Телеграмм приключения московского банкира фото 85. Бывший банкир Матвей Урин вышел на свободу новости с комментариями. От московского знакомого услышал дивную историю внезапного падения банкира Матвея Урина (впервые узнал про существование сего экземпляра, чесслово). В Москве задержали 30 подпольных банкиров. Силовики задержали в Москве первых предполагаемых участников организованной группы подпольных банкиров.
Анализ группы
- ПРИКЛЮЧЕНИЯ МОСКОВСКОГО БАНКИРА 18+ 2.0 Telegram канал
- Приключения московского банкира 18+ - канал в Телеграмме
- Теневых банкиров с оборотом в два миллиарда рублей задержали столичные полицейские в Москве
- Приключения московского банкира фото
- Смотрите также
ВЛАДИМИР ПРИБЫТКИН: О банковском бизнесе в 90-е, Собчаке и воспитании сыновей
Пожаловаться Жарил стейк, он сгорел, воняет на всю квартиру теперь Сегодня был свободный день от тренировки, и соответственно появилась важная миссия - определиться с тем, кого позвать в гости. Открываем Tinder - покупаем двойной буст. Показать ещё Из 150 лайков примерно 30 перегнал в match. Скрипт - перевод в ТГ и вот через несколько часов она уже у меня.
Приключения Московского банкира 18 слив.
Приключения Московского банкира телеграм слив. Московский банкир слив. Приключения Московского банкира Никита. Никита банкир 777.
Приключения Московского банкира лицо. Приключения Московского банкира приват. Приключения банкира слив. Приключение Московского банкира слив виде зщктщдги.
Банкир из Бруклина смотреть онлайн. Банкир смотреть онлайн. Власов банкир. Власов банкир арестован.
Никита Михалков секрет на миллион. Барское дело. Михалков Никита предал. Никита Михалков беса гонит будучи символомлакейской коррупции.
Сливы Московского банкира. Банкрот фильм. Фильм про банкротство банка. Фильм банкрот с Усатовой.
Банкрот 2009. Кровь за кровь фильм 1991. Кровь за кровь 1991 Постер. Фильм отечественный кровь за кровь 1991 картинки.
Иностранные дела фильм 1991 актёры. Банкиры фильм 2021. The Banker награда 2020. Банкиры в исторических сериалах.
Сериал про банкира Одинцова 2020. Банкир сериал. Банкир 2020. Банкир фильм актеры.
Банкир фильм 2020 актёры. Константин Пашков в халате. Приключения Московского банкира exporoons. Хозяин банка.
МДМ владелец. Михаил банкир Челябинск. Михаил Кузнецов бизнесмен МДМ банк. Екатерина Пузикова и Дмитрий Пузиков.
Дмитрий Пузиков банкир. Дмитрий Пузиков Самара. The Banker web-DL 720p. Оскар Бэнкер.
Возбуждено уголовное дело о растрате. Ранее Черёмушкинский суд Москвы приговорил бизнесмена Василия Бойко-Великого к 6,5 года колонии по обвинению в растрате около 89 млн рублей. Ошибка в тексте?
И мы тогда поняли, что счет-то суммировался из всех этих хозрасчетных предприятий. Своеобразный банк. Вообще в какой-то момент просто понял, что есть деньги, купил товар, доработал, продал. А можно просто: деньги — деньги, деньги из денег. Плюс, меня, конечно, всегда прельщала банковская деятельность — это большой круг общения.
Максим Морозов: Вы пришли: 2,5 тыс. Все учились на своих ошибках. Единственный закон кооперации. Потом вышел закон о банках и банковской деятельности, и в принципе все относились к банкам как к фирме, к финансовой компании с банковской лицензией, создавали их при предприятиях. Центральный банк пытался вести какую-то скорее консультационную работу для всех, кому разрешено заниматься банковской деятельностью, чтобы, во-первых, научить работать, и второе — написать законы, которые будут регулировать эту деятельность. Максим Морозов: Кем был тогда ЦБ? Регулятором, старшим товарищем, учителем — как вы его воспринимали? Владимир Прибыткин: Скорее как старший товарищ в те годы.
Максим Морозов: Не как полицейского. Владимир Прибыткин: Да, нет, не как полицейского. Тогда его роль ЦБ была в создании свободной России с сильным финансовым сектором. Иностранные банки в Санкт-Петербурге. Максим Морозов: Финансовая столица. Владимир Прибыткин: Да. Тогда считалось, что бизнес и, в том числе, банкиры — это двигатель прогресса. Максим Морозов: Тогда вы понимали, что не совсем здоровая экономика, когда курс зашкаливает?
Владимир Прибыткин: Рост курса и ослабление национальной валюты предполагают, что это стимулирует экономику. За счет изменения курса списывали старые грехи, долги и так далее. Максим Морозов: Нам до сих пор говорят, что слабый рубль — на руку отечественному производителю. Владимир Прибыткин: В какой-то степени да, это своеобразное списание долгов. Чтобы все шевелились, деньги невозможно было накопить и ничего не делать. То человек все время должен бежать. В принципе, для государства это выгодно. Максим Морозов: Спекулятивная история, когда начинаются рассуждения: сколько банков необходимо России.
Есть экспертная точка зрения, что 300-350 достаточно, потому что экономика не такая большая. Можно ли по числу банков формально оценивать состояние экономики в целом, и, на ваш взгляд, сколько должно быть банков в банковской системе сейчас? Владимир Прибыткин: Было много банков — было очень много предприятий. Было кого обслуживать. Сейчас бизнес и банки укрупняются. Создание очень маленького предприятия — очень рискованная вещь. Компания из пяти человек, по моему мнению, практически не может существовать. Предприятие может существовать, если оно имеет 50 человек.
Не секрет, что у нас много людей, работающих в госкомпаниях, зарабатывают намного больше, чем предприниматели. Даже если сравнивать меня, банкира успешного банка — я знаю людей, которые на наемных должностях зарабатывают больше, чем я. Максим Морозов: Все-таки сколько банков нужно России и сколько банков нужно Петербургу? Владимир Прибыткин: Скорее рынок это регулирует. Они конкурируют между собой и в принципе делают похожие услуги. И есть банки как мы, альтернативного обслуживания и финансирования. Их немного. И мы считаем, что «Петербургский социальный коммерческий банк» с универсальной, по старому — генеральной лицензией — это самый маленький размер, который может быть у банка.
Максим Морозов: Если оставить в стороне госбанки, в Петербурге со сколькими аналогичными частными банками вы конкурируете, сколько у вас прямых конкурентов? Он и мы — местные банки, достаточно известные на рынке. И мы тоже четко позиционируем себя как местный банк и можем делать все, что может делать он, в немножко меньших размерах. Все равно есть у нас круги, в том числе в Санкт-Петербурге, которые нацелены на бизнес и ни при каких обстоятельствах не будут обслуживаться в государственных банках, есть такая группа лиц, и пока она является основой нашего банка. Второе — те, кто считает, и правильно считает, что нужно иметь счет в госбанке и иметь в частном банке, где ты знаешь владельца. Потому что ты получаешь, с одной стороны, альтернативу обслуживания, лучшие тарифы, конкуренцию. Некоторые вопросы лучше решать там. Плюс, как всегда говорят, надо держать в разных системах деньги, даже не в корзинах.
Например, держать один счет в «Сбербанке», другой в ВТБ просто глупо. Максим Морозов: В чем глупость? Владимир Прибыткин: Потому что мы знаем, были прецеденты, если закрывает государственный банк кредитную линию, автоматически закрывает ее и второй государственный банк. То есть это не является альтернативой. Ты можешь, наоборот, подстраховаться только в частном банке. Или в иностранном. Максим Морозов: Если государственные банки закрывают, значит, видят риски. Неужели вы не ориентируетесь на них?
Владимир Прибыткин: Слияние и поглощение никто не отменял. И не секрет, что иногда в конкурентной борьбе используют банки для того, чтобы подорвать финансовую устойчивость. Мы, владельцы банка, не занимаемся никакими другими бизнесами, чтобы у наших клиентов не было сомнений, что нам может понравиться их бизнес. Второе — мы являемся защитной площадкой, то есть все предприниматели все равно держат резерв на случай непредвиденных обстоятельств. Максим Морозов: Конкурентные преимущества локального банка перед государственным… Владимир Прибыткин: В моем понимании, частный банк должен оставаться чисто частным, не связанным с государством. Это имеет некоторые плюсы, потому что если говорить в области валютных операций, при не таких больших размерах нашего банка наши гарантии принимают почти везде в мире. Максим Морозов: Вы даже рупии, по-моему, обмениваете? Владимир Прибыткин: Да, мы в 41 валюте работаем.
Не секрет, что у нас многие банки не имеют валютных операций вообще, большие банки. Государственные банки находятся, так сложилось, под теми или иными международными санкциями. Максим Морозов: Если вспоминать еще один «черный вторник», 2014 года, в декабре, когда некоторые банкиры смеялись, что уже закупают трехзначные табло, курс зашкаливал, потом все-таки отыграли. Сейчас, в связи с пандемией, с разворачивающимся международным экономическим кризисом, с возможными санкциями и усилением санкционного давления, всей этой геополитической волатильностью — каковы риски дальнейшего роста курса, и будет ли 100? Владимир Прибыткин: Рост курса у нас сдерживает сырьевая экономика, которая растет — нефть, газ, лес продаются за иностранную валюту. Экспортеры везут сюда доллары, евро, меняют на рубли, чтобы платить налоги, зарплаты и так далее. Это существенно сдерживает рост курса. С другой стороны, мы понимаем, что налоговые отчисления с МСП уменьшаются, потому что компании разваливаются из-за пандемии, из-за этого санкционного кризиса.
Налоговая база, наверное, падает. Но в то же время надо платить зарплату госслужащим, которых я не знаю, сколько сейчас, мне кажется, если считать армию, полицию, госслужбу — это очень большое число людей. Максим Морозов: Десятки миллионов человек. Плюс социальная нагрузка. Владимир Прибыткин: Да, пенсионеры. Всем надо платить зарплату, которая платится в рублях. И в принципе, конечно, у государства есть соблазн, продав один доллар по 100, заплатить по старому курсу пенсии, условно. И все вроде бы довольны, всем выплачивают.
Максим Морозов: Только одновременно инфляция и цены в магазинах… Владимир Прибыткин: Это не упоминается. Максим Морозов: Все-таки ваш прогноз на ближайшую перспективу? Владимир Прибыткин: Рубль, мне кажется, будет падать. Тут есть несколько причин, в том числе, накапливание проблем. Все грехи государства, ошибки должны быть списаны. И лучше, по мнению государства, их списать через какой-то период и начать все заново. Ну, поднимем курс в два раза, опустим, по половине цены спишем долги. Максим Морозов: Будет 100 рублей за доллар?
Владимир Прибыткин: В прогнозе трех лет, я думаю, будет. Максим Морозов: Как говорит Наталья Зубаревич, ужас-ужас случится, либо мы особо и не заметим этого? Что 80, что 100, что 120!.. Владимир Прибыткин: Да мы, кажется, уже привыкли. Мне кажется, не заметим. Богатые люди, которые ездили за границу, покупают сейчас по 75, а будут по 100 покупать. Они все равно будут ездить. Владимир Прибыткин: Мы — банк альтернативного обслуживания и альтернативного кредитования.
Максим Морозов: Корпоративный банк. Владимир Прибыткин: Корпоративный банк. В первую очередь мы обслуживаем юридических лиц и связанных с ними физических лиц — сотрудников, руководителей предприятий. Максим Морозов: Выплачивали дивиденды? Максим Морозов: Вы зарабатываете на том, что кредитуете юридических лиц, своих клиентов?
Аннотация к книге "Потроха банкира"
- В Москве телефонные мошенники обманули топ-менеджера банка с 50-летним стажем на 3,3 млн рублей
- Анализ группы
- МОИ ЗАМЕТКИ — Мгновенные публикации
- Суд отказался арестовать имущество двух банкиров по делу о 10-миллиардной афере
Теневых банкиров с оборотом в два миллиарда рублей задержали столичные полицейские в Москве
Приключения московского банкира 2.0 18+: детальный анализ группы, количество подписчиков, статус и свежие фото. Хорошевский районный суд Москвы отправил под домашний арест двух подозреваемых в крупном мошенничестве — Александра Кутукова и Александра Плющенко. Банкиры Александр Плющенко и Александр Кутуков задержаны в Москве по подозрению в особо крупном мошенничестве. Приключения московского банкира 18+. 9'660 подписчиков 0 просмотров на пост. В Москве сотрудники правоохранительных органов задержали бывших топ-менеджеров коммерческого банка по подозрению в растрате более 940 млн рублей. Телеграм канал приключения Московского банкира.
Банкротство бывшего банкира Матвея Урина продлили еще на полгода
Но, в то же время, мы видим бизнес, мы понимаем, что это предприятие выживет. У нас очень большой объем валютных операций, именно международных расчетов. По многим оценкам, мы равны с Банком «Санкт-Петербург». У нас всегда действовал такой принцип, что комиссионные доходы всегда покрывают расходы, наши издержки, а кредит — это такой допбонус. Поэтому у нас кредитный портфель примерно равен нашему капиталу плюс резервы.
То есть в случае каких-то проблем мы, фактически, можем раздать все деньги нашим вкладчикам, условно. Максим Морозов: Почему не участвуете в ипотеке, в автокредитовании? Это огромный рынок, это большие деньги. Владимир Прибыткин: Во-первых, там есть госбанки, которым нужно наращивать кредитные портфели, чтобы прокормить тысячи сотрудников.
Наверное, есть еще одна сторона медали: мы, наверное, не готовы выдавать не очень профессиональным людям. Мы считаем, что в случае с предпринимателями — это их выбор, они более подготовлены. Если говорить вообще про нижнюю часть, потребкредиты — мы считаем, что люди берут их от какой-то нужды, и потом будут проблемы. Нам придется к ним юристов посылать, непрофильные активы.
Это и накладно, и с моральной точки зрения мы не хотим отбирать квартиры, машины, пускай даже законными юридическими методами — все равно осадок остается. Мы здесь живем, наши семьи в Санкт-Петербурге живут, и мы не хотим славиться тем, что отобрали у кого-то квартиру. Мы стараемся договариваться с предпринимателями — чем создавать отдел непрофильных активов, нам лучше увеличить рассрочку, еще как-то помочь. В связи с этим вы даже выпускаете для студентов экономического вуза учебные пособия, рассказываете об этом.
В чем особенность российского due diligence перед покупкой банка? Владимир Прибыткин: Так сложилось, что банк «ПСКБ» был без валютных операций, он был фактически «коробкой с документами». Нам требовалось какое-то время, потому что расширение лицензии требует показать, что у тебя состоятельная команда, чтобы получить валютную лицензию. Максим Морозов: А у «Севдорбанка» эта лицензия была.
Владимир Прибыткин: Да, а у нас не было. И мы в тот период посчитали, что нам будет дешевле и выгоднее присоединить «Севдорбанк», чтобы получить валютную лицензию. Это не является законом, но является правилом делового оборота: при объединении банков выдается максимальная лицензия, потому что у «Севдорбанка» валютные клиенты. В объединенном банке они должны остаться.
И мы присоединили «Севдорбанк» для получения валютной лицензии, с одной стороны, плюс некоторые акционеры «Севдорбанка» остались с нами. Максим Морозов: Интересно, как оценка проходила. Владимир Прибыткин: «Севдорбанк» настолько маленький, что это было несложно. Все клиенты и акционеры там были наперечет, мы сильно этому не уделяли внимания.
Максим Морозов: Сколько по времени заняла вся процедура? Владимир Прибыткин: Она прошла меньше, чем за год, мы не столкнулись ни с какими сложностями. Максим Морозов: Расскажите на практике, как проходили деловые встречи. Владимир Прибыткин: С нашей стороны было три человека, и с их три человека.
Мы сказали: ребята, как будем объединяться? Во избежание недоразумений все договоренности в письменном виде, но они не были юридическим документом, просто было написано: с этой стороны такие-то сказали то-то, с этой — сказали то-то. Подписали на месте, как говорят, «на салфетке», понятийную бумагу, и дальше начали ее реализовывать. Максим Морозов: Я никогда не покупал банк.
Технически, на человеческом уровне как это происходит? Вы звоните, приходите, приезжаете, говорите «хотим вас купить», как на это реагируют — расскажите? Владимир Прибыткин: Мы «Севдорбанк» знали давно, и руководство, и хозяев. Сказал им: ребята, не хотите ли объединяться со мной?
Они говорят: мы не знаем, мы как-то не думали, почему бы нет. Говорю: будем вместе работать. Они быстро согласились. Более того, в этой операции, когда уже было известно, что банк присоединяется, в какой-то степени продается, появились новые покупатели, говорят: мы заплатим больше, это будет вам выгоднее, чем «ПСКБ».
Они хотели перебить сделку. Но акционеры «Севдорбанка», большая им благодарность, сказали «нет». Максим Морозов: Много виски выпили на переговорах? Владимир Прибыткин: Нет, в тот период мы уже стали меньше пить.
Уже повзрослели. Максим Морозов: Про банковский лоббизм хотел спросить. Некоторые говорят, что кризис банковского лоббизма, потому что, допустим, ушла Ассоциация банков Северо-Запада. Был большой скандал, в результате которого несколько крупных банков перешли из Ассоциации российских банков, от Тосуняна в альтернативную Ассоциацию банков России.
В России вообще ругательное слово — лоббизм, кажется, что это коррупция, кто-то интересы продвигает за деньги. В Америке абсолютно понятное цивилизованное слово, цивилизованная деятельность, профессиональные лоббисты работают, в том числе, в парламенте. У нас действительно ли кризис лоббизма, нужны ли лоббисты, такие общественные банковские организации, состоите ли вы в них? Владимир Прибыткин: Я скептически отношусь к таким объединениям.
Я тоже не верю в то, что можно отлоббировать что-то в ЦБ через ассоциацию. Сейчас у нас все по закону, то есть государство считает, что все должно регулироваться законодательно. Одна практика, что это вроде как уменьшает коррупцию, но, с другой стороны, если ты споткнулся, ты вопрос не решишь никак, тебе придется уйти с рынка. Международный банковский конгресс — сейчас он Международный финансовый конгресс.
Могу сказать, что это существенно разные вещи. Но когда это создавалось, была идея, что должна быть площадка, надо где-то собираться. Можно было подойти к тому же Козлову и сказать: слушайте, у меня есть вопрос. На месте можно было даже что-то обсудить.
Максим Морозов: Исторически это очень важно, Андрей Козлов поставил подпись под объединением двух ваших банков. Он мой ровесник. Тогда действовало такое правило, что можно было обменяться опытом и подойти к руководителям Центрального банка, посоветоваться и решить вопрос на месте. Максим Морозов: Сейчас это невозможно, мне один ваш коллега рассказывал, что он попытался просто визитку свою дать на каком-то банковском конгрессе.
Ему, по-моему, зампред ЦБ сказал, что не консультирует коммерческие банки. Владимир Прибыткин: Расскажу такую историю: с объединением банков была ситуация. Нормативная база раньше была очень ограниченная. Борис Ельцин считал, что надо меньше регулировать, отменил много лицензированных видов деятельности, рынок сам регулирует.
При объединении банков возник вопрос о том, что нам надо было сделать одну операцию с векселями, и она не была прописана в инструкциях ЦБ. На беседе в нашем главном управлении возник вопрос, как это сделать, непонятно — или сделать это с каким-то нарушением, или «в инструкции не написано». Мнения разошлись, а эту операцию надо как-то поставить на баланс. Я думаю: ладно, наверное, надо ехать к Козлову.
Смотрю, где он выступает, была какая-то тусовка в Москве, там можно к нему подойти и сказать: слушай, вот такое дело. Я приезжаю, а вместо Козлова Вьюгин. Подхожу к нему, говорю, слушайте, я приехал с Козловым встретиться, у меня такая проблема. У меня была заготовка, что я хотел ему отдать, потому что поговорить — это одно дело.
Я отдал письмо Вьюгину, сказал: вы два первых заместителя председателя Центрального банка, решите мой вопрос. Он говорит: а как ты видишь его решение? Говорю: наверное, надо как-то в инструкции написать, как оформить эту операцию. Он говорит: хорошо.
Положил мое письмо в карман, через месяц приходят изменения в инструкции ЦБ о том, как провести эту операцию. Вот как решались раньше вопросы! Максим Морозов: Олег Вьюгин часто выступает, все его знают, Андрея Козлова уже не так, наверное, хорошо знают. По опыту общения, чем запомнился Козлов?
Владимир Прибыткин: У меня была официальная деловая встреча. Система страхования вкладов. Козлов посчитал, что надо бы проверить все банки на соответствие страхования вкладов. И он сделал ревизию банков.
К нам были вопросы, было два круга вступления, первая и вторая попытки. Если со второй попытки не прошел — все, ты с вкладчиками работать не можешь. И у Козлова, в силу разных объективных причин, был вопрос: нас или на второй круг, или с первого круга пропустить. Естественно, он был человеком деловым, действовал по-человечески.
Он позвал меня и председателя правления Копытова Сергея Юрьевича на беседу. Более того, с начальником нашего главного управления, Савинской Надеждой Алексеевной. Спрашивает: Надежда Алексеевна, это же твои банкиры, я по документам вижу, что у них, конечно, есть грехи. Что скажешь?
Что нас спасло — она говорит, что надо спросить Прибыткина, он там что-то нарушает, будет нарушать дальше или нет? Максим Морозов: Как на партсобрании! Владимир Прибыткин: Да, я сказал: слушайте, хочу первого круга, готов. Максим Морозов: Перед лицом своих товарищей!..
Владимир Прибыткин: Да!
К ней также относились Традо-банк, Уралфинпромбанк, "Монетный дом" и Донбанк, последовательно лишившиеся лицензий в 2010 году. При этом в сферу интересов злоумышленников попали такие кредитные учреждения, как московские Славянский банк и Традо-банк, екатеринбургский Уралфинпромбанк, челябинский банк "Монетный дом" и ростовский Донбанк", - сообщали тогда в Банке России.
По данным регулятора, для обеспечения быстрого и качественного притока денежных средств Урин "распорядился произвести резкое повышение депозитных ставок, не обошлось и без активной рекламной кампании - информация о выгодных вкладах очень быстро появилась в СМИ". Параллельно, в период с марта по ноябрь 2010 года, Урин, по данным следствия, учредил компании для вывода активов банков, создавая видимость покупки высоколиквидных ценных бумаг крупных российских нефтяных и энергетических компаний, а также банков. В результате финансовых махинаций банковским учреждениям причинен ущерб на сумму почти 16 млрд рублей.
Спустя год им тоже обещали вернуть и вклад, и проценты. Но что это за финансовая схема, они поняли, уже оказавшись в пустом офисе, где было еще более 80 таких же инвесторов. Мы сами эту информацию уже через интернет нашли. И поняли, что деньги эти в принципе уже не могли быть возращены нам», — говорит пострадавший вкладчик Игорь Лупеев. Потом посыпались заявления в полицию. Дальше расследование и ожидаемый итог: в дверь постучали.
Более 180 обысков. В офисах, квартирах. В 17 регионах! Финансовые документы, компьютеры. Печати более 200 фиктивных организаций: когда, по сути, печать — вся фирма. Подсчитано: так под чутким руководством из-за колючей проволоки удалось собрать более шести миллиардов рублей.
Но на это влияет много факторов, чтоб предугадывать, на самом деле от граждан мало что зависит», — пояснила юрист Мария Свиридова. На данный момент по делу задержаны девять человек, среди них и родственники бывшего банкира.
Об этом сообщает Telegram-канал Baza.
Ru По данным канала, 16 июля 46-летний директор департамента банка по работе с проблемными активами Станислав Шевоцуков получил пакет с деньгами от друга. Мужчина бросил пакет в багажник своего Mercedes-Benz и поехал на автомойку на Большом Саввинском переулке, где оставил машину на несколько часов и ушел в кафе.
Московского банкира арестовали по делу о выводе из России 500 миллиардов рублей
Полная информация о телеграм канале Приключения московского Банкира 18+ 2.0 со статистикой в категории Сливы. Телеграм канал банкира приключения Московского. Савеловский районный суд города Москвы назначил теневому банкиру крупнейшей в истории СНГ операции по отмыванию денег на сумму более 1,6 млрд рублей Агустину Моралес-Эскомилье 11 лет колонии. В Москве сотрудники правоохранительных органов задержали бывших топ-менеджеров коммерческого банка по подозрению в растрате более 940 млн рублей.
Михаил Кудрявцев: Потроха банкира
Во время своих приключений московский банкир может столкнуться с различными опасностями, такими как аварии на дорогах, непредвиденные ситуации во время путешествий, конфликты с местными жителями или законодательством, а также риски связанные с участием. Силовики задержали в Москве первых предполагаемых участников организованной группы подпольных банкиров. Бывший банкир Матвей Урин вышел на свободу новости с комментариями. О путешествии в Черногорию, новых рейсах в Баку и белоснежных пляжах на Мальдивах. Телеграм канал приключения Московского банкира. Приключения Московского банкира +18. Москва: фестиваль-конкурс «Мусорный шик» прошел в Кашире.
Московского банкира задержали за вывод из России 500 млрд рублей
В Москве задержали преступную группу, которая незаконно обналичила сотни миллионов рублей. Средство массовой информации, Сетевое издание - Интернет-портал "Общественное телевидение России". Главный редактор: Игнатенко В.
Его подельников ищут. Кто-то создаёт подпольные банки, а кто-то — покерные турниры. Ранее мы рассказывали, как россияне на Бали устроили карточное соревнование вопреки исламским и светским законам страны. И вот чем для них всё закончилось.
Всем надо платить зарплату, которая платится в рублях.
И в принципе, конечно, у государства есть соблазн, продав один доллар по 100, заплатить по старому курсу пенсии, условно. И все вроде бы довольны, всем выплачивают. Максим Морозов: Только одновременно инфляция и цены в магазинах… Владимир Прибыткин: Это не упоминается. Максим Морозов: Все-таки ваш прогноз на ближайшую перспективу? Владимир Прибыткин: Рубль, мне кажется, будет падать. Тут есть несколько причин, в том числе, накапливание проблем. Все грехи государства, ошибки должны быть списаны.
И лучше, по мнению государства, их списать через какой-то период и начать все заново. Ну, поднимем курс в два раза, опустим, по половине цены спишем долги. Максим Морозов: Будет 100 рублей за доллар? Владимир Прибыткин: В прогнозе трех лет, я думаю, будет. Максим Морозов: Как говорит Наталья Зубаревич, ужас-ужас случится, либо мы особо и не заметим этого? Что 80, что 100, что 120!.. Владимир Прибыткин: Да мы, кажется, уже привыкли.
Мне кажется, не заметим. Богатые люди, которые ездили за границу, покупают сейчас по 75, а будут по 100 покупать. Они все равно будут ездить. Владимир Прибыткин: Мы — банк альтернативного обслуживания и альтернативного кредитования. Максим Морозов: Корпоративный банк. Владимир Прибыткин: Корпоративный банк. В первую очередь мы обслуживаем юридических лиц и связанных с ними физических лиц — сотрудников, руководителей предприятий.
Максим Морозов: Выплачивали дивиденды? Максим Морозов: Вы зарабатываете на том, что кредитуете юридических лиц, своих клиентов? Мы примерно придерживаемся такой тактики. У нас вообще обслуживаются достаточно средние, крупные предприятия, с оборотом от 30 млн. Максим Морозов: Это средний плюс. Мы считаем, что предприятие, которое имеет оборот 10 млн. Максим Морозов: Возвращаясь к тому, на чем зарабатывать.
Владимир Прибыткин: Это подкредитовка, условно. Ты имеешь 1 млрд кредит в «Сбербанке», в «ПСКБ» ты можешь получить 100 млн для того, чтобы у тебя было альтернативное кредитование. Но мы не стремимся наращивать кредитный портфель. У госбанков есть план на выдачу кредитов, и они иногда выдают кредит кому попало. Максим Морозов: А у вас на кредитном комитете все строго? Владимир Прибыткин: Да, достаточно строго. Но, в то же время, мы видим бизнес, мы понимаем, что это предприятие выживет.
У нас очень большой объем валютных операций, именно международных расчетов. По многим оценкам, мы равны с Банком «Санкт-Петербург». У нас всегда действовал такой принцип, что комиссионные доходы всегда покрывают расходы, наши издержки, а кредит — это такой допбонус. Поэтому у нас кредитный портфель примерно равен нашему капиталу плюс резервы. То есть в случае каких-то проблем мы, фактически, можем раздать все деньги нашим вкладчикам, условно. Максим Морозов: Почему не участвуете в ипотеке, в автокредитовании? Это огромный рынок, это большие деньги.
Владимир Прибыткин: Во-первых, там есть госбанки, которым нужно наращивать кредитные портфели, чтобы прокормить тысячи сотрудников. Наверное, есть еще одна сторона медали: мы, наверное, не готовы выдавать не очень профессиональным людям. Мы считаем, что в случае с предпринимателями — это их выбор, они более подготовлены. Если говорить вообще про нижнюю часть, потребкредиты — мы считаем, что люди берут их от какой-то нужды, и потом будут проблемы. Нам придется к ним юристов посылать, непрофильные активы. Это и накладно, и с моральной точки зрения мы не хотим отбирать квартиры, машины, пускай даже законными юридическими методами — все равно осадок остается. Мы здесь живем, наши семьи в Санкт-Петербурге живут, и мы не хотим славиться тем, что отобрали у кого-то квартиру.
Мы стараемся договариваться с предпринимателями — чем создавать отдел непрофильных активов, нам лучше увеличить рассрочку, еще как-то помочь. В связи с этим вы даже выпускаете для студентов экономического вуза учебные пособия, рассказываете об этом. В чем особенность российского due diligence перед покупкой банка? Владимир Прибыткин: Так сложилось, что банк «ПСКБ» был без валютных операций, он был фактически «коробкой с документами». Нам требовалось какое-то время, потому что расширение лицензии требует показать, что у тебя состоятельная команда, чтобы получить валютную лицензию. Максим Морозов: А у «Севдорбанка» эта лицензия была. Владимир Прибыткин: Да, а у нас не было.
И мы в тот период посчитали, что нам будет дешевле и выгоднее присоединить «Севдорбанк», чтобы получить валютную лицензию. Это не является законом, но является правилом делового оборота: при объединении банков выдается максимальная лицензия, потому что у «Севдорбанка» валютные клиенты. В объединенном банке они должны остаться. И мы присоединили «Севдорбанк» для получения валютной лицензии, с одной стороны, плюс некоторые акционеры «Севдорбанка» остались с нами. Максим Морозов: Интересно, как оценка проходила. Владимир Прибыткин: «Севдорбанк» настолько маленький, что это было несложно. Все клиенты и акционеры там были наперечет, мы сильно этому не уделяли внимания.
Максим Морозов: Сколько по времени заняла вся процедура? Владимир Прибыткин: Она прошла меньше, чем за год, мы не столкнулись ни с какими сложностями. Максим Морозов: Расскажите на практике, как проходили деловые встречи. Владимир Прибыткин: С нашей стороны было три человека, и с их три человека. Мы сказали: ребята, как будем объединяться? Во избежание недоразумений все договоренности в письменном виде, но они не были юридическим документом, просто было написано: с этой стороны такие-то сказали то-то, с этой — сказали то-то. Подписали на месте, как говорят, «на салфетке», понятийную бумагу, и дальше начали ее реализовывать.
Максим Морозов: Я никогда не покупал банк. Технически, на человеческом уровне как это происходит? Вы звоните, приходите, приезжаете, говорите «хотим вас купить», как на это реагируют — расскажите? Владимир Прибыткин: Мы «Севдорбанк» знали давно, и руководство, и хозяев. Сказал им: ребята, не хотите ли объединяться со мной? Они говорят: мы не знаем, мы как-то не думали, почему бы нет. Говорю: будем вместе работать.
Они быстро согласились. Более того, в этой операции, когда уже было известно, что банк присоединяется, в какой-то степени продается, появились новые покупатели, говорят: мы заплатим больше, это будет вам выгоднее, чем «ПСКБ». Они хотели перебить сделку. Но акционеры «Севдорбанка», большая им благодарность, сказали «нет». Максим Морозов: Много виски выпили на переговорах? Владимир Прибыткин: Нет, в тот период мы уже стали меньше пить. Уже повзрослели.
Максим Морозов: Про банковский лоббизм хотел спросить. Некоторые говорят, что кризис банковского лоббизма, потому что, допустим, ушла Ассоциация банков Северо-Запада. Был большой скандал, в результате которого несколько крупных банков перешли из Ассоциации российских банков, от Тосуняна в альтернативную Ассоциацию банков России. В России вообще ругательное слово — лоббизм, кажется, что это коррупция, кто-то интересы продвигает за деньги. В Америке абсолютно понятное цивилизованное слово, цивилизованная деятельность, профессиональные лоббисты работают, в том числе, в парламенте. У нас действительно ли кризис лоббизма, нужны ли лоббисты, такие общественные банковские организации, состоите ли вы в них? Владимир Прибыткин: Я скептически отношусь к таким объединениям.
Я тоже не верю в то, что можно отлоббировать что-то в ЦБ через ассоциацию. Сейчас у нас все по закону, то есть государство считает, что все должно регулироваться законодательно. Одна практика, что это вроде как уменьшает коррупцию, но, с другой стороны, если ты споткнулся, ты вопрос не решишь никак, тебе придется уйти с рынка. Международный банковский конгресс — сейчас он Международный финансовый конгресс. Могу сказать, что это существенно разные вещи. Но когда это создавалось, была идея, что должна быть площадка, надо где-то собираться. Можно было подойти к тому же Козлову и сказать: слушайте, у меня есть вопрос.
На месте можно было даже что-то обсудить. Максим Морозов: Исторически это очень важно, Андрей Козлов поставил подпись под объединением двух ваших банков. Он мой ровесник. Тогда действовало такое правило, что можно было обменяться опытом и подойти к руководителям Центрального банка, посоветоваться и решить вопрос на месте. Максим Морозов: Сейчас это невозможно, мне один ваш коллега рассказывал, что он попытался просто визитку свою дать на каком-то банковском конгрессе. Ему, по-моему, зампред ЦБ сказал, что не консультирует коммерческие банки. Владимир Прибыткин: Расскажу такую историю: с объединением банков была ситуация.
По ее словам, в криминальной схеме было задействовано несколько десятков подконтрольных фиктивных организаций, которые якобы оказывали маркетинговые услуги. Она добавила, что, по предварительным данным, оборот такого бизнеса достигал двух миллиардов рублей, а незаконный доход превысил 370 миллионов рублей. Им предъявлено обвинение.
У банкира из багажника машины украли 6 млн рублей
Приват Московского банкира слив. Кубеев Антиквар всегда рискует. Сын банкира. Сын банкира Фертов Александр.
Остап Бендер 1971. Остап Бендер Гайдай. Музыканты у метро Славянский бульвар Кутузовский проспект.
Список погибших в трагедии на Славянском бульваре 25. Пропустить девушку Славянский бульвар. С днем банковского работника.
С днем банковского работника открытки. С днем банковского работника поздравление. День банкира 2 декабря открытка.
Банкрот фильм. Фильм про банкротство банка. Фильм банкрот с Усатовой.
Банкрот 2009. Михаил Яхонтов с семьей. Яхонтов банкир.
Михаил Яхонтов и Антонина. Жена банкира Яхонтова. Приключения Московского банкира 18 слив.
Телеграм Андрея Петрова со сливами. Сливы банкира телеграм. Московский банкир телеграмм.
Хозяин банка. МДМ владелец. Михаил банкир Челябинск.
Михаил Кузнецов бизнесмен МДМ банк. Мошенники в телеграмме. Паркер мошенник.
Кузнецов Дмитрий Игоревич. Телеграм фото. Дело майора Черкасова формула мести.
Дело майора Черкасова. Приключения Московского банкира видео. Приключение Московского банкира слив виде зщктщдги.
Тиффани и Картье Бугатти 18. Картье Губатти. Слив Тиффани.
Тиффани и Картье Бугатти слив. Слив Московского банкира видео. Приключения Московского банкира сливы.
Lana tvinke. Lana Twinkle слив 18.
Максим Морозов: Сколько по времени заняла вся процедура? Владимир Прибыткин: Она прошла меньше, чем за год, мы не столкнулись ни с какими сложностями. Максим Морозов: Расскажите на практике, как проходили деловые встречи. Владимир Прибыткин: С нашей стороны было три человека, и с их три человека. Мы сказали: ребята, как будем объединяться?
Во избежание недоразумений все договоренности в письменном виде, но они не были юридическим документом, просто было написано: с этой стороны такие-то сказали то-то, с этой — сказали то-то. Подписали на месте, как говорят, «на салфетке», понятийную бумагу, и дальше начали ее реализовывать. Максим Морозов: Я никогда не покупал банк. Технически, на человеческом уровне как это происходит? Вы звоните, приходите, приезжаете, говорите «хотим вас купить», как на это реагируют — расскажите? Владимир Прибыткин: Мы «Севдорбанк» знали давно, и руководство, и хозяев. Сказал им: ребята, не хотите ли объединяться со мной?
Они говорят: мы не знаем, мы как-то не думали, почему бы нет. Говорю: будем вместе работать. Они быстро согласились. Более того, в этой операции, когда уже было известно, что банк присоединяется, в какой-то степени продается, появились новые покупатели, говорят: мы заплатим больше, это будет вам выгоднее, чем «ПСКБ». Они хотели перебить сделку. Но акционеры «Севдорбанка», большая им благодарность, сказали «нет». Максим Морозов: Много виски выпили на переговорах?
Владимир Прибыткин: Нет, в тот период мы уже стали меньше пить. Уже повзрослели. Максим Морозов: Про банковский лоббизм хотел спросить. Некоторые говорят, что кризис банковского лоббизма, потому что, допустим, ушла Ассоциация банков Северо-Запада. Был большой скандал, в результате которого несколько крупных банков перешли из Ассоциации российских банков, от Тосуняна в альтернативную Ассоциацию банков России. В России вообще ругательное слово — лоббизм, кажется, что это коррупция, кто-то интересы продвигает за деньги. В Америке абсолютно понятное цивилизованное слово, цивилизованная деятельность, профессиональные лоббисты работают, в том числе, в парламенте.
У нас действительно ли кризис лоббизма, нужны ли лоббисты, такие общественные банковские организации, состоите ли вы в них? Владимир Прибыткин: Я скептически отношусь к таким объединениям. Я тоже не верю в то, что можно отлоббировать что-то в ЦБ через ассоциацию. Сейчас у нас все по закону, то есть государство считает, что все должно регулироваться законодательно. Одна практика, что это вроде как уменьшает коррупцию, но, с другой стороны, если ты споткнулся, ты вопрос не решишь никак, тебе придется уйти с рынка. Международный банковский конгресс — сейчас он Международный финансовый конгресс. Могу сказать, что это существенно разные вещи.
Но когда это создавалось, была идея, что должна быть площадка, надо где-то собираться. Можно было подойти к тому же Козлову и сказать: слушайте, у меня есть вопрос. На месте можно было даже что-то обсудить. Максим Морозов: Исторически это очень важно, Андрей Козлов поставил подпись под объединением двух ваших банков. Он мой ровесник. Тогда действовало такое правило, что можно было обменяться опытом и подойти к руководителям Центрального банка, посоветоваться и решить вопрос на месте. Максим Морозов: Сейчас это невозможно, мне один ваш коллега рассказывал, что он попытался просто визитку свою дать на каком-то банковском конгрессе.
Ему, по-моему, зампред ЦБ сказал, что не консультирует коммерческие банки. Владимир Прибыткин: Расскажу такую историю: с объединением банков была ситуация. Нормативная база раньше была очень ограниченная. Борис Ельцин считал, что надо меньше регулировать, отменил много лицензированных видов деятельности, рынок сам регулирует. При объединении банков возник вопрос о том, что нам надо было сделать одну операцию с векселями, и она не была прописана в инструкциях ЦБ. На беседе в нашем главном управлении возник вопрос, как это сделать, непонятно — или сделать это с каким-то нарушением, или «в инструкции не написано». Мнения разошлись, а эту операцию надо как-то поставить на баланс.
Я думаю: ладно, наверное, надо ехать к Козлову. Смотрю, где он выступает, была какая-то тусовка в Москве, там можно к нему подойти и сказать: слушай, вот такое дело. Я приезжаю, а вместо Козлова Вьюгин. Подхожу к нему, говорю, слушайте, я приехал с Козловым встретиться, у меня такая проблема. У меня была заготовка, что я хотел ему отдать, потому что поговорить — это одно дело. Я отдал письмо Вьюгину, сказал: вы два первых заместителя председателя Центрального банка, решите мой вопрос. Он говорит: а как ты видишь его решение?
Говорю: наверное, надо как-то в инструкции написать, как оформить эту операцию. Он говорит: хорошо. Положил мое письмо в карман, через месяц приходят изменения в инструкции ЦБ о том, как провести эту операцию. Вот как решались раньше вопросы! Максим Морозов: Олег Вьюгин часто выступает, все его знают, Андрея Козлова уже не так, наверное, хорошо знают. По опыту общения, чем запомнился Козлов? Владимир Прибыткин: У меня была официальная деловая встреча.
Система страхования вкладов. Козлов посчитал, что надо бы проверить все банки на соответствие страхования вкладов. И он сделал ревизию банков. К нам были вопросы, было два круга вступления, первая и вторая попытки. Если со второй попытки не прошел — все, ты с вкладчиками работать не можешь. И у Козлова, в силу разных объективных причин, был вопрос: нас или на второй круг, или с первого круга пропустить. Естественно, он был человеком деловым, действовал по-человечески.
Он позвал меня и председателя правления Копытова Сергея Юрьевича на беседу. Более того, с начальником нашего главного управления, Савинской Надеждой Алексеевной. Спрашивает: Надежда Алексеевна, это же твои банкиры, я по документам вижу, что у них, конечно, есть грехи. Что скажешь? Что нас спасло — она говорит, что надо спросить Прибыткина, он там что-то нарушает, будет нарушать дальше или нет? Максим Морозов: Как на партсобрании! Владимир Прибыткин: Да, я сказал: слушайте, хочу первого круга, готов.
Максим Морозов: Перед лицом своих товарищей!.. Владимир Прибыткин: Да! Беру на себя обязательства, что эти мои грехи не повторятся. Козлов спрашивает: можно ли ему верить? Она говорит: можно. Козлов говорит: ладно, я на голосовании комитета по вступлению в систему страхования проголосую за вас. Мы вернулись из Москвы, все свои грехи почистили.
Я считаю это сейчас очень важным качеством людей, чтобы тебе верили на слово. Максим Морозов: Как считаете, это Козлова и погубило в итоге? Владимир Прибыткин: Одна из версий говорит о том, что один из банков не смог договориться так, как мы. Я думаю, у него были грехи побольше. Но и второе, что явно банк был не готов согласиться с требованиями Козлова. А он настаивал, принципиально, а банк принципиально не соглашался. Были, наверное, еще и другие банки, не обязательно тот, который все время упоминается как один из возможных заказчиков.
Максим Морозов: Сейчас разворачивается международный экономический кризис. Россия переживала не один из них — и 1998 год, и 2008-2010, 2014-2015, сейчас новый, вызванный пандемией коронавируса. В чем принципиальное отличие того, что происходит сейчас, и научились ли мы жить в кризисе, администрировать его, спасать экономику в кризис? Мы все вспоминаем Валентину Матвиенко. Она была хозяином на территории. Даже мы, банкиры, у которых хозяин — ЦБ, и то вспоминаем. Мы достраивали паркинг, один из наших дружественных банков не смог его достроить.
И я, в связи с тем, что это мой родной район, говорю: надо же как-то помочь, давайте, я попробую вспомнить старую специальность и дострою. И сдавали Вахмистрову этот паркинг. Пришел на деловую встречу, как-то все по-деловому: паркинг стоит — молодец, работает. Бумаги какие-то, был у нас вопрос — ну а что бумаги, паркинг на месте, работает, молодец, все нормально. Максим Морозов: Инвестиционный бум при Валентине Матвиенко, а потом — «инвестиционная Арктика» случилась. Сейчас — как бы чего не вышло. Владимир Прибыткин: Она же даже Орловский тоннель… Я думаю, ее политика была такая: начнем копать, не бросать же посередине, поможет президент, докопаем.
Росло все. Владимир Прибыткин: Все делалось административным ресурсом. Здание историческое, нюансы есть — ну, с какими-то издержками.
Проиграв первую инстанцию, новое руководство банка спохватилось и наняло одну из самых влиятельных в Азербайджане юридических фирм «Баки хьюгуг меркези», которую возглавляет сын министра, способного повлиять не только на суды, но и на другие административные органы. Плюс финансовое вознаграждение, что, как я уже говорил, почти узаконено в судебной системе Азербайджана. По этой причине судья апелляционного суда Мамед Мамедов не только поддержал банк, но и принял особое решение о передаче материалов в Управление по борьбе с коррупцией для возбуждения на меня уголовного дела! То есть, я не только должник, но еще и преступник! Причем во время этого суда судья задал вопрос представителю банка: «А вы что, хотите взыскать деньги с Хамазы, а просроченные кредиты с заводов, скажем, «Азеркабель», требовать не будете? Вот так. Не взирая на абсурдность требований банка, апелляционный суд, заседание которого на этот раз вел Этибар Набиев, получив, насколько я знаю, очередную, так сказать, подпитку, вновь принял решение против меня, правда… снизив сумму требований ко мне почти на 10 миллионов манат!
Это уже похоже не на суд, а на театр абсурда. Как судья Мамед Мамедов мог ошибиться на 10 миллионов?! Ну, понятны ошибки на 10…30 тысяч при таком иске, но на 10 миллионов! То есть на треть суммы иска! Я задаюсь вопросом: «Суд или судья был на столько некомпетентен или на столько заинтересован? После этого я ждал «расправы» в Верховном Суде над этим судьей, или по крайней мере, особого решения по нему, но…. Все спустили на тормозах. Более того, когда с нашей подачи дело заново пошло в Верховный суд, там в этот раз мне выставили такие финансовые требования, которые я отказался удовлетворять. Точнее говоря, не смог удовлетворить финансовые ожидания суда. В итоге суд принял решение против меня, по сути дела, полностью поддержав апелляционное решение, над которым раньше смеялся!
Я слишком хорошо знаю действующий механизм принятия судебных решений, но «лить воду на эту коррупционную мельницу» не могу. У меня нет для этого необходимых источников. А значит, я начну защищаться тем, что у меня осталось — память, хранящая многие факты, события, фамилии. Не хотел бы до этого опускаться, но ведь меня же эта система пытается уничтожить…Вот уже и в розыск объявили... Объявление меня в розыск является еще одним грубейшим нарушением межгосударственных соглашений со стороны азербайджанской стороны. Я думаю, в будущем остановлюсь на этом вопиющем нарушении законодательства отдельно, поименно назову лиц, принявших эти решения. Не собираетесь его опубликовать? Впрочем, никогда не знаешь, как поведет себя человек в безвыходной ситуации. Меня останавливает только любовь к Азербайджану… - Попыток вернуть свое честное имя не оставляете? Я писал несколько писем Президенту и Первому вице-президенту, пытаясь донести до них ситуацию, которая бросает тень на всю систему управления, подрывает их усилия по включению Азербайджана в европейскую семью цивилизованных народов.
По все видимости, бюрократическая машина оказалась эффективнее почтальонов. Письма до адресатов не дошли. Видимо теперь придется прибегнуть к апробированной системе передачи «из рук в руки» лиц из ближнего круга первых руководителей. Такая возможность есть, как и полная уверенность в исходе этого дела. Сейчас я вместе с адвокатом готовлю документы на пленум Верховного суда АР.
Здесь, в должности заместителя председателя правления, я проработал до 2005 года, пока не поступило предложение возглавить банк в Азербайджане. Вкладчики ринулись в банки за вкладами.
Семь коррумпированных банков из 35 обанкротились. Мы ни на один день не задерживали платежи, продолжая привлекать ресурсы из Европы, с Ближнего Востока, из России. Было тяжело, но мы справлялись. В конце 2015-начале 2016 национальная валюта манат была девальвирована в течение двух месяцев почти в два раза. Но мы держались. Активизировали работу по возврату проблемных кредитов, возвращая еженедельно от 1,5 до 2,0 миллионов манат сейчас банк, кстати, возвращает 150…200 тысяч в месяц, хотя получил от акционера почти 200 млн манат и смог перекредитовать валютных заемщиков…. По теме В России назвали долю оставшихся в стране зарубежных компаний Советник российского президента Антон Кобяков заявил, что около половины компаний из «недружественных стран» решили продолжать вести свой бизнес в стране.
В феврале прошел мой отчет перед акционером, за который меня похвалили. Поэтому, для меня было полной неожиданностью, когда Наблюдательный Совет банка предложил мне уволиться. Решение я считаю необъективным, но обсуждать его не в моих правилах. В феврале 2016 года, как уже говорил, я отчитывался перед своим мажоритарным акционером, отчет прошел хорошо. Но в конце он мне задал вопрос, который и стал началом конца моей истории в Азербайджане. Он спросил: «Скажи, у тебя есть проблемы, которые ты не можешь решить? Я сказал, что все проблемы за 11 лет работы в Азербайджане я научился решать самостоятельно, вхож во все инстанции, от Министерства национальной безопасности до Службы судебных приставов, во все суды.
И это правда, я нисколько не преувеличиваю. В начале работы в Баку в банке было около 40 сотрудников, а когда я сдавал дела, их было уже больше 750. Капитал вырос, сейчас цифры не помню, но главное, что валюта баланса, это я точно помню, когда я приехал, составляла 20 млн, а когда уезжал, насчитывала порядка 450-470 млн. Когда приехал, было всего два филиала, когда уезжал, их стало 22. Василий Хамаза на открытии 12-ого филиала банка "Никойл" - Серьезное преумножение. И я сказал основному акционеру, у меня одна серьезная проблема, которую я сам не могу решить вот уже пять лет: мне не возвращает 5 млн. К тому же он был еще и миноритарным акционером.
Что же мне, говорю, с ним судиться? Мажоритарный акционер сильно возмутился и сказал своему помощнику, чтобы он напомнил ему про эту ситуацию. Видно, тот напомнил... Через два дня этот заемщик мне позвонил. Его жесткий наезд закончился фразой: «Знай, я тебя уничтожу». Я сразу же написал об этой ситуации представителю мажоритарного акционера в Наблюдательном Совете банка, но, видно, что мой внезапно образовавшийся недруг уже с ней договорился. И в июне они пришли ко мне со службой безопасности и сказали: «Василий Викторович, Наблюдательный Совет принял решение, что мы с Вами расстаемся».
Я тут же написал заявление по собственному желанию. В банке лежали мои личные деньги, накопленные за 11 лет, примерно 500 тысяч долларов.
У московского банкира отняли 250 тысяч рублей
| Михаил Кудрявцев: Потроха банкира | О путешествии в Черногорию, новых рейсах в Баку и белоснежных пляжах на Мальдивах. |
| Приключения московского банкира 18+ — телеграмм канал | Телеграм канал банкира приключения Московского. |
| В Москве задержали пятерых нелегальных банкиров с оборотом в 4,5 млрд рублей | О путешествии в Черногорию, новых рейсах в Баку и белоснежных пляжах на Мальдивах. |
| Жора Шкуровоз, приключения московского банкира | В Москве предстанут перед судом члены группы, причастной к незаконной банковской деятельности, заработавшей за два года около 4 млрд рублей. |
| Московского банкира-мошенника ловят по всему свету, но поймать никак не могут | Силовики задержали в Москве первых предполагаемых участников организованной группы подпольных банкиров. |
У банкира из багажника машины украли 6 млн рублей
Новости. АС Московской области признал банкротом экс-банкира Матвея Урина. Интерфакс: Арбитражный суд Московской области 11 октября, продлил процедуру банкротства бывшего банкира Матвея Урина на 6 месяцев, сообщает сайт суда. Эта история о том, как достаточно известный российский банкир, один из создателей Россельхозбанка, в середине нулевых годов уехал в Азербайджан, и там развивал небольшой местный банк. О путешествии в Черногорию, новых рейсах в Баку и белоснежных пляжах на Мальдивах. В Москве из автомобиля Bentley, который арендовал крупный банкир, украли кожаный портфель с деньгами и документами.
Приключения Московского Банкира В Телеграмм
Бывший банкир Матвей Урин вышел на свободу новости с комментариями. Московский Банкир — это телеграм канал, который рассказывает о финансовых новостях, инвестициях, банковских услугах и многом другом. В Москве сотрудники правоохранительных органов задержали бывших топ-менеджеров коммерческого банка по подозрению в растрате более 940 млн рублей. Жора Шкуровоз, приключения московского банкира – Watch video in high quality.