Гарри послушно прошел за ней в центр комнаты, гадая, заметила ли Джинни его нервный взгляд в сторону кровати. Джинни взяла Гермиону под руку, пока Гарри помогал Малфою подняться. Гарри Поттер/Джинни Уизли, Гермиона Грейнджер/Рон Уизли, Гермиона Грейнджер/Северус Снейп, ОМП.
Гарри Поттер и мир безумных фанфиков. Собрали лучшие из них
Теперь, быть может, Гарри лучше понимал мотивы Джинни, понимал причину ее злости. — Понимаешь Джинни, мы с Гарри привыкли дома к одиночеству, — мягко ответила Гермиона: А ты из большой семьи. Гарри Поттер поспешно женится на Джинни, чтобы забыть обо всем и наконец, обрести семью. Озвучка фанфиков по вселенной "Гарри Поттер". Добро пожаловать на свадьбу Теодора Нотта и Джинни Уизли. — Понимаешь Джинни, мы с Гарри привыкли дома к одиночеству, — мягко ответила Гермиона: А ты из большой семьи. — Джинни — это было уже не карканье, но голос Гарри по-прежнему звучал слабо и неразборчиво.
Гарри Поттер/Джинни Уизли
Но Джеймс держался и пытался ничем не выдать свое состояние. К тому же он не считал, что в этой школе кому-то по-настоящему есть до этого дело может, Хьюго и Розе, но только из чувства ответственности. Слова Джеймса задели в душе Хьюго струны, о которых он и не подозревал. Младшему сыну, ему редко приходилось беспокоиться о ком-то. Наоборот, это его в семье обычно оберегали от потрясений. Но то, что говорит кузен…. Он словно прощался, это было жутко. Итак, Хьюго встревожился не на шутку и пошел посоветоваться с сестрой.
Она ведь самая умная, поэтому если кто и сможет разобраться во всем этом, то только Роза. Но Роза решила, что Джеймс просто придуривается. На самом деле, она весьма настороженно относилась к кузену. Не то, чтобы Джеймс ей не нравился… Просто Роза часто раньше, еще до Хогвартса, бывала у Поттеров в гостях. И уж она-то прекрасно знает, каким старший кузен может быть невыносимым. Да, она не раз слышала, что Джеймс повзрослел, изменился, что он больше не задирает брата и не пользуется, как раньше, положением любимчика в семье. Но не особо-то в это верила.
Вот и сейчас Роза подумала, что Джеймс нарочно нервирует ее брата. И решила сразу же это пресечь. Кузена Роза застала в гостиной, где он безуспешно пытался сделать домашнее задание по истории магии. Роза подошла почти вплотную, но кузен ее не замечал. Она кашлянула, Джеймс поднял голову. Как дела? И, тем более, не подумал.
Выкладывай, давай. К тому времени Хьюго тоже приблизился к ним. Кузина ушла говорить с Джеймсом в столь воинственном расположении духа, что за кузена он всерьез опасался. Вот и решил понаблюдать. А когда понял, что никто никого убивать в ближайшее время не собирается, подошел поближе, дабы при удобном случае присоединиться к беседе. Меж тем повисла недолгая пауза, словно Джеймс размышлял, стоит ли говорить, что у него на уме а, скорее всего, так оно и было. В конце концов, кузен ответил: - Я хочу попросить вас с Хьюго об одном одолжении.
Пожалуйста, приглядывайте за Альбусом. Особенно когда меня не будет. Разумеется, осторожно, чтобы он не узнал об этом. А если тебе скучно, Джеймс, и в голову лезут всякие дрянные мысли, то займись, наконец, учебой и выкинь эту дурь из головы! Мне нужно сделать домашнее задание, поэтому больше не отвлекайте меня. И Роза удалилась. Сколько там времени?
О, мне уже пора баиньки. Спокойной ночи! Джеймс уже и сам осознал, что напрасно затеял этот разговор. Кузены просто не понимали, его, слишком уж они разные. У Розы все продуманно и рационально, Хьюго полагается исключительно на разум сестры. И они, конечно же, не понимают, что не всегда надо искать рациональное объяснение ситуации. Порой достаточно просто полагаться на собственные чувства.
А Джеймсу казалось, что Альбусу помощь нужна, что он находится на перепутье. Роза и Хьюго все для себя решили — Альбус злой, и точка. Но Джеймс считал, что брат просто запутался. И виноваты в этом он и родители. Джеймс чувствовал себя все хуже, он очень хотел, чтобы в случае чего Роза и Хьюго не оставили Альбуса. Но, видимо, помогать младшему кузену они не собирались. Что ж, Джеймс разочаровывается в людях далеко не в первый раз.
Прошло еще пять дней. За день до начала пасхальных каникул Луна Лавгуд, преподаватель трансфигурации, сменившая на этой должности профессора МакГонагалл, вызвала Джеймса к доске. Вообще профессор Лавгуд достаточно странная, а ходят слухи, что раньше она была еще круче. Даже странно, что уходя на пенсию, МакГонагалл поручила вести свой предмет именно ей, а директор Хогвартса Перси Уизли дал на это согласие. Тем не менее, на уроках было интересно, и большинство учеников профессора Лавгуд показывали очень даже неплохие результаты. Чего, к сожалению, нельзя сказать о Джеймсе. Вот и сейчас миссис Лавгуд первым делом обратилась именно к нему: - Мистер Поттер, у вас куча хвостов.
Может, вы закроете хотя бы один? Но хвосты волновали Джеймса в последнюю очередь. Он с утра себя чувствовал особенно скверно, словно на части разваливался. За завтраком не смог запихнуть в себя ни крошки. А особенно обидно то, что при всем при этом никто даже не поинтересовался его самочувствием. Вот если бы у него были друзья… или с братом нормальные отношения…. Но что толку мечтать о недостижимом….
Тут Джеймс заметил, что к нему обращается профессор Лавгуд и поднял на нее глаза. Он хотел что-то сказать, но сильно раскашлялся и не смог произнести, ни слова. Луна Лавгуд подошла к нему, потрогала лоб и произнесла озабоченно: -Эге, мой друг, да вы совсем больны. Пойдемте-ка, в Больничное Крыло. Господа студенты, вы уже взрослые люди, поэтому ведите себя соответственно, пока меня не будет. Путь до царства мадам Помфри Джеймс запомнил смутно. Его шатало, перед глазами стояла темнота.
Именно так, он словно ослеп. И, наверное, без профессора Лавгуд не дошел бы. Мадам Помфри осмотрела Джеймса и заявила: - Ничего страшного. Обычное ОРЗ со всеми вытекающими последствиями. По идее, следовало бы оставить вас в Больничном Крыле, мистер Поттер, но, поскольку завтра Пасха, предлагаю вам отправиться болеть домой. Что скажите? Джеймс лишь пожал плечами: в таком состоянии ему действительно было все равно.
Пока шел осмотр, профессор Лавгуд позвала декана Гриффиндора Невилла Лонгботтома, который на данный момент исполнял также обязанности директора, поскольку Перси Уизли находился в длительной командировке за границей. Мистер Лонгботтом согласился с мадам Помфри: - Отправляйся болеть домой, Джеймс. Дома Джинни быстро поставит тебя на ноги. Совершенно ни к чему киснуть в Больничном Крыле в пасхальные дни. Нужно будет только найти тебе провожатого. Если бы декан Гриффиндора знал, что у Джеймса что-то более серьезное, чем простуда, он бы cказал совсем другое. Но мистеру Лонгботтому и в голову не могло прийти, что мадам Помфри может ошибаться, как и все люди.
А пока провожатого не было, Джеймса устроили в больничном крыле. Он лежал там один и чувствовал себя очень несчастным и одиноким. Видимо, они все считают, что он придуривается, не понимают, как ему плохо на самом деле. Они даже не сочли нужным вызвать его родителей, чтобы они забрали его домой. Решили, что достаточно просто провожатого. Впрочем, один Джеймс пробыл недолго. Уже через час прибежали запыхавшиеся Роза и Хьюго.
Я тебя провожу. И тебе не за, что извиняться…. Все хорошо… На самом деле Джеймс лукавил — все было далеко не хорошо. Он считал, что Роза вовсе не по дружбе и даже не из родственных чувств вызывается его проводить. Просто она ответственная, ну и еще не хочет потом огрести за бездействие в такой ситуации от папы и дяди Гарри. Но был только один человек, которого Джеймс хотел видеть своим провожатым — его младший брат. Джеймс доверяет своему брату больше чем нам.
И это действительно так. Джеймс, даже думая, что Альбус ненавидит его, все равно доверял брату больше, чем кузенам. Потому что тот хотя бы не лицемерил. Итак, Роза и Хьюго ушли. А мистер Лонгботтом пошел за Альбусом и его деканом-Горацием Слизнортом. Для Альбуса оказалось полнейшей неожиданностью, что его попросили проводить брата домой. Сначала это раздражало.
Во-первых, он еще злился на Джеймса, что тот резко ответил на робкую попытку примирения. Понимал, что и сам хорош, злился, что подошел к брату. Но на себя сетовать глупо, предпочитал свалить все на Джеймса слизеринец…. К тому же он не верил, что брату на самом деле плохо. Альбус знал, что с момента рождения Джеймс практически не болел. И потому счел это спектаклем, призванным привлечь всеобщее внимание. Так что поначалу Альбус наотрез отказался идти.
Как что, сразу Альбус… Делать мне больше нечего как быть нянькой! И кому! Этому маменькиному и папенькиному сынку! И осекся, внимательнее взглянув на брата. Альбус понял, что Джеймсу даже гораздо хуже, чем говорит мадам Помфри, симулировать такое просто невозможно. И еще он увидел боль от своих слов в глазах Джеймса. На душе стало невыносимо гадко, да еще и профессора подлили масла в огонь.
И это говорит сын Гарри Поттера?! Похоже, один лишь декан Слизерина помимо самого Джеймса и теперь Альбуса понимал всю серьезность положения. И теперь Альбус понял: что бы ни говорил названный отец, Джеймс его родной брат, и он не может желать ему зла, и точка. Несмотря на все их трудности семейных отношений. Альбус лихорадочно и быстро собирал свои вещи. Он просто кидал, что попадалось под руки. В голове засела одна-единственная мысль — домой надо попасть как можно быстрее, там родители вызовут целителей, там брату помогут.
А вещи Джеймса собрала Роза, в ответ на ее угрозы типа: «Если навредишь Джеймсу, я тебя…» слизеринец лишь презрительно и невесело усмехнулся. Для него, несмотря на все, чему учил Дубяго, была донельзя абсурдной мысль, чтобы воспользоваться положением, чтобы навредить Джеймсу. Но Розе он это не сказал, считал ее лицемеркой. Решил, что она просто делает вид, что ей есть дело до Джеймса. А даже вещи его собрала только для того, чтобы не пустить в гостиную Альбуса нужна ему сто лет эта их львиная гостиная! Но вскоре подобные мысли совершенно перестали занимать Альбуса — профессора подвели к нему Джеймса, пожелали им счастливого пути и сообщили, что в Хогсмите их ожидает Ночной рыцарь, дабы отвести домой не отправлять же поезд ради двух учеников. Так что теперь внимание Альбуса целиком и полностью оказалось занято состоянием брата.
Альбус и Джеймс вышли из замка. Впервые за много лет Альбус крепко держал брата за руку. Такое непривычное ощущение — казалось, словно это он старший брат. Между тем Джеймс слабым голосом произнес: - Альбус, прости, что втянул тебя в это. Я понимаю, как тебе неприятно. Все будет хорошо, вот увидишь… Джеймс с удивлением посмотрел на брата, но ничего не сказал. А из-за кустов за братьями наблюдал профессор Дубяго.
Оказывается, Альбус не настолько находится под его влиянием, как хотелось бы. Дубяго с каждой новой встречей вытравливал все человеческое, что еще оставалось в младшем Потере. Ему нужен будущий Темный Лорд жестокий и бесчувственный. А он, нате вам, ведет больного брата домой и держит его за руку, словно хрустального. Ну, прямо сестра милосердия! От злости Дубяго даже губу закусил. Дальше братья забрались в Ночной рыцарь, и автобус тронулся в путь.
Дубяго покачал головой. Где же он мог допустить ошибку? Он же каждый раз напоминал Альбусу, что для родителей и брата он пустое место, что они жалеют о его появлении на свет. Он, казалось, из ростков неприязни Альбуса к Джеймсу вырастил дерево ненависти а это кропотливый труд. Так в чем же дело сейчас? Впрочем, Дубяго недолго мучился размышлениями. Он пришел к выводу, что не все так уж безнадежно.
Да, в Альбусе нежданно проснулись братские чувства, но он сделает все возможное, чтобы задавить их в зародыше. Надо будет серьезно обработать Альбуса по возвращении. Он обязательно добьется, чтобы ученик окончательно избавился от всего хорошего, что у него еще оставалось. В автобусе Джеймса стало знобить. К счастью, у Альбуса всегда с собой лечебные зелья. Дело в том, что, будучи слизеринцем, он привык самостоятельно справляться с трудностями. Да и родители обычно вниманием не слишком баловали, даже когда он болел.
Так что еще давно Альбус изготовил для себя своеобразный походный набор, куда входили зелья первой необходимости, и всегда носил его с собой. Конечно, он не целитель и не знает точно, что с братом выводам мадам Помфри Альбус отчего-то не больно верил. Но уж первую помощь-то окажет. Так что слизеринец, осторожно потрогав лоб брата, дал ему для начала обезболивающее и жаропонижающее. Ты мой брат, и я хочу тебе помочь. Впрочем, зелий хватило ненадолго. Уже через полчаса Джеймс снова стал кашлять, причем очень нехорошо.
Он попал в точку. К Джеймсу вообще очень редко липла какая-нибудь зараза. Даже гриппом он не болел никогда. Может быть, поэтому Альбус его и доставал столь часто. Считал неуязвимым. И сейчас для него стало своего рода откровением то, что Джеймс — обычный человек и с ним, как и со всеми может случиться несчастье. От этой мысли Альбус чувствовал липкий страх.
Почему он так беспокоится о брате, хотя сам же неоднократно говорил, что ненавидит его? Альбус не мог ответить на этот вопрос, да и не стремился. На данный момент ничего, кроме здоровья брата, для него не имело смысла. Джеймс некоторое время сидел спокойно, а потом запел: Мы шли под грохот канонады, Мы смерти смотрели в лицо, Вперед, продвигались отряды, Спартаковцев смелых бойцов….. Он, в отличие от брата, уже давным-давно потерял интерес к маггловскому миру. И даже не догадывался тогда о том, что тетя Гермиона приобщила племянника к русскому языку и культуре. Держись, Джим!
Я - бравый солдат Швейк. Мы победим! Ты да я, да мы с тобой…. Хочешь, я тоже уйду из команды по квиддичу? Честное слово! Ничего хорошего он нам не принес, только вражду… - Правда? Альбус не боялся заразиться, он думал только о брате.
Ему вдруг показалось, что вся их вражда и соперничество ушли далеко-далеко, а может их и не было никогда… Но почему же они тогда все время ссорились и ругались? На фоне болезни Джеймса их ссоры казались детскими и глупыми. Альбус забыл, что собирался стать новым Темным Лордом, забыл все, что говорил его Дубяго. Он только молился, чтобы с Джеймсом все было хорошо. Время тянулось, словно колонна черепах. Наконец, автобус остановился возле дома. Почему-то их никто не встретил.
Альбус думал, родители будут стоять на пороге дома и вглядываться в даль, ожидая автобуса. Но никого не было… То ли у преподавателей Хогвартса начался склероз, и они забыли предупредить родителей, то ли что-то иное… Альбус помог брату спуститься на землю и, взяв его за руку, повел в дом. Мама вышла из кухни на шум, и с изумлением обнаружила, что сыновья прибыли домой. И почему нас никто не предупредил? Джеймс, что с тобой? Что ты сделал с моим мальчиком, урод? В следующую секунду Альбус получил оплеуху.
Он еле-еле сдержался, чтобы не заплакать, и дело тут вовсе не в боли. Как же так? Он из кожи вон лез, чтобы доставить брата домой и где благодарность? Тем временем мать замахнулась второй раз, а Альбус от неожиданности и незаслуженной обиды даже не думал сопротивляться. Но случилось невероятное — находящийся в полубессознательном состоянии и еле держащийся на ногах Джеймс встал между братом и матерью. Еле двигая языком, он произнес: - Сначала ударь меня, мама! И Альбус ничего мне не сделал.
Наоборот — он спас мне жизнь! Это был первый случай когда Джеймс заступился за брата. Поттеры же и раньше применяли к младшему сыну рукоприкладство. Сначала Джеймс смотрел на это с удовольствием. А когда повзрослел, просто старался не обращать на это внимание. Мол, родители знают, что делают. И хотя Альбус говорил а порой даже думал , что мнение брата его не волнует, в глубине души ему, конечно же, хотелось, чтобы Джеймс хотя бы раз вспомнил, что он старший брат, заступился.
Но не при таких же обстоятельствах… Альбус растерянно стоял позади брата, не зная, что делать или говорить. Не ожидавшая такого поворота событий, Джинни попятилась… Глава вторая: "Двухсторонняя пневмония". Неизвестно чем бы все это закончилось, если бы в прихожей не появился Гарри Поттер. Дети мои! Какими судьбами? Решили провести Пасху дома? Но что с вами?
Неужели на вас напали дементоры? Вид сыновей напомнил Гарри его самого и кузена Дадли, когда однажды вечером они вернулись на Тисовую улицу. Мадам Помфри сказала, что это простуда, но я не верю в это. Да вы взгляните сами! Джинни пощупала лоб Джеймса и закричала: - Мерлинова борода! Гарри, быстрей вызывай бригаду целителей из больницы св. Через 10 минут прибыла бригада самых лучших специалистов.
Они довольно долго осматривали Джеймса. Наконец, самый старый целитель с белой бородой изрек: - Двухсторонняя пневмония. Как могла мадам Помфри так подзалететь, не представляю себе! Она же была самой лучшей студенткой среди нас. Джеймса нужно срочно положить в больницу. Джинни поддержала сына, и было решено, что Джеймс будет лечиться на дому. А хорошие оценки ему и так поставят.
Гарри решил, что лично проследит за этим. Разумеется, никто не собирался делать из Джеймса круглого отличника. Гарри лишь хотел, чтобы сын получил все необходимые баллы для поступления в школу авроров. Он был уверен, что на этом поприще Джеймс будет счастлив. А хотел ли сам Джеймс быть аврором? Нет, Джеймс не хотел быть аврором. Ему хотелось стать историком, искать, исследовать и изучать памятники старины, работать над древними рукописями, учить молодое поколение истории.
Однако Джеймс не осмелился противиться воле отца. Мы позднее расскажем об этом более подробно. Диплом Джеймсу пришлют по совиной почте. Таким образом, в Хогвартс ему возвращаться ни к чему. Альбус решительно заявил, что останется дома, вплоть до того момента, пока брат не встанет на ноги.
Гости были радостны и совсем не подозревали о том, что произошло в доме. Но даже гости не могли не заметить, что миссис Уизли сморкается в платок, улыбаясь вымученной улыбкой, что хмурый мистер Уизли ничего не ест, что Рон зло комкает салфетки и швыряет их через весь стол в именинника, Гарри стыдливо глядит перед собой, а Джинни прячет глаза, вытирая их рукавом. Когда гости наелись, напились и многие из них ушли по домам, было собрание среди нескольких людей: Гарри, Джинни, мистера Уизли, миссис Уизли, Сириуса и Люпина. Все они собрались на кухне. Билл, Чарли, Фред, Джордж и Рон не учавствовали в этом собрании. Их отправили в комнаты, захлопнув дверь кухни и не давая им подслушивать, защитив дверь заклинанием неслышимости. Гарри и Джинни оказались на собрании неслучайно: именно они были главными обсуждаемыми объектами в этом кругу. Первой начала миссис Уизли: - Гарри, я всегда считала тебя своим сыном, любила тебя, как сына, но эта ситуация резко изменила мое мнение о тебе- тихо произнесла миссис Уизли. Мистер Уизли ничего не сказал. А Сириус и Люпин вскочили и наперебой стали защищать парочку: - Они уже почти взрослые, Молли! Заниматься сексом еще никто не запрещал! Мы за свободу отношений! Они имеют право! Послушав их мнение, миссис Уизли подумала. Она разрывалась между тем, чтобы наказать молодежь, и тем, чтобы они не подумали, что она несправедливая и злая мать. Все- таки пересилило второе: миссис Уизли вздохнула и сказала, что Гарри и Джинни могут делать что хотят и что она больше не будет им преградой. А тебе, Гарри?! Парочка тоже не стала засиживаться и отправилась обсудить события. А Сириус и Люпин отпраздновали подвиг молодежи, выпив сливочного пива. Гарри и Джинни вернулись в коридор. Облегченно вздохнув, они пошли в комнату, которая снова была чистой. Гарри гладил Джинни по волосам. Миссис Уизли решила подслушать у двери. Когда она услышала, о чем они говорили, она снова решилась ворваться в их жизнь, потому что парочка обсуждала ребенка. Джинни говорила: - Гарри, я подумала: я хочу учиться, по этой причине я сделаю аборт. Мне нужно выучиться. Мы еще слишком молоды, чтобы брать на себя такую ответственность- тут она прервалась и всхлипнула.
Вся эта суета вокруг него смущала Гарри, но он ничего поделать не мог. Как он только смеет ехать в Хогвартс после всего произошедшего? Помните, как он побежал за мамочкой и папочкой? Как по мне, так я бы всю их семейку туда упрятал! Прошло более трех месяцев с той ужасной ночи. Конечно, душевные раны еще не зажили. Рон и Джинни потеряли брата Гермиона спрашивала у Гарри, который гостил у Уизли этим летом, как справляется Джордж, на что парень только отвел глаза ; Гарри мучался чувством вины, что все эти многочисленные потери произошли из-за него; а Гермиона с замирающим сердцем возвращала родителям память, боясь, что заклинание не сработает или сработает не полностью. Все трое очень удивились, что им, как и Джинни, пришли письма из Хогвартса. Друзья, не раздумывая, решили поехать в школу: они не могли так просто проститься с Хогвартсом — слишком дорог он для них был. В этом году они окончат седьмой курс вчетвером, все вместе. Ребята разместились в купе поезда: Рон и Гермиона и Гарри с Джинни напротив. Рон, случайно коснувшись руки подруги, смутился и покраснел. Гермиона лишь ему улыбнулась. Как долго они пытались разобраться в себе, понять свои чувства, и тот мимолетный поцелуй в Тайной Комнате расставил все на свои места. Они были просто друзьями. Гермиона полагала, что из их отношений ничего бы и не вышло. Она была счастлива, что они друзья, что нет никаких обязательств. К тому же Гарри успел ей шепнуть, что Рон все лето переписывался с Лавандой и она тоже собиралась в Хогвартс в этом году. Гермиона посмотрела вбок и усмехнулась: Рон достал толстую пачку писем от Лаванды и начал их перечитывать. Он видел ее в поезде, но она была в другом купе, забитом остальными гриффиндорцами. Затем она перевела взгляд на Гарри с Джинни.
Гарри она ничего не рассказывала, но он и сам заметил, с каким настроением Джинни просыпалась по утрам. Она стала нервной, начала срываться по пустякам и, самое главное, думала о приближающихся родах не иначе как с ужасом, хотя в первый раз рожать ни капельки не боялась. Гарри объяснял эти странности скачками гормонов и, как мог, пытался ее поддерживать, отчего Джинни становилось лишь хуже, потому что к ее страхам добавлялось чувство вины. Но, слава Мерлину, роды прошли благополучно, и Джинни вернулась домой с крошкой Алем, который с первого же дня вступил с ней в неравную схватку за право спать на ее кровати. Естественно, ей опять было не до кошмаров. Зато когда они начались снова, Джинни подскакивала среди ночи, вся взмокшая, с колотящимся сердцем, и зажимала себе рот ладонями, чтобы не закричать. Она видела дочку — своего третьего ребенка, одержимую Томом. Видела мужа, сходящего с ума от ревности и подозрений. Видела его смерть, свою смерть, смерть близких друзей, и в центре всего этого маленькую рыжую девочку с совершенно невинным взглядом зеленых глаз. Вряд ли Джинни смогла бы объяснить, почему она не рассказала Гарри о своих снах. Возможно, по той же причине, по которой скрывала от всех свою переписку с дневником Тома на первом курсе. Она была младшим ребенком в большой семье, и рядом всегда были братья — большие и сильные, которые всегда придут на помощь, уберегут, задвинут ее в угол со словами «Сиди тут, мелкая, а мы сейчас разберемся». А Джинни не хотела, чтобы ее задвигали, и с раннего детства привыкла драться насмерть за свою независимость и право совершать собственные ошибки и разбираться самой. К тому же это было бы справедливо. Их с Гарри судьбы были намертво переплетены с судьбой Тома Риддла: Гарри был его хоркруксом, Джинни была одержима им. Но если Гарри боролся с Томом большую часть жизни и победил его в честной дуэли, то Джинни не сделала для своего избавления ровным счетом ничего, и если кто-то теперь должен упокоить Риддла окончательно, то не кто-нибудь, а именно она. Ни души, ни дуновения. Гарри рассказывал, что оказался на вокзале голышом, но как только вспомнил об одежде, она появилась. У Джинни было не так — когда она оказалась здесь в прошлый раз, на ней была квиддичная форма. Теперь же она как будто только что встала из ванны — мокрые волосы липнут к спине, с левой руки на пол падают тяжелые темные капли. Джинни пытается представить себе какую-нибудь одежду, но почему-то не может вспомнить ничего, кроме банного халата дико-малинового оттенка. Этот цвет ей совершенно не идет, но халат ей подарил Гарри на день рождения, и поэтому она носит его с удовольствием. Заодно Джинни пытается нафантазировать широкий бинт. Хотя он все равно бесполезен: остановить кровь здесь уже не удастся, она продолжит вытекать, отсчитывая последние мгновения ее жизни, последние мгновения, когда ее еще можно спасти. Она туго завязывает пояс халата, прячет мокрые волосы под капюшон и неуклюже пытается забинтовать руку, придерживая край бинта зубами. Бинт сразу же пропитывается кровью, и рукав тоже, но это и к лучшему, потому что пока кровь продолжает течь, у Джинни еще есть шанс вернуться. Ребенок все там же — пищит, сжимает крохотные кулачки. Тогда, в прошлый раз, Джинни все поняла правильно. Гарри говорил об этом осколке души как о чем-то ужасном и отвратительном, о младенце без кожи, об окровавленном куске человеческой плоти. Но Джинни догадалась, в чем дело, еще в прошлый раз, а теперь совершенно уверена. Еще бы не быть уверенной — она видела Джима, видела Аля, только что родившимися, синюшно-красными, в крови и слизи. Под креслом на вокзале Кинг-Кросс все эти годы лежало не чудовище, а новорожденный ребенок. Ребенок, ждущий, пока о нем позаботятся. Джинни страшно прикоснуться к нему, она слишком хорошо помнит свои кошмары, но она делает шаг, потом другой, берет его на руки. Она вспоминает лицо Гарри, когда он вбежал домой в тот день, после ее выписки из больницы. Как же сияли его глаза! Она вспоминает Джима, играющего в лошадки с дедушкой Артуром. Вспоминает крошку Аля, сосущего большой палец и улыбающегося во сне. Ее душа полна — полна любовью. Злу некуда проскользнуть. Любовь — ее золотые доспехи. Ребенок хнычет, и она подносит его к груди. А все, что происходит дальше — дело техники. Джинни представляет пеленальный столик, и ванночку с теплой водой, слегка окрашенной марганцовкой, и детским термометром в виде рыбки, представляет себе памперс нулевого размера и парочку распашонок — тонкую ситцевую и теплую, из байки. Из мягкой выношенной ткани — когда-то это была ее старая ночная рубашка. Джинни сама не знает, что на нее нашло тогда, во время первой беременности, но ей, всю жизнь презиравшей любое рукоделие, вдруг захотелось сшить для своего ребенка хотя бы несколько распашонок. И она сшила — из своих старых вещей, швами наружу, чтобы не натереть нежную младенческую кожицу. Теперь одну из этих распашонок она наденет на Тома Риддла. Она делала это множество раз — купала, вытирала, аккуратно промокая каждую складочку кожи, смазывала кремом, надевала подгузники. Ее руки сами знают, что нужно делать. И если бы не кровь, пропитывающая рукав халата, Джинни могла бы забыть о том, что все это происходит на пересадочной станции между двумя мирами. И вот она готова — ребенок спит на ее руках, выкупанный, одетый, накормленный. Джинни поворачивается к платформе, и мир вокруг нее неожиданно идет рябью, декорации меняются, и вместо вокзала она оказывается на берегу моря? Над водой слой густого тумана, и из белого колышущего марева медленно выплывает нос лодки. Из лодки выходит женщина с пепельно-серыми распущенными волосами и глазами цвета зеленой листвы. Она протягивает руки, и Джинни осторожно передает ей спящего младенца. Женщина медленно кивает. У Джинни вдруг перехватывает дыхание. Ее душат слезы, а ведь она не плакала с того дня, когда погиб Фред. Незнакомка молчит. А впрочем, какая она незнакомка? Смерть смотрит Джинни в глаза, и ответ читается в ее взгляде. Смерть держит Тома одной рукой, положив его головку на сгиб локтя, а вторую руку протягивает к Джинни.
Фанфики про
И именно тогда моим самым большим открытием стало то, что большинство читателей не в восторге от пары Рона и Гермионы, которая без преувеличения была моей самой любимой в этой истории и на протяжении 7 книг и 8 фильмов радовала меня своей трогательностью, забавностью и искренностью. Недовольство фанатов достигло таких размеров, что сама Роулинг уже успела высказаться на тему каких-то будущих визитов Рона и Гермионы к семейному психотерапевту и мифических нелитературных причинах, которые якобы заставили её "свести" Грейнджер и Уизли. И именно здесь, пожалуй, будет уместным объяснить, почему я категорически не вижу ни рядом с Роном, ни рядом с Гермионой кого-либо другого. По моему скромному мнению, Гермиона относится как раз к той категории девушек, которым рядом нужен человек, уравновешивающий их порой непомерную амбициозность и целеустремленность, а также обеспечивающий комфорт, заботу и поддержку во время активного карабканья по крутой карьерной лестнице.
Я бы даже осмелела окончательно и сказала, что если Гермиона - такая себе Маргарет Тэтчер от волшебного мира, то Рон - её Денис. Да, он не настолько умен, как Гермиона, но по правде сказать равного Грейнджер персонажа по интеллекту среди ровесников просто нет, а Рон совсем не такой непроходимый тупица, какими его порой пытаются показать хейтеры пейринга. И потом, интеллект далеко не первичная вещь в отношениях, а темы для разговоров якобы отсутствием которых так активно лоббируют оппоненты Рона и Гермионы всегда можно найти, было бы желание и потребность быть вместе.
Более того, именно эта любовная история казалась мне самой логичной из всей эпопеи. Между Роном и Гермионой я никогда не было махровых дружески-братских отношений, какие были между Гарри и Гермионой, зато неловкость, смущение и взаимный интерес явно прослеживались с первых книг. Но все же, если не Рон, то кто же?
Большинство поттероманов ответят - Драко.
Несмотря на то, что история про мальчика-волшебника и его друзей уже окончена, многие поклонники продолжают генерировать романтические истории про героев, которым не суждено было быть вместе в оригинале. В их числе оказались Драко и Гермиона. В книгах Джоан Роулинг герои много конфликтовали и по итогу оказались по разные стороны волшебных баррикад, однако многие фанаты считают, что именно Малфой подходит Грейнджер в качестве партнера, а не Рон Уизли, за которого героиня вышла замуж в оригинальном произведении. После этого фанаты начали шипперить не только персонажей, но и самих актеров.
В частности, у поклонников пейринга до сих пор вызывают ажиотаж совместные фотографии Фелтона и Уотсон, которые те изредка публикуют в соцсетях. Одни фанаты умоляют исполнителей присмотреться друг к другу и стать парой, а другие уверены в том, что их герои уже давно вместе. Тенденция Несмотря на то, что изначально фанфики создаются фанатами для фанатов, некоторые из них приобретают широкую популярность, сопоставимую с оригинальной историей. Спустя время она опубликовала свой фанфик на сайте FiftyShades. Получив мощный фидбэк от фанатов, Джеймс переработала его в оригинальное произведение с новыми главными героями и назвала «Пятьдесят оттенков серого».
Их автор — Анна Тодд — фанатела от группы One Direction и публиковала истории про участников бой-бэнда в приложении Wattpad. В последствии Тодд выпустила на платформе три книги, каждая из которых описывала развитие бурных отношений между студентами колледжа Тессой Янг и солистом Гарри Стайлзом позже его заменил обычный юноша Хардин Скотт. Автор книг «Орудия смерти» Кассандра Клэр также начинала как фикрайтер. В ее арсенале — фанфики по поттериане, в том числе популярная «Трилогия о Драко».
Время полетело быстро, он сам не замечал как быстро и вдохновенно он оделся и поел, чтобы выбежать в гостиную, куда как раз спускалась и Джинни. Застигнувшие их в гостиной Рон и Гермиона переглянулись, и немного смутились, видимо поняв, что с ним. Он и сам смутился, но улыбка не сходила с его лица. Им было ясно, что он не просто рад, он счастлив.
Ясно было почему, Рон даже готов был в очередной раз сказать ему какую-то колкую фразочку, порожденную ревностью к своей младшей сестре, но Гермиона остановила его. Они выбежали во двор, держась за руки, не зная еще, куда пойдут дальше. Остановившись на крыльце, они посмотрели друг другу в глаза и Гарри невольно чуть приобнял Джинни за талию и они трансгессировали вместе. Они обнимаясь бежали по какому то лугу, кружились, смеялись, наслаждаясь этими сладкими моментами новой встречи наедине. Иногда они просто шли, взявшись за руки, в то время как один из них увлеченно рассказывал очередную историю. Дни складывались в недели, а их чувства цвели все сильнее. Они стали брать с собой палатку, чтобы отдохнуть в ней в перерывах между длинными прогулками, оставаясь наедине. И вот однажды в один из холодных осенних дней они уединились в ней.
Гарри держал Джинни в своих объятьях. В палатке было тепло, может быть даже жарко. Он рассказывал ей о чем-то, а она будто не слушала его на этот раз. Вместо этого она просто смотрела на него своими зелеными глазами, смотрела прямо в его глаза, и будто видела через них его душу. Он понял, что она сейчас поцелует его. Этот поцелуй был почему то намного краше, чем многие до этого.
Он также очень похож на двух своих тёзок, Джеймса Поттера и Сириуса Блэка из-за своей озорной и беспокойной натуры. Альбус был средним из троих детей, родившихся по меньшей мере на год позже своего старшего брата Джеймса и на два года раньше своей младшей сестры Лили.
Его назвали в честь Альбуса Дамблдора и Северуса Снейпа. Альбус — тихий, добрый и вдумчивый мальчик, в отличие от своего шумного старшего брата. Похоже, он унаследовал некоторые черты характера своего отца, включая его иррациональный и детский страх попасть в Слизерин. Похоже, что у Альбуса самые близкие отношения с отцом из всех его братьев и сестёр. Похоже, он интересуется славой и прошлым своего отца, поскольку унаследовал отцовскую любознательность. У неё было два старших брата: Джеймс Сириус и Альбус Северус. Её назвали в честь бабушки по отцовской линии и хорошей подруги её родителей Луны Лавгуд. Лили, похоже, очень похожа на свою мать.
Она очень ревнует своих двух старших братьев, когда они уезжают в Хогвартс, очень похоже на рвение и зависть, проявленные Джинни, когда последний из её братьев ушел в школу в 1991 году. Похоже, ей нравится общаться со своей семьёй. Она и её кузен Хьюго «оживлённо обсуждали», на какой факультет они попадут, что предполагает, что они действительно близкие родственники.
Непростые отношения Джинни Уизли и Гарри Поттера
Через минуту он забыл о дурачествах Джинни и покрывал поцелуями белоснежную спину любимой. новинки и популярные книги. Harry is sure that Ginny will finally want to date him again, seeing as how the world is about to end. Гарри и Джинни фанфики — паблик ВКонтакте, записи, рейтинг и статистика, список подписчиков, фото и видеозаписи. Многие авторы фанфиков прямо выставляют Джинни какой-то девицей лёгкого поведения. Но в сцене прощания Гарри и Джинни в финале 6-го тома автор сама всё расставляет по местам. сломленный, истощенный физически и эмоционально, потерявший веру и желание жить.
Гарри и джинни
Гарри Рон Гермиона и Джинни арт. Гарри Поттер поспешно женится на Джинни, чтобы забыть обо всем и наконец, обрести семью. Фанфик о том, как в тело новорождённой Джинни попадает мужчина из России, который немного знает канон. Фанфик, продолжающий тему, поднятую в разговоре Джинни и Гарри на похоронах профессора Дамблдора возле озера в конце 6ой книги. джинниуизли гаррипоттер icon plus ронуизли гермионагрейнджер дракомалфой хогвартс фредуизли джорджуизли блейззабини драмиона уизли гермиона гарри теодорнотт джинни близнецыуизли поттер полумналавгуд любовь малфой. Favorite Harry/Ginny missing/kidnapped fics.
Harry fanfic
Когда упокоили его вечно голодных стражей. Когда тьма распахнула перед нами свои врата. Когда пал сильнейший из нас. Именно Он был тем, кто взял на себя всю тяжесть дальнейших выборов.
Поэтому у нее могут внезапно появиться существа, о которых раньше никто не знал.
Например, фестралы крылатые кони, — прим. Но не может же быть, чтобы о них в мире «Гарри Поттера» раньше никто не знал. Но их не было. Просто потому что Роулинг в первых книгах их еще не придумала.
RU — Получается, вы заполняете пробелы, допущенные Роулинг? Сколько магов в Маг-Британии? Сколько народу училось в Хогвартсе? Как были устроены уборные в школе?
Как устроена экономика в Маг-Британии? Этот жанр называется «джен» — автор сосредоточен не на любовных отношениях, а на проработке таких вот деталей. Другие авторы объясняют, что они начали писать фанфики из-за обманутых ожиданий: в предвкушении выхода очередной книги они пытались придумать, как будут развиваться события, но не угадали. Пришлось писать свой вариант.
Они друг другу не подходят. Вторая канонная пара Гермиона — Рон — это просто кошмар! Умница Герм не могла выбрать человека, который ей совсем никто, который ее не слушает и не слышит. Да и любви там лично я не вижу.
А вот пара Гарри — Гермиона — это возможно. Они друг друга понимают, они вместе столько прошли. Отрицание брака Гарри Поттера с сестрой его лучшего друга Джинни Уизли породило много пейрингов пара персонажей, связанных романтическими отношениями, — прим. Так, главного героя скрещивали и с Гермионой Грейнджер, и с Габриэль Делакур.
Её и Гарри. Когда бороться уже было не с кем, а страх и кошмары не отпускали её, Джинни сделала единственное, что ей оставалось. Она убежала. Этот спор тянется уже целую неделю, и они оба смертельно от него устали. Я не хочу быть девушкой, которая потеряла брата! Я не хочу быть девушкой Гарри Поттера! Я просто... Хотя, разумеется, он понимает и так.
Без Поттера, — он пожимает плечами. Знаю, что утомительно быть моей девушкой, но, извини, я не могу внезапно перестать быть чертовым Гарри Поттером. Не то что бы мне никогда не хотелось... Они даже почти не ссорились. Просто через неделю после того, как сообщила всем о своих планах, Джинни отправилась в Атланту, штат Джорджия, столицу американского квиддича. Она была уверена, что в месте, где её никто не знал, где никогда не было Вольдеморта, она сможет начать новую жизнь. Вот только, сколько она ни убеждала себя, что теперь она может забыть обо всем и быть счастлива, ночью ей снились те же страшные сны, что и на родине. А еще каждую ночь ей снился Гарри.
Помотав головой, она откинула мрачные мысли и, перебросив дорожную сумку через плечо, уверенно зашагала к каминам: — "Нора", — четко произнесла она. Дом её детства почти не изменился. Тот же запах, тот же легкий беспорядок, то же солнце, ярко освещающее гостиную. Только лежащие в углу журналы говорили о том, что тут шли приготовления к свадьбе. Через несколько секунд из кухни показалась рыжая голова Молли: — Джинни, дорогая, ты уже прилетела! И похудела! Ты что, совсем не ела последние два года? Она позволила матери отвести её на кухню, слушала её вздыхания о том, как она выросла, похудела, какой красивой она стала, несмотря на худобу, ела все, что Молли ставила на стол перед ней, и с её губ не сходила ухмылка: она наконец-то вернулась домой.
Несмотря на то, что она не собиралась возвращаться в Атланту, она пока не хотела никому говорить об этом. Но даже если Гарри не захочет с ней разговаривать, или, что хуже, он нашел себе другую, если Гермиона ненавидит её в этом Джинни не сомневалась , а все братья собираются держаться с ней холодно, она все равно собиралась остаться в стране и попытаться все исправить. Ближе к полудню, когда она все еще распаковывала свои вещи, в комнату ворвался Джордж: — Ты приехала! Как же я соскучился, Джин-Джин! Джинни отстранилась от него и удивленно спросила: — Что ты имеешь в виду? Они поженились? Джинни молча покачала головой и опустилась на кровать. Разумеется, она понимала, что осталась не в лучших отношениях с Гермионой, но никак не думала, что из-за этого она пропустит свадьбу своего родного брата.
Джинни судорожно вздохнула. Как Рон мог променять её на Гарри... В конце концов, она его единственная сестра, она что, не была достойна даже приглашения на свадьбу? Джинни устало уронила голову на руки, думая, что действительно не была достойна, и что Рон выбрал правильно. Он недоверчиво посмотрел на нее, но спорить не стал. Джордж ухмыльнулся, но в кои-то веки обошелся без шуточек и колкостей: — Не знаю, если честно, он почти перестал общаться с нами... Ну, ты понимаешь, почему... То и дело мелькает в колонке сплетен на фотографии с какой-нибудь девушкой.
Если тебе станет от этого легче, ни разу не видел, чтобы они повторялись, — она вяло улыбнулась. Мне просто начало казаться, что если я останусь в Англии, то либо сойду с ума, либо спрыгну с первой попавшейся крыши. Поэтому я уехала. Джордж ничего не ответил. Один из самых счастливых дней в жизни Джорджа и Анджелины был для нее ожившим кошмаром: наконец-то она в полной мере ощутит последствия своей ошибки. Собравшись с силами, она натянула на лицо самую натуральную из её фальшивых улыбок, которую успела достаточно натренировать после возвращения, и спустилась в гостиную. Четверть часа она обмениваясь любезностями с дальними родственниками и друзьями Джорджа и Аджелины, пока Молли не объявила, что скоро начнется церемония. Когда они с Кэти Белл и Алисией Спиннет шли к алтарю, Джинни старалась одновременно и всем улыбаться и ни на кого не смотреть.
Она не знала, что случится, когда она все-таки увидит Гарри, но ни Джордж, ни Анджелина не сказали бы ей спасибо за свадьбу, испорченную внезапно убежавшей или, еще хуже, разрыдавшейся подружкой невесты. Но церемония прошла, как по маслу: Анджелина выглядела потрясающе в зелено-голубом платье, которым она решила заменить классическое белое, Джордж улыбался до ушей, Молли тихонько плакала, а сама Джинни почти не думала о том, что на месте шаферадолжен был стоять Фред, а не Ли Джордан. Церемония кончилась, кончился поток поздравлений и вежливый обмен любезностями с бесконечными дальними родственниками. Наконец Джинни собралась с духом и, дождавшись, когда рядом с Роном и Гермионой не будет огромной толпы родственников, подошла к ним: — Привет, — неуверенно произнесла она. Гермиона с каменным лицом прошла мимо нее, демонстративно не обращая внимания. Джинни немного задело, что он не стал даже пытаться начать разговор, но она не собиралась сдаваться. Она не могла себе позволить потерять еще одного брата. Уши Рона покраснели, и он посмотрел себе под ноги: — Извини, — вяло произнес он, — просто...
Уверена, что Гермиона бы отменила свадьбу, если бы ты меня пригласил, — он неловко покивал, слегка ссутулившись. Я всего лишь... Каким он был после того, как ты уехала. Джинни опустила глаза. Я знаю, что я наделала... Мы все прошли через то же, и ты могла просто позволить тебе помочь, а не делать в течение года вид, что все хорошо, а потом внезапно бежать из страны. Извини, что так вышло со свадьбой. В конце концов, ей удалось разговорить Рона.
Он рассказал ей о работе в магазине Джорджа, признался, что в сентябре хочет поступить на работу в аврорат, как изначально и хотел. Джинни отметила, что он старался не упоминать Гарри, а она, разумеется, и не подумала бы сама у него расспрашивать. К её сожалению, через несколько минут Рон извинился и отошел, пробормотав что-то про Гермиону, и Джинни снова осталась в одиночестве. Решив, что общения с родственниками на сегодня хватит, она направилась к пруду, захватив с собой фужер шампанского. Когда она была маленькой, она часто бывала тут с братьями, особенно летом. Иногда она приходила сюда одна, когда была чем-то расстроена. А летом, после войны, они с Гарри частенько тут гуляли, обсуждая все на свете, в том числе и будущее... И вот, теперь она снова сидела в одиночестве на глинистом берегу, абсолютно не беспокоясь за светло-голубое платье, и пытаясь напиться бокалом шампанского, то и дело взмахивая палочкой, чтобы оно не кончилось.
Джинни вздрогнула, и замерла, не в силах обернуться. Жаль, что вкус с каждым разом становится все хуже и хуже. Гарри сел рядом с ней, и Джинни, стараясь сглотнуть внезапно появившийся ком в горле, посмотрела на него. Он почти не изменился, только лицо, может быть, стало чуть взрослее. Те же изумрудные глаза, та же легкая улыбка на губах, те же короткие непослушные волосы, по которым Джинни тут же захотелось провести рукой. Внезапно ей стало невыносимо трудно не произносить "я люблю тебя", "умоляю, прости меня", "я не могу без тебя жить". Но она знала, что ничего хорошего из этого не выйдет, так что, впервые за вечер не пытаясь улыбаться, она дрожащим голосом произнесла: — Привет. Джинни неловко хихикнула.
Андромеда, по-моему, скоро с ума сойдет от его постоянных вопросов. Почему-то только сейчас Джинни подумала о том, что Тедди её даже не помнит. Меня даже убить никто не пытался.
Поцелуй был долгим. Наконец, Гарри оторвался от девушки и сказал: - Пора спать. Встав с кровати, Гарри исчез с легким хлопком. Волшебник трансгрессировал прямо на кровать. Рон, лежащий на соседней кровати негромко похрапывал, видя третий сон. Гарри быстро разделся, улегся на кровать.
Мне нужен отпуск, отпуск от Норы и всего волшебного мира», - думал Гарри, укутываясь поплотнее в одеяло. Гарри Поттер намеревался уехать из Норы до конца каникул. Ведь у него был дом, оставшийся у него от Сириуса Блэка, и, благодаря усилиям Кикимера, оставался в рабочем состоянии. Гарри сладко зевнул и закрыл глаза. Даже солнце еще не взошло. Гари не выспался, но нужно было уходить из Норы тихо. Он медленно разлепил глаза и приподнялся с кровати, подавив чудовищный зевок. Надев на глаза очки, Гарри спустил ноги на пол и встал с кровати. Поттер достал из тумбочки палочку и подумал», указывая палочкой на кровать: «Пак».
Постель мгновенно заправилась. После этого из той же тумбочки Гарри достал перо, чернила и кусок пергамента. Он нацарапал записку: «Дорогая Джинни! Мне очень тяжело и поэтому я вынужден уехать из Норы на время. Пожалуйста, не ищите меня. Встретимся на платформе девять и три четверти. Гарри» После этого Гарри оделся и положил записку во внутренний карман мантии. Взмахнув несколько раз палочкой, Гарри выгреб из тумбы все свои вещи, уложив их в чемодан. Закрыв его, волшебник вместе с чемоданом, с хлопком исчез из комнаты.
Он трансгрессировал в комнату Джинни. Стараясь, что бы девушка не проснулась, Гарри положил записку ей на тумбочку. Чтобы не будить рыжеволосую девушку хлопком, Гарри аккуратно вышел из ее комнаты. И, как можно ярче стараясь представить себе кухню в доме номер двенадцать на площади Гриммо, трансгрессировал. У волшебника все получилось, и он оказался на кухне своего дома. Она была в отличном состоянии. Но шкафу, стоящем около стены, ничто не нашел бы и намека на пылинку. Плита вычищена до блеска. Все кастрюли и сковородки абсолютно чистые лежат на тумбе около плиты.
Ни прошло и пяти секунд, как в кухне возник из воздуха домовик. Он был одет в свою старую наволочку, которую упорно не хотел менять на одежду. На груди у эльфа висел медальон. На лице его вовсю гуляла улыбка. Кикимер кинулся к хозяину обнял его за ноги: - Хозяин Гарри! Хозяин пришел! Он вернулся, он не забыл о старике Кикимере!