Рэй Брэдбери в детстве В 1916-м в семье Брэдбери родились близнецы – мальчики Леонард и Сэм. Рассказы. 20 034 прослушивания. Слушать. Рэя Брэдбери часто называют «мэтром фантастики», одним из лучших фантастов и основоположником традиций жанра.
Почему Рэя Брэдбери надо читать всем, кто не хочет гибели человечества
Герои наиболее известной антиутопии Рэя Брэдбери теряют ценность дружбы и любви, а основная цель их взаимоотношений — материальная выгода. Рэй Брэдбери был писателем-фантастом, чьи книги предупреждают человечество о различных опасностях и вызовах, связанных с развитием технологий и прогрессом. Рэй Брэдбери. Ray Bradbury. Рэй Брэдбери изобрел необыкновенный и одновременно очень простой способ хранения воспоминаний ― вино из одуванчиков.
Рассказы-предупреждения Рэя Брэдбери
Скорее, как Филип К. Дик, он просто позволил своим чутким инстинктам взять верх. Они подсказали ему, о чем писать, а вкус помог почувствовать, что оставить недосказанным. Он делал то, что и всегда: позволил своему воображению определить, какую историю он расскажет. К счастью, Брэдбери хватало здравого смысла довериться своей фантазии и не попасть в ловушку, в которую попались Герберт Уэллс и многие другие авторы, уверенные в том, что публика ценит их предсказания выше, чем воображение, романтическую чувствительность и умение рассказывать истории. Однако он был в восторге от того, что его видение будущего оказалось верным. Писатель с гордостью вспоминал, что всего несколько лет спустя после публикации книги он почти идеально точно предсказал тип проигрывателя, который теперь транслирует музыку прямо в наши уши. В сцене, написанной для театральной адаптации 2002-го года, инстинкты Брэдбери все так же точны. Он заимствовал один из двух методов Трюффо для структуризации повествования, что помогло сбалансировать историю, сделав ее немного более сентиментальной, но и добавив больше к содержанию: здесь капитан Битти показывает Монтэгу секретную комнату в своем доме, прекрасную библиотеку. Мужчины заходят в дом Битти и вся его техника — часы, духовки, телевизор и остальное — отвечают на вопрос Битти: «Есть кто дома? Разные голоса, разные потребности».
Затем он показывает Монтэгу огромные шкафы с книгами. Монтэг в ужасе пятится. Капитан, шеф Пожарных! Пугает, правда? Никогда не видел столько книг, а? Когда Монтэг спрашивает, знает ли кто-то о коллекции, Битти говорит, что только он. Капитан собирал их 30 лет. Шокированый Монтэг выпаливает: «Но это незаконно! Битти отвечает: «Только если их читать. Разве это не красиво, Монтэг?
Я никогда их не читал. Ни одной книги, ни одной главы, ни одной страницы, ни одного абзаца! Разве моя ирония не хороша? Эти книги умрут здесь, на полках. Потому что я так сказал. Я не дам им пищи, не дам надежды ни рукой, ни глазами, ни языком. Они ничуть не ценнее пыли». Дополнительная сцена Брэдбери задает вопрос: зачем запрещать книги, если люди добровольно их игнорируют? Книги не нужно преследовать, чтобы истребить. Книги гибнут, потому что мы принимаем их как должное.
И пока мир книг планомерно сжимается, издательство за издательством, магазин за магазином, библиотека за библиотекой и читатель за читателем, результат все тот же. Только изредка, бессильные противостоять мнению общества, находятся люди, которые достаточно сильно любят литературу, чтобы попытаться как-нибудь сохранить ее.
Я влюблен в фантастику, ибо вырос, читая Уэллса. С удовольствием читаю пьесы Мольера, Хайку, Шекспира. Вы Шекспира читаете в подлиннике? Или в «адаптированных» брошюрах?
Конечно, в подлиннике. Хотя язык, бесспорно, чертовски труден. Аристократы XV века — что с них возьмешь? Вы верующий человек? Я верю во Вселенную. В ее непознанную и непознаваемую непредсказуемость, Это же с ума сойти!
Само ее существование является фактом нелогичным и сверхъестественным! Она невозможна, но она есть. Вы можете своим интеллектом осознать, что это такое? Я нет. И не верьте тому самовлюбленному снобу, который скажет, что может. Вам нравится жанр социальной фантастики?
Скажем, как вы относитесь к книге Оруэлла «1984 год»? Это замечательный жанр, и сам Бог велел мне к нему так относиться, ибо я тоже писал в этом жанре. Идея — та же, и даже фабулы похожи. В американских университетах Оруэлл преподается только параллельно с Брэдбери, считается, что мы дополняем друг друга. Происходило ли то, о чем я писал в этой книге, в жизни? Сотни раз.
Три раза сжигали книги в Александрийской библиотеке еще тысячу лет назад. Потом — в гитлеровской Германии, в Китае, в России, в Ирландии уже сейчас. Все страны пережили это, ибо во всех странах были тупые правители. Когда правитель чувствует свое интеллектуальное бессилие, он сжигает книги. Все знают, что это гнусно. А мы все жжем и жжем...
Какое событие XX века вы считаете самым фантастическим? Без сомнения, приземление астронавтов на Луне в 69-м. Мы думали, что не сможем это сделать. Все думали, и вы думали, что мы не сможем! А мы сделали. И, я уверен, не пройдет и тридцати лет, как мы высадимся на Марсе.
И вы, в России, будете в этом деле с нами. Я ни секунды не сомневаюсь, что так будет. Помяните мое слово. Сохраните экземпляр газеты с этим интервью и покажите его году эдак в 2017 вашему сыну. Он оценит справедливость моего прогноза. Психологи мира считают, что и Америка, и Европа сейчас возвращаются к «старым добрым ценностям», становятся консервативнее, респектабельнее после «ревущих шестидесятых».
Куда же мы идем — вперед, в прошлое, или назад, в будущее?
В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей. Портал работает под эгидой Российского союза писателей.
Флэш Гордон и Бак Роджерс — мои братья и товарищи. Вот вам и вся моя родня. Ещё добавлю, что моей матерью, по всей вероятности, была Мэри Уоллстонкрафт Шелли, создательница «Франкенштейна». Ну кем я ещё мог стать, как не писателем-фантастом при такой семейке?
В 1937 года Рэй познакомился в книжном магазине с единомышленником редким, на тот момент, заядлым читателем фантастики. Тот пригласил его на ежемесячное заседание местного отделения Научно-Фантастической Лиги. Когда Брэдбери, казалось бы заблудившийся в воображаемых мирах, встретил множество таких же единомышленников, это очень сильно подстегнуло его к творчеству. В начале 1938 года в очередном выпуске журнала появился рассказ Рэя Брэдбери «Дилемма Холлербокена». Затем дело пошло как по накатанной, хотя публикация рассказов не приносила фантасту большого дохода. К 1942 году он полностью переключился на литературу. В это время он писал по несколько десятков рассказов в год. От мелких, несерьезных изданий он постепенно пробивался в «большую фантастику» — например, в ежемесячник Weird Tales.
Брэдбери. Последний марсианин
И редактор Брэдбери с неохотой согласился отложить график производства на неопределённый срок. Тогда же он и предложил писателю реконструировать некоторые из Гринтаунских рассказов. К ноябрю 1954 года Брэдбери подготовил подробный план романа на девяти страницах. Он состоял из двадцати четырёх глав, многие из которых существовали в виде рассказов. В этот плане будущего романа писатель соединил два своих опубликованных «тёмных» рассказа о Лавинии и Душегубе — «Весь город спит» и «В июне, в тёмный час ночной». Каждый из этих рассказов — вариация детских ужасов, представленных оврагом из его детства. На почтовой открытке, датированной началом ХХ века, тот самый овраг в Уокигане. Существуют воспоминания 80-летнего писателя, записанные его биографом Сэмом Веллером, где он узнаёт это упавшее дерево.
Рассказ «В июне, в тёмный час ночной» был частью самого длинного наброска книги. Но позднее Брэдбери вычеркнул его, повернув ключевую сцену убийства в доме Лавинии на сто восемьдесят градусов. Фокус с вином. Тёмная тема vs Светлая тема Книга о Гринтауне должна чётко ответить на все вопросы, которые я задавал себе, когда был ещё мальчишкой. Рэй Брэдбери, писатель Работая над своим «главным» романом о попытках маленького мальчика уничтожить тиранию времени и его конечную метафору — Смерть, Брэдбери тщательно штудировал книги о детстве и маленьких городах. В этот период он впервые прочитал «Гекльберри Финна» Марка Твена. Он старался преодолеть беспокойство о времени и сроках, но многочисленные задачи, которые он и его издатели поставили, продолжали расти и не позволяли закончить роман.
Из официальной версии: «Возьми эту книгу за уши и потяни в разные стороны. Она разорвётся на две части. Каждая вторая [история] выпадет, а оставшиеся займут своё место. Они образуют твою первую книгу, а оставшиеся — продолжение». Уолтер А. Брэдбери — главный редактор Doubleday, Нью-Йорк Тогда оба Брэдбери решили вытащить и опубликовать уже готовые истории из романа, которые могли бы послужить преамбулой к большой книге. Это позволило бы Брэдбери выиграть время и продолжить работать над романом.
Незадолго до Рождества 1955 года, писатель предложил название для первой книги: «Гринтаун, Иллинойс». Но в начале года вышло произведение с аналогичным названием. И Рэй Брэдбери незамедлительно предложил новое — «Вино из одуванчиков». Переход от романа к сборнику рассказов поражает своей простотой и креативностью. Брэдбери успешно вычленил структуру, не разрушив план исходного романа, изменив тематическую направленность. В «Вине из одуванчиков» главные герои вместо того, чтобы воевать со стариками вели более тонкую борьбу с самой концепцией времени. Теперь оружие — это желтый карандаш Тайкондерога.
Мы определённо хотим представить книгу как роман.
Отец — Леонард Сполдинг Брэдбери потомок англичан-первопоселенцев. Мать — Мари Эстер Моберг, шведка по происхождению. В 1934 году семья Брэдбери перебирается в Лос-Анджелес.
Высшего образования не получил. Первый рассказ опубликовал в шестнадцать лет, «Дилемма Холлербохена» была опубликована в лос-анджелесском журнале «Imagination» в январе 1938 года; рассказ «Pendulum» 1941 — в соавт. Дебютный сборник «Темный карнавал» Dark Carnival опубликовал в 1947 году.
Есть в этом какое-то извращенное наслаждение — показать «на тебе! Елена Щетинина выбрала пятерку страшных праздничных рассказов. Статьи 0 5 июня 2015 года исполнилось три года, как не стало великого писателя-фантаста Рэя Брэдбери. А 22 августа сего года исполняется 95 лет со дня его рождения. Рэй Брэдбери известен не только своими научно-фантастическими произведениями, заметный след он оставил и в «тёмном» жанре. Довольно своеобразный, но узнаваемый след. Кир Луковкин принял участие в «Тёмном карнавале» и прошёл дорогами «Октябрьской страны».
Среди этих фантазий было немало и таких, что заставляли Рэя испытывать ужас, но он ничего не мог с собой поделать. Хотя светлого волшебства и тяги к необычному в его воображении было больше. Одно время он сильно хотел стать фокусником, пребывая под впечатлением от выступления иллюзиониста Блэкстона.
В восемь лет он наткнулся на журнал фантастики Amazing Stories Quarterly, что стало отправной точкой его путешествия в мир фантастики. В один из последних дней, проведенных в родном городе, Брэдбери вновь наткнулся на иллюзиониста — правда, не того, что впечатлил его в детстве. Тот заявил, что узнал в нем старого приятеля, погибшего в 1918 году, и якобы Брэдбери унаследовал его душу.
Как позже говорил фантаст, писать он начал благодаря этому загадочному диалогу. В 1932 году их семья переехала из Иллинойса в Аризону, где Рэй начал активно сотрудничать с фантастическими журналами тех лет. А в 1934-м семейство Брэдбери перебралось в Лос-Анджелес, в разгар Великой депрессии.
К тому времени Рэй был полноватым парнишкой в очках, с которым почти никто из сверстников не хотел общаться. Что, впрочем, отнюдь его не печалило: он целиком погрузился в книги. После окончания школы Брэдбери не могли купить новый пиджак.
Это пугает: 4 предсказания Рэя Брэдбери о будущем, которые уже сбылись
Рэй Брэдбери объединил рассказы, придумал им новые названия, ввёл хронологию событий (сначала события происходили в 2001 году, позже он изменил даты на 2030-е годы) — так появились «Марсианские хроники». Иллюстрация к сборнику рассказов Рэя Брэдбери "Передай добро по кругу". Брэдбери Рэй Дуглас. Булгаков Михаил Афанасьевич. Рэй Брэдбери, начавший карьеру в бульварных журналах и нашедший большинство читателей в глянце вроде Cosmopolitan и Playboy, тоже был среди писателей, привлеченных выгодой и возможностями сотрудничества с Голдом. В Советском Союзе писателя Рэя Брэдбери узнали еще в 1964 году – как автора научно-фантастических произведений.
Это пугает: 4 предсказания Рэя Брэдбери о будущем, которые уже сбылись
Читайте и слушайте книги автора Рэя Брэдбери: доступно 70 книг, отзывы и цитаты. На Литрес вы можете скачать электронные и аудиокниги в удобном формате или читать онлайн. Рэй Брэдбери Raymond Douglas Bradbury. Но рассказ реально страшный. Рэй Брэдбери. На самом деле, это очень странная книга — Брэдбери сначала писал разрознённые рассказы о Марсе, который выступал у него скорее многогранной метафорой, символом, нежели реальным местом. Полная биография, самые интересные факты из жизни и последние новости об авторе. Рэй Брэдбери формально закончил своё образование на школьном уровне, так и не поступив в колледж.
Почему Рэя Брэдбери надо читать всем, кто не хочет гибели человечества
Экельс помнил каждое слово объявления. Из пепла и праха, из пыли и золы восстанут, будто золотистые саламандры, старые годы, зеленые годы, розы усладят воздух, седые волосы станут черными, исчезнут морщины и складки, все и вся повернет вспять и станет семенем, от смерти ринется к своему истоку, солнца будут всходить на западе и погружаться в зарево востока, луны будут убывать с другого конца, все и вся уподобится цыпленку, прячущемуся в яйцо, кроликам, ныряющим в шляпу фокусника, все и вся познает новую смерть, смерть семени, зеленую смерть, возвращения в пору, предшествующую зачатию. И это будет сделано одним лишь движением руки… — Черт возьми, — выдохнул Экельс; на его худом лице мелькали блики света от Машины — Настоящая Машина времени! Закончись выборы вчера иначе, и я сегодня, быть может, пришел бы сюда спасаться бегством. Слава Богу, что победил Кейт.
В Соединенных Штатах будет хороший президент. Если бы выбрали Дойчера, не миновать нам жесточайшей диктатуры. Этот тип против всего на свете против мира, против веры, против человечности, против разума. Люди звонили нам и справлялись — шутя, конечно, а впрочем… Дескать, если Дойчер будет президентом, нельзя ли перебраться в 1492 год.
Да только не наше это дело побеги устраивать. Мы организуем сафари. Так или иначе, Кейт — президент, и у вас теперь одна забота… -…убить моего динозавра, — закончил фразу Экельс. Громогласный Ящер, отвратительнейшее чудовище в истории планеты.
Подпишите вот это. Что бы с вами ни произошло, мы не отвечаем. У этих динозавров зверский аппетит. Экельс вспыхнул от возмущения.
Мы вовсе не желаем отправлять в прошлое таких, что при первом же выстреле ударяются в панику. В том году погибло шесть руководителей и дюжина охотников. Мы предоставляем вам случай испытать самое чертовское приключение, о каком только может мечтать настоящий охотник. Путешествие на шестьдесят миллионов лет назад и величайшая добыча всех времен!
Вот ваш чек. Порвите его. Мистер Экельс долго, смотрел на чек. Пальцы его дрожали.
Мистер Тревис, займитесь клиентом. Неся ружья в руках, они молча прошли через комнату к Машине, к серебристому металлу и рокочущему свету. Сперва день, затем ночь, опять день, опять ночь; потом день — ночь, день — ночь, день. Неделя, месяц, год, десятилетие!
Машина ревела. Они надели кислородные шлемы, проверили наушники. Экельс качался на мягком сиденье — бледный, зубы стиснуты Он ощутил судорожную дрожь в руках, посмотрел вниз и увидел, как его пальцы сжали новое ружье. В машине было еще четверо.
Тревис — руководитель сафари, его помощник Лесперанс и два охотника — Биллингс и Кремер. Они сидели, глядя друг на друга, а мимо, точно вспышки молний, проносились годы. Таких мы не трогаем. Лучше не злоупотреблять своей счастливой звездой.
Первые две пули в глаза, если сумеете, конечно. Ослепили, тогда бейте в мозг. Машина взвыла.
И это чувство охватывает очень многих. Центральную часть его воспоминаний заняла не литература, а Брэдбери как человек, которого ленинградские школьники считали своим. Все остальное было следствием этого присутствия в виде воображаемого друга.
Иоссель, в частности, рассказывает, как клуб малолетних любителей фантастики решил создать собственное вино из одуванчиков. На пути одуванчикового самогоноварения их ждало множество опасностей включая ужас покупки презерватива в аптеке , но бокалы были подняты, а жидкость в них — выпита. Фантаст Евгений Лукин, рассказывая о своем знакомстве с Брэдбери, тоже говорит не столько о литературе, сколько о связи «Марсианских хроник» с его личным и тотальным советским устремлением в космос. И, конечно, о собственной юности. Эта вторая, параллельная внелитературная жизнь у Брэдбери в России идет чуть ли не активнее, чем основная. Тщательно выстроенная Брэдбери моральная система, базирующаяся на важности публичных библиотек, возвращении в доиндустриальное или доинформационное детство, запахе и привлекательности бумажных книг, завоевании космоса, теряет актуальность.
Даже угроза бессмысленного потребления, страшные айфоны, на ходу превращающие людей в жертв телестен «Вельда», сейчас, с возрождением онлайн-образования, трехмерного моделирования и проектного обучения, кажется гораздо менее обоснованной. Наконец, мода на космос возвращается, и для нее потребовался харизматичный бизнесмен, новый Эдисон, а не призыв бросить развлечения. Что-то интересовавшее Брэдбери как американского писателя — скажем, те же расовые конфликты — через полвека вышло на новый уровень. Но, конечно, его аргументы теперь совсем не попадают в общий ритм. В отличие от обрыва всех этих культурных связей внелитературный мост имени Брэдбери, знакомый каждому русскоязычному читателю, продолжает строиться и сегодня. В девяностые его строили российские школьники.
Им тогда поставили в программу написанный в памятный 1963 год постапокалиптический рассказ «Каникулы».
Расширенный и переписанный, он был опубликован в 1953-м Иэном и Бетти Баллантайн, которые разбирались в амбициозной художественной литературе. Необычная обложка Джозефа Мунайни, изображающая рыдающего Пожарного, Монтэга, была вдохновлена оригами. Вместе с «Машиной времени», «Дивным новым миром» и «1984» роман Брэдбери стал вечной, постоянно переиздающейся, классикой. В 1966-м вышла экранизация великого Франсуа Трюффо.
Он состоит не из одного слоя, а из нескольких». Нужно сказать, что фильм стал художественным и коммерческим провалом. Учитывая его близость к голливудским студиям и крайне визуальный стиль письма, фильм оказал плохую услугу Брэдбери, но работа Трюффо оказалась совершенно неадекватной адаптацией книги. Неожиданно, но фильм не смог ни передать яркость воображения Брэдбери, ни отразить его понимание слабых мест современного общества. Трюффо сделал историю слишком сентиментальной.
Он не смог распознать ее силу. Нечто похожее произошло в 1990-х, когда права на экранизацию купил Мел Гибсон. Проект был убран в дальний ящик, что показало, насколько плохо Гибсон его понял. Мы никак не могли нащупать сценарий, объяснил Гибсон. Распространение компьютеров сделало центральную идею сжигания книг немного старомодной.
Это все равно, что сказать, что «Путешествие пилигрима в Небесную страну» не заинтересует читателей, потому что теперь практически никто не носит большие белые воротники и черные шляпы. Конечно, роман, несмотря на свою пророческую точность, остается востребован исключительно потому, что не был создан как буквальное предсказание. В нем не один, а множество слоев. Брэдбери описывал «451 градус по Фаренгейту» как миф или метафору и отрицал существование какого бы то ни было политического подтекста в своей картине ближайшего будущего, где чтение книг стало не просто запретным, а нелегальным. Брэдбери очень ясно дал понять, что никакой особенной революционной тирании не потребовалось, чтобы этого добиться.
Его мысль состоит в том, что мы достигли мира, описанного в романе, с помощью всеобщего голосования, народной волей. Он демонстрирует, как можно манипулировать самой демократией так, что мы становимся безропотными винтиками системы, которая делает богатых богаче, бедных беднее, а средний класс, класс тревожных потребителей, постоянно держит на грани потери кредита. Брэдбери, возможно, первый автор, заложивший в основу дистопии маркетинговые силы. В этом смысле его можно считать связанным с теми писателями Восточного побережья, которые представили свои лучшие работы в Galaxy. Критики-марксисты легко определят «451 градус по Фаренгейту» как описание определенного типа капитализма, где средний класс низведен до некоторого количества потребительских единиц, индустрия развлечений стала бесконечным реалити-шоу, а литература не просто маргинализирована, но и активно подавляется.
Другие же читатели, перечитывая эту восхитительно свободную притчу, будут поражены параллелями с современным обществом. Пусть Брэдбери и очевидно представил этой книгой миру зеркало, чтобы тот получше разглядел себя, я верю его заявлению, что он не собирался делать ни то же, что Оруэлл в «1984», ни даже то, что Пол и Корнблут в более позднем цикле Galaxy — The Space Merchants. Скорее, как Филип К. Дик, он просто позволил своим чутким инстинктам взять верх. Они подсказали ему, о чем писать, а вкус помог почувствовать, что оставить недосказанным.
Он делал то, что и всегда: позволил своему воображению определить, какую историю он расскажет. К счастью, Брэдбери хватало здравого смысла довериться своей фантазии и не попасть в ловушку, в которую попались Герберт Уэллс и многие другие авторы, уверенные в том, что публика ценит их предсказания выше, чем воображение, романтическую чувствительность и умение рассказывать истории. Однако он был в восторге от того, что его видение будущего оказалось верным. Писатель с гордостью вспоминал, что всего несколько лет спустя после публикации книги он почти идеально точно предсказал тип проигрывателя, который теперь транслирует музыку прямо в наши уши.
Не отвечая на все вопросы, поднятые в историях, автор даёт читателю возможность разрешить их по-своему. Вас ждёт детектив о пропавшем попугае, который знал текст ненаписанного романа Хемингуэя, рассказ про первую влюблённость и фантастическая история про марсианина, принявшего облик Иисуса. А ещё несколько мистических и немного пугающих текстов в стиле Стивена Кинга и Эдгара По.
И существуют ли механизмы, позволяющие нам чувствовать радость?