Шахнаме — Оформление страницы книги «Шахнаме». Надгробие Фирдоуси в городе Тус. «Шахнаме». Иллюстрация из издания XVI века. Шах Сулейман (Царь Соломон). Иллюстрация из издания «Шахнаме» XVI века. Британская библиотека, Лондон. Царевна Шаба (Царица Савская). Ответ на вопрос Общее название прозаических и стихотворных сводов мифов и исторических хроник иранских народов., в слове 7 букв: Шахнаме. В «Книге о царях у иранцев» каждому правителю посвящен отдельный раздел, который подробно описывает его родословие, правление, происхождение и деяния.
Предисловие
- «Книга о царях» у иранских народов 7 букв
- Правление царя Хаммурапи
- Читать книгу: «Тысяча и одна ночь»
- Произведение Шах-наме полностью
- Книга царей – эпическое сказание Ирана – «Шах-Наме»
- Читать книгу «Тысяча и одна ночь» онлайн полностью📖 — Эпосы, легенды и сказания — MyBook.
Ирaн: древняя сказка на стыке цивилизаций
Здесь вы найдете ответ на кроссворд "Книга о царях" у иранцев содержащий 7 букв, который последний раз был замечен 10 апреля 2021. Новости города. Ответ на вопрос "«книга о царях» у иранцев ", 7 (семь) букв: шахнаме. شاهنامه — «Книга царей», «Книга о царях», «Царь-книга») — выдающийся памятник персидской литературы, национальный эпос иранских народов. Вопрос в кроссворде (сканворде): «Книга о царях» у иранских народов (7 букв). Ответ. ответ сканворд В контакте 1200 - Сканвордист Вконтакте.
Результаты значения Поиск: иранцев
- Другие вопросы к сканвордам и кроссвордам
- Высший духовный титул ученого-богослова у шиитов Ирана 7 букв
- Иллюстрации к книге Хусейн Азади - Иран. Полная история страны
- ШАХНАМЕ - Большая советская энциклопедия, БСЭ - Энциклопедические словари -
- Изучаем вместе
- Сканворд 17 АиФ 2024 год
Поиск: иранцев
Эпос имеет чрезвычайно важное языковое значение. Книга о царях, написанная целиком на персидском языке, сыграла ключевую роль в возрождении персидского языка, попавшего под арабское влияние. Считается, что часть текста утеряна, в поэму также включались отдельные интерполяции. Известные поэты Персии находились под сильным влиянием сочинений Фирдоуси и использовали его жанр для разработки своих собственных персидских эпосов, рассказов и стихов. Кукольная опера "Рустам и Сохраб" режиссера Бехруза Гарибпура на музыку композитора Лориса Чкнаворяна неоднократно исполнялась в зале "Фирдоуси" в Тегеране. Великий поэт, закончив «Шахнаме», преподнес свой многолетний труд правящему в то время султану Махмуду Газневидскому.
Но правитель отрицательно отнесся к эпопее, содержание которой противоречило его деспотической политике. За огромный труд поэт не только не получил вознаграждения, но и подвергся преследованиям, и ему пришлось бежать из родной страны.
Как он часто подмечает, когда он пишет о безвременной смерти какого-то героя, то не может принять безучастность небес.
И в этом смысле он не может осознать божественных целей, что к концу поэмы достигает своего апогея. Хоть и в описательной части, посвящённой Сасанидам, мы можем сожалеть об отсутствии эпической силы, бывшей в ранних частях поэмы, в последней части есть другие компенсирующие выгоды, притом чаще всего окончанию уделяется меньше внимания, чем началу поэмы. Такое качество, как большее количество деталей может дать сопровождающим обстоятельствам еще большую живость к примеру, сцена, в которой менестрель играет для Хосрова Парвиза , а также пафос обстоятельств например, события, приведшие к смерти Хосрова Парвиза ,-всё это на фоне интенсивных трагических событий к примеру, самоубийство Ширин кажется, что эта сцена что-то берёт из истории о самоубийстве Клеопатры над телом Антолия, чтобы избежать попадания в руки Октавиана; источником этой истории может быть «Панфея» из «Киропедии» Ксенофонта.
Обе истории равны между собой, вызывая сильное чувство ухода цивилизации, которая создала последние страницы Шахнаме, несущие с собой крик о том, что «наши длинные мучения ничего не дадут нам». И кажется, что это — призыв к целой стране в отчаянном объединении. Зороастрийский летописец так писал об этом: «Мир уходит от нас.
Эти последние сцены имеют великолепную живость и возвышенность». Фирдоуси очень хорошо подчеркнул пышность и богатство иранской армии и её командиров, сверкающих в своих драгоценностях и золоте, а затем поэт подчёркивает и оттеняет это за счёт выносливости к бедности со стороны их арабских противников. Одновременно мы получаем два противоположных посула — это подчёркнутое великолепие, передаваемое в поэме и приносимое к нам как понимание масштабов самого вторжения, ведь эта пышность была изначально свойственна иранской цивилизации.
В короткой сцене, показывающей богатство персов, Фирдоуси с непревзойденным мастером показывает очарование умирающей цивилизации и доблесть нового формирующегося народа. Восприятие поэмы Если Фирдоуси, начав свой труд при Саманидах, надеялся сделать свой вклад в возрождении политически независимой исламско-персидской цивилизации такой же, как и созданная Саманидами и их западными соседями Бундами. Он жил, чтобы увидеть такое же в своей собственной жизни.
В последние годы 10-ого и в начале 11-ого веков пала династия Саманидов, и Восточный Иран был захвачен турками — Газневидами при их энергичном царе Махмуде Хезнехе. Полностью переписал ли Фирдоуси свою поэму или же пересмотрел отдельные её части — нам неизвестно, в своём нынешнем виде в поэме есть частые эпизоды панегириков для Махмуда, хоть автор иронично радуется за бесчисленное победы иранцев над турками, и эти переходы не могут быть утеряны как для поэта, так и для царя. Легенда гласит о том, что поэма Фирдоуси не была оценена Махмудом, поэтому поэт умер в бедности и нищете.
Безусловно, заключительные строки поэмы говорят об обиде на плохое вознаграждение за то, что стало делом почти всей жизни поэта. Так же, как и политика времён Фирдоуси сыграла свою роль в признании его работы, так и современные политики играют подобную же роль в определение статуса поэта и его поэмы. Пехлевийские цари правили Ираном с 1925-ого до 1979-ого, которые были особенно заинтересованы в доисламском прошлом Ирана, рассматривая его как конечный источник знаний о персидской цивилизации, с этой целью они усердно способствовали изучению поэмы Фирдоуси, так как в ней повествуется именно об этом отрезке прошлого.
После Исламской революции 1979-ого Исламская составляющая Иранской культуры получила государственную поддержку, а доисламский период развития был преуменьшен в его роли формирования культуры. В каждом случае учёные как западные, так и иранские, шли совместно с текущим политическими взглядами. До революции учёные писали об иранской культуре, перешедшей в Ислам.
Некоторые недавние публикации говорят о предположительно малом значении той части культуры, что пережила завоевание. Что после присоединения к исламскому миру Иран получил новую культурную жизнь подобные аргументы об источниках национальных традиций могут быть найдены и в других странах. К примеру, в Греции тоже были длительное «противостояние» между сторонниками древней и современной цивилизаций.
И есть те, кто утверждает, что приход христианства и формирование значимой Византийской цивилизации практически уничтожил всё, что в культуре ранее было. Но поэма Фирдоуси пережила многие политические споры и несёт с собой как литературное произведение, так и несомненный источник Иранского материала и легенд. И они обеспечат сохранение истории и культуры.
Как бы то ни было, но Шахнаме — один из неоспоримо великих выживших культурных артефактов, подтверждающих перенос культурной общественной памяти через момент завоевания. По крайней мере, в ней сохранилась легендарная история Ирана до его завоевания, рассказывая людям о великой и значимой цивилизации. Перевод Пара слов о настоящем переводе.
Персидский текст написан в виде куплетов — строя с неменяющейся внутренней формой, которая достаточно сильно соответствует по длине строфам из английского героического эпоса. Но истории из Шахнаме всегда пользовались популярностью у Менестрелей, называемых «naggals», которые в основном рассказывали в прозе с небольшими стихотворными вставками. Как в своей книге «The Oral Background of Persian Epics» 2003 написала Кумико Ямамото: «Проза используется для рассказа историй, а стихи, чтобы подчеркнуть внутреннее деление… с точки зрения повествования периодически появляющиеся стихи… и, например: используемые подчёркивания драматичности, показывают внутренние состояния персонажей или для подытоживания истории.
Тем самым стихи служат для привлечения внимания, вводя в прозу различную ритмику», страница 28. Это произведение является одним из самых известных примеров, имеющем обычную для Европы форму, к пример, как у «De Consor atione Philosophiae» от Боэция и «Le Vita Nuova» от Данте. При переводе средневековой поэмы из её средневекового вида подразумевалось, что это не повлияет на качество перевода с оригинала.
Также была и ещё одна причина выбора такой формы, присущей сказителя «наккали» гарантирует передачу повествования поэмы в наиболее близком к культуре виде. Моя цель в переводе Шахнаме — не подготовить текст для учёных, но дать его широкой публике. Я затрудняюсь сказать, то именно является аудиторией для этого средневекового литературного артефакта, этот интерес может исходить из любой культуры настоящего времени.
Мы предпочитаем, чтобы наше повествование было производным от «Властелина колец», а не от «Беовульфа», от «Камелота», а не от «Мэлори или Кретьена де Труа». Тем не менее, ещё есть мир читателей, особенно молодых, не являющийся миром учёных, эти читатели могли бы постараться прочесть Беовульфа или Мэлони, чтобы сблизиться с моим переводом. Я переводил не для учёных, имеющих достаточно хорошие издания, но для стремительно исчезающего вида обыкновенных читателей.
Выбор формы повествования «наккаль» - это популярная в Персии форма рассказов из Шахнаме, потому она кажется наиболее применимой. Учитывая огромный размер поэмы, некоторые моменты неизбежно были опущены, а другие — представлены в краткой форме выделенные курсивом отрывки подразумевают сжатие текста Фирдоуси. В основном в данных эпизодах я не опускал текст, а когда и делал это, то значит, в поэме шли постоянные повторения.
К примеру, при последних правителях было огромное количество этических советов, даваемых ими либо во время коронации, либо на смертном одре. Большинство этих советов постоянно повторяются, и большую их часть я опустил. Само собой — это изменило структуру поэмы Фирдоуси и в идеале, читатель должен быть к ним внимателен.
Но наша заинтересованность в моральных сентенциях значительно меньше, чем у средневековой аудитории, и я не ощущаю то, что должен испытывать терпение читателей, которые как я вновь подчеркну являют моей целевой аудиторией. Наоборот, в выделенных мной как основных историях из поэмы, к примеру, про Сиявуша и Исфандияра, почти ничего не опущено. В особенности я был скрупулезен в переводе всего, касающегося внутренних жизней персонажей и их этих этических дилемм, просто потому, что они кажутся мне выделяющимися и эстетическим значимыми частями поэмы.
Наиболее сильно сокращённым был эпизод о двенадцати чемпионах, Даваздах Рох, произошедший во время войны Кая Хосрова против Турана. Современный иранский автор Гольшири писал о том, что этот эпизод — сердце поэмы, показывающий насколько этот момент важен для преданных читателей Шахнаме и содержит в себе различные взгляды на само событие. Эпизод сильно насыщен повторами конечно, это сделано преднамеренно, но от этого у повторов нет большей значимости для современного читателя.
Также меня поражала праздность данных описаний и вместе с ней смущающий этноцентризм в триумфализме. Этот эпизод — экстремальный пример тех моментов, что могут быть найдены в этноцентрических эпосах ос всего мира, но ни один из них не имеет в себе эквивалент истории Сиявуша или истории Исфандияра. А потому я сделал подборку историй, которые должны быть, проще потерять у Давваздаха Покса, чем у Сиявуша или Исфандияра.
При работе над переводом я использовал различные реакции — издания текста Фирдоуси сильно отличавшиеся друг от друга от рукописи к рукописи. Для историй до Исфандияра я использовал издание, под редакцией Джалала Халегхи-Мотлагха 5 томов, Нью-Йорк, 1988-ой-1997-ой. В этом издании на момент написания были опубликованы лишь ранние части поэмы.
Иногда получение однозначно связанного источника было попросту невозможным, если исходить из данного издания источника к примеру, в течение повествования о зале рассматриваются мудрецы при дворе Манучехра, в этом моменте данное следует тому, во что верят большинство учёных и что было в самых древних рукописях поэмы, тем самым давая смысл повествованию. В такие моменты я обращался к так называемому московскому изданию под редакцией Бертелье и других людней 9 томов Москва 1966-1971-ые года. Для истории об Исфандияре я использовал книгу Азизоллаха Джоваяни «Hemasseli-yu rostam oestafandyar» Тегеран, 1995-ый год.
Для оставшихся историй, то есть после Исфандияра, я использовал московское издание. Для нескольких моментов, главным образом для добавления ясности к деталям повествования, я использовал издание 19-ого века от Жюля Моля перевыпущено в Париже в 1976-ом году. Обратите внимание на 4 слова Слова «farr» относится к славе и высшей неприкосновенности, данной свыше для царя и иногда для великого героя.
Физическое проявление этого — свет, исходящий из лица царя или героя. Предполагается, что практика салютов связана якобы, с тем, что слуги и нищие прикрывали ладонями свои глаза, чтобы не ослепнуть от сияния от «farra». Географическое понятие «Rum» и прилагательное «Runu» в особенности тяжело для перевода в историях Шахнаме.
Эти слова относятся к цивилизации, лежавшей на Западе Ирана, в восточной Азии и в Европе. Таким образом, Секандер Македонский является Румом так же, как и римские императоры, нападавшие на ранних Сасанидов и ставшие потом византийскими и нападавшими на поздних Сасанидов. Ради относительной исторической достоверности, я по-разному переводил эти слова в зависимости от конкретной исторической эпохи.
Это позволило гибко подойти к врагам Ирана в те периоды и замаскировать одинаковость и монолитность цивилизаций на западе, имеющуюся в поэме Фирдоуси. Также он использует слово «Руми» обычно описывая одежду или броню в «легендарных» историях, происходящих в неясные древние времена. В этих случаях я оставлял слово без изменений, а иначе все переводы были бы анахроничными.
Парфянская и Сасанидская столицы были в Ктесифоне на реке Тигр. При поздних Сасанидских царях Фирдоуси часто обращался к городу «Багдад» он делал это и в более ранних местах поэмы , и в большинстве мест я сохранил данное слово, хоть оно и анахронизм. Столица Аббасидов 751-1258-ые нашей эры , «Багдад», было намеренно расположена подальше от руин Ктесифона.
И при строительстве был использован опыт Ктесифона. Ссылка на него через название арабского города говорила о том, что он должен был стать административным центром новой империи. Кажется, что Фирдоуси описывал цивилизацию, прошедшую через множество завоеваний, и предсказывал её захват.
Слово «nard» обычно переводится как «нарды». И часто говорится об истории ввоза шахмат из Индии в Иран, а в ответ проследовало персидское изобретение нард, пришедшее, по истории из Шахнаме, во время правления Нушин-Равана. Однако из описания нард, чётко данного Фирдоуси ясно, что «nard» — это не современные нарды, так как к примеру, они включали в себя королей.
Были средневековые варианты шахмат, использовавшие Зары игральные кости, примечание переводчика для определения допустимых ходов. И скорее всего описанный вариант Фирдоуси — это вряд ли нарды. Так у нас нет слова для такой игры, то я оставил это слово в персидском варианте.
Дик Дэвис Заметка об иллюстрациях Огромная популярность повествования Шахнаме, а также её характеристик персидской культуры показывается факт о том, что рукописи были иллюстрированы множеством способов, от фресок во дворцах до роскошных миниатюр из манускриптов, написанных при дворе, до больших изображений в прямом и наивном стиле подобно тому, что использует индийский кинематограф , представляющие собой своего рода фон для Наккаля при его рассказе определённой истории. Иллюстрации для данного перевода были взяты из литографии к популярному изданию 19-ого века. Они соединяют в себе традиционные иранские и западные стили иллюстрирования, берущие начала в Иране тех времён.
И их сочетание родного и героического стилей сильно знакомы по сказкам; они дают нам представления о путях, через которые ты проходишь вместе с повествованием, процветавшим в персидской культуре. Рисунок Первые цари Правление Каюмарса Что персидский поэт говорит о первом человеке, ищущем корону мировой верховной власти? Никто не знает о тех первых днях, если только ни слушал истории, передаваемые от отца к сыну.
Те предания говорят: первым человеком, ставшим царём и установившим церемонии согласно короне и троне, был Каюмарс. Когда он стал правителем мира, то поначалу он жил в горах, где он установил свой трон, а он сам и его люди носили шкуры леопардов. И именно он первым научил людей готовить пищу и шить одежду, что тогда в том мире было новым.
Восседая на троне, прекрасный как Солнце, он правил 30 лет. Он был словно высокий кипарис, увенчанный полной луной, ведь от него шёл свет царского «фара». Все животные мира, дикие и прирученные, благоговейно преклонялись перед ним, кланяясь перед троном, и их послушание возвеличивало его славу и успехи.
Каюмарс имел красивого сына, мудрого и жаждущего славы такой же, как и у отца. И звали его Сиамак, и Каюмарс любил его всем сердцем. Сияние сына делало его счастливым, а любовь к нему заставляла плакать, только подумал бы он о разлуке.
Сиамак вырос и стал красивым и молодым, не было у него врагов кроме Аримана, тайно завидовавшего его великолепию и искавшего случай унизить его. У Аримана был сын, словно дикий волк, он без страха собрал армию, по всему миру призывая к мятежу и готовясь к атаке на царя. Сиамак убит Чёрным Демоном Не знал Каюмарс о тех делах, но ангел Соруш предстал перед Сиамаком, и был он в образе волшебного зверя, закутанного в шкуру леопарда.
И сказал ангел ему о заговорах против его отца. Вскипело от ярости сердце принца, и собрал он войско. Не было брони в те времена и оделся принц для войны в леопардовую шкуру.
Лицом к лицу столкнулись две армии. И шагнул тогда Сиамак вперёд, к атаке, но чёрный демон вонзил свои клыки в его незащищённое тело. И в грязи и распростёр демон благородного Сиамака.
И теперь на земле распростёр он сына царя, Вцепился в живот и нанёс последний удар. Так от демонической руки погиб Сиамак, Оставив народ без принца и земли. И когда царь услышал о смерти своего сына, его мир потемнел от горя.
Плача шёл он с трона и бил свою голову и находился он в агонии бедствия. Лицо его было измазано кровью, а сердце погрузилось в печаль, наполнив ею дни. И пришла к царю его армия, и крик печали прошёл по её рядам.
Носился синий цвет каждым в знак траура, все животные, и дикие, и ручные, а ещё птицы в воздухе, все они воедино собравшись, с плачем и криками прошли к горам. И покрыли воздух у царского двора облака пыли, принесённой с собой провожающими. Плакали они целый год, пока славный Соруш ни принёс сообщение бога.
Гласило он так: «Каюмарс, не плачь больше, и снова приди в здравый ум. Созови армию и выступи против злого демона». Получив весть, обратил царь свое лицо к небу и молился великому богу о том, чтобы злой удар пришёлся на злых.
И подготовился он к мести за смерть Сиамака, чтобы беспросыпно спать по ночам, а днём кушать пищу. И кажется сын был сравним по уму и нравам с сыном Каюмарса, ведь он получал такую же любовь. Так было потому, что Хушанг напоминал ему Сиамака с взглядом подобным его.
Когда сердце Каюмарса было объято войной и местью, вызвал он Хушанга и рассказал ему о своих планах и тайнах. И сказал он: «Я должен созвать армию и устроить плач и стоны в рядах демонов. И должен ты вести тех воинов за собой, ведь мой срок близок, и ты будешь новым владыкой».
Созвал вместе фей, леопардов и львов, диких волков и страшных тигров, птиц и прирученных зверей, да и была эта армия возглавлена гордым молодым принцем. Каюмарс был в тылу, а его внук Хушанг был впереди. Бесстрашно вышел Чёрный Демон вперёд, и пыль затмила всё небо.
Но для ярости царя и храбрости животных не были страшны демона когти. И столкнулись в бою против друг друга две армии. И животные одержали победу.
Схватил Хушанг того Чёрного Демона и рассёк его пополам, и отнял он голову демона. Низвергнул Хушанг Чёрного Демона в пыль и стал его бичевать. И исполнил месть Каюмарс, чего он страстно желал.
Тогда его дни пришли к окончанию, а мир лишился славного воина. Кто ведал бы не найдёшь того, По силе Каюмарса и его великом троне. Пока он был жив, весь мир был его, И он учил людей процветать.
Но весь тот мир растаял как дым, И людское зло, и их слава исчезли Правление Хушанга Теперь хозяином мира стал благоразумный Хушанг и принял он корону, сделав это в местах деда. Восседая на троне, Хушанг произнёс: «Правлю я с этого трона над семью средами, и везде повинуются мне». И помня о воле Небес, приступил он к воцарению справедливости.
Помогал он цветению мира и наполнилась земля его волей. Открытие огня и установление праздника Саде; и скакал к горам царь в один из дней, ведя своих людей. И возникло перед ними нечто длинное и чёрного цвета.
Два его глаза были, что кровавые миски на его голове, а из носа шёл дым, затмевая весь свет. Теперь Хушанг стал осторожен, незаметно подобрал камень, метнув его в зверя, прилагая все свои силы. Но чудище было проворно, убежав за скалу, а камень от удара о стену скалы распался на части.
И ударились осколки того камня, принеся с собой искры, а сердце камней запылало огнём. Не было убито отродье, но нашлась огненная сущность кремня. А потому каждый раз при ударе стали о камни высекаются сильные искры.
Когда пришла ночь, своими руками Хушанг и его люди сделали море огня, устроив его целую гору, и ходили вокруг. В ту ночь был их праздник, тогда видно они пили. Праздник был назван «Саде», и дошёл он до нас.
Взял затем он руду своими руками и огнём разделили железо и камень. И так создал он мастерство кузнецов, что вылепляют булавы, топоры, топорики, пилы. А уж затем обратился он к воде на полях, её принося ирригацией.
Она несла воду с озёр до равнин, каналы были же ею. И применял Хушанг свой фарр для сокращения чужого труда. И стало больше земель, что были годны для растений.
И каждый теперь мог заниматься зерном для своего хлеба, и собирать фрукты, приходя на поля. Применил Хушанг свою власть, данную богом, и разделили он животных на диких и пригодных к охоте онагров, и оленей и тех, что имеют назначение у людей. То были коровы, овцы и ослы.
И убивал он животных ради их шкурок как горностаев и лис, мягких белок и соболей, мех, которых так тепл. И делал из шкур он одежду. Правил Хушанг и нёс справедливость в творениях, что после ушли, сохранив его имя.
В дни своей силы, он боролся, строя планы и схемы. Но подошли и его дни к концу, даже при всех его знаниях и чести. И ушёл он.
Мир не будет хранить твою веру и не покажет тебе её сущность.
Похожие вопросы.
Мидийский период отличался весьма примитивной политической организацией, что весьма типично для народов, переходящих к оседлому образу жизни.
Уже у Ахеменидов появляется концепция унитарного государства. В государстве Ахеменидов сатрапы несли полную ответственность за положение дел в своих провинциях, но могли подвергнуться неожиданной проверке инспекторами, которых называли глазами и ушами царя. Царский суд постоянно подчеркивал важность отправления правосудия и поэтому непрерывно переезжал из одной сатрапии в другую. Александр Македонский женился на дочери Дария III, сохранил сатрапии и обычай простираться ниц перед царем.
Селевкиды переняли от Александра идею слияния рас и культур на гигантских просторах от Средиземного моря до р. В этот период происходило быстрое развитие городов, сопровождавшееся эллинизацией иранцев и иранизацией греков. Однако среди правителей не было иранцев, и их всегда считали чужаками. Иранские традиции сохранялись в районе Персеполя, где строились храмы в стиле эпохи Ахеменидов.
Парфяне попытались объединить древние сатрапии. Они сыграли также важную роль в борьбе с наступавшими с востока на запад кочевниками из Центральной Азии. Как и раньше, во главе сатрапий стояли наследственные наместники, новым же фактором стало отсутствие естественной преемственности царской власти. Легитимность парфянской монархии перестала быть неоспоримой.
Преемник выбирался советом, составленным из знати, что неизбежно приводило к нескончаемой борьбе между соперничавшими группировками. Сасанидские цари предприняли серьезную попытку возродить дух и первоначальную структуру государства Ахеменидов, отчасти воспроизведя его жесткую социальную организацию. В нисходящем порядке располагались вассальные князья, наследственные аристократы, знать и рыцари, жрецы, крестьяне, рабы. Государственным административным аппаратом руководил первый министр, которому подчинялось несколько министерств, в том числе военное, юстиции и финансов, каждое из которых имело свой штат умелых чиновников.
Верховным судьей был сам царь, правосудие же отправлялось жрецами. В глубокой древности был широко распространен культ великой богини-матери, символа деторождения и плодородия. В Эламе ее называли Кирисиша, и на протяжении всего парфянского периода ее изображения отливались на луристанских бронзовых изделиях и выполнялись в виде статуэток из терракоты, кости, слоновой кости и металлов. Жители Иранского нагорья поклонялись и многим божествам Месопотамии.
После того как первая волна ариев прошла через Иран, здесь появились такие индоиранские божества, как Митра, Варуна, Индра и Насатья. Во всех верованиях непременно присутствовала пара божеств — богиня, олицетворявшая Солнце и Землю, и ее супруг, олицетворявший Луну и природные стихии. Местные боги носили имена племен и народов, которые им поклонялись. В Эламе были свои божества, в первую очередь богиня Шала и ее супруг Иншушинак.
Ахеменидский период ознаменовался решительным поворотом от политеизма к более универсальной системе, отражающей вечную борьбу между добром и злом. Самая ранняя из надписей этого периода — металлическая дощечка, изготовленная до 590 до н. Косвенным образом надпись может являться отражением реформы маздаизма культа Агурамазды , осуществленной пророком Заратуштрой, или Зороастром, о чем повествуется в Гатах, древних священных гимнах. Личность Заратуштры продолжает окутывать тайна.
По-видимому, он родился ок. Бог Ахурамазда олицетворял доброе начало, истину и свет, по-видимому, в противовес Ариману Ангра-Майню , олицетворению злого начала, хотя само понятие Ангра-Майню могло появиться и позднее. В надписях Дария упоминается Ахурамазда, а рельеф на его могиле изображает поклонение этому божеству у жертвенного огня. Летописи дают основание полагать, что Дарий и Ксеркс верили в бессмертие.
Поклонение священному огню происходило как внутри храмов, так и на открытых местах. Маги, первоначально члены одного из мидийских кланов, превратились в наследственных жрецов. Они надзирали за храмами, заботились об укреплении веры, исполняя определенные ритуалы. Почиталась этическая доктрина, основанная на добрых помыслах, добрых словах и добрых делах.
На протяжении всего Ахеменидского периода правители весьма терпимо относились к местным божествам, а начиная с правления Артаксеркса II древний иранский бог Солнца Митра и богиня плодородия Анахита получили официальное признание. Парфяне в поисках собственной официальной религии обратились к иранскому прошлому и остановились на маздаизме. Традиции были кодифицированы, а маги вновь обрели прежнюю власть. Официальным признанием, а также популярностью в народе продолжал пользоваться культ Анахиты, а культ Митры перешагнул западные границы царства и распространился на большей части Римской империи.
На западе Парфянского царства терпимо относились к христианству, получившему здесь широкое распространение. В то же время в восточных областях империи греческие, индийские и иранские божества соединились в едином греко-бактрийском пантеоне. При Сасанидах преемственность была сохранена, но при этом произошли и некоторые важные изменения в религиозных традициях. Маздаизм пережил большинство ранних реформ Заратуштры и оказался связанным с культом Анахиты.
Чтобы соперничать на равных с христианством и иудаизмом, была создана священная книга зороастрийцев Авеста, сборник древних стихов и гимнов. Маги по-прежнему стояли во главе жрецов и были хранителями трех великих национальных огней, а также святых огней во всех важных поселениях. Христиане к тому времени уже давно подвергались преследованиям, их считали врагами государства, поскольку отождествляли с Римом и Византией, но к концу правления Сасанидов отношение к ним стало более терпимым и в стране процветали общины несториан. В Сасанидский период возникли также и другие религии.
В середине 3 в. Манихейство требовало от жрецов безбрачия, а от верующих добродетельности. Последователи манихейства должны были соблюдать посты и возносить молитвы, но не поклоняться изображениям и не совершать жертвоприношений. Шапур I благосклонно относился к манихейству и, возможно, намеревался сделать его государственной религией, но этому резко воспротивились все еще могущественные жрецы маздаизма и в 276 Мани был казнен.
Тем не менее манихейство еще на протяжении нескольких столетий сохранялось в Центральной Азии, Сирии и Египте. В конце 5 в. Его этическая доктрина соединяла как элементы маздаизма, так и практические представления о ненасилии, вегетарианстве и общинной жизни. Кавад I поначалу поддержал секту маздакийцев, но и на этот раз официальное жречество оказалось сильнее и в 528 пророк и его последователи были казнены.
Появление ислама положило конец национальным религиозным традициям Персии, но группа зороастрийцев бежала в Индию. Их потомки, парсы, все еще исповедуют религию Заратуштры. Архитектура и искусство. Ранние изделия из металла.
Помимо колоссального количества предметов из керамики исключительно важное значение для изучения Древнего Ирана имеют изделия, выполненные из таких долговечных материалов, как бронза, серебро и золото. Огромное число т. Эти не имеющие аналогов образцы включали оружие, конскую сбрую, украшения, а также предметы с изображениями сцен из религиозной жизни или обрядового назначения. До сих пор ученые не пришли к единому мнению относительно того, кем и когда они были изготовлены.
В частности, было выдвинуто предположение, что они создавались с 15 в. Бронзовые изделия продолжают находить в провинции Азербайджан на северо-западе Ирана. По стилю они существенно отличаются от луристанских бронз, хотя, по-видимому, и те и другие относятся к одному и тому же периоду. Бронзовые изделия из Северо-Западного Ирана сходны с новейшими находками, сделанными в том же регионе; например, похожи друг на друга находки случайно обнаруженного клада в Зивие и замечательный золотой кубок, найденный во время раскопок в Хасанлу-Тепе.
Эти предметы относятся к 9—7 вв. Ахеменидский период. Архитектурных памятников доахеменидского периода не сохранилось, хотя на рельефах в дворцах Ассирии изображены города на Иранском нагорье. Весьма вероятно, что еще долгое время и при Ахеменидах население нагорья вело полукочевой образ жизни и для региона были типичны деревянные постройки.
Действительно, монументальные сооружения Кира в Пасаргадах, включая его собственную гробницу, напоминающую деревянный дом с остроконечной крышей, а также Дария и его преемников в Персеполе и их гробницы в соседнем Накши-Рустеме представляют собой каменные копии деревянных прототипов. В Пасаргадах царские дворцы с колонными залами и портиками были разбросаны по тенистому парку. В Персеполе при Дарии, Ксерксе и Артаксерксе III залы приемов и царские дворцы строились на приподнятых над окружающей местностью террасах. При этом характерны были не арки, а типичные для этого периода колонны, перекрытые горизонтальными балками.
Рабочую силу, строительные и отделочные материалы, а также украшения доставляли со всей страны, стиль же архитектурных деталей и резных рельефов представлял собой смесь художественных стилей преобладавших тогда в Египте, Ассирии и Малой Азии. При раскопках в Сузах найдены части дворцового комплекса, строительство которого было начато при Дарии. План сооружения и его декоративное убранство обнаруживают гораздо большее ассиро-вавилонское влияние, чем дворцы в Персеполе. Ахеменидское искусство также отличалось смешением стилей и эклектикой.
Оно представлено резьбой по камню, бронзовыми фигурками, статуэтками из драгоценных металлов и ювелирными изделиями. Лучшие ювелирные изделия были обнаружены в сделанной много лет назад случайной находке, известной как Амударьинский клад. Всемирно известны барельефы Персеполя. На некоторых из них изображены цари во время торжественных приемов или побеждающие мифических зверей, а вдоль лестниц в большом зале приемов Дария и Ксеркса выстроилась царская охрана и видна длинная процессия народов, приносящих дань владыке.
Парфянский период. Большинство архитектурных памятников Парфянского периода найдены к западу от Иранского нагорья и имеют мало иранских черт. Правда, в этот период появляется элемент, который будет широко использоваться во всей последующей иранской архитектуре. Это т.
Парфянское искусство было еще более эклектичным, чем искусство Ахеменидского периода. В различных частях государства изготавливались разные по стилю изделия: в одних — эллинистические, в других — буддистские, в третьих — греко-бактрийские. Для украшения использовались гипсовые фризы, резьба по камню и настенная живопись. В этот период популярностью пользовались глазурованные глиняные изделия, предтеча керамики.
Царь в окружении визирей
Подробная информация о фильме Иран: Персидские сокровища на сайте Кинопоиск. Именно тогда на свет появились Книга Великих Подвигов, Книга чинов, Страны Ирана и Книга Царей. Оформите карту Tinkoff Black с платежной системой «МИР» с кэшбэком до 30% рублями. Получайте 5% годовых на остаток по счету дебетовой карты c подпиской Tinkoff Pro. Иранская история «древнейшего» царя Гоштаспа — это еще один рассказ о Дмитрии Самозванце, из начала XVII века [ШАХ], гл. 7. Строительство «Блистального Града» при персидском Лохраспе (Иване «Грозном») — это возведение Московского Кремля.
Изучаем вместе
«книга о царях» у иранских народов (см. книга 5 букв). 10. Кто из героев книг знаменит умением присваивать себе чужие заслуги из 5 букв. "книга о царях" у иранских народов.
Ирaн: древняя сказка на стыке цивилизаций
| Последние новости Краснодара и Краснодарского края сегодня - события и происшествия на РБК | ш, последняя - е). |
| Ассирия и Иран. Первые сверхдержавы — 135 книг | В то же время царь Хаммурапи заботился о том, чтобы обедневшие из-за неудачных обстоятельств жители Вавилона не становились окончательно рабами богатых людей, поэтому ограничил срок долгового рабства тремя годами. |
| Происхождение и ранняя история Иранских народов. | Книга о царях, написанная целиком на персидском языке, сыграла ключевую роль в возрождении персидского языка, попавшего под арабское влияние. |
| Ассирия и Иран. Первые сверхдержавы — 135 книг | найден ответ: АЯТОЛЛА. |
| Происхождение и ранняя история Иранских народов.: iristoninfo — LiveJournal | «книга о царях» у иранских народов (см. книга 5 букв). |
45. «Древнейший» иранский Эпос Шахнаме — это летопись Великой Империи XII–XVII веков
Работая над произведением, он использовал не только эпизоды мусульманской истории, но и древнеиранские мифы, и доисламский эпос, и Авесту, священное писание зороастрийцев. Фирдоуси включил в поэму также тысячу бейтов, написанных его предшественником Дакики, погибшим в молодости и не успевшим завершить свой труд.
Известные поэты Персии находились под сильным влиянием сочинений Фирдоуси и использовали его жанр для разработки своих собственных персидских эпосов, рассказов и стихов. Кукольная опера "Рустам и Сохраб" режиссера Бехруза Гарибпура на музыку композитора Лориса Чкнаворяна неоднократно исполнялась в зале "Фирдоуси" в Тегеране. Великий поэт, закончив «Шахнаме», преподнес свой многолетний труд правящему в то время султану Махмуду Газневидскому. Но правитель отрицательно отнесся к эпопее, содержание которой противоречило его деспотической политике. За огромный труд поэт не только не получил вознаграждения, но и подвергся преследованиям, и ему пришлось бежать из родной страны. Губернатор провинции Хорасан распорядился построить мавзолей над могилой Фирдоуси, после чего это место стало объектом массового поклонения. Впоследствии место захоронения пришло в упадок, и по приказу Реза-шаха было восстановлено к тысячелетию со дня рождения поэта, в период 1928—1934 годов. Восстановление проводило Общество по национальному наследию Ирана, после чего могила Фирдоуси возведена в ранг национальной святыни.
Пицци Турин, 1886—1888. Также небольшой эпизод из «Шахнаме» «Смерть Иреджа» и отдельные отрывки из поэмы были переведены на русский язык князем Д. Малорусский украинский перевод А. Крымского с персидского оригинала доведен до царя Менучихра опубликован в львовском журнале «Житье i слово», 1895. В XX веке поэму на русский язык перевёл С. Соколов 1905. Немалую часть эпопеи перевели в советское время М. Лозинский ; С. Липкин , В. Державин [16] ; М.
Дьяконов ; И. Полный стихотворный русский перевод совершён Цецилией Бенциановной Бану , издан в 1957—1989 годы. Классические издания оригинала: Ломздена Калькутта, 1811 год ; Тёрнера Мекена Макан; Калькутта, 1829 год , основанное отчасти на материалах Ломздена; оно, иногда с малыми изменениями, перепечатывалось персами в Бомбее 1862, 1872 , Тегеране 1847, 1867, 1879 , Тебризе 1875 и т. I—IV, Лейден, с 1877 года. По-русски о Фирдоуси и «Шахнаме» появлялись сперва небольшие заметки, основанные на иностранных почти исключительно французских статьях или книгах. Зиновьев, «Эпические сказания Ирана» диссертация, СПб. Жуковский, «Мусульманство Рустема» «Живая старина», 1892, кн. Впервые научное издание текста «Шахнаме» на основе современных методов текстологии, разработанных Е. В 1971 году этот текст под новой редакцией переиздавался в Тегеране. От начала поэмы до сказания о Сохрабе.
Бану, коммент. От сказания о Ростеме и Сохрабе, до сказания о Ростеме и хакане Чина. Бану-Лахути, коммент. От сказания о Ростеме и хакане Чина до царствования Лохраспа. Азера и Ц. От царствования Лохраспа до царствования Искендера. От начала царствования Искендера до начала царствования Йездгерда, сына Бехрама Гура. Бану-Лахути и В. Берзнева, коммент. От начала царствования Йездгерда, сына Бахрама Гура до конца книги.
Ярусы садов были соединены между собой лестницами. Чтобы полить сады, ежедневно сотни рабов качали воду из Евфрата, вращая большое водоподъёмное колесо. Висячие сады не сохранились до сегодняшних дней, точно неизвестно, где они находились и кем были разрушены — стихией или человеком. Правление царя Хаммурапи Хаммурапи, шестой царь I династии Вавилонии, как и египетский фараон, обладал неограниченной личной властью, его подданными считались все жители страны.
Даже жрецы во всём подчинялись воле правителя, так как полагалось, что сами боги свыше даровали ему страну и власть. Вельможи и чиновники составляли аппарат управления вавилонским обществом, они собирали налоги и следили за населением в городах. В период правления Хаммурапи многое было сделано для развития земледелия. По всему царству в порядок были приведены оросительные каналы, а также было расчищено русло Евфрата, что предотвратило наводнения и привело к увеличению урожайности на полях.
При Хаммурапи строились новые прочные дороги, по которым торговцы из разных стран привозили диковинные товары. Чтобы в государстве соблюдался строгий порядок, Хаммурапи издал первый в истории письменный свод законов, затронувший всё население его державы. Законы были высечены клинописью на двухметровом чёрном каменном столбе, стоявшем на главной площади Вавилона, поэтому в любое время грамотный человек мог ознакомиться с их текстом. В верхней части лицевой стороны стелы были вырезаны две фигуры, изображающие царя Хаммурапи стоящим перед богом солнца, покровителем правосудия, Шамашем.
В этом рельефном изображении сидящий на троне Шамаш вручает царю Вавилона знаки власти над подданными — судейский жезл и кольцо. Свод законов получил название кодекса Хаммурапи, на него должны были опираться жители Вавилонского царства при решении любых жизненных и экономических споров. Царь Хаммурапи слева получает царские символы власти от бога солнца Шамаша. Рельеф верхней части столба с кодексом Хаммурапи, Лувр «Суд царя Хаммурапи».
Роберт Том Например, чтобы узнать, совершал ли человек преступление, по законам Хаммурапи подозреваемого нужно было бросить в реку. Если брошенный в воду тонул, значит, таково было решение бога реки, и человека признавали виновным. Если же человеку удавалось выплыть, значит, он был чист и невиновен перед богами. Преступников в Вавилоне обычно заставляли испытать то же самое, что они делали своей жертве, — так работал принцип «око за око, зуб за зуб».
Копии законов Хаммурапи имелись во всех городах Вавилонского царства. Они стали энциклопедией жизни древнего Вавилона и на много лет вошли в правовую систему этого царства. Законы Хаммурапи о рабах Законы Хаммурапи были обязательны к исполнению для всех жителей Вавилона. В тексте, размещённом на камне, царь предостерегает будущих правителей от нарушения или изменения законов, так как они дарованы самими богами.
Согласно верованиям вавилонян, непослушание привело бы к страшным наказаниям для страны, ведь разгневавшиеся боги обязательно наслали бы на Вавилон врагов, голод, катастрофическое наводнение и заразные болезни.