алексей Иванов признался, что любит все свои романы, но не перечитывает их. Предпочтение он отдает аудиокнигам, иногда переслушивает некоторые фрагменты. По мнению писателя, аудиокнига позволяет погрузиться в сюжет и не отрываться от него.
С бумажной версией происходит иначе. Если читатель видит незнакомое слово, то может взять паузу на поиск его значения, тем самым он выходит из сюжета и не может глубоко в него погрузиться. Фильм по последнему роману продержался на вершине рейтинга российского кинопроката больше месяца.
Читатели спросили у писателя, смотрел ли он фильм, который превзошел рекорд «Сердца Пармы», и как воспринял перемену в рейтинге. Мне тоже было обидно, но жизнь есть жизнь», — говорит, улыбаясь, писатель. Почти все фильмы по своим произведениям Алексей Иванов считает достойными.
В каждой картине писатель выделяет что-то свое, за что она ему нравится. Например, в «Сердце Пармы» сохранили главный смысл романа — концепт судьбы: «Хотя мой роман — это эпос, а фильм — это боевик», — говорит Алексей Иванов. Мне нравятся все мои экранизации, но в каждой я что-то выделяю.
Единственный фильм, с которым у писателя не сложились отношения — «Тобол». Алексей Иванов выступал в качестве сценариста картины, но не был удовлетворен окончательным вариантом фильма.
То ли авторы не решаются заигрывать с советским прошлым, то ли брезгуют пионерской эстетикой. Так или иначе, роман Иванова занимает нишу, на которую никто давно не претендовал. Если и есть за что попенять Иванову, так это за некоторую механистичность повествования. Он привычно собирает повествование из сотен маленьких кирпичиков. Если выбрать из четырехсотстраничного романа все страшилки, байки, присловия и оскорбления, которыми обмениваются обитатели «Буревестника», получится сборник пионерского фольклора страниц на двести.
Сюжет, который медленно разгоняется, но ближе к финалу взлетает летучей мышью, не без элегантности обрамлен проходящей в Москве Олимпиадой. По отдельности ни одну придумку Иванова оригинальной не назовешь. Даже эпиграфы с советскими песнями, в которых отыскивается мистический подтекст, будто бы позаимствованы у того же Успенского «Дорогая редакция!